Строя воздушные замки на камне (гет)

Вокруг Темного Лорда всегда витало что-то такое, из-за чего в мире словно исчезал свет. Северус обратил на это внимание еще в первую свою аудиенцию — каковая состоялась через пять месяцев после того, как он стал Пожирателем и по обычаю трижды доказал Темному Лорду свою преданность. В его присутствии из Северуса будто что-то испарялось — он не мог сказать, что именно, но все же чувствовал внутри эту пустоту; сердце ныло и сжималось от тоски, стоило только попытаться ее заполнить.

Довольно быстро он научился игнорировать это ощущение. Поступить иначе значило проявить слабость, а слабых Темный Лорд презирал.

Он не знал, зачем сегодня потребовался Темному Лорду; пробирался между деревьями, следуя за Люциусом Малфоем — только он один, в пабе, где была назначена встреча, не оказалось больше никого из младших Пожирателей. Люциус спросил там бутылку красного вина, и они распили ее вдвоем и в тишине — Северус слишком нервничал и вопросов не задавал.

В рощице было темно и зябко; голые деревья в густом и сыром тумане напоминали скелеты. Северус поплотнее запахнулся в свой плащ; Люциус мельком глянул на него через плечо.

— Мы уже почти пришли, — сказал он.

Северус кивнул, и его провожатый отвернулся и прибавил шагу — пришлось поторопиться, чтобы от него не отстать.

Наконец они вышли на поляну.

В центре ее стоял Темный Лорд; на нем была только тонкая черная мантия — никакого плаща, чтобы укрыться от холода. Он заговорил, приветствуя новоприбывших, и его дыхание не туманило воздух:

— Северус. Какая приятная встреча.

Северус поклонился.

— Подойди сюда, — Темный Лорд поманил его к себе тонкой, бледной рукой. — Ну же, не надо стесняться, подходи ближе.

Он повиновался; встал так близко, как только осмелился. Темный Лорд провел по его щеке тыльной стороной ладони — прикосновение холодило кожу.

— Северус Снейп, — промолвил Темный Лорд. — Сколько тебе лет?

— Почти двадцать.

— Значит, девятнадцать, — он улыбнулся. Его зубы напоминали крокодильи.

— Да, милорд.

— Ты молод.

Лицо Северуса не дрогнуло, но внутри полыхнуло непрошеное раздражение — а потом к нему добавилось ощущение мысленного холодка, и Темный Лорд засмеялся:

— Я не хотел тебя оскорбить, Северус.

— Конечно, милорд.

Холодок ушел, и Северус поймал себя на том, что начал создавать вокруг своего разума щит — кокон, сотканный из пустоты и безразличия. Он знал, что поступает неправильно, что совершает предательство — он доверял Темному Лорду, и если тот пожелал переворошить его мысли в поисках каких-то мелочей, которые могут угрожать общим планам, то это не его, Северуса, дело.

Но поступил все равно по-своему.

— В действительности, — сказал Темный Лорд, растягивая сквозь зубы шипящие звуки, — я нахожу это весьма впечатляющим. Ты один из самых юных моих последователей, и все же превзошел в своих свершениях даже тех, кто вдвое старше тебя.

На слове "свершения" у Северуса внутри все сжалось, и он словно заново увидел перед собой мертвые глаза той незнакомой женщины, и на какое-то мгновение потянулся к пустоте внутри себя и нашел в ней только боль. А затем в его мысли снова вполз холодок, но, к величайшему его облегчению, ничего этого уже не увидел.

— Ты доказал свою преданность, — продолжал Темный Лорд. — Ты выполняешь то, что тебе поручают, и решаешь возникающие при этом проблемы, проявляя ум и изобретательность. Ты согласен со мной, Люциус?

— Да, милорд.

Темный Лорд улыбнулся.

— А ты, Северус? Что ты о себе скажешь?

Он заколебался.

— Я... для меня большая честь, милорд, что вы такого обо мне мнения...

Темный Лорд взмахнул рукой — словно разрубая воздух, и мантия его всколыхнулась.

— Честь иметь среди своих сторонников такого человека, как ты, — промолвил он.

И от этих слов все сомнения и печали Северуса развеялись как дым, и он понял, что сделал правильный выбор. Потому что никто и никогда не говорил ему ничего подобного — ни разу за всю его жизнь.

— Спасибо, милорд, — сказал он.

— Я хочу тебя наградить, — продолжил Темный Лорд.

Северус молчал и не шевелился.

— Ты будешь допущен в ближний круг — наряду с Люциусом, Эйвери и другими моими сподвижниками, которых ты еще не встречал. Там освободилось место с тех пор, как... — Темный Лорд зашипел, негромко и протяжно, и ночь на мгновение стала темнее. — Твои задачи станут более сложными; все эти похищения и пытки — занятие для громил, не для человека твоего интеллекта.

Ментальный щит остался на месте.

— Тебе легко дается создание новых заклинаний, так ведь?

Северус не знал, ждут ли от него ответа, так что просто кивнул. Но Темный Лорд, похоже, этого даже не заметил.

— Несмотря на свое пренебрежительное отношение к Темным искусствам, Оппозиция постоянно пополняет доступный им арсенал. На каждое заклятье, которое мы против них применяем, они изобретают по пять новых, чтобы его нейтрализовать. Разумеется, мои люди уже работают над тем, чтобы внедриться в их ряды; от тебя же я хочу, чтобы нам было, что противопоставить их заклинаниям. Создай столько проклятий, чтобы они не успевали с ними бороться, — и Темный Лорд снова улыбнулся. — Ты можешь это сделать для меня, Северус?

— Для вас — все что угодно, милорд.

— Я знал, что не ошибся, когда выбрал тебя, — Северус снова почувствовал на лице его пальцы и вздрогнул, вспоминая другое прикосновение — то, из далекого прошлого, и не холодное, а теплое...

Сердце заныло от боли, и щиты вокруг разума сами по себе уплотнились. Инстинктивная реакция — временами такое случалось.

— Ты должен будешь поклясться мне в верности, — произнес Темный Лорд, опуская руку. — Здесь и сейчас, под нагим небом и перед нагими деревьями. Люциус...

На поляне коротко полыхнул свет, и Северус повалился на колени, баюкая раненую кисть и размазывая по плащу кровь. Предплечье прострелило болью, пронзило до самого локтя — она словно растекалась вверх из рассеченной ладони.

— Спасибо, Люциус. Северус, окропи своей кровью землю.

Дрожа, он вытянул руку вперед. Кровь сбегала по ней ручейками, пропитывала ткань мантии, стекала с кончиков пальцев — на землю, которая с каждой каплей становилась все чернее и чернее, а потом начала дымиться и шипеть.

— Клянись, — сказал Темный Лорд.

Северус смотрел на свою кровь — как она падала, капля за каплей. Из земли выплывал дым, призраками клубился над ней.

— Милорд, я не... простите, но я не знаю слов...

— Придумай их сам, Северус. Мои ближайшие сподвижники не должны слепо твердить заученные строки. Сотвори свою собственную магию, Северус Снейп.

Он мельком глянул на Люциуса, чье лицо застыло, как камень. Потом закрыл глаза — и тогда, в яркой вспышке боли, к нему пришли слова.

— Я клянусь вам, лорд Волдеморт, — произнес он, и ладонь опалило невидимым огнем. — Клянусь служить верой и правдой. Мои силы, и магия, и интеллект принадлежат вам, — в воздух поднимался дым, тяжелый и белый, и в нем чувствовались сладковатые металлические нотки — как от трупного запаха. — Повелевайте мной; я ваш слуга, ваш Пожиратель смерти.

Дым так густо валил от земли, что становилось трудно дышать. Рукав мантии отяжелел, пропитался кровью; Северус осознал, что пальцы его не слушаются.

— Я принимаю твою клятву, — провозгласил Темный Лорд, и все исчезло — и дым, и кровь, и боль. Только поперек ладони протянулась розоватая ниточка шрама. Северус пошевелил пальцами, чувствуя скованность в суставах.

— Встань, — приказал Темный Лорд, и Северус с трудом заставил себя подняться. Он был опустошен — выжат досуха. Его шатало из стороны в сторону; он ненавидел себя за эту слабость. Но Темный Лорд лишь махнул Люциусу, подзывая его к себе.

— Покажи руку, Люциус.

Тот завернул рукав мантии. На предплечье извивалась Метка — сгусток мрака на бледной коже. У Северуса перехватило дыхание.

Темный Лорд коснулся Метки Люциуса палочкой — даже в сумерках была видна тьма, которая изливалась из ее кончика, как чернила.

— Северус.

Он протянул руку. Его все еще била дрожь, под одеждой выступила испарина, и волосы липли к щекам, но Темный Лорд ничего этого не замечал. Он лишь дотронулся палочкой до его кожи, и все взорвалось ослепительной болью — мир побелел, потом почернел, потом снова проступил перед глазами: туман, тени, мертвые деревья.

Северус опустил взгляд — на предплечье у него скалился череп и танцевала змея.