Человек, который продал мир (джен)

Сидеть в одном автомобиле с Евой оказалось на удивление некомфортно. До этого момента Главному Аврору казалось, что все недоговоренности с лондонской мафиози замялись как-то сами собой, а неудавшаяся теория о том, что Ева Менделлип — уайтчепельский потрошитель, вообще должна была выпасть из ее памяти. Ева стала одной из первых, кто помог ему спасти Джеймса от опасности со стороны убийцы Вероники Дэй, по сути, Гарри воспринимал ее если не как друга, то как хорошего союзника.

Сейчас же Ева сидела совсем рядом, на заднем сидении автомобиля и от нее словно веяло замогильным холодом. Алые губы сжаты, глаза неустанно смотрят в одну точку, грудь вздымается от тяжелых вздохов — одним своим поведением мафиози настраивала Гарри на неприятную беседу.

— Кто-нибудь из ваших солдат серьезно пострадал? — резко спросила Ева, повернувшись к Главному Аврору.

— Нет, — признался Гарри. — Пару ребят оглушило заклинаниями, но сомневаюсь, что это работа твоих людей.

— Ну и хорошо. — Вот и пойми, что так успокоило эту женщину: тот факт, что ее боевики не нанесли существенного вреда аврорам или то, что несколько парней из Аврората возможно проведут несколько дней на больничной койке.

— Блейз в курсе про твои ночные рейды? — поинтересовался Гарри.

— Я не лезу в дела вашего магического мира, а Блейз не лезет в дела криминальной среды Англии. В этом у нас полная гармония.

— А где он сам?

— Дома с девочками.

Раньше бы фраза «Блейз дома с девочками» вызвала бы у Гарри мысли о том, что бывший целитель, вооружившись парой бутылок виски, затаскивает в свои сети двух вейл или кого-нибудь подоступнее, но даже сейчас, зная, что Ева имеет в виду детей, Главный Аврор не смог отцепить от Блейза ярлык сластолюбца.

— Позволь спросить, куда мы едем? — поинтересовался Гарри.

— Мы оторвались? — спросила Ева у водителя.

Водитель посмотрел в зеркало заднего вида и кивнул.

— Нас кто-то преследовал? — удивился Гарри.

— Мистер Поттер, вы только что устроили бойню в Альберт-холле, спалили его практически дотла и думаете, что вас никто не будет преследовать? — усмехнулась Ева. — Собственно это одна из тем, которую мы обсудим. Вы устраиваете беспредел, а полиция приходит с вопросами ко мне. Помилуйте, мистер Поттер, зачем мне эта головная боль?

— А почему приходят к тебе?

— Потому что покушение произошло на моей территории, — просто пояснила Ева. — На будущее, моя территория — от Уондсуэрта до Хаверинга. Районы Ламбет и Бромли — пристанища китайских триад, фактически, это тоже мои территории. А вот район Хакни — земля Скорпиуса, на ней стреляйте, убивайте, грабьте, насилуйте, что угодно. Можете еще резвиться в Ислингтоне, но там засели албанцы, поэтому не рекомендую...

Гарри выдавил из себя измученную улыбку.

— Ты что же, знаешь всю криминальную карту города?

— Конечно нет, я ведь всего лишь мафиози, откуда же мне знать все эти тонкости, — закатила глаза Ева. — Диего, тормози.

Водитель кивнул и, припарковавшись у фонарного столба, без слов, вышел из машины, оставив Главного Аврора и «крестную мать» одних.

— Итак, Ева, первое, оно же главное, — начал Гарри, повернувшись к ней. — Что ты делала в Альберт-холле я понимаю, наверняка ты была в списке приглашенных. Но зачем твои люди открыли стрельбу?

— Предотвращали покушение на будущего премьер-министра, — ответила Ева.

— И откуда утечка информации?

Ева мягко улыбнулась.

— Я хорошо знаю Фредерика Янга.

— Насколько хорошо?

— Его старший брат превратил меня в невесту Франкенштейна, — произнесла мафиози, проведя пальцами по шрамам на щеке. — Конечно, он уже лет десять покоится в глубинах Темзы, но Фредерик довольно милый человечек, правда политик из него никакой.

— Вот как, — протянул Гарри. — А откуда ты узнала о покушении, а, конкретно, о том, где будет стрелок, в кого нужно стрелять и как при этом нанести Скорпиусу минимальный ущерб?

— У меня свой источник, — лукаво ответила Ева. — Грубо говоря, сам Скорпиус выдал все планы, ссылаясь на то, что благодарный слушатель не очень умный. Или, зная Скорпиуса, я скорее предположу, что он хотел, чтоб мой источник его услышал и привел в Альберт-холл третью сторону.

— Мне известно имя источника?

— Думаю да. Но, не буду вас томить, ее зовут Рене Лонваль.

Мигом всплывшая в памяти девица в красном, так похожая на Блейза Забини, заставила Гарри ахнуть.

— Подставная стриптизерша, ну конечно, я должен был догадаться! — воскликнул он. — Кто еще мог выпытать у Скорпиуса все планы! Ева, низкий поклон за сообразительность.

— Думаю, Скорпиус догадывается, что моя девочка подставная, — заметила Ева. — Но Рене — ценная находка. Именно она, во время вашего расследования в Уайтчепеле украла из морга заключения патологоанатома и именно она, тем зимним вечером пришла ко мне в кабинет и сказала, что меня хотят видеть детективы из Лондона.

— Так она из вашего...заведения? — От одной мысли о том, что дочь Блейза, пусть и внебрачная, делает успешную карьеру в мире проституции, Главного Аврора передернуло.

— Она танцовщица. Просто танцовщица. — Ева будто прочитала его мысли и поспешила успокоить. — Но также преуспевающая шпионка.

Водитель, расхаживающий вдоль тротуара, выкурил уже третью сигарету и, изредка поглядывая на автомобиль, никак не встревал в разговор. Ледяная стена между Гарри и Евой практически растаяла, оба улыбались: аврор — восхищенно, мафиози — хитро.

— Тогда это многое объясняет, — заметил Гарри. — Скорпиус говорил, что Рене собирает и продает информацию, словно намекая мне. Ты абсолютно права, Ева, он знал, что танцовщица за ним шпионит и хотел, чтоб она привела твоих людей в концертный зал, чтоб появление третьей стороны сбило с толку наемников и министра магии.

— Скорпиус очень умный мальчик, — протянула Ева. — Поверьте мне, с его-то мозгами и влиянием на отдельных людей, в один прекрасный день он нагнет ваше министерство в неприличную позу.

Ева несколько секунд молчала, глядя в зеркало заднего вида, словно что-то обдумывая. Терпеливо дожидаясь ее реплики, Гарри облокотился на сидение.

— Ну что ж, мистер Поттер, — вздохнула мафиози. — Полагаю, ваша инстанция позаботится о том, чтоб все, кто был в концертном зале, забыли эпизод сегодняшнего вечера.

— Само собой, — кивнул Гарри. — И Альберт-холл, так и быть, восстановим.

— С полицией я разберусь, — произнесла Ева. — С Янгом тоже. Вам остается лишь передать Скорпиусу, что если еще раз на моей территории повторится что-нибудь подобное, я приставлю к его окнам снайпера.

— Обязательно передам.

— Тогда на этом все. Подкинуть вас до дома?

— Я аппарирую, — улыбнулся Гарри, а Ева, явно не поняв о чем он, рассеянно кивнула. — Прошу прощения за небольшой конфликт на твоей земле, Ева.

— Будете должны, — усмехнулась Ева, махнув ему рукой на прощание. Сапфировое кольцо на ее безымянном пальце ярко блеснуло в свете фонаря. — Удачи вам, Гарри Поттер.

Попрощавшись с Евой и кивнув водителю, Гарри аппарировал, подумав, что удача очень ему пригодиться завтра, в кабинете Лартена Джулиуса.

* * *

— Мальчик мой, знал бы ты, какое это блаженство, выводить масляными красками на холсте целую историю, — мечтательно произнес Лартен Джулиус, и, выдавив на палитру алой краски из тюбика, улыбнулся. — Порой я жалею, что не связал свою жизнь с живописью.

Скорпиус, лежавший перед ним на кушетке, придирчиво взглянул на шелковую простыню, прикрывающую интимные части тела, поежился от холода и метнул в министра магии свирепый взгляд.

— Неужели нельзя было придумать мне другое наказание? — буркнул Скорпиус, пытаясь размять шею и при этом не пошевелиться. — Почему нельзя было засадить меня в Азкабан на пару дней?

— Ты бы сбежал. А искусство оставит свой след не только на полотне, но еще и в сердцах людей, — прощебетал мистер Джулиус. — Не хмурься, дорогой, тебе это не к лицу. И потом, другого наказания и быть не могло, я давно мечтал сохранить твой образ на полотне.

— Поясни-ка, ты давно мечтал раздеть меня догола, положить на кушетку и накрыть простыней? Педофилией попахивает, господин министр.

— Ты совершеннолетний, ангел мой.

— То есть, ты не отрицаешь, что подобные мысли тебя посещают, а дело лишь в моем возрасте? — насторожился Скорпиус.

— Не опошляй, мальчик мой, — хихикнул министр, обмакнув кисточку в алую краску. — Я просто хотел создать картину, и я ее создаю.

— А почему я тогда раздетый? — не унимался Скорпиус.

— Задумка художника. Не шевелись, умоляю тебя.

Скорпиус послушно замер и тут же почувствовал, как у него зачесалась ключица.

— Нет! — крикнул мистер Джулиус, когда его натурщик вновь пошевелился. — Замри!

— Ладно-ладно, Рембрант, твори, хрен с тобой, — вздохнул Скорпиус.

Министр расплылся в улыбке и, поправив замазанный красками фартук, выдавил на палитру чуть-чуть белой краски.

— Я вижу в тебе Гиацинта, — произнес Лартен Джулиус, разговаривая скорее сам с собой, нежели со Скорпиусом. — Согласно мифам Древней Греции, Гиацинт — юноша необыкновенной красоты...

— Ой, спасибо, — театрально раскраснелся Скорпиус.

— ...который был возлюбленным Аполлона...

— Лартен, ты опять намекаешь на то, что я гей?

— Когда однажды Аполлон и Гиацинт соревновались в метании диска, диск Аполлона попал в голову Гиацинта, и тот умер, — вещал министр, даже не слушая Скорпиуса. — На месте, куда упали капли крови Гиацинта, вырос прекрасный цветок.

Скорпиус, явно не проникшись мифом, фыркнул и недовольно скривился.

— Какое-то у тебя странное представление Гиацинта, — холодно отозвался он. — Милый греческий мальчик с татуировками?

— Я не буду изображать татуировки на полотне. Не двигайся, это отвлекает. Можешь со мной говорить, чтоб совсем не заскучать.

— О чем?

— Хотя бы о том, что произошло вчера, — подмигнул министр. — Как думаешь, дорогой, почему сорвалась операция?

— Потому что в зале появились авроры, — произнес Скорпиус. — Янг был под прицелом, но Поттер вмешался и мы получили то, что получили.

— Как думаешь, почему?

— Кто-то в группе подставной. По-другому никак, — сказал Скорпиус. — Мне найти стукачка?

— Обязательно, — кивнул Лартен Джулиус. — Но позже.

Охапка диких нарциссов, украшающая письменный стол, источала настолько удушливый, усиленный заклинанием аромат, что Скорпиус уже подумывал о противогазе, а Лартен Джулиус, усмехаясь и что-то щебеча себе под нос, плавно водил кисточкой по холсту. Наверное, сейчас лицо министра магии ясно давало понять, как выглядит совершенно счастливый человек.

Неизвестно сколько продолжилась бы пытка Скорпиуса и радость мистера Джулиуса, если бы в дверь не очень робко постучали.

Гарри Поттер, не дожидаясь приглашения, вошел в кабинет и, увидев Лартена Джулиуса, с блаженным лицом водившего кисточкой по палитре, и Скорпиуса, при виде Главного Аврора натянувшего простыню до самого подбородка, не сдержал ехидной ухмылки.

— Довольный министр, голый Малфой...картина маслом — «Скорпиус Малфой делает все, чтоб ему повысили зарплату».

Скорпиус оскорблено вскинул бровь, а мистер Джулиус, коротко улыбнувшись, отложил палитру и кисточки, снял фартук и, жестом пригласил Гарри присесть.

— Мальчик мой, продолжим позже, — улыбнулся министр.

— Ой да ладно, чего я там не видел, — бросил Гарри.

Скорпиус вытаращил на него глаза и, что-то прошипев, обвернулся простыней и стремглав вышел из кабинета. Только сейчас заметив плотную повязку на предплечье Скорпиуса, одно из пулевых ранений, Гарри проводил бывшего напарника взглядом и, когда за ним закрылась дверь, повернулся к министру.

Уж лучше бы мистер Джулиус на него сразу наорал и пустил в ход Непростительные Заклинания, чем выжидающе смотрел в глаза Главного Аврора и...робко улыбался. Впрочем, взгляд министра был холоден, как лед.

— Вы так и будете молчать? — высокомерно спросил Гарри, закинув ногу за ногу. — Если да, то меня ждет работа, поспешу откланяться.

— Что вы, что вы, мистер Поттер, — протянул министр. — Я мог бы спрашивать у вас, что это вообще было в Альберт-холле, но воздержусь.

— И я хочу вас об этом спросить. А точнее, о том, по какому праву вы натравили своих выродков на маггловского премьер-министра?

— Мои...выродки, как вы выразились, серьезно пострадали, — горячо сказал министр. — Большая часть сейчас в больнице Святого Мунго. Остальные — зализывают раны, нанесенные, между прочим, вашими аврорами. Сейчас вы будете говорить, что выполняли свою работу, но и мои ребята не бездельничали, а вашими стараниями вы на пару недель просто вывели их из строя.

— Не велика потеря, — жестко сказал Гарри. — Может хоть новых покушений не будет.

Лартен Джулиус вздохнул и достал из ящика стола гладкий лист пергамента.

— Не хотите вы, мистер Поттер, идти на контакт, а жаль, — произнес мистер Джулиус, придвинув к Главному Аврору пергамент. — Возьмите, пожалуйста, перо, чернильницу и пишите.

— Что писать, господин министр?

— Рапорт о переводе в другое подразделение министерства магии.

Гарри сначала подумал, что ему послышалось, но, увидев улыбку министра магии, напоминающую оскал чеширского кота, понял, что слух его не подвел.

— Я не буду ничего писать, — произнес Гарри. — Мне нравится мое место в Аврорате и я не собираюсь его покидать.

— Я не отстраняю вас, вы великолепный аврор, — успокоил его мистер Джулиус. — Я перевожу вас в другое подразделение. Французский Аврорат уже готов принять вас с распростертыми объятиями.

— Надо же, вы напрягли Международную Гильдию Магов, замолвили словечко обо мне, как это мило с вашей стороны. Но, боюсь, ничего у вас не выйдет.

— Или вы пишете рапорт, или патологоанатом пишет отчет о вашем вскрытии, — тихо сказал Лартен Джулиус. — Возьмите, пожалуйста, перо.

— Ну как знаете, мистер Джулиус, — спокойно сказал Гарри и, картинно придвинув к себе лист, аккуратно вывел на нем свои инициалы. — Только смотрите, чтоб вы ненароком не подавились этой бумажкой.

Во Франции должно быть не так плохо, хотя, конечно, новость подкосила Главного Аврора. За порядком в министерстве проследят Хауарды, в мире магглов царит режим Евы Менделлип, с вечно протестующими аристократами разберется Блейз Забини, Скорпиус Малфой обеспечит министру мигрень и плохое настроение. Именно факт того, что диктатура Лартена Джулиуса контролируется еще союзниками ополчения, грел Гарри душу и, послушно подписывая рапорт, Главный Аврор был абсолютно спокоен.