Хроники одного Города (джен)

— Не то что бы я не боялась их, — прошептала я, с ненавистью смотря на медленно крадущихся тварей, — но сегодня произошло уже столько, что мне просто лень ввязываться в очередные неприятности. Давай мы их обойдем, а?

— Как пожелают дамы, — одними губами ответил Гаррет, и я с облегчением потянула его назад.

Наверное, не будь я такой усталой и замученной приключениями, ситуация показалась бы мне забавной. Дело в том, что Гаррет сразу после того, как мы вышли из цитадели Хранителей, соблазнил меня новой бодрящей настойкой в трактире "Дохлая рыба". Он так щедро и красиво ее расхваливал, что я вдруг поняла, что просто не могу жить без нее. И вот по пути из Стоунмаркета в Доки, через которые мы решили пройти в Южный, а потом в Старый кварталы, мы чуть не наткнулись на группу куршоков. Я в самый последний момент успела почти бесшумно утащить Гаррета в переулок.

— И чего они опять тут ходят? — недоуменно прошептала я. — Барон Майер, насколько я поняла, пытается их найти. И о чем думает Вольфгант? Если стража поймает хоть одного, обязательно же допросят по полной!

— Вольфгант тут не причем, скорее всего. — Мы уселись на лестницу, издали наблюдая за монстрами. — Куршоки достаточно свободолюбивый народ, вряд ли они потерпят прямые приказы. Ты же сама слышала ту его речь, в тронном зале, он знает, как приручить их. И сомневаюсь, что у него хватит глупости прямо запретить им выходить на поверхность.

— Мне рассказывали, что все входы в катакомбы запечатаны глифами, а пользоваться ими умеют только Хранители, — нахмурилась я. — Ты можешь представить, что бы кто-то из них решил выпустить этих на свободу?

— Не говори глупостей, — отмахнулся он, — они просто продолбили лаз и все.

— Как уверенно ты говоришь, — удивилась я, — раньше они не вылезали так явно. Тем более, у куршоков глаза, насколько я знаю, болят даже темной ночью. Какое тогда удовольствие — выходить на поверхность?

— Ты вот вроде читала про них, — покачал он головой и приобнял, — а ничего все равно не знаешь. У них существует такая специальная... каста тех, кто с самого детства очень много времени проводит на поверхности. Они считаются там самыми лучшими.

— Разведчики?

— Ну... для их интеллекта, пожалуй, да. Но в основном они воруют еду, золото, выпивку, иногда людей.

— Как мерзко, — я скривилась, — и почему я ничего об этом не знала?

— Наверное, потому что никогда ими не занималась, — пожал он плечами. — Не думаю, что куршоки представляют хоть какой-то интерес для твоих заказчиков. Магией они не обладают, каких-то особых знаний нет, а все драгоценности, что у них имелись, я выкрал уже давно.

Я ухмыльнулась.

— Это во время истории с ведьмой? Что тебе там понадобилось?

— Ерунда, в общем-то. К ним случайно попал ключ от Книги Пророчеств, и Хранители попросили достать его.

— Потрясающе, ключ от самой важной книги в Городе лежал в подземельях, в лапах не слишком разумных существ, — я фыркнула. — Как это похоже на Орланда — создавать всем неприятности. И вообще, Гаррет, что твоя рука делает на мне?

— Что? О! Тебе не нравится?

— Извини, пожилые, одноглазые воры не в моем вкусе! — я скинула с себя его руку. — Пошли уже отсюда.

— Через пост стражи или проплывем до Старого квартала по каналу? У меня есть здесь знакомый, он мог бы одолжить нам лодку.

— У меня есть вариант лучше — у Язычников в парке специальный тоннель, они должны нас впустить, — я потащила Гаррета вверх по лестнице.

— Правда? — кажется, он был удивлен. — Я никогда о нем не слышал, почему бы?

— Наверное, потому что ты воруешь то, что плохо лежит, а не спасаешь их детей, — резонно предположила я, размышляя, стоит ли сообщать страже о незваных гостях или сразу идти к Хаммеритам, все-таки последним не в пример легче справиться с куршоками. — Подержи мои шмотки, я предупрежу стражу о куршоках. Не могу смотреть, как они бездельничают.

Подозрительно разглядывая мое лицо, стражник все же выслушал меня и побежал за подмогой. Правда, попросив до этого никуда не уходить. Кто-то, а эти ребята никогда не рисковали зря своими шкурами, и я тоже.

— Теперь мы можем добраться до «Дохлой рыбы» по улицам, — улыбнулась я.

— А я-то размечтался посмотреть на этот тоннель, — хмыкнул Гаррет, — держи свою сумку и пошли, сегодня я тебя напою.

Я насмешливо покосилась на вора.

— Настойкой, разумеется, а то ты вон, бледная какая.

Я хмыкнула и скользнула к проходу в Южный квартал, ежесекундно оглядываясь по сторонам. Нам вроде бы ничего не грозило, но смерть всегда приходит неожиданно. И уже большая радость, что страже объяснили, что мы с Гарретом пока не доступны. Я злорадно усмехнулась, когда представила унылые лица этих ребят.

— Чего скалишься? — прошептал Гаррет.

— Вспомнила кое-что, — шикнула я, — ты помолчи лучше, тут кто-то ходит недалеко.

Гаррет замолк.

На повороте на нас налетела какая-то тщедушная и пахнущая перегаром женщина. Она вскрикнула и пустилась бежать.

— Не понимаю, почему они все меня так боятся, — вздохнул Гаррет.

— Не понимаешь? — я подавила желание улыбнуться. — А в зеркало-то ты смотрел? Не такой уж ты и красавчик, как тебе кажется.

— На себя посмотри, оглобля, — он фыркнул, — я привлекаю женщин ореолом таинственности и романтичности! Зачем мне нужна эта красота?

— Чтоб люди от тебя не шарахались, — подсказала я.

В Южном квартале был потрясающе красивый мост, раскинувшийся через небольшую речушку, в которую горожане постоянно скидывали мусор. И оттого она жутко воняла, не смотря ни на какие меры. Полгода назад сюда поставили стражу, в надежде остановить безобразие, но результата, разумеется, не было. Ситуацию изменил приезд Короля: Город вычистили, отмыли, речушка перестала вонять и даже чуть переменила цвет.

Но зато теперь наш Город меня пугал своей величественностью. Порой сквозь кошмарную круговерть событий проглядывало это ощущение. Налет грязи, преступности и лицемерия делал Город роднее и уютнее. И если раньше, подняв взгляд и увидев потрясающие шпили башен, крыши готических соборов и древние горгульи, можно было застыть от восхищения, понимая, что нигде в мире ты не увидишь такого великолепия, то сейчас красота была везде, и ее было страшно трогать, касаться, словно ты уже не входил в круг ее друзей, будто теперь ты не принадлежишь Городу.

Мы молча проскочили за спинами двух стражников, миновав слишком освещенный участок улицы так быстро, как только могли. А потом, за углом, Гаррет схватил меня за руку и кивнул на неприметную лестницу, ведущую на крышу замшелого многоэтажного дома. Надо же, никогда ее не видела.

Наверху я огляделась и снова задохнулась от красоты этого невозможного Города:, почему-то именно ночью он был красивее всего.

— Это еще что, ты не видела его на восходе, — правильно истолковав мое восхищение, сказал Гаррет, — идем, здесь нам никто не подаст чудесной, бодрящей настойки.

— Перестань, — попросила я, — иначе я прямо сейчас захлебнусь слюной. Где здесь спускаться, показывай.

Показывать оказалось нечего — мы проникли в дом через чердак, а оттуда уже потихоньку спустились в Старый Квартал.

Трактир "Дохлая рыба" располагался в бывшем жилище Чумной ведьмы — знаменитой колдуньи, принесшей когда-то давно в Город дохлую, зараженную крысу. Сама ведьма болезни не перенесла и умерла буквально спустя несколько дней после того, как началось моровое поветрие. Меня, собственно, всегда интересовало – а зачем она тащила с собой заразный труп?

Дом стоял пустым около двухсот лет, а потом из него решили сделать музей; отремонтировали, обставили соответственно, но люди боялись заходить в проклятый дом. И он пустовал еще несколько десятилетий, пока один предприимчивый тип не снял его для трактира. По его приглашению Хаммериты прилюдно освятили помещение, и в забегаловку повалили люди. В основном, конечно, разбойники, убийцы, воры, прохиндеи и прочий сброд.

Мафусаил рассказал мне как-то, что такое название трактир получил после драки, в которой зарезали главу Гильдии Убийц по прозвищу Дохлая рыба.

Вот в это прелестное место мы и направлялись.

— Прошу, мадам, — шутливо поклонился Гаррет и открыл передо мной дверь.

— Как вы любезны.

Я сделала шаг внутрь и вдруг заметила что-то инородное на периферии зрения, инстинктивно нагнулась и спасла свою дурную голову от летящего стула. Он ударился о стену и рассыпался на жалкие, гнилые обломки.

— Какая прелесть, — ничуть не удивившись, заметил Гаррет за спиной.

И он был прав, Свиг всех съешь! Картину, открывшуюся перед нами, впору было писать маслом! В центре, раскидав тяжеленные столы, мутузили друг друга четыре огромных стражника. Очевидно, в начале шоу их было больше, потому что на безопасном расстоянии от места действия, на полу, валялись люди. Вокруг них суетились прехорошенькие служанки — вытаскивали из карманов кошельки, вытирали кровь, приводили в себя и пытались отправить домой.

В углу тоже была драка, не такая смешная, как центре, но все же. Похоже, что именно оттуда прилетел стул. Все остальные посетители сгрудились по безопасным закуткам и громко подбадривали драчунов. И аккомпанементом ко всему этому безобразию выступала развеселая музыкальная группа, играющая, если я правильно расслышала, джаз.

— Гаррет, и что это? Мы же не будем присоединяться, правда?

— Ну, разумеется, нет. Это всего лишь общая зала, нам нужно будет ее только пройти, а вот за теми шторками есть еще одно помещение — нам туда.

— Потрясающе, — выдохнула я, — ну что, поползли?

Преодолев несколько смертельно опасных футов, мы нырнули за старую, потрепанную штору и оказались в объятиях глыбоподобных охранников. Гаррет что-то прошипел им, и перед нами открылась дверь в рай.

Кажется, я даже разинула рот — настолько велик был контраст.

— Ого!

— Я тоже сперва удивился, — широко улыбнулся Гаррет, толкая меня дальше, — ты не думай, мы еще не пришли. Здесь есть специальные зачарованные комнаты, где никто нас не подслушает. Вот там мы и будем спиваться от тоски по несовершенному миру.

— Как сказал! — улыбнулась я.

После шикарной, богато обставленной и чистой залы мы попали в невзрачный коридор. Нас встретил хмурый Боб — хозяин заведения — и проводил в небольшую, уютную полуквартиру.

— Если о нас будут сплетничать по Городу, то я оторву тебе голову, — пообещала я Гаррету, осматривая широкую двуспальную кровать.

— Я тебя умоляю, о нас сплетничают давно. Ну, вернее, обо мне и какой-то девице. Ты что, не знала?

— По-твоему, мне интересны все слухи о тебе, гуляющие по городу? Если эту девицу не будут соотносить со мной, то мне до потолка. Я просто не хочу портить себе репутацию приличной девушки.

— Приличная девушка? Ты — приличная девушка? — он громко заржал. — Я всегда знал, что у тебя отличное чувство юмора!

— Заказ лучше сделай!

Я покачала головой и плюхнулась на стул, все-таки эта ночь хоть и не была самой безумной в моей жизни, но почти до нее дотягивала.

Перед тем, как совсем расслабиться, мне оставалось сделать одно — проверить чары на комнатах, на всякий случай.

Заклятия оказались в полном порядке, но я перестраховалась и вплела в них свое.

— Что ты делаешь? — Гаррет с интересом смотрел, как я машу руками.

— Порчу на тебя навожу. Ты мне обещал бодрящую настойку, и у меня кончилось терпение, теперь я стану смотреть, как ты будешь кричать от невыносимой боли и корчиться на полу. Правда, здорово?

— Ну и шутки у тебя. Вот твоя настойка, смотри, целая бутылка, можешь все выпить. Теперь ты сжалишься надо мной?

— Только если сюда принесут поесть, и ты мне расскажешь, до чего договорился с Орландом.

— Он сказал, что ты и так в курсе, — удивленно заметил Гаррет, открывая бутылку.

— Ты же знаешь его, он почему-то считает, что все люди должны знать все происходящее в его голове, — я заприметила симпатичные рюмки на полке и поспешила их достать, — но я только догадываюсь.

— И о чем? — жидкость цвета расплавленного серебра пролилась в рюмки, и я тут же схватила одну.

— Из чего настойка?

— Не переживай, никто нас не отравит, — улыбнулся Гаррет. — Ну так, и?

— О чем, о чем? О плане действий, разумеется. Поправь меня, если я ошибаюсь. Ты встретишься с Вольфгантом, украдешь для него безделушки, потом на них Орланд наложит следящее заклятие и во время ритуала все вместе навалятся на Вольфганта, а мы в это время стащим Книгу?

— Ничего ты придумала! Не так все сложно. Я не буду отдавать награбленное Вольфганту, я принесу ему сделанные Орландом подделки со следящим заклятием. А Книгу мы выкрадем прямо во время ритуала. Ты пей-пей, чего так вылупилась на меня?

Я покрутила пальцем у виска и махом выпила рюмку настойки.

Что-то обжигающе-горячее волной прошлось по моему телу, и я с удивлением поняла, что мои глаза больше не смыкаются от усталости! Отличная вещь!

— Замечательная штука, Гаррет, но прости — ты идиот, — улыбнулась я. — Вспомни, что произошло со мной в подземелье куршоков, и увеличь втрое. Ты не Книгу будешь там воровать, а затыкать мне рот, чтобы нас не обнаружили. Такое количество магии у меня вызывает нестерпимую боль, и с этим ничего нельзя поделать. Сам же ругал меня, что я слишком близко подобралась.

Видно было, как разочарование постепенно проявляется на лице Гаррета.

— О, — скривился он,— и почему ни я, ни Орланд про это не подумали?

— Потому что об этом знаешь только ты. Обычные маги и простые люди ничего не почувствовали бы на моем месте, — сказала я. — Нам нужен другой план. И в цитадель Хранителей я больше не пойду, даже не надейся.

И мы замолчали.

Я налила себе еще бодрящего алкоголя, а Гаррет отошел и уселся у камина. Ему лучше всего думалось у огня, он сам как-то мне рассказал об этом. Но думать здесь, наверное, было нечего. Еще пока я говорила, в голове вертелись две версии, но почему-то и та, и другая здорово смахивали на самоубийство.

— Есть специальные следящие чары — паутина, — неуверенно начала я, — если их наложить на настоящие артефакты, которые Вольфгант хочет использовать в ритуале, то они перекинутся и на Книгу. И после того, как этот тип спрячет свое сокровище, мы ее выкрадем. Придется привлечь еще народ, конечно, но что уж тут поделаешь?

— А зачем еще тебе люди? — Гаррет прикрыл свой единственный настоящий глаз, и мне пришлось смотреть в искусственный зеленый.

— Ты хоть понимаешь, какие проклятия наложит Вольфгант на Книгу и как он ее спрячет? Я не такой уж и мастер в колдунстве — так, нахваталась по верхам. Мне далеко даже до Мафусаила, хотя тот самоучка, а уж про этого злодея я и вовсе не говорю.

— Сомневаюсь, что Орланд одобрит, — протянул Гаррет, — тут и смысл — не допустить разъединение Вольфганта и Книги.

— Смысл в том, что нам нужно остановить его, а кража Книги — единственное средство, — возразила я., — Ммогу тебе еще предложить навалиться всем скопом на этого типа завтра вечером у меня дома, но я сомневаюсь в успехе этой затеи. Вольфгант, знаешь ли, талантливейший маг.

— Можно было и не озвучивать, — кивнул он. — Кстати, куршоки ведь искали что-то на кладбище, верно? Мне и у вас надо что-то украсть?

— Да, медальон, — растерянно согласилась я. — Слушай, а я ведь про него только сейчас вспомнила. Но ты не переживай, я тебе его сама отдам.

— Это тоже действие магии?

— Нет, это моя тупость, не переживай. Иногда я просто забываю о важных деталях.

— Ты — наемник, и что-то важное способна забыть? — изумился он.

— Именно поэтому Орланд и считает меня тупой, — поморщилась я, — и если ты скажешь мне еще что-то об этом, получишь!

Гаррет уничижительно хмыкнул, а потом снова засмеялся.

— Не лопни, — не то что бы я действительно обижалась, но сделать оскорбленный вид стоило, иначе он будет смеяться надо мной до самого утра.

До которого осталось не так уж и много, а мне, не смотря на живительную силу серебристой настойки, надо было поспать.

— Прости, — покаялся отсмеявшийся Гаррет несколько минут спустя, — просто никогда бы не подумал.

— Где моя еда, кстати? — я возмутилась.

— Я проверю, — кивнул он, все еще улыбаясь, и скрылся из комнаты.

Он вернулся минут через пять, неся огромный поднос с едой и вином.

— Зачем здесь еще алкоголь? — подозрительно спросила я.

— Ты что, опять все забыла? Я же обещал, что я напою нас с тобой.

— Получишь, Гаррет, — я погрозила ему кулаком, — и ты обещал напоить меня, а не нас.

— Неужели ты думаешь, что я упущу возможность разгромить эту часть ресторана, набить морду трактирщику и грязно пристать к тебе?

— Я тебя сейчас не убила только потому, что ты держишь в руках еду, а я ужасно голодна, но это ничего — еще немного, и я не откажусь поужинать человечинкой! — я старалась говорить угрожающе, но, кажется, ничего у меня не получалось.

— Тебе же самой смешно. Иди жрать, барышня, а то еще чуть-чуть, и мне станет страшно.

* * *

Следующие полчаса мы молча ели восхитительно зажаренную курицу и пили совершенно отвратительное вино.

— Пока мы не напились и не пошли бить Боба, ты скажи, что думаешь о моем плане, — я вернула разговор в рабочее русло, — ибо еще немного, и мне будет не до государственных заговоров.

— План вполне в моем стиле, — развел он руками, — но с Орландом надо все-таки посоветоваться.