Смерть, уходи (гет)

— Как ты вошел сюда? — воскликнула пораженная Нериман. — Байрам-ага! — Едва открылись двери в покои, как Нериман закричала на него: — Я ведь сказала тебе никого не пускать!

— Госпожа, это же личный ага повелителя, — отвечал Байрам, склонившись. — Как я мог помешать ему?

— Султан Селим хан хазретлери велел мне лично доставить это письмо вам, — ответствовал ага.

Прочитав записку, гордо восседавшая на диване Нериман резко разорвала ее на части, разбросала вокруг себя, а потом крикнула:

— Убирайся отсюда, пока я не позвала стражу! Если шехзаде Селиму угодно, пусть явится сам и попробует отобрать у меня Айше-султан!

— Госпожа… — пролепетал растерянный ага. — Повелитель отрубит мне голову, если я не привезу Айше-султан во дворец.

— А если ты еще хоть на минуту задержишься в моем дворце, ее тебе отрублю я! Стража! — сидя, кричала Нериман.

— Простите, госпожа, — он растерянно оглянулся на вбежавшего в покои стражника, — но, боюсь, в следующий раз нам придется силой вывезти Айше-султан.

— Вон!

Нериман была так зла, что никак не могла успокоиться. Она ходила по комнате, как загнанный в клетку зверь, и едва не швырнула в Ахсен чашкой с ромашкой. Айше сидела на диване и грустно хлопала глазами, а Нериман только ругалась:

— Очевидно, это идея Нурбану. Она своих дочерей выдала за престарелых пашей, так решила еще и твою судьбу испортить! Нет, я этого не допущу, Айше. Насух-паша старше тебя на сорок лет!

— Что же делать, Нериман? Где прятаться?

Айше вытерла слезы, но Нериман, слишком поглощенная, слишком ослепленная сейчас своей ненавистью к Нурбану, даже не заметила. Айше эти козни уже не интересовали. Какой смысл в мести, если ее отца и братьев уже не вернуть? А у Нериман, казалось, последнее, что осталось в жизни, это насолить Нурбану. Только ненависть заставляла ее дышать, вытаскивала ее со дна. Айше так хотела, чтобы Нериман уже нашла свой покой, но этому было не суждено сбыться.

— Байрам-ага! — Евнух влетел в покои, а она сказала: — Как они узнали, что Айше здесь?

— Вы ведь знаете, госпожа, у этой змеи Нурбану-султан везде свои уши, — отвечал тот. — В самом деле, в любой точке мира не скрыться от нее.

— В моем дворце? В моем дворце есть предатель? — Нериман, до этого присевшая на диван, снова вскочила на ноги.

— Не думаю, госпожа. Вы выгнали всех наложниц, присланных Нурбану-султан и повелителем, — сказал Байрам, — а новых людей проверял я сам.

— Если бы мы могли хоть кому-то доверять, на нас не обрушились бы все эти беды, — сказала Нериман со злобой, ядовито.

— Нериман-султан! — вдруг вскричала Айше так, что та застыла и будто бы пришла в себя. — Умерь свой гнев. Эта злость отравляет твою душу, Нериман.

— Моя душа давно отравлена.

Селим не собирался брать дворец Нериман штурмом. Простой народ столицы хорошо знает, где она живет, а у Селима и так не идеальная репутация, поэтому он не мог опозорить себя еще и такой мелочью. С тех пор, как Нериман открыла вакф, она завоевала уважение среди обычных людей. Нурбану считала, что Селиму следует понизить ей жалованье, но он не видел в делах Нериман ничего плохого. И вообще Нурбану стоит меньше совать нос в государственные дела. Не ей решать, кому и в каком размере назначать жалованье!

— Как паша мог так неожиданно заразиться оспой? Что за нелепая смерть?

Нурбану от негодования даже трясло. У Нериман уже ничего нет; каждый вздох приносит ей страдания. Но она даже из Бурсы сумела добраться до их дворца! Нурбану была уверена, что все сторонники Баязида и Нериман либо уже умерли, либо поменяли свои позиции.

— Это дело рук Нериман, Селим, — не успокаивалась Нурбану. Повелитель устало потирал переносицу, а его хасеки ходила из стороны в сторону и причитала: — Она ведь посмела выгнать твоего агу! Очевидно, она не хотела этой свадьбы для Айше-султан.

— Не говори ерунды, Нурбану. У Нериман не хватило бы на это власти, — вздохнул Селим, не слишком внимательно слушая.

— Ты чересчур многое ей позволяешь, Селим, — сказала она. — А ведь она даже не династия! Почему ты все прощаешь ей? — Он промолчал, и она добавила: — Почему ты выглядишь так, словно тебе все равно?

Селим только бросил на Нурбану мимолетный взгляд и в, попытках запрятать свои эмоции, нахмурился еще сильнее. Но Нурбану сейчас не волновали ничьи эмоции, кроме ее. В ответ Селим с сосредоточенным видом уставился в бумаги и пробурчал себе под нос:

— Мне нужно разобраться с делами.

— Отошли ее в Кютахью, — продолжала Нурбану, словно не слыша его. — Она ведь так хотела там жить. Дворец шехзаде Баязида еще цел?

— Можешь идти, — процедил Селим. Но потом самообладание ему изменило, и он, швырнув со стола книги так, что Нурбану вздрогнула, воскликнул: — Клянусь, еще хоть слово, Нурбану, и ты сама поедешь в Кютахью! Меня не интересуют дела наложниц! Ты столько мечтала управлять гаремом, и я исполнил твою мечту. Решай проблемы сама и, ради Аллаха, не вмешивай меня! Можешь выйти!

Впрочем, приказы повелителя никто не может игнорировать, поэтому вскоре Айше-султан была выдана замуж за бейлербея Токата — Али-пашу. Айше не хотела уезжать, тем более, так далеко, но Нериман охладила свой пыл и сказала:

— Пришла пора начать новую жизнь, дочка. Надо двигаться дальше. — Слуги внесли сундук, и Нериман сказала: — Паша прислал тебе подарки. Я собрала тебе приданое. Даст Аллах, твой муж окажется порядочным человеком, и ты полюбишь его. Вы заведете детей и будете счастливы.

— А вдруг мы больше никогда не увидимся? — Она расплакалась, обнимая Нериман. — Ты моя единственная семья!

— Не говори так. Я обязательно буду ездить к тебе. Главное, пиши мне письма. Вверяю тебя Аллаху.

После отъезда Айше-султан дворец опустел. Нериман бродила по нему, словно привидение, только читала и выходила на улицу, только чтобы повидать лошадь, которую подарил ей Баязид. Однажды, позвав Ахсен, Нериман заявила:

— Глядя на Айше-султан, я кое о чем подумала. Я хочу выдать тебя замуж. — У Ахсен от испуга заслезились глаза, а Нериман добавила: — Ты еще молода, и сможешь построить семью, если мы подыщем тебе достойного мужа.

— Но что случилось, госпожа? Я чем-то провинилась? — Она захлопала глазами.

— Наоборот. — Она улыбнулась, кажется, впервые за долгое время. — Ты столько лет служила мне, хотя я ничем не заслужила твою доброту. Теперь я хочу отплатить тебе тем же. Я выделю тебе приданое, и ты не будешь ни в чем нуждаться. Любой паша будет счастлив, получив в жены такую девушку, как ты, Ахсен.

— Что вы, госпожа? Я служила вам не для того, чтобы получить что-то в ответ, — отозвалась Ахсен. — Разве вы не помните? Мы стали подругами, когда вы защитили меня от нападок покойной Хаджер-султан. Ни одна из девушек не вмешивалась, но вы вступились за меня.

— Так ты уверена, что не хочешь замуж? У меня есть кое-кто на примете. Я уверена, что это паша твоей мечты, Ахсен.

Но Ахсен пожелала остаться со своей госпожой до конца своих дней.

— Султан Селим отправил войско в поход на Астрахань, госпожа, — сказал Байрам-ага. — Русское царство объявило нам войну. Я подумал, это будет интересно вам.

Нериман просто кивнула и, даже не оторвавшись от чтения, сказала:

— Держи меня в курсе.

Это место когда-то было ее домом; это ее родина; но больше она ничего не чувствовала. Она сомневалась даже в сомнении.

Война закончилась поражением Османской империи. Касим-паша, стоявший во главе, бросил войско и бежал. До дома добрались немногие — кто-то умер от голода или болезни, а остальных атаковали казаки.

— Даже те, кто ему служит, настоящие трусы, — сказала Нериман, услышав об этом от Байрама-аги. — Султана характеризуют его подданные. Не война, а позор!

Хоть поход не был удачным, Селим не унывал — как отец, он решил взять в законные жены Нурбану, и в столице отпраздновали свадьбу. Впрочем, источники об этом не сильно распространялись ввиду противоречия такого брака традициям. Нериман с горечью слушала эти новости. Могла ли она быть на месте Нурбану? Могла ли она жить счастливо с Баязидом в столице?

Пришли неутешительные новости — Айше-султан умерла во время родов. Нериман стойко перенесла известие — она уже привыкла к ударам судьбы. Только сказала верному Байраму:

— Мы окончательно остались одни. В мире не осталось ни одного родного человека. — Подумав, она позвала Ахсен и сказала: — Собери мои вещи. А ты, Байрам-ага, отправляйся в порт и узнай, когда корабль в Крым. Оттуда я поеду в Москву.