Хроники одного Города (джен)

Бонхард дышал натужно, с хрипами, с трудом вырывая глоток затхлого воздуха из своих недр. Что-то проснулось внизу — такое желанное, родное, темное. Оно и помогло ему, заставило взглянуть на мир глазами подгнивших тел, ощутить приятный запах разложения и сырости, заставило осознавать. Огромное тело, местами кровоточащее каменной крошкой, было еще сильным и крепким. Внутри, в самом низу, раздавался натужный гул — он хотел есть. Голод пробуждал спящие вечным сном тела, отправлял на поиски добычи.

Бонхард знал, что внутри ходит кто-то живой — как мелкий клещ, незаметно перемещающийся по голой коже. Но глаза не видели, и нос не чуял. Он знал, что найдет клеща, сожрет и утолит свой голод — дело только во времени. Сила ровным слабым следом струилась вслед за клещом, и Бонхард шел за ним, с наслаждением поглощая магию.

Коридор, еще один, зал с тремя еще не вставшими мертвецами, еще один коридор и…

* * *

Зомби, ошалело мотая головой, шел прямо на меня. Все его тело было истыкано стрелами, и при должном воображении его можно было бы сравнить с большим мертвым ежом. Нас разделяло совсем небольшое расстояние в несколько футов, но я не торопилась доставать святую воду — его ждала еще одна ловушка, значительно отличавшаяся от тех, что он уже преодолел. Странное восьмиугольное отверстие, еле заметное в полумраке, ощутимо отдавало магией.

Я внимательно наблюдала, на какие плиты наступал мертвец, и кажется, нашла небольшие отличия. Впрочем, мне могло и показаться, что та часть пола, что активировала ловушки, немного выпирала.

В коридоре ярко вспыхнуло синим светом, и зомби рассыпался прахом, не успев издать ни звука. Я тихо присвистнула.

Постояв пару минут и не увидев других тварей, я осторожно пошла вперед, стараясь не наступать на подозрительные плиты. Видимо, Строитель сегодня был на моей стороне, я миновала опасный участок без проблем.

Это был уже пятый подземный этаж Бонхарда, и здесь повсюду стояли гробницы Хаммеритов. А это означало, что здесь лежит куча драгоценностей, и соответственно имеется много ловушек. Идти приходилось осторожно, осматривая каждый фут пространства, но слава Строителю — подо мной оставался только один ярус, а значит, мое путешествие подходило к концу.

Зомби здесь было удивительно мало — спасибо магическим ловушкам, но несколько штук все же попались на пути. В основном они просто неподвижно лежали на полу, полузадушенно хрипя — если было чем. Этих можно было просто обходить, они вставали, только когда ощущали добычу рядом с собой. А мои заклятия пока справлялись со своей задачей.

Я настолько устала от вечной тьмы и замкнутости пространства, что даже не осматривала особо странных мест, но все же один зал сумел меня заинтересовать. Обойти его было никак нельзя, и я остановилась на пороге, сдерживая удивление. Вероятно, это было место упокоения какого-то важного хаммерита — каменные стены были завешаны гербами с молотом и вырезками из хаммеритских писаний. Слова уже невозможно было разглядеть, и я не стала напрягать зрение. Но удивило меня другое — на полу лежало яркое пятно света в форме огромного молота, оно занимало почти всю залу, разгоняя тьму. И ни ловушек, ни зомби, ни развороченных гробов — мертвые здесь спали вечным, спокойным сном. Даже дышалось по-другому, хотя я и не сразу это заметила.

В противоположном конце зала я разглядела простой каменный постамент, на котором когда-то лежала вещь, очевидно, очень дорогая для покойного. Он был пуст и покрыт пылью — значит, либо воры добрались и сюда, либо у меня разыгралось воображение.

Откуда шел свет, я не поняла, потолок был глухой, как и везде. Здесь был какой-то подвох, и я остановилась на пороге, мучительно размышляя. Где? В чем?

А потом, стоило мне сделать первый шаг внутрь, вдруг раздался тихий звон цепей. Я остановилась, не веря своим ушам. Сделав шаг назад, — обратно на порог, я усилила свет и огляделась. Подвох обнаружился в виде еле заметного колебания воздуха прямо над световым пятном. А ведь оно так и манило к себе — пройтись, вспомнить солнечный свет.

Первый же кинутый камешек рассыпался в пыль, едва оказавшись в световом пятне.

— О-о-о, — не удержалась я. — Кажется, здесь не очень любят незваных гостей.

Пробираясь через зал по немногочисленным теням, я старалась как можно дальше держаться от света. Звон цепей усиливался, когда я проходила совсем близко от ловушки, и я, дрожа от страха, постаралась покинуть это место как можно скорее.

Порог был совсем близко, когда меня что-то настигло: темнота навалилась, смяла меня и придавила к полу. Нелепо взмахнув руками и вскрикнув, я распласталась совсем рядом с дверным проемом.

— Энн?

* * *

…Клещ попался. Запищал, задергался в невидимой паутине его голода и вожделения, и, не устояв, умер, живописно раскинув руки. Бонхард дрожал от нетерпения поскорее разделаться с жертвой, но что-то гнало его сознание в другую сторону. Что-то давно требовало его внимания, но азартные поиски назойливой букашки не давали больше ни на чем сосредоточиться. Но теперь, когда погоня закончилась, его нутро взвыло от противного, тревожного чувства — бежать, бежать, бежать. Нет, не бежать — заснуть, тогда его не заметят, не тронут.

Бонхард затих, затаился в темных углах, извилистых коридорах и под потолком. И присмотрелся…

Фигура незнакомца была закутана в темную тряпку, но это не помешало учуять его силу. Огромную и опасную, но все же не сравнимую с той, что родилась в нем — там, в самом низу.

Тихий голос нашептывал, что надо ждать, молчать, не двигаться и тогда его не заметят, не тронут, не съедят. И Бонхард молчал и не двигался, повинуясь голосу.

«Отпусти, отпусти клещика, увидят…»

«Нет, мой-мой, я поймал, я съем!»

«Отпусти-отпусти-отпусти».

«Нет! НЕТ!»

Незнакомец склонился над пойманной букашкой, провел клешней по красным волосам, и вдруг резко обернулся.

И тогда Бонхард взвыл — яростно, со страхом, умоляюще. Враг забирал у него силу — тело корчилось, выкручивалось, как в тисках, скулило от боли.

«Нет, нет, нет, перестань!!!»

«Отпусти букашку».

«Отпущу-отпущу, не трогай!»

«Это не я, дурачок».

* * *

— Энн?

Я резко вскочила, панически сжимая плечи руками, все еще чувствуя, будто меня сплющивает.

— Энн, все хорошо. Подожди, я дам свет …

— Свет? — прохрипела я. — Здесь же хаммеритская ловушка, света должно быть много.

— Я случайно деактивировал ее, когда отцеплял от тебя этого гада.

— Артемус, — я потрясенно вгляделась в посеревшее лицо хранителя.

— Признаться, я не особо удивился, когда понял, что здесь именно ты. Но как же тебя сложно выслеживать!

— Артемус…

Я захлебнулась в чувстве внезапной привязанности и замолкла, не в силах выразить свою радость.

Он улыбнулся.

— Рад, что успел. Как ты себя чувствуешь?

— Я не знаю. Как хорошо, что ты пришел!

Усилием воли я задавила в себе желание обнять его и потрясла головой.

— Что это было? Я… ощущала себя кем-то. Он очень голоден.

— Это Бонхард, ярусом ниже живет какая-то темная тварь. Она пробудила в нем сознание, как когда-то было в Колыбели. Наверное, ты соприкоснулась с его разумом, такое бывает.

— Кошмар, — пошатываясь от слабости, я встала и оперлась о косяк. — Ты не представляешь себе, какой он… мерзкий.

Артемус печально улыбнулся и протянул руку.

— Теперь ты не откажешься опереться на меня? Бонхард выпил все твои силы, а нам еще нужно выбираться, пока его жадность не пересилила страх.

— Я хотела узнать, что будит здесь мертвецов, — сказала я, чувствуя, как он обнимает меня и ведет назад. — Думала, что это Вольфгант.

— Если бы ты мне хоть немного доверяла, то получила бы свой ответ без таких усилий, Энни. Ты позволишь себя так называть?

Вопрос был глупым — сейчас я готова была позволить Артемусу все, что угодно, лишь бы он не покидал меня.

— Вольфганту не нужны медлительные мертвые для армии, у него достаточно живых и быстрых. Мне очень жаль, но твой поход был вовсе не нужен.

Его руки дарили мне странное, теплое спокойствие, и я расслабилась. Боль постепенно стихала в теле, но идти самой было все еще сложно. Хранитель безошибочно выбирал самые короткие и безопасные пути.

— Здесь много ловушек.

— Не считаешь же ты, что я не способен обнаружить бездарные капканы для дураков? — Артемус улыбался, и это тоже успокаивало.

— Мне это не нравится. Знаешь, я не питаю к тебе особо теплых чувств, но сейчас готова продать за тебя даже Мафусаила. Ты заколдовал меня, да? Зачем?

— О, это побочный эффект, не обращай внимания. Мне пришлось поделиться с тобой силой, чтобы ты могла идти. Завтра проснешься и по прежнему будешь меня не любить.

— Вполне заслуженно, — со стыдом добавила я.

— Ну, разумеется.

— Он бы убил меня, да — Бонхард?

— Нет, — хмыкнул Артемус. — Для этого у него еще мало сил. Чуть попозже ты бы сама сбросила его магию, это не сложно. Но вот зомби представляли бы для тебя большую опасность.

— Спасибо, что спас. Ничего, что я на «ты» перешла?

— Переживу как-нибудь. Главное, с Орландом этот трюк не повторяй, вряд ли он придет в восторг…

* * *

Спустя долгие футы темных коридоров, лестниц и дорог, я обнаружила себя в кабинете Артемуса. Он бережно усадил меня в кресло и теперь наливал в чашку живицу. Сил не осталось ни на что — даже слушать его было сложно.

— …Так что на счету твоего пожирателя три спасенных жизни. Впрочем, я сомневаюсь, что те парни хоть что-то помнят.

— Ага.

Хотелось заснуть прямо здесь — свернуться калачиком в кресле, рядом с Артемусом, он не будет мешать, и от Орланда защитит…

— Боюсь, что нет, Энни.

— Что?

— Мешать я тебе и правда не буду, а вот от Орланда защитить не в состоянии.

— Я что, вслух это сказала? — вздохнула я. — Извини…

— Не надо извиняться. Я, признаться честно, уже подумываю чаще делиться с тобой силой — такие комплименты мне делали лет тридцать назад. Выпей-ка, полегчает.

Я послушно припала к кружке, и вскоре по телу разлилось приятное тепло, принося с собой силу и проясняя сознание.

— Надеюсь, ты не воспользуешься моим состоянием и не будешь выпытывать секреты?

— Я воспользуюсь твоим состоянием и напою тебя пивом, — хмыкнул он, — а тайны твои я могу узнать и без тебя. Темное ведь, верно?

Я кивнула.

— Пока я хожу, вспомни, что интересного ты видела внутри. Мне бы не хотелось ходить туда еще раз, а понять, насколько там все плохо, нужно. Надеюсь, твой рассказ поможет.

Закончив говорить, Артемус остановился напротив меня и хмуро посмотрел.

— Ты уверена, что хорошо себя чувствуешь?

— Ничего, просто устала, — отмахнулась я, не желая его беспокоить.

— Врешь, — вздохнул он. — Я сейчас вернусь и осмотрю тебя.

Я с теплотой посмотрела на закрывшиеся за ним двери и в очередной раз напомнила себе, что мои эмоции — не совсем мои.

И все-таки, что раньше мне мешало присмотреться к Артемусу получше?

А потом я на секунду закрыла глаза и, кажется, уснула.