Упасть до дна (гет)

15 лет назад.

Замок спал. Гермиона и Рон шли молча и чуть поодаль друг от друга. Зловещая тишина будила непрошенные мысли о войне и смерти. Оба думали о своих семьях и мысленно просили для них защиты у небес. Они не допускали возможности, что могут попасться, но были осторожны, ступая тихо и озираясь по сторонам. Когда молчание превратилось в вязкую субстанцию, Гермионе захотелось что-то сказать, а точнее — говорить без умолку, но она молчала. Прошли уже несколько этажей, а в коридорах было всё так же спокойно.

— Гермиона, а почему ты не рассказала о ситуации с Малфоем Гарри? — нарушил молчание Рон.

— У Гарри сейчас и без моих секретов много своих проблем и задач. Ему нужно понять, как бороться с Волдемортом.

Рон поморщился и испуганно огляделся по сторонам.

— Ну хватит уже кривляться, Рон, это всего лишь нелепое прозвище! — рассерженно сказала Гермиона.

— Значит, я единственный, кто посвящён в твою тайну?

—Это не моя тайна, а Драко. Но, да, ты единственный, кто в неё посвящён.

— А с каких это пор ты называешь его по имени? — спросил Рон, прищурив глаза, так что они стали похожи на маленькие щёлочки.

— Рон, мы с ним через многое прошли, и глупо было бы называть его Малфоем.

— Всё равно это долго не продлится.

— Что? Ты о чём?

— Его видели Слизеринцы, а значит, его уже ищут. Думаешь, в замке нет шпиона Сама-Знаешь-Кого?

— Рон! — Гермиона остановилась.

Она обернулась и убедилась, что за ними никто не наблюдает, а потом перевела укоряющий взгляд на Рона.

— Я не сказал, что хочу его смерти, — опережая её слова, быстро сказал он. — Просто, если всем уже стало известно, что Малфой не пропал и не умер, то станет известно и... ему.

— Я знаю... — упавшим голосом произнесла Гермиона. — Что же делать?

— Я сам не верю в то, что сейчас собираюсь сказать, — пробормотал Рон и подошёл к Гермионе поближе. — Может, предложить ему помощь Ордена? Они его спрячут.

— Орден! — воскликнула Гермиона. — Рон, ты молодец! Как я сама об этом не подумала? Нужно бежать к Дамблдору!

— Гермиона, остынь. Не нужно прямо сейчас к нему бежать, подождём утра.

— Но...

— Согласись, никто не станет бегать за ним ночью. Если Слизеринцы уже рассказали Снейпу, то он доложит обо всём Дамблдору только утром, а если они ещё не успели ему рассказать, то расскажут завтра. И всё равно поиски начнутся только утром, — уговаривал её Рон.

— Ах, если бы они только не рассказали, тогда можно было бы использовать заклятие забвения, — выдохнула Гермиона. — Но на это шансов мало, Забини наверняка уже наябедничал Снейпу.

Рон закивал головой, соглашаясь с ней, и они пошли дальше. Но пройдя очередной лестничный пролёт, Гермиона снова остановилась.

— Я так не могу, — сказала она, — я должна быть сейчас с ним.

— Зачем? — спросил Рон, искренне удивляясь её рвению помогать Малфою.

— Ты не понимаешь, ему сейчас нужен друг, а я... его друг, наверное.

Она ещё секунд десять боролась с собой, а потом развернулась и побежала вниз по лестнице, но Рон догнал её и схватил за руку.

— Гермиона, а что если его найдут совсем не учителя? — с тревогой произнёс он.

— Тем более! Я должна быть с ним, — решительно сказала Гермиона, пытаясь освободить руку от крепкой хватки Рона.

Он нахмурил брови и с подозрением посмотрел в её глаза. На секунду ей показалось, что Рон пытается прочесть её мысли и что у него это получается.

— Гермиона, — начал он, — ты... влюбилась в Малфоя?

Казалось, он сам удивлён своей внезапной догадкой.

— Рон, я просто опасаюсь за его жизнь. Он же ещё ребёнок, мы все дети, а нас втягивают в войну. Его заставляли стать Пожирателем Смерти, но он выбрал другой путь, так почему я должна бросать его?

— Ты подвергаешь опасности и себя, — попытался вразумить её Рон.

Но она его совсем не слушала, а думала о своём. Он всё же отпустил её руку.

— Может, мне стоит пойти с тобой? — предложил Рон.

— Нет, Рон, иди лучше спать. Ему будет спокойнее, если с ним буду только я.

Она бросила ему извиняющийся взгляд и ушла. Рон с тревогой посмотрел ей вслед и продолжил путь к Гриффиндорской башне уже в одиночку.

Драко прислушивался к каждому шороху за дверью, и каждый раз замирал, если слышал подозрительный скрип или стук. Воображение его разыгралось до такой степени, что он точно был уверен, что за дверью стоит Пожиратель Смерти и ждёт, когда Драко выйдет. Уснуть в таком состоянии представлялось чем-то совершенно невозможным, поэтому он даже не пытался, но разболевшаяся от нервного напряжения голова отчаянно требовала отдыха. Драко прилёг на кровать и зажмурился, пытаясь отогнать пугающие звуки, которые навязывал ему его собственный мозг. Бесполезно. Где-то совсем рядом послышался копошащийся звук, до неприятного напоминающий шевеление крысиных лап. Драко вздрогнул от щекочущего чувства на лице, но успокоился, когда понял, что это всего лишь его волосы. Как бы он не старался отогнать мысли о противных чудищах и Пожирателях Смерти, крадущихся к нему в темноте, у него всё равно оставалось чувство незащищённости. Закрыть руками уши он тоже не мог — боялся, что не услышит, приближения врагов. Прошло всего лишь полчаса, но Драко показалось, что минула целая ночь кошмаров. Когда он, ворочаясь на кровати, принял самое удобное положение, его кошмар превратился в реальность. Звенящая тишина, нарушаемая только его собственным прерывистым дыханием, была нарушена спешащими шагами за дверью. Кто-то коснулся дверной ручки и тихо отпер дверь. Драко, всё это время держащий волшебную палочку под одеялом, напрягся и стал всматриваться в силуэт.

— Люмос, — шёпотом произнёс чей-то голос.

Палочка ночного гостя осветила небольшую часть зала, и Драко вытащил свою палочку, направляя её на, как ему казалось, врага.

— Драко, это я, — сказала Гермиона, направив кончик волшебной палочки себе в лицо, и сощурилась от яркого света.

Он облегчённо выдохнул едкий воздух и взмахом палочки зажёг все свечи в бальном зале.

— Я подумала, что тебе будет легче, если с тобой буду я, — успокаивающе произнесла Гермиона и присела на краешек кровати Драко.

— Хорошо, что ты пришла. Я всё никак не могу избавиться от ощущения, что за мной следят. — Драко откинулся на подушку и зевнул.

— Кто же за тобой будет следить?

— Я не знаю, но мне не по себе.

— Ну, в любом случае, теперь ты сможешь спокойно поспать.

— И что бы я без тебя делал? — протянул Драко, погружаясь в сладкий сон.

Гермиона тихо подошла к изголовью кровати и погладила Драко по волосам.

— Это была бы совершенно другая история. А я с тобой, — прошептала она.

Ей вдруг тоже захотелось улечься поудобнее и закрыть глаза. Гермиона окинула зал быстрым взглядом и нашла единственный предмет мебели — банкетку для рояля. Она подошла к банкетке, достала волшебную палочку, произнесла несколько нехитрых заклинаний, и с удовлетворением кивнула головой. Банкетка расширилась и приобрела спинку, так что теперь это был удобный вместительный диван.

— Так-то лучше, — сказала она, ложась на мягкую поверхность, и прикрыла глаза.

Но заснуть не получалось. Кажется, все переживания Драко передались ей, и теперь она страдала от переизбытка мыслей: «Да, Драко не очень-то понравится моё предложение о помощи Ордена. Стоп. Почему предложение, разве у него есть выбор? В любом случае, у него завтра будет скверное настроение. Ну да ладно, это же Драко, главное, чтобы не сильно кричал. Интересно, как себя чувствует сейчас Рон? Кажется, я ему теперь нравлюсь, а тут он узнаёт о том, что я, оказывается, помогаю Малфою. Эх, Рон, раньше нужно было думать». Так она и пролежала, мысленно разговаривая сама с собой, много часов, а потом незаметно уснула, когда мысли закрутились возле темы о Волдеморте.

* * *

Она стояла на низеньком холме с мечом в руках, и направляла клинок на рыдающую Лаванду Браун, которая со слезами на глазах умоляла её пощадить Рона и его детей. Но Гермиона от чего-то не желала просто так отпускать Рона и рыжеволосых крошек в ободранных платьях. Лезвие меча блеснуло, и она на мгновение ослепла, падая на раскалённую горячим солнцем землю.

— Гермиона, проснись, — раздался требовательный голос над самым ухом.

Она попыталась нащупать руками выроненное оружие и, открыв глаза, увидела перед собой серый взгляд, наполненный теплотой и... любовью?

— Нет, Лаванда, я не отдам их тебе, — пробормотала Гермиона, очевидно, находясь ещё в своём сновидении.

— Что? Какая Лаванда? Ты что, продолжаешь спать? С открытыми глазами? — Драко не смог удержать смеха, наблюдая за тем, как Гермиона размахивает руками, воображая, что держит меч.

Он взял её за плечи и приподнял. Гермиона постепенно просыпалась и понимала, что то был сон, а это реальность. Чувство воздушности тела проходило, и она с удовольствием ощупала свои руки.

«Однако же, как хорошо чувствовать себя живой, сделанной из мяса и костей», — пронеслось у неё в мыслях.

Гермиона радостно посмотрела на Драко и обняла его.

— Доброе утро, — шепнула она ему на ухо.

— Что на тебя нашло? — поинтересовался Драко.

— Не знаю, просто хорошее настроение.

— С чего бы? — удивился Драко. — Ты спала на диване, ты знаешь, что мне конец, и всё же говоришь, что у тебя хорошее настроение? Однако.

— А вот и не конец, — вздёрнула подбородок Гермиона.

— Ты что-то придумала? — скептически спросил он.

— Это не моя идея, но я не понимаю, как сама до неё не додумалась, ведь это же будет так правильно.

— Можно поподробнее?

— Драко, мы передадим тебя под защиту Ордена Феникса.

Гермиона улыбаясь смотрела на него, а он, нахмурившись, что-то раздумывал. Зрачки бегали влево и вправо, он закусил нижнюю губу. Она ждала его реакции, но он оставался спокоен. Спустя несколько минут он всё-таки заговорил:

— Мои родители. Что будет с ними?

— Драко, я уверена, что их тоже можно спасти. Предлагаю пойти к Дамблдору незамедлительно.

— Я сам, — решительно сказал Драко.

— Ты хочешь пойти к нему один?

— Да. Так будет лучше. Ты останешься здесь и будешь меня ждать.

— Хорошо, — быстро согласилась Гермиона, обрадовавшись тому, что Драко не кричит на неё.

«А ты и вправду изменился, — подумала Гермиона, наблюдая за Драко. — Поумнел».

Он поспешно завязал Слизеринский галстук, от чего узел получился неаккуратным. Гермиона продолжала наблюдать за ним, а он, тем временем, натянул на себя мантию. Закончив с одеванием, Драко направился к выходу, но Гермиона, рассмеявшись, окликнула его, и он остановился.

— Почему ты смеёшься? — спросил Драко, поправляя воротник рубашки.

— Ты собрался к Дамблдору в таком виде?

— А что не так?

Она подошла к нему и за руку потащила к зеркалу.

— Да уж, пожалуй, стоило уделить больше внимания внешнему виду, — сказал он, критически осматривая своё отражение.

Сейчас он был похож на только что проснувшегося от спячки медведя: сильно смятая рубашка, галстук смещён влево и завязан как попало, волосы взъерошены и похожи на солому, мантия с нашивкой Гриффиндора. Драко попытался пригладить волосы рукой, но стало только хуже.

— А тебе идёт Гриффиндорская форма, — смеясь, сказала Гермиона.

— Перестань хохотать! — обиделся Драко.

Он снова запустил руки в волосы, пытаясь придать им привычный ухоженный вид, но его опять ждала неудача. Драко уже начал выходить из себя, и вспомнил, что при нём нет палочки, чтобы поправить ситуацию волшебством. Наконец, хохочущая Гермиона затихла и положила свою руку ему на плечо.

— Не нужно так нервничать, это всего лишь Дамблдор, он тебя не заколдует, — тихо сказала она.

— Думаешь, я такой рассеянный из-за предстоящей встречи с Дамблдором?

— Ты просто боишься перемен и это нормально.

Драко развернулся к Гермионе. Она смотрела на него своими карими глазами, и это успокаивало его. Драко слабо усмехнулся:

— Я больше не хочу прятаться, я хочу видеть родителей, хочу поддерживать маму всю её беременность. Я хочу свободы.

Гермиона не нашла ответа, потому что сомневалась, что он обретёт свободу. Да и сможет ли Дамблдор помочь его родителям? То, что они в опасности, Гермиона точно знала, ведь Люциус Малфой сделал слишком много ошибок, а теперь ещё и сын отказался от метки. Гермиона осторожно коснулась ворота его рубашки, провела пальцами по шелковому галстуку, поправила неаккуратный узел. Посмотрев на его сонное лицо, она разглядела на щеке отпечаток от подушки и улыбнулась, мысленно сравнив его с ребёнком. Ну как она раньше не замечала всего этого в нём? Не сдержавшись, она порывисто обняла Драко.

— Когда-нибудь мы будем счастливы, — сказала она.

Её частое дыхание говорило о том, что она вот-вот расплачется, а Драко не может смотреть на женские слёзы. Он поцеловал её в щёку и она успокоилась. Когда Драко уже высвободился из её объятий и направился к кровати за волшебной палочкой, чтобы разобраться наконец со своими волосами и мятой рубашкой, она схватила его за руку и заставила смотреть ей прямо в глаза.

— Я сделаю всё, чтобы ты не перестал улыбаться, — прошептала она и поцеловала его в губы.

А Драко уже и забыл, как нежны её поцелуи, и какие мягкие у неё губы. Хотя сравнить поцелуи Гермионы ему было не с кем, он никогда никого не целовал и никого не любил. Ему было страшно испытывать такие сильные чувства к грязнокровке, и он боялся, что кто-нибудь их увидит вместе, но не мог устоять перед её голосом, ароматом её волос, нежностью её губ. Если и есть на свете плен, в который он добровольно сдастся, так это её любовь.

Поцелуй прервала Гермиона. Она отстранилась от Драко и улыбнулась ему уголками губ.

— Иди к Дамблдору, — охрипшим голосом произнесла она, и присела на диван.

Драко взял волшебную палочку, уложил свои капризные волосы в аккуратную причёску, надел мантию Слизерина и вышел из зала, словив напоследок ободряющий взгляд Гермионы. Она же осталась ждать его здесь, как он и просил её.