Красное на чёрном, или мост в Терабитию (гет)

Поняв, что, даже несмотря на Муффлиато, их более чем оживленный диалог привлекает излишнее внимание, Лили вскочила из-за стола и вытащила всё ещё ошеломлённого Северуса из зала в пустой коридор. Там, стоя в нише у окна, он несколько оклемался, обновил заклинание и предпринял новую попытку достучаться до разума подруги, затуманенного, как он считал, благотворительностью. Он изо всех сил старался говорить взвешенно и спокойно.

- Лили, всё очень серьезно, как ты не понимаешь! С нами на курсе учится Тёмное создание, чудовище, монстр! Может произойти что угодно, — он едва удержался, чтобы не начать эту фразу со слов «с тобой».

- Ну какой же он монстр, Сев! Рем не выбирал такой судьбы, это ясно! Оборотнем становятся от укуса, ведь так? Разве он виноват, что кто-то когда-то заразил его этой дрянью — укусил ребёнка?! Это теперь и правда как неизлечимая болезнь, и тут он ни капельки не соврал!

- Ты знаешь, что творят оборотни? — сорвался на крик Северус, — Он может разорвать любого, кто подвернется под клыки: друга, брата, мать родную! И ещё повезёт после этого умереть сразу!

- Творят не по своей воле и один день в месяц! Он прячется в этот день — точнее, ночь, чтоб никому не навредить! Хуже всего от оборотничества приходится ему самому, заметь — за четыре полнолуния никто не пострадал. Значит, он очень осторожен.

- Пока не пострадал! Чудом! Оборотни сбиваются в стаи, ведут себя, как дикое зверьё, я читал! Они и есть дикое зверьё! Нужно поскорее бежать к Дамблдору, чтоб он выгнал его к лысым дракклам!

- Ты думаешь, Дамблдор не в курсе?! — Лили тоже давно кричала. Исполненная праведного гнева, разрумянившаяся, с полыхающими глазами, она походила сейчас не на эльфёнка, а на какую-нибудь валькирию. Она была великолепна. — Если уж тебе, первокурснику, хватило трёх месяцев, чтобы догадаться, то что, ты думаешь, знаменитый маг, директор школы бы не понял на раз-два?!

- Что он, присматривается ко всем?.. — уверенность Сева дрогнула, — В школе больше полутысячи учеников…

- А Шляпа?! Она же видит тебя насквозь! А Рем не менталист даже близко, чтоб хоть попытаться что-то от неё скрыть! Если бы он приехал в Хогвартс без ведома Дамблдора, Шляпа бы тут же доложила директору! И Флитвик наверняка обо всём знает, и мадам Помфри — она же выхаживает его после превращений!

- Значит, это заговор, или они все сошли с ума! Оборотни — порождение Темной магии, им не место среди нормальных людей!

- Вот пока все будут так думать, оборотни не перестанут сбиваться в стаи и творить беспредел! Что им остаётся?! В школу их не берут, работы не дают, никто не протянет им руки, не даст кров!..

- Ты что, оправдываешь их?! — снова взвился Сев.

- Не оправдываю, а понимаю! Понимаю, почему они могут так себя вести! Если весь мир против тебя, то поневоле станешь против мира!

- Вот! Сама говоришь — против мира! Против природы! Он — Темная тварь! — гнул свое Снейп.

- Он человек. Хороший, добрый человек. Триста пятьдесят три дня в году. А остальные двенадцать — мучается, страдает и скрывается ото всех!

- И врет! Всем вокруг врет твой хороший человек!

- А что ему ещё остаётся делать, если все вокруг настроены, как ты?! Прочие оборотни, может, и озлоблены, одичали и постепенно потеряли человеческий облик, но Рему Дамблдор дал шанс! На образование, на нормальную жизнь! И всё равно ему страшно одиноко даже в лучшей школе в мире! Он никому не может довериться, открыться, подпустить к себе ближе. Потому что, стоило ему с кем-то сойтись — и всё, его тайна раскрыта, его же друзьями!

- Друзьями?! У оборотня не может быть друзей!

- У Рема могут! Это всё тот же Рем, Северус, ничего не изменилось! Он не изменился от того, что ты узнал правду! Это по-прежнему наш Рем — славный малый, который угощал нас шоколадом и строил с нами замок, которому ты давал конспекты и который подсказывал тебе на Уходе за магическими существами, который ждал нас у поезда и тащил мой чемодан! Он наш друг — по крайней мере, мой. И сейчас я пойду в Больничное крыло и навещу его. А ты, если и ты мне друг, мой лучший друг, мой Сев, которого я знаю и люблю, не будешь хотя бы мне мешать и никому никогда не расскажешь о нём.

Лили последний раз обожгла его глазами, резко развернулась, взмахнув рыжим хвостом, и решительно направилась в сторону лазарета.

Северус никогда ещё не видел подругу такой. Даже тогда, когда они ругались прошлым летом — отстаивая себя, она была куда менее жестка и категорична, чем сегодня, отстаивая Люпина. Напор и уверенность Лили… завораживали? Увлекали?.. Убеждали?..

В любом случае, что-то они с ним явно творили, потому что не прошло и четверти часа, как двери Больничного крыла распахнулись, словно от пинка, явив за створками Сева в странной комплектации. Он левитировал перед собой одну огромную тарелку, обеими руками нёс другую, а пальцами удерживал на весу пакет с шоколадными лягушками из люпинового загашника.

Обе тарелки, на которых оказались бутерброды и куски пирога из Большого зала, он приземлил прямо Люпину на ноги, замотанные одеялом, пакет плюхнул на тумбочку, а сам сел на самый дальний край кровати, заняв такой крошечный уголок, что непонятно было, как он на нём удерживается. На удивленно-обрадованный взгляд оборотня и на неверяще-восторженный лилин он дёрнул плечом и обратился исключительно к первому, избегая смотреть на подругу:

- Ты же, небось, жрать хочешь? Причем, зверски? — он кривовато усмехнулся этой «шутке с намеком». — Да и Лили сорвалась к тебе, не пообедав… Так что вот, что добыл, тем и питайтесь… И скажи уже, заради Мерлина, на кой ляд тебе столько шоколада?..