Дамы семьи Паркинсон (джен)

Примечания:

Рада видеть, что интерес к работе сохраняется! Надеюсь, первая неделя января вас не разочаровала, а новогодние обещания, данные себе, продолжают выполняться :)

В этой интерлюдии наконец знакомимся лично с той, о которой было столько разговоров. Мне было очень интересно писать о Каролине именно через призму взгляда других людей — мы ни разу еще не читали ее ПОВ, но уже столько о ней знаем.

Майский воздух одуряюще пах сиренью, в изобилии растущей в саду мэнора, а в кронах деревьев щебетали птицы. Стоя на лужайке возле увитой лентами свадебной арки, Каролина произнесла слова обета. Тяжелое кольцо с изумрудом легко скользнуло ей на безымянный палец, скрепляя помолвку с Патроклом Паркинсоном, жених просиял и галантно поцеловал ей руку, а Каролина покорно улыбнулась в ответ. Она уже видела эту сцену — в водах Черного озера, в пламени камина, в тяжелых, изматывающих пророческих снах. Ее судьба, от которой не сбежишь, — не то иначе… как бывает иначе, Каролина знала слишком хорошо.

Патрокл был неплохим человеком. Все могло быть намного хуже. Она не любила его, но испытывала к нему достаточную симпатию, так что их союз вполне мог сработать. Словно заледеневшая, Каролина медленно отошла к столу с закусками и напитками, оставив жениха принимать поздравления от гостей. Подоспевшая Поликсена в оливковом платье под цвет глаз расцеловала ее в щеки и крепко обняла.

— Я так рада, что ты все-таки решилась, — прошептала она Каролине на ухо. — Патрокл — отличный парень, тебе крупно повезло. Правда, Каро, я говорю это не только потому, что он мой брат.

— Знаю, — шепнула подруге Каролина и улыбнулась, изо всех сил стараясь, чтобы улыбка получилась натуральной. По нахмуренным бровям Поликсены поняла — не вышло. — Ты помнишь, что ты мне обещала?

— Помню, — поджала губы Поликсена, отводя взгляд. — Каро, это плохая затея. Он все равно пронюхает.

— Я исполню свой долг, — твердо сказала Каролина. — Выйду замуж за Патрокла, как все того хотят. Но до свадьбы я продолжу жить так, как хочу, и общаться с теми, с кем хочу.

— Уж мне-то можешь не объяснять, — отмахнулась подруга и подцепила фужер с шампанским. — Дракклы с тобой, от меня Север ничего не узнает. Правда, я не понимаю, на что ты надеешься, Каро, — он же по уши влюблен в Эванс, так было всегда, с самого первого курса.

— И это я тоже знаю, — упрямо повторила Каролина. — Я просто хочу последний глоточек свободы, это ведь немного.

— Немного, — вздохнула согласно Поликсена и отпила из своего бокала. — Каро, пообещай мне одно: никаких глупостей. Ты только что дала согласие моему брату, и ни он, ни отец теперь ни за что не отменят помолвку.

— Мне и так никуда не деться от Патрокла, — горько хмыкнула Каролина. — Я видела нашу свадьбу, Поликсена. Ты будешь подружкой невесты, и тебе ужасно пойдет еще не пошитое лавандовое платье. Мой букет будет из белых роз и фрезий, и я принесу обеты, как и подобает хорошей девочке из приличной семьи. Но пока что я все еще Стивенсон, а не Паркинсон, и я желаю потешить себя несбыточными мечтами о будущем с совсем другим человеком. Мерлин, Поликсена, из всех людей уж ты-то должна меня понять! Неужели ты ни разу ни в кого не влюблялась?

Поликсена пожала плечами — слишком быстро и безразлично, но Каролина не стала настаивать: захочет — расскажет.

— Просто не делай глупостей, — настойчиво повторила подруга, серьезно и пристально глядя на Каролину. — Я ничего не скажу Северу и буду покрывать ваше общение перед братом, но только если ты не станешь делать ничего предосудительного.

— В вашей замшелой Британии любой мимолетный взгляд на другого мужчину считается настоящим преступлением, — проворчала Каролина и взяла тарталетку с лососем.

— О да, — усмехнулась Поликсена невесело. — Сговоренная невеста должна заботиться о своей репутации. Не вешай нос, подруга, у тебя хотя бы один жених, а не обязательства перед целым родом, как у меня.

Каролина посмотрела на нее с горячим сочувствием — помолвка Поликсены до сих пор казалась ей дикостью, и она никак не могла поверить, что та сама на нее согласилась. Она погладила подругу по обнаженному плечу, и та благодарно прикрыла глаза. Каролина знала: Поликсену тошнит от Сириуса, да и второго кандидата на ее руку, Регулуса, она выносит с трудом. Каролине Патрокл хотя бы немного нравился.

* * *

Последний курс пролетел слишком быстро, Каролина ужасно хотела бы замедлить бег времени. Она изнемогала в борьбе с самой собой, разрывалась между сердцем и умом, как когда-то на распределении в Ильверморни. Ум хладнокровно твердил, что она поступила верно, приняв предложение Патрокла — она сможет наконец выйти из-под контроля дяди Салли, а Паркинсоны послужат прекрасной защитой от любых желающих впредь воспользоваться ее дарами. К тому же, Каролина очень боялась опять изменить будущее. Нет уж, пускай все идет так, как тому суждено.

Но сердце — сердце замирало при одном взгляде на Северуса. Он понравился ей еще тогда, когда она перевелась сразу на третий курс Хогвартса. Он был похож на индейца: черные волосы, черные глаза, орлиный нос, — только кожа была светлой. Остальные слизеринцы относились к нему с прохладцей, но Каролина ценила в людях их самих, а не их родословные.

Понравившийся ей мальчик оказался ужасно умным, с едким чувством юмора и болезненным чувством гордости, но за все годы их дружбы Каро ни разу не пожалела о том, что решила с ним сблизиться. Правда, Север в упор не замечал ее робких взглядов и попыток как-то намекнуть на ее симпатию к нему. Он не сводил взгляда с рыжей гриффиндорки Лили Эванс, и Каролину вскоре просветили — он страдает по ней с первого курса. Тогда Каро не придала этому большого значения: ну мало ли, кто и кому нравится в их невеликом возрасте, но шло время, а Северус продолжал ухаживать за своей неприступной дамой сердца. Поликсену происходящее, скорее, забавляло, а вот Каролина не на шутку страдала: с годами Север нравился ей все больше и больше.

Она пыталась вычислить, может ли ее симпатия быть хоть немного взаимной, но только еще больше запуталась — Северус общался с ней подчеркнуто нежно и уважительно, будто с обожаемой престарелой тетушкой, и было совершенно непонятно, что за этим скрывается. Хочется ли ему подержать ее за руку? Прогуляться вдоль озера — только они вдвоем? По всему выходило, что нет — Север оказывал недвусмысленные знаки внимания одной лишь Лили, а гулять предпочитал втроем: он, Каролина и Поликсена. Каро даже немного ревновала его к их общей подруге, но потом успокоилась — воображение слишком уж разыгралось, нельзя же подозревать всех вокруг.

* * *

На бал пошли тоже втроем, хотя Каролина втайне надеялась, что Северус пригласит ее одну. Впрочем, он хотя бы не пошел с Лили Эванс...

Они с Поликсеной готовились к балу почти месяц, и Каро ужасно гордилась своим платьем — длинным и воздушным, похожим на зеркальную гладь озера, на серебристые струи водопада. Их появление в Большом зале произвело настоящий фурор: завистливые взгляды парней, перекосившееся от злости личико Лили, укоризненное фырканье МакГонагалл. Север танцевал с ними по очереди, и Каролина ждала танцев именно с ним с замиранием сердца, хотя пока он танцевал с Поликсеной, она успела встать в пару с доброй половиной курса.

Северус кружил ее в вальсе — как всегда предупредительный, будто она может истаять прямо у него в руках, исчезнуть от неловкого вздоха, — а она все думала: хочет ли он прижать ее крепче? Скажет ли что-то на ухо, интимным шепотом, как девушке, а не как подруге?

Но то ли она действительно совсем его не привлекала, то ли Север великолепно контролировал себя. Как она ни старалась, Каролина никак не могла заметить даже проблеска мужского интереса. Было обидно, но она ведь и так все знала заранее: ей не бывать с Северусом, в положенный срок она станет женой совсем другого человека — того, которого видела в видениях и снах.

Однако начинался новый танец, и Каролина позволяла себе прислонить голову к груди друга и немного помечтать о несбыточном. Почему, ну почему она не родилась обычной волшебницей? Зачем вообще нужен этот проклятый дар, зачем знать, чем все закончится, если ничего нельзя изменить?!

Или все-таки можно?..

* * *

Свадьба приближалась как лавина, как мчащийся под откос поезд. Каролина остро чувствовала, что время уходит, и сама не знала, на что надеется — на позднее признание? На внезапно проснувшееся чувство? Но если что-то все же изменится — что делать ей самой, на что решиться? Пробовать ли снова изменить будущее или держаться прежнего курса?

Ей стали чаще сниться дым и пламя, застилавшие глаза, заставлявшие проснуться с криком, на вдохе. Время утишило боль, но не облегчило вину — ей не следовало вмешиваться. Если бы Каро позволила судьбе идти своим чередом, не было бы этого ненавистного опекунства, и переезда в Англию не было бы, она отучилась бы в Ильверморни, приняла бы наследство… не было бы этих пристальных взглядов, каверзных вопросов и невыносимо долгих одиноких вечеров… Но не было бы в ее жизни и Севера, и Поликсены!

Каролина как никогда жалела о том, что прабабка умерла еще до ее рождения. Ей так нужен был совет!

В один из безоблачных июньских дней она, как обычно, купила «Ежедневный пророк» и перешла на маггловскую сторону: ей нравилось гулять в Риджентс-парке и смотреть на жизнь обычных людей, которые знать не знали о волшебстве. Уже войдя на территорию парка, она кинула мимолетный взгляд на газету и застыла — на передовице красовалось сразу две заметки: одна о ее, Каролины, скорой свадьбе, а вторая — о свадьбе Поттеров, отгремевшей накануне и завершившейся громким скандалом с лишением Сириуса Блэка статуса наследника. Сердце Каролины глухо стукнуло о ребра — раз, другой, — а потом забилось быстрее и быстрее. Лили Эванс все-таки вышла замуж. Для Севера она теперь недоступна, а значит… это значит…

Как сомнамбула, Каро прошла к ближайшей лавке в парке и села на нее, невидяще глядя перед собой. Тонкие пальцы комкали газету, с которой, улыбаясь неживой улыбкой, смотрела она сама.

Северус свободен.

Как бы он ни любил Лили, даже самое глубокое чувство не может долго жить само по себе, без взаимности и надежды. Любовь — как цветок, вянущий без воды, и эту воду у него только что отняла свадьба Эванс.

Мимо проходили семьи с детьми, занятыми мороженым и разноцветными воздушными шариками, дурачились и целовались парочки, степенно вышагивали старички в старомодных костюмах, а Каролина кусала губы и до боли стискивала кулаки, пытаясь решиться. Она так долго ждала чего-то, что могло бы изменить их ужасный статус-кво, дать ей надежду, и вот, когда та появилась, уже почти ничего нельзя исправить.

Или все-таки можно? Освободит ли ее Патрокл? Что станет с будущим, если она разорвет помолвку и не выйдет за него замуж?

Каролине было страшно — от того, что может произойти, если она решится, и от того, что она всю жизнь будет жалеть о том, что так и не рискнула.

Наконец приняв решение, Каро встала со скамейки и решительным шагом направилась на магическую сторону. Она переговорит с Патроклом сегодня же — и гори оно все синим пламенем!