Арвид Долиш просыпался очень медленно. Сперва он просто осознал, что не спит, и какое-то время лежал, привычно восстанавливая в памяти события прошедшего дня — но в первый момент вспомнил лишь утомительную и монотонную прополку каких-то злаков и «общую камеру» … а потом вдруг понял, что лежит вовсе не на корнях, и вокруг слишком тепло и… мягко.
Он резко открыл глаза — и увидел умиротворенное лицо своей жены… Гвеннит… буквально в нескольких дюймах от своего собственного. Какое странное видение на сей раз. Он не помнил, чтобы хоть раз видел её спящей вот так, на своём плече — и это оказалось неожиданно больно. Он отодвинулся осторожно, так чтобы даже в видении её не разбудить — и голова Гвеннит соскользнула на примятую подушку, и длинные тёмные волосы защекотали его лицо. Арвид, прикусив нижнюю губу, развернулся, сел… а затем неожиданно замер, глядя на Скабиора: тот полулежал в кресле под сине-голубым пледом, вытянув ноги и положив их на какую-то подставку, а на его коленях, уютно свернувшись, спал большой белый книззл, и его шерсть слегка серебрилась в неярком свете, которые принесло с собой пасмурное весеннее утро.
И вот тогда Долиш вспомнил — разом всё: свой побег, сбивчивый рапорт, больше похожий на исповедь сумасшедшего, такой длинный, практически бесконечный, что Арвиду казалось, что он пережил все еще раз, Поттера, Робардса, Оверклиффа, отца… Гвеннит и своё возвращение.
Он дома.
Он дома — и это по-настоящему, ему удалось, у него всё получилось, и он смог выбраться и вернулся, и… и он не имеет ни малейшего представления о судьбе остальных.
Но вместо того, чтобы вскочить и броситься… куда? В Аврорат? Камином в Ирландию? — он лёг обратно и, обняв Гвеннит, прижался щекою к её щеке. Она проснулась — и тоже его обняла, и они начали целоваться, и Арвид вдруг понял, чего ещё недоставало в его видениях: в них не было ни вкусов, ни запахов.
Ни он, ни она не заметили, как и когда ушёл Скабиор — просто, немного придя в себя, обнаружили, что находятся в комнате совершенно одни, а дверь в неё плотно закрыта. Они поглядели друг на друга — и, рассмеявшись, продолжили целоваться.
— Я ведь в какой-то момент поверил, что никогда тебя не увижу, — сказал ей Арвид, когда они уже просто лежали, обнявшись, и её голова покоилась на его груди, а волосы снова лезли в лицо, и это было восхитительно щекотно и казалось очень интимным.
— А я знала, что ты вернёшься, — сказала Гвеннит, дотянувшись рукой до его лица и гладя его щёки и лоб.
— А я, — он задохнулся от накрывшего его горячего, обжигающего чувства стыда — и Гвеннит, почувствовав это, хотя и не поняв, разумеется, что именно с ним не так, просто ощутив перемену его настроения, перевернулась и крепко-крепко его обняла — а затем, приподнявшись, обхватила руками его лицо и прошептала:
— Не важно… Это всё совершенно не важно, Ари… Главное — ты вернулся…
— Я не… А я ведь решил в какой-то момент, что уже не нужен… что тебе будет хорошо без меня — вам обоим…
Он закрыл глаза, смаргивая горячие стыдные слёзы, и она, стирая их кончиками своих тёплых пальцев, очень просто и нежно произнесла:
— Мне не может быть без тебя хорошо, Ари… я же волчица. Мы любим только однажды и навсегда…
— Я знаю… я помню — но я забыл, — проговорил он в отчаянии… и, сообразив, насколько это прозвучало нелепо, открыл глаза и, встретившись глазами с полным нежности, влюблённым взглядом жены, сперва слегка улыбнулся — а потом они расхохотались, как дети.
Когда они, одевшись, спустились, наконец, завтракать, Скабиор ждал их в гостиной — валялся на ковре с Кристи, задрав на диван ноги, и развлекал то ли крестника, то ли книззла, гоняя вокруг них яркие разноцветные звёздочки, которые выпускал из кончика своей палочки. И ребёнок, и зверь были в полном восторге, и Арвид какое-то время стоял в дверях, удерживая Гвеннит за плечи и глядя на них, словно заворожённый. Эта сцена показалась ему самой домашней и мирной на свете — и когда Гвеннит, не выдержав, всё же окликнула Скабиора, разрушив её очарование и гармонию, ему вдруг на миг стало грустно.
А вот скромно сидевших в углу авроров, оставленных здесь накануне его отцом, Арвид просто не заметил сначала — но, увидев их, наконец, подошёл и, пожимая им руки, улыбнулся их: «Кадет-авроры Смит и Смит… мы просто однофамильцы, не родственники, сэр!». Не узнав их, Арвид поначалу расстроился — но когда те отрекомендовались стажёрами, с облегчением выдохнул: значит, они действительно просто не были прежде знакомы.
От завтрака мистер и мисс Смит вежливо отказались, так что ели они вчетвером, и Скабиор в какой-то момент пересадил Кристи со своих колен на руки к Арвиду и придерживал мальчика, потому что Долиша пока слишком сильно пугала мысль о том, что он может случайно его уронить.
Скабиор и Гвеннит рассказывали что-то приятное — о малыше, об их жизни, о том, как в их доме появился Лето, который весь завтрак просидел за столом наравне со всеми, внимательно изучая Арвида своими зеленовато-бирюзовыми, подведёнными чёрным, как и у его хозяина, глазами…
Пока Гвеннит отлучилась на пару часов на работу, чтобы оформить отпуск, Скабиор продолжал развлекать Арвида приятными и лёгкими историями, не задавая ему никаких вопросов и держа на руках Кристи, который, посидев немного на коленях у своего только что обретённого папы, всё-таки перебрался к близкому и знакомому ему человеку. А когда она вернулась, Арвид с Гвеннит в сопровождении Смита и Смит отправились через камин в Мунго, оказавшийся сейчас больше похожим на филиал ДМП из-за большого количества сотрудников департамента, с напряжённой и собранной Гермионой Уизли во главе.
Сопровождающие покинули Арвида с Гвеннит только на пятом этаже в приёмной доктора Пая, заведующего отделением Ментальных повреждений и духовных травм — самым молодым отделением в госпитале, заставившим Сметвика с радостью уступить часть палат и обитающих в них пациентов. Одна из ординаторов отыскала открытую вчера историю болезни Долиша и занялась оформлением пациента в стационар — а затем мягко, но очень настойчиво попросила Гвеннит покинуть клинику, когда закончатся часы посещения, и не тревожить мужа, как минимум, до завтрашнего полудня, так как его ожидает множество процедур — впрочем, проводить мужа в палату и помочь ему там устроиться никто ей не запрещал.
— Я вернусь, — вглядываясь в её серые, полные слёз глаза пообещал он, обнимая её и чувствуя, что ещё немного — и он просто не найдёт в себе сил её отпустить. Они стояли в маленькой, больше похожей на изолятор, зато отдельной палате, которую ему выделили, и Арвид уже успел переодеться в сиреневый больничный халат и рубашку. — Вернусь завтра днём… если всё будет хорошо.
— Но почему я должна уходить? — дрожащим от слёз голосом прошептала Гвеннит. — Я же не буду мешать… я бы просто ждала тебя, пока бы ты был у целителей — а между визитами…
— Они должны изучить меня, — твёрдо возразил он. — Это правильно, Гвен. Правильно, понимаешь? — он прижался губами к её векам, ощущая влагу и соль слёз, и повторил: — Это нужно. И мне тоже. Мне самому так будет спокойнее.
— Если ты не вернёшься завтра, я сама приду сюда — и уже не уйду, — пообещала она.
И всё же ушла — а он отправился в какое-то бесконечное путешествие по госпиталю святого Мунго, из кабинета в кабинет и от целителя к целителю.
А ближе к вечеру в холле между двумя отделениями вдруг увидел отца.
Джон — в пыльной и слегка обгоревшей мантии, с так и не вытряхнутыми до конца из волос пеплом, пылью и каменной крошкой — войдя туда, мгновенно увидел сына, которого ненавязчиво сопровождал очередной сотрудник ДМП, и не удержался от того, чтобы к нему подойти, слегка прихрамывая на правую ногу.
А Арвид…
Вид отца — вот такого, явно вернувшегося недавно из боя — заставил Арвида сперва замереть, а затем самому подойти и остановиться буквально в шаге, пристально и встревоженно разглядывая его уставшее и измученное лицо, потемневшие круги под глазами, морщины, ставшие словно глубже…
— Ты живой, — наконец, смог вслух произнести Арвид — и, сделав последний разделяющий их шаг, заключил отца в крепкие объятья.
— Живой, — отозвался Джон, прижимая сына к себе и закрывая глаза. И непонятно было, к кому из них относилось это слово.
— Расскажи, — требовательно и умоляюще проговорил Арвид. Потому что его отец наверняка знал ответы хотя бы на часть вопросов, терзавших его с утра. — Я должен знать. Я имею на это право.
— Пойдём, — Джон взял его под руку и, отпустив охранника, выделенного Гермионой Уизли для присмотра за Арвидом, выпить кофе в больничном буфете, медленно пошёл рядом с сыном.
Они вышли в коридор и устроились на скамейке в самом его конце. Арвид уже знал и о штурме, и о том, что там было много погибших и раненых, и о том, что нашли Фоссет, О’Нил и Пикса — это ему вкратце поведала Гермиона Уизли, с которой они с Гвеннит столкнулись на первом этаже, придя в Мунго. Но это было всё, что ей было известно на тот момент — или то, о чём она имела право рассказывать — а потом у Арвида просто не было времени между назначенными ему осмотрами и процедурами, чтобы узнать хоть что-то.
— Вы нашли ещё хоть кого-нибудь? — спросил Арвид.
— Нашли, — неохотно ответил Джон. И вдруг улыбнулся: — Я нашёл девочку. Нису Дойл.
— Как она? — тоже заулыбался с некоторой тревогой Арвид.
— Ничего, — успокоил Джон сына. — Я её как раз сюда и доставил — целители говорят, расщеп ей грамотно залечили, оправится через пару дней. Ты знаешь, — добавил он очень тепло, — а она меня смогла опознать.
— В каком смысле? — недоумённо спросил Арвид.
— Как твоего отца, — слегка улыбнулся Джон. — Звала в гости… обоих. Я обещал.
— Сходим, конечно, — кивнул Арвид. — А Кифа? Брата её нашли?
— Пока нет — но было сообщение о ловко похитившем двойной гамбургер и этот их маггловский навигатор совёнке по маршруту следования в сторону его дома, — успокаивающе проговорил Джон. — Томас уже отправил людей на перехват, что-что, а воришек они ловить умеют.
— А… Командир… Причард?
Имя повисло в воздухе, и Джон, помолчав, сказал осторожно:
— Его... Нашли.
— Живым? — после долгой паузы спросил Арвид.
— Живым, — помолчав, отозвался Джон.
— Скажи мне, — попросил Арвид. — Я хочу знать. Я должен.
— Я сам не видел, — признал Джон. — Его удалось отыскать группе Вейси. Говорят, что его нашли без сознания и, — он запнулся, — он… он сросся с корнями.
Они замолчали. Арвид не мог заставить себя задавать вопросы, вспоминая, как тянулись к его руке тоненькие нежные корешки — и как тот же Причард оттащил его от них в сторону. Тёмное, чужое, совершенно не свойственное ему чувство поднялось откуда-то изнутри, заполнив его душу душным желанием отомстить — и Арвид, опустив глаза в пол и стиснув до побелевших костяшек руки, спросил:
— Прогнозы есть?
— Нет, — глуховато ответил Джон.
Они опять замолчали — а потом Арвид вдруг взял отца за руку, сжал её и спросил:
— Как вам удалось помириться?
— С твоей женой? — сразу же понял его Джон — и когда тот кивнул, честно признался: — Я думал, она меня не простит. Когда я пришёл к ней просить прощения… и до сих пор мне кажется, что она бы и не простила — если бы не её отец. Винд, — уточнил он, становясь еще откровенней, — не могу понять, почему. Никогда не мог. Просто знаю, что это его рук дело. И благодарен.
— Винд, — повторил Арвид. — Да… знаешь — а я понимаю. Я тебе объясню, — пообещал он в ответ на вопросительный взгляд отца. — После. Прости — я сейчас не в силах думать о чём-то другом, — он опять потёр лицо левой ладонью — а правой вновь сжал отцовскую руку. — Но я рад. Очень рад, что всё так.
Он вдруг притянул Джона к себе и обнял — и они какое-то время молча сидели так, пока к ним не подошла медиковедьма и не позвала Арвида в процедурную.
Попасть в этот день ни к Фоссет, ни к Пиксу, ни к Причарду Арвид, конечно, не смог: его попросту не пустили — но с Леопольдом Вейси он встретился, и только сейчас заметил, насколько тот похудел и каким больным и усталым выглядит. И если бледность и круги под глазами можно было списать на тяжёлый бой и бессонные сутки, то потерю в весе фунтов, пожалуй, шестидесяти объяснить этим было никак нельзя, даже если весь год выдался у него нервным. Впрочем, Арвид вполне допускал, что образ, сохранившийся в его памяти, был неверным: сейчас собственной памяти он вообще доверял с трудом. Он знал Вейси еще заместителем Фоссет, и тогда он казался на её фоне скучноватым, рыхлым, достаточно амбициозным любителем музыки… Почему-то Арвид хорошо запомнил его привычку что-то всегда напевать, однако сейчас Вейси было едва ли до музыки.
Вечером, когда в коридорах, наконец, стало пусто, и кроме постов у палат освобождённых пленников и пленных защитников Билле Мёдба больше никого из представителей ДМП не осталось, Арвид, проходя через отделение Недугов от заклятий, столкнулся в коридоре с Гарри Поттером, идущим куда-то в сопровождении медиковедьмы. Тот выглядел еще более вымотанным, чем отец, и его в движения явно сквозило что-то болезненное.
— Как вы? — впервые за этот вечер устало, но искренне улыбнулся Поттер. Арвид улыбнулся ему в ответ, а женщина скромно отошла в сторону и присела на одну из скамеек:
— Меня изучают — но пока не нашли ничего плохого или хотя бы сомнительного.
— Надеюсь, и не найдут, — искренне проговорил Поттер. — Вы сегодня ночуете здесь?
— Да, — кивнул Арвид.
— Я понимаю, насколько вам домой хочется, — в улыбке Поттера появилось сочувствие. — Ничего… это уже ненадолго, надеюсь.
— Вы знаете, — покачал головой Арвид, — я ведь ночевал прошлую ночь дома. И не хочу туда возвращаться, пока не буду знать, что не опасен… им всем.
— Я понимаю, — кивнул Поттер, внимательно на него глядя. — Даже сильней, чем вы могли бы вообразить. У вас ничего не случилось? — спросил он, неприятно холодея от закравшегося внезапного подозрения.
— Нет, — успокоил его Арвид и повторил: — Слава Мерлину, нет. Но я всё равно хочу быть уверен. Мне… знаете, это так странно — снова видеть её, — он провёл по лицу ладонью. — Мне всё поначалу казалось сном… мороком. Тем более, увидеть всех вместе… Гвен и родителей, — он помотал головой. — Я даже представить себе такого не мог.
— Здесь много всего произошло за то время, пока тебя не было, — сказал Поттер, отбросив формальности. — И многое изменилось. И твой отец — в том числе, — они подошли к одной из стоящих вдоль стен скамеек и сели напротив и немного наискосок от медиковедьмы, которая читала какую-то книжку и подчёркнуто не обращала на них внимания. Слишком, пожалуй, подчёркнуто.
Они с Поттером проговорили ещё несколько минут — а затем разошлись. Арвида ждала койка в маленькой, похожей на изолятор палате в отделении доктора Пая, где — он знал — его будут всю ночь изучать, а утром, как он надеялся, вынесут всё же вердикт, насколько он вменяем и опасен для окружающих.
И тогда, может быть, он сможет спокойно вернуться домой, и начать привыкать жить по-настоящему дальше.
Alteyaавтор
|
|
Vhlamingo
Alteya Может, это вообще она ему разобьёт сердце!Понимаю но Erin Go Bragh!😁 Не... Если не поэтому, то всякое бывает. А если только из-за того что Гвен оборотень!.. 2 |
Alteya
Vhlamingo Хм. Да, такое может быть. Но т. к. перс мне близко не знаком, ему трудно сопереживать.Может, это вообще она ему разобьёт сердце! И да, "свои" для меня всегда значат больше. |
Alteyaавтор
|
|
Vhlamingo
Alteya Ну это нормально. )Хм. Да, такое может быть. Но т. к. перс мне близко не знаком, ему трудно сопереживать. И да, "свои" для меня всегда значат больше. 1 |
Alteya
А вы всегда всем отвечаете?) Из всех персонажей Вы мне больше всех напоминаете или Мальсибера (насколько я могла с ним познакомиться) либо Люциуса. Сори если че-то не то сказала. |
Alteyaавтор
|
|
Vhlamingo
Alteya Ну это же мои истории, конечно, я всем отвечаю. ) Зачем иначе вообще выкладывать-то? )) А вы всегда всем отвечаете?) Из всех персонажей Вы мне больше всех напоминаете или Мальсибера (насколько я могла с ним познакомиться) либо Люциуса. Сори если че-то не то сказала. Почему не то? Я комплименты люблю! ) 2 |
Alteyaавтор
|
|
Vhlamingo
Alteya Давайте! ) Хахахах Какой прекрасный ответ) Не буду дальше душнить) Лучше окунусь в прекрасную историю🫶🦩 Приходите комментировать дальше. ) 1 |
Ну имеет право англичанин не любить ирландцев. ) Так он валлиец |
Alteyaавтор
|
|
Vhlamingo
Показать полностью
А вот... Да, все так и есть.((Я тут подумала... Оборотни, они, получается, самая незащищенная часть населения. То есть к этому же Эндрю можно подойти под обороткой. (под оборотным к оборотню)) и похитить его. Вряд ли его семья обратится в аврорат. Он ведь не человек теперь. Так, тварь тёмная. Сбежал в леса и бегает с такими как он под луной. (а на самом деле он сидит у меня в подвале, и я на нем экспериментальные зелья или заклятия испытываю. Ну и что, что помрёт через три луны, следующего такого найду. Жаль кншн что что-то долгосрочное нельзя испытывать, но краткосрочное вполне. Или просто я садист и люблю мучить людей. Оборотни ведь опасны только одну ночь, на которую их можно запирать в клетку. А так сидит в кандалах, а я над ним издеваюсь как хочу. И никто не узнает. И никто не поможет.) Вообще конечно ещё одному человеку повезло с Крисом❤️ Повезло, да.) А Крису понравилось спасать.) isomori Так он валлиец Тоже верно. Но и валлиец имеет право!) |
miledinecromantбета
|
|
Vhlamingo
Да магглорожденного у которого семья понятия не имеет что делать? А что мешает похитить маггла - вот вообще всем будет пофигу. ))) 2 |
Alteya
Vhlamingo Жесть какаяДа, все так и есть.(( Повезло, да.) А Крису понравилось спасать.) Я ж думала вы меня опровергнете Мб там есть хоть какие-то законы которые защищают оборотней. А их нет. Рил, быть оборотнем это пипец. Я б сама наверное подумывала бы вскрыться после обращения. И дело не в самой ликантропии, что само по себе штука не шибко приятная, хоть есть и преимущества. Ахахахахах да) спасатель) злится но возится. Хороший человек. Зачем ему? А не бросил. Спасал. Он такое солнышко, я не могу. А щас надо перерыв. Потому что сперва я чуть не поседела когда Долиш "произнёс два слова" задерживая Гвен. Я рил же думала что он её убил! И в следующей главе приходит МакДугал и говорит что Крис его клиент! Поступил из аврората! Ааааа! А тут говорили что он не умрёт! Потом выдохнула конечно) 1 |
Alteyaавтор
|
|
Vhlamingo
Показать полностью
Alteya Нет там таких законов. Жесть какая Я ж думала вы меня опровергнете Мб там есть хоть какие-то законы которые защищают оборотней. А их нет. Рил, быть оборотнем это пипец. Я б сама наверное подумывала бы вскрыться после обращения. И дело не в самой ликантропии, что само по себе штука не шибко приятная, хоть есть и преимущества. Ахахахахах да) спасатель) злится но возится. Хороший человек. Зачем ему? А не бросил. Спасал. Он такое солнышко, я не могу. А щас надо перерыв. Потому что сперва я чуть не поседела когда Долиш "произнёс два слова" задерживая Гвен. Я рил же думала что он её убил! И в следующей главе приходит МакДугал и говорит что Крис его клиент! Поступил из аврората! Ааааа! А тут говорили что он не умрёт! Потом выдохнула конечно) Слушайте, там оборотни вообще не люди: они то существа, то твари, в зависимости от того, что решит министерство. Какие законы, о чём вы. Ну... А что делать-то? Кто, кроме него? Как бросить? Его вот бросили когда-то. Он так не желает! Ну зачем же перерыв. Там всё только начинается! 1 |
Alteya
Vhlamingo А судят как людей! Какое-то хреновое правосудие! Права тварей, а обязанности людей!Нет там таких законов. Слушайте, там оборотни вообще не люди: они то существа, то твари, в зависимости от того, что решит министерство. Какие законы, о чём вы. Ну... А что делать-то? Кто, кроме него? Как бросить? Его вот бросили когда-то. Он так не желает! Ну зачем же перерыв. Там всё только начинается! Да уж. Кому они нужны кроме него. Ни даже хваленому Мунго. Тч! Я очень сочувствую маленькому Крису. Мог бы наоборот, желать чтобы все пережили то что он. А он спасает. Нене Слишком эмоционально) надо время)) |
Alteyaавтор
|
|
Vhlamingo
Alteya А вот. А судят как людей! Какое-то хреновое правосудие! Права тварей, а обязанности людей! Да уж. Кому они нужны кроме него. Ни даже хваленому Мунго. Тч! Я очень сочувствую маленькому Крису. Мог бы наоборот, желать чтобы все пережили то что он. А он спасает. Нене Слишком эмоционально) надо время)) Никому они не нужны. Ну, у него есть объект ненависти: это волшебники. А раз все волшебники сволочи, должны быть и свои - а кто свой? Оборотни! Эх. Ну я буду вас ждать. ) 1 |
Ах да. И то что сделал Долиш-старший с Гвен...
Вроде как и его можно понять Но не хочу я такого понимать! Он просто *нецензурно* |
Alteyaавтор
|
|
Vhlamingo
Ах да. И то что сделал Долиш-старший с Гвен... О! То ли ещё будет!Вроде как и его можно понять Но не хочу я такого понимать! Он просто *нецензурно* Его можно понять, да. Единственный сын - и вот это. Он-то хорошо знает, что такое оборотни. 1 |
Alteya
Vhlamingo Спасибо 🦩🫶А вот. Никому они не нужны. Ну, у него есть объект ненависти: это волшебники. А раз все волшебники сволочи, должны быть и свои - а кто свой? Оборотни! Эх. Ну я буду вас ждать. ) Это волшебно, когда можно пообщаться с таким восхитительным автором! |
Alteyaавтор
|
|
Vhlamingo
Alteya Приходите! ) Автор любит таких читателей. Спасибо 🦩🫶 Это волшебно, когда можно пообщаться с таким восхитительным автором! И второй автор тоже, только он очень занят пока. 1 |
miledinecromant
Vhlamingo На магглах наверное не имеет смысла зелья испытывать. Они вроде на них слабее действуют.Да магглорожденного у которого семья понятия не имеет что делать? А что мешает похитить маггла - вот вообще всем будет пофигу. ))) А именно мучить оборотня намного интереснее. Повышенная регенерация и все заживает при трансформации. А если выпускать погулять(в ограниченном чарами пространстве) , чтоб не помер в клетке, то мучить можно годами. |