Время в подарок (гет)

Россия, Мурманск,

сентябрь 2003 года

В субботу утром Снейп собрал учителей ещё до завтрака. Заспанные и хмурые преподаватели заходили в директорский кабинет, отчаянно зевая и всячески пытаясь скрыть это. Сам директор не пытался.

Снейп сидел за столом — угрюмый и лохматый — и кивал коллегам. Расстроенный Михаляк бормотал «садитесь где-нибудь». В итоге кабинет директора заполнили разномастные стулья, кресла и табуретки. Опоздавший Бергман пристроился у самой двери на нелепом раскладном стульчике. Он держал в руках маленькие часы с откидной крышкой и периодически кивал сам себе. Снейпу было более чем знакомо подобное поведение: он сам частенько злился на Альбуса, собиравшего затянутые и бесполезные педсоветы именно в тот день, когда у него варилось сложное зелье.

— Коллеги, не могу назвать утро добрым, — с места в карьер начал он. — Сегодня ночью у подножия лестницы нашли Арину Суворову, — преподаватели ахнули. — Наша коллега жива, но пострадала значительно. Более того, по заключению доктора Краснопольского, это не просто падение. Виктор пришёл к тому же мнению, так что мы имеем нападение на преподавателя. В ближайшие несколько дней станет известно, кто это совершил — так или иначе. Однако мы должны принять меры, чтобы облегчить поиск виновного. Полагаю, это в интересах каждого.

Профессоры переглянулись.

— Мне пора, — подал голос Бергман. — Через десять минут надо процедить зелье. Есть что-то срочное или я зря пришёл?

Снейп кивнул.

— Только одно. Если вы что-то услышите или увидите... или у вас появится подозрение, кто мог это сделать или кто может нам помочь в поиске, сообщите мне. Можете просто послать за мной домовика.

Скрипнул складной стул — и зельевар исчез за дверью.

— То же самое относится ко всем остальным, — Снейп поочерёдно посмотрел на каждого из коллег. — Я могу сказать одно: вчера вечером, около десяти, может, чуть позже, Арина вышла из моего кабинета, живая и здоровая. Как сообщил врач, на неё напали примерно в это же время, так что ориентир — четвёртый, пятый, шестой этажи, с десяти до одиннадцати часов вечера. С чего или с кого следует начать? Ваши предложения? — он снова обвёл коллег взглядом.

Преподаватели безмолвствовали.

Итальянка пребывала в состоянии глубокого шока — лёгкого проникновения в её сознание оказалось достаточно. Михаляк на взводе, это Снейп выяснил ещё ночью. Старики — что Назарян, что Горин — хмурились, Шварц, Элиава и Сергеев напряжённо думали — кстати, все пятеро отменно закрывали сознание, и Снейп не стал рисковать. Пока. Траволог перебирал варианты — холодно и равнодушно, будто чистил перо или обрезал кусты, а вот Эрик переживал. Окклюменцией он не владел, более того, даже не заметил чужого присутствия в сознании. Зато Снейп чуть не захлебнулся в переживаниях Йохансона. У него что — тайная любовь к Суворовой?

Только этого не хватало.

Остальные тоже мало чем порадовали: везде щиты, везде отчуждённые лица, разве что преподаватель по Уходу переживал, как бы ему не увеличили нагрузку, раз Арина не будет вести уроки.

Мерлин, даже он не был такой бездушной скотиной!

— Северус, — подал голос траволог. — А что вы думаете об учениках?

— К сожалению, именно о них я и думаю, — мрачно откликнулся Снейп. — И у меня даже есть претенденты. Вам что-нибудь говорят имена Эндрю и Лукас? И ещё какое-то...

— Максим, — выплюнул Сергеев. — Вы их где-то видели?

Снейп покачал головой.

— Я слышал, как Арина отчитывала их вчера вечером. Кажется, за драку. Обещала сообщить деканам.

— Этих троих однажды чуть не исключили, — поджала губы Клара. — Но у нас в очередной раз сменился директор. Запомните, директор: Геллер, Мясников и Гак. Там, где эти трое, вечно что-то случается.

Знаем мы таких.

И вечно от них проблемы.

— Мне объявлять общий сбор? — скривился Снейп. — Или хватит объявления за завтраком?

— Какое объявление, Северус? — взорвался Йохансон. — Они чуть не угробили преподавателя!

— Во-первых, не факт, что это они, умерьте пыл, — поостудил его Снейп. — А во-вторых, если вы хотите помочь Арине, то предложите свою помощь Бергману или Краснопольскому.

— Объявите сбор, — примирительно произнёс Горин. — Но только осторожно. Не давите на них.

Снейп кивнул.

— Хорошо. В таком случае, все свободны, кроме... Андрей, Клара, Виктор и Кирилл, останьтесь, пожалуйста.

Йохансон буркнул что-то вроде «за завтраком» и вышел первым.

Когда кабинет почти опустел, Снейп повернулся к оставшимся четверым коллегам.

— Друзья, — слово было незнакомое, шершавое, но он не знал, как ещё объяснить им, в каком беспросветном лесу они находятся. — Мне нужен ваш совет.

* * *

Общий сбор оказался бесполезным.

Колонны студентов в алых мантиях. Шепотки, нахмуренные лбы, беспокойные взгляды. Кое-где — сжатые кулаки.

Sonorus.

Иначе в Дурмстранге нельзя — не услышат.

Снейп был предельно аккуратен в выражениях. Сообщил, что ночью произошло неприятное происшествие, которое может подорвать престиж школы (спасибо, Андрей!). Что было нарушено основное правило Дурмстранга — бороться за своих (спасибо, Клара!). Что преподаватели ищут виновника. Если ночью кто-то заметил отсутствие товарищей по спальне, пусть сообщит преподавателям. Рассказал о заменах на следующую неделю.

К сожалению, у Арины была огромная нагрузка, так что раскидывать пришлось на всех. Зелья в понедельник Снейп взял на себя. Без отдыха Бергман окончательно озвереет. Впрочем, студентам об этом знать не обязательно. Придут — увидят.

— Господин директор, а что с профессором Суворовой? — послышался тоненький голосок из толпы.

Снейп нашёл ученицу взглядом, осторожно прощупал сознание.

Мимо. Беспокойство за любимого преподавателя. Страх, что не успеет подготовиться к дополнительной нумерологии. А на первом плане — мысли о каком-то мальчике в соседнем ряду: заметит он, как ей идёт красный цвет или нет?

— Профессор Суворова выясняет, кто причастен к ночному происшествию. В ближайшие несколько дней она будет занята.

— А профессор Бергман? — не унималась девчонка.

— Он тоже, — отрезал Снейп.

У школьницы поубавилось энтузиазма.

Не любят дети Бергмана.

Северус тщетно пытался растянуть время — больше вопросов не было. Учеников столько, что никакая Легилименция не поможет, хорошо, если успеешь охватить первый ряд. Снейп приметил давешнюю троицу: студенты стояли в центре толпы и беспокойно поглядывали в сторону учительского стола. Кроме гнева деканов их вообще ничто не интересовало.

Но тогда кто? Кто?

И Снейп решился.

— Я хочу, чтобы вы помнили: Геллерт Гриндевальд начинал с безобидных дуэлей, а закончил нападением на преподавателя. И был исключён. Вы помните, что стало с Геллертом Гриндевальдом?

Есть!

Имя Гриндевальда в Дурмстранге вызывало ту же реакцию, что имя Волдеморта в Хогвартсе.

Дожмём.

— Сегодня к вечеру я буду знать, кто виновен в ночном происшествии. Поверьте, вам очень повезло, что вы узнали о Гриндевальде из книжек или от родителей. Вам повезло, что не при вас Дурмстранг заработал репутацию долгосрочных курсов непростительных заклинаний. Вы меня поняли?

Студенты кивали головами — бледные и растерянные.

Вопрос «что же произошло ночью?» был написано у них на лицах. Северус знал по собственному опыту: нет ничего хуже недосказанности. Потому что именно недосказанность и неопределённость порождают панику.

— Я не слышу, — он понизил голос до шелестящего шёпота, от которого Лонгботтом начинал кидать в котёл всё подряд. — Вы. Меня. Поняли?

Громовое «да, господин директор» отразилось от сводчатого потолка и резануло по ушам. В такие моменты Снейп как никогда остро чувствовал процентное соотношение мальчиков и девочек в Дурмстранге. Школьниц было не более четверти — в лучшем случае. И сейчас их почти не было слышно. Зато дисциплина налицо.

— Сегодня в течение дня я буду в своём кабинете, — уже обычным голосом добавил он. — Жду всех желающих поделиться информацией. Все свободны.

Он развернулся и вышел из зала. Преподаватели двинулись следом, деканы остались проконтролировать студентов.

На шестом этаже Снейпа ждал сюрприз: стену возле директорского кабинета подпирал коренастый шатен лет тридцати, с морщинистым лбом, рыжеватой щетиной и ярко-голубыми глазами. Северус замер: с незнакомого лица на него смотрели глаза Альбуса Дамблдора.

— Господин Снейп? — мужчина отлип от стенки и шагнул навстречу директору. — Меня зовут Игорь Суворов, я брат Арины.

Северус осторожно пожал протянутую руку — жилистую, с длинными пальцами.

Такую знакомую. И такую чужую.

— Здравствуйте. Вас известили?..

— Профессор Михаляк прислал письмо и портал. Я хотел бы помочь.

— Разве что нашему зельевару.

— Бергману? С вашего позволения, я поменяюсь с ним местами. Пусть он ищет студентов, а я сварю для сестры зелье. По-родственному.

Снейп пожал плечами.

— Как пожелаете. Но с Бергманом договаривайтесь сами. Вы знакомы?

— К сожалению, да. Мистер Снейп, у меня к вам есть просьба... Не пригласите в кабинет?

Снейп распахнул дверь.

— Прошу.

Суворов прошёл в директорский кабинет, посмотрел по сторонам и кивнул каким-то своим мыслям.

— Мистер Снейп, у вас есть список учеников?

Северус озадаченно кивнул и призвал с полки пухлый журнал.

— Вы позволите позаимствовать его на полчаса?

— Мистер Суворов, может, вы сначала объясните суть просьбы? — кисло поинтересовался Снейп.

У мужчины стало такое лицо, будто ему не повезло с «Берти Боттс».

— Просьба в том, чтобы посмотреть журнал, — как ребёнку, объяснил он. — Видите ли, это же не просто список, это зачарованные личные дела. Так что... Вы, например, знали, что Элизабет Селвин в середине девяностых сбежала от мужа к французским родственникам, а оттуда направилась в Австрию? В мае девяносто восьмого безутешная чистокровная вдова выскочила замуж за магглорождённого эмигранта из России и стала Елизаветой Зингер. Её пасынок учится в Дурмстранге на втором курсе.

Снейп осторожно нащупал палочку, но Суворов предупреждающе поднял руку.

— Мистер Снейп, не стоит. Я прекрасно знаю, кто вы и на что способны. Кстати, об этом знает половина преподавательского состава, но у них хватает такта помалкивать.

Снейпу показалось, что на него вылили ведро ледяной воды.

Об этом знает половина преподавательского состава.

— Кто? — процедил он.

— Михаляк, Шварц, Сергеев, Назарян, Горин, Краснопольский. Может, ещё Элиава... Я не знаю, я предполагаю, — он выразительно посмотрел на Снейпа. — Они не такие дураки, как вы думаете.

— Я не думаю, — огрызнулся Северус.

Суворов снова поднял руку.

У них с сестрой это семейный жест, что ли?

— Мы в Дурмстранге, мистер Снейп, — по лицу Суворова пробежала тень. — Половина здешних преподавателей провели детство или юность в тени Гриндевальда, а зрелость — в ожидании Волдеморта.

Снейп потёр лоб.

— Ваша сестра тоже знает?

Суворов только покачал головой.

— И не пытайтесь залезть ко мне в голову. Я знаком с Окклюменцией.

— Что вы говорили про Элизабет Селвин? — сменил тему Северус. — Я видел её всего пару раз в жизни.

— Дело не в ней, — отмахнулся Суворов. — Я пытаюсь продемонстрировать, что контингент здесь разный. И биография у студентов тоже самая пёстрая. Давайте, я отмечу самые проблемные семьи, а потом пойду, сменю Бергмана.

Снейп кивнул, и Суворов склонился над журналом. Когда он закончил ставить галочки напротив фамилий, Северус задал мучивший его вопрос.

— И как вы считаете, что думают преподаватели о Пожирателе во главе школы?

Суворов скривился.

— Послушайте. Бывший Пожиратель по фамилии Снейп героически погиб на войне с Волдемортом. Ему поставили белоснежный памятник и сочинили восторженную эпитафию.

— Белоснежный? — с отвращением уточнил Снейп.

— Я условно говорю. Смысл в том, что у Северуса Снейпа — директора Дурмстранга — всё впереди. Так что флаг вам в руки. А я пошёл воевать с Бергманом.

— Мистер Суворов, — окликнул его Снейп. — Заберите у Арины записи насчёт вашего зелья. Они были у неё, когда она выходила из моего кабинета.

Суворов замер в дверях.

— Повторите. Она уходила от вас? И на неё напали в этот момент?

— Возможно, — неуверенно произнёс Снейп. — Но время примерно совпадает.

— Начните с учеников ростом метр шестьдесят и ниже, — голубые глаза сузились. — Возле вашего кабинета есть маленькая ниша, но высокий студент туда не влезет, даже сгибаясь. Зато оттуда прекрасно видно лестницу.

— Откуда вы знаете?

— Я был нечистокровным честолюбивым отличником. Вам ли не знать, каково это, мистер Снейп?

Суворов вышел.

Вам ли не знать?

Увы. Он знал.

* * *

Великобритания, Лондон,

сентябрь, 2003 года

— Мне плевать, что он занят!

Дверь распахнулась, впустив поток воздуха, бумажный самолётик и очень злого Гарри Поттера.

— Есть разговор, — начал он без предисловий и опустился на первый попавшийся стул.

— Штаб-квартира аврората на другом уровне, — Малфой даже не поднял головы.

— У меня разговор к тебе, и только здесь мы можем нормально поговорить. Дорогу в аврорат я найду сам.

Драко вздохнул так, будто все заботы мира легли на его плечи.

— Quietus. Говори, Поттер.

— Снейп.

— Ты сменил фамилию?

— Речь о Снейпе, — прорычал Гарри.

— О профессоре Снейпе. Или Северусе Снейпе. Выбирай, что лучше.

— Лучше маховик времени, — невпопад ответил Гарри.

Малфой замер.

— Какой маховик? Поттер, тут у меня не клиника Мунго.

— Малфой, я знаю, что ты встречался с Гермионой. Знаю, что дело касалось Снейпа и каких-то гермиониных предчувствий. Знаю, что Герм хотела раздобыть маховик и спасти... некоторых наших общих знакомых, но у неё не получилось. Знаю, что она вывернулась, как флоббер-червь, и всё-таки там побывала, но явно недавно. Знаю, что Гермиона познакомилась со странной женщиной по имени Елена, которая на самом деле не Елена, а потом началась вся эта каша. И знаю, что ты что-то знаешь!

Гарри выдохнул и выжидающе уставился на Малфоя.

— Всё? — спросил тот.

Поттер кивнул.

— А от меня-то ты чего хочешь? — не понял Драко. — Я-то при чём?

— Малфой, — Гарри скис. — Я хочу узнать, жив ли Снейп. И где я могу его найти.

Драко побарабанил пальцами по столу.

— Поттер, я не могу тебе ничего сказать, потому что ничего не знаю. Но в одном я уверен: даже если бы профессор Снейп выжил, из всех живых существ, включая магглов, домовиков и гоблинов, тебя он хотел бы увидеть меньше всего.

— Но я бы всё объяснил! — возмутился Гарри.

— Вот, — Малфой наставительно поднял указательный палец. — Потому что ты бы непременно захотел всё объяснить. Поттер, есть вещи, которые нельзя объяснить. И о которых вообще лучше не говорить. И вообще, — Малфой хлопнул ладонью по столу. — Ты отнимаешь моё рабочее время, а я рассуждаю с тобой на отвлечённые темы. Твой школьный учитель умер. Всё. Занавес. Оставь его в покое.

Поттер замер.

— Но Гермиона сказала...

Драко покачал головой.

— А вот проблема Грейнджер в том, что она всё время что-то говорит. Понимаешь?

Поттер поморщился.

— Кстати, — подал голос Малфой. — Я хотел поговорить с тобой насчёт особняка на Гриммо...

— Заткнись, — мрачно посоветовал Гарри и поёрзал на стуле. — Ты лучше скажи, зачем ты мне сейчас рассказал всю эту соплохвостову ересь про Снейпа?

— А зачем ты меня вытащил из Выручай-комнаты? — вяло поинтересовался Драко, рассматривая бумаги на столе.

Гарри замялся.

— Вот-вот, — так же вяло произнёс Малфой. — Так что иди работать, Поттер. И мне не мешай.