Упасть до дна (гет)

15 лет назад.

Гермиона нежно провела пальцами по бледной щеке Драко. Сейчас он выглядел как лишившийся мамы ребёнок: потерянный и грустный, ищущий ласки и поддержки. Гермиона словила себя на мысли, что часто аналогизирует его с маленькими детьми, и улыбнулась. Драко обнял её, уткнулся носом в её плечо и беззвучно зарыдал. Она терпеливо дожидалась, когда он возьмёт себя в руки. Они уже три минуты стояли обнявшись, а Драко всё не мог успокоиться.

— Драко, тебе нужно отвлечься, — наконец сказала Гермиона.

— Да, ты права, — отозвался он, отстраняясь от неё.

В полутьме не было видно его слёз, но он всё равно отвернулся от неё, вытирая скатившуюся по щекам боль. Какое-то время он просто всматривался в тёмное пятно, ведущее куда-то вглубь подземелья. Кажется, ему удалось отвлечься, но и сейчас его мысли парили на уровне смерти и отчаяния. Драко молчал. Гермиона не знала, сколько это продлится, поэтому и сама задумалась о чём-то своём. Со стороны они сейчас выглядели, словно два каменных изваяния, которые по ошибке поставили друг напротив друга. Драко тяжело дышал, видимо, мысли его вернулись к Пэнси. Он просто пытался понять, что будет, если она умрёт? Да ничего особенного не произойдёт. Мир не рухнет, не обрушатся стены замка, просто будет больно, но жизнь продолжится. Ведь каждую минуту этот мир покидает огромное количество душ. Гермиона почувствовала нарастающую головную боль. Странная ночь сегодня.

— Я хочу уйти, — внезапно заявил Драко, обернувшись к Гермионе.

Она даже вздрогнула от испуга.

— Уйти? Куда?

— Куда-нибудь, лишь бы подальше от всего.

— Драко, пожалуйста, успокойся и даже не думай делать глупости. Не смотря на... — Гермиона запнулась, поняв, что чуть не сказала: «не смотря на смерть Пэнси». — Даже эта ситуация не должна повлиять на те осторожности, о которых я тебе говорила. Ты обязан следовать им.

Драко лишь раздражённо дёрнул рукой, и, скривившись, посмотрел в сторону Слизеринских общежитий.

— Пошли отсюда, — скомандовал он, взял Гермиону за руку и потащил за собой.

В свете одиночного факела Гермиона разглядела какой-то нездоровый блеск в его глазах. Она уже видела подобный блеск однажды, когда, возвращаясь с магазина вечером, по пути её встретили двое нетрезвых парней. Тогда всё закончилось вполне мирно, но взгляд одного из парней, явно собиравшегося не просто побеседовать с ней о погоде, запомнился ей надолго.

— Куда ты меня ведёшь, Драко? — пытаясь вырваться, спросила она.

— В бальный зал, — холодно ответил он.

— Нет, туда я больше не вернусь, — заупрямилась Гермиона.

— Хорошо, значит куда-то ещё. — Блеск в его глазах никак не желал угасать, а наоборот, становился ещё заметнее. — Ты мне нужна сейчас как никогда... — Он воровато оглянулся назад. — Понимаешь, о чём я?

Гермиона со страхом посмотрела на Драко, поняв, что он имеет в виду.

«Нет, Драко, только не будь таким же, как те двое...» — взмолилась она мысленно.

У неё даже коленки затряслись от ужаса. Если он хочет соблазнить её, то у него не получится — Гермиона не станет утешать его таким образом. И как только он может думать о подобном в такой ситуации. Да нет же, это бред какой-то, Драко не стал бы...

— Драко, ты что, лишился рассудка из-за Пэнси? — закричала Гермиона.

— Почему? — опешил Драко.

— Я никуда с тобой не пойду, пока ты в таком состоянии!

— Гермиона, чего ты боишься?

— Серьёзно? — саркастически спросила Гермиона нахмурившись. — Ты хочешь... ты... Хочешь запереться со мной в пустой комнате, чтобы... ну... — Она чувствовала, что у неё начинают гореть щёки.

У Драко непроизвольно поползли вверх брови. Он остановился.

— О чём ты думаешь? — поморщился он.

— А ты о чём?

Драко закатил глаза и легонько стукнул себя по лбу ладонью. Нездоровый блеск постепенно угас, оставляя лишь удивление.

— Ты мне нужна, ведь только ты можешь меня успокоить, говоря со мной, а не...

— Выражаться нужно яснее. Хорошо, пошли, — смущаясь, пролепетала Гермиона.

* * *

«Глупо, глупо, глупо, — краснея, ругала себя Гермиона, пока они шли в неизвестном ей

направлении. — Почему я просто не промолчала? Но ведь я же не могла подчиниться его прихоти, верно? Теперь он подумает, что я какая-нибудь... Какая разница, что он подумает? Его вообще сейчас не это тревожит! — перебила она сама себя, нервно дёрнув губами. — Он обеспокоен тем, что произошло с Паркинсон, а не тем, что я сказала. Ему больно и ему нужен человек, который поддержит его. Ну, так уж вышло, что этот человек — именно я. А всё-таки, куда же он меня ведёт?».

— Драко, куда мы идём?

Подземелья казались Гермионе бесконечными, но было видно, что Драко изучил их достаточно хорошо, чтобы не бояться заблудиться здесь. Они как раз проходили тёмный переход, когда Гермиона задала свой вопрос. Драко остановился, выпустил её руку, а затем отошёл от неё.

— Разве это имеет какое-то значение? — безразличным голосом сказал он.

Гермиона услышала какой-то странный шум недалеко от себя, поэтому вытащила из кармана волшебную палочку и тихо произнесла:

— Люмос.

Слабый свет осветил переход, и она увидела, что Драко сидит на полу, прислонившись к неровному камню. Глаза его были закрыты, а губы дрожали. Гермиона вздохнула от нескрываемой жалости и подошла к нему, присев на корточки рядом.

— Знаешь, как я её любил? — с горечью прошептал Драко.

Гермионе от этого признания сделалось не по себе, и она сглотнула. Любил? В том смысле, в каком она подумала? Насколько знала Гермиона — Драко и Пэнси всегда были хорошими друзьями, почти как брат и сестра, не более. Но Драко мог действительно испытывать к Пэнси чувства не братского характера, а очень даже романтического, просто что-то у них не сложилось. А что если и сама Гермиона была нужна ему лишь для того, чтобы забыть Паркинсон? Ну, нет, для этой цели он бы выбрал кого-то другого. Хотя, кто же их поймёт, этих чистокровных волшебников? А слеза? Ведь именно слеза Гермионы, а не слеза Пэнси, оживила Драко. Не могла же это быть запоздалая реакция противоядия? Или могла...

Драко открыл глаза и посмотрел на Гермиону.

— Мы всё детство провели вместе. Набивали первые синяки, раздирали коленки... Даже первый выброс магии у нас случился, когда мы играли в Малфой-мэноре. Помню, как Пэнси наряжала своего хомячка Бакки в отвратительное розовое платьице для кукол, а он взял и превратился в пушистую вазочку. Пэнси завизжала от испуга за своего питомца, а я рассмеялся, и с ужасом понял, что смех мой звучит так громко, что стёкла в гостиной начали трястись. На эти звуки прибежали мои родители. Мама вернула хомячку Пэнси прежний вид, а мне пришлось провести в безмолвии весь день. Что бы я не говорил, мой голос утраивался и оглушал окружающих. — Драко грустно улыбнулся. — Что я буду делать без моей Пэнси?

Гермиона внимательно слушала его, но никак не могла понять — что же он к ней чувствует. Воспоминание Драко о детстве было милым и забавным, но от слов «моя Пэнси» Гермиона невольно скривилась. Неужели у них что-то было?

— Что с тобой? — спросил Драко, заметив странное выражение на её лице.

— Драко, можно я задам тебе очень личный вопрос? — смущаясь, спросила Гермиона, отводя от него взгляд.

Он удивлённо посмотрел на неё, но утвердительно кивнул.

— Ты любишь Пэнси как сестру, или как... — Она запнулась, пытаясь подобрать слово. — Или ты её любишь как девушку? Она тебе нравится?

Драко снова в удивлёнии поднял брови. Губ коснулась еле заметная ухмылка, в глазах блеснул какой-то огонёк.

— Ты ревнуешь, Грейнджер? — прищурившись, спросил он.

— А ты опять называешь меня по фамилии? — разозлилась она.

Конечно же она ревнует! Ведь он так говорит о Пэнси, как никогда не говорил о ней, да и, наверное, не скажет. Гермиона поднялась.

— Тебе лучше вернуться в общежития Слизерина, — сухо проговорила она.

— Зачем? — не понял Драко. — Что я такого сказал?

— Запомни: я тебя не ревную, Малфой! Я просто спросила!

— Гермиона, успокойся. Я же шучу, — примирительно начал Драко. — Мне просто нужно как-то отвлечься от... — Он вздохнул и тоже встал с пола.

Плечи его устало опустились, тонкие длинные пальцы задрожали.

«Умеешь же ты давить на жалость, — подумала Гермиона, решив всё-таки сменить гнев на милость. — И вообще, что это я? Я никогда так раньше себя не вела. Истеричка...»

Гермиона подошла к Драко и обняла его.

— Извини, — прошептала она. — У тебя сейчас совершенно другие мысли и переживания.

— Всё хорошо, — тоже прошептал Драко. — Я рад, что ты рядом. Скажи мне, ты веришь, что Пэнси поправится? Только честно.

— Драко, я не целитель... — Гермиона пыталась обойти его вопросы, не высказывая своего мнения. — Да и зачем тебе моя оценка?

— Просто ты очень умная и замечаешь многое, а я нет...

— Драко, я действительно не знаю, и не могу дать тебе ответа.

Врет, конечно, всё она знает, и ответить могла бы. Пэнси не переживёт эту ночь.

Гермиона увела обессиленного Драко в пустой класс, где они намеривались провести эту беспокойную ночь. Её потихоньку клонило в сон, поэтому она взялась за изучение предметов, находившихся в классе. Нельзя было бросать его в такую минуту одного, ведь все его мысли сейчас были заняты тем, что в данный момент происходит с Пэнси. Наверняка медсестра не отходит от её койки, пытается помочь, борется со смертью изо всех своих сил, умоляя организм Пэнси делать то же самое. Если бы её можно было переправить в больницу святого Мунго, то её шансы возросли бы в разы, но в её состоянии это невозможно. Школьная медсестра осталась один на один с этой задачей — вылечить такие серьёзные травмы. Драко метался по классу, не замечая мебели, но Гермиона даже не пыталась его унять, так как это бесполезно — он слишком взволнован и ему сейчас абсолютно нет никакого дела ни до чего, кроме состояния своей подруги. Главное — Гермиона рядом, а значит, ему уже легче. Да, Пэнси Паркинсон, возможно, сегодня умрёт, а может быть, у неё ещё есть время, но в любом случае собирать по кусочкам Драко Малфоя придётся именно ей. Гермиона долго наблюдала за нервными движениями Драко, но, в конце концов, ей надоело это. Она подошла к нему, взяла его холодные руки в свои горячие ладони и тихо сказала:

— Драко, тебе нужно поспать хоть час. Ты же не хочешь навещать Пэнси в таком состоянии?

Драко горько усмехнулся, закрыл глаза, провёл рукой по своему бледному лицу.

— Навещать... — глухо повторил он. — Сомневаюсь, что мне придётся её навещать... Я видел глаза Помфри, когда она осматривала Пэнси. Гермиона, как же всё плохо...

Драко пытался развязать галстук, но никак не получалось — руки его дрожали, а узел был слишком тугой. Галстук, словно удавка на шее, не дающий ему дышать, больно сдавливал горло. А может быть, дышать ему мешал вовсе не галстук...

— Драко, не всё так плохо, если мадам Помфри постарается, то у Пэнси есть шанс. — Гермиона пыталась подбодрить его, но сама не верила в свои слова. Кажется, Драко это тоже понял.

Он замотал головой:

— Плохо не только из-за Пэнси, — прошептал он, сильно сжимая её руки. — Все эти события заставили меня забыть о моей семье. Я настолько боялся за себя, что совершенно не подумал о том, как Сама-знаешь-кто поступит с мамой и папой. Знаешь, у Пэнси в семье всегда всё было хорошо и спокойно, но в итоге всё закончилось трагично... А что у меня? Мои родители любили меня, пытались дать мне всё самое лучшее, но я никогда не был благодарным ребёнком. И только теперь я понял: они — это всё, что у меня есть в этом мире. Ну, кто я без них? Как я мог инсценировать свою собственную смерть, заботясь только о своей шкуре, а о них даже не подумал? А если я завтра узнаю, что моих родителей больше нет? Что будет тогда? Мне придётся жить с этим грузом вины до конца своих дней, или тоже прыгнуть с крыши, как Пэнси. Я — ничтожество, Гермиона...

— Драко, посмотри мне в глаза, — потребовала Гермиона. Ей не понравилось то, с каким отчаянием он всё это сказал. Неужели он сдался?

Драко послушно поднял голову, заглядывая в тёмные глаза Гермионы, пытаясь не заплакать.

— Ты не должен такое говорить. Ты не ничтожество, и ты это прекрасно знаешь. И с твоими родителями всё будет хорошо. Дай время. Просто позволь времени распорядиться ситуаций, не совершай глупостей. Единственное, что тебе сейчас нужно — это не ввязываться в неприятности, и сохранять спокойствие. Не сходи с ума, ты же обещал мне, что будешь слушаться меня без возражений. Я прошу тебя, помни о своей безопасности. Я действительно не знаю, что будет с Пэнси, но ты не должен увязать в своих депрессивных мыслях.

Но Драко её не слушал. Он ушёл в себя, он больше не смотрел ей в глаза, а вновь опустил взгляд. Гермиона попыталась привлечь его внимание, легонько тряхнув за плечи, но он не реагировал. Она испугалась. Она уже много в своей жизни видела страшных вещей, но Драко её снова заставил испытать новые ощущения. Он был похож сейчас на сумасшедшего человека, который просто уходит в себя, отключается, чтобы не сталкиваться с проблемами повседневности и с этим страшным миром. Драко стал раскачиваться из стороны в сторону, и на это Гермиона уже не смогла просто смотреть. Она замахнулась и дала ему пощёчину. Драко тут же очнулся и приложил ладонь к стремительно краснеющей коже.

— Зачем? — спросил он хриплым голосом.

— Драко, ты меня пугаешь, — дрожащим голосом сказала Гермиона. — Пожалуйста, постарайся успокоиться. Всё будет нормально, только верь мне. Я тебя не брошу, не дам Пожирателям и даже самому Волдеморту что-нибудь с тобой сотворить. Забудь сейчас обо всём, просто дыши ровно. Я же здесь, с тобой, а значит, ты не один в этом мире.

Драко кивнул, отошёл от Гермионы и присел на ближайший стул.

* * *

Наступил рассвет. Гермиона посмотрела на время, растолкала дремавшего Драко, и они вместе покинули класс. Было ранее утро, и поэтому коридоры Хогвартса пустовали в ожидании шумных студентов и множества топочущих ног. Гермиона и Драко шли молча. Она не решалась заговорить с ним, потому что боялась, что побеспокоит его память, и он снова погрузится в депрессивные мысли о Пэнси и о своей судьбе. А Драко даже не смотрел в её сторону, он зевал, тёр свои красные глаза, но делал вид, что её здесь нет. Что ж, это к лучшему. По крайней мере, не будет бессмысленных вопросов о состоянии Пэнси, ведь Гермиона не ясновидящая. А вдруг мадам Помфри удалось-таки отвоевать для Паркинсон ещё немного времени? Драко остановился, обречённо посмотрел на Гермиону, и, набравшись смелости, сказал:

— Дальше я пойду один.

— В больничное крыло? — осторожно спросила Гермиона. — Я могу пойти с тобой.

— Нет, Гермиона, я сам. Если всё обошлось, то я хочу быть с ней, когда она откроет глаза. А если

нет... — Драко судорожно выдохнул. — Ну, в любом случае будет лучше, если я пойду один. Забини наверняка дежурит у палаты, так что...

«Так что, нам не стоит показываться вместе», — закончила за него догадливая Гермиона.

Драко сжал кулаки и стиснул зубы, так что она удивилась, — как это они не раскрошились? Несколько быстрых вдохов и таких же выдохов. Драко тряхнул головой и направился в больничное крыло, еле переставляя ноги. Гермиона вела его взглядом, пока он не скрылся за поворотом. Когда она осталась одна, то смогла дать волю усталости и проявила эмоции. Гермиона закрыла ладонями лицо. Нет, она не плакала, просто хотела спрятаться сейчас от всего, даже от себя. Постояв так ещё пару минут, она успокоилась и, придя в себя, поспешила в башню Гриффиндора.

Драко стоял возле входа в больничное крыло, держа вытянутую руку в нескольких дюймах от двери. Он дрожал всем телом, сердце его колотилось как сумасшедшее, желудок свело от волнения. Сделав над собой усилие, Драко всё-таки толкнул дверь — та легко поддалась. Драко обмер, увидев то, к чему не был готов. Не нужно было кого-то звать, чтобы поинтересоваться о состоянии Пэнси, всё итак было ясно. Он сделал четыре маленьких шага и остановился. Никто из присутствующих даже не обернулся на шум. Драко сразу разглядел кровать, на которой покоилась Пэнси, но теперь это был холодный труп, накрытый белой простынёй. Возле кровати стоял Блейз и двое незнакомых ему людей, видимо, родственники Пэнси. Блейз тоже дрожал, но держался. Мадам Помфри стояла недалеко от них, держа в руках флакончик с нюхательным зельем наготове. Драко почти не верил в то, что Пэнси выживет, но и к её смерти он, оказывается, тоже не был готов. Его подкосила резкая слабость в ногах, а в следующую секунду Драко ощутил, что его подхватили чьи-то холодные руки. Оставшись стоять на земле, он локтём оттолкнул того, кто не дал ему упасть, и обернулся. Конечно, и Снейп здесь. Кожа на щеках Драко стала от чего-то пощипывать — слёзы, он плакал...

— Парню нужен воздух, — услышал он голос медсестры. — Профессор Снейп, уведите его.

Драко был согласен с её словами, поэтому, бросив быстрый взгляд на тело, накрытое простынёй, развернулся и выбежал из палаты. Никто не побежал за ним. Снейп посмотрел вслед своему подопечному, прекрасно понимая, что останавливать его сейчас бесполезно.