Нифредиль и Эланор (джен)

There flying Elwing came to him,

And flame was in the darkness lit;

More bright than light of diamond

The fire upon her carcanet.

The Silmaril she bound on him

And crowned him with the living light

And dauntless then with burning brow

He turned his prow...

From World's End then he turned away,

And yearned again to find afar

His home through shadows journeying,

And burning as an island star

On high above the mists he came,

A distant flame before the Sun,

A wonder ere the waking dawn

Where grey the Norland waters run...

Bilbo Baggins

* * *

— Шоколадные эклеры.

Горгулья, охранявшая вход в кабинет директора, услышав пароль, пропустила Северуса Снейпа. Он поднялся по винтовой лестнице и постучал в дверь.

— Войдите, — послышался голос директора.

Профессор защиты вошел в кабинет.

— Присаживайтесь, Северус, — сказал стоявший у окна директор. — Я обещал вам, что после сегодняшнего вечера вы больше не будете жаловаться, что я вам не доверяю. Поэтому я хочу объяснить вам некоторые вещи, о которых не знает никто, а особенно, лорд Волдеморт. Вы в последнее время часто видитесь с Питером Петтигрю. Я уверен, что в эти моменты вы очень сожалеете, что Гарри пощадил его жизнь и не позволил Сириусу и Ремусу убить его.

— Я жалею, что я сам не прикончил его тогда.

— После тех событий я говорил с Гарри, — невозмутимо продолжал директор. — И он очень сожалел, что пощадил Питера. Но я сказал ему, что в результате между ним и Питером установилась связь. А это, Северус, сокровенные глубины магии, ее непостижимая суть. Об этом лорд Волдеморт, каким бы могущественным волшебником он ни был, не имеет ни малейшего понятия. Я сказал тогда, что, может быть, наступит день, когда Гарри будет рад, что сохранил жизнь Питеру Петтигрю. Так вот, Северус, вы должны выполнить мою просьбу и не позволить Драко убить меня, потому что только в этом случае, может быть, настанет день, когда Драко спасет всех нас.

— Я не понимаю. Как он должен нас спасти, и как он спасет вас, если вы сами просите, чтобы я вас убил? — сказал Северус Снейп.

Не обращая внимания на вопросы профессора защиты, директор в молчании начал прохаживаться по кабинету. Через некоторое время он сказал.

— Все, о чем мы с вами говорили, Северус, и о чем еще поговорим сегодня, не должен узнать никто. Не должен знать и Гарри. Гарри не должен знать, до самого последнего момента, до тех пор, пока не будет необходимо, а то разве хватит у него сил сделать то, что он должен сделать?

— А что он должен сделать?

Sí vanwa ná, Rómello vanwa, Valimar!

Namárië! Nai hiruvalyë Valimar! Nai elyë hiruva! Namárië!

Fair Lady Galadriel of Lothlorien

* * *

— Рон, последний раз прошу тебя, будь с ним помягче. Я знаю, как ты относишься к Слизерину, и все же Розе он нравится, к тому же он один из лучших друзей Ала, да и Хьюго от него в восторге.

— Хорошо-хорошо, Гермиона, ты мне все это говорила уже миллион раз. Я тебе сказал, что постараюсь.

С громким шипением поезд остановился у платформы. Двери вагонов раскрылись, и на платформу вывалила огромная толпа студентов Хогвартса. Сложно было представить, что Хогвартс-Экспресс может вместить такое количество людей. Впрочем, насколько знала Гермиона, никаких заклинаний по расширению пространства к поезду не применялось.

Наконец, Гермиона увидела приближающихся к ним детей, которые медленно пробивались через поток снующих по платформе студентов и их родных.

— Привет, мам, пап! — крикнула Роза, когда между ними осталось не больше десяти шагов.

— Привет! — сказала Гермиона, обнимая Розу и Хьюго. — Мы с папой по вам ужасно соскучились!

— Мы тоже! — ответила Роза. Рядом с ней стоял высокий юноша с темно-каштановыми волосами и темно-карими глазами. Он был довольно худой, ноги и руки его казались несколько длиннее, чем это обычно бывает.

— Познакомьтесь, это мой молодой человек. Как вы уже знаете, его зовут Маркус, можно просто Марк, — сказала Роза, сияя улыбкой.

— Миссис Уизли, мистер Уизли, очень рад нашей встрече, — сказал Марк, протягивая руку мистеру Уизли.

— Мы очень рады, наконец, познакомится с тобой, — сказала Гермиона. — Ну что же, если все готовы, то мы можем отправляться домой.

— Гарри, если все-таки ты не будешь так занят на работе, то мы обязательно ждем вас на Рождество, — сказал Рон, окрикивая Гарри, который вместе с Джинни также встречал детей из Хогвартса.

— Непременно, — ответил Гарри. — Но, к сожалению, я бы не стал на это надеяться.

* * *

Погода в конце декабря этого года стояла самая, что ни на есть, рождественская. Температура была чуть ниже нуля, ветра не было совсем. Луга вокруг Форгет-ми-нот Хауса, где жило семейство Уизли, и деревья в саду были покрыты толстым слоем пушистого снега. Ледяная корка, стянувшая берега маленького ручейка, бежавшего через сад, в ярком свете солнца была похожа на хрусталь.

— Марк, Роза сообщила в письме, что вы с Хьюго договорились, что на каникулах ночевать будете в одной комнате, поэтому я приготовила для тебя кровать в комнате Хьюго наверху. Он тебя проводит. Устраивайся, как дома, не стесняйся и говори, если что-то понадобится.

— Большое спасибо, миссис Уизли. — сказал Марк.

— Отдохните немного после дороги, а потом спускайтесь на ужин. Жду всех через полчаса.

* * *

Все сели за большой стол в просторной светлой столовой Форгет-ми-нот Хауса. На этом столе, покрытом большой белой скатертью, было полно разнообразных блюд, которые выглядели ужасно аппетитно, так что и у детей, и у мужа, которые успели проголодаться, радостно заблестели глаза. Заметив это, Гермиона довольно улыбнулась. Всегда приятно, когда твои старания по дому отмечают. Гермиона подождала пару минут, чтобы дать всем немного наесться, и начала разговор.

— Марк, расскажи немного о себе, о своей семье.

— Я сам родился и вырос во Франции, также как и мой брат, Франциск, наш с Розой сокурсник. Мой отец Симплициус Селвин, он учился в Шармбатоне. А мама, вы должно быть немного знакомы, потому что в одно время учились в Хогвартсе, Дафна Гринграсс. Они познакомились во время Турнира Трех Волшебников, когда отец приезжал в Хогвартс. Вам, наверно, может показаться странным, что мой отец, представитель известной британской семьи волшебников, учился и живет во Франции. Дело в том, что моя бабушка переехала туда вместе с ним, когда он был еще совсем маленьким, после смерти деда, который погиб при загадочных обстоятельствах, — Марк немного помедлил и продолжил. — Хоть это и не доказано, но бабушка утверждает, что дед был убит Пожирателями смерти, из-за того, что отказался вступать в их ряды. Его брат был Пожирателем. На сколько я знаю, он погиб во Второй войне волшебников.

— Что ж... — Гермиона немного растерялась от такого признания и также обратила внимания, что Рон слегка напрягся. — Как же так вышло, что ты учишься в Хогвартсе?

— Дело в том, что отец был очень впечатлен Хогвартсом и выступлением хогвартских студентов, одним из которых был мистер Поттер, когда был на турнире. К тому же мама тоже предлагала отправить меня и брата в Хогвартс, поскольку сама его закончила. Скажу честно, я очень рад такому их выбору, — он посмотрел на Розу, и по его лицу скользнула улыбка. Роза, заметив это, немного покраснела.

«Хорошо, что Рон не обратил внимания», — облегченно подумала Гермиона, посмотрев на мужа. Он очень любил Розу, но и очень близко к сердцу принимал любые намеки на ее отношения с мальчиками. Пока Гермиона размышляла об этом, Рон задал свой вопрос.

— А где ты собираешься работать после окончания школы?

— Я очень надеюсь попасть в Отдел тайн Министерства магии. Насколько я знаю, сделать это сейчас крайне сложно. На работу принимаются только лучшие из лучших. Как мне сказал Тед Люпин, отбор туда даже строже, чем в аврорат. Но, он же сказал, что у меня есть все шансы. Собственно, это он и предложил мне попробоваться в Отдел тайн.

Рон смотрел на Марка, плохо скрывая свое удивление. «Он никогда не умел скрывать своих эмоций», — с нежностью подумала Гермиона, глядя на мужа. Ей захотелось рассмеяться, но она сдержалась и сказала:

— Так ты знаком с Тедди! Наверняка познакомился у Поттеров, ты же дружишь с Альбусом.

— Именно так, — ответил Марк.

— Ну, раз уж Тедди, сам, будучи невыразимцем, такого высокого мнения о тебе, то я уверена, что у тебя все получиться, и что ты действительно очень талантлив, — сказала Гермиона с улыбкой.

— Спасибо, миссис Уизли, — ответил, немного смутившись, Марк.

Глаза Гермионы метнулись к Розе, а потом к Рону. Дочка сидела очень довольная, очевидно, что пока ей нравилось то впечатление, которое ее молодой человек производит на родителей. Муж же сидел со странным выражением лица, как будто бы съел что-то кислое. Гермиона не смогла разгадать его эмоцией, не понимая, что ему могло не понравиться. Впрочем, выглядел он очень забавно.

— Марк даже в зельеварении разбирается не хуже Ала, мам, ­— гордо сказала Роза. — Он помогает мне с подготовкой к Ж.А.Б.А.. Я уверена, что если бы он захотел, то легко стал бы целителем.

— Нет, Рози, чтобы стать хорошим целителем, мало разбираться в зельях. Тут нужен особый талант, которого у меня нет, а у тебя в избытке. Хороший целитель лечит не только зельями и заклинаниями, он разделяет с каждым его болезнь и от этого она проходит. Этому невозможно научиться, это врожденное.

«Тонко сказано», — подумала Гермиона, которая была рада тому, что дочь выбрала профессию целителя. Щеки Розы снова покрыл легкий румянец, а лицо Рона сделалось таким, как будто он съел пару лимонов.

— А еще Марк играет в квиддич. Он вратарь, также как и я, правда мне до его мастерства еще далеко. Он капитан слизеринской команды, — вмешался в разговор Хьюго.

— Не переживай, Хьюго, — ответил Марк. — Ты ведь совсем недавно играешь за сборную, уверен, что ты будешь только прогрессировать, у тебя большой потенциал, но пока мало опыта. И к тому же, с твоей помощью Гриффиндор в прошлом году выиграл кубок школы.

— Эх, хотел бы я сыграть на предстоящем турнире, вот это был бы опыт, — мечтательно заявил Хьюго. — Но в сборной наверняка будешь ты, ты лучший вратарь в школе.

— Ну, состав сборной определиться только после завершения школьного турнира этого года, поэтому не стоит раньше времени опускать руки. Лучше готовиться к отбору, чтобы показать максимум своих способностей, — сказал Марк, подмигнув Хьюго. — Но в этом году кубок школы от Слизерина не уйдет, уж я постараюсь.

— Как бы ни сложился ваш отбор, мы с Роном приедем поболеть за Хогвартс на турнир, — сказала Гермиона.

— Жаль, что я уже давно не учусь в Хогвартсе, может быть, я попал бы в сборную. Поучаствовать в таком турнире мечта любого игрока в квиддич, — Сказал Рон, задумавшись.

«Какой же он все-таки еще мальчишка», — подумала Гермиона, улыбнувшись.

— Похоже, за этим столом собралось целых три конкурента на позицию вратаря в сборной, — весело заметила Роза.

Все рассмеялись.

* * *

Они еще долго сидели за ужином. Наконец, когда все было съедено, а время уже стало поздним, семейство Уизли и их гость поднялись из-за стола.

— Огромное спасибо за ужин, — сказал Марк. — Все было очень вкусно.

— Спасибо, Марк, — ответила Гермиона. — Ребята, я думаю, вы устали после дороги, поэтому отправляйтесь по комнатам.

— А я пойду во двор немного подышать свежим воздух перед сном, — сказал Рон.

— Мистер Уизли, если вы не против, то я бы пошел с вами. Тоже люблю ложиться спать, прогулявшись.

— Эм... Хорошо, — ответил Рон. И они вместе направились во двор.

«Интересно, что он задумал», — пронеслось в голове у Гермионы. Она взмахнула палочкой, посуда исчезла со стола. Хьюго уже пошел наверх в свою комнату, а Роза задержалась.

— Я так понимаю, ты хочешь узнать, понравился ли нам Марк? ­— весело спросила Гермиона.

Роза кивнула. Ее глаза хитро заблестели.

— Очень приятный молодой человек, и, похоже, что он действительно тебя любит, — сказала Гермиона, подойдя к дочери и обняв ее. — Правда папа за ужином немного странно выглядел, но я думаю, что Марк ему тоже понравился. Ты, кстати, не знаешь, зачем он пошел с папой на улицу?

— Нет­,­ — ответила Роза. — Мне это и самой ужасно интересно.

— Завтра узнаешь, — Гермиона поцеловала дочь лоб. — А теперь отправляйся спать, уже поздно.

Роза вздохнула, и нехотя поплелась наверх.

* * *

Гермиона уже лежала в постели и читала книгу, когда в спальню вошел Рон.

Переодевшись в пижаму, он залез в кровать и выдохнул.

— Уфф... Ну и денек сегодня, давно я так не выматывался.

Гермиона улыбнулась, поцеловала мужа в щеку и устроилась у него на плече.

После недолгого молчания Рон сказал:

— У нас состоялся мужской разговор. Приходится признать, что этот Марк действительно хороший парень, хотя он мне и не нравится.

— Почему он тебе не нравится, милый? И что за разговор у вас был?

— Не нравится он мне... — Рон немного подумал. — Потому что не нравится. Уж слишком он хорош, хотя и слизеринец. А разговор... Если в двух словах, то смысл был такой, что он любит Розу, и за нее готов жизнь отдать.

— Поэтому ты за ужином сидел с таким лицом, как будто съел Берти Боттс со вкусом лайма или чего-то еще хуже? — Гермиона снисходительно посмотрела на мужа. — Просто тебе сложно признать, милый, что твоя маленькая Роза уже выросла, и что скоро оно уже не будет только твоей маленькой Розой. И ты понимаешь, что с Марком у них и правда все серьезно, поэтому он тебе и не нравится. Но даже ты признаешь, что он хорошей парень. Постарайся смириться с этим.

— Похоже, что ты, как всегда, права, Гермиона.

Гермиона еще раз поцеловала мужа и сказала:

— Скажи спасибо, что это не Скорпиус Малфой, он ведь тоже дружит с Альбусом.

* * *

«Дорогой Альбус,

Все прошло хорошо, во всяком случае, надеюсь на это. Я так нервничал сегодня, что сейчас чувствую себя абсолютно вымотанным, тренировки по квиддичу и рядом не стояли. Впрочем, как ты и говорил, твои дядя и тетя замечательные люди. Похоже, что твоему дяде я сначала не очень понравился, чего я изначально очень боялся, но миссис Уизли была настроена дружелюбно, что мне очень помогло.

Надеюсь, ты весело проведешь каникулы. Передавай привет семье.

Марк»

«Дорогой братец и дорогой кузен,

Хотя я ужасно нервничал (а вы, ребята, знаете, что обычно я спокоен, как удав), думаю, что все прошло хорошо. Родители Рози меня тепло приняли, особенно миссис Уизли. С ее отцом, вроде, мне тоже удалось поладить, хотя я в этом не очень уверен.

Вы готовитесь к поступлению в Аврорат? Я знаю, что вы остались в школе ради этого, но знаю и то, какие вы ленивые.

Веселых каникул в Хогвартсе.

Марк»

Марк привязал письма друзьям к лапке своей совы Синдарамы, выпустил ее в окно и улегся на кровать. На соседней кровати уже сопел Хьюго. Спустя всего несколько мгновений Марк провалился в сон.

Большая школьная сова-сипуха опустилась на слизеринский стол прямо перед Марком. Он снял пергамент, привязанный к ее лапке, после чего сова тут же вспорхнула и смешалась с другими совами, которые улетали из Большого зала, доставив студентам утреннюю почту.

— Кто тебе пишет? — поинтересовался Скорпиус.

Марк развернул пергамент, пробежал по нему глазами и ответил:

— Это письмо от директора. Он просит, что бы я явился к нему в кабинет после уроков.

Скорпиус улыбнулся, хлопнул друга по плечу и радостно объявил:

— Поздравляю тебя, дружище! Похоже, что директор решил назначить тебя капитаном школьной сборной.

Завтракавшие рядом студенты с большим любопытством начали прислушиваться к разговору семикурсников. Скорпиус, не обращая на них никакого внимания, вскинул руку с поднятым вверх большим пальцем и крикнул Альбусу и Фрэнку, которые завтракали за столом Гриффиндора:

— Как мы и думали!

Ребята также подняли вверх большие пальцы, а Рози, сидевшая рядом с ними, радостно захлопала в ладоши.

Марк посмотрел на нее и улыбнулся, но спокойно заявил:

— Я бы не стал торопить события, вдруг там что-нибудь другое.

* * *

— Добрый день, профессор. Вы хотели меня видеть?

— Добрый день, мистер Селвин, — ответил директор Снейп. — Я хотел поговорить с вами по поводу предстоящего квиддичного турнира. Поскольку сборная Слизерина, капитаном которой вы являетесь, выиграла в этом году кубок школы, я решил назначить вас капитаном сборной Хогвартса. Определитесь с днями проведения отбора в команду в течение ближайших трех дней, подберите команду и приступайте к тренировкам. Школьный стадион в вашем полном распоряжении. Есть какие-то вопросы?

— Нет, сэр.

— Тогда можете быть свободны. Желаю удачи.

— Спасибо, сэр.

* * *

Срочное объявление.

Всем членам сборных команд факультетов по квиддичу необходимо явиться 30 марта на школьный стадион в 11.00 для отбора в сборную школы.

Все остальные могут прийти в качестве зрителей.

Маркус Селвин, капитан сборной Хогвартса по квиддичу

* * *

В солнечный день накануне Пасхи кандидаты в сборную по квиддичу собрались на зеленом газоне школьного стадиона. По небу проплывали большие белые облака всевозможной формы, дул легкий ветерок — отличная погода для игры. На трибунах собралась масса зрителей. Кто-то пришел поддержать своих друзей, а кто-то просто пришел любопытства ради.

— Всем добрый день, — поприветствовал Марк собравшихся. — Итак, сейчас нам предстоит нелегкое дело: отбор в школьную сборную. К счастью, недостатка в кандидатах у нас нет, ведь кубок школы выигрывали за последние четыре года все факультеты, так что конкуренция будет серьезная. Я видел всех вас в игре, поэтому заранее хочу предложить свой вариант состава сборной, который затем мы согласуем с капитанами сборных факультетов. Не попавшие в основной состав, будут отбираться на роль запасных игроков.

Вратарь: Маркус Селвин, 7 курс, Слизерин.

Ловец: Альбус Поттер, 7 курс, Гриффиндор.

Загонщики: Джеймс Харди, Рассел Наклсон, оба 7 курс, Хаффлпафф.

Охотники: Андреа Реджистаун, 7 курс, Равенкло; Франциск Селвин, 7 курс, Гриффиндор; Скорпиус Малфой, 7 курс, Слизерин.

— Есть ли у кого-то вопросы по составу? На мой взгляд, он выбран справедливо.

Вопросов ни у кого не оказалось, в состав действительно были включены сильнейшие игроки.

— Раз вопросов нет, тогда я попрошу капитанов факультетских команд подойти ко мне для окончательного согласования основного состава.

Из толпы кандидатов вышли стройная светловолосая девушка Андреа Реджистаун, невысокий крепкого телосложения Джеймс Харди и Альбус Поттер, который по дороге взлохматил и без того торчавшие в разные стороны темные волосы.

— Итак, ребята, голосуем. Кто за предложенный состав.

Все капитаны подняли руки.

— Отлично, — спокойно заявил Марк. — Дело движется куда быстрее, чем я предполагал.

Обращаясь уже ко всем, он сказал:

— Основной состав выбран. Теперь приступим к подбору запасных игроков.

Объяснив порядок отбора, он вместе со всеми кандидатами взмыл в небо на своей метле и первым делом устремил взгляд на трибуны в поисках Рози. Долго искать не пришлось, рыжая шевелюра девушки бросалась в глаза мгновенно.

"Как же она прекрасна, когда сидит вот так, в ярком солнечном свете. Хотя не ясно, излучает ли Солнце свет ярче, чем ее милое лицо", — подумал Марк и помахал Рози рукой. Та заулыбалась, помахала в ответ и послала воздушный поцелуй.

* * *

В понедельник сборная школы собралась на первую тренировку.

— Эх, капитан, не даешь ты отдохнуть в пасхальные каникулы. А ведь это, между прочим, наши последние каникулы в Хогвартсе! — шутливо пожаловался Фрэнк, обращаясь к Марку.

— Отдохнем, когда выиграем турнир! Не знаю как вы, ребята, а я полон решимости его выиграть, поэтому будьте готовы к интенсивным тренировкам. Или, может быть, вы на победу не рассчитываете? Ладно, тогда я, пожалуй, подберу других игроков, — сказал Марк таким голосом, что сложно было понять, шутит он или нет.

Вся команда тут же начала уверять капитана, что они рвутся в бой и готовы играть и выигрывать хоть сейчас.

— Другое дело! — улыбнулся Марк. — Тогда начнем с тактики. Позвольте объяснить вам, как я вижу игру нашей команды. Во-первых, я считаю, что Андреа — наш лучший игрок. Я ни у кого не видел такого феноменального видения поля, чтения игры и точных передач. Поэтому я считаю, что игру нам необходимо строить через нее. Однако на этом наши преимущества в атаке не заканчиваются, поскольку помимо великолепного охотника-диспетчера у нас есть два прекрасных охотника-страйкера. Впрочем, об обороне тоже забывать не стоит. Я лично ненавижу пропускать мячи. У нас прекрасный ловец, не думаю, чтобы ему была необходима сильная поддержка загонщиков. А вот Андреа, наверняка, станет главной мишенью загонщиков соперника. Поэтому ты, Джеймс, будешь стараться максимально опекать ее, это будет твоей главной задачей, а ты, Рассел, будешь атаковать охотников соперника, чтобы максимально обезопасить наши ворота. Да, и, Скорпиус, ты лучше умеешь обороняться, чем Фрэнк, поэтому будешь должен возвращаться в защиту при потере квоффла. Фрэнк будет создавать глубину атаки впереди. Ну, а Альбус, у тебя задача одна, и ты ее прекрасно знаешь и мастерски выполняешь. Всем все понятно? Отлично! Тогда наша главная цель на ближайшие тренировки — отработка взаимодействия в этой игровой модели. Проведем пробную игру против команды запасных игроков.

На 15 апреля был назначен матч открытия турнира — матч Хогвартс-Дурмстранг. В этот день Хогвартс превратился в настоящий муравейник. Мало того, что все студенты и преподаватели школы, ждавшие начало турнира с величайшим нетерпением, собрались у стадиона и понемногу расходились по своим местам на трибунах, так еще в школу пожаловало огромное количество гостей не только из Британии, но и из других стран, чтобы поболеть за свои школы. Прибывшие зрители пестрели одеждой с цветами команд, которые они поддерживали, размахивали флагами и распевали болельщицкие песни. Даже хмурая погода и накрапывающий мелкий дождик не испортили никому настроение. Такая погода никак не должна была помешать красивой игре, поэтому все были довольны.

На матч приехал и Гарри Поттер, начальник отдела расследований особо тяжких преступлений Аврората Министерства Магии. С ним приехали его жена Джинни и крестник Тед Люпин. Тед был женат на племяннице четы Поттеров Виктуар, которая была девушкой необычайной красоты, ведь в ее роду были вейлы. Виктуар не приехала на матч, потому что была на позднем сроке беременности. Тед сначала и сам не хотел ехать, не желая оставлять свою любимую жену одну, но она, зная, каким страстным поклонником квиддича является Тедди, уговорила мужа отправиться на игру. Старший сын Гарри, Джеймс, который не так давно окончил Хогвартс, работал вместе со своим дядей Чарли Уизли в Румынии, поэтому на матч не приехал. Впрочем, он вообще редко приезжал в Британию, так как был сильно увлечен своей работой, которой, надо сказать, у него было очень много. Разве может быть мало работы, когда речь идет о драконьем заповеднике?

Гарри и Джинни направились к раздевалке сборной Хогвартса, чтобы пожелать удачи своему сыну Альбусу. Тед же, увидев своего школьного приятеля Каллидуса Блэнча, который работал в Аврорате под начальством Гарри, договорился, что встретится с крестным после окончания матча, и направился к нему. Вместе они начали протискиваться через толпу, чтобы занять места на трибунах получше.

Подойдя ко входу в раздевалку, Гарри едва не столкнулся с выходившим оттуда Драко Малфоем и его супругой Асторией. Две семейные пары, хотя и без удовольствия, учтиво поздоровались друг с другом. В последние годы им часто приходилось встречаться, ведь их дети были лучшими друзьями.

* * *

— Дамы и господа, добро пожаловать на матч открытия Международного турнира по квиддичу между школами чародейства и волшебства. Сегодня на поле встретятся сборная Хогвартса... — зрители разразились бурными аплодисментами и криками. — И сборная Дурмстранга. Команды уже выходят из своих раздевалок, поэтому, пока не началась игра, объявлю составы команд...— вещал комментатор.

Гарри сидел в ложе рядом с директором Снейпом, с которым он стал очень близок после войны и которого он с огромным трудом выхаживал после ужасного ранения шеи, полученного директором от змеи. В ложе вместе с Гарри также были его жена, лучшие друзья, Рон и Гермиона Уизли, а также некоторые преподаватели Хогвартса, среди которых был старый друг Гарри профессор травологии и декан факультета Гриффиндор Невилл Лонгботтом. Осмотрев трибуны, Гарри нашел свою дочь Лили в компании подружек. Все их внимание было обращено на поле. Ее взгляд, хотя отец этого и не заметил, был прикован к Скорпиусу. Подружки же, о чем-то перешептываясь и хихикая, наблюдали за Фрэнком.

Прозвучал свисток, объявивший о начале матча. Гарри стал наблюдать за Альбусом, периодически переключаясь на остальные события встречи. Всего за пару минут сборная Хогвартса успела забросить три безответных мяча. Дубль сделал Фрэнк Селвин, и еще один мяч забил Скорпиус Малфой. Гарри поражался феноменальным по задумке и по изяществу исполнения голевым передачам за авторством Андреа Реджистаун.

Оторвавшись от происходящего на поле, Гарри обратился к директору.

— Профессор, мы давно с вами не виделись, однако, к сожалению, приходится говорить о делах.

— Я полагаю, ты хочешь спросить, кого я поддерживаю, а вернее кого поддерживает Хогвартс в министерском конфликте, — перебил Гарри директор, на что тот кивнул. — Я думаю, что ты достаточно хорошо меня знаешь, чтобы догадаться, что Хогвартс останется в стороне. Я отвечаю за всех своих студентов, поэтому не могу позволить себе вмешивать школу в любые конфликты. Я слишком хорошо помню, чего стоило школе ее последнее вмешательство в нешкольные дела. Хотя тогда это было неизбежно.

— Вы правы, профессор, я догадывался, что вы займете именно такую позицию. Должен сказать, что я рад этому, потому что разделяю ваши взгляды. Я всеми силами пытаюсь урегулировать конфликт, однако, к сожалению, мои попытки пока напрасны. Скорее даже наоборот, министр все больше теряет поддержку, а конфликт усугубляется, — Гарри бросил взгляд на соседнюю трибуну и заметил там Тедди, который о чем-то увлеченно разговаривал с Каллидусом Блэнчем.

— Но, профессор, будьте осторожны, потому что у лагеря авроров очень большое влияние на Попечительский совет Хогвартса. На вас может быть оказано сильное давление, — продолжил Гарри после небольшой паузы.

— У меня достаточно авторитета, влияния и опыта, чтобы не обращать внимания на любое давление с любой стороны, — ответил директор спокойно.

В это мгновение прозвучал свисток. Снитч пойман. Матч закончился.

* * *

Как только прозвучал свисток, объявивший о начале матча, Альбус взмыл над стадионом и неподвижно завис в воздухе в поисках Золотого снитча.

Буквально в первые же секунды, сборной Хогвартса удалось организовать голевую атаку. В дальнейшем голы в ворота сборной Дурмстранга посыпались, как из рога изобилия. Хотя гости и смогли провести несколько острых атак, надежно на последнем рубеже сыграл капитан. В итоге уже к исходу десятой минуты встречи сборная Хогвартса поразила ворота соперника одиннадцать раз и вела со счетом 110:0. На несколько мгновений Альбус даже потерял концентрацию, таким фантастичным было начало игры.

Но вдруг, периферийным зрением он заметил золотой отблеск. Альбус резко развернулся и рванул по направлению к снитчу, но от увиденного у него пробежал мороз по коже. Золотой снитч вылетел из-за спины ловца Дурмстранга и оказался прямо у него перед носом. Поймать такой снитч мог и самый неуклюжий ловец в мире.

Финальный свисток. Хогвартс потерпел поражение со счетом 110:150.

Трибуны замерли в гробовом молчании. Ликовал лишь небольшой сектор болельщиков Дурмстранга.

Альбус на автопилоте доплел до раздевалки. Это было одно из самых тяжелых поражений в его жизни, ведь команда играла прекрасно, а он должен был всего лишь поймать снитч, завершив и без того уже почти выигранный матч. Но он не справился и подвел всех.

Команда уже собралась, ждали одного Альбуса. Он взглянул на Марка, уже готовый услышать справедливые обвинения в поражении, но только лишь оторопел от изумления. Марк выглядел чрезвычайно довольным, словно команда, капитаном которой он был, не проиграла только что матч, а уверенно выиграла его.

— Ребята, большое спасибо за прекрасную игру. Сегодня мы показали, что по праву должны стать победителями этого турнира. От Дурмстранга не осталось и мокрого места. Но без поражений нет побед. Поэтому теперь нам остается надеяться, что Шармбатон победит Дурмстранг в следующей игре, а дальше уже дело за нами. После того, что я сегодня увидел, я уверен в нашей победе еще больше, чем до начала турнира. Еще раз всем спасибо, это была отличная игра.

Оглядев товарищей по команде, Альбус понял, что потерял дар речи не только он один. Вся команда пребывала в легком шоке. Вдруг Фрэнк звонко рассмеялся и воскликнул:

— А что, ты ведь прав, братец! Вперед Хогвартс!

И все с улыбками на лицах начали скандировать «Вперед Хогвартс!!!».

Как только Марк вышел из раздевалки, Рози тут же бросилась ему на шею и прошептала на ухо:

— Как ты?

Девушка знала, какое огромное значение предавал ее любимый квиддичному турниру, поэтому она даже боялась представить, что сейчас творится у него на душе.

— Все хорошо, малыш, — прошептал в ответ Марк и, зарывшись в рыжие волосы Рози, поцеловал ее в макушку.

— Гх-м... Извините, что отвлекаю, но дело важное, а мне уже надо отправляться домой.

Рози и Марк обернулись, услышав голос Теда, который стоял, облокотившись о стену, и смотрел на них с улыбкой на лице и смехом в уставших серых глазах. Рядом с ним стоял незнакомый им мужчина, примерно того же возраста, что и Тед.

— Что-то случилось? — спросил Марк.

— Нет, все в порядке. Кстати, отлично играли сегодня, жаль, что немного не повезло, но шансы у вас еще остались. Я вообще хотел поговорить с тобой о работе. Я рассказал о тебе своему другу Каллидусу. Кстати, познакомьтесь.

— Очень приятно, — сказали в один голос Марк и Рози. Каллидус приветственно склонил голову.

— Так вот, я рассказал Каллидусу о твоих талантах, — продолжил Тед. — И о том, что очень хотел бы видеть тебя у нас в Отделе Тайн, но боюсь, что в этом году, возможно, не возьмут никаких новичков, несмотря на их результаты экзаменов. Он посоветовал мне, чтобы ты попросил рекомендацию у директора. Мне это показалось прекрасной идеей, потому что глава Отдела с большим уважением к нему относится, так что это может быть для тебя большим плюсом.

— Отлично, постараюсь добыть эту рекомендацию, — ответил Марк, воспринявший эту новость с огромным воодушевлением.

— Постарайся, и чем раньше ты это сделаешь, тем лучше.

— Сегодня же вечером отправлюсь к директору.

— Хорошо. Пришлешь рекомендацию мне совой, а я уж доведу ее до кого следует. Ладно, ребята, меня ждет Виктуар, так что до встречи. Жду от тебя письма, Марк.

— Передавай привет Виктуар, — сказала Рози.

Тед и его друг отправились в сторону выхода с территории школы, где появлялась возможность аппарировать, а Рози и Марк, взявшись за руки, неторопливо пошли по дорожке, ведущей от стадиона к замку. Большая часть зрителей уже отправилась по домам, так что теперь территория школы выглядела почти пустынной, по сравнению с тем, что было всего полчаса назад. Все еще моросил мелкий дождик, но влюбленным почему-то казалось, что все вокруг становилось от этого только лишь более умиротворяющим и необъяснимо домашним.

— Да, милый, нелегкую же ты себе работку выбрал, если даже попасть на нее стоит такого труда! — рассмеялась Рози. — Но я очень рада, что, похоже, ты все-таки туда попадешь.

Вечером того же дня, немного отдохнув и придя в себя после игры, Марк, как и собирался, отправился в кабинет директора в надежде раздобыть так необходимую ему рекомендацию.

Марк был почти уверен, что директор ему не откажет, потому что он с большим вниманием относился к трудоустройству своих студентов. К тому же, Марк был у директора на хорошему счету, поскольку был одним из лучших, наравне с Альбусом, на его уроках зельеварения. Директор Снейп, что было весьма необычно для директоров Хогвартса, совмещал свою руководящую должность с должностью преподавателя.

Поскольку большую часть дня занял квиддичный матч, время было уже позднее, до отбоя оставалось не больше часа. Коридоры школы были пусты, поднимаясь из слизеринских подземелий на этаж, где располагался директорский кабинет, Марк никого не встретил. Вокруг стояла такая тишина, что Марку на минуту показалось, что весь сегодняшний шумный, полный событий день был вовсе не сегодня, а когда-то очень давно.

Добравшись до горгульи, охранявшей вход в кабинет директора, Марк немного помедлил. Ему еще не доводилось приходить к директору без приглашения, поэтому он опасался, как бы ему не помешать. Вдруг директор занят своими важными делами? Постояв у статуи не больше минуты, Марк все же решился и сказал пароль, который он знал из последнего письма директора:

— Безоаровый камень.

Каменная горгулья отступила, Марк вошел в проем и встал на винтовую лестницу.

Через мгновение он услышал голоса, раздававшиеся из кабинета. Один из них принадлежал директору, а другой Марку был не знаком. По всей видимости, разговор велся на повышенных тонах.

«Похоже, я не вовремя», — подумал Марк. Но отступать было уже поздно, лестница пришла в движение, и Марк решил дождаться, пока она остановится, чтобы спокойно спуститься и уйти.

Невольно он разобрал, о чем говорили директор и его собеседник.

— Как вы не понимаете, — убеждал незнакомый голос. — Наша позиция состоит только в том, чтобы обеспечить максимальную защищенность всего магического мира! От вас же нам нужна лишь страховка в виде вашей поддержки на случай, если наши соперники решат развязать вооруженный конфликт.

— Еще раз повторяю, — отвечал директор холодным голосом. — Хогвартс не вмешивается ни в какие конфликты. До тех пор, пока я здесь директор, этого не будет.

— То, что вы являетесь директором можно исправить. У нас большое влияние в Попечительском совете. Вы пожалеете о своем отказе. Впрочем, я даю вам две недели на размышления.

— Запугать вам меня не удастся. Наш разговор закончен.

Лестница остановилась у двери директорского кабинета, которая в этот момент распахнулась. Оттуда вышел высокий мужчина, на вид которому можно было дать не больше тридцати пяти лет. Марк узнал главу Аврората Министерства Магии, которого неоднократно видел в газетах. Его лицо было искажено от раздражения, очевидно, вызванного произошедшим разговором. Он взглянул на Марка, сверкнув глазами, и быстрым шагом спустился вниз по лестнице.

— Здравствуйте, профессор, — проговорил Марк нерешительно. — Я лучше пойду, наверно я не вовремя.

— Нет, проходите, мистер Селвин. Что вы хотели? — спросил директор, лицо которого все еще источало ледяной холод, что в сочетании с ужасным шрамом на его шее выглядело устрашающе. Хотя лицо его понемногу начало смягчаться.

* * *

«Здравствуй, Тед

Мне удалось достать рекомендацию директора. Высылаю ее тебе, как мы и договаривались. Огромное спасибо за помощь с работой. Не знаю, как тебя благодарить.

Марк»

* * *

Спустя две недели в Хогвартс снова собрались болельщики, чтобы посмотреть последний матч квиддичного турнира, в котором должна была решиться судьба трофея. Сборная команда Шармбатона в игре недельной давности сумела в упорной борьбе одолеть Дурмстранг со счетом 300:150. Таким образом, сборной Хогвартса для победы в турнире необходимо было выигрывать с отрывом минимум 200 очков. Задача, конечно, была очень сложной, но многие, учитывая первую игру команды из Британии, ставили именно на нее.

На улице хотя и было солнечно, но дул сильнейший ветер, который буквально сносил с ног. Подходя к раздевалке, Марк в очередной раз за сегодняшний день нахмурился. При таком ветре траектория полета квоффла была непредсказуемой.

Марк вошел в раздевалку и обвел взглядом лица всех игроков команды. Они выглядели серьезными и сосредоточенными, особенно Альбус. Марк знал, что он сильно переживает свою неудачу в прошлой их игре, хотя в ней его вины и не было.

— Итак, сегодня решающий матч. Я знаю, что мы лучшие, я знаю, что мы можем выиграть сегодня. Так давайте же впишем наши имена в славную историю Хогвартса! Покажите свою лучшую игру, вперед!

Вся команда решительно последовала за своим капитаном на поле. Альбус сделал глубокий вдох и взлохматил свои непослушные вихры.

Игроки обеих сборных поднялись в небо.

Скорпиус, занимая свою позицию, отыскал на трибунах Лили и помахал ей рукой. Лили, убирая с лица волосы, раздуваемые ветром, просияла улыбкой и помахала в ответ.

Фрэнк сделал несколько лихих виражей, кивком головы откинул челку с глаз и подмигнул компании девушек с Равенкло, которые сидели на ближайшей к нему трибуне. Кто-то из них покраснел и отвел глаза, а кто-то хихикнул себе в кулак. Фрэнк, не в пример своему брату Марку, был от природы красив и обладал аристократической утонченностью и изяществом. Все это, в сочетании с его магическими и спортивными талантами, обеспечивало ему огромную популярность у женской половины школы. Сам Фрэнк, имея веселый и общительный характер, был только рад такому вниманию, но не стремился обзавестись серьезными отношениями. Он редко встречался с кем-либо дольше пары недель.

Раздался стартовый свисток. Игроки команды Хогвартса сразу забрали квоффл и начали одну за другой проводить мощные атаки на кольца соперника. Сборная Шармбатона большими силами оборонялась. Очевидно, что их план на игру состоял в том, чтобы пропустить как можно меньше и сохранить выигрышную для себя разницу мячей в случае поражения. В итоге спустя целых пятнадцать минут игры сборная Хогвартса смогла поразить ворота Шармбатона всего пять раз, при этом еще один раз пропустила.

Альбус заметил Золотой снитч, который кружил неподалеку от шармбатонского ловца, который пока его не замечал. «Что за невезение», — промелькнуло у него в голове. Счет, даже если бы Альбус и поймал снитч, сборную Хогвартса не устраивал. Он развернул метлу по направлению к ловцу соперника и быстро полетел по траектории, которая уходила в сторону от снитча. Шармбатонский ловец посмотрел, куда направляется Альбус, но никакого снитча, естественно, не увидел. Проследив за реакцией соперника, Альбус направил свою метлу в резкое пике. Мгновение поразмыслив, шармбатонский ловец устремился за ним. «Надо рискнуть и попробовать финт Вронского», — подумал Альбус. Он ускорился, и соперник также вынужден был увеличить скорость, потому что как раз в эту минуту охотники Хогвартса довели счет до 60:10. В считанных метрах от земли Альбус с трудом, но всё же сумел выровнять метлу, что не удалось сделать его менее ловкому визави. Ловец из Шармбатона врезался в землю и сломал метлу. Публика напряженно вздохнула и через секунду разразилась ликующими криками. «Игра сделана», — не веря своему счастью, подумал Альбус. Спустя всего три минуты он заметил снитч и, не имея конкурента, с легкостью поймал его. Хогвартс победил со счетом 210:10.

Не успел Альбус опуститься на газон стадиона, как на него с сумасшедшими криками набросилась вся команда и, повалив, чуть не раздавила. Он стал героем матча.

* * *

На выходе из раздевалки игроков сборной поджидали друзья и близкие, а также самые ярые болельщики, которым не терпелось поздравить героев дня с такой яркой победой.

Скорпиус первым вышел из раздевалки, и толпа разразилась радостными криками. Все аплодировали, а те, кто стоял рядом с ним одобряюще хлопали по спине. Он обвел всех взглядом и увидел Лили, которая, когда их взгляды встретились, немного покраснела и опустила глаза. Скорпиус, отбросив сомнения, подошел к ней, взял за плечи и поцеловал. Толпа возликовала.

Вечером, на следующий день после победы сборной Хогвартса в турнире, гриффиндорцы решили отпраздновать эту победу у себя в гостиной. Вчерашнее общее празднование в большом зале им, конечно, понравилось, но героев со своего факультета им хотелось отблагодарить особо. Впрочем, хотя вечеринка и устраивалась в честь Альбуса и Фрэнка, миссия по добыче угощения была возложена на них. Эти двое всегда могли достать всяческих вкусностей, сливочного пива и много чего еще. Никто не знал, как им это удается.

Оставив Фрэнка, как одного из двух главных виновников торжества, развлекать собравшихся, Альбус вышел в школьный коридор и накинул на плечи мантию-невидимку. Позади портрет Полной Дамы со скрипом закрыл проход в факультетскую гостиную. Альбусу предстоял путь на школьную кухню, где услужливые эльфы-домовики всегда с радостью снабжали его и его друзей разнообразным провиантом. Время отбоя уже наступило, поэтому Альбус шел осторожно, стараясь не шуметь. Его не очень пугали снятия баллов и другие возможные наказания, скорее он не хотел портить сегодняшний праздник. Приближаясь к лестнице, ведущей в подземелья, он услышал гул быстрых шагов, звук приближался. Альбус прижался к стене и затаил дыхание. Из-за угла вышел незнакомый мужчина, на лице которого читалась ярость. Немного присмотревшись, Альбус узнал главу Аврората. Мужчина быстро пошел по коридору в направлении выхода из замка и вскоре скрылся за поворотом.

«Видимо директор ему снова отказал», — подумал Альбус. Марк рассказал своим друзьям о любопытной встрече и разговоре, невольным свидетелем которого он стал, когда пришел к директору за рекомендацией. «Директор, наверно, решил принять его в своем кабинете зелий. Хороший ход, чтобы вывести оппонента из равновесия. В кабинете зелий многим становится не по себе», — улыбнулся Альбус.

* * *

На следующий день, 1 мая, выдалась замечательная погода, которая часто устанавливается в майские дни, соблазняя студентов отлынивать от уроков и проводить время на улице. Небо было безоблачным, солнце ласкало своими весенними лучами, и воздух был наполнен ароматами цветущей зелени.

Хогвартским семикурсникам повезло — первого урока у них не было, поэтому весь выпускной курс в полном составе вывалил из замка сразу после завтрака.

Скорпиус проводил Лили, у которой по расписанию был урок зельеварения, до лестницы, ведущей к подземельям, и отправился на улицу к друзьям. Выйдя из замка, он увидел их на их излюбленном месте — возле бука, что рос на берегу озера. Альбус, сидя на траве и облокотившись спиной о дерево, читал книгу по зельям, прищурив глаза от яркого солнца и периодически взлохмачивая волосы. Марк катал Рози на спине. Та заливалась смехом от удовольствия и иногда взвизгивала от страха, когда Марк делал особенно крутой вираж. Фрэнк стоял возле дерева, оперевшись на него рукой, и рассеянно наблюдал за братом и его девушкой. Увидев Скорпиуса, он оживился и крикнул ему:

— Эй, Малфой! Спорим, что сегодня ты не выстоишь!

Скорпиус усмехнулся и ответил:

— Посмотрим-посмотрим, Селвин. Готовься молить о пощаде.

Фрэнк и Скорпиус часто устраивали дружеские дуэли. Это было не только весело, но также являлось отличной тренировкой для друзей, которые готовились к поступлению на курсы авроров.

Друзья заняли позиции и принялись метать друг в друга заклинаниями. Альбус оторвался от чтения и стал наблюдать за их поединком. То же сделали и Рози с Марком. Рози сидела возле дерева и, не глядя, перебирала волосы Марку, голова которого лежала у нее на коленях, тогда как сам он растянулся на траве.

Вдруг Рози с тревогой в голосе сказала:

— Мальчики, смотрите. Это Лили. Кажется, что-то случилось, она плачет.

Мгновенно Скорпиус обернулся и побледнел, как смерть, увидев свою любимую девушку, которая со слезами на глазах бежала к ним из замка. Он рванулся к ней и стиснул ее в своих объятиях. Лили уткнулась ему в плечо и продолжала рыдать.

— Ну-ну, радость моя, не плачь, — стал успокаивать ее Скорпиус, поглаживая по голове. — Что случилось?

С трудом различая слова среди всхлипов, он услышал, как она пробормотала:

— П-профессор Снейп...Его у-убили...

* * *

Гарри открыл дверь кабинета зелий.

— Каллидус, здесь я справлюсь сам. Объявите собравшимся в Большом зале, что если кто-то что-либо видел или слышал, то я хочу встретиться с ним через полчаса в кабинете профессора травологии.

— Будет исполнено, сэр, — ответил Каллидус Блэнч, который участвовал в расследовании убийства директора Хогвартса в качестве помощника Гарри Поттера.

В том, что это было именно убийство, Гарри убедился собственными глазами с первого взгляда на кабинет. Стол был разнесен в щепки, шкафы были повалены, по полу растеклось содержимое всевозможных разбитых склянок. Рядом со столом, вернее с тем, что от него осталось, лежало безжизненное тело директора Северуса Снейпа.

При виде этой картины у Гарри помутнело перед глазами, он тряхнул головой, пытаясь привести себя в чувства.

— Невилл, расскажи во всех подробностях о том, как и когда, было обнаружено тело, — обратился Гарри к профессору травологии, который в настоящий момент был главным свидетелем по этому делу. Тело обнаружил именно он.

— Профессор Снейп должен был проводить сегодня утром урок по зельям у пятикурсников Гриффиндора и Слизерина. Спустя пятнадцать минут после начала урока в класс он так и не пришел. Лили, твоя дочка, вызвалась узнать, в чем дело. Она пришла ко мне на урок, как к своему декану, и попросила узнать, почему директор не пришел на занятие. Сначала мы пошли в директорский кабинет, но там никого не оказалось. Затем мы направились в кабинет зелий. Директора часто можно было найти здесь работающим над каким-нибудь отваром. Соответственно, приблизительно через полчаса после начала первого урока мы обнаружили тело. Я сразу же отправил патронуса с сообщением, — дрожащим голосом изложил Невилл последовательность событий.

— Ясно. Можешь еще что-либо рассказать?

— Боюсь, что нет.

— Что ж, тогда отправляйся успокоить учеников. Я пока осмотрю место преступления, а затем встречусь с другими возможными свидетелями. Боюсь, правда, что таких не будет, — вздохнул Гарри.

К огромному удивлению Гарри, единственными свидетелями оказались Марк и его собственный сын Альбус. Они рассказали Гарри о встречах директора и главы Аврората мистера Лотарсона.

— Но ведь ты же не думаешь, что это мог сделать мистер Лотарсон? — с надеждой в голосе спросил Альбус.

— У меня пока почти нет никаких фактов, чтобы что-то утверждать. Но если тебя интересует мое личное мнение, то я не могу представить, чтобы этот человек был на такое способен. А теперь идите, мне нужно продолжать работать. Спасибо за информацию.

Остаток дня Гарри провел, встречаясь с членами Попечительского совета Хогвартса.

С нажимом проведя ладонями по лицу, чтобы немного стряхнуть усталость и стресс, Гарри принялся размышлять, сидя за столом в своем рабочем кабинете.

Итак, что мы имеем? Вне сомнения, убийство было совершено между вчерашним поздним вечером и сегодняшним утром. Единственный подозреваемый — глава Аврората Министерства Магии Генри Лотарсон. Какие у него были мотивы? Директор, очевидно, отказал ему в поддержке. Единственный способ решения проблемы — смена директора на более лояльного. Судя по информации от попечителей, совет отказался увольнять директора с его поста. Как решить эту проблему — только убийство. Мотивы довольно веские, к тому же есть свидетельства не в пользу Лотарсона. Что можно сказать в его защиту? Репутация. Странное состояние места преступления — полный разгром и при этом ни одной царапины на директоре. Очевидно, применялась Авада. Почему разгромлен кабинет? Стоит ли игра свеч? Стал бы Лотарсон убивать директора ради страховки в виде Хогвартса? Не думаю. Странно. Необходимо допросить Лотарсона и дождаться решения совета по назначению нового директора.

* * *

Вечером того же дня Альбус, Фрэнк, Марк и Скорпиус собрались на военный совет.

— В чем вообще суть этого конфликта, о котором говорили директор и Лотарсон? — спросил Фрэнк.

— Дело в том, что глава Отдела Тайн мистер Свон и его сторонники требуют отмены Статута о Секретности. Мистер Лотарсон и его сторонники, которых значительно больше, чем у главы Отдела Тайн, в частности большинство Авроров, стоят в оппозиции к Свону и требует ужесточения Статута, например, они выступают за недопущение воспитания детей-сирот с магическими способностями в магловских детских домах. Он утверждает, что отмена Статута может привести к непредсказуемым и ужасным последствиям, — ответил Альбус.

— Я полностью согласен с Лотарсоном, — вступил в разговор Скорпиус. — Я вообще не понимаю, о чем думает этот Свон и невыразимцы, призывая к отмене Статута. Начнется хаос.

— Ты, видимо, не вникал в их аргументы, — ответил ему Марк. — Свон утверждает, что волшебники должны вмешиваться в жизнь маглов в гуманных целях. Представьте себе, у маглов есть куча болезней, с которыми волшебники легко справляются, но маглы умирают от них каждый день. Лично я считаю, что если у нас есть особая сила, то мы должны применять ее не только во благо себе, но и во благо маглов.

— Пойми, Марк, что на словах это все звучит здорово, но на деле все окажется совсем не так. Как до тебя не доходит?! — начал спорить с другом Скорпиус.

— Парни, не ссорьтесь, — остудил спорщиков Фрэнк. — Лучше расскажите, куда смотрит Министр? Ведь такой конфликт, если он приведет к вооруженному столкновению, опасен. Авроров, конечно, больше, но, братец не даст соврать, среди невыразимцев сейчас сильнейшие маги в Британии. Сдается мне, что этот Свон неспроста ведет такой жесткий отбор к себе в отдел.

— Мой дядя Перси, надо признать, довольно слабый Министр, — ответил Альбус. — Если честно, то я с трудом понимаю, как вообще он попал на этот пост. Похоже, что такая кандидатура удовлетворяла интересам всех министерских группировок, когда его назначали. Сторонников у него мало и становится все меньше. Отец один из не многих, кто поддерживает Министра. Министр, хотя толком это и непонятно, желает оставить в деле со Статутом все так, как есть сейчас.

— По-моему, совершенно очевидно, что, по меньшей мере, сохранение существующего Статута абсолютно необходимо, — снова принялся доказывать свои убеждения Скорпиус.

— Не согласен, — вновь ввязался в спор Марк.

— Ладно, парни. Мы вообще не для этого собрались. По странному стечению обстоятельств мы оказались замешаны во всей этой истории с убийством директора, нужно решить, что нам делать, — перевел разговор в другое русло Альбус.

— Для начала неплохо было бы подумать, кто совершил преступление. Как вы думаете, это был Лотарсон? — задал вопрос Марк.

— Нет, — в один голос ответили Скорпиус и Фрэнк, которые относились к Лотарсону, почти как к кумиру. Особенно это касалось Скорпиуса. Мало того, что он разделял взгляды главы авроров, так еще считал его образцом построения карьеры. Будучи маглорожденным, Лотарсон уже в тридцать один год занял место главы Аврората. Скорпиус, желавший добиться всего независимо от семьи, мечтал о такой же головокружительной карьере.

— Я тоже так не думаю, — добавил Альбус. — Я доверяю отцу, а он сказал, что Лотарсон не такой человек. Других подозреваемых, похоже, у нас нет. Но, как я уже сказал, по странному стечению обстоятельств мы оказались замешанными в этом деле, поэтому мы не можем все это так оставить. Я считаю, что теперь для нас делом чести является поимка преступника и передача его правосудию.

— Согласен, — моментально откликнулся Скорпиус, подумав в эту секунду о Лили. Девушка очень любила директора и невероятно тяжело переживала его гибель. Профессор Снейп, строгий и суровый со всеми, души не чаял в младшем ребенке Поттеров. Если бы кто-то увидел, с какой нежностью и трепетом он играл с малышкой Лили, и какими сияющими были в такие моменты глаза профессора, то ни за что бы не поверил. Для Лили директор, можно сказать, был родным человеком.

— Мы обязаны это сделать, — подтвердил Фрэнк.

— Я тоже согласен, только не стоит впутывать в это никого другого, особенно девчонок, — сказал Марк. — Это дело только наше.

— Конечно, — согласился Скорпиус.

— Клянемся ли мы искать и преследовать преступника, чтобы он понес заслуженное наказание, всегда и везде, кем бы он ни был, и что бы ни случилось? — торжественным тоном вопросил Альбус.

— Клянемся!

* * *

2 мая на кладбище в Годриковой Лощине прошли тихие и скромные похороны директора Хогвартса. Погода, как и в предыдущий день, была ясная и безветренная. Собравшиеся на похороны представляли собой странное зрелище на этой безмятежной, залитой солнечным светом земле, где, казалось, не существовало и самого течения времени.

Гарри стоял с каменным лицом, но внутри у него было ужасное чувство, как будто что-то оборвалось. Оборвалась последняя ниточка, связывавшая его с далеким прошлым, когда живы были его родители. Похожей ниточкой, связывавшей настоящее с теми временами, когда жива была Лили, был для профессора Снейпа и сам Гарри. С одной стороны от Гарри, держа мужа под руку, стояла Джинни, а с другой, положив другу руку на плечо, стоял Рон, другой рукой обнимавший тихо плачущую Гермиону. Рядом с матерью стоял Хьюго. Альбус, Фрэнк, Марк, обнимающий Рози, которая плакала также тихо, как и ее мать, что делало их поразительно похожими, и Скорпиус, обнимающий рыдающую Лили, стояли с серьезными и сосредоточенными лицами. Драко Малфой, которого держала под руку его жена Астория, стоял с таким же лицом, что и у Гарри. Он почти не виделся с профессором Снейпом после войны, но никогда не забывал, что сделал для него профессор, когда Драко учился на шестом курсе. Также на похороны собрались школьные преподаватели, среди которых был и Невилл Лонгботтом.

На каменном надгробии была простая надпись:

Здесь покоится Директор Школы чародейства и волшебства Хогвартс

Профессор Северус Снейп

9 января 1960 — 1 мая 2024

Гарри собрался с духом и начал прощальную речь:

— Не многие по-настоящему знали профессора Снейпа. Для большинства он был чужим, странным и даже устрашающим человеком. Но те, кто знал его, могли только поражаться тому, что скрывалось под внешней оболочкой. Это не только острый ум, огромный талант и трудолюбие, но и невероятная храбрость, решительность, самоотверженность, способность к подвигу, самопожертвованию и глубокой любви. Профессор Северус Снейп был не только великим директором Хогвартса, но и великим Человеком, сумевшим отличить главное в жизни, — Гарри бросил взгляд на присутствующих и встретился глазами с Драко. Впервые в жизни они поняли друг друга, поняли без слов. — Не многие знали Профессора Северуса Снейпа, но для очень многих он стал Человеком, который изменил все.

Второго мая, в свой собственный день рождения, Виктуар родила двух девочек. Старшая была больше похожа на нее саму: белая кожа, светлые-светлые волосы и серые глаза. Младшая чертами лица также была похожа на мать, но в ней очень много было и от характерных черт семейства Уизли (очевидно, дедушкино наследство): волосы светло-рыжего оттенка с золотистым отблеском, более смуглая, по сравнению с сестрой, кожа и зеленые глаза.

Тедди держал на руках малышек, и его лицо светилось от счастья.

— Ну, теперь в именах точно нет никаких сомнений, — улыбнулся он, обращаясь к жене.

— Да, — ответила Виктуар. — Это Нифредиль и Эланор.

— Хорошо, что они похожи на тебя, а не на меня, — сказал Тедди, рассмеявшись.

* * *

Гарри шел по министерскому коридору по направлению к кабинету главы Аврората. Ему еще никогда не приходилось оказываться в ситуации, когда допрашивать было нужно старшего по министерской иерархии. Тем не менее, о таких пустяках, по сравнению с тем, через что прошел Гарри за свою жизнь, он даже и не думал. Гарри постучал в дверь.

— Войдити, — ответил на стук голос мистера Лотарсона. Гарри открыл дверь и вошел, — А, Гарри, рад встрече! Присаживайтесь. Я так полагаю, вы пришли, чтобы задать мне вопросы касательно печальных новостей из Хогвартса.

— Вы правы, — ответил Гарри. — Вас видели в Хогвартсе в ту ночь, когда был убит директор, а также вечером 15 апреля.

— Все верно, — подтвердил мистер Лотарсон. — Я действительно посещал директора Снейпа в эти дни. Но если об источнике информации о моем апрельском посещении вопросов у меня нет, то любопытно было бы узнать, откуда вам известно о моем последнем визите к директору?

— У меня свои источники, Генри, — уклончиво ответил Гарри. — И вы только что сами подтвердили, что они весьма надежные.

— Я и не сомневался в надежности ваших источников, — с улыбкой на углах губ ответил Лотарсон. — Предвосхищая ваш вопрос, сразу отвечу, скрывать тут нечего, о чем мы беседовали с директором. Дело в том, что я пытался убедить Профессора Снейпа поддержать меня и моих сторонников в вопросе о Статуте, на случай, если Отдел Тайн развяжет вооруженный конфликт. Я не доверяю Свону, поэтому иметь в тылу такого надежного союзника, как Хогвартс было бы очень кстати. К сожалению, директор мне отказал.

— Мне также известно, — сказал Гарри. — Что вы пытались уволить директора Снейпа через Попечительский совет школы.

— Вы оперативно находите информацию, Гарри, — все в той же непринужденной манере ответил Лотарсон. — Да, действительно, я пытался повлиять на Совет. Вы не можете не понимать, что поддержка Хогвартса — это не такая вещь, от которой легко можно отступиться. К сожалению, Попечительский совет мне отказал.

— Я думаю, вы понимаете, что все, что мы только что обсудили, делает вас подозреваемым в убийстве номер один, — сказал Гарри.

— Конечно, Гарри, я оказался не в самом приятном положении, поэтому и не считаю нужным ничего от вас скрывать. Я первый, кто заинтересован в поимке настоящего преступника. Готов пройти все необходимые процедуры, которые помогли бы выявить мою невиновность, вплоть до веритасерума.

— Не думаю, что сейчас это необходимо. Следствие не располагает серьезными доказательствами против вас, поэтому я предпочел бы не распространять информацию о вас, как о подозреваемом. Это плохо бы сказалось на ситуации в Министерстве. Вы можете сообщить еще что-то полезное?

— Могу только сказать, что расстались мы с директором в кабинете зелий, там же, где и состоялся наш разговор. Ничего подозрительного я не заметил. Спасибо, что не станете придавать огласки мою причастность к этому делу.

— Спасибо, что полно ответили на все мои вопросы. Если меня еще что-то заинтересует, то надеюсь, что могу также рассчитывать на вашу помощь.

— Конечно, Гарри.

— Всего доброго, Генри.

— Всего доброго, желаю удачи в этом непростом деле.

Гарри вышел и стал размышлять о произошедшем разговоре, направляясь к своему кабинету.

Как я и предполагал, Лотарсон хорошо подготовился к разговору. Против него фактически ничего нет. Остаются все те же странности: противоречие убийства натуре Лотарсона, разгром кабинета, слишком явные следы, указывающие на Лотарсона. Определенно, он не такой дурак, чтобы проводить такие дела так открыто. Подождем, что скажет Попечительский совет. Профессор Флитвик, вероятнее всего. Обычно, исполняющий обязанности директора и становится директором.

* * *

Май пролетел так быстро, как будто бы его и не было. Этому поспособствовало то, что четверка друзей проводила в Хогвартсе дополнительные занятия по зельеварению для всех курсов. Дело в том, что исполняющий обязанности директора школы Профессор Флитвик не сумел отыскать в такие короткие сроки нового преподавателя по зельям. Это и не удивительно, специалисты по приготовлению зелий всегда ценились в магическом мире на вес золота, поэтому любой профессиональный зельевар мог легко найти гораздо более хорошо оплачиваемую работу, чем работа преподавателя. Профессор Флитвик обратился к Альбусу с просьбой помочь в проведении дополнительных занятий по зельям, которые де-факто оказались основными. Не имея опыта подобной работы, Альбус попросил о помощи друзей. Те охотно согласились, хотя из них только Марк хорошо разбирался в зельях. У Фрэнка и Скорпиуса была масса талантов, но зелья в их число не входили, поэтому у них была скорее техническая задача, поиск литературы и поддержание дисциплины. Студенты, особенно младшекурсники, которым в этом году не грозили ни С. О. В., ни Ж. А. Б. А., были просто в восторге от уроков Альбуса. Многие просили его остаться преподавать на следующий год. Альбус с улыбкой отвечал, что он бы с радостью, но вряд ли ему предложат должность.

К концу мая, когда вот-вот уже должны были начаться экзамены, Попечительский совет, наконец, принял решение о новом директоре. Ко всеобщему удивлению, хотя больше всех, наверно, удивлен был он сам, на пост директоры Хогвартса был назначен профессор травологии и декан факультета Гриффиндор Невилл Лонгботтом.

Узнав новость о том, что Невилл принял предложение стать директором, Гарри написал ему письмо:

«Дорогой Невилл

Поздравляю с назначением. Я хотел бы поговорить с тобой, если это возможно, то сегодня вечером. Ответ отправь с этой совой.

Гарри Поттер»

Через некоторое время пришел ответ:

«Дорогой Гарри

Спасибо за поздравления. Жду тебя сегодня вечером в директорском кабинете. Пароль «Дьявольские силки».

Невилл»

Вечером Гарри прибыл в школу и, поднявшись по винтовой лестнице, вошел в кабинет директора.

— Привет, Гарри, — радостно встретил друга Невилл. — Присаживайся.

Гарри опустился в кресло напротив директорского стола и сказал:

— Еще раз поздравляю тебя с назначением, это большая честь.

— Спасибо. Если честно, то я до сих пор с трудом верю во все происходящее. Интересно, что во мне нашли попечители?

— Как раз об этом, ну, вернее, не совсем об этом, но и об этом тоже, я и хотел поговорить.

— Я тебя слушаю, — сосредоточенно ответил Невилл.

— Дело в том, что убийство профессора Снейпа очень странное. В нем нет полноценных подозреваемых, кроме моего начальника Лотарсона, и обстоятельства дела совершенно запутаны. Скажи, ты разговаривал с попечителями? Что они тебе говорили?

— Я разговаривал с представителем совета. Он сказал, что, по мнению совета, я являюсь наилучшей кандидатурой на пост директора, и предложил мне место. Я согласился. Больше ничего.

— Хм... Любопытно. Ты, вероятно, не знаешь, но Лотарсон имеет большое влияние на совет. Поэтому твое назначение должно быть выгодно ему. Я пока не очень понимаю в чем он нашел здесь выгоду. Лотарсону необходима поддержка Хогвартса, поэтому, даже если убийство профессора Снейпа не его рук дело, оно пришлось для него очень кстати. Я ожидал, что совет назначит более мягкого и лояльного к Лотарсону директора, например, профессора Флитвика. Ты под эти параметры не подходишь. Но тут есть одно но. Лотарсон плохо тебя знает. Вообще мало кто хорошо тебя знает, Невилл. Возможно, они думаю, что ты и есть тот самый мягкий директор, которым можно легко манипулировать. Не обижайся, но ты и правда производишь такое впечатление на первый взгляд.

— Я и не обижаюсь, это так и есть, — несколько смущенно ответил Невилл. Несмотря на возраст, Невилла так и не покинула его детская неуклюжесть.

— Но это только на первый взгляд, — продолжил Гарри. — Все знают, в газетах сейчас это активно обсуждается в связи с твоим назначением, что ты герой войны. Мало кто помнит, что это была за война. Если бы Лотарсон и члены совета знали все это, то, я думаю, никогда бы тебя не назначили. Ты слишком независим.

Последовала пауза, оба собеседника сидели, задумавшись. Наконец, Гарри прервал молчание.

— Я боюсь, Невилл. Боюсь за тебя. Директор Снейп тоже был слишком независим, за что, скорее всего, и поплатился жизнью. Я знаю, что ты, так же, как и он, будешь стоять на позиции нейтралитета школы. Это правильно, но это очень опасно. Будь осторожен.

— Буду, — кивнул Невилл. — Спасибо, что предупредил.

— И, пожалуйста, сообщай мне обо всем необычном, что происходит в школе.

— Хорошо, — Невилл снова кивнул. — Гарри, у меня тоже есть к тебе разговор. У меня сейчас, как у директора, будет много забот. Я не в состоянии выполнять функции руководителя и одновременно продолжать преподавать. Таким образом, мне необходимо найти за лето преподавателей по травологии и по зельям. С травологией, надеюсь, больших проблем не возникнет, а вот с зельями... Ты знаешь, что Альбус с успехом провел дополнительные занятия по зельям для всех студентов в мае. Я рассчитывал пригласить его на должность преподавателя зельеварения, а также декана Гриффиндора.

Невилл вопросительно посмотрел на Гарри, который от неожиданности не знал, что ответить.

— Ты не против? — спросил Невилл.

— Гм... Нет, я не против. В конце концов, Альбус уже взрослый и ему решать самому. Может быть, так даже будет лучше. В такое время присутствие надежных людей в Хогвартсе жизненно важно. Только сделай ему это предложение после всех экзаменов, не надо сейчас его отвлекать.

— Конечно, — удовлетворенно ответил Невилл. Только что для нового директора Хогвартса была решена большая проблема.

* * *

Сдача всех экзаменов отняла у студентов много времени, сил и нервов. Если, конечно, не считать Скорпиуса, Фрэнка и Марка. Если для первых двоих экзамены были чем-то вроде развлечения, в их сдаче они не сомневались, то Марк просто был очень спокойным, и вывести его из равновесия было крайне сложно.

Наконец, все вещи были собраны, и друзья, все, кроме Лили, в последний раз в своей жизни садились в Хогвартс-Экспресс, чтобы вернуться домой после долгого, насыщенного событиями, радостного и печального учебного года.

В купе сидели Марк вместе с Рози, Альбус и Фрэнк, игравший на гитаре. Фрэнк был фанатом магловских развлечений и позапрошлым летом неизвестно откуда раздобыл гитару и довольно быстро научился на ней играть, если можно было назвать то, что он делал, игрой на гитаре. Он исполнял веселые песенки, и друзья смеялись над тем, какие забавные он при этом корчил рожи. Скорпиус и Лили выполняли свои обязанности старост, поэтому в купе пришли несколько позже.

— О! Старостат! — весело воскликнул Фрэнк, когда дверь купе открылась.

— Да, старостат, Селвин, — строго ответил Скорпиус, — от твоего бренчания у всего поезда уже уши завяли, поэтому нам, как старостам, было поручено тебя высадить.

Фрэнк недоуменно посмотрел на Скорпиуса, но через несколько секунд уже смеялся со всеми остальными над тем, как нелепо отреагировал на эту шутку своего друга.

Вдруг, раздался стук чего-то твердого о стекло. Все обернулись и увидели большую сову, которая летела вслед за поездом и стучала в окно. Рози открыла окно, и сова села ей на руку. Девушка отвязала пергамент, привязанный к совиной лапке, и сказал:

— Марк, это тебе.

Марк развернул пергамент, прочитал, и радостно воскликнул:

— Ребята, это от Теда! Он пишет, что идея с рекомендацией возымела успех. Меня возьмут в Отдел Тайн, если конечно я успешно сдам экзамены и пройду все внутренние тесты.

Рози обвила руками шею Марка, воскликнув:

— Я всегда в тебя верила, милый!

Фрэнк сказал:

— Поздравляю, братец!

И принялся бренчать на гитаре, распевая во все горло: «We are the champions, my frieeeend!»

Спустя всего пятнадцать минут, в окно снова постучала сова.

— Что это за совиное нашествие? — поинтересовался Скорпиус, — Не иначе, как эти адские звуки, которые ты издаешь на своей гитаре, Фрэнк, странным образом притягивают птиц.

Рози снова открыла окно, взяла письмо и сказала:

— Это тебе, Альбус.

На этот раз пришел черед Альбуса радоваться:

— Это от директора. Он предлагает мне место преподавателя зельеварения! Конечно, в случае успешной сдачи экзаменов.

— Ребята, мы обязаны это отметить! Так и быть, с меня все угощение! — сияя от удовольствия, закричал Фрэнк. В своей амбициозности он не уступал Скорпиусу, но радовался успехам друзей едва ли не больше, чем своим собственным.

But it is said: Do not meddle in the affairs of Wizards, for they are subtle and quick to anger.

Gildor Inglorion of the House of Finrod

* * *

После возвращения из Хогвартса, Марк и Фрэнк отправились с родителями домой во Францию для решения вопросов, связанных с наследством.

— Я не говорил вам об этом, но мой дядя был наследником рода Селвинов, — сказал Симплициус Селвин своим сыновьям. — Он погиб во Второй войне волшебников в Британии, поэтому все его имущество перешло мне, как последнему представителю рода Селвинов на тот момент. Этим имуществом я не пользовался, разве что поручил домовому эльфу следить за родовым особняком. Мне все это было ни к чему, средств на жизнь мне более чем хватало, и хватает, а уезжать из Франции мне не хотелось. Поэтому я решил, что все наследство рода Селвинов передам вам, когда закончите школу. Уверен, что вы захотите поселиться в Британии, поэтому, и деньги, и особняк вам очень пригодятся.

После того, как все формальности с бумагами были улажены, Марк и Фрэнк, еще немного погостив у родителей, вернулись в Британию. Марку предстояли испытания для поступления на работу в Отдел Тайн, а Фрэнку — в школу авроров. Братья сильно соскучились по друзьям: Марк особенно скучал по Рози, поэтому сразу после своего прибытия в фамильный особняк Селвинов, располагавшийся в Лондоне по адресу Парк Роуд, 21/2, будучи, как и многие фамильные дома древних чистокровных семей волшебников, скрытым от глаз маглов, пригласил их туда, чтобы вместе осмотреть свое новое жилище.

— Добро пожаловать, молодые хозяева! — Отвесил поклон забавного вида эльф, встречая Марка и Фрэнка на пороге. Большие, напоминавшие индийского слона, уши трепетали от удовольствия и гордости, которые испытывал эльф при мысли о том, как удивятся новые хозяева, увидев, в какой чистоте и каком порядке Норси содержал их дом.

— Добрый день, Норси, меня зовут Марк, а это Фрэнк — с доброжелательной улыбкой сказал Марк, указывая на брата.

— Для Норси большая честь служить вам, молодые хозяева, — пропищал в ответ эльф, снова поклонившись. — Норси надеется, что вы будете довольны тем, как Норси следил за домом. Не желаете ли пообедать? Или может быть Норси проводить вас в комнаты, чтобы вы отдохнули?

— Я был бы не против перекусить, а ты? — спросил Фрэнк брата.

— Я тоже, к тому же скоро прибудут ребята, так что неплохо было бы и их угостить, — ответил Марк. — Норси, — обратился он к эльфу. — Проводи нас в столовую и будь готов подать обед на шестерых, когда я тебе об этом скажу.

— Будет исполнено, сэр, — пискнул в ответ, отвешивая очередной поклон, эльф. — Следуйте за Норси, молодые хозяева.

Шлепая своими большими ступнями, домовик повел Марка и Фрэнка в столовую. По дороге братья осматривали свой новый дом. Холл был впечатляющих размеров с потолком в виде купола, расписанном сюжетами из истории волшебной Британии и семейства Селвинов. Посередине купола висела огромная хрустальная люстра, светившаяся сотнями и тысячами маленьких магических огоньков, что придавало холлу пышный и торжественный вид. Вдоль противоположной от входа стены на второй этаж понимались две лестницы. У потолка на стене между лестницами был изображен герб дома Селвинов. Черный английский треугольный с двумя опрокинутыми дугами в главе, щит герба с лазурной оконечностью украшала змея, переходящая во льва. Змея пожирала золотую корону, а лев поддерживал эту корону головой. На оконечности была изображена волшебная палочка, указывающая на запад. Девиз под щитом гласил: Deposuit potentes de sede et exaltavit humiles. Под лестницами открывались коридоры, которые вели в дальние части особняка. Норси направился к левому из них. Братья с изумлением и восхищением осматривали свое новое жилище; французский дом их родителей не шел с ним ни в какое сравнение.

— Ты хорошо тут поработал, Норси, — обратился Фрэнк к домовому эльфу. — Все тут выглядит так, как будто было подготовлено к какому-то празднеству. Совсем не заметно, что здесь уже почти тридцать лет никто не жил.

— Вы очень добры, сэр, — пискнул обрадованный эльф в ответ. — Для Норси ваша похвала — большая честь, сэр.

Братья прошли за домовиком в коридор, который также поражал своим великолепием. Стены, отделанные панелями черного дерева, были украшены снизу и сверху рисунком орнамента, сплетенного рукой искусного мастера, а освещение коридору придавали светильники, выполненные из слоновой кости, на концах которых горели те же волшебные огоньки, что и на люстре в холле, только тут они были больше и несколько тусклее. Коридор вел в столовую, но имел два ответвления. Одно из них вело вправо, а другое влево и вниз по лестнице. Насколько могли разобрать братья, ответвления коридора были выполнены в том же стиле, и также приятно освещались магическими светильниками.

— Мы пришли, молодые хозяева, ­— повернулся к братьям эльф, обводя ручонкой столовую и кланяясь.

— Спасибо, Норси, — сказал Марк. — Если прибудут наши друзья, то пригласи их войти, и скажи нам, что они пришли, потом можешь начинать подавать обед.

— Слушаюсь, сэр, — со светящимися от радости огромными глазами ответил эльф. Ему всего несколько раз в жизни доводилось подавать еду, когда в Британию наведывался Симплициус Селвин, поэтому Норси сгорал от нетерпения продемонстрировать новым хозяевам свое искусство готовки, да и поразить хозяев и их друзей тем, как он умело может принимать гостей.

Эльф удалился, и братья сели за стол.

Столовая чем-то напоминала холл. Она была чрезвычайно просторной и при желании могла вместить огромное множество гостей. Посередине стоял стол, покрытый бордовой скатертью, и стулья черного дерева с резными спинками. За столом могло сидеть десять человек, но размеры столовой позволяли поставить стол куда больше. Потолок, хотя и гораздо ниже, чем в холле, также был в форме купола и также был расписан картинами, изображающими различные исторические сюжеты, чаще всего на гастрономическую тему. Братья сразу узнали знаменитый кулинарный поединок своего далекого предка Уилфреда Безнаследного и Бриана Сионского. Другие сюжеты, с первого взгляда, распознать было непросто, хотя Марку показалось, что один из них повествовал о посиделках Толстого Монаха и Ричарда Черного, но он бы за это не поручился. С потолка столовой свисала большая хрустальная люстра, горящая множеством волшебных огоньков, очень похожая на ту, что висела в холле. Высокие окна выходили в галерею, свод которой удерживали тонкие колонны, выполненные в коринфском стиле. Галерея, судя по всему, служила выходом в сад у дома, который в эти теплые летние дни пестрел лепестками множества экзотических цветов, большинство из которых братья видели только в книгах по травологии, а некоторые вообще не видели никогда.

Спустя минуту, бегло осмотрев все диковинки столовой, галереи и сада, Фрэнк обратился к Марку:

— Ну что, братец, как тебе домик? Впечатляет?

— Впечатляет, — с улыбкой ответил Марк. — Выглядит очень величественно и торжественно. Впрочем, я уверен, что торжественности домик во многом обязан Норси.

— Да уж, — усмехнулся Фрэнк. — Если бы не этот малыш, то представляю, какое бы тут царило запустение. Он серьезно подготовился к нашему приезду. Он мне, кстати, приглянулся. Забавный такой, кланяется все время, а уши какие огромные. Да и пищит так уморительно: «Молодые хозяева», — передразнил Фрэнк эльфа. Оба брата рассмеялись.

— Но, знаешь, Фрэнки, этот домик не для меня. Мне нравится что-нибудь поуютней. Что-то вроде нашего дома во Франции, или дома родителей Альбуса, — сказал, задумавшись, Марк.

— Ну не знаю, братец, тебе не угодишь. Мне лично домик нравится. А особенно этот Норси. Эх, даже не верится, что мы, наконец, закончили школу. Заживем!

— А знаешь, что, братец? ­— весело воскликнул Марк.

— Что?

— А забирай ты этот домик целиком себе. Тем более он тебе так приглянулся.

— А тебя на улицу выкинуть? — недоуменно спросил Фрэнк.

— Нет, почему на улицу? — вопросом на вопрос ответил Марк. — Когда мы были в Годриковой Лощине, то я, не зная еще про наследство, присмотрел там один симпатичный дом. Он, конечно, гораздо меньше этого, но зато такой, какой мне по душе. Да и местечко там хорошее. Годрикова Лощина. Теперь, к тому же, у нас и денег достаточно. Можно себе позволить.

— Хм... А я надеялся, что мы с тобой, братец, вместе поселимся, — грустно сказал Фрэнк.

— Ну, вообще-то... Есть еще одно, я думал на счет Рози. В общем, я хотел сделать ей предложение, поэтому нам собственный дом нужен, сам понимаешь, — неуверенно ответил Марк.

— Так что же ты раньше молчал! — радостно воскликнул Фрэнк. — Рози — это же совсем другое дело! Хотя тогда я вообще ничего не понимаю... Зачем тебе переезжать куда-то отсюда? Этот дом ведь такой огромный, в самый раз для семейной жизни.

— Ну, так я же сказал, что мне этот дом не очень нравится. Я предпочитаю что-нибудь более домашнее, если можно так выразиться. К тому же, я уверен, что Роза тоже предпочла бы более уютное жилье. Я ведь был в доме ее родителей, Форгет-ми-нот хаусе. Он не имеет ничего общего с нашим фамильным особняком, Фрэнки, — сказал Марк.

— Пожалуй, ты прав, братец, — поразмыслив, ответил Фрэнк.

— Вот только я не знаю, согласится ли Рози выйти за меня...

— Не мели ерунды! Она, конечно, согласится. Вы же с пятого курса встречаетесь и любите друг друга. Уж я-то знаю, за семь лет на вас насмотрелся так, что надоели вы мне ужасно! — со смехом ободрил брата Фрэнк.

— Просто мы еще так молоды, мне всего восемнадцать, а ей еще и восемнадцати-то нет, скоро исполнится только, — продолжил сомневаться Марк.

— Ну и что? Возьми хотя бы наших родителей, они ведь тоже поженились, когда маме всего восемнадцать было! — ответил Фрэнк.

— Да, пожалуй, ты прав, — улыбнулся Марк. — Значит решено! Я покупаю дом в Годриковой Лощине и делаю Рози предложение. Только сначала надо хотя бы на работу устроиться.

В этот момент появился Норси и, как всегда кланяясь, доложил:

— Молодые хозяева, прибыли две молодые госпожи и два молодых господина — ваши друзья. Норси, как ему и было велено, пригласил гостей пройти и доложил вам об их прибытии.

— Спасибо, Норси, — ласково сказал Марк. — Подавай на стол.

— Слушаюсь, сэр, — пискнул эльф и испарился.

Братья встали из-за стола, и пошли в холл встречать гостей.

— Солидный особняк, дружище! — сказал Скорпиус с ухмылкой, пожимая руку Фрэнку.

— Вы теперь настоящие богачи, — добавила Лили.

— Есть немного, — почесав в затылке, ответил Марк.

— Я смотрю, вам на роду написано быть связанными с Гриффиндором и Слизерином, — рассмеялась Рози, указывая на герб Селвинов на противоположной стене.

— Ну, если серьезно, то герб вовсе не это означает, но твоя трактовка мне даже больше нравится, — с улыбкой ответил Марк и поцеловал Рози в макушку.

— Ладно, ребята, пойдемте в столовую, — Фрэнк жестом пригласил всех следовать за ним. — Я уверен, что вы все проголодались. Во всяком случае, я уж точно. Сейчас мы позабавимся над этим уморой Норси, я таких смешных домовиков не видел даже в школьной столовой.

Хозяева и гости прошли по коридору и обнаружили, что стол, за которым всего пару минут назад сидели Марк и Фрэнк, был уставлен всевозможными блюдами, некоторые из которых были весьма экзотическими. Возле стола стоял Норси. Он поприветствовал вошедших глубоким поклоном и предложил присаживаться за стол.

Друзья приступили к обеду, обмениваясь новостями о том, что произошло с ними за тот месяц, пока братья Селвины были во Франции. Внезапно в столовую через распахнутое окно влетела целая стая сов. Каждая из них бросила на стол по конверту и улетела.

Фрэнк первым взял конверт, упавший ему на колени, и сообщил:

— Это результаты экзаменов.

— Наконец-то, — удовлетворенно сказал Альбус, торопясь развернуть пергамент со своими оценками. — У меня «Превосходно» по зельеварению и травологии! То, что нужно! Теперь ничего не мешает мне стать профессором Хогвартса.

— Прошу прощения, профессор Поттер, сэр, — с ухмылкой обратилась к брату Лили. — Не могли бы вы передать мне конверт, подписанный моим именем. Сова, почему-то, бросила его рядом с вами, сэр.

Друзья рассмеялись, а Альбус возмущенно заявил:

— Я бы на вашем месте рано не радовался. Я-то уже получил работу, а вы даже свои оценки не знаете.

Выяснилось, что поводов для волнений не было. Все получили те баллы, которые были им необходимы для начала карьеры по выбранным специальностям. Лили же получила те баллы, которые были ей нужны для продолжения обучения на курсах, необходимых для начала карьеры исследователя древних текстов. Это была довольно редкая профессия, которая требовала превосходного знания древних рун и истории магии.

— Ну что, Фрэнк, отправляем заявления в школу авроров? — сказал Скорпиус. — Вступительные испытания уже через две недели.

— Хозяин, уже семь утра, сэр, — домовой эльф семейства Малфоев по имени Олли стоял у постели Скорпиуса, пытаясь его разбудить.

Скорпиус с усилием раскрыл глаза и без промедления встал с кровати. Ощущение было такое, словно он только-только уснул и его тут же разбудили. Впрочем, это было недалеко от истины: Скорпиус проспал не больше часа, если верить словам Олли о времени, а причин не верить им не было. В голове, где-то за переносицей и вокруг глаз, было странное чувство тяжести и мутности, во рту была каша.

«Чудесное начало дня», — с раздражением подумал Скорпиус. Он направился в душ. После всех процедур утренней гигиены состояние улучшилось, но мысль о еде, тем не менее, вызвала легкую тошноту.

— Хозяин, вас дожидаются внизу на завтрак, сэр, — сообщил Скорпиусу внезапно появившийся домовик.

— Передай, что я сожалею, но завтракать не буду, — ответил Скорпиус и последовал в свою комнату, чтобы закончить сборы.

Утро выдалось пасмурное. Комната была слабо освещена солнечными лучами, которые каким-то неведомым образом пробились через серую пелену облаков. Войдя в комнату, Скорпиус обнаружил на столике у кровати фигурку черепахи, выполненную из плотной белой бумаги. Очевидно, он не заметил ее сразу, поскольку очень резко встал. Он подошел к столику и взял фигурку, чтобы получше рассмотреть. Как только он коснулся фигурки, та взвилась в воздух, развернулась в лист бумаги, на котором было написано «Удачи», и внизу, мелким почерком, было подписано «Лили». Затем лист вновь свернулся в фигурку черепахи и легко опустился обратно на стол. Скорпиус улыбнулся. Настроение несколько улучшилось, но неприятное состояние, вызванное бессонной ночью и ранним пробуждением, конечно, никуда не делось.

Скорпиус распахнул шкаф, выбрал одежду поудобней, накинул легкую черную мантию, сделал аккуратный пробор на голове и направился в столовую. За столом сидели отец и мать. Отец зачитывал какую-то новость из свежего «Пророка», которая, по его мнению, должна была заинтересовать его супругу. Мама и правда выглядела довольно заинтересованной. «Чтобы это могла быть за новость?» — подумал Скорпиус. Но узнать этого ему не удалось, поскольку родители прервали чтение, как только сын вошел.

— Ты уже собрался? — спросил отец.

— Да. Извините, что не завтракаю с вами, но у меня совсем нет аппетита, — ответил Скорпиус. — Я решил выйти пораньше, чтобы немного развеяться.

Он налил себе стакан воды, выпил и продолжил.

— Я пойду, надеюсь, что все пройдет хорошо.

— Удачи, — сказала мама, одарив сына нежной улыбкой.

— Желаю удачи, сын, — сказал отец.

— Спасибо, — ответил Скорпиус и направился к выходу из дома.

Была уже середина августа, самые жаркие летние дни прошли. Ночью прошел дождь, и земля чернела от сырости. Вокруг Малфой-мэнора курился утренний туман. Было очень приятно идти по дорожке, ведущей к главным воротам, вдыхая прохладный влажный воздух, который снимал всю тяжесть, оставшуюся после дурного сна. Скорпиус, наконец, почувствовал себя бодрым и свежим. Постояв некоторое время у ворот, он вздрогнул, как будто только сейчас ощутив утренний холод, оставшийся после ночи, и поплотней запахнул мантию. Простояв так еще несколько минут, перебирая в голове невнятные мысли, он понял, что время уже подошло и аппарировал в Министерство магии. Фрэнк уже ждал его в назначенном месте. Они вместе направились в Аврорат.

* * *

— Доброе утро, — приветствовал друзей низкорослый полный мужчина, лет пятидесяти на вид. — Если я правильно понимаю, то вы Скорпиус Малфой и Франциск Селвин.

— Да, — ответили они в один голос.

— Очень хорошо, в таком случае прошу пройти за мной. Ах да, забыл представиться. Меня зовут Джек Брэкуэлл, я специалист Аврората по зельям, и я буду принимать у вас экзамен.

— Экзамен сдаем только мы? — поинтересовался Фрэнк.

— Да, в этом году только вы двое подали заявки, — ответил Брэкуэлл. — Если вопросов больше нет, то пройдемте.

Он развернулся и пошел к двери, ведущей в соседний кабинет. Скорпиус и Фрэнк прошли за ним и увидели большую комнату, разделенную перегородкой, по обе стороны от которой стояли столы, вид которых явно говорил о том, что они предназначались для приготовления зелий.

— Как вы уже, должно быть, заметили, — начал с довольным выражением лица Брэкуэлл. — Перед вами рабочие столы для приготовления зелий. Каждому из вас предстоит сварить зелье под названием «Тонизирующий глоток мандрагоры». Как вы, я полагаю, знаете, это зелье чрезвычайно полезно для тех, кто был трансфигурирован или проклят, — Брэкуэлл ехидно улыбнулся. — Мы в Аврорате часто сталкиваемся с такими проблемами, поэтому умение приготовить подобные зелья является важным элементом навыков, необходимых в работе аврора. Вам предоставлены все необходимые ингредиенты для изготовления качественного отвара. Рецепт зелья вам не предоставляется. В вашем распоряжении два часа. Занимайте позиции за столами, время пошло.

Скорпиус подошел к своему столу и первым делом осмотрел его. Небольшой оловянный котел, закрепленный с помощью штатива над горелкой, медные весы, ступка с пестиком, несколько ножей для резки ингредиентов, ложка для размешивания отвара, пергамент, перо с чернильницей и три пузырька для зелий — это все, что было на столе. Слева от стола стоял шкафчик, наполненный всеми необходимыми ингредиентами для работы. Впрочем, Скорпиус сразу понял, что для приготовления отвара ему понадобится далеко не все, что ему так любезно предоставил Аврорат.

«Какой же рецепт у этого чертового зелья», — напряг память Скорпиус. Ни он, ни Фрэнк не были большими мастерами в зельеделии, но этот отвар, насколько Скорпиус помнил, был довольно простым с точки зрения рецептуры. В школе они такое зелье на уроках не делали.

Туда входит одна взрослая мандрагора, двадцать грамм толченой лягушачьей икры на двухлитровый котел и три отпавших хвоста ящерицы. Причем именно в таком порядке. Варить нужно сколько? Сорок минут или восемьдесят? Не помню. Помню, что нужно помешать зелье после загрузки ингредиентов и за двадцать минут до готовности. Черт, сколько же его варить? По-моему сорок минут. Пусть будет сорок.

Скорпиус записал рецепт на пергамент и приступил непосредственно к приготовлению отвара. «Мандрагора в горшке?» — удивился он. В школе с живыми мандрагорами они работали только на травологии, но те были молодыми, поэтому от их криков можно было спастись наушниками. «Что делать?» — задумался Скорпиус. Внезапно к нему пришла одна мысль. «Любопытная идея, но нужно сначала как-нибудь проверить», — промелькнуло у него в голове.

— Оглохни, — сказал Скорпиус, наведя на себя свою волшебную палочки. Все посторонние звуки мгновенно исчезли, но, чтобы проверить эффективность своей задумки, он трансфигурировал два пузырька для зелий в большие металлические трубы и ударил ими одна об другую. Не послышалось ни единого звука. «Отлично, теперь можно не бояться мандрагор», — радостно подумал Скорпиус.

Он достал из шкафчика горшок с мандрагорой и вырвал растение из земли. Уродливый корень начал дико орать, но до него не донеслось абсолютно ничего. Корень был опущен в котел, предварительно лишившись ботвы. Вскоре в ступке была растолчена лягушачья икра, которая затем переместилась в котел. За икрой последовали три хвоста ящерицы.

Отлично. Теперь осталось помешать и ждать двадцать минут. Если бы еще помнить цвета зелья, соответствующие стадиям его готовности, но восстановить это в памяти сейчас невозможно. Интересно, как дела у Фрэнка. Готов поспорить, что он изрядно помучается с этим зельем.

Скорпиус обладал потрясающей способностью выкидывать все посторонние мысли из головы на время экзаменов, но, если во время работы выдалась свободная минутка, мог поразмыслить и на совершенно отвлеченные темы.

Через двадцать минут он снова помешал зелье, а еще через двадцать потушил горелку и наполнил жидкостью зеленоватого цвета три пузырька. Спустя два часа после начала экзамена Брэкуэлл сказал:

— Работа закончена, посмотрим, что у вас получилось.

Он взял пузырьки Скорпиуса и пузырьки Фрэнка. Скорпиус увидел, что зелье Фрэнка на вид ни чем не отличалось от его собственного, за исключением цвета пробок, закрывающих пузырьки.

— Что касается цвета, то тут оба ваши отвара соответствуют требованиям, — изучив флаконы с жидкостями, заявил экзаменатор. — Осталось узнать, насколько они действенны.

Он взмахнул палочкой и из другого конца комнаты к нему подлетели четыре клетки. В двух из них были кролики, а в двух собаки.

— Эти кролики были прокляты заклинанием беспробудного сна, — пояснил Брэкуэлл. — Сейчас мы узнаем, смогут ли ваши зелья снять проклятье.

Он влил зелья разных изготовителей кроликам в рот. Оба кролика проснулись.

— Прекрасно, — одобрительно улыбнулся экзаменатор. — Эти собаки — трансфигурированные в собак кролики. Если зелье сварено правильно, то трансфигурация будет отменена.

Собаки действительно превратились в кроликов.

— Превосходно, вы полностью справились с заданием. Что ж, теперь будут проверены остальные ваши способности. Следуйте за мной.

Они вернулись в кабинет, где впервые встретились с Брэкуэллом. Тот подошел к камину и сказал:

— Для продолжения испытаний нам необходимо отправится на полигон. Бросайте летучий порох и просто говорите «Полигон».

Друзья по очереди пропали в зеленом пламени, за ними последовал и Брэкуэлл.

Скорпиус первым вышел из камина и осмотрелся. Он оказался в большой круглой комнате с высоким потолком и стенами, выложенными отполированной черной плиткой. Из комнаты вели две двери. Сзади полыхнуло зеленое пламя, и в комнате появился Фрэнк.

— Ну и намучился я с этим зельем, — весело сказал он. — Как ты справился с мандрагорой? Я еле успел наложить на нее заклятие немоты, пока она меня не оглушила.

— Я оглушил себя, — ответил Скорпиус, усмехнувшись.

— Как я до этого не додумался, — рассмеялся Фрэнк. — Интересно, что нам дальше надо будет делать?

Из камина вышел Брэкуэлл и обратился к друзьям.

— Мы находимся на испытательном полигоне Аврората. Вам предстоит пройти полосу препятствий. Целью этого испытания является оценка ваших способностей в практической магии и других умений, необходимых аврору. Задание вы проходите индивидуально. Пройдите каждый в свою дверь.

Скорпиус открыл дверь и шагнул в темную комнату. Дверь за ним закрылась. После этого он перестал вообще что-либо видеть, его окружала темнота, казавшаяся осязаемой. Внезапно он почувствовал пронизывающий холод, который буквально сковал дыхание и конечности. На него нахлынула волна уныния и отчаяния, оставляя в душе такую же непроглядную темноту, которая царила в комнате. Скорпиус поднял палочку и вспомнил, как он выходит из раздевалки сборной школы по квиддичу, его, победителя Международного турнира, приветствуют болельщики, и он видит Лили, скромно стоящую у входа в раздевалку.

— Экспекто Патронум, — из палочки вырвался луч серебряно-голубого света, оформившийся в большую морскую черепаху. Мрак отступал, в яркой вспышке Скорпиус разглядел дементора, который в ужасе взмыл в чернеющую пустоту. Под защитой Патронуса Скорпиус пошел вперед и вскоре увидел дверь, ведущую в следующую комнату.

Эта комната была прямой противоположностью предыдущей. Стены, пол и потолок были зеркальными поверхностями. Неизвестно откуда в комнату проникали желтые световые лучи, отражаясь и преломляясь во всех возможных направлениях так, что все пространство комнаты было покрыто сетью этих самых лучей. На другом конце комнаты была следующая дверь. Скорпиус вошел и начал размышлять

И что я должен сделать? Вроде бы препятствий никаких, но эти лучи тут явно не просто так. Хм... И эти зеркала. Похоже, что я должен пройти комнату, не коснувшись при этом лучей. Но как? От этих лучей тут живого места нет. Разве что...

Он ткнул себя волшебной палочкой и взглянул на свои руки. Те стали невидимыми, вернее можно было различить их смутные очертания. «Надеюсь, дезиллюминационные чары помогут пройти, как будто бы не касаясь лучей», — подумал Скорпиус и смело шагнул вперед. Лучи проходили через его невидимое тело и не прерывались, пока он шел ничего не произошло. Скорпиус благополучно добрался до следующей двери.

Он вошел в большой темный зал, который очень тускло освещался, льющимся откуда-то сверху, небольшим пучком света. Осмотревшись, Скорпиус понял, что зал, в который он вошел скорее не зал, а очень широкий коридор, конца которого в такой темноте разглядеть было невозможно. Рядом с той дверью, из которой он вышел, была еще одна. Она внезапно открылась, Скорпиус прищурился от яркого света, бившего из дверного проема. В коридор, где стоял Скорпиус, вошел Фрэнк. С секунду друзья с любопытством разглядывали друг друга так, как будто встретились спустя много лет и с трудом могли узнать. Затем Фрэнк спросил:

— У тебя тоже были дементор и зеркала?

— Да, — ответил Скорпиус. — С дементором расправиться было легко, хотя в такой встрече приятного мало. А вот с зеркалами я едва не провалился. Ну, вернее я думаю, что едва не провалился. Я далеко не самый лучший специалист по дезиллюминации. Еще бы немного, и я потревожил бы свет.

— Хм... Я сделал проще. Трансфигурировал свою одежду в зеркальный куб без нижней грани, и прошел комнату внутри него, поддерживая его с помощью заклинания левитации. Не очень удобно, зато просто, хотя твоя идея изящней.

Скорпиус ничего не ответил. Фрэнк осмотрел коридор и сказал, обращаясь то ли к Скорпиусу, а то ли к самому себе:

— И что нам дальше делать? Раз нас свели, то испытания закончились? Или это какое-то групповое задание?

— Скорее всего, именно групповое, — ответил Скорпиус. — В любом случае, нам ничего не остается, как исследовать этот коридор.

— Ты прав. Люмус, — кончик палочки Фрэнка засиял маленьким огоньком, немного разогнавшим сгустившийся мрак. Фрэнк пошел вперед по коридору, Скорпиус направился за ним, также произнеся заклинание Люмус.

Спустя минуту ходьбы, они услышали громкое дыхание или, что было ближе к истине, сопение. Внезапно весь коридор наполнил яркий свет, и они увидели недалеко впереди себя спящего дракона, лежащего рядом с дверью, запертой на большой замок. Дракон, словно почувствовав приближение посторонних, начал просыпаться.

«Черт возьми, это же гебридский черный дракон. Хорошо хоть он на цепи. О чем думают в этом Аврорате? Он же нас убьет», — подумал Скорпиус, готовясь к бою.

— Я отвлеку дракона, а ты постарайся открыть замок, — с нечастой для себя серьезностью в голосе сказал Фрэнк. — У тебя с замками лучше, чем у меня. Кстати, самое время для дезиллюминации. Применяй заклинание и прижимайся к стене, пока он тебя не заметил.

— Понял, — откликнулся Скорпиус. Через мгновение его смутная тень отскочила к стене.

Дракон уже пришел в себя и устремил взгляд своих злобных лиловых глаз на Фрэнка. Фрэнк отбежал немного назад и приготовился обороняться. Но дракон явно не спешил задействовать против нарушителя своего спокойствия ни свои мощные челюсти с двумя рядами зубов, ни длинный хвост со стреловидным шипом на конце. Вместо этого он выдохнул струю пламени. К счастью, Фрэнк находился от зверя на достаточном расстоянии, так что ощутил только жар огня, но не получил никаких повреждений. Понимая, что Скорпиус не только не сможет разобраться с замком, пока дракон находится у двери, но и рискует быть замеченным разъяренным чудовищем, Фрэнк решил раздразнить его и заставить напасть на себя.

— Конъюкстивитус, — яркая вспышка красного света вырвалась из палочки и ударила дракону прямо в глаза. Тот неистово заревел, расправил свои, напоминавшие летучую мышь, крылья и попытался взлететь. Длина цепи не позволила ему осуществить свое намерение. Едва он поднялся в воздух, как тут же был притянут к земле. Зверь снова заревел, начал яростно молотить хвостом об пол и изрыгать пламя. Фрэнк, постоянно контролируя дракона, тем не менее заметил, что смутная фигура Скорпиуса, как только место у двери освободилось, шмыгнула к замку.

Тем временем, действие ослепляющего заклятия начало проходить, и Фрэнку нужно было еще что-то предпринять, чтобы удержать внимание дракона, но и самому не подвергнуться нападению. Дракон своим хвостом превратил пол вокруг себя в груду больших и маленьких каменных осколков, но, при прекращении действия заклинания, он снова сосредоточил весь свой гнев на Фрэнке.

— Венгардиум левиоса, — осколки разбитого пола поднялись в воздух и начали кружить вокруг головы дракона. Тот на несколько секунд растерялся, но затем стал пытаться уничтожить докучающие каменные обломки огненными плевками.

В то же самое время Скорпиус пытался взломать замок. Как он и ожидал, стандартное заклинание Алохомора не помогло, поэтому он начал перебирать более продвинутые варианты заклинаний взлома в надежде, что одно из них подойдет. Потому что иначе... Он даже боялся подумать, что будет иначе. Наконец, после седьмой или восьмой попытки, раздался характерный щелчок — дверь открыта. Скорпиус, применив заклинание усиления голоса, позвал Фрэнка.

Услышав призыв друга, Фрэнк решился на отчаянный маневр, чтобы проскочить мимо стража. Он направил все обломки, кружившие вокруг головы дракона, прямо в эту самую голову, добавил к этому повторный Конъюктивитус и, пока зверь не оправился от полученного двойного удара, побежал со всех ног к двери.

Однако замешательство чудовища длилось не долго. Взбешенный до предела, хотя и ослепленный, но все же слышащий, он повернулся и зашагал к двери, обрушивая на пол вокруг себя вихрь ударов хвоста в надежде достать противника. Скорпиус ожидал друга у двери и, когда тот уже почти добежал до цели, с ужасом увидел, как приблизившийся дракон заносит хвост, удар которого неминуемо настигнет Фрэнка. Без раздумий он прыгнул и снес друга с ног. Раздался хруст. Фрэнк, мгновенно поднявшись и рывком затащив Скорпиуса в следующую комнату, захлопнул дверь и рухнул на пол. Из коридора донесся яростный рев и грохот. Скорпиус, с огромным трудом оторвав голову от пола, посмотрел на свои ноги. Пол был залит кровью, правая нога ниже колена больше походила на кровавую кашу.

Над лежащими друзьями склонились два неизвестных человека.

— Этот в порядке, — сказал один из них, кивая в сторону Фрэнка. — Светловолосому нужны носилки и срочная медицинская помощь.

Через несколько минут Скорпиус уже лежал на кровати с перебинтованной ногой. Кости срастили, ткани частично восстановили, но в течение нескольких дней он сможет ходить только с помощью костылей.

— Спасибо, ты спас меня, — сказал другу стоявший у кровати Фрэнк, ощущая некоторую неловкость.

— Ерунда, — с натужной улыбкой ответил Скорпиус.

— Выпейте вот это, ребята, — к ним подошел один из двух авроров, что помогли Скорпиусу, и протянул каждому по стакану напитка темно-красного цвета. — Это тонизирующий напиток, должен помочь вам немного восстановить силы.

Уже после первого глотка оба друга испытали прилив бодрости.

Избавившись от потрясения, связанного с испытанием и травмой Скорпиуса, Фрэнк с раздражением окликнул уходящего аврора.

— Эй! Вы с ума посходили у себя в Аврорате? Этот проклятый дракон нас чуть не прикончил. Это вообще нормально для экзамена на курсы авроров?

Аврор обернулся и спокойно посмотрел на Фрэнка, затем также спокойно ответил:

— С этого года, как вы знаете, продолжительность курсов сократилась с трех до двух лет, при этом слушатели курсов будут участвовать в некоторых заданиях Аврората. К тому же руководителями отдела было принято решение усложнить задания для обеспечения отбора только самых достойных кандидатов. В любом случае, вы подписали бумагу, где отказываетесь от каких либо претензий к экзаменаторам в случае форс-мажоров. Вопросы?

Фрэнк в ярости сжал кулаки, но промолчал. Аврор все с тем же спокойным лицом отвернулся и ушел.

Через полчаса он вернулся и спросил:

— Вы готовы продолжать экзамен?

— Что?! — негодующе воскликнул Фрэнк. — Какой экзамен? Человеку сломал ногу ВАШ собственный дракон! Он теперь ходить нормально не может!

— Мистер Малфой вправе отказаться от дальнейшего прохождения экзамена, — невозмутимо ответил аврор.

— Все в порядке, Фрэнк, я готов продолжать, — сказал Скорпиус.

— Но у тебя перелом, — не унимался Фрэнк. — Давай пошлем к черту этих авроров и их экзамены!

— Нет, нам надо продолжать, — настаивал на своем Скорпиус. — В конце концов, еще одного дементора я не испугаюсь и со сломанной ногой.

— В таком случае пройдите в эти двери, — аврор указал рукой на двери, которых еще минуту назад не было на стене, напротив кровати Скорпиуса.

Фрэнк торопливо пошел к одной из дверей, то и дело поглядывая на друга и неодобрительно качая головой. Казалось, что ему совсем не хочется видеть Скорпиуса на костылях, поэтому он так и торопится. Фрэнк быстро исчез за своей дверью, а Скорпиус медленно и с опаской ковылял к своей. «Что я буду делать, если там что-то вроде дракона?» — думал он.

Переступив порог, Скорпиус неожиданно оставил все беспокоящие его мысли. Нога тоже перестала болеть. Единственное, что он сейчас испытывал — это воздушное счастье, счастье, при котором все заботы остаются далеко позади.

— Откажись от экзамена, — раздался в голове незнакомый голос.

— Да, я откажусь, — согласился мысленно с голосом Скорпиус. — Хотя, нет, я хочу стать аврором.

— Ты хочешь стать аврором, только чтобы выведать министерские тайны, обрести власть и использовать все это в своих целях. Ты хочешь стать преступником. Но в глубине души ты знаешь, что будешь наказан за свои преступления. Лучше отказаться от экзамена, — убеждал голос.

— Я не хочу ничего этого, — спорил с голосом Скорпиус. — Я хочу сражаться с темными волшебниками. Я хочу вернуть имени Малфой былое величие.

— Ты сам себе врешь. Откажись от экзамена, пока не поздно. Откажись от своего желания стать аврором, — не унимался голос.

— Я не буду этого делать, — сказал самому себе и голосу Скорпиус с таким усилием воли, что ему стало больно.

Заклинание Империус спало, снова нахлынула усталость и снова заболела нога.

— Поздравляю, вы прошли мое испытание, — сказал стоявший рядом аврор, обладавший тем самым голосом, который убеждал Скорпиуса отказаться от экзамена. — Теперь вам в ту дверь.

Ничего не ответив, Скорпиус захромал в следующую комнату, проклиная по дороге Аврорат за весь этот экзамен.

Он вошел в круглый зал, как две капли воды напоминавший тот, откуда начиналась полоса препятствий. Синхронно с ним из соседней двери в зал вошел и Фрэнк. Не успели они обменяться хотя бы словом, как услышали голос.

— Поздравляю, вы дошли до финального испытания сегодняшнего экзамена. Правила этого испытания довольно просты. Вы сразитесь друг с другом в магическом поединке, победивший попадет на курсы авроров, проигравший, увы, нет.

Фрэнк презрительно хмыкнул и сказал:

— Мой противник со сломанной ногой. Это даже не смешно. Но, даже если бы он был полностью здоров, я отказываюсь драться со своим другом за место на курсах.

В камине вспыхнуло зеленое пламя, и в комнату вошел их первый экзаменатор Джек Брэкуэлл.

— Это ваше право, мистер Селвин. В таком случае, мистер Малфой, поздравляю. Вы прошли испытания и попали на курсы авроров.

Скорпиус с не меньшим презрением, чем Фрэнк, посмотрел на Брэкуэлла и сказал:

— Да пошли вы. Уходим отсюда, Фрэнк.

Камин снова осветился зеленой вспышкой и в комнату вошел глава Аврората Генри Лотарсон. Его появление вызвало удивление не только у друзей, но и у экзаменатора.

— Прошу вас не торопиться, мистер Малфой. Мистер Брэкуэлл, я думаю, что в первую очередь нам стоит попросить извинения у наших сегодняшних кандидатов, за, пожалуй, излишне суровые испытания. Прошу нас простить. И, мистер Брэкуэлл, я думаю, что мы можем сделать исключение и принять на курсы обоих кандидатов. На мой взгляд, навыки магических поединков, конечно, важны для авроров, но, вполне возможно, не так сильно, как умение вступиться за своего товарища. В этой связи, наши сегодняшние кандидаты показали в последнем испытании выдающийся результат, не говоря уже обо всех остальных заданиях. На самом деле, испытание с драконом имело своей целью увидеть вашу способность принимать взвешенные решения. Расчет был на то, что вы откажетесь от его прохождения, но таким образом вы бы его и прошли. Но, как оказалось, даже гебридский черный для вас не стал непреодолимой преградой. Такие умения весьма впечатляют, — сказал Лотарсон. — Но, хочу обратить ваше внимание, молодые люди, что работа аврора — это работа не для неженок. И, хотя я и признаю, что мы погорячились с отбором, вы впредь должны быть менее обидчивыми, если хотите добиться успеха. Занятия на курсах начинаются с понедельника. Рад буду видеть вас у себя в отделе.

С этими словами он, также внезапно, как и появился, развернулся и через мгновение исчез в зеленом пламени камина.

Речь Лотарсона оставила в душе друзей смешанные чувства, но главным из них, пожалуй, был стыд за свое поведение. Они извинились перед Брэкуэллом за грубость и направились к камину.

* * *

— Пожалуйста, найди Лили и расскажи ей, что случилось. Не хочу пугать ее своим видом, да и ты сразу скажи, что со мной все в порядке, а только потом рассказывай обо всем, — обратился Скорпиус к Фрэнку. Они стояли у ворот Малфой-мэнора.

— Может ей вообще лучше ничего не рассказывать, ты ведь всего через несколько дней поправишься, — сделал предложение Фрэнк.

— Нет. Я бы с радостью, нечего лишний раз ее волновать. Но она и так узнает, я же не могу от нее скрываться все эти дни.

— Ладно. Если она захочет, а она захочет, сразу прибыть к тебе, то мне стоит ее отговаривать?

— Можешь, конечно, попробовать. Не хотелось бы, чтоб она видела меня в таком состоянии. Но она тебя все равно не послушает, так что можешь и не пытаться, — улыбнулся Скорпиус.

— Хорошо, тогда до встречи, — сказал Фрэнк и аппарировал.

Скорпиус, опираясь на костыли, пошел к дому. «Что я скажу маме? Неплохо было бы это обсудить сперва с отцом», — думал он. Миссис Малфой, хотя и не препятствовала намерениям сына работать в Аврорате, тем не менее, надеялась, что он туда не попадет или сам откажется от этой идеи. Слишком опасная это была работа. Скорпиус прекрасно понимал материнские чувства и не знал, как лучше объяснить ей то, что, еще не поступив даже на курсы авроров, он уже приходит домой со сломанной ногой.

Он переступил порог и тихо позвал Олли.

— Олли к вашим услугам, хозяин, сэр, — появился перед ним домовик.

— Да тихо ты, — прошипел на эльфа Скорпиус. — Где мама?

— Хозяйка дома, сэр, она отдыхает в саду, сэр.

— А отец?

— Хозяин отлучился по своим делам, сэр. Олли не знает, какие у хозяина дела, сэр.

— Плохо. Можешь идти, но не говори маме, что я пришел.

— Слушаюсь, сэр, — ответил эльф, поклонился и исчез.

«Как назло отца нет дома. И Лили наверняка сейчас появится. Придется показаться маме сейчас», — подумал Скорпиус и заковылял в сад.

Астория Малфой прогуливалась по аллее розовых кустов в большом саду Малфой-мэнора. Несмотря на свой возраст, она выглядела еще очень молодо, ей с трудом можно было дать больше тридцати лет. Изысканная темно-лиловая мантия и тщательно и со вкусом уложенные темные волосы придавали ее облику особое изящество. Овальная форма лица, светло-голубые глаза и полные губы соответствовали скорее магловскому эталону красоты девятнадцатого века и еще больше подчеркивали природный аристократизм этой женщины. Когда Скорпиус вышел в сад, то она уже направлялась в сторону дома и сразу увидела сына. Она охнул и на секунду растерялась. Скорпиус сразу постарался ее успокоить.

— Все в порядке, мам, — крикнул он и ободряюще улыбнулся. — Небольшой несчастный случай.

— Что случилась? — с волнением осматривая сына, спросила подбежавшая миссис Малфой.

— Всего лишь перелом, через пару дней все пройдет. На экзамене я готовил зелье, котел взорвался и мне на ногу упал шкаф с ингредиентами.

— И после этого тебе перебинтовали пол ноги? — с недоверием спросила миссис Малфой.

— Нет, дело в том, что зелье, разлившиеся при взрыве, оставило на ноге сильные ожоги, так что бинты в основном из-за этого, — ответил Скорпиус, пытаясь сделать как можно более честное выражение лица.

Миссис Малфой с сомнением посмотрела на сына. То, что при взрыве котла зелье могло попасть только на одну ногу, причем на нижнюю ее часть, показалось ей весьма странным. Но она не стала продолжать расспросы, зная, что от сына все равно ничего другого не добиться. Вздохнув, она сказала:

— Ты меня точно скоро сведешь в могилу, Скорпи. Пойдем, я провожу тебя наверх. Тебе не стоит много ходить, лучше больше отдыхать.

— Не переживай, мам, — ласково ответил ей Скорпиус. — Со мной, правда, все хорошо. Кстати, меня взяли на курсы.

Миссис Малфой еще раз вздохнула. Эта новость явно ее не обрадовала, хотя, с другой стороны, она и испытывала гордость за сына. Тут перед ними возник Олли.

— Хозяин, сэр, вас ожидает мисс Поттер, сэр.

Скорпиус и миссис Малфой прошли в гостиную, где их ждала Лили. При их появлении девушка встала с кресла и охнула примерно так же, как и миссис Малфой в саду. «До чего они похожи», — невольно подумал Скорпиус. И в самом деле, и фигура Лили, и ее голубые глаза, и овальное лицо — все очень напоминало Асторию Малфой. Разве что рыжие волосы Лили и отсутствие у нее аристократической грации и манер, присущих миссис Малфой, сильно отличали их друг от друга. Большинство детей искренне считают, что их матери самые добрые и самые красивые женщины на свете, однако это мнение часто меняется, когда они вырастают. Скорпиус же и в свои восемнадцать лет был убежден, что его мама — это воплощение красоты и доброты. Возможно именно поэтому, сам того не понимая, он и полюбил Лили, которая напоминала ему мать не только внешне, но и своими главными чертами характера — скромностью и добротой. Неудивительно также и то, что миссис Малфой и Лили сразу же понравились друг другу при первой встрече.

— Что с тобой случилось? Фрэнк сказал, что у тебя перелом, но толком ничего не объяснил.

— Все в порядке, — беззаботно ответил Скорпиус. — Маленький несчастный случай на экзамене. Через пару дней буду, как новый.

— Что это за экзамен такой? — возмутилась девушка.

— Вот и я говорю о том же, — вступила в разговор миссис Малфой, одарив Лили ласковой улыбкой, радуясь, что девушка разделяет ее взгляды. — Может тебе все же не стоит идти на эту работу? Я думаю, Лили со мной согласна.

— Вы правы, миссис Малфой, — на этот раз уже Лили была рада, что нашла союзника. — Работа аврора очень опасна.

— Мам, по-моему, мы это уже обсуждали, — с легким раздражением ответил Скорпиус. — К тому же твой отец, Лили, работает аврором. Ты считаешь, что я чем-то хуже?

Девушка не нашла, что на это ответить. Она, как и миссис Малфой, с одной стороны не хотела, чтобы ее молодой человек занимался таким рискованным делом, но с другой не могла себе представить, кто лучше Скорпиуса подходил для работы в Аврорате, и смотрела на него едва ли не с восхищением. Повисло неловкое молчание, которое прервала миссис Малфой.

— Я думаю, что тебе лучше пойти к себе и отдохнуть, — сказала она, обняв сына и Лили. — Если вам что-то понадобиться, то зовите лучше меня. Не хочу доверять здоровье сына эльфу.

Скорпиус, весело подумав: «Угораздило же меня окружить себя такими женщинами», — захромал вместе с Лили к себе наверх.

Зайдя в комнату, он сразу плюхнулся на кровать, только теперь почувствовав насколько изможден. Лили села рядом.

— Может, ты все-таки расскажешь, что с тобой случилось? — поинтересовалась она.

— Там был дракон, — Скорпиус поежился, вспоминая горящие гневом лиловые глаза чудовища. Лили ахнула.

— Он охранял дверь. Мне и Фрэнку надо было войти в нее. Фрэнк отвлекал дракона, а я взламывал дверь. Когда мне удалось открыть замок, Фрэнк попытался пробежать мимо дракона. Я выбил в прыжке его прямо из-под удара драконьего хвоста. Этот удар размозжил мне ногу.

Лили содрогнулась, представив эту ужасную картину. Она серьезно посмотрела на Скорпиуса и смущенно сказала:

— Я не считаю, что ты хуже. На самом деле я думаю, что ты самый лучший.

— Это приятно, — улыбнулся Скорпиус. Лили улыбнулась в ответ. Он притянул ее к себе, но тутже вскрикнул.

— Прости, — сказала Лили, застенчиво посмотрев Скорпиусу в глаза.

— Ничего, я сам забыл про ногу.

— Ты уже проснулся? Что-то рано, — крикнул Марку высунувшийся из окна столовой Фрэнк.

— Я и не ложился, — ответил Марк и влез в столовую через окно. — Решил подышать воздухом в саду. Который час?

— Уже начало восьмого, — зевнув, ответил Фрэнк. — Я удивляюсь, когда ты вообще успеваешь высыпаться. Я проспал всю ночь, но еще с удовольствием пару часов провел бы в постели.

— А я и не высыпаюсь, — невесело сказал Марк. — Ты скоро выходишь? Я уже готов, но если ты скоро, то я тебя подожду.

— Позавтракаю и на экзамен, — сказал Фрэнк, усаживаясь за стол. — Так что подожди. Эй, Норси, можешь подавать!

Пока домовик хлопотал вокруг стола, братья продолжили разговор.

— Значит сегодня? Ты решил? — заинтересованно спросил Фрэнк, проглотив ломтик бекона.

— Да, сегодня. Конечно, если попаду в Отдел.

— Но съезжаешь ты в любом случае?

— Да. Дом уже куплен.

— Что ж... Хорошо, конечно, но и жаль тоже. Как-то все не так, как я себе это представлял. Ну, или почти не так. Все-таки, я думаю, что и у тебя все сложится сегодня удачно, да и у нас со Скорпиусом. Но, все равно. Не знаю.

Фрэнк в молчании закончил завтрак. Марк ждал брата, облокотившись о стену столовой. «Начинать все это после вчерашней ссоры не очень хорошая идея. Но уже решено. Надеюсь, что все изменится», — размышлял он. «И эти ее запястья. Никак не идут из головы», — он невольно улыбнулся.

— Я готов, — наконец сказал Фрэнк, и они пошли к выходу из дома.

Погода была довольно прохладная. По небу плыли большие светло-серые облака, кое-где разбавленные голубыми пятнами небесной синевы. Дождь они, конечно, не принесут, но, тем не менее, придают ощущение свежести. Словом, именно такое небо, наверно, самое лучшее для августовского утра. Так, по крайней мере, думал Марк, стоя вместе с братом на пороге своего лондонского дома на Парк-роуд. Бессонная ночь давала о себе знать тяжестью на веках. Но это была не та тяжесть, которую чувствуешь, когда хочется спать, а именно та, что присуща утренним часам, приблизительно с семи до десяти, после ночи, проведенной без сна. Марк знал, что уже к одиннадцати он будет бодр. А может быть, еще раньше. Все зависит от того, насколько серьезным окажется экзамен.

— Удачи тебе, братец, — Фрэнк хлопнул брата по плечу и улыбнулся.

— Тебе тоже, — с легкой улыбкой ответил Марк.

Оба аппарировали. Фрэнку предстояло поступление на курсы авроров, а Марку устройство на работу в Отдел тайн.

От своего дома на Парк-роуд Марк аппарировал на площадь Гриммо. Он договорился встретиться там с Тедом Люпином, который жил в старинном доме семейства Блэков, чтобы вместе отправится в Министерство.

— Доброе утро, — Тед подошел и пожал Марку руку. — Я только что вышел. Ты вовремя. Ну что? Готов к экзамену?

— Надеюсь, что да, — спокойно ответил Марк. — В Министерство?

Тед кивнул.

* * *

— Доброе утро, — человек, в котором Марк узнал мистера Свона, ожидавший их у двери в Отдел тайн, протянул руку сначала Теду, а потом Марку. — Позвольте представиться. Меня зовут Генри Свон. Имею честь быть главой Отдела тайн. А вы, должно быть, мистер Маркус Селвин.

— Именно. Очень рад нашему знакомству, — ответил Марк, несколько удивленный тем, что кандидата в Отдел встречает сам его глава.

— Тед вас очень хвалил, а директор Снейп написал вам весьма лестную рекомендацию, — продолжил Свон. — Что ж, сегодня мне, надеюсь, представится возможность своими глазами убедиться в ваших способностях. Прошу не удивляться, экзамен буду принимать я. Дело в том, что в настоящее время Отдел тайн уделяет высочайшее внимание отбору новых сотрудников. Итак, попрошу следовать за мной в экзаменационный зал.

Марк и мистер Свон пошли по коридору, а Тед скрылся за черной дверью.

— Немного терпения, мистер Селвин. Экзаменационный зал находится не на территории Отдела. Надеюсь, вы понимаете, что работа в Отделе тайн предполагает строжайшую секретность, поэтому мы не можем допускать кандидатов в наши помещения.

Пропетляв по коридорам, Марк и мистер Свон вышли к черной двери, неотличимой от той, за которой скрылся Тед. Марк мог поклясться, что они сделали круг по этажу и пришли в то же самое место.

— Прошу, — Свон распахнул дверь и пропустил Марка вперед.

Они вошли в небольшой зал. В глаза тут же ударил ярчайший свет, заставивший Марка прищуриться. Свет этот особенно контрастировал со слабоосвещенным министерским коридором, откуда они пришли. Помимо этого в зале было невероятно жарко и душно, что заставило Марка с тоской вспомнить о прекрасном прохладном летнем лондонском утре.

Свон выглядел так, словно и не замечал всех этих неудобств. Все с той же добродушной улыбкой, которая, как заметил Марк, не сходила с его губ с самого момента встречи, глава Отдела тайн принялся объяснять условия экзамена.

— Про наш Отдел ходит множество разных мифов, но вывод из них сделать можно только один. Если ты работаешь невыразимцем, то неизбежно будешь иметь дела с магическими явлениями малоизученными, неизученными, а то и вовсе никому неизвестными. В этой связи, от наших работников требуется не только безупречное знание большинства практических и теоретических разделов волшебства, но и находчивость, умение на ходу придумать что-то, что выходило бы за рамки их знания. Целью данного экзамена и будет проверка у вас этих умений. Надеюсь, что вы с ним успешно справитесь. Ваше первое задание будет связано с зельеварением. Вам необходимо приготовить животворящий эликсир. Не самое сложное, нужно заметить, зелье. Студенты обычно изучают его на пятом курсе. В вашем распоряжении час.

С этими словами Свон взмахнул палочкой и в середине зала появился стол для зельеварения со всем необходимым.

Услышав, что нужно будет сварить такое простое зелье, Марк скорее удивился, чем обрадовался. Тут явно было что-то не так. Рецепт зелья он прекрасно помнил, но, исследовав стол, понял, что его опасения были отнюдь не беспочвенны. В его распоряжении было множество ингредиентов, но не было двух, необходимых для работы. Он не нашел ни живой воды, ни змеиного яда. К счастью, эти ингредиенты необходимо было добавлять ближе к концу приготовления зелья.

Пока вода в котле бурлила, переваривая все то, что он туда погрузил, Марк принялся усиленно думать.

Что делать? У меня недостает самого необходимо. Зелье обошлось бы без добавления лимонного сока, но никак без живой воды и яда. Что могло бы их заменить? С ядом все относительно просто. У меня есть яд мантикоры, пчелиный яд и яд, приготовленный из грибов. Черт. Яд мантикоры слишком сильнодействующий, чтобы сравниться со змеиным. Чтобы его разбавить мне понадобится котел в разы больше этого. Остальные слишком слабые, того что есть не хватит и для этого котла. А что с живой водой? А не знаю, что с ней. Хм... Яд и живая вода. Смерть и жизнь. Возможно, живая вода нейтрализует действие змеиного яда в зелье? Какая разница, живой воды все равно нет. Впрочем, яд можно нейтрализовать иначе. Попробуй нейтрализовать яд мантикоры. Молния? А что, можно попробовать.

Марк добавил в котел каплю яда мантикоры. Зелье зашипело и почернело. Марк поднес палочку к котлу и пустил несколько разрядов тока. Зелье запенилось, послышался неприятный запах. Марк помешал отвар, который к его удивлению приобрел нужный оттенок.

— Я готов, сэр, — обратился Марк к мистеру Свону, наполнив склянку жидкостью из котла.

Свон взял склянку из рук Марка, затем достал у себя из кармана другую, содержащую густую жидкость зеленого цвета. Он капнул зелье Марка в свою склянку, в результате чего жидкость там стала прозрачной и текучей, как простая вода.

— Превосходно, — заметил Свон. — Открою вам, что в тех условиях, в которых были вы, нужное зелье можно было приготовить тремя различными способами, известными мне. Вы обнаружили четвертый. Перейдем к следующему заданию.

Он взмахнул палочкой, и на полу в нескольких метрах от Марка появилась подушка, обтянутая светло-синим шелком.

— Задание состоит в следующем. Вам необходимо разработать чары, аналогичные манящим чарам, и притянуть подушку к себе. Обращу внимание, что заклинание должно быть оригинальным. Вы не можете использовать существующие заклинания, имеющие сходный эффект. В вашем распоряжении час, приступайте.

Разработка собственных чар? Повезло, что я давно интересуюсь этим вопросом. Не повезло, что интересуюсь поверхностно. Но ведь одно собственное заклинание я разработал. Смешно только вспомнить. Ладно. Основа, дополнение, движение, слово —формула заклинания. Итак, манящие чары. Предмет летит в руки исполнителю чар. Летит. Можно взять за основу заклинание левитации. Вправо и вверх — движения палочкой. Вправо и вверх. Но мне надо не просто вверх, а вверх и ко мне. Вправо, вверх и на себя? Пожалуй, что так. А слово? Нужно что-то емкое и быстрое, как и в манящих чарах. И одновременно простое. А что если просто «ко мне»? Идеальный же вариант.

Марк усмехнулся. Итак, нужно сосредоточиться на левитации и на притяжении к себе, затем взмахнуть вправо, вверх, на себя.

— Ко мне, — Марк взмахнул палочкой задуманным образом. Подушка нехотя поплыла по воздуху и оказалась у него в руках.

«Это было легко», — подумал Марк, довольный собой.

— Я вижу, что создание собственных заклинаний для вас не новинка, не так ли? — спросил Свон.

— Да, сэр. Я интересовался этим вопросом.

— Это ожидалось. Хочу заметить, что этот факт является для вас во много раз большим плюсом, чем успешное прохождение этого задания.

— Спасибо, сэр.

— Как вы знаете, работа нашего Отдела — строжайшая тайна. Предыдущий опыт работы Отдела привел к тому, что мы были вынуждены ужесточить контроль над сохранением наших тайн. Если вы хотите работать в Отделе, то должны принести Непреложный Обет о неразглашении информации, связанной с Отделом. Вы готовы?

Несмотря на то, что в духоте комнаты для испытаний у Марка на лбу уже давно выступила испарина, а по спине стекали крупные капли пота, после этих слов у него пробежали мурашки по коже. Непреложный Обет. «С другой стороны, разве я собирался разглашать какие-либо тайны?» — подумал Марк.

— Я готов, — ответил он.

— Тогда ознакомьтесь со списком видов информации, касающейся Отдела, на которую будет распространяться действие Обета. Не думаете же вы, что вам запрещено будет говорить, что я ваш начальник.

Свон протянул Марку бланк, который тот внимательно изучил. За этим занятием Марк не заметил, как в комнате появился Тед.

— Рад, что ты готов присоединиться к нам, — обратился он к Марку.

Марк встал на колени и схватил правую руку Свона, также стоявшего на коленях, своей правой рукой. Тед прикоснулся волшебной палочкой к их переплетенным рукам.

— Обещаете ли вы, мистер Селвин, не разглашать никакую информацию из предложенного вам списка кому бы то ни было, кроме сотрудников Отдела тайн, — сказал Свон.

— Обещаю.

Из палочки Теда вырвался язык пламени, словно веревка, опутавший их руки. Через мгновение пламя исчезло, ритуал был завершен. Тед, не сказав ни слова, вышел из комнаты.

— Поздравляю вас, мистер Селвин. Вы успешно справились со всеми испытаниями, — обратился к Марку мистер Свон, по-прежнему добродушно улыбаясь. — Со всеми, кроме одного. Это скорее не испытание, а небольшой опрос.

— Я готов, — ответил Марк, но от нехорошего предчувствия у него даже заломило правое колено.

— Итак, — продолжал Свон. — Каково ваше отношение к маглам? Я имею в виду, что вы к ним чувствуете? Возможно это жалость, может быть презрение, а может что-то еще? Прошу в данном случае не соблюдать принятые в настоящее время в среде волшебников нормы политкорректности.

Волна негодования захлестнула Марка. Ответ сам собой пришел в голову.

— Я боюсь маглов, — с холодным спокойствием сказал Марк. — Я считаю, что они представляют исключительную угрозу для магического сообщества.

Всегдашняя добродушная улыбка сошла с губ мистера Свона.

— Вы очень неосторожны, мистер Селвин, — с таким же ледяным спокойствием, как и мгновением до этого сделал Марк, ответил Свон. — Врать таким людям, как я очень опасно.

— Почему вы решили, что я вру, сэр, — ответил несколько удивленный и обескураженный Марк, почувствовав еще большее напряжение от угроз Свона.

— Вы действительно полагаете, что я не могу распознать этого по вашему лицу? Вы очень талантливы, мистер Селвин. И вы ничего не боитесь, это похвально. И я сейчас говорю не об обычных человеческих страхах. Но берегитесь. Вам может не хватить разгона. Запомните мои слова. Вы приняты.

Свон мгновенно развернулся и вышел. Марк не успел даже ничего ответить.

Выйдя в коридор, Марк попытался найти лифт, но по дороге встретился с Тедом.

— Поздравляю, — радостно обратился тот. — Мистер Свон сказал, что он очень высокого мнения о тебе. Ты будешь работать под моим началом. Встретимся в понедельник у моего дома, как и сегодня. Я посвящу тебя в дела Отдела. А сейчас извини, мне нужно работать.

— Конечно, — Марк пожал Теду руку и продолжил свой путь к лифту. Как это было ни странно, но Тед, не сказав ничего особенного, словно снял у него камень с души. Тем не менее, от неприятных эмоций после разговора со Своном все еще сосало под ложечкой. «Мне нужно скорее увидеть Рози», — подумал Марк.

* * *

— Норси! — позвал Марк эльфа, вернувшись домой. — Фрэнк еще не появлялся.

— Нет, хозяин, господин Фрэнк не появлялся с самого вашего ухода, сэр, — ответил домовик, почтительно кланяясь.

— Когда он вернется, то скажи ему, что меня приняли и что я у Рози.

— Да, сэр.

Марк переоделся в свою лучшую мантию и аппарировал в Форгет-ми-нот хаус.

Не успел он постучать в дверь, как она открылась, и перед ним возник Хьюго. Он был в костюме для игры в квиддич и стоял, закинув метлу через плечо.

— Привет, Марк. Как твой экзамен? — спросил Хьюго. Он не мог понять по лицу Марка приняли его или нет, поэтому не мог определиться, какое же ему самому избрать выражение лица, что выглядело очень забавно.

— Да, все в порядке, — быстро ответил Марк. — Рози дома?

— Да, — ответил просиявший Хьюго. — Я позову.

Он пихнул метлу в руки Марку и скрылся в доме. Марк вошел сам и закрыл за собой дверь. Мгновение спустя Хьюго уже вернулся вместе с сестрой. Рози, крича «урааа!!!», с разбегу прыгнула на Марка, едва не повалив того с ног.

— Я всегда знала, что ты это сделаешь! Как все прошло?

— Не без сложностей, но нормально, — ответил Марк, нервно улыбнувшись. — Подробности рассказать не могу. Это Отдел тайн, сама понимаешь.

— Уумм... Так строго, — с притворной досадой сказала Рози.

— Ты не злишься на меня за вчерашнее? — осторожно начал Марк. — Прости.

— Вот зачем ты это начинаешь? — с легким раздражением ответила Рози. — Какая сейчас-то разница? Неужели надо объяснять, что об этом можно уже забыть и не вспоминать, глупый?

— Отлично, ­— обрадовался Марк, подумав, впрочем, что он, и правда, очень глупый. — Я хотел с тобой поговорить. Вернее у меня есть для тебя сюрприз.

— О, здорово! — ее глаза засияли. — Хьюго, чего ждешь? Иди по своим делам.

Хьюго, все это время стоявший рядом и наблюдавший за происходящим, от неожиданности выронил метлу.

— Ладно, пойдем, — Марк потянул Рози за руку. — Нам надо будет аппарировать.

Они вышли и через несколько секунд были уже возле калитки низкой каменной ограды небольшого дома с маленьким садиком.

— Где мы? — спросила Рози, с любопытством озираясь.

— Это Годрикова Лощина. Пойдем, — он открыл калитку и повел девушку в дом.

Они прошли в комнату, которая должно быть была гостиной. Дом не был обставлен. На полу в середине комнаты стоял небольшой сундучок, украшенный узором в виде цветов розы.

— Дотронься до него палочкой, — попросил Марк.

Рози достала свою ивовую палочку и прикоснулась к замочной скважине сундучка. «Вот откуда сравнение с ивовой веткой», — подумал Марк.

Раздался щелчок. Крышка сундучка открылась, оттуда полился яркий свет. Внезапно в пустой комнате начали проступать смутные образы, которые становились все отчетливей. В камине запылал огонь, на подоконниках появились горшки с цветами, занавески на окнах, под ногами мягкий ковер, уютные кресла и многое другое. Рози изумленно озиралась, приоткрыв от удивления рот. Из этого завороженного состояния ее вывел голос Марка.

— Рози, — он стоял перед ней, опустившись на одно колено. — Ты наполняешь мою жизнь теплом и уютом, также как ты сделала это только что с этим домом. Я люблю тебя и хочу, чтобы ты всегда была со мной. Ты выйдешь за меня?

У Рози на секунду перехватило дыхание. Наконец она толи выдохнула, толи тихо сказала:

— Да...

«Эти тонкие запястья. Ивовая ветвь», — единственное, о чем мог думать Марк в тот счастливейший для него миг, когда он надевал кольцо на палец Рози.

За несколько дней до конца школьных каникул миссис МакЛагген устраивала традиционный большой прием в честь дня рождения своих дочерей, куда была приглашена вся золотая молодежь магической Британии. Между сестрами МакЛагген была разница в восемь лет, но родились они в один и тот же день.

Альбус же был не только сыном самого Гарри Поттера, но и новоявленным победителем квиддичного турнира, одним из лучших выпускников Хогвартса за последние годы, получившим в свои восемнадцать лет должность преподавателя. Разумеется, он получил приглашение. Хотя ему для этого и не нужно было быть кем-то выдающимся, ведь его младшая сестра Лили была лучшей подругой младшей из сестер МакЛагген Джордан, ее сокурсницы из Гриффиндора.

«Я боюсь даже представить, как Скорпиус выдержит сегодняшний вечер», — подумал Альбус, заканчивая свои приготовления к приему. Семейство Малфоев, несмотря на свое богатство, после Второй магической войны не только утратило свое положение в обществе, но и получило статус, близкий к статусу изгоя. Независимо от своих блестящих успехов, Скорпиус не получил бы приглашения, если бы не Лили. И Скорпиус это прекрасно понимал. Будь на месте Лили кто-то другой, то он бы оскорбился, но в данном случае не мог отказать своей девушке в походе на день рождения подруги, зная, что оставлять ее одну было бы неправильно.

Альбус в последний раз взглянул в зеркало перед уходом. Он сам еще никак не мог привыкнуть к своему новому облику. Восемнадцать лет — очень молодой возраст для преподавателя Хогвартса, поэтому Альбус отрастил густую бороду и сделал очень короткую стрижку, чтобы хотя бы внешне выглядеть старше. Он по привычке попытался взъерошить волосы рукой. «Ежик на голове — это совсем не то, что раньше», — с досадой подумал он. Хотя нельзя было сказать, что его новый облик ему не нравился. «И все же до Джеймса мне далеко. Нелепо я смотрюсь с этой бородой и в этой мантии. Он-то во всем смотрится сногсшибательно. А я во всем смотрюсь нелепо», — Альбус еще раз провел рукой по своим короткостриженым волосам и вышел из дома.

На крыльце он ненадолго задержался. Это был один из тех августовских дней, когда солнце еще греет, но в сумерках уже чувствуется прохлада и приближение осени. Альбус с тоской посмотрел на дом Поттеров. «А ведь через пару дней я буду возвращаться сюда только как гость. Я буду жить в Хогвартсе. Никогда бы не подумал, что буду жить в Хогвартсе. Интересно, а Джеймс? Где его дом? Здесь или в Румынии?» — неясные мысли кружили в его голове. Никуда идти не хотелось. Он не любил шумные приемы и ужины. Хотелось прогуляться по окрестностям. «Здорово бы было, если бы та дорожка у озера вывела бы меня прямо на опушку Запретного Леса. Что за глупость?» — Он аппарировал.

Когда Альбус появился, вечеринка уже набирала обороты. Над лужайкой перед особняком МакЛаггенов парили бумажные шары, излучавшие густой свет оранжевого оттенка, вселяющий чувство комфорта и дружеского расположения. Официанты сновали среди гостей, разнося закуски и возвращаясь за новыми порциями в импровизированную кухню, сооруженную прямо на улице под большим шатром. Некоторые гости, в основном помоложе, танцевали под популярную песню в исполнении приглашенных музыкантов. Остальные разбились на небольшие кучки и вели разговор. Самая большая такая кучка собралась вокруг Магнуса Блэнча, личного секретаря Министра магии.

Альбус огляделся в поисках друзей. Неудобно быть на таких вечеринках одному или в кругу малознакомых людей. Он почти сразу увидел Фрэнка, одетого в матово-серый мундир школы Аврората Министерства магии с металлической эмблемой Аврората на левой стороне груди. Высокий, стройный, да еще и в мундире, не только подчеркивающем достоинства его фигуры, но и говорящем о его принадлежности к элитному подразделению Министерства, он, как и обычно, привлекал к себе всеобщее внимание. Его окружало несколько человек, среди которых Альбус не знал никого, кроме Андреа Реджистаун. Вся эта компания непринужденно болтала. «Нет, к ним не могу», — подумал Альбус.

В этот момент его похлопали по плечу. Это были Скорпиус и Лили. Скорпиус, так же, как и Фрэнк, был одет в мундир, Лили же была одета в легкое белое платье. По Скорпиусу было видно, что он с трудом удерживается от того, чтобы не заскрежетать от злости зубами. Было видно, что Лили чувствует себя из-за этого очень неловко.

— Привет, — с облегчением сказал Альбус. — Я только что пришел, ищу кого-нибудь знакомого.

— Мы тоже только появились, — нервно ответила Лили. — Я пойду, поищу Джордан, хочу ее поздравить. А вы, мальчики, развлекайтесь.

Она с надеждой посмотрела на Скорпиуса. Тот ответил согласием и она упорхнула. Альбусу послышалось, что как только Лили ушла, раздался характерный скрежет зубов.

— А вот и Марк с Розой, наши молодожены, — едва не вскрикнул Альбус от радости. — Пойдем к ним.

Марк и Роза были не одни, а в компании Теда Люпина.

— А где ты потерял Виктуар, — поинтересовался Альбус.

— Она с Беренис. Ты должно быть ее помнишь. Она старшая из сестер МакЛагген, лучшая подруга Виктуар еще со школы.

— А, понятно. Я услышал, что вы тут какие-то министерские дела обсуждаете. Интересно послушать, что же могут рассказать невыразимцы, — усмехнулся Альбус.

— Ничего такого, что представляло бы настоящий интерес, — с притворно надменным видом начал Марк.

— О, не слушай его, Ал, — засмеялась Рози. — С тех пор, как он попал в Отдел к Теду, он мнит себя выдающимся ученым и считает, что все остальные занимаются никому не нужными вещами.

— Охотно верю, — раздраженно ответил Скорпиус. — Это очень на него похоже.

На мгновение повисло неловкое молчание, которое прервал Альбус.

— Итак, что интересного в Министерстве.

— Как тебе известно, в Министерстве сейчас серьезный конфликт из-за Статута секретности. Министр, наконец, решил хоть что-то по этому поводу предпринять. Он созывает слушания по вопросу о реформировании Статута секретности, которые намечены на май следующего года, — сказал Тед.

— Это интересно. Беспрецедентный случай, насколько я понимаю, — ответил Альбус.

— Именно, — согласился Тед. — Отдел тайн выступает за смягчение Статута. Поэтому нам предстоит большая работа по разработке программы и ее аргументации для слушаний.

— Отдел выступает за смягчение, а ты сам? — спросила Роза.

— Я тоже, — ответил Тед.

— Бред, — пробормотал Скорпиус.

— Что, прости? — переспросил Тед.

— Я говорю, что смягчение Статута — это полный бред.

— Типично для аврора, — хмыкнул Тед. — Аврорат — наш главный оппонент в вопросе о Статуте. Уверен, что на слушаниях мы возьмем верх, — обратился он уже ко всем.

— Интересно, как это у вас получится? — сердито ответил Скорпиус. — Любопытно было бы услышать хотя бы один вменяемый аргумент в вашу пользу.

— Хотя бы один вменяемый аргумент? — воскликнул Марк. — Да их тысячи! Взять хотя бы медицину. Вот, скажи, Рози, ты, как будущий целитель, делаешь различия между чистокровными волшебниками и маглорожденными?

— Милый, не принимай это все так близко к сердцу... — примирительно начала она.

— Нет, ответь. Да или нет?

— Ну, нет.

— Вот именно. Тогда почему наши целители должны делать различие между волшебниками и маглами?

— Как минимум потому, что маглы опасны. Представь, что будет, если они узнают о нашем существовании? В лучшем случае они постараются воспользоваться нами и нашими способностями, а в худшем объявят на нас охоту.

— Мои бабушка и дедушка маглы. И они не опасны! — разозлилась Роза.

— Хорошо-хорошо, они не опасны. Но другие? Откуда ты это можешь знать? К тому же очень все это напоминает историю с Гриндевальдом. Вам так не кажется?

— Не кажется, — спокойно ответил Тед. — Мы не предлагаем захватить власть над маглами, мы предлагаем начать с маглами равноправные отношения.

— А с чего вы вообще решили, что маглам нужны равноправные отношения? Что мы вообще о маглах знаем? Откуда такая уверенность, что они захотят взаимодействовать с нами на равных? И о каком равенстве может идти речь, если мы владеем магией, а они нет?

— Маглы знают очень многое, чего не знают волшебники, — Марк бросил быстрый взгляд на Розу. — И...

— Спокойствие-спокойствие, — раздался за спиной у Марка знакомый голос. — Сразу трое, двое из которых сотрудники Отдела тайн, набросились на аврора, прикрепленного к моему подразделению. Не думаю, что это честно.

— Добрый вечер, Каллидус, — поприветствовал своего друга Тед. — Никто ни на кого не набрасывался. Мы обсуждаем проблему Статута.

— Добрый вечер, сэр, — сказал Скорпиус. Он и Фрэнк были прикреплены к подразделению Каллидуса Блэнча в Аврорате. Вместе с этим подразделением они должны были выполнять задания, достаточно легкие для участия в них курсантов.

— Я вижу, что ты вступился за честь нашего отдела в этом неравном бою, Скорпиус. Очень похвально. Но не стоит перегибать палку, господа. Уверен, что мы сможем найти точки соприкосновения. Я думаю, что никто не может поспорить с тем, что мы не можем быть уверены, что нам удастся найти общий язык с маглами. Напомню, что маглов гораздо больше, чем волшебников. Напомню также, насколько трудным был процесс вливания маглорожденных в магическое сообщество, подавляющим большинством в котором были чистокровные или полукровные волшебники. Вполне логично, что такая же ситуация, если не хуже, произойдет и в случае установления контакта с маглами. Однако я не спорю, что мы, волшебники, обладаем уникальными способностями, и мы могли бы помочь маглам, например, как было сказано, в вопросах медицины. Предлагаю подумать, как можно было бы это сделать, не открывая маглам своего существования. На мой скромный взгляд, это наиболее важный вопрос.

Все слушатели нашли эти слова справедливыми. Каллидус довольно улыбнулся.

— Вот видите, между нашими отделами гораздо больше общего, чем может показаться на первый взгляд.

— Ты прав, Каллидус, — ответил Тед. — Красноречия тебе не занимать. Похоже, что это у вас семейное. Я вижу, что твой старший брат собрал вокруг себя довольно внушительную аудиторию.

Тед указал на кучку людей вокруг Магнуса Блэнча, секретаря Министра, которая стала еще больше в сравнении с тем, что Альбус увидел при своем появлении на приеме.

— А, мой любезный брат, — Каллидус сделал слегка удивленное лицо, словно не ожидал увидеть брата на вечеринке. — Прошу меня извинить, пойду, поздороваюсь с милым родственником.

Он удалился.

— Ал, — обратился Тед к Альбусу, меняя тему разговора. — Расскажи лучше, как дела у твоего отца. Я давно его не видел. Очень много работы, к сожалению, да и много дел с детьми.

— Дела у отца неважно, — ответил Альбус, который уже немного утомился молчать, когда шел такой оживленный разговор. — Я бы даже сказал, что совсем неважно. Он постоянно пропадает на работе. Это убийство директора Снейпа не дает ему покоя. А никаких зацепок у него нет, вот он и мучается.

— А... эм... Что ж, постараюсь навестить его в ближайшее время.

Напоминание об убийстве оборвало все возможные нити для разговора, поэтому после недолгого молчания Тед сказал:

— Ладно, еще увидимся. Пойду искать Виктуар. Приятного вечера.

— А мы с Марком пойдем, потанцуем. Хотите с нами, — обратилась Роза к Альбусу и Скорпиусу, пытаясь переключиться на что-то веселое.

— Нет, вы идите, а я разыщу Лили, — ответил Скорпиус.

— Я с тобой, если ты не против, — сказал Альбус, не любивший танцы.

— Конечно.

Они нашли Лили сидящей за столиком с Джордан МакЛагген. Джордан была невысокого роста, с черными волосам и заостренным подбородком. Девушки о чем-то беззаботно беседовали, когда Лили заметила Альбуса и Скорпиуса.

— А я уже хотела вас идти искать, садитесь, — сказала она.

— С днем рождения, — сказал Скорпиус со стальными нотками в голосе.

— С днем рождения, — сказал Альбус.

— Спасибо, — весело откликнулась Джордан, не заметив, или сделав вид, что не заметила, тон Скорпиуса. — Альбус, а я тебя не узнала. Тебе идет эта борода.

Она рассмеялась, а за ней последовала и Лили.

— Как вам вечер? — поинтересовалась Джордан.

— Лучше не бывает, — ответил Скорпиус, стиснув зубы.

— Мы лучше пойдем танцевать, — Лили неожиданно встала, схватила Скорпиуса за руку и потащила на танцевальную площадку.

— Что это с ними? — недоуменно спросила Джордан.

— Все в порядке, не обращай внимания. Скорпиус немного не в настроении.

— Почему-то мне кажется, что с ним такое часто, — ответила она.

— Бывает, — Альбус пожал плечами.

— Видишь вон ту большую кучу людей. Они все собрались вокруг Магнуса Блэнча. Это жених моей старшей сестры Беренис. Если честно, то он напыщенный болван. Не знаю, что она в нем нашла. Говорит, что он похож на отца. Он большая шишка в Министерстве. Так вот, этого самого Магнуса познакомил с Беренис Каллидус Блэнч, его младший брат. Он был влюблен в Беренис в школе. После этого братья друг друга на дух не переносят. Вот глупость.

Джордан сидела, болтая ногой, перекинутой через другую ногу, и смотрела своими круглыми зелеными глазами прямо на Альбуса. «Странные глаза. Такие круглые», — подумал он.

Внезапный шум прервал его размышления. Там, где была компания Магнуса, образовался круг. К месту шума стягивалось все больше гостей.

— Пойдем, — позвала Джордан тоном, не допускающим возражений.

Альбус и Джордан протиснулись через толпу, и увидели, что в центре образовавшегося круга стоят братья Блэнчи, направив друг на друга палочки.

В круг ворвалась девушка, в которой Альбус, хотя и не сразу, узнал Беренис МакЛагген. Беренис встала сначала между братьями, затем подошла к Магнусу и что-то ему прошептала на ухо. Тот опустил палочку и пошел с Беренис в дом, метнув грозный взгляд на брата. Толпа перед ними расступилась. Каллидус резко сорвался с места, растолкал стоявших у него на пути и направился к выходу.

— Вот глупость, — сказала Джордан.

Сегодня пораньше. Но случай для меня сложный. Почему-то кажутся красивыми. Другим вряд ли.

Хлоп.

Никогда не привыкну. Выворачивает.

Роза глубоко вдохнула.

Марк, откуда ты знал? Занесу вещи только.

Скрип.

Зелено-золотое. Здорово. Прямо, как мы. Последний день. В это время всегда. Хихи, за это время уже успела так полюбить. Потому что свой.

Хлоп. Шмяк.

Свой потому что.

Хлоп.

Должна успеть до ручья. Обожаю эти дни.

Хрусть-хрусть.

Так хрустит. Ах. Что со мной сегодня. Его напоминаю в последние дни. Не говорит. Работа. Эх-эх. Сама виновата, хех. Ветер, шуух. Зелено-золотое везде. Нет, такое только сейчас. Как журчит. И посмотреть даже больно. Наше любимое место. Без него, конечно, но тоже. Бр-р, холодная. Ветер, прядка за ухом. Марк почему-то любит. Мужчины — потрясающие идиоты. Ха-ха. Впрочем, не без печали. Печали. Печально не говорит. Печально журчит. Печально солнце светит. Зелено-золотое. Это печально-изящно. Э-эх, надо было чай сделать. А вдруг? Нет, нет. Он нет. Сколько я его мучила с этим? Когда я уже не буду такой золотой, он будет? Знаю, будет. Знаю, что будет. А в июле жарко было. Иногда мне кажется, что я для него ребенок. Но он будет. Смешной. Но есть в нем какое-то изящество. И лицо такое. И тело. Нет, вот почему золотая. Потому что Марк. И он будет.

Она откинулась назад, заложила руки за голову и зажмурилась от солнца.

Так приятно. И только сейчас. А Фрэнк? Милый Фрэнк. Разные такие. Но не могу представить одного без другого. Как-то правильно. Ха-ха. Юная и милая, только семнадцать. Сказал, что сам придумал со своей гитарой. Обманывает, конечно. Это Фрэнк. Магловская.

— А у него такой сальный нос!

— Ха-ха-ха-ха!

Роза приоткрыла один глаз.

Пошли кораблики пускать? Наверно. На прошлой неделе был сальный нос. Такой сальный. А-ха-ха! Может они про того же? Вряд ли. Ха-ха! Ой. Сегодня же последний день. Наверняка все придут. В наш маленький домик. Надо что-то приготовить. Как забыла? Но в это время, конечно. А-ах. Зелено-золотое. Шуух

Скрип.

Марк макароны любит. И почему он такой довольный? Может я? Нет, наверно работа. Я или работа? Я и работа. Хех. Не скажет. Он, да. Мой зеленый. Зелено-довольный. Зелено-недовольный. Ха-ха.

«Зря я все это затеял», — подумал Альбус, пройдя через барьер на платформу девять и три четверти и проведя рукой по волосам. «Хотя бы будет время спокойно обдумать ближайшие уроки», — на платформу вслед за ним вошли родители и сестра.

Отец немного задержался, чтобы переговорить с Альбусом в последний раз наедине.

— Прошу тебя еще раз, если увидишь или услышишь что-то необычное в Хогвартсе, то немедленно дай мне знать, — начал отец. На него было грустно смотреть. Под глазами залегли мешки, кожа бледно-серого цвета, седина в волосах. «Нелегко быть Гарри Поттером. Особенно после случая с директором. Проверим, каково быть Альбусом Поттером», — подумал Альбус и ответил.

— Буду внимательно за всем следить.

— Постарайся как можно больше наблюдать за Невиллом.

— Я понимаю твое беспокойство, пап, но дядя Невилл в состоянии о себе позаботиться сам. Он понимает, что должен быть особенно осторожен в его положении. Но я все равно за ним присмотрю.

— Хорошо. Давай догоним маму и Лили, — он тяжело вздохнул.

— Будь осторожна, милая, — говорила мама, обращаясь к Лили, когда они подошли. Она старалась говорить непринужденно, но получилось у нее это не особенно удачно. Отец передал напряжение всем членам семьи.

— Конечно, мамочка. Поезд вот-вот отправится. Пойду искать друзей, — она обняла родителей и зашла в вагон.

Внезапно рядом с ними возник человек, обратившийся к отцу.

— Мистер Поттер. Срочное донесение.

— Давайте обсудим наедине, — отец жестом пригласил неизвестного, который для него, по всей видимости, неизвестным не был, уединиться подальше от толпы. Альбусу показалось, что отец незаметно произнес какое-то заклинание, но уверен он в этом не был.

Спустя полминуты отец попрощался с неизвестным и вернулся к ним.

— Что-то случилось? — спросила мама.

— Это мой коллега из Аврората. Меня вызывают. Экстренный случай. Убийство. Магнус Блэнч.

Альбус был потрясен. Всего несколько дней назад он видел Магнуса Блэнча у МакЛаггенов.

— Это же секретарь Перси! — ужаснулась мама. — Кому такое вообще понадобилось?

— Я не знаю, — устало ответил отец. — Я провожу тебя домой и отправлюсь в Министерство для выяснения подробностей.

Мама обняла Альбуса, а отец посмотрел на него внимательным взглядом, словно говорившим: «Помни, о чем мы с тобой говорили».

* * *

«Надо сосредоточиться на уроках», — думал Альбус, сидя один в купе Хогвартс-Экспресса. Новость об убийстве никак не шла у него из головы.

Кому понадобилась эта смерть? Конечно, у меня нет никаких фактов, но отца бы не вызывали, если бы это не было убийством. Каллидус, его брат, с ним поссорился у МакЛагеннов. Но это совсем не то, из-за чего убивают, тем более родного брата. А что ты вообще знаешь о том, из-за чего убивают? Но Каллидус ведь аврор. Его ценит отец, и он дружит с Тедом. Может быть это как-то связано с убийством директора? Отец рассказал про мотивы Генри Лотарсона. Рассказал бы, если бы я не попал в школу? Вряд ли. Но чем Магнус Блэнч мог помешать Лотарсону? Джордан сказала, что он болван. А отец говорил, что дяде Перси недостает таких сторонников, как Магнус Блэнч. Если женщина говорит, что кто-то болван, то это не значит, что этот человек вообще болван. Ей может не нравиться всего лишь одна его черта. Но Лотарсон не борется против дяди Перси, он против Отдела тайн и мистера Свона. С другой стороны, если у дяди Перси будет меньше сильных сторонников, то на него можно оказать более серьезное давление. Ведь слушания в мае. Но до мая почти год. Отец, дядя Рон и тетя Гермиона победили Волдеморта меньше, чем за год. Отец говорил, что Лотарсон не стал бы убивать ради своей победы. Хватит об этом думать. Ты все равно ничего не знаешь, Альбус Поттер, как любит говорить мама. Лучше подумать об уроках. Профессор Снейп оставил полностью разработанную программу, к моему счастью. Но я не могу преподавать так, как он. Я не такой. Да, если говорить правду, то мало кто может мотивироваться постоянной критикой. Я могу. На первом курсе профессор Снейп довольно жестко со мной начал. Мне это помогло. А многим другим навсегда отбило интерес к предмету. Но может у меня получится даже лучше, чем у него.

Дверь купе открылась, и на противоположное сиденье сели Лили и Джордан. Они явно над чем-то смеялись, пока были в коридоре, и продолжали это делать и сейчас.

— Привет, Альбус, — сказала, смеясь, Лили. — Скучаешь?

— Нет, — ответил Альбус. — И мы же договаривались, что, начиная с поезда, ты будешь называть меня профессор Поттер.

Девушки рассмеялись. Немного успокоившись, Лили ответила:

— Прости, но я думала, что у нас личная беседа.

Альбус с сомнением взглянул на Джордан, которая, сдерживая смех, смотрела на него своими круглыми глазами. «Стоит ли говорить им про Блэнча?» — подумал он.

— В личной можно.

— Вот и хорошо. Говоришь, что не скучаешь? Просто, когда мы вошли, у тебя было не самое веселое выражение лица.

— Я думал.

— И о чем же?

— О занятиях.

— Я бы на твоем месте думала о том, как ты собираешься быть деканом. Тебе ведь всего восемнадцать. Ребята просто не воспримут тебя всерьез.

— Ну, я многих знаю. Ко мне, по-моему, всегда нормально относились.

— Ты же был студентом, поэтому и относились нормально, — вступила в разговор Джордан. — А теперь ты преподаватель. Я, например, уже подумываю, что бы такое провернуть, чтобы усложнить тебе жизнь. Я и Лили в это втяну, не сомневайся.

— Зачем? — Альбус растерялся.

Девушки засмеялись.

— Это шутка, — ответила Джордан. — Но пока мы говорим об этом, мне все больше и больше хочется и правда что-нибудь такое сделать.

— Подумай об этом, Ал, — сказала Лили. — Ты думаешь, что самое сложное для тебя будет объяснить, какой котел лучше для приготовления оборотного зелья? Самым сложным будет сделать так, чтобы у тебя вообще была возможность что-то объяснить. Не рассчитывай, что все будет так гладко, как на тех курсах, которые ты вел. Тогда ты еще был студентом. Там у тебя были Скорпиус, Марк и Фрэнк. Здесь ты будешь один. И здесь ты не студент, а преподаватель.

Альбус провел рукой по волосам.

— Я об этом не думал, если честно. Спасибо, — ответил он.

—Нет, я все-таки должна сделать что-нибудь, за что меня надо будет отправить на отработку, — Джордан болтала ногой, перекинутой через другую ногу.

— Мы пойдем, — Лили встала. — Увидимся, наверно, уже в школе.

Альбус рассеяно улыбнулся.

* * *

«Непривычно на этом месте. И о чем только думал дядя Невилл, приглашая меня. Что если отец повлиял? Было бы неприятно. Но он бы не стал», — подумал Альбус. Во рту пересохло. Он отпил немного из своего кубка.

Студенты собирались на торжественный ужин по случаю начала учебного года в Большом Зале. Они пересеклись взглядом с вошедшей в Зал Лили. Увидев брата, она махнула ему, на что он ответил кивком.

Шляпа спела свою песню. Началось распределение. Альбус сосредоточился, пытаясь сразу запомнить новых первокурсников Гриффиндора. Первой на его факультет отправилась светловолосая девочка Клэр Беннет. «С этой проблем быть не должно, надеюсь», — подумал Альбус. Мальчик по имени Гэбриэл Грей, внешне очень напоминавший самого Альбуса, когда он был первокурсником, только с аккуратной прической, был распределен на Рейвенкло. «Может быть, он заменит профессора Флитвика на посту декана факультета? Интересно будет последить за ним», размышлял Альбус.

Тем временем пухлая, чопорного вида девочка с толстыми ногами отправилась в Слизерин. За ней следом на этот же факультет Шляпа определила мальчика с лицом, как у поросенка. Альбус вздохнул: «Понимаю, почему так злится Скорпиус. Снова все самые бесталанные дети направились на его любимый факультет. Война кончилась уже больше четверти века назад, а Слизерин никак не может превратиться в нормальный факультет именно из-за этого. Скорпиус говорил, что это началось из-за Волдеморта. Скорпиус, наверно, ненавидит его больше, чем кто-либо, кто не помнит войну. А может быть и больше многих, кто помнит. Отец говорит, что сейчас уже очень многие забыли. Интересно, думал ли профессор Снейп об этой проблеме Слизерина? И если думал, то почему ничего не делал?»

Распределение закончилось. Директор Лонгботтом объявил о начале пира. Аппетита не было, да еще и некоторые преподаватели приставали с расспросами. Пир для Альбуса прошел мучительно долго. Наконец директор поднялся и произнес речь, которая традиционно завершает торжество.

— Это был прекрасный вечер, — начал директор. — Добро пожаловать нашим новым ученикам. Уверен, что годы, проведенные в Хогвартсе вам никогда не забудутся. С возвращением наших старых учеников. В этом году у нас много изменений в стане преподавателей. Прежде всего, мне, Невиллу Лонгботтому, была доверена честь быть директором школы Хогвартс. — Зал разразился аплодисментами. — Далее, прошу приветствовать нашего нового профессора травологии мистера Питера Смита, — снова аплодисменты. — И, наконец, поприветствуйте нашего нового профессора зельеварения, который также займет пост декана факультета Гриффиндор, мистера Альбуса Поттера, — вновь последовали бурные аплодисменты.

«Не уверен, что они заслуженны», — подумал Альбус.

— Как и обычно, напоминаю о запрете на прогулки в Запретный Лес. Все желающие играть за свой факультет в квиддич могут записаться у своих деканов. На этом все. Желаю всем хорошего и плодотворного учебного года. По спальням.

Альбус поплелся в подземелья, где были его кабинет и спальня, раньше принадлежавшие профессору Снейпу. «Мог бы выбрать что-нибудь более уютное. Наверное, это все влияние Скорпиуса и Марка», — думал он. Между тем мысли о распределившихся на Слизерин никак не шли у него из головы. «Почему профессор Снейп ничего не делал? Наоборот, на своих уроках он всегда защищал слизеринцев, даже самых бездарных. Хоть он уже не был их деканом, но это все равно были его слизеринцы. Смешно говорить такое о профессоре Снейпе, но, похоже, он их жалел. Поэтому ничего не делал? А что делать мне? Постараться сделать из этих толстоногих девочек что-то? Как, если они сами не хотят? А ты сам много хочешь? Быть профессором в Хогвартсе, конечно, почетно, но далеко не самая блестящая карьера. С моим талантом к зельям я бы мог не ютиться в этой коморке в школьном подземелье, а уже через несколько лет быть очень состоятельным человеком без всякой помощи семьи. Не могут и не хотят. И при чем тут я, когда мой факультет Гриффиндор? Нет, все-таки слишком много я общался со Скорпиусом. Точно так же и с чистотой крови. У нас в семье об этом думаю только я, а все Скорпиус. А как Лили? А ведь эти все с толстыми ногами чистокровные, которых Скорпиус терпеть не может. Обязывает, черт его возьми. Он не может, а я что-то должен делать. Но ведь это правильно. Я Альбус Северус Поттер, я обречен на это», — с этими мыслями Альбус добрел до своей спальни, растянулся на кровати и закрыл глаза.

— Кусок тыквенного пирога и кружку сливочного пива, пожалуйста. Ваш тыквенный пирог самый вкусный из тех, что я ел, — говорил Фрэнк хозяйке заведения Ханне Аббот, сидя за столиком в «Дырявом Котле» в ожидании Скорпиуса.

В этот поздний вечер, 31 августа, Фрэнк и Скорпиус должны были отправиться на свое первое задание в рамках школы аврората.

Фрэнк быстро съел принесенный ему пирог и, откинувшись на стуле, стал неспешно пить сливочное пиво. Такое положение и небрежно расстегнутая матово-серая форма школы авроров с металлическим значком на груди, скорее указывали на то, что Фрэнк уже вернулся с выполнения какого-то задания, а не отправлялся на него.

«Скорпиус вряд ли одобрит такой мой вид», — усмехнулся про себя Фрэнк. «Уж он точно будет при полном параде. Чертов Скорпиус. И почему ему не захотелось у меня жить, раз уж он так против того, чтобы остаться на некоторое время с родителями? Можно подумать, что снимать комнатку в «Дырявом Котле» лучше. Как он еще сводит концы с концами? Денег у семьи не берет, а стипендия у нас не сказать, что большая... Ладно. Его проблемы. Мне главное хорошо себя показать. Ему может и хочется попасть на руководящую должность, а по мне, так ничего лучше боевых подразделений нет. Повезло, что нас как раз к такому и прикрепили. Наконец полевое задание, а то я уже устал от теоретических занятий».

Скорпиус спустился по лестнице, ведущей к комнатам для постояльцев. Наглухо застегнутый мундир, педантично отполированные пуговицы и эмблема на груди, аккуратно причесанные волосы, гладко выбритое лицо — при полном параде, как и предсказывал Фрэнк. Посмотрев на Фрэнка, он нахмурился, явно не довольный внешним видом своего напарника. Фрэнк поставил на стол недопитое сливочное пиво, и они направились в Министерство.

Им предстояла встреча с Каллидусом Блэнчем, который получил повышение и был переведен из отдела расследований особо тяжких преступлений на должность начальника третьего боевого подразделения Аврората. Третье боевое подразделение было только недавно создано и пока находилось в стадии формирования. Фрэнк и Скорпиус были прикреплены именно к нему.

* * *

В этот поздний час, уже далеко за полночь, в офисе авроров было немноголюдно. Несколько сотрудников о чем-то оживленно спорили, склонившись над какими-то бумагами. Фрэнк и Скорпиус прошли мимо них и направились к кабинету Каллидуса Блэнча.

— Итак, прежде чем мы отправимся на задание, я поясню его детали. Сегодня ночью в пустующем доме на окраине Хогсмида должна состояться встреча двух торговцев нелегальными магическими артефактами, имеющими принадлежность к Темным Искусствам. Они планировали заключить несколько сделок между собой. Нами был пойман один из этих торговцев, и он согласился сотрудничать с нами, и рассказал информацию об этой встрече. Нам остается только поймать второго торговца с поличным. План действий будет следующим. Я принимаю оборотное зелье и отправляюсь на встречу под видом пойманного нами торговца. Вы охраняете возможные выходы из дома, где состоится встреча, на случай, если преступник попытается скрыться. На дом уже были наложены антиаппарационные чары. Вопросы? Нет. Прекрасно.

Каллидус Блэнч, одетый в тесную для него черную мантию, которая придется впору после принятия оборотного зелья, протянул Фрэнку и Скорпиусу мантии-невидимки, необходимые для маскировки.

— Задание, конечно, далеко не самое опасное, тем более, что вы со мной. Но для первого раза, я считаю, подходящее, — с этими словами Каллидус отхлебнул из фляжки и превратился в смуглого мужчину среднего роста с окладной бородой.

— Можем идти, — сказал он.

* * *

Фрэнк устроился поудобнее в кустах, росших прямо напротив главного входа в заброшенный дом на окраине Хогсмида. Скорпиус охранял черный ход. Каллидус Блэнч в своем новом облике прошел в дом. Началось томительное ожидание.

Яркий месяц, свет которого лишь изредка прерывался неспешно плывущими по небу облачками, заливал все окрестности холодным серебристым сиянием. Вдали чернела громада Хогвартса.

Ночь была прохладная, и вскоре Фрэнк уже замерз. Он не решался использовать магию, чтобы согреться, боясь выдать себя. Ожидание затянулось. Спустя, как показалось Фрэнку, три часа раздался хлопок, и на дорожке, недалеко от того места, где прятался Фрэнк, появилась завернутая в черную мантию высокая фигура, которая, согнувшись, прокралась к дому и вошла в него.

Фрэнк мгновенно, забыв о холоде и о затекших руках и ногах, насторожился и сконцентрировал все свое внимание на доме. «Попытайся сбежать, пожалуйста! Попытайся сбежать!», — думал он. Прошло еще около получаса, в течение которого Фрэнк успел уже растерять всю свою сосредоточенность. Наконец, из дома вышел Каллидус Блэнч, ведя за собой связанного по рукам и ногам преступника.

«И это все?! Все?!» — раздраженно подумал Фрэнк.

* * *

— Понимаю, парни, что вы наверняка разочарованы, — обратился к Фрэнку и Скорпиусу Каллидус Блэнч после того, как они доставили преступника в место его предварительного заключения перед судом и вернулись в офис авроров уже ранним утром.

— Не думаю, что от первого задания вы ожидали всего лишь многочасовую засаду. Тем не менее, справились с этой работой вы успешно и в дальнейшем я всерьез намерен подключать вас к более сложным операциям. У меня на вас большие планы. Теперь можете быть свободны, мне же еще необходимо написать отчет о сегодняшних событиях.

* * *

«Что ж, все оказалось не так и плохо, в конце концов», — подумал Альбус, сидя в уютном кресле в учительской Хогвартса. Он почесал свою заросшую шею и провел рукой по волосам.

Первый день работы Альбуса в Хогвартсе, и правда, выдался весьма неплохим. Он успел назначить Хьюго Уизли капитаном гриффиндорской команды по квиддичу, принять несколько заявок на вступление в команду, в частности на место ловца, которое сам Альбус занимал в прошлом году, провести несколько уроков, прошедших без проблем, и поучаствовать в длинном разговоре с профессором Флитвиком, явно решившим взять на себя труд помочь Альбусу адаптироваться на новом месте.

Единственным омрачившим день событием было то, что Джордан МакЛагген все же решила исполнить свою угрозу и едва не сорвала урок у шестикурсников, расплавив котел слизеринки Кэйтерин Нотт. Альбусу ничего другого не оставалось, как назначить Джордан отработку.

Альбус посмотрел на часы. Время было уже без пятнадцати семь, что означало, что он должен идти в свой кабинет в подземелья, куда к семи часам должна была подойти Джордан. В этот час в учительской уже никого не было. Если не считать, конечно, задремавшую в своем кресле профессора Трелони, чье пристрастие к хересу с возрастом не исчезло.

По пути к двери Альбус случайно зацепил небольшой столик. От шума профессор Трелони издала особенно громкий всхрап. И внезапно произошло то, от чего у Альбуса побежали мурашки по коже.

Тот, кто способен спасти магию и магический мир явился...Человек-птица и человек-зверь будут у него на пути...Дверь открыта...Если она не будет закрыта вновь, то магический мир рухнет...Тот кто способен спасти мир явился...

Хриплый, потусторонний голос профессора Трелони затих, и она продолжила мирно похрапывать в своем кресле, словно ничего не случилось.

Струйка холодного пота пробежала у Альбуса по спине. Несколько мгновений он стоял в оцепенении, затем рванул с места и побежал в свой кабинет в подземелья.

Возле кабинета уже ждала Джордан, пришедшая на отработку. Увидев Альбуса, она весело поздоровалась, не скрывая своего удивления тем, что он так торопится.

— Можешь идти... Отработка отменяется, — проговорил Альбус, пытаясь зачерпнуть как можно больше воздуха и держась за левый бок.

— Я, но... — начала было Джордан, растерявшись, что было ей совсем не свойственно.

— Отработки не будет, — прервал ее Альбус, вошел в свой кабинет и захлопнул перед ней дверь.

Он быстрыми шагами проследовал к камину и зачерпнул горсть летучего пороха из горшочка, стоявшего на полке.

* * *

Гарри Поттер, начальник отдела расследований особо тяжких преступлений Аврората Министерства Магии, сидел за столом в своей кабинке в офисе авроров, рассеяно перелистывая Вечерний Пророк.

Вчера к убийству директора Снейпа, расследование которого зашло в тупик, добавилось убийство Магнуса Блэнча, личного секретаря и помощника Министра Магии, расследование которого также очевидно упиралось в стену. Единственная ниточка, за которую Гарри мог зацепиться — ссора Магнуса Блэнча со своим братом Каллидусом на вечеринке у МакЛаггенов — мгновенно оборвалась. В ночь с 31 августа на 1 сентября, ночь убийства, Каллидус Блэнч был на операции, чему была масса свидетелей, главными среди которых были друзья сына Гарри Альбуса, Фрэнк Селвин и Скорпиус Малфой. Никаких других зацепок не было. Не то, чтобы Гарри всерьез на что-то рассчитывал. Тем не менее, его не покидало ощущение, что эти убийства как-то связаны между собой.

Но в этот момент мысли Гарри ненадолго отвлеклись от преступлений и их расследования. Его сын, Альбус, внезапно появился в Министерстве и рассказал Гарри о предсказании, сделанном профессором Трелони. Это было уже не первое предсказание от профессора Трелони, которое Гарри довелось услышать. И он тем более знал, что за этими предсказаниями, мягко говоря, никогда не следовало ничего хорошего. Гарри чувствовал, что необходимо что-то предпринять, но не имел ни единой мысли о том, что же. Слова предсказания, на первый взгляд, да и на второй, и на третий не имели никакого смысла. Ясно было только одно — магический мир в опасности.

Глаза Гарри, пробегавшие по диагонали газетные страницы, внезапно наткнулись на знакомую фамилию, которую он, правда, не слышал уже много лет. Фламель. В газете был опубликован некролог о Пернелле Фламель, жене знаменитого алхимика Николаса Фламеля, создателя Философского камня. Гарри с огромным удивлением обнаружил, что Пернелла Фламель умерла вчера, и что ее муж, Николас, все еще живет в деревушке Оттери-Сент-Кэчпоул. Гарри всегда считал, что после событий, выпавших на первый год его обучения в Хогвартсе, Николас Фламель должен был лишиться эликсира бессмертия, получаемого из Философского Камня, а значит умереть. Но оказалось, что это не так. Во всяком случае, раз миссис Фламель умерла, то Философский камень действительно был уничтожен, но запасов эликсира Фламелям хватило еще надолго.

Решение пришло само собой. Гарри достал чистый пергамент и написал:

«Глубокоуважаемый мистер Фламель,

Выражаю вам свои соболезнования в связи с кончиной Вашей супруги.

Прошу простить за бестактность, но не найдется ли у вас немного времени для очень важной беседы?

Искренне ваш Гарри Поттер»

Он запечатал письмо, подписал адрес и отправил его по системе переписки между отделами в подразделение совиной почты Министерства.

Ответное письмо не заставило себя долго ждать. Гарри развернул пергамент и прочитал:

«Уважаемый мистер Поттер,

С удовольствием уделю вам столько времени для беседы, сколько потребуется. Жду вас у себя в любое время дня и ночи.

Ваш Николас Фламель»

Несмотря на то, что время было уже за полночь, Гарри решил немедленно отправиться в Оттери-Сент-Кэчпоул.

* * *

Николас Фламель, долговязый мужчина с морщинистым лицом и острой седой бородкой, пригласил Гарри присесть в одно из мягких кресел в небольшой гостиной и предложил чаю.

— Должен сказать, что приятно удивлен вашему визиту, — начал мистер Фламель. — Давно хотел с вами пообщаться. Итак, у вас ко мне был некий важный разговор.

— Да, сэр, — ответил Гарри. — Дело в том, что последние события... В общем, я чувствую, что происходит нечто странное, и понимаю, что должен что-то с этим делать, но не знаю что. Поэтому и хотел посоветоваться с вами, или скорее узнать ваше мнение о некоторых вещах. Всё же вы хорошо знали профессора Дамблдора, а мне сейчас его, как никогда, не хватает.

Николас Фламель понимающе кивнул, и Гарри продолжил.

— Во-первых, вы, должно быть, слышали об убийстве директора Хогвартса профессора Снейпа и о недавнем убийстве секретаря Министра Магии Магнуса Блэнча — сказал Гарри и продолжил после очередного кивка мистера Фламеля. — Так вот, меня не оставляет чувство, что эти убийства связаны между собой и связаны с нынешним министерским конфликтом, но в расследовании зацепиться абсолютно не за что. Но сегодня произошло то, что многократно усилило мои сомнения и страхи. Профессор Трелони, преподаватель прорицания в Хогвартсе, сделала предсказание. И это было настоящее предсказание, в этом я абсолютно уверен. В нем говорилось: Тот, кто способен спасти магию и магический мир явился...Человек-птица и человек-зверь будут у него на пути...Дверь открыта... Если она не будет закрыта вновь, то магический мир рухнет...Тот кто способен спасти мир явился...

— И если я правильно понял, то вы хотите услышать мое мнение на этот счет, — мистер Фламель перебил Гарри. — Что ж, что касается преступлений, то тут, даже имея тот опыт, который есть у меня, я вам помочь не смогу. Я почти не следил за министерским конфликтом и не знаю тонкостей расследования. Что касается предсказания, то в этом вопросе я гораздо более сведущ. Я полагаю, что вы уже сталкивались с настоящими предсказаниями, мистер Поттер, не так ли?

— Именно поэтому это предсказание меня так и взволновало, сэр. Я слышал два пророчества, одно из которых говорило обо мне. Первое предсказание привело к гибели моих родителей, второе говорило о возрождении Волдеморта, и оно сбылось.

Услышав имя Волдеморт, Николас Фламель заметно напрягся и сказал.

— Прошу вас не говорить этого имени в моем присутствии, мистер Поттер. Знаю, что Дамблдор всегда ратовал за то, чтобы люди не боялись имен. Но некоторые имена, также как и некоторые слова лучше не произносить, если ты, конечно, не обладаешь достаточным могуществом. Несомненно, вы можете произносить это имя, но я предпочел бы, чтобы оно не звучало в моем жилище. Но вернемся к пророчествам, мистер Поттер. Я полагаю, что вы знаете, что многие пророчества не сбывались, и что будущее зависит только от решений, которые принимают люди, оно неопределено. Парадоксально, но при этом, как я думаю, вы знаете, и случайностей в общепринятом смысле этого слова не существует. Пророчество, которое было сделано о вас, мистер Поттер. Так уж вышло, что я знаю в деталях те обстоятельства, при которых оно было сделано. И случайно ли, что его услышал профессор Снейп? Случайно ли все, что случилось в последствии? Думаю, что вы бы ответили нет. И я с этим соглашусь. Скажите, мистер Поттер, вы что либо предприняли, чтобы предотвратить сказанное в пророчестве о возвращении Вы-Знаете-Кого?

— Нет, — ответил Гарри, секунду подумав. Действительно, в тот день и в ту ночь произошло столько событий, что о пророчестве Гарри вспомнил только тогда, когда предотвратить что-то было уже поздно.

— И я думаю, что вы поступили правильно. Время это доказало. То предсказание тоже было сделано не случайно. Не случайно именно перед вами. Остается только понять, какие силы стоят за теми или иными неслучайными событиями. Как вы сами сказали, за предсказаниями не следует обычно ничего хорошего, а особенно, добавлю я, если к ним прислушиваться. Если вам все же интересно мое мнение о том предсказании, которое вы мне только что поведали, то мне, как, я думаю, и вам мало что из него ясно. Но мой вам совет, не ищите того, кто может спасти магию и магический мир, не ищете человека-птицу и человека-зверя, не пытайтесь найти открытую дверь. Одним словом, не идите на поводу у этого предсказания.

— Ну, и что ты обо всем этом думаешь? — спросил Альбус.

— Не знаю. Если бы это была не профессор Трелони, то я бы подумал, что это розыгрыш, — ответил Марк, как ни в чем не бывало.

В субботу, 7 сентября, в выходной день в Хогвартсе и в Отделе Тайн, Альбус выбрался в Годрикову лощину, чтобы обсудить с Марком события первой учебной недели. А если говорить точнее, то предсказание профессора Трелони. Альбуса не покидала мысль, что это был очень важный момент в его жизни, но никаких серьезных выводов он сделать не мог. Не помог ему в этом ни отец, ни, вопреки ожиданиям, Марк.

Альбус и Марк шли по улице в сторону местного кладбища. Время приближалось к вечеру, и они торопились посетить могилы бабушки и дедушки Альбуса и директора Снейпа, пока Роза не вернулась с рабочей смены в больнице Святого Мунго.

— И тебя не заботит, что магический мир в опасности? — спросил Альбус, не выказав, впрочем, особенного удивления, разочарованный тем, что Марк не раскрыл никаких глубоких смыслов в пророчестве. «И почему, вообще, я на это надеялся?» — подумал он про себя.

— А когда он был в безопасности? — иронично заметил Марк и продолжил тем же полушутливым тоном. — Но для безопасности у нас есть Фрэнк и Скорпиус и еще целая куча авроров. Они должны нас защитить.

С полминуты они шли молча, затем Марк осведомился уже более серьезным тоном:

— Я так понял, что ни Фрэнку, ни Скорпиусу ты еще ничего не говорил? — в ответ Альбус отрицательно покачал головой, а Марк продолжил. — Я думаю, что и не стоит. У них много дел с аврорским обучением, нечего их еще больше загружать, да и вряд ли они что-то серьезное в этом предсказании обнаружат, раз уж и твоему отцу это не удалось.

Альбус нехотя согласился, и они закончили разговор. Марк почувствовал облегчение.

* * *

— Странная это штука, — стараясь отвлечь Альбуса от разговора о пророчестве, начал Марк, когда они уходили с кладбища. — «Последний же враг истребится — смерть». Эта надпись на надгробии.

Впрочем, он действительно был удивлен, а не только отвлекал внимание.

— Извини, но очень сильно смахивает на идеи Пожирателей смерти, разве нет? Странно было прочитать это здесь.

— На самом деле это не имеет отношения ни к чему такому, — ответил Альбус. — Ну, по крайней мере, так говорит отец.

— Так это он решил сделать такую надпись? А что тогда она означает?

— Нет, не он. Это профессор Дамблдор. Это означает, если коротко, что есть жизнь после смерти.

— Эмм, я не понимаю, если серьезно, — не отставал Марк. — Довольно странно, мягко говоря, утверждать подобное на кладбище.

— По правде говоря, я и сам не сильно понимаю, в чем тут смысл. Отец, когда я у него это спрашивал, говорил, что пойму, когда вырасту. Но вот я вырос, а все равно ничего не понимаю.

— Значит, еще не дорос, — улыбнулся Альбусу в ответ Марк, и после небольшой паузы добавил, — Или уже перерос.

Альбус усмехнулся. Затея Марка удалась, и Альбус уже перестал думать о пророчестве. У Марка, как ни странно, оно тоже до поры вылетело из головы.

Прогулка, которая совсем немногое обещала, оказалась, в конечном счете, куда лучше, чем можно было предположить. Они пришли к дому Марка и Розы с началом сумерек.

* * *

— А-ах!.. Как свежо сегодня после дождя, хорошо! — сказала Роза, входя в гостиную, где Марк и Альбус снимали свои мантии. Марк обнял жену и поцеловал.

— Я, пожалуй, пойду, — Альбус почувствовал себя неловко и не хотел мешать.

— А я думала, что ты останешься на ужин, Ал. Оставайся. Нам с тобой хорошо, — Роза взяла Альбуса за руку и потянула в столовую. — У нас есть сырный суп и свиные отбивные, ты ведь не откажешься?

— Звучит заманчиво, отказаться действительно трудно, — улыбнулся в ответ Альбус. — Вижу, что у меня нет выхода и надо оставаться.

— Вот и хорошо. Вы, мальчики, располагайтесь, а я сейчас.

Спустя несколько минут они все вместе сидели в уютной столовой дома Марка и Розы в Годриковой лощине за небольшим столом и наслаждались горячей едой.

— Ммм... Я так проголодалась сегодня на работе. Совсем не было времени, чтобы перекусить. Весь день провозилась с одним пациентом. Забавная с ним история, — после рабочего дня Розе явно хотелось поболтать. Она хитро посмотрела на Альбуса. — Но лучше ты, Альбус, расскажи нам, как у тебя дела в Хогвартсе. У меня есть информация, что ты уже раздаешь студентам наказания. Не успел преподавателем стать, а уже такой важный.

— Ну, у меня выбора не было. Ты бы на моем месте тоже так сделала, я думаю.

— Да ладно, я же тебя не осуждаю. Просто интересно. А в чем дело то было?

— Ничего особенного, просто Джордан МакЛагген... Ну ты ее знаешь, она подруга Лили. Просто Джордан МакЛагген едва не сорвала мой урок. Естественно, что я не мог этого так оставить, иначе бы какую репутацию я приобрел?

— И зачем ей понадобилось делать такие выходки, не понимаю, — сказала Роза.

— И я не понимаю, что-то пришло ей в голову, значит. Мне все равно, в общем-то.

— Не очень ты любопытный, — сказал Марк.

— Почему не любопытный? Мне вот любопытно, что за забавная у тебя, Роза, была история с твоим пациентом.

— Нехорошо над этим смеяться, конечно. Все-таки человеку было очень плохо после этого, — Роза немного замялась, но продолжила. — Но раз уж я его сегодня целый день выхаживала, то имею право и посмеяться чуточку, правильно?

— Я согласен, — улыбнулся Марк.

— И я, — поддержал Альбус.

— Прихожу я сегодня на работу, а к нам поступил пациент. Огромный карликовый пушистик. Серьезно. Но на самом деле это был не пушистик, а волшебник, чей домашний карликовый пушистик искупался в оборотном зелье, которое этот волшебник варил. А дальше вы поняли. Эффект оказался очень неожиданный, на самом деле. Обычно, например, когда волосы животных попадают в оборотное зелье, то тот, кто его выпивает, становится похожим на это животное. Ну там обрастает мехом, хвост вырастает и так далее. А этот не только мехом оброс, но и повадки пушистика приобрел, пытался съесть всякий хлам. Э, что с вами?

Альбус и Марк со слегка ошалелым взглядом смотрели друг на друга.

— Ты думаешь о том же, о чем и я? — благоговейно спросил Марк.

Роза ничего не понимала.

— Зелье для полного превращения в животных, — с дрожью в голосе ответил Альбус.

— Именно! Это же просто прорыв! — заключил Марк.

— Эм-м, мальчики, а можно теперь мне объяснить, что за прорыв такой? — Роза недоумевала, как ее забавный рассказ про карликового пушистика-пациента вообще ко всему этому относится.

— Все очень просто и в то же время изящно, милая, — ответил Марк. — Альбус, объясни лучше ты. Ты же у нас теперь как никак преподаватель.

— Все действительно просто, — начал Альбус. — Из твоего рассказа об эффекте, который оказало оборотное зелье с шерстью карликового пушистика, мы поняли, что шерсть этого самого пушистика — это мощнейший ингридиент для оборотного зелья, который при должно использовании и некоторых дополнениях... Надо еще обдумать каких, но понять это будет не сложно, как мне кажется. Этот ингридиент при должном использовании и дополнениях позволит приготовить оборотное зелье для превращения в животных с сохранением сознания. Такая жидкая анимагия получается.

Высказав все это на одном дыхании, Альбус даже немного устал.

— И как вы до этого додумались? Мне ничего такого и близко в голову не пришло, — Роза удивленно смотрела на них.

— Тут нужно немного опыта и масса таланта, — засмеялся Марк. — Надо будет как-нибудь попробовать сварить такое зелье. А, Альбус?

Альбус воодушевленно кивнул.

— Мальчики, а я знаете что подумала. Может вам взять и опубликоваться с этим зельем в том журнале, который вы читаете. «Бритиш поушнс ревью». Это и для вашей карьеры полезным будет.

— Неплохая идея, — ответил Альбус. — Надо будет выкроить время и написать статью.

— Согласен, — сказал Марк.

Они закончили ужин, и Роза, встав из-за стола, сказала:

— Я устала сегодня очень, пойду спать. А вы, мальчики, если хотите, можете еще посидеть.

— Спокойной ночи, родная, — Марк поцеловал Розу в губы и в ее усталые глаза. Она пошла наверх.

— Черт, и как никто раньше не додумался про пушистиков, — сказал Альбус после небольшой паузы.

— Наверно потому, что любому эта идея показалась бы идиотской, — ответил Марк.

— Да.

Они немного посидели молча, и Марк предложил:

— У меня есть хорошая бутылка огневиски. Хочешь?

— Можно. Давай.

Марк достал бутылку и разлил по стаканам. От напитка приятно пахло чем-то тягостно успокаивающим. Альбус провел рукой по своим короткостриженым волосам и почесал густо заросшую бородой шею.

— У тебя теперь новая привычка? Бороду чешешь? — спросил Марк, ухмыляясь.

— Нет. Просто борода иногда чешется. Да и приятно ее почесать, в самом деле.

— Ну. Знакомая история.

— Я совсем плохо разбираюсь в алкоголе, но, по-моему, отличная вещь, — сказал Альбус, сделав несколько глотков.

— А я что говорил. Хорошая бутылка.

— Странно это. Два года, да даже год назад, я бы ни за что не подумал, что окажусь в такой ситуации.

— В какой ситуации?

— Ну ты женат на Розе, живешь с ней в собственном доме. Мог ты такое предположить год назад? Думаю, что нет. Я преподаю в Хогвартсе. Такого я тоже предположить не мог.

— Неожиданно все получилось, — улыбнулся Марк.

— А нам ведь всего по восемнадцать. И мы после школы совсем не этим хотели заняться. Помнишь, мы говорили о путешествии по миру. Ты сейчас об этом не жалеешь?

— Нет, отправиться в путешествие было бы, конечно, хорошо. Но я не жалею.

— Если бы ты был не женат, то еще можно бы было. О том, что так рано женился тоже не жалеешь? Нет, Роза моя кузина, я ее люблю, и хотел бы для нее только самое лучшее, поэтому не пойми меня неправильно. Но, черт, нам же всего по восемнадцать.

— Хм, здесь все просто на самом деле. Я люблю Розу, и я счастлив с ней. Да, иногда мне жаль всего того, о чем ты сейчас говоришь. Но сам рассуди, если тебе по душе что-то одно, то это не значит, что что-то другое должно перестать тебе нравиться. Нет. Но ты выбираешь, что для тебя важнее и лучше. Роза для меня гораздо важнее всего остального, и дураком бы я был, если бы из-за всяких пустяков от нее отказался. Хотя да, мне жаль, что у меня не будет этих пустяков. Ну и что с того?

— С тобой не поспоришь. Налей мне лучше еще.

Они сидели и болтали о всякой ерунде, пока Марк не сказал:

— Я думаю, что мне хватит. Хочу завтра быть свежим, а чувствую, что вот-вот и будет уже перебор.

— Да. У меня уже слегка в голове шумит.

Марк убрал бутылку. Альбус встал со словами:

— Ладно, рад был повидаться, но мне, наверное, пора.

— Приходи в любое время. Мы с Розой тебе всегда рады.

— Доброй ночи, — Альбус накинул мантию и открыл входную дверь.

— Доброй ночи.

Альбус аппарировал.

Марк провел ладонями по лицу, сгоняя сон и усталость. «Нет. Надо все же умыться», — подумал он. Прохладная вода принесла свежесть и бодрость. Он поднялся к себе в кабинет, сел за стол, поставил на него локоть и, уперев кулак, повернутый тыльной стороной ладони к полу, в губы, начал думать.

И все же до чего идиотская вещь с этими карликовыми пушистиками. Стыдно и написать про такое. Но зелье-то очень стоящее. Не знаешь, что и выбирать. Ха. Только сам недавно Альбусу говорил и объяснял. Про усталые глаза. Да, любить усталые глаза лучше всего. Черт, приятно иногда так выпить. Что туда добавить только. И в каком количестве. Ну да Альбус придумает. Ему теперь только об этом и думать. Или нет, и о другом тоже надо. А у меня совсем другое. И это гребаное предсказание. Забыл даже про него ненадолго. Но как все сходится. Нет, тут иначе и не придумаешь ничего. Хотя может что-то и есть, но я же не могу знать. А все-таки бутылка хорошая.

Он встал, спустился вниз и, не одеваясь, вышел на задний дворик, где Роза успела уже разбить небольшой садик по своему вкусу. Он стоял и дышал холодной и свежей сыростью ночи, сыростью земли и сыростью недавно прошедшего дождя. Затем он вернулся в дом и поднялся наверх в спальню. Роза крепко спала, завернувшись в одеяло. Он разделся и сел на угол кровати. Он окончательно решил, что в понедельник расскажет Теду о предсказании, и о том, что согласно предсказанию, то, чем они занимаются, угрожает гибелью всему магическому миру, разделся, лег рядом с Розой и постарался уснуть.

Альбус Поттер. 1 сентября 2017 года.

Поезд отъехал от платформы девять и три четверти и лениво поплелся по серо-необычному сентябрьском Лондону. Альбус и Роза вместе сидели в купе друг против друга. Кроме них в купе больше никого не было. Оба испытывали лёгкий мандраж и поэтому молчали.

— А я говорю, что нам сюда, — послышался голос за дверью. Она открылась, и в проеме показался светловолосый мальчик, которому, судя по всему, и принадлежал голос. В одной руке он держал клетку с совой, а другой вез за собой большой старомодный чемодан.

За ним в проеме показались ещё двое мальчиков, один несколько выше другого. Тот, что был повыше, также имел клетку с совой и чемодан. У другого же клетки не было, и весь его вид как бы выражал недоумение по поводу того, зачем бы ему вообще были нужны сова и клетка для неё.

Эти двое выглядели бы в точности, как телохранители светловолосого, если бы не их багаж и не выражение крайней степени неловкости на лице того, что был выше.

Светловолосый наклонил голову на бок, на мгновение задумавшись, и бесцеремонно вошёл в купе. Его несостоявшиеся телохранители последовали тому же примеру.

Немного провозившись с укладкой багажа, они, в конце концов, сели по местам.

— Тоже первый год в Хогвартс? — лениво спросил светловолосый, растягивая слова. Не дожидаясь ответа, он протянул руку Альбусу. — Меня зовут Скорпиус Малфой.

Альбус пожал протянутую ему руку.

— Альбус Поттер.

— А это... — Скорпиус указал на двоих, вошедших с ним.

— Фрэнк Селвин — не дожидаясь представления Скорпиуса, сказал тот, что был ниже.

— А я Маркус Селвин. Можно просто Марк, — сказал тот, что был выше.

Они обменялись рукопожатиями с Альбусом, после чего Альбус представил Розу.

— Это моя кузина, Роза.

— Уизли... — добавила уже сама Роза и обменялась со Скорпиусом напряженными взглядами.

— Вы уже знаете, на какой факультет попадете? — все также лениво растягивая слова, спросил Скорпиус. — Лично я собираюсь учиться на Слизерине. Вся моя семья училась там.

— С чего ты так уверен, что попадешь туда? — насмешливо спросил Фрэнк. — Никто точно не знает, где окажется.

— Я просто знаю, что окажусь на Слизерене, и все, — Скорпиус не изменил своей манере растягивать слова, но в его голосе появилась нотка раздражения.

— Думаю, что попасть на Слизерин было бы совсем неплохо, — вступил в беседу Альбус, вспоминая разговор с отцом на платформе. Но при мысли о потенциальных насмешках от Джеймса подумал, что лучше на Слизерин все же не попадать. Удивленный взгляд Розы только укрепил в Альбусе эти настроения.

— А я бы хотела попасть на Гриффиндор, — с вызовом в голосе сказала Роза, переводя взгляд с Альбуса на Скорпиуса. Скорпиус склонил голову на бок, как будто бы говоря всем своим видом, что на Гриффиндор, так на Гриффиндор.

— Какая разница вообще куда? Лишь бы только не на Хаффлпафф. Насколько я знаю, там невыносимо скучно, — сказал Фрэнк. — А на Слизерене и на Гриффиндоре, я думаю, одинаково весело. А ты, братец, точно на Рейвенкло будешь. Туда же только умных берут.

— Я совсем и не против, — ответил Марк, не обращая внимания на издевки брата. — Рейвенкло был бы отличным вариантом.

Альбус заметил, что Роза хотела было что-то сказать, но удержалась. "Наверно тоже боится попасть на Слизерин, поэтому хотела сказать, что Рейвенкло ей тоже нравится. Но уже так сильно защищала Гриффиндор, что постеснялась. Надо будет рассказать ей, что у Шляпы можно попросить, чтобы она отправила тебя туда, куда хочешь", — подумал Альбус.

В это время к купе подъехала тележка со сладостями. Проголодавшиеся дети купили сладости и молча принялись их уплетать.

В коридоре послышался топот ног. Раздался грохот. Кто-то в соседнем купе крикнул: "Дегенерат гребаный!" Раздался громкий смех нескольких голосов, затем какой-то шлепок и снова смех.

Дети выглянули из своего купе в коридор и увидели нескольких ребят, на вид с третьего-четвёртого курса, стоявших у соседнего купе и продолжавших посмеиваться. Среди них Альбус увидел и Джеймса. Из двери этого купе выглядывало разъярённое лицо другого мальчика, также на вид с третьего или четвёртого курса. Он был немного полноват и носил очки с прямоугольными линзами.

"Да ладно тебе, Квентин. Мы же просто прикалываемся", — весело обратился Джеймс к рассерженному мальчику. Тот явно хотел ответить на это Джеймсу что-то неприличное, но не успел.

В коридоре появились две девушки. Одна из них была Виктуар. Другая — брюнетка со стройной фигурой, острым подбородком и длинными чёрными ресницами, которые делали её глаза невероятно выразительными. На груди у второй девушки красовался значок старосты школы.

В свои одиннадцать лет Альбус, конечно, ещё совсем плохо разбирался в женской красоте. Но если раньше он думал, что никто не может соперничать с его кузиной Виктуар, то теперь понял, что ошибался. Девушка-староста могла.

Она с гордым и даже надменным видом спросила: "Что здесь происходит?" Компания третьекурсников, в том числе и Джеймс, постарались сделать вид, что все в порядке, но по ним все же было заметно, что они растерялись и немного испугались. Мальчик Квентин продолжил стоять с выражением ярости на лице, но ничего не сказал.

— Все в порядке, — наконец ответил Джеймс. — Мы просто веселимся.

Девушка-староста подошла ближе и заглянула в купе, в котором ехал мальчик по имени Квентин.

— Это ещё что? — сердито спросила она. — Вы тут шоколадными шариками бросаетесь? Все купе в шоколаде и взбитых сливках.

Она брезгливо попятилась. И спросила, обращаясь к компании Джеймса ещё более надменным тоном:

— Кто это сделал?

— Я, — ответил Джеймс.

— Профессор Флитвик об этом узнает. Надейтесь на его доброту, потому что если бы замдиректора осталась профессор МакГонагалл, то вас бы ждало очень серьёзное наказание, — она взмахнула палочкой, направив её в купе. — Эванеско.

— Подожди, Беренис, — вмешалась Виктуар. — Я уверена, что этого больше не повторится. Ребята просто заигрались. Вы ведь не станете больше этого делать, так, Джеймс.

— Нет, — ответил Джеймс.

— Джеймс мой кузен, Беренис. Если он говорит, что не будет, значит не будет.

— Хорошо, — Беренис окинула презрительным взглядом всю компанию. — Пойдём.

Они прошли по коридору мимо купе, из дверей которого Альбус и остальные наблюдали за происходящим. Виктуар подмигнула Розе. Та в ответ улыбнулась.

Джеймс посмотрел вслед уходящим девушкам и встретился взглядом с Альбусом.

Тед Люпин. 1 сентября 2017 года.

Тед проводил Виктуар на платформу и отправился на работу в Отдел Тайн.

Ему было необходимо дописать итоговый отчёт по проекту работы над мыслями и воспоминаниями и предоставить его главе Отдела и руководителю проекта мистеру Генри Свону.

Проект работы над мыслями и воспоминаниями реализовывался в течение двух лет. Тед и был приглашен после Хогвартса в Отдел Тайн специально под него. Над проектом работали только он и сам мистер Свон.

Мысль о том, что надо писать отчёт доставляла Теду лёгкое раздражение. Он не любил подобную работу. Но то, что двухлетняя работа наконец закончена, вселяло в него чувство облегчения.

Проект был интересный, работа была совсем не скучная, но за такой долгий срок эта тематика ему порядком надоела. К тому же проект не дал никаких положительных результатов. Почти все идеи и гипотезы, которые тестировались в рамках проекта, были отвергнуты. Конечно, определённые выводы были получены, отрицательный результат, в конце концов, тоже результат. Но это было совсем не то, на что рассчитывали, приступая к работе. Такая ситуация рано или поздно может уничтожить энтузиазм почти у любого. С Тедом, по крайней мере, это случилось. Он понимал, что проект по сути можно было закрывать и раньше. Но у мистера Свона был свой особый интерес, поэтому он цеплялся за каждую возможность, какой бы мелкой и незначительной она не казалась.

Тед просидел за своим рабочим столом около полутора часа, затем собрал свитки пергамента с написанным отчетом и направился в кабинет к мистеру Свону.

— Приветствую, приветствую, — в своём обычном стиле встретил вошедшего в кабинет Теда мистер Свон.

— У меня отчёт, — сказал Тед и положил свитки на стол главы Отдела.

— Отлично, отлично, — мистер Свон взял один свиток, развернул и бегло просмотрел. — Чуть позже я ещё раз все внимательно прочту, а затем передам ваш отчёт в архив.

— Хорошо, сэр, — ответил Тед.

— Спасибо за помощь в этом проекте. Жаль, жаль, конечно. У меня были большие надежды. Мера с Непреложным обетом, которую мы ввели, конечно, повышает секретность и безопасность нашей информации. Но любой серьёзный легилимент может узнать много интересного, пообщавшись с большинством наших сотрудников. Я надеялся, что в результате нашей работы мы сможем этому помешать. Но, увы, увы. Что ж, для нас с вами, Тед, есть все же некоторые плюсы, не так ли? Я думаю, что в Британии мало найдется, если вообще найдётся, волшебников, освоивших легилименцию и окклюменцию, так, как вы и я. Но к делу. Вы видимо хотите обсудить со мной вашу дальнейшую работу.

— Да, сэр, — ответил Тед.

— Насколько я помню, вас интересовала тема гоблинского кузнечного ремесла. Я бы посоветовал вам кого-нибудь из наших сотрудников, но данной тематикой никто не занимается. Если вы ещё заинтересованы в этом, то можете приступать к работе. Я бы рекомендовал проанализировать имеющуюся в нашей библиотеке литературу, чтобы понять какие проблемы в этом направлении вообще существуют. У меня есть одна идея, но она совсем на далекое будущее. Если у вас нет вопросов, то можете приступать. Приходите позже обсудить первичные результаты и дальнейшие действия.

— Да, сэр. Эта тема мне интересна, и я этим займусь.

Джеймс Поттер. 15 июня 2019 года.

Жаркое июньское солнце предвещало очень приятный день для студентов, заканчивающихся очередной свой год обучение в Хогвартсе. Но Джеймса жаркая погода не очень радовала, потому что сегодня ему нужно было отрабатывать наказание. Отработка состояла в перекопке школьного огорода. И, конечно, без помощи магии. Это наказание он получил по нелепой случайности, но получил не только он один.

Джеймс встретился с Квентином, который тоже должен был отрабатывать наказание, и они вместе пошли к хижине Хагрида. Солнце светило беспощадно, на небе не было ни облачка, и Джеймс уже проклял эту отработку, не пройдя ещё и половины дорожки, ведущей к хижине и Запретному Лесу.

— Чёрт, не припомню, чтобы в Хогвартсе хоть раз была такая жара, пока мы тут учимся, — обратился он к Квентину.

— Ну, — согласился Квентин.

Они вышли на школьный огород, где их уже ждал Хагрид с лопатами. С Хагридом был ещё один мальчик. Джеймс знал, что это Гриффиндорец на год старше него, заканчивающийся пятый курс, но не был с ним знаком и не знал его имени. Судя по всему, ему тоже назначили отработку.

— Я переехал сюда, в Англию, из Северной Ирландии. Мои родители англичане, но мы жили там из-за работы отца. У нас там такого не было, конечно, — Квентин и Джеймс работали лопатами и разговаривали.

— Чего такого? — спросил Джеймс.

— Там если ты кого-то оскорбляешь, то ты оскорбляешь. Я имею в виду, что если тут ты скажешь кому-то, что он дерьмо, то это ни черта не значит. Там за такие штуки ты отвечать должен, — продолжил свой рассказ Квентин.

— Вполне справедливо, — сказал Джеймс.

Уже не в первый раз он обратил внимание, что парень с пятого курса довольно давно перестал работать и прохлаждается, если можно прохлаждаться на такой жаре, оперевшись на лопату.

— Эй, ты работать будешь или нет! — крикнул ему Джеймс.

— Да-да, — неопределенно ответил тот.

Джеймс продолжил копать и возобновил разговор с Квентином.

— Интересно наверно расти среди маглов. — сказал он.

— Ничего особенного на самом деле, — ответил Квентин.

— Я с маглами почти не общался за всю свою жизнь. Мой дядя магл, но наша семья не часто с ним видится, — Джеймс снова посмотрел на пятикурсника. Тот по-прежнему не работал. На этот раз он рассеяно вглядывался в дебри Запретного Леса.

Джеймс взял свою лопату, подошёл к пятикурснику и ударил его рукояткой лопаты по спине. Гримаса боли и страха исказила его лицо.

— Давай работай, урод, твою мать! — выругался Джеймс.

— Ладно-ладно, — напугано ответил пятикурсник и принялся копать. Джеймс вернулся к Квентину.

Ночью этого же дня Джеймс долго ворочался в постели и не мог уснуть. Он все вспоминал про парня, о котором ему рассказал днём Квентин. Он был соседом семьи Квентина, когда они жили в Северной Ирландии, и он разбился на мотоцикле. Джеймс думал о своей матери, постоянно представлял её лицо. Он много раз прокручивал в памяти то, как он обошелся с пятикурсником на отработке, его испуганное, жалкое выражение. Ведь его же тоже растила его. Снова представлял лицо матери, думал, чтобы сказала или подумала она и чтобы бы сказали и подумали те две другие. Этого мотоциклиста и этого пятикурсника. В его груди то и дело мешалось какое-то тяжелое, щемящее чувство и приступы тошноты.

Он проснулся рано, около четырёх часов утра. Подушка и ворот пижамы были мокрые от холодного пота. Он промучился ещё с полчаса и снова уснул.

Марк Селвин. 1 января 2021 года.

Они с переменным успехом пытались протиснуться на свои места мимо собравшихся на небольшой уютной квиддичной арене, которая была домашней для Холихедских Гарпий, зрителей.

Правда в такую погоду по-настоящему уютно могло быть только дома или в Хогвартсе. Лил мелкий дождь, и порывистый ветер сносил холодные капли прямо в лицо. Но такая погода не повод для отмены квиддичного матча. Тем более в так любимую многими болельщиками стадию сезона — Boxing Day.

— Эй, Ал, а Джеймс почему с нами не поехал? — спросил Фрэнк, обращаясь к Альбусу.

— Он говорит, что ему интересно играть в квиддич, но не очень интерсно смотреть, особенно тут, в Британии, — ответил Альбус.

— Чушь какая-то, — сказал Фрэнк. — Британия ему чем не понравилась?

— Я, на самом деле, отчасти согласен с Джеймсом, — вмешался в разговор Марк. — Все же на континенте играют в совсем другом стиле. Он может и менее зрелищный, но более интересный. На мой вкус, конечно.

— Тебе вечно не угодишь, — сказал Фрэнк.

"Кто бы говорил", — с усмешкой подумал Марк.

— Ну ты-то мастер угождать, Фрэнк, — язвительным тоном заметил Скорпиус.

— Чего? — непонимающе спросил Фрэнк.

— Миссис Поттер, вы лучший журналист, который у нас в стране пишет о квиддиче, — передразнил Скорпиус.

— Но это так! Я и правда так считаю! Ал, ведь твоя мама, она ведь не подумала...

— Все нормально, — успокаивающе ответил Альбус. — Я думаю, ей было приятно.

— Но и на самом деле, надо будет поблагадарить ее за билеты, — уже другим, более серьезным тоном добавил Скорпиус.

— Да, — согласился Марк. — Жаль, что нам тоже нельзя на места для прессы.

— Ладно, игра начинается. Надеюсь Гарпии побольше сегодня напихают этим блювотным, — команда-соперник Гарпий по матчу была злейшим врагом любимой команды Скорпиуса, к тому же занимала первую строчку в турнирной таблице Лиги. Его предпочтения в этом поединке были очевидны.

Команды в специальной зимней экипировке вышли на поле, и матч начался.

— Уу-ху,да! Квиддич это нечто! Я говорил, что Джеймс чушь несет. Не инетересно смотреть. Да это один из лучших матчей в сезоне! — Гарпии победили в упорной борьбе с обилием забитых мячей, и Фрэнк, также болевший в этой игре за Гарпий был очень доволен.

Альбус и Скорпиус тоже были очень рады, один Марк не выражал особых эмоций.

— Эй, братец, а ты чего такой кислый? Ты же у нас главный сторонник Local Team Support и все такое. Сегодня Гарпии для нас, можно сказать, local.

— Моя local team — это Trois Lis de Sancerre. Ты между прочим тоже плакал, когда они проиграли в полуфинале европейского кубка в 2013, — ответил Марк.

— Да нам тогда всего по семь лет и было. Чего ты от детей хочешь, — снисходительно сказал Фрэнк.

— Ну, для меня, то, как я сижу тем вечером на кухне, и у меня сами собой текут слезы — это одно из самых ярких и важных воспоминаний в жизни, — серьезно ответил Марк.

С полминуты они молча пробирались к выходу со стадиона, а потом Альбус сказал:

— По-моему, ты через чур заморачиваешься.

Джеймс Поттер. 2 сентября 2021 года.

— Эй, у тебя все в порядке, — спросил Квентин по дороге в Большой Зал на обед.

— Да, все нормально, — немного рассеяно соврал Джеймс.

Не говорить же в самом деле правду, так.

— Просто ты какой-то хмурый ещё с поезда, — не отставал Квентин.

— Нет, правда все нормально, — снова соврал Джеймс.

— Ну, ладно.

Нет, серьёзно, лучше об этом никому не говорить, даже Квентину. А уж ей точно.

После обеда была ещё арифмантия.

Чёрт, этого ещё не хватало. Джеймс постарался пойти немного в другом направлении, но Квентин этого не понял и пришлось идти за ним. Сделать вид, что не заметил? Нет, уже поздно.

Она с обеспокоенным лицом коснулась его руки и спросила:

— С тобой все в порядке?

Волосы повязаны красно-золотым шёлковым платком.

— Да, все нормально, — сухо ответил Джеймс, стараясь побыстрей отделаться. — Нам на арифмантию.

И не дожидаясь, что ответит её встревоженное лицо, пошёл дальше.

Волосы развиваются. Ковбой.

А это точно не блажь? Нет уж, если принял решение, то уж хотя бы тут изволь. Но трус все таки лучше чем подлец. Подлостей я по крайней мере не делал.

Ах, черт, а ведь в глубине души все равно хочется, чтобы ничего не вышло. Но нет, надо до конца дойти. Хотя мне это никогда особенно не нравилось. Но и в Гринготтс я хотел от неимения каких-то внятных вариантов.

Он постучал в дверь.

— Войдите.

— Добрый вечер, профессор.

— Джеймс, проходи, садись, — пригласил дядя Невилл.

— Я к вам по важному делу, сэр. Я хочу записаться на курс по уходу за магическими существами, — сказал Джеймс.

Дядя Невилл удивленно посмотрел на него, ожидая продолжения.

— Я не ходил на него в прошлом году, и чтобы сдать ЖАБА мне нужно будет ходить и к шестикурсникам. Но я готов. Лишь бы только была такая возможность.

— Мы с тобой обсуждали твою будущуюю карьеру, и я думал, что ты собираешься в Гринготтс. Зачем же тебе понадобился уход за магическими существами? — спросил дядя Невилл.

— Я передумал на счет Гринготтса. Я хочу изучать драконов. Для этого у меня есть весь необходимый набор курсов, кроме ухода за магическими существами, без которого ни к каким драконам меня никто не пустит.

— Что ж. Ты обсудил это с родителями?

— Пока нет. Я хотел сначала узнать, возможно ли это или нет, а потом уже написать домой, если все получится.

— Хм... Я поговорю с профессором Флитвиком, думаю что это можно будет устроить. Но ты точно уверен, что хочешь отказаться от Гринготтса? Так внезапно, странно. Такое не часто бывает.

— Да, сэр, я точно уверен, — ответил Джеймс.

— Ну хорошо, я поговорю с профессором Флитвиком. Думаю, что он организует для тебя эти изменения в расписании. Но ты еще раз все обдумай и напиши домой, ладно? — сказал дядя Невилл.

— Да, сэр. Большое спасибо.

Фрэнк Селвин. 12 ноября 2022 года.

Он получает передачу и на всей скорости устремляется к кольцам. Гадкие загонщики. Пас на партнера.

Да чтоб тебя, я бы такой забил. Но выигрывать надо. Надо! Лучше шанса на Кубок у нас уже не будет.

Но брата так просто не пробить, хорошо хоть Скорпиусу придется попотеть.

Он снова получает передачу.

Слава Альбусу! Эти проклятые загонщики мне не так мешают.

Он набирает скорость и обходит слизеринского охотника. Теперь один на один с братом. Что??

Обыгрывая соперника, он не заметил, как Марк отлетел от колец прямо ему на встречу. На полной скорости Фрэнк зацепил концом метлы лоджыку брата, их закружило, но Марк успел выхватить у него квоффл. Черт!

Но больно братцу досталось метлой по ноге.

Сколько там уже? Нам бы задел по очкам побольше. Проиграть Рейвенкло по очкам будет невыносимо.

Снова комбинация и снова тот не забил. Да как так?

Это единственный выход. Может поможет.

Он разогнался и на полном ходу врезался в Марка. Коленом в колено, аж самому больно.

— Прости, братец, — пролетая мимо брата сказал он с невинной улыбкой.

— Что у тебя с ногой? — обеспокоенно спросила Роза.

— Да, ерунда. Колено болит, наступить больно, — морщась ответил Марк. — Сейчас расхожусь, и пройдет.

— Прости, братец. Это я виноват, — сказал Фрэнк.

— Все нормально, это же квиддич, — равнодушно ответил Марк.

— Тебе в больничное крыло надо, — настаивала на своем Роза.

— Нет. Правда не нужно. Сейчас расхожусь. Ну или будет у меня такая особенность — больное колено. Но в больничное крыло не пойду.

Роза нахмурилась, но замолчала.

Джеймс Поттер. 24 августа 2024 года.

Не зря на день раньше приехал. А то был бы, как оборванец. Не знал, что так долго парадные мантии делаются. Целый день и в моём присутствии половину времени. За срочность половину месячного заработка отдал. Хорошо, что мне их все равно девать некуда. Даже мантии парадной и то не было. Зато Розе на свадьбу подарок отличный, ну и мантия вот.

Надо бы с Квентином встретиться. Сколько уже? Год не списывались даже или около того. Что у него там с фотографией, интересно. Не слышал, чтобы он в Пророк фотографом устроился, но откуда мне слышать. Больше даже, в марте. Он мой единственный друг, что ни говори. Не уверен, что он думает также, но возможно.

Танцевать пошли. Я бы тоже мог, но решил по-другому. Это, наверно, и есть настоящий я. Но часто у меня проскакивает старое. Delectatio morosa. С другой стороны, когда выбрал что-то, то это уже потом дальнейшее определяет. Так что, может мне только так кажется, что настоящий, а на самом деле тот другой я настоящий.

Пить хочется, пойти лимонад выпить?

— Ал, не хочешь лимонада глотнуть?

— Пойдём, — ответил брат, сидевший рядом за столиком.

Обязательно нужно с ним поговорить потом. Младший брат. Шафер, лучший человек.

Люблю лимонад с мятой, действительно освежает. Но потом пить начинает хотеться. К нам идут.

— Джеймс! Как я рада, что ты приехал, — сказала сияющая Роза.

— Разве я мог пропустить свадьбу своей любимой кузины, — обнял Розу. — Поздравляю, — пожал руку Марку.

— Спорю, что ты всем своим кузинам говоришь, что они любимые, — пошутила Роза.

— Нет, — улыбнулся. — Правда.

На самом деле правда.

— Ну, хорошо, — Роза улыбнулась в ответ. — Мы к другим гостям пока пойдём. Ещё увидимся.

Налил ещё лимонада и выпил.

Вот смотришь, на самом деле, и думаешь, слава Богу. Просто вот так и должно быть. Редко у кого, конечно, так выходит. У меня, например, у нее, например. А все из-за того, что мы не можем правильно понять, кто мы. Квентин вот тоже. Да и у них, наверно, все не так просто, только внешне так. А как в действительности, я не знаю. Но ведь все равно хочется думать, что у них все так, как кажется. И если хотя бы немного так, то слава Богу. Может и у других тоже так будет. Точно будет, если хоть немного постараться.

Вот почему я считаю, что она все не искренне делала. В обстановке, когда мы наедине, она один человек, а когда с кем-нибудь еще , то уже другой. Но и со мной иногда пыталась. Нет, и я даже все прекрасно понять могу. Я сам такой, но она особенно. Но это то мне и не нравится. А она все больше в это углублялась. Поэтому и пришлось так разминуться, хотя возможно, нет, скорее всего, это малодушие. Не можешь себя в тяжелые, неудобные и неловкие ситуации ставить. Но теперь то уже поздно. Теперь у меня своя жизнь, а у неё своя. И две совсем разные, в разных направлениях. Я сделал свой выбор, а она, похоже, свой. Может и не отдавая себе в этом до конца отчёта. Но надо отдать ей должное, она до последнего стремится быть тем, кем хочет, хотя на самом деле, я почти убеждён, и не такая. Но ближе, чем я, конечно. Легче, проще. С одной стороны.

Странно всегда получается, на самом деле. Рассуждаешь в какой-то ситуации и понимаешь, что как бы себя ни повёл, то проявляешь малодушие. Хотя казалось бы и два противоположных поведения, а все одно. Малодушие. А реально понимаешь, как надо правильно поступить, то сил не хватает, уже только от трусости. Трусость и малодушие, не совсем одно и то же. Есть разница. Поэтому самое лучшее не поддаваться трусости, тогда может и не попадешь в ситуации, когда малодушие неминуемо. Оно, конечно, всегда минуемо, но я почему-то не могу его избежать.

А она сейчас продюсирует какую-то рок-группу. Пока не очень известные. "Звук и ярость", нет "Шум и ярость", кажется. Да, точно.

Я слышал пару записей. Ерунда для тринадцатилетних девочек, не более. И это при таком громком названии.

Эх, интересно куда она движется. При таком занятии в мою сторону, конечно, вряд ли. Но а вдруг. Ведь и так тоже может быть. Медленно.

А пока движется, то гуляет с каким-нибудь смазливым парнем. Каким-нибудь Грегори. На которого и посмотреть-то противно на самом деле.

Но я почему-то думаю, что лет так в сорок или может позже, как дядя Невилл, мы возьмём и все поймём. Смешно может прозвучать, никаких предпосылок нет, и я даже не представляю, как это могло бы устроиться.

Маркус Селвин. 9 сентября 2024 года.

— Доброе утро. Как выходные? — спросил вошедший в кабинет Тед.

— Доброе утро. Неплохо, — ответил Марк, усаживаясь за свой рабочий стол и перелистывая несколько страниц лежащей на столе толстой книги. — Успел обдумать некоторые моменты. Сегодня поищу в библиотеке кое-что по этому поводу.

— Это хорошо. Ну что? Пойдём ещё посмотрим? — сказал Тед.

— Пошли, — согласился Марк.

Они вышли из кабинета и пошли по коридору. Зашли в круглую комнату за чёрной дверью, которая закружилась и остановилась, оставив перед ними нужную дверь.

Открыв её, Марк окончательно принял решение.

Комната была небольшая, прямоугольной формы. Она была абсолютно пустой, за исключением того, что у дальней стены напротив входа стояла платформа, на которой лежала сфера. Казалось, что сфера была сделана из хрусталя или из огромного алмаза, которому чье-то неведомое мастерство придало совершенно правильную сферическую форму.

Комната была слабо освещена бледно-голубым сиянием сферы, внутри которой непрерывно двигались и смешивались волны серебристого и золотистого света.

Тед и Марк зашли в комнату, и дверь за ними закрылась. Тед подошёл к платформе и взял сферу, которая легко помещалась в его ладони, имея размеры Золотого Снитча. Тед внимательно разглядывал сферу несколько секунд, а затем спросил:

— Ты никогда не замечал, что если подержать её несколько минут, то она начинает немного нагреваться и покалывать пальцы? Потом кладешь её, снова прикасаешься, а она уже такая же холодная, как и всегда, но пальцы потом некоторое время ещё колет.

— Я никогда не держал её так долго, но один раз мне и правда почудилось покалывание в пальцах. Но я думал, что только почудилось.

— Это интересно и необычно, — задумчиво проговорил Тед.

— Послушай, Тед, — начал Марк. — Меня всегда интересовало все, что связано с приключениями, если это можно так назвать, хотя они, конечно, таковыми вовсе и не являются, мистера Поттера. Я вытянул из Альбуса все, что он об этом знал. И ты наверняка знаешь, что профессор Трелони, она настоящая прорицательница.

— Да, знаю, — подтвердил Тед. — А что?

— Вообщем, Альбус слышал, как она сделала новое предсказание, настоящее. В нем говорится, что магический мир в опасности, и что есть кто-то, кто может его спасти. Но ему будут мешать. А ещё то, что некая дверь открыта, и что для спасения её надо закрыть. И я думаю, что это наша дверь.

— Гм, — Тед откашлялся. — Ну, будь я на твоем месте, то тоже бы рассудил, что это было бы уж совсем невероятное совпадение, что тогда, когда открылась наша дверь, пророчество говорило о какой-то другой двери. Я думаю, ты прав, и это действительно наша дверь.

— Но как такое может быть? Как может то, что сокрыто здесь — Любовь, быть причиной гибели магического мира? Для меня до сих пор удивительно, что Любовь — это сфера со светом, пусть даже и таким, но как она может угрожать чему-то?

— Видимо ты не очень внимательно слушал, что тебе рассказывал Альбус о моём крестном. Любовь может быть смертельно опасна. Никто не понимал этого, раз сфере удалось пробыть здесь так долго. Со времён строительства Азкабана, когда сфера была найдена на морском дне, прошло несколько столетий. Хотя, я думаю, те, кто понимал всю её силу, не пытались воспользоваться сферой. Я так же, как и ты, не знаю, на что способна сфера и как ее можно использовать. Не знаю я даже и того, кто и почему решил, что эта сфера — это Любовь. Но все источники, которые я видел, сходятся в этом, не давая, правда, объяснений. Но времена, когда Любовь недооценивали, прошли. Мистер Свон, Марк, очень умный человек, и, как и ты, посвятил много времени истории Гарри Поттера. И он понимает. Но, при всем моём уважении, не все. Ты же не думаешь, что его интерес и разрешение открыть дверь к главной тайне Отдела Тайн, случайно совпали с обострением министерского конфликта. Нет, для него цель нашей работы в том, чтобы выяснить, как применить сферу в возможной войне. Я думаю, что он попытался проверить тебя, прежде чем допустил к этой работе. Он доверяет нам, даже не сильно пытается скрыть свои истинные замыслы. К счастью, я уверен, что он не строит планы по захвату власти с помощью сферы. Пока.

— Но если так, — сказал Марк. — То тогда нам лучше прекратить работу. И закрыть дверь, как говорит пророчество. Тогда мир будет в безопасности.

— Я сомневаюсь, что если мы откажемся от этой работы, даже объяснив мистеру Свону свои причины, то он не назначит кого-то на наше место или не займется этим сам. Я получил задачу исследовать сферу и её свойства не в последнюю очередь потому, что мистер Свон считал, что сфера — это, скорее всего, работа гоблинов. А я единственный специалист в Отделе по гоблинскому ремеслу. Но даже за то небольшое время, как мы этой работой занимаемся, я уже почти уверен, что сфера не имеет к гоблинами никакого отношения. Это означает, что я почти без ущерба могу быть заменен на этой работе. Но отказываться от неё я и так не собираюсь. Я учёный, и мой интерес исключительно научный. Тем более, что, работая здесь и зная о пророчестве, я могу лучше контролировать ситуацию.

— Да, пожалуй, ты прав. Я тоже останусь, — ответил Марк.

Фрэнк Селвин. 9 сентября 2024 года.

— Наконец интересное задание, а? — сказал Фрэнк.

— Да, — нехотя подтвердил Скорпиус.

Они шли мимо Лондонской Школы Бизнеса, неподалёку от дома Фрэнка на Парк роуд. На улице было прохладно для второй недели сентября, так что даже Фрэнк был вынужден плотно застегнуть свой мундир школы авроров.

Учебный год уже набирал обороты, и у здания ЛШБ было много студентов.

— Нравятся мне эти лёгкие плащи с поясом, — сказал Фрэнк, после того как мимо них прошли три девушки одетые в эти самые плащи.

Скорпиус промолчал, но скрипнул зубами.

— Что-то в них есть такое притягательное. Не знаю. Хотя летние наряды все равно лучше. В них они как-то свежее смотрятся, что ли. А зимой ещё попробуй найди симпатичную девочку, — продолжил Фрэнк, не обращая внимание на молчание друга.

К фонарному столбу прислонился парень, обнимавший девушку. Та обнимала его в ответ и оттягивала и покусывала его переднюю губу.

— Чёрт, и почему все хорошие девчонки гуляют со всякими пижонами? — сказал Фрэнк, пройдя мимо.

Скорпиус снова ничего не ответил, но усмехнулся.

— Что? — спросил Фрэнк.

— По-твоему твой брат, который только недавно женился, тоже пижон?

— Нет, — ответил Фрэнк. — Но это редкий случай.

— Или я пижон, встречаясь с Лили?

— Ну, вот ты, как раз пижон и есть.

— Что? — разозлился Скорпиус. — Да ты и есть главный пижон. Со своей вальяжной манерой, вечной небрежность в одежде и постоянными тупыми шуточками.

— А, нет-нет, — злорадно ответил Фрэнк. — Ты не пижон, нет. Я ошибся. Прошу простить меня великодушно. Ты недотрога. Может у вас с Лили все поэтому и не клеится, а? Не вечно же ей терпеть, как ты сцены закатываешь.

— Иди ты к черту. Не болтай о том, чего не понимаешь. Это не твоего поганого ума дело.

На встречу им шли три девушки, держащие в руках надутые воздушные шарики, зажимая отверстия для воздуха пальцами. Одна из девушек поднесла шарик ко рту, втянула гелий и сказала им пискляво-мультяшным голосом:

— Мальчики, вы такие сексуальные!

И все три девушки рассмеялись такими же пискляво-мультяшными голосами.

Фрэнк тоже засмеялся, и даже рассерженный Скорпиус улыбнулся.

— Ладно, извини, — примирительно сказал Фрэнк. — Пойдём лучше, нам пора.

Они свернули в ближайший переулок и аппарировали.

Каллидус Блэнч уже ожидал их на опушке леса, на окраине небольшого городка.

— Что ж, дементора в последний раз видели здесь, — сказал он. — Нам нужно прочесать эту часть леса до того, как стемнеет. Фрэнк, ты пойдёшь с северо-востока. Скорпиус, ты отсюда, с юга. А я пойду с северо-запада. Запускаемых патронусов каждый по своей дуге леса и сходимся к центру. Если дементор укрывается в лесу, то мы непременно его обнаружим. Вы не участвовали в таких операциях, поэтому ещё раз поясню, что недавно открытый способ уничтожения дементоров работает, если дементора атакуют по меньшей мере три патронуса, и если он плотно зажат в кольце и не может ускользнуть. Так что будьте внимательней. Эти дементоры шустрые твари. Теперь пошли.

Фрэнк аппарировал на назначенную ему Каллидусом точку, запустил патронуса, и, пуская патронуса по дуге вдоль своего участка леса, начал продвигаться вглубь чащи, взмахивая палочкой, чтобы расчистить свой путь от сухих веток, листьев и густо растущего подлеска.

Спустя некоторое время ему показалось, что он увидел между деревьев темную фигуру, которая мгновенно исчезла при появлении его патронуса.

Значит дементор все же тут.

Фрэнк направил патронуса передать эти сведения Скорпиусу и Каллидусу Блэнчу.

Продвинувшись ещё глубже в лес, он снова увидел темную фигуру, которая на этот раз двигалась прямо на него. В дали, за деревьями он увидел свечение. Похоже, патронус Скорпиуса.

Увидев патронус Фрэнка, дементор вновь отступил, но тут в другой стороне за деревьями тоже появилось свечение. Патронус Каллидуса Блэнча.

Дементор остановился. Фрэнк увидел патронус-черепаху Скорпиуса и направил своего ему на встречу. Вместе они погнали дементора прямо на Каллидуса.

Из-за деревьев появился патронус Каллидуса — огромный волк. Дементор окончательно попал в ловушку.

Фрэнк и Скорпиус стремительно направили своих патронусов на дементора. То же сделал и Каллидус Блэнч. Три светящиеся фигуры врезались в дементора и рассеялись в воздухе сотнями ярких песчинок. Дементоров исчез.

"Это было эффектно. Но скучновато, почти никакой опасности", — с сожалением подумал Фрэнк.

Скорпиус Малфой. 27 октября 2024 года.

Ещё вчера вечером в Лондоне зарядил неприятный мелкий холодный дождь.

— Он на всем острове идёт что ли, — раздражённо пробормотал Скорпиус, заходя в " Три метлы".

Сегодня должен был быть первый выход студентов Хогвартса в Хогсмид в этом учебном году, и Скорпиус прибыл туда, чтобы встретиться с Лили.

После августовского дня рождения у Маклаггенов они сильно поссорились, и после этого не виделись и не списывались.

Скорпиус решил сделать попытку наладить отношения, понимая, что в сложившейся ситуации виноват скорее он.

Он сел за маленький столик и стал дожидаться Лили, ничего не заказав.

Мало-помалу зал заполнили студенты, мало удрученные неприятной погодой. Но Лили так и не появлялась.

"Может вообще сегодня не вышла в деревню", — обеспокоенность подумал Скорпиус.

Спустя ещё некоторое время Лили наконец появилась. Дверь в паб открылась, и в неё вошла смеющаяся компания. Вместе с Лили были два семикурсника. Одного из них Скорпиус знал. Это был гриффиндорский охотник Скотт Вуд. Другой был с Хаффлпаффа. Энди Макмиллан или как-то так. Точно Макмиллан, но имени Скорпиус не помнил.

Они прошли к свободному столику. Скотт Вуд, пропуская Лили, приобнял её за талию, а безымянный Макмиллан отодвинул для неё стул.

Скорпиус в ярости встал из-за своего стола и, распихивая всех на своём пути, направился к ним.

Лили его заметила, и на её лице проскользнуло испуганно выражение.

Скорпиус подошёл, и, взяв Лили за локоть потянул, чтобы отвести в сторону для личного разговора.

— Хей, — отстраняя руку Скорпиуса, Скотт Вуд встал со своего места явно недовольный поведением непрошенного гостя.

"Ну, сделай ещё хотя бы одно движение", — злобно подумал Скорпиус, уже схватив в кармане палочку.

— Все нормально, — сказала Лили, обратившись к Скотту Вуду, и отошла в сторону вместе со Скорпиусом.

— Как это понимать? — тихо, но со стальными нотками в голосе проговорил Скорпиус.

— Что? — невинно улыбнувшись, спросила Лили.

— То, что ты ведешь себя, ведешь себя... так, — он знал, как именно, но вслух не сказал.

— Что такого? Я просто гуляю с ребятами и все.

— Ты считаешь это нормальным? При мне?

— Что при тебе? Я тебя уже два месяца не видела, а ты появляешься и снова закатываешь истерику.

Скорпиус развернулся и вышел из паба. Он немного прошёл под дождём, яростно размышляя и от злости напрягая скулы.

"Фрэнк был прав, симпатичные могут гулять только с пижонами."