Химическая свадьба (гет)

24 мая 1994 г., вторник.

Дурмштранг.

Конечно же, заняться бумагами в этот день у Иванны не получилось — было решено, что время ещё есть, потому можно немного расслабиться и, например, сделать несколько визитов вежливости, а так же просто прогуляться по замку для акклиматизации. К тому же, в гостиной ещё оставались небольшие завалы неотсортированных вещей, которыми было решено заняться чуть позже.

Вручив сувениры Песцовой и Фалькенштерну, она отправилась на кафедру Артефактологии и едва не сорвала урок профессору Хайдараге. Тот чрезвычайно обрадовался появлению Иванны, бросился расспрашивать её об экспедиции и до глубины души растрогался её подарком — табакеркой со встроенными в крышку волшебными часами, которые можно было зачаровать показывать множество разных параметров. Он даже собрался отпустить студентов с урока, чтобы пойти располовинить с нею бутылочку вина под душевную беседу, но вовремя вспомнил, что час ранний, да к тому же скоро экзамены, и скрепя сердце отказался от этой идеи. Студенты хором издали печальный вздох, а Иванна отправилась к себе, чтобы забрать свёрток с семенами, предназначенный для профессора Раувольфии, заправляющей кафедрой Гербологии. Большая часть семян была собрана в экспедиции, остальные — презентованы Помоной Спраут.

Прихватив свёрток, она спустилась в кабинет Каркарова. Нужно было свериться с расписанием — занятия по Гербологии проводились как в «висячих садах» внутреннего двора, так и во внешних теплицах, и искать наугад Иванне очень не хотелось. Расписание, как обычно, занимало примерно половину одной из стен директорского кабинета и представляло собою сложную систему таблиц. Информация неоднократно повторялась — одна группа таблиц показывала расписание занятий с разбивкой по группам студентов, другая — по преподавателям. Здесь же рядом располагались списки курсов с разбивкой на параллели и группы, а также подробная схема преподавательского состава по кафедрам. Иванна пробежала глазами по схеме, натыкаясь на знакомые фамилии: кто-то уверенно и быстро продвигался в своей преподавательской карьере, кто-то продолжал довольствоваться должностью младшего преподавателя.

Из праздного любопытства Иванна изучила список студентов четвёртого курса, обнаружив там Зарецкую Василису Феоктистовну. Она перешла к списку пятикурсников, чтобы хотя бы попытаться найти там Макара и понять, что его связывает с «Васькой», и почти сразу обнаружила очередного знакомца — в списке значился Зарецкий Макар Феоктистович. Значит, брат и сестра, хотя с виду и не скажешь — Макар в сравнении с Василисой был довольно белобрыс. Впрочем, Иванна решила не спешить с выводами — парня тогда она рассмотрела мельком, ибо чучело медведя целиком и полностью заняло её внимание.

Где-то здесь, в одном из многочисленных, уходящих под самый потолок (а потолки тут были раза в два выше, чем на её «чердаке») шкафов со стеклянными дверцами можно было найти папки на обоих Зарецких. Иванне, впрочем, было пока не настолько интересно тратить на это время; тем более, рядом с расписаниями занятий обнаружились расписания грядущих экзаменов. Сие мероприятие всегда занимало добрую часть июня, что заставило Иванну обеспокоиться — сможет ли хоть кто-нибудь из тех, на кого она рассчитывала, присутствовать на её докладе?

Впрочем, велев себе не торопить события и решать проблемы строго по мере их поступления, она, наконец, добралась до интересующего её расписания и выяснила, что идти нужно во внутренний двор на третий уровень, где в настоящий момент первокурсники скорее всего учились различать виды папоротников. Наскоро нацарапав записку, что ушла к Раувольфии, Иванна придавила её краем фоторамки с её собственным портретом и покинула кабинет.

Внутренний двор представлял собою пышные многоуровневые джунгли, заключённые в каменный колодец обширного внутреннего двора и накрытые от непогоды крепким стеклянным куполом, пропускающим солнечные лучи. Каменные колонны и фермы из металлических балок поддерживали многочисленные галереи и огромные ёмкости с субстратом для магических и немагических растений практически из всех климатических поясов Земли. Между уровнями и галереями были перекинуты узенькие мостки, как жёстко закреплённые, так и подвешенные на цепях, что добавляло дополнительного экстрима в передвижении. Редкий обитатель Дурмштранга не любил эти трёхмерные джунгли. В них было множество укромных уголков, где можно было, например, уединиться с книгой или приятной компанией. Особо отчаянные лихачи считали шиком устроить гонки на мётлах среди хаотично переплетённых лиан и стволов деревьев — при этом обойтись без травматизма или порчи школьного имущества считалось не только хорошим тоном, но и залогом спокойствия, ибо гонки на мётлах в стенах замка были категорически запрещены. В случае поимки нарушителей следовало тщательное разбирательство, участники примерно наказывались и до следующих гонок в джунглях воцарялось спокойствие.

Дионея Раувольфия была женщиной весьма неординарной, впрочем, на фоне остального преподавательского состава она особенно не выделялась — пожалуй, дабы тут отличиться, стоило быть заурядной посредственностью. Доподлинно было известно, что она разговаривает с растениями, причём разговоры эти, по слухам, носят двусторонний характер.

Профессор Гербологии действительно обнаружилась в папоротниковой аллее в окружении малышни, с одухотворённым видом размахивающей вайей птериса критского и вещающей о его особенностях. Завидев приближающуюся Иванну, она радостно заулыбалась и вдвое энергичней замахала несчастным растением.

— Ты мне привезла интересных семян, как и обещала? — восторженно вскричала она. — То есть, привет, с возвращением!

— Здравствуйте! — хором поприветствовали дети.

— Привет, всем не болеть, — отозвалась Иванна, подойдя к группе. — Вот, — она вручила Раувольфии внушительный свёрток. — Там всё расфасовано по пакетикам и подписано, кое-где — с рекомендациями по выращиванию.

— Так, дорогие мои, — профессор Гербологии обратилась к ученикам. — Занятие можно считать законченным, домашнее задание у вас есть, можете быть свободны! А мы с тобой заглянем ко мне на чашечку травяного сбора, — заявила она Иванне. — Покажу, над чем я работаю.

Иванна с удовольствием последовала за бывшим преподавателем и нынешней приятельницей — Раувольфия, может, и не от мира сего, но беседовать с нею всегда было развлекательно и познавательно. По дороге в её владения Иванна вдруг обратила внимание на следы разрушений: на втором уровне был перегорожен проход на одну из галерей, на первом — несколько нижних ветвей старинного дуба, тянувшегося аж до четвёртого уровня, теперь держались на подпорках, и в некоторых местах были обмотаны тканевыми повязками. У моментально помрачневшей Раувольфии Иванна выяснила, что сие суть последствия неосторожного обращения с метлой одного из старшекурсников. Попросив Иванну подержать подаренный свёрток, Раувольфия проворно вскарабкалась на дерево, зацепилась ногами за неповреждённую ветвь и, свесившись вниз головой, стала сосредоточенно водить над одним из «переломов» волшебной палочкой, шепча заклинания.

— Вот ты где!

Оглянувшись, Иванна обнаружила Каркарова, появившегося из-за скрывающих проход на лестницу в лазарет зарослей орешника. Он подошёл ближе, как ни в чём не бывало положил руку ей на плечи и поднял задумчивый взор на энергично работающую Раувольфию.

— Ага, до своей подготовки я сегодня вряд ли доберусь, — усмехнулась Иванна. — У вас тут без меня какой-то бардак творится, как я посмотрю.

— Да, так — мелочи жизни, — досадливо отмахнулся Каркаров. — Я сейчас из лазарета, там как раз автора этого бардака отпаивают Костеростом.

— Я с удовольствием бы накормила берёзовой кашей эту мелочь жизни! — гневно зашипела Раувольфия, отрываясь от своего занятия; повернувшись к ним лицом, она с шумом сдула с глаз выгоревшую на солнце чёлку и сурово уставилась на директора. — И плевала я на то, чей это сынок!

— Я бы и сам рад вам помочь, но розги у нас отменили году эдак в семидесятом, — утомлённо вздохнул Каркаров.

— Искренне жаль! — фыркнула Раувольфия; перебравшись на соседнюю ветку, она продолжила свои манипуляции. — Полагаю, с тех пор дисциплина с каждым годом всё хуже.

— Я вам обещаю: как только Полякова поставят на ноги, я лично проведу с ним воспитательную беседу, — уверил её Каркаров. — Это сын замглавы Департамента по связям с немагическим миром, — опередил он вопрос Иванны. — Неплохо успевает в учёбе, но вот поведение его оставляет желать лучшего, увы.

— Ясно, веселитесь, значит, — протянула Иванна. — Я сейчас к Дионее, чай пить, — сообщила она, справедливо полагая, что в свой кабинет он ещё не заглядывал. — Если есть минутка — давай с нами.

Добравшись до апартаментов Раувольфии, которые были связаны как со внутренним двором, так и с внешними теплицами, они сели на открытой веранде с видом на салатные грядки. В нескольких десятках метров впереди, за стеклянной стеной, открывался пейзаж весенней тундры (по совести говоря, отличимый от пейзажа тундры зимней только наличием солнца, ибо снега ещё и не думали сходить). Раувольфия принесла большой стеклянный чайник с янтарно-зеленоватым настоем и заявив, что про хулиганов разговаривать сейчас не расположена, стала рассказывать про травы, входящие в состав «чая», который был анонсирован как средство, успокаивающее нервы и слегка стимулирующее мыслительную деятельность. Раувольфия постоянно разрабатывала всяческие целебные снадобья на основе лекарственных растений совместно со старшим лекарем и старшей медсестрой (одновременно являющейся супругой лекаря) дурмштрангского лазарета, а также с регулярным привлечением к делу профессора Песцовой. Чай, предложенный на дегустацию, был, очевидно, очередной рецептурой в помощь студентам к грядущей сессии. Также Раувольфия восторженно похвасталась новым кровоостанавливающим линиментом, который, попадая на рану, моментально образует плотную защитную плёнку и многократно ускоряет заживление. В ответ на это Иванна моментально попросила разрешения не привлекать её к испытаниям и не устраивать кровопусканий — слишком уж был велик риск демонстрации, судя по радостно сияющим глазам разработчицы.

— Ладно, тогда вот это опробуйте, — смирилась Раувольфия, доставая из-за уха нечто, подозрительно напоминающее самокрутку, и раскуривая её с помощью волшебной палочки. — Кажется, на этот раз — то, что нужно.

— Э-э-эм… — издала неопределённый звук Иванна, вопросительно покосившись на Каркарова.

Тот, не меняя выражения лица, в ответ сделал приглашающий жест рукой, уступая ей честь попробовать первой.

— Ох, да не делай такие глаза, это сухое зелье от кашля! — проворчала Раувольфия, протягивая сигарету Иванне. — Затягивайся глубоко, но медленно, а то голова закружится. Тут дозировка взрослая, а вообще по возрасту легко корректируется. Действие в основном бронхолитическое и отхаркивающее, плюс по мелочи общеукрепляющее и в таком духе. Главное, почти не горчит и не сушит слизистые.

— А-а, — с облегчением протянула Иванна и последовала указаниям; дым был совсем не горячий и имел лёгкий терпковатый древесный привкус. — Я уж испугалась, что тут всё совсем запущено стало за время моего отсутствия! — захихикала она, передавая «сухое зелье» Каркарову. — Ты точно ничего веселящего не подмешивала?

— Вот ещё, — фыркнула Раувольфия. — Это у тебя эффект плацебо. Мы с Глазенапами и Песцовой всё рассчитали до граммулечки и ничего лишнего туда не пихали!

— Вроде бы нормально, — одобрил Каркаров, возвращая самокрутку Раувольфии.

Та ловко отсекла заклинанием на блюдце тлеющий кончик сигареты и сунула ту обратно за ухо.

— О, кстати, — оживилась Иванна, поворачиваясь к Каркарову. — У тебя во времена студенчества не было подружки-хиппи? — ей было интересно: «личность», глазами которой она видела тот сон — чистый вымысел, или же она в своё время выудила ту откуда-то из глубин его подсознания.

— На меня даже не смотри, я в Шармбатоне училась, — гордо заявила Раувольфия, хотя Иванна и не думала на неё смотреть.

— Не было у меня таких подружек, — рассмеялся Каркаров. — У нас вообще эти веяния были не в почёте. Все носители идей мира во всём мире считались слабаками, не осиливающими боевые заклинания выше начального уровня, да и к Тёмной магии неспособными даже в теории. Девушка, с которой я встречался два года перед выпуском, стабильно была лучшей на курсе в проклятиях и болевых чарах.

— Поня-ятно, — протянула Иванна, подавив порыв справиться, куда потом делась девушка.

— А с чего вообще такой вопрос? — осведомился он, не спуская с неё пытливого взгляда.

— Да так, музыкой навеяло, долгая история, — отмахнулась Иванна, которой не особенно хотелось при Раувольфии распространяться на подобные темы.

Каркаров, похоже, её понял и тему сменил:

— У меня ещё дела на Основах Тёмной Магии, Сальватьерра просил поприсутствовать на занятии, потом проведаю Густаффсона и Вирмаярви, а после вернусь к себе. Ты где будешь?

— Я, видимо, сразу к себе. Наверняка, к вечеру появятся мои дорогие друзья, надо к их визиту подготовиться. Да и, наверняка, ещё народ подтянется… — пожала плечами Иванна.

— Подтянется, подтянется, — закивала Раувольфия. — И какого-нибудь сбора бодрящего прихватит, чтобы вино не пить среди недели, как некоторые… — она, очевидно, присутствовала на утреннем собрании.

Иванна идею одобрила, сообщила, что в любом случае, куда бы она ни отправилась, двустороннее зеркало при ней, и найти её не составит труда, после чего все трое разошлись по своим делам. Стоило ей добраться до своей гостиной, как на зеркало поступил вызов, однако, вопреки ожидаемому, это оказалась Адя.

— Приве-е-ет! — радостно воскликнула она. — Ты правда вернулась?!

— Да, я со вчера дома. Или с сегодня, я точно не помню, — рассмеялась Иванна, на несколько секунд отвернув зеркало от себя, чтобы подруга могла рассмотреть обстановку и убедиться в истинности её слов. — Вы с Янко вечером припрётесь? Вам портключи выслать?

— Припрёмся, портключ у меня есть, в прошлый раз была моя очередь вести факультатив, а я не смогла из-за подписания контракта. И Янко как раз приболел, не смог меня подменить, — ответила Адя; они с Янко периодически выступали перед старшекурсниками с лекциями в рамках факультатива «Перспективы профессионального развития волшебника», рассказывая о том, какой это непростой, но увлекательный процесс — становление своего дела, на примере их совместного предприятия.

— Только мы без выпивки, — поспешила уточнить Иванна; их совместные посиделки имели тенденцию иногда оканчиваться обильными возлияниями.

— О? — вопросительно подняла бровь Адя. — И кто же будущий счастливый отец? Игорь, я надеюсь? Нет, если ты только вчера вернулась, так быстро бы не смогла определить… Неужели тот знойный красавец из Хогвартса? Как ты могла! — она неодобрительно зацокала языком.

— Дура ты, — засмеялась Иванна. — Середина недели, а у меня дел полно, не до похмелья. Нужно статью и доклад подготовить.

— А-а, ну ладно, — разочарованно протянула Адя. — В общем, вечерком нас жди, и еды организуй, я после переговоров, Янко из лаборатории тоже не евши будет.

— Ваш приказ поняла, — Иванна успела показать ей язык, прежде чем Адя прервала связь.

«Вечер» наступил в половине восьмого. До этого Иванна успела окончательно привести в порядок свою гостиную, для чего часть неразобранного пришлось переместить в кабинет. В этом ей активно помогла Василиса, которая явилась в шестом часу и заявила, что готова помогать, даже если дело не касается бумаг. На резонный вопрос Иванны о подготовке к экзаменам она отвечала, что все зачёты получены, и первым экзаменом у неё как раз Зелья, так что раз наведение порядка временно приостановлено, она бы занялась бумагами — в качестве зарядки для ума и, одновременно, отвлечения от рутины. Сбитая с толку таким ответом, Иванна усадила Василису за стол в кабинете и, поскольку бумаги её в кои-то веки были в относительном порядке, в качестве искомой «зарядки для ума», выдала ей толстую кипу подшитых листов — копию учебника Снейпа, посчитав его идеальным предэкзаменационным чтивом. На удивлённый взгляд девицы Иванна подбадривающе кивнула, и назидательно посоветовала не судить о книге по обложке, и на всякий случай показала, куда переложила письменные принадлежности — вдруг возникнет желание переписать что-нибудь на память. На этом Иванна оставила Василису в кабинете и отправилась организовывать заказанный ужин.

Когда почти ровно в семь тридцать в иваннину гостиную дружно промаршировали Адя и Янко, их уже ожидал ломящийся разнообразными яствами столик возле окна. После взаимных громких приветственных воплей и бурных объятий, Иванна критически осмотрела наряд вернувшейся с деловых переговоров Ади, потом столик с едой и категорически велела ей идти переодеться. На Аде был роскошный белый костюм, состоящий из короткого двубортного приталенного пиджака и длинной расклёшенной юбки.

— Только не говори, что шла в этом по тундре, — покачала головой Иванна, остановившись взглядом на чёрных лакированных полусапожках с каблуком-шпилькой высотой сантиметров пятнадцать.

— Я ей предлагал, она почему-то не согласилась. Пришлось на мётлах лететь, — засмеялся Янко; сам он был одет, может, менее броско в плане цвета, но с не меньшим шиком: вельветовые джинсы в сочетании с шёлковой рубашкой и замшевым сюртуком, всё в оттенках коричневого.

— Ты, кстати, сам бы что попроще надел, вы же сейчас обляпаетесь, — покачала головой Иванна. — Я прямо себя как-то неуютно чувствую, вы так вырядились! Ладно Адя, у неё уважительная причина, но ты-то! Не говори только, что ради меня.

— Он же из лаборатории! Я же рассказывала, как он набрал из последнего выпуска лаборанток, одна другой краше, — хмыкнула Адя, скрываясь в спальне.

— Ой, прямо-таки «набрал», всего-то трое, — возмутился Янко. — Главное, что они сообразительные и умные, а что одна другой краше — так то приятное совпадение. И вообще, под мантией не видно — в чём я, так что они тут ни при чём. Просто настроение такое было. Но ты права, переодеться надо. Штаны — чёрт с ними, а вот рубашку я бы сменил.

Он последовал было за Адей, но из спальни донёсся возмущённый вопль «куда прёшь?», и дверь захлопнулась у него перед носом.

— Я только кофту поискать! — крикнул в ответ Янко.

— Сейчас я выйду, и ищи, сколько влезет!

— Да на твои плечи ни одна моя кофта не налезет, — критически возразила Иванна. — Пойди, у Игоря одолжись.

— Да мне майки хватит обычной, влезу. А не влезу — пойду, одолжусь.

Переодевшаяся в рекордные сроки Адя покинула спальню в иваннином летнем льняном костюме, который ей был несколько великоват. Вид у неё был слегка скисший — костюм сидел гораздо хуже того, в котором она приехала. Друзья не смогли не прокомментировать этот факт, после чего Янко пошёл себе за майкой. Отыскав и кое-как втиснувшись в оную, он вернулся в гостиную и доложил о своей готовности.

— Слушайте, ну вы красавцы! — захохотала Иванна, рассматривая товарищей.

— Я протестую, на нём твоя одежда лучше сидит, — возмутилась Адя, ткнув пальцем Янко под рёбра.

— Не думаю, что мне пойдёт эта юбка, — поспешил утешить её Янко. — Пойдём руки мыть.

— Ой, только идите по внешней лестнице — ну, или хотя бы в кабинет загляните, вдруг Игорь там — поздороваетесь, потом расскажете, как он прокомментировал, — не унималась Иванна.

— Злая ты, — погрозила пальчиком Адя. — Ладно, идём, — скомандовала она другу.