Время в подарок (гет)

Великобритания, Лондон

апрель 2003 года

Гермиона Уизли — молодая волшебница с боевым прошлым и блестящим будущим, хотя приобрести такой комплект и остаться в живых до неё мало кому удавалось.

Гермиона Уизли в свои двадцать три года занимает видный пост в Министерстве, будучи при этом магглорождённой, хотя ещё несколько лет назад такого сочетания не было в принципе.

Гермиона Уизли считается лучшей подругой Героя Магического мира, а также лучшей подругой его жены, что для девяноста девяти семей из ста кажется несовпадением с реальностью.

Гермиона Уизли пережила две смерти Волдеморта и одно его возрождение, гражданскую войну и травлю магглорождённых, смерть Дамблдора и его развенчание; её не убил ни василиск, ни Беллатриса Лейстрендж; она укротила Рональда Билиуса Уизли и вышла за него замуж. Гермионе не покорились только домовые эльфы, но она не сдаётся, и у эльфов нет шансов. Словом, Гермиона Уизли — необыкновенная волшебница. Именно поэтому, несмотря на всё своё здравомыслие, она умудряется попадать в самые необыкновенные ситуации.

Сразу после разговора с Малфоем Гермиона кладёт перед собой Журнал посещений. Маленькое поисковое заклятие (её личное изобретение) — и Журнал раскрывается на середине списка, потом ещё через две страницы, потом ещё... Гермиона еле успевает следить за перемещениями. Последняя заполненная страница. На ней синим мерцает имя — Илона Нарбе.

— Я могу пробить её по базе в аврорате. Думаю, твой отдел нам не помощник.

Рон говорит негромко, чтобы не напугать, но в оглушающей ночной тишине коттеджа его голос звучит, как выстрел. Гермиона, всё ещё сжимая палочку, пытается перекатиться на бок, как бывало во времена войны, но прошло слишком много времени без практики. Затёкшие ноги подводят: она неуклюже заваливается куда-то в сторону, чуть не на каминную решётку, и слышит тонкий хруст дерева. Рон подхватывает её слишком поздно.

В эту ночь необыкновенная волшебница пьёт лошадиную дозу снотворного, а Рон баюкает её в своих объятиях, как ребёнка, и чувствует себя убийственно виноватым. Он готов отдать всё и даже больше, готов заложить душу и возродить Волдеморта, если потребуется, лишь бы его жена ожила.

Рональд Уизли — верный друг и любящий муж, хороший человек и отличный аврор, но не Бог. Поэтому утром бледная и сосредоточенная Гермиона Уизли аппарирует на Косую Аллею, навещает Олливандера и выходит на работу после трёх дней отсутствия. В приёмной её ждут верная Лиззи и рыжеволосая волшебница в чёрной мантии.

— Миссис Уизли, доброе утро! — жизнерадостность пуффендуйки, как всегда, безгранична. — К вам посетитель, мисс Нарбе.

Посетительница встаёт и вежливо улыбается. Сердце Гермионы замирает. Не будь она уверена, что Лили Поттер погибла двадцать с лишним лет назад, она бы точно сказала, кто перед ней. Но история не знает сослагательного наклонения, поэтому Гермиона только кивает в ответ и предлагает посетительнице пройти в кабинет.

И вот Гермиона сидит напротив женщины, которая три дня назад вторглась в её жизнь и разбередила старые раны. Обе молчат — недолго, но мучительно. И Гермиона не выдерживает.

— Здравствуйте, Илона-как-вас-там. Вы, кстати, Илона или Елена? У вас чудесные волосы. Такие рыжие, что прямо-таки белокурые! Вы прекрасно выглядите. Это Оборотное так действует или спите хорошо? Вот я по вашей милости три ночи не сплю. И сломала волшебную палочку. И мой муж тоже не спит и почти не ест, а у него сутками дежурства. И вчера я уже обратилась к Малфоям, потому что...

Гермиона резко остановилась и закашлялась. В её лёгких было явно недостаточно воздуха для разговора на повышенных тонах. Мисс Нарбе сидела прямо, смотрела ей в глаза и не демонстрировала никаких признаков раскаяния.

— Мисс Нарбе, если вам нечего мне сообщить, можете уходить.

— Миссис Уизли, честное слово... — начала Илона.

Гермиона вздрогнула — сегодня Илона разговаривала пронзительным фальцетом.

— Прошу прощения, — голос стал тише. Кажется, Илоне был неприятен собственный тембр. — Я постараюсь говорить не слишком громко. Меня раздражает этот голос, но выбора не было.

— А почему вы изменили внешность? — вскользь поинтересовалась Гермиона. — Прежняя была менее броская.

— Вот именно, неброская. И три дня весь Аврорат искал «неприметную сероглазую блондинку маленького роста». Ваши друзья знают, как спугнуть преступника. Но всё это осложняет жизнь обычному человеку.

— Обычному?

— Я имею в виду не преступнику. Кстати, поздравляю с догадкой насчёт бальзама. Ваша смекалка делает вам честь. Не делайте такое лицо, миссис Уизли, я не говорю комплиментов, так что это факт. На чём я остановилась?

— На честном слове.

— Верно. Так вот, миссис Уизли, я даю вам честное слово, что ни словом, ни делом не пытаюсь и не попытаюсь вас оскорбить или обидеть. Я шла сюда и точно знала, с чего начну разговор, а потом вы пришли, и я поняла, что всё будет по-другому.

— Почему?

— Потому что я шла к воину, а увидела женщину. И немножко ребёнка.

— Ребёнка? — вскинулась Гермиона. — Будто вы старше меня! Кстати, я даже не знаю, кто вы и сколько вам лет!

— Моё настоящее имя — Арина, я на два года старше вас, но дело не в этом. Когда мне было семнадцать, я виделась с родителями каждую неделю. Они не уезжали в Австралию с изменённой памятью.

Гермиона впилась взглядом в эту ненастоящую Илону. Какого гоблина эта женщина тормошит её. Рука уже потянулась к палочке, когда собеседница внезапно произнесла.

— Вы ведь хотите их вернуть?

Гермиона, стараясь сохранить невозмутимость, произнесла:

— Вас это не касается.

Посетительница поправила причёску и вздохнула.

— Жаль. Что ж, тогда не буду отнимать у вас время.

Она встала и пошла к двери. Уже на пороге, не оборачиваясь, она произнесла:

— Если ваша любовь к родителям всё же окажется сильнее вашей гордыни, миссис Уизли, можете мне написать. Memoriate vera меня ни разу не подводило.

— Стойте.

Гермиона готова была откусить себе язык, но было поздно. Волшебница обернулась и слегка приподняла брови.

Гермиона сглотнула и тихо проговорила:

— Оно не поможет. Я пробовала.

Она умолчала о том, сколько раз она перечитывала каждую строку об этом заклинании, сколько раз пыталась понять, как оно применяется. Источники молчали. Флитвик разводил руками. Больше обратиться было не к кому. Автор заклинания жил где-то в Восточной Европе, но даже Виктор, будучи учеником Каркарова, не знал наверняка.

Видимо, Арина-Илона приняла реакцию за недоверие. Она вынула палочку, что-то пробормотала и нарисовала в воздухе замысловатую петлю. С конца палочки потянулась тонкая лиловая нить. Гермиона как зачарованная следила за её мерцанием, а когда свет заклинания погас, просто сказала:

— Я слушаю вас, мисс Нарбе. Каковы ваши условия?

Собеседница усмехнулась и убрала палочку. Подошла ближе, почти вплотную к Гермионе.

— Вы быстро схватываете, миссис Уизли.

— Можно Гермиона.

— Договорились. Называйте меня Арина. Это моё настоящее имя.

— Так что вам нужно?

— Вы, Гермиона. Вы и ваше боевое прошлое.

— Моя слава не имеет...

— Я сказала, боевое прошлое, а не слава. Это разные вещи.

Женщина приподняла рукав мантии и продемонстрировала совершенно маггловские и совершенно не женские часы.

— Видите кнопочку сбоку?

— И?

— Нажмите.

— И?

— Нажмите. Она вас не укусит.

Гермиона вздохнула. Скажи ей Арина, что для спасения родителей надо прыгнуть с Эйфелевой башни, она бы пошла прыгать. Наверное.

Гермиона нажала на кнопку, а в следующее мгновение уже падала куда-то в пропасть.

«Идиотка», — успела подумать она, а в следующую секунду падение прекратилось. Они были всё в том же кабинете, всё в тех же позах. Арина улыбнулась и кивнула на часы, висящие на стене. Те показывали половину десятого утра. Гермиона точно помнила, что, когда она вошла утром в кабинет вместе с Ариной, было десять. Значит... Что, Мерлин и Моргана, это значит?!

Несколько секунд Гермиона молча смотрела на часы, будто боясь, что ей почудилось, а потом перевела полный тоски взгляд на Арину.

— Где вы его взяли? Где вы взяли хроноворот? И почему он... такой?

— Это долгая история. Честно. Но я нашла его, и это главное. Теперь у нас есть время поговорить, не отнимая ни минуты у вашего рабочего дня. Я предлагаю вам небольшое путешествие, Гермиона. В одиночку мне его не совершить.

— Вы имеете в виду, путешествие во времени? — глаза Гермионы сузились. Рон в такие моменты начинал идти на попятную, независимо от темы разговора. — Вы с ума сошли?

— Немного. Мне очень надо спасти одного человека.

На секунду Гермионе захотелось взять эту ведьму за шиворот и выставить вон.

— Одного человека? А вот мне, Арина, несколько десятков! Но вы ведь не поймёте!

Женщина тяжело опустилась на стул. В зелёных глазах промелькнуло какое-то странное выражение, но Гермиона не успела понять, какое.

— Гермиона, я всё понимаю, поверьте. Но этот человек... он всю сознательную жизнь страдал; он всё время кого-то защищал, перед кем-то оправдывался. Он сделал ошибку в семнадцать лет, а исправлял её до конца жизни! Он, чёрт подери, потратил всю жизнь на защиту неблагодарного ребёнка...

— ... моего лучшего друга, — мрачно вставила Гермиона, не поднимая взгляд от стола.

Она уже знала, к чему всё идёт, и поняла, что от неё ждут; что от неё потребуют.

— Кстати, он стал приличным человеком, этот мой друг, — язвительно добавила она.

Повисла долгая пауза. Гермиона много бы дала, чтобы увидеть лицо этой женщины, но она не могла найти в себе сил поднять голову.

— Извините, — наконец произнесла Арина. — Просто Северус этого не увидел.

Она помолчала, а потом внезапно добавила:

— Хотя я много дала бы, чтобы он смог увидеть приличного Поттера.

Гермиона подняла голову и увидела, что женщина слегка улыбается.

— Арина, вы ммм... вы любили его?

— Не так, как вы думаете, Гермиона, не в этом смысле.

Гермиона слегка покраснела.

— Его любили многие, — задумчиво продолжала Арина. — В широком смысле этого слова. Просто он ни для кого не был единственным.

Они ещё помолчали.

— Так вы поможете мне?

Гермиона вздохнула.

— А у меня есть выбор?

— Выбор есть всегда. Можно дать Непреложный Обет, а можно просто договориться, как цивилизованные люди.

— Я вам помогу. Не понимаю, почему я вам верю, но помогу. Только как вы собираетесь всё это провернуть?

— Поверьте, человек, сумевший обмануть Наземникуса Флетчера, на многое способен.

— Обманувший?..

— А как, по-вашему, у моего прадеда оказалось фамильное зеркало Блэков?

На памяти Гермионы было только одно зеркало Блэков — то, что висело у Аберфорта.

... у моего прадеда оказалось фамильное зеркало Блэков. У моего прадеда.

Это невозможно.

Чувствуя себя полной идиоткой, Гермиона посмотрела на Арину в упор и твёрдо проговорила.

— Я не верю, что вы являетесь родственницей Блэков.

Арина усмехнулась.

— Правильно делаете. В моей семье уже два поколения не было магов, одни магглы. Блэки такое не переживут. А вот с моим прадедом вы знакомы. Он хозяин «Кабаньей головы». Это для него я выманила зеркало у Наземникуса.

Гермиона молчала. Часы тикали. Арина разглаживала несуществующие складки на мантии.

Нет. Она не поверит, пока не увидит её лицо. Пока не услышит голос. Этого не может быть.

Его любили многие — в широком смысле этого слова.

Мерлин, как это по-дамблдорски звучит!

Арина извлекла из кармана мантии пузырёк и протянула Гермионе.

— Узнаёте это зелье?

Гермиона взяла маленькую колбу с прозрачной жидкостью. Понюхала. Со смешком кивнула. В принципе, нюхать было необязательно. Она ещё в шестнадцать лет научилась безошибочно определять это зелье. Ошибка во времена Инспекционной дружины стоила дорого.

Арина взяла у Гермионы колбу и совершенно спокойно выпила зелье. Гермиона онемела.

— Зачем?!

— Да у вас на лбу написано, что вы обо мне думаете! Я не смогу показать своё лицо. Но вы должны мне доверять. Задавайте все ваши вопросы. А потом мы договоримся о следующей встрече. Оборотное скоро перестанет действовать.

— О, Мерлин!

— Он тут не при чём. Не теряйте времени, хроноворот не ждёт.

Гермиона выдохнула и задала первый вопрос.

Это было самое безумное утро за последние пять лет.