Хогвартс. Возвращение (джен)

Первым в это утро был Купер. Он прибежал в спальню третьего курса прямо в пижаме и взгромоздился Джеймсу на живот, от чего тот громко охнул. Со словами "это тебе пригодится", Ширли прихлопнул именинника довольно толстой маггловской книгой под названием "Самоучитель игры на шестиструнной гитаре". Джеймс, действительно, хотел научиться играть на гитаре с тех самых пор, как однажды в гостях у Дурслей услышал пластинку с бразильской музыкой, но инструмента у него не было, и чем ему мог помочь в его желании учебник, тем более маггловский, который не поёт и ничего не объясняет, Джеймс не понял. Всё же он поблагодарил Ширли, изобразив на лице счастливую улыбку, и Купер, страшно довольный собой, побежал умываться, сверкнув голубой с серебряными пингвинчиками пижамой.

На выходе мальчик крикнул кому-то "он уже проснулся", и Джеймс тут же услышал тоненький голосок Рози:

— Дже-е-еймс! Пади-и-и!

— Я ещё сплю! — громко крикнул Поттер и ехидно улыбнулся.

— Ну Дже-е-еймс!

— Ладно, Джинджер, ползи сюда, мы все одеты! — прокричал парень, после чего в дверях возникла Рози, в такой же пижаме, как у Купера и, кажется, с чем-то таким же бесполезным в руках. Она тоже взгромоздилась на Джеймса и сунула ему в нос длинную шкатулочку:

— Это под волшебную палочку! — с благоговением произнесла она. — Я её по размеру подбирала! — она сползла с брата, подарила ему, как довесок к инкрустированной шкатулочке, звонкий поцелуй, вызвавший в спальне мальчиков третьего курса приступ кашля и, ничего, кажется, не заметив, убежала одеваться.

Третьим пришел Фред. Он подарил Джеймсу толстенную иллюстрированную энциклопедию "Метла. Высший пилотаж", на которую тот давно уже засматривался во "Флориш и Блотс".

— На заработанные купил! — похвастался Фред.

— Класс! — Джеймс наконец-то сел в кровати и с восторгом раскрыл книгу на первой попавшейся странице. — Слушай, Фред, — поморщился Джеймс, — как ты выносишь всю эту мелюзгу? Они меня за утро уже всего истоптали и обслюнявили!

— Ты старший? Значит, терпи! — потрепав брата по макушке, Фред пошел собираться и уже от двери добавил: — Забыл, как сам-то по Тэду скакал?

— Что-то мне кажется, что Тэд тогда был чуток покрупнее, чем я сейчас, — пробубнил Джеймс и, неохотно расставшись с энциклопедией, начал наконец одеваться.

* * *

В гостиной он огляделся в поисках Эшли, но её не было. Первоклашка из группы Рози, пискнув "змрждень, Поттр", сунула ему в руку что-то мелкое и убежала. Он раскрыл ладонь. Это была, конечно же, ещё одна бесполезная штуковина — девчачья фенечка, что-то вроде ключика на цепочке.

Тут на именинника, словно средней тяжести ураган, налетела Эшли. Она замотала Джеймса в шарф, напялила ему на голову шапку, как раз какую он хотел, как у североамериканских индейцев — с ушками, всё синее с серебром, и гордо заявила:

— Это я сама! Гермиона научила.

Эшли поправила на нём шарф, загнула оба ушка шапки, потом отогнула одно, окинула мальчика оценивающим взглядом и, кажется, оставшись довольной, обхватила его за шею и звонко чмокнула, так же как и Рози, куда-то в висок. Джеймс недовольно пробубнил:

— Ведешь себя как девчонка, звенит же! — и потряс мизинцем в ухе.

Эшли пожала плечами и ехидно спросила:

— Как тебе шкатулочка?

— Буду складывать туда всякий бесполезный хлам, — и Джеймс, разжав кулак, показал ей фенечку.

— Откуда это у тебя? — нахмурилась Эшли.

— Девчонка дала, — парнишка пожал плечами.

— Какая девчонка?

— Мелкая. Белобрысая, — Джеймс поморщился, — патлатая такая… с Джинджер вместе учится.

Со словами "ну с этим я, пожалуй, сама разберусь, за завтраком увидимся", Эшли сцапала фенечку и ускакала в сторону девчачьих спален.

Джеймс вышел наконец в коридор, где его ждали близнецы с солидным пакетом из отцовской лавки. Они недовольно пробубнили что-то про "ворону эту вашу со своими дурацкими вопросами", из чего Джеймс заключил, что они здесь уже давно. Братья поздравили его, оценили новую шапку по высшему разряду и медленно двинули на завтрак. Джеймс отнес в спальню пакет с подарками и побежал догонять близнецов, а Эшли направилась в малышовую спальню, где Салли Перкинс тщетно пыталась расчесать спутанные сеченые концы длинных, почти до талии, волос.

* * *

— Салли, мне нужно с тобой посекретничать, — заговорщически проговорила Эшли и, забрав у малышки расческу, серьезно добавила: — я помогу.

Эшли критически осмотрела "патлы" девчушки, достала волшебную палочку и, не раздумывая, укоротила волосы дюймов на семь, залюбовавшись красиво заструившимися прядями. Потом подобрала их, уложила в свободный узел и выпустила из середины недлинный хвостик. Забрав его в кулак, Джордан шепнула что-то, открыла ладонь, и хвостик задрожал мелкими кудряшками-пружинками.

— Держи! — Эшли подала Салли зеркало, взяла с соседней тумбочки другое и показала ей, как теперь выглядит её прическа сзади.

— Ух ты-ы-ы! — с восторгом воскликнула девчушка, а потом спросила: — Эшли, ты хотела что-то мне сказать?

— Хотела, только если даёшь слово не сердиться.

Салли молча кивнула. Джордан достала из кармана фенечку, села на кровать и посадила первокурсницу рядом с собой.

— Это твоя? — спросила она, показав ей безделушку. Девчушка, покраснев, качнула головой.

— Знаешь, что я думаю, — Эшли обняла Салли за плечи, — Поттер, конечно, классный, но он всё же не совсем взрослый, хоть и на третьем. Поверь мне, уж я-то своего брата знаю! Даже среди ваших первокурсников есть мальчишки, которые соображают в этом лучше него, так что, мне кажется, тебе лучше выбрать кого-нибудь другого. Представь, Джеймс даже не знает что это такое! — Эшли положила ключик на тумбочку.

— Правда? — малышка подняла на неё удивленный взгляд, и та утвердительно закивала, выпятив нижнюю губу; затем достала из кармана пакетик бобов и, кинув один себе в рот а остальные отдав Салли, добавила: — Подумай! Вон Ширли Купер какой умненький!

Салли поморщилась, положила себе в рот конфетку и с мечтательным видом заявила:

— Малфой, вот, с Гриффиндора — такой красавчик!

Эшли поперхнулась и закашляла. Да что ж эту Перкинс всё не в ту сторону-то тянет! Учится на "отлично", а по жизни совсем не соображает! Купер ей, видите ли, не нравится, ха! Дурочка, пожалеет ещё…

Салли угодливо постучала Эшли по лопаткам, та выплюнула конфетку, сказав, что она со вкусом куриных потрохов.

— А у меня шоколадная! — первоклашка улыбнулась, а потом с досадой добавила: — Только к нему не пробьешься, повёрнутый! — и тяжело вздохнула.

Эшли снова закашлялась, посетовав на застрявшие в горле потроха, а потом сказала:

— А знаешь, Салли, Чейз Мёрфи, например, очень хорошенький, и мне иногда кажется, что он смотрит на тебя не так, как на остальных девочек! Не замечала?

— Нет! — искренне удивилась Салли.

Эшли подумала, что тоже не наблюдала такого, ну да не беда! Она весело улыбнулась и, попрощавшись с малышкой "до метлы", убежала завтракать.

* * *

В Главном Зале, закончив свой завтрак, от Гриффиндорского стола к Джеймсу прибежали ещё двое. Эл-Си вручил ему солидный пакет со сладостями и три больших фейерверка, а его закадычный дружок Малфой, по своему обыкновению прищурившись и склонив голову набок, вертел в руках какую-то блестящую металлическую штуковинку, похожую на вилку с двумя зубцами.

— Знаешь, Джеймс, ты это пока не выбрасывай, она тебе пригодится, я точно знаю, — Скорпи стукнул вилочкой по тарелке, раздался приятный мелодичный звук. Со словами "с днём рожденья", мальчик протянул странный предмет Джеймсу и ещё раз напомнил: — Так смотри, не выбрасывай! — и мальчишки ушли к Рози и Куперу, которые ещё доедали свой омлет — первый урок у малышей был совместный.

Чуть позже подошла Виктория. Она подарила имениннику флакон туалетной воды и наставительно сказала:

— Ты уже взрослый, Джеймс, пора начинать этим пользоваться.

* * *

Целый день Джеймс скучал. Почти все занятия у них шли совместно с Гриффиндором, но, несмотря на это, день прошел безо всяких приключений. Весь, даже прорицания. И Эшли ни разу не отличилась, только нечаянно толкнула его, когда они спускались в перемену по Центральной Лестнице. Джеймс тогда налетел на малявку Мёрфи, а тот, в свою очередь, ткнулся носом прямо в кудряшки шедшей впереди девчонки неизвестного происхождения, и пришлось извиняться перед мелюзгой. Смешно только, что девчонкой с кудряшками оказалась та патлатая, которая утром пыталась что-то ему подарить, ещё смешнее было, что Мёрфи тоже её не сразу узнал, а учится с ней в одной группе!

После второй пары они разделились. Близнецы ушли на астрономию, а у Равенкло было "окно". Джеймсу не захотелось в собственный день рожденья тащиться на свободной паре в библиотеку и он, надев новую шапку, замотавшись шарфом и захватив зачем-то метлу, побрел на стадион — смотреть как Эшли и Фрэд занимаются с малышней. Забравшись повыше и подальше, он поставил локти на колени, уперся подбородком в ладони и стал наблюдать.

* * *

Перед уроком Чейз отозвал Эшли в сторонку и, показав ей ключик, полученный в подарок, жалобно спросил, как ему быть, если он не может обидеть Салли, а девчачью феньку на шее носить тоже не хочет?

— Да ты что! — воскликнула Эшли. — Это ж самая, что ни на есть, мальчишечья фенька, только носят её вовсе не на шее!

Эшли сложила цепочку втрое и, скрутив как корабельный канат, закрепила малышу на запястье, повесив вместо застежки ключик.

— Класс! — изумился мальчишка. — Я такую у Энджи Дэвиса с пятого курса видел! Спасибо, Эшли!

Эшли улыбнулась.

— Дэвису тоже я скручивала, — она стукнула палочкой по цепочке, что-то прошептав, пояснила: — Это на холод, чтоб к руке не примерзала. Ну беги к Фреду, ваша группа сегодня у него.

* * *

Занятия закончились, Фред и Эшли отослали малышей и решили на потеху публике немного порезвиться — покрутили зеркальные кульбиты, синхронно попикировали, потом Фред сделал сальто "вперед-вниз", а Эшли — "вперед-вверх", и Фред дал знак заканчивать представление, но не тут-то было!

Девчонка давно заприметила на одной из трибун яркий скандинавский свитер Катерины. Эшли поднялась выше и пошла задним ходом. После разговора с Фредом она выстроила этот план, всё обдумала и просчитала, теперь главное не ошибиться. Расстояние до подушки… Расстояние до Фреда… Заклинания…

Со стороны казалось, что Эшли просто веселится и размахивает волшебной палочкой, но она посылала заклятья. Фред не должен вспомнить про подушку: Obliviate! Он не должен вспомнить про щит: Obliviate! — за него помнит она, Эшли! Scut![1] — голова защищена, Terebra![2] — нос свободен. Ещё раз проверить все расстояния… Пора выходить. Эшли пошла вертикальным полукругом и начала опрокидываться назад, вот она уже идет спиной вниз. Сначала медленно, она это уже делала и Фред пока спокоен, он ждёт. Уже можно быстрее, теперь как при падении… Главное, если Фред не успеет, вовремя вывернуться, не хлюпнуться спиной на подушку, вот позорище-то будет на всю школу!

* * *

Макгонагалл, глядя в окно, наблюдала за уроком полетов. Эшли сегодня тренировала "слабачков". Они пробовали задний ход. Мётлы малышей топорщились, упирались. Эшли построила первачков коридором и прошлась между ними крупными волнообразными движениями, сделала мягкий разворот и прошлась обратно более мелкой волной, затем ещё раз совсем ровным ходом. Минерва заинтересовалась её методикой и призвала бинокль.

Эшли перестроила ребят в линию перед собой, сошла с метлы, и стала показывать малышам движение руками, будто передвигает рычаг из стороны в сторону, потребовала повторить это с метлой — стоя на месте, затем двигаясь назад, у некоторых получилось. Девочка вызвала к себе Купера и, взявшись одной рукой за древко его метлы, а другую положив ему на плечо, продемонстрировала всем, как переносить вес тела, потом провела Купера перед строем крупноволновым ходом и отослала его на место.

Малыши по её требованию начали двигаться назад, и у некоторых получилось очень даже неплохо. Эшли остановила их, поднялась задним ходом вверх по ровной спирали, так же ровно опустилась и показала малышам два пальца. Со стороны могло показаться, что она говорит им что-то похожее на то, что я, мол, молодец, а вы все двоечники, но Макгонагалл знала, что сейчас Эшли убеждает их в том, что через пару занятий они сделают точно такой же вираж.

Фред занимался с сильной группой. Они отрабатывали скоростной вертикальный взлёт, пикирование и мягкий выход из пике. Удар о землю был заговорен.

Директор вспомнила их первый урок, так приятно её удививший, и вдруг поймала себя на мысли, что абсолютно спокойна и за этих двух детей и за их подопечных. Просто удивительно, до чего у них всё продумано! За весь семестр ни одной травмы, и при этом успехи у первокурсников потрясающие!

Дамблдор, перебравшийся в портрет Снейпа, тоже наблюдал всю эту картину поверх своих очков-половинок, что-то тихонько нашёптывая Северусу.

Вдруг Снейп громко воскликнул:

— Шалопайка! Она опять что-то замышляет! Смотрите, Альбус, она блокировала его память, просверлила дыру в щите!

— Да-да… — Дамблдор прищурился, — чрезвычайно способная девица!

— Способная! — злопыхал с портрета Снейп. — Такая же шкодница, как её папаша! Он тоже в своё время на пару с близнецами… Я, между прочим, предупреждал!

В этот момент Эшли начала падать, и Макгонагалл, ахнув, стрелой вылетела из кабинета.

— Минерва, — кричал ей вслед Дамблдор, — куда вы?! С ней ничего не случится, там же подушка! — но директор уже неслась по коридору, сокрушаясь о том, что в Хогвартсе нельзя трансгрессировать.

* * *

Фреду показалось, что сердце остановилось, он метнулся вперед и почти уже схватил Эшли, но она рванула древко на себя, вывернулась и вот уже мягким полукругом идет вверх. Фред закрыл глаза.

Эшли, довольная, подлетела к нему, схватила его метлу и потащила мальчика за собой в сторону трибуны.

— Фред, всё просто прекрасно! — радовалась Эшли. Она развеяла щит и, внимательно осмотрев его лицо, заявила: — Нос обгорел как раз насколько нужно! Ты, главное, не забудь, ты просто обязан будешь после всего проводить её до гостиной! Смотри, не забудь!

— Братишка, я тебя убью! — Фред смотрел на сестру, он ничего не соображал и не слышал, в ушах шумело.

Дотащив брата до Катерины, Эшли попросила:

— Катерина, проводи Фреда до больничного крыла пожалуйста, а то мне ещё чары со стадиона снимать, а у него нос сгорел!

Катерина стояла со сжатыми кулаками и зло смотрела на Эшли:

— Как ещё он весь-то не сгорел! Выпендрилась?! — она села на метлу впереди Фреда и велела ему держатся.

Фред обхватил девочку и вдохнул запах её волос. От них пахло какими-то фруктами, у Фреда закружилась голова, его качнуло в сторону, и Катерина, которая уже собралась тронуться с места, обернулась и обеспокоено крикнула:

— Эй! Крепче держись!

Фред метнул счастливый взгляд в сторону сестры, послушно прижал к себе Катерину и уткнулся обгорелым носом в её макушку.

— Катерина! Ты его там подожди, а то я волнуюсь! — прокричала вслед им Эшли и, довольная собой, опустилась на стадион.

— Волнуется она! Циркачка! Даже мой отец такого не делает! — сердито прошипела Катерина и направила метлу в сторону школы.

На Центральной Лестнице она крепко держала Фреда за руку и шла немного впереди него, а войдя в больничное крыло, вежливо поинтересовалась у мадам Помфри, может ли она подождать мистера Уизли в кабинете.

Мадам Помфри, кажется, ничего не имела против этого, потому что молча махнула рукой в сторону стула и пошла куда-то за занавеску. Вернувшись, она дала Фреду какое-то питье, намазала его нос желтой вонючей мазью и, попросив подождать пять минут, махнула ему в сторону другого стула. Потом она что-то растирала в ступке и перемешивала порошок, добавляя к нему коричневую жидкость из пузырька, в результате у неё получилась кашица зеленого цвета. Поппи сделала из неё примочку, велела Фреду держать её на носу, пока он не придет в норму, и разрешила идти к себе.

Пока Фред и Катерина спускались в подземелье, он успел рассказать девочке, что они с Эшли такое сальто целое лето крутили, что он ещё весной освоил эту фигуру пилотажа, а в начале каникул обучил ей свою сестру:

— Так что, у неё, скорее всего, просто метлу заклинило, — прогундосил Фред сквозь примочку, — а я из-за этого остался при пиковом интересе, потому что теперь ни одна девушка не согласится пойти в Хогсмид с таким носом.

— Не переживай, с носом не останешься, — расхохоталась Катерина, — если все откажутся, я, так уж и быть, пойду с тобой.

— Правда, пойдёшь?! — Фред так глубоко вдохнул, что зелёная жижа попала ему в нос, и он закашлялся.

Катерина легонько постучала ему по спине и озабоченно спросила:

— А что, разве все остальные уже отказались?

— Уже давно, — прокашлял Фред.

— И многих ты приглашал? — лукаво посмотрев на мальчика, поинтересовалась Катерина.

Фред отдышался и сказал:

— Пока никого, но они всё равно отказались. Так идешь?

Девчонка сморщила нос и, изобразив на лице серьёзность, заявила:

— Услуга за услугу!

— Что просишь? — так же серьёзно прогудел Фред.

— Научи меня этому сальто, а?! — глаза девчонки загорелись азартным огнем, и она крепко ухватила Фреда за руку: — Хочу перед папой блеснуть!

— Замётано. Значит, в Хогсмид идем вместе. Жду тебя в субботу у выхода, — и Фред, махнув на прощанье рукой, удалился.

* * *

Снимать заклятья Эшли начала с территории Фреда: колокольчики, ленты, потолок, стены, подушка. Всё чисто! Эшли направилась на свою территорию и вдруг заметила невдалеке сгорбленную фигурку:

— Джеймс! — в ужасе выдохнула девочка и, почему-то бросив метлу, бегом кинулась в его сторону, на ходу разматывая шарф.

Мальчик стоял согнувшись, закрыв лицо руками, шапки на нём не было, уши распухли и покраснели, метла валялась рядом. Эшли показалось, что она бежит бесконечно долго и никак не может добежать до Джеймса. Наконец она рядом… И вдруг ей стало нехорошо где-то в животе: девочка поняла — она не знает, что делать! Когда они с Фредом пострадали, в Нору сразу трансгрессировали врачи, а здесь никого, мадам Помфри так далеко! Позвать Кричера? Он сможет сразу переместиться с Джеймсом… Нет, она знает, что это такое, сейчас ему нельзя… Как же быть?

— Кто-нибудь, помогите! — прошептала она.

— Эшли? Я не вижу, я ничего не вижу, — Джеймс, казалось, не сказал, а просто дохнул.

— Я здесь, Джеймс. Я с тобой. Я всё сделаю, ты не шевелись. Я всё как надо сделаю! — и в этот момент Эшли поняла, что так и будет. Она всё сделает как надо, потому что должна!

Она отняла ладони Джеймса от лица, на мгновение прикрыла глаза, только на мгновение — нельзя раскисать, не теперь! То, что она увидела, назвать лицом было невозможно, но главное — чтобы он не ослеп! С Фредом, когда упала Лили, тоже было так. Сейчас его, кажется, нужно в тепло. Эшли стала осторожно укутывать голову Джеймса своим шарфом. Только бы он не ослеп, только бы не ослеп!

— Откуда ты взялся, Джеймс? Тебе больно? — бормотала Эшли. — Почему ты не поставил щит?! Потерпи. Почему ты без шапки? Зачем ты полетел?! Прости, я не знала что ты здесь. Тебе очень больно? Прости!

Эшли усадила Джеймса на метлу, аккуратно пристроилась впереди, обвила руки мальчика вокруг своего тела и твердо скомандовала:

— Прижми ко мне голову насколько можешь плотно и обними меня крепче. Двигаю! — она поднялась в воздух и направила метлу к школе. — Ещё крепче! Держись!

Вот уже и двери замка. На крыльце Салли любезничает с Чейзом.

— Че-е-ейз! Распахни двери! Я несу раненого!

Эшли влетела в школу прямо на метле. Плевать она хотела на все правила, пускай выгоняют, сейчас ей надо в больничное крыло, наверх, как можно скорее, главное, чтобы он не ослеп.

— Джеймс, — она немного повернула голову, — ещё крепче, будет вертикальный взлёт! Теперь держись, держись как можешь, я иду на таран, — эти слова прозвучали совсем спокойно, и мгновение спустя Эшли с грохотом влетела в медицинский кабинет. Со стороны все это, конечно, выглядело очень лихо.

* * *

Мадам Помфри вздрогнула и обернулась. Джордан разматывает шарф с чьей-то головы и что-то испуганно бормочет, рядом валяется метла. Так вот откуда столько шума! Эшли обернулась и сбивчиво заговорила:

— Он обгорел. На сверхзвуковой. Он не видит. Ничего не видит, — Эшли продолжала разматывать шарф. — Он ничего не видит, ему больно! Сделайте что-нибудь! Помогите… на сверхзвуковой.

— Джордан! — голос мадам Помфри прозвучал очень громко и сердито, Эшли вздрогнула и пришла в себя. — Джордан отойдите от него! Насколько я понимаю, вы уже сделали всё, что могли, — она многозначительно посмотрела на девочку, — теперь пустите меня! Это по вашей вине?

Эшли молча кивнула. Мадам Помфри провела палочкой вдоль тела мальчишки, сняв боль, затем осторожно развернула шарф.

— Это Поттер? — поинтересовалась она. Эшли снова кивнула.

Голова Джеймса напоминала огромную свёклу с маленькой свёколкой вместо носа, но мадам Помфри успокоилась — это не страшно. Она знает, что с этим делать, а вот девчонка пускай раскаивается.

— Выйдите вон, Джордан! — сказала она строго.

Эшли отрицательно замотала головой.

— Что?! Спорить со мной?! — доктор возмущенно посмотрела на девочку, и вдруг брови её удивленно поползли вверх: — А с вашим-то лицом что такое?

Мадам Помфри взяла из шкафа чистую кружку, наполнила из кувшина и стукнула по ней волшебной палочкой. Из кружки повалил пар. Врач подала напиток Эшли и велела выпить, девчонка снова отрицательно замотала головой. Она не отрываясь смотрела на Джеймса, держа его за руку.

— Пей, говорю! — гаркнула женщина и добавила спокойно: — Ему сейчас не больно, он спит.

Эшли повернулась к доктору и послушно взяла кружку свободной рукой.

— Эшли, выпей это немедленно, — спокойно, но твёрдо повторила Поппи.

Девочка послушно выпила содержимое кружки, которое оказалось горячим шоколадом. Мадам Помфри махнула волшебной палочкой, отчего лицу Эшли сделалось тепло и сухо.

— Что это было? — Эшли в недоумении тронула ладонью свою щёку.

— Затрудняюсь ответить, — язвительно сказала мадам Помфри, — я считала, что эта физиологическая функция, мисс Джордан, в вашем организме отсутствует!

После квиддича Эшли приносили иногда в состоянии, описанию не поддающемся, но слёз на её лице никто никогда не видел. С Джордан всегда легко. Она молча сносит процедуры и терпеливо выполняет все предписания. С её братьями хуже... Чрезвычайно сложно бывает выставить этих четырёх молодых людей из больничного крыла. Обычно спокойная и уравновешенная мадам Помфри срывается и орёт на них:

— Вон отсюда все! Немедленно, иначе я отказываюсь её лечить!

Мисс Свенсон в таких случаях лишь сочувственно вздыхает, но не рискует спорить с Поппи.

* * *

— Вон отсюда, Джордан! Сию же минуту, иначе я отказываюсь его лечить!

Эшли снова замотала головой и только ещё крепче вцепилась в Джеймса, но доктор всё же выставила девчонку, пригрозив, что в противном случае категорически отказывается оказывать помощь её брату. Эшли закрыла за собой дверь, села на корточки и прислонилась к стене.

— И не стой под дверью, Джордан! — крикнула мадам Помфри. — А то я его неделю отсюда не выпущу!

Свенни вздохнула, с состраданием посмотрела вслед девочке, но по обыкновению не отважилась возразить Поппи — уж очень та была сердита.

— Не жалейте её, Свенни, — сварливо пробубнил с портрета Снейп. — Пусть поплачет, ей полезно, — он ехидно ухмыльнулся и добавил: — Шалопайка…

Мисс Свенсон кинула на него неодобрительный взгляд и, отвернувшись, продолжила смешивать травяные настойки.

"…неделю не выпущу!" — услышала из-за двери Эшли свирепый голос медички. Девочка всхлипнула, поднялась и поплелась восвояси. Когда она стукнула молотком по двери гостиной, орёл задал ей какой-то совершенно неуместный вопрос, который она, впрочем, и не расслышала.

— Да открывай ты, ворона, не видишь, мне плохо! — Эшли с силой ударила по двери кованым башмаком, на двери моментально появилась ручка, Эшли вошла в гостиную и остановилась посреди холла.

* * *

Мадам Помфри поколдовала над Джеймсом: сняла красноту, восстановила зрение, отёчность полностью снимать не стала — пусть проказница помучается угрызениями совести, поделом ей, озорнице. Потом критическим взглядом осмотрела мальчика и всё же привела в полный порядок нос и уши, оставив только припухлость вокруг глаз. В этот момент, со стуком распахнув дверь, в кабинет влетела Макгонагалл:

— Где она? — выпалила директор.

— Кто? — озадаченно спросила мадам Помфри и велела Поттеру открыть глаза.

— Джордан, конечно! — воскликнула Макгонагалл.

— Надеюсь, уже в гостиной, — пожала плечами доктор. — По крайней мере, я её туда отправила минут десять назад.

— Ой! Директор! — прошептал Джеймс и обрадовано сообщил, также шёпотом: — Я вас вижу!

— Я тоже рада вас видеть, Поттер. Так всё в порядке? — снова обратилась она к мадам Помфри.

— С Поттером? — удивилась медик.

— Да нет же, с Джордан! — раздражённо сказала директор.

— Ну-у-у, — протянула мадам Помфри, — в некотором роде, может, не совсем, но… — она пожала плечами, — с кем не бывает!

— Так она не разбилась? — спросила Макгонагалл уже у Джеймса.

— Она что, разбилась? — Поппи тоже уставилась на Поттера.

— Нет, — прошептал Джеймс и отрицательно помотал головой.

Макгонагалл вылетела из кабинета, Джеймс намылился следом, но мадам Помфри его задержала. Ему ещё нужно было прополоскать горло специальным составом для восстановления полной функции голосовых связок и выпить горячий шоколад для профилактики простуды.

Когда Макгонагалл стукнула молотком в дверь гостиной Равенкло, орёл встрепенулся, но женщина, не дожидаясь вопроса, рявкнула:

— Не видишь, ворона, перед тобой директор! Открывай дверь!

Орёл обиженно нахохлился, но с директором решил не пререкаться.

Макгонагалл налетела с разбегу на Эшли и собралась уже задать ей порядочную трёпку, но вдруг осеклась и растерянно уставилась на девочку:

— Джордан… Эшли! Милая! — она взяла девочку за плечо. — Я думала, что вы… что ты не умеешь… Эшли!

* * *

Фред, с примочкой на носу, но счастливый и довольный, поднимается из подземелья, рассыпая искрящееся конфетти из волшебной палочки и что-то насвистывая. На большой лестнице его, взяв за локоть, тормозит Чарли Декстер:

— Уизли, слушай, ты бы приструнил свою Джордан и Ко, а то она уж совсем! Сейчас с кем-то из ребят прямо на метле через всю школу… фьюить! — парень присвистнул и живописно взмахнул рукой. — Эффектно, конечно, но ведь так и из Хогвартса недолго вылететь… на помеле-то… Поговорил бы ты с ней, что ли, она ж тебя слушается!

— А! Она ещё ни разу не попалась! — Фред, беззаботно махнув палочкой, осыпал Декстера разноцветными искрами и пошёл дальше.

— Эй! Эй, Уизли, — крикнул ему вслед Чарли, — с тобой всё в порядке?

— В полном и абсолютном! — Фред раскрутился на пятке и, размахивая палочкой, удалился.

Декстер, возмущенно глядя ему вслед, буркнул: "Тоже мне, старший брат… — потом покачал головой и вздохнув добавил: — староста, называется!"

Подойдя ко входу в гостиную, Фред уперся лбом в дверь и попросил:

— Пернатый, открой, я сейчас ни-и-иччё не соображаю.

— Мне что, в конце концов, больше всех надо, что ли? — проворчал орёл. — Заходите все кому не лень, раз никто думать не хочет! — и выставил Фреду дверную ручку.

Фред, пробормотав "мерсибо", ввалился в гостиную и застыл, ошарашенный. Мысли лихорадочно закрутились в его голове. Что произошло? До такого состояния Эшли могло довести только что-то из ряда вон выходящее, неужели Декстер прав?! Её что, действительно выгоняют из школы?!

— Директор, послушайте, — он бросился к Макгонагалл, — её нельзя выгонять, она не виновата! Это всё из-за меня!

Макгонагалл тупо уставилась на Фреда, а Эшли вдруг бросилась к нему и, захлёбываясь в слезах, заговорила быстро и громко, почти закричала:

— Фред! Там был Джеймс! Понимаешь, он тоже там был, на трибуне. Он сидел на трибуне!

Фред вообще-то не понял, что в этом такого страшного, потому что поглазеть на уроки метлы вечно припиралась куча народа, которому нечем было заняться, а уж с чего бы из-за этого выгонять Эшли из школы, вовсе непонятно.

— Фред! — Эшли вцепилась в его свитер, трясла его и, всхлипывая, бормотала: — Он обгорел — нос, уши, весь обгорел! Он не видит! Он ничего не видит! Ему больно, больно, и он ничего не видит, он не видит… — тут Эшли прижалась к брату и, перестав себя сдерживать, разревелась навзрыд.

Серая Леди некоторое время молча наблюдала всю эту сцену, потом просочилась сквозь стену в коридор и направилась в больничное крыло.

Фред, поняв наконец что случилось, с облегчением вздохнул, обнял девочку и заговорил. Он успокаивал Эшли, пытался сказать ей, что ничего страшного не случилось, что всё это только с виду так ужасно, а так ничего… но Эшли, похоже, его не слышала.

Макгонагалл тоже наконец всё поняла. Так вот, оказывается, в чем дело! Вот это всё из-за чего! А она-то, дурёха старая, подумала, что девчонка так из-за своего падения перепугалась. Надо привести её в чувство! Минерва набрала в легкие побольше воздуха и что есть мочи гаркнула:

— Джордан!

Эшли вздрогнула, всхлипнула и уставилась на директора.

— Я только что из больничного крыла. С Поттером вашим всё в порядке, он всех видит и всё слышит.

— Всех видит? — Эшли снова всхлипнула и как-то странно передернулась.

— Меня он, по крайней мере, лицезреть был несказанно счастлив.

Макгонагалл махнула рукой и, направившись к выходу, произнесла:

— Знаете что, разбирайтесь-ка вы тут сами! — и, вздохнув, добавила: — В конце концов, вы, Уизли, староста.

Уже в коридоре она сказала орлу:

— Впусти Поттера без вопросов, он из больничного крыла придёт.

— Угу, — недовольно буркнул пернатый сторож.

В этот момент в гостиную из стены выплыла Серая Леди и скучным голосом сообщила, что Поттер уже идёт по коридору, что нос и уши у него на месте, что видит он, по всей вероятности, нормально, потому что ни на что не натыкается.

— Правда?! — Эшли шмыгнула носом и утерлась рукавом.

— С чего бы мне врать? — Серая пожала плечами и уплыла куда-то, судя по всему, в коридор, со словами: — Надо же, оказывается, она тоже…

Фред вытряхнул из палочки солидных размеров носовой платок, запустив пятерню в шевелюру Эшли, заставил её, как маленькую, высморкаться, внимательно заглянул в глаза и, помахав перед ней волшебной палочкой, высушил остатки слёз на лице и улыбнулся:

— Ну, всё что ли? А я и не знал, братишка, что ты плакать умеешь!

— Я?! Я плачу?! — Эшли задохнулась от возмущения. — Я плачу?! Да ты! Да я когда спину содрала, тогда, с Лили, и то не плакала. Сам-то тогда орал "пустите" да "больно", я слышала!

— Дурочка, — примирительным тоном сказал Фред, — я тогда кричал "пустите меня к ней, ей же больно". Эшли! — Фред сгрёб девчонку в охапку и закружил по холлу: — Мы идём в Хогсмид! Вдвоем!

* * *

Когда Джеймс доплелся до гостиной и протянул руку за молотком, орёл, не дожидаясь удара, спросил:

— Поттер, ты что ли?

— Мугу, — мумукнул мальчишка.

— Контуженый что ли?

— Вроде того, — буркнул Джеймс.

— Тогда заходи, — недовольно прохрипела птица, и на двери вылупилась ручка.

Теперь Джеймс стоит в гостиной, бледный как призрак, прижавшись спиной к стене, и растерянно наблюдает, как Фред кружит Эшли по холлу, а та, счастливая, кричит:

— В Хогсмид?! Вдвоем?! Класс! Фред, я тебя обожаю!

Эшли наконец заметила Джеймса и бросилась к нему, высвободившись из объятий Фреда:

— Джеймс! Джеймс, ты в порядке? Я так рада!

Но Джеймс повёл себя как-то странно. Он шарахнулся в сторону, попятился, и глаза его лихорадочно заблестели. Фред внимательно посмотрел на брата, на лице его отразились догадка и удивление, и он, быстро метнувшись к Эшли, щёлкнул пальцами над её головой. Эшли этого не заметила, она виновато смотрела на Джеймса, а тот, продолжая пятиться, заговорил, словно выплёвывая слова:

— Ты! Как ты могла! Мы же договаривались, а ты… Так не честно!

Эшли видела, что Джеймс сердится, но слов не разбирала — в голове у неё шуршало, шумело и поскрипывало, наверное, от волнения. Она снова шагнула в сторону Джеймса и, пробормотав "Джеймс, прости, я же не знала, что ты рядом", протянула к нему руку. Джеймс снова попятился:

— Прости? Значит, если меня нет рядом, то можно с ним обниматься?

— Джеймс, я просто хотела, чтобы Фред был счастлив! Ну прости пожалуйста!

— Значит, ты только о нём подумала, — продолжал кипятиться Джеймс, — а я, значит, уже не в счет? Мы трое не в счет?! Мы же договаривались, мы рассчитывали на тебя, строили планы! Мы могли бы взять с собой и Фреда тоже и пойти все вместе, а ты всё испортила! Теперь всё не так! Всё неправильно!

— Джеймс, неужели ты не сможешь меня простить, я же нечаянно, я не хотела причинить тебе боль!

— Боль?! Мне?! Да плевать я хотел на всё! Просто братья так не поступают! Ты, ты… — и тут Джеймс бросил в лицо Эшли самое страшное обвинение: — предатель, вот ты кто!

Парнишка резко развернулся и побежал в спальню, Фред снял с Эшли шумовую завесу, и она услышала, как Джеймс кричит с лестницы:

— Ещё скажи спасибо, что это был Фред, а не кто-то другой!

— Фред, что же мне теперь делать? — жалобно спросила девочка, обернувшись к брату.

— Ничего, просто подожди здесь, я сам с ним разберусь, — вытряхнув из палочки ещё один носовой платок, Фред протянул его Эшли и пошёл в спальню третьего курса.

Джеймс лежал на кровати, уткнувшись лицом в подушку.

— Джеймс, можешь меня выслушать? — Фред сел перед кроватью на корточки.

— Уйди! — прорычал в подушку Джеймс.

Ох, как бы он ему сейчас врезал! Руки Джеймса сжались в кулаки.

— Что, хочешь мне врезать? Может, всё-таки поговорим сначала?

— Уйди, не буду я с тобой разговаривать, — Джеймс накрыл голову подушкой. — Ты тоже предатель!

— Ну я-то, допустим, никакой не предатель. Я вам ничего не обещал и могу спокойно идти с Катериной в Хогсмид.

— Мог хотя бы предупредить! — прозвучало из-под подушки, потом оттуда показалась лохматая голова, и Джеймс, недоумевая, спросил: — Чего-чего?

— Да ничего-чего! — ухмыльнулся Фред. — Я иду в Хогсмид с Катериной. Насколько я понимаю, Эшли тоже не предатель, потому что она пока идет с вами!

— Болва-а-ан! — простонал Джеймс и, стукнув себя по лбу, сел на кровати.

— Ещё какой, парень! — расхохотался Фред.

— Что ж мне теперь делать-то? — взвыл Джеймс и, обхватив голову руками, упёрся лбом в колени. — Что она теперь подумала?! Она же, наверняка, всё не так поняла!

— Да ладно, она ничего не слышала — я ей шумовую завесу навёл. Думает, ты злишься, потому что обгорел из-за неё, так что иди, извиняйся!

— Фред… — Джеймс сосредоточенно посмотрел на брата. — А почему пока?

— Что пока? — не понял Фред.

— Ну, пока… Ты сказал: "пока она идет с вами", почему пока?

— Пока её ещё кто-нибудь не пригласил, — пожал плечами Фред.

— А с чего это её ещё кто-то приглашать должен?! — изумился Джеймс.

— Да с того, братец, что она не только умница, но еще и хорошенькая. Не замечал? Между прочим, некоторые старшекурсники очень даже на неё посматривают. С шестого, да и на седьмом парочка таких найдется! — Фред многозначительно поднял бровь.

Взгляд Джеймса стал растерянным и беспокойным. В голове зашумело, мысли беспорядочно запрыгали в мозгу. Старшекурсники не могут пригласить Эшли, они не имеют права, они… они… слишком взрослые! Эшли же всего на третьем! Конечно, она хорошенькая, кто бы спорил, но причем здесь старшекурсники? Ей нельзя пойти со старшекурсником! Это будет просто… просто…

Тут в мысли Джеймса ворвался голос брата:

— Она же ждёт! Иди, она тебя ждёт!

Джеймс встал и, пытаясь осмыслить новую информацию, как сомнамбула побрёл в холл.

— Джеймс, ты все еще сердишься? — Эшли смотрела на него испуганно и виновато.

Вместо нормального ответа Джеймс вдруг рассеянно сказал:

— Эшли, я шапку потерял. Поможешь найти?

Метла Эшли тоже осталась на стадионе, да и чары она не все успела снять, и они с Джеймсом отправились на поле для квиддича.

* * *

Всю дорогу до стадиона Джеймс молчал. Всё ещё сердится? Не похоже… Эшли, на всякий случай, решила не приставать с вопросами. На поле она сняла чары, Джеймс забрал её метлу и показал, в какой стороне сидел. Дети решили, что шапка, скорее всего, на трибуне, — её, наверное, сразу сорвало ветром. Джеймс сказал, что лучше добраться туда на метле, потому что сидел он совсем далеко, но девчонка махнула рукой и просто приманила шапку. Джеймс знал, что Эшли ещё летом освоила манящие чары, он просто об этом забыл.

На обратную дорогу ребята оседлали транспорт. Эшли села впереди и повела метлу совсем невысоко и на малой скорости. Джеймс не сразу заметил, что правит она не в сторону замка. Когда он это обнаружил, девочка объяснила, что им нужно к Хагриду, и что Джеймса ждет сюрприз, но парнишка решил, что сюрпризов ему на сегодня достаточно и велел рассказывать.

— Родители придут, — сказала Эшли и тяжело вздохнула. — Через камин, Макгонагалл разрешила.

— А я с такой рожей! — дёрнул головой мальчишка. — Действительно, сюрприз! — обычно его и Фреда именины и день рожденья близнецов отмечали вместе, в рождественские каникулы. — Что скажем?

— Скажем, что тебе в лицо зелье выплеснулось, — недолго думая заявила Эшли и со вздохом добавила: — приготовься изобразить нежданную радость, сюрприз всё-таки!

* * *

Когда они вошли в хижину, разнокалиберный хор голосов, от писка Лили до баса Хагрида, прогремел оглушительное "сюрпри-и-из", и огромная шумная толпа обрушилась на именинника с поздравлениями и подарками.

Когда Эшли сказала "родители", Джеймс подумал только про папу с мамой, а собрались почти все. Как ни странно, Джеймс от этого гвалта немного пришёл в себя, поскольку до этого пребывал в прострации.

Непонятно было, как это все поместились в хижине Хагрида, потому что кроме Поттеров и Уизли пришли Джорданы, Тэд, заявился из Хогсмида хозяин "Кабаньей головы" мистер Аберфорт, а за Невиллом по дороге увязалась Холли. Пришли даже бабушка с дедом, хотя им уже тяжело переправляться через камин. Не было только Перси с Пенни — эти как всегда в отъезде, Чарли — Румыния вообще, по понятиям Джеймса, где-то на краю света, Гвенделин — Джордж извинился и сказал, что у неё матч в Лапландии. Ещё Билл пришёл вдвоём с Доминúком, Флёр осталась дома с малышом Луú[3] — воспитание детей она никому не доверяет.

Из всех подарков Джеймса больше всего обрадовала гитара, которую преподнес Хагрид:

— Ты это… — помявшись, прогудел великан, — если что, Холли поможет. Она умеет, — и Рубеус кивнул в сторону молоденькой учительницы трансфигурации, которая в этот момент о чём-то шепталась со своей любимицей Эшли.

Враньё с зельем прошло как по маслу, только Невилл, кажется, был несколько удивлён. Наконец все стали усаживаться за стол.

* * *

Рон поискал взглядом Роуз. Пышную шевелюру просто нельзя было сразу не заметить. Он залюбовался дочкой — копия Грейнджер в детстве, только в рыжину. Вырастет такой же красавицей, как Гермиона! Рон стал протискиваться в её сторону. С одного боку от Рози сидел, как всегда, Эл-Си, с другого — какой-то светловолосый мальчуган, обмотанный гриффиндорским шарфом. Рон взял его за плечи и попросил:

— А ну-ка, белобрысенький, подвинься, я с ней сяду.

И вдруг парнишка нахально заявил:

— Пускай Северус подвинется, я всегда с ней сижу! — и крикнул Альбусу: — Эй, Поттер! Чего расселся за троих?! Двигайся давай, там мистер Уизли сядет! Вы ведь мистер Уизли? — тут мальчик поднял взгляд на Рона.

Рон, опешив, уставился в ярко-синие глаза парнишки. Слишком много мыслей для одной головы! Мало того, что какая-то наглая козявка только что бесцеремонно подвинула его в сторону от родной дочери, так эта козявка ещё и… Нет… Этого не может быть!!! Но ошибиться Рон тоже никак не мог:

— Ты Малфой?!

— Ну да.

Сквозь пелену мыслей Рон услышал, что его кто-то зовёт. Это был Джеймс. Он скорчил рожу и, многозначительно скосив глаза в сторону девочки, громко сказал:

— Это наш любимый друг!

Рози, не заметив его гримасы, так же громко заявила:

— Не ваш, а наш!

Все взрослые молча наблюдали за Роном. На его лице отражалась напряжённая работа мысли. Он перевёл ошарашенный взгляд с Джеймса на дочь и снова взглянул в синие глаза Скорпи.

— Охренеть! — только и смог выдавить из себя Рон, тупо уставившись на гриффиндорский шарф Малфоя.

Рози дернула отца за рукав:

— Пап, ну чего всё стоишь-то, садись уже, Альбус с Купером давным-давно подвинулись!

Хагрид испугался, как бы от взрыва хохота не рухнула хижина. Гермиона, Гарри и Невилл расхохотались одновременно. Изо рта Гермионы, к тому же, периодически вырывалось что-то похожее на бульканье, хрюканье и всхлипывание — по всей вероятности, она пыталась что-то сказать. Когда наконец способность к членораздельной речи вернулась к ней, она, утирая слёзы, произнесла:

— Один человек не может столько всего чувствовать сразу — он просто разорвётся! — и все трое снова расхохотались.

— А ну вас! — Рон с досадой махнул рукой и уселся между дочкой и удивлённо глядящим на него младшим Поттером.

* * *

После праздничного чая забежала Макгонагалл, подарила, как всегда, какую-то толстую умную книгу и, извинившись, ушла вместе с Холли и Невиллом — педагоги не могут надолго оставлять замок, особенно кураторы, а все остальные вывалились во двор играть в снежки, и Тэд с Викторией, воспользовавшись ситуацией, тут же куда-то смылись втихаря. Чуть позже отпросился мистер Аберфорт — бар без присмотра, а замков и засовов он не признаёт. Вместе с ним ушли Джорданы. Верити виновато объяснила, что сегодня ей ещё нужно помочь Ли, а с утра бежать в Косой к Джорджу. Впрочем, Билл вместе с сыном тоже вскорости удалился — ему очень рано вставать на работу.

Джинни, взглянув в полные слёз глаза племянника, попросила:

— Оставь Доминика, Билл, пусть с ребятами поиграет. Я после приведу.

Но брат только виновато вздохнул и развёл руками. Всё понятно — Флёр не велела. Артур с осуждением посмотрел на сына:

— Неужели вы оба не понимаете? Мальчику же тоскливо в одиночестве!

Билл ничего не ответил, хмуро попрощался и подтолкнул погрустневшего и насупившегося сынишку к камину.

* * *

Пока все — и дети, и взрослые — были заняты снежной крепостью, Гарри незаметно отвел Эшли подальше в сторону и тихонько спросил:

— Эшли, что случилось?

— Ничего Гарри, — глядя честными глазами ему в лицо, произнесла Эшли.

— Эшли, всё уже хорошо? — настойчиво спросил Гарри.

Эшли тяжело вздохнула и, отведя взгляд, с досадой ответила:

— Да, Гарри, уже всё хорошо.

Эшли всегда занимало, как это Гарри узнаёт обо всех её проделках. Он почти никогда не ругался, но каким-то странным образом разгадывал её планы и всегда предупреждал о последствиях, иногда девочке казалось, что Гарри видит их всех насквозь. Этим летом, после того как зажил перелом, Эшли, помогая Джинни накрывать на стол, неудачно повернула запястье и поморщилась. Гарри пристально посмотрел на неё и сказал:

— Эшли, знаешь, это очень опасно.

— Что опасно, Гарри? — Эшли изобразила на лице простодушие, но Гарри продолжал смотреть на неё очень серьезно:

— То, что происходит с твоей левой рукой.

— Она уже зажила, Гарри, — Эшли обворожительно улыбнулась, но Гарри — не папа, его улыбкой не купишь, его зелёные глаза так и сверлят тебя насквозь!

— Смотри, Эшли, последствия могут оказаться самыми непредсказуемыми, — Гарри говорил спокойно, но от его слов почему-то стало холодно и страшно. Побледневший Джеймс уронил вазу с фруктами, ваза загремела, яблоки покатились по полу, и Джеймс неловко бросился их подбирать.

— Не волнуйся, Гарри, у меня всё под контролем! — парировала девочка.

Неприятные последствия всё же до сих пор остались — с заклинаниями и с трансфигурацией.

— Так что же всё-таки с лицом Джеймса? — ворвался в её мысли голос Гарри.

— Обгорел на сверхзвуковой, — задумчиво ответила Эшли.

— А с тобой? — продолжал допрашивать Поттер. — Эшли, я же волнуюсь!

— А со мной ничего! — полностью очнувшись от своих мыслей, сердито заявила Эшли, уже прямо глядя в глаза старшего друга.

Вдруг на лице Гарри мелькнула догадка, явно его огорошившая:

— Эшли? Эшли! — зелёные глаза его почти выскочили из орбит.

— Ну да, да! — свирепо прошипела девчонка. — Я что, Гарри, не человек, что ли?! Испугалась, что у твоего сына уши отвалятся!

И, вырвавшись от Поттера, Джордан побежала строить крепость.

— Эшли, как твоя рука? — крикнул Гарри ей вслед, но девчонка только отмахнулась от него, как от назойливой мухи.

— Что опять натворила маленькая негодяйка? — к Гарри подошла Джинни и, взяв мужа под руку, прижалась к нему.

Взгляд Гарри из пронзительного и сосредоточенного моментально превратился в мягкий и искрящийся:

— Похоже, маленькая негодяйка влюбилась в нашего сына.

Джинни прыснула:

— Да ты что, Гарри! У этой мальчишки одно озорство на уме. Смотри, опять шкодничает!

* * *

Эшли на берегу озера дразнит гигантского кальмара — выбрасывает из волшебной палочки крупного моллюска на упругой леске. Кальмар, высовывая из воды громадное щупальце, пытается схватить приманку, но Эшли быстро затягивает моллюска обратно. Джеймс скачет вокруг девчонки, пытаясь отобрать у неё колдовское оружие, близнецы вместе с мелюзгой молотят по выставленному Джордан прозрачному щиту — их палочки остались на столе рядом с чашками, а раскрасневшийся Фред несётся по направлению к хижине. Вот он уже бежит обратно: взмах волшебного инструмента, — и щит рушится, близнецы хватают Эшли за руки, Джеймс вырывает у неё палочку, орава мелюзги опрокидывает девочку в снег, падая на неё, а трое братьев с воплями, достойными соревноваться с рычанием горного тролля, валятся сверху.

— А-а-а! — раздается откуда-то снизу крик Эшли. — Козявки! Не смейте трогать педагога! Фре-е-ед! Где твоя учительская солидарность! А-а-а!

Учительская солидарность скачет вокруг, словно жеребёнок фестрала, и раскручивает над головой волшебную палочку. Он собирает наверху солидный снежный ком, со свистом обрушивает его на всю эту копошащуюся ораву и оглушительно хохочет, запрокинув голову. Эшли выбирается из-под самого низа, начинает выдёргивать из снега малышей и, отряхивая, науськивает их на Фреда. И снова на берегу куча-мала, но на этот раз в самом низу Фред, а сверху с торжествующим воплем бросается Эшли. Теперь Фред выползает снизу. Этого никто не замечает, и он снова со свистом топит всю ватагу в снегу…

* * *

Дамблдор и Снейп, растянув, как обычно, один бинокль на двоих, наблюдают с портрета всю эту картину — Альбус в один окуляр, Северус в другой.

— Не перестаю удивляться, — гнусавит Снейп — этот Уизли… он такой же целеустремлённый, как его отец, но при этом… — Северус не находит подходящих слов и разводит руками.

— …такой же нормальный, как и все остальные! — расхохотавшись, подхватывает Дамблдор.

* * *

Постепенно все выбираются из сугроба и начинают отряхиваться, восстанавливается перемирие. Гарри с тревогой замечает, что Эшли отряхивается правой рукой, а левую прижимает к себе, но вот Джинни интересует совсем другое. ФоДжей, кажется, снова что-то замышляют. Джинни навострила уши.

— Это принадлежит вам, так что всё честно, — горячо убеждает близнецов Эшли, — но по-настоящему попросить можешь только ты, Джеймс! — и неугомонная девчонка тычет парнишке кулаком в грудь, словно хочет что-то доказать ему.

— Эшли! — зовет Джинни.

— Да, Джинни? — маленькая хитрюга поднимает на маДжин честное, простодушное лицо.

— Эшли! — голос Джинни сейчас так похож на голос Молли, что Джордж и Рон втягивают головы в плечи, а все остальные, переглянувшись, втихаря прыскают.

— Ну что, Джинни?! Что я-то? — начинает тараторить девчонка, не снимая с лица простодушной маски. — Чуть что — сразу Эшли! — тут она случайно натыкается взглядом на Гарри, который держит возле своего носа сжатый, как бы невзначай, кулак и, махнув рукой, говорит нормальным тоном:

— Да ладно тебе маДжин, ничего мы не замышляем, успокойся!

— Смотри у меня! — сердито щурится Джинни.

* * *

Но вот уже пора прощаться, и ватага ребят, нагруженная горой подарков, отправляется в замок. Родители с грустью провожают взглядами удаляющихся школьников, а двое малышей сердито сопят от зависти.

— Эшли, — кричит им вслед Гарри, — учти, если я сам её не отдам, то он вам всё равно не поможет!

Эшли, не останавливаясь, поворачивается к нему лицом. Ухватившись за Джеймса и одного из близнецов и продолжая пятиться, она кричит:

— Не понимаю, Гарри, о чём это ты! Извини, легилименцией пока что не владею!

— Это точно, что "пока что", — бормочет себе под нос Гарри.

— Так что же она всё-таки задумала? — Джинни, глядя вслед детям, тормошит Гарри за рукав.

— Хочет, чтобы Джеймс уговорил Кричера умыкнуть у меня Карту Мародеров и подчистить до конца кабинет Филча на предмет собственности Уизли, — пожимает плечами Гарри.

Джинни удивленно поднимает брови:

— Как я сама-то не догадалась!

Рон кладет ей руку на плечо:

— Просто ты, сестрёнка, мыслишь как девчонка, а у этой, — он кивает в сторону удаляющейся компании, — ни одной юбки в гардеробе!

* * *

Перед сном Джеймс заглянул в шкатулочку Рози, словно пытаясь что-то там обнаружить, и, подумав, убрал в неё волшебную палочку, потом он понюхал туалетную воду, поморщился и улёгся в постель.

За все четырнадцать лет это был самый долгий день рожденья.

________________________________________________________

1. Scut — щит (лат.)

2. Terebra — сверло (лат.)

3. Доминúк и Луú — младшие дети Билла и Флёр. Доминик (Ник, Нúки) — ровесник Лили и Хьюго, Луи — грудничок.