Иллюзия контроля (гет)

К глазам тут же подступили слёзы, но я помотала головой, запрещая себе грустить. Пусть это не было похоже на идеальную сцену из фантазий, повод для печали тоже отсутствовал. Эта ночь… О, это было больше, чем случайный секс! Причём хороший секс, намного лучше того, которым мне приходилось довольствоваться в последние годы, с заставляющей забыться страстью, со всепоглощающим желанием, с бурным оргазмом… Сколько раз мне снилось это, не сосчитать, но даже став Доминик, я сомневалась, что мечта осуществима. Если честно, я вообще не пыталась представить, как это могло бы произойти; фантазировала, но всегда нереалистично и без прелюдии — в мечтах мы с Кэмденом занимались любовью и были парой, а весь остальной мир просто-напросто отсутствовал. Однако сейчас важнее было не полученное удовольствие, а выплывшая на свет правда, о которой я и не догадывалась: «едва знакомы» — кардинально не то, что можно сказать про отношения Доминик и Кэмдена. У них есть прошлое, да ещё какое! Кажется, стервочка Доминик пыталась разбить парню сердце! И преуспела в этом, пусть Кэм и отказывается это признавать.

Конечно, в моих мечтах после секса я не оставалась одна и уж точно не слышала сомнений в своих чувствах, но понять Кэмдена легко могла. Если Доминик на самом деле вела себя с ним так, как он сказал — играла, снисходила до него в отсутствие своего парня, — неудивительно, что он не верит мне и не стремится снова наступать на те же грабли. Вот только и отказаться не может.

Утешив себя этой мыслью, я оделась и осторожно вышла в коридор. Дом спал. Встречаться ни с кем не хотелось, потому уйти решено было по-английски. Уже за воротами я удосужилась загрузить карту, намереваясь вызвать такси, но это не понадобилось — до дома Доминик было не больше мили, которую я решила пройти пешком, дабы проветрить голову.

Считая себя знатоком этого мира, я чуть не совершила чудовищную ошибку. Я ведь сама говорила, что жизнь стольких людей не может ограничиваться экранным временем, но не удосужилась более тщательно собрать сведения, удовлетворившись поверхностными данными. Шагая по безлюдной в раннее время дороге, я просматривала папку фотографий на телефоне, надеясь получить ответы о прошлом Доминик самым простым способом. Шестнадцать гигабайт фотографий угрожали затянуть процесс надолго, но я, во-первых, никуда не торопилась, во-вторых, уже изучила свежие снимки, а в-третьих, с удовольствием рассматривала хронику её жизни.

Доминик была весьма популярна — это становилось очевидно сразу же. На свежих снимках дела обстояли иначе, кроме Дафны и Лиланда она почти ни с кем не фотографировалась, однако на более ранних — почти не бывала одна, рядом с ней мелькали разные люди; чаще всего на снимках появлялась Дафна, но были и множество других. Почти все персонажи сериала, незнакомцы, родители с Шоном, какие-то взрослые… И везде Доминик выглядела счастливой. Минут через пять я решила, что изучить фотографии можно и позже, а сейчас стоит выяснить ответы на актуальные вопросы, и перемотала ленту на лето — если верить сценаристам, Кэмден с Линой начали встречаться осенью. Лица теперь были помоложе, но люди — те же. А затем я открыла первый — точнее, последний — снимок с Джимом.

Доминик влюблённо смотрела на высокого широкоплечего шатена, что небрежно обнимал её за талию и улыбался в объектив.

Я не ошиблась с личностью, Джимом и вправду оказался Джеймс Сандерс, закончивший школу в прошлом году и уехавший в колледж. Кое-что это проясняло.

Полистав ещё фотографии, на которых теперь Джим появлялся регулярно, я вошла в почту и вбила его имя в строку поиска. Тут же открылась переписка, последнее исходящее письмо было датировано Рождеством. Смотря на даты, я хмыкнула и покачала головой. Напрашивающийся вывод мне совсем не нравился. Джим встречался с Доминик, влюбил её в себя, а затем уехал в колледж и забыл о ней. Читать подтверждение не хотелось, но я всё-таки открыла одно из писем.

И приятно удивилась. Спокойный тон, лейтмотив очевиден — «скучаю по тебе», — но никакой истерической навязчивости. В сентябре Джим отвечал на письма Доминик регулярно, потом всё реже и реже, письма становились записками, следом — отписками. Доминик это понимала и тоже писала реже, уже не о чувствах, а будто по привычке, пока на Рождество не отправила сухое поздравление. После этого связь окончательно прервалась.

Что ж, я ожидала худшего.

Снова ткнув в поиск, я ввела имя Кэмдена, но совпадений найдено не было. В журнале звонков его номер тоже отсутствовал, как и переписка в соцсетях. Войдя в месседжер, я ткнула в строку «секретные чаты»… но даже это ничего не дало. Раз уж не подлежит сомнению, что тайные отношения между Доминик и Кэмденом были, можно лишь поаплодировать Никки — мастерски замётшей следы и не оставившей ни малейшего доказательства измены Джиму.

Дом встретил тёмными окнами и тишиной. Сняв туфли, чтобы не цокать каблуками, я бесшумно поднялась на второй этаж, тихонько открыла замок и скользнула в свою комнату. Если родители спросят, скажу правду, что экскурсия не задалась и оставаться в Пасадене не захотелось, а если возникнет вопрос о времени моего возращения… придётся выдумывать поломку автомобиля, из-за которой вместо вечера я явилась домой лишь под утро.

Уснула я мгновенно, хотя и хотела обдумать всё ещё раз, и когда не догадывающиеся о том, что я дома, домочадцы разбудили шумом, чувствовала себя вполне бодро и ничуть не сонно.

Кэмден — красавец, умник, завидный жених — нередко становился объектом интереса представительниц противоположного пола, но ни разу за шесть сезонов он не изменил Лине. Даже когда они ссорились, даже после того, как она заявляла, что всё кончено, он не спешил искать утешения в чужих объятиях и ограничивался максимум флиртом — где бы ни был и сколько бы ни выпил. То, что произошло между нами этой ночью, меняло всё. Весь дальнейший сценарий сериала более неактуален. Всё изменилось. Он не переспал бы со мной, не будь у него чувств к Доминик, это очевидно. Пусть он не верил в её чувства, поверить в мои придётся.

И хотя сам Кэмден об этом ещё не знает, его отношениям с Линой пришёл конец. Я не позволю притвориться, что этой ночи не было.

* * *

По случаю приезда отца Шон вернулся на выходные домой — настороженный, нервный, недовольный. Брайан не лез ни ко мне, ни к младшему брату, был сверхзаботлив по отношению к матери и откровенно заискивал перед отцом. Наблюдать за этим было неприятно, но по молчаливой договорённости все делали вид, что всё в полном порядке. Даже я уже привыкла к тому, что дома царит мирная и дружеская атмосфера, а Блэйки жили в ней всю жизнь, а потому перемены никого не радовали.

Хотя мистер Блэйк работал в Силиконовой долине, его клиенты были повсюду и не редкостью были ситуации, когда общение с семьёй прерывалось звонком. Однако сегодня такой звонок, напротив, освободил день, и отец решил воспользоваться этим обстоятельством, чтобы претворить в жизнь план с прошлой недели и выйти на яхте в океан. И теперь я с радостью согласилась.

Небольшой катер с двумя каютами, принадлежащий Блэйкам, был пришвартован на территории яхт-клуба «Фрегат», не фигурирующего в сериале, и я старательно скрывала интерес, чтобы не выдать свою неосведомлённость — в отличие от Доминик, сама я ни разу в жизни не была ни на яхте, ни в частном клубе, ни в Тихом океане.

Если забыть о Брайане, день прошёл чудесно. Шон кормил огромных наглых чаек, папа с Брайаном рыбачили и даже сумели поймать несколько мелких рыбёшек, а мы с мамой загорали на верхней палубе и болтали почти как подружки. Соленый вкусный воздух, плеск волн, потрясающая прозрачная вода, бескрайний горизонт — каждый раз, видя на экране Тихий океан, я замирала от восторга и обещала себе когда-нибудь непременно съездить на Западное побережье и увидеть его воочию. И вот моё обещание исполнено, а сердце отдано; не с первого взгляда, но это была любовь… Которую нужно было скрывать, поскольку выросшая в прибрежном городе Доминик к океану была равнодушна.

Наверное, было бы нормально, испытывай я дискомфорт от невозможности открыться и откровенно поговорить о моей ситуации, но ничего подобного не было. Я уже не просто наслаждалась ролью Доминик, я жила её жизнью и не чувствовала потребности с кем-либо обсуждать то, как это произошло. Да и то сказать, что обсуждать-то? Влечение к Кэмдену? Ну нет, говорить об этом я не готова точно, а всё остальное… Тоже нет.

На закате поднялся ветер, и решено было возвращаться. Брайан успешно притворялся исправившимся и говорил с отцом на серьёзные темы, обещал восстановиться в Калтехе, найти работу и, конечно же, больше никогда не доставлять проблем. Отец кивал, но если уж мы с Шоном не верили в искренность Брайана, то взрослый мужчина и опытный адвокат и подавно. И всё же Брайан был его сыном, а потому Глен Блэйк смотрел сквозь пальцы — хотел верить, что проблемы действительно позади.

Прибыв домой, мы с мамой приготовили ужин, и семейная идиллия продолжилась. И лишь когда десерт был съеден, внешний мир напомнил о себе звонком.

— Это мой, — поднимаясь из-за стола, сообщила я, улыбнулась и, взяв сумочку, двинулась к лестнице, на ходу доставая телефон. «Дафна» было написано на дисплее. — Алло? — скрыв удивление, осторожно сказала я.

— Ты дома? — спросила она, не удосужившись поздороваться.

— Да.

— Выйди? Нам нужно поговорить.

Я уже поднялась на второй этаж и теперь стояла посреди коридора, растерянно молча в трубку. О чём она хотела поговорить, было вполне очевидно — о ссоре. Дафна с Доминик долго были лучшими подругами, наверняка это был не первый случай, когда они не приходили сразу к взаимопониманию и ссорились. Но всегда мирились. Кто делал первый шаг — мне неизвестно, быть может, девушки по очереди извинялись, но прошла неделя, от меня Дафна ничего не дождалась и была вынуждена проявить инициативу сама.

Вот только… нужно ли это мне? Отказываться от дружбы с Дэном я однозначно не собиралась, он мне действительно очень нравился как друг, а поверить в то, что Дафна согласится «подвинуться» — это было не в её характере. И всё же рубить с плеча — не самая грамотная стратегия.

— Ник? — напомнила она о себе, когда молчание чересчур затянулось.

— Ладно, — со вздохом уступила я.