Человек, который продал мир (джен)

6 июля

— Честно, не ожидал, что ты согласишься поехать со мной, — произнес Гарри, заворачивая в вестибюль.

— Поттер, моя душевная доброта не знает границ, — отозвался Блейз. — Ты ж французский знаешь на уровне «Je m'appelle Potter», что ты здесь один будешь делать?

Сказать, что здание французского Аврората чем-то отличалась от английского — практически невозможно. Те же высокие колонны, портреты, но не прославленных политиков, а скорее деятелей культуры, ленивые авроры, попивающие кофе в вестибюле, стопки документов и хорошенькие ведьмочки в приемной, которые уже успели почувствовать на себе шаловливый взгляд Блейза, чьего действительно превосходного французского вполне хватило на то, чтоб объяснить кто он, кто Гарри Поттер и зачем они здесь. Одна из ведьм в приемной оказалась неболтливой и, кивнув, повела гостей к лифту, который доставит их к министру магии, ожидающего Гарри, как оказалось, уже пару часов.

Придирчиво оглядываясь по сторонам, Гарри не мог понять, что же ему здесь так не нравиться, поэтому, чтоб хоть что-нибудь осудить, он опустился до такой инфантильной глупости, как разглядывания стен, в надежде, что где-то посыпалась побелка, осталось пятно от чьих-то грязных рук или хотя бы какую-нибудь неровность. Ведьма из приемной смотрела на Гарри с недоумением, едва сдерживаясь, чтоб не фыркнуть от смеха.

Они зашли в довольно просторный лифт, освещенный, как сказал бы Блейз, интимным полумраком. Лифт ехал очень медленно, словно тянулся вверх на резинке, однако, переводчик Главного Аврора нашел чем себя занять.

— Блейз, — шикнул Гарри. — Руки.

Рука Блейза уже по-хозяйски лежала на ведьминой талии, затянутой плотным корсетом поверх блузки.

— Поттер, я придерживаю девушку, чтоб она не упала, — возмутился Блейз. — А то вдруг лифт затрясется, мы полетим вниз, а мадемуазель пошатнется и упадет лицом в двери.

Покрасневшая от смущения ведьма кокетливо хихикнула в ладошку, а Блейз, подмигнул Главному Аврору, постепенно опуская руку ниже, в область обтянутого атласной юбкой девичьего зада.

Наконец двери лифта распахнулись, и Гарри с радостью вышел, потянув за собой Блейза.

— Дальше прямо по коридору, до самого конца, — сообщила ведьма. — Если понадоблюсь, я буду в вестибюле. Всего доброго.

— О да, вы понадобитесь…

— Блейз!

Ведьма едва сдержала улыбку, и нажала на кнопку первого этажа.

— Ну что это такое, твою мать? — проворчал Гарри. — Ты женатый человек, это раз, мы в министерстве магии, это два.

— Поттер, моя тонкая и ранимая душа жаждет лицезреть прекрасные женские тела, — упрямо протянул Блейз. — Это все равно, что Да Винчи не имеет права любоваться другими полотнами, только из-за того, что у него есть его великая «Джоконда». Он изучает каждый мазок краски, но только для того, чтоб лишний раз убедиться, что только улыбка его «Моны Лизы» достойна искренней любви.

— А ну дыхни.

— Поттер, ну что ты за человек!

Стоило им выйти на пятом этаже и осмотреться, Гарри едва не фыркнул от смеха. Этаж министра магии больше походил на холл в оперном театре, нежели на место работы политика. Щедрая гипсовая лепнина, неприлично дорогая отделка стен, позолоченные дверные ручки и рамы картин, расписанный потолок, прямо как в каком-то храме, роскошная хрустальная люстра, нелепая арфа в углу.

Такое ощущение, что министром магии была дама преклонных лет, одетая в пышное платье викторианской эпохи, потягивающая чай из дорогого сервиза и рассуждающая о смысле бытия.

Если бы только Гарри знал, насколько он близок к истине.

— Что это за обитель Марии-Антуанетты? — сорвался у Блейза с языка судорожный вздох отвращения.

— Нам туда, — только и ответил Гарри. — Вперед.

Ворсистый ковер винного цвета делал шаги совершенно беззвучными, по коридору не сновали туда-сюда работники канцелярии, поэтому создавалось ощущение, что кроме них на этаже не было ни единой живой души. Что-то тихо мурлыкал портрет женщины с пышными формами, пожалуй, только это и нарушало неестественную для министерства магии тишину.

Постучав в дверь и не дождавшись разрешения войти, Гарри уверенно дернул на себя позолоченную дверную ручку, и тут же об этом пожалел.

В таком же барочном кабинете, как и коридор, явно царила своя атмосфера. На дорогой кушетке полулежала юная белокурая особа, бесстыдно раскинув ноги, а импозантный седовласый мужчина, покрывая ее тело поцелуями, был увлечен своим делом настолько, что скрип двери попросту не услышал. Несмотря на то, что блондинка годилась во внучки старику, его пыл это никак не остудило.

Блейз многозначительно кашлянул, да так, что Главный Аврор вздрогнул, перепугавшись этого хрипящего раската заядлого курильщика. Девушка на кушетке встрепенулась, свела ноги и чуть порозовела, а мужчина, который, судя по всему, был министром магии, поднял глаза на посетителей, нехотя встал с девушки, поправил старомодное жабо и, улыбнувшись во все свои жемчужно-белые зубы, раскинул руки, словно собираясь обниматься.

— Предобрейший день, господа! — с едва ощутимым акцентом каркнул он. — Приветствую вас в своих пенатах.

— Надеюсь, что мы вам не помешали, — с сарказмом сказал Гарри, краем глаза глядя, что блондинка, застегнув сбоку белое шифоновое платье, поправила свои волнистые волосы и, выжидающе замерла, позволяя Блейзу разглядывать свое весьма скромное декольте.

— Позвольте представиться, Клод Тенпенни, — произнес министр, таким тоном, словно ожидал, что гости из Англии его знают. — Временно исполняющий обязанности министра магии, заслуженный деятель искусств, почетный выпускник Шармбатона, лауреат премии «Магического Еженедельника» за самый богатый в стране гардероб…

Блондинка недовольно уперла руки в бока.

— Ах да, это Клодия, — спохватился мсье Тенпенни, и, как ни в чем не бывало, продолжил. — Номинант на премию за «самую обворожительную улыбку 2011»…

— Блейз Забини, чистокровный аристократ в пятнадцатом поколении, граф Нортгемптонширский, кавалер Ордена Мерлина первой степени «за особые заслуги в области алхимии», почетный целитель больницы Святого Мунго, с сентября прошлого года — член судебной коллегии Визенгамота, официальное лицо таверны «Кабанья голова», старший сын в семье, Водолей, протестант, — закатив глаза, заскороговорил Блейз. — Ваш монолог со стороны выглядит точно так же, мсье Тенпенни.

Клод Тенпенни, кажется, сарказма не уловил, зато расхохотался, как ребенок. Гарри и Блейз переглянулись, прочитав во взгляде друг друга неистовое желание убраться из кабинета поскорее.

Клодия, все так же молчавшая, не стала дожидаться очередной порции монологов и, не прощаясь ни с кем, юркнула за двери.

— Ну, раз министр говорит по-английски, услуги переводчика тебе не нужны, — пробормотал Блейз и, не дав Гарри и слова вымолвить, проскользнул вслед за Клодией.

— Он просто прелесть, — наконец перестал смеяться мсье Тенпенни. — Люблю таких людей.

— Прошу прощения, а Клодия — ваша…

— Супруга, — кивнул министр. — Фигурка у нее хороша, но хозяйка из нее никакая, клянусь, чтоб мне съесть мой галстук, если бы не домовые эльфы, она бы развалила мой дом к чертям. Одним словом, она у меня как предмет мебели, лишь бы только на кухню не лезла.

— Понятно, — сухо кивнул Гарри, сев в на стул перед письменным столом из красного дерева. — Вы сказали, что вы — временно исполняющий обязанности министра. А где сам министр?

— Уже лет пять как на заслуженном отдыхе. Я вообще не политик, но меня попросили оказать министерству честь, и я оказал, приняв на себя такую ответственность, как пост министра магии.

— А кто вы? — чуть грубо спросил Гарри.

Узкое лицо Клода Тенпенни скривилось, словно тот оскорбился, что Главный Аврор не знает, кто такой исполняющий обязанности министра.

— Я — владелец цирка «Les Fanfarons», любезный, лучшего цирка когда либо существующего, — плохо скрывая оскорбленность за улыбкой, произнес Клод Тенпенни. — Напомните мне прислать вам пару билетов на наше представление, уверен, вы будете в восторге.

— Несомненно. Владелец цирка, он же министр магии, — протянул Гарри. — Скажите, пожалуйста, по какому признаку выбирают во Франции политиков?

Но мсье Тенпенни пропустил вопрос мимо ушей. Гарри понял, что нет смысла сейчас о чем-то спрашивать, тем более, что министр так и жаждал рассказать ему все о своем цирке, а также продолжить список своих регалий и достижений.

— Мистер Джулиус сказал, что вам нужны мои услуги, — холодно отозвался Гарри. — Введите меня в курс дела. Прежде всего, я хочу ознакомиться с базой служащих Аврората и…

— Зачем? — искренне удивился мсье Тенпенни.

— Мне предстоит работать в вашем Аврорате, — прошипел Гарри.

— Ах, нет, что вы, мистер Поттер, — всплеснул руками министр. — Старик Лартен что-то напутал, это точно.

«Тогда какого черта я здесь?» — чуть не рявкнул Гарри, но водянистые глаза Клода Тенпенни вдруг взглянули на него без тени радости.

— Я много слышал о вас, мистер Поттер, — чуть хрипло сказал министр. — В частности о ваших успехах в Уайтчепельском деле и….

— О Боже, — воскликнул Гарри. — Я правильно понял, вы хотите нанять меня не как аврора, а как детектива?

— Я считаю, что вам нет равных, и вы окажите мне честь, если возьметесь за эту работу.

— Простите, но я уже несколько лет не занимался розыскной работой, и не планирую заниматься ей вновь. Если вам нужно, я могу связать вас с любым из моих подчиненных, никто не откажет вам, кроме меня.

— Мне нужны именно вы, мистер Поттер, — парировал мсье Тенпенни. — Если дело в деньгах, то только назовите мне сумму, я умножу ее на три и мы в расчете.

— Деньги не имеют значения. Повторюсь, я не занимаюсь расследованием семейных тайн и поиском убийц.

— Поверьте, такого дела в вашей практике еще не было.

— Я работал с психиатром-гипнотезером, призраком дома семьи Эйбрамсон, уайтчепельским потрошителем, убийцей Хогвартской сплетницы. Вы реально думаете меня удивить? — проскрипел Гарри. — При всем уважении, я не возьмусь за дело. Если это все, что вы хотели от меня, позвольте откланяться.

Министр рассеянно пожал руку Главному Аврору и грустным взглядом проводил его до двери. Оказавшись в неумеренно роскошном коридоре, Гаррри прямо-таки кипел от злости, борясь с желанием вернуться и обматерить этого Клода Тенпенни.

Самым правильным сейчас будет найти Блейза и отправиться домой.

На поиски шального аристократа ушли считанные минуты.

— Блейз, слезь с девушки и одевайся, мы уходим, — позвал Гарри, постучав в дверь одного из кабинетов, на дверной ручке которой висел бюстгальтер.

На удивление быстро, Блейз вылетел из кабинета, застегивая на ходу рубашку.

— Нимфоманка! — крикнул он ведьме, которая привела их к министру. — Поттер, меня чуть не изнасиловали!

— Да что ты заливаешь, похотливый придурок? — закатил глаза Гарри. — Давай, на выход.

— Я подам на тебя в суд, женщина, — тыкая пальцем в ведьму, прикрывающую грудь папкой с бумагами, вопил Блейз. — Поттер, я сказал этой путане, что у нее комар на ягодице, прихлопнул его, а она как начнет свои грязные действия…

— Да ты сам начал! — возмутилась ведьма.

— Я же не знал, что ты такая доступная. Я пожалуюсь жене!

— Ты женат? — ужаснулась ведьма. — Но ты говорил, что ты вдовец…

— Распутная блудница! — перекрикивал ее Блейз, которого Гарри уже за руку потащил к лифту. — Встретимся в суде!

— Всего доброго, — попрощался Гарри, затолкав Блейза в лифт.

Блейз затих только когда двери лифта закрылись. Пару минут они молчали, а потом, когда кабина лифта осталась позади, Блейз все же поинтересовался что произошло.

— Он хочет, чтоб я поработал над каким-то делом, не больше, — снова вскинулся Гарри.

— Так согласился бы, — сказал Блейз. — Отдохнул бы.

— Ты не понял, да? Лартен Джулиус специально меня отправил сюда, чтоб я взялся за дело Тенпенни и сошел с барьера.

Блейз едва заметно закатил глаза.

— Ты параноик, Поттер.

— Не я такой, жизнь такая.

10 июля

Даже днем в клубе «Брайтмур», располагавшемся на верхних этажах небоскреба в самом центре Лондона, было темно. Лифт неспешно поднимался на сорок восьмой этаж, заставляя Главного Аврора то и дело нервно смотреть на часы. Только представив, как пьяная молодежь, до рассвета развлекается в «Брайтмуре» а потом, еле сдерживая известные всем последствия алкогольного отравления, медленно спускается на первый этаж, Гарри невольно удивился, что кабина лифта чистая и без тошнотворных запахов.

Попав, наконец, на сорок восьмой этаж, Гарри прошептал заклятие, зажигающее огонёк на конце волшебной палочки, не довольствуясь тусклым освещением этажа и, миновав уже кем-то усыпленного вышибалу, толкнул хрупкую на вид дверь.

На первом ярусе «Брайтмура» было еще темнее. Окна от пола до потолка, правда, находившиеся лишь на одной из стен, были завешены плотной сиреневой шторой в каких-то невиданных узорах. Присмотревшись повнимательнее, Гарри обнаружил, что штора держится исключительно на магии: карниза не было вообще. Огромный танцпол, окруженный огромными колонками, круглые столики в окружении мягких кресел, лестница на второй ярус, где явно располагался закусочный зал. С потолка свисала роскошная люстра, созданная по типу старинного светильника со свечами, и тут немного параноидальное чутье аврора подсказало, что если в этом месте произойдет хоть что-то, напоминающее инцидент в концертном зале, эта люстра рухнет на пол и убьет как минимум человек десять.

Скорпиуса здесь явно не было и Гарри уже хотел было подняться на второй ярус, как луч, исходящий из конца волшебной палочки, осветил барную стойку, по которой быстро перебирая лапками, сновали пауки, словно торопясь на чей-то зов.

Нелепая идея, будто рядом по трубам ползает василиск, привела Гарри в замешательство, но тут же поняв всю абсурдность своих домыслов, Глава Аврората улыбнулся своим же мыслям. И в ту же минуту заметил, как около двадцати пауков поползли в том же направление что и их сородичи, перемещая за собой хрупкий стакан.

— Люмос! — уже не шепотом повторил Гарри, усилив лучи света и заставив люстру вспыхнуть яркими огнями.

Недовольное шипение мигом оповестило Гарри, что он здесь точно не один. Быстро повернувшись, не желая стоять к возможному противнику спиной, Гарри понял, насколько он прав.

За барной стойкой сидела девица лет двадцати, с длинными ярко алыми волосами, собранными в идеальный хвост на затылке, выглядевшая настолько вызывающе, что Главный Аврор чуть не зажмурился от смущения. Миндалевидные зеленые глаза, подчеркнутые толстым слоем черной подводки, бордовая помада на пухлых губах — в контрасте с молочно-белой кожей, лицо казалось каким-то кукольным, словно нарисованным на холсте. Одета девица была тоже причудливо: черный кожаный корсет, из которого чуть ли не вываливалась грудь, и длинная пышная юбка из фатина, в тон корсету и туфлям на высоком тонком каблуке. Шею этой особы украшало старинное рубиновое ожерелье, а по ключице, к ужасу Гарри, полз паук.

Девица бережно подцепила паука кончиком длинного заостренного ногтя и опустила на стойку, не поднимая криков, как бы на ее месте поступили многие представительницы прекрасного пола при виде членистоногих. Словно не замечая гостя, она сделала глоток вина из бокала и щелчком пальцев заставила пауков исчезнуть, словно кто-то невидимый смахнул их со стойки веником.

Наверное, эта ярая любительница готики обладала особыми способностями, потому что, удивительно, но магической силы в ней Гарри не почувствовал.

— Вы что-то искали, сэр? — хищно улыбнулась девица, обнажив белоснежные зубы.

— Эфемера, я не ошибаюсь? — спросил Гарри, припоминая звучное имя наемницы.

Наемница медленно кивнула, словно сомневаясь, отвечать или нет.

— Ты видишь Главного Аврора и не пытаешься даже позвать подкрепление? — ухмыльнулся Гарри.

— У меня выходной, — просто ответила Эфемера. — Имею право не звать никого и пить где хочу. Налить вам чего-нибудь?

— Воздержусь, — сухо отказался Гарри. — Кстати, откуда взялись эти пауки?

— Эти? — усмехнулась Эфемера, показав Гарри худую ладонь с растопыренными пальцами, между которыми растягивалась тоненькая паутина.

— Руки мыть не пробовала? — поинтересовался Гарри.

— Поуважительнее, это все же магия, — мягко укорила его Эфемера. — Кого ищете здесь? Вряд ли «Брайтмур» самое место для вашего досуга.

— Шла бы ты отсюда, — посоветовал Гарри. — Не твоего ума дело.

На удивление, Эфемера, приподняв длинную юбку, спрыгнула с барного стула и, прихватив с собой бутылку, честно опустила на стойку пару купюр и одарила Гарри бесцветным взглядом.

— Приятного дня, мистер Поттер, — прогнусавила она, зашагав к лифту.

— Привет начальнику, — отозвался Гарри.

На втором ярусе клуба Главный Аврор нашел охранника. Тот выглядел рассеянно, хлопая осоловелыми глазами, не мог и слова вымолвить, словно разучился говорить — видимо Эфемера использовала забвение, чтоб пробраться к выпивке, минуя его. Однако, стоило Гарри помахать у носа рассеянного охранника кошельком, тот практически сразу оклемался.

— Где мне найти Рене Лонваль? — почти по слогам спросил Гарри, удивившись, что помнит фамилию стриптизерши.

Добившись ответа (тычка пальцем в одну из дверей в коридоре), Главный Аврор поспешил к указанному месту, не пряча кошелька. В голове звучали слова Скорпиуса, описывающее стриптизершу, что, в принципе, помогло бы вытащить из нее информацию задешево.

«Девка тупая, но понятлива, — говорил Скорпиус. — Со всех сторон полезная: слухи перескажет, с ребенком посидит, грудь покажет, когда грустно. За бутылку виски готова продать человека на органы. Этим она пошла в папу».

Входя в комнату отдыха, предварительно постучав, он уже знал, чего ждать.

— Я не работаю, приходите вечером, — протянула Рене, даже не глядя в его сторону.

— А дополнительный заработок не интересует? — поинтересовался Гарри.

Рене так и замерла, с расческой в руках. Повернувшись к двери, она узнала посетителя, поплотнее запахнула свой короткий шелковый халатик и, лучезарно улыбнувшись, жестом пригласила Главного Аврора войти. Затем, выглянув в коридор и убедившись в том, что любопытные уши их не слышат, плотно закрыла дверь.

— Приступай, — произнес Гарри, бросив на ее туалетный столик мешочек галлеонов.

— Я таким не занимаюсь, — возмутилась Рене. — Максимум — приватный танец.

— Дура, я про информацию, которая меня может заинтересовать.

— А, я поняла, — присвистнула стриптизерша, спрятав деньги в верхний ящик комода. — Правильно, что за информацией приходите ко мне, а не к Скорпиусу. Стало опасно с ним пересекаться.

— За ним следят? — спросил Гарри.

— Ага, — кивнула Рене. — Может министр чего-то заподозрил, скорей всего так и есть.

— А может ты наемникам за галлеон его выдала.

Рене оскорбилась до глубины души.

— Вас бы выдала, а его — никогда, — буркнула она. — Ну, мистер Главный Аврор, вас что-то конкретное интересует или вы будете меня обвинять во всех грехах человечества?

— Меня интересует, где Скорпиус.

— Не знаю, он шпионов бегает. Может быть, он даже не в стране.

По крайней мере это объясняло, почему Скорпиус не выходил на связь.

— А ребенок? — спросил Гарри.

— Ханна или Декстер? — вскинула брови Рене.

— Декстер? — непонимающе переспросил Гарри.

— Ну, самый маленький Малфой, — пояснила Рене.

— Как-как его зовут?

— Декстер Джим Ганнибал Тейт Гейзенберг Малфой.

От удивления Гарри раскрыл рот. Рене не сдержала звонкий смешок.

— Имя ребенку Скорпиус выбирал?

— Очевидно.

Не задумываясь о том, каким нужно быть идиотом, чтоб назвать так ребенка, Гарри откинулся на спинку дивана.

— Так где…Декстер?

Рене указала на соседнюю комнатку.

— А Ханна?

— Скорпиус запретил говорить.

Гарри высыпал на столик еще пригоршню галлеонов. Рене нетерпеливо закусила губу.

— Давай-давай, — потребовал Гарри.

— Ну ладно, — прошипела она. — Он ее после дела в концертном зале забрал из Колчестера и отвез к другу.

— К какому другу.

— К китайскому, — нехотя бросила Рене.

— ЭТОТ ПРИУДРОК ОСТАВИЛ ДЕВОЧКУ С КИТАЙСКИМ СУТЕНЕРОМ-НАРКОМАНОМ?! — прорычал Гарри, вжав своим криком стриптизершу в стул.

— Бог ему судья, — отмахнулась Рене.

Гарри вскочил на ноги, просто кипя от гнева.

— Это за то, чтоб никто не узнал о нашем разговоре, — сказал он, отсыпав Рене еще золотых монет.

— Вы куда? — забеспокоилась стриптизерша, когда Главный Аврор понесся в соседнюю комнату.

— Ребенка я забираю, так и передай Скорпиусу, — произнес Гарри. — Это будет безопасно и, по крайней мере, правильно. Ханна тоже побудет у меня.

— Вы не можете…

— Я могу! Отойди от двери.

Оттолкнув Рене, которая, кажется, уже выхватила волшебную палочку, Гарри поднял на руки светловолосого мальчика, переставляющего кубики на диване, и, быстро аппарировал вместе с ним, не дождавшись пока в него полетят заклятия.

Рене, тяжело дыша, стиснула зубы. Быстрым шагом вернувшись в комнату отдыха, она отшвырнула галлеоны со стола и, нашарив в сумочке мобильный телефон, хотела уже набрать заветный номер Скорпиуса, как замерла, не набрав ни цифры.

Надумав лично бросить вызов Главному Аврору, Рене снова схватилась за волшебную палочку и, несмотря на полное отсутствие плана и элементарных стратегических идей, аппарировала в Уайтчепел, в логово опиумного короля Англии.