Последнее время Невилл чувствовал себя почти неплохо. Несмотря на приближающийся третий тур — если бы не боялся накаркать, Невилл бы даже признал, что часть него ожидает предстоящий финал Турнира с ноткой обнадеженного предвкушения. Несмотря на то, что так и не смог заставить себя распечатать хоть одно из бабушкиных писем — не присылает громовещатели, и ладно. Несмотря на то, что профессор Снейп последнее время как с цепи сорвался, и уроки зельеварения снова превратились в угнетающую пытку — зато с другими предметами стало легче: почему-то собственная магия теперь подчинялась его воле куда охотнее. И даже несмотря на то, что Гарри всю последнюю неделю ходил такой же раздраженный, как его декан, и с ним было почти невозможно нормально разговаривать — все равно большую часть времени Невилл проводил с Джинни и Луной, и его все устраивало.
Единственным, кто омрачал приподнятый настрой, был Том. Он молчал так долго, что Невилл иногда целыми днями о нем не вспоминал, но однажды утром он проснулся от тонкого острого звука, будто кто-то вел одним осколком стекла о другой. Он весь день проходил, пытаясь понять, что это: просто звон в ушах или что-то еще, — и только вечером оказавшись в постели вдруг догадался: это был тихий надтреснутый вой.
— В чем дело? — прошептал он в бордовую пустоту полога, но так и не дождался ответа.
В эту ночь ему снова снились черные повороты коридоров собственного сознания, но все было каким-то мутным, словно подернутым дымкой. Невилл прыгал через часы и минуты, то просыпаясь и вглядываясь в тусклый свет пасмурного рассвета, сочащийся сквозь щель в пологе, то снова засыпая и просыпаясь, почему-то, снова посреди ночи, и тогда полог почему-то казался совсем другого цвета. И снова коридор: поворот за поворотом. Невилл неуверенно звал Тома, но его встревоженный голос терялся в тонком, пробирающим до костей крике, который принадлежал не ему.
В отличие от человека на троне или воплощения Риддла из дневника на втором курсе, самого Тома Невилл никогда не видел. Тот был лишь бесплотным голосом — как иначе, если он был просто осколком души, который жил и взрослел одновременно с Невиллом, в его голове? Но в этот раз Невилл искал и высматривал в темноте своего старого товарища так отчаянно, что в какой-то момент ему начали мерещиться отдельные дымчатые детали. Не полноценный образ, только какие-то отрывки: лихорадочно поблескивающие темные глаза, или побелевшие от напряжения губы, или тонкие пальцы, изрезанные попытками удержать единым целым что-то, безнадежно идущее трещинами...
Невилл оказался в тронном зале, прямо перед невидимой стеной. Ему слышался чей-то далекий смех, тихий стеклянный хруст и слабое томово "ятакусталятакусталненадо". Глубокая трещина в невидимой преграде как будто стала длиннее, чем когда Невилл видел ее в прошлый раз. И еще, как застывшие во времени снежинки, теперь ее усеивали сотни маленьких щербинок.
Человек на троне сидел неподвижно. Невилл смотрел на его руки с длинными паучьими пальцами, безмятежно покоящиеся на позолоченных подлокотниках, узкую грудь в темном балахоне и, нет, не выше, вбок и наискось... Там стоял кто-то еще, прислонившись лопатками к изголовью трона. Точеный профиль молодого человека, красивый и холодный, как вырезанная из камня скульптура. Он смотрел куда-то в темноту перед собой, и время от времени его темно-карие глаза ловили отблеск багрянца, будто отражая игру пламени горящей свечи, вот только здесь нигде не было света.
Диадема Кандиды Когтевран, — вспомнил Невилл. И отпрянул, с пугающей остротой осознав, что видит перед собой молодого Темного Лорда. Того, кто с насмешливым холодным любопытством интересовался, сколько времени дорогие Невиллу люди выдержат под заклятием Круциатус.
Отступая назад, Невилл налетел на кого-то спиной. В панике обернулся: сердце взлетело куда-то к горлу, затем немного успокоилось. Это был всего лишь Риддл из дневника.
— Пойдем, — прозвучал его скучающий голос. — Сейчас нам тут делать нечего.
Невилл застыл в растерянности. Но Том ведь был где-то здесь, так? Он должен его найти, должен сказать ему... Сказать хоть что-нибудь.
Невилл завертел головой, но снова отшатнулся, словно обжегшись, когда случайно встретился взглядом с Темным Лордом из диадемы.
— Ты ничего не сможешь сделать, — сказал Риддл почти ласково. Его рука легла на плечи Невилла, мягко, но настойчиво увлекая прочь от невидимой стены.
Но этот крик... Негромкий, но такой пронзительный...
— Я не могу, — прошептал Невилл пересохшими губами. — Он режет...
— Режет, — легко согласился Риддл. — Но это не твое решение и не твоя ответственность. Оставь Томми играться в его замке из песка со всеми этими стенами. В конце концов, в эту игру могут играть двое.
И обхватил ладонями голову Невилла, плотно зажимая уши.
Режущий звук исчез. Исчезли все звуки, и даже головная боль, медленно скапливающая в затылке, ослабила свой узел. Невилл попробовал что-то сказать, но понял, что смотрит на свою подушку.
Было холодно. Пижама промокла от пота, но даже переодевшись в сухую и теплую школьную форму, Невилл не почувствовал себя лучше. Внезапная тишина испугала его. Нет, он не оглох — все еще слышал, как посапывает Дин и ворочается в постели Симус, не говоря уже о храпе Рона, но чего-то не хватало. Чувствуя себя переполненным этой новой пустотой, Невилл спустился в общую гостиную.
Какие-то ранние пташки уже заняли несколько кресел, и среди них Невилл без удивления заметил примостившуюся у камина Джинни. От облегчения у него даже голова закружилась. Пустота? Пустоту всегда можно заполнить.
Он уселся в соседнее кресло, откидывая с глаз еще влажную от пота челку. Джинни хватило одного взгляда, чтобы заключить:
— Плохо спалось?
"Спать одному всегда очень одиноко", — в шутку предложил ответ Риддл, но так уверенно, что Невилл по привычке чуть это не брякнул. Мысленно прокляв неуместный юмор своего дурацкого компаньона, он пожал плечами и вяло пошутил:
— То ли будет накануне финала.
— Попроси Гарри сварить тебе зелье сна без сновидений. Просто чтобы было.
— Нет уж, спасибо. Лучше начну выращивать лаванду на подоконнике. Гарри последнее время в таком настроении, что с него станется подсунуть мне зелье живой смерти, от которого я просплю ближайший месяц.
"На твоем месте я бы не был так уверен, что это шутка. Финал на носу, а он все еще твой соперник."
Ну... Невилл не думал так всерьез, но береженого жизнь бережет.
— С Гарри? — Джинни фыркнула. — Да он же самый беззубый слизеринец, которого видели стены Хогвартса.
— Беззубых слизеринцев не бывает, — возразил Невилл, невольно копируя интонации Риддла. — Есть только те, кто хорошо прячет зубы.
Кажется, и саму эту фразу он когда-то слышал от Риддла, но вряд ли тот придумал ее сам — Джинни сразу наморщила лоб и потерла переносицу:
— Где-то я это уже слышала.
"И где же?" — удивился Риддл и с непонятной Невиллу иронией предположил: "Наверное, в мемуарах Салазара Слизерина."
Вместо ответа Невилл подхватил кочергу и пошевелил дрова в камине. С треском взвились искры. Он наконец-то согрелся.
— В общем, пусть Гарри сам пьет свои зелья, — Невилл откинулся на спинку кресла. — А с третьим туром я как-нибудь по старинке, с волшебной палочкой.
— Наконец-то поверил в свою удачу? — поддразнила его Джинни.
"Как знать. Раз уж ее хватило, чтобы ты дожил до четвертого курса..."
— Как знать, — согласился Невилл и улыбнулся чужой улыбкой. Было в этом иронично-безразличном поведении что-то освобождающее.
Джинни наградила его долгим взглядом.
— Иногда, — сказала она задумчиво, — ты мне кого-то напоминаешь. Но никак не могу понять кого.
— Надеюсь, не Перси, — быстро сказал Невилл, игнорируя пробежавший по спине холодок. Джинни просто переписывалась с Риддлом через дневник, она не могла узнать его интонации или понять что-то по обрывкам фраз, так ведь? И вообще, это было два года назад...
"Не трусь, она даже не помнит большую часть своего первого курса", — утомленно успокоил его Риддл.
— Нет, не Перси, — хихикнула Джинни. — Перси мне напоминает только профессор Бинс.
Задумчивость из ее взгляда ушла, и Невилл вздохнул с облегчением.
— Пошли завтракать. У меня история магии первым уроком, и мне профессор Бинс напоминает не о Перси, а о том, что я или мало поспал, или мало поел.
Они вышли из гостиной бок о бок, почти соприкасаясь пальцами. Закрывшая за ними проход Полная Дама, которой Джинни пожелала доброго утра, одарила их ласковым взглядом и проворковала:
— И вам того же, голубки.
Джинни рассмеялась, но Невилл заметил, как порозовели у нее кончики ушей. Он и сам не удержался от улыбки. Вот теперь он согрелся по-настоящему.
Как здорово! Хоть чуть-чуть!
Про Люпина все в точку. Так бы он все и сглаживал. Прямо физически прониклась, как он пытается не дать порваться всем соединяющим ниточкам 2 |
Какая классная глава)))
2 |
Даже немного обидно, когда Гарри в духе свят-свят думает, что не хочет быть похож на Снейпа. Но и понять его, конечно, можно ))
1 |
Eloinda Онлайн
|
|
У меня тоже "в носу засвербило", пока читала речь Гарри, а буковки на экране телефона расплылись...
Спасибо, дорогой Автор, что заставляете испытывать подобные эмоции! 1 |
crazykotyaraавтор
|
|
Карайа
Это примерно 90%, я думаю. 6 |
У меня день рождения через 3 дня и прода была бы отличным подарком
1 |
Читаю вперед на другом свйте и последняя глава просто невероятно глубокая
2 |
Решила прочитать заново, прочла пиолог, и - вы ведь были вдохновлены Благоми знамениями тогда, правда? Очень стиль написания знакомый.
|
crazykotyaraавтор
|
|
Haaku
Нет, Благие знамения когда-то читала, но мне они а) не понравились б) помнятся очень смутно. :) |
А вы перестали публиковать вперед на фикбуке, да?)
|
crazykotyara
исчо подожду... (прям по рукам себя бью, чтобы дождаться окончания, а потом вернуться)) Вдохновения! |
crazykotyaraавтор
|
|
Emsa
Так там хиатус уже 1 |
crazykotyara
Сил вам в преодолении хиатуса, и сил Невиллу на превозмогание 2 |
Категорически прошу прощения, но когда продолжение?) ( Осознаю, что этот вопрос набил оскомину, но не могу молчать)
6 |
neo21 Онлайн
|
|
Сириус не самый мой любимый персонаж, но в этой главе он исключительно точно высказывается о роли Дамблдора. Это достойно аплодисментов. И напрашивается комментарий другого персонажа из другого фика - что все, кому Дамблдор пытался "помочь", очень плохо кончили. Любой темный лорд полысеет от зависти. Так задурить всем голову надо суметь. Тем любопытней выглядит контраст между тем, что сорвиголова Сириус действительно пытается как-то Гарри оградить от опасности, а самые "заботливые" просто смотрят, как паренек себе закапывает все глубже в мифическое "всеобщее благо". Ну, на ошибках учатся.
|