Время в подарок (гет)

Россия, Мурманск,

сентябрь 2003 года

Снейп уныло посмотрел на полупустую банку варенья. Он прекрасно понимал, что на кофе и сладостях далеко не уедешь, но ничто другое не лезло в горло. Половину субботы он провёл в кабинете, ожидая благих вестей и изнывая от безделья. Никогда в жизни Северус не подозревал за собой такой тяги к действию. Всю свою жизнь он либо с кем-то боролся, либо куда-то спешил, либо кого-то спасал. А теперь — злосчастная тишина кабинета, где даже портретов нет.

Как Дамблдору удавалось?..

Впрочем, у того как раз портреты были.

Несколько студентов всё-таки решились посетить директора, но ничего путного не сказали. Разве что один пятикурсник что-то промямлил насчёт приятеля, который пришёл в спальню намного позже отбоя, но тревога оказалась ложной. Нарушитель правил проводил время в компании своей подружки, что с возмущением подтвердил всё тот же Герцог. С каждого сняли по паре баллов и отпустили с миром.

Итак, под подозрением целый замок студентов и половина преподавателей. Живи и радуйся.

Приходил сердитый и какой-то несчастный Бергман, сообщил, что не может работать в одной лаборатории с «человеком, от которого ему становится нехорошо», не получил сочувствия и был таков. Приходил Суворов — с испачканными пальцами и недовольным видом, спросил о последних новостях и исчез.

Снейп мучился до обеда, после чего принял единственное решение, которое позволит обойтись малой кровью. Учителя были не в восторге, ученики — тем более, но через полчаса после трапезы студенты русскоязычного отделения, с первого по седьмой курс, собрались в гостиной своего факультета. Северус соорудил перегородку в углу комнаты, куда студенты заходили по одному и покорно позволяли всему преподавательскому составу, включая вновь опоздавшего зельевара, проверить свою палочку на предмет последних заклинаний.

Процедура оказалась на редкость утомительной. На каждого ученика уходило по несколько минут, что при общем количестве учащихся составляло несколько часов на одно отделение. Время шло, студенты дёргались, преподаватели уставали, Сергеев успокаивался. Снейп злился — он единственный не изменял утреннему настроению. И всё же Северус проявил недюжинное терпение: он проверял палочки вплоть до заклинаний, использованных сутки назад. Робкий вопрос преподавателя по Уходу «может, последнего вечернего хватит?» Снейп проигнорировал и терзал палочку, которую в тот момент держал в руках, в два раза дольше прочих. Больше ни у кого не возникло желания отвлекать директора.

И всё же удача — насколько это можно назвать удачей — не может отворачиваться вечно: одна из палочек продемонстрировала собравшимся образ фигурки в мантии.

Взгляды всех преподавателей немедленно обратились к владельцу палочки.

— Что за заклинание вы использовали? — для приличия уточнил Снейп.

Парнишка-третьекурсник опасливо покосился на посеревшего декана, но промолчал.

— Господин директор, это Мобиликорпус, — деревянным голосом сообщил Сергеев.

Северусу захотелось закатить глаза. Будто он для этого спрашивал!

— Ну, Мобиликорпус, — буркнул студент.

— Минус балл за промедление. На ком использовано?

Мальчишка сжал кулаки и выпалил.

— Я ничего не делал! Я спал в спальне, я не знаю, что произошло ночью! Все об этом говорят, но я не знаю! Я применял его вчера вечером, с меня уже сняли баллы!

— Мясников, — прикрикнул на него декан. — Вы не в детском саду. Что за человек?

— Эдик Поленов, — без выражения ответил студент.

В памяти Снейпа мелькнул утренний разговор.

— С ним вы подрались вчера на лестнице?

Кивок.

— С вами были Геллер и Гак?

Кивок, уже не столь охотно.

Впрочем, Снейп узнал всё необходимое. Мальчишка боялся отвести взгляд от директора, и картинка драки встала перед Снейпом как на ладони.

Значит, Мясников отпадает.

Драчуну вернули палочку и позвали следующего, но теперь Северус знал новую подробность: в драке был использован Мобиликорпус. Это значит, что любой свидетель, любой малолетний идиот мог додуматься повторить увиденное. Не прошло и получаса, как он убедился в этом: палочка Эдуарда Поленова, которого так защищала Арина, после пары-тройки учебных заклинаний выдала очередной Мобиликорпус. Мутно-серый силуэт, зависший в воздухе, нельзя было не узнать: широкая мантия, длинная коса, скуластый профиль.

Силуэт размылся, рассеялся в воздухе. Студент поднял безумный взгляд на директора.

— Господин директор... я... это не я! Что это? Я ничего не делал! Я никого не проклинал! Я не виноват!

— Не виноват? — Эрик Йохансон, бледный, с красными пятнами на щеках, поднялся с места. — Ты понимаешь, негодяй, что...

— Профессор Йохансон, будьте добры потише, — Снейп потёр переносицу. — Профессор Элиава, проследите, пожалуйста, за молодым человеком. Обсуждение нежелательно, — он повернулся к насмерть перепуганному ученику. — Поленов, ваша палочка пока останется у меня. Зовите следующего.

— Директор, — глаза парня забегали. — Но я не знаю, как это! Как это произошло... Я ничего не делал, клянусь вам! Это не я! Господин директор! Клянусь! Господин директор, это же палочка, это же...

Снейп стиснул зубы.

— Поленов, мы поговорим с вами позже. Реваз, — он кивнул коллеге.

Преподаватель английского практически взял студента за шиворот и вместе с ним удалился.

— Северус, — нахмурился траволог. — Будем продолжать?

Снейп кивнул, но ничего не ответил.

Клара позвала эльфа и попросила воды. Кажется, к ней кто-то присоединился. О том, что есть заклинание Агуаменти, все просто забыли.

К ужину преподаватели осилили проверку немецкоязычного отделения. На радость возглавлявшему его Назаряну, проблем оказалось куда меньше. Исключение было два: некая Кляйн, имевшая привычку крушить всё на своём пути, и сотворившая за сутки около двух десятков Репаро, и Геллер, большой любитель подраться и полить окружающих кипятком. Встретился и Зингер — пасынок Элизабет Селвин. Он оказался спокойным симпатичным мальчиком с глазами раненой газели, а его волшебная палочка за последние сутки выполняла исключительно учебные заклинания в рамках домашней работы.

Осталось смешанное отделение. Эти бедолаги, уже узнав, что будут проверять палочки, ужинали с таким траурным видом, будто не надеялись встретить следующий рассвет.

Бергман за столом отсутствовал, Рогге — тоже. Первый настаивал очередное зелье для Арины и попросил подать ужин в клетушку при лаборатории, второй сидел в Медицинском крыле с закатившим истерику Поленовым (студенту дали приличную дозу Умиротворяющего бальзама, но теперь ему требовался присмотр). Суворовой не было с утра, так что это уже не бросалось в глаза. Снейп молча жевал курицу. Говорить не хотелось. Эльф, присланный Краснопольским, принёс коротенькую записку «пока без сознания, сильное сотрясение».

— Северус, передайте заправку к Цезарю, пожалуйста.

Снейп подал Адамсону требуемую мисочку.

— Вы считаете, имеет смысл обыскивать третье отделение? — поинтересовался траволог, принимаясь за салат. — Эх, опять не досолили.

— Проверять, а не обыскивать, Ян. Мы, конечно, вышли на Поленова, но это ничего не решает. А я не люблю делать выводы на пустом месте.

— На пустом? — Снейп только сейчас обратил внимание, что Клара уже ушла, а на её место пересел Эрик. Теперь он перегнулся через ровно сидящего Михаляка и сверлил директора взглядом. — Северус, это Приори Инкантатем! Тут либо есть, либо нет, третьего не дано.

— Знаете, — Снейп отодвинул тарелку и решительно подвинул к себе кофейник. — Как говорил один мой знакомый, всегда надо помнить о презумпции невиновности.

Мужчины в замешательстве переглянулись, но директор уже отдал своё предпочтение чашке кофе. Оспаривать первенство было бесполезно.

* * *

— Господин директор, мне можно идти? — смуглая девочка с греческим профилем переминалась с ноги на ногу, поглядывая на свою палочку.

Северус отпустил студентку, убрал загородку и, не говоря ни слова, вышел в коридор.

Ему было душно. Душно и неспокойно. Хотелось напиться — второй раз за сутки, а это уже нехороший признак. Проверка смешанного отделения оказалась самой муторной. В этом году, получив возможность учиться на одном языке, студенты как проклятые пытались догнать однокурсников и выровняться на фоне остальных. Намерение было похвальным, но количество заклинаний, выпущенных из палочек, превышало все ожидаемые пределы.

Снейп устал и хотел спать. Хотел получить известие, что Арина очнулась и опознала нападавшего. Хотел закрыть эту неясную историю. Однако, среди многочисленных недостатков Северуса Снейпа не было отсутствия совести.

Именно это мешало ему жить.

Именно поэтому, выйдя из гостиной смешанного отделения, директор направился прямиком в Медицинское крыло.

Краснопольский выдавал зелье от головной боли какому-то студенту с нашивкой старосты. На директора колдомедик посмотрел с явным неодобрением.

— Она не пришла в себя, я же писал вам.

— Я не за этим. Где Поленов?

Врач указал на одну из палат.

— Спит. И до утра проспит. Чем вы его так?

Снейп в двух словах изложил суть, на что медик только фыркнул.

— Не он. Бороду могу заложить — не он это! Я за ним с первого курса наблюдаю. Тихий, мирный, груша для битья. Постоянно что-то теряет.

«А потом возьмёт и поднимет сопротивление школьному режиму, — подумал Снейп. — В тихом омуте...»

— Дайте-ка мне тоже что-нибудь от головной боли.

— Любите вы все головную боль, — пробурчал Краснопольский. — Что за дурная мода? Тут болит, там болит... — он стал перебирать склянки.

Снейп смерил старика тяжёлым взглядом, но получилось как-то жалко и устало. Злость стала разгораться с новой силой.

— Игоря Суворова не видели? — резко спросил он.

— Видел, — глаза врача, похожие на чёрные бусины, сверкнули. — В лаборатории слева по коридору. Рекомендую стучать.

Снейп вскинул голову и покинул владения Краснопольского, не взяв зелье. Закрывая дверь, он услышал ехидное бормотание старика, что-то насчёт «как рублём одарил».

По коридору налево.

Снейп нашёл нужную дверь, прислушался к яростному спору, который был слышен даже ему, и вошёл без стука.

Суворов и Бергман склонились над какой-то бумажкой и поочерёдно тыкали в неё пальцем. При этом каждый говорил в два раза больше и громче, чем требовалось. Рядом с ними стоял котелок.

— Да не получится так, Суворов! — зельевар воинственно потряс черпаком. — Брешет твой траволог, как его там?

— Он никогда не ошибается, говорю же! Отдай черпак, Бергман.

— Хм, господа...

Спорщики повернулись к директору и оставили пергамент в покое.

— О, Северус. А мы тут... поспорили, — Суворов неопределённо повёл рукой.

— Вижу. У меня есть предложение. Если вы закончили с зельем, отнесите его Краснопольскому и отдохните.

Бергман собирался возразить, но, видимо, передумал.

— Как скажете, — он достал мензурку и принялся наливать туда мерцающую жидкость из котла.

— Игорь, вам пришло письмо за ужином. Я попросил домовика доставить его в комнаты напротив Медицинского крыла. Там же ваш плащ. Кстати, когда освободитесь, зайдите ко мне в кабинет.

— Я уже свободен, мы просто заговорились с... с Михаилом.

Черпак в руке Бергмана чуть дрогнул.

— Доброй ночи, — буркнул зельевар, не поворачиваясь.

Уже за дверью Снейпа подмывало задать Суворову пару вопросов насчет внезапных перемен в зельеваре, но брат Арины оказался весьма проницательным — даже на фоне Северуса.

— Мы не слишком ладили с Бергманом в школе, — сообщил он на лестнице. — Из-за вопросов чистокровности, из-за учёбы, из-за планов на будущее. Знаете, это как слизеринец и гриффиндорец, — Снейп вздрогнул, а Игорь невозмутимо добавил. — Оба могут быть приличными людьми, но это не мешает им стать врагами.

Северус много бы сказал насчёт приличных гриффиндорцев, но он слишком живо помнил выступление Альбуса в Визенгамоте после первого падения Тёмного Лорда. Вечно виноватые глаза Люпина. Могучую фигуру Хагрида, поджидающего единственного шпиона с очередного задания... и их. Одинаковые глаза цвета подсвеченного хризолита, одинаковое желание изменить весь мир к лучшему, одинаковая наивность, одинаковое умение сохранять верность друзьям, невзирая на мнение окружающих... Хотя в последнем мальчишка преуспел больше матери.

Снейп оступился и чуть не отдавил Суворову ногу. Надо отдать должное последнему: он никак не прокомментировал оплошность директора, но на его лице появилось такое знакомое виноватое выражение. Северус тряхнул волосами и ускорил шаг.

Прошлое — прошлому.

Но он никогда не подозревал, что однажды захочет увидеть Гарри Пот... Словом, захочет увидеть Гарри. Разумеется, мельком.

И никак иначе.

* * *

Воскресенье прошло как в тумане.

Бергман заявил, что его не надо заменять, он и так справится. Суворов взялся сварить для сестры последнее лекарство, а вечером получил письмо от Гогенхайма с приказом вернуться к полудню понедельника. Однако, в списке особо чтимых ценностей Игоря Суворова сестра стояла явно выше учителя, так что в Цюрих полетела сова с тысячей извинений, рецептом зелья с поправками Северуса и приветом напарнику, а сам молодой гений остался в Дурмстранге — ждать выздоровления сестры и изучать библиотеку.

Снейп навестил Поленова, не добился ничего нового, нечаянно спровоцировал ещё одну истерику (как оказалось, студент вообще часто грешил этим) и вызвал родителей третьекурсника в школу. Выхода не было.

Кроме того, пришло огромное письмо от Драко, который помимо обязательных вежливых вопросов намекнул, что к спасению крёстного причастна бывшая Грейнджер, но убедительно просил Северуса «не убивать всезнайку прямо сейчас». Кроме того, теперь об истинном положении дел что-то подозревал Поттер. Следующее предложение гласило: «не переживай, я вожу его за нос», что уже было причиной для беспокойства. Снейп прекрасно знал, что из себя представляет Гарри Поттер, а что — Драко Малфой. Раньше они хотя бы друг друга не переваривали, но за пять лет научились идти на компромисс, что лично ему сулило большие неприятности.

А потом наступил понедельник.

Родители Эдуарда Поленова Северусу понравились. Молодая, ещё красивая, безвкусно одетая мамаша-наседка (полукровка). Надменный, богатый, но основательно потрепанный жизнью отец с кривыми зубами и сединой на висках (чистокровный маг в Мерлин знает каком поколении). Идеальное сочетание, о чём Северус уже узнал из личного дела ученика. Вопреки всем заявлениям Гака, Пожирателями смерти они не были.

Снейп начал издалека. Почему у сына такие проблемы с поведением? Неужели он не ценит всё, что делает для него семья? Откуда такие оценки по общей истории и английскому языку? Почему не посещает литературу? При упоминании маггловских предметов родители скривились, но Снейп тут же заговорил о саморазвитии. О том, как это ценят одноклассники. Значительный взгляд в сторону отца — и пара слов о том, что сын имеет мало веса в классе. Какая беда!

Судя по матери, которая уже не знала, куда девать глаза, пока хватит. Отец сквозь зубы пообещал «поговорить с сыном». Северус одарил собеседников скорбным взглядом и перешёл к главному. Через пару минут госпоже Поленовой пришлось подать воды, а её муж потребовал «предъявить паршивца вместе с его палочкой».

— Минутку, — Снейп сохранял невозмутимость. — Кузя!

Появился домовик, завёрнутый в красно-белое полотенце.

— Директор желать видеть Кузю?

Северус милостиво кивнул и отправил его за Эдуардом Поленовым. Следующий эльф доставил Сергеева, причём гораздо раньше.

— Знакомьтесь, это профессор Сергеев, наш преподаватель ЗОТИ. А это господин и госпожа Поленовы, родители Эдуарда Поленова. Кстати, может, чаю? — и взялся за чайник.

Именно этот торжественный момент избрало дитя господ Поленовых, чтобы выкатится из камина. Пламя полыхнуло зелёным, и на ковёр практически рухнул растрёпанный студент. Эффект оказался именно таким, как и рассчитывал Снейп.

— Priori Incantatem. Priori Incantatem... — Снейп терпеливо повторял ту же процедуру, что и в субботу.

И вот — фигура Арины, долгожданный Мобиликорпус и новые причитания Поленова.

— Эдуард, — как можно мягче произнёс Северус. — Я в третий раз пытаюсь поговорить с вами не для того, чтобы помотать нервы. Дело в том, что я подозреваю не вас.

Повисла такая тишина, что треск камина давил на уши. Глаза мальчишки неестественно округлились.

— Видите ли, — Северус откинулся в кресле и сложил пальцы домиком. Свет из окна падал так, что его лицо оставалось слегка в темноте, в то время как троица Поленовых и Виктор сидели на самом свету. — Эдуарду действительно не повезло. Его подозревают вдвойне, потому что он вернулся в спальню уже после отбоя из-за небольшого... столкновения с однокурсниками. Однако, как я выяснил вчера, наш колдомедик, доктор Краснопольский, попросил старосту русскоязычного факультета присмотреть за ним. Что, собственно, тот и сделал, поскольку всё равно полночи выполнял домашнее задание. Именно поэтому я точно знаю, что ваш сын не причём, — он криво улыбнулся. — Ещё чаю, госпожа Поленова?

— Господин директор, — Сергеев разрывался между недоумением и недоверием. — Как вы узнали, что Молотов учился ночью? Я сам только сегодня...

Снейп посмотрел на коллегу снисходительно.

— Во-первых, я точно знаю, что «Молния» в пятницу была на стадионе в полном составе, во-вторых, я знаю, что всем, кроме него и Димитровой сегодня было назначено взыскание за то, что не написали доклад по нумерологии.

— Господин Снейп, — тон Поленова-старшего неуловимо изменился. — Откуда вы всё это знаете?

— Я директор, — лаконично ответил Снейп. — Но сейчас нас всех интересует другой вопрос. Эдуард, вы пользовались палочкой во время инцидента на лестнице? В пятницу?

— Да, господин директор, — мальчишка немного приободрился.

— А до каких пор? — вдруг спросил Сергеев. — Вы не были обезоружены? Не роняли её?

Школьник опустил голову и что-то пробормотал.

— Эдуард! — громыхнул Поленов-старший.

— Меня оглушили, — он снова принялся изучать директорский ковёр. — А потом я очнулся в Медицинском крыле. Сказали, что с нас сняли по пять баллов за драку, а с этих троих ещё кучу! И взыскание назначили! — голос стал звонким, а последняя фраза сопровождалась изрядной долей яда.

Взрослые переглянулись.

— Только потом голова болела, — пожаловался Поленов. — Я всё не мог найти свои вещи. То учебник по истории магии, то палочку.

Сергеев задохнулся, но Снейп слегка качнул головой, налил студенту чаю и ничего не значащим тоном спросил.

— Потом учебник нашёлся?

— Да, — парень осторожно отхлебнул. Он чувствовал на плече материнскую руку, директор называл его по имени, ему поверили, ему вернут палочку! — Я его дал однокласснице и забыл.

— А палочка? — в том же тоне спросил Снейп и подвинул Поленову вазочку с печеньем.

— И палочка, — беззаботно кивнул тот. — Мне с утра её Мясников принёс, сказал, что она выпала на лестнице после драки... — он покосился на родителей. — Или в коридоре. Он и сам не понял. Мы даже вроде... поговорили. Так что всё нашлось, господин директор.

— Что ж, — подвёл итог Снейп. — Думаю, палочку вам можно вернуть. Будьте аккуратны с заклинаниями, в драки старайтесь не ввязываться. Кстати, палочку держите всегда при себе.

Поленов кивнул и осторожно, почти неверяще взял из рук директора утраченное богатство.

— Тогда, Эдуард, думаю, вам надо ещё разок навестить доктора Краснопольского. И съесть что-нибудь вкусное.

— Я как раз привезла кое-что, — робко подала голос госпожа Поленова.

Снейп распрощался с семейством и выпроводил их за дверь.

— Северус, у меня нет слов.

Сергеев утирал лоб и шею огромным платком в цветочек.

— Как вы догадались?

— Несколько правильных вопросов правильным людям.

Преподаватель ЗОТИ прищурился, а потом хитро улыбнулся.

— Вы, конечно, сами решайте... но присмотрелись бы вы к Арине, когда она на ноги встанет.

Снейпу показалось, что он ослышался.

— Что мне сделать?

— Ну, вы, конечно, постарше её будете... Но до чего вы похожи, честное слово! Даже говорите одинаково. Так что, может, вам того...это?..

Сама мысль о том, что у него может быть что-то общее с двадцатипятилетней девушкой, казалась Северусу абсурдной. Кроме того, он прекрасно знал, что ни одна женщина в здравом уме не согласится «того это» с таким типом, как Северус Снейп.

И — Мерлинова борода! — это же Арина Суворова. Человек-катастрофа. Нуждается в постоянном наблюдении. И желательно, если наблюдать её будет не он, а кто-нибудь другой.

Она даже не похожа на Лили! Конечно, она не носит ярких цветов и у неё красивые волосы, но ей же даже тридцати нет...

Мерлин, о чём он вообще думает?

Очевидно, Сергеев истолковал его замешательство по-своему.

— Вот и я вам говорю, Северус. А кто мы без женщины в доме?

Только сейчас Снейп вспомнил, что Сергеев, кажется, женат и на прошлых выходных ездил домой. Вот только Северус Снейп обходился без женщины в доме всю жизнь и не собирался менять привычки.

— Виктор, надо позвать Мясникова.

Сергеев не имел ничего против.

Школьника забрали прямо с урока, пока у его декана не закончился перерыв, а у директора — терпение. Надо заметить, что Мясников, издёргавшийся за последние пару дней, как и все студенты Дурмстранга, даже не стал юлить.

— Палочка Поленова? Ну, так я её принёс ему. Она лежала на лестнице, прямо у нашей гостиной, я думал, он её выронил, пока шёл из Медицинского крыла. Я это... извинился.

— Извинились... Это хорошо. В таком случае, вы свободны. Только постарайтесь не ввязываться в драки в ближайшее время.

Драка была на четвёртом этаже. Ученические комнаты — на седьмом. Сомнительно, что палочка катилась по лестнице снизу вверх. Стало быть, её попросту подкинули.

Снейп напряг память. Вот он поднимается по ступеням вслед за Суворовой и одним из драчунов... На лестнице больше никого не осталось. Он никого не заметил. Любой мог поднять палочку, дождаться нужного момента, оглушить Арину, а потом подкинуть палочку к спальням русскоязычного факультета.

И был только один способ проверить это.