Назгул страны Рун (гет)

Уда­ля­ющи­еся ша­ги лор­да Ала­нора от­зы­ва­ют­ся в ушах прин­цессы рав­но­мер­ны­ми уда­рами мет­ро­нома, а за­тем страж зак­ры­ва­ет за его спи­ной дверь трон­но­го за­ла, и на де­вуш­ку об­ру­шива­ет­ся ог­лу­шитель­ная ти­шина. От­че­го-то ка­жет­ся, что по­ка она не спе­шит воз­вра­щать­ся в свои по­кои и сто­ит, за­мерев, воз­ле тро­на, вре­мя буд­то зас­ты­ва­ет кап­ля­ми смо­лы, а пу­га­ющая ее встре­ча те­ря­ет­ся в ту­мане не­оп­ре­делен­ности.

Ког­да За­мин все же ре­ша­ет­ся по­бес­по­ко­ить ее, Эрэн­дис прос­то поз­во­ля­ет вы­вес­ти се­бя из за­ла под ру­ку. Сло­жен­ный из хо­лод­но­го ро­зово­го кам­ня дво­рец Ар­ме­нело­са не по­хож на с нас­лажде­ни­ем рас­ки­нув­шу­юся под сол­нцем лет­нюю ре­зиден­цию Ро­мен­ны — в лег­ких ту­фель­ках из тка­ни здесь лег­ко мож­но за­рабо­тать прос­ту­ду. Эрэн­дис, прик­рыв гла­за, слу­ша­ет, как мас­сивные де­ревян­ные по­дош­вы ее обу­ви соп­ри­каса­ют­ся с по­лом, и ма­шиналь­но от­счи­тыва­ет ша­ги до ком­на­ты. Пер­вый, вто­рой, как буд­то на смот­ре ко­ролев­ских вой­ск во вре­мя па­рада.

До пос­ледне­го мо­мен­та она на­де­ет­ся, что Ала­нор оп­ро­вер­гнет ее сло­ва, пос­ме­ет­ся над не­лепостью пред­по­ложе­ний. Бла­гос­клон­ность Ар-Зим­ра­фель обус­ловле­на ее же­лани­ем сто­ять за все­ми зна­чимы­ми ре­шени­ями го­суда­ря, и вы­зов, что он по­пытал­ся бро­сить од­новре­мен­но и ей, и со­вету, мо­жет ока­зать­ся фа­таль­ным, в пер­вую оче­редь, для прин­цессы, не го­воря уже об опас­ности, в ко­торой, сам то­го не ве­дая, на­ходит­ся ее брат.

— Моя гос­по­жа? — За­мин встре­вожен­но смот­рит на нее, ожи­дая даль­ней­ших рас­по­ряже­ний. — Раз­ве вы не со­бира­етесь ло­жить­ся? Ее свет­лость, — так она на­зыва­ет Иш­тар, — еще час на­зад про­сили по­гасить све­чи.

— В Кхан­де очень ра­но тем­не­ет, — Эрэн­дис тя­жело опус­ка­ет­ся на край кро­вати и чувс­тву­ет не­помер­ную ус­та­лость. — И све­тать на­чина­ет поз­же, чем у нас. Са­мая длин­ная в Сре­диземье ночь. А не­бо над Мор­до­ром, го­ворят, всег­да за­тяну­то тя­желы­ми пе­пель­ны­ми об­ла­ками. На­вер­но, ей ужас­но тя­жело при­вык­нуть к жиз­ни на ос­тро­ве…

— Гос­по­жа? — от­зы­ва­ет­ся За­мин в лег­ком за­меша­тель­стве. — Вы, вер­но, хо­тите от­пра­вить гон­ца ее ве­личес­тву? Приз­на­ние лор­да Ала­нора…

— Ты ни­чего не ска­жешь ее ве­личес­тву о приз­на­нии лор­да Ала­нора, яс­но? — от­ре­шен­ность Эрэн­дис как ру­кой сни­ма­ет. — Ты слиш­ком мно­го под­ме­ча­ешь и вни­матель­но слу­ша­ешь для слу­жан­ки. Это де­ло ка­са­ет­ся толь­ко ко­роля.

— И вы ис­полни­те прось­бу лор­да Ала­нора? — ти­хо спра­шива­ет За­мин. — От­пра­витесь в Нин­да­мос вмес­те с ним, что­бы быть на прис­та­ни пос­ле за­ката? Это мо­жет быть так опас­но! Что, ес­ли Са­урон за­думал от­пла­тить го­суда­рю той же мо­нетой? Ес­ли он зах­ва­тит вас в за­лож­ни­цы, смо­жет пот­ре­бовать все, что угод­но!

— Тог­да пе­чаль­но бу­дет осоз­нать, что кол­дун и ти­ран, ко­торо­го мы стра­шились всю свою жизнь, ока­зал­ся за­кон­ченным глуп­цом, — с не­весе­лой ус­мешкой от­ве­ча­ет Эрэн­дис. — Будь я до­черью ко­роля, за ме­ня, воз­можно, и всту­пились бы, хоть за­кон о прес­то­лонас­ле­дии для жен­щин в пос­леднее вре­мя не в чес­ти… Од­на­ко, в све­те об­сто­ятель­ств, да­же Иш­тар — бо­лее цен­ная за­лож­ни­ца, чем я.

— Ей вы то­же не рас­ска­жете? — с лю­бопытс­твом ин­те­ресу­ет­ся За­мин, на что Эрэн­дис лишь прик­ры­ва­ет гла­за и от­ве­ча­ет не­оп­ре­делен­ным взма­хом ру­ки. — Не ду­маю, что ее свет­лость за­хочет встре­чать­ся со сво­им быв­шим гос­по­дином. Она, на­вер­но, бу­дет ужас­но на­пуга­на. Ведь од­но­го его сло­ва дос­та­точ­но, что­бы ее по­губить. Го­сударь ее в сто­лицу не приг­ла­шал...

— Лиш­нее бол­та­ешь, — сквозь зу­бы ши­пит Эрэн­дис, боль­ше все­го на све­те же­лая ос­тать­ся в бла­гос­ло­вен­ном оди­ночес­тве. — Ни­какой он ей не гос­по­дин, мно­го бы ты по­нима­ла. Нас­лу­шалась страш­ных ска­зочек от на­ем­ни­ков и мо­ряков...

— О Са­уро­не раз­ное го­вори­ли, — нис­коль­ко не сму­тив­шись, от­зы­ва­ет­ся За­мин. — Не­кото­рые на­зыва­ли его ко­ролем, пре­вос­хо­дящим в мо­гущес­тве пра­вите­лей Ну­мено­ра. Дру­гие счи­тали, что выс­ши­ми си­лами он пос­тавлен на­мес­тни­ком на­до всем Сре­диземь­ем, и соп­ро­тив­лять­ся ему срод­ни ере­си.

— Го­това по­бить­ся о зак­лад, пос­ледние ро­дом с Юга, — не­воль­но улы­ба­ет­ся Эрэн­дис. — Сре­ди ха­рад­рим бы­ту­ет по­верье, буд­то ва­лар на­мерен­но ос­та­вили Са­уро­на в по­кое пос­ле Вой­ны Гне­ва, хо­тя с лег­костью мог­ли до не­го доб­рать­ся и раз­вопло­тить сле­дом за его по­вели­телем. Мне это всег­да ка­залось за­бав­ным. Не мо­гу да­же пред­ста­вить, за ка­кое гран­ди­оз­ное пре­датель­ство они мог­ли ода­рить его сво­ей ми­лостью.

— А бы­ли и та­кие, — серь­ез­но про­дол­жа­ет За­мин, — что на­зыва­ли Са­уро­на воп­ло­щени­ем зла, воз­можно да­же, ду­хом вер­нувше­гося из-за Гра­ни Мор­го­та. Над та­кими мы сме­ялись, но что ес­ли… Ва­ше вы­сочес­тво, не в мо­их пра­вилах вме­шивать­ся в де­ла гос­под, но ее свет­лость иног­да ве­дет се­бя очень стран­но. Я слы­шала, как она чи­та­ет мо­лит­вы, сло­ва ко­торых ни­ког­да не дол­жны зву­чать на бла­гос­ло­вен­ной зем­ле Ну­мено­рэ. Она уме­ет де­лать не­обыч­ные ве­щи, и при го­суда­ре Тар-Па­лан­ти­ре за та­кие фо­кусы ее, по мень­шей ме­ре, выс­ла­ли бы с ос­тро­ва.

— Иш­тар вы­рос­ла там, где к Ве­лико­му Вра­гу от­но­сят­ся так же, как мы к Эру, — по­жима­ет пле­чами Эрэн­дис. — Я мно­го лет изу­чала ре­лиги­оз­ную тра­дицию на­родов, жи­вущих на вос­точном бе­регу Ан­ду­ина. Во­юя меж­ду со­бой, без­жа­лос­тно вы­резая кла­ны, с ко­торы­ми они не по­дели­ли слу­чай­ное пас­тби­ще, они при этом по­рази­тель­но еди­ны в сво­ей ве­ре. Иш­тар ве­дет се­бя так, как ее на­учи­ли, не бо­лее то­го. Ка­кой вред мо­жет при­чинить прос­тая мо­лит­ва?

— Они счи­та­ют, что Мор­гот — соз­да­тель лю­дей, пред­став­ля­ете? — слов­но ве­личай­шей тай­ной де­лит­ся За­мин, по­низив го­лос. — Толь­ко не го­вори­те ее свет­лости, я спра­шива­ла Фа­да, прав­да ли это. Он ведь то­же один из них. Из ис­терлин­гов, пок­ло­ня­ющих­ся Вра­гу.

— Не соз­да­тель, а ос­во­боди­тель, — ма­шиналь­но поп­равля­ет ее За­мин. — Ду­ши лю­дей и пер­во­рож­денных де­тей Илю­вато­ра яви­лись из раз­ных ис­точни­ков. Эль­фы про­буди­лись по во­ле Эру, лю­дям же до­рогу в Ар­ду от­крыл Мор­гот, об­на­ружив­ший их в сво­их странс­тви­ях по бес­ко­неч­ным прос­то­рам пус­то­ты. Вот по­чему квен­ди дер­жат дис­танцию и не сме­шива­ют­ся с на­ми. Об этом не при­нято го­ворить от­кры­то, но мы на­поми­на­ем им… Его. Так по­лага­ют вас­та­ки, — пос­пешно до­бав­ля­ет она, по­ка раз­го­вор не на­чал по­ходить на ис­по­ведь. — Ес­ли бы не Мор­гот, ду­ши смер­тных про­дол­жа­ли бы ски­тать­ся по по­лям все­лен­ной и пас­ти звез­дных овец. Ведь да­же муд­рей­шие до сих пор не от­ве­тили на воп­рос, ку­да мы ухо­дим пос­ле смер­ти. Квен­ди не сво­бод­ны в сво­ем вы­боре, в от­ли­чие от нас.

— Ее вы­сочес­тво зат­мит ве­личай­шие умы сто­лицы в сво­их поз­на­ни­ях, — вос­хи­ща­ет­ся За­мин. — Вам бы кни­ги пи­сать с ва­шей фе­номе­наль­ной па­мятью. Да­же Фад, вы­рос­ший в тех кра­ях, не зна­ет та­ких под­робнос­тей. Что го­ворить обо мне, вы­учи­лась чи­тать и счи­тать — и на том спа­сибо. Кста­ти, — за­говор­щи­чес­ки при­щури­ва­ет­ся она, — ес­ли ее свет­лость ре­шит ос­тать­ся, ес­ли го­сударь поз­во­лит ей… Фад ведь про­дол­жит ей прис­лу­живать?

— Фад не раб, он пос­ту­пит, как соч­тет нуж­ным, — от­зы­ва­ет­ся прин­цесса. — Не ис­клю­чено, что он по­жела­ет вер­нуть­ся к сво­ему на­роду. А те­бе что с то­го?

— Ес­ли вы поп­ро­сите, он ос­та­нет­ся, — заг­ля­дыва­ет ей в гла­за За­мин. — Он ва­ми втай­не вос­хи­ща­ет­ся, да­же боль­ше, чем ее свет­лостью, и бу­дет рад уго­дить. И я то­же бу­ду ра­да. Я млад­ше его все­го на па­ру лет, в мо­ем го­роде хо­роше­го же­ниха днем с ог­нем не сы­щешь, а Фад — па­рень ра­ботя­щий, сра­зу вид­но, что да­леко пой­дет. Ес­ли ее вы­сочес­тво не соч­тет для се­бя ос­корби­тель­ным вы­разить учас­тие в мо­ей судь­бе, мне по­каза­лось, что мы мог­ли бы...

— Вот имен­но, по­каза­лось, — хо­лод­но об­ры­ва­ет ее Эрэн­дис. — Ты, вер­но, ре­шила, что я го­жусь те­бе в под­ружки и имен­но сей­час, ког­да на­ша раз­ме­рен­ная жизнь под уг­ро­зой, взду­мала мо­рочить мне го­лову?

— Я и в мыс­лях не име­ла, ва­ше вы­сочес­тво, прос­ти­те мою дер­зость, — ис­пу­ган­но от­ве­ча­ет За­мин, но прин­цесса, воз­можно, рез­че, чем сле­дова­ло, ука­зыва­ет ей на вы­ход. Ее пе­репол­ня­ет до­сада.

Наг­лость этой слу­жан­ки пе­рехо­дит все воз­можные гра­ницы. Сна­чала та поз­во­ля­ет се­бе рас­суждать о Вла­дыке с та­кой воз­му­титель­ной лег­костью, слов­но Он не мо­жет слы­шать каж­дое ее сло­во и не на­пом­нит ей о них в день воз­вра­щения и су­да. За­тем бук­валь­но бь­ет по боль­но­му, под­тверждая не­уте­шитель­ные вы­вод Эрэн­дис: Фад поч­ти ни­чего не пом­нит об их жиз­ни у мо­ря Рун, о том, че­му учи­ли их ба­буш­ка и отец, и ве­дет се­бя по­рой, как кро­вожад­ный и не­об­ра­зован­ный ва­ри­аг. И, буд­то все­го это­го не­дос­та­точ­но, За­мин сме­ет пред­ла­гать се­бя в же­ны сы­ну и единс­твен­но­му нас­ледни­ку гла­вы кла­на, чис­токров­но­му ис­терлин­гу кня­жес­ких кро­вей, чьи пред­ки, воз­можно, от­да­ли свои жиз­ни, сра­жа­ясь под сте­нами Ан­гбан­да, — яв­но не для то­го, что­бы их кровь в бу­дущем сме­шалась с кровью двор­цо­вой прис­лу­ги, до­чери на­ем­ни­ка с За­пада.

Эрэн­дис де­ла­ет глу­бокий вдох, ста­ра­ясь ус­по­ко­ить­ся. Эта бес­то­лочь За­мин ни­чего не зна­ет о про­ис­хожде­нии Фа­да, она да­же пред­ста­вить се­бе не мо­жет, что у объ­ек­та ее воз­ды­ханий есть сес­тра, ко­торая ни за что не поз­во­лит ему со­вер­шить глу­пость. Это мень­шая из ее обя­зан­ностей пе­ред ро­дом, коль ско­ро Де­ва мо­ря Рун по­сыла­ет им счас­тли­вую воз­можность вос­ста­новить семью бук­валь­но из пеп­ла.

Прин­цесса поч­ти не спит этой ночью, и лорд Ала­нор выг­ля­дит встре­вожен­ным, ког­да она спус­ка­ет­ся к ожи­да­ющей ее ка­рете.

— Ты уве­рена, что ра­зум­ным бу­дет ехать, моя де­воч­ка? — спра­шива­ет он. — Мне ка­жет­ся, сей­час те­бе не по­меша­ет как сле­ду­ет от­дохнуть.

— И пус­тить де­ла на са­мотек? — ус­ме­ха­ет­ся Эрэн­дис. — Я знаю, вы все счи­та­ете, что от ме­ня ни­какой поль­зы. Но пусть уж луч­ше я сво­ими гла­зами уви­жу, с кем при­дет­ся иметь де­ло, чем про­веду день, выс­лу­шивая до­гад­ки и пе­решеп­ты­вания.

— Как зна­ешь, Эрэн­дис, как зна­ешь, — не спо­рит с ней Ала­нор. — Вот толь­ко не за­бывай, что бы ты ни уви­дела, не верь гла­зам сво­им. Те, кто го­ворит, что Са­урон был са­мым ко­вар­ным, опас­ным и зло­коз­ненным из со­рат­ни­ков Мо­рин­готто, заб­лужда­ют­ся толь­ко в од­ном: го­воря о его мо­гущес­тве в про­шед­шем вре­мени.

Эрэн­дис сдав­ленно ки­ва­ет. В мыс­лях за­рож­да­ет­ся неп­ри­ят­ное по­доз­ре­ние, что сов­сем ско­ро она бу­дет знать об этом не по­нас­лышке и ку­да луч­ше лор­да Ала­нора.

До Нин­да­моса они до­бира­ют­ся к по­луд­ню, и, преж­де чем Эрэн­дис ус­пе­ва­ет что-то со­об­ра­зить, улыб­чи­вая тол­сто­щекая де­вица утас­ки­ва­ет ее в де­ревян­ный дом, сло­жен­ный из гру­бо об­те­сан­ных бре­вен, и уго­ща­ет толь­ко что сва­рен­ной го­рячей ухой, еже­минут­но из­ви­ня­ясь за то, что ее скром­ное жи­лище сов­сем не прис­по­соб­ле­но к то­му, что­бы при­нимать прин­цессу. Ког­да Эрэн­дис пос­пешно за­вер­ша­ет тра­пезу и по­яв­ля­ет­ся на крыль­це, лор­да Ала­нора, ра­зуме­ет­ся, в ее по­ле зре­ния уже нет.

— Что вы вол­ну­етесь, ва­ше вы­сочес­тво? — удив­ля­ет­ся де­вица, вы­тирая мок­рые ру­ки о пе­ред­ник. — Мас­тер Ала­нор по­бывал в Мор­до­ре и вер­нулся, что с ним здесь мо­жет слу­чить­ся! Хо­тя не пос­по­ришь, все они ве­дут се­бя чуд­но.

— Что вы име­ете в ви­ду? — при­щури­ва­ет­ся Эрэн­дис. — И кто эти за­гадоч­ные все?

— А вы не за­мети­ли страж­ни­ков на до­рогах? — фыр­ка­ет ее со­бесед­ни­ца. — Го­ворят, их выс­та­вили во всех га­ванях, да­же в Мо­ри­он­де, на каж­дом ма­ло-маль­ски зна­чимом трак­те, чуть ли не в ле­су! И в пор­ту что-то стран­ное тво­рит­ся. Вто­рую не­делю ры­бац­кие су­да от­прав­ля­ют раз­гру­жать­ся се­вер­нее, вон за тот мыс. Ду­ма­ют, что об­ма­нули ме­ня, — с ух­мылкой по­дыто­жива­ет она. — Я сра­зу по­няла, что к че­му.

— И что же вы ре­шили? — спра­шива­ет Эрэн­дис, пред­вку­шая за­баву. И де­вуш­ка не об­ма­ныва­ет ее ожи­даний.

— Это все го­сударь при­думал, — снис­хо­дитель­но, слов­но ре­бен­ку, разъ­яс­ня­ет она. — Эру зна­ет, сколь­ко его не бы­ло в стра­не. А те­перь он ре­шил ус­тро­ить про­вер­ку, пос­мотреть, как мы тут без не­го жи­вем, все ли в по­ряд­ке. На­вер­ня­ка явит­ся пе­ре­оде­тый и про­едет по всей стра­не, преж­де чем явит­ся к ко­роле­ве.

— Ви­жу, ва­ше вы­сочес­тво, вы уже поз­на­коми­лись с мо­ей до­рогой сес­три­цей, — раз­да­ет­ся за спи­ной Эрэн­дис уг­рю­мый зна­комый го­лос, и она ра­дос­тно взма­хива­ет ру­кой:

— Ал­лас! Я уж и не ча­яла те­бя дож­дать­ся! Вот это я на­зываю уда­чей.

Ли­цо юной трак­тирщи­цы вы­ража­ет не­под­дель­ное изум­ле­ние.

— Так ты не сов­рал, — по­ража­ет­ся она. — Ты и в са­мом де­ле на ко­рот­кой но­ге с прин­цессой! Рас­ска­зать — ник­то не по­верит! Что же она в те­бе наш­ла?

— Ми­ри­эль, не по­зорь ме­ня, — с моль­бой в го­лосе про­из­но­сит Ал­лас, в то вре­мя, как Эрэн­дис лишь по­каты­ва­ет­ся со сме­ху. — Те­перь вы по­нима­ете, ва­ше вы­сочес­тво, по­чему я так ред­ко про­шу об от­пуске? Моя обо­жа­емая сес­тра по­лучи­ла имя в честь ее ве­личес­тва, но, увы, ни ума, ни гра­ции, ни вы­да­ющих­ся та­лан­тов ко­роле­вы ей так и не пе­репа­ло. Впро­чем, на­до от­дать ей дол­жное, рыб­ная пох­лебка у нее вы­ходит — объ­еде­ние!

— Ва­лар пос­ла­ли мне неб­ла­годар­но­го бра­та, — сми­рен­но от­зы­ва­ет­ся Ми­ри­эль, хо­тя в гла­зах ее тан­цу­ют за­дор­ные огонь­ки. — До­ма поч­ти не бы­ва­ет, а ес­ли и наг­ря­нет, то во всем Нин­да­носе не най­дет­ся вто­рого та­кого же мол­чу­на и вру­на. Пос­той-ка, — вдруг хму­рит­ся она. — Раз про прин­цессу прав­да, мо­жет, и та ноч­ная ис­то­рия не вы­дум­ка? И ока­жет­ся, что я уз­наю обо всем пос­ледняя?

— Ты упус­ти­ла свой шанс, Ми­ри­эль, — по­казы­ва­ет ей язык Ал­лас. — Воз­вра­щай­ся луч­ше к де­лам. Я дол­жен от­чи­тать­ся прин­цессе Эрэн­дис о сво­ем за­дании.

— За­дание, как же! Стро­ит из се­бя важ­ную пти­цу, — фыр­ка­ет Ми­ри­эль, и Эрэн­дис не сом­не­ва­ет­ся, что та пос­та­ра­ет­ся все­ми прав­да­ми и неп­равда­ми вы­тянуть из Ал­ла­са под­робней­ший рас­сказ, преж­де чем от­пустит об­ратно на служ­бу. Она по­нима­юще улы­ба­ет­ся и, взяв юно­шу под ру­ку, ув­ле­ка­ет его к бе­регу.

— Сно­ва это мо­ре, — мор­щится она, про­вожая взгля­дом прон­зи­тель­но кри­чащую чай­ку. — Но хо­тя здесь мы у всех на ви­ду, на де­ле ник­то не по­меша­ет нам спо­кой­но по­гово­рить. Оче­вид­но, о глав­ном я уже уз­на­ла без те­бя. Он здесь.

— Его ко­рабль при­был ночью, — под­твержда­ет Ал­лас. — Я был там, ва­ше вы­сочес­тво. Мес­тные жи­тели по прось­бе лор­да Ала­нора ор­га­низо­вали пат­руль сво­ими си­лами, и я нап­ро­сил­ся де­журить вмес­те с ос­таль­ны­ми. Лу­на све­тила так яр­ко, что мы за­мети­ли па­руса из­да­лека. Вет­ра поч­ти не бы­ло, но ко­раб­ли дви­гались, буд­то их под­го­няла не­ведо­мая нам си­ла. А по­том вдруг под­ня­лась ог­ромная вол­на, и их бук­валь­но выб­ро­сило на бе­рег. На пер­вом из них сто­ял че­ловек. По край­ней ме­ре… он хо­тел ка­зать­ся че­лове­ком.

— Он сво­бод­но рас­ха­живал по ко­раб­лю? — Эрэн­дис в ужа­се смот­рит на страж­ни­ка. — А я еще в сво­ей на­ив­ности по­лага­ла, что го­сударь по­жела­ет дос­та­вить его сю­да в це­пях, что­бы про­демонс­три­ровать всю убе­дитель­ность сво­ей по­беды.

— Ка­кие це­пи его удер­жат, — не­воль­но улы­ба­ет­ся Ал­лас. — Он го­ворил с на­ми, и лю­ди слу­шали. Будь там моя сес­три­ца, она бы пер­вой за­писа­лась в ря­ды его пок­лонниц, я уве­рен. Она до сих пор бре­дит эль­фа­ми и вся­кими чу­деса­ми. А он мно­гим по­казал­ся бла­город­ным и прек­расным. И пу­га­ющим, как сти­хия, ко­торую ты не мо­жет по­нять и кон­тро­лиро­вать. Зи­гур, ча­родей, так они от­ны­не на­зыва­ют его.

— А те­бе? — прис­таль­но смот­рит на не­го прин­цесса. — Ка­ким он за­пом­нился те­бе?

— Рос­том он вы­ше лю­бого ну­менор­ца, — за­думав­шись, мед­ленно про­из­но­сит юно­ша. — Воз­раст так прос­то не оп­ре­делить. Из­да­ли он ка­жет­ся ро­вес­ни­ком го­суда­ря, а то и млад­ше, а вбли­зи... Уди­витель­но, но я ед­ва мо­гу при­пом­нить и опи­сать его ли­цо. Он выг­ля­дел ус­тавшим, но дер­жался дос­той­но.

— Что он ска­зал? — взвол­но­ван­но спра­шива­ет Эрэн­дис. — Кто-то из лю­дей от­ве­чал ему? Они за­дава­ли воп­ро­сы?

— Он наз­вал свое имя, — от­ве­ча­ет Ал­лас. — Приз­нался, что ук­ро­тил мо­ре, что­бы по­казать свою си­лу. И еще, ска­зал, что на­зовет на­шего ко­роля сво­им ко­ролем, и мир по­корит­ся его ру­ке и во­ле. Нам всем сде­лалось не по се­бе пос­ле этих слов.

— Он не при­зывал к бун­ту? Не де­монс­три­ровал не­покор­ность? Ни сло­ва не ска­зал об ос­тавлен­ных на боль­шой зем­ле со­юз­ни­ках? Об Ум­ба­ре? — нас­та­ива­ет Эрэн­дис. — Толь­ко за­верил всех в сво­ей вер­ности Ар-Фа­разо­ну? Сей­час я бы не­доро­го да­ла за та­кие клят­вы.

— Ни­чего сверх то­го, что я вам со­об­щил, прин­цесса, — скло­ня­ет­ся Ал­лас. — Да, вот еще. Он на­зывал се­бя слу­гой… Силь­но­го или Мо­гуче­го, я не за­пом­нил точ­но. Но по­чему-то мне ка­жет­ся, он имел в ви­ду не на­шего ко­роля.

Эрэн­дис на­ходит лор­да Ала­нора в трак­ти­ре Ми­ри­эль в ком­па­нии еще нес­коль­ких чи­нов ко­ролев­ской ар­мии. Ка­жет­ся, не­тер­пе­ние бук­валь­но на­писа­но у нее на ли­це, пос­коль­ко сот­ра­пез­ни­ки Ала­нора очень ско­ро на­чина­ют пос­пешно рас­хо­дить­ся, по­ка, на­конец, они с пос­ланни­ком го­суда­ря не ос­та­ют­ся од­ни.

— При­ят­но про­гуля­лись, ва­ше вы­сочес­тво? — оп­ти­мис­тично ин­те­ресу­ет­ся он. — Мор­ской воз­дух для те­бя по­лезен. Уве­рен, все ле­то ты не вы­леза­ла из биб­ли­оте­ки.

— Я по­об­ща­лась с мес­тны­ми жи­теля­ми, — ехид­но от­зы­ва­ет­ся прин­цесса. — У них вы­далась за­нима­тель­ная ноч­ка. На об­ратный путь до го­рода вы то­же при­пас­ли сюр­при­зы? Ме­нель­тар­ма вне­зап­но ока­жет­ся дей­ству­ющим вул­ка­ном, ког­да Влас­те­лину Мор­до­ра в оче­ред­ной раз взду­ма­ет­ся по­казать свои си­лы?

— Не­дора­зуме­ний, по­доб­ных вче­раш­не­му, бо­лее не пов­то­рит­ся, — с уве­рен­ностью от­ве­ча­ет Ала­нор. — Са­уро­ну нет смыс­ла про­воци­ровать бес­по­ряд­ки и раз­ру­шение. Его ин­те­ресы в Сре­диземье сей­час нап­ря­мую за­висят от его от­но­шений с Ар­ме­нело­сом. Мы, зна­ешь ли, уч­ли все воз­можные сце­нарии. Са­урон, ко­неч­но, не упус­тит сво­его, но пос­леднее, к чем он сей­час стре­мит­ся, — это пос­со­рить­ся с Ар-Фа­разо­ном.

— Поп­ро­бую вам по­верить, — под­жи­ма­ет гу­бы Эрэн­дис. — А к че­му бы­ло пред­став­ле­ние пе­ред страж­ни­ками и эти­ми нес­час­тны­ми ры­бака­ми? Сом­не­ва­юсь, что он ре­шил вер­бо­вать со­рат­ни­ков сре­ди прос­то­го лю­да.

— Зем­ля слу­хами пол­нится, — с ус­мешкой от­зы­ва­ет­ся Ала­нор. — Са­урон са­молю­бив. Ему важ­но по­казать, что он при­был сю­да, как гость го­суда­ря, а не как его плен­ник. Пов­то­ря­юсь, при мне он не пос­ме­ет про­дол­жать по­доб­ные вы­ход­ки. Я знаю, как пов­ли­ять на не­го при не­об­хо­димос­ти.

— Хо­рошо, дер­жи­те свои тай­ны при се­бе, — фыр­ка­ет Эрэн­дис. — Взгля­нуть хо­тя бы на не­го мож­но? Чем я ху­же нин­да­нос­ских ры­боло­вов?

— На твой страх и риск, — прон­зи­тель­но смот­рет на нее Ала­нор. — Будь моя во­ля, мы ос­та­вались бы здесь, по­куда страс­ти не уля­гут­ся, но я свя­зан сло­вом, дан­ным ко­ролю. Ве­чером я обя­зан дос­та­вить Са­уро­на в Ар­ме­нелос и зак­лю­чить под стра­жу. Мо­жешь пос­лу­шать, как я со­об­щу ему об этом.

Са­уро­на дер­жат в од­ном из де­ревян­ных до­миков, ма­ло чем от­ли­ча­ющих­ся от дру­гих пос­тро­ек Нин­да­носа, и Эрэн­дис ста­новит­ся не по се­бе — не знай она за­ранее, ка­кую ве­ликую си­лу скры­ва­ет го­род, и она прош­ла бы по этой ули­це, не по­доз­ре­вая о страш­ном со­седс­тве. Дверь от­кры­ва­ет­ся со скри­пом, и Ала­нор вхо­дит пер­вым, ос­тавляя двух страж­ни­ков у вхо­да и еще двух — внут­ри. А за­тем Эрэн­дис ос­то­рож­но пе­рес­ту­па­ет по­рог, и ей с тру­дом уда­ет­ся от­де­лать­ся от ощу­щения, буд­то за ним нет по­ла, а лишь хо­рошо за­мас­ки­рован­ная без­донная про­пасть.

Ала­нор ос­тавля­ет ее в не­боль­шой ком­натке на вто­ром эта­же с плот­но за­наве­шен­ным окош­ком, смот­ря­щим пря­мо в гос­ти­ную вни­зу. По­хоже, хо­зя­ева по­кину­ли дом вто­ропях: на кро­вать неб­режно бро­шено не­закон­ченное ру­коде­лие, на сто­ле — боль­шое круг­лое зер­ка­ло, в ко­тором ли­цо Эрэн­дис от­ра­жа­ет­ся неп­равдо­подоб­но уве­личен­ным и чрез­мерно блед­ным. Ал­лас был прав, прос­каль­зы­ва­ет в го­лове единс­твен­ная связ­ная мысль. Од­но при­сутс­твие Са­уро­на где-то поб­ли­зос­ти спо­соб­но вы­зывать страх.

— Еже­ли те­бе вы­пала не­зас­лу­жен­ная честь повс­тре­чать Са­мого Влас­те­лина или же пос­ланни­ков его, пер­во-на­пер­во пок­ло­нись, как я те­бя учи­ла, — су­рово смот­рит на Хинд вез­де­сущая ба­буш­ка, на­чищая реч­ным пес­ком блес­тя­щий на сол­нце под­нос, по фор­ме на­поми­на­ющий щит. — И пов­то­ри при­сягу, сло­во в сло­во, да смот­ри, чет­ко вы­гова­ривай сло­ва, ше­вели гу­бами, что­бы не по­дума­ли, что пе­ред ни­ми нег­ра­мот­ная ди­кар­ка. При­сягу ты дол­жна пом­нить луч­ше мо­лит­вы. Ты пом­нишь, что по­лага­ет­ся тем, кто не зна­ет слов?

— Смерть, — ше­потом от­зы­ва­ет­ся Хинд, и ей ка­жет­ся, что Са­урон слы­шит каж­дое сло­во древ­ней, как веч­ность, клят­вы вер­ности, что столь­ко раз раз­да­валась под сво­дами Ан­гбан­да, над ту­ман­ны­ми бо­лота­ми ос­тро­ва Обо­рот­ней, в за­путан­ных ла­бирин­тах Утум­но, а те­перь эхом от­зы­ва­ет­ся у нее в ушах. — За нез­на­ние по­лага­ет­ся смерть, — пов­то­ря­ет она ба­буш­ке для убе­дитель­нос­ти, и вос­по­мина­ния, дол­жно быть, так яс­но от­ра­жа­ют­ся в ее гла­зах, что Са­уро­ну да­же не пот­ре­бова­лось бы при­бегать к кол­довс­тву, что­бы про­читать их, знай он о том, что прин­цесса сей­час в со­сед­ней ком­на­те.

— Вер­но, — сталь­ной взгляд ба­буш­ки нем­но­го смяг­ча­ет­ся. — Как за­кон­чишь — сми­рен­но от­сту­пи и жди при­каза­ний. Не взду­май под­ни­мать взгляд или за­давать глу­пые воп­ро­сы. Луч­ше бы те­бе во­об­ще по­мал­ки­вать. Не то что бы Вла­дыке ког­да-ли­бо взбре­дет в го­лову тра­тить вре­мя на бес­по­лез­ную дев­чонку.

Эрэн­дис под­хо­дит бли­же к ок­ну и вне­зап­но осоз­на­ет, что со­вер­шенно не пред­став­ля­ет, как дол­жна вес­ти се­бя с плен­ни­ком та, что взя­ла на се­бя сме­лость пред­став­лять ко­ролев­скую ди­нас­тию. Хо­рошо, что Ала­нор и слы­шать не за­хотел о том, что­бы поз­во­лить ей вмес­те с ним вой­ти в гос­ти­ную.

На­до от­дать Са­уро­ну дол­жное — на плен­ни­ка он не слиш­ком по­хож, или толь­ко в от­сутс­твие ко­роля дер­жится с той же за­вора­жива­ющей наг­лостью, что от­части свой­ствен­на и Иш­тар. Эрэн­дис рас­се­ян­но от­ме­ча­ет де­тали: на­чина­ющие се­реб­рить­ся на вис­ках длин­ные во­лосы, мяг­кой вол­ной нис­па­да­ющие на пле­чи, чер­ный кам­зол, пред­став­ля­ющий со­бой неч­то сред­нее меж­ду одеж­дой, при­нятой в ее род­ных кра­ях, и тем, что обыч­но но­сили эль­фы-пу­тешес­твен­ни­ки... Взгляд неп­ро­из­воль­но па­да­ет на его ру­ки, но уве­сис­тый пер­стень с оран­же­вым кам­нем сов­сем не по­хож на зло­вещее Еди­ное коль­цо, о ко­тором да­же ле­ген­ды пе­реда­вались ше­потом.

Впро­чем, Эрэн­дис тут же уп­ре­ка­ет се­бя за глу­пые мыс­ли. Са­урон мо­жет при­нять лю­бой об­лик, те­ла для су­ществ, по­доб­ных ему, — не бо­лее, чем по­ношен­ная одеж­да, слу­жащая тем или иным це­лям. В детс­тве она удив­ля­лась, по­чему не­навис­тные си­ние ма­ги не мо­гут вос­поль­зо­вать­ся сво­им кол­дов­ским да­ром, что­бы на­кол­до­вать се­бе веч­ную мо­лодость. Со­пос­та­вить об­лик Пал­ландо с тра­дици­он­ным для их кла­нов ува­жени­ем к стар­шим ей тог­да поп­росту не при­ходи­ло в го­лову.

Эрэн­дис ед­ва за­мет­но вздра­гива­ет от ко­щунс­твен­ной мыс­ли о том, что ес­ли бы ба­буш­ка мог­ла сво­ими гла­зами уви­деть Са­уро­на, ее без­гра­нич­ная ве­ра во все­могу­щес­тво уче­ника Вла­дыки за­мет­но бы по­шат­ну­лась. Лич­но ей ви­дят­ся лишь бес­ко­неч­ная ус­та­лость и тор­жес­твен­но-мрач­ная от­ре­шен­ность, что бы­ва­ет свой­ствен­на лю­дям, сми­рив­шимся с пре­доп­ре­делен­ностью судь­бы. Рас­сказ Ал­ла­са ка­жет­ся ей не­лепым пре­уве­личе­ни­ем де­ревен­ско­го прос­та­ка, что кро­ме трак­ти­ра сво­ей бес­толко­вой сес­тры и служ­бы в ко­ролев­ской ар­мии ни­чего тол­ком и не по­видал. Ес­ли бы не взгляд, Эрэн­дис ед­ва ли вы­дели­ла бы Са­уро­на сре­ди зна­комых ей квен­ди.

— Его ве­личес­тво по­ручил мне преп­ро­водить вас в Ар­ме­нелос, где вам бу­дет воз­вра­щена сво­бода, — с неп­ри­язнью в го­лосе на­чина­ет раз­го­вор Ала­нор. Са­урон мол­чит ров­но на столь­ко се­кунд доль­ше, что­бы его со­бесед­ник мог по­чувс­тво­вать се­бя не­уют­но.

— Сво­бода? — от­зы­ва­ет­ся он, на­конец, с лег­кой иро­ни­ей. — Раз­ве я в тюрь­ме?

— Ко­неч­но же, нет, — раз­дра­жен­но от­зы­ва­ет­ся Ала­нор. — Будь вы в тюрь­ме, вы не мог­ли бы кол­до­вать. Тем не ме­нее, го­сударь в сво­ей ми­лос­ти по­ручил мне прос­ле­дить за тем, что­бы вы ни в чем не нуж­да­лись до его воз­вра­щения. В сто­лице у вас бу­дут под­хо­дящие ком­на­ты, кни­ги, ох­ра­на. Ис­клю­читель­но ра­ди ва­шей бе­зопас­ности.

— По­лагаю, это был изыс­канный спо­соб опи­сать ко­ролев­ские тем­ни­цы, — та­кое впе­чат­ле­ние, что Са­уро­на их бе­седа раз­вле­ка­ет. — Спра­вед­ли­во: я при­нимал ва­шего ко­роля в сво­ей ци­таде­ли, он приг­ла­ша­ет ме­ня в свой дво­рец. На­де­юсь, мои лю­ди ока­жут ему та­кое же гос­тепри­имс­тво в Мор­до­ре, ка­кое ока­зыва­ете мне здесь вы.

Эрэн­дис дос­та­точ­но хо­рошо зна­ет Ала­нора, что­бы по­нимать: ее ста­рый друг уже пре­быва­ет в бе­шенс­тве, хоть и пы­та­ет­ся дер­жать­ся бесс­трас­тно.

— Вам не ху­же ме­ня из­вес­тно, ми­лорд, что доб­рая по­лови­на ва­ших лю­дей, вмес­то то­го, что­бы явить­ся к го­суда­рю на пок­лон, как это сде­лали вы, бес­след­но ис­па­рилась, — чет­ко че­каня каж­дое сло­во, про­из­но­сит он. — И ко­неч­но же, все­го лишь сов­па­дение, что имен­но эти ва­ши та­инс­твен­но от­сутс­тву­ющие приб­ли­жен­ные все, как один, свя­заны с Ум­ба­ром.

— Моя вой­на уже за­кон­че­на, что прев­ра­ща­ет Мор­дор в од­ну из ко­лоний Ну­мено­ра, — бар­хатным го­лосом на­поми­на­ет ему Са­урон. — Не­жела­ние быв­ших со­юз­ни­ков при­нять мое ре­шение мне очень по­нят­но. Ум­бар мно­го лет нас­лаждал­ся сво­ей не­зави­симостью, бо­гатс­тва­ми и все­ми бла­гами, что су­лит ста­тус круп­ней­ше­го юж­но­го пор­та. На­ив­но ожи­дать, что они по­жела­ют все это по­терять ис­клю­читель­но в знак вер­ности.

— Ум­бар — ну­менор­ская кре­пость, — сквозь зу­бы на­поми­на­ет ему Ала­нор. — Ни у ха­рад­рим, ни у Мор­до­ра нет прав да­же на пядь этой зем­ли!

— Ну­менор­ская кре­пость, воз­ве­ден­ная в са­мом сер­дце Ха­рада, воз­ле го­рода-го­сударс­тва ис­терлин­гов, явив­шихся с се­вера, ког­да Ну­мено­ра еще не су­щес­тво­вало, — па­риру­ет Са­урон. — Рас­ска­жите им о сво­их пра­вах на эту зем­лю. Пос­ле ка­питу­ляции мое вли­яние сре­ди них прев­ра­ща­ет­ся в нич­то.

— Вы нап­расно ду­ма­ете, что хит­рость и улов­ки — ва­ши на­деж­ные по­мощ­ни­ки, ми­лорд, — ка­ча­ет го­ловой Ала­нор. — Мы не хо­тим кро­воп­ро­лития и не стре­мим­ся ус­тра­ивать по­голов­ные рас­пра­вы. Нас ин­те­ресу­ют де­вять ва­ших ула­ири. С каж­дым днем, что они ос­та­ют­ся на сво­боде, ва­ше по­ложе­ние ста­новит­ся все бо­лее шат­ким. Тер­пе­ние го­суда­ря не без­гра­нич­но.

— Вы же­ла­ете, что­бы я приз­вал их пря­мо в Ар­ме­нелос? — ус­лужли­во ин­те­ресу­ет­ся Са­урон и, от­ме­тив вспыш­ку ярос­ти в гла­зах Ала­нора, про­дол­жа­ет: — В лю­бом слу­чае, вы­нуж­ден ра­зоча­ровать вас. Для это­го не­об­хо­димо про­вес­ти со­от­ветс­тву­ющий ри­ту­ал, здесь та­ких воз­можнос­тей у ме­ня нет. К то­му же, с че­тырь­ми из мо­их дру­зей ваш ко­роль уже по­бесе­довал.

— Но толь­ко не с тем, кто мо­жет пов­ли­ять на ход про­дол­жа­ющей­ся вой­ны с ис­терлин­га­ми, — гнев­но пе­реби­ва­ет его Ала­нор. — Во­ин, при жиз­ни но­сив­ший имя Кха­мул, ны­не из­вес­тный, как Тень Вос­то­ка. Пусть он явит­ся пе­ред го­суда­рем, ми­лорд, и ва­ша жизнь в Ну­мено­ре ста­нет нам­но­го про­ще и при­ят­нее.

— Вам ведь из­вес­тно, что ро­дина Кха­мула — зем­ля Рун, — по­жима­ет пле­чами Са­урон. — Его по­том­ки до сих пор ко­чу­ют там в рас­се­янии, ес­ли, ко­неч­но, пе­режи­ли бра­то­убий­ствен­ную вой­ну кла­нов. Ес­ли он ре­шил скрыть­ся от не­от­вра­тимо­го гне­ва ва­шего ко­роля, ско­рее все­го, от­пра­вит­ся имен­но ту­да.

Эрэн­дис вы­ходит из до­ма преж­де лор­да Ала­нора, и сол­нце неп­ри­ят­но об­жи­га­ет ее ли­цо сво­им ог­ненным ды­хани­ем. Пос­ланник ко­роля по­яв­ля­ет­ся спус­тя нес­коль­ко ми­нут, и вид у не­го до край­нос­ти ра­зоча­рован­ный.

— Да­же мла­ден­цу яс­но, что эта ка­питу­ляция — не бо­лее чем фик­ция, — пря­моли­ней­но за­яв­ля­ет он. — Не мо­гу по­нять, че­го до­бива­ет­ся Ар-Фа­разон. Не­уже­ли это та­кой стран­ный спо­соб зак­лю­чить со­юз с Мор­до­ром, не нас­тро­ив при этом про­тив се­бя все го­сударс­тво? Я пом­нил его та­ким при жиз­ни лор­да Ги­миль­ха­да, его по­кой­но­го от­ца, все­ми си­лами про­тивос­то­яв­ше­го го­суда­рю Тар-Па­лан­ти­ру. Ду­мал, что те вре­мена без­воз­врат­но уш­ли. Ви­димо, оши­бал­ся.

— По­чему вы рас­ска­зыва­ете мне все это? — прис­таль­но смот­рит на не­го Эрэн­дис. — Для че­го поз­во­лили ус­лы­шать этот раз­го­вор? Вам ведь из­вес­тно, что я не за­нима­юсь по­лити­кой, да ме­ня ник­то и не до­пус­тит до важ­ных дел.

— Ты взрос­ле­ешь, моя прин­цесса, — от­ве­ча­ет Ала­нор. — Хо­чешь ты то­го или нет, ты бы­ла рож­де­на на Вос­то­ке, и ра­но или поз­дно об этом за­гово­рят. Вмес­те с ко­ролем в Ар­ме­нелос при­едут пред­ста­вите­ли Ум­ба­ра, и ты не дол­жна поз­во­лять се­бя ис­поль­зо­вать.

— Я да­же не пом­ню сво­их ро­дите­лей, — быс­тро го­ворит Эрэн­дис. — Вой­на то ути­хала, то сно­ва на­чина­лась, ма­ло ли ра­бынь ос­во­бодил го­сударь за все эти го­ды!

— Но толь­ко од­на из них ста­ла его наз­ванной до­черью, — серь­ез­но смот­рит на нее Ала­нор. — Чем мень­ше ты зна­ешь о сво­ей нас­то­ящей семье, моя де­воч­ка, тем бо­лее опас­ным ко­зырем в ру­ках вра­гов она мо­жет стать. Те­бе мо­гут по­пытать­ся вну­шить все, что угод­но, Эрэн­дис. Ты не дол­жна под­да­вать­ся.

Эрэн­дис отс­тра­нен­но ки­ва­ет в от­вет на пре­дуп­режде­ния лор­да Ала­нора, так за­бав­но пе­рек­ли­ка­ющи­еся с яз­ви­тель­ны­ми за­меча­ни­ями Пал­ландо, и ло­вит се­бя на мыс­ли о том, что до отъ­ез­да еще ус­пе­ет про­гулять­ся вдоль при­чала и вдо­воль по­шеп­тать­ся с вол­на­ми. В кон­це кон­цов, ес­ли бес­смертный пра­витель зем­ли Рун, единс­твен­ный, ко­му не­ког­да уда­лось объ­еди­нить раз­рознен­ные пле­мена под еди­ным зна­менем, и в са­мом де­ле, вер­нулся на ро­дину, как ут­вер­жда­ет Са­урон, его пер­вый и ос­новной долг — при­нес­ти жер­твы за всех, кто не мо­жет это­го сде­лать сам под гне­том об­сто­ятель­ств. А зна­чит, де­ва мо­ря Рун еще не­кото­рое вре­мя, воз­можно, сог­ла­сит­ся тер­петь ее прис­кор­бно скром­ные под­но­шения.

Уда­ча, что ра­нее она при­мети­ла в трак­ти­ре Ми­ри­эль нес­коль­ко кры­соло­вок