Нифредиль и Эланор (джен)

Джеймс Поттер. 24 августа 2024 года.

Не зря на день раньше приехал. А то был бы, как оборванец. Не знал, что так долго парадные мантии делаются. Целый день и в моём присутствии половину времени. За срочность половину месячного заработка отдал. Хорошо, что мне их все равно девать некуда. Даже мантии парадной и то не было. Зато Розе на свадьбу подарок отличный, ну и мантия вот.

Надо бы с Квентином встретиться. Сколько уже? Год не списывались даже или около того. Что у него там с фотографией, интересно. Не слышал, чтобы он в Пророк фотографом устроился, но откуда мне слышать. Больше даже, в марте. Он мой единственный друг, что ни говори. Не уверен, что он думает также, но возможно.

Танцевать пошли. Я бы тоже мог, но решил по-другому. Это, наверно, и есть настоящий я. Но часто у меня проскакивает старое. Delectatio morosa. С другой стороны, когда выбрал что-то, то это уже потом дальнейшее определяет. Так что, может мне только так кажется, что настоящий, а на самом деле тот другой я настоящий.

Пить хочется, пойти лимонад выпить?

— Ал, не хочешь лимонада глотнуть?

— Пойдём, — ответил брат, сидевший рядом за столиком.

Обязательно нужно с ним поговорить потом. Младший брат. Шафер, лучший человек.

Люблю лимонад с мятой, действительно освежает. Но потом пить начинает хотеться. К нам идут.

— Джеймс! Как я рада, что ты приехал, — сказала сияющая Роза.

— Разве я мог пропустить свадьбу своей любимой кузины, — обнял Розу. — Поздравляю, — пожал руку Марку.

— Спорю, что ты всем своим кузинам говоришь, что они любимые, — пошутила Роза.

— Нет, — улыбнулся. — Правда.

На самом деле правда.

— Ну, хорошо, — Роза улыбнулась в ответ. — Мы к другим гостям пока пойдём. Ещё увидимся.

Налил ещё лимонада и выпил.

Вот смотришь, на самом деле, и думаешь, слава Богу. Просто вот так и должно быть. Редко у кого, конечно, так выходит. У меня, например, у нее, например. А все из-за того, что мы не можем правильно понять, кто мы. Квентин вот тоже. Да и у них, наверно, все не так просто, только внешне так. А как в действительности, я не знаю. Но ведь все равно хочется думать, что у них все так, как кажется. И если хотя бы немного так, то слава Богу. Может и у других тоже так будет. Точно будет, если хоть немного постараться.

Вот почему я считаю, что она все не искренне делала. В обстановке, когда мы наедине, она один человек, а когда с кем-нибудь еще , то уже другой. Но и со мной иногда пыталась. Нет, и я даже все прекрасно понять могу. Я сам такой, но она особенно. Но это то мне и не нравится. А она все больше в это углублялась. Поэтому и пришлось так разминуться, хотя возможно, нет, скорее всего, это малодушие. Не можешь себя в тяжелые, неудобные и неловкие ситуации ставить. Но теперь то уже поздно. Теперь у меня своя жизнь, а у неё своя. И две совсем разные, в разных направлениях. Я сделал свой выбор, а она, похоже, свой. Может и не отдавая себе в этом до конца отчёта. Но надо отдать ей должное, она до последнего стремится быть тем, кем хочет, хотя на самом деле, я почти убеждён, и не такая. Но ближе, чем я, конечно. Легче, проще. С одной стороны.

Странно всегда получается, на самом деле. Рассуждаешь в какой-то ситуации и понимаешь, что как бы себя ни повёл, то проявляешь малодушие. Хотя казалось бы и два противоположных поведения, а все одно. Малодушие. А реально понимаешь, как надо правильно поступить, то сил не хватает, уже только от трусости. Трусость и малодушие, не совсем одно и то же. Есть разница. Поэтому самое лучшее не поддаваться трусости, тогда может и не попадешь в ситуации, когда малодушие неминуемо. Оно, конечно, всегда минуемо, но я почему-то не могу его избежать.

А она сейчас продюсирует какую-то рок-группу. Пока не очень известные. "Звук и ярость", нет "Шум и ярость", кажется. Да, точно.

Я слышал пару записей. Ерунда для тринадцатилетних девочек, не более. И это при таком громком названии.

Эх, интересно куда она движется. При таком занятии в мою сторону, конечно, вряд ли. Но а вдруг. Ведь и так тоже может быть. Медленно.

А пока движется, то гуляет с каким-нибудь смазливым парнем. Каким-нибудь Грегори. На которого и посмотреть-то противно на самом деле.

Но я почему-то думаю, что лет так в сорок или может позже, как дядя Невилл, мы возьмём и все поймём. Смешно может прозвучать, никаких предпосылок нет, и я даже не представляю, как это могло бы устроиться.

Маркус Селвин. 9 сентября 2024 года.

— Доброе утро. Как выходные? — спросил вошедший в кабинет Тед.

— Доброе утро. Неплохо, — ответил Марк, усаживаясь за свой рабочий стол и перелистывая несколько страниц лежащей на столе толстой книги. — Успел обдумать некоторые моменты. Сегодня поищу в библиотеке кое-что по этому поводу.

— Это хорошо. Ну что? Пойдём ещё посмотрим? — сказал Тед.

— Пошли, — согласился Марк.

Они вышли из кабинета и пошли по коридору. Зашли в круглую комнату за чёрной дверью, которая закружилась и остановилась, оставив перед ними нужную дверь.

Открыв её, Марк окончательно принял решение.

Комната была небольшая, прямоугольной формы. Она была абсолютно пустой, за исключением того, что у дальней стены напротив входа стояла платформа, на которой лежала сфера. Казалось, что сфера была сделана из хрусталя или из огромного алмаза, которому чье-то неведомое мастерство придало совершенно правильную сферическую форму.

Комната была слабо освещена бледно-голубым сиянием сферы, внутри которой непрерывно двигались и смешивались волны серебристого и золотистого света.

Тед и Марк зашли в комнату, и дверь за ними закрылась. Тед подошёл к платформе и взял сферу, которая легко помещалась в его ладони, имея размеры Золотого Снитча. Тед внимательно разглядывал сферу несколько секунд, а затем спросил:

— Ты никогда не замечал, что если подержать её несколько минут, то она начинает немного нагреваться и покалывать пальцы? Потом кладешь её, снова прикасаешься, а она уже такая же холодная, как и всегда, но пальцы потом некоторое время ещё колет.

— Я никогда не держал её так долго, но один раз мне и правда почудилось покалывание в пальцах. Но я думал, что только почудилось.

— Это интересно и необычно, — задумчиво проговорил Тед.

— Послушай, Тед, — начал Марк. — Меня всегда интересовало все, что связано с приключениями, если это можно так назвать, хотя они, конечно, таковыми вовсе и не являются, мистера Поттера. Я вытянул из Альбуса все, что он об этом знал. И ты наверняка знаешь, что профессор Трелони, она настоящая прорицательница.

— Да, знаю, — подтвердил Тед. — А что?

— Вообщем, Альбус слышал, как она сделала новое предсказание, настоящее. В нем говорится, что магический мир в опасности, и что есть кто-то, кто может его спасти. Но ему будут мешать. А ещё то, что некая дверь открыта, и что для спасения её надо закрыть. И я думаю, что это наша дверь.

— Гм, — Тед откашлялся. — Ну, будь я на твоем месте, то тоже бы рассудил, что это было бы уж совсем невероятное совпадение, что тогда, когда открылась наша дверь, пророчество говорило о какой-то другой двери. Я думаю, ты прав, и это действительно наша дверь.

— Но как такое может быть? Как может то, что сокрыто здесь — Любовь, быть причиной гибели магического мира? Для меня до сих пор удивительно, что Любовь — это сфера со светом, пусть даже и таким, но как она может угрожать чему-то?

— Видимо ты не очень внимательно слушал, что тебе рассказывал Альбус о моём крестном. Любовь может быть смертельно опасна. Никто не понимал этого, раз сфере удалось пробыть здесь так долго. Со времён строительства Азкабана, когда сфера была найдена на морском дне, прошло несколько столетий. Хотя, я думаю, те, кто понимал всю её силу, не пытались воспользоваться сферой. Я так же, как и ты, не знаю, на что способна сфера и как ее можно использовать. Не знаю я даже и того, кто и почему решил, что эта сфера — это Любовь. Но все источники, которые я видел, сходятся в этом, не давая, правда, объяснений. Но времена, когда Любовь недооценивали, прошли. Мистер Свон, Марк, очень умный человек, и, как и ты, посвятил много времени истории Гарри Поттера. И он понимает. Но, при всем моём уважении, не все. Ты же не думаешь, что его интерес и разрешение открыть дверь к главной тайне Отдела Тайн, случайно совпали с обострением министерского конфликта. Нет, для него цель нашей работы в том, чтобы выяснить, как применить сферу в возможной войне. Я думаю, что он попытался проверить тебя, прежде чем допустил к этой работе. Он доверяет нам, даже не сильно пытается скрыть свои истинные замыслы. К счастью, я уверен, что он не строит планы по захвату власти с помощью сферы. Пока.

— Но если так, — сказал Марк. — То тогда нам лучше прекратить работу. И закрыть дверь, как говорит пророчество. Тогда мир будет в безопасности.

— Я сомневаюсь, что если мы откажемся от этой работы, даже объяснив мистеру Свону свои причины, то он не назначит кого-то на наше место или не займется этим сам. Я получил задачу исследовать сферу и её свойства не в последнюю очередь потому, что мистер Свон считал, что сфера — это, скорее всего, работа гоблинов. А я единственный специалист в Отделе по гоблинскому ремеслу. Но даже за то небольшое время, как мы этой работой занимаемся, я уже почти уверен, что сфера не имеет к гоблинами никакого отношения. Это означает, что я почти без ущерба могу быть заменен на этой работе. Но отказываться от неё я и так не собираюсь. Я учёный, и мой интерес исключительно научный. Тем более, что, работая здесь и зная о пророчестве, я могу лучше контролировать ситуацию.

— Да, пожалуй, ты прав. Я тоже останусь, — ответил Марк.

Фрэнк Селвин. 9 сентября 2024 года.

— Наконец интересное задание, а? — сказал Фрэнк.

— Да, — нехотя подтвердил Скорпиус.

Они шли мимо Лондонской Школы Бизнеса, неподалёку от дома Фрэнка на Парк роуд. На улице было прохладно для второй недели сентября, так что даже Фрэнк был вынужден плотно застегнуть свой мундир школы авроров.

Учебный год уже набирал обороты, и у здания ЛШБ было много студентов.

— Нравятся мне эти лёгкие плащи с поясом, — сказал Фрэнк, после того как мимо них прошли три девушки одетые в эти самые плащи.

Скорпиус промолчал, но скрипнул зубами.

— Что-то в них есть такое притягательное. Не знаю. Хотя летние наряды все равно лучше. В них они как-то свежее смотрятся, что ли. А зимой ещё попробуй найди симпатичную девочку, — продолжил Фрэнк, не обращая внимание на молчание друга.

К фонарному столбу прислонился парень, обнимавший девушку. Та обнимала его в ответ и оттягивала и покусывала его переднюю губу.

— Чёрт, и почему все хорошие девчонки гуляют со всякими пижонами? — сказал Фрэнк, пройдя мимо.

Скорпиус снова ничего не ответил, но усмехнулся.

— Что? — спросил Фрэнк.

— По-твоему твой брат, который только недавно женился, тоже пижон?

— Нет, — ответил Фрэнк. — Но это редкий случай.

— Или я пижон, встречаясь с Лили?

— Ну, вот ты, как раз пижон и есть.

— Что? — разозлился Скорпиус. — Да ты и есть главный пижон. Со своей вальяжной манерой, вечной небрежность в одежде и постоянными тупыми шуточками.

— А, нет-нет, — злорадно ответил Фрэнк. — Ты не пижон, нет. Я ошибся. Прошу простить меня великодушно. Ты недотрога. Может у вас с Лили все поэтому и не клеится, а? Не вечно же ей терпеть, как ты сцены закатываешь.

— Иди ты к черту. Не болтай о том, чего не понимаешь. Это не твоего поганого ума дело.

На встречу им шли три девушки, держащие в руках надутые воздушные шарики, зажимая отверстия для воздуха пальцами. Одна из девушек поднесла шарик ко рту, втянула гелий и сказала им пискляво-мультяшным голосом:

— Мальчики, вы такие сексуальные!

И все три девушки рассмеялись такими же пискляво-мультяшными голосами.

Фрэнк тоже засмеялся, и даже рассерженный Скорпиус улыбнулся.

— Ладно, извини, — примирительно сказал Фрэнк. — Пойдём лучше, нам пора.

Они свернули в ближайший переулок и аппарировали.

Каллидус Блэнч уже ожидал их на опушке леса, на окраине небольшого городка.

— Что ж, дементора в последний раз видели здесь, — сказал он. — Нам нужно прочесать эту часть леса до того, как стемнеет. Фрэнк, ты пойдёшь с северо-востока. Скорпиус, ты отсюда, с юга. А я пойду с северо-запада. Запускаемых патронусов каждый по своей дуге леса и сходимся к центру. Если дементор укрывается в лесу, то мы непременно его обнаружим. Вы не участвовали в таких операциях, поэтому ещё раз поясню, что недавно открытый способ уничтожения дементоров работает, если дементора атакуют по меньшей мере три патронуса, и если он плотно зажат в кольце и не может ускользнуть. Так что будьте внимательней. Эти дементоры шустрые твари. Теперь пошли.

Фрэнк аппарировал на назначенную ему Каллидусом точку, запустил патронуса, и, пуская патронуса по дуге вдоль своего участка леса, начал продвигаться вглубь чащи, взмахивая палочкой, чтобы расчистить свой путь от сухих веток, листьев и густо растущего подлеска.

Спустя некоторое время ему показалось, что он увидел между деревьев темную фигуру, которая мгновенно исчезла при появлении его патронуса.

Значит дементор все же тут.

Фрэнк направил патронуса передать эти сведения Скорпиусу и Каллидусу Блэнчу.

Продвинувшись ещё глубже в лес, он снова увидел темную фигуру, которая на этот раз двигалась прямо на него. В дали, за деревьями он увидел свечение. Похоже, патронус Скорпиуса.

Увидев патронус Фрэнка, дементор вновь отступил, но тут в другой стороне за деревьями тоже появилось свечение. Патронус Каллидуса Блэнча.

Дементор остановился. Фрэнк увидел патронус-черепаху Скорпиуса и направил своего ему на встречу. Вместе они погнали дементора прямо на Каллидуса.

Из-за деревьев появился патронус Каллидуса — огромный волк. Дементор окончательно попал в ловушку.

Фрэнк и Скорпиус стремительно направили своих патронусов на дементора. То же сделал и Каллидус Блэнч. Три светящиеся фигуры врезались в дементора и рассеялись в воздухе сотнями ярких песчинок. Дементоров исчез.

"Это было эффектно. Но скучновато, почти никакой опасности", — с сожалением подумал Фрэнк.

Скорпиус Малфой. 27 октября 2024 года.

Ещё вчера вечером в Лондоне зарядил неприятный мелкий холодный дождь.

— Он на всем острове идёт что ли, — раздражённо пробормотал Скорпиус, заходя в " Три метлы".

Сегодня должен был быть первый выход студентов Хогвартса в Хогсмид в этом учебном году, и Скорпиус прибыл туда, чтобы встретиться с Лили.

После августовского дня рождения у Маклаггенов они сильно поссорились, и после этого не виделись и не списывались.

Скорпиус решил сделать попытку наладить отношения, понимая, что в сложившейся ситуации виноват скорее он.

Он сел за маленький столик и стал дожидаться Лили, ничего не заказав.

Мало-помалу зал заполнили студенты, мало удрученные неприятной погодой. Но Лили так и не появлялась.

"Может вообще сегодня не вышла в деревню", — обеспокоенность подумал Скорпиус.

Спустя ещё некоторое время Лили наконец появилась. Дверь в паб открылась, и в неё вошла смеющаяся компания. Вместе с Лили были два семикурсника. Одного из них Скорпиус знал. Это был гриффиндорский охотник Скотт Вуд. Другой был с Хаффлпаффа. Энди Макмиллан или как-то так. Точно Макмиллан, но имени Скорпиус не помнил.

Они прошли к свободному столику. Скотт Вуд, пропуская Лили, приобнял её за талию, а безымянный Макмиллан отодвинул для неё стул.

Скорпиус в ярости встал из-за своего стола и, распихивая всех на своём пути, направился к ним.

Лили его заметила, и на её лице проскользнуло испуганно выражение.

Скорпиус подошёл, и, взяв Лили за локоть потянул, чтобы отвести в сторону для личного разговора.

— Хей, — отстраняя руку Скорпиуса, Скотт Вуд встал со своего места явно недовольный поведением непрошенного гостя.

"Ну, сделай ещё хотя бы одно движение", — злобно подумал Скорпиус, уже схватив в кармане палочку.

— Все нормально, — сказала Лили, обратившись к Скотту Вуду, и отошла в сторону вместе со Скорпиусом.

— Как это понимать? — тихо, но со стальными нотками в голосе проговорил Скорпиус.

— Что? — невинно улыбнувшись, спросила Лили.

— То, что ты ведешь себя, ведешь себя... так, — он знал, как именно, но вслух не сказал.

— Что такого? Я просто гуляю с ребятами и все.

— Ты считаешь это нормальным? При мне?

— Что при тебе? Я тебя уже два месяца не видела, а ты появляешься и снова закатываешь истерику.

Скорпиус развернулся и вышел из паба. Он немного прошёл под дождём, яростно размышляя и от злости напрягая скулы.

"Фрэнк был прав, симпатичные могут гулять только с пижонами."