Серия Полуночник-4: Сила Хогвартса (джен)

Впервые за долгое время больничное крыло Хогвартса было полностью занято. Большинство пребывавших там просто спали после сильной эмоциональной встряски, но и раненных тоже хватало. Ремус Люпин оправлялся от повреждений мышц руки, нанесённых ему Фенриром Грейбэком. Но и он скоро должен был полностью поправиться. Билла Уизли всё ещё мучили раны на лице — также работа Грейбэка — и он, скорее всего, уже никогда не будет прежним. У Чо Чанг была сломана нога и имелся глубокий порез на спине, но её раны уже были обработаны. Она могла уйти сразу же, как проснётся. Эрни Макмиллан спал после полученного сотрясения мозга, Дину Томасу нужно было залечить сломанную ключицу, а Колину Криви — заново отрастить несколько костей в руке.

И ещё две кровати были огорожены ширмами.

Дальнюю по-прежнему занимало тело Альбуса Дамблдора, накрытое простынёй. Никто пока даже не пытался убрать его тело — отчасти потому, что все продолжали пребывать в шоке, отчасти потому, что не знали, что им делать. Никто не хотел брать на себя ответственность и принимать решение о том, где следовало похоронить Дамблдора. Никто не хотел думать, что директор вообще в этом нуждался.

На соседней кровати лежал подросток, у которого, казалось, не было вообще никаких серьёзных физических ран. Однако он был перевязан больше других и окружен большим числом устройств, чем кто-либо ещё в больничном крыле. Раны Гарри Поттера были почти что выжимкой его последних лет в Хогвартсе: физическое, эмоциональное и магическое истощения в дополнение к небольшому сотрясению. Также у него оказались порезы и синяки по всему телу, вызвавшие у мадам Помфри недовольную гримасу. Чтобы помочь ему оправиться, в его руку воткнули иглу, соединенную с трубкой, выходившей из большого сосуда с голубоватой жидкостью. Это была смесь укрепляющих лекарств и питательных зелий, разработанная за последний год, чтобы помогать людям поскорее оправиться от магического и физического истощения.

Именно эта смесь позволила Гарри проснуться раньше всех этим утром. Предрассветные лучи проникали сквозь окна, придавая больничному крылу некую таинственность. Гарри недоуменно открыл глаза и устало моргнул, оглядывая расплывчатое помещение. Тело протестующе закричало, стоило ему потянуться к прикроватному столику за очками. На это у него ушла, казалось, целая вечность, поскольку каждое движение посылало искры боли вверх по руке и дальше по спине. Подавив стон, Гарри надел очки и моргнул, привыкая к чёткости окружающего мира.

Слева от него стояла ширма, справа — ещё одна, перед которой на стуле в данный момент спал Сириус. Гарри в недоумении уставился на крёстного, но тут на него нахлынули воспоминания о произошедшем прошлой ночью. Как столько всего могло произойти за одну ночь? Удивительно, но меньше суток назад главной проблемой Гарри были итоговые экзамены. ”Теперь-то это уже не так”. Теперь Гарри беспокоился о том, как ему выжить без Дамблдора — Дамблдора, который всегда был рядом, чтобы помочь, и который никогда не критиковал его за ошибки, что он совершил за эти годы.

Устало вздохнув, Гарри медленно сел, вздрагивая от каждого движения. Его опыт целительства говорил ему прислушаться к своему телу и остаться в кровати, но именно этого Гарри хотелось меньше всего. В кровати ему заняться было нечем, ну, кроме как думать, а значит, снова и снова прокручивать в голове прошлый вечер. Гарри осторожно вытянул иглу из руки и снял странного вида пластыри, а затем аккуратно соскользнул с кровати. Ноги коснулись холодного каменного пола, и вверх побежали искры боли. Схватившись за кровать для поддержки, Гарри медленно двинулся к изножью кровати; его тело, казалось, становилось сильнее с каждым шагом. Он закрыл глаза и мысленно поблагодарил Хогвартс. Школа знала его слишком хорошо.

К тому времени, когда он вышел за ширму, Гарри уже мог стоять без поддержки. И с широко раскрытыми глазами уставился на множество занятых кроватей. Мистер и миссис Уизли спали на соседних кроватях рядом с кроватями Рона, Джинни и Гермионы. Никто из них, похоже, не был ранен, к облегчению Гарри. Тут его взгляд упал на Билла, лежавшего на другом конце больничного крыла, и он скривился, рассмотрев его лицо. Ноги же сами понесли его в ту сторону.

Его распирало от желания что-то сделать. Он едва заметил Флер, спавшую рядом с Биллом, когда приблизился к нему и хорошенько разглядел его сильно истерзанное лицо, покрытое ужасно пахнущим зелёным гелем. Гарри медленно поднял руки и задержал их над самым лицом Билла. Закрыв глаза, он почувствовал, как его наполнило тепло, присоединившееся к тёплым волнам, что, казалось, проходили сквозь него, проникая через стопы ног и распространяясь вверх по телу. Гарри тут же понял, что Хогвартс помогает ему, и позволил теплу течь к рукам. Чуть опустив кисти рук, Гарри позволил себе впасть в транс и сосредоточился на исцелении. Он почувствовал отравленные раны на лице Билла и дал приказ коже затянуться.

На секунду Гарри показалось, что он услышал вздох, но был слишком сосредоточен на текущей сквозь него магии. Он чувствовал, как затягиваются раны, и начал ощущать нечто более глубокое, нечто очень знакомое. Это было похоже на то, что Гарри ощущал, когда исцелял Ремуса, но не настолько концентрированное. Билл был инфицирован, но не был настоящим оборотнем. Этот волк был более смирным, но, похоже, имел те же защитные наклонности, что и Лунатик.

— ГАРРИ!

Гарри распахнул глаза, и волна тепла резко оборвалась, сменившись пустотой, которую он обычно ощущал после исцеления серьёзных ран. Он покачнулся и тут же почувствовал, как кто-то подхватил его. Не прошло и пары секунд, как ноги Гарри подкосились, отчего он и державший его человек повалились на пол. Именно тогда Гарри заметил мадам Помфри, кинувшуюся к Биллу, который сел в кровати и обеспокоенно уставился на него.

По комнате разнеслись вздохи, когда все разглядели лицо Билла. Вместо огромных порезов на нём были красные шрамы, которые уже наверняка никогда не сойдут. Билл медленно потянулся и коснулся своего лица, его пальцы пробежали по каждому шраму. Взгляда Билла переместился на Флер, которая издала радостный вскрик и прыгнула ему на шею. Волны облегчения и счастья исходили от них обоих, и они плакали, уткнувшись в плечо друг к другу. Ни у кого не хватало храбрости мешать им.

Мадам Помфри раздражённо фыркнула, поспешно обошла кровать и опустилась на колени перед Гарри.

О чём ты только думал, Гарри? — спросила она, проверяя его пульс. — Что я говорила тебе о перегрузке магических резервов? Ты ещё не оправился от ран, полученных прошлой ночью!

Державшие его руки обняли его крепче, и до его ушей донёсся знакомый голос.

Не сейчас, Поппи, — сквозь зубы тихо предупредил Сириус. — Ты сможешь покричать на него позже. Сейчас нам нужно быстро придумать, что сказать.

Гарри медленно покачал головой.

Это был не я, — настоял он. — Что-то притянуло меня к Биллу. Я не мог этому помешать.

Ну, отчасти это было ложью, но в комнате было слишком много людей, чтобы даже задуматься над тем, чтобы упомянуть Хогвартс. По крайней мере, так никто не подумает, что Гарри мог контролировать произошедшее.

— Как версия сойдёт, — пробормотал Сириус и помог Гарри подняться на ноги. — Возвращайся в кровать, малыш. Думаю, ещё несколько часов сна нам всем не помешают.

Левую руку Гарри закинули на чьё-то плечо. Подняв взгляд, он увидел Рона, сочувственно улыбнувшегося ему. Сириус подхватил Гарри с другой стороны, что, из-за разницы в росте, было немного неудобно, даже с учетом сутулости Рона. Едва Гарри увели от кровати Билла, мистер и миссис Уизли кинулись к своему старшему сыну. Комнату наполнил шёпот, когда Гарри стали укладывать обратно в кровать. ”Замечательно. Именно то, что мне нужно. Возможно, когда-нибудь уж научусь думать перед тем, как браться за что-то”.

— Хватит! — прикрикнула мадам Помфри, подходя к кровати Гарри. — Это больничное крыло, а не Большой зал! — повисла тишина, и мадам Помфри сосредоточила всё внимание на Гарри. Она тут же воткнула иглу капельницы обратно, предварительно стерилизовав её взмахом палочки. — Ты будешь лежать в кровати ещё минимум сутки, Гарри, — строго произнесла она, понижая голос. — Ты же и сам всё прекрасно знаешь. Раны мистера Уизли можно было излечить и позже.

Гарри уставился в потолок, пытаясь игнорировать беспокойство и разочарование, кружившие вокруг мадам Помфри. Она не понимала. Он помогал людям. ”Но я не смог помочь профессору Дамблдору. Я не смог этому помешать”. Да, Дамблдор отказался от помощи, но дело было не в этом, а в том, что его способностей было недостаточно. Несмотря на всё, что он сделал этой ночью, кто-то всё же умер. Оказалось, его способности мало чего стоили, ведь где-то там было кое-что сильнее их. Осознание этого пугало его больше, чем он хотел признавать.

Возвращайтесь в кровать, мистер Уизли, — строго произнесла мадам Помфри. — Без возражений. — С неохотой Рон ушёл, позволив Сириусу и мадам Помфри подойти к Гарри поближе. Мадам Помфри принялась водить над ним палочкой, в то время как Сириус переместился, оказавшись в поле зрения парня. — Никаких новых повреждений, Сириус, — тихо сказала она. — Однако я хочу оставить его на этом зелье ещё как минимум на четыре часа. Учитывая ситуацию с директором... нам просто лучше не рисковать.

Сириус вздохнул и кивнул, гладя Гарри по волосам.

Я знаю, что тебе больно, Гарри, — тихо сказал он. — Пожалуйста, поговори со мной.

Гарри медленно перевёл взгляд на Сириуса.

Его действительно нет, — тихо произнёс он.

Сириус кивнул, опустив взгляд.

Ты хочешь поговорить об этом? — спросил он, садясь на край гарриной кровати и беря его за руку. Гарри покачал головой и нервно огляделся. — Верно подмечено, Гарри, — тихо сказал Сириус. — Мы поговорим об этом позже вместе с Лунатиком, хорошо? — Гарри кивнул. — Должен предупредить: Скримджер зайдёт сегодня, чтобы поговорить с тобой, но только если ты готов к этому.

Гарри раздражённо вздохнул, закрывая глаза. Сейчас ему совсем не хотелось принимать участие в кампании Скримджера по “поддержке министерства”. ”Он наверняка думает, что я соглашусь быть его пешкой теперь, когда Дамблдор...” Гарри покачал головой и выкинул эту мысль из головы. Он не собирался тратить время на схемы, которые, возможно, сидели в голове у министра магии. Зачем? Только голова лишний раз разболится.

Когда Гарри наконец снова заснул, мистер и миссис Уизли подошли к его кровати, тихо поблагодарили его и поцеловали в лоб. Следующим, что осознал Гарри, были доносящиеся издалека голоса, медленно тянувшие его обратно в реальность. Кто-то держал его за правую руку, в то время как кто-то другой неторопливо перебирал его волосы пальцами. Голоса то стихали, то снова появлялись, словно волны, набегавшие на берег. Из-за этого было невероятно трудно разобрать, о чём шла речь, но Гарри обнаружил, что ему это нисколько не интересно. В данный момент сон казался невероятно хорошей идеей.

— Не могу поверить, что “Пророку” удалось сделать эту фотографию.

— В это же время напали на небольшой маггловский городок. Это на странице четыре, поскольку “Атака на Хогсмид” занимает первые три. Четверо Пожирателей поймано, и ещё четверо убито, включая Фенрира Грейбэка.

Молчание.

— Каков вердикт?

Не обязательно изменён, Ремус. Способности Гарри не изменяют болезнь. Я считаю, что он просто придал иммунной системе Альбуса сильный толчок, чтобы отложить проявление симптомов яда. Альбусу не должно было хватить сил сражаться с кем-либо, особенно с дюжиной Пожирателей. Гарри несомненно сделал всё возможное, но он лишь отложил неизбежное. Я просто надеюсь, что Гарри не винит себя...

Молчание.

Под его плечи просунулась рука и с лёгкостью приподняла верхнюю часть его тела. Гарри медленно моргнул, тут же зажмурив глаза из-за яркого света. Море неразберихи царило в его голове. Он лишь смутно почувствовал, как его медленно опустили на гору подушек, расположив тело под удобным углом. На нос были водружены очки, и он осторожно заморгал, пытаясь приспособиться к яркому солнечному свету. Постепенно всё пришло в норму, и Гарри обнаружил, что его кровать окружена людьми. Мадам Помфри, Сириус и Ремус стояли слева от него, в то время как Рон, Гермиона и Джинни расположились справа. Мистер и миссис Уизли, Тонкс, Билл и профессор МакГонагалл стояли в изножье кровати. Все с одинаковым беспокойством следили за мадам Помфри, которая спешно проверяла Гарри, взмахивая палочкой.

Дезориентация — это ожидаемое последствие, учитывая количество зелий, которое мы тебе дали, — сказала мадам Помфри, убирая палочку. — Через пару часов все должно нормализоваться. Но до тех пор с кровати не вставать, Гарри. Смотри, если что, я знаю парочку заклинаний, которые привяжут тебя к ней.

Гарри устало вздохнул и кивнул. В данный момент он был совершенно не в настроении с кем-то пререкаться.

Что происходит? — тихо спросил он.

Сириус сел и взял Гарри за руку.

Мы подумали, что нам стоит рассказать тебе последние новости до визита Скримджера, — сказал он. — В “Ежедневном пророке” каким-то образом раздобыли фотографию, на которой ты сражаешься с Пожирателями Смерти, и поместили её на первую страницу, так что нам не удалось скрыть произошедшее вчера. Скримджер знает, что мы победили благодаря тебе, и собирается задавать вопросы.

Гарри раздражённо сжал переносицу.

Какие именно вопросы? — спросил он. — Если это касается того, где мы были...

Тогда мы воздержимся от ответов, — спокойно перебил его Ремус. — Мы не можем позволить кому-либо узнать об этом. Однако вопросы плавают в воздухе: касательно главных ворот и некоторых повреждений Хогсмида. Очевидцы заявляют, что вместе с тобой сражалось нечто могущественное, прежде чем мы прибыли.

Гарри недоуменно уставился на Ремуса, пока до него вдруг не дошло, что резануло ему слух. Там не было никаких очевидцев, кроме Пожирателей Смерти. ”Тогда каким образом “Ежедневный пророк” раздобыл фотографию?” Должно быть, в Хогсмиде кто-то был, но если это правда, то почему Гарри не почувствовал их присутствия? ”Они наверняка прибыли туда после начала битвы. Тогда я был слишком занят, чтобы заметить их”.

Там не было никого лишнего, — ровным голосов произнёс Гарри, встречаясь взглядом с Ремусом. — Правда, мне было не до этого.

Сириус и Ремус переглянулись, а затем снова обратили внимание на Гарри.

Мы так и подумали, — заверил его Ремус. — Мы лишь хотели убедиться. На Скримджера сейчас оказывается сильное давление. Мало кого устраивает тот факт, что между их детьми и Пожирателями Смерти стояла лишь кучка подростков. Министр, скорее всего, будет крайне раздражен и потребует ответов на вопросы, которые не имеет права задавать.

А разве он не всегда так поступает? — с горечью спросил Гарри. — Почему сегодня всё должно быть иначе?

Гермиона сочувственно сжала руку Гарри.

Мы все знаем, как дорог для тебя был профессор Дамблдор, — тихо произнесла она.

Гарри глубоко вздохнул, отворачиваясь.

Я не хочу говорить об этом, — сказал он сквозь зубы, а затем перевёл взгляд на Ремуса. — Когда ждать Скримджера?

Через пару часов, — осторожно ответил Ремус, а затем посмотрел на профессора МакГонагалл. — Мы можем ненадолго остаться одни?

Конечно, Ремус, — сочувственно сказала профессор МакГонагалл. — Надеюсь, вы найдёте меня позже.

Ремус кивнул и перевёл взгляд на Уизли. Те поняли намёк и неохотно ушли, но лишь после того, как ободряюще пожали ногу Гарри. Судя по виду Билла, он хотел что-то сказать, но в итоге лишь благодарно кивнул и последовал за своими родителями. Рон и Гермиона уходить не спешили, но строгий взгляд Сириуса пресёк попытку неповиновения. Друзья быстро заключили Гарри в неуклюжее объятие, после чего неохотно ушли. Мадам Помфри тоже ушла, закрыв за собой дверь.

В комнате повисло молчание, пока Ремус, чья рука всё ещё была перевязана, усаживался в изножье кровати Гарри. Вид у Сириуса был крайне расстроенный и уставший — ему явно бы не помешало поспать пару часов. Гарри задался вопросом, что же именно произошло за последние несколько часов и сколько из этого ему расскажут. Теперь всё было крайне неопределённо. Без Дамблдора на месте директора продолжит ли Хогвартс работу? Не отправят ли их всех по домам дрожать от страха, вместо того чтобы учиться защищать себя? ”Дамблдор бы никогда этого не допустил”.

— Гарри, — сказал Сириус, протягивая ему знакомый медальон на золотой цепочке, — Поппи отдала мне это. Он был спрятан в мантии Дамблдора.

Взяв медальон, Гарри внимательно, чуть ли не завороженно, уставился на него. Он был меньше, чем предполагал Гарри, и ему чего-то не доставало. Перевернув его, Гарри понял, чего же. На нём не было змеевидной “S”, которая должна была символизировать знак Слизерина. Закрыв глаза, Гарри попытался что-нибудь почувствовать, но ничего не ощутил, даже от Хогвартса. Это подтвердило страхи Гарри, и его наполнил ужас. Это был не медальон Слизерина. Это был не хоркрукс. Это был обычный медальон.

Злость и раздражение вскипели в нём, и он сжал медальон в кулаке. Он не мог в это поверить. Всё, через что они прошли прошлым вечером, было напрасно! Дамблдор умер ни за что! Не сумев сдержаться, Гарри швырнул медальон в ширму, а затем зарылся лицом в ладони. Он не знал, кричать ему, плакать или сломать что-нибудь. Просто теперь он чувствовал, что ситуация была ещё более безнадежной.

Его обхватили руками и обняли, когда его тело начало дрожать.

Всё хорошо, малыш, — ободрил его Сириус. — Просто отпусти это. Мы знаем, что это причиняет тебе боль, но ты должен помнить, что Дамблдор знал, что делает. Он знал, что такое может случиться. Это был выбор Дамблдора, Гарри.

Но все было за зря! — со злостью возразил Гарри. — Это же подделка!

Нет, Гарри, — тихо сказал Ремус, заставив Сириуса и Гарри обернуться к нему. В одной руке Ремус держал медальон, а в другой — кусок старого пергамента. Он сосредоточено хмурил брови, пытаясь разобрать то, что было там написано. — Это не хоркрукс, но это подсказка. ”Тёмному Лорду. Я знаю, что умру задолго до того, как ты прочтёшь это, но хочу, чтобы ты знал — это я раскрыл твою тайну. Я похитил настоящий хоркрукс и намереваюсь уничтожить его как только смогу. Я смотрю в лицо смерти с надеждой, что когда ты встретишь того, кто равен тебе по силе, ты снова обратишься в простого смертного. Р.А.Б.”

Сириус выхватил пергамент из рук Ремуса и чуть ли не уткнулся в него. Постепенно его лицо побледнело, а затем его глаза закрылись, а плечи поникли. Невероятно сильные волны недоверия и вины потекли от него, отчего Гарри стало трудно дышать. Его обхватили за плечи и оттащили от Сириуса, но волны эмоций никуда не делись, утаскивая его в пучину отчаяния.

Сириус! — укоризненно вскричал Ремус. — Контролируй себя! Посмотри, что ты делаешь с Гарри!

Гарри облегчено выдохнул, когда эмоции чуть поутихли, позволив ему мыслить ясно. Сириус уставился на него извиняющимся взглядом, но с такой болью в глазах, что Гарри потерял дар речи. Этот взгляд Гарри видел лишь тогда, когда Сириус говорил о серьёзных ошибках, совершенных им в прошлом.

В чём дело, Сириус? — неуверенно спросил Гарри. — Ты знаешь, кто такой Р.А.Б.?

Сириус отвернулся и кивнул.

Я узнал почерк, — тихо ответил он. — Это написал мой брат. Регулус Арктурус Блэк. Именно это его и погубило. Он знал... мы могли бы узнать, с чем имеем дело...

Сириус, — предупредил Ремус. — Регулус сделал свой выбор. По крайней мере, мы теперь знаем, что у Волдеморта его нет, и он не знает, что Гарри и Дамблдор делали прошлым вечером. Теперь нам нужно лишь понять, где Регулус спрятал настоящий хоркрукс... чем мы и займёмся, когда всё успокоится.

Да, на ситуацию можно было взглянуть и с такого угла. Гарри знал, что не стоит позволять себе зацикливаться на совершённых ошибках, но было слишком трудно сохранять позитивный настрой после того, как случилось столько плохого. Смерть Дамблдора открыла Гарри глаза на один сокрушительный факт: никто из них не был застрахован от беды. Любого из них могли убить на этой войне в любой момент. Это до крайности напугало Гарри. Он ещё не забыл прошлый год, когда думал, что Ремус умер, и одного этого было достаточно, чтобы заставить его не бросать начатое. Чем раньше эта война закончится, тем лучше будет для его семьи.

Плотина была сломлена. Остаток светового дня Гарри разговаривал с Сириусом и Ремусом о прошлой ночи и о том, что ждало их в ближайшем будущем. Нужно было принять решения — решения, которые не примут те, кому не была известна вся ситуация. В данный момент профессор МакГонагалл взяла на себя руководство школой, а профессор Слагхорн занял место Снейпа во главе Слизерина. “Предательство” Снейпа очевидно было больным вопросом, особенно после того, как Гарри передал слова Дамблдора. Сириус по-прежнему оставался крайне скептичен, в то время как Ремус придерживался мнения, что нужно “подождать и увидеть”. Другого доказательства Гарри и не нужно было, чтобы принять решение не рассказывать Сириусу о том, что он узнал о прошлом Снейпа. Их двоих связывала слишком долгая история, чтобы принимать рациональные решения.

Гарри ещё не решил, следовать ли завету Дамблдора или отдаться на волю злости и ненависти. Он не пустится на поиски Снейпа и не будет предпринимать ничего столь же глупого. Однако в следующий раз, когда они столкнутся лицом к лицу, Снейпу придётся быть крайне убедительным, обосновывая свои действия. Гарри бы никогда не доверился Снейпу, поскольку знал, что тот был верен, вероятно, только Дамблдору. Со смертью директора Снейп сделал выбор, и этот выбор определит всё. ”Как можно распознать правду, если твоя жизнь так долго была основана на лжи?”

Ширму убрали, когда тело Дамблдора унесли для подготовки к похоронам, которые должны были состояться через несколько дней. Хагрид, Грюм, мистер Уизли и профессор МакГонагалл, окружив тело, отлевитировали его в неизвестное место, оставив Гарри с ощущением невероятной пустоты внутри. Он сомневался, что готов к одной лишь мысли о том, что больше никогда не увидит профессора Дамблдора.

Весь состав Общества Защиты навестил его перед ужином. Каждый из подростков гордо щеголял шрамами, полученными прошлым вечером. Благодаря статье “Ежедневного пророка” всё волшебное сообщество было в курсе того, что Общество Защиты, основанное Гарри Поттером, сыграло решающую роль в победе в битве при Хогсмиде. Нынешние члены общества получили письма из Министерства с благодарностью за внесённый вклад, а те, кто в общество не входил, стали вновь умолять о том, чтобы их приняли. Семикурсники, состоявшие в О.З., упомянули ещё и о том, что им предложили работу в качестве стажёров аврората, и это совершенно не удивляло. Минувший вечер послужил чётким доказательством того, о чём Гарри говорил Скримджеру ещё несколько месяцев назад: Министерству просто не хватало авроров, чтобы защитить всех.

В больничном крыле было время ужина, когда мадам Помфри предупредила Гарри, Сириуса и Ремуса, что Скримджер наконец-то прибыл в школу. В настоящее время министр выступал перед студентами в Большом зале и, скорее всего, собирался навестить больничное крыло после ужина, как раз когда Ремус должен был уйти на встречу с профессором МакГонагалл. Сириус, конечно же, не собирался отходить от Гарри, что вовсе не означало нечто хорошее. Крёстный пережил непростой и долгий день, и характер его от этого не стал более кротким.

После ещё одного утомительного осмотра мадам Помфри объявила, что Гарри здоров и может покинуть лазарет... утром. Гарри мог лишь ловить слабые волны веселья, означавшие, что в этот момент она наслаждалась своей работой. Она делала это потому, что знала, как он ненавидит лежать в Больничном крыле. От Сириуса и Ремуса тоже помощи ждать не стоило. Они, казалось, были согласны с тем, что ещё одна ночь вдали от остального населения школы пойдёт Гарри только на пользу.

Когда из коридора послышались голоса, Ремус пожелал Гарри удачи и ушёл на встречу с МакГонагалл. Мадам Помфри кинула на Гарри сочувствующий взгляд и скрылась в своём кабинете, оставив их с Сириусом одних. Секунды шли, и Гарри нервничал всё больше, отвернувшись к окну, из которого был виден закат. Чем больше он думал об этом, тем больше осознавал, что стоит на перепутье. Ему нужно было сделать выбор. Он не мог справиться со всем в одиночку. И теперь он это понимал. Ему нужна была помощь... Ордену нужна была помощь.

С громким скрипом дверь открылась, резко вырвав Гарри из задумчивости. Сириус тут же подскочил, держа палочку наготове, и опустил её только после того, как увидел стоящего в дверях Руфуса Скримджера, чьи желтоватые глаза были устремлены на них. Без лишних слов Скримджер захромал в сторону гарриной кровати, громкий стук его трости эхом разносился по помещению. Сириус остался на своём месте, закрывая Гарри от министра. Парень же продолжал смотреть в окно, пытаясь отгородиться от волн напряжённости, пронизывавших комнату.

Блэк, — небрежно бросил Скримджер, добравшись до кровати. — Я слышал, ты отчасти ответственен за обучение Общества Защиты.

Сириус убрал палочку в карман и скрестил руки на груди.

— Я помогал лишь с физическими тренировками, — сухо ответил он.

Скримджер понимающе кивнул.

Именно об этом забывают многие авроры, — сказал он. — Великолепно поработал, Блэк. К тому же ты смог показать, как сильно ошибались многие из нас. Дети способны внести лепту в эту войну. Им лишь нужен был шанс доказать это.

Скримджер обошёл кровать со стороны изножья, чтобы лучше видеть Гарри.

— Соболезную вашей потере, мистер Поттер, — искренне произнёс он. — Пусть я не всегда был согласен с Дамблдором, но всем нам известно, каким великим волшебником он был.

Гарри промолчал, ожидая неизбежного продолжения.

Я также хотел поблагодарить вас за тяжёлую работу по подготовке Общества Защиты, — проговорил Скримджер. — Уверен, вы уже слышали, что некоторым его членам предложили места в министерстве, чтобы они могли помочь в этой войне. Я поговорил с профессором МакГонагалл относительно окончания семестра. Мы разместим авроров вокруг Хогвартса и в поезде на время поездки до станции Кингс-Кросс.

— А что будет в следующем году? — тихо спросил Гарри.

Скримджер протяжно вздохнул.

Это во многом зависит от родителей и совета попечителей, — ответил он. — Без Дамблдора на месте директора...

...Хогвартс всё ещё будет Хогвартсом, — уверено перебил Гарри, поворачиваясь лицом к Скримджеру. — Это самое безопасное место для всех, пока люди не начнут злоупотреблять властью. Вы правда считаете, что детям будем безопаснее дома? Каждый член О.З. теперь в списке врагов Волдеморта. Для них единственный способ выжить — это учиться здесь, в Хогвартсе.

Скримджер пододвинул стул и сел.

Что вы предлагаете, мистер Поттер? — спросил он деловым тоном.

Гарри вздохнул и потёр глаза, не снимая очков. ”И почему я всегда загоняю себя в подобные ситуации?”

Усильте охрану Хогвартса, досматривайте студентов на предмет Чёрной Метки и, возможно, поставьте аврора на позицию учителя, — наконец ответил он. — Когда профессор МакГонагалл займёт кресло директрисы, откроются две вакансии. Найдите кого-то одарённого в Защите или Трансфигурации.

Звучит разумно, — согласился Скримджер, медленно кивнув. — Я обсужу это с профессором МакГонагалл. Полагаю, предполагается, что один из ваших опекунов займёт одну из этих вакансий.

Гарри бросил долгий взгляд на Сириуса, а затем снова посмотрел на Скримджера. Гордость больше не была уместна.

Министр, несмотря на расхождения в наших взглядах, хотим мы одного и того же, — честно произнёс Гарри. — Мы хотим смерти Волдеморта. Дело не во мне, не в имидже Министерства и даже не в вас. Смысл этой войны в том, что безумный убийца делает всё возможное, чтобы уничтожить тот мир, который мы знаем. — Гарри отвернулся обратно к окну и устремил свой взгляд на улицу. — Я поклялся Дамблдору, что завершу его работу.

Повисло долгое молчание, а затем Скримджер кашлянул, прочищая горло.

— Я согласен с вами, мистер Поттер, — сказал он. — Что вы предлагаете?

Глубоко вздохнув, Гарри почувствовал, как кто-то взял его за руку. ”Спасибо, Сириус”.

Перемирие, если это можно так назвать, — произнёс Гарри, опуская взгляд. — Я расскажу вам часть правды о планах, которые строил Дамблдор последний год, и что я буду делать вместо него. В ответ Министерство не будет вмешиваться в мои дела и будет делать всё возможное, чтобы действительно подготовить волшебное сообщество к этой войне.

Скримджер смерил Гарри подозрительным взглядом.

Вы просите о многом, взамен давая слишком мало, — буркнул он.

Но Гарри не собирался отступать, вновь встретившись взглядом со Скримджером.

Соглашайтесь или уходите, — жёстко произнёс он.

Повисло долгое молчание, после чего Скримджер кивнул.

Хорошо, — напряжённо произнёс он. — Даю вам слово, что Министерство удовлетворит ваши требования, мистер Поттер, и сделает всё, что в наших силах, чтобы подготовить волшебное сообщество к войне.

Гарри кивнул и выдохнул, пытаясь успокоиться.

До конца первой войны Волдеморт искал способ достичь бессмертия, — тихо произнёс он. — Волдеморт боится смерти больше, чем чего-либо ещё. И он нашёл способ выжить, если его тело будет уничтожено. Профессор Дамблдор пытался помешать этому. И я сам буду пытаться делать то же.

Скримджер неверяще уставился на Гарри.

Вы уверены в этом? — спросил он. Гарри кивнул. Скримджер глубоко вздохнул и медленно покачал головой. — Чем я могу помочь вам, мистер Поттер?

Гарри бросил взгляд на Сириуса, который смотрел на него с гордостью, а затем повернулся к Скримджеру.

Мне понадобится помощь аврора Тонкс и аврора Шеклболта для этого, — осторожно произнёс он. — То, что мы собираемся делать, опасно, и мне будет комфортнее, если с нами будет пара подготовленных авроров. — Скримджер собирался что-то сказать, но Гарри поднял руку, прося его помолчать. — Я доверяю аврору Тонкс и аврору Шеклболту. Они уже помогали мне в прошлом, и я знаю, что они пойдут за мной в битву, если это потребуется.

Скримджер задумчиво потёр подбородок.

Я согласен на аврора Тонкс, поскольку она член вашей семьи, — произнёс он, — и я сделаю всё возможное, чтобы Шеклболта назначали для вашей охраны. Насколько Министерству известно, вам теперь необходима защита. И, конечно, никто не заподозрит приходящих ко мне авроров, если вам потребуется мне что-то передать. Блэк и Люпин станут частью этой группы, я прав? — Гарри кивнул. — Хорошо, — произнёс Скримджер, поднимаясь на ноги. — Я буду держать вас в курсе, мистер Поттер. Надеюсь, вы поступите так же.

Гарри кивнул, чувствуя, что часть груза спала с его плеч.

Спасибо, сэр, — сказал он, облегчённо улыбнувшись.

Скримджер кивнул, попрощался и похромал к выходу из больничного крыла. Гарри и Сириус молча смотрели ему вслед. Стоило двери закрыться, Сириус крепко обнял Гарри.

Я так горжусь тобой, малыш, — прошептал Сириус на ухо Гарри. — И Дамблдор бы тоже тобой гордился.

Оставалось надеяться, что Сириус был прав.

* * *

Похороны Дамблдора назначили на следующее утро. Уроки и экзамены отложили на день, чтобы дать всем время погоревать. Авроры досматривали каждую ведьму и волшебника, пожелавших посетить похороны, сканерами секретности. Ходили даже слухи, что людей проверяли на наличие Тёмной Метки, однако никто не мог ни подтвердить, ни опровергнуть это.

Всё Общество Защиты ждало Гарри, когда его выпустили из больничного крыла. Похоже, О.З. возобновило свой надзор за парнем, чтобы защитить его от всех возможных угроз. Рон и Гермиона то и дело оказывали ему молчаливую поддержку, обычно выражавшуюся в ободряющей руке на плече от Рона и утешающем пожатии от Гермионы. Они оба, казалось, понимали, что сейчас было не время для вопросов или разговоров о том, что они могли услышать. По школе всё ещё ходили слухи о том, каким образом Гарри и Дамблдор умудрились столкнуться с Пожирателями Смерти посреди ночи, и большинство из них крутилось вокруг Волдеморта.

Скримджер вернулся к завтраку, заняв кресло профессора Снейпа, и тихо разговаривал с профессором МакГонагалл. Прибыла мадам Максим из Шармбатона, разместившись рядом с расстроенным Хагридом. Её большая рука была крепко зажата в его руке. Будучи не в настроении есть, Гарри изучал взглядом зал: он заметил родителей, прибывших, чтобы побыть со своими детьми, бывших выпускников, утешавших младшекурсников, которых они, скорее всего, даже не знали, и министерских сотрудников, рассредоточившихся по большому помещению. На всех были парадные или обычные школьные чёрные мантии, что лишь усиливало общую мрачную атмосферу. Гарри было сложно сосредоточиться из-за обилия эмоций вокруг. Тут было столько грусти, смешанной с сожалением, горем, неуверенностью и страхом. Казалось, что первоначальный шок наконец-то прошёл, и все осознали, что именно означала смерть Дамблдора для волшебного мира.

Профессор МакГонагалл медленно поднялась на ноги и подождала, пока стихнут разговоры.

Осталось недолго, — сурово произнесла она, не показывая на лице никаких эмоций. — Пожалуйста, проследуйте за главами своих факультетов на улицу. Гриффиндорцы, за мной.

Все медленно потянулись из Большого зала. Гарри не поднимал головы, идя рядом с Роном и Гермионой. Несмотря на то, что день был тёплым, Гарри дрожал, проходя по вестибюлю. Он ещё ни разу не был на похоронах, но знал, что в общем это было формальное событие, где люди просто прощались с почившим. А он не был уверен, что сумеет это сделать. Он знал, что профессора Дамблдора не стало. Он просто не знал, мог ли уже попрощаться с ним. Было гораздо проще думать, что тот просто отправился в очень долгое путешествие.

Спустившись по лестнице, Гарри почувствовал на своём плече чью-то руку и, подняв взгляд, увидел Сириуса и Ремуса. Они увели Гарри от остальных гриффиндорцев, направившись в сторону озера, где рядами были расставлены сотни стульев. Посредине был оставлен проход, разделявший стулья на две группы. Перед стульями располагался большой мраморный постамент, на который, очевидно, должны были поместить тело Дамблдора. Гарри проглотил всхлип, а его глаза наполнились слезами. Он не был готов к этому. Почему остальные не понимали этого?

Его обхватили за плечи, крепко обняв.

Я знаю, малыш, — сказал Сириус сочувственно. — Пойдём, Минерва хочет, чтобы ты сел впереди, поскольку для Дамблдора ты был всё равно что членом семьи. — В ответ на испуганный взгляд парня Сириус улыбнулся. — Она была там, когда он умер, Гарри. Она слышала, как ты назвал его дедушкой.

Гарри упёрся взглядом в землю, позволив Сириусу и Ремусу провести его к их местам. Пока они двигались к первому ряду, со всех сторон слышались шепотки. Сириус обнял Гарри ещё крепче, притянув его ближе к себе. Впереди их ждали члены Ордена, включая Грозного глаза Грюма, Тонкс, Чарли и Кингсли Шеклболта. Тонкс тут же крепко обняла Гари и поцеловала его в щёку. Гарри судорожно вздохнул, когда она отстранилась и отошла к Чарли, взяв того за руку. Грюм и Шеклболт поприветствовали Гарри кивком, но их глаза не могли скрыть обуревавшие их эмоции. Они оба были решительно настроены сохранить лицо, хотя смерть Дамблдора явно повлияла и на них.

Когда гомон начал стихать, Гарри сел между Сириусом и Ремусом и уставился на мраморный постамент. Он едва заметил, как мимо него прошли преподаватели Хогвартса и Скримджер, чтобы занять места в первом ряду по другую сторону прохода, и лишь судорожно вздохнул, когда профессор МакГонагалл остановилась, чтобы ободряюще сжать его руку. Он смутно слышал странные звуки, доносившиеся со стороны озера, но не потрудился даже посмотреть, что же это было. Тем не менее он заметил Хагрида, шагавшего к мраморному постаменту, держа в руках что-то завернутое в пурпурное вельветовое покрывало, расшитое золотыми звёздами. Учитывая осторожность, проявляемую Хагридом, Гарри понял, что вельвет скрывал тело Дамблдора.

По лицу Гарри потекли слезы, когда Хагрид опустил свою ношу на постамент. Сириус обнял его за плечи, а Ремус взял его за руку, успокаивающе поглаживая её большим пальцем. Никто ничего не говорил, пока Хагрид двигался обратно к своему месту, утирая крупные слезы, катившиеся по его лицу. Гарри не мог заставить себя посмотреть на вельвет, принявший форму тела, скрытого под ним. Судорожно вздохнув, Гарри закрыл глаза и стал просто слушать.

Кто-то прошёл мимо него и остановился рядом с мраморным постаментом. Повисло короткое молчание, а затем раздался голос. Гарри просто позволил словам течь сквозь него. Никакие слова не могли изменить то, что он думал о Дамблдоре. Он знал, что все видели в нём могущественного волшебника и лидера. Но для Гарри Дамблдор был тем, кто принимал сложные решения, когда это не могли сделать другие. Дамблдор поступал так, как считал лучше, и даже время от времени совершал ошибки. Если говорить проще, то Дамблдор был человеком, таким же, как и все остальные.

”Таким же, как я”.

Тишина показала, что речь подошла к концу. Гарри медленно открыл глаза и поднял взгляд, увидев, как невысокий мужчина с залысинами в простой чёрной мантии вернулся на своё место. Гарри медленно перевёл взгляд на тело Дамблдора и охнул. Прямо над ним появились искры света, превратившиеся в ярко-белые языки пламени, которые, казалось, окружили тело директора. Несколько человек в шоке закричали, а пламя поднималось всё выше и выше. Гарри тут же достал свою палочку, чтобы попытаться помешать этому, но Сириус с Ремусом остановили его. Воздух наполнил белый дым, который, казалось, стал принимать странные формы. На мгновение Гарри показалось, что он увидел летящего феникса. Его подозрения подтвердились, когда он услышал песнь феникса. Во вспышке красного пламени, появившейся прямо над белым, возник Фоукс, очертил круг и приземлился на землю перед Гарри.

Гарри медленно опустился на колени, в то время как белое пламя исчезло, явив всем белую мраморную гробницу, ставшую местом упокоения Дамблдора. Его взгляд переместился с Фоукса на гробницу и назад, а затем он распахнул объятия, позволив фениксу запрыгнуть к себе на колени. Гарри обхватил Фоукса руками и зарылся лицом в его ярко-красные перья. Он не знал, как долго просидел так, держа феникса и плача в унисон с ним. Гарри знал лишь то, что не он один потерял члена своей семьи.

Фоукс потерял брата.

* * *

Остававшиеся дни в Хогвартсе для многих тянулись медленно. Авроры теперь патрулировали коридоры и обязаны были докладывать о любой подозрительной активности профессору МакГонагалл. Сириус занял пост преподавателя Защиты от Тёмных Искусств, а Ремус помогал профессору МакГонагалл с Трансфигурацией, пока та привыкала к обязанностям директрисы. Тонкс назначили в охрану Гарри, позже к ней должен был присоединиться и Шеклболт, когда на его место подготовят замену.

Гарри переехал из Гриффиндорской башни в Комнаты мародёров “в целях безопасности”, хотя сам парень был уверен, что в действительности дело было в том, что Сириус и Ремус по-прежнему беспокоились о его слишком тяжёлой реакции на смерть Дамблдора. Честно говоря, Гарри знал, что его, скорее всего, мучили бы кошмары, если бы Фоукс не взял за правило спать рядом с ним каждую ночь. По какой-то причине присутствие Фоукса вызывало у Гарри чувство, что Дамблдор всё ещё был рядом.

Рон и Гермиона проводили каждое свободное мгновение с Гарри в Комнатах мародёров, разговаривая обо всём на свете. Наконец Гарри рассказал им всё, что случилось той ночью, вместе с тем раскрыв им все секреты, что до сих пор оставались у него. Они совсем не удивились его целительским способностям, особенно после случившегося с Биллом, но были просто шокированы, узнав о его связи с Хогвартсом. Гермиона пожурила себя за то, что не поняла всё сама, а потом сбежала в библиотеку исследовать вопрос. Рон лишь пожал плечами, сказав:

— С кем-кем, а такое могло случиться только с тобой, Гарри.

Рон рассказал, что миссис Уизли наконец приняла Флер после спора, разыгравшегося в больничном крыле, касательно ран Билла. Свадьба по-прежнему была назначена на август, поскольку теперь, благодаря Гарри, раны Билла зажили. Гарри попытался объяснить то, что он почувствовал волчью сторону Билла, на что Рон отреагировал с полнейшим недоумением. По словам Уизли, Билл всё ещё был Биллом, просто теперь он время от времени любил закусить стейком.

Один из самых трудных разговоров касался их планов на будущее. Рон и Гермиона были шокированы, узнав, что Гарри не отправится домой вместе с ними. Гарри проведёт лето в Хогвартсе и сосредоточится на поиске оставшихся хоркруксов. В Хогвартсе была собрана самая обширная библиотека по волшебной истории, в чём они сейчас и нуждались. Возможно даже, что Хогвартс сможет помочь, и это будет значительно легче, когда в школе не будут проходить занятия. Рон и Гермиона тут же предложили остаться и помочь, но сразу же поумерили свой пыл, когда Гарри напомнил им о семьях. В конечном итоге Рон и Гермиона согласились поговорить со своими родителями и очень надеялись приехать в Хогвартс сразу после свадьбы Билла.

И снова прощальный пир проходил в тёмных тонах чёрных драпировок, свисавших со стен позади учительского стола, вместо цветов победителя Кубка школы. Сегодня вечером они отдавали дань профессору Дамблдору. Гарри поднял взгляд на пустое кресло в центре стола и судорожно вздохнул. Он почти видел, как Дамблдор сидит там и смотрит мерцающим взглядом на присутствующих, а затем поднимается на ноги, говорит что-то, совершенно лишённое смысла, и начинает общий праздник. Гарри сморгнул слезу и снова посмотрел на пустующее кресло. Он заставил себя перевести взгляд на тарелку. Было так трудно находиться в местах, где ещё недавно бывал Дамблдор, и принимать тот факт, что его там никогда больше не будет. Именно в этом состояла главная причина того, что Гарри избегал кабинета Дамблдора, как огня. Слишком много воспоминаний.

Профессор МакГонагалл произнесла речь в честь окончания учебного года, в которой ясно дала понять, что Хогвартс откроется в следующем году для тех, кто захочет вернуться. Также она упомянула о том, что будут введены более суровые меры безопасности и наказания за использование любого типа “спорной магии”. Большинство студентов испытали облегчение, поскольку по школе уже ходили слухи о закрытии Хогвартса. Теперь стоял вопрос о том, сколько родителей позволят своим детям вернуться сюда.

Наступило утро следующего дня, и не успели они оглянуться, как студенты уже собирали свои сундуки, готовясь к поездке домой. Гарри спустился в вестибюль, чтобы попрощаться с друзьями. Его обняли столько раз, что он раньше даже и представить себе такого не мог, особенно, когда дело дошло до семикурсников. Чо и Кэти потребовали, чтобы Гарри непременно связался с ними, если ему что-то понадобится, поскольку они были обязаны ему за все тренировки. Сложнее всего было прощаться с Роном и Гермионой, но Гарри пообещал, что будет держать их в курсе и напишет, если ему понадобится помощь.

Когда последняя запряжённая тестралом карета отбыла в сторону Хогсмида, Гарри повернулся к Сириусу, Ремусу, Тонкс, Шеклболту и профессору МакГонагалл, стоявшим в ожидании у подножия лестницы. Несмотря на весь ворох свалившийся на неё проблем, профессор МакГонагалл настояла на своём участии в гаррином предприятии, пусть даже и в качестве советника. У Гарри сложилось ощущение, что для неё это было способом внести хоть какой-то вклад в то, чем занимался её друг и наставник много лет.

Ну что ж, Гарри, — с нетерпением произнесла профессор МакГонагалл. — Пора приступать к работе?

”Когда, если не сейчас?”

— Да, профессор, — кивая, ответил Гарри. — Ведите.

Профессор Макгонагалл чуть улыбнулась и, развернувшись, направилась в сторону своего кабинета рядом с классом Трансфигурации. Им нужно было изучить множество вещей. В прошлый раз Гарри совершил ошибку, будучи неподготовленным. Больше он в подобную ситуацию попадать не намеревался. У него не было знаний и опыта профессора Дамблдора, так что ему придётся прокладывать свой путь. Гарри лишь надеялся, что это сработает и он сумеет заставить профессора Альбуса Дамблдора гордиться им.