Жили у бабуси (джен)

— Спускайся! Нас же бабушка убьет! Она еще неделю назад грозилась нас зажарить живьем, если мы еще раз возьмем ее ступу!

— Да брось ты, ничего не зажарит! Пусть Иванушек своих жарит. А внуков — нельзя! Даже если они не очень-то родные и сильно хулиганистые, — подросток с темно-каштановой шевелюрой, рисуясь перед хмурящимся черноволосым другом, заложил крутой вираж и свечкой взмыл к облакам.

Второй мальчишка только вздохнул и покачал головой. Неисправим. Вот как есть неисправим и к тому же неуловим. Поэтому оставалось только устроиться с книгой прямо на снегу и скрасить ожидание непутевого «пилота» парой глав. Книга, правда, тоже была «одолжена» у бабушки и содержала описания древних ритуалов, которые современное правительство иначе как «темномагическими» и не мыслило называть.

Наконец, растрепанный и раскрасневшийся, бравый летчик приземлился, не спеша, впрочем, вылезать из ступы.

— Фу, ну и скука! Читать! В такой чудесный зимний день! Когда можно было бы поиграть в снежки. Книжный ты червь.

— Можно, — пожав плечами, флегматично согласился друг. — Но ты ж улетел невесть куда. А теперь поздно, пора бы возвращаться, обед скоро.

— Наперегонки? — прищурившись, спросил тот, что в ступе, и перехватил помело поудобнее.

— Уже разбежался. Нет уж, подвинься, — с этими словами второй запрыгнул в ступу.

— Ну и тощий же ты! — поморщился первый. — Бабушка тебя кормит-поит, в баньке парит, а ты все кожа да кости. Чуть меня насквозь своими ребрами не проткнул! Ладно, летим...

— Ага. Только ты поосторожней приземляйся, а то нам так влетит от бабули, что еще неделю встать не сможем...

— Избушка-избушка, а ну, к лесу задом, ко мне передом! — властно крикнул шатен, едва ступа коснулась земли во дворе, огороженном частоколом.

Избушка не шелохнулась, а черепа, «украшавшие» колья, глухо засмеялись. Шатен нахмурился.

— У, нечисть, вот я вас! — он запальчиво взмахнул помелом, отчего ступа дернулась, не поняв приказ руля, и мальчишки вывалились на землю.

— Ты сабелькой-то потише, — проворчал второй, потирая ушибленный локоть. — Сколько раз тебе бабушка заговор повторяла? Тоже мне, великий укротитель беззащитных избушек... Тут сила ничего не решает, знание — вот что ценно...

Он поднялся, приосанился и медленно выговорил:

— Избушка-избушка, встань к лесу задом, ко мне передом! — потом, быстро поглядев по сторонам, добавил самое секретное волшебное слово. — Пожалуйста.

Без всякого драматичного скрипа избушка повернулась, и мальчики влезли на крыльцо.

— Ну, влетит или не влетит? — втянув голову в плечи, поинтересовался шатен.

— А тут бабуся надвое сказала, — философски ответил его друг и решительно открыл дверь.

Внутри избушка была гораздо просторней, чем казалась снаружи: сени, светлая горница, клеть, баня и комната сорванцов. Огромный черный кот, вылизывавшийся на подоконнике, сдержанным кивком поприветствовал вошедших.

— Баюн, давно ты в гости не заглядывал! — обрадовались мальчики, не спеша, впрочем, обнимать и тискать кота. Волшебный зверь сам определял время, когда к нему можно было подойти без риска.

У печи хлопотала хозяйка избы — старушка в меховом полушубке и завязанном на пиратский манер платочке. Не оборачиваясь, она скороговоркой проговорила:

— Чую, чую, родным духом пахнет! Вернулись, касатики, прилетели, голубки сизые, соколы ясные... — и вдруг, в мгновение ока оказавшись рядом, она цепко схватила обоих за уши и пристально посмотрела каждому в глаза. — А как же это соколы наши ясные в поднебесье-то поднялись? Уж не на бабкиной ли ступе? А бабушку спросить?!

— Так ведь не разрешишь, — протянул шатен.

— И правильно сделаю! — громыхнула старушка. — А книгу колдовскую зачем стянули, баловники?!

— Сама ж говоришь, мол, знание — сила... А эту я еще не читал... — спокойно ответил второй.

— Уууу, озорники! — долго злиться на внуков бабка не могла и, отпустив обоих, прихрамывая, вернулась к печи. — На место положь токмо опосля! И ступу посередь двора бросать негоже, под навес загони, а то еще наметет снега ночью — сам вытряхивать будешь.

Кот, сидевший на подоконнике, хмыкнул, наблюдая, как мальчишки кивнули и бросились исполнять. Шатен уверенными движениями помела загнал ступу под специальный навес во дворе, а черноволосый, раскрыв книгу на той странице, на какой она и была, положил ее на стол, рядом с котлом и сушеными травами. После этого озорники скрылись у себя в комнате и прикрыли дверь.

— Что-то опять замышляют, — с улыбкой отметила Баба-Яга, а это именно она хлопотала у печи.

— Или комнату делят, как всегда. Не жалеешь, что не бросила их два года назад в лесу? — поинтересовался Баюн.

— Что ты, что ты! Ух, выращу их — сильными колдунами будут. Помощниками. Чернявого в ворона обращаться научу, зельям, опять же, а второй филином будет, волшбе учиться станет. Чую, талант у них великий.

— А Иванушки как же?

— Да бес с ними, все они какие-то... дураки, одним словом. А эти и темного колдовства не боятся. Сурьезные они. Только надо следить, чтоб не увлекались, а то ж сгинут.

— От экспериментов?

— Нет, поглотит их Тьма, да и с концами. Ладно, будет о делах, время к обеду. Тёмка, Севка, где вы там, баловни, обед готов!

За дверью послышалась возня, и мальчишки едва ли не вывалились в горницу, продолжая тихо спорить.

— Сегодня!

— Да не сегодня!

— А я сказал — сегодня же! Я тут старше!

— Но от этого почему-то не умнее.

— Да я тебе сейчас!

— Прямо под носом у бабушки? — насмешливо поинтересовался черноволосый, и шатен, опустив занесенный кулак, только мрачно шмыгнул носом.

— А вот я сейчас спрошу! Бабушка Яга, а как же это так: Сочельник сегодня, а у нас и ёлки нет?

— А кому леший по ушам надает за свои ёлки? Нечистой силе не положено, — сурово ответила Яга. — Но если уж неймётся, вон лес, выберите любую, да украсьте. Или в деревню топать.

— Да деревня тут какая-то... неправильная. У них еще недели две до праздника. Деревня, одним словом, — пожал плечами шатен.

Обедали молча. Мальчишки явно думали о чем-то своём, Яга просто не привыкла говорить и обедать одновременно, а кот Баюн, опустошая крынку сметаны, искоса присматривался к мальчикам.

Это они с Лешим их два года назад в лесу нашли. Полузамерзших, с каким-то лихорадочным блеском в глазах. А потом, что интересно, только Яге кот рассказывать не спешил, недалеко от того места яблони молодильные вдруг расти начали. Леший Баюну так и сказал — молодильные, как есть. Лешему-то уж видней, наверняка.

Серьёзные мальчишки, не по годам. Лет по восемь каждому, а уже много чего знают и умеют. Артёмка — шатен — постарше чуть, кареглазый, коротко стриженый, черты лица правильные. С Василисой из деревни дружит, та тоже деваха красивая будет, как подрастёт. А младший, Всеволод — тот совсем серьёзный, книжки больше читает разные, вечно задумчивый. Волосы у него длинные, до плеч, в хвост обычно собранные, ох и мучается с ними Яга! Два раза в неделю специальным отваром моет. Нос чуть крючком, глазища — черные-черные! «Но по-своему красив», — не без гордости отметил Баюн. Алёнка вон, купцова дочка, того, у которого жена на сносях, бабки говорят — сын будет, тоже так думает. Их у речки часто встретишь — сидят вдвоем и читают. Алёнка, правда, хмурится часто — не все слова понятные, да и читает еще не очень, но Сева будто учителем родился — буквы показывает, читать учит, писать тоже. Сердится, конечно, если Алёнка чего не понимает сразу, для него-то все привычно давно, хотя поначалу и сам мучился на пару с Тёмкой под присмотром Баюна и Яги. Но, как часто говаривал тот же кот, что с девчонок взять? Хотя Яга не соглашалась. Говорила, что девчонок ее внуки для дружбы выбрали очень правильных. Умных, и к колдовству способности есть. Так что общение это она всячески поощряла.

Жители деревни, конечно, косились с опаской, но у них лес волшебный под боком — как выжить, кроме как колдовством? Так что, что бы ни говорили, а деревенские тоже не лыком шиты. Знают, что к чему и почём.

От этих мыслей кот плавно перешел к тяжелым думам о том, что сметана в крынке кончается, что означало то, что обед тоже подходит к концу. Яга, по традиции, полезла на печь, а мальчишки, тихонько выскользнув из избы, отправились в лес. Баюн даже мог предположить, куда именно. В чаще рос древний дуб, не хуже, чем на острове Буяне, и чем-то он определенно нравился шалопаям, особенно если требовалось поговорить без лишних ушей. Впрочем, свои уши Баюн считал далеко не лишними, поэтому решил, что вполне сможет присоединиться к ним чуть позже. Но сперва требовалось выполнить прямые обязанности — усыпить Ягу, раз уж поблизости оказался.

Как Баюн и рассчитывал, озорники уже влезли на дуб. А вскоре к ним присоединились и девчонки. Как они умудрялись влезать на дерево в сарафанах, Баюн не знал. Но это им удавалось. Василиса хмурилась. Несколько месяцев назад у нее умерла матушка, оставив дочери куколку. Яга, конечно, как могла пыталась помочь больной, но обычные травяные отвары не помогали, а недавно выделенный ею из плесени пе-ни-ци-ллин она предложить не рискнула. Куколка, по заключению Яги, была волшебной, но пока что никаких свойств не проявляла. Отец же Василисы явно намеревался жениться второй раз. Поэтому ребята притихли, зная, что сейчас с Василисой надо вести себя более чем осторожно. Алёнка тоже была не в настроении, поэтому разговор не ладился совсем. Баюн счёл возможным вмешаться.

— Ребятня, а что я слышал, враз с веток попадаете, точно желуди!

Мальчишки навострили уши, девчонки, подумав, тоже придвинулись ближе к вальяжно разлёгшемуся Баюну.

— Ээ, я бесплатно не рассказываю. Вот тут почеши? — обратился кот к сидевшей ближе всего Василисе, показывая лапой, где конкретно надо чесать.

Василиса флегматично исполнила просьбу Баюна. Кот поворчал, что, дескать, без огонька, но все же стал рассказывать.

Уже почти укрывшись ватным одеялом, Яга заметила, что яблочко бешено нарезает круги по блюдечку с голубой каёмочкой. Бабушка, помянув нечисть, решила нарушить свою традицию послеобеденного сна. На связь вышла дальняя родственница Яги, леди Мери Поппинс из Англии. После дежурного обмена приветствиями (Мери, как отметил Баюн, неплохо владела русским, но даже на нем она говорила, как истинная англичанка), родственницы перешли к обсуждению серьезных проблем. Мери поделилась новостями о том, что русские дипломы об образовании почти не котируются за рубежом, и предложила отправить мальчишек, а заодно и девочек в Школу Чародейства и Волшебства Хогвартс. Проблемы с документами и оплатой она брала на себя, к тому же согласилась помочь ребятам освоить язык и манеры. По ее словам, в школу принимали с одиннадцати лет, три года как раз должно было хватить на овладение языком и умением прилично себя вести.

Баюн, слышавший все слово в слово, мастерски говорил разными голосами, и представить себе «тетю Мери» оказалось нетрудно.

— А родители? — резонно заметила Алёнка. — На десять лет едем все же.

Баюн заверил, что эти вопросы решит Яга. А повидать новую страну, да еще научиться всяким полезным премудростям — обязательно надо.

— Ну, всяко лучше, чем мачеха, наверное, — бросила хмурая Василиса.

— А почему сразу в Англию? — задумчиво спросил начитанный Сева. — В Болгарии школа есть, и во Франции академия, я помню, я читал...

Баюн скривился.

— Болгария сейчас тоже никому неинтересна с этой точки зрения, а во Франции одна мода на уме. Никакой науки. Поэтому полгода вы будете усиленно учиться волшбе у Бабы-Яги, да еще дядя Кощей помогать намерен, а потом к тете Мери. Нельзя же ехать учиться с бухты-барахты!

— По-моему, за нас все уже давно решено, — мрачно изрек Тёма, раскачиваясь на ветке.

Они с Севой хмуро переглянулись, явно подумав о чем-то своем.

— Впрочем, — отвечая на невысказанный комментарий друга, протянул Сева, — это должно быть даже забавно. Ты только представь...

Тут он осекся и снова нахмурился. Баюн подозрительно посмотрел на обоих, но ничего не сказал. Кот любил сам собирать свои истории, по кусочкам. И играть с ними, как с мозаикой. А эти двое виделись ему одним из самых больших паззлов в его жизни. Очередной уже жизни...

Баюн прищурился и принялся обдумывать, как он озаглавит сей опус.

— Еще раз повторим в теории пока. Грянуться оземь, про себя произнести наговор и представить образ. Образы все помнят? Повторите! — командным тоном вещала Яга, расхаживая по горнице.

Четверо стоящих перед ней ребят, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, быстро кивали.

— Черный ворон, — сказал Сева, сосредоточенно покусывая губы.

— Филин, — бросил Тёма, едва ли не подпрыгивая на месте.

— Лесная горлица, — серьёзно кивнув, ответила Яге Алёнка, одними губами шепча волшебные слова, чтобы не перепутать.

Василиса, сердито глянув на готовых рассмеяться мальчишек, нехотя буркнула:

— Лягушка-квакушка! — и, не выдержав, топнула ногой. — Бабушка Яга, почему у всех птицы прекрасные, а у меня... это! Почему не лебедушка, например?..

— Потому что старших надо слушаться, — ответил за Ягу Баюн, который теперь часто гостил в избушке. — Ты же хочешь быть Василисой Премудрой? Вот и слушай бабушку.

— А почему надо выбирать? Нельзя быть и Прекрасной, и Премудрой одновременно?.. И потом, я же летать не смогу в поднебесье! Это нечестно! — Василиса была готова разреветься.

— Хватит! Еще не обратилась, а уже расквакалась, как на болоте, честное слово! Сбиваешь же! — оборвала подругу Алёнушка.

Василиса обиженно надулась и замолчала.

— Все готовы? — Яга прекратила ходить туда-сюда. — Тогда по команде. Три-четыре!

Ребята послушно грянулись оземь отработанным движением. Сколько Яга залечила синяков и вывихов — и не вспомнить теперь! Два месяца тренировала, всю зиму. Сначала, конечно, на снегу, где помягче, но и там ребята умудрялись неудачно падать на руки, переоценив пушистость снега, потом и в избушке, постелив одеяло.

Баюн затаил дыхание и закрыл глаза. Оборотничество он любил больше других разделов магии, которым учила Яга. А учила она их и зелья колдовские варить, и травы распознавать, и чарам разным — всему, что сама умела. Сроки, конечно, поджимали, но Яга честно старалась.

Кот прокрутил это все в мыслях и открыл глаза. На полу неторопливо чистила перышки белоснежная горлица, недовольно надувала щеки лягушка («Вот так из Василисы Прекрасной получается Василиса Премудрая», — хихикнул кот), и... Кот протер глаза лапами и снова посмотрел. Яга не знала, ругаться или смеяться. На полу сидели, сердито глядя друг на друга, черный филин и коричневая птица, явно намеревавшаяся быть вороном.

— Неплохо, — наконец выдавила Баба-Яга. — Расколдовывайтесь.

Через мгновение вместо птиц и лягушки перед Ягой снова стояли дети.

— И что мне с вами делать, баловни? — качая головой, обратилась старушка к внукам. — Как вы так умудрились?..

— Да я представил Тёмку филином, да так живо... Смешной он получался!

— Я те дам смешной! Я тоже над тобой мысленно вовсю смеялся...

Яга только вздохнула. Баюн хихикнул:

— Да брось, Ягуся, это они еще о Василисушке-лягушке не подумали...

Кот довольно откинулся на подушки, глядя, как ему удалось заставить всех засмеяться.

Дверь приоткрылась, и, согнувшись едва ли не пополам, в избушку вошел высокий худой тип, закутанный в чёрный плащ и с элегантной короной на голове. Его движения были не лишены грациозности и некоторой наигранной манерности. Поверх плаща болталась массивная золотая цепь с золотым же черепом. Сева с Тёмой одним прыжком оказались рядом.

— Дядя Кощей, дядя Кощей! — наперебой закричали они. — Смотри, как мы умеем! — они синхронно обернулись.

— Теперь и ты приобщен, Кощей! — радостно отметил Баюн, разглядывая коричневого ворона.

— Ну, залетайте! — Кощей, усмехнувшись, похлопал себя по плечам.

Ворон сконфуженно переглянулся с филином и помотал головой.

— Не умеют пока летать, соколики, — пояснила Яга.

Мальчишки расколдовались.

— А что мы будем делать сегодня? Я в тот раз меч еле поднял! Не хочу богатырем быть... — напомнил Всеволод.

— Ну, раз вы в Англию едете, то будем учиться основам английского бокса! — торжественно объявил Кощей.

Дети, радостно крича, выбежали на улицу. Кощей, кивнув Бабе-Яге, вышел следом.

— Самооборона — вещь нужная! — назидательно изрек Баюн.

Яге оставалось только согласиться.

К середине весны началось самое интересное — ребята и Алёнка более-менее освоились со своим вторым обликом и учились летать. Василиса, которая сначала ходила мрачнее тучи, сейчас каталась по поляне от смеха, глядя, как черный филин пытается подпрыгнуть или коричневый ворон — разбежаться.

— Крыльями махай почаще, почаще! — поучал Баюн, хотя сам летать, конечно же, не умел.

Алёнка пробовала планировать с крыльца избушки, и после многих попыток даже смогла удержаться в воздухе несколько секунд.

Артёмка злился больше всех, и рвался в небо. Сева флегматично помахивал крыльями, явно думая не о полётах.

— Не могу больше! — взвыл, наконец, Тёмка, превратившись в человека. — Я измаялся весь! Хочу летать!

— Так лети, — отозвалась Василиса.

Артём собирался ответить, как вдруг его по подбородку что-то ударило. Оказалось черный филин, удивившись больше всех, сумел взлететь, причем довольно резко. Упав на землю, он непонимающе склонил голову, глядя на потирающего подбородок братца.

— Красивый апперкот, Сев. Прямо как дядя Кощей учил, — похлопала Василисушка.

— Люди! — мрачно изрек Артём. — Мой брат — дебил!

Но долго сердиться он не мог, и уже через неделю после достопамятного взлета Севы коричневый ворон рассекал в поднебесье, оглашая весь лес счастливым карканьем.

— А еще говорят, вороны — умные, — вздыхали ребята, высматривая «бравого пилота».

Календарь стремительно терял листки, и вот уже Яга передает чуть испуганных, сбившихся в плотную стайку детей строгой английской леди Мери Поппинс. Которая, быстро перекинувшись парой фраз с родственницей, тут же увела их в свой английский домик и показала комнаты: одну мальчишкам, одну девочкам.

— Да, тут не забалуешь, — протянул Артёмка.

— Ага, — отозвался Всеволод. — Знаешь, на этом ковре мы не проведем линию ровно посередине...

— Какую еще линию?! — прогремело у мальчиков над ухом. — Рисовать надо на бумаге, а не на коврах и полах! — мальчики еще только пытались осознать, что это было, а Мери уже скрылась в комнате у девочек.

— Сев... — тихо позвал Артём, забираясь на свою кровать. — А мы ведь англицкий-то знаем... Хорошо так знаем... Как маскироваться будем?

— Да никак, — ответил друг. — Ей-то что за дело до этого?.. Не заметит. Точнее, заметит, а толку? Бабушка Яга и сама про нас ничего не знает. Нашла и нашла в лесу. А кто бросил — неважно. Лучше давай, приучайся снова на английском говорить, а то отвык, поди, за столько-то лет...

Артём, поразмыслив, кивнул.

Теперь дни тянулись. Долго и нудно. Как писали Яге и Баюну дети, от овсянки их уже тошнило, от танцев все болело, а от английского языка девчонки чуть не забывали русский. Яга, Кощей и Баюн регулярно выходили на связь с помощью традиционного русского блюдечка с голубой каёмочкой и уговаривали Тёмку не расписывать зонтик Мери Поппинс нехорошими русскими словами. По праздникам Яга забирала детей в избушку, и они дружно плакались Баюну. Баюн обещал, что напишет своему племяннику, который жил в графстве Чешир, чтобы он не давал детям скучать без пушистого кота.

Близилось последнее лето перед долгой учебой. Мери и Яга собирали документы, дети сидели в избушке и старались поменьше попадаться им на глаза. Выяснилось, что у детей нет фамилий. Недолго думая, Яга записала девочек как сестер Кузнецовых, что Мери определила как Лиона и Василиса Смит, а вот с мальчиками так же просто не получалось.

— Мои они! Бабины, то есть! — Яга была непреклонна.

— Как как? Ба-би-ны? Баббинс? Они будет братья Баббинс? — недоумевала Мери, но спорить с Ягой было бесполезно.

— Я всю жизнь мечтал именно об этом, — мрачно, но тихо изрек Севка. — Всеволод Баббинс... Звучит... Кхм. Странно...

— Да кого волнует имя, — протянул Тёмка. — Хоть горшком обзовись, а толку-то? Либо запомнят исключительно, что ты хороший такой, либо сами прозвищем наградят, почище Баббинса.

После этого дети уехали покупать форму, палочки и учебники (плюс к тому, под строжайшим секретом от Яги и Мери, Кощей выделил ребятам десяток золотых монет из своего огромного запаса «на карманные расходы»). Яга ждала их возвращения в избушке с Баюном, когда вдруг дверь открылась, и, стукнувшись лбом о косяк, чего с ним не случалось уже пятьсот лет, вошел Кощей, помахивая каким-то письмом.

— Ягуся! Меня утвердили! Я еду в Хогвартс! Профессором Защиты от Темных Искусств!

— А зачем? — удивился Баюн. — Молодость вспоминаешь? Порезвиться?

— Нееет, — отмахнулся Кощей. — Помните мою диссертацию докторскую? Ну ту, когда мне заявили, что данные устарели? По исследованию смертей? Так мне статистика нужна новая. А царевичи как-то резко вымерли. А тут — надо же, сорока рассказала, что у них там на должности этого профессора в Школе — проклятие висит. Мол, не тянут эти профессора больше года. Причем, как поговаривают — странно это. Кого-то они там победили, а проклятие до сих пор висит. Буквально неделю назад очередной профессор уволился. А кто не увольняется — тот помирает лютой смертью! — глаза Кощея лихорадочно блестели. — Материала — много! Допишу диссер наконец, а то стыдно даже — тыщу лет в доцентах хожу...

— И ты меня, старуху, одну тут, в глухом лесу оставишь? У меня, у бабки, сердце слабое, учти, Кощеюшка! Ежели тама в этой Англии с тобой чего случится — я же вот лягу и помру! Как есть помру! — пригрозила Яга.

— Все будет по высшему разряду, Ягуся! — поспешил Кощей успокоить Ягу. — За ребятней опять ж присмотр.

Яга прикрыла глаза и кивнула, еле сдерживая улыбку.

— Присмотр, говоришь? Ну, ты мне черкни пару строк, ежели чего не так пойдет. Я тоже молодость вспомню!

Баюн на всякий случай отодвинулся подальше — уж больно странно выглядела Яга с мечтательным выражением на лице. Пожалуй, в его, Баюна, интересах, чтобы все было гладко. А то ведь и под горячую руку можно попасть.

Дети вернулись неожиданно, как, впрочем, и всегда, и до поздней ночи хвастались покупками.

— А смотри, бабуся, какая у меня указка теперь! Дедусь в лавке смешной такой был! Мы ему пол-лавки случайно вдребезги разнесли, а он радовался! Ну, это когда указками этими махали! Только он на Тёму с Севой так смотрел странно, аж жуть! — вдохновлено рассказывала Василиса.

— Дядя Кощей, ты только бабусе ни-ни, глянь, чего мы с Севкой понабрали, — Алёнка, озираясь, принялась вытаскивать из кармана передника сушеные травы. — Вот разрыв-трава, сонничка, зверобой. Как думаешь, нам на эти твои... екс-пе-ри-менты хватит?

— Баюн, подь сюды, — Тёмка тоже заныкался в уголок. — Смотри, какая! — на ладони парня сидела большая ящерица.

От ахов-вздохов всю компанию отвлекли бабкины домовые — Кузька и Нафаня — сообщившие, что вещи собраны и по сундукам-чемоданам уложены. Баюн, успевший задремать, приоткрыл один глаз, Кощей, извинившись, попрощался и вышел из избушки, Яга посуровела и начала повторять напутствие, а ребята, переглянувшись, мысленно застонали. Близилась учеба.

В Большом зале Школы Чародейства и волшебства Хогвартс вот-вот должно было начаться распределение очередного курса. Директор Школы, Альбус Дамблдор с отеческой улыбкой смотрел на организованный строй первокурсников, который размашистым шагом вела к преподавательскому столу профессор МакГонагалл. Двое мальчиков — огненно-рыжий и черноволосый — радостно замахали преподавателям. Дамблдор, скрыв улыбку в бороде, отсалютовал бокалом, Рон Уизли и его сестра Джиневра, бывшая Уизли, а ныне Поттер, сдержанно помахали сыновьям.

Едва профессор показала всем Распределяющую Шляпу и приготовилась рассказать о церемонии, дверь Большого зала снова открылась. По рядам сидевших за столами учеников пронесся недоуменный шепоток, и тысяча глаз проводила строгую леди в шляпке и с зонтиком, решительно направлявшуюся к преподавательскому столу.

— О, Мери! Рада видеть тебя в добром здравии! — поприветствовала ее Минерва МакГонагалл.

— Добрый вечер, — чуть суховато произнесла Мери Поппинс. — Прошу прощения за опоздание, вашему полтергейсту был просто необходим урок хороших манер.

— А разве эти ребята из России, о которых ты писала, не ехали в Хогвартс-экспрессе? — удивился Дамблдор.

Мери поджала губы, выражая свое отношение к этому поезду.

— Где же эти ученики? — нетерпеливо спросила Джинни Поттер.

— Они воспитанные дети, и ожидают разрешения войти, — пояснила Мери Поппинс.

Альбус Дамблдор махнул рукой, и дверь зала открылась в третий раз.

— Добро пожаловать в Хогвартс! — объявил директор.

Русские действительно ждали за дверями зала. Девочки, достав зеркальца, поправляли выбившиеся из строгих кос волоски, мальчишки просто переминались с ноги на ногу.

— Ну, братик, готовься, — Сев был мрачнее тучи. — Сейчас вся та толпа, которая сидит в этом зале с единственной целью — набить желудки, будет пялится на нас, как на медведей. Пафосно-то как...

— Да брось, все не так плохо. За аристократов не сойдем, но лицом в грязь тоже не ударим, вот увидишь! — радостно отозвался Артёмка, поправляя пиджак с гербом Хогвартса.

Дверь зала открылись.

— Наш выход, — поторопили девочки.

Хогвартс наблюдал, как в зал, степенно и немного чопорно, парами, зашли сначала Артём и Всеволод, а за ними Василиса и Алёнка. Пройдя пару шагов, они остановились в явном недоумении.

— Сев, — тихо прошептал Тёма по-русски, — а я, кажется, отвык...

— От чего ты там отвык, шагай давай! — прошипела сзади Василиса.

Артём послушно пошел к Мери Поппинс, впрочем, сохранять серьезное выражение лица ему удавалось с трудом.

— Да чему ты там все лыбишься? — по-русски спросил угрюмый Всеволод. — Плакать хочется.

— Сев, да ты сам-то глянь! Че они все... в платьях... как бабы!

Теперь уже серьезную мину сохранять было тяжело всем четверым.

— Ой, смотрите, ребята, а там — Дедушка Мороз сидит! А где ж его Снегурочка? Неужели вон та строгая дама рядом с тетей Мери? — спросила Алёнка.

— Ой, а вон там, с краю... неужто дядя Кощей?! — заметила Василиса.

— Кто ж еще! Дядя Кощей, конечно! Помнишь, нам бабушка говорила?

Четверка умолкла, наткнувшись на неодобрительный взгляд Мери Поппинс, и тихонечко пристроилась в конец колонны будущих первокурсников. Мери еще раз погрозила им пальцем, напоминая о том, что вести себя надо прилично, и, раскрыв зонтик, вылетела в окно с порывом ветра.

Профессор МакГонагалл установила перед преподавательским столом трехногий табурет и поместила на него старую остроконечную шляпу. Несколько секунд ничего не происходила, потом Шляпа сама собой встряхнулась и запела.

— Ой, чудесато как! — тихонько шепнула Алёнка на ухо Севу.

— Не «чудесато», а странно — машинально поправил ее мальчик, скользя взглядом по залу.

— Ой, мальчики, а об чем поет-то? Мелодия уж больно хороша, я бы подруженькам спела! — спросила Василиса.

— Да старая она уже, вот и поет всякую чушь — рассеянно отозвался Артёмка. — Что-то там про то, как хорошо жить в мирное время, поэтому надо дружить и какой-то новой войны не допустить.

Судя по застывшим лицам всех присутствующих в зале, только русские не обращали внимания на песню Шляпы. Дамблдор хмурился. О войне Шляпа не пела уже больше пятнадцати лет, в чем же дело, почему снова предостережения?

Шляпа умолкла, и через несколько секунд профессор МакГонагалл взяла себя в руки и развернула длинный список.

— Когда я назову вашу фамилию, вы садитесь на табурет и надеваете Распределяющую шляпу. Она назовет факультет, на котором вам предстоит учиться. Помните, что на ближайшие семь лет Хогвартс станет вашим домом, а однокурсники — семьей. Вы готовы? Тогда начнем. Баббинс, Артур!

— Наградили ж имечком, — бурчал Артёмка себе под нос, устраиваясь на древнем подобии табурета. — Ну, где там эта ваша шляпа? Воняет нафталином... А я никаких вшей не подхвачу?

Шляпа молчала долго. Тёмка болтал ногами, расшатывая и без того выглядящий не очень прочным табурет. Через несколько показавшихся всем вечностью минут звенящую тишину Большого зала прорезали два одновременных крика:

— ХАФФЛПАФ!

— ЧТО???

Черно-золотой стол выдал несколько неуверенных хлопков. Злой, как сто чертей, Тёма, пнув табурет напоследок, прошел к своей новой «семье» и мрачно плюхнулся на скамейку, уставившись в одну точку.

— Баббинс, Всеволод!

Сева осторожно присел на краешек табурета, прекрасно зная, что после плохого настроения братца вещи имеют свойство ломаться. После хорошего, впрочем, тоже. Шляпа опустилась на голову, закрыв широкими полями обзор зала. Мысли из головы почему-то улетучились.

— Добрый вечер, уважаемая Распределительная Шляпа! — наконец вспомнив, что Баба-Яга всегда повторяла, что вежливость творит настоящие чудеса, мысленно произнес Сев.

— Здравствуйте, молодой человек, — неожиданно раздался в голове старческий голос. — Мы с вами не могли встречаться раньше?

— Нет! — поспешно ответил Сев. — А вы на мою бабушку похожи, — сменил он тему.

Шляпе такого не говорил еще никто. Поэтому ей потребовалось время, чтобы найти адекватный ответ.

— Эээ. Спасибо на добром слове. Значит, учиться приехал? Ум есть, это чувствуется, хитрости не занимать... Хочешь на Рейвенкло? Или, может, на Слизерин? Хотя нет, лучше всего будет... ХАФФЛПАФ!

— Благодарю вас, уважаемая Шляпа! — решив быть вежливым до конца, под аплодисменты черно-золотого стола снял Шляпу Сева.

Усевшись рядом с хмурым братом, первым делом Всеволод ткнул его в бок.

— Улыбку надень!

— Да какая улыбка, Сев?! Мы с тобой — на Хаффлпафе! На факультете, где, как считают, учатся одни дебилы! Что бабушка подумает! — Тёмка яростно шептал на русском, отчего на него косился сосед-второкурсник. Медленно до него доходил смысл сказанных им слов. — Мы... с тобой... на Хаффлпафе! — он вдруг рассмеялся. — Сев, только представь себе! Мы! На Хаффлпафе!

— А я тебе о чем! Да ты подумай, ЧТО мы можем устраивать! — радостно ответил Сева.

— И никто на нас даже не посмотрит! — подхватил Артём.

— До наших девчонок долго еще там? — помолчав, спросил Всеволод.

— Да, Снегурочка эта не торопится явно. Только до буквы эйч дошла пока что.

— Как до эйч?! Уже? — удивился Сева. — А что, больше на Хаффлпафф никто не пошел?! Совсем?!

— Это жизнь, братишка! — расхохотался Артём. — Будем с тобой вдвоем! Даже девочки от нас отвернутся и сбегут к орлам-ботаникам!

— Наших девочек — не отдадим! — мрачно пообещал Сева, хлопая вместе со всеми присоединившемуся парнишке-первокурснику.

Вопреки мрачным прогнозам Тёмы, человек пятнадцать мальчишек и девчонок уселись на стол Хаффлпафа, прежде чем профессор Макгонагалл, в очередной раз опустив глаза на длинный список, выкрикнула:

— Поттер, Джеймс!

Смех Всеволода перешел в надрывный кашель. С широко распахнутыми глазами он наблюдал, как плотно сбитый черноволосый растрепанный парень с карими глазами садится на табурет.

«Сколько пафоса!» — мелькнуло в голове.

Шляпа уже открыла щель-рот, чтобы выкрикнуть факультет, как... С треском ножка табурета подломилась, и Поттер с криком полетел на пол.

— ГРИФФИНДОР, — выдохнула слетевшая Шляпа.

— А эта древняя табуретка еще долго протянула, — смеясь, прокомментировал Артём. — Я думал, к букве «М» не выдержит!

Ножку к табуретке приделали быстро, и наконец, очередь дошла до Лионы Смит.

— И ей с имечком не повезло! — радостно отметил Артём.

— Ну, все же лучше, чем у тебя... Арти! Или все же Арчи?.. — засомневался брат.

— Врежу, — помрачнел Тёмка.

— Фи, как некультурно. Ты что, из деревни? — Сева отшучивался. Братишка, впрочем, тоже не собирался драться.

Пока они препирались, Лиона и Василиса Смит, радостные донельзя, уселись рядом.

— Шапка у них странная! Спрашивает: «Рейвенкло?» А я ей: «Нет!» Чуть в какой-то Гриффиндор не послала! — пожаловалась Василиса.

— Хммм... а хорошо звучит: «да пошел ты в Гриффиндор!» В меру ругательно, — протянул Артём.

Друзья тихонько рассмеялись. МакГонагалл, прозванная среди русских Снегурочкой, продолжала монотонно выкрикивать фамилии. Русская четверка откровенно скучала, вертя в руках золотые кубки и изучая взглядами Большой зал.

Длительная церемония окончилась, когда Шляпа, наконец, отправила Бенджамина Уизли в Гриффиндор. Снегурочка унесла и табурет, и шляпу, и Дед Мороз, он же Альбус Дамблдор, поднялся, чтобы произнести традиционную речь.

— Добро пожаловать в Хогвартс, друзья! Многие из вас только-только переступили порог этой школы, а кому-то знаком уже каждый уголок в замке. Но Хогвартс это не только школа, это еще и одна большая дружная семья! Мы уже поприветствовали наших первокурсников, надеюсь, они совсем скоро освоятся и почувствуют себя, как дома. Теперь давайте все дружно поприветствуем наших новых преподавателей! Профессор Поттер любезно согласилась заменить мадам Хуч в преподавании полетов! — зал взорвался аплодисментами. — Профессор Лонтботтом стал нашим новым преподавателем травологии и деканом дома Хаффлпаф. — вопли черно-золотого стола заглушили аплодисменты других факультетов. — И наконец, — директор выдержал паузу, — из далекой России, на должность преподавателя Защиты от Темных Искусств любезно согласился приехать профессор Бессмер.

Под нерешительные хлопки зала и радостные вопли четверых отдельных личностей, Кощей Бессмертный поднялся и чуть поклонился.

— Это наш дядя Кощей! Знай наших! — вопили мальчишки.

— Ну а теперь, — Дамблдор широко улыбнулся, — мне осталось сказать только одно: пир!

Золотые блюда наполнились наконец-то едой, а кувшины — тыквенным соком.

— Чудесато! — хихикнула Алёнка. Мальчики и Василиса только молча кивнули, улыбаясь.

Это конечно, не было похоже на «тихий семейный ужин», но, как отметили все четверо, все было очень вкусно, а девочки порадовались, что мальчишки вели себя вполне прилично и всего шесть раз пихнули друг друга локтями.

После ужина Дамблдор попросил старост факультетов показать первокурсникам их гостиные и спальни, и Большой зал опустел. Тёмка, Сева, Алёнка и Василиса шли в конце ровного строя Хаффлпафцев и тихо разговаривали.

— А картины-то!

— Что картины! Тут даже лестницы — и те живые!

— Все ты, Севка, выдумал.

— А вот и нет, сама увидишь.

Староста назвал пароль, и одна из картин отъехала в сторону, открывая вход в гостиную. Первое, что бросалось в глаза, был огромный черный кот, развалившийся на диване.

— Баюн! — узнали ребята.

— Ну вот, мало нам дяди Кощея, еще он следить будет, — буркнул Тёма.

— Ага, за тобой уследишь, — хихикнула Василиса.

— Что ты, Баюна первый день знаешь? Он такие штуки выделывать может — нам и не снилось! Лучшего помощника не найти! — возразил брату Сева.

Алёнка просто подошла к коту и, присев рядом, начала чесать за ухом. Баюн тут же изобразил домашнего пушистика и начал мурлыкать.

— У него есть новости. Но народу многовато, здесь говорить не станет, — догадался Севка, переходя на русский язык.

— Значит, первое, что нам надо — найти секретное место без лишних ушей. И хорошо бы не в замке, где любая картина разболтать может, — серьезно заявила Василиса.

— Что ж теперь, в лесу с волками мерзнуть? — возмутился Артёмка.

— На первое время и лес сойдет. А там Баюн поищет. У него ведь времени больше будет, да, Баюн? — отозвалась Алёнушка.

Кот едва заметно кивнул.

Когда полноватый старшекурсник-староста закончил монотонно перечислять, что можно, а что нельзя («Проще выучить полный справочник бабкиных наговоров!» — буркнул Тёмка), ребята разошлись по спальням. Отыскав свое имя в списке на одной из дверей, Артёмка пинком раскрыл дверь, потому что руками он отпихивал от двери брата.

— Я первый! — победно крикнул он, вваливаясь в комнату.

— Первый, первый, так и быть, — пробурчал Всеволод. — Так, моя кровать у окна.

— А моя, чур, в углу!

— У кого уголек?

— У меня в чемодане был, сейчас найду, подожди, — Артёмка, недолго думая, вывалил содержимое чемодана на ближайшую кровать, лишь по чистой случайности оказавшейся именно той, которую облюбовал он сам, а не его брат. — Нет, нет, снова нет... Аааа, нашел! Вот, держи.

Всегда аккуратный Всеволод поморщился, глядя на уже раскиданные братом вещи, но уголек взял.

— Ну-с, братик, за дело! — на полу начала появляться жирная черта.

Вошедшие через пару минут товарищи по комнате удивленно застыли на пороге. Двое русских парней, ругаясь, ползали по полу, разрисовывая его углем.

— Куда повел! Скривил же, Севка! Гад, себе больше гребешь! А ну отдай уголь!

— Да бери, что мне, жалко? Валяй, чертежник, я посмотрю. Ну и что это? Это — линия? А она прямая? ОНА прямая?.. Она сильно пьяная! Дай сюда, горе луковое, сам нарисую...

— Нарисовал один такой! Дай мне место для творчества! — патетически взвыл Артём, поднимая руки к потолку.

— Для творчества есть гостиная. А бардак свой держи на своей половине! Вот! Все. Это — твоя, это — моя. И чтоб никаких носков на погранзаставе!

— Извините, — заикаясь, обратился один из соседей к мальчикам.

— Да? — от неожиданности они даже перестали спорить.

— Это вы творите тут... Как это сказать? Дикая русская магия?..

Братья переглянулись и рассмеялись.

— Ага! Дикая, но симпатичная! Красиво ведь? — с намеком поинтересовался Тёмка.

Английские соседи торопливо закивали.

— Зачем ты их так, Тём? — шепотом спросил Сев.

— А, лучше пусть боятся. Так спокойней.

— Думаешь? А вдруг чего понадобится?

— Бояться будут — скорей выполнят.

— Страх — не самый сильный стимул, Тём, сам знаешь ведь. Давай не будем так сразу пугать-то?

— Да они и так тут какие-то... нервные.

— Меня Сев зовут, а это мой брат Артур, — примирительно обратился к соседям Всеволод.

— Вообще-то я Артём, это меня тут так обозвали, Артуром, — отметил шатен.

— А я — Фред, а это — Найджел и Роберт, — отозвался один из соседей. — А почему вы не в мантиях?

— Да чтоб я добровольно девчонкой оделся! — скривился Тёмка. — Дудки!

— Какие дудки, зачем вам дудки?.. — не поняли англичане.

— Ну, это слово такое... По-русски значит «ни за что на свете», — пояснил немного остывший шатен. — Пиджаки же удобнее. При ходьбе не путаются в ногах, к примеру. Ладно, кто как хочет, лично я — спать. Севка, напомни завтра, чтоб я у девчонок спросил, как они там поселились. А то ведь партизанить станут... — Артёмка сгреб свои вещи в кучу, свалил в открытый чемодан и демонстративно забрался на кровать и задернул полог. Сева, пожав плечами, поддел носком ботинка улетевший на его половину Тёмкин носовой платок и тоже забрался в «домик», явно не собираясь переодеваться у всех на виду.

Соседи по комнате призадумались...

Артур Баббинс уснул в ту ночь с ехидной ухмылкой на губах, думая о том, что эти стены надолго запомнят искренний и добрый размах русской души. И было ему невдомек, что в своем доме в Годриковой Лощине Национальный Герой Магического мира, победитель Волдеморта, глава Департамента по Связям с Магглами в Министерстве Магии некий мистер Гарри Джеймс Поттер проснулся среди ночи от страшной головной боли.

Всеволод Баббинс уснул в ту ночь, чуть хмуря во сне лоб, думая о том, как уговорить неугомонного братца отложить разбирание Хогвартса по кирпичикам хотя бы на пару лет, пока дядя Кощей не защитит свою докторскую диссертацию. И было ему невдомек, что в своей личной комнате несколькими этажами выше декан факультета имени Хельги Хаффлпафф, победитель Нагайны некий профессор Невилл Фрэнк Лонгботтом всю ночь не сомкнул глаз, ибо через столько лет спокойной жизни он вновь увидел в кошмарном сне бледное лицо с крючковатым носом, обрамленное черными сальными волосами.

— Тёмка, вставай! Тёмка, подъем! — слаженный хор распевал эту нехитрую песенку уже полчаса.

— Бесполезно. Если он дрыхнет — так хоть из пушки пали. Я себе уже голос сорвала! — заявила Василиса, садясь на Севину кровать и поправляя длинные широкие рукава традиционного русского платья боярыни, перешитого из мантии.

— Может, его того... на бутерброд? Я прихватил... — задумчиво проговорил хозяин кровати, вытаскивая из сумки завернутое в пергамент сооружение из хлеба, сыра и ветчины.

— Ага, держи карман шире, он бутерброд стрескает, на другой бок перевернется и в энтот твой Гриффиндор нас всех и пошлет, — отозвалась Василиса. — Кстати, Алёнка-то где? Только что с нами стояла...

— Всем зажать уши, помощь идет! — донеслось от двери. Девочка тащила на руках сонного Баюна. — Так. Вась, подержи... Да, вот так, мордой на медведя этого направь...

Алёнушка погладила кота.

— Ээх, прости меня, Баюша, да иначе никак. Здравствуй, Петя-петушок, — скороговоркой заговорила она.

— Где петушок? — Баюн спросонья хлопал глазами и не вполне понимал, что происходит.

— Масляна головушка, шелкова бородушка! — бубнила Алёнка, присаживаясь рядом с Василисой.

— Эээ!! Не надо Баюна в петушка превращать! — заволновался Сева.

— Вася, держи крепко! — неумолимо скомандовала девочка. — Ну, с богом! — с этими словами она ухватилась за шикарный Баюнов хвост обеими руками и дернула на себя.

— КУ-КАРЕКУ! — выдал ошалевший кот, вдарив узконаправленной (в сторону спящего) звуковой волной.

Артёмка подскочил, как ошпаренный.

— ГДЕ ГОРИТ?! — заорал он.

— Уши мои сгорели! — поморщившись, отозвался Сева. — Алёнушка, в следующий раз мы будем использовать Баюна только в случае крайней необходимости...

Кот хмуро кивнул, косясь на девочек.

— Мучители! Изверги! Котеночка маленького обидели! Сиротинушку! — Баюн, прослезившись, едва сам не поверил в то, что говорил.

Девочки виновато принялись чесать кота за ушами, что дало свой результат весьма скоро. Баюн снова расслабился, но очень просил в следующий раз потрудиться разбудить сначала его, что гораздо проще, а не хватать ничего не понимающего полусонного кота и не тягать за хвост.

— Ну и чего вы меня подняли в такую рань? — зевнул Артёмка.

— Какую рань, завтрак полчаса как закончился! Урок через десять минут! — наперебой загомонили ребята.

Тёма мгновенно отбросил одеяло и начал лихорадочно обшаривать кровать в поисках деталей одежды.

— Девочки, смиритесь. На полеты мы опоздаем, — вздохнул Сева, пряча хитрую улыбку в уголках губ.

Слово «полет», как показывала практика, обладало наибольшим волшебным воздействием на «бравого пилота».

— А сейчас полеты?! Идите, я догоню! Только ботинок найду... — раздался голос из-под кровати.

Ребята, пожав плечами, заторопились к выходу. На крыльце их догнал растрепанный коричневый ворон.

— Люди, пожевать бы чего? — первым делом спросил Артём, перекинувшись в человека.

— Вот бери. Для тебя набрал, — бутерброды нашли своего хозяина. — Только ты б тут осторожней, вороном-то. Как-никак, не дома. Хорошо, сейчас уже нету никого, все на уроках...

— Угу, — неопределенно промычал шатен, торопливо запихивая в себя подобие завтрака.

— Этому лишь бы полетать да брюхо набить, — покачала головой Алёнка.

— Ну, как видишь, еще и поспать при этом, — заметил Сева.

На этом разговор оборвался, потому что стоило им дойти до площадки, где уже стояла толпа первокурсников, как откуда-то сверху лихо спикировало что-то рыжее. Рыжее оказалось женского полу, лет под тридцать на вид.

— Меня зовут профессор Поттер, и я буду вести у вас уроки полетов! — ослепительно улыбаясь, объявила рыжая. — Гриффиндор и Хаффлпаф? Так, все быстренько построились в две шеренги и встали слева от метел.

— Не понял, а ступы как же?.. — шепотом спросил разочарованный Тёмка.

— Наверное, она, как бабушка. Сначала движения помела, а потом уже практика, — решила Алёнка.

— Ну, так же неинтересно!

— Только не надо пинать школьные метлы! — быстро проговорил Сева.

— Вытяните правую руку и громко скажите «Вверх!», — тем временем вещала профессор.

— Зачем? — удивилась Василиса.

Тем временем несколько человек, в том числе Джеймс Поттер и его рыжий дружок Уизли выполнили указание и гордо сжимали в руках метлы. Тёма, проследив за взглядом Поттера, понял, что сынок профессора полетов явно рисовался перед девчонками. И многие из них купились на этот, по мнению русских мальчишек, дешёвый трюк.

— Так зачем говорить «Вверх»?.. — уже громче повторила свой вопрос Василиса.

— А как же иначе метла окажется у вас в руке, мисс... эээ, Смит? — захлопала глазами Джиневра.

— Василиса Микулишна я, — сурово сдвинув брови, сказала Василиса. — А помело я обычно беру сама, без всяких... — она запнулась, не зная подходящего слова по-английски.

— Чудесатостей, — подсказала подруге Алёнушка.

— То есть, говоря короче, не выпендриваясь, — припечатал Тёма.

— А пафосность — это глупо, — добил Сева.

— В общем, профессор Поттер, как ступой управлять мы знаем, тратить полтора часа на махание помелом — неинтересно и скучно, — сделал вывод Артёмка.

— Зачем махать помелом? — совершенно растерялась Джиневра Поттер. — Какой ступой?.. Вы должны сесть на метлу верхом, и крепко сжав ее коленями, оттолкнуться от земли и...

Хмурое лицо Севы заставило профессора потрясенно умолкнуть.

— Эээ, профессор, это же... простите, неудобно.

— Нет, если припекло, я и на помеле могу — пожал плечами Артёмка. — Вот, помню, на Лысой горе ярмарка была, а бабуся приболела, а ступа тяжелая, ну, мы и полетели, помнишь, Севка?

— Такое забудешь! — поморщившись, отозвался брат. — До сих пор седалище болит, как вспомню. Нет, этот экстрим без меня. Да и девкам срам, опять же!

— Ах, они летали! А нам с Алёнкой петушков привезти? — Василиса, недолго думая, огрела обоих помелом поперек спин.

— Да! На палочке! — Алёнка тоже обиделась.

— Ах, вы драться?! Севка, спина к спине, держим оборону! За Родину-матушку, не посрамим Отечество, в бой, чудо-богатыри, за мной, ура!

Потрясенный первый курс Гриффиндора и Хаффлпафа во главе с совершенно ничего не понимающей Джиневрой Поттер наблюдал, как четверо русских с криками и дразнилками валяют друг друга по земле. Гордости ради стоило отметить, что, благодаря Кощею, валяли они весьма профессионально и по правилам.

— Немедленно прекратите драться! Баббинс, Смит! Минус десять очков с Хаффлапафа! — надрывалась профессор Поттер.

Последнее подействовало. Ребята потрясенно замерли.

— Сева, а где у Хаффлпафа очки и что такое минус? — шепотом спросила Алёнка.

— По-моему, она только что у нас что-то отняла...

— Точнее, с нас сняла...

— Какие-то очки? Я не ношу очки, как с меня их можно было снять?.. Да еще и десять, когда у меня и одних-то нету...

Джиневра только успела вздохнуть свободнее и хотела продолжить урок, как Василиса подергала ее за рукав.

— Профессор Поттер, мы очки не носим, но мы спросим у дяди Кощея, он учёный, ему положено. Мы вам их попозже принесем, и вы их у нас отнимете, хорошо? («Если сможете», — добавил Тёма шепотом по-русски) Вам точно десять надо? А зачем вам так много?

— Класс, урок окончен, — выдохнула Джинни и поспешила скрыться в замке.

— Говорил я бабушке, что эти англичане совсем не такие спокойные, как нам тетя Мери описывала, — протянул Тёма, не спеша шагая по направлению к замку. — На следующий урок-то она хоть ступы принесет? И метлы поновее, а то это древнее помело я о Севкину голову сломал... Гнилое, видно было.

Сева только погрозил брату кулаком и потер шишку на затылке.

— Чудесато тут все... — серьезно проговорила Алёнка.

Беглый опрос однокурсников во время перемены привел четверку к неутешительным выводам. О ступах никто и не слышал, все летают верхом на метлах и даже не задумываются о том, что это: 1) ужасно неудобно; 2) еще более неудобно, если ты парень; 3) совсем неудобно, если ты при этом в платье. Вопрос же, где у Хаффлпафа очки, и зачем он их носит, поставил всех в тупик.

— Тёма, ты только парту не пинай, хорошо? — умолял Сева, усаживаясь за оную в мрачном сыром подземелье перед уроком Зельеварения.

— Долго ты мне еще ту табуретку будешь вспоминать?! Ее же починили! А если нет — так повод новую купить. Я как-то счет за обучение глянул — ужас, там нулей больше, чем нам лет! А тут куда ни плюнь — все рассыпается.

— А ты меньше плюйся по сторонам. Тетя Мери говорила, так воспитанные дети не делают, — назидательно сказала Алёнка.

— А еще она говорила, что детям спать надо не меньше девяти часов в день. А я и семи не спал сегодня! — Тёма смахнул несуществующую слезу, что, правда, было понято неверно.

— Тоска по дому? — раздался чужой голос над ухом. — Эй, ребята, бедный русский мальчик соскучился по мамочке! — Джеймс Поттер младший явно не знал русский и истолковал диалог по-своему.

— Джим, чего ты к ним пристал? Иди сюда, я место занял! — пытаясь оборвать зреющий конфликт, позвал друга рыжеволосый. Насколько помнил Тёма, его звали Бен Уизли.

Джеймс скорчил презрительную мину, бросив напоследок:

— Хаффлы, чего с них взять!

Тёму удерживали втроем.

— Василисушка, пусти, я ему врежу! А потом еще раз врежу! Севка, он нас дебилами обозвал, чего ты молчишь?! Пошли ему врежем! Больно много мнит, думает, раз у него тут родни куча, так на него и управы нет?! Алёнка, пусти рукав, оторвешь — сама чинить будешь! — орал Артёмка по-русски.

— Да остынь ты! — проворчал Сева. — Ну обозвал, ну будь умнее, братишка! — и, быстро глянув по сторонам, добавил, — мы ему с тобой потом врежем, а то четверо против Гриффиндорцев — не здорово. Наши-то вряд ли в драку полезут, а этим только косточку кинь — они и рады лаяться!

Артёмка обиженно засопел, но вырываться прекратил и даже уселся ровно.

Точно со звонком дверь распахнулась, и... русские протерли глаза, испытав чувство дежа-вю, потому что очередное рыжее нечто стремительно ворвалось в класс. Это рыжее было мужского полу, носило мантию по последнему писку моды, сверкало начищенными ботинками и воняло одеколоном.

— Мальчики, — прогундосила сзади Василиса, зажав нос, — чего ж он меры-то не знает?.. Еще и окошек нету... Ох, дурно мне!

— Чего-чего, не учился он у нашей Мери! — Алёнка тоже говорила в нос, но героически сворачивала четыре листка в гармошку, чтобы сделать каждому по вееру. Пергамент форму держал плохо, девочка злилась.

— Зовите меня профессор Уизли...

— А этого франта еще куда-то зовут? Или это он так, по старой привычке? — с любопытством спросил Сева.

— Я научу вас, не всех вас, но лишь избранных, как сварить Славу, разлить по флаконам Удачу и даже закупорить Смерть! — в неверном свете факелов рыжие волосы отсвечивали демоническим пламенем.

— Где-то я это уже слышал, — себе под нос проговорил Сева. — Надо бы его это... градус пафоса понизить, в общем...

Он поднял руку. Профессор страшно нахмурился (вернее, это он так, видимо, считал) и рявкнул:

— В чем дело?! — весь курс синхронно вздрогнул.

— У меня вопрос, профессор Уизли. — воспитанно начал Сева. — А вы умеете варить варенье? Или все больше Славу? Вот наша бабушка — она все варить умеет...

На несколько секунд лицо профессора стало именно таким, каким и ожидал его увидеть Сева — лопоухим и растерянным.

— Десять очков с Хаффлпафа! — наконец рявкнул Уизли, справившись с собой.

— Ну вот, и этому тоже очки подавай! Не напасешься на этих рыжих, — вздохнула сзади Алёнка и подняла руку.

Профессор поморгал, но все же поинтересовался, в чем дело.

— Понимаете, профессор Уизли, — Алёнушка смущенно потеребила кончик толстой черной косы, — у нас очков нету. И вряд ли будут.

— Как нет?.. Почему не будет? — профессор ничего не понимал. Он буквально пять минут назад проходил мимо стенда с баллами и точно помнил, что горка желтых камушков сверкала в часах перед его уроком.

— Ну, понимаете, мы очков не носим, поэтому с нас их снять нельзя. А у дяди Кощея столько тоже, наверное, нет. Мы профессору Поттер уже десять штук должны. Может, вы между собой их потом разделите, зачем вам так много сразу? Или вы как наш Тёма — все быстро ломаете?

Рональд Уизли понимал, что его репутация «ужаса подземелий» рушится на глазах. Надо было что-то предпринять, и срочно.

— Довольно! — рявкнул он, но уже не так уверенно. — Не желаю слушать бред на моих уроках! Еще минус пять очков!

— И где нам столько взять? — покачала головой Василиса.

Затем профессор велел открыть учебники и сварить зелье от мелких ссадин и порезов и удалился в личный кабинет.

— Ой, Тём, ты только глянь на состав! Зачем так усложнять?.. Да еще варить больше часа! Бабушка за десять минут делала. Так, я воду набирать, а ты дуй за ингредиентами.

— Чего брать-то?

— Как что? Экстракт подорожника, конечно! И вот эти пять травок.

— А мы тогда суп сварим — решили девочки. — Зачем ему двадцать котлов одинакового зелья? А так хоть покушает. Худой он какой-то. И нервный. Это все от здешней еды, точно вам говорим!

Ребята кивнули друг другу и пошли набирать ингредиенты. Через несколько минут раздалось два крика на русском через весь кабинет:

— СЕВКА, ТУТ ЭНТОГО ЭКСТРАКТУ НЕТ! Даже просто подорожника нет.

— ВАСЬ, А ГДЕ ТУТ ПОГРЕБ ОВОЩНОЙ?

Партнеры быстро подбежали и методично обследовали запасы профессора зельеварения.

— Да, и с запасами тут плохо совсем. Ладно, Алёнка, давай чаю заварим тогда. Тетя Мери говорила, англичане уж больно до него охочи. Бери жасмин, розовые лепестки и вон ту травку!

— Алёнка, выдели нам подорожника листочков семь? Из наших запасов... Тёмка, а ты вон ту бутыль бери, там точно спирт. Экстракт делать будем, он тоже неплохо помогает, сам по себе.

Алёнушка передала Василисе требуемое, затем порылась в переднике и вытащила пучок листьев. Прошла на свое место, отсчитала семь, взяла тетрадь и крупно вывела: «Выдано Севке подорожника 7 (семь) листов».

— Владей! — серьезно сказала она.

Профессор появился в кабинете незадолго до конца урока, велел оставить по два флакона готовых зелий от пары, подписав образцы, а в качестве домашнего задания написать два свитка пергамента про заготовку ингредиентов.

Мальчишки быстро наклеили два ярлыка с надписью «Подорожника настой спиртовой, пока еще горячий. Готов к употреблению через два дня настаивания. Не принимать внутрь, хранить в темном месте», девочки долго спорили оставить два флакона чая или четыре, сошлись на трех. На одном было написано: «Чай простой травяной мятный», на втором: «Чай непростой розовый», на третьем: «Чай тоже непростой жасминовый зеленый». Под все три образца Алёнка подсунула пергамент с крупной надписью: «Приятного чаепития, профессор!», и четверка, весьма довольная собой, поспешила на обед.

Во время обеда с горем пополам решился вопрос про очки, который очень мучил девочек. Оказалось, что очки — это баллы, по количеству которых в конце года определяют лучший факультет. Сева всерьез испугался, когда Тёма полез выяснять, где находятся песочные часы, которые эти баллы считают.

После обеда ребята поспешили на урок Защиты от Темных Искусств.

— Надо дяде Кощею сказать, чтоб он нам этих баллов дал, а то мы в долгах погрязнем! Негоже, бабуся ругать станет, что не обязательные мы, — серьезно вещала по пути Василисушка.

Бессмертный на урок опоздал, но выглядел абсолютно счастливым. Обычно приглаженные черные волосы были растрепаны, плащ был «украшен» дырами.

— Какие у вас тут ловушки! — с порога объявил он потрясенным первокурсникам. — Жаль, я к вам на урок торопился, а то бы еще поискал, посмертельней. Так, записывайте, соколы, тему нашего урока: «Нечисть и нежить. Виды, сходства, различия».

Кощей рассказывал интересно, с примерами из собственных схваток (а за свою долгую жизнь он успел повидать всякого). Тёмка, высунув язык и испачкав нос в чернилах, строчил наиболее яркие места, Сева аккуратно выписывал ценные сведения, девочки записывали то, что понимали и успевали.

— Да, дядя Кощей обеспечил себе прямо богатырскую славу! — откинувшись вечером на спинку кресла в общей гостиной, по-русски говорил Тёма, удовлетворенно слушая, как сокурсники обсуждают отчаянного героя в отставке — профессора Бессмера. Особенно всем понравилось, как в молодости, помогая Яге на огороде, Кощей был вынужден целый час держать оборону от упырей с одной лопатой в руках.

— Ага, это вам не рыжие англичане! — поддержала Василиса.

— Баюн, а как дела с тайным местом? — почесывая кота, шепотом поинтересовалась Алёнка.

Кот чуть дернул ухом, показывая, что поиски он начал, но пока безрезультатно. Сева нахмурился, изучая расписание.

— А полеты-то через три дня. Спорю на что хошь, эта Поттер нам припомнит срыв урока. Надо бы аналог ступам поискать...

Ребята серьезно кивнули. Садиться на помело, которое можно было сломать о голову друга, не нанеся голове никакого серьезного ущерба, не хотелось никому...

Начальник Департамента по Связям с Магглами Гарри Джеймс Поттер слушал и не слушал очередную посетительницу. Это оказалась немолодая тощая женщина, чем-то смахивающая на тетю Петунию. Оптимизма это не добавляло. Голова не просто болела. Она раскалывалась. Гарри буквально чувствовал, как осколки медленно улетали, и видел, как они машут ему тоненькими ручками и ехидно улыбаются.

Кое-как сфокусировав зрение обратно, Поттер обратился к замолчавшей посетительнице.

— И что же дальше, миссис... — он пролистал анкету — Муненштайн?

— А дальше — я возмутилась, и вот я здесь, — упомянутая миссис широко осклабилась. — Вы рады?

Герой магического мира к своему ужасу осознал, что совершенно не слушал последние... минимум полчаса.

— Эээ... мы, разумеется, рассмотрим вашу ситуацию, вам сообщат, спасибо за визит, выход налево до конца по коридору... — попытался он отделаться общими фразами.

— Нет! — взвизгнула миссис Муненштайн. — Я прихожу сюда уже пятый раз, чтобы застать вас на месте, и вот я здесь! А вы! Вы, — она сделала вид, что собирается разрыдаться, — вы — черствый, бездушный тип! Вы не хотите помочь старой одинокой миссис Муненштайн!

Гарри досадливо поморщился и еле сдержался, чтобы не потереть лоб. Вопли данной особы только еще больше усилили боль в голове.

— Еще один «молодой специалист»! — надрывалась посетительница. — Понаберут же по объявлению, черт-те кого!

— Мадам, уверяю вас, мы сделаем все возможное, виновные понесут наказание по всей строгости закона! Но в данный момент мы не располагаем нужными ресурсами...

— Завели любимую песенку?! Не выйдет! Я требую активности здесь и сейчас! Здесь и сейчас, слышите?! — она ударила ладонью по столу.

Поттер все же потер лоб.

— Что с вами? Вам нехорошо? — тут же сменила тон маггла. — Вы какой-то бледный.

— О, ничего страшного, просто небольшая мигрень, — попытался улыбнуться Гарри.

— О, как я вас понимаю! — маггла обрадовалась, а Поттер испугался. Еще полчаса — и он точно свихнется. — Бумажная нудная работа, всего одно окно в офисе — неудивительно, что вас мучают головные боли. К счастью, у меня есть новейшее патентованное средство! Мои мигрени как рукой сняло после курса лечения! Вот, возьмите, — она подтолкнула к Гарри яркую картонную коробку. — И мой вам совет — возьмите отпуск за свой счет. Езжайте на природу, приведите в порядок нервы, — она поднялась, чтобы уйти.

— А как же... ваша проблема? — потрясенно выдавил Поттер.

— О, не беспокойтесь об этом. Когда у вас будет время, я была бы признательна. До свиданья, мистер Поттер.

Пробило шесть часов. Гарри, вздохнув, встал и накинул мантию. Выйти из офиса, запечатать заклинанием дверь, спуститься на два этажа, постучать в третью дверь.

— Герми, ты идешь? Шесть часов уже.

Гермиона Джейн Грейнджер, а после замужества — Уизли, глава аврората, а точнее, ее макушка дернулась за кипой бумаг.

— Гарри, это ты? Да, иду, Мерлин все побери! Знаешь, Гарри, с тех пор, как война закончилась, на нас свалилось столько исков против Пожирателей Смерти! Мы до сих пор не можем их хоть как-то привести в порядок! Столько волокиты! — Гермиона надела мантию.

— Да, последние пару дней у меня страшно болит голова, — пожаловался Поттер.

— А где именно болит? — машинально спросила Гермиона. Она мечтала стать колдомедиком и даже готовилась к экзаменам в магическую академию медицины, но, когда ей предложили принять пост главы аврората, Рон едва ли не в приказном порядке настоял, чтобы его жена согласилась. Гарри от этого поста отказался под предлогом того, что устал от войны, и довольствовался постом главы департамента по связям с магглами.

— Да вот тут, — Гарри снова потер шрам. — Ну, идем? Зайдем куда-нибудь перекусить по пути...

Миссис Уизли потрясенно осталась стоять.

— Гарри, — прошептала она, — твой шрам тебя не беспокоил со дня смерти Вольдеморта, а что, если?..

— Брось, Герми, мы же вместе уничтожили все его крестражи, я дрался с ним, я видел, как потухли красные глаза этой сволочи! — Гарри ответил довольно резко. — Он НЕ вернулся, Герм, это просто мигрень. Бумажная работа, недостаток активности... Но теперь, всего неделя и я снова буду как новенький. Патентованное маггловское средство от головы.

— Но при мигрени... — начала было Гермиона, но Поттер уже не слушал подругу.

— И все-таки я сообщу профессору Дамблдору, — прошептала она решительно.

Директор Дамблдор в полном недоумении читал письмо одной из лучших выпускниц Хогвартса за всю его историю. Гермиона Джейн Грейнджер, ныне Уизли, которую он искренне считал наиболее разумной из Золотого Трио, писала о... возвращении Вольдеморта?.. Дамблдор тер глаза и снова перечитывал. Наконец, хихикнув в белую бороду, он придвинул кресло к столу и сел писать ответ.

«Дорогая Гермиона,

Уверяю тебя, нет причин для паники. Я понимаю, что вам с Гарри, должно быть, скучна мирная жизнь, но искать Сама-Знаешь-Кого там, где его нет и быть не может все же не стоит. Использовать это как повод для визита тоже. Ты же знаешь, Хогвартс — твой дом, мы всегда рады вам.

Поэтому приезжай, когда захочешь.

Всегда твой,

Альбус Дамблдор»

Гермиона Джейн Уизли в ярости скомкала письмо. Ну неужели Дамблдор не поверил? Но шрам у Гарри не стал бы болеть просто так! Она была уверена — Сам-Знаете-Кто снова нашел способ ускользнуть от смерти. Ну и пусть ей не верят, когда Гарри появится в школе, Дамблдор не сможет отвертеться от очевидного!

И вот утром, к завтраку, они с Гарри прибыли в Хогвартс. Гермиона шла по знакомым коридорам, и чувствовала, как ее душа ликует. Гарри тоже улыбался. В дверях Большого Зала молодые сотрудники Министерства Магии нос к носу столкнулись со спешащими туда же Кощеем и русской четверкой. Поттер поморщился. Шрам снова неприятно кольнуло.

Кощей галантно пропустил вперед даму, следом за Гермионой скользнул и Гарри. Он не заметил, как нехорошо нахмурились и переглянулись мальчики.

— А эти-то что тут забыли? — яростно шептал по-русски Артём. — Не сидится на месте...

— Да брось, родню повидать приехали. Денек побудут и уедут, — не слишком уверенно протянул Сева.

— Еще скажи, это тебе приснилось. Нет, братик, Герои просто так не появляются. Точнее, они-то, может, и появляются, только вскоре вокруг них закручивается клубок интриг...

— Тут не поспоришь, — скривился Сев.

— А в чем дело-то? — не поняли девочки.

— Сами пока не знаем. Но скоро выясним, — мрачно пообещал Сева.

Тёма еще раз искоса взглянул на Поттера, глотающего какую-то таблетку.

Весь день братья ходили мрачнее тучи и то и дело яростно перешептывались, мешая английский с русским.

— Вот что, братик — наконец достаточно громко сказал Сева по-русски во время обеда. — Нам нужно блюдечко.

— Какое блюдечко? — не понял Тёма.

— Самое обычное. С голубой каемочкой. Чтоб показывало, что и как.

Тёма скептически хмыкнул, осматривая золотые приборы и посуду.

— Я, кажется, уже говорил, что с запасами тут туго. Чашек — и тех я не видел.

— Баюна на разведку пошлем. И надо с ним сегодня непременно поговорить. Слишком много тут... чудесатостей...

Тёма кивнул. Девочки тоже согласились.

Вечером русские, забившись в самый дальний уголок гостиной, тихо перешептывались.

— Поздно уже в лес идти. Давайте просто пустой класс найдем.

— Только чтоб без картин!

— Непременно. Баюша, сделай вид, что ты от нас удираешь.

Кот кивнул с самым серьезным выражением морды и, дико мяукнув, на всех парах понесся к выходу. Дети бросились за ним, периодически выкрикивая:

— Убёг! Котик убёг! Держите, ловите, люди добрые!

«Люди добрые» честно пытались схватить Баюна, но несмотря на огромные размеры, кот был очень ловким. Ужом выскользнув из гостиной, он стремглав понесся по коридорам, периодически притормаживая и оборачиваясь. Дети старались не отставать. Баюн бежал по лестницам все выше, пока вся компания не оказалась на открытой площадке одной из башен.

— Надо будет подушек и одеял прихватить. А то ветрено тут, — шмыгнула носом Василисушка.

— Это потом. Сейчас к делу. Баюн, рассказывай.

— Кухню нашел, — начал с «главного» кот. — Домовых там — видимо-невидимо. Ушастые. И все до одного — бабы.

— С чего ты взял? — удивились дети.

— Стал бы порядочный домовой без портков шастать! Посуда есть. Блюдечек видел штук пять. И яблоки есть. И прочие продукты.

— Дельно, — обрадовалась Василиса. — Зелья-то мы варить умеем, а вот с борщом у меня до сих пор проблемы. Дальше что?

— Надо решить со ступами. У нас осталось два дня, — напомнил Сева.

— Ведра? — предложил Баюн. — Тут чуланчик есть, там что-то вроде кладовки.

— Несолидно! — отмел Тёма.

— А что ж еще-то делать? — спросила Алёнка.

— Котлы! — осенило Севу. — Они и прочные, и не тяжелые, и волшебством напитаны.

— Как бы еще исхитриться и опробовать? — протянула Василисушка.

— С этим сложнее. В этом замке слишком много ушей. И глаз, — нахмурился Тёма.

— А котлы не маленькие? — с сомнением встряла Алёнка.

— Я видел и побольше, — отозвался Баюн. — В той кладовке.

— Значит, решено. Перед полетами наведаемся все вместе. У меня идейка зреет. Завтра покажу план, — заявил Тёма.

— Ты только не проспи! — рассмеялись все.

— Хммм, а вам не показалось, что уже стемнело? — поинтересовалась Василиса.

— БЕЖИМ! — в этот раз все были на редкость единодушны.

Торопливо шагая по одному из коридоров, ребята свернули и нос к носу столкнулись с зельеваром. У его ног замерла полосатая кошка с необычными отметинами вокруг глаз. Секунда — и рядом с рыжим стояла «Снегурочка», она же Минерва МакГонагалл.

— Бродим после отбоя? — тихо спросил рыжий.

— И вовсе не бродим! И вовсе котика ищем! — обиженная Алёнка показала Баюна, сидевшего у нее на руках.

— Минус десять баллов с Хаффлпафа! И сейчас же марш по спальням!

— Я их провожу, профессор Уизли, — отозвалась МакГонагалл.

— Я думаю, они в состоянии сами найти гостиную. Вы нужны мне на пару слов, профессор МакГонагалл...

Минерва пожала плечами и поспешила за удаляющимся рыжим.

— Ребята, Баюн нанюхался деколону энтого! — вскрикнула Алёнка, показывая осоловелого кота. — Он дышит неровно, и сердечко у него колотится!

— Баюн! Баюша, скажи нам хоть что-нибудь! — затеребили его дети.

— Какая женщина! — только и выдохнул Баюн.

— Значит так. Вот блюдечко. Без каемочки, правда. Вот яблочко, — Тёмка выложил принесенное на одеяло.

— А чего яблочко надкусанное? — недовольно буркнула Василиса. Артём смутился и промолчал.

— Ладно, других нет. Пробуем... — Алёнка положила яблочко на блюдце.

— Катись, катись, яблочко, все по кругу по блюдечку, покажи, что на свете деется! — хором зашептали дети. Выждали секунду и добавили, — Пожалуйста!

Яблочко медленно сдвинулось с места и, чуть западая на откусанный бок, поползло по кругу.

— Покажи нам Кощея Бессмертного! Пожалуйста... — решил Сева.

По поверхности прошла рябь, но картинки не было.

— Тьфу, посуда иноземная, Кощея не знает! — выругался Тёма. — Покажи Деда Мороза!

Тот же эффект.

— Покажи профессора Поттер! — решила добавить Аленушка.

Подумав, блюдечко выдало несколько размытую, но узнаваемую картинку.

— Надо будет блюдечку Кощея показать. Чтоб запомнило, — протянула Василиса.

Баюн кивнул, а потом робко попросил:

— Блюдечко, а блюдечко... А покажи мне мою зазнобушку, кошку полосатую, вокруг глаз отметины потемней...

Блюдечко думало долго. Наконец, оно робко показало профессора МакГонагалл. Кот схватил блюдце и стал всматриваться.

— Мы его, несчастного, потеряли, — приложив руку к сердцу, сказал Артём.

— Да и ладно. Ты нам обещался план какой-то показать.

— А, ну да! — Тёмка вытащил сложенный вчетверо пергамент, расчерченный линиями. — Вот, глядите!

Ребята сдвинулись поплотней и зашептались.

— А что, ловко! — хихикнул Сева. — Только ты завтра погромче, раз экспромтом делаем.

Артёмка серьезно кивнул.

Рано утром на завтрак отправились только девочки с секретной миссией набрать бутербродов. Мальчики же под предводительством Баюна совершили успешную диверсию, отыскав в кладовке для старых вещей четыре приличных котла.

— Есть! — победно крикнул Сева, найдя четвертый.

— Отлично. Бежим, а то отстаем по графику минут на пять, — ответил Тёмка, и мальчики, подхватив добычу, поспешили к выходу из замка, провожаемые недоуменными взглядами тех, кто попадался им на пути.

Профессор Поттер круглыми глазами наблюдала странную картину. По направлению к ним, пыхтя и ругаясь, на ходу запихивая в рот остатки бутербродов, шли «эти странные русские. За собой они зачем-то волочили по земле здоровенные котлы.

— Доброе утро, профессор Поттер! — дружно гаркнули ребята.

— Доброе утро... Зачем вы принесли котлы на мой урок? — спросила Джинни. Хаффлпафцы были явно смущены, гриффиндорцы откровенно хихикали.

— Как зачем? Вы же полеты ведете, — спокойно ответил Тёма.

— Вот именно, мистер Баббинс, полеты! А зельеварение ведет мой брат, профессор Уизли.

— Теперь мне все стало ясно... Это у них семейное, — шепотом по-русски заметила Василиса. Алёнка хрюкнула, сдерживая смех.

— Ну давайте, продемонстрируйте нам свое искусство! — выкрикнул Джеймс Поттер.

— Потише на моем уроке, мистер, не то мне придется вас наказать, — пригрозила профессор.

Тёмка невозмутимо поставил свой котел на землю. Ребята поставили свои в ряд, чуть позади.

— Отчего ж не показать. Покажем, только помело надобно, — он пошел вдоль ряда приготовленных для урока метел. — Алёнка, бери это. Василиска, не трожь, это плохое. Севка, крайнее твое. Василис, ты вон то возьми. А я это попробую.

Профессор Поттер смотрела на это в полном недоумении. Тёмка тем временем раздал каждому по два мешочка и подождал, пока ребята привяжут их к метлам. Затем скомандовал:

— Пилотажная группа «Соловьи-разбойники», стройсь! — ребята построились за котлами — Тёма чуть впереди, за ним Сева, по бокам — девочки. — По ступам! — оперевшись на помело, русские запрыгнули в котлы. — Контакт?

— Есть контакт! — ответили три голоса.

— От винта! Ключ на старт! — ребята перехватили метлы чуть наискось и уперли в землю. — Даю старт через пять...четыре...три...два...один...

— ЗЕМЛЯ, ПРОЩАЙ! — дружно выкрикнули ребята и невероятным усилием воли сдержались, чтобы не зажмуриться. Все понимали, что будет, если это не сработает.

Котлы мелко задрожали и медленно, но верно поднялись метра на два в воздух. Оставшиеся внизу сокурсники ахнули.

— Ура, сработало! — крикнул Тёма по-русски.

— В ДОБРЫЙ ПУТЬ! — котлы двинулись вперед.

— Заходим на вираж! — перекрикивая ветер, кричал Артёмка.

Старательно ворочая помелом, «пилотажная группа» описала несколько кругов над потрясенными до глубины души англичанами.

— Набрать высоту! Выровнять курс! Сброс по команде! — орал «бравый пилот». — Огооонь!

Летящие за ним девочки и Сева чуть рванули на себя хитрые завязки, которые всю ночь придумывали девочки, которые и шили мешочки. Небо расчертили полоски крашеного песка: белая, синяя и красная.

— Снижаемся! Идем на посааааадку!! — командовал Тёма.

Вылезали из «ступ» они под крики и аплодисменты потрясенного курса и профессора.

— Двадцать баллов Хаффлпафу! — выдохнула удивленная донельзя профессор Поттер.

— Ееесть! — четыре ладони хлопнули друг о друга.

— Подумаешь! — надувшись, протянул кто-то из гриффиндорцев. — Зато в квиддич играть нельзя!

— Ничего, и квиддич ваш сдюжим! — махнул рукой улыбающийся до ушей Тёма.

— Ну, дали вы жару! — хохотал до колик Кощей, выслушав немного хвастливый рассказ. — Вот что, соколики, вы теперь идите, бабушке Ягусе напишите, да поподробнее. А то почти неделю ужо как устроились, а бабушка, небось, волнуется.

Ребята серьезно кивнули и умчались в гостиную.

— Так, кто писать будет? Алёнка, ты. У тебя почерк крупный и ровный, а у бабуси глаза уже немолодые. Пиши. Дорогая наша бабулечка Яга. Это твои внуки. Все у нас в этой Англии хорошо. Только пришли нам чаю черного с мятой, а то учителя тут нервные. И тесемок пришли, платьица расшить. Питаемся хорошо. Только однообразно. Никаких разносолов да компотов. Один сок из тыкв. А вообще у нас все отлично, любим, целуем, подробности расскажет дядя Кощей. Твои внуки, — важно продиктовал Тёма.

— И внучки! — встряла Василиса.

— Хорошо, и внучки, — покладисто согласился Артёмка.

Весьма довольные собой, ребята побежали в совятню, где обстоятельно, на трех языках (русском, английском и совином (Севка помог)) принялись объяснять школьным совам куда и как им лететь.

— Не хотят, ироды! — пожаловался черный филин друзьям. — Как слово «Россия» услышат — сразу притворяются глухонемыми!

Наконец, молодая сова улетела в состоянии шока, пытаясь понять, что же значило «А опосля моря лети лесом!», которое, как посчитал Тёмка, наиболее емко выражало направление и напутствие на дорогу.

Баба Яга читала коротенькое письмецо охая и ахая. Сова сидела на шестке у печи, лениво доклевывала толстую мышь и подумывала бросить осточертелую работу курьера, сменив ее на высокооплачиваемый пост уполномоченного посла в Россию. В голове уже складывался текст прошения к черному филину.

Кузька, пробежав письмо глазами, очень возмутился. Настолько, что оседлал едва не подавившуюся сову, пришпорил ее и велел срочно «нести его полем-лесом, за море-окиян на остров энтот Великобританию». Сова настолько обалдела, что подчинилась беспрекословно.

— Кузенька, постой! Куда же ты летишь?! — выбежала на крыльцо Баба-Яга, всплеснув руками.

— Оставь его, Ягуся. Он уже домовой взрослый, башковитый. В энтой Англии не пропадет. Детям опять ж, надзор и правильное питание, — подергал бабку за подол Нафаня.

Тёмка полулежал на кровати, рассматривая полог.

— А хорошо, что завтра выходной, а Севка? Поспать можно...

Он еще не знал, что ждало его на следующее утро.

А наутро... Тёмка, рывком сев на кровати, протирал глаза и слушал возмущенные вопли Кузьки. Вскоре проснулась вся спальня.

— Опять вещи разбросал! Срамота! Вставай, весь день проспишь! — разорялся Кузя.

— Ку-кузя?.. — заикаясь, спросил Тёма.

— Не Кукузя, а Кузьма Кузьмич! Я потомственный домовой! — вопил тот.

Тёмка откинулся на подушку и застонал.

— Срочный сбор на башне, срочный сбор на башне! — орал через несколько часов Тёма, выбегая из гостиной. Ничего не понимающие девочки и Сева бросились за ним. Остановился «бравый пилот» только на площадке.

— Нам конец! Мало нам Баюна да Кощея, теперь и Кузька тут! Давайте уж и бабушку, до кучи!

— Успокойся, Артёмка! — подняв руку, произнесла Василиса. — Это же хорошо! Мне этот сок тыквенный уже в горло не льется.

— Да! — поддержала Алёнка. — К тому же нам Кузя нравится. Веселый он...

— Эй, вы на чьей вообще стороне?! — возмутился Артём.

— По ходу дела выясним. Но могу сказать заранее, против Кузьки нам воевать несподручно будет. Пробовали уже, — напомнил Сева.

Тёма только вздохнул.

— Алёнушка, пиши. Кузьма прибыл. Точка. Все в порядке. Точка. Твои внуки... — он помолчал. — И внучки.

Поднявшись в совятню, ребята едва не сбежали оттуда. Потому что со всех насестов, отпихивая друг друга и злобно ухая, слетели совы, услужливо протягивая лапы.

— Севка, че это с ними? — испуганно прокричал Артём, отступая к двери.

Черный филин поискал глазами прошлую сову. Она сидела в дальнем углу, нахохлившись и тихо ухая.

— Это она всем рассказала, — перевел Сева. — Мол, у Яги тепло, светло и сытно. Поэтому она теперь не хочет в этой продуваемой всеми ветрами совятне торчать, а переезжает к Яге. Вот они и захотели... Тоже.

Молодая сова действительно ругала свой длинный сорочий язык. Совиная мудрость, видимо, еще ее не посетила в силу молодости. Да и сил на борьбу после перелета с тяжелым грузом не осталось. Сова уже мысленно попрощалась с высокооплачиваемой работой, когда ее внезапно погладили по перьям.

— А у тебя сил достанет? — с заботой в голосе проухал черный филин над ухом.

Сова выпятила грудь и заверила филина и стоявшую рядом с ним девочку, что достанет и останется.

— Ну, смотри, — сурово сказала Алёнка, — по срокам не гоним, но долететь надобно!

Сова ухнула, потопталась, проверяя, как привязан пергамент и гордо вылетела в окно.

Остальные проводили ее завистливыми взглядами и вернулись на свои места.

Ребята, перешептываясь, начали спускаться.

В учительской этим вечером было шумно. Учителя устроили дружеские посиделки по случаю прибытия в Хогвартс Гарри Поттера и Гермионы Уизли. Слышались безобидные подколки и громкий смех.

В разгар веселья в учительскую заглянул Кощей. Вежливо поздоровался со всеми, взял несколько классных журналов, извинился за беспокойство и вышел, аккуратно закрыв за собой дверь. Учителя проводили его взглядами и только собирались вернуться к прерванному застолью, как Поттер, схватившись за шрам и прикрыв глаза, потерял сознание. Все засуетились, Дамблдор истошно завопил:

— Минерва! Северуса ко мне! Немедленно!

Присутствующие замолчали и взглянули на директора с некоторой долей осуждения. Профессор МакГонагалл тихо сказала:

— Альбус... Северуса... нет.

Совершенно забывшись, Дамблдор рявкнул:

— Вечно его нет, когда он нужен! — и только взглянув, как наполняются слезами глаза присутствующих дам, осекся и замолчал.

Все, похоже, вспомнили об одном и том же. Как тогда, во время последней битвы, авроры и студенты Хогвартса стояли у Визжащей хижины. Как Волдеморт держал в подвале заложников, поэтому никто не решался дать команду на штурм. Как Темный Лорд вышел, вытолкнув вперед Северуса Снейпа.

— Я буду убивать заложников по одному, если вы не выдадите мне Гарри Поттера! — крикнул лорд Волдеморт. — И начну с него! Я все знаю, Дамблдор! Он был вашим шпионом среди моих Пожирателей! А может, не только? — нагло усмехнулся он.

Дамблдор, стоявший в первом ряду, скрипнул зубами. Мало того, что Волдеморт, загнанный, как всем казалось, в угол, ставил условия, так он еще и позволял себе откровенно грязные намеки.

— Ну же, Северус, скажи, наконец, кому ты верен! — издевался Темный лорд.

Снейп повернулся и что-то негромко сказал. Позже учебники истории напишут, будто он смело плюнул в лицо Волдеморту.

— Я вижу, вы отказываетесь выдать мне мальчишку! — посуровел Волдеморт. — Так смотрите же, что будет с теми, кто не подчиняется мне!

Огромная змея Нагайна выползла из темноты хижины и, обвившись вокруг профессора, вонзила зубы ему в шею. Дождавшись, когда тело Снейпа безвольно упадет на пол, Темный Лорд снова скрылся в Визжащей хижине, утащив его с собой. Позже, когда отряд авроров вломился в хижину, в подвале они нашли живых и невредимых заложников (среди них Джинни Уизли, мадам Помфри и Симуса Финигана), но тело профессора Снейпа найдено не было. Было решено, что Волдеморт трансфигурировал его, или еще проще — сжег. Впрочем, тело поверженного Волдеморта, выставленное в Визжащей хижине, чтобы все могли «полюбоваться» побежденным злом перед сожжением, тоже исчезло буквально под самым носом у авроров на следующий день. Это преступление повесили на Беллатрикс Лестрейндж, окончательно спятившую после победы Ордена Феникса.

Так закончилась изнурительная магическая война.

И только Невилл Лонгботтом снова подумал о том, как похож черноволосый русский мальчишка на профессора зельеварения. Но, побоявшись насмешек, никому об этом не сказал.

В то самое время, когда учителя праздновали приезд Гарри и Гермионы, на площадке одной из башен русская четверка мучила блюдечко. Очередное яблочко съел Тёма от избытка чувств, когда они наблюдали за тем, как Кузька строит домовых на кухне.

— Опять завтра овсянка на завтрак! — разорялся Кузя. — А я говорю, манку давай! Бабы, а манку варить не умеют! Срамота!

Хогвартские домовые эльфы недоуменно хлопали глазами, не понимая русский язык. Накричавшись всласть, Кузя перешел от слов к делу. Найдя случайно завалявшийся в обширных закромах Хогвартса кулек манки, он жестами принялся объяснять, что он хотел. Через полчаса эльфы крепко задумались.

Когда ребятам надоело подсматривать за Кузькой, они попросили блюдечко показать Кощея. Блюдечко пошло рябью.

— Опять! — выругался Тёма. — Это какое-то неправильное блюдечко. Надоело оно мне!

— ТЁМА, НЕЕЕТ! — крикнули дети, но было поздно. Осколки разлетелись по всей площадке.

— Ты понимаешь, что теперь, когда на кухне всем заправляет Кузя, нового блюдечка нам не видать? — тихо спросила Василиса.

— Ребята, я его даже не трогал! — оправдывался Тёма.

— Тем не менее, оно разбилось. Ладно, гений разрушительной магии, все равно это блюдечко так и не показывало Кощея, — вздохнул Сева.

Ребята не знали, что как раз в тот момент, когда блюдечко разбилось, Гарри Поттер потерял сознание.

— Гарри, Гарри, ты в порядке? — Джинни трясла мужа, приходящего в себя в Больничном крыле. Мадам Помфри скрылась в своем кабинете.

— Что произошло? — спросил Поттер, нашаривая на прикроватной тумбочке свои очки.

— В учительскую вошел профессор Бессмер, и ты... в общем, ты потерял сознание, — объяснила Гермиона.

— Мы считаем, что это как-то связано, Гарри, — осторожно предположил Рон. — Хотя... Герми немного радикальна... Ну, ты знаешь, она считает, что Сам-Знаешь-Кто...

— Я УВЕРЕНА, Рональд Уизли! — Гермиона уперла руки в бока. — Более того, мне кажется, что этот профессор Бессмер — и есть лорд Волдеморт!

— Ну, дорогая Гермиона, это ты уже перегибаешь палку — мягко произнес Дамблдор. — То, что русский профессор случайно вошел, когда Гарри стало... нехорошо — всего лишь случайность, уверяю тебя.

— Можно я посмотрю его личное дело, директор? — спросила Гермиона.

— Конечно. Идем в мой кабинет, все личные дела преподавателей хранятся там.

Дамблдор и Герми удалились.

— А знаешь, Гарри, я буду даже рад, если он вернулся. Это же как в старые добрые времена! Мы трое — против могущественного темного волшебника! Только теперь мы тоже не лыком шиты! Я бы ему показал, сунься он только к нам! — запальчиво выдал Рон.

Поттер только вздохнул. Ему вовсе не хотелось новой войны. Слишком долго он мечтал о мирной жизни, слишком коротким показался ему перерыв. Рон распинался о том, что бы он сделал с возродившимся Волдемортом. Невилл, тоже присутствовавший в Больничном крыле, сосредоточенно хмурился. Что-то явно происходило, только профессор травологии еще не мог сказать наверняка, что именно.

Баюн сидел на Севиной кровати и вылизывался так активно, что кровать ходила ходуном.

— Баюн, это Тёмкина привилегия — все ломать. Чего это с тобой? — спросил хозяин кровати, всерьез опасаясь, что еще немного — и спать ему придется на диване в гостиной.

— Не мешай! — сердито буркнул кот. — Лучше девочек позови, чего они там копаются!

— Вот, принес! — в спальню вбежал Артёмка, размахивая выпрошенной на кухне у жадного Кузьмы связкой сушеной рыбы.

— Осторожней, хвосты поломаешь! — нахмурился Баюн.

— Баюн, да что это с тобой? — спросили вошедшие девочки, протягивая выглаженный галстук факультета.

— На свидание иду! — важно объявил кот, в сотый раз приглаживая шикарные усы.

Придирчиво оглядев себя в зеркало, Баюн отправился на поиски своей зазнобы.

Заместитель директора профессор Минерва Макгонагалл сидела в своем кабинете и злилась и грустила одновременно. Все в Хогвартсе знали о странной привычке профессора Дамблдора периодически «забывать», что Северус Снейп погиб в финальной битве, и все осуждали это проявление старческого маразма, однако Альбус не желал ничего слушать. Минерва злилась больше всех. Она до сих пор чувствовала себя виноватой за нападки Мародёров, которые учились на ее факультете, а она выгораживала их. А потом вечно ссорилась с Северусом, когда он, будучи деканом Слизерина, защищал своих учеников. Только сейчас она осознала, что, в сущности, он поступал так же, как и она, а порой и куда более справедливо. Она часто злилась на него, а теперь... Теперь он погиб, не дотянув каких-то пару часов до победы, а она так и не извинилась перед ним. От этого ей становилось совсем тоскливо.

Стук в дверь застал ее врасплох. Запахнувшись в клетчатый плед, она открыла дверь и тут же захотела ее захлопнуть. Или хотя бы протереть глаза.

На пороге, опираясь на пушистый хвост, на задних лапах стоял абсолютно черный кот, с галстуком Хаффлпафа на шее и пучком сушеной рыбы, который он держал в лапе наподобие букета.

— Простите, — шаркнув лапой, на ломаном английском с сильным иностранным акцентом произнес кот. — Могу я войти?

— Да, разумеется, — профессор была слишком сильно удивлена, чтобы отказать.

Чуть косолапя и переваливаясь, кот вошел в кабинет.

— У вас волшебное жилище! — выдал кот и, внезапно опустившись на одно колено, протянул ей рыбу. — Вы — волшебны! Iloveyou!

Минерва взяла «букет», и кот с явным облегчением поднялся обратно на лапы.

— Я зовусь кот Баюн, — выдал кот, садясь в кресло и закидывая ногу на ногу.

— Меня зовут Минерва МакГонагалл — представилась профессор.

— Волшебное имя! — кота явно подводил словарный запас. — Почему вы грустны?

— Я вспомнила о моем коллеге. Он давно погиб, — начала Минерва.

Кот заметил начатую бутылку огневиски.

— Шотландский виски? — поинтересовался кот.

— Пытаюсь забыться, — чуть улыбнулась Минерва.

— Не поможет, — с видом знатока выдал кот и жестом фокусника извлек откуда-то бутылку с прозрачной жидкостью. — Вот!

— Водка? — спросила МакГонагалл, демонстрируя неплохое знание русских реалий.

— Помилуйте, Афинушка! — от избытка чувств кот перешел на русский. — Разве я мог предложить даме водки?.. Это чистый спирт!

Минерва не поняла, почему возмутился Баюн, но покорно взяла протянутый стакан и поднесла к губам.

— Нет-нет, не так! — кот налил и себе. — Так!

Он выдохнул и залпом опрокинул в себя жидкость. МакГонагалл старательно повторила. Оба заозирались в поисках закуски. Минерва вызвала домового эльфа и попросила принести заливного и бутербродов. Однако обратно вместо вызванного Типпи явился Кузя с традиционными русскими разносолами. После третьей стопки это стало неважно, после пятой рухнули языковые барьеры. Смесь ломаного английского с русским, сопровождающаяся жестами казалась Минерве МакГонагалл вполне понятным языком, а Баюн все понимал и без слов.

Периодически заглядывающий Кузьма пожимал плечами и говорил только:

— Срамота!

Впрочем, его все равно никто не слушал...

— Итак, я проверил ваши домашние работы и должен сказать, что я ужасно ими недоволен! — тихо вещал профессор Уизли, медленно шагая по рядам и раздавая свитки пергамента.

Сева развернул свой. В углу красовалась жирная «О». Пергамент был исчеркан красными чернилами. Внизу был написан вывод преподавателя: «Используйте материал стандартного учебника и не увлекайтесь ненужными подробностями!». Тёмка же, за использование как раз-таки материалов учебника, получил всего лишь «С».

— Идиотизм какой-то, — тихо и по-русски выругался Сева. — Он вообще учебник-то читал? Там такой бред написан...

— Мда, невзлюбил он нас, Севка, явно.

— Девочки, а вы как?

Василиса и Алёнушка мрачно показали «У».

— Минус десять баллов с Хаффлпафа за разговоры и еще пять за посторонние занятия на моем уроке! — прошелестело над ухом.

— Мда... То ли еще будет... — сделала вывод Василиса. — На сегодняшнем уроке вы должны сварить зелье от головной боли. Ингредиенты уже у вас на столах. После прошлого урока я понял, что некоторые из вас, как видно, не способны отличить волчью отраву от клобука монаха!

Сева поморщился, как будто у него внезапно заболел зуб.

— Простите, профессор, а как их различить? — одновременно с поднятием руки выпалил он.

— Элементарно, Баббинс! — рявкнул профессор. — От волчьей отравы умирают волки!

— А клобук монаха, видимо, носят монахи — по-русски закончил Сева. — Ну и бред... Младенец — и тот знает, что это одно и то же растение, которое, вообще-то называется аконит клобучковый. Или aconitum napellus, по-латыни. Название происходит, вероятно от древнегреческого города Аконе, в окрестностях которого эти цветы росли в изобилии, скорее всего это латинизация греческого 'akoniton', растения, которое применялось в качестве яда, но точная этимология слова неизвестна. По древнегреческому мифу, аконит вырос из ядовитой слюны объятого ужасом адского пса Цербера, которого Геракл привел из подземного царства на землю (одиннадцатый подвиг Геракла). Растение также известно, как «борец», предположительно этим названием растение обязано скандинавской мифологии: борец вырос на месте гибели бога Тора, победившего ядовитого змея и погибшего от его укусов. С древности оно применялось для отравления волков и других хищников, греки и китайцы делали из него яд для стрел, в Непале им отравляли приманку для крупных хищников и питьевую воду при нападении врага. Все растение — от корней до пыльцы — чрезвычайно ядовито, ядовит даже запах. Плутарх пишет, что отравленные аконитом воины Марка Антония теряли память, и их рвало желчью. По преданию, именно от аконита умер знаменитый хан Тимур — ядовитым соком была пропитана его тюбетейка. Токсичность растения вызвана содержанием в нем алкалоидов (в первую очередь, аконитина), воздействующих на центральную нервную систему и вызывающих судороги и паралич дыхательного центра. Ядовитость аконита зависит от географического положения (почва, климат), от возраста растения — в южных широтах он максимально ядовит, а в Норвегии, например, им кормят животных. Возделываясь в культуре, на плодородной садовой земле, аконит через несколько поколений утрачивает свои ядовитые свойства. Медицинское применение этого растения весьма разнообразно; в Тибете его называют “королем медицины”, им лечили сибирскую язву, воспаление легких; в русской народной медицине его использовали как наружное болеутоляющее средство. К настоящему времени некоторые виды аконита занесены в Красную книгу...[1]

Сева и сам не заметил, как, начиная со слов «одно и то же растение», он снова перешел на английский язык и прошел туда-сюда по ряду, заложив руки за спину.

— Достаточно, мистер Баббинс, вернитесь на свое место! — наконец сориентировался профессор Уизли. — Все эти мифы и легенды весьма интересны, однако бесполезны, ведь главное, что требуется помнить при обращении с этим растением — так это то, что оно чрезвычайно ядовито.

— Зато мифы — интересно и понятно, — заявила тихо Василиса. — Севка, чего там с Тибетом, я не поняла... Расскажешь потом еще раз, хорошо?

Сева кивнул.

— Мог бы и пару баллов накинуть, жмот! — по-русски выругался Тёма. — Лень ему лишний раз языком ворочать! А ты здорово говорил, Сев! Я следил, даже гриффиры застрочили перьями!

— А мы дяде Кощею расскажем, он и подарит! — пожала плечами Алёнка.

— По милости мистера Баббинса у вас осталось на пятнадцать минут меньше на варку зелья, — зловеще напомнил профессор Уизли. — Постарайтесь сварить что-нибудь приличное за оставшиеся семьдесят минут!

— Профессор, это зелье можно успеть и за сорок, если опустить пункт десять в инструкции и совместить пункты 2 и 3, 11 и 12 и 17 и18! — пролистав учебник, сказал Сева.

— Тогда я жду ваши с братом образцы ровно через сорок минут и ни минутой позже, мистер Баббинс! — прошипел профессор, подходя к мальчикам вплотную.

— Севка, зачем ты нарываешься? — недоумевал брат, устанавливая котел. — И поторопись, фигурную нарезку компонентов будешь демонстрировать в другом месте, у нас всего сорок минут!

— Не паникуй, Тём! — отмахнулся Сева. — Во-первых, тут в нарезке вся соль. Во-вторых, ты меня сбиваешь. В-третьих, времени — вагон и маленькая тележка. Бабушка Яга всегда говорит: «Поспешишь — людей насмешишь!»

— Молчу, молчу, о, великий колдун! — надулся Тёма.

— Ага, а пока молчишь, почисти брюкву. Две. И ревень вымой. Потщательней только!

Тёма, бурча что-то под нос, взялся за нож и подвинул к себе корнеплоды.

— Куда ты столько срезаешь?! Кожицу снимай, а не кубик вырезай! — возмутился Сева.

— Как умею — так и делаю! — огрызнулся брат.

Сева только вздохнул.

Через тридцать пять минут на столе донельзя удивленного профессора Уизли красовались два флакона, подписанные «Баббинс А.» и «Баббинс В.». Еще через пятнадцать минут рядом появились флаконы с фамилией «Смит». Русские невозмутимо прибирали рабочие места.

Профессор травологии и декан факультета Хаффлпаф Невилл Лонгботтом проводил урок. Он был разочарован. Энтузиастов можно было пересчитать по пальцам одной руки. Остальные механически делали то, что он показал, надеясь поскорее избавиться от задания.

Невилл много времени проводил в теплицах, помогая профессору Спраут, и, честно говоря, пока что использовал ее наработки и методику. Поэтому первый курс пересаживал молодые побеги прыгучих тюльпанов, работая в группах по четыре человека. Невилл ходил вдоль рядов, изредка давая указания. Внезапно его внимание привлекла четверка русских ребят. Девочки с увлечением выполняли задание, а мальчики сидели на перевернутых ящиках из-под рассады и наблюдали.

Снова скользнув взглядом по черноволосому мальчишке, Невилл внутренне содрогнулся: настолько невероятно похож он был на личный кошмар декана Хаффлпафа — Северуса Снейпа. Только черные волосы, собранные в хвост, были чисто вымыты. Но взгляд, и нос...

«Я преподаватель, профессор, я старше, Северус Снейп давно погиб!» — как мантру твердил про себя Невилл, подходя к русским.

— Мне кажется, я давал задание, рассчитанное на четверых, молодые люди, — добродушно улыбаясь, сказал профессор.

— Девочки справятся, профессор, вот увидите! У них настоящий талант к этому делу! — с жаром ответил Тёма.

— Да, и они велели не путаться под ногами, — добавил Сева.

— А вы что же, совсем не хотите попробовать? — удивился Невилл. — Это ли не настоящая магия — смотреть, как на твоих глазах рождается новая жизнь, как растет цветок, как он набирает магическую силу...

— Предпочитаю зелья, — пожав плечами, ответил Сева, глядя в пол. — Когда в котле правильно собранные цветы высвобождают накопленную силу, смешиваются, рождают новые свойства...

— А у меня с этим еще хуже! — признался Тёмка. — Я как-то давно посадил у нас на огороде куст малины дикой, все ведь правильно посадил, у бабушки спрашивал, что да как, а он... засох через два дня...

— Вот оно что, — Невилл потер подбородок. — А ну-ка, пойдемте-ка со мной!

Он провел их в дальний конец теплиц.

— Я все понимаю, но вам в конце года сдавать экзамен. Давайте все же попробуем сработаться! — улыбаясь, проговорил профессор.

Мальчики переглянулись.

— Вот, смотрите! — Невилл посадил в горшок небольшое семечко и полил водой. Буквально через несколько секунд из земли вылез стебелек, развернул листья и распустил цветы. — Красиво же, правда!

Русские покорно кивнули. Невилл подумал, что, видя в черноволосом русском парнишке Северуса Снейпа (совершенно неоправданно при этом, мало ли на свете похожих людей?), уделял всей четверке преступно мало внимания как декан. Однако было еще совсем не поздно все исправить. Да и присмотреться к этим ребятам повнимательнее стоило. На них уже поступали жалобы от других учителей. Особенно от Рона Уизли. Впрочем, за это Невилл их не винил. Победитель Нагайны считал, что его друг и коллега немного... зазнался. Ему явно не давали покоя чьи-то лавры. Причем неважно чьи. Рональд Уизли старался всем показать, что он лучше всех. К сожалению, у него это получалось далеко не всегда.

Невилл с улыбкой наблюдал, как русские старательно перетаскивают горшки и ящики с рассадой.

— Сева, и мы ничего ему не устроим за это? Он же нас банально эксплуатирует, — негромко возмущался Тёма.

— Это его урок, он наш декан... все законно, — флегматично отозвался брат.

— Если он не станет обзывать нас, как это делает тот рыжий в подземельях, то я согласен.

Прозвенел звонок.

— Все свободны! — объявил профессор Невилл.

— Но мы не успели закончить! — раздалось несколько голосов.

— Ничего страшного! — улыбнулся декан. — Домашнее задание — записать то, что вы сегодня делали в ваши дневники. И, да, Всеволод, Артур, зайдите сегодня вечером ко мне в кабинет.

— Что вы успели натворить?! — грозно спросили девочки по дороге к замку.

— Сами не знаем, — пробормотали мальчишки.

Вечером мальчики переминались с ноги на ногу, не решаясь постучать.

— Ладно, чем быстрей мы это начнем, тем быстрей мы с этим покончим! — буркнул Сева.

— Входите! — раздалось через несколько секунд.

Переглянувшись, Тёма и Сева вошли в кабинет. Везде горели свечи и факелы, было тепло. Сам декан сидел за большим дубовым столом.

— Чаю? — улыбаясь, предложил Невилл.

Мальчики выглядели совершенно ошеломленными.

— Артёмка, а он не подлил Сыворотки Правды, — удивленно отметил Сева, принюхавшись и поболтав чашку.

— Ну-с, молодые люди, рассказывайте, как вам нравится Хогвартс? — спросил Невилл.

— Все нравится... На уроки ходим... Домашние задания выполняем... Хулиганим в меру... Что еще? — выдал Тёма.

— В меру, говорите? А вот профессора на вас жалуются...

Озорники только переглянулись и синхронно пожали плечами. Декан вздохнул. Похоже, Шляпа на старости лет начала давать сбои. Этим двоим уж явно не в Хаффлпафф надо было.

Помучив мальчиков расспросами около получаса, профессор отпустил их, выдав дополнительно (и в качестве наказания заодно) несколько книг по травологии, и велел прочитать их за две недели.

— С этим надо держать ухо востро, — глубокомысленно проговорил Тёма.

Севка только кивнул.

[1] Информация взята отсюда: http://flower.onego.ru/other/aconitum.html

— Скучно! — констатировал Артёмка вечером следующего дня, откинувшись на спинку кресла в гостиной.

— Ничего не скучно! Уроков вон сколько делать, и все письменно! У меня чернила с пальцев уже не смываются! — пожаловалась Василиса.

Алёнка только хмуро кинула, в очередной раз закатывая длинные широкие рукава своего платья.

— Знаешь, Вась, надо было мантии эти не в боярские платья, а в сарафаны перешить. Работы примерно столько же, а рукава не мешаются.

— А вы себе еще по мантии купите и перешейте! — предложил Тёма.

— Угу, а монеты дядя Кощей выдаст? Он и так нам ни в чем не отказывает. К тому же, как мы в Лондон попадем? А чтоб мантию выбрать, ее же примерить надо, покрутиться в ней перед зеркалом, — мечтательно сказала Василисушка.

— Девчонки! — закатил глаза Тёма, проигнорировав два предостерегающих взгляда.

— А зачем вам в ней перед зеркалом крутиться? — оторвался от справочника по зельям Сева. — Все одно — перешивать! Заказать совиной почтой — вмиг все доставят.

— Мальчишки! — копируя Артёмку, протянула Василиса. Алёнка хихикнула в кулачок.

— Извините, — робко повернулся к девочкам один из мальчиков, сидевших неподалеку. — А вас не ругают за то, что вы... ну... одеты не по форме?..

— Ну, первую неделю, конечно, вечно брюзжали! — вместо девочек отозвался Тёма. — А потом я увидел, как старшие курсы ходят — так теперь никто мне замечаний не делает.

— Да, они вообще без мантий ходят. Рубашка и джемпер — и вперед. А мы еще послушные, как видишь, — поддакнул брату Сева.

— А вот я еще случайно услышал... — продолжил тот же мальчик. Сева с Тёмой нехорошо переглянулись. — Вот вы перешить... Я сейчас!

Он вскочил и пулей унесся наверх, по направлению к спальням.

— Что-то он слишком много всего «случайно» слышит, — пробормотал Тёма. — Надо быть осторожнее.

Остальные кивнули. Тем временем вернулся тот самый мальчик, прижимая к груди черный сверток.

— Вот! — он разложил на столе школьную мантию. — Я тоже не хочу... Как девчонка... — он осекся, увидев взгляд Василисы. — То есть, мне бы пиджак... Я эту мантию купил. На свои карманные деньги... Родители ведь не поняли бы, если бы я единственную мантию перешил... А так... Вы ведь можете? — с надеждой закончил он.

— Мы так в белошвеек превратимся, если весь Хогвартс к нам бегать будет, — сурово сказала Алёнка. — Поэтому просто так — не сможем. Это же времени занимает. А учиться нам когда?

— Именно! — согласилась Василиса.

— А давайте я вам эссе напишу? Обеим. Одно по Трансфигурации и одно по Чарам, например? — предложил мальчик.

— Сделка? — придвинулся ближе Артём. — Ну что ж. По мне, так честно. Только за написанием эссе проследим мы с Севкой. Чтобы ты не халтурил. Идет?

— Идет! — согласился парень.

— Алёнка, пошли в спальню, пошушукаемся. И мантию бери, посиделки устроим. Все, как дома — вечером, у окошка, с работой... — мечтательно сказала Василиса.

Девочки скрылись у себя в спальне, перешептываясь и тихонько хихикая.

— Баюн, сходи, проследи, чего они там затевают? — шепнули черному коту мальчики, подталкивая его к лестнице, ведущей наверх.

— Алёнка, а тесемка серебристая у кого? — услышал Баюн, подходя к двери девчоночьей спальни.

— У меня в ларчике, который на комоде. Там моточек, — отозвалась Алёнушка.

— Нашла! — кот протиснул в щелку двери морду и наконец увидел говоривших своими глазами.

— Давай сюда, садись... — девочки удобно расположились на подоконнике с ножницами, нитками и подушечкой для булавок.

— Чудесатые одежки! — заметила Алёнка. — Нет, чтобы по-нормальному, как у людей: рубаха и штаны. Придумают же.

— Да, и пером писать при свечах! Неудобно, и весь в чернилах! — согласилась Василиса. — Даже наша деревенька уже перешла на ручки. Хотя бы и перьевые, но всё не макать в чернильницу через каждые две буквы...

— И печи у них — срамота! — внезапно послышался голосок снизу. Девочки вздрогнули от неожиданности, Василиса, уколовшись, поморщилась и сунула палец в рот.

— Кузьма, ты, что ли? — спросил Баюн, вползая в спальню целиком.

— А то кто же! — важно подтвердил домовой.

— Не девичьи посиделки, а бедлам какой-то! — буркнула Василисушка.

Кузя тем временем подскочил к Алёнке, которая как раз примеривалась, как лучше укоротить мантию, и пощупал ткань.

— Обновочки шьете! — внезапно завопил он. — А я к вам спешил, даже вещи не собрал! В одной рубахе который день хожу, в обносках! Бабы энти лопоухие, которые на кухне в полотенцах шастают — и те уже смеются!

— Да! — поддержал домового Баюн. — И я по спальням отсиживаюсь, стыжусь зазнобушке своей показаться! Кроме галстука и нет ничего, будто я нищий какой! Я ведь кот Баюн, а не помоечный котяра!

— Откроем, Вась, ателье, — вздохнула Алёнушка. — Все равно нас бабушка Яга колдовству обучила уже, получше рыжих этих...

— Не-не-не! — испугался Баюн. Он знал, что если что случится, Баба-Яга его первого обвинит во всех смертных грехах. — Вам учиться надо, девочки, а я уж и так, обойдусь...

— А я не обойдусь! — верещал Кузя. — Холодно в замке этом, простужусь и умру! Ни тебе кафтанчика теплого, ни варенья малинового, ни носочков шерстяных, ни сундучка со сказками! Я же тут ем не досыта, сплю без просы... Не досыпаю, в общем, я!

— Не горюй, Кузенька, мы тебе враз свитерок свяжем! — успокоила домового Алёнка, порывшись в своем сундучке и найдя небольшой клубочек шерсти.

— С кем это вы тут разговариваете? — в спальню зашла одна из соседок.

— С нашим домовым, Кузей, — ответила Василиса, ловко снимая с домовёнка мерки на будущий свитер.

Кузя смерил вошедшую тяжелым взглядом. Девочка смутилась, хотя сама не поняла почему — она ведь была чистокровной и привыкла к тому, что в доме есть домовые эльфы. Только вот ей всегда казалось, что чем меньше эльф показывается на глаза, тем он лучше. А этот странный русский домовой явно не стремился немедленно исчезнуть, так еще и девочки крутились вокруг него.

— А что вы делаете? — наконец спросила соседка.

— Снимаем мерки, свитер Кузеньке вязать, — серьезно ответила Алёнка, старательно записывая называемые Василисой числа.

— То есть как — свитер вязать? — не поняла девочка. — Вы его освободить хотите? Он чем-то провинился?..

Она ничего не понимала. Родители с детства говорили ей, чтобы она не разбрасывала вещи, а то эльфы могут принять это за одежду, предназначенную для них, и уйти, предварительно отутюжив себе пальцы. Потому что домовой эльф, изгнанный из дома — это опозоренный навеки эльф, и к этому виду наказания прибегали только в случае особо тяжких провинностей.

Кузя, однако, в изгнание не собирался, и даже совсем наоборот. Он бочком подскочил к вошедшей и, не слишком заботясь о манерах, показал пальцем на ее юбку.

— Срамота! — сделал он заключение. — На две ладони выше колена! Куда это годится! Не допущу!

Поскольку кричал он по-русски, поняли его только Баюн, Алёнка и Василиса. Англичанка удивленно хлопала глазами.

— Что он сказал?.. — спросила она у русских.

— Он сказал, что ты одета неприлично, — честно перевела Василиса.

Англичанка, испугавшись, бросилась к висевшему в спальне зеркалу и придирчиво осмотрела свой костюм. Однако он был чистый, выглаженный, дырок тоже не наблюдалось. Ничего не понимая, девочка махнула рукой на «этих странных русских» и поспешила скрыться где-нибудь в гостиной.

— Кузенька, ты уж с ними помягче, родной! — принялись уговаривать домового девочки. — Они тут и так народ нервный, дерганый, зачем усугублять?

Кузька надулся.

— Свитерок не забудьте связать! — буркнул он и, развернувшись, ушел.

— Алёнка, давай скорее мантию перекраивать, а из остатков Кузьке кафтан сошьем, — заторопилась Василиса. — Может, перестанет дуться...

В результате ударного труда, на следующий вечер состоялся торжественный обмен удлиненного пиджака (или укороченной мантии, кому как больше нравилось) на два написанных ровным почерком эссе. Сева с Тёмкой ехидно ухмылялись, искоса наблюдая за процессом. Они хорошо знали, что написание эссе под их присмотром оказалось существенно сложнее перешивания мантии. Впрочем, стороны мирно разошлись, весьма довольные друг другом. Однако, честное и публично предостережение мальчиков о том, что эссе на обмен они проверят лично, на время отбило охоту у местных модников приставать к Алёнке и Василисе с просьбой что-то перешить.

На следующее утро, стремясь использовать выходные с максимальной пользой, русская четверка помчалась на кухню разыскивать Кузю. Он обнаружился стоящим у огромного котла на табурете, окруженный толпой хогвартских домовых эльфов.

— Детям нужен правильный рацион! Блины, пироги, манная каша, гречка, щи и компоты! — вещал Кузя на смеси русского и английского. — Поэтому слушай мою команду! Бабы! Разделиться на три группы! Первая группа — ставить тесто! Вторая группа — варить щи! Третья группа — принимайтесь за компот!

Ребята замерли в дверях.

— О, нет... — шепотом простонал Тёма. — Скоро нас ожидают большие перемены, попомните мои слова...

— Кузенька, мы тебе свитерок принесли! — позвали девочки.

Домовёнок быстро спрыгнул с табурета и поспешил к детям.

— Обновочку принесли? Это хорошо! — радостно подпрыгивал Кузя.

Примерив свитер, он гордо приосанился, повернувшись к замершим эльфам.

— Орел я или нет? — спросил он. Домовые непонимающе хлопали глазами.

— Орел, Кузьма Кузьмич, как есть орел! — воскликнула Василиса, решив, что пауза слишком затянулась. — А вот кафтанчик тебе теплый, прими, не побрезгуй! — с традиционным русским поклоном она протянула ему сверток.

Кузя прослезился.

— Родные мои! Дай-ка обниму! — быстро чмокнув Василисушку в щеку, он скрылся в глубине кухни, чтобы вернуться через несколько секунд с блюдечком в руках.

— Вот вам блюдечко лучшее, с голубой каемочкой! — провозгласил он торжественно и посуровел. — А коли, Тёмка, ты и его разобьешь — все бабушке расскажу!

Не веря своим ушам, ребята приняли блюдечко и яблочко к нему и поспешили прочь из кухни. Девочки довольно переглядывались.

— Алёнка, — вдруг спросила Василиса, — а откуда у тебя тот клубочек оказался?

— Так ведь бабушка дала, помнишь? Сказала, взять на дорожку... — Алёнка осеклась.

Ребята резко остановились и переглянулись. Догадка одновременно посетила всех четверых.

Безо всякой задней мысли, девочки подарили Кузе свитер, связанный из путеводного клубочка.

— Вот теперь Хогвартс точно не устоит... — пробормотал Сева, высказывая общую мысль.

Перспектива увидеть Кузю, неожиданно выскакивающего из очередного тайного хода, и пугала, и завораживала.

— Знаете, — протянул Тёма, — я, пожалуй, буду его слушаться... Так гораздо проще...

Остальные задумчиво кивнули.

Близился Хэллоуин. Ученики ходили радостные, предвкушая традиционный пир, русская четверка ходила несколько удивленно, впрочем, слово «праздник» действовало и на них, хоть они и не очень понимали его суть. Кузя ходил мрачнее тучи, потому что домовые эльфы своими слезами и показательными истериками «убедили» его не портить хотя бы традиционный праздничный ужин. Гермиона Джейн Уизли ходила мрачнее Кузи, потому что успела перечитать личное дело профессора Бессмера два десятка раз и не нашла очевидных нестыковок, указывающих на то, что русский профессор — на самом деле выживший Темный Лорд. Гарри Джеймс Поттер был мрачнее их обоих вместе взятых, потому что курс лечения патентованными маггловскими таблетками закончился, а его мигрень и не думала ослабевать. Рональд Артур Уизли тоже был мрачен, из солидарности с другом и женой, а также для поддержания имиджа «ужаса подземелий». Кот Баюн был весьма доволен собой, потому что профессор МакГонагалл пригласила его на очень частную вечеринку, всего лишь для двух представителей семейств кошачьих, в крытую галерею на восьмом этаже.

— Оттуда будет так прекрасно видна луна! А в этом году Хэллоуин выпал еще и на полнолуние! — томно мурлыкала полосатая кошка.

Казалось, даже сам замок ожидал этого праздника.

— Катись, катись яблочко, по каемке по блюдечку, покажи нам эту всезнайку из аврората! — шептали четыре голоса на площадке одной из башен. Холодало, поэтому помимо связанных бабушкой свитеров, пришлось дополнительно закутаться в пледы.

— Тёма, а ты уверен, что эта миссис Уизли что-то замышляет? — шепотом спросила Василисушка.

— А то как же! — вместо брата отозвался Сева. — Баюн такими вещами не шутит. А ему сказал рыжий косолапый кот с приплюснутой мордой. Живоглот, по-моему.

Даже Пивз не знал, как, где и когда полукниззл успел познакомиться с Баюном, однако факт оставался фактом. Живоглот был далеко не дурак, хотя и привык, что его хозяйка вот уже около двадцати лет упорно не желает этого замечать. Когда он был помоложе, рыжий наивно надеялся, что, когда история с предательской крысой удачно разрешится, его тоже наградят за более чем активное участие. Хотя бы роскошным ужином с почесыванием за ухом. Однако из-за того, что вмешались эти двуногие хозяйские «придатки» (ничем большим Живоглот их и не мыслил), крыса снова ускользнула, да еще и с известными последствиями. А лет двенадцать назад полукниззл был глубоко оскорблен до глубины души. Его нежно любимая хозяйка предпочла верному коту... ДРУГОГО РЫЖЕГО! Этого Живоглот уж никак не мог стерпеть. Прихвостень, по иронии судьбы получивший ту же окраску своего скудного меха, что и полукниззл, и раньше не жаловал питомца жены, а после свадьбы — началась подлинная война. Однако за время настоящей магической войны Живоглот неплохо усвоил тактику партизан, поэтому всегда опережал противника на несколько ходов. Но, видя, что все его усилия (весьма успешные, кстати) не внушали хозяйке понимания, сколь ничтожен был ее супруг, рыжий почувствовал себя не у дел. А огромный черный русский кот, как оказалось, тоже не пылал любовью к мужу хозяйки Глотика, да к тому же Гермиона на старости лет явно нахваталась от мужа каких-то особенных блох, по мнению Живоглота, и начала подозревать невиновного человека невесть в чем. Полукниззл воспрял духом. Это было как в старые добрые времена.

— Гарри, посмотри сам! — разорялась миссис Уизли, не подозревая, что четыре пары глаз внимательно следят за ее монологом. — Все эти его «временные потери памяти»! А дата рождения! Он же всего на семьсот лет моложе Христа! Это же нереально! Я читала, в те времена, как, кстати, и сейчас, нигде не были изобретены эликсиры вечной жизни! Первый, единственный и последний философский камень создал Николас Фламель, и тот из-за козней Волдеморта пришлось уничтожить! Значит, это все неправда! Никакой он не профессор Бессмер! Это — Волдеморт!

— Но, дорогая, — осторожно начал Рон, — зачем Сама-Знаешь-Кому такие трудности с личным делом? Прикинуться выпускником Дурмстранга куда проще...

— Затем, что проверить, не выпускался ли некий Бессмер из болгарской школы — проще простого, Рон! — гневно ответила Гермиона. — Всего парочка официальных запросов — и вуаля!

— Можно было взять реальное имя выпускника Дурмстранга, — добавил Гарри. — А убив его носителя, или подчинив его, можно было сварить Оборотное зелье, и тогда...

— Гарри! — топнула ногой Гермиона. — А зачем Волдеморту был нужен Северус Снейп?! Не затем ли, что сам он наверняка был полнейший ноль в зельях! Показываться бывшим Пожирателям тоже опасно! Нееет, Гарри Джеймс Поттер, профессор Бессмер — Лорд Волдеморт!

— Все ясно, — важно сказала Алёнушка. — Теперь у дяди Кощея точно не будет недостатка в статистике! Они явно собираются его убивать.

— Да! Его диссертация станет самой лучшей в мире! — радостно воскликнула Василиса.

— А уж мы постараемся, чтоб этим троим жизнь медом не казалась, — потер руки Артём.

— Точно! Мы за дядю Кощея всем покажем кузьки.... — Сева воинственно взмахнул рукой и осекся под пристальным взглядом Кузи.

— Что это вы тут всем показывать собрались? — грозно спросил сердитый домовёнок.

— Где зимуют раки! — поспешно ответил Сева и сменил тему. — Блюдечко, а блюдечко, покажи-ка нам кино посовременней! Мистическое, про вампирчиков!

— И чтоб любовь, любовь до гроба! — добавила Василисушка.

— ПОЖАЛУЙСТА! — крикнули ребята.

Блюдечко пошло рябью, ребята устроились поудобнее. На «экране» замелькали первые кадры.

— Какой фильм! — промокнув слезы платочком, вздохнула Василиса.

— Да! — протянула Алёнушка. — А Эдвард, Эдвард-то!

— Если б еще эти двое не храпели так громко! — Василилушка обиженно толкнула Севу в бок.

— А, что, фильм начинается, да? — сонно спросил он.

— Фильм давно закончился, соня! — гневно ответила Василиса. — И скажи Артёму, что мы опаздываем на праздничный ужин!

— Ужин? — встрепенулся упомянутый Артём. — Уже встаю!

Девочки только молча надулись и поспешили в Большой зал. Кузя, качая головой, забрал оставшееся лежать блюдечко, и, бормоча что-то себе под нос, направился на кухню.

Баба Яга, надев очки и, нахмурившись, водя по строчкам пальцем, читала письмецо, написанное убористым почерком на бумажной четвертушке.

«Ягуся!

Детям присмотр и рацион обеспечил. Но все одно — срамота! У девок (не наших, правда) юбки выше колена ажно на две ладони с четвертью. На кухне тута одни бабы, а манку варить до сих пор не научились. Только овсянку свою и знают.

А еще пришли, Ягуся, блюдечко нормальное, с каемочкой поголубее. И яблочек к нему побольше, наших, русских. А то эти англицкие и кинов нормальных не кажут. Просишь чего русского показать — рябью идут, а не понимают. А то девахи наши от какого-то патиссона без ума, клыкастого. Я у баб на кухне поспрошал, они говорят — кабачок энто ихний! Срамота, это чего ж сотворить надобно, чтоб кабачки так на людей бросалися?!

Навеки твой,

Кузенька»

Охая и ахая, Яга начала собирать свёрток. Нафаня, бурча себе под нос, тоже помогал.

— Ну, Марфуша, лети, милая! — напутствовала Яга «уполномоченного посла». — Токмо приземляйся осторожно, фарфор в свертке, и яблочки. Побьешь еще ненароком, да и порежешься... Ребятишек ищи, на руки им планируй, да помаленьку!

Молодая сова ухнула в знак понимания и поспешила обратно в Англию, думая о том, как ей все обзавидуются в совятне, когда она расскажет, какие ценные грузы ей доверяют носить.

А ее новое имя — Марфуша — тоже очень нравилось молодой сове. Из уст Яги оно звучало с заботой и лаской. И, хотя сова не очень понимала, есть ли у него скрытое значение, она искренне надеялась, что Яга не станет обзываться заведомо обидным прозвищем.

— Опять одни тыквы везде! — пробурчала Алёнка. — Нет, Хэллоуин — это не лучший праздник в году, если в этот день одни тыквы едят. В Великий пост — и то еда разнообразнее!

— Точно! И сидят все такие... чинные, как бояре, прямо! — поддакнула Василиса.

— Скорее уж, как монахи, в этих черных мантиях... — скривился Сева.

— Надо бы нам внести праздничное настроение в эту богоугодную трапезу баб-длиннорясников! — подмигнул друзьям Артём.

Студенты и преподаватели удивленно смотрели, как из-за Хаффлпаффского стола вылезают русские мальчики. Посреди зала невесть откуда появился огромный черный кот в фуражке и с балалайкой. Кот подмигнул профессору МакГонагалл и заиграл что-то русское народное.

— Ай, Севка, давай вприсядочку! — крикнул Артём, подавая пример.

Сева присоединился к брату. Вдвоем они лихо отплясывали минуты три, с гиканьем и уханьем, как, по их мнению, и было положено добрым молодцам.

— А теперь давай обернемся, как бабушка учила, — шепнул брат.

Ребята слаженно грянулись оземь, однако ничего не произошло. Преподаватели только успели засуетиться и начать решать, кому бежать к мадам Помфри, как русские, не подавая виду, что они обескуражены неудачей, продолжили свой странный танец, то принимая упор лежа, то снова вскакивая на ноги.

— А у них забавно получается — отметила Минерва МакГонагалл, однако ее энтузиазм разделил один Кощей, который сначала прихлопывал и притопывал в такт, а затем и вовсе присоединился к этому безумному танцу.

— А теперь и мы покажем, что не лыком шиты, колдовству обучены, — громко объявили русские девочки.

Хогвартские студенты, буквально раскрыв рот наблюдали, как девочки чокаются кубками с тыквенным соком, выпивают половину, а остатки льют в широкие рукава своих странных платьев. Затем, положив себе на тарелки по ложке пудинга, они сделали то же самое — съели половину, а половина отправилась во второй рукав.

Алёнка и Василиса вышли на середину «сцены». Баюн заиграл что-то лирическое. Достав из карманов платочки, девочки прошлись туда-сюда, затем внезапно синхронно взмахнули рукавами.

Дальнее окно Большого зала распахнулось, и через весь зал торжественно прошествовал Джек-о-Лантерн с огромным фонарем из тыквы и скрылся за дверями в коридор. За ним галопом проскакал Всадник без головы, требуя вернуть ему его тыкву. За Всадником летел Почти Безголовый Ник, восхищенно прося автограф у «самого Генри Пойндекстера, главы американского филиала клуба «Охотников без голов»». В довершение через весь зал проехала карета с ничего не понимающей Золушкой.

Прежде чем Дамблдор или учителя опомнились от первичного шока и успели вмешаться, девочки, ничтоже сумняшеся, махнули другими рукавами. Зал притих. На преподавательском столе возникло нечто румяное и шарообразное.

— Я Колобок, румяный бок! — заявил пришелец. — Я от дедушки ушел! — Колобок сделал «нос» Дамблдору. — Я от бабушки ушел, привет Яге, кстати! — он отсалютовал Кощею. — И от вас, рыжих лисиц, и подавно уйду! — показав язык профессорам Поттер и Уизли, Колобок с достоинством выкатился из зала.

— Вау! На подобное я и не смел рассчитывать! — хихикнул Тёма. — Ай да девчонки, знай наших!

— Пятьдесят баллов с Хаффлпафа за этот бардак! — рявкнул Рон Уизли.

— Ну что же вы, профессор Уизли! — с упреком сказала МакГонагалл. — Разве эти милые дети не развлекли нас сегодня? Я даю Хаффлпафу семьдесят очков! — громко объявила она.

Баюн снова подмигнул профессору и, извинившись, подхватил Минерву под локоток и, что-то шепча, увел ее из зала.

— Этот праздник они запомнят надолго! — удовлетворенно хихикнула русская четверка вечером в гостиной.

— Итак, ребятки, сегодня мы будем учиться отпугивать мелких бесов, – медленно вещал Кощей Бессмертный, небрежно опираясь на свой стол рукой. Несмотря на то, что профессор Бессмер вовсе не выглядел юношей, он казался гораздо моложе многих преподавателей, а его некоторая манерность и наигранность в поведении, по слухам, уже разбила сердца нескольких старшекурсниц. А уж слухи о несметном богатстве русского профессора только подстегивали их интерес. Кощей, впрочем, тихонько посмеивался и на заигрывания внимания не обращал.

Недоброжелателей, правда, у Кощея было не меньше. Джеймса Поттера младшего, например, раздражала некоторая самоуверенность русского профессора. И хвастливость. Джим не мог поверить, что Кощей мог сделать что-то более великое, чем подвиг отца Джеймса. Гарри Поттер, тот самый, который победил величайшего Темного волшебника своего времени – вот кто должен бы вести этот предмет. Но нет, отец не захотел. Приходилось терпеть речи костлявого старикашки в черном плаще.

Незаметно Поттер вынул из кармана петарду. Конечно, мама не разрешила ему взять их с собой в Хогвартс, но дядя Джордж, который работал в магазинчике в Косом переулке, как раз недавно тайно прислал их на Хэллоуин. Одна вот до сих пор была в кармане…

Дождавшись, когда профессор отвернется к доске, чтобы написать заклинание и его формулу, Джеймс поджег волшебный фейерверк. От маггловского он отличался тем, что до взрыва мог самостоятельно летать секунд десять, разбрасывая красивые искры. Однако траектория полета была непредсказуема, поэтому эти петарды было категорически воспрещено пускать в замкнутых помещениях. Но когда это Джеймса останавливали правила?

Разумеется, поднялась паника. Девочки визжали, мальчики просто махали руками, отгоняя петарду подальше. Бессмертный недовольно повернулся, собираясь сделать несколько замечаний, но… Один из мальчиков, сидевших в первом ряду, отбил фейерверк учебником, и огонек скрылся в тяжелый складках Кощеева плаща. Грянул взрыв.

Бессмертный прижал ладонь к рваной ране, чему-то улыбнулся и медленно осел на пол. Поднялось небольшое облачко пыли, и на полу осталась аккуратная кучка костей и череп в золотой короне.

Ученики запаниковали сильнее. Кто-то метнулся к выходу, в дверях образовалась пробка. Больше всех, разумеется, перепугался Джеймс Поттер. Он отлично понял, что за это ему не просто влетит от мамы и дежурным «я не хотел, это случайно получилось» тут не отделаешься.

Единственными, кто не метался по кабинету, оказались русские. Они спокойно сидели на своих местах и тихонько посмеивались над суетой, царящей в классе. Как ни странно, но однокурсники, видя такое нетипичное поведение, замирали на месте, и паника немного поутихла. Однако дверь все равно открылась, и вошла крайне недовольная профессор МакГонагалл.

— Что тут происходит?! Почему вы встали с мест?! У меня этажом ниже идет важный урок, я не слышу даже себя из-за вашего крика! В чем дело?!

Ученики притихли, и громом среди ясного неба прозвучал несколько ленивый ответ Артёма:

— Да ничего страшного, профессор. Просто дядю Кощея убили.

Минерва схватилась за сердце. После ужасов, описанных Гермионой, о возвращении Волдеморта, немолодая уже профессор перепугалась всерьез.

— Кто? Когда? Как?!

— Да случайность, профессор, – махнул рукой Сева, зевнув. – Не обращайте внимания.

МакГонагалл почувствовала, что ноги отказываются ее держать. Однако осесть на пол ей не дали. Черный русский кот, мало заботясь о конспирации, появился в толпе и успел подставить стул.

— Чего они так засуетились все?.. – непонимающе протянул Тёма. – Вон и всезнайка из аврората уже откуда-то здесь… и Герой с ней.

Перепуганные первокурсники столпились вокруг Поттера и принялись ему объяснять, что произошло. Выгораживая Джеймса, конечно. Гермиона тем временем суетилась около останков Кощея. Баюн потихоньку отпаивал Минерву МакГонагалл валерьянкой.

Внезапный вскрик Гермионы заставил всех в панике обернуться – все знали, что Главу аврората не так просто напугать. Кучка костей задрожала, вспыхнула голубоватым сиянием и медленно собралась в стоящий вертикально человеческий скелет с горящими глазницами. Скелет окинул всех взглядом, подхватил с пола одежду, отряхнул ее и прошел в личный кабинет преподавателя, прикрыв за собой дверь. Через пару минут оттуда вышел вполне живой профессор Бессмер, на ходу поправляя плащ и корону. Кощей подвигал руками челюсть, вправил пальцы, немного неверно вставшие в сустав при воскрешении, покрутил туловищем и головой.

— Будто заново родился! – весело сообщил Кощей, подмигнув русским и старательно не обращая внимания на то, как англичане нервно пятятся к выходу.

Кощей выдвинул ящик стола и порылся в нем. Вынув пухлую тетрадь в кожаной обложке, несколько потрепанную на уголках, он задумался.

— Так… Как бы это… Куда?.. – бормотал он, явно для себя. – Скорее всего, ненамеренное, вряд ли прямо запланировал, взрыв или все же травма?.. Скорее взрыв. – Бессмертный присмотрелся к закладочкам, всюду торчащим из тетради, и ловко открыл ее. Написал несколько фраз и вновь убрал в ящик стола.

— Эмм… с вами все в порядке, профессор? – подала голос МакГонагалл. – Может, позвать мадам Помфри?

— Да чего с ним случится! – махнул лапой Баюн.

Кощей кивнул, подтверждая слова кота.

— О да, коллега, я в полном порядке. Однако не откажусь от стаканчика старого доброго виски, – он подмигнул профессору трансфигурации.

Опираясь на Баюна, Минерва поднялась на ноги и жестом попросила Кощея следовать за ней. Русские, переглянувшись, выскользнули из класса следом. Гермиона Джейн Уизли переглянулась с Гарри Поттером и нахмурилась. Сцена воскрешения ей явно показалась подозрительной. Однако сейчас идти следом за профессором трансфигурации было неразумно. Впрочем, небольшой личной победы миссис Уизли, кажется, все же достигла: Поттер начинал верить в то, что профессор Бессмер – Волдеморт. Тихо перешептываясь, старые друзья вышли из кабинета Защиты от Темных Искусств и направились к подземельям. Для полного счастья не хватало последнего из Золотого Трио. За время магической войны Поттер и чета Уизли привыкли ничего не скрывать друг от друга.

Тем временем Кощей, МакГонагалл, Баюн и дети удобно расположились в учительской. Бессмертный потягивал виски и довольно жмурился. Баюн полулежал на коленях профессора трансфигурации и наслаждался почесываниями за ухом. Дети восторженно оккупировали вазочки с фруктами и конфетами, которые принесли домовые эльфы. Кузя, правда, ругался, мол «эти бабы всегда детей балуют, аппетит перебивают».

— Сразу чувствуется – настоящий, шотландский! – похвалил напиток Кощей. – Я такой уже лет двести не пил. У вас, кстати, шотландская фамилия, профессор, – заметил он.

— О, да, – гордо подтвердила Минерва. – Я – потомок шотландских горцев!

Кощей на долю секунды скривился.

— Знаем мы ваших горцев… – пробормотал он. – Вот в России, на Кавказе – то горцы. А тут… хайлендеры, одним словом.

— Шотландские горцы издревле славились, как прекрасные воины! – обиделась профессор МакГонагалл. – Вот, например, Дункан МакЛауд, бессмертный воин, который совершил столько подвигов, что…

— Я и говорю! – радостно перебил Кощей. – Что ж у вас за горцы такие, что Дунька моя за мужика-то сошла?!

Минерва не нашлась что ответить.

— А какие горцы в России? – наконец примирительно спросила она.

— Ну, – задумался Кощей. – суровые, нос с горбинкой… О! В России горцы – это примерно как наш Севка в бурке!

Всеволод поперхнулся яблоком от такого сравнения. Брат не преминул съязвить:

— Ха-ха! Севка-бурка! Встань передо мной, как лист перед травой, а, Севка-бурка?

— Врежу, ты, вещий каурка! – мрачно пообещал Сева, вгрызаясь в яблоко с новой силой.

— Ладно, ладно! Ишь, какие мы обидчивые! – ухмыльнулся Артём.

Девочки только вздохнули. Взаимные подколки братьев уже давно стали для них привычными. Главное только было следить, чтобы они всерьез не начали драться. Но вроде бы до этого не дойдет, хотя, судя по сверкающим глазам Тёмы, «Севка-бурка» грозило стать его любимой дразнилкой, по крайней мере, на пару недель.

Директор Школы, Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор был удивлен. Нет, он был искренне шокирован рассказом Гермионы и Гарри. И если бы он не был первоклассным легиллиментом (впрочем, скрывал он это тоже первоклассно), он бы ни за что не поверил в сбивчивый рассказ бывших учеников. Теперь же он задумчиво теребил кончик бороды и перебирал мармелад в вазочке. По какой-то нелепой случайности, вместо своих любимых лимонных долек он обнаружил лишь апельсиновые. Это обстоятельство существенно отвлекало от размышлений, поэтому, мягко намекнув Поттеру и миссис Уизли, что он в данный момент чрезвычайно занят, директор закрыл дверь кабинета и начал листать личное дело профессора Бессмера.

«Нет, такого быть не может! – думал Дамблдор. – Как же я мог так оплошать?!»

И если вы думаете, что он думал о крестражах Волдеморта, которые, как был уверен директор, уничтожило Золотое Трио, вы ошибетесь.

«Как же я мог купить апельсиновые?!» – сокрушался про себя профессор Дамблдор.

В гостиной Гриффиндора царила суета. Первокурсники дружно рассказывали, как на их глазах ожил профессор Бессмер. Старшие ребята сначала отмахивались от «детских сказок», а затем задумались. Не мог же весь курс, будто сговорившись, рассказывать почти слово в слово одно и то же.

Джеймс Поттер сидел в спальне со своим закадычным другом Беном Уизли. Слушать пересказанные по пятнадцать раз истории ему уже надоело. И поправлять было тоже бессмысленно. Но вот то, что он случайно услышал от отца, ему очень понравилось. Поэтому сейчас он яростно доказывал другу, что его идея – гениальна.

— Бен, да послушай ты! Твоя мама твердит, что Волдеморт вернулся! Мой папа в это верит! Но, Бен, куда им! Это уже не их война, а наша! Мы – дети героев! Это наш шанс!

— И что же ты предлагаешь? – спросил Бен.

— Мы первыми найдем доказательства! Разоблачим Волдеморта, а если придется – то будем с ним сражаться! Как наши родители! – вдохновлено рассказывал Джеймс.

Бен только кивал, зная, что если его неугомонному другу пришла в голову идея, то он от нее не откажется.

— Идем! – Джеймс спрыгнул с кровати и решительно направился к выходу из спальни.

— Куда ты?.. – забеспокоился друг.

— У меня идея! – ответил Поттер. – Если кто и знает что-то точное о профессоре Бессмере, так это русские! И мы их заставим нам все рассказать!

— Подожди, ты что, собрался с ними драться? Это запрещено правилами школы, Гриффиндор потеряет баллы…

Младший Поттер развернулся.

— Успокойся, Бен, старина, конечно же, я не собираюсь с ними драться. Но ведь еще есть девчонки! Знаешь, не часто ведь им предлагают дружбу дети Героев войны! – гордо выпятил грудь Джеймс.

Бен пробормотал, что это явно плохая идея, но его не услышали. Его друг с одной стороны чувствовал себя очень… уязвленным, что о нем часто говорили лишь как о сыне того самого Гарри Поттера и поэтому стремился доказать, что и сам на многое способен, а с другой – не мог не гордиться отцом, и, чего греха скрывать, частенько задирал нос по этому поводу. Но Уизли к этому привык, и вообще-то считал, что, хоть Поттер и несколько зазнается порой, он все равно верный друг и классный парень.

Поэтому вот уже несколько дней гриффиндорцы якобы случайно оказывались в коридоре, классе или библиотеке одновременно с Алёнушкой и Василисой. Выполнению миссии мешало одно – обычно вместе с девочками рядом оказывались Тёма и Сева. Натыкаясь на взгляд Артёма, до сих пор искавшего повод припомнить сыну Героя «тоску по мамочке», Поттер-младший благоразумно делал вид, что ужасно торопится в противоположное крыло замка. Бенджамин только вздыхал и раз за разом пробовал уговорить Джеймса поискать более легкий способ сбора информации, однако неудачи только больше раззадоривали упрямого гриффиндорца.

Наконец, совершенно случайно заглянув в библиотеку, Поттер едва не закричал от радости – девочки сидели за столом вдвоем, а их вечных спутников явно не наблюдалось. Их сумок тоже не было видно, значит, они не появятся с кипой книг через несколько минут. Девочки же наоборот, собирались уходить. Но для этого нужно было сдать книги. Глядя, как Алёнка пытается поднять довольно большую стопку, Джеймс решил, что это – их с Беном шанс.

— Вам помочь, девочки? – стараясь подражать легкой небрежности Кощея, спросил Джеймс.

Василиса обернулась. Бену очень не понравилось, как девочки переглянулись и хихикнули, однако Поттер, окрыленный неожиданным успехом, ничего не замечал.

— Да, конечно, помочь! – с энтузиазмом, не уступающим поттеровскому, закивала Василиса.

Разделив стопку на две части, мальчики с усилием подняли книги и донесли до стола мадам Пинс.

— Меня зовут Джеймс, – кое-как отдышавшись, выговорил Поттер.

— Ага, спасибо, Джек! – рассеянно отозвалась Василиса. – Мадам Пинс, мне бы вот эти две книжки на денек взять? А то я не все поняла, а библиотека скоро закрывается, а где дядю Кощея искать я не знаю…

Суровая библиотекарша сдвинула брови.

— А мне – вот эти, Ирма Валерьевна! – быстро встряла Алёнка.

Мадам Пинс улыбнулась. Эти русские девочки, конечно, были далеко не ангелами с ее точки зрения. Но чем-то они подкупали. Она вспомнила, как, кажется, давно-давно, а на самом деле всего лишь в начале сентября, Алёнка подошла к ней в первый раз и спросила имя ее отца. Тогда она очень удивилась, и даже, кажется, накричала на девочку. Она кричала, что ее манеры оставляют желать лучшего. А мисс Смит спокойно выслушала (отчасти потому, что понимала далеко не все, как потом объяснила друзьям Алёнка), сказала, что манерам ее обучала леди Мери Поппинс, а ей очень-очень нужно знать полное имя библиотекарши.

— Ирма Валери Мария Пинс! – поджав губы, ответила мадам Пинс.

С тех пор и повелось, что русские периодически называли ее «Ирма Валерьевна». И, хотя Валери – это было имя матери мадам Пинс, а не ее отца, их это, похоже, не сильно волновало. А суровая библиотекарша чувствовала странную смесь эмоций. И, хотя девочки иногда откровенно этим пользовались, делали они это редко, книги никогда не портили, в библиотеке не шумели, в Запретную секцию не просились, так что обычно суровая мадам Пинс закрывала на это глаза.

Радостно улыбаясь, девочки сгребли часть книг со стола. С почти суеверным ужасом сыновья Героев войны поняли, что попались. Потому что отказать в помощи было нельзя: невежливо, да и план, опять же. Поэтому мальчики молча протянули руки за сумками девочек. Радостно избавившись от тяжелых томов, девочки поистине королевским жестом поманили Поттера и Уизли младших за собой и, хихикая, зашептались на своем непонятном языке. Бен Уизли подумал, что это была самая дурацкая идея, когда-либо приходившая в голову Поттеру – использовать русских девочек как источник информации.

За пару коридоров до гостиной Хаффлпафа Алёнка с Василисушкой остановились, подождали обливавшихся потом англичан и весело заявили, что дальше уж как-нибудь и сами донесут свои книжки. Тем более что Артём и Севка как раз вынырнули из-за угла и направились к ним.

— О, Алёнка, хорошо, что я тебя нашел! – не здороваясь, закричал Сева по-английски. – Баюн опять убежал, мы все уже обыскали, и где только носит котяру!

— Да не переживайте вы, ничего с вашим котиком не случится! Ну, подумаешь, убежал, вернется, делов-то, – не подумав, ляпнул Джеймс.

— Какой ты бесчувственный чурбан, Джек! – мгновенно вспылила Василиса. – Да если с Баюшей чего случится, я же не переживу! Отдай мою сумку, сейчас же!

— Я Джеймс, – машинально поправил Поттер, снимая сумку и стараясь незаметно растереть затекшее плечо.

— Слушай, Джек-Пот, – мрачно сказал Тёма, рывком забирая сумку и без видимых усилий помахивая ею (сказывались уроки борьбы у Кощея, да и Баба Яга говорила, что колдуны в хорошей форме должны быть). – Тебя твоя метелка заждалась. Так что топай отсюда и не приставай, пока я тебе и правда не врезал. Или тебе все же дать пинка, для ускорения?

Оценив небрежность помахиваний и возраставшую амплитуду колебаний сумки с далеко не легкими фолиантами, Бен Уизли быстро закрыл рот готовому ответить на «вызов» другу ладонью, извинился, отдал Алёнкину сумку флегматично зевающему Севе и попробовал увести Джеймса подальше. Не получилось. Поттер был все же сильнее друга и, вырвавшись, прошипел:

— Да я… я… Я вызываю тебя на дуэль! В полночь, в Зале Трофеев!

— Я уже весь дрожу, – зевнул Тёма. – В эту полночь, или дать тебе время на то, чтоб ты выучил что-нибудь посерьезней Вингардиум левиосы? Думаю, пары лет тебе хватит, чтобы освоить Алохомору. Не знаю, правда, чем это тебе поможет, но все-таки…

— Джим, не дури! – попытался урезонить друга Уизли. – Зачем оно тебе надо? Только лишние проблемы…

— Сразу видно, что твои родители были старостами! Трус! – не помня себя, выкрикнул Джеймс.

Бен дернулся, как от удара.

— Не смей так говорить о моих родителях!

— А ты не смей вечно указывать мне, что делать! Мне не пять лет, и ты мне не нянька, ясно! – заорал Поттер и, развернувшись так, что мантия взметнулась за спиной, убежал.

— Джим! – перепугался Уизли. – Джим, постой! – На его плечо легла рука Севы.

— Успокойся. Дай ему время – перебесится, и сам все поймет, – шепотом проговорил он.

Бен сбросил руку хаффлпафца и, злобно глядя ему в глаза, прошипел:

— Это все из-за вас! Вот увидите, вас всех скоро вышвырнут из Хогвартса! – он убежал следом за Поттером.

— Говорю же, они здесь нервные, эти англичане… Интересно, на дуэль-то идти, или поспать можно будет? – пожал плечами Тёма.

— Я думаю, можно спать спокойно, – протянул Сева, однако в черных глазах промелькнуло что-то, похожее на тревогу.

— Баюна бы на разведку послать, или Кузю… Пусть бы рассказали, что это тут деется, – по-русски заметила Алёнушка, теребя кончик косы, как она делала всегда, когда сильно нервничала.

— Плохо, что наш медведь, – Василиса невежливо ткнула пальцем в Артёмку, – грохнул блюдечко наше, с каемочкой! Еле выпросили у Кузи, недели не прошло – а он уже его раскокал! Сам теперь кафтан шить будешь! – пригрозила девочка.

— Ну, а что вы в своего Эдварда вперились! Блюдечко ведь для дела было, а они – кины свои смотрят! – пришел на выручку брату Сева.

— Кино – не кино, – серьезно заметила Алёнка, – а блюдечко разбилось. И как новое достать – ума не приложу…

В коридоре послышалось хлопанье крыльев. Марфуша, выбиваясь из сил, но радостно ухая, торопилась к замершей четверке. Как и наставляла Яга, сова искала детей по всему замку и теперь осторожно опустила в руки Алёнушке увесистый мешочек. Василисушка бросилась отвязывать «посылку».

— Ух ты, от бабушки! – восхитился Тёмка. – Севка, прочти, чего там написано! – он передал брату записку, приколотую к мешку.

«Тёмка! Севка!

бабушка», – гласило письмо.

Затаив дыхание, ребята осторожно развязали мешок и вынули фарфоровое блюдечко. Марфуша, убедившись, что донесла груз в целости, гордо ухнула, ласково клюнула Севку в ухо и полетела в совятню – перед долгой дорогой домой нужно было набраться сил, да и похвастать своей должностью сова тоже была не против.

— Ну, ребята, вот вам и блюдечко, – протянул Тёма, усмехнувшись.

— Алёнка, яблоки пересчитай тщательно, и в опись нашу занеси, – сказал Сева. Девочка серьезно кивнула. – А как закончишь, выдели одно, у меня есть идея экс-пе-ри-мен-та. В духе дяди Кощея.

Русская четверка переглянулась. В школе явно что-то происходило, и блюдечко Бабы Яги оказалась весьма кстати. В такое время стоило быть в курсе новостей, даже если они не предназначались для ушей простых учеников первого курса.

С момента «нападения» на Кощея Бессмертного прошла неделя. Ученикам наконец надоело по нескольку раз пересказывать одно и то же, и слухи улеглись сами собой. Хогвартс, казалось, снова зажил обычной жизнью.

Прозвенел звонок, отмечая начало очередного урока Защиты, однако Кощея в классе не было. Его небрежные опоздания уже стали маленькой традицией, и, если поначалу ученики, пьянея от свободы, кричали и почти разносили кабинет, теперь они просто обсуждали то, что не успели дообсудить на перемене, или спешно листали учебник. Дверь открылась, но вошел не Кощей и даже не опоздавший ученик. Гермиона Уизли и Гарри Поттер переступили порог класса и осмотрелись. Артём хищно напрягся. Происходящее в замке уже даже девочкам казалось не просто «чудесатым», а Тёмка так вообще был готов хоть завтра начать партизанскую войну.

— А где же профессор Бессмер? – удивленно спросила Гермиона, так и не увидев искомого.

Дети дружно пожали плечами и вернулись к прерванным занятиям. Сева отметил, как переглянулись чиновники, и нахмурился.

Кощей пришел буквально через две минуты. Как и всегда, он был улыбчив и спокоен. Заметив «новеньких», он быстро кивнул в знак приветствия.

— Что-то не так, коллеги? Педсовет перенесли? Если да, то передайте директору Дамблдору, что я приду через пару минут, только дам ребятишкам задание.

— Нет-нет, профессор – поспешнее, чем следовало бы, отозвалась Гермиона. – Нападение на Вас… Вы понимаете, на свободе осталось немало соратников Темного Лорда, возможно, это было спланировано? Думаю, охрана не помешает, на случай повторного покушения.

— О, не извольте беспокоиться, коллега, разве я могу оставить ребят без преподавателя столь важной дисциплины? – улыбнулся Кощей. – Уверяю вас, со мной все будет в полном порядке. Однако прошу садиться, если желаете.

— Но вы не понимаете! – принялась горячо спорить Глава аврората. – Это же международный скандал, они наверняка попытаются вас снова убить!

— Это же замечательно! – возликовал Кощей. – Я буду ждать с нетерпением встречи с ними!

Гарри и Гермиона переглянулись и прошли на заднюю парту.

— Герми, ну какой из него Волдеморт! Он даже английский не понимает! – успели услышать русские шепот Героя. К сожалению, чиновники не задержались у их парты, поэтому доводы Гермионы остались для четверки секретом. Артём, однако, проводил их тяжелым взглядом, отметив, что Поттер снова потер свой знаменитый шрам.

— Как всегда, построим наш урок таким образом, – начал Кощей, – сначала повторяем пройденное, а затем новый материал. Кикиморы лесные. Кто мне скажет, что это за существа? Харпер?

Первокурсник с Гриффиндора подумал несколько секунд и осторожно предположил, что это духи, похищающие младенцев. Кощей кивнул.

— Немного общие слова, но в целом правильные. Десять баллов Гриффиндору. А как ее отвадить от дома? Алёнушка?

Алёнка, нахмурившись, старательно перечислила названия трав и способ применения каждой.

— Верно, Алёнушка, – кивнул Кощей. – А если вы в лесу, как распознать, что кикимора недалеко?

Устроив перекрестный опрос и загибая пальцы в случае правильного ответа, Кощей понял, что теоретический материал усвоен, начислил обоим факультетам по пять дополнительных очков и вернулся к своему столу.

— Славно, славно, – негромко заметил Кощей. – Вижу, выучили. Тогда продолжаем. Тема сегодняшней лекции – «Способы продления жизни». Для начала, всем известный Эликсир Бессмертия. Он был изобретен Николасом Фламелем, моим аспирантом, а впоследствии коллегой и просто добрым другом, в середине четырнадцатого века.

Кощей отвернулся к доске, записывая годы жизни Фламеля, формулу эликсира и основные свойства. Герои войны, сидевшие на задней парте, нахмурились и кивнули друг другу. Впрочем, поглощенные лекцией, ученики и Кощей этого не заметили.

Бессмертный довольно кратко рассказал о знаменитой «смерти кощеевой», однако показал наглядную схему, и объяснил, что на самом деле ни один уважающий себя маг не станет ею пользоваться всерьез, потому что на таком далеком расстоянии от обители этого мага сложно наблюдать за тем, что творится с его собственной смертью. Однако, как сказал Кощей, это не значит, что схема совершенно лишена смысла. Он проводил параллели с мироустройством, объясняя, почему именно такой образ закрепился в народных легендах. Однако на Поттера и миссис Уизли рассказ произвел совершенно противоположное впечатление.

— Гарри, это он нарочно так говорит! – яростно шептала Гермиона. – Он не для детей, он это для нас говорит! Хочет, чтобы мы купились! Только вот… острова Буян не существует…

Обсуждение, догадался ли лорд Волдеморт (а чиновники уже не сомневались, что профессор Бессмер и есть возродившийся Темный лорд) об истинной причине присутствия Гарри и Гермионы на его уроке, затянулось, поэтому часть лекции, посвященную молодильным яблочкам, они прослушали.

Кощей же, напротив, посвятил этому вопросу очень много времени.

— Я эти яблочки наибольшей опасностью считаю, – сурово сказал профессор, закончив подробное описание и сравнение обычной «дички» и молодильной яблони. Отвечая на немой вопрос в глазах первокурсников, Бессмертный продолжил. – От любой нечисти да нежити можно отбиться. От кого нельзя отбиться – с теми можно договориться. С кем нельзя договориться – от того можно спрятаться. А тут опасность в другом таится. Вот, предположим, заблудились вы в лесу. Перебиваетесь с грибов на ягоды, да еще от упырей да вурдалаков бегаете. А тут видите – яблонька стоит, вся плодами усыпана. Кто же не знает яблоню? Вы радостно наедитесь яблочек, и спать ляжете. А наутро – глядь – а вам-то полгода или год по возрасту! Причем помнить вы все будете, всю жизнь, что прожить успели, да только знания вам эти не помогут.

— Почему же? – выкрикнул Поттер-младший. – Если я помню заклинания, почему мне это не поможет?..

— Потому, что ваше тело и слов-то разборчиво произнести не в силах, а уж от нечисти да зверей диких убегать – и помыслить нельзя. А все они, яблочки эти, – спокойно объяснил Кощей.

Первокурсники серьезно кивнули и задумались. Прозвенел звонок, но никто не спешил собираться и мчаться на перемену.

— Какая жалость, уже и урок кончился! – искренне огорчился Кощей. – Ну, ничего, в следующий раз тогда закончим, заодно проверочную напишем, а семинар тогда через урок проведем. Яблочки вам принести постараюсь, и с кикиморой поближе пообщаетесь, да посражаетесь, богатыри вы юные! На дом задаю только выучить то, что я сегодня рассказывал, и к проверке быть готовыми! – ребята кивнули и только после этого начали собирать вещи и расходиться.

Поворотом головы обратив внимание друзей на хмурых Поттера и миссис Уизли, Сева едва ли не побежал к выходу. Выскочив из класса и найдя стенную нишу без картины в ней, ребята достали блюдечко и принялись наблюдать.

— Простите профессор, мне показалось, вы дали детям материал не из стандартного учебника, – начала Гермиона.

— Это так, – ответил Кощей. – Просто коллега Дамблдор упоминал, что ребятишки охочи до прогулок в лес, вот я и решил их подготовить.

— Но вы не показали ни единого заклинания, ни единого существа! – удивленно воскликнул Поттер.

— Почему же? – в свою очередь удивился Бессмертный. – Кикимору мы вот только на том занятии пройти успели, болотника, лешего, бесов, опять же. Кого посерьезней – тех уж после каникул возьмем. А семинар, как я и сказал, через урок назначен. Тогда и вживую сразиться смогут, зачем же смешивать?

— А способы достижения бессмертия? Вам известно, что это – Тёмная магия, профессор Бессмер? – наседала Гермиона.

Кощей искренне рассмеялся.

— Да ведь я Тёмную магию и преподаю! – пожал он плечами, отсмеявшись.

Такого шока Гермиона и Гарри не испытывали уже давно. На лице Гермионы ясно читалось: «Перед нами – Волдеморт!»

— Вы преподаете детям, – миссис Уизли особенно выделила последнее слово, – способы защиты от Темной магии, а не…

— Ой, да бросьте вы, «детям»! – отмахнулся Кощей, скривившись. – Одиннадцать лет, уже голова-то на плечах давно. Вот пусть учатся ею думать. А защищаться от Тёмной Магии можно, лишь зная, что это такое. А то ведь можно и дружескую шалость Тёмной магией назвать.

— Может у вас, в вашей России, одиннадцать лет считается совершеннолетием, у нас, в Англии, это еще детство! И я не желаю, чтобы мой сын… – у Главы аврората сдавали нервы.

— А, вот в чем дело! – просиял Кощей. – Так это к директору, коллега! Этим он заведует, мне-то что, главное, чтоб у сынишки вашего проблем с аттестацией не было! Я никогда не был против домашнего обучения!

Гермиона Уизли развернулась на каблуках и быстро вышла из кабинета. Гарри Джеймс Поттер, сердито взглянув на Кощея, выбежал вслед за подругой. Увлеченные догадками и уверенные в своей правоте, они не обратили внимания, что шрам Гарри не причинял ему головной боли в течение всего разговора.

— Я вам никогда не говорил, что эти англичане – нервные? – хихикнул Артём, убирая блюдечко в сумку.

— Говорил, не говорил, а у дяди Кощея могут быть проблемы, – волнуясь, заметила Василиса.

— Ничего с ним не случится, это же дядя Кощей, – философски отмахнулся Сева. – Алёнка, как продвигается эксперимент? – сменил он тему.

Девочка помрачнела.

— Кузя отказывается.

— Что просит? – деловито спросил Сева.

— Две красных рубахи и новые сапожки, – отрапортовала Алёнушка.

— Много, – признал Сева. – Вот что, давай попробуем на следующем уроке зельеварения? К тому же тогда шансы увеличатся.

— Чего это вы замыслили, мы с Тёмой тоже хотим! – придвинулась Василиса.

— Не здесь, – шикнул Сева. – Кстати, хорошо бы убежище сменить, а то мы довольно часто одним и тем же путем ходим. Непорядок, заметить многие могли. А если директор картины поспрашивает – так и вообще.

— Сегодня же Баюну скажу! – серьезно ответила Алёна.

Собравшись вечером в спальне мальчиков, предварительно напугав соседей обещанием «диких русских обрядов», компания следила за Гарри Поттером.

— Не хуже ужастика! – хихикал Тёма. Яблочко от него тщательно охраняли – «бравый пилот» уже несколько раз тянулся его съесть от избытка чувств. Только напомнив, что в этот раз яблочки были особые, и припугнув незачетом на кощеевом уроке за съедение молодильного яблока, удалось его успокоить.

Кощей медленно шел по одному из коридоров, наблюдая, чтобы студенты торопились к себе в гостиные в столь поздний час, а не шастали, где ни попадя. Внезапно сзади послышался негромкий голос:

— Вот теперь ты за все заплатишь, лорд Волдеморт! Авада Кедавра! – зеленый луч на мгновение осветил коридор и ударил Кощея в спину.

Бессмертный остановился и обернулся, всматриваясь в полумрак. Силуэт, явно мужской, замер от неожиданности.

— А, это вы, коллега Поттер! Добрый вечер! – поприветствовал ошарашенного Гарри Кощей. – Вы что-то сказали? Простите, на старости лет я, кажется, становлюсь глуховат и не расслышал вас.

Гарри хлопал глазами. Он вложил в это заклинание всю свою ненависть к темному магу, убившему его родителей, все бессонные ночи, всю головную боль! Он отчетливо видел зеленую вспышку, но… Он так же отчетливо видел стоящего перед ним Кощея.

— Авада Кедавра! – повторил он, уже не так уверенно. Зеленый луч вырвался из палочки, попал врагу в грудь, но Кощей, похоже, этого даже не заметил.

— Что-то не так? – любезно спросил он. – Ах, я догадался. Вы, видимо, хотите потренироваться. Ну что ж, давайте пройдем в мой класс, там вам будет удобнее, коллега. Идемте, – Бессмертный развернулся и размашистым шагом направился к себе.

Донельзя удивленный Гарри отправил своего патронуса к Рону и Гермионе и послушно поплелся следом за профессором.

— Итак, юноша, что же вы намереваетесь делать? – спросил Кощей, взмахом руки сдвигая парты в дальний угол и освобождая пространство в середине кабинета.

— Я убью тебя, Волдеморт! – зарычал Гарри.

— О, как любопытно! – Кощей буквально светился от счастья. – Если не трудно, это займет всего минуту, уточните, пожалуйста, как именно вы хотите меня убить?.. Мне, видите ли, для статистики.

— Авада Кедавра! – заорал Поттер.

— Значит, магия, хорошо, да. Давненько не было, – скорее для себя, чем вслух, пробормотал профессор. – А как действует?

— Мгновенная остановка сердца и никаких иных следов! – миссис Уизли даже в такой ситуации умудрялась блистать знаниями. – Авада Кедавра!

Новый зеленый луч ударил в Кощея.

— Сердечное? А точно не удушающее? И без следов… Вы уверены? – переспросил Кощей.

— Не беспокойся, скоро тебе станет все равно! – Рональд Уизли, пыхтя, ввалился в класс.

— Да еще и трое на одного, как здорово! – Кощей едва ли не хлопал в ладоши. – Ну-с, молодые люди, я к вашим услугам. Я могу защищаться, или это только тренировочный бой?

— АВАДА КЕДАВРА! – взревело Золотое трио. Заклинания одновременно коснулись Кощея, он замер, прислушиваясь к себе и… Разочарованно выдохнул.

— Ну что ж, битва была бы интереснее, но и тренировка до первой смерти – тоже зачет. Начинайте, коллеги!

Золотое трио уже десять минут прыгало вокруг Кощея, всячески стараясь сделать так, чтобы заклинание наконец подействовало. Кощей, к их, мягко говоря, неудовольствию, имел наглость комментировать их действия.

— Ну куда вы, коллега! Рональд, вы же закрыли линию огня вашей очаровательной супруге! Гарри, сдвиньтесь на пятнадцать градусов к югу, так вы получите более широкий угол обзора. Нет, ребятки, слабо, сла-бень-ко! Мои ученики за такое не получили бы и кола! – Бессмертный был явно огорчен.

Крики «Авада Кедавра» вспарывали тишину класса. Кощей уже не стоял, он придвинул кресло и расположился с удобством, прихлебывая чай.

— А слова! Явь и Навь, кто ставил вам произношение! Так переврать величайшее заклинание! Абракадабра! – воскликнул Кощей, и на пути луча, пущенного Роном, будто из ниоткуда появилось зеркало. Уизли едва успел увернуться от собственного заклятья.

— Авада Кедавра! – грянул звучный голос величайшего светлого волшебника современности Альбуса Персиваля Вульфрика Брайана Дамблдора. Кощей медленно обернулся к двери.

— А, это вы ставили им произношение, коллега Дамблдор… – произнес Бессмертный и плавным движением поднялся на ноги. – Прошу прощения, но у меня завтра урок у седьмого курса, начинается в девять утра. С вашего позволения, я откланяюсь. Молодые люди, тренируйтесь больше! – он погрозил Золотому трио пальцем и покинул кабинет.

Англичане замерли, провожая Кощея недоуменными взглядами.

Наступивший декабрь погодой не радовал. Колючий снег припорашивал землю ночью и таял днем, разводя грязь и слякоть. Выходить из замка совершенно не хотелось. Особенно на уроки травологии и ухода за магическими существами. Да и таскать по грязи котлы на полеты тоже было безрадостной перспективой. Девочки ругались, что приходится часто стирать подолы платьев, Сева помрачнел еще больше, насколько это было возможно, Тёма, хотя и старался казаться беспечным оптимистом, тоже приуныл.

— Я так совсем отупею! – наконец не выдержал «бравый пилот». – Мне нужно творить, а эта погода совершенно не располагает к новым шалостям!

— Вот и хорошо! – отозвался Сева из-за толстого справочника новейших открытий в зельеварении. – Нам меньше головной боли.

— Головной боли, говоришь? – призадумался Тёма. – А это идея! Давно мы не проверяли, как дела у мистера Поттера сотоварищи!

— А смысл? – резонно возразил Сева. – После той неудачи с дядей Кощеем они сидят тише воды, ниже травы.

— А где наши девочки? – внезапно встрепенулся Атрём.

Мальчики окинули гостиную пристальным взглядом.

— Наверно, в спальне сидят, – решил Сева. – Пойдем, позовем.

Они подбежали к лестницам, ведущим наверх, но, не успев одолеть и пяти ступенек, почувствовали, как лестница под их ногами превращается в скользкий желоб. Уцепиться было не за что, поэтому озорники упали на спины и, скатившись вниз, оказались на площадке.

— Это еще что?! – непонимающе спросил Тёма.

Дверь одной из спален приоткрылась и несколько девочек, хихикая, вышли в коридор.

— Это чтобы мальчишки к нам не лазили. Можно только старосте, – пояснили они.

— А почему тогда девчонкам можно к нам ходить? – обиделся Тёма, но шепотом.

Сева предпочел не отвечать, однако, заметив, что девочки собираются снова разойтись по комнатам, крикнул:

— Эй, стойте! Вы сестер Смит не видели?

Девочки переглянулись, пошептались и ответили:

— Мари сказала Анне, что Барбара слышала, как Джейн рассказывала Розе, что она видела, как русские девочки выходили из замка и шли в лес, – с этими словами они скрылись в своих комнатах.

— Что им потребовалось в лесу?.. – с тревогой переглянулись мальчишки.

— Алёнка, а ты точно уверена, что мы их найдем? – в сотый, наверно, раз переспрашивала Василиса.

— Конечно, уверена! Только ты о них поменьше думай, запомни, мы – за подснежниками пришли! А при встрече не забудь земной поклон отвесить, – поучала подругу решительная Алёнка.

Девочки, подобрав подолы и заткнув их за пояс, все дальше заходили в Запретный лес, подбадривая друг друга. Алёнка периодически останавливалась и привязывала к веткам кусочки серебристой тесемки.

— Темнеет ужо! И холоднее становится! – шмыгнула носом Василиса. – Давай ворочаться, нету их тут, в России они только есть! Тесемочку только зря извели, с нитью серебряной!

— Ты, подруженька, никак трусишь? – попыталась подколоть ее Алёнка.

Василиса надулась и промолчала.

— Заодно и в колдовстве поупражняемся! – решила Алёнка. – Ну-ка, как там… Держать палочку ровно, и сказать… А, вспомнила, Люмос!

Из палочки вырвалось несколько искр, но больше ничего не произошло. Алёнка потрясла палочкой, но без толку.

— Ну вот, опять затеяла екс-пе-ри-мен-ты свои дурацкие, а я замерзла, домой хочу! Пойдем воротимся, пока тесемки наши видно еще! – заныла Василисушка.

— Не хнычь! – резко оборвала ее Алёна. – Али не у Бабы Яги училась – темного лесу бояться?

Внезапно где-то рядом послышался стук топора. Девочки замерли. Огромный темный силуэт рубил не менее огромную ель метрах в пятидесяти от девочек. Свалив дерево, великан взял его за ствол и поволок за собой, по направлению к замершим русским.

— Чудище лесное! – закричала Василиса, испугавшись.

— Что ты чепуху мелешь! – рассердилась Алёнушка. – Это просто дядька леший. Помнишь, мы его видели? Дед Мороз еще сказал, что это лесничий тутошний. А лесничий – тот же дядька леший, делов-то.

— Да разве стал бы дядька леший свои же елки рубить! – возразила Василиса.

Силуэт тем временем приближался.

— ЧУДИЩЕ ЛЕСНОЕ! – на два голоса закричали девочки и, переглянувшись, бросились бежать, не разбирая дороги.

В какой момент Алёнки не оказалось рядом, перепуганная Василиса не заметила. Она просто каким-то боковым зрением увидела сверкнувшую серебром тесемку и по этим отметкам выбежала из леса и понеслась к замку. Уже подбегая к гостиной Хаффлпафа, девочка врезалась в Баюна, как раз возвращавшегося с прогулки. На истошный мяв придавленного Баюна из гостиной начали выглядывать любопытные. Староста Хаффлпафа подбежал к медленно поднимающейся на ноги Василисушке и дрожащим голосом спросил, кого нужно вести к мадам Помфри: ее или кота. Подошедший Тёма одним мрачным взглядом красноречиво пояснил, что если их не оставят в покое, в Больничное крыло отправится сам староста.

— Мы ее сами отведем в лазарет, – «перевел» Сева.

Староста кивнул с явным облегчением и принялся успокаивать любопытствующих. Сева с Тёмой подхватили Василису под локти и увели, мало заботясь о том, что, возможно, скоро эта история обрастет такими подробностями, что и в кошмаре не приснится, а если приснится – никакой Баюн не поможет. По Хогвартсу гуляло слишком много слухов, один нелепее другого, к ним уже все привыкли, и на очередную байку довольно скоро махнут рукой.

Разумеется, ни в какой лазарет ребята не пошли. Забившись в стенную нишу на одном из этажей, они уселись прямо на пол и молча стали смотреть друг на друга, не зная, как начать разговор. Василиса несколько раз порывалась что-то сказать, но осекалась. Наконец, Баюн, устав намекать ребятам, что обиженного котика хорошо бы почесать за ушком, задал волновавший всех вопрос:

— А Алёнушка-то где?.. Она бы мне пузико почесала…

Гнетущая тишина навела Баюна на мысль, что что-то не так. Наконец, тихий шепот Василисы:

— А что, она еще не вернулась из лесу, да?.. – прояснил картину.

— Без паники! – решительно объявил «бравый пилот». – Чего тут сложного? Берем блюдечко, берем ступу и находим ее!

— Тём… – потерянно шмыгнула носом Василисушка. – А блюдечко мы того… с собой взяли… У Алёнки оно, в корзинке…

— Ну, тогда клубочек путеводный! – все еще не терял оптимизма Артёмка.

— А клубочек носит Кузя, в виде свитерочка! – напомнил брату Сева.

— Ну, тогда… – Артём задумался на мгновение, но тут же его лицо просияло. – К дяде Кощею бежать надобно! Его вся нечисть боится и слушается, враз Алёнку отыщем!

Радостно вскочив, дети под предводительством Баюна бросились искать личный кабинет Бессмертного. Разумеется, дверь оказалась заперта. Покричав и побарабанив, едва удержав Тёму от пинка в дверь, ребята едва не сорвали голоса и поняли, что Кощея в кабинете точно нет. В отличие от Тёмы, Бессмертный спал очень чутко, а уж вопли Баюна не услышал бы, наверно, только глухой.

— Бесполезно, его здесь нет! – ругнулся Сева, в бессильной ярости ударяя кулаком по двери.

— Он в учительской, точно вам говорю, там он! – Тёма все еще надеялся на лучшее.

Вяло кивнув, Василиса с Севой побежали за «бравым пилотом».

Из-под неплотно прикрытой двери пробивалась узкая полоска дрожащего света, и доносились приглушенные голоса. Тёма радостно ускорил бег и, распахнув дверь, замер на пороге. В учительской сидели профессора Поттер, Уизли и Лонгботтом.

— Чего вам, Баббинс?! – довольно грубо рявкнул Уизли.

— Нам бы профессора Бессмера, – вовремя ткнув брата локтем, ответил Сева.

— Его нет, он уехал, еще утром. Ах, да, вот, просил вам передать! – Джинни протянула ребятам аккуратный конверт.

— И минус двадцать баллов с Хаффлпафа за то, что бродите по школе после отбоя! – донеслось вдогонку.

— Да хоть все сними, ирод рыжий! Разве не видно: не до глупостей сейчас! – в сердцах сплюнул Тёма, пробежав глазами письмо от Бессмертного, когда ребята снова спрятались в стенной нише. – Нету дяди Кощея. Уехал он, на какой-то сим-по-зи-ум, на Таити. И Бабушка Яга с ним. Так что Новый год тут встречать придется.

— Тём, – подергала мальчика за рукав Василиса.

— Что такое? – задумчиво обернулся он.

— А теперь за Алёнку паниковать уже можно, да?..

Сколько времени она бежала, продираясь через какие-то кусты и сплетенные ветки деревьев, Алёнка не считала. Наконец, первая волна внезапного испуга схлынула, и девочка остановилась перевести дух. За время стремительного бега солнце окончательно скрылось за горизонтом, и ночь вступила в свои права.

Что делает одиннадцатилетняя девочка, осознав, что осталась одна, зимней ночью, в лесу? Правильно, еще больше пугается, начинает бегать туда-сюда и кричать. Эту же линию поведения упорно навязывала одна из частей мозга, но Алёнушке она решительно не нравилась. Поэтому девочка пообещала сама себе, что рассмотрит и такую тактику тоже, но было бы неплохо найти еще парочку альтернативных вариантов.

Алёна устроилась прямо на земле, решив обдумать ситуацию не торопясь.

— Итак! – нарочито бодро сказала она себе вслух. Звук собственного голоса придал девочке уверенности, а темнота позволяла представить, будто она вовсе и не одна сама с собой рассуждает, а это кто-то рядом сидит и дает советы. – Мы с Васькой пошли в лес. Увидели большой силуэт, испугались и побежали, как две курицы, сами не поняв куда бежать-то. Совсем растерялись, и теперь вот найтись не можем. А найтись надо, обязательно.

Для начала стоило прояснить вопрос, смогла ли Василиса выбраться из леса. Если смогла – то можно порадоваться за подруженьку и начать выбираться самой. А если не смогла, то все равно надо было выбираться самой и искать мальчишек, которые помогут найти Василису. Увы, этот вопрос был неразрешим, но одно Алёнка знала точно – в любом случае надо выбираться.

Для жителей их деревеньки волшебный лес в двух минутах ходьбы это нормально. Поэтому по осени сходить девушкам по ягоды-грибы, отстать от подружек и заблудиться – дело обычное. А в том лесу и нечистой силы много водится, поэтому паника зачастую равносильна оригинальной попытке самоубийства. А уж дружба с внуками самой Бабы Яги, да еще и учеба у нее вообще обязывала не бояться леса и его обитателей.

К большому сожалению и неудовольствию Алёнки, изредка поглядывавшей на небо в поисках новых мыслей (что поделать, привычка такая), она настолько самоуверенно положилась на отметки из тесемок, аккуратно оставляемые по пути, что совершенно не обратила внимания, в какую сторону от замка они ушли. Поэтому сперва пришедшее на ум решение ориентироваться по звездам не могло быть использовано. Алёнка честно постаралась вспомнить, с какой стороны было заходящее солнце, и как лежали на земле тени, но из-за того, что они перепугались, увидев чудище, в голове все смешалось. Девочка рассердилась.

Второй идеей было превратиться в горлицу, взлететь, увидеть замок и просто долететь до него. Но Алёнушка справедливо опасалась падать оземь, потому что было не очень понятно, но ожидает ли ее на земле «сюрприз» в виде торчащей ветки или камня. Да и бросать корзинку со всякими волшебными штуками тоже совершенно не хотелось, а маленькая лесная птица ее бы не унесла. В довершение, было неизвестно, не летают ли в небе ночные охотники, которые бы с превеликим удовольствием бы полакомились чересчур заметной белой горлицей.

Наконец, вспомнила девочка, Баба Яга учила их просить месяц указать путь до дома. Но Алёнка не помнила, убывал ли месяц сейчас, или вообще было новолуние. Судя по тому, что луна до сих пор не появилась на небе, полнолуние уже прошло. С одной стороны, это уменьшало риск встречи с волколаком или упырем, а с другой – нужно было ждать как минимум полуночи, а то и больше, чтобы месяц появился на небе. И то, если новолуние еще не успело наступить.

Девочка подтянула корзинку поближе и, порывшись в ней, вытащила небольшой череп. Произнесла наговор, и глазницы засветились голубовато-зеленым потусторонним огнем. Если повезет, то это если и не отпугнет нечисть, то по меньшей мере заставит несколько раз подумать, прежде чем нападать. Да и какой-никакой, а свет.

Время шло, и становилось ощутимо холоднее. Алёнка встала с земли и попрыгала, стараясь согреться. Было ясно, что сидеть на одном месте и ждать появления месяца было слишком морозно. Проблема выбора направления встала ребром.

Повесив корзинку на сгиб локтя и как следует заправив подол платья за пояс, Алёнка осмотрелась. Одно из деревьев поблизости казалось достаточно крепким, чтобы по нему можно было залезть довольно высоко, а развилки в стволе начинались как раз настолько низко, насколько нужно было девочке, чтобы начать «восхождение» без ощутимых проблем.

Преодолев несколько «ярусов», Алёнка повесила корзинку на одну из веток, положила череп в передник и продолжила подниматься. Забравшись на максимально возможную высоту, Алёнушка, обхватив руками ствол, поднялась во весь рост и попыталась увидеть замок. Увы, в Хогвартсе уже был объявлен отбой, и ни одно из окон не светилось достаточно ярко, чтобы его можно было увидеть. Очертания черного замка, несмотря на огромные размеры, терялись на фоне черного же неба. Долго оставаться на большой высоте тоже было неуютно – пронизывающий ветер леденил пальцы и угрожал сбросить вниз. Алёнка заметила, что с одной стороны лес как будто кончается, и решила попробовать пойти к той окраине. По крайней мере, пока не взойдет месяц или не займется рассвет.

Осторожно спустившись с дерева, не забыв корзинку, Алёнка зашагала в выбранном направлении, освещая путь с помощью черепа. Изредка она слышала шорох где-то совсем рядом, но пока что нечисть не решалась показаться открыто. Решительная девочка с черепом с горящими глазами – это явно было не то, к чему они привыкли. Алёнка специально заставляла череп светиться ярче, чтобы, если ее уже начали искать, ее можно было заметить.

* * *

— Так. Все равно не паникуем! – Тёма ходил туда-сюда перед ребятами на площадке одной из башен. Рядом стоял большой котел, утащенная из чулана школьная метла и фонарь, «одолженный» у смотрителя. – Алёнка – не изнеженная англичанка, и вообще не дура. Искать будем с воздуха. Мы с Севкой полетим, в ступе. Вась, ты останешься в замке, на случай, если она сама вернется. Тогда бегом сюда, подаете сигнал – сноп искр в небо, любого цвета. Сможешь?

Василиса серьезно кивнула. Тёма ободряюще улыбнулся и запрыгнул в котел, заменяющий ступу. Сева забрался следом.

— Баюн, а ты сбегай в лес, попробуй узнать-разнюхать чего. Ты с нечистой силой общий язык легко найдешь, поспрошай, мож, видел кто? Если найдешь, скажи, пусть сигнал подаст. Искрами.

— Я вам что, шавка сыскная?! – возмутился Баюн. – А ежели не сыщу, что ж мне, до скончания века так бегать да каждую кикимору спрашивать?!

— Баюн, как не совестно! – упрекнула кота Василиса. – До утра поищешь, а ежели чего случится – немедленно ворочайся! Ежели до утра не найдем – весь энтот Хогвартс на уши подымем, но Алёнку там, в лесу, не бросим!

Кот, который на самом деле тоже невероятно волновался за Алёнушку, кивнул и помчался вниз.

— Севка, приготовься, взлетаем! – предупредил Артём, чуть крутанув помело, проверяя, как «ступа» слушается руля.

Василиса смотрела, как мальчишки улетали, пока они совсем не затерялись в темноте, и тоже спустилась в гостиную, приготовившись ждать.

* * *

Алёнушка упрямо шла вперед, то есть, по крайней мере, она на это надеялась. Ходить огромными кругами – невеселая перспектива. Внезапно между деревьев заблестел красноватый отсвет. Судя по тому, что с той стороны не неслись, сломя голову, дикие звери и нечисть, это был не лесной пожар, чему Алёна обрадовалась. Любопытство робко попросило узнать, что же тогда светится за деревьями. Алёна, поколебавшись скорее для приличия, решительно свернула, осторожно приближаясь к источнику света.

За кустами обнаружилась полянка, в центре которой горел огромный костер. Вокруг него сидели двенадцать человек, разного возраста, но все до одного – мужчины. Алёнка нерешительно замерла, войдя в круг света.

— Добрый вечер! – она поклонилась.

Один из сидевших, седой старик с длинной бородой, чем-то похожий на директора, но посуровей и без очков, поднялся и поклонился в ответ.

— Добрый, красавица, добрый. А зачем ты в столь поздний час в лес пришла? Уж не за подснежниками ли? – подозрительно прищурился он.

— Нет-нет! – торопливо замотала головой Алёнка.

Сидевшие успокоились. Немолодой человек с тронутыми сединой прядями спросил:

— А зачем же тогда? За шишками, или, может, по грибы-ягоды?

— Вы – братья-месяцы? – догадалась Алёнка, пристально всматриваясь в лица сидевших.

Месяцы утвердительно кивнули.

— С просьбой, значит, пришла под Рождество? – спросил похожий на Деда Мороза. – Ну, что ж, говори.

— У меня скорее вопрос, – вежливо ответила Алёнка, потеребив кончик косы. – К Декабрю-месяцу…

— Что ж, задавай, коли пришла, – отозвался хмурый Декабрь.

— А почему так: скоро Новый год, а снега-то и нету! – спросила Алёнка.

Декабрь несколько секунд удивленно хлопал глазами, потом внезапно расхохотался и заулыбался.

— А я уж и не чаял, что кто-то из этих неженок снег выдержит! Ну, коли так просишь… Будут вам сугробы, чтоб до самого марта! – он стукнул посохом о землю.

Тут же завыл ветер, на небе собрались тучи, начался снегопад.

— Ох, поторопился, от радости-то! – сокрушенно схватился за голову месяц. – Ну да ничего, провожу тебя до дому, чтоб в такую метель не заплутала! – Декабрь подхватил девочку на руки и взмыл в небо.

* * *

— Тёмка, дерево! – бешено заорал «второй пилот».

Брат с силой рванул помело, чудом избежав аварии.

— Метель разыгралась! – перекрикивая ветер, крикнул он. – Я ничего не вижу!

— Смотри, там, на верхушке дерева! Это же Баюн! – указал Сева.

«Бравый пилот», борясь с ветром, попытался удержать ступу, пока Сева тянулся до Баюна и втаскивал довольно тяжелого кота внутрь котла.

— В такую погоду искать смысла нет! Мы только заблудимся сами! – выдохнул Баюн.

— Но… как же Алёнка?! – растерялись мальчики.

— Если мы сгинем, ей точно никто не поможет! – возразил Баюн. – В нелетную погоду спасательных операций не проводят. Придется вернуться!

Увы, спорить с котом было бесполезно. Пришлось разворачивать ступу и лететь к замку, ориентируясь на указания Баюна с его внутренним кошачьим компасом.

В гостиную входили засыпанные снегом и очень хмурые. Поэтому не сразу заметили ликующую Василису.

— Хорошо, что вы вернулись! На улице такая метель! – вскрикнула девочка.

— Вась, мы Алёнку не нашли! – шмыгнул носом Сева.

— Да вернулась она, минут десять как, я ее спать отправила, все вопросы – потом! – решительно затараторила Василиса. – А я вот только на башню собралась – а тут и вы идете!

Баюн прикрыл глаза и лег у камина, сушить черный мех.

— Как же хорошо, что все хорошо закончилось! – изрек он.

Как и предсказывал Декабрь-месяц, к затяжным снегопадам Школа оказалась не готова. И, хотя снег шел только ночью, а днем обычно ярко светило солнце, легче не становилось. Наступили рождественские каникулы, многие студенты уехали домой. Те, кому пришлось остаться, плотно кутались в мантии и с неодобрением выглядывали в окна, осуждающе качая головой. Русская четверка с утра до ночи бегала на улице, и хоть бы кто из них кашлянул хоть раз.

Школьный завхоз Аргус Филч брюзжал каждый день, видя, как русские мальчишки с криком несутся по коридору в гостиную Хаффлпафа, на ходу стягивая и отряхивая от снега плотные зимние мантии и странные русские меховые шапки с непонятным названием «ушанка». Девочки, хотя и были гораздо дисциплинированнее и стряхивали снег за порогом, тоже раздражали Филча просто потому, что якобы тоже приносили с улицы снег и грязь.

— С нашего факультета все разъехались! – сокрушался Тёма вечером в гостиной. – А Дед Мороз говорил, что Хогвартс – большая семья! А Рождество и Новый год – семейные праздники!

— Да, а дядя Кощей с бабушкой Ягой на Таити! Едят сейчас какой-нибудь гриб-фрукт! – поддакнула Василиса.

— Зато Кузенька с нами и Баюша! – отозвалась неунывающая Алёнка, почесывая разомлевшего кота.

— Даже странно, что Баюн с дядей Кощеем не поехал. Наверно, он уже там был, на этом острове Таити… – вставил и свои мысли Сева.

— Таити, Таити! Не был я ни на каком Таити! Меня и здесь неплохо кормят! – сварливо отозвался Баюн, приоткрыв один глаз.

— Кстати о Кузеньке, – вспомнил Сева. – Алёнка, я все продумал, более того, даже приготовил, правда, без его помощи, – он показал придвинувшимся друзьям небольшой пузырек с ярлычком «Выпей меня!». – Теперь дело за малым – дождаться подходящего момента…

Русские серьезно кивнули.

— Спрятать бы этот пузырек на время, да понадежнее, – протянула Алёнушка, с сомнением косясь на него. – Мало ли, кто тут по сундукам пошарить может, всезнайка, опять же. А так хоть точно уверены будем. Кстати, Сев, не забудь в тетрадке все описать, как договаривались, тайным шифром.

— В этом замке слишком сложно что-то спрятать, – возразил Артём. – Помните, вот мы читали в «Истории Хогвартса», Салазар Слизерин хотел себе Тайную комнату устроить – и ту нашли и разрушили. А там такие статуи были, гобелены редкие… – он осекся под взглядом Севы и поправился, – ну, так пишут в книжке…

— Сложно не есть невозможно, – пожал плечами Сева. – Пойдем посмотрим, как, где и что. Это слишком древний замок, чтобы все было просто.

— Вы с Тёмкой идите, а мы пошушукаемся! – решительно заявила Василиса. Мальчики, пожав плечами, не стали спорить.

— В замке есть какая-то Выручай-комната, я помню, читал, – задумчиво протянул Артём, когда они с братом неторопливо шли по коридору.

— А где ее найти? – откликнулся Сева.

— Помню, что на восьмом этаже, а где конкретно – запамятовал! – покаялся Тёма.

— Тогда пошли-ка на кухню. Есть идея.

— Кузенька, ну, одолжи свитерочек, ну что тебе стоит! – упрашивали ребята уже полчаса. Домовенок молча качал головой и расставаться со свитером не желал ни в какую.

— Ах, так! – рассердился, наконец, Артём. – Ну-ка, клубочек, отведи нас в комнату потайную, выручабельную! Ну, пожалуйста!

Магия путеводного клубочка совершенно не пострадала, потому что девочки постарались на славу и связали свитер с минимумом швов и, соответственно, минимумом разрывов путеводной нити. К чести маленького домового, он умудрился пробежать в темпе рвущегося к цели клубка аж до восьмого этажа. Лишь заворачивая за очередной угол, Кузя споткнулся о край ковра и упал на пол. Свитерочек это нисколько не остановило, поэтому остаток пути Кузька проделал, перекатываясь помимо воли с боку на бок. Мальчишки виновато бежали за ним, на бегу извиняясь.

Мимо одной из стен клубочек почему-то три раза прокатился туда-сюда. Сева с Тёмой недоумевающее бегали за ним, думая о том, что им нужно попасть в Выручай-комнату и спрятать пузырек, а не развлекаться игрой в догонялки с клубком.

На середине четвертого пробега свитерок замер, дав Кузе возможность наконец встать на ноги. Мальчишки сглотнули, наткнувшись на оч-чень недобрый взгляд мрачного домового.

— Шутки шутить вздумали? – Кузька в мгновение ока показал вторую возможную сущность – рассерженную и совсем не добрую. – А ведь и я пошутить могу! Вот уйду – и где искать станете?! А дом без домового – сами знаете – развалина! Ууух, я вас!

— Кузьма Кузьмич, и в мыслях не было, шутки-то! – испуганно пролепетал Тёма.

— Все бабушке расскажу, пусть знает, кого воспитала! – бормотал Кузя, расхаживая туда-сюда и что-то бормоча.

— Вот это мы влипли, так влипли! – прошептал Сева брату. Тот медленно кивнул, мысленно представив себе те ужасы, которые ждут его от Бабы Яги.

Раздался негромкий хлопок и из ниоткуда повалил дым. Когда он немного рассеялся, а Кузя и ребята прокашлялись, стало видно человеческую фигуру.

— Бабушка, а эти двое домовенка забижают! – плаксиво запричитал Кузька.

— Да уж, обидишь тебя, знаю я! – ответил сварливый, совсем не бабушкин голос. Дым рассеялся окончательно, и удивленные ребята увидели пожилую уже, невысокую домовиху, в аккуратном платочке, цветастой юбке и овчинной душегрейке.

— Ма… Мама?! А… а где бабушка Яга?.. – Кузя был удивлен не меньше.

— Нэ мамкай! Уехала Ягусенька, меня на это время смотреть за избушкой назначила, да Нафанюшку еще, – сурово сдвинула брови «мамочка» и тут же улыбнулась, – Ты ведь рад меня видеть, да?

— Безумно… – тихо ответил домовенок и шмыгнул носом.

— А чего это ты шмыргаешь?! – тут же заметила это мама. – Простыл, никак?! Немедленно ноги парить, и горчичники! Да, горчичники, непременно!

Мама решительно взяла Кузю за запястье и уверенно уволокла за собой по коридору. Ребята проводили их взглядом.

— Бедный… он, видимо, не знал, что Бабушка Яга на сим-по-зи-уме…– посочувствовал Сева. Поминать кузькину мать всуе Яга категорически не рекомендовала… Теперь стало ясно, почему именно…

— Я думаю, с этим они разберутся сами, – пожал плечами Тёма. – Лучше глянь. Этой двери тут точно раньше не было…

— Думаю, это то, что мы ищем. Выручай-комната. Кто проверит? – спросил Сева.

— Посчитаемся? – предложил брат.

— Да ну, время терять, еще дверь исчезнет, ищи ее потом. Пошли вместе…

Оглядевшись и убедившись, что никто не подсматривает и их репутации вечных спорщиков и драчунов ничто не угрожает, они взялись за руки, и, зажмурившись на мгновенье, открыли дверь и вошли.

Нагромождение конфискованных и спрятанных вещей отозвалось на вторжение облаком пыли и чуть затхлым воздухом. Но ребят это нисколько не смутило. С благоговейным трепетом они прошли вглубь, изредка проводя кончиками пальцев по пыльным полкам и предметам, разложенным на них. Дверь позади закрылась с негромким стуком.

— Здесь можно побыть самими собой… – прошептал Артём. – Одно плохо – мало ли кто войдет…

— Я не думаю, что здесь часто бывают гости… – так же шепотом отозвался Сева. – Пыль кругом… И запах старины…

— Да-да! – поддержал брат. – Куда поставим пузырек?

— Давай вот здесь… Недалеко от входа, но и чтобы не было видно, что он недавний…

— Это поправимо, – уверенно сказал Артём, доставая палочку. Несколько взмахов – и пузырек оказался припорошен пылью.

— Да, так лучше, – оценил Сева.

Мальчики молча отступили чуть назад. Слов не было, да они и не были нужны, но уходить не хотелось. Не сговариваясь, они двинулись по одному из проходов, рассматривая оставленные предметы, изредка снимая какие-то с полок, смахивая пыль и легонько улыбаясь чему-то, кажется, внутри себя. Им вдруг стало неважно, сколько времени пройдет там, вне этой комнаты.

— Смотри, сколько тут книг! Хватит на три библиотеки, наверно! – через какое-то время позвал брата Артём, стоя у ряда огромных стеллажей, забитых пыльными томами.

— Библиотеки Темного мага при этом! – добавил подошедший Сева, бегло осматривая корешки. – «Непростительные проклятья: методика применения», «Сильнейшие яды»… Откуда это в школе? Неужели никто никогда не проверял это место?

— Не только Темного, – пожал плечами Тёма, вытаскивая одну из книг. – Смотри, учебник по чарам. Год издания… Точнее… Ого! Восемнадцатый век! А методика – прямо как у нас, посмотри сам, ничего не изменилось! Даже номера страниц совпадают!

— Эх, сюда бы креслице, кружку горячего шоколада – и можно посидеть подольше… – мечтательно протянул Сева, прикрыв глаза. Что-то робко ткнулось под коленку. Мальчик вскрикнул и резко развернулся, выхватив палочку. Но сзади оказалось лишь мягкое кресло и низкий столик с кружкой ароматного напитка.

— Э, да эта комнатка еще и желания исполняет! – обрадовался Артём. Приосанился, насупил брови и сказал, – Кресло мне!

Почувствовав позади себя возникший предмет мебели, мальчик весело рассмеялся и буквально рухнул в кресло.

— Когда же ты научишься не приказывать, а просить? – мягко укорил брата Сева.

— Когда-нибудь научусь, – покладисто согласился тот. – Пойдем, поищем себе чего почитать?..

Сева, чуть хмурясь, листал какой-то фолиант, когда Тёма, вернувшись с очередным томом (десяток других был сочтен неинтересным и теперь валялся вокруг кресла «бравого пилота»), решил начать разговор.

— Сев, а Сев? Я тут вот чего подумал…

— И как, тебе это правда удалось? – поддел его брат.

— Тьфу, ирод, я ж серьезно, а он! – надулся Тёма, но продолжил. – Вот смотри… Книга, да? Учебник. Его не переписывали уже не одну сотню лет. А тут везде пометки. Дельные советы… Чего стоит переиздать? Так ведь нет, бубнят и бубнят из года в год одно и то же…

Сева отложил выбранную книгу. Разговор обещал быть по меньшей мере любопытным.

— Да. А тогда зачем нам каждый год покупать все эти стандартные учебники? Ну, понятно, Защита – профессор меняются, меняются и пособия. Но Чары, Зелья, Травология?.. Чего стоит ученикам старших курсов отдать это в библиотеку? Или продать младшекурсникам подешевле? Зачем нужна потом эта макулатура?..

— Ты прав, – протянул Артём. – А вот история магии, да? Темный лорд… Ты знаешь, по-моему, он выбрал не те цели… Я теперь понял… Раньше не понимал, теперь понял. Он хотел все общество четко разделить. А жизнь-то меняется… Нельзя этого не замечать. А маги… они сидят в привычных рамках и держатся за них. Надо что-то менять в обществе…

— Ты что, решил развязать новую магическую войну? Или это будет называться революцией? – нахмурился Сева.

— Да нет, – пожал плечами Тёма. – К чему? Всех насильно не изменить, а те, кто понимают, сами изменятся. Глупо это – война. С любыми целями, даже наиблагороднейшими…

Всеволод потянулся и взял у брата книгу. «Расширенный курс зельеварения, – было написано на обложке. – Для студентов шестого года обучения по программе углубленного изучения данного предмета Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс». Сева повертел ее в руках, открыл. «Гарри Дж. Поттер 1996/97 уч. год», – гласила чернильная надпись на первом форзаце. Сева чуть усмехнулся и вернул книгу Артёму. Тот пролистал несколько страниц с рецептами, переправленными от руки, кое-где несколько раз, почитал заметки на полях. Открыл с другого конца.

— Эта книга – собственность Принца-полукровки… – вслух прочел мальчик, усмехнулся и отложил книгу, бережно и аккуратно, чего не делал уже давно, считая чтение (особенно учебной литературы) наказанием.

Ребята некоторое время помолчали, потягивая горячий шоколад и затем вытирая «усы». Наконец, Артём снова негромко заговорил:

— Да уж… чего только не напридумывают. Лорд Волдеморт, Тот-Кого-Нельзя-Называть, Сам-Знаешь-Кто, Принц-полукровка, Пожиратели Смерти, Мальчик-Который-Выжил… А зачем это все?.. Зачем так пафосно-то… Это, Сев, знаешь, так… по-детски. Знаешь, как в игру поиграть: я вот сегодня буду зваться Мерлин, а ты вот назовись кем-нибудь другим, и представим, что мы – не мы…

— Вот они все… и заигрались, – подытожил Сева.

Братья снова умолкли, поняв друг друга с полуслова.

— Ладно, пойдем-ка отсюда, Тём. Только книги убери по местам. Нехорошо им так валяться… – едва Сева это сказал, как исчезли кресла и кружки, книги поднялись с пола и сами по себе разлетелись по полкам.

— Думаю, иногда можно будет сюда заглядывать, – тихо проговорил Артём. – Это место… располагает к разговору. И не нужно притворяться.

Сева только молча кивнул. Ребята переглянулись, снова явно подумав об одном и том же и вышли из Выручай-комнаты, молча и не спеша. Дверь комнаты снова слилась со стеной. Эта комната как никто другой во всем Хогвартсе умела хранить тайны. И, хотя ребята оставили там лишь небольшой пузырек, она чувствовала, что у нее теперь на одну тайну больше. А тайны – это всегда интересно… Эти двое ей однозначно понравились. Не тем, что пришли оставить еще один предмет, нет. Тем, что не постеснялись оставить в ее стенах этот, вне всякого сомнения, важный разговор.

С момента посещения братьями Выручай-комнаты прошло больше двух недель. О разговоре, состоявшемся в ее стенах, мальчики предпочитали не вспоминать. Касаться подобных тем означало нарушить негласный запрет, чего и Сева, и Артём предпочитали не делать.

На Рождественский обед в Большой зал выходить не стали. Просто спустились на кухню и набрали еды, пока Кузьки не было поблизости. Хогвартские домовики были только рады услужить, чем русская четверка и воспользовалась.

В разгар «тихого семейного ужина» в гостиную вбежал запыхавшийся домовенок. Ребята спешно прикрыли припасы краями скатерти, а Тёмка сделал вид, что набитый рот – его обычное состояние. Однако Кузьке было не до взятой без его ведома еды.

— Тут мама не проходила? – спросил Кузьма с надеждой. Ребята помотали головами. Но едва домовенок перевел дух, как дверь в гостиную приоткрылась, и послышался чуть сварливый голос:

— Кузенька! Ты тут? А я блинков нажарила, как ты любишь, со смятанкой! – за угрожающе качающейся стопкой упомянутого продукта мама не могла увидеть все, что делалось в гостиной. Артёмка хихикнул в кулак.

Кузька зажал рот ладошкой и, проведя ребром ладони по горлу, красноречиво показал, как ему уже надоели эти блины. Быстро оглядевшись, Севка удрученно покачал головой, не найдя подходящего места, чтобы спрятать домовенка. Однако жалобный взгляд загнанного в угол Кузи и приближающаяся стопка блинов, за которой, вне сомнения, обнаружится его мама, заставили друзей быстро реагировать на ситуацию. Василиса решительно дернула край скатерти, так, что с одного края стола получилось что-то вроде занавески. Благодарно взглянув на девочку, Кузька спрятался буквально за секунду до момента истины. Из-за стопки блинов осторожно показалось лицо домовихи.

— Ребятушки, тут Кузенька мой не пробягал? – спросила она.

Друзья энергично замотали головами.

— А вы это тут празднуете, да? – догадалась кузина мама.

Ребята синхронно кивнули.

— Ну, тогда блинков поешьте! – радостно резюмировала домовиха, водружая на стол блюдо, несмотря на активные жесты протеста со стороны ребят. Впрочем, вслух никто отказаться не решился.

Весьма довольная собой, мама отступила, чтобы еще раз полюбоваться стопкой блинчиков, возвышающейся на добрый метр.

— Ой, а чавой-то у вас скатерка все да по полу волочится? Непорядок! – всплеснула руками она и принялась поправлять. Повисло напряженно ожидание обнаружения домовенка, ведь теперь обзор маме ничего не закрывало.

Однако кузина мама только выровняла края и вышла из гостиной, бормоча что-то про то, что надо «баб на кухне организовать, пусть пирожков напекут, с капусткой, да на весь энтот Хогвартс!»

Донельзя удивленные ребята дружно заглянули под стол. Кузьки видно не было.

— Ого как! – восхитился Сева. – И когда уйти успел?!

— Апчхи! – раздался из-под стола «ответ». Ребята снова заозирались.

Кузька спустился по ножке стола.

— Срамота! – с ходу выдал он. – Сегодня же бабам скажу: скатерки – короткия! И пыль вытирают плохо! Уух, ленивые! Не допущу!

С этими словами домовенок вышел из гостиной, озираясь по сторонам, впрочем, не забыв прихватить пару блинов.

— Ну, ребята, как хотите, а это придется съесть, – протянула Василиса, мрачно глядя на стопку блинов. – Кузькину матушку обижать… Это нехорошо.

— Причем очень даже… – медленно протянул Сева, соглашаясь.

— Да фефо фы? Фкуфно ф! – ответил «бравый пилот», между делом запихивая третий блинчик в рот.

Вернувшийся с Таити за пару дней до окончания каникул Кощей почти мгновенно был замечен кузиной мамой и подвержен добровольно-принудительному откармливанию щами и пирожками с капустой. Грозный повелитель нечисти был вынужден едва ли не позорно спасаться бегством на пару с Кузькой, приговаривая, что смерть от обжорства хотя и хороша для статистики, но вот на практике как-то не особо приятна. Домовенок понимающе кивал.

Под совместным натиском ребят, Кузи, Кощея и даже Баюна, который тоже уже видеть не мог сметану, Яга согласилась попросить Агафью Лукиничну (так, оказывается, звали кузину маму) вернуться с ней в избушку на курьих ножках. Кузька тихим шепотом пожалел Нафаню, который, по словам Яги и мамы «дома совсем один, с пельменей на лапшу перебивается».

Вскоре вернулись ученики, начался очередной семестр. Кощей привез с симпозиума на Таити много историй и с удовольствием делился ими на уроках, если они были по теме лекции. Гермиона Уизли с явной злостью косилась на профессора Бессмера, случись им сталкиваться в коридорах, Гарри Поттер же тайком использовал мантию-невидимку и Карту Мародеров, чтобы лишний раз не попадаться Кощею на глаза.

— Опять всезнайка в библиотеке! – воскликнула Алёнка, когда вся четверка вечером собралась в тихом уголке, чтобы последить по блюдечку.

— На той неделе она читала русские народные сказки, – загнул палец Сева, – два дня назад – личное дело дяди Кощея, вчера… вроде просто рылась в каталоге, а сегодня что?

— Блюдечко-блюдечко, покажи нам название книги, пожалуйста! – попросила Василиса.

— «500 великих алхимиков современности», – честно показало блюдечко.

— А что читает?

— «Единственным известным истории создателем философского камня считается Николас Фламель. Однако его открытие было бы невозможно без его учителя – полулегендарного Бессмертного Пленника . Достоверных данных о жизни этого ученого не существует, угрюмый и нелюдимый, Пленник одиноко живет в своем каменном замке в далекой северной стране…»

— За какой год эта книга?! – возмущенно вскрикнула Гермиона Уизли, гневно открывая титульный лист. – 1784 год?! И это называется «самое современное издание, которое есть в библиотеке Хогвартса»?! Причем в Запретной секции?!

Миссис Уизли всегда сердилась, когда книги оказывались бессильны помочь в решении проблемы. Судя по сказкам (к ним она начала относиться серьезнее после истории с Дарами Смерти), Бессмертный Пленник ученым не был вовсе, а был типичным злодеем, который крал царевен и золото и в конце каждой сказки был побежден. Причем при помощи той самой иголки, которую профессор Бессмер упоминал.

— И именно поэтому я считаю, что Волдеморт выбрал этот образ и псевдоним! – закончила свою мысль Гермиона, остановившись, наконец, в центре директорского кабинета.

— Знаешь, дорогая, если бы ты не бегала из угла в угол, я бы понял тебя гораздо лучше, – заметил сидящий в кресле Рон, закидывая ногу на ногу.

— В самом деле, Герм, объясни еще раз, только не так… пространно! – встрял Гарри, видя, что Гермиона уже готова высказать мужу много «приятного».

— Да, и к тому же, миссис Уизли, ваш чай давно остыл, – ненавязчиво заметил Дамблдор. – А вам, молодые люди, весьма рекомендую засахаренные лимонные дольки. Глюкоза, знаете ли, помогает работе мозга… До чего умны эти магглы, даже сладости – и те не без пользы!

— Они вредны для зубов, – процедила Гермиона, однако, вздохнув, решила не терять времени из-за глупых споров и начала объяснять сначала. – Ну, Бессмертный Пленник же злодей? Злодей. Причем, как следует из имени, бессмертный. Immortal по-русски звучит как Bessmertniy, я узнавала. Сократите – и получите «Бессмер». Игла – это что-то вроде крестража. Да и описание… Лысый старик, в черном плаще. Идеальный образ для Волдеморта, как по внешности, ему ведь не привыкать, так и для удовлетворения собственного тщеславия, ведь Пленник – легендарная личность! Да и достоверных сведений о жизни нет, можно говорить что угодно! А еще Волдеморт явно страдал манией величия!

— Звучит логично, – признал директор. – Однако мы не можем обвинять голословно. Доказательств у нас по-прежнему нет.

— У Гарри же осталась связь с Волдемортом! Помните, он мог смотреть его глазами! Проверим то, что он видит, и вот, пожалуйста! – воскликнула Гермиона.

— Э, постой, Герм, я же никогда не умел пользоваться этой связью! Чаще он смотрел через меня! – заволновался Гарри.

— Все получится! – твердо ответила Глава аврората.

— Хорошо, тогда я сейчас же приглашу сюда профессора, – отозвался директор.

— Ой, ребята! Что-то сейчас будет! – Василиса прижала ладони к лицу. – Они же догадаются, что дядя Кощей – не этот их Волдырьморд, как же он диссертацию свою допишет? А вдруг его из Хогвартса уволят за это?

Тёмка нахмурился и жестом показал брату, что идея есть. Сева что-то тихо шепнул Алёнке и та, серьезно кивнув, потянула Василису за рукав.

— Вась, утро вечера мудренее, мы сейчас точно ничего не сможем сделать. Пойдем спать.

— Какой спать! – заупрямилась Василисушка. – Тут же такое!

— Идем! – решительно сказала Алёнушка, потихоньку уводя подругу за собой.

— А ты уверен, что сработает, Том? – едва слышным шепотом обратился Сева к шатену.

Тот донельзя серьезно кивнул.

— Главное, чтобы блюдечко не подвело. А уж пустить его в сознание на пару минут я всегда смогу.

— И зачем мы это делаем?.. – протянул Северус. – Фактически, подставляем Кощея…

— В душе мы навсегда останемся «хитрыми слизеринцами», – пожал плечами Том. – К тому же, Кощей не пострадает, да и репутация его тоже. А если это четверо убедятся, что он – не я, они начнут планомерно искать настоящего виновника. А там и тебя вычислят. Это гораздо больше проблем, ты же сам понимаешь.

— А я так надеялся на спокойную жизнь без этих интриг и игр, – сокрушенно покачал головой черноволосый мальчик. – Мы ведь не хотели позволять прошлому портить нашу новую жизнь, помнишь?

— Поттер, что тут еще скажешь, – грустно отозвался шатен.

— И Дамблдор, старый интриган, – в своей привычной манере прошипел Северус.

— Ничего, мы еще поводим его за длинный крючковатый переломанный нос! – взмахнул рукой Том и осекся. – Упс, ничего личного, Сев… вырвалось… прости…

— Да не утруждайся, я понял, – улыбнулся Северус.

— Ладно, нет времени болтать. Кощей уже у кабинета… Блюдечко… пожалуйста… Покажи нам мир глазами Кощея Бессмертного! – чуть дрогнувшим голосом попросил шатен.

На несколько мгновений блюдечко пошло рябью, а затем показало вполне ясную картинку.

— Получилось! – прошептал Том, наклоняясь к блюдечку так, чтобы не видеть голубой каемки.

— Профессор Бессмер, я вас позвала… чтобы обсудить дальнейшее обучение моего сына! – экспромтом выдала миссис Уизли.

— Отчего ж не обсудить? – пожал плечами Кощей. – Мою позицию вы знаете. Я никогда не был против домашнего обучения.

Гермиона начала перечислять плюсы и минусы обоих способов, периодически поглядывая на друзей и директора. Тем временем Поттер прикрыл глаза и изо всех сил постарался почувствовать связь с Волдемортом.

— Пора! – шепнул Северус Тому. Тот сосредоточенно кивнул и внезапно расслабился.

Через какое-то время Гарри махнул рукой Гермионе, и она, запинаясь, все же сказала, что позволит сыну посещать уроки Защиты. Кощей, недоуменно пожав плечами, кивнул и вышел из кабинета, пожелав всем доброй ночи. Гарри хмурился.

— Ну что? – наперебой стали спрашивать его Гермиона, Рон и Дамблдор.

— Это – он! – обреченно выговорил Герой.

Казалось, только вчера закончились каникулы, как уже наступил февраль. Русские с удивлением отмечали, что мальчики становились явно рассеяннее, а девочки, сбиваясь в стайки, частенько хихикали в укромных уголках.

— Сезонное английское заболевание! — дружно решили ребята и на всякий случай старались держаться в стороне от однокурсников.

«Страшное» началось, когда Баюн, вернувшись с очередной вечерней прогулки, «обрадовал» детей совершенно расфокусированным взглядом и широкой улыбкой.

— Пора принимать меры! — решительно заявила Алёнушка. — А то Баюша тоже где-то подцепил эту неизвестную хворь!

— Да не хворь это! А праздничное настроение! — обиделся черный кот.

— А какой нынче праздник? — недоуменно спросила Василиса.

— Во дают! Масленицу широкую позабыть! — чихнул от удивления Баюн. — Да и это… День влюбленных скоро… Помогите Минервушку порадовать, Афинушку мою, зазнобушку! — внезапно выдал кот.

Новость ребят озадачила. Предложенные «навскидку» варианты подарков кота не устроили. Ему было нужно «чтоб оригинально, практично и при этом не пафосно». Пришлось просить время на обдумывание. В конце концов решили, что раз в моде валяние из шерсти, этим нужно пользоваться. Увы, на полноценные русские валенки не хватало ни времени, ни шерсти Баюна. Поворчав и повздыхав, кот придвинул к себе заботливо вычесанный девочками и подготовленный для работы материал и, орудуя когтем, как иголкой, смастерил сердечко. Его повесили на спряденную из той же шерсти нить, и подарок был готов. Баюн не поддался на уговоры и не позволил девочкам ни расшить кулон бисером, ни попробовать перекрасить.

— Кто ж виноват, что я черным уродился! А оберег зазнобушке будет — загляденье! Ни у кого больше такого нет! — упирался кот.

Девочки настаивать не стали. В конце концов, Баюн знал МакГонагалл куда лучше ребят, ведь они-то ее видели только на лекциях и в Большом зале. На людях профессор держалась подчеркнуто строго, даже холодно. А уж как там с другой стороны точно знает только Баюн, только он, разумеется, никому рассказывать не собирался.

В Большой зал на завтрак спускались уже подготовленные. Поэтому обилие тошнотворно-розовых сердечек, порхающих купидончиков и хитро подмигивающий всем подряд Дамблдор в малиновой мантии, расшитой сердечками не стали неожиданностью для русских ребят. Они даже смогли перебороть себя и сделать вид, что все это им очень нравится.

Вместо доставки традиционных утренних писем и газет совы без устали сновали туда-сюда, рассыпая над головами учеников валентинки. Одна, плавно кружась, опустилась Василисе в тарелку. Подняв измазанный манкой конверт двумя пальцами за уголок, девочка сурово посмотрела на Артёма. Но он слишком натурально подавился от изумления, чтобы предположить, что эта чепуха — его рук дело. Да и не станет «бравый пилот» тратить время на подобные глупости. Надо будет — прямо скажет. А не скажет, так Василиса ему сама намекнет. Ласково, синяком под глазом в форме сердечка, например.

Девочка обвела взглядом зал. Кому понадобилось присылать ей эту чушь? Ну конечно! Василисушка еле заметно поморщилась. Поттер-младший, перехватив ее взгляд, начал картинно подмигивать. Тёмка, нахмурившись, побарабанил пальцами по столешнице, но, кажется, спина Алёнки закрыла его от Джеймса. Жаль, иначе бы он не столь смело себя вел.

— Этот Джек Поттер ведет себя отвратительно! — заявила Василиса, отворачиваясь и брезгливо кладя валентинку на край тарелки.

— Этот Джек-пот сегодня будет ускоренно обучаться манерам, — проникновенно заверил девочку Артём.

— Остынь, Отелло, еще не хватало! — осадил брата Сева. — Успеется. Этот тип никуда не денется, а момент упустим. Где?.. — он протянул руку.

— Вот! — точно в ладонь лег тот самый пузырек с ярлычком из Выручай-комнаты, на мгновение блеснул стеклом и скрылся в рукаве Севы.

— Кто это сюда поставил? — разорялся Рон Уизли, потрясая перед классом пузырьком с насмешливым ярлычком в форме сердечка, гласившим «Выпей меня, если, конечно, не трус». — Я спрашиваю в последний раз!

— Последний был пять минут назад, профессор, забыли? — протянул Сева, чуть раскачиваясь на стуле. Мальчика явно мало заботили приличия. В данный момент результат эксперимента был куда важнее. Под мантией уже ждала тетрадь, где Алёнка и Сева отмечали ход опытов.

— И чего он так завелся? — недоумевали девочки. — Ну, подумаешь, пузырек…

— Это ж рыжий, чего вы хотели? — пожав плечами, тихо откомментировал по-русски Тёма.

Девочки хмуро кивнули.

— Так, значит, это вы, мистер Баббинс! — развернулся к Севке зельевар. — Минус десять очков с Хаффлпафа и отработка на две недели у меня лично!

— За что? — откликнулся мальчик. — Даже если это и я поставил этот пузырек вам на стол, что, кстати, вы не доказали, и что с того?

— Насмешка над преподавателем, мистер Баббинс, в этой школе наказуема! — прошипел Уизли.

— Как вы докажете, что это именно я, и пузырек предназначался именно вам, профессор? — продолжал упорствовать Сева.

Тёмка пнул брата под столом, предупреждая, что тот завирается и нарывается на неприятности. Сева лишь отмахнулся.

«Ох, братишка… Будь я на месте Уизли, одно это наглое поведение уже дало бы мне твердое основание считать тебе виновником! Хотя мы и подстроили это вместе… Ну не надо так явно…» — думал Тёма, изредка ерзая на стуле.

Кажется, нервы зельевара не отличались крепостью. Он схватил Севу чуть повыше локтя и выволок на середину класса.

— Как я докажу? — буквально прорычал Уизли, выхватив палочку. — Легиллименс!

Все произошло слишком быстро, чтобы успеть вмешаться, а некоторые и понять-то ничего не успели. Почему профессор зельеварения забыл, что для применения этого заклинания надо не просто прокричать одно слово, а еще и обладать некоторыми качествами и навыками, Тёма предположить еще мог. Но вот дальнейшее развитие событий не сумел предвидеть никто.

Сева привычно поставил блок, хотя где-то проскользнула мысль, что это не требуется. Однако первая попытка вторжения Уизли в чей-то разум оказалась куда грубее, чем все «допросы» Тёмного лорда в худшем его настроении. Мальчик вскрикнул и, сжав виски, упал на пол, почти мгновенно потеряв сознание.

— СЕВКА! — крикнул Артём, срываясь с места и подбегая к лежащему ничком брату.

В этот же момент палочка зельевара дала трещину и раскололась пополам.

— Моя палочка… — удивленно вскрикнул Рон, рассматривая половинки.

— Сэр, мы отнесем Севку в лазарет! — подергала его на рукав Алёнка.

— Моя палочка! — повторил профессор. Ему сейчас явно было не до урока.

Оставив зельевара горевать в обществе первокурсников, русские девочки быстро сцепили руки в замок, Тёма усадил бесчувственного брата им на «носилки» и вся компания дружно пошла к мадам Помфри.

Медиковедьма, выслушав сбивчивый рассказ, всплеснула руками, уложила Севу на кровать и буквально вытолкала друзей из Больничного крыла, ворча, что «вечно в этой школе что-то происходит, ни минуты покоя!».

Бесцельно прослонявшись по коридору перед лазаретом, русские, наконец, бросили упрашивать мадам Помфри их впустить и поспешили на урок Кощея.

— …и тогда моя палочка сломалась! — закончил Рон.

Гермиона задумчиво почесала кончик носа.

— Ты думаешь, Волдеморт все же не Кощей? Хорошо, давайте еще раз проверим. Если это он, то Гарри увидит класс. Возможно, там не будет Баббинсов, Всеволод в Больничном крыле, да и брат, скорее всего, там же.

— Гермиона, у меня в тот раз вышло случайно, я даже не понял как!

— Не спорь со мной, Гарри Джеймс Поттер! — сердито оборвала его подруга.

Герой Магического мира тяжело вздохнул и попробовал почувствовать связь с сознанием Тёмного лорда.

— Итак, к доске пойдет, к доске пойдет… — Бессмертный водил пером по строчкам журнала. — А, пойдем по списку. Тёмка, выходи!

Артём, пожав плечами, вышел на середину класса.

— Расскажи нам об упырях. Все, что знаешь, — велел Кощей.

Попытку проникновения в сознание мальчик почувствовал где-то к середине своего ответа. Мысленно представив, что он не отвечает урок, а ведет лекцию, и стараясь не смотреть на Кощея, мальчик открылся Поттеру.

— Герми, ну, он это, он! Палочка Рона сломалась от силы заклинания, Баббинсы тут точно ни при чем! — устало сказал Гарри, помотав головой.

Гермиона подозрительно посмотрела на друга, но поверила ему на слово. Не станет же он выгораживать этих странных русских!

— А что было в том пузырьке, Рональд? — поинтересовалась она.

— Яблочный компот, — пожал плечами зельевар. — Всего лишь. Немного приторный, но ничего особенного…

— Ладно, — устало протянула Гермиона. — Я буду в библиотеке, если что…

Через полчаса Глава аврората была несказанно удивлена вбежавшим в библиотеку Роном в распахнутой рубашке и лихорадочно блестящими глазами.

— Миона… Миона, я никогда тебе не говорил, как соблазнительно ты выглядишь на фоне этих старых пыльных книг? — сделал он «комплимент».

Им несказанно повезло, что Ирмы Пинс не было на рабочем месте… Суровая библиотекарша не посмотрела бы на возраст профессора и его жены и отсутствие в этот час учеников…

Недаром говорят, что свет быстрее звука. Медленно появляется потолок, чуть позже стены… Затем все перекрывается секундной тьмой — и вот уже буквально в десяти сантиметрах от лица вырисовывается встревоженная физиономия Артёма.

— СЕВКА! ОЧНУЛСЯ! ЖИВОЙ! — заорал бравый пилот, убедившись, что брат пришел в себя.

— Мои уши! — Сева поморщился. — Зачем же так орать?..

Тёмка чуть подвинулся, позволив брату сесть на кровати, и порывисто обнял его.

— Знаешь, как ты меня напугал! — негромко и довольно серьезно заговорил он. — Я и вмешаться-то не успел… А если б этому рыжему чего похуже в голову взбрело?! Севка… пообещай мне, что не будешь больше так собой рисковать, а? А то эти англичане… такие нервные…

Брат серьезно кивнул и осторожно вывернулся из объятий.

— А девочки где? — спросил он.

— На трансфигурации, конечно! Ты целый день, и ночь, и еще полдня проспал, соня! — попытался улыбнуться Тёмка, но получилось плохо. Было видно, что он еще недавно волновался не на шутку.

— А ты почему не с ними?

— Так Баюн МакГонагалл все объяснил. А она все поняла. А вообще-то, говоря честно, я хоть сейчас сдам и С.О.В и Ж.А.Б.А. Так что могу себе позволить пропустить любые занятия. А на уроки этого рыжего я тебя больше не пущу, ясно?!

— Успокойся, ты перегибаешь палку, — чуть улыбнулся Сева. — А почему Помфри тебя не выставила?

— Я сейчас же и выставлю! — послышался суровый голос медиковедьмы. — И уж теперь-то, мистер Баббинс, стояние под дверью на одном месте в течение трех часов вам никоим образом не поможет! Ваш брат только что очнулся, ему нужен покой!

Братья предпочли не вступать в пререкания. Послушно покивав в ответ на длинную нотацию (Артём) и выпив все лекарства (Сева), они дождались, пока мадам Помфри уйдет, и продолжили разговор вполголоса.

— По-моему, раньше ты так ни за кого не волновался, — заметил Сева.

— Ну, почему? За тебя — почти с самого начала. Точнее, с тех самых пор, как ты понял, что все мое поведение на людях — не более чем игра. Хорошо отрепетированная, да, но только игра, — признал Артём. — Ты всегда хорошо разбирался в людях.

— Вот только слона-то и не приметил… Знаешь, я только до сих пор не понял, зачем Дамблдор все это затеял? Ему и так предлагали если не все, то многое… Власть, деньги… А он якобы благородно отказался… И тут, как по заказу, появился Темный лорд, то есть ты… Не странно ли? Да и палочка с пером его огненной курицы, опять же… И пророчество, и Поттеры… Не слишком ли много… удачных совпадений? — задумчиво проговорил Сева.

— Шшшшш! Не здесь! — приложил палец к губам Тёмка. — Но блюдечко я принес… Давай-ка посмотрим. Кстати, надо ведь еще придумать, как рыжему отплатить.

— Тебе бы только «зуб за зуб»… Разве улучшенного нами компота из молодильного яблочка ему мало? Он ведь так и не понял, что происходит. А наблюдать, как взрослый (с точки зрения остальных) человек ведет себя как семнадцатилетний подросток так забавно! Жаль, при модификациях не удалось сохранить компонент «вечного действия»… Через пару недель опять будет привычным для нас рыжим…

— Да, жаль… Ладно, к делу. Катись, наливное яблочко, да по белому блюдечку, покажи, что на свете деется! Пожалуйста… — произнес наговор Артём.

— Покажи нам рыжего профессора! — попросил Сева.

Блюдечко пошло рябью, настраиваясь, ребята сели поудобнее.

Явно недовольные учителя входили в дверь и появлялись из камина. Зачем Дамблдор собрал педсовет — никто не знал. Последним буквально вывалился зельевар. Преподаватели удивленно посмотрели на покрасневшего до кончиков ушей Уизли. Сейчас он казался нескладным и угловатым, чуть сутулился и явно стеснялся. К тому же он не принялся немедленно стряхивать пепел с мантии, как обычно, а просто сел в свободное кресло.

— Я пригласил вас, господа, чтобы сообщить одно известие, — неторопливо начал Дамблдор.

— К нам едет ревизор… — мрачно хихикнув, предположил Тёма. Однако директор явно не был столь хорошо знаком с классикой русской маггловской литературы.

Дамблдор долго и подробно говорил о том, что нужно быть внимательнее, потому что, по его мнению, третья магическая война уже совсем не миф. Он не упоминал конкретных имен, поэтому учителя, не обращавшие внимания на молчаливое противостояние взглядов Кощея и Дамблдора, недоуменно переглядывались. Смысл такой срочности не был понятен никому, ведь реальной угрозы еще не было видно, обвинять голословно ни Дамблдор, ни Золотое трио не решилось.

— У кого-нибудь еще есть, что сказать? — наконец спросил директор.

Кощей деликатно кашлянул и негромко начал:

— Что ж, раз вы спросили, коллега Дамблдор… Ну, во-первых, у меня просьба имеется. Не всегда успеваю все к уроку подготовить, дежурства эти ночные… Лаборанта бы мне. Мальчонку из студентов, кто пошустрее…

Директор погладил свою длинную белую бороду, задумавшись.

— Хорошо, профессор, мы это… рассмотрим с вами отдельно, если не возражаете, — наконец выдавил он.

— А во-вторых, — кивнув, продолжил Кощей, — мне любопытно, какие же ведьмы и колдуны у вас вырастают, если их на уроках чуть не убивают? А то и с ума сводят. Объясните-ка поподробнее, коллега Уизли, почему это Севка Баббинс третий день ужо в лазарете?!

Зельевар сжался в кресле под пристальным немигающим взглядом Бессмертного.

— Подтверждаю! — послышался снизу тонкий сердитый голосок. Кузька, неизвестно как оказавшийся в кабинете, упер руки в бока и снизу вверх смотрел на директора. — Срамота! Не допущу!

— Профессор Уизли, так это правда? — сощурилась МакГонагалл. — И вы учились на моем факультете! Мне стыдно за вас! В нашей школе принята вполне определенная система наказаний для провинившихся учеников! Вы должны отвечать за жизнь и здоровье студентов, а не калечить их! А вы, мистер Лонгботтом! Вы — декан! Как вы могли допустить подобное?!

— Эээ… да-да, конечно, профессор Уизли поступил неправильно — пробормотал Дамблдор, больше удивленный высказываниями Кузи и МакГонагалл, чем поступком Уизли. — Останьтесь, профессор, я назначу вам наказание… Профессор Бессмер, зайдите ко мне на неделе, обсудим вашу просьбу… На этом все, можете идти, коллеги…

Преподаватели расходились по двое-трое, перешептываясь и пожимая плечами. Смысл собрания не понял никто.

Только Невилл Лонгботтом, осторожно поинтересовавшись (якобы как декан) подробностями произошедшего, хмыкнул, но ничего никому не сказал. У него была вполне логичная теория насчет «этих странных русских», но он вполне справедливо решил держать ее при себе.

— Так… старикан начинает намекать. Это нехорошо, — нахмурился Артём. — Кажется, скоро начнется негласная холодная война…

— Нет… не надо… ну почему? — простонал Сева, откидываясь на подушку.

— Нас, увы, не спросили… — тихо проговорил Тёмка. — Впрочем, ну и ладно! А мы все равно будем пакостить! Всем, чтоб не обидно было никому!

Сева улыбнулся. Хорошо, что брат говорит «пакостить», а не «мстить». Очень хорошо… Артёмка приподнял уголки губ в ответ, но через силу, и потрепал «младшего братишку» по голове, растрепав черные волосы.

— Мы еще повоюем, если придется, вот увидишь! — ободрил Севку Тёма. — Только теперь у нас действительно есть за кого воевать. И есть те, кто поможет и поддержит в трудную минуту. Я это понял давно, только сказать повода не было. Мы теперь не «каждый за себя». У нас настоящая семья есть. И друзья. Знаешь, я, когда на распределении сидел, все думал, почему меня в Хаффлпаф отправили. Это чтобы мы поняли, что такое семья…

— Да, — отозвался Сева. — Зря все хаффлов не принимают всерьез. Это ведь единственный факультет, где всех принимают как есть. В одну семью. Рейвенкловцы для этого слишком гордые, слизеринцы никому не доверяют по-настоящему, а гриффиндорцы соревнуются. По крайней мере, на этих факультетах нельзя быть «не как все»… Я знаю, я ведь их столько лет учил… не один курс и выпуск повидал.

Артём приложил палец к губам брата.

— Шшшш, братишка, не надо… я знаю… и этого достаточно. Не будем о прошлом. Мы сейчас — Баббинсы. Братья. Братья… — повторил он задумчиво. — Да…

Ребята заулыбались. Внезапно дверь в Больничное крыло приоткрылась, и кто-то осторожно убедился, что мадам Помфри где-то далеко. Русские переглянулись, и Сева нырнул под одеяло, притворившись спящим.

Бен Уизли осторожно вошел и прикрыл за собой дверь. Тёмка хищно напрягся и прищурился. Черты лица мгновенно посуровели, между бровей залегла складка.

— Тебе чего? — взял быка за рога мальчик. Уизли смутился и замер, комкая в руках какой-то пергамент.

— Я… слушай, не надо так сразу! Я тебе ничего не сделал.

— Ну да, а про «вышвырнут из Хогвартса» это как будто не ты сказал! — припомнил Артём.

— Это было… давно. Да и настроение было сам помнишь какое… Я… пройду? — запинаясь, ответил Бен.

Тёмка нехотя подвинулся и кивнул на одеяло. Бен несмело прошел и сел, сложив руки на коленях и глядя в пол. Сева приоткрыл глаза и следил из-под ресниц.

— Эмм… А я тут вам… задание принес. По Трансфигурации и Зельям. Девочка ваша хотела, Ва-си-ли-са, но я как раз шел сюда, ну, то есть, я с Трансфигурации ушел. То есть, я раньше задание закончил, а профессор МакГонагалл куда-то вышла… — сбивчиво объяснял Уизли, протягивая Артёмке скомканный пергамент. Тёма усмехнулся, хмыкнув, но убрал задание в сумку. Уизли, однако, не спешил уходить и несколько раз порывался что-то сказать, но не решался. «Бравый пилот» начинал терять терпение, однако тоже молчал.

— А еще… я извиниться пришел, вот! — наконец выпалил Уизли. — Ну, за папу, на уроке. Он сам точно не придет, я его знаю… Но он неправ был, это я тоже знаю… так что вот. Простите его.

Тёма молчал почти две минуты — рекорд для «бравого пилота». Весь его вид буквально кричал о том, что к такому повороту мальчик готов не был.

— Мы… подумаем, — ответил он, помолчав.

Уизли улыбнулся, кивнул своим мыслям и поднялся.

— Вот и хорошо! Да, кстати, мы ведь так и не смогли нормально познакомиться? Вас-то я знаю. А меня — Бенджамин Уизли зовут. Но вообще-то лучше Бен.

— Будем знакомы, Бен, — ответил Артём, впрочем, не без настороженности. Однако Уизли и не ждал немедленных восторгов, просто еще раз кивнул и вышел из Больничного крыла.

— А знаешь, он, похоже, был рад. Хотя бы тому, что ты проявил искренность, а не стал с пеной у рта уверять, как ты счастлив с ним познакомиться, — осторожно высказался Сева, приподнявшись на локте.

— Вот что делает с нормальными людьми факультет Хаффлпаф! — проникновенно воскликнул «бравый пилот». Братья рассмеялись.

Выгнать Артёма из лазарета оказалось не под силу даже обычно суровой мадам Помфри. Мальчик использовал все возможные методы: от гримас разной степени жалобности до того, что буквально цеплялся за тумбы и кровати при попытках уволочь его силой. Поэтому медсестра, скрепя сердце, разрешила ему остаться. Тёмка радовался и говорил, что если он будет постоянно «дежурить», это скорее надоест мадам Помфри, и она выпишет Севку. Брат хихикал, однако целиком разделял мнение Артёма. Частенько забегали девочки, пару раз зашел Бен, даже профессор Лонгботтом появился однажды. Появление декана несколько насторожило ребят, но он только сказал, что Кощей планирует взять Тёмку ассистентом, но директор откладывает окончательное решение из-за непонятной обстановки в школе, а еще, в рамках новой идеи Дамблдора, призванной сплотить школу, будет проходить игра под названием «Зарница». Декан сумел лишь объяснить, что это придумал Кощей, а значит — все подробности надо узнавать у него. Впрочем, ребята знали об этом и без декана, ведь у них было волшебное блюдечко. Невилл выразил надежду, что к игре Севку благополучно выпишут, и ушел из лазарета.

— Мда. И как военная игра сплотит школу? — недоуменно спросил Севка, едва за деканом закрылась дверь.

Брат только пожал плечами.

Черно-золотой стол буквально взорвался приветственными криками и аплодисментами, когда вечером на пороге Большого зала, неуверенно переминаясь с ноги на ногу и чуть испуганно вцепившись в брата, появился Севка. Тёмка несколько покровительственно ухмылялся, но было видно, что и он ужасно рад. Алёнка и Василиса украдкой переглядывались и перемигивались, и становилось понятно, что все это произошло не без их активнейшего участия.

— Знаешь, хорошо, что мадам Помфри тебя так долго не отпускала. Без нее у нас получилось бы гораздо хуже. Мы уже два дня как на иголках сидели, все ждали тебя, Севка! — выпалила Василиса.

— Фу ты, Васька, ну все настроение человеку портишь! Он же думал, что сюрприз, а ты, — немного расстроилась Аленка.

— А что я? Мы ведь не бегали за каждым и не уговаривали. Это все на добровольных началах. Честно говоря, — Василисушка смутилась, — я думала, хорошо если половина нашего курса идею поддержит… а тут…

— Мы тоже не ожидали, — признался Тёма, устраиваясь на своем любимом месте за столом и тут же приступая к ужину.

— Совсем не ожидали — тихим эхом повторил Сева, комкая в руках край скатерти. Алёнка заметила слезы в карих, почти черных глазах, но тактично не обратила внимания.

В отличие от «бравого пилота», радостно накинувшегося на еду, Сева сидел тихо и едва ли вообще притронулся к ужину. Как-то это было… необычно, что ли? За семь лет прошлой учебы, тот, кого когда-то звали Северус Снейп, не раз и не два попадал в лазарет из-за проделок Мародеров или собственных экспериментов. Но ни разу слизеринский стол не выразил никакой радости по поводу его выздоровления. Почему-то хотелось плакать. И, хотя мальчик знал, что тут за такое не заклеймят позором, на такое открытое проявление чувств он все же не решился. Предательские слезы, застилавшие глаза, приходилось смахивать украдкой. Но если кто и замечал, никто не спешил тыкать пальцем и смеяться.

— Как хорошо, что вы вернулись! — хлопнув Севу по плечу, выкрикнул Фред, их с Тёмой сосед по спальне. — Представляете, Хаффлпаф набрал целых сто очков, и некому было их потерять!

Все рассмеялись. Кажется, за столь многолетнюю историю, черно-золотой факультет признал, что Львы и змеи правят бал, и, как ни старайся, Кубки Домов барсукам никто не раздает. Однако только четверо русских, поняв это, позволили себе шалить, как и все нормальные дети.

— Да, это действительно неправильно! — хихикнул Артём. — Это наталкивает меня на одну идею, что скажешь, братишка?

Сева, тщательно скрыв улыбку, серьезно кивнул.

— Обсудим это после ужина, коллега, — весьма похоже подражая Кощею, ответил он.

Хаффлпаффцы радостно загомонили, предвкушая очередное веселье.

— Я знаю, почему нас всегда считали тормозами — изрек Фред. — Нам явно не хватало… как вы говорили? «Дикий и симпатишный» русская магия!

Сева еще раз обвел глазами зал. За преподавательским столом профессор МакГонагалл и Кощей, чуть приподняв кубки, подмигнули ему. Дамблдор о чем-то беседовал с Поттером, чета Уизли тоже переговаривалась. За столом Гриффиндора Бен смущенно улыбался. Поттер-младший, увы, на этот раз сидел спиной.

Внезапно директор поднялся со своего места и провозгласил:

— Я думаю, все вы уже наслышаны об идее нашего дорогого профессора Бессмера. Поэтому в эту субботу я официально объявляю игру «Зарница»!

Реакция зала была смешанной. Кто-то радостно хлопал и вопил, кто-то недоуменно жал плечами.

— Правила вам расскажут ваши деканы сегодня вечером! — закончил Дамблдор и сел.

— А что? Чем не повод для веселья? — потер руки Артём.

— Я думаю, мы победим! — внезапно сказал староста, улыбаясь. — Думаю, русский профессор не из воздуха взял идею. А у нас на факультете аж четверо русских. Полагаю, им и карты в руки!

Вечером Невилл Лонгботтом, немного путано и сбивчиво объяснял про знамена и погоны, тактики и цель игры. Если бы не помощь русской четверки, хаффлпаффцы вряд ли что-нибудь поняли вообще.

— Я так понимаю, нашими основными врагами будут гриффиры. Своей-то Минервушке Баюн небось все понятно объяснил, да и сама она не дура, — вещал Артём, расхаживая по площадке одной из башен.

— У нас есть преимущество. И большое, — задумчиво сказал Сева.

— Нет, блюдечком пользоваться нельзя, что мы, жулики какие! — возмущенно прижала к груди упомянутый артефакт Василиса.

— Зачем оно нам? Нет, все проще. Не забывайте, мы — Хаффлпаф. Львы будут гоняться за змеями, это у них еще со времен основателей положено. Рейвенкло… умные, смысл поймут быстро. Но у них к нам четких претензий нет. Они скорее станут тоже слизеринцев гонять. А все предрассудки эти. Ну а мы… мы будем осторожны и точны, — объяснил свою точку зрения Сева.

— Нужен план, — подвел итог Тёма. — Мы с Севкой будем разведчиками. По части тайных ходов с нами сравнятся разве что Филч и Кузя.

Сева поморщился, но решил, что про мантию-невидимку и Карту Мародеров в семье Поттеров он скажет брату лично. Во всяком случае… Гриффиндорцы все же слишком честные, да и отследить так много народу сразу на карте будет непросто. Хотя стоит быть готовым ко всему.

— Итак! — широко улыбаясь, вещал Дамблдор на следующее утро. — У каждого из вас есть погоны на плечах…

— Но у некоторых там есть еще и голова — тихонько заметил Сева. Русские захихикали.

— Суть игры вам уже объяснили: нужно добраться до знамени другого факультета раньше, чем соперники доберутся до вашего. Мы решили, что любой факультет может захватить знамя любого другого, чтобы не укреплять существующие стереотипы…

— А вот это — ну явно слова дяди Кощея! — высказался Артём.

— Но, — лукаво подмигнул директор, — преподаватели тоже не откажутся от такой замечательной забавы, как игра в «Зарницу»!

— Хмм, судя по лицам преподавателей, это он придумал только что, — хихикнула Алёнка.

— Господи боже, да хоть бы он закончил уже поскорей! Мне косу переплести дюже надо, а он разглагольствует с самого утра! — в сердцах топнула ногой Василиса.

— Поэтому в скором времени вас ждет небольшой сюрприз! Кроме ваших деканов к вам присоединятся и другие преподаватели! А какие — это и есть сюрприз! — Дамблдор взмахнул руками, ожидая оваций. Поняв, что их не последует, он несколько смущенно откашлялся и закончил свою речь:

— Итак, у вас есть полчаса для того, чтобы сделать последние приготовления к игре! Как только в вашу гостиную зайдет ваш декан и еще один преподаватель, игра будет считаться официально начавшейся! Всем удачи!

— За эти полчаса нужно многое успеть! — теперь уже Артём говорил, вышагивая туда-сюда перед собравшимися в гостиной студентами факультета Хаффлпаф. Его лидерство в этот день было принято безоговорочно, и желающих оспорить это негласное решение не нашлось. — Во-первых. Меньше чем по пять человек — не ходить. Поэтому — на первый-пятый — рассчитайсь!

Хаффлпафцы недоуменно посмотрели на мальчика. Артёмка закатил глаза.

— Так, понятно, этот номер не пройдет. Но тем не менее, меньше, чем по пять человек — не ходить! Исключение — моя группа: нас четверо, и еще кое-какие группы, о них чуть позже. Второе. Если вас возьмут в плен, говорите, что знамя — в Тайной Комнате Салазара Слизерина. Третье. Мне нужно по три связиста от каждого курса и по два разведчика. Их задачей будет выяснение местоположения вражеских знамен и доставка этих сведений в штаб. Доставка не означает самоличную беготню по замку. При встрече другого связиста нужно просто передать ему сведения, отправить в штаб и вернуться на позицию. Позиции связистов таковы: по одному человеку в каждом из крыльев всех этажей. Плюс четверо патрулируют башни, и один обходит двор и территорию. Но при этом не нужно отходить далеко от замка. Это понятно? Отлично. Что я еще забыл сказать?..

— Ты забыл сказать, чтобы наши ребята не увлекались погоней. Это может быть ловушка, — вставил Сева.

— О, да! Верно подмечено. Ну что, готовы к бою? Вот-вот начнется…

Хаффлпаффцы радостно загалдели. Тёмка довольно улыбнулся. В это время дверь в гостиную открылась, и вошел Невилл Лонгботтом, а за ним… Русская четверка замерла, едва ли не раскрыв рты. За деканом с непередаваемой гримасой отвращения на лице вошел зельевар.

— Замечательно! — тихо протянул Артём по-русски. — Для победы нам не хватало только этого рыжего… Можно, я лично сорву с него погоны, чтоб не мучился и не мучил нас?..

— Боюсь, придется его терпеть… А вдруг он нам еще пригодится? — ответила Алёнка.

— Товарищ главнокомандующий, докладывает левый фланг пятого этажа! В результате операции «Барсук» в плен было взято двое зеленых! Красным удалось скрыться, однако их по пятам преследуют наши отряды! Загоним на четвертый, там уж не уйдут, будьте уверены!

— Товарищ заместитель главнокомандующего, в секторе П4 знамен не обнаружено!

— Товарищ главная медсестра, на правом фланге седьмого этажа есть раненые!

— Товарищ секретарь главнокомандующего, наши войска попали в окружение на втором этаже, срочно просим подкрепления! Нападающих Львов девятеро, не выстоим!

— Вольно, полковник! Пятый полк сегодня на высоте! Опосля дождя в четверг дам тебе медальку сверх! — «бравый пилот» сегодня обильно сыпал красивыми фразами, правда, все больше по-русски, поэтому понимал его только Штаб.

— Продолжайте наблюдение в секторах Л8 и П3, сержант! — Севка вычеркнул один из квадратов лежащего перед ним плана.

— У нас не хватает медперсонала, — озабоченно поджала губы Василиса. — Но поступим иначе. Со всеми предосторожностями доставить в штаб, я лично осмотрю!

— Как стоишь, связной, почему пуговица на гимнастерке болтается?! В мирное время уже бы казармы драил зубной щеткой! Война не есть повод для безалаберности, но вовсе наоборот! — для начала сурово отчитала тяжело дышащего пухлого паренька Алёнка. — Второй полк, выделить две роты и двигаться наперерез!

Второкурсник-полковник молча встал, показал на одного из однокашников и молча двинулся к выходу из гостиной. Девять человек поднялись, как один, и поспешили за ним.

— Фуф! А я думал, мы потратим куда больше времени на приведение нашего инертного факультета в армию! Однозначно, вот где последователей-то искать надо было! С этими парнями и мир завоевать недолго! — весело откинув челку со лба, по-русски заметил Артём.

— Ну, хаффлы всегда отличались дисциплиной и трудолюбием! — отозвался Севка.

— Это верно! А умом и сообразительностью должны обладать лидеры! — Тёмка взмахнул воображаемым мечом, и вся четверка звонко рассмеялась.

— А надо признать, они не такие тугодумы, как все тут считают! Быстро скумекали, что к чему! — Алёнка радостно подпрыгивала, хлопая в ладоши.

На этот день Хогвартс превратился в небольшой военный полигон под чутким присмотром Кощея и изображавшего бурную деятельность Дамблдора и Золотого дуэта. Гарри Поттер и Гермиона Уизли отказались от прямого участия под предлогом того, что они вообще не учителя. Муж Главы Аврората же как раз являлся оным к своему глубочайшему неудовольствию, поэтому с самым злобным видом слонялся по Штабу, изредка огрызаясь на русских. Невилл Лонгботтом же напротив, часто мелькал на «передовой», являясь Почетным медбратом. На передовой же наблюдался и Баюн. Русский черный кот, негласно заключив пакт о ненападении со своей Минервушкой и Живоглотом, терпеливо выкуривал из-под одного ведра в страхе забившуюся туда Миссис Норрис. Кузька «военной лихорадкой» не болел, однако изредка по просьбе Тёмки проверял, цело ли черно-золотое знамя. Прятали его лично Тёмка с Севкой, не взяв с собой даже девочек. Но не потому, что не доверяли, а потому, что подружки в это время спешно шили поддельные знамена, которые потом были рассованы по всему замку. Некоторые, болтавшиеся буквально на виду, частенько оказывались нетронутыми, а вот парочка из запрятанных потщательней уже успела побывать найденной. Кощей, дежуривший в Главном штабе, искренне похихикал, заметив, что рисунок одного из знамен складывается в золотой Веселый Роджер.

— Оцените, коллеги, какой, однако, тонкий юмор! И, безусловно, изумительная смекалка и военная тактика! Думаю, эта уловка заслуживает поощрения! В следующий раз, когда связные Хаффлпафа появятся тут, я лично вручу им медаль и сообщу о том, что я в восхищении! — Кощей радовался, словно ребенок, потрясая фальшивым знаменем.

— Но позвольте! Ведь это же нечестно! Нарушение правил должно караться, а вы… — начала было миссис Уизли, возмущенно вскакивая с места.

— Дорогая, я знаю, вы вызубрили правила от и до! — с наигранной усталостью отмахнулся Кощей. — Однако покажите мне, где это такой пункт, про то, подобное запрещено? А что не запрещено, то, как известно, разрешено! Победителей не судят, знаете ли. И если только они додумались до подобного, это заслуживает лишь награды.

Гермиона нахмурилась. Да, правила игры она знала наизусть. И, по ее мнению, Кощей повел себя слишком вольно, «не запретив» почти ничего. Единственно что, прямо запрещалось пользоваться магическими артефактами для победы в игре и пользоваться палочками, чтобы отдать дань уважения магглам, которые и изобрели эту игру. Слизеринцы попытались возмутиться, но деваться им все равно было некуда, по большому счету. Либо они подчинялись и имели возможность выиграть, либо автоматически выбывали из игры. Отдавать возможную славу «зеленые» не собирались и, скрипя зубами, согласились на условия довольного Кощея. Бессмертный же уделял больше внимания соблюдению второго правила, нежели первого, справедливо полагая, что процент действительно опасных артефактов среди имущества учеников ничтожно мал, а вот заколдовать кого можно и серьезно. Проблем Кощею не хотелось.

— И зачем нужна была эта глупая игра, когда и так понятно, что победят гриффиндорцы! — в очередной высокомерно заявил профессор Уизли, садясь в кресло и закидывая ногу на ногу.

— Слушайте, Князь! — Тёмка подошел настолько близко, насколько позволяло неизменное амбре зельевара, награжденного этим титулом на игру. — То, что мы согласились Вас терпеть, не значит, что мы не сумеем Вас отсюда выпроводить! Вы вообще тут на положении пойманного шпиона, да будет Вам это известно! И тотализатор в Школе запрещен как азартная игра. Делайте предположения про себя, будьте добры.

— Да он же форменный засланец! — по-русски злобно шепнула Василиса, обмахиваясь черновиком одного из планов. — Вон какое у него «секретное химическое оружие»! Так и смердит своим деколоном!

Севка и Алёнка только хмуро кивнули и снова склонились над кучкой кратких донесений, изредка направляя «отряды помощи» в «горячие точки». «Бравый пилот» присоединился к ним мгновением позже, уже не обращая внимания на громко возмущавшегося зельевара.

— Надо было сразу с него снять погоны и выгнать взашей! — сквозь зубы проговорил Артёмка.

— Да остынь, братишка. Лучше помоги нам донесения разобрать… — Севка широким жестом подвинул к Тёмке кучку записочек.

Они методично и скрупулезно разбирали послания, когда «бравый пилот» внезапно нахмурился.

— Посмотрите-ка! — по-русски обратился он к друзьям. — На шестом этаже странная «аномалия». Неожиданные и почти незаметные атаки. Мы едва не лишились двух связных и разведчика. Надо бы передать нашим, пусть обходят на всякий случай…

— На шестом? Ты уверен? — сдвинул брови Севка, показывая еще пару записочек. — А еще два разведчика доносят про аналогичное явление на втором и пятом этажах.

— Чудесато! — взволнованно вскрикнула Алёнка, заглядывая мальчишкам через плечо.

— Слабо сказано, — Тёмка почесал кончик носа. — Предположения? Пивз или домовой эльф?

— Думаю, все проще. И сложнее одновременно, — Севка наклонился к уху брата и что-то прошептал.

— Ты уверен?! А возможно ли? — вскричал брат.

— Не уверен. Но это мне кажется наиболее вероятным. Интересно, можно ли проверить? Если у него и карта при себе, поймать его будет весьма трудно…

— Я, кажется, знаю, как его можно подловить на обмане. Но для этого нужно а) время, б) Кузя, в) уверенность, что это и правда он.

— Тогда знаешь что, пошли-ка на разведку. Вот это донесение наиболее свежее, он не мог уйти далеко. С шестого этажа не так-то много тайных ходов, а судя по сектору, до лестницы тоже еще нужно дойти. Бежим, может, успеем перехватить! — Севка хищно улыбнулся.

— Да, бежим! Девочки, побудьте за старших, если вдруг связные прибудут! — эти слова «товарищ главнокомандующий» прокричал уже с порога гостиной.

— Не высовывайся так! — в очередной раз осадил брата Севка. — Судя по донесениям, они поднимаются. Значит, рано или поздно выдадут себя…

Полководцы уже полчаса сидели в засаде на восьмом этаже.

— Почему ты решил, что он пойдет по этой лестнице! Может, это не так! — злился Артём.

— Элементарно, братик! Она ближе к Выручай-комнате. Я думаю, он и про нее неплохо осведомлен… Тсс! Смотри!

Одна из лестниц внезапно сдвинулась и медленно начала поворачиваться. Примерно на середине этого маневра на ступеньках будто из ниоткуда возникли Поттер и Уизли младшие, озираясь по сторонам.

— Ага, значит, такое имеет место быть! — довольно потер ладони Тёмка, потихоньку отползая с позиции, чтобы можно было скрыться незамеченным.

— Кузька! Слушай сюда… — рассказывала русская четверка, убедившись, что зельевара поблизости нет. — Нам бы чего надо сделать…

Через полчаса Кузя отрапортовал, что все готово, а объект находится буквально этажом ниже требуемой точки.

— Отлично! — протянул «бравый пилот», потирая руки. — Алёнка! Загоняйте их к левому выходу, мы пойдем справа! Кузька, а ты проверь ту комнатку, если знамя там — просигналь нашим разведчикам. Ну что, боевая группа «Соловьи-разбойники», в атаку!

Выслеживать невидимок — хлопотное занятие. Да и ненужное. Зачем, если можно сделать вид, что ты и не подозреваешь о том, что они вообще существуют?

— На ловца и зверь бежит! — тихо шепнул Севка, краем глаза заметив быстрое неосторожное движение высунувшейся руки.

— Доброй охоты! — Артёмка улыбнулся, предвкушая.

Братья сорвались с места, рванув по коридору со скоростью, достаточной для того, чтобы их не поймали, но при этом «дразня» преследователей, периодически, словно невзначай поправляя погоны на плечах или «спотыкаясь». На бегу они не оглядывались, но чутко прислушивались. По топоту было понятно, что гриффиндорцы клюнули на этот, по мнению бывалых слизеринцев, древнейший и простейший трюк. Увы, азарт погони на этот раз должен был подвести Львов…

Коридор, коридор, лестница, еще один пролет… Да! Девочки очень вовремя вынырнули из ранее занимаемых укрытий и отрезали путь назад. Теперь гриффиндорцы были в меньшинстве, их эффект неожиданности был утрачен, поэтому незаметно выскочить и отнять погоны стало невозможно. Тёмка ликовал.

Джеймс Поттер-младший и Бен Уизли попытались обогнать русских и уйти незаметно. Увы, коридор был узким, а братья бежали так, что ни обойти их, ни протиснуться между было нельзя. Однако запертые в «клетку» Львы отчаянно рванулись, растолкав бежавших чуть впереди хаффлпафцев.

— Да! Я теперь уверен! — крикнул Артём, ускоряя бег.

Гриффиндорцы попытались найти укрытие и переждать, но коридор, ведший к кабинету директора, как назло был узким, без окон, дверей и стенных ниш. Ловушка захлопнулась окончательно.

— Коллеги, как будто шум снаружи? — нахмурившись, заметил Кощей, плавно поднявшись на ноги. — Словно бы детишки доспехи где недалеко повалили… Надо бы проверить, не зашибся ль кто…

Удивлению «главного судьи» и Золотого дуэта не было предела, когда их взору предстали четверо хитро ухмыляющихся русских, а перед ними… брезгливо держа залитую водой и засыпанную уже раскисшими овсяными хлопьями мантию-невидимку, стояли сыновья Поттера и Уизли.

— Так-так, кажется, вам не повезло, молодые люди! — улыбнувшись, заметил Кощей. — Как вас ловко вывели на чистую… кхм… то есть, ловко же вас раскрыли! Впредь будьте ловчее! Жаль только, что знамена так никто и не нашел…

— Как это никто! — возмутились только что подбежавшие хаффлпафцы. — Вот они, знамена!

Довольный собой Кузя наблюдал, как вытягиваются лица всех присутствующих, когда разведчики хаффлпафа развернули четыре знамени факультетов.

— Неоригинальный дюже народ! — пожаловался домовенок. — Мне и двух шажков делать не надо было, как я тряпочки ваши усмотрел! Вот разве что нашей не было, ну да ее-то я и так караулил!

— Я думаю… Ни у кого нет сомнений, что побеждает Хаффлпаф… — стараясь сохранить лицо, себе под нос пробормотал Дамблдор.

У русских сомнений не было.

Зарница прошла вот уже несколько недель тому назад, март вовсю вступал в свои законные права, а обсуждения и байки и не думали стихать. Популярность Кощея колебалась. Многие осуждали его за то, что он не самостоятельно придумал игру и вообще взял идею у магглов, кто-то наоборот, радовался выпавшей возможности как следует размяться. Золотое трио, временно дополненное Дамблдором, скорее осуждало то, что в игре запрещалось использование магии, ведь иначе не было никакой образовательной цели. Тёмка от этой новости, подсмотренной через блюдечко, нахмурился.

— Убежденный магглолюб решил на старости лет сменить, наконец, лагерь? Что, Тёмная Сторона Силы взыграла?..

Русские как раз недавно устроили очень частный просмотр маггловского кино, благодаря чему лексикон «бравого пилота» снова обогатился малопонятными широкой публике выражениями.

— Кстати о лагерях, — встрепенулся Севка. — Я тут дочитал Историю магии…

— Что, через сорок лет совесть замучила вконец? — негромко усмехнулся брат. Они сидели на кровати, девочки вышли ненадолго, а соседи никогда не решались прервать сеанс «дикой, но симпатишной русской магии». Опасность могла заключаться в том, что у стен были уши, но если уж Тёмка шептал, то любые лишние уши сворачивались в трубочку.

Севка недовольно покачал головой, но уголки губ предательски дрогнули, и мальчик расплылся в улыбке.

— Ну так! Должен же я был совершить этот личный подвиг. Ты-то до сих пор не одолел этот шедевр магического абсурда.

— Больно надо. Я и сам тебе напишу, томика четыре. И назову его… «Война и мир»! А что, скромно и со вкусом. Представь себе, вот вырасту я, подамся в историки… и многие поколения несчастных будут читать то, что я напишу…

— Да уж… Это будет самой страшной твой местью, Твоё Тёмнейшество! Преклоняюсь перед вашим злым гением! — Севка картинно отвесил три земных поклона, четко, как Яга учила.

Тёмка закинул руки за голову и вытянулся на кровати. Севка, подумав, лег рядом. Некоторое время они лежали молча, думая каждый о своем. Первым молчание нарушил «бравый пилот».

— По-моему, ты начинал что-то говорить…

— Ах, да… Но ты знаешь, давай все же не здесь… Я твоего змеиного шепота по самое не могу наслушался. Тут дело сурьезное, нормально говорить надобно…

— И это он мне говорит… точно с Алёнкой переобщался, — закатил глаза «бравый пилот».

Мальчишки сели на кровати, переглянулись и молча направились к излюбленной площадке одной из башен. Девочки, с первого взгляда оценив, что шалостей пока не будет, остались сидеть в креслах у камина. Баюн, приоткрыв один глаз, лениво сполз с Алёнкиных колен и тенью направился следом. Он не зря надеялся на продолжение своего великого опуса.

— И что же ты вычитал такого, чего я не знаю? — Тёмка зевнул и поплотнее укутался в принесенный плед.

— Нет, нестыковки в послевоенном периоде я еще не искал. Но вот это должно бы всех насторожить. Слушай. «Альбус Дамблдор в юности был весьма дружен с Геллертом Гринднвальдом…»

— Ну и что?.. Скитер придумала им богатую личную жизнь в своем последнем труде «Они сражались за Поттера»… Хотя это вообще не тайна, многие знали об этой дружбе и… последствиях.

— Да я не о том, Тём. Ты же даже не дослушал. «Не секрет, что он разделял его взгляды о чистоте крови и даже помогал в написании одного из важнейших трудов Гриндевальда «Древняя магия рода и крови». Впоследствии, увидев, к чему привела его друга эта идея, Альбус Дамблдор отказался от этой концепции», — Севка закрыл книгу и посмотрел в упор на брата. — Дальше, как ты понимаешь, уже заботливо подправлено победившей стороной, но ты и сам додумаешься, верно?

Тёмка потрясенно кивнул и встал на ноги, заложив руки за спину. Покачался с пятки на носок, прошелся туда-сюда и негромко заговорил.

— Не вдаваясь в подробности, он поссорился с Геллертом и завладел Старшей палочкой. Или не завладел и это все сказки. Тем не менее, зачем-то она ему понадобилась. Магический мир воспринял это как победу над злом. Дамблдору предлагают пост Министра Магии, но он почему-то делает «великодушный жест» и предпочитает пост директора Хогвартса… И тут весьма удачно появляется Тёмный Лорд… Все… слишком вовремя, да? Ты это имеешь в виду, Севка?

— Да. К тому же это объясняет, почему именно тебя он выбрал на роль вселенского зла, и почему… эээ… Лорд Волдеморт убил Поттеров. А так же какую роль сыграли: Питер Петтигрю, родовые заклятия, любовь и Сортировочная Шляпа. Ты очень удивишься, если я скажу тебе, что волшебство в ней другого рода, чем все привыкли думать?

— Так, ну-ка, ну-ка! Отсюда давай-ка вместе. У некого Тома Р. Есть колечко с якобы «Воскрешающим камнем», а у Джеймса П. — мантия самой Смерти. Вопрос, почему же некий Джеймс П. не сумел уберечь свою семью? Ведь мантия помогала успешно обманывать Смерть… И зачем вообще Томас Р. полез на рожон, зная, что ему там будут не очень-то рады? — Тёмка подался вперед, словно гончая, напавшая на след.

Севка придвинулся почти вплотную и зашептал:

— Когда я посещал собрания этого Ордена имени курицы-гриль, я спал в старой спальне Регулуса Блэка. Его старший брат устроил там тайник. Ну я же не мог не посмотреть… Там было письмо. От Лили и Джеймса. Датированное что-то около середины октября, достопамятного года. Угадай, на что жаловался Поттер своему другу?

— Дай подумать… Гарри все еще писается в кроватку? — прыснул Тёмка.

— Нет, о Герое лишь пара строк в конце и фото, — несколько раздраженно отмахнулся брат. — Он жаловался на скуку. Видите ли, кое-кто забрал его мантию поиграться, и теперь он и вправду заперт в доме и носа не кажет наружу…

— А кое-кто это…

— Верно, он самый.

— Но зачем?.. Они ведь пытались их защитить любой ценой.

— Со стороны — да. На деле же… Не уверен, но мне кажется, Дамблдор не очень-то рассчитывал на подобный исход. Что мальчик выживет, и что война затянется.

— Возможно, ты и прав, Севка. А что про Шляпу?

— Видишь ли… распределяет вовсе не она, — неуверенно протянул Всеволод.

— А кто же тогда? — искренне удивился «бравый пилот».

— Способность к легиллименции дается… бонусом к кабинету директора. А шляпа… дань традиции и что-то типа проводника. Поверь мне, уж я-то знаю, — хихикнул Севка.

— Ну дела… А как же тогда он нас не узнал?.. Меня-то ладно, в мозгах-то ведь еще Диппет копался, но тебя! — «бравого пилота» нелегко было удивить, но сейчас Севке это удалось.

— Ответ элементарен. Он не ожидал ничего подобного. Северус Снейп и Томас Риддл умерли почти шесть лет назад. И, как он считал до этого года, умерли насовсем.

— А как же все те песни? Предупреждения? — Тёмка едва не плакал. Да, до сих пор неприятно, когда сказки твоего детства оказываются лишь бреднями.

— А вот это — и есть настоящая магия Шляпы. Гриффиндор не только мечом махать умел, но и в будущем разбирался. Так что стряпать песенки-пророчества для Шляпы — не проблема.

Тёмка помолчал, переваривая неожиданно свалившуюся информацию, и решительно поднялся на ноги.

— Мне все это не нравится. Слишком уж вовремя появился этот Лорд Волдеморт. И почему же старый маразматик отказался защищать старушку-Англию из кресла Министра?..

Севка поежился.

— Никогда не любил политику. И не вмешивался по мере сил. Но знаешь… Это слишком похоже на показуху… Потому что идеи о чистоте крове высказывал Гриндевальд, Дамблдор разделял, затем отрекся, а тут уже и смена подоспела…

— Заметал следы бурной молодости? — ухватил мысль Тёмка.

— Скорее всего. А раз так… нужно искать, не настолько уж и чист наш директор, насколько говорит его имечко… — Севка мрачно потер ладони.

— Это по-нашему! — радостно подхватил «бравый пилот». — Пойди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что, верно?..

— Да, похоже на то. Однако у нас есть маленькое преимущество. Я уже предполагаю, откуда следует начать…. — братья переглянулись.

— БИБЛИОТЕКА ВЫРУЧАЙ-КОМНАТЫ! — одновременно выкрикнули они.

— Но завтра! — строго сказал Севка. — Слишком поздно уже, рискуем нарваться на рыжика в коридоре. В таких делах нельзя не подумав. Это только Поттер мог, а его пример — явно не самый удачный.

— Да, ты прав. И так слишком много всего сразу. А время еще есть, пока дядя Кощей успешно отыгрывает мою партию.

— Подхватить желаешь? — нахмурился Севка.

— Нет, — спокойно ответил брат, оперевшись на зубцы и глядя на медленно опускавшееся к горизонту солнце. — Хочу покончить с этим. Раз и навсегда. А как… Поживем — увидим, а выживем — учтем.

А в это время в кабинете директора…

— Миссис Уизли, вы уверены, что это хорошая идея?.. — в сотый раз переспросил Дамблдор.

— Уверена, профессор. Доказано, что магия у каждого из нас уникальна, как отпечатки пальцев. Поэтому… как только у Гарри заболит шрам, магический датчик на его руке снимет показания и передаст на сеть датчиков по всей Школе. И мы поймаем Волдеморта с поличным! — Глава Аврората сияла, как новенький галеон. — Новейшая разработка Министерства! Совместно с маггловскими учеными!

Перебивая готовый сорваться вопрос директора, упомянутый датчик пискнул и выпустил сноп искр.

— Операция «Сеть» начата! — сузив глаза, произнесла миссис Уизли.

А на башне…

Два брата стояли лицом к лицу. Ветер трепал их волосы, а солнце освещало лица алым цветом заката.

— Операция «Машина времени» началась! — тихо сказал Тёмка, чуть усмехаясь.

Севка кивнул, и с последним лучом солнца сверкнула на мгновение и тут же пропала магическая вспышка.

— И зачем было ходить туда-сюда по три раза, как… не очень умные люди, когда есть великое и универсальное заклинание… — недоумевал «бравый пилот», одновременно удивляясь простоте решения и обижаясь, что светлая мысль пришла в голову Севке на пару мгновений раньше.

— Говорила нам бабушка сначала думать, а потом уже делать…. — ответил брат, втайне гордясь, что вспомнил «формулу» быстрее.

— Так, хватит болтать, нас ждут дела… Сим-сим, откройся!.. — Артёмка подождал пару секунд, но ничего не произошло. — Эй! Почему эта стенка тебя слушается, а меня нет?..

— А ты волшебное слово забыл, — съехидничал Всеволод. — Пожалуйста.

Стена Выручай-комнаты дрогнула, открывая проход русским.

— Смотри-ка, а сейчас тут только книги! — удивился Артём.

— Думаю, комната и сама не против нам помочь.

— Ага, не все тут за старого маразматика! — потер руки Тёмка. — Итак… начнем нашу секретную миссию, коллега?

— Начнем, коллега! Сверим часы? — несколько насмешливо отозвался Сева. Брат чуть надулся, но всерьез обижаться не стал.

Мальчики методично обходили лабиринты книжных стеллажей, выискивая хоть какие-нибудь намеки. Увы, пока что ничего даже близко подходящего видно не было.

— Да, тяжело искать что-то, когда не знаешь, что нужно искать, — через час признал Севка.

Брат пока еще не терял неприкосновенный запас оптимизма и продолжал копаться среди изрядно пропыленных фолиантов.

— Боюсь, что эти поиски нам ничего не дадут, — негромко проговорил Севка, подумав несколько минут.

— Почему? — искренне удивился «бравый пилот», выныривая из недр очередного шкафа и оглушительно чихая.

— Потому что… Это слишком ценно для него. И он не может допустить, чтобы кто-то это нашел. Знаешь, я бы на его месте хранил бы это поближе к себе.

— В кабинете? Ты так считаешь? Но… Знать бы еще, что искать, тогда был бы совсем другой разговор, — Артёмка сел прямо на пол и подпер руками щеки.

— Давай рассуждать. Это явно книга. Более того, я думаю, что это что-то связанное с трудами Гриндевальда. Не зря же комната показала нам библиотеку, — брат заложил руки за спину и походил туда-сюда.

— Твои привычки не меняются! — усмехнулся Тёма.

— Что поделать! — развел руками Севка. — Но мы отошли от темы, разве нет?..

— А ты знаешь… Наверняка такая книжечка не одна в целом мире! — вдохновленный идеей, «бравый пилот» вскочил на ноги.

— Ну, предположим, она наверняка есть у Малфоев, они давние приверженцы чистой крови. Скорее всего, у последователей Гриндевальда. Плохо одно — это было на пару поколений раньше тебя, твоё Темнейшество! Следов не раскопать. А если и раскопать, то мы рискуем, что нас засыплют в этой самой яме, фигурально выражаясь, — нахмурился Севка.

— Да, повода нам с тобой в нынешнем состоянии это раскапывать нет, ты прав, Севка. Тупик?.. Но к чему тогда все это было?

— Я… у меня есть идея. Но она может тебе не понравиться, предупреждаю заранее. И она весьма рисковая, — Севка покусал губу.

— Ты скажи, а я отвечу, стоит ли овчинка свеч, — ответил Артём.

— Выделки… — машинально поправил брат.

— Что, прости?.. А, тьфу ты! Какая разница сейчас… Ну, говори!

— Нужно рассказать Кощею и девочкам все. Вместе легче что-либо предпринимать.

Артём всерьез нахмурился и задумался. С одной стороны да, это было честнее и, что скрывать, выгоднее, но с другой… Опасно. Очень опасно. Слишком опасно…

— Я… я не знаю, Сев… — тихо признался «бравый пилот». — А вдруг они… решат нас сами… того?.. Или начнут презирать, это еще хуже.

— А мне кажется, наоборот… поддержат, — Севка тоже говорил негромко и неуверенно.

— Я бы хотел в это поверить, Сев, правда. И ты бы хотел. Но мы ведь оба знаем, что мы не верим, да? — бывший Тёмный Лорд с какой-то странной смесью отчаяния и мольбы посмотрел в глаза названому брату. Севка сел напротив, стараясь не разорвать этот контакт взглядов.

— Дай мне руку, — намеренно четче, чем нужно было, произнес он. Артём послушался молча, не отрывая взгляда.

Они словно по команде прикрыли глаза и погрузились в воспоминания. Опытные легиллименты, названые братья без слов чувствовали, что думают об одном и том же.

…Очередное собрание Пожирателей Смерти подошло к концу. Махнув рукой, Тёмный лорд прикрыл глаза и лишь слушал, как поспешно стучат отодвигаемые стулья, как торопятся его — а кто они? Слуги? Нет, уже почти рабы, даже куклы — они торопятся прочь из гостиной. И только дурак может поверить, что они спешат выполнить его приказ. А так надоело играть дурака! Но приходится.

— Мой Лорд? — внезапно раздается где-то совсем рядом. Северус Снейп, как не узнать его негромкий чуть вкрадчивый голос! Перед ним Лорду Волдеморту, нет, Тому Риддлу едва ли не стыдно… Ведь в нем, как в зеркале, можно узнать… себя?

— Мой Лорд, Вы сегодня сплоховали, — неожиданная фраза, прозвучавшая вовсе не дерзко, но… скучающе?! — заставила распахнуть глаза и вскочить на ноги.

— Как ты посмел!.. — эффектный взмах руки остановлен небрежным жестом зарвавшегося зельевара.

— Все уже ушли, а Хвоста я оглушил. Нас никто не увидит. И повторюсь, сегодня ваш спектакль провалился, милорд, — насмешка? Неужели, неужели он не ослышался и в голосе Снейпа и правда сквозит ехидство?! Это… это невозможно, это… Это чудо! Вот оно — то, о чем повторял этот профессор своим ученикам из года в год! Вот оно — волшебство, и никаких дурацких палочек не нужно!

— Северус… — странное чувство, хочется… хочется… плакать?!

— Я понимаю, мой Лорд, — зельевар чуть кивнул. — Я тоже запутался… И мне тоже надоела моя роль, милорд.

— Нет! — сжать виски руками и отшатнуться. — Ты ведь уже все понял, не надо, хватит! Не зови меня так хоть ты! Не издевайся!

А в голове из льдинок складывается вместо осточертевшего «вечность» — «пожалуйста»…

А потом долгие вечера и разговоры, без свидетелей и титулов, просто разговоры, ни о чем. И нет никаких Поттеров, Дамблдоров и их курицы-гриль! Есть только два… товарища? Друга? Нет… брата… Близнецы, только не по тому наносному, внешнему, а внутри. И теперь уже только дурак этого не поймет, но почему-то никто не спешит отказаться от своей роли. Может потому, что и не роль это вовсе?

Битвы, стычки, планы, Поттер — все смешивается в одну полосу, и снова из льдинок — «вечность», «вечность»! Северус… брат… давай все бросим? Уйдем на край света, ты ведь помнишь легенды? Говорят, там, за морем, есть волшебная страна Гиперборея, там хорошо… молочные реки, кисельные берега и райские яблочки растут…

Финальная битва — откровенный фарс, но все уже привыкли, все рукоплещут. И этот «эффектный выход» из Визжащей хижины с выталкиванием Северуса перед толпой дураков… А внутри все замирает и обрывается: а ну как неверно рассчитали и придумали! И только негромкое Снейпово «Гиперборея, помнишь?..» придает уверенности доиграть до конца этот последний акт.

Ах да, и не забыть… рек пока не нашли, но вот яблочки — растут…

— А мы едва не забыли все это! — прошептал Артём, медленно открывая глаза.

Севка только улыбнулся уголками губ.

— Давай попробуем рассказать? Вдруг они тоже… актеры? — ответил он негромко. Брат кивнул.

Этим вечером Выручай-комната несколько удивленно смотрела на новых гостей. Зачем эти мальчики их привели?.. Ведь делить тайны на много людей — так неинтересно! Если знают все — какая же тайна! Но впрочем эти гости… сливались?.. Тайна, как ни опасалась комната, никуда не делась.

Мальчишки рассказывали сначала тихо и смущенно, затем даже начали перебивать друг друга, а под конец вышел дуэт, в котором голоса слились воедино. Они замолчали, комната окутала всех тишиной.

Кощей чуть хмурился, вертя в руках золотой череп на цепочке. Алёнка теребила косу, Василиса постукивала каблучком по полу. Братья ждали и… надеялись?..

— Ну так и что же? — заговорил Кощей чуть назидательно. — Война ведь была, не разбирались. А начали-то ее уже точно не вы. Долго она вызревала. Не люди войны начинают, Зло со Злом сходится. Я в свое время тоже не раз этому способствовал, по своей ли воле, али супротив, да не спрашивал никто. Только вы молодцы, признать сумели. А то ведь как оно бывает — всякая сторона свое дело правым почитает, чужое Злом величает. Да ведь нету Добра на войне, Смерть и Добро редко на тропинке сходятся. Сходятся, конечно, но ой как редко. А Война только Зло несет. Даже за Родину. Чужим матерям да женам нет дела до того, кто захватчик. Есть только убийцы. Но противиться этому — сложно. Тут мировые силы в бой идут, люди для них — мельче пули. Коли уж прорвалось — пиши пропало. Ну да, перебесятся и они. Не бойтесь, соколики, и это пройдет.

— Дядя Кощей, да неужто и теперь война будет? — испуганно ахнула Василиса.

— Всенепременно! — ответила подруге Алёнка. — Вишь, Волдырьморду эту все никак Тёмке забыть не могут. А только не Тёмка это был, не он, и хоть ты режь! Тёмка нам вспомни, сколько помогал! Хороший он. И Севка тоже. Свои они, родные. Бабины.

Мальчишки чуть улыбнулись. В этот раз — удачно сложилось.

— Так-так… Я подозревал это… — раздался негромкий голос, и в тени чуть качнулся чей-то неясный силуэт.

Артёмка резко развернулся, и только потом заметил, что оставил палочку на одной из полок перед разговором. Ну надо же, можно сказать, впервые в жизни — и такие катастрофические последствия! Севка положил руку брату на плечо и чуть сжал, показывая, что он рядом.

Силуэт снова качнулся, и на свет вышел декан факультета Хаффлпаф собственной персоной.

— Вот вы и попались, молодые люди! — сказал Невилл Лонгботтом. — Я давно заметил, что что-то не так, но чтобы до такой степени… Вы хоть понимаете, что вам грозит?! Зачем вообще вы вернулись в Хогвартс?

— Стоп-стоп, коллега Невилл! — Кощей чуть нахмурился. — Вот здесь Вы поторопились. Это в высшей степени непедагогично — так говорить ребятишкам. Можно же отбить всю охоту учиться дальше!

— Ой, верно, профессор Бессмер… — Невилл смущенно потеребил край мантии. — Знаете, я ведь эту речь готовил, учил даже, но что-то… как нашло…

— Понимаю, — кивнул Кощей. — Вы увлеклись, это случается. Позволите ли совет?.. Вам, как преподавателю молодому, нужно больше времени уделять своей манере общения с детьми. Чтобы и не слишком строго, но и не панибратствовать.

— Все верно, профессор, я стараюсь. Плохо получается, да? — Невилл, казалось, уже забыл про мальчиков.

— Нет, почему же, коллега. Вы на верном пути, уверяю Вас! — Кощей улыбнулся.

— Знаете, я так мечтал стать преподавателем! — воскликнул декан Хаффлпафа. — Но, боюсь, мне далеко до профессора Спраут…

— Ну что же Вы! Отчаялись раньше времени! — немного расстроился Бессмертный. — Не опускайте руки и не вешайте нос! Вот увидите — со временем Вы станете ничем не хуже ее, а то и лучше.

— Спасибо, спасибо, профессор! — Невилл подскочил и потряс руку Кощею. — Мне это и правда было важно! Я, признаться, уже подумывал уволиться…

— А… э… профессор Лонгботтом? — позвал Севка.

— Да, коллега Снейп? — лукаво улыбаясь, обернулся к нему декан Хаффлпафа. — Знаете, с вами я тоже давно мечтал побеседовать на равных.

— Но… Разве Вы не расскажете директору Дамблдору о нас? — потрясенно спросил Артём.

— А что я могу сказать? Что двое русских мальчиков кажутся мне давно погибшими магами? Бросьте, даже мне это кажется смешным. Хотя вот профессор Бессмер давно и охотно слушал мои гипотезы.

— Дядя Кощей? — удивилась Алёнка.

— Да, именно я, — Бессмертный широко улыбался. — Сказать по правде, это я пригласил коллегу Невилла сюда сегодня.

— Но зачем?! — хором удивились русские.

— Разве я прогадал? — в свою очередь удивился Кощей. — По-моему, как раз наоборот, как вы считаете, коллега Невилл?

— Я считаю, что самое время этой Школе немного встряхнуться! — добродушно улыбнулся декан Хаффлпафа. — Пока ваше поведение остается в рамках шалостей или самозащиты — ничего страшного я в этом не вижу.

Мальчишки улыбнулись. Да, на этот раз все должно стать иначе.

— Посмотрим, как дела у наших оппонентов, м? — внезапно лукаво предложил Кощей, вытаскивая из складок плаща блюдечко.

Русская четверка и их декан радостно окружили профессора ЗоТИ.

А дела у Золотого Трио и директора Дамблдора были, мягко скажем, неважные. Сигнализация упрямо молчала, да и вообще «Лорд Волдеморт» не стремился никак себя проявить. Собрание снова зашло в тупик и поэтому сильно затянулось.

— Что же понадобилось Тёмному Лорду в Хогвартсе на этот раз? — Гермиона Джейн Уизли яростно мерила шагами кабинет.

— Герми, дорогая, сядь уже наконец! — зельевар никогда не отличался терпением.

— Думаю, это очевидно, миссис Уизли, — мягко заметил Дамблдор. — Крестражи. Да-да, молодые люди. Очередные реликвии Хогвартса…

— Но ведь… Остались только меч Гриффиндора и Сортировочная Шляпа! — удивленно воскликнул Герой Магического Мира.

— Значит, на них он и нацелился! — Рональд Уизли часто склонялся к первым же решениям. — Нужно выставить часовых, ловушки или что там положено?

— Рон, не глупи… Не может же Волдеморт настолько не продумать свои действия… — возразила Гермиона.

— Как бы то ни было, меч и шляпу нужно уничтожить! — сурово сказал Гарри. — Чтобы у него не осталось ни единого шанса на новое посмертие. Мы уже дважды позволили ему ускользнуть, на этот раз это недопустимо!

— В Тайной комнате есть запас клыков василиска! — оживился Рон Уизли.

— Нет-нет! Этого нельзя допустить! — встрепенулся Артёмка. — Нельзя позволить им уничтожить реликвии Хогвартса!

— Это верно, но что мы можем им противопоставить… — нахмурился Невилл и через мгновение вскочил на ноги, — Эй! А ну стойте! Куда вы?!

Тёмка уже не слышал этого оклика, он уже пулей несся по коридору. В голове просто скакали мысли: «Тайная комната… убрать.. зубы…». Севка, зная, что без него эта затея все равно не обойдется, отставал на пару шагов.

— Мы успели! Смотри, кран умывальника еще цел! — радостно выкрикнул мальчик, даже не оборачиваясь. Он прекрасно знал, что брат не мог бросить его в такой момент.

— Замечательно… Ну что, как там это произносится на змеином? — Севка замер чуть позади. Артёмка обернулся, широко улыбаясь.

— Очень просто, братик, как и все гениальное! — он снова повернулся к раковине и прошипел, — Сссим-сссим!

Взявшись за руки, мальчишки спрыгнули в широкий лаз, уходящий глубоко в недра Хогвартса.

Буквально несколькими минутами позже в туалет Плаксы Миртл ворвалось Золотое Трио. Но этих нескольких минут хватило, чтобы ход, повинуясь властному шипению глубоко под землей, закрылся опять.

— Нетронуто! Как хорошо! — радостно воскликнул Поттер, подбегая. — Откройссся!

Лаз неохотно заскрипел старым механизмом. Мальчишка все же назвал куда более действенное заклинание с его точки зрения, но… что поделать, парселтанг звучал, пришлось повиноваться.

Золотое Трио спускалось осторожно, по одному.

— Уух, прямо как на втором курсе! — восторженно крикнул Рон.

— Тихо! Мало ли что тут еще обвалится! — оборвал друга Гарри.

— А может?! — шепотом вскрикнула Гермиона.

— Еще как! — улыбке ее мужа мог позавидовать любой Чеширский кот.

— Да замолчите вы или нет?! — рассердился Поттер.

Молча, Золотое Трио двинулось вперед.

— Ты правда хочешь их уничтожить?.. — спросил Севка, глядя на останки василиска. Магическое существо и не думало разлагаться. — Но как? Это тебе не обычный ужик…

— Я… думаю над этим вопросом… — неуверенно отозвался «бравый пилот».

— Советую решать на месте, иначе мы рискуем… — Севка не успел договорить.

— Экспеллиармус! — русские обернулись, но было поздно. Поттер крепко сжал две палочки в руке. — Как вы сюда попали и что вы здесь делаете?!

— Гарри, подожди… — сощурился зельевар. — Кажется… они…

— Артур… Всеволод… — задумчиво протянула миссис Уизли, глядя на медленно пятившихся мальчиков. — Постойте! Все-во-лод.. Нет.. стойте… Как же он его называл?.. Сев-ка… Сев… СЕВЕРУС!

Гарри и Рональд потрясенно ахнули, поняв, к чему она клонит. Русские переглянулись. Что-то нехорошее мелькнуло в их взглядах. Можно, конечно, было отговориться, но… зачем? Хотелось все закончить. Да, глупо и совсем не по-слизерински, но… они ведь больше и не слизеринцы. А хаффлпафцам — можно.

— Браво, Грейнджер! Правда, я думал, слабоумие передается лишь по нисходящей линии, — протянул Севка, стараясь подражать своей прошлой, «взрослой» манере говорить. — Вы вполне могли догадаться гораздо раньше. Но ваш муж… не отличается ни умом, ни сообразительностью. Видимо, это передалось и Вам, как жаль…

— Замолчи! Силенцио! — взвизгнул Рон.

Севка даже не стал пробовать уклониться. Артём чуть усмехнулся.

— Ну, и что же ты сделаешь, Гарри Поттер? Убьешь двух безоружных детей в подвале Хогвартса? — в неверном свете факелов блеснул красноватый отсвет в карих глазах. — А может… не зря тебя считали Наследником Слизерина?..

— Ты сейчас не в том положении, чтобы смеяться, Волдеморт! — мрачно проговорил Поттер. — Вот, возьми, — Тёмкина палочка тихо стукнулась об пол. — И защищайся. Если сможешь. А с тобой, предатель, — он кинул яростный взгляд на Севку, тот не отвел глаз и даже смог улыбнуться, — мы еще поговорим. Чуть позже… Когда я прикончу наконец твоего Лорда.

Сева молча выступил вперед, заслонив собой брата.

— Что это еще за фокусы?! — нахмурился Рон.

— Он намекает, что вам придется… как там это сказать?.. прикончить и его тоже, — будничным тоном сообщил «бравый пилот».

— Одним гадом больше, одним меньше… кто будет разбирать?! — Уизли поднял палочку.

— Уизли, стой! — донеслось от входа в зал. Золотое трио обернулось и изумленно уставилось на запыхавшегося от долгого бега, не иначе, Невилла. Декан Хаффлпафа просеменил вперед и встал боком между мальчиками и Золотым Трио.

— Да, Рональд. Невилл прав, я думаю, он заслужил право покончить со злом на этот раз, — медленно кивнул Поттер.

Лонгботтом чуть кивнул и, встав лицом к русским, поднял палочку.

— Профессор Лонгботтом… неужели… — прошептал Тёмка.

Внезапно Невилл подмигнул и развернулся к Поттеру и его друзьям.

— Нет, Гарри. Я не заслужил… Я… Я вам не позволю! — он вдруг широко улыбнулся. — Я… я буду драться с вами!

— Невилл, это же Лорд Волдеморт, опомнись! — крикнул Гарри.

— Поттер, сейчас это — братья Баббинсы, студенты первого курса факультета Хаффлпаф. А я — Невилл Лонгботтом, профессор травологии в Школе Чародейства и Волшебства Хогвартс и, к твоему сведению, их декан. И я никому не позволю поднимать руку или тем паче палочку на МОИХ студентов! — добродушный толстяк преобразился в один миг. Брови Невилла были сурово сдвинуты, от всей фигуры веяло не простотой, но силой.

— Прости, Невилл, но это для твоего же блага… — Гермиона чуть выступила вперед. — Петрификус тоталус!

Парализующее заклятье устремилось к Невиллу и… разбилось о невербальный щит профессора травологии.

— Прости, Герми, — обманчиво простодушно улыбнулся он, — но на этот трюк я больше не куплюсь. Гордись, Гарри, ты хорошо меня обучил…

Повисла напряженная тишина, которую через несколько минут прервал чей-то тонкий крик.

— Неужели… Это Джеймс! — Гарри замер, пытаясь определить, откуда и почему донесся этот звук.

Джеймс Поттер-младший не забыл неудачи с «этими странными русскими девочками». Кроме того, он все еще злился, что до сих пор не совершил ничего, достойного своей звучной фамилии. Бен Уизли, к сожалению, стал поддерживать идеи друга куда как реже, чем раньше, и это сильно огорчало Сына Героя. Поэтому-то он и оказался в том месте и в то самое время. Увидев пробегающих на огромной скорости братьев, а затем и взрослых, он решил, что это — точно его шанс и припустил за ними.

Позже Севка замечал, что искусство попадать в идиотские ситуации в подобных масштабах свойственно исключительно Поттерам. Начать с того, что Герой Магического Мира не озаботился простейшими мерами предосторожности и не закрыл лаз, ведущий в лабиринт катакомб имени склизкого Основателя. Ну а Сын Героя, конечно же, не озаботился своевременной работой мозга и явно переоценил свои силы.

В общем, пока в Тайной комнате свершался очередной акт затянувшейся комедии, Бен Уизли, искавший Джеймса, успел заметить, как друг с визгом поистине счастливого безумца исчезает в дыре в полу, выругался и прыгнул следом. А за ним, словно по цепочке, отправились подбежавшие Василиса и Алёнка. Кощей Бессмертный же, поразмыслив, решил, что смерть от перелома шеи в этот переломный же момент явно не полезна даже для статистики, хотя подобное искушение, надо признать, было. Да и вообще, сказочный злодей привык появляться бесшумно и неожиданно, что бы там ни рассказывали про его страсть к дешевой театральщине. Нет, эффектность Кощей ценил, но исключительно в тех случаях, когда был уверен в раскладе и намеренно играл с противником. К тому же несолидно «профессору Бессмеру» лазить по отхожим местам и выгребным ямам. Поэтому Бессмертный на пару с Кузькой, который всегда являлся вовремя, как и подобает порядочному домовому, отправился искать другой вход в комнату, надеясь, что это займет не слишком много драгоценного времени.

Джеймс шел по коридору только что не приплясывая и не насвистывая от радости. Оказаться тут, в овеянном ратной славой месте, да еще будучи моложе отца — эта мысль кружила голову юному гриффиндорцу. Помахивая воображаемым мечом, Джеймс углублялся в хитросплетение коридоров и даже не задумывался, куда идет. Ведь василиска же отец победил еще много лет назад, что страшного может случиться в этих подвалах?..

Сын Героя как-то не подумал, что при всем своем долголетии василиск ну никак не мог прожить в канализации со времен Основателей. И о том, что в старину книги о магических животных нередко приукрашали, потому что добыть реальные сведения было очень непросто — тоже. И история отца начиналась лишь с туалета Плаксы Миртл, а вот то, что было до этого — не задержалось в голове.

Если уж гигантский паук Арагог умудрился за куда меньший срок обзавестись целой колонией своих отпрысков, то что уж говорить о Царе Змей. Подобного расклада, правда, не предвидели ни Слизерин, ни Том Риддл. При этом многие если не знали, то предполагали, что в Запретном лесу может водиться змейка посолиднее гадючки. А вот то, что из канализаций есть выход в этот самый лес, и что змейки активно им пользуются чтобы не пропасть с голоду — никто и не думал.

— Джим, постой! — окликнул друга Бен, но Поттер уже свернул в очередное ответвление.

— Бесполезно, ему сейчас хоть из пушки пали — все одно — об стенку горох! — мрачно отозвалась Василиса сзади. Бен обернулся.

— Вы… ааа… как? Почему?

— Глупые-то вопросы не задавай! — сурово ответила Алёнка. — Да и важно ли нынче это? Поспешать надобно, а то опять упустим, тут же полумрак и дырок куча…

Мальчик только удивленно кивнул.

Нагнать Поттера удалось лишь через несколько коридоров.

— Бен?.. — Джеймс был несказанно удивлен, увидев хмурые лица «сыщиков». — Девчонки? Зачем, откуда?

— Это мы у тебя спросить должны, — парировала Василиса, сложив руки на груди. — Зачем?

— Вам не понять! — мрачно ответил Джеймс и развернулся было, чтобы уйти.

— Куда пошел! — рявкнула Василиса, ловко схватив мальчика за плечо. — А ну, поворачивай, поиграли и будет!

Увы, на упрямого гриффиндорца слова возымели прямо противоположный эффект. Он вырвался и бросился бежать. Ребята выругались и постарались не упустить друга снова. Хотя девочки и оставляли отметки на стенах, но при таком темпе делать это было нереально. На Джеймса они буквально налетели, потому что мрак как-то неожиданно сгустился.

— Добегался — констатировала Василиса. — Ох, и дурачина же ты!

— Простофиля… сам в лабиринте заблудился и нас заблудил, — поддержала Алёнка. — Хорошо, фонарики есть… Вась, давай под косынки, руки лучше свободными держать… Приладила? Включаем…

Английские мальчишки вскрикнули, когда два черепа синхронно засияли голубовато-зелеными огнями глазниц.

— Чего орешь? Знаешь чего получше, так сделай, а вопли твои мне без надобности сейчас. Радуйся, что хоть такой свет имеется, а то б и вовсе впотьмах куковали! — оборвала их Василиса. Девочка злилась, поэтому схватила Джеймса за запястье и поволокла в сторону очередного коридора.

— Говорят, если все время в одну сторону сворачивать, можно из любого лабиринта выйти. Поэтому пошли. Искать нас тут все равно никто не станет, а станет — так вовек не найдет, только сам заплутает. Алёнка, ты замыкаешь. Рыжий, что глазеешь, хватай дружка своего за вторую руку и потопали!

Вскоре впереди забрезжил слабый свет. Джеймс радостно заорал и, вырвавшись из рук друзей, побежал вперед. Однако вскоре крик радости сменился ужасом, эхо которого и докатилось до Тайной комнаты.

В просторной зале, свившись причудливыми кольцами, дремала огромная змея. Услышав шум, она недовольно зашевелилась.

— Джим… Знаешь, ты не обижайся, но это на тот случай, если я потом не успею… — Бен влепил другу тяжелый подзатыльник.

— Ну и идиоты же вы двое… замереть надобно, а они руками размахивать и орать… Вот видно сразу — городские… — шепотом протянула Василиса, искоса посматривая на змею.

— Сама-то расшипелась! — одними губами выговорила Алёнка.

— Ччто ээто? — дрожа, спросил Джеймс.

— А что, не видно? Змея это. Большая. Причем, насколько я вижу, на кладке… А ты ее растревожил, кретин! — Василиса не смогла промолчать и удостоилась яростного взгляда Алёны.

— Василиск? — севшим голосом уточнил Бен.

— Василисков тут по меньшей мере двое… Ваську вы сильно обозлили, вон как шипит, не хуже гадюки энтой, — Алёнка не удержалась и тихонько хихикнула.

— Тогда… почему мы еще живы? — осторожно спросил Поттер.

— Какая разница, Джек! — Василиса закатила глаза. — Главное, что живы, почему — после разберешь, коли охота будет.

— Не помешал бы феникс с мечом Гриффиндора, — тоскливо протянул Джеймс.

— Не помешало бы головой подумать, а не на жар-птицу с мечом-кладенцом уповать! — ответила Алёнка.

Змея тем временем приподнялась и угрожающе зашипела.

— Ну, потомок Поттеров, что она говорит? — Бен Уизли попытался пошутить, но получилось невесело.

— Что, непонятно, что ли? — усмехнулась Алёнка. — В вольном переводе: «Пошли прочь от моего гнезда, идиоты».

Василиск вдруг зашипела громче и хлестнула хвостом.

— Ой… А вот это похоже на «Вам конец»… — севшим голосом «перевела» Василиса.

— Понять бы еще, почему… мы вроде не приближались…

— Ничего, она сейчас сама… приблизится… Да так, что ты ее ажно изнутри вблизи рассмотришь… Говорят, змеи доолго переваривают добычу…

Ребята замерли на мгновение, но, поколебавшись, достали палочки. Просто так умирать никому не хотелось.

Когда Золотое Трио убежало вместе с Невиллом, Тёмка неторопливо подобрал свою палочку и первым делом расколдовал брата.

— Спасибо, — усмехнулся тот. — Ну что, пошли спасать всех этих безумцев? Не впервой ведь.

— Ты — останешься здесь! — отрезал Артём, нахмурившись.

— Это еще почему? — опешил Севка.

— Потому что мистер Герой унес твою палочку с собой!

— Более идиотского предлога выдумать не мог, да?! Я тебя одного не пущу!

— А вот и нет!

— А вот и да!

— А я… а я приказываю! — Тёмкин голос сорвался на крик.

Севка невозмутимо, не предупреждая, коротко и без замаха, двинул брату по уху.

— Ах, ты еще и драться! Да я тебе! — обиделся «бравый пилот», отшвырнув палочку и поплевав на руки.

— Что, близость Поттера так повлияла? Ментальная связь вызвала разжижение мозга, братец? — тихий насмешливый голос привел в чувство не хуже ведра ледяной воды. — Ты чего идиотничаешь-то? Не время и не место.

— Да, прости, — покаялся Артём, чуть кивнув. — Я же… просто волнуюсь.

— А я, по-твоему, не должен, если ты один пойдешь?.. Странная у тебя логика, Тёмка.

— Ну так, я же это… распоследний гад и вообще помереть должен был еще не родившись… за меня и волноваться-то грех.

Севка покачал головой и снова влепил Тёмке оплеуху.

— Да понял я, понял, не надо только драться! — вскинул руки в протестующе-защитном жесте тот. — Если мы не хотим пропустить, все самое интересное, то надо бы поторопиться… Только как же ты… без палочки-то?

— Разнежился ты, твое Темнейшество! А чему бабуся-то нас учила, позабыл, никак? — хихикнул Севка.

— Едва не вылетело, ты ж мне чуть остатки мозгов не выбил! — «бравый пилот» заулыбался до ушей. — Тогда давай-ка напрямик, а то по этим коридорам плутать — слишком долго и скучно! Эх, как оно там… Сим-сим, в общем!

Одна из стен разъехалась в стороны. Братья переглянулись и бросились на помощь Золотому Трио. Позабытая в спешке палочка осталась на каменных плитах. Однако мальчикам теперь она и не требовалась.

Благодаря этому тайному ходу, в зал, где разворачивалось новое действие, они с Золотым Трио вбежали одновременно. И, разумеется, Герой Магического Мира этому вовсе не обрадовался.

— Что, пришел покомандовать очередным питомцем, Том Риддл? — в ярости крикнул он.

— Поттер, ты можешь хоть на минуту забыть про наши терки, а? Уж наверно «питомец» и без нас бы вас неплохо сожрал, а нам и спасибо не сказал бы! — устало возвел глаза к потолку Артём. — И, да, на будущее, если оно у нас будет… НЕ. Называй. Меня. Том. РИДДЛ!

Севка предпочел не вступать в перепалку, а разобраться в происходящем. Его примеру, к удивлению многих, последовал Невилл Лонгботтом.

— Да, змейка не из мелких, — протянул декан Хаффлпафа. — Только вот… У меня нет ни малейшего желания ее убивать… Вон, видите? Там кладка… Она просто ее охраняет!

— Тёмка, объясни этой жертве экспериментов с зельями в туалете второго этажа, что мы вообще тут мимо проходили, и убивать некоторые товарищи пришли вовсе не ее! — обернулся к брату Севка.

— Ага, вот только лапти потеряю на бегу и сразу же все и объясню… Чхать ей на нас, да и ребятам тоже, у них свой муравейник… Сомневаюсь, что они вообще нас заметили… — развел руками Артём.

— Так за чем дело стало! Ступефай! — Рон Уизли довольно оглядел собравшихся, пустив красный луч по направлению к змее.

— Снайпер! — уныло констатировал Невилл, убедившись, что василиску это было во всех смыслах по боку. — А мог бы и кого из ребят задеть…

— То-то началась бы потеха, — мрачно фыркнул Тёмка.

— Да я так и знал, что тебя веселит чужое горе, Тёмный Лорд! — крикнул Рон.

— Чужое?! — Тёмка не мог промолчать. — Уизел, ты что, не видишь дальше носа?! Там, между прочим, Алёнка и Василиска! И попали они сюда по большей части по нашей вине! Да если б меня это веселило, меня бы вообще здесь не было, ведь мистер Герой так кстати подкинул мне мою палочку! И даже не связал, убегая, подумать только!

— А ну, замолчите оба! — в один голос крикнули Севка и Невилл. В любое другое время подобное совпадение удивило бы их, а то и рассмешило, но сейчас ни то, ни другое было неуместно.

— Даром теряем драгоценное время только, — покачал головой Невилл, глядя, как Золотое Трио с «бравым пилотом» выясняют отношения, забыв про все вокруг.

— Ну что, победитель Нагайны, покажи свое… искусство, — невесело усмехнулся Севка.

— У меня меча нету… да и желания тоже, — вяло отмахнулся Невилл. — Я все же не создан для подобного… Вот если бы ее успокоить или отпугнуть, я бы с радостью…

— Выбирать, как обычно, не приходится… — поморщился Сева и сорвался с места, чтобы подхватить отброшенную ударом хвоста Василису. Невилл, вздохнув, переместился поближе, вплотную занявшись защитой. Думать, как он еще жив и не превратился в камень, находясь под взглядом василиска, стало некогда.

— Да что же она не отступает! И не реагирует! — бросив очередной камень со стороны и помахав руками, возмутился Севка.

— На нас — ничуть, но посмотри… — Алёнка указала на Джеймса. — Стоит ему чуть сместиться, и она тут же бросается…

— Я, кажется, понял… — Севка выскочил между Поттером-младшим и василиском. Приготовившаяся к атаке змея недовольно зашипела и дернула хвостом. — Сходится! Он! Тебе ведь нужен он, я прав?

Змея чуть отползла и зашипела.

— И ты меня понимаешь? — осторожно уточнил мальчик. Остальные воспользовались неожиданной передышкой, но далеко отходить не стали.

Василиск снова зашипела и чуть кивнула головой.

— Значит, понимаешь, — несмело улыбнулся Сева. — Это уже хорошо. Только вот незадача… Видишь, вон там у стены? Это наши переводчики… эээ… спорят. Без них — вести диалог… крайне неудобно, знаешь ли…

Огромная змея снова кивнула и сердито ударила хвостом по полу между Тёмкой и Золотым Трио. Кто-то из четверых вскрикнул, зато все разом обратили внимание на подозрительную тишину в зале. Змея что-то прошипела, прикрыв глаза.

— Неправда, идиотов среди нас всего трое, — пробурчал Тёмка, вставая рядом с братом. — Разве что четвертый — сын первого и главного…

— Может, если мы тут все успокоились, мы как бы… пойдем?.. — осторожно спросил Сева.

Василиск недвусмысленно переползла к выходу.

— Это понятно и без слов, — кисло усмехнулся «бравый пилот». — Нам даже не намекают, а четко говорят, что отсюда мы не выйдем…

— Что же ты, Наследник Слизерина? — издевательски бросил Гарри. — Давай, прикажи своей зверушке подвинуться!

Тёмка ответить не успел. Змея мгновенным ударом хвоста отбросила его к стене. Невилл по счастью оказался недалеко и успел поймать мальчишку и смягчить удар, приняв большую часть скорости на себя.

— Поттер, ты идиот, — констатировал Севка.

Вторым ударом хвоста к стене отбросило Гарри.

— Папа! — Джеймс вырвался из-под охраны девочек, но добежать не успел. Третий удар «помог» ему. Змея что-то шипела, осматривая всех троих по очереди. К счастью, серьезных травм не получил никто.

— Что она говорит?.. — прошептала потрясенная Гермиона.

— Ну, если не вдаваться в особенности культур и менталитетов, — отозвался «бравый пилот», — то… как там было-то, в блюдечке?.. «О, глупые люди, убившие Нага, к вам пришла смерть»… Короче, тот василиск из Тайной Комнаты как бы был ее… супруг.

— Что и говорить, все четко и ясно, да, — кисло отозвалась Василиска.

— А змейке никто не сказал, что это было… как бы… давно? — ехидно спросил Рон.

— При её сроке жизни, Рон Уизли, это было дня три назад, — Гермиона покачала головой.

— В общем, пока мы тут разглагольствуем, время уходит! — Уизли поднял палочку. — Коньюктивитус!

— Нет! — внезапно крикнул Тёмка, вырвав палочку из руки опешившего Невилла. — Протего!

Заклинание отразилось от щита и ушло в стену. Артём выбежал на середину зала.

— Не смей ее мучить, рыжий! Кишка тонка убить быстро — так не лезь, ясно! — в карих глазах блеснул красноватый отсвет.

— Тёмка, она же тебя убить хотела! — удивилась Алёнка.

— Да что взять с этого безумного Лорда! — в сердцах сплюнул Уизли.

— Ума у него побольше, чем у некоторых! — огрызнулся Севка.

— Не трогайте Сэшшенти… — внезапно тихо проговорил Тёмка и, повернувшись к василиску, что-то негромко прошипел по-змеиному. Змея резко что-то ответила. «Бравый пилот» дернулся, как от удара, и ответил, низко опустив голову.

Присутствующие как-то незаметно потянулись к Гарри Поттеру. Тот же, однако, не торопился переводить, потому что застыл с весьма удивленным выражением лица. Его давний враг внезапно представал в совершенно ином свете.

— Эй, Поттер, ты заснул?! Что эти двое там обсуждают? — подергал Героя за рукав нетерпеливый Рон.

Гарри вздрогнул и попытался объяснить собравшимся суть диалога.

… — Сэшшенти… Ты ведь меня узнала, да? Это я… Том, — негромко проговорил Тёмка, повернувшись к василиску.

— Нет! Ты не Том. Ты — Наследник. Я тебя не знаю, убийца! — резко ответила змея, презрительно отодвинувшись чуть дальше.

Тёмка вздрогнул и опустил голову.

— Сэшшенти… ты мне, наверно, не поверишь… но я ни при чем…

Василиск рассмеялась. Со стороны это смотрелось, наверное, страшно — огромная змея шипела и выгибалась всем телом. Невилл чуть крепче сжал плечо дернувшегося было Севки и покачал головой. Тёмка вскинул голову.

— Да! Я ни при чем!

— Еще скажи, ты не пробирался в эти подземелья семьдесят лет назад! — змея резко отсмеялась и снова холодно шипела.

— Семьдесят — да, пробирался! — горячо ответил мальчик. — И если ты это помнишь, то помнишь, какое это было время! И помнишь, что я не мог так поступить…

— А кто же тогда пришел двадцать лет назад и… и подставил Хешшиса? Ты убил его, пусть и с помощью того мальчишки со шрамом! — огромная змея забила хвостом по каменным плитам. — А теперь прислал того, помельче, чтобы завершить начатое?.. Как ты назвался? Наследник Слизерина!..

— Нет, Сэшшенти! — Тёмка яростно замотал головой и замахал руками. — Я никого не присылал! И не приходил двадцать лет назад! Видишь ли… я был… как бы помягче… немножко мёртв двадцать лет назад.

— О, ну конечно, нам всем привиделось! — издевательски протянула змея. — И Хешшис всего лишь уснул! Милое же видение, нечего сказать.

— Не видение… — с усилием выдавил Артём. — Воспоминание… в дневнике. Я… я допустил страшную ошибку, но я и подумать не мог, что Люциус его найдет и сохранит! Я честно хотел избавиться от него, я не знал, как Малфой нашел, я… я жалко оправдываюсь, да? — осекся он.

— Нет, отчего же, продолжай. Мне забавно, — зевнула Сэшшенти.

Мальчик вздохнул.

— Этот дневник… Я не помню… точнее, я летом зашел в Лютный переулок… перед первым курсом. Сбежал от Дамблдора. Зашел в Горбин и Бэркс, он лежал в витрине… Наверно, Горбин и сам был рад избавиться от этой вещи, раз подарил его мне. Этот дневник… имеет любопытное свойство… затягивать. Не знаю, как объяснить… Я понял это слишком поздно, и успел записать там слишком многое… Поэтому-то он и сохранился… Я его выбросил… на улицах Лондона. Наверно, его отыскал Хвост, а Люциус понял, что это слишком значимая вещь, чтобы она попала к аврорам… Унес, спрятал… Потом понял, попытался избавиться, подсунул младшей Уизли… Она не поняла, не могла понять… Воспоминание окрепло… И… и занялось тем, что оно и умело — соблазнять… Я слишком часто писал о своих идеях, о Гарри Поттере… Вот оно и… подстроило то, что случилось… Клянусь, я бы никогда… если бы знал… что так выйдет… Прости меня, Сэшшенти! Это я виноват, только я… Гарри Поттер… он ни при чем, он только защищался… как мог… И его сын тем более, он вообще вряд ли ожидал увидеть тебя здесь… А Хешшис… он… он и помыслить не мог, что это не я… а оно… этим воспользовалось… втерлось в доверие… и… подставило под удар…

Змея надолго замолчала, прикрыв глаза. Тёмка тоже молчал, замерев на месте. Тишину нарушил голос Гермионы.

— Это ты, конечно, складно придумал — про дневник! Только вот ты забыл про Плаксу Миртл и Хагрида!

«Бравый пилот» несколько устало обернулся.

— Все никак не привыкну, что в этом замке везде есть уши…

Василиск внезапно зашипела, обвив хвост кольцом вокруг мальчика, словно ограждая. Гарри начал переводить.

— Она говорит, что смерть девочки в туалете — несчастный случай. Хешшис очень просил Тома показать ему, что находится там, наверху. Том всегда приносил с собой много волнующих запахов. А здесь, в подземельях, так скучно, а василиск был так молод и любопытен. Он почти два года упрашивал Риддла его вывести «погулять». И Том однажды уступил. А Миртл… ну, любой бы испугался, увидев такую змею в туалете, да еще и так неожиданно… В общем, у девочки… просто не выдержало сердце… А когда засуетились — последним ее воспоминанием были змеиные глаза. Том умудрился подслушать про «Тайную комнату», василиска, Салазара Слизерина и понял, что дело принимает дурной оборот при любом раскладе…

— А Хагрид… — вмешался Тёмка, — стыдно сказать, под руку подвернулся… слишком… удачно для меня. Знаете, когда нужно любой ценой остаться в Школе и не возвращаться в ненавистный приют, да при этом не раскрыв настоящую Комнату, особенно планировать некогда… Я сам паниковал, да еще как… Если бы я смог сесть и спокойно все обдумать, наверно, я бы придумал, как иначе выкрутиться из этой ситуации, а так… Так оно все и вышло, как вышло… Да, и кстати… взгляд василиска, как все могли убедиться, не смертелен… Иначе я бы не смог подружиться с ними. А обращало в камень… не знаю, наверно воспоминание… руками Джинни, если уточнять.

— Поэтому в воспоминании ты сказал: «Мне очень жаль, Хагрид»? — отозвался Гарри.

— А я так сказал? Возможно. Только вот толковать это можно по-разному, — невесело усмехнулся Тёмка. — Мне и правда было жаль… Но увы, жертвовать всем ради своих интересов меня научили еще в приюте, Поттер.

— И все-таки ты был неправ, — задумчиво протянул Гарри, устраиваясь поудобнее. — Если бы ты сразу рассказал обо всем профессору Дамблдору, ничего бы не случилось.

Лицо Тёмки перекосилось от несдерживаемой ярости.

— Не говори мне про этого старого маразматика! Я только и слышу: «Дамблдор то, Дамблдор сё, он величайший маг, гений, он все знает, все умеет»! А где же тогда был этот Дамблдор, когда меня в приюте колотили всем скопом на одного, и пришлось отпугнуть всех магией? Где был Дамблдор, когда я только начал задумываться над идеями Гриндевальда? Где был Дамблдор, когда погибла твоя семья?! — Тёмка на секунду замолчал, переводя дух и внимательно следя, как медленно сереет лицо Гарри. — А я скажу тебе, где, Поттер… — тихий свистящий шепот не предвещал ничего хорошего. — В ту ночь 31 октября, он весьма надеялся одним ударом уничтожить не одну дюжину зайцев. Он хотел, чтобы ты и я убили друг друга, и тогда… он смог бы одним махом прославиться как Герой войны, заполучить все три Дара Смерти вполне законно и еще избавиться от любых косых взглядов в свою сторону! Он, правда, не знал, что кольцо я успел спрятать, а палочку он и так получил от Гриндевальда… Боги, смешно сказать, но мы все, ВСЕ недооценили персонажа по имени Питер Петтигрю! Ха-ха, продав мне Поттеров по приказу Дамблдора, он должен был провести меня к ним и забрать мое кольцо, чтобы принести его Дамблдору. И, не окажись рядом Сириуса, или не спрячь я колечко, он бы преуспел! Ему бы тогда досталась твоя слава, Севка… доблестный двойной агент, рисковал жизнью, как же… При виде Блэка, который о плане и не догадывался, Петтигрю счел за лучшее исчезнуть. Мало ли, вдруг Блэк тут тоже не случайно, а это Дамблдор его зачем-то подослал?! Бедняга Питер, он всегда плохо разбирался в людях…

— Но тогда… как же пророчество?.. Крестражи?.. Семь штук? — похлопал глазами Гарри.

Тёмка закатил глаза.

— Лыко-мочало, начинаем мы сначала… Один у меня крестраж, Поттер, о-дин! С одной сто двадцать восьмой души много не наживешь, знаешь ли. Предвосхищая дальнейшие вопросы: нет, вы его не нашли; обойдешься, не скажу. А пророчество… Ну, победил ты меня в детстве, исполнилось твое пророчество, так и жил бы себе спокойно, кто мешал-то? Ах, старый маразматик? Прости, это уже не мои проблемы. А, да что там, метать только бисер…

Вопрос, готовый сорваться с губ Поттера, опередил смех василиска. Сэшшенти только что не смахивала слезы кончиком хвоста и не держалась за живот.

— Сссмешшные! Ззссаклятые друзссья! Ххватит сспорить!

Присутствующие переглянулись — и впервые за много лет расхохотались вместе, искренне и в голос.

Кощей Бессмертный пригнулся, сворачивая в очередной коридор. Кузька с удобством расположился на его плече и командовал, полуприкрыв глаза.

— Теперь долго прямо идти, Кощеюшка, — подал голос домовенок и поерзал, устраиваясь поудобнее.

Бессмертный кивнул и чуть ускорил шаг.

— Как бы с детишками чего не случилось, а, Кузьма Кузьмич? Что-то у меня нехорошее предчувствие…

— Уже близко, Кощеюшка, совсем близко!

Внезапно тени на стене дернулись, и шипящий голос произнес по-английски:

— Сстой, кто з-ссде-ссь?..

Кощей замер, прислушавшись. Кузя, икнув, постарался стать как можно незаметнее. Голос повторил вопрос. Кощей, к удивлению домовенка, радостно замахал руками, подбежав к не менее удивленному змею, замершему у стены.

— Тугарин, вот не чаял встретить! Ты-то здесь какими судьбами затесался?! — Бессмертный едва ли не вытирал слезы умиления. — Сколько мы уж с тобой не виделись-то? Почитай, лет семьсот?..

— Восемьсот, — неохотно ответил змей. — И, Кощейка, ты бы это… потише кричал, а? Я уже давно не Тугарин, я — местный старейшина... Как ж там… Вот же наградили имечком, я сходу и не выговорю!

— Ну, потише, так потише, — покладисто согласился Бессмертный, пожав плечами. — Тогда уж и я, не обессудь, профессором Бессмером зовусь.

— Ну вот и сразу как не родной! — проворчал Тугарин, сворачиваясь кольцом. — Ладно уж, зови, как хочешь. Ты вообще здесь откуда и зачем?

— Сказал же, профессор я тутошний, Бессмер. Материал собираю, для диссертации. А конкретно здесь — шалопаев своих ищу, кстати, не видел?

— Как же, как не видать! Да что ты сразу в стойку, словно ищейка какая, в логове они, беседуют с моими… подопечными. Так что давай и мы… поговорим. Успеешь еще их по кроваткам разогнать.

— Ну, смотри, если подколодничаешь… — нахмурился Кощей.

— А ну, брэк, по углам! — Кузька решительно спустился на пол по плащу профессора и грозно посмотрел на змея снизу вверх. Тугарин поежился. — Сам пойду проверю. Болтайте уж…

— Кстати о колодах… а партеечку в «дурачка»? — примирительно спросил Тугарин, лукаво прищурясь.

— И сколько у тебя будет козырей на этот раз? Нет уж, я и так тебе полсостояния проиграл, вторая половина мне и самому пригодится, — проворчал Кощей.

— Злопамятный ты, брат… — змей заулыбался. — В смысле, уж почти восемь веков прошло — а ты все не изменился! Даже диссер так и не защитил…

— Ничего, и диссер сдюжим, — усмехнулся Бессмертный, садясь прямо змею на хвост. — Кстати, давно все хотел спросить, что тот парнишка с эликсиром бессмертия сделал?.. Ну, тот, который все вокруг меня бегал и святой водой покропить пытался?

— Лёшка что ли, попёнок? — наморщил лоб змей. — Да я его уже лет четыреста как не видел… с тех самых пор, как он французишке одному помог, так и не видел…

— Какому французишке? — удивился Кощей.

— Да был там один, хитрюга — тот еще! Да наш Лёха тоже лис не из последних! Поехали они, значит, какие-то подвески добывать, алмазные. Ну и угодили в засаду. Так Лёшка рубаху рванул, «Не подведи, — кричит, — друг, я ужо их задержу!» Коня на дыбы поднял, на стременах привстал, меч, словно крест, поднял — ух и славное зрелище, скажу я тебе! «На колени, — кричит, — несчастные! Богохульники, креста не помните! Молитесь и да услышите Глас Божий!» Ну, погоня впечатлилась…

— Да уж немудрено, я, помню, аж записывал! — вставил и свои воспоминания Кощей. — Складно парнишка сказывал, да…

— Ну так и погоня единым духом глаза позакрывала, молится. А Лёха их еще и подстегивает, слышу, мол, Глас Божий! Да погромче, чтоб эхо, значит, разносилось. Ну, а сам коня поворотил да и был таков. Да что я рассказываю, сам мог додумать, что ты, Поповича не знаешь!

— Да, прохвост он изрядный… А хоть куда потом подался-то?..

— Да все сердился, ухожу, мол! В монастырь! Насовсем! Только зная Лёшку…

— Не верится, да, — подхватил Кощей задумчиво. — Ну да и ладно. Что еще хорошего расскажешь?..

Золотое Трио уже час как держало военный совет в уголке зала. Невил, русские ребята, Бен и Джеймс устало махнули рукой уже давно и сосредоточенно рассматривали кладку невероятно гордой Сэшшенти (Джеймс, правда, в отличие от своего рыжеволосого друга, держался подчеркнуто обособленно). У некоторых яиц скорлупа уже вовсю пошла трещинами. Змея восторженно рассказывала о предстоящих хлопотах и звала в гости, как только малыши подрастут.

Гарри, Рон и Гермиона в это время решали сложный вопрос: «Верить Волдеморту или нет». Рон бы категорически против, Гермиона осторожно предполагала, что ничего плохого Тёмка натворить не успел, Гарри хмурился и молчал. Ему было стыдно признаться, что за все время противостояния никто из них троих и не предложил попытаться выяснить цели и мотивы Тёмного Лорда, так сказать, из первых рук. Хотя в плен они попадали вполне достаточное количество раз. Гарри так и вообще сталкивался с ним лицом к лицу и, более того, мог установить ментальную связь. Точнее, мог бы, удели он чуть больше внимания и серьезности урокам окклюменции со Снейпом. Мастер Зелий, надо отметить, тоже предстал в весьма новом и неожиданном свете. Одно Герой Магического мира знал точно — хорошо бы было давным-давно прояснить парочку моментов. Или хотя бы обратить внимание на то, что в последние два года войны большинство пленников Волдеморта все же «удавалось спасти». Да и явные недомолвки директора Дамблдора тоже стоило бы заметить еще давно… Гарри вздохнул. Сальноволосый зельевар, будь он неладен, был тысячу раз прав, как ни обидно… Гарри Джеймс Поттер сам по себе — не более чем невероятно везучий идиот… Хотя он, этот «идиот», никогда в этом не признается, конечно.

Самобичевание было прервано самым грубым образом. Где-то наверху раздался глухой звук взрыва, и зал сотрясся.

Кощей тоже услышал странный шум и вскочил на ноги. Тугарин молча махнул хвостом и пополз вперед, указывая дорогу.

— Там впереди — обвал! — коричневый ворон снова превратился в Тёмку.

— На что нам палочки? — взмахнула оной Гермиона.

— Не ссмей! — Сэшшенти угрожающе приподнялась. — З-ссавалит вссехх и ссраз-ссу!

— И что теперь — сидеть здесь всю жизнь? — попробовал сыронизировать Рон Уизли. Получилось явно плохо.

— Зачем? — Кощей неслышно подошел сзади, улыбаясь. — Когда можно просто выйти через запасной выход!

— А… а Сэшшенти?.. Тут же кладка! — заволновались ребята.

— Спокойно! — Тугарин величаво вполз в зал. — З-ссдессь угроз-ссы не будет. Идите.

— Я покажу! — раздался тонкий голосок. — Не оставайте!

Кузя попрыгал, привлекая внимание, и деловито посеменил в неприметный коридор.

— Запретный лес, как предсказуемо! — зевнул Рон Уизли.

— Ну, извините, Уизли, вас спросить не могли по причине явного нерождения! — огрызнулся Севка.

— Потом будем спорить, сейчас важнее узнать, что произошло… — одернул спорщиков Невилл.

— Ну, это же элементарно, коллега! — Кощей лениво потянулся. — Это был выброс магической силы. Не иначе коллега Дамблдор не дождался обещанных зубов василиска и нашел другой способ разделаться с этими… крестражами.

— Но ведь меч Гриффиндора был перепрятан! — удивился Севка.

— Есть еще… парочка заклинаний, — прошептала Гермиона.

— В общем… Распределительную церемонию явно придется изменить… — подвел итог Гарри.

Тёмка нервно расхаживал по гостиной Хаффлпафа, заложив руки за спину. Севка флегматично наблюдал за братом, изредка поднимая глаза от очередной книги. Алёнка с Василисой хмуро перешептывались, сдвинув кресла.

— Я так больше не могу! — не выдержал «бравый пилот». — Нельзя же просто позволить Дамблдору найти меч Гриффиндора!

— Пять минут, — отозвался Севка.

— Что, прости? — похлопал глазами Артём.

— Молчал ты ровно пять минут, — зевнул Всеволод, отложил книгу и в упор посмотрел на брата.

— Я просто ничего не могу понять! Если Дамблдор эээ… «попросил» тебя спрятать меч, причем так, чтобы место не знал даже сам маразматик, мы наведались в то место, но меча там нет, то кто тогда его перепрятывал?

— Это-то как раз вопрос несложный, — отозвалась Аленка.

— Да ну? — искренне удивились мальчики.

— Ну да! — передразнила Василиса. — Дядю Кощея надо иногда слушать, а не в морской бой играть. А всякие истории и легенды о нем мы уже прочли и сами. Меч был сделан кем?

— Точно! — хлопнул себя по лбу Артём. — Гоблины!

— Стой-стой! — осадил брата Севка. — Ты хочешь сказать, меч в банке Гринготтс? Тогда его точно никто не заберет.

— Вот уж не факт! — фыркнула Василиса. — В банке работают далеко не все гоблины мира. А про бродячие банды дядя Кощей рассказывал целых два урока!

— А особенно про то, как с ними договариваться, — подхватила Алёнка.

— Ладно, попробуем выловить банду «Похитителей Мечей», — пожал плечами Тёмка. — А что там наш директор?

— Сбирается, — хихикнула Алёнка.

— В поход? Щиты, ой, то есть, мечи прибивать на ворота? — поддержал веселье «бравый пилот».

— Куда же еще. А Золотое Трио все никак не найдет повода ни отказать ему в помощи, ни обломать нам веселье раскрытием нашей тайны, — отозвался Севка.

— Кстати, а правда, а чего они тянут? — удивился Тёмка.

— Директор невероятно занят поисками меча, ни о чем другом он сейчас и слышать не желает. Соответственно, с чистой совестью пропускает мимо ушей. Не удивлюсь, если они пытались ему рассказать, а он отмахивался.

— Думаешь, выжидают?

— Предполагаю, — осторожно высказался Севка. — Не в характере всезнайки просто так сдаваться. Ну, или она до сих пор подозревает дядю Кощея, что он держит нас под Империусом.

Ребята рассмеялись, но несколько натянуто. Последняя неделя больше напоминала начало долгой партизанской войны. Золотое Трио держало холодный нейтралитет, слишком похожий на скрытое презрение, директор развил активную деятельность по уничтожению «последнего крестража», декан Хаффлпафа Невилл Лонгботтом пытался помочь всем и вся, при этом никому не повредив. Русская четверка присматривала за ними через блюдечко, параллельно строя собственные планы. Кощей Бессмертный наблюдал за этим с чуть грустной ухмылкой, но не вмешивался. Баюн и Живоглот посмеивались в кошачьи усы и заключили тайное истинно кошачье пари: Живоглот был уверен в победе русских, а Баюн не сомневался в провале Дамблдора. Профессора МакГонагалл они решили не посвящать в это «сугубо мужское развлечение», опасаясь справедливой обиды, все же декан Гриффиндора уважала директора Хогвартса. Впрочем, Баюн говорил Кузе и Кощею, что это больше «старая привычка», чем реальная опасность быть выданными Дамблдору.

— Не отвлекайтесь, — тем временем вернулся к теме обсуждения Артём. — Итак, как нам найти банду гоблинов, укравших меч Гриффиндора?

— И уговорить его вернуть, учитывая, что они свято верят, что забрали принадлежащую им вещь, — подхватил Севка.

— И при этом не забудьте, что вообще-то они правы, — важно закончила Алёнка.

— Что вообще нам известно о мече и гоблинах? — спросила Василиса.

Алёнка достала свою знаменитую тетрадку, пролистала и медленно, с выражением, начала читать.

— Меч был изготовлен гоблинским мастером… эээ… имя очень длинное и путаное! — пожаловалась девочка, но продолжила, — в 426 году нашей эры и передан герою… опять путаное имя… Этот герой совершил множество ратных подвигов и прославился тем, что…

Тёмка осторожно подошел сзади и заглянул девочке через плечо, после чего осторожно потянул тетрадку на себя за уголок.

— Лёнка, можно мне? Спасибо. Так. Герой Турано… бла-бла-бла еще… раз, два, три… семь букв, в общем, Тур, совершив свои великие подвиги, отправился к… то есть, умер он благополучно, а меч завещал воткнуть в камень до появления героя такого же могучего, как и он сам. Потом… ага, потом меч попал в руки небезызвестному королю Артуру, который… бла-бла-бла, это сейчас неважно, — Тёмка пролистал несколько страничек, — ага, а потом старый хитрюга Мерлин забрал меч у Артура и… ого! Передал своим ученикам вместе с тремя другими дарами! И достался Годрику Гриффиндору меч, Ровена Рейвенкло получила диадему, Салазару Слизерину Мерлин отдал свой медальон, а Хельге Хаффлпаф… Вот это да! Брошь Мерлина! Ребята, история становится все интереснее.

— Что, все эти вещи тоже сделали гоблины и теперь украли? — спросила Василиса.

— Нет. Диадему с медальоном уничтожил некто Гарри Поттер, — хихикнул Тёмка.

— Вот же варвар, а еще Герой! Уничтожать культурное наследие собственной страны, фу! — возмутилась Василиса и даже топнула ногой.

— А что за брошь Мерлина? — спросил как всегда спокойный Сева.

— Ну, — почесал затылок «бравый пилот» — если верить легендам, а ничего другого нам не остается, потому что к двенадцатому веку брошь считается утерянной, то она могла исполнить одно желание. Но только в очень особый день — лунный день, 31 июня.

— Но ведь в июне тридцать дней! — удивилась Алёнка.

Тёмка пожал плечами.

— Думаю, это как-то связано с лунными фазами и циклами, — отозвался Севка. — В некоторых зельях, например, подсчет дней, необходимых на полное обретение свойств, как раз отсчитывается по лунному календарю.

— То есть, ты бы смог этот день вычислить? — обрадовались девочки.

— Теоретически да, — ответил Сева, откинувшись на спинку стула. — Хотя, подозреваю, что тут дело еще и в том, что этот день появляется не каждый год.

— Как 29 февраля? — провела параллель Алёнка.

— Да. Но мне все равно потребуется хотя бы одно упоминание о срабатывании броши Мерлина, точно датированное. А лучше два. Так можно будет полнее посмотреть лунные фазы, высчитать длину «лунного года» в соотношении с земным и…

— А разве маггловские астрономы не вычислили все это давным-давно? — удивился Тёмка.

— Ты забываешь, что мы говорим о магии и древней магии при том. Что имел в виду Мерлин под «лунным днем» точно знал только он. Сам ведь знаешь, что любовь к метафорам и иносказательству у древних летописцев зашкаливала.

— Тоже верно, — согласился «бравый пилот».

— И тем не менее. Все это весьма познавательно, но это не поможет нам найти меч Гриффиндора, — привлекла внимание Василиса.

— Предлагаю разведку боем! — оживился «бравый пилот». — Пойдем на то место, где раньше был меч и оттуда уже смотреть по ситуации.

— А по блюдечку никак не видно? — спросила Василиса.

— Нет, это же зачарованный предмет. Показать внешний вид — можно, а отследить местонахождение не получится. Поэтому придется идти.

В дорогу собирались тщательно. Поскольку плана ни у кого не было, неизвестно, что могло понадобиться. В школьные сумки укладывались мотки веревки, припасы на несколько дней, фонарики. Тёмка рвался одолжить у Кощея какое-нибудь оружие, но девочки не позволили. Баюн с Кузей смотрели на эти приготовления с явным неодобрением. Баюн, покачав головой, сказал, что Яга его ощиплет на варежки, если с детьми чего случится, поэтому (хоть он и домашний мирный котик) он пойдет с ними. Кузька придирчиво осмотрел запасы еды, сделал выговор «бравому пилоту» за подпольное протаскивание сладостей «сверх всякой меры», вздохнул и тоже стал собираться, ворча, что приличные домовые сидели бы дома за печкой и носа не высовывали, но детей без присмотра храбрый Кузенька не оставит ни за какие коврижки. Долго выбирали, что можно будет обменять на меч. Выручай-комнату обыскали несколько раз, выбрали небольшой предмет непонятного назначения, но явно гоблинский и очень-очень древний.

Вылазку назначили на вечер пятницы, сразу же после уроков. «Бравый пилот» заикнулся было насчет ужина, но под мрачными взглядами девочек быстро оставил эту мысль. Стартовали с излюбленной площадки одной из башен Хогвартса, в котлах-ступах. Баюн летел с Алёнкой, Кузька с Василисой. Тёмка на всякий случай летел на расстоянии от них обоих.

«Десант Соловьев-разбойников», как назвал это Тёмка, кружил над холмами поодаль от Хогсмида.

— С высоты мы точно ничего не увидим, — констатировал Севка. — Вряд ли бы эти гоблины стали сидеть на одном месте.

— Ты прав. Снижаемся и осматриваем местность! — крикнул Тёмка.

— Итак, в том гроте, где ты его спрятал, меча точно нет. Выходим, а то затопчем и те немногие следы, что еще могли сохраниться, — решил Артёмка.

— А с чего вы вообще решили, что следы тут могли быть? — подал голос Баюн. — Может, эту железяку забрали много лет назад?

Ребята ответить не успели, кот принюхался и поморщился.

— Впрочем, беру свои слова назад. Тут очень отчетливо пахнет нерусским и нелюдским духом… Фу, воздуху мне! — Баюн выбежал из грота.

— Значит, наши догадки подтверждаются! — азартно потер руки «бравый пилот» и выбежал следом. — Баюн! Баюша, а ты сможешь нас по следу провести? Ой!

Выбежавшие на вскрик ребята увидели весьма четкий ответ обидевшегося кота: штанина бравого пилота висела полосочками, царапины, хоть Баюн и утверждал, что они неглубокие, кровоточили еще минут пять.

— Я вам не шавка сыскная охотничья! — повторял кот, сидя на дереве и повернувшись к ребятам хвостом. — К тому же это там воздух затхлый, старый, следы хорошо хранит, а тут я и не чую ничего.

— Утро вечера мудренее! — тоном, не терпящим возражений, заявил домовенок. — А вы и не ужинали даже. А скоро смеркаться будет! Срамота! Не допущу!

Кузька довольно шустро развел огонек («Да тут ни полевого, ни холмового, уж я звал-звал!»), набрал воды, подвесил котелок и увлеченно принялся что-то готовить.

— Вот так и отпускай вас в походы, ни котелка не взяли, ни мисок, ни-че-гошеньки! — бормотал Кузька. — Все Кузьма Кузьмич: обо всем подумай, все возьми, все сготовь…

— А ты бы нас поучил уму-разуму, Кузенька? — попросили девочки.

Домовенок насупился и ответил, что он пока еще и сам не старый и в силах все-все сделать. Но постоять понаблюдать и послушать — это завсегда не возбраняется.

После скромного ужина «по-походному» (всего-то супчик, каша и компот), Кузя выдал ребятам по два одеяла и отошел к ручейку мыть свой котелок. На вопрос «что еще у него найдется в небольшом на вид рюкзачке» домовенок не ответил. Баюн заверил всех, что коты — ночные животные, поэтому караулить он будет лично. Затем долго рассказывал ребятам о том, как он сам ходил в походы, как путешествовали Кощей и Яга, и только после того, как убедился, что усыпил всех, улегся рядом и стал настороженно смотреть по сторонам. Нечисть ходила вокруг, но видя горящие зеленым огоньком глаза черного кота, предпочитала не испытывать остроту его зубов и когтей.

Вахту кот сдал с первыми лучами солнца проснувшемуся Кузьме, который посетовал на то, что Баюн не озаботился поддержанием костра, и тут же принялся хлопотать по хозяйству. К пробуждению детей он успел сварить каши, разлить ее по мискам, ополоснуть котелок и поставить кипятиться воду под чай. Баюн успел вздремнуть и был готов продолжать путешествие. Вопрос выбора направления для поисков встал ребром.

— Блюдечко, конечно, показывает ближайшие банды гоблинов, но я не отличу это холмы от тех, где сидят они, а путь на блюдечке не отмечается, — пожаловался Тёмка через некоторое время.

— Кузенька, а ты свитерок свой путеводный не надел? — спросила Василиса.

— Простирнул я его накануне, да не высох он, — насупился домовёнок.

— Значит, и этот вариант отпадает, — констатировал Севка.

— А почему бы не позвать гусей-лебедей? Они кого хочешь найти могут! — предложил кот.

— Точно, гуси-лебеди! А кто-нибудь их звать умеет? — спросила Алёнка.

— Ну, я видел пару раз, как бабушка их звала, — неуверенно протянул «бравый пилот». — Могу попробовать…

Баюн отошел подальше, подумал и запрыгнул на дерево. Но на его лукавую улыбку все равно никто не обратил внимания.

Тёмка глубоко вдохнул, нахмурился, вспоминая, сложил ладони, как это делала Яга, прошептал наговор и щелкнул пальцами. Ничего не произошло.

— Наверно, я все-таки не увидел чего-то важного — расстроено протянул Артём, но тут в небе послышалось хлопанье крыльев, и перед детьми отпустилась смешанная стая белых гусей и лебедей. Птицы выжидательно смотрели на Тёмку.

— Эй вы, носастые! — «бравый пилот» вспомнил, что Яга обращалась к птицам так. — Найдите мне банду гоблинов! А то я вас с костями съем! — неуверенно добавил он.

Баюн поудобнее устроился на ветке, предвкушая начало шоу. Птицы попереглядывались между собой и очень недобро взглянули на оробевшего «пилота». После чего с шипением набросились на него, Севку и некстати оказавшегося рядом Кузьку. Баюн вцепился в ветку когтями, чтобы не упасть от хохота. Он, конечно, своим не вредил, но и забывать о том, что он вовсе не белый домашний пушистик не стоило. Хитрый кот всю ночь продумывал свой план маленькой мести Тёмке за то, что тот сравнил его с ищейкой. Баюн прекрасно знал, что ребята не умели обращаться со стаей бабушкиных птиц, но и навредить всерьез гуси-лебеди им не могли. Все же он хотел только проучить «бравого пилота», но никак не покалечить его.

Тем временем, мальчики и Кузя скакали по поляне, уворачиваясь от вошедших во вкус птиц.

— Уу, волчья сыть, вот я Ягусе расскажу, ужо она вас! — верещал домовёнок, пытаясь лягнуть увязавшегося за ним гуся.

— Тёмка, вот честное слово, даже я с опасными зельями так не шутил! — Севка пытался добраться до одеяла, где лежала заветная волшебная палочка, но гуси-лебеди очень ловко уводили его еще дальше.

— Пусть они перестанут! Кузя, Сева, Баюн, кто-нибудь, утихомирьте этих истребителей! — вопил Тёмка, за которым гонялась большая часть стаи.

Всерьез, конечно, птицы не щипались, но часто делали вид, что намереваются больно клюнуть.

— Шшу! Шшшу! — вдруг послышалось где-то рядом. — А ну кыш! Кыш, кому сказано!

Грозные Алёнка и Василиса рассекали воздух волшебными палочками, будто хворостинами, позабыв про несоответствие длины, гибкости и волшебные свойства. Однако все это замечательно компенсировалось снопиками искр, которые рассыпались далеко вокруг. Гуси-лебеди сначала потрясенно замерли, а затем послушно сбились в стайку и притворились, что вообще ничего не делали, так, мимо пролетали.

— Вот сразу видно, не деревенские мальчишки! — беззлобно усмехнулась Василиса. — Со стаей гусей не справились. Ну да неважно это, зато побегали славно. Так, вы, носастые, а ну несите нас по следу гоблинов и живо, не то съем!

Птицы торопливо закивали. Василиса победно улыбнулась и уселась на самого большого лебедя. Мальчики торопливо бросились собирать вещи и «оседлывать» птиц. «Бравый пилот» навьючивал гусей с особой жестокостью, в качестве мести. Баюн на всякий случай попросил своего гуся лететь подальше от Тёмки.

Василиса, оглядев группу и убедившись, что все собрано и все уселись, скомандовала взлет. Алёнка замыкала группу, следя за порядком. Гуси-лебеди, все еще пребывая в состоянии шока, набрали высоту и легли на курс.

— Что значит, у тебя нет меча?! А где же он есть тогда?! — кричал Тёмка, схватив главаря банды гоблинов за шиворот и тряся его, как нашкодившего кота.

— Чифук не понимайт! Ду нот спик инглиш! — верещал на одной ноте гоблин, пытаясь брыкаться.

— Точно, я из тебя шпик сейчас сделаю, если не ответишь, куда вы дели меч!

— Щито есть «меч»?..

— Это такая плоская блестящая штука, которой я бы с радостью снес тебе твою пустую голову! Пшел в строй! — зло сверкая глазами, мальчик пнул главаря по направлению к его банде, замершей по стойке «смирно».

Под чутким надзором грозного Баюна гоблин занял свое место в строю. Поручив гусям-лебедям охранять пленников, «бравый пилот» позвал всех на совещание штаба.

— Глупо было рассчитывать, что они с радостью отдадут нам этот ножик… Интересно, когда они успели его перепрятать? — задумчиво пробормотал он.

Это была уже третья банда, которую они проверяли. По заверению гусей — последняя в этом районе. В прошлые разы Баюн сказал, что не чует присутствия меча, да и блюдечко ничего не показало. В этот раз кот доказывал, что вот тут-то и была зарыта пресловутая собака.

— Тише, не кипятись, братишка, — спокойно ответил Севка, подняв руку в успокоительном жесте. — Найдем мы его, этот меч. С другой стороны, а что мы будем с ним делать? Снова прятать и потом охранять?..

— Явно не то, что задумали эти варвары! — фыркнула Василиса. — Мы его сохраним для потомков, и это главное!

— Меня беспокоит немного другое, — Артём, казалось, говорил сам с собой. — Если почти все реликвии Основателей уничтожены… Это не может не отражаться на замке. Помните, как тряхнуло Хогвартс, когда директор уничтожил Шляпу?

— Кажется, нам бы снова в библиотечку не помешает заглянуть, — нахмурилась Алёнка. — Все равно от энтих… голадушков мы больше ничего не добьемся.

— Да и хватиться могут. Хоть и понимают, что мы неспроста убежали, а все-таки они за нас отвечают. И дядя Кощей с бабулей, ежели чего, на пару этот замок получше Дамблдора по кирпичикам разнесут…

— Ладно, по гусям, ребята, мы и правда сильно отстаем по графику! — дал отмашку «бравый пилот», уже направляясь к своему «летательному аппарату». Внезапно его внимание привлекла алая искорка, мелькнувшая в обугленном пятне кострища. — Что это?..

— Искира, искира… косётёр, косётер жигили! — затараторил Чифук, пытаясь подбежать, но бдительные гуси-лебеди с шипением загнали его обратно в строй.

— Ого, да мы, оказывается, всё понимаем! — подозрительно ласково произнес Тёмка. — И даже отвечаем… Ну-ка, посмотрим, что там за угли непотушенные. А то, непорядок, сам понимаешь, устроим лесной пожар, век стыдно будет…

Он подошел и поворошил длинной палкой золу.

— Странно… — заглянул через плечо неслышно подошедший Севка. — Нигде ни уголёчка, а зола не серая или белая, как должна бы, а словно и не зола это вовсе, а чёрный пепел…

Тёмка нахмурился, сбив шапку пепла в том месте, где заметил искру. Когда осело облако, на землю опустилось потревоженное ало-золотое перо. Ребята мрачно переглянулись.

— Посмотрим, кто и как сможет это объяснить! — Тёмка нагнулся было, потянувшись за пером, но замер от громкого вопля Кузи.

— НЕ ДОПУЩУ! — заверещал домовёнок, бросаясь наперерез. — Не смей трогать!

— Почему?.. — опешил мальчик.

— Да будет вам известно, что ни один подобравший перо жар-птицы добром не кончил! — серьезно сказал Баюн, подошедший ближе и с интересом наклонившийся, чтобы рассмотреть «искорку» получше.

— Да уж, Иванушек нет, — серьезно кивнула Василиса.

— Итак, тут был этот гриль, птица гордая, куда пнули — туда и прилетел, — протянул Тёмка, мрачно ухмыляясь. — И, судя по тому, что след от перерождения еще настолько чёткий, это было не так давно. Баюн, этот цыпленок табака еще здесь?

— Нет, — тут же уверенно отрапортовал Баюн.

— Значит, нас все-таки опередили… — ахнула Василиса.

— Да, перс-пек-ти-ва нерадостная, — потеребила кончик косы Алёнка.

— Срочно возвращаемся! Возможно, мы успеем его перехватить, обезвредить и…

— Не кипятись, — спокойно перебил «пилота» Сева. — Уверяю тебя, эту железку так просто не сломать, поверь мне, я сам не раз думал об этом. Еще когда Поттер из подземелий вернулся, когда… — он осекся и замолчал. Брат, впрочем, понял его без слов и только грустно кивнул.

— В общем, все равно не стоит терять времени. Летим! — Василиса уже оседлала своего лебедя, и он нетерпеливо топтался на одном месте, раскинув крылья.

— А с этими что делать будем? — спросила Алёнка, кивая на злобно замерших гоблинов.

— Пусть катятся на все четыре, — махнул рукой «бравый пилот», перемигнувшись с братом.

— Возвращаемся в замок, — кивнул Севка, оседлав гуся.

Стая подождала, пока поднимутся птицы с пассажирами, и только затем с шумом снялась с места, оставив гоблинов что-то кричать им вслед. На лету строясь в клин, птицы спорили, кому выполнять приказ черноволосой девочки и следить за бандой гоблинов. Наконец, один гусь и один лебедь чуть отстали и немного вернулись, затерявшись в вышине.

— Итак. Шпионы на позициях. Если эта банда и имеет хоть малейшее отношение к Дамблдору — мы узнаем об этом. Смею надеяться, не слишком поздно, — подвёл итог экспедиции Тёмка.

— Хорошо. Но мы ничего не добились, — Севка задумчиво покусывал перо, пытаясь записать все собранные данные и систематизировать их. — Меча по-прежнему нет, а время уходит.

— Ну, давайте покумекаем, — Алёнка подошла ближе и заглянула ему через плечо. — Итак. Великий Мерлин перед смертью… ну, или загадочным исчезновением, неважно, оставляет четырем своим ученикам артефакты: меч, диадему, брошь и медальон. Ученики строят этот замок и, в свою очередь, оставляют в нем некие предметы, хранящие их силу, на которой и основывается защита замка, так?..

— Допустим, и что это значит?

— То, что сейчас из пяти известных нам предметов осталось два. И то, один скорее всего у директора.

— Ты намекаешь?..

— Именно! Если будет противостояние или Дамблдор решит уничтожить меч, то вся надежда останется на то, что он еще не знает про брошь.

— Нет, — решительно покачал головой Тёмка. — За эти века она могла попасть куда угодно. Ты же помнишь, ее считают утраченной с 12го века… Там что-то с принцессой какого-то замка…

— Не так все просто! Мы с Василисой эту легенду нашли. Волшебник, давший принцессе эту брошь, говорил, что он — тоже ученик Мерлина. Впрочем, это может быть и ради красного словца, ведь Основатели-то не очень жаждали раскрыть себя. Но это не так важно. Главное — что его звали Марлаграм.

— И почему это главное? — не понял Сева.

Василиса закатила глаза.

— И он уверял, что прочел «Историю Хогвартса»! Малькольм Марлаграм, выпускник Хаффлпафа, директор Хогвартса как раз с середины двенадцатого века! По легенде, исполнив желание принцессы, брошь вернулась в двенадцатый век. Не исключено, что к тому самому директору!

— Мы рискуем переключиться с задачи перехвата вполне реального меча на погоню за мифом… Это риск, — изрек Сева.

— Риск — дело благородное, — подумав, пожал плечами Артёмка. — Но есть одно «но». Если бы можно было раскрыться, узнать о местонахождении этой броши было бы легче легкого. Но в нашем нынешнем положении… Это нереально. О походе в Лютный переулок не стоит и думать. Слишком опасно.

— Можно расспросить дядю Кощея. Я думаю, он может навести на нить дальнейших поисков.

Все молча кивнули. Теперь, когда противник опережал их на солидное количество очков, права на ошибку не оставалось. Стоило хорошенько подумать, что делать дальше.

Тем не менее, приближавшиеся экзамены серьезно мешали продумыванию действий и построению планов. Невилл и Кощей в один голос уверяли, что русская четверка, увлекшись приключениями, совершенно забросила учебу, и помогать до конца экзаменов отказывались. Тёмка попытался было поспорить, но на все его аргументы Невилл резонно возражал, что Поттеру сотоварищи вообще много чего сходило с рук, но это не было поводом уподобляться им. Вздохнув, «бравый пилот» признал, что декан прав, и засел за учебники, правда, больше с целью ограничить то, что было безопасно писать на экзамене. Разумеется, Уизли, Невилл, Кощей и еще, возможно, Минерва МакГонагалл знали о том, кто такие на самом деле русские мальчики, но остальным этого показывать не стоило.

— Что, братик, предвкушаешь самые сложные экзамены в жизни? — хихикнул Севка, садясь рядом и доставая учебники.

— И не говори! — рассмеялся шатен. — Еще никогда в жизни мне не приходилось настолько себя ограничивать! Обычно-то учителя радуются дополнительным знаниям, но проблема в том, что сейчас их у нас слишком уж много… Особенно… для студентов Хаффлпафа.

Оба хихикнули.

Профессор МакГонагалл раздраженно спешила на урок первого курса. Директор в последнее время завел дурацкую привычку проводить срочные педсоветы в самое неподходящее время. Что вызывало еще большее недоумение, так это то, что в другое время застать его на месте было настоящим чудом. Декан Гриффиндора всерьез сомневалась, что в этом смогла бы помочь хоть тройная доза Феликс Фелицис… Да еще и Филч не отставал до самого кабинета, так что в дверь аудитории они едва втиснулись.

— Но профессор, ведь Пивз…

— После, Аргус, прошу! — еле сдерживаясь, ответила профессор Трансфигурации, оттесняя завхоза в коридор.

Закрыв дверь и для верности наложив заклинание, Минерва прошла к своему столу, в сердцах швырнула стопку бумаг, заставив девочек на первой парте вздрогнуть от неожиданности и произнесла со странной смесью сарказма, гнева и грусти:

— Заместитель директора по учебной работе… Декан Гриффиндора… а главная обязанность, конечно, Пивз! Итак, превращение ножа в тетрадь! — она встрепенулась, отгоняя ненужные мысли.

Немного удивленный шум на задних партах постепенно стих, остаток урока прошел вполне спокойно.

Положив получившиеся тетради в общую стопку, русская четверка медленно вышла из класса и остановилась на углу коридора.

— Ваши планы, дамы и джентельмен? — поинтересовался Артём, недвусмысленно косясь в ближайшее окно на видневшийся кусочек голубого неба.

— Мы с Василисой — в библиотеку. Мы обещали Ирме Валерьевне помочь разобрать каталоги, да и позанимаемся, опять же, — протянула Алёнка, потеребив кончик косы.

— А ты, Сев?

— А я… наверно в гостиной посижу. Попробую еще раз все сопоставить, мало ли — вдруг осенит…

— То есть, к озеру я пойду один? Ну и ладно, ну вот и сидите в замке, ботаники! — шутливо надувшись и пихнув брата в бок, ответил «бравый пилот», поудобнее перехватив сумку и помахав рукой.

Севка вздохнул и покачал головой. Брат был неисправим, это точно. Переглянувшись, ребята разошлись по своим намеченным делам.

Удобно устроившись у озера в густых зарослях какого-то кустарника, Тёмка наблюдал, как профессор Бессмер проводит пробный зачёт у четвертого курса Гриффиндора.

— Ну, так и кого же мы можем встретить в данной местности? — Кощей со всем возможным комфортом расположился на большом валуне, весь курс сидел чуть поодаль на траве, а рядом с профессором мялся какой-то незадачливый студент.

— Я… я не помню, профессор, — наконец выдавил он, опустив глаза.

— А я разве не предупредил о проверочном семинаре? — искренне удивился Бессмертный.

— Предупредили, профессор… — студент совсем сник.

— Ну так и чего же вы! — Кощей пристально посмотрел на парня. — У вас шпаргалка есть?

— Что, простите? — опешил гриффиндорец.

— Ну как же! Вы студент или не студент? У вас шпаргалка есть? — допытывался профессор.

— Е…есть… — запинаясь, признался студент, мысленно попрощавшись с любой оценкой выше «Удовлетворительно».

— И где же она? — прищурился Кощей.

— Там, — махнул рукой на лежавшую на траве сумку гриффиндорец.

— Нет, вы меня удивляете! — в подтверждение своих слов Бессмертный хлопнул себя по колену. — Как так — вы здесь, а шпаргалка ваша — «там»! Сходите возьмите и ответьте, наконец, на мой вопрос!

Тихонько хихикая в кулак, «бравый пилот» отвернулся от этого «полевого урока» и, вытянувшись на траве, стал смотреть на проплывающие облака. В такие дни думать о директоре с его железками особенно не хотелось. Хотя частые отлучки директора и беспокоили Тёмку, ни Кощей, ни Невилл не отступали от своих принципов, и ничего не говорили, и не слушали предположения. Хотя между собой обсуждали, уж это наверняка. Не могли не обсуждать, иначе откуда у вечно веселого декана Хаффлпафа эта хмурая складка между бровей?.. И почему дядя Кощей тоже нередко где-то пропадает?.. Чудесато это все, как поговаривала Алёнка…

— Профессор Дамблдор! Послушайте, мне совершенно необходимо Вам кое-что рассказать! Дело в том, что Волдеморт…

— После, все после, миссис Уизли! — отмахивался спешащий по коридору директор. — Да-да, обязательно поговорим, меч у меня, все под контролем, а теперь, с Вашего позволения, я…

— Но профессор! Мы уже месяц пытаемся вам сказать, что…

— Миссис Уизли, я прямо сейчас невероятно занят, и…

— Профессор! Когда же мы?.. Профессор, постойте! Куда же Вы… — но старый волшебник уже скрылся в тайном ходе.

— Он совершенно не хочет меня выслушать! — злилась в учительской Гермиона.

— Ага, вот теперь почувствуй себя на моем месте! — флегматично отозвался Гарри из кресла у камина, потягивая сливочное пиво. — Я на пятом курсе больше полугода за ним бегал! И все равно… — он нахмурился, вспомнив поход в Министерство Магии и его последствия.

— Ну ладно же! Где Карта?.. Так… ага… как удачно! Вся четверка порознь! И директор у себя! Я знаю, кто все ему объяснит! — торжествующе воскликнула Глава Аврората и решительно вышла из учительской. Рон и Гарри только переглянусь, пожали плечами и махнули руками, меняя тему на прошедший недавно матч по квиддичу.

Живоглот, приоткрыв один глаз и убедившись, что на него никто не обратит внимания, тихонько выскользнул следом за хозяйкой, отошел от двери и со всех лап бросился искать большого русского кота или хотя бы профессора Трансфигурации. Старый вояка кончиками усов чувствовал приближение беды и очень боялся не успеть предупредить русских.

— Мадам Пинс, простите, могу я попросить сестер Смит проследовать за мной?.. — Василиса осторожно высунулась из-за стеллажа и, испуганно охнув, жестами показала Алёнке, что нужно тихо уходить. Однако они не успели. Библиотекарша было ответила, что еще нуждается в их помощи, однако Гермиона, мило улыбнувшись, сказала, что это просьба профессора Дамблдора, и что это займет не более получаса.

— Девочки, прошу вас! — миссис Уизли ни на миг не прекращала улыбаться. — Нет-нет! Сумки оставьте здесь, вы ведь сюда еще вернетесь!

— Но у меня палочка там на столе! — попыталась было вернуться за ней Василиса, но Гермиона шустро ухватила ее повыше локтя.

— Ничего страшного! Ее никто не украдет! Идемте скорее, директор очень, очень занят, не будем заставлять его ждать!

Легонько, но настойчиво подталкивая девочек в спины, миссис Уизли вышла из библиотеки и направилась к кабинету директора.

— И почему мне кажется, что она хотела сказать «Тем лучше»? — мрачно спросила по-русски у подруги Алёнка. Василиса только пожала плечами.

Дамблдор удивленно поднял голову от очередного письма, увидев вошедших.

— Добрый день, дамы! Что привело вас ко мне в этот чудесный день? Миссис Уизли, разве эти славные девочки чем-то провинились? Ну-ну, присаживайтесь, сейчас мы все уладим! Чаю, лимонных долек?

— Нет, благодарю, господин директор. Эти славные девочки сейчас нам расскажут, что они знают о страшном Лорде Волдеморте! — миссис Уизли торжествующе улыбнулась.

Алёнка с Василисой быстро переглянулись.

— Дурочку! Дурочку сострой! — шепнула Василиса по-русски и повернулась к директору, хлопая ресницами и подавая пример подруге, — Про-фесс-сор, я не понимать! Инглиш — вери дификулт лэнгвидж! Что есть «Лорд»?..

— Ой, вери-вери трудно спикать! — подхватила Алёнка.

Дамблдор нахмурился.

— Миссис Уизли, что все это значит, извольте объяснить!

— Это значит, профессор, что эти дети весь год успешно водили нас за нос! И эти русские мальчишки — не кто иные, как Лорд Волдеморт и Северус Снейп! — выпалила Гермиона, словно одна из класса на уроке знала правильный ответ.

Все присутствующие замерли. Наконец, директор подался вперед.

— Вы… уверены, миссис Уизли?..

— Абсолютно, профессор!

— Что ж… — директор внезапно откинулся в кресле и погладил кончиками пальцев свою палочку. — Тогда… Прошу садиться, леди. Как только ваши друзья придут, мы… побеседуем за чашкой чая…

— Не злите нас! Тем более что палочек у вас все равно нет, мы вас поймали, девочки! — подозрительно ласково произнесла Глава Аврората.

Василиса холодно переглянулась с Алёнкой, взяв её за руку.

— Нас с Алёнкою поймать —

Вам желаем не скучать!

Девочки синхронно грянулись оземь и секунду спустя белая горлица, подхватив когтями лягушку и пометавшись по кабинету, вылетела в приоткрытое окно. Феникс Фоукс, пронзительно крикнув, слетел с насеста.

— Вернуть! — коротко приказал директор, открывая окно взмахом руки и прикрыв глаза.

Феникс снова крикнул и сорвался вслед за горлицей.

Директор хмурился, барабаня по столу. Глава Аврората стояла у окна и размышляла, правильно ли она поступила. Две точки — белая, почти невидимая на фоне неба, и ало-золотая — уносились к Запретному Лесу.

— Ну что, нагулялся? — спросил брата Севка, едва тот успел войти в гостиную Хаффлпафа.

— Да, проветрился немного, — уклончиво ответил Тёмка. — Знаешь, пойдем-ка еще раз заглянем в комнатку на восьмом этаже, что-то у меня как будто предчувствие какое-то…

— Может, сначала девочек подождем, и все вместе тогда уж?..

— Да пока они все книжки по сто раз не протрут, из библиотеки не выйдут, хоть силком тащи! Это все общение с тобой так влияет, вон, даже я учебник за эту неделю целых три раза открыл! Идем, предчувствия, они такие, им лучше доверять, и поскорее…

Севка пожал плечами и подхватил с пола сумку.

— Ну, раз предчувствие, то пойдем, конечно!..

Хихикая и изредка пихая друг друга локтями, мальчишки вышли в коридор и неспешно направились в Выручай-комнату.

— Ква! Ква! КВАААААА! — отчаянно пыталась привлечь внимание подруги болтающаяся в когтях горлицы лягушка.

Лесная птичка сердито отвечала и усиленно махала крыльями — относительный вес лягушки по отношению к ней оставался примерно таким же, как и Василисы в сравнении с Алёнкой, и лететь быстро было довольно проблематично.

— Квоб-ква-ква! Ква-ква!

Ответить подруга не успела, потому что настигавший беглянок Фоукс издал торжествующий крик. Белая горлица обернулась и торопливо полетела к видневшейся уже кромке леса, когда с ближайшего дерева вдруг навстречу им сорвалась сова.

— КВААААААААААА!!! — заметалась в когтях лягушка-Василиса. Алёнка постаралась резко сменить направление, но усталость давала о себе знать. Но сова внезапно лишь задела горлицу крылом и, злобно ухая, устремилась к застигнутому врасплох таким поворотом событий фениксу.

— УГУГУГУК! — грозно высказалась сова, набрасываясь на феникса, стараясь сбить его с курса. Фоукс что-то клекотал в ответ и пытался обогнуть разъяренную птицу, но это было непросто.

Девочки тем временем приземлились на толстую ветку и расколдовались, усевшись поудобнее.

— Так ее, жряк-птицу энту, так ее! — потрясала кулаком Алёнка.

— Ату ее, ату! — поддерживала Василиса, хохоча так, что перспектива свалиться с ветки уже была вполне реальна.

— Три золотых на сову! — послышалось слева от девочек. Те удивленно повернулись.

— Три на сову, принято!

— Десять кун на сову!

— Принято! Господа, ставим на жар-птицу, при нынешних ставках при ее победе кто-то может озолотиться!

— Вот я сейчас кого-то осеребрю, олухи весенние! А ну цыц, кто еще против своих настраивать будет да врагу победы желать, а?!

— Прощения просим, братец Январь, это же мы так, уточнение… Больше не будем!

— То-то! Добро, братец Май. Запиши нам с Февралем по десять монеток серебром на сову…

— Аэоуы?.. — «спросила» Василиса, показывая пальцем на рассевшихся по веткам соседних деревьев мужчин.

— Они, они, месяцы, пальцем не тычь, неприлично же… шшш, не отвлекай, вишь, Марфуша на таран разгоняется! — отмахнулась Алёнка.

— Девицы-красавицы, ай поразвлечься не желаете ли? — тоном опытного ярмарочного зазывалы проговорил Май, в мгновение ока оказавшись рядом. — Дело верное, ставки не ограничены…

— Ага, вот, на совушку запиши… — рассеянно высыпала горстку кнатов в ладонь месяцу Алёнка.

— Восемнадцать, девятнадцать… Итого — двадцать медяков, на сову, принято! — деловито пересчитал полученное месяц.

Василиса только покачала головой. Воздушный бой не утихал, зрители шумели на окрестных деревьях, Май шустро собирал ставки, Сентябрь под шумок рекламировал семечки и орешки, чем Василиса быстро и прельстилась и вскоре уже бойко поплевывала скорлупой и шелухой.

— Тёмка, напомни, что мы здесь забыли на этот раз? — вынырнул из недр огромного сундука Севка.

— А чтоб я знал! — жизнеутверждающе крикнул «бравый пилот» с другого конца комнаты, увлеченно гремя чем-то железным. — Ой!!!

— Что случилось? Ты в порядке? — встревоженный брат быстро подбежал к недоуменно моргавшему Тёмке.

— Сев…

— Что?!

— Сев, не будет нам с тобой на Новый год подарков…

— Почему?..

— Я крестраж Деда Мороза сломал… нечаянно… — растерянно хлопая глазами, показал брату две неровные половинки «бравый пилот». Призрачный директор еще грозил пальцем, бледнея и тая.

— Как ты умудрился его сломать?! Он же… он же металлический! — только и произнес не менее удивленный Всеволод.

— Я починю! Честное слово, вот увидишь! — встрепенулся Артёмка. — Ну там… склею… или сплавлю… Или магией…

— Ну-ну… дерзай, — покачал головой Севка. — А я лучше пойду девочек приведу, а то они и правда что-то долго сидят уже…

— Да-да, иди… — рассеянно отозвался брат, вертя в руках половинки сломанного крестража.

— Ой, беда, беда будет! — яростно махал хвостом Живоглот. Баюн переглядывался с Кузей и внимательно слушал рыжего полукниззла.

— Ясно, скоро грянет смертный бой… Кузьма Кузьмич, найди Кощеюшку, без него нам никак, а я ребят соберу, да уведу-ка от греха, а то ведь непременно в самое пекло сунутся… Живоглот, а ты Афинушку найди, предупреди…

Домовенок по-военному козырнул и засеменил по коридору. Коты кивнули друг другу и пружинистыми прыжками разбежались по своим заданиям.

— Мадам Пинс, мадам Пинс, а девочки… — Севка, запыхавшись, вбежал в библиотеку.

— Молодой человек, извольте соблюдать правила! — поджала губы библиотекарь. — Не шумите, вы мешаете другим заниматься! Сестры Смит скоро вернутся, их сумки здесь.

— А где они сами?

— Их забрала миссис Уизли. Сказала, что директор Дамблдор…

— Давно?! — мало заботясь о приличиях, перебил женщину Севка.

— Примерно с час назад… Молодой человек! Куда же вы?! Вы ведь не дослушали! И не поблагодарили! И не попрощались!

«Идиот! Я ведь знал, я ведь догадывался, подозревал, что нельзя было расходиться, и что теперь?!» — думая так, Севка мчался к кабинету Дамблдора. Едва он свернул в очередной коридор, как мимо этого поворота пробежал Баюн, не нашедший никого в гостиной и на площадке одной из башен, и теперь спешивший в Выручай-комнату.

«Пароль!» — внезапно вспомнил мальчик, резко тормозя и прячась в стенной нише недалеко от каменной горгульи. Перебирать все сладости по нескольку раз было явно глупо, пытаться узнать пароль у преподавателей — тем более. В силе универсального «Сим-сим» сомневаться не приходилось, но Всеволод почему-то решил, что при таком раскладе директор успеет подготовиться к визиту. Севка уже почти отчаялся, как вдруг вспомнил, что в бытность шпионом несколько раз приходил к Дамблдору, минуя стража. И выходил так же, когда требовалась повышенная секретность. Севка усмехнулся, пройдя чуть дальше по коридору и, нажав на один из кирпичей стены, прошептал пароль.

— За столько лет никому и в голову не пришло его поменять…— с некой долей грустной иронии пробормотал бывший шпион, шагнув в открывшийся проем и закрыв его за собой.

— Ох, Кощеюшка, да где же тебя черти носят! Весь замок обежал, а ты как сквозь землю… И свитерок-то я не надел, и блюдечко-то у девочек, ой, пропащий я домовой, что в доме деется — не знаю, кошки вон новости мне носют! — причитал Кузька, бегая в поисках Бессмертного. — И Марфы-то на месте нетути, да и не успеет она Ягусе-то шепнуть, сгинем мы тута все, как есть пропадем!

Бессмертный же в это время с Невиллом и сборным пятым курсом проводил общий экзамен по Травологии и Защите в полевых условиях, а точнее — в Запретном лесу, и о том, что происходило в замке, не догадывался…

— Тёмка, а остальные где, поговорить надобно! — отвлек «пилота» от важной задачи состыковывания обратно половинок крестража Баюн.

— Девочки в библиотеке, за ними Севка пошел, вроде, — ответил мальчик, со вздохом отложил сломанную металлическую безделушку и откинулся в кресле. — Не смог починить… Севка смеяться станет…

— А давно? — встревожено махая хвостом, спросил Баюн.

— Не знаю, я тут эту штуку чинил, за временем не следил, а что? — устало прикрыв глаза, вопросом на вопрос ответил мальчик.

— Живоглот сообщил, что Всезнайка что-то замыслила, с директором на пару. Я вас уже больше двух часов ищу, — серьезно ответил Баюн.

— Двух часов?! Так долго? Тогда где же Севка и девочки?! — от усталости не осталось и следа, и Артём, вскочив с кресла, умчался куда-то.

— А ну стой! — только и успел крикнуть ему вслед черный кот.

Севка стоял перед небольшой дверцей, которую с другой стороны закрывал чей-то портрет. Они вечно менялись, хотя бывший шпион никогда не понимал смысла этого действа. Увы, услышать ничего не удавалось, как будто в кабинете никого не было. Севка медлил. Несколько раз касался дверной ручки и поспешно отдергивал руку.

— Видел бы меня сейчас Тёмка, — усмехнулся он. — Повел себя, прямо как Поттер. Ну вот, добрался я сюда, а дальше-то что?..

Перебирая в голове варианты появления в кабинете директора, мальчик наконец махнул рукой и просто вошел, без всяких драматичных криков и скрипов.

— Где они? — негромко спросил он, с удовольствием отмечая вытянувшееся лицо всезнайки-Уизли.

— А, Северус, — Дамблдор повернулся к бывшему шпиону с широкой усмешкой на лице. — Весьма неосмотрительно было приходить сюда сегодня, знаешь ли… Экспеллиармус!

— Протего! — реакция не подвела, да и до боли предсказуемым был этот ход. — Где девочки?!

— Остолбеней! — опомнилась Глава Аврората.

Севка снова парировал и отбежал за одно из кресел. «Драться с ними обоими одновременно мне явно не с руки… Да, определенно, тупость с этом мире прощалась исключительно Поттеру. Рано или поздно они все равно меня поймают, вопрос лишь в том, до каких ступеней магии мы успеем дойти в этом бою…», — размышлял шпион, уйдя в глухую оборону, однако выжидая все же момент для контрудара. Щит выдержал несколько одновременных атак, но одно из парализующих проклятий все же пробило его. «Странно, что это они так слабенько? Я думал, до Круцио все же доберемся. Или у них другой план?..» Впрочем, Глава Аврората успела напоследок обзавестись длинным порезом на щеке от взорвавшейся неподалеку от нее вазочки с лимонными дольками. «Ненавижу лимоны, — подумал Севка и после паузы добавил про себя, — и их дольки. Однако при правильном применении и от них бывает польза…»

Когда Дамблдор связал и подвесил бывшего шпиона в воздухе, тот устало подумал, что на разнообразие рассчитывать не приходится. После этого директор начал говорить что-то, но Севка его почти не слушал. Мысли были заняты поиском способа удрать.

«Вот уж попал, так попал. Тёмка, как узнает, засмеет… И прав будет, что обидно. Ладно, бывало и хуже…»

— …что же ты молчишь, Северус? — на этом месте Севка осознал, что от него ждут ответа.

— Эээ… не могли бы вы повторить вопрос, профессор? — похлопав глазами, изобразил мальчик двоечника на экзамене. Увы, директор не купился.

— И тебя я выбрал в шпионы! — Всеволод почти устыдился, наблюдая, как Дамблдор сокрушенно качает головой. Вздохнув, директор приложил палочку к виску, и у мальчика мелькнула мысль о том, как плохо поддаются трансфигурации палочки. А жаль, можно было бы превратить ее, ну, скажем, в пистолет, вроде ведь и оружие, и у виска смотрится… солиднее. Дамблдор, правда, самоубиваться и не думал, вместо этого он вытянул серебристую ниточку мысли, взмахнул палочкой, формируя шарик, и отправил его кому-то. После этого со странной улыбкой посмотрел на Севку, взял его за руку повыше локтя и трансгрессировал.

— Когда ты директор, то можно пользоваться небольшими преимуществами, — перекрикивая ветер, пояснил он мальчику, стоя на открытой площадке одной из башен. — Теперь немного подождем… Лимонную дольку, Северус?

Всеволод только покачал головой. Мысль, что он не только глупо попался сам, но еще и подставил Тёмку, то и дело всплывала, заставляя вновь и вновь пытаться сбежать.

«Ну куда же он подевались! — в отчаянии думал бывший Тёмный Лорд, выяснив, что в гостиную никто не возвращался. — А! Ну конечно, в библиотеке, как я мог забыть! В библиотеке они сидят, наверняка!»

Но дойти до библиотеки Тёмка не успел. Серебристый шарик мысли повис перед ним, и, казалось, прямо в голове раздался голос Дамблдора:

— Северная башня, Том.

Мальчик потряс головой.

— Что это он… Напрашивается на встречу, странно это…

Пожав плечами, он отправился на башню, строя предположения.

— Профессор, Вы забыли заклинание Патронуса? — поинтересовался мальчик с издёвкой, поднявшись на площадку Северной башни. Артём щурился, сжимая палочку в кулаке. Вечерело, и смотреть против уже клонившегося к горизонту солнца на силуэт директора было трудно.

— Тёмка, осторожно! — крикнул Севка, почувствовав, что обездвиживающее заклинание дало слабину.

Краем глаза бывший Тёмный Лорд успел отметить блик стали и уклониться от меча Гриффиндора.

— Вот ты и попался, Том! — торжествующе воскликнул директор. — Брось палочку и не глупи! Иначе твоему другу будет плохо! Ну!

— Тёмка, не слушай его!

— Не называйте меня Том! — два крика почти слились в один.

После чего все замерли, пытаясь понять диспозицию. Дамблдор стоял, занеся меч Гриффиндора, Севка стоял в опасной близости от него, Тёмка был в нескольких шагах от распахнутого люка. «Бравый пилот» взмахнул палочкой, что-то шепнув. Директор нахмурился, но ничего не произошло, и он рассмеялся.

— Что, Том, теряешь хватку?

— Вовсе нет, — хитро ответил мальчик и внезапно отбросил палочку. Та с негромким стуком упала на площадку башни, прокатилась по полу и упала в люк, оставшись на одной из ступенек лестницы. — Видите, я вполне послушный мальчик, профессор.

— Тёмка, балбес, беги! — рявкнул Севка, рванувшись, проверяя заклинание.

— Спокойно, братишка, что ты раньше времени рыпаешься? — легкомысленно ответил Артём, едва ли не насвистывая.

Директор решил, что пора заканчивать, и махнул мечом. Тёмка юркнул ему за спину и подпрыгнул, схватив что-то, и развернулся, загородив собой Севку. В руке у него блеснул меч.

— Это… Это же… — выдохнул брат.

— Ага, кладенец! Я призвал, — хвастливо поддакнул Тёмка. — Только бы не сломать, а то дядя Кощей расстроится… Говорят, это он его ковал…

Такого поворота событий Дамблдор явно не ожидал. К тому же, директор явно не умел владеть мечом как следует и рассчитывал на его артефактность. Тёмка же, хоть немного, но владеть оружием умел — Кощей сам проводил «уроки физкультуры».

— Вот теперь — это будет честный бой! Защищайтесь, профессор! — звонко крикнул мальчишка, медленно подходя.

Дамблдор помахал мечом перед собой.

— Э, неет! Это никуда не годится! А стойка! А как Вы держите меч! Плохо, очень плохо, профессор! Двойка с минусом! — подзуживал «бравый пилот».

Директор снова сделал выпад, мальчик отбил, поднырнул под руку Дамблдора и, сбежав вниз по лестнице, отсалютовал кладенцом.

— Что же вы, профессор, догоняйте! — с этими словами он помчался по коридору.

Тут и проявилась волшебность мечей. Столкнувшись, артеафакты пробудились, почувствовав азарт битвы. Люди уже стали лишь теми, кто удерживал клинки в руках. Поэтому Дамблдор побежал за Тёмкой.

— Эй, а как же я?! — возмущенный голос Севки они уже не услышали.

Когда Парализующее заклятье наконец рассеялось, и Севка смог отправиться на поиски, он задумчиво подобрал брошенную палочку и покрутил между пальцев.

— Ну вот и как ты считаешь, где сейчас эти драчуны?..

Палочка чуть дернулась, и узкий луч света устремился вдоль по коридору. Севка присвистнул.

— Ого, как… ну, раз ты ТАК считаешь…

Вбежав в Зал Трофеев (а именно там решили устроить поединок два меча), Севка замер на несколько секунд, неавольно залюбовавшись воистину бешеным танцем. Было видно, что клинки умело ведут поединщиков, не уступая друг другу. Только и одиннадцатилетний мальчишка, и старик-директор уже выдохлись, и было очевидно, что, стоит одному из них замешкаться на миг, второй не опустит клинка.

Тёмка, пятившися под натиском директора как раз оступился на неровных плитах пола и неловко взмахнул руками. Секундой позже черный филин метнулся под руку старцу, заставив дернуться и увести удар в сторону. Два меча скрестились со страшным лязгом, рассыпав искры, и разлетелись в стороны, потому что бойцы не выдержали силы удара. Кладенец вонзился в одну из щелей меж плит пола, и Севка, подбежав, ухватился за рукоять обеими руками, разрывая связь. Клинок дернулся, но продолжить бой ему не удалось. С усилием мальчик вытащил меч, сдвинув одну из плит. В свете факелов тускло блеснул металл. Севка наклонился, подняв изящную большую брошь. Артёмка, заглянув ему через плечо, выхватил находку и хихикнул.

— Ого! Представь, будь это Брошь Мерлина! Я бы загадал, чтоб директор и Золотое Трио не узнавали нашей тайны…

Центральный камень внезапно ярко засветился, и в потолок ударил мощный поток чистой волшебной энергии. Хогвартс ощутимо содрогнулся.

— Ты вредитель! — завопил Севка, потянув брата прочь из Зала. — Профессор Дамблдор, скорее, нужно уходить!

С потолка посыпались первые камушки.

— Афинушка, быстрей! Это землетрясение! — завопил Баюн.

— Нужно вывести студентов! — хорошо, что заместитель директора и почти все профессора сидели в учительской. Быстро и без лишней паники организовываться научила война…

— Бабы! Слушать сюды! Всем построиться — и э-ва-ку-а-ци-я! — рявкнул Кузька на кухне. Домовые эльфы послушно трансгрессировали попарно, последняя пара подхватила домовёнка.

— Коллега, никак, птицы тревожатся? — нахмурился Кощей.

— И верно… — поддакнул Невилл Лонгботтом.

— Так, ребятушки, возвращаемся, соколы! — позвал Бессмертный, в глубине души подозревая, что что-то происходило.

Ученики жались друг к другу во внутреннеам дворе и с ужасом взирали на полностью обвалившееся левое крыло старинного замка. Деканы и старосты деловито проводили переклички и первичный осмотр. Дамблдор хмуро смотрел на Тёмку, смущенно водившего по пыли носком ботинка.

— Хороший был Хогвартс… — печально сказал подошедший Кощей. Невилл ахнул и подбежал к русским мальчикам.

— Ну-с, молодые люди, — негромко начал директор. — Вы ведь понимаете, что за это вы неа отделаетесь просто снятием баллов?!

— Да, профессор, — тихо ответил за обоих Севка.

— Но, — тон Дамблдора внезапно смягчился. — Это не так страшно, учитывая, что никто не пострадал. Домовые эльфы сумеют восстановить замок… Поэтому… обойдемся без крайних мер. Профессор Бессмер! Кажется, вы говорили, что вам нужен шустрый лаборант? Думают, мистер Артур Баббинс… эээ… более чем шустрый. Думаю, ему это пойдет на пользу. Во всяком случае, вы уж обеспечьте ему более достойное применение его способностей, профессор. А Вы, Всеволод… Профессор Уизли упоминал о Ваших познаниях в зельеварении. Думаю, пост его лаборанта будет Вам достаточной отработкой.

— Да уж более чем! — скривился Севка и по-русски прошептал. — Вот почему так всегда — ты натворишь, а я страдаю?!

— Карма, братишка! — усмехнулся Тёмка. — Ты уж задай ему перцу от всех нас!

Хихикая, они направились к подбежавшим девочкам, чтобы подеалиться новостями. Проходя мимо Золотого Трио, они услышали, как Гарри Джеймс Поттер шепнул друзьям:

— Да, все в Хогвартсе как всегда! Вот только кто же Волдеморт…

— Лыко-мочало! — хихикнул Артём по-русски. Брат чуть усмехнулся уголком губ. — Но почему?..

— Июнь, братишка. За эти века было столько високосных лет и лунных циклов… Наверное, сегодня всего лишь 31 июня?.. — предположил помощник зельевара.

— Ну что, могу я вас поздравить с назначением, коллега?..

— Вполне взаимно, коллега!

Тёмка и Севка, оба в небрежно накинутых поверх одежды белых лабораторных халатах, сидели в уже восстановленной (или восстановившейся, кто знает?) Тайной комнате и неспешно пили чай. Кузька командовал бригадами домовых эльфов, перестривающих замок в белокаменныеа палаты. Сэшшенти с вылупившимися детенышами присматривала за мальчиками, радуясь вместе с ними более чем удачному завершению приключения.

— Ну, и что ты планируешь теперь, помощник зельевара, м? — спросил Артём, подмигнув брату.

— Первым делом — расставлю ингредиенты в кладовой, как положено! — мрачно пообещал Севка. — Удивляюсь, как у Уизли за этот год больше половины не пропало, при таких-то условиях хранения! Ну, а ты?

— А я еще не знаю, — легкомысленно отозвался лаборант Кощея. — У меня целое лето впереди, чтобы это решить. В любом случае, скучно не будет! Да, я надеюсь, ты не собираешься отказываться от учебы?!

— Разумеется нет, что ты! Это же так весело, оказывается! Особенно, когда есть с кем пошалить! Кстати, не забудь, летом нас еще практика ждет!

— Защита огорода от упырей на время по методу дяди Кощея?

Братья рассмеялись и на некоторое время умолкли, думая о своем. Внезапно Тёмка нахмурился.

— Сев, а Сев?.. — позвал он. — Как думаешь, дядя Кощей сильно расстроится, когда обнаружит, что я проклятие на его должности сломал?.. Я нечаянно, честное слово!