Чистокровный спектр (джен)

Люциус предупредил, что поставка первых двух яиц ожидается к концу месяца, и Эдриан поспешил разгрести остальные дела. Заявление на отпуск он написал, осенние вещи детям купил, малфоевский заказ порт-ключей выполнил, пришла пора заняться лесом вокруг дома.

Потратив один из вечеров на то, чтобы разложить в ряд все столбики с рунами, Эдриан безо всякой магии кисточкой тщательно обработал каждый из них нужными зельями и выходные провёл за физическим трудом. Конечно, ямы он не копал вручную, однако одним лишь колдовством было не обойтись. Потрудиться пришлось серьёзно, ноги и руки подрагивали от напряжения, спину ломило от бесчисленных наклонов, а сделано было, дай Мерлин, четверть запланированного. Когда он вернулся в дом, мечтая о горячем душе, а лучше пенной ванне, все его мысли крутились вокруг защитного контура, а потому сообщение Лаки о каминном вызове настроения не улучшило. Эдриан устал и не горел желанием общаться даже с друзьями.

Однако в камине обнаружилась Нарцисса.

— Я не вовремя, — сказала она без вопросительной интонации и окинула его внимательным взглядом.

Работать в мантии было неудобно, поэтому Эдриан давно остался в одной рубашке. Не новой, а теперь и несвежей, испачканной травой, землёй и банальным потом.

— Очень не вовремя, — качнул он головой, чувствуя неловкость из-за своего внешнего вида. — У тебя что-то срочное?

— Вовсе нет, — глядя на него с каким-то странным выражением, качнула головой Нарцисса.

— Тогда… Цисси, давай через час поговорим, ладно?

— О, хорошо.

— Я открою тебе камин, — натянуто улыбнулся Эдриан и отключился, мысленно уже погружаясь в горячую воду.

Час спустя Эдриан вернулся в гостиную и задумчиво уставился на камин. Бездумно сказанные слова требовали действий, причин не впускать Нарциссу в Нотт-мэнор не было, и всё же он колебался. Он настолько привык, что в его доме не бывает посторонних, что каждое новое имя в списке допущенных в мэнор гостей словно прорезалось на живую по сердцу. Отругав себя за нелюдимость, Эдриан всё же внёс изменения в настройку защитного контура камина, и вовремя: едва он закончил, как в камине взревело пламя и в гостиную Нотт-мэнора вошла миссис Малфой.

Как всегда безупречно одетая, с аккуратной причёской и надменно задранным подбородком, но с первого взгляда была видно, что с последней встречи она сильно изменилась. Побледнела и осунулась, пропал блеск в глазах, но заметнее всего были перемены в мимике. Не то чтобы Нарцисса когда-то гримасничала, но даже с маской холодной стервы она умудрялась движениями губ и бровей передавать всю степень своего неодобрения, сейчас же лицо было умиротворённо-спокойно и расслаблено.

— Здравствуй, — вежливо склонил голову Нотт, приветствуя гостью.

Та улыбнулась — новой, незнакомой улыбкой.

— Прости, что я без предупреждения. Нужно было написать…

— Цисси, давай без расшаркиваний, — с доброжелательностью перебил он. — Как ты? Мне сказали, всё в порядке, но мы не виделись после ритуала…

— Чудесно, — мягко сказала она. — Странно и непривычно, собственные мысли кажутся чужими, а прошлые поступки удивляют своей нелогичностью, но кроме слабости мне пожаловаться не на что.

— Слабость? — удивился Нотт.

— Магическая, — пояснила Нарцисса. — Сначала это было незаметно, я всё время проводила с Драко и почти и не колдовала. Но когда мы убедились, что с сыном всё в порядке, Люциус недвусмысленно намекнул, что мне пора. Вот тут-то и выяснилось, что период восстановления несколько длиннее, чем нам всем казалось.

— Что сказал Барт?

— Бартемиус не колдомедик, — качнула головой она, на секунду поджав губы. — У Меды тоже были проблемы с магией, но она жила в маггловском доме и колдовала лишь на бытовом уровне, а потому едва ли заметила. Я же пыталась продолжить установку защиты на дом и… Скажем так, неприятно было почувствовать себя сквибом.

— Я могу помочь? — машинально спросил Нотт.

Нарцисса засмеялась и покачала головой.

— Эдриан, я не за помощью пришла. Но спасибо.

Он кивнул, подумав, что Нарциссе, должно быть, ужасно одиноко, и мягко предложил:

— Останешься на ужин? Давина, мне кажется, будет рада видеть тебя живой и здоровой. Ты была без сознания, когда она видела тебя в последний раз, и она испугалась.

— Я с удовольствием. До сих пор не верится, что всё позади. И благодарить за это я должна тебя.

— Я тут не при чём, — хмыкнул Нотт. — Благодарить тебе нужно Люциуса и Барта.

— Нет, Эдриан. — Глядя ему в глаза со всей серьёзностью, Нарцисса пересела ближе и взяла его за руку, слегка сжав его пальцы в подтверждение своей правоты. — Люциус ненавидит меня, и если бы ты раз за разом не повторял ему, что мне нужно помочь, он так и не соотнёс бы ненавистную жену с матерью своего сына. А Барт… Давай называть вещи своими именами, ладно? Для него моё спасение не более чем удачный эксперимент. Краучу нравятся сложные задачки. Я не сомневаюсь, что он искренне переживал за Давину или что желал помочь Драко, но я ведь общалась с ним, когда он рассчитывал ритуал для Андромеды. Что моя сестра, что я — для него мы просто подопытные.

— Цисси… — кашлянул Нотт.

— О, я не обижаюсь. Я это говорю к тому, чтобы ты понял, как я вижу ситуацию. Ты ведь предупредил меня, Эдриан. Потом вот Люциуса уговорил… — Нарцисса робко улыбнулась. — И я стала принимать те же зелья, что готовились для Драко. Конечно, никакой уверенности в том, что всё получится, у меня не было, по правде, даже надежды почти не было, но я подумала, что глупо упустить единственный шанс только потому, что я окажусь не готова. Так что прости, но хотя твоя скромность выглядит ужасно мило, не думай, что я забуду, что ты для меня сделал.

Не найдясь со словами, Нотт просто улыбнулся. Нарцисса была совсем не такой, какой представлялась со слов Люциуса — это он давно понял. Однако теперь она вновь предстала в новом амплуа, и к этому нужно было привыкнуть.

— А вообще, знаешь, я хотела посоветоваться, — сменила она тему, едва заметно отстраняясь. — Нашим детям предстоит непростая учёба, и то, что ты предложил найти им союзников, по-настоящему здорово, но я подумала вот о чём.

Эдриан отметил то, как Нарцисса сказала «наши дети», но не подал вида, напротив, заинтересованно поднял бровь.

— Что мы должны будем им сказать? — спросила она с горечью. — Обелять себя и ругать Дамблдора? Даже перед самым Хогвартсом они будут слишком малы, чтобы понять истинную природу вещей. А без контекста… со стороны действия Лорда выглядят… не очень хорошо.

Глаза Эдриана распахнулись.

— Ты права, — протянул он, удивлённо смотря на Нарциссу. — Мерлин…

Та вздохнула с облегчением.

— Рада, что ты правильно понял. Я просто вспомнила себя в детстве. Я никогда не одобряла насилия, даже отказывалась изучать атакующие чары. Глупо, конечно, но тем не менее. Мне были непонятны почти все отцовские решения, хотя я их, конечно же, не осуждала. А после помолвки с Малфоем меня считали уже взрослой и не отсылали прочь, когда разговор заходил о политике. Но хотя меня и не отстраняли, даже тогда мне было не всё понятно. Кажется, я всегда знала, что магглы — пыль под нашими ногами, что грязнокровки недостойны нашего внимания, но именно понять, в чём причина такого отношения, я смогла уже после совершеннолетия, а до того это была просто данность, факт, который просто был. Ну и как объяснить нашим детям, что Пожиратели смерти не просто так отстаивали позиции чистокровных магов, что Дамблдор не прав не потому, что наш враг, а враг потому, что не прав, что война и многочисленные смерти, в которых винят только нас — всё это имеет смысл. И — когда говорить им об этом? Я вообще не представляю, как заговорить о подобном с Драко, а на Люциуса надеяться… — Она расстроенно покачала головой и принялась теребить рукав мантии. А затем вздохнула, вскинула голову и с надеждой посмотрела на Эдриана. — Как считаешь, мы могли бы этого избежать?

Но у него не было готового ответа.

— Я разослала приглашения многим семьям, в которых есть дети интересующего нас возраста, но кто из них ответит, рано говорить.

— Под каким предлогом ты их заманиваешь?

— Дети, — развела руками Нарцисса. — Благотворительный приём, а собранные средства пойдут на стипендии детям, что лишились семей во время войны. В понедельник в «Пророке» будет статья — уж не знаю, как Люциусу удалось уговорить Скитер на это, — надеюсь, текст не изменят и там всё будет так, как я и сказала, а не измышления этой дамочки…

— И что в ней будет?

— Призыв забыть былое ради будущего. Примириться, чтобы не передавать вражду по наследству… Банальности, в общем-то, — Нарцисса чуть смущённо улыбнулась. — Но я надеюсь, после неё некоторые передумают и всё же согласятся прийти на приём.

Нотт одобрительно кивнул. Кроме надежды на сознательность магов, точно так же не желающих вовлекать детей в новые сражения, им особо не на что было рассчитывать.

— Кого ты приглашала?

— Всех? — усмехнулась она. — Ну, кроме Уизли, конечно. Лонгботтома скорее уведомила, чем пригласила… Эдриан, ты думаешь, из этой затеи что-то выйдет?

— Не знаю, — искренне покачал он головой, — но даже если один маг перейдёт из категории врагов в стан нейтралов — уже всё окажется небесполезно. Вот только… Кто будет с нашей стороны? И не обернётся ли твой приём бойней с частичным оголением?

Нарцисса хихикнула, правильно поняв намёк на задирание рукавов в поисках меток, но быстро вернула себе серьёзность.

— На бальный зал наложены чары, что не допустят бойни — не в первый раз, в конце концов, приём под благовидным предлогом станет способом собрать противников для мирных переговоров, — но обновить их лишним не будет.

Общение с Нарциссой было лёгким и приятным несмотря на сложную тему. Иногда мелькали мысли, что они сидят неприлично близко, что он не должен брать её за руку или придавать значение, когда это делает она, но Эдриан гнал их прочь: как и он сам, Нарцисса была одинока и потому наверняка тоже скучала по обычному тактильному контакту. Обсудив приглашённых на приём магов, они вышли из дома, чтобы провести время с детьми. Давина мимолётно обрадовалась, увидев Нарциссу, но прерывать игру не пожелала. Эди вежливо помахал издалека, Теодор же, как всегда, ограничился долгим взглядом — он одинаково не жаловал всех гостей, кроме Барта, но воспитанно не демонстрировал этого.

Некоторое время Нарцисса просто наблюдала за детьми, а затем решила к ним присоединиться. Привыкнув видеть её в образе снежной королевы, даже зная, что это не более чем маска, Эдриан оказался не готов к тому, что она умеет не просто улыбаться, а хохотать. Поняла ли Нарцисса, что путь к сердцу Давины лежит через её братьев, или же сама почувствовала желание подружиться с мальчиками, но уже через полчаса она бегала по сочно-зелёной траве босиком, догоняя Теодора, и бестрепетно скатывалась с горки прямо в своём жутко дорогом платье, не задумываясь о том, в каком виде после всего этого будет её наряд. Всего за час игры в салки она сумела сблизиться с племянницей больше, чем смогла бы за месяцы скучных чаепитий и разговоров. И когда вернулась к Эдриану — раскрасневшаяся, с безнадёжно испорченной причёской, в измятом платье, — это была уже не та Нарцисса Малфой, что он знал, и даже не Нарцисса Блэк, это была совершенно новая женщина.

Ужин прошёл в тёплой атмосфере. Теодор оттаял и постоянно приставал к Нарциссе с вопросами и обычными детскими «смотри, как я умею». Давина благосклонно предложила тёте себя причесать и даже похвалила полученный результат. И даже Эди, который так окончательно и не избавился от привычки избегать взрослых и охотно подпускающий к себе только Барта, и тот по собственному желанию сел рядом с гостьей.

Сытые и довольные, малыши попытались было уговорить Нарциссу вернуться к игре, но Эдриан воспротивился:

— А кто обещал Барту, что справится с мозаикой?

Давина ахнула, Эди покраснел, Тео же с тихим вздохом слез со стула и, погладив Нарциссу по руке, посочувствовал:

— Мосет, в следующий лаз папа ласлешит тебе с нами иглать.

Нарцисса прыснула. А когда дети ушли, повернулась к Нотту.

— О какой мозаике речь?

— Весной я пытался найти учителя для детей и потерпел сокрушительное поражение. Мало того что запрашиваемые гонорары заоблачные, так меня ещё и укорили, что не задал этот вопрос лет пять-десять назад. Я обратился к Люциусу за советом, он предложил Теодору присоединиться к Драко, но у меня помимо Тео ещё двое детей, о чём в тот момент никому не было известно, так что пришлось отказаться… В общем, когда Барт заикнулся о том, что хочет быть полезным, я предложил ему стать домашним учителем. Он сначала отказался, и это логично, но позже не то что передумал, но… Он занимается с детьми. Читает им, учит буквам. Я говорил, что слишком рано, тем более для Тео, но Барт и слушать не стал. И я просто махнул рукой. Крауч умнее нас всех, это не подлежит сомнению. Может, порой он ведёт себя, как ребёнок или подросток, всё, что касается академических знаний — я признаю его авторитет. Он наколдовал что-то вроде мозаики — слова с картинками, буквы, и всё на нескольких языках. Барт считает, что детям всё понятно, а наблюдая за тем, как из кучи странных пазлов дети умудряются собирать картинки, как складывают слова на французском и немецком, которые им просто неоткуда знать — уверяюсь, что он знает, что делает. Давине с Тео всё это точно не будет лишним, а Эди через полгода можно будет нанимать учителя, но теперь я не уверен, что в этом действительно есть нужда. Он уже знает многие буквы и, не скажу, что читает, но узнаёт написание некоторых слов. В общем, посмотрим.

— Крауч, я смотрю, мастер на все руки.

— Он тебе не нравится? — констатировал Нотт, услышав в почти нейтральном тоне нотку неудовольствия. — А можешь сказать, почему?

Нарцисса сначала смутилась, что не сумела скрыть эмоцию, а затем задумалась над вопросом.

— Он мне не то чтобы не нравился, просто… — медленно начала она. — Он очень странный. И я же помню, каким он был с Лордом. Фанатик. Они с Беллой друг друга стоили. Несправедливо, что в Азкабан попали Руди со Стэном, в то время как Крауч…

— Ты не права, — вздохнул Эдриан. — И судишь поверхностно. Мы все носим маски, Нарцисса. Ты расстраивалась, что тебя оценивали по маске. И попадала впросак, когда сама оценивала по маске — да хотя бы Люциуса. Не совершай этой ошибки. Барт совсем не такой, каким может показаться. Я не оправдываю его прошлое и не отрицаю некоторых странностей в его характере, но…

— Прости, Эдриан, — перебила она. — Правда, прости. Он твой друг, а я его совсем не знаю. А может, я просто ревную. — Глаза Эдриана непроизвольно распахнулись. — Вы все так легко его приняли, стали доверять, позволяете ему свободно общаться с детьми, а мне для встречи с собственным сыном приходится вымаливать разрешение, и к Давине ты только-только согласился меня подпустить.

В столовой повисла тишина.

Внезапно Нарцисса ахнула и повернулась к Эдриану бледной тенью себя.

— Что такое? — испугался тот, непроизвольно потянувшись за палочкой.

— Давина, — сказала Нарцисса хриплым голосом. — Давина — копия Беллы.

— Да, я знаю…

— Ты не понял, Эдриан. На приёме её сразу узнают. Даже те, кто не был знаком с моей сестрой лично, «Пророк» видели все, а Давина — копия матери!

Неозвученное «я не пущу её» повисло в воздухе. Нарцисса была права на все сто. Если Эди теперь было не узнать, а Тео хоть и был похож на отца, взял немало черт Паулины, то Давину невозможно было ни с кем перепутать. Как в Драко по цвету волос моментально узнавался Малфой, так в Давине — дочь Беллатрисы Лестрейндж.

— Цисси, — осторожно заговорил Эдриан двумя минутами позже.

Учитывая, что изначально это была его идея, отказываться казалось в корне неправильным, и всё же он не мог и помыслить о том, чтобы подвергнуть своего ребёнка такому испытанию. Да, в Хогвартсе малышке придётся непросто, однако к тому моменту он найдёт правильные слова, а пока…

— Подожди! — вдруг вскричала Нарцисса, замахав руками. Прикусила губу, склонила голову к плечу, пошевелила бровями, то хмурясь, то, наоборот, расслабляя лицо, и вдруг широко улыбнулась. — Андромеда!

— Что — Андромеда? — не понял Нотт.

— Ты не замечал, насколько мои сёстры похожи? — от избытка чувств Нарцисса даже хлопнула в ладоши. — Я приглашу Андромеду. Знаю, она не захочет идти, но я её уговорю. Вот только она приведёт с собой не одну Нимфадору, но и Давину.

— Хм…

— Я сама представлю девочек! — быстро продолжила она, боясь, что Эдриан откажется ещё до того, как она разовьёт свою мысль. — И скажу чистейшую правду: это мои племянницы.

Эдриан не спешил комментировать идею, а Нарцисса не хотела давить и терпеливо молчала, вопросительно смотря на его лицо. Несколько минут в столовой висела тишина, но не напряжённая, скорее задумчивая.

— Цисси, — наконец заговорил Нотт, но сказал вовсе не то, что ожидала услышать Нарцисса, — как мы объясним ей, почему большая часть магического мира её ненавидит?

— Не говори так, — раздосадованно покачала головой та. — И не думай даже. Мы что-нибудь придумаем.

— Угу.

— Придумаем! — твёрдо повторила Нарцисса, и Эдриан улыбнулся.

— Верю, что ты веришь. Единственная радость — время у нас есть. Как насчёт чая? Пойдём в гостиную, — позвал он, вставая.

По дороге мелькнула мысль, что мисс Блэк и тем более миссис Малфой вряд ли будет комфортно в его спартанских условиях, и потому Эдриан задал совершенно неожиданный вопрос:

— Цисси, помнится, ты сказала, что у меня некомфортная гостиная. Что именно ты имела в виду?

— Оу, ты обиделся?

— Нет, — он засмеялся и коснулся её плеча. Пальцы соскользнули с гладкого шёлка, отчего жест приобрёл почти интимных характер. И, скрывая смущение, Эдриан поспешно сказал: — Мне всегда нравился мэнор. Понимаю, что с малфоевским он несравним, однако разное — не значит хуже. Но твои слова и реакция Кассиопеи заставили задуматься. Что не так?

Он сел в кресло, взмахом руки предложив Нарциссе выбрать место на свой вкус. Та устроилась на диване и извинительно улыбнулась.

— Я не хотела тебя обидеть, — Нарцисса проследила за тенью метнувшимся Лаки, накрывшим стол для чаепития, и продолжила: — И ты совершенно прав, твой мэнор ничуть не хуже малфоевского, но он настолько другой, что… Ну вот хотя бы камин. В Малфой-мэноре он облицован светлым мрамором, в доме моего детства использовали малахит, а у тебя камни даже ничем не украшены. Функционально и тот, и этот камины. Твой, я совершенно уверена, наверняка лучше защищён и вообще надёжнее, но… Или вот стены. Голый камень. Как в замках двенадцатого века…

— Ну, мой постарше замка двенадцатого века будет, — тихо засмеялся Эдриан. — Вы с Люцем не ладите, но одинаково реагируете на «дикость». Люц заставил купить для него стул…

— Мерлин! — расхохоталась Нарцисса.

— Его сиятельный зад страдал на моём простецком стуле.

— Забудь о нём, Эдриан. В конце концов, это твой дом!

— Дом мой, но и друзья мои. И мне бы хотелось, чтобы в моём доме было комфортно не только мне, так что он был прав. Скажи, та мебельная лавка, у которой мы как-то столкнулись…

— Там прекрасная мебель, но вряд ли она тебе подойдёт, — бескомпромиссно перебила Нарцисса. — А что ты хочешь?

— Кресла и диван в кабинет, — признался Нотт. — Люциуса кабинет мне самому нравится намного больше, чем переделанный отцовский. Да и то сказать… вся переделка заключалась в уборке и смене штор.

— Покажешь? Может, я смогу помочь тебе с выбором?

— Я буду рад! — искренне улыбнулся он, вставая и протягивая руку. И когда Нарцисса вложила свои прохладные пальцы в его ладонь, Эдриан впервые подумал о том, что эта женщина может быть ему не только другом: миссис Малфой она уже давно была лишь номинально.

12.12.2020