Исход земной цивилизации. Война (гет)

— Канцлер МакГрегор, — страж перегородил дорогу, выставив перед собою ладонь, что почти коснулась ее груди; в ответ он получил недовольный взгляд и поспешил убрать руку и сказать: — Стандартная процедура.

Она спустя паузу кивнула и позволила обыскать себя. Со времени получения канцлером уробороса нибируанская стража стала обыскивать канцлера с большим, нежели прежде, уважением, отныне не позволяя себе вольностей и грубости. Закончив, статный светловолосый нибируанец отошел к двери и открыл ее, чуть склонив голову в почтении, что вызвало у гостьи башни Нинурты лишь неопределенный, будто бы неодобрительный взгляд.

Она вошла, не сказав ни слова и не поклонившись, глядя на наследного принца. Нинурта прекрасно понимал, что она злится, потому что позвал ее посреди ночи, которую она наверняка проводила в объятиях Мардука. Ребекка в своей форме как всегда выглядела строго и собранно, а ее густые темные брови придавали выражению лица еще и жесткости. Он нечасто видел ее улыбку, ведь она никогда не дарила ее своему мучителю.

— Ты кажешься немного уставшей, — сказал он с тенью иронии, хотя ее лицо было в порядке и не выражало абсолютно ничего; в свете пламени камина оно казалось высеченным из камня — такой Ребекка была в образе канцлера.

— Ваше Высочество, — сквозь зубы проговорила она, однако после выдоха привела голос в норму: — есть ли какое-то объяснение тому, что вы выдернули меня посреди ночи? Ваша праздность иной раз утомляет.

— Твоя дерзость сослужит тебе плохую службу, Ребекка, — он посмотрел в панорамное окно на ночное небо, пытаясь разглядеть звезды, которые увидеть было практически невозможно из-за пылающих высоток, отсвечивающих в небо над Бад-Тибира; кажется, Нинурта не злился или затаил некую хитрость. — Пришло сообщение с Нибиру, что к ним движется крупный неопознанный объект, сигнал которого замаскирован под сигнал нибируанского беспилотника. Хотя таких размеров беспилотников не бывает. Однако сигнал быстро исчез, как и передающий его корабль. Странно, не находишь? — он подозрительно сощурился, вновь взглянув на гостью. — Может ли это быть как-то связано с освобождением Мардука?

Она не изменилась в лице, хотя, возможно, хотела фыркнуть.

— Ваше Высочество, вы намекаете на причастность анкийцев? Разве это возможно, учитывая военную мощь Нибиру? — Ребекка говорила вполне серьезно. — Что ж, это веская причина, чтобы вытащить меня в три ночи из постели. Однако эти вести вызывают удивление и у меня. К чему обвинять тех, у кого нет ни малейшего шанса на освобождение?

— Это ты мне скажи, как же это может быть связано с вами! — Нинурта не шутил и, конечно же, он вызвал канцлера не из-за желания досадить; на кону был мир анкийцев, и, случись что, их расе и расе людей могла грозить серьёзная опасность. — Ребекка, ты ведь понимаешь, чем это чревато?

— Неужели вы думаете, что мы самоубийцы? — она действительно была удивлена, и в её словах не сквозил сарказм.

— Дорогая, но это были не нибируанцы, следовательно, кроме вас больше некому. Присядь, — он указал на свой трон, но она лишь изогнула бровь. — Я сказал: сядь, Ребекка! — с нажимом повторил Нинурта, и ей пришлось подчиниться; кажется, он уже едва сдерживал ярость.

Пара ступеней вверх, и вот Ребекка уже сидела на импровизированном троне, на котором раньше оказывалась лишь верхом на наследном принце в весьма соблазнительных позах. Нинурта даже почувствовал, как по коже предательски бегут мурашки от одних только воспоминаний. Он подошёл и встал за спинкой, положив ладони на её плечи, стараясь держать дыхание ровным.

— Трон Земли, — он знал, что его низкий голос проникал в её сознание, будто Нинурта надеялся на некий гипнотический эффект, — то, чего так жаждете вы с Мардуком. А может, вы и вовсе нацелены на трон Нибиру? Неужели ты готова рискнуть жизнями миллиардов людей и миллионами жизней анкийцев, ослепнув от любви к нему?

Пальцы Нинурты ловко высвободили её волосы из капкана заколки, и они неровно легли на плечи. Он склонился над головой Ребекки и вдохнул запах волос. Даже ее запах казался теперь чем-то запретным. Хотя сейчас этот запах слышался чужеродным.

— Вам скучно, мой господин? И что же вы собрались сделать? — прошептала она как-то интимно, будто и вовсе не возражая против его вторжения в свое личное пространство.

— Я пытаюсь понять, сошла ли ты с ума в своей ненависти к нибируанцам или, быть может, так и осталась жертвой глупой любви к Мардуку?

— Вы, кажется, наконец-то осознали во мне угрозу.

Ребекка поднялась и, обойдя трон, поравнялась Нинуртой. В её глазах появился вызов, ненависть, которая только распаляла его страсть. Он привлёк её к себе, зная, что она будет сопротивляться, надеясь на это, ведь именно её непокорность так манила его. Нинурта попытался поцеловать её, ожидая пощечины, но каково было его удивление, когда ее мягкие губы открылись навстречу, а руки обвились вокруг его шеи.

— Ты, чья ненависть ко мне почти осязаема, пытаешься затуманить мне разум? — его отнюдь нельзя было назвать глупцом, хотя желание попасться на старую как мир женскую уловку было очень велико. — Говоришь, что не имеешь отношения к сигналу корабля? И теперь целуешь меня, когда твой муж наконец свободен? — он коснулся ее щеки пальцами и понимающе улыбнулся. — Не спорю, весьма заманчиво, но тебе не удастся меня обмануть…

Её глаза потемнели от страсти, вспыхнувшей после короткого поцелуя, но Ребекка и отчасти не была такой хорошей актрисой, чтобы имитировать подобные чувства. Она не была настолько сумасшедшей…

— Мой господин, — промурлыкала она, точно кошка, — разве это не то, чего вы так желаете?

— Что за игру ты ведёшь на этот раз, Ребекка? — его шепот только подогрел её страсть, и женские ладони спустились по плечам на грудь Нинурты.

Мгновение, вспышка осознания, что поведение Ребекки не поддается логическому объяснению. Шаг назад.

— Мой господин, что-то не так? — непонимающе спросила она, и губы её тронула неуместная издевательская улыбка.

— Инанна! — гнев в голосе Нинурты приобрёл силу. — К чему весь этот маскарад? Зачем ты облачилась в одеяние канцлера?

Новая улыбка самой коварной женщины во всех мирах подтвердила его догадку.

— Разве она не та, о ком вы так мечтаете, сжимая меня в объятиях ночами? Разве не потому я чувствую себя одиноко в вашей постели, мой дорогой муж? — по-змеиному прошипела она. — Но она более вам недоступна, так почему бы вам не излечиться от этой пагубной привязанности? Откройте глаза, именно я — та, кто отдана вам по закону, а Ребекка — всего лишь хорошо сделанная реплика. Нинурта, что заставляет тебя так страстно желать её? Ты ведь даже почти попал под предназначенную ей пулю! Просто немыслимо, что будущий царь Нибиру готов был так легко расстаться с жизнью ради жены своего ненавистного кузена!

Нинурта смотрел на свою супругу, желая ударить её, но будущая царица Нибиру была абсолютно права. Страсть к Ребекке лишала его рассудка. И хотя его нибируанская реакция во время ее спасения не позволила бы случиться непоправимому, это все равно был риск. И риск неоправданный. Инанна пребывала в ярости, ее губы побелели, а кулаки сжались. Женщина, к которой сейчас он не испытывал никаких чувств, пыталась воззвать к его разуму, но ведь и она совершила немало ошибок ради своих низменных желаний.

— И это говоришь мне ты? Ты ведь любишь его, ты всегда его любила! И невозможность быть с ним побуждала тебя причинять ему боль моральную и физическую, находя в этом отмщение за его равнодушие. Я уверен, именно ты сломала ему жизнь, спровоцировав несчастного Думузи! Женщина с твоим лицом забрала сердце Мардука и даже удостоилась такой чести — стать его супругой по всем нибируанским обычаям. И тебя это бесит, дорогая, потому что твоя копия оказалась более настоящей, чем оригинал!

Звук пощечины раздался в помещении, и Нинурта с силой схватил жену за запястья, причиняя боль.

— Почему она? Почему и ты желаешь эту тварь больше меня — твоей жены? — исходя желчью, воскликнула Инанна и не пытаясь вырваться. — Чем она привлекла вас обоих? — она внезапно остановила речь и на миг прикрыла глаза, пытаясь успокоиться: — Но одно меня несомненно радует, Нинурта — мы в одном положении. И ты точно так же истязал ее тело, принуждая быть наложницей, но ее душа никогда не будет твоей!

Инанна оказалась отброшена на пол. Крутой нрав Нинурты сделал свое дело, и в руках его оказался нож, теперь направленный на разъяренную и униженную супругу.

— Если ты еще раз позволишь себе подобные речи, то, клянусь, я сдерживаться не буду. Не будь слабачкой, Инанна, и не падай в моих глазах еще ниже! Ты должна быть продолжением меня, но сейчас я вижу только озлобленную сучку, не способную справиться со своими эмоциями! Я не один из твоих любовников, а, как ты и сама сказала, будущий царь Нибиру. И если ты все еще хочешь быть царицей, то советую тебе вести себя потише, — рычал он, точно зверь перед броском на жертву. — Инанна, совсем скоро все изменится. И если у Ито все получится, то трон будет нашим.

Она смотрела на него со всепоглощающей ненавистью, хотя сама же устроила весь этот маскарад, желая узнать, каковы были его истинные чувства к этой нелепой женщине. И Инанне отчетливо мнилось, что это была любовь — тёмная, мрачная, бессмысленная, но настоящая. Подослав к Ребекке убийц и узнав, чем же закончилось покушение, Инанна едва не сошла с ума от ревности. И пускай в ее сердце был другой мужчина, но обида от того, что они оба выбрали не ее, душила и рвала ее сердце на куски, сводя с ума.

Этот разговор бы продолжился, если бы не резко вспыхнувшее в обоих чувство опасности.

— Пригнись! — Нинурта только успел броситься на пол, потащив за собой Инанну вниз к ступеням, ведущим к трону, прежде чем раздался глухой звук врезавшегося в бронированное стекло предмета.

Ракета, острая, словно нож, воткнулась в стекло. Следом раздался бесшумный взрыв — импульс, взрывная волна которого сдвинула мебель. Как только стекло сдалось и, раскрошившись, осыпалось вниз, сотни лазерных зарядов стали крушить колонны, вырывая каменные плиты камина, потроша трон, который в считанные секунды разлетелся на куски. Звуки лопастей вертолета, из которого велась пальба, перекрывались грохотом разрушающегося тронного зала наследного принца. Стража, пришедшая на помощь со щитами, поглощающими лазерные заряды, кричала, чтобы Нинурта и Инанна не вставали. Они продвигались ближе, чтобы защитить их. Однако удалось это лишь двоим, остальных сразили падающие куски потолочных плит и рикошет лазерных пучков от зеркальных поверхностей.

С огромным трудом им удалось провести к выходу царственных особ, затем они бросились по лестницам вниз, стремясь покинуть рушащееся здание, которое было атаковано с нескольких сторон.

— Ты ранен, — испуганно воскликнула Инанна, глядя на стекающую по руке Нинурты струйку крови; он закрыл жену собой, когда на них упала люстра, и теперь из его ключицы торчало стекло.

Нинурта бы и не заметил ранения, если бы не ее акцент. Оскалившись от боли, он просто вырвал кусок стекла и как ни в чем не бывало устремился вниз, буквально волоча Инанну за собой. Стража выполняла свой долг, отдавая жизни за своих господ. Ее численность сокращалась под разящими сквозь стены залпами теперь уже пулеметных очередей. Нинурта краем глаза уловил на лестничном пролете тела обеих своих наложниц, что после его свадьбы переехали на несколько этажей ниже по настоянию Инанны, которой не удалось полностью от них избавиться. Грива каштановых волос Аконит вымокла в крови, а взгляд остекленевших глаз был обращен в сторону. Наложницам было уже не помочь, и их тела останутся погребены под обломками начавшего оседать здания, потонувшего в грохоте нестихающих залпов оружия.

Нинурта увидел в еще целое окно пролета пятого этажа, как нибируанские истребители окружили здание, обстреливая анкийские вертолеты и самолеты с незнакомой эмблемой в виде окруженного змеей солнца на фюзеляжах.

На улицу выходить было опасно, поэтому оставшаяся стража увела наследного принца и его жену в подвальные помещения, чтобы уберечь от гибели. Бад-Тибира имел сложную подземную сеть тоннелей и бункеров, которые спасли бы горожан во время бомбардировок. И именно эта предусмотрительность Мардука сейчас спасала жизни его заклятых врагов.

Грохот сверху знаменовал крушение одного из самолетов или вертолётов. Тоннель, по которому они бежали, стал рушиться вместе со зданием, но вскоре Нинурте, Инанне и кучке стражников удалось покинуть эпицентр баталии, отойдя на достаточное расстояние.

— Нан, где канцлер и Мардук? — рявкнул Нинурта в коммуникатор в браслете, но оттуда, как и ожидалось, не донеслось ответа. — В зиккурат, срочно! — гаркнул он на ближайшего стража; тот только кивнул, сверяясь со схемами подземных тоннелей.

* * *

Александр смотрел за окно, где вдали, обстреливаемая залпами лазера, пылает высотка, некогда принадлежавшая министру Коскинену. Внутри него разгорался ужас последствий такого грубого нападения на Нинурту, но Ребекка только улыбалась, и в тусклом освещении ночника спальни ее улыбка выглядела безумной.

— Наконец-то твой ублюдочный кузен подохнет! — прошипела она сквозь зубы, источая ненависть, злобу и, вместе с тем, темное удовлетворение.

— Ребекка, я не знаю, как сильно продвинулся наш флот за эти семь лет, но надеюсь, ты приняла правильное решение.

Она натянула форменные брюки и поправила манжеты черной рубашки, готовая встать во главе наступления. После такой желанной ночи, раскрывшей обоих по-новому и показавшей обоим, как сильно они скучали, Ривка раскраснелась и была слегка растрепанной, однако всего пара ловких движений, и ее волосы оказались туго заколоты на затылке, а взгляд приобрел жесткость, словно облачение канцлера влияло на нее отрезвляюще.

Раздался не просто стук в дверь, а настоящий грохот, словно дверь пытались выбить с ноги. Ничуть не испугавшись, Ривка отправилась в прихожую, предлагая Александру последовать за ней, и открыла дверь, впустив в квартиру клубы серого дыма. В прихожей показался оперативник в маске фильтрации, и хотя Александр не видел его лица, но узнал его по глазам.

— Бен, — только выдохнул он и тут же закашлялся от удушающего газа, которым был заполнен весь коридор и теперь квартира.

— Рад, что с вами все в порядке, господин, — раздался его приглушенный голос; он протянул обоим маски и указал на выход. — Нам нужно спешить, самолет на крыше.

— Идем, мы присоединимся к наступлению Ордена Шемеш, — уверенно приказала Ривка своему мужу, господину Земли, и тот повиновался.

И они, переступая через тела нибируанцев, обезвреженных газом, в окружении оперативников отправились пролетом выше, где находился выход на крышу. Там их действительно уже ожидал шаттл с пулеметными установками на крыле.

— Отличная работа, Бен, — Ривка похлопала друга по плечу, когда они зашли на трап; в небе над ними неуловимыми точками кружил десяток истребителей GP-3 новейшего поколения.

Александр только кивнул ему. Пропустив семь лет, он попал в самый настоящий переплет противостояния нибируанцам, где командование на себя взяла его жена. Она села в пустующее кресло бортинженера, решив самостоятельно наблюдать за навигацией, пока с его руки снимали браслет слежения, "подаренный" в честь домашнего ареста. Ривка была собрана и уверена в себе и своих силах. Это подбадривало и экипаж, и оперативников, прилетевших за ними. Радар показывал несущийся на них с юга нибируанский эскадрон.

— Команда Хвост Кометы, в бой! — громом раздался клич капитана в эфире, и, собравшись строем, изображения анкийских истребителей на радаре, ринулись на юг; каждый из пилотов, конечно же, понимал, что живым им не вернуться, но Александр был уверен, что они не дрогнут перед страхом смерти.

Шаттл взмыл вверх, прячась в пелене на удачу затягивающих небо облаках.

— Режим невидимости, Терренс.

— Есть, сэр! — бойко отозвался второй пилот и защелкал по приборной панели.

Шаттл подался вибрацией — фюзеляж покрыл защитный слой отражающего жидкокристаллического вещества, проецирующего картинку от противоположных сторон шаттла и позволяющего делать его невидимым.

— Министр Андерсен, что с моими родителями? — настроившись на определенную волну, спросила Ривка, на чьем лице наконец проступили нотки волнения.

— Канцлер МакГрегор! Рад слышать ваш голос! Ваши родители вылетели из зиккурата Бараката и летят в безопасное место. С ними все в порядке.

Она на миг прикрыла глаза и сглотнула, приложив ладонь к холодному металлу обшивки.

— Хвала Анкиа, — проговорила она и взглянула на Александра. — Наш господин свободен, — наконец это была улыбка прежней Ребекки — будто робкая, но невероятно счастливая. — Спасибо, Андерсен. Удачи на Земле.

— Спасибо, мэм! — не менее воодушевленно отозвался Андерсен, и Александру только оставалось удивляться, как сильно изменилось отношение всегда скептично настроенного к канцлеру премьер-министра.

Ривка убедилась в том, что радар не показывает их местоположение и, выключив гарнитуру, подошла к Александру, присев в соседнее кресло. Бен же, до этого наблюдавший со стороны, отошел подальше, стараясь не вторгаться в их личное пространство. Как бы он ни любил Ривку, он уже давно отпустил ее, а сейчас и подавно не хотел видеть ее влюбленного взгляда, устремленного на Мардука. Она столько сделала ради него, она смогла построить целый флот и сохранить мало-мальский мир на Земле, ожидая его возвращения. И вот он здесь, этот нибируанец, все тот же назойливый козел, который увел у Бена девушку, но такой важный для нее и всего мира… Анкиа был знаменем свободы для анкийцев — и эта вера в единственного лидера сохранилась опять же из-за прославляющей его деяния Ривки.

Александр был ее якорем, тянущим за собой, но, в то же время, именно он побуждал ее к действиям, именно он научил ее лидерству и разбудил ее внутреннюю силу. И сейчас, глядя на них, влюбленных, держащихся за руки после долгой разлуки, Бен только сильнее возжелал идти за ними в огонь и в воду. Их миром была Земля, им обоим была интересна лишь справедливость, и хотя они оба не были праведниками и сегодня, как и множество раз, шли по трупам… Но они вели мир людей и анкийцев к свободе…

— Геб атаковал Нибиру, уловка с сигналом беспилотника сработала, им удалось отвести взгляд! — сообщил второй пилот, держащий связь с несколькими базами, рассыпанными на Земле и передающими новости из космоса.

— На каком этапе наступление? — Ривка подскочила с кресла, бросившись к экипажу.

— Им удалось прорваться сквозь кольцо защиты, они в атмосфере, мэм! — воскликнул не верящий собственным словам пилот, на дисплее перед которым высветилось именно это сообщение.

— Геб, старый плут! Я знал, что он еще себя покажет! — не сдержался Александр; а на лице его вспыхнула победная улыбка, хотя до победы было еще далеко.

— Мы отошли на безопасное расстояние от Бад-Тибира, всем приготовиться к выходу из атмосферы! — раздался голос командира.

* * *

В это время сотни истребителей и бомбардировщиков, словно из ульев, вылетали из трех огромных флагманов в космосе, держа путь на Нибиру. Их фюзеляжи украшал грозный символ Ордена Шемеш — изображение головного убора Амон Ра — алое солнце, заключенное в круг коброй.

— Генерал Геб, шаттл канцлера покинул атмосферу Земли, они перешли на гиперсвет и через несколько минут будут у нас.

— Это хорошие новости, — Геб выдохнул, чуть потеряв в осанке, хоть немного расслабившись.

— Флот Энки разгромил нибируанцев на Лахму, они взяли базу с ядерным оружием под свой контроль. Уту пленили, — сообщил один из операторов в командном пункте главного флагмана.

Летти ликовала, хотя это вряд ли отражалось на ее лице. Она сидела в кресле на капитанском мостике, пока еще неофициально удостоенная звания подполковника космической авиации, чтобы ей было дозволено командовать наступлением.

— Сэр, генерал Коскинен на связи, — опустив наушник гарнитуры, сообщил Хакада — главный оператор-диспетчер флагмана.

Геб включил громкую связь, уже зная, что Коскинен-младший принесет хорошие вести. Сын министра встал на сторону анкийцев, в отличие от предателя-отца, попавшего под влияние Нинурты и сделавшегося тише воды.

— Геб на связи, — сказал старик, ничуть не стыдясь того, что оказался пониженным в должности.

— Не думал, что еще когда-нибудь услышу ваш голос, канцлер Геб! — торжественно заявил Коскинен, и Летти мысленно представила, как тот, щелкнув каблуками, встал по стойке смирно, отдав честь.

Летти неотрывно следила за десятком мониторов сразу под мостиком, где эскадра бомбила некрупный нибируанский военный город, не давая самолетам из зиккуратов взлететь.

— Теперь генерал, генерал Коскинен, — напомнил Геб добродушно. — Докладывайте.

— Истребительская и легкобомбардировочная эскадры готовы ко взлету. Скоро они присоединятся к наступлению. Полковник Живкович свяжется с вами, он командует флотом Лахму.

— Что слышно с Земли, генерал Коскинен? — ворвался в эфир жесткий голос Летти.

— Бад-Тибира в осаде, восточное побережье Америки пылает огнем, уничтожены уже восемь нибируанских баз, — отрапортовал тот.

— Каковы наши потери? — с замиранием сердца спросил Геб, понимая, что за победами скрываются жертвы; костлявые пальцы легли на перила капитанского мостика.

— Иордания и Китай потеряны, боюсь, и от Бад-Тибира скоро останутся одни руины. Андерсен передал, что им вместе с русскими удалось продвинуться на восток к Сибири. Скоро будут уничтожены две крупные шахты.

Все знали, что Земля объята огнем, и те ужасы, которые приходилось испытывать мирному населению, только начинались. Но анкийцы и крупные державы, что имели отношение к Ордену Шемеш, пойдут до конца. Лахму отстоять удалось, однако у повстанцев оставалось еще много работы. Благодаря Энки Ордену удалось выведать расположение стратегически важных объектов Нибиру и ее спутников. Полная карта планеты, в несколько раз превышающей размеры Земли, конечно же, облегчала задачу, и надежда анкийцев крепла. Теперь их лидер был свободен, и все ждали его прибытия, что, несомненно, укрепляло дух бойцов в небе над Нибиру, на Земле и на Лахму.

— Цербер-1, заход на пятую полосу разрешен, — скомандовал диспетчер подхода. — Генерал Геб, канцлер и Великий Анкиа здесь.

…Шаттл, переходя на реверс, снижал скорость, подлетая к открывшемуся шлюзу огромного корабля, долгие годы служившего орбитальной станцией Меркурия. Его обшивка, которая справлялась с огромной температурой на поверхности планеты, имела необычный стальной окрас с отливом в голубой цвет, что успели осветить габаритные огни небольшого шаттла. Шасси мягко коснулись покрытия полосы, и экипаж при торможении слегка дернуло вперед. Александр был все также молчалив, возможно, он никак не мог привыкнуть к свободе и к тому, что практически сразу из заточения он попал в самую гущу событий. Все еще с трудом осознавая масштабы операции, он старался сохранять веру в лучшее, тем более, как гласило сообщение с Лахму, Марс удалось отстоять. Анкийский флот возрос более, чем вполовину, и истребительская и легкобомбардировочная эскадры уже двигались к Нибиру на гиперсвете, готовые вступить в бой.

На Земле все еще оставались министры, командовавшие освобождением планеты, Андерсен осаждал американское побережье, все ближе продвигаясь к центру страны — туда, где находилась самая крупная военная нибируанская база континента, отданная под командование Нергала. И хотя Александр сожалел о том, что его родной брат встал на другую сторону, но и он, и Энки понимали, что сожаление сейчас неуместно, ведь Нергал был на все сто процентов лоялен Нинурте.

Шаттл остановился в герметичном отсеке, и когда шлюз позади закрылся, а давление стало повышаться, второй пилот приступил к перенастройке системы, постепенно выравнивая давление внутри шаттла. Как только давление пришло в норму, открылся шлюз, ведущий в зиккурат военного флагмана, где их уже встречал взвод пехотинцев, образовав живой коридор до идущих навстречу Геба и Летти, что по настоянию Ривки принимала участие в командовании. Шаттл остановился и развернулся на сто восемьдесят градусов, опустив трап аккурат в образованный анкийцами проход.

— Ты готов встретить своих верных подданных? — Ривка улыбнулась и приосанилась; она смотрела на Александра, облачившегося в форму верховного главнокомандующего еще в Бад-Тибира.

— Идем, — просто ответил он и твердой походкой отправился вперед, оставив за собой взвод оперативников.

Зиккурат будто бы замер, перестал дышать, когда с трапа сошел их лидер, но в следующую секунду в едином порыве раздался приветственный клич. Анкийцы воспряли духом, глядя на Великого Анкиа, выглядящего так, будто и не было этих чудовищных семи лет, когда они чувствовали себя неполноценно из-за его отсутствия.

Геб, стоявший у трапа, протянул ладонь, но Александр сжал его в крепких мужских объятиях, не боясь сломать древнему старику ребра. Летти же удостоилась чести объятий канцлера.

— Я так рада тебя видеть, — чуть сдавленно сообщила Ривка.

— Возьми себя в руки, — осознав, что та вот-вот даст волю чувствам, приказала Летти, и ее всегда отрезвляющий командный тон подействовал на госпожу канцлера, которая вновь сделалась серьезной и уверенной.

— Спасибо, — напоследок шепнула Ривка благодарно; она пожала руку Гебу, который был слишком взбудоражен появлением драгоценного Анкиа, не обратив на нее особенного внимания.

— Пару слов для поднятия всеобщего духа, — Геб протянул Александру коммуникатор, который должен будет передать его голос во все летательные аппараты, по всем секретным каналам, чтобы донести дух приближающейся победы.

Александр, конечно же, не был готов к речи, однако опыт от кровопролитных войн, в которых он вел за собой многотысячные войска, не позволил ему дрогнуть.

— Анкийцы, друзья! — уверенно начал он. — Прошу меня простить за долгое отсутствие в вашей судьбе, однако вижу, что вы не пали духом и шли только вперед к своей цели — к свободе! Нам досталась тяжкая ноша — защитить Землю, и я вижу, что вы готовы! Мы сражаемся из-за обиды, которую нанесли нам нибируанцы, вторгнувшись в привычный нам мир! Мы сражаемся против тех, кто не признает наших прав, и эти права отныне мы будем защищать, чтобы Земля очистилась от ядовитого желтого тумана! Чтобы люди и анкийцы, как и прежде, могли существовать под мирным небом! Я есть Великий Анкиа, сын Энки, стоявший на вашей защите на протяжении долгих четырех тысяч лет! Я не дрогну, и вы не должны дрогнуть перед врагом! И я вижу целую армию моих верных подданных, моих незаменимых соратников, бросивших вызов тирании! Вы, кто пришел сражаться за свободу, вы, кто пришел в этот мир свободными! И вы в самом деле достойны свободы! Как вы распорядитесь ею? Будете за нее драться? — и в ответ над зиккуратом вновь раздался боевой клич, наполненный энергией готовых идти к победе анкийцев. — Сражайтесь, и вы можете погибнуть. Бегите — и останетесь в живых… но к чему бежать, если не найдется ни одного места на Земле и в небе, где вы сможете сохранить свои жизни? Братья, не бойтесь гибели за правое дело, не бойтесь идти вперед, только в ваших руках наша свобода! Истребляйте, мстите за себя, мстите за более слабых, за людей, чьи жизни под нашей ответственностью! И люди, не боясь, идут в бой, помогая нам на Земле, — говорил Александр, и Ривка только удивлялась, как довольно скупые сведения, которые она успела передать мужу во время короткого разговора в ее квартирке в Бад-Тибира, обрели такую мощь в его устах. — Их славные бойцы пополняют ряды нашей армии, они не боятся, и мы не будем!

Вот он, он действительно вернулся — их лидер, их Великий Анкиа, нибируанец, вставший на защиту людей. И его голос, обретший силу над зиккуратом и в приемнике каждого анкийца, подпитывал надежду и желание рваться в бой каждой живой души, имеющей отношение к военным операциям на трех планетах.

Завершив речь, Александр будто бы совсем стал прежним, и Ривка смотрела на него с необъяснимым трепетом и благодарностью за то, что он сумел сохранить разум и себя за годы заточения. Он оставался таким, каким забрал его плен — сильным духом, способным повести за собой миллионы.

Геб отдал команду разойтись по своим постам, а сам предложил вновь прибывшим проследовать к электрокару, что доставит их в командный пункт. Ривка уже давно не была на орбитальной станции Лахму и совсем отвыкла от вида металлических стен, отсутствия мебели и пустоты коридоров между отсеками флагмана, некогда списанного нибируанцами, но восстановленного на орбите Меркурия.

Командный пункт и капитанский мостик встретили своего господина невероятной энергетикой. Его речь затронула сердце каждого бойца, будь то пехотинца, ведущего бой на земле или пилота, разрывающего небеса Нибиру и Земли гулом мощных двигателей. Геб указал ладонью на капитанский мостик, и у Александра не возникло ни доли сомнения, когда он взошел на него, уверенно сомкнув пальцы на перилах.

— Доложить обстановку на Нибиру…

* * *