Шестнадцать (гет)

Не сводя подозрительного взгляда с феаноринга, Сириус опустился рядом на импровизированное походное кресло, сложенное из множества бархатных подушек с золотой вышивкой в восточном стиле. Лютиэн оскорбленно фыркнула — уж она-то точно не собиралась пользоваться гостеприимством Маглора, пока не разберется, что к чему.

— Вы второй сын Феанаро, если мне не изменяет память, — отметил Сириус. — Что стало с остальными?

— Судьба нашего рода вас не касается, — отвернулся Маглор. — Некогда вы обещали мне возможность искупить свои прегрешения во имя уплаты долга жизни, лорд Блэк, и я жду ваших приказаний. Однако не надейтесь, что я стану изливать перед вами душу или подбрасывать козыри в войне, которую, я верю, вы все равно очень скоро проиграете.

— Вижу, вы на меня в обиде, — хмыкнул Сириус. — А если я в чем и успел убедиться за свою долгую жизнь, тот, кто не питает к тебе ничего, кроме злобы, найдет способ обойти любую клятву. Так что, любезный друг, что бы нас ни связывало в прошлом, я освобождаю вас от обязательств..

Похоже, не так представлял себе Маглор их встречу — на Сириуса он смотрел с искренним удивлением. Лютиэн нетерпеливо заломила руки — инстинкт самосохранения все же взял свое, и в эту молчаливую психологическую дуэль она не вмешивалась, но при этом умирала от любопытства.

— А теперь, когда мы разобрались со старыми долгами, скажите, зачем мы здесь, — допытывался Сириус. — Очевидно, в прошлом, придя к вам, я преследовал некую цель. О чем я просил вас?

— Дожить до этого дня, — мрачно осклабился Маглор. — Встретить вас и ваших спутников и оказывать вам всевозможное содействие. В свете недавних событий предупреждение весьма своевременное. Я бы мог снести вам голову с плеч, не будьте вы моим гостем. И предупреждаю: если мне доведется снова встретиться с вашим ставленником, Гортхауром Жестоким, я поступлю именно так или паду в поединке.

— О похождениях Майрона скоро можно будет легенды слагать, — насмешливо отметил Сириус. — Когда ваш ручной маг заговорил о похоронах, мне следовало сообразить, что не обошлось без участия кого-то из наших.

— Мерзавец, — как-то устало и безучастно отозвался эльф. Сириус уже успел заметить, как вспышки ярости у того сменяет полная апатия. — Не представляю, что заставляет валар терпеть то кощунство, что вы сотворили со временем. Я рано обрадовался тому, что они избавили мир от вашей сомнительной опеки.

— Не заметил, чтобы мир сделался от этого лучше, — парировал Сириус. — Вот вы, скажем, даже о самих себе позаботиться, похоже, не в состоянии, что уж говорить о мире. Расскажите, хотя бы, где мы находимся. И для чего здесь эти майар. Изображают из себя благообразных стариков и думают, что мне незнаком почерк Валинора?

— Спросите у Саурона, отчего в благословенном краю не знают покоя от его выходок, — фыркнул Маглор. — Алатар и Палландо явились сюда, чтобы помочь эдайн противостоять его разрушительной магии и стремлению захватить Средиземье. И вы напрасно недооцениваете их благородство — они намеренно ограничили свои силы, дабы остречься соблазнов.

— Намерения достойные, — кивнул Сириус. — И как далеко вы успели продвинуться в борьбе с Майроном, лорд Маглор? Народы Средиземья уже спасены и счастливы?

— Меньше, чем хотелось бы, — процедил Маглор. — Откровенно говоря, мы уже второй месяц, как застряли в этом Эру забытом болоте. Эта земля называется Рун, и населена она племенами предателей, колдунов и вероотступников, преступления которых переполнили чашу терпения всего живого.

— Не может быть, чтобы меня привлекла эта охота на ведьм, — Сириус поджал губы. — В чем же состоит их коварство? Забывают перед сном благодарить Манвэ за еще один подаренный день?

— Имя валы Манвэ больше не звучит под здешними небесами, — сердито отозвался Маглор. — Зато облака обагряются кровью от бессчетных подношений самым темным из известных сил. Алатар и Палландо намерены принести свет этим народам и положить конец их бесстыдным традициям.

Сириуса высокопарная речь эльфа начинала утомлять, и он был не одинок в своем недовольстве.

— А объясниться нормально ты не пробовал? — прищурившись, взглянула на Маглора Лютиэн. — Что еще за ужасные традиции? И почему вы обязательно должны вмешиваться? Мой отец считает, что эдайн должны научиться сами решать свои проблемы, это матушка вечно рвется их опекать.

— Вам повезло, принцесса, что никогда в своей жизни вы не встречали служителей культа огня, — заявил феаноринг. — Такая прекрасная юная особа, как вы, идеально подошла бы на роль жертвы.

— Огнепоклонники? — Сириус так удивился, что даже забыл ужаснуться. — Напоминает одну из тех отсталых сект, что мы повстречали на севере. Неужели они до сих пор где-то сохранились?

— Я не знаю, кого имеете в виду вы, лорд Блэк, — пожал плечами Маглор. — Эти люди бежали из Белерианда сотни лет назад. Если они и принесли с собой некие верования, те претерпели чудовищные изменения. Истерлинги — так их называют — полагают, что их жертвы принимаются, оттого процветает и их вера. По мнению Алатара, к укреплению этого мифа приложил руку Саурон, вот почему свою борьбу за Средиземье мы начали отсюда, вдали от Мордора. Если эти люди присоединятся к его армии, пострадают все свободные народы. Негодяи не боятся умирать.

— Значит, Мордор уже существует, отлично, — довольно кивнул Сириус, начиная, наконец, ориентироваться в происходящем. — А как там в Нуменоре дела, все спокойно?

Эльф мгновенно насторожился, что укрепило Сириуса в предположении: на сей раз их занесло в эпоху более древнюю. Ничто не мешало ему махнуть рукой на услышанное и отправиться на поиски Мелькора, благо, теперь он догадывался, где вероятнее всего может встретить друга, но отчего-то казалось чудовищно неправильным оставить тут Маглора с его заблуждениями.

— Я не верю, что Майрон стал бы манипулировать людьми такими примитивным способом, через жертвоприношения, — уверенно заявил он. — Во-первых, в арсенале у него имеются куда более убедительные методы. А во-вторых, Тхури не осталась бы с ним после такого. Я слишком хорошо знаю свою дочь. Вы не там ищете, милорд. Кто-то другой стоит за культом огня. И если ваши майар вместе с другими сверхсилами не отказались от способности мыслить, я бы советовал им хорошенько подумать, кому еще это может быть выгодно.

Он ожидал от Маглора бурных протестов и привычного нолдорского упрямства, однако эльф впал в неожиданную мягкую задумчивость, и даже тембр его голоса неуловимо изменился.

— Так это не был морок или обман зрения, — тихо произнес он. — Я не ошибся, она действительно жива... Я говорю о леди Блэк.

— Разумеется, Тхури жива, — раздраженно отозвался Сириус. — Если только законы этой вселенной не претерпели существенных изменений, майэ не может умереть. Во всяком случае, естественной смертью. Что заставило тебя думать иначе? — в его голосе прозвучала ощутимая угроза.

— Мы расстались с вашей дочерью не лучшим образом, — Маглор избегал смотреть ему в глаза. — Я виноват… очень виноват перед ней. Не знаю, сколько лет я верил, будто она не пережила войну. Надолго они исчезли, леди Блэк и Саурон. Потом Враг возродился, будто феникс из пепла, и земля Мордора стала его вотчиной, а взгляд его, полный ненависти, обратился на Запад. Но никаких слухов о леди Блэк не доносилось до меня до тех пор, пока я не встретил женщину, необыкновенно на нее похожую. Я не смел поверить в ее чудесное спасение. Полагал, что вижу перед собой кого-то из ваших потомков, милорд. Да она и не спешила меня разубедить.

— Вот, значит, как? — Сириусу не удалось сдержать насмешливой гримасы. — В будущем я даже обзаведусь потомками? Похоже, моя жизнь была вовсе не такой мрачной, как вы, лорд Маглор, стремитесь обрисовать. Не пойму лишь одного, что вам за дело до Тхури? Уж не хотите ли сказать, что вы были друзьями?

— Друзьями? — лицо Маглора скривилось в горькой усмешке. — При нашей последней встрече Тхурингветиль заявила, что я самое жалкое и бессмысленное существо во всех известных ей мирах и нигде в Арде не найду покоя и избавления от боли. Не просите меня рассказывать о том, что однажды узнаете естественным путем, лорд Блэк. Вы не единственный, с кем я связан клятвами.

Не сводя тяжелого взгляда с эльфа, Сириус обратился к притихшей и порядком подавленной Лютиэн, в одночасье обескураженной таким объемом информации, к которой она была совершенно не готова.

— Теперь вы видите, принцесса, неуместное любопытство лишь умножает печали. Я не могу немедленно вернуть вас домой — во всяком случае, пока не разберусь с тем, ради чего был вынужден навязать свое общество именно лорду Маглору и его спутникам. На какое-то время нам придется покинуть лагерь. Вы останетесь здесь, возле башни. Надеюсь, милорд не сочтет за труд обеспечить для вас надежную охрану.

— Нет, — предсказуемо возразила Лютиэн и подняла на Сириуса покрасневшие глаза. — Даже не надейся. Сначала сумасшедшая хозяйка этой проклятой башни осыпает меня угрозами и затягивает невесть куда, потом безумный нолдо утверждает, что все мои родные погибли, а королевство прекратило свое существование, а ты собираешься бросить меня и сбежать спасать каких-то дикарей от Майрона? Я не останусь здесь одна!

— Ты будешь делать то, что тебе говорят! — повысил голос Сириус. — Когда мы вернемся, я обещаю, что ты получишь все причитающиеся объяснения. Но я не позволю тебе подвергать себя еще большей опасности. Если я правильно понял лорда Маглора, мы имеем дело с агрессивной и при этом довольно развитой общиной темных магов. Ты на их фоне, девочка, почти что сквиб.

— Я наполовину майэ, — вскинулась Лютиэн. — Может быть, мои родители и мертвы, но это значит лишь одно — теперь трон Дориата мой. Ты не смеешь мне приказывать. Ты, позволь напомнить, не родня мне и не муж. И я не намерена ожидать твоего возвращения в лагере, где на каждый мой вопрос будут смущенно отводить глаза или давать расплывчатые ответы. Я узнаю все об этом времени, если от этого зависит будущее моего королевства, и если Майрон приложил руку к его падению, он заплатит.

— Не спешите с выводами, принцесса, — осторожно вмешался Маглор. — Гортхаур Жестокий причинил много зла нашему народу, но к падению Дориата он непричастен. Ваши усилия окажутся напрасны: вы ничем не сможете помочь. Судьба Дориата предрешена.

— Никогда, раз уж я оказалась здесь, — сузила глаза Лютиэн. — В жизни не бывает бессмысленных случайностей. Берегитесь, лорд Маглор, возможно, однажды кто-то из вашей семьи уже обращался ко мне с просьбой, на которую мне пришлось ответить отказом? Вы еще можете изменить прошлое.

— Когда-нибудь вы доживете до моих лет, принцесса, и тогда узнаете, что на свете нет ничего более незыблемого, чем прошлое, — покачал головой Маглор. — В попытках предотвратить исход, что вас страшит, вы лишь приблизите его. Однажды вам придется выбирать между своей величайшей любовью и королевством. И выбор ваш уже предрешен и записан в книгу жизни.

— Я выбрала любовь? — глаза Лютиэн расширяются в неверии. — Вы хотите сказать, что родители погибли из-за моего выбора?

— Предлагаю прекратить этот бесполезный спор, — решил вмешаться Сириус, пока не было сказано непоправимого. — Я понял лишь одно, оставлять Лютиэн без присмотра не менее опасно, чем взять ее с собой. А значит, быть посему. Мы находимся в мире, о котором знаем лишь обрывками. Неразумно без нужды разделяться.

Маглор флегматично кивнул, нисколько не удивленный таким решением. Сириусу вдруг подумалось, что тот фактически проживает заново события, итог которых ему уже известен, и на которые он никак не может повлиять. Что за незавидная участь, неудивительно, что временами кажется, будто эльф всеми силами стремится отрешиться от реальности и своих мрачных воспоминаний...

— Вам дадут дорожную одежду и коней, — сказал Маглор. — А теперь, думаю, настало время пригласить сюда моих друзей. Кто бы ни руководил этими безумцами на Востоке, Саурон или иной злокозненный дух, необходимо его остановить. Я хочу, чтобы вы услышали эту историю с самого начала, лорд Блэк. Что за злая ирония! Никогда бы не подумал, что именно вас мне придется просить о помощи.