Лабиринт (джен)

Когда они дошли до пустой квадратной комнаты с тремя стенами-решетками, Поттер скомандовал привал. Оборотень вытащил маленькие свертки, увеличил в одеяла. Северус снял мантию, постелил на камень. Сел. Холодно и жестко, одеяло было бы намного удобнее… Ноги гудели, спину ломило.

Позади были длинные каменные ходы. Комната с обвалившимся полом — им пришлось идти по страшно узкому карнизу вдоль стены. Коридор с жуткими закопченными портретами, приведший Блэка в непонятный восторг.

— Надо записывать, куда мы идем и что прошли, — сказал Блэк. Он жевал яблоко. Северус сглотнул слюну. Он взял сухари и сыр, но пока еще мог терпеть голод. Лучше подождать. Кто знает, сколько им еще ходить…

— Бредовая мысль, — сказал он. — Зачем?

— Карту сделаем, идиот! — взмахнул огрызком Блэк. — Комнат же здесь не тысячи! И они как-то друг с другом связаны, должна быть закономерность. Вот мы ее и найдем.

Закономерности Северус никакой не заметил. Что не означало ее отсутствия: в Зельях ее, например, почти никто не замечал, даже на Слизерине, а Северус не понимал, как им удавалось не видеть очевидного. Не хотелось самому походить на тупиц-одноклассников.

— Допустим, — сказал он осторожно. — Но как это записывать? Бумаги же не хватит.

— Изобретем чего-нибудь. — Блэк щелчком отправил огрызок через ближайшую решетку. — Животных же как-то описывают кратко, почему комнаты нельзя?

— А ты знаешь архитектурные термины, Блэк? — поднял бровь Северус.

— Неудивительно, почему у тебя по Уходу такой позор, Сириус, — одновременно с ним хмыкнул оборотень. — На двух страницах — это кратко? Ты заглядывал дальше оглавления?

— А зачем дальше-то заглядывать? — пожал плечами Блэк. — Там все равно фигня написана. Снейп, термины я учил, представь себе. Но… э…

— Забыл, — ухмыльнулся Поттер. — Зачем ты их учил вообще, кстати?

— Аристократическое, дракон его задери, воспитание, — закатил глаза Блэк. — Музыка и изящные искусства. У музыки со мной не сложилось, так матушка решила: архитектура будет в самый раз. Тьфу.

Аристократическое воспитание Северуса ограничилось латынью. По монографиям зелий и Темных чар. Эйлин сначала увлеклась его обучением, потом охладела, но к Хогвартсу читать он худо-бедно мог. Словарь его оказался весьма странен и создал Северусу репутацию Знающего Темные Чары, так что на первом курсе трогать его опасались. А потом он сообразил, как пробраться в Запретную Секцию, и подучился. И оправдывал репутацию с лихвой.

— Алхимики в древности использовали коды, — сказал Северус. — Для ингредиентов. Можно что-то тут придумать…

— Запутаемся в значках, — мотнул головой Поттер.

— Не, не. — Блэк ухмыльнулся. — В этом есть смысл… Самому не верится, что это говорю. Не зазнайся, Сопливус!

Северус дернул плечом и отвернулся.

— Смотри, — продолжил Блэк, — вот у нас комната, квадратная. Значит, рисуем квадрат.

— Три решетки, — подхватил Поттер. — Значит, решетка и «три». Пол каменный, серый.

— Сланец, — сказал оборотень. — А решетки — колдовское железо.

Ага, ему точно положено отлично разбираться в решетках. Северус не видел, чем железо в них особо колдовское. Тем, что ржавчины нет?

— И как это записывать? — озадачился Блэк.

— Придумаем что-нибудь!

Северус завернулся в мантию и улегся на пол, подложив сумку под голову. Пусть обсуждают. Ему-то какое дело. Он слушал их спор о символе для сланца — боку было жестко и холодно, ноги вяло грызла боль — и думал, что никогда не заснет.

* * *

— …Эй, вставай. Твоя очередь дежурить!

Северус вскинулся и чуть не заорал. Рука затекла. Перед глазами плыла муть — и нависала рожа Поттера в ореоле Люмоса.

— Д-дежурить?

— Твоя очередь, — повторил Поттер. — Давай. Бери одеяло, свети Люмос. Держи тетрадь. За решетками комнаты…

Поттер зевнул. Во весь рот, с подвыванием.

— …меняются. Записывай, если новые будут. Ну, шевелись, я доспать хочу. Поднимешь всех через два часа.

Северус сел. Рядом сопели темные коконы. Он сам не заметил, как закутался в поданное одеяло. Его начинало уже колотить, бок заледенел. Засветил огонь, положил фонарь рядом. Поттер кивнул. Вытащил откуда-то еще одно одеяло, лег под бок вроде бы к Блэку. Все затихло.

Северус потряс головой. Завернулся в одеяло потуже. Шерсть приятно царапала кожу. Одеяло Петтигрю. Наверняка… Да какая разница. Что Поттер имел в виду под «комнаты меняются»? И под «записывай»?

На первой странице бывшего дневника профессора Уайта Блэк накарябал «Словарь и карта». Они таки изобрели символ для сланца, вписали руну «Сула» в круг. Хмыкнув на символы «маленькая куча» и «большая куча», Северус перевернул страницу.

Ну да, как он и ожидал. Квадрат, три решетки, сланец. Возле решеток в скобках алхимический знак железа. От каждой — стрелка к столбикам записей. Квадрат, «маленькая куча» деревяшек. Или дров? Прямоугольник, «большая куча» ящиков. Человечек стоит в прямоугольнике, почти касаясь верхней линии — низкая комната?

Но почему в столбик?

Он поднял голову, посмотрел на решетки. Вот «маленькая куча» действительно дров, да. И комната со столом. И совсем пустая комната. Ну и что?

Он не осознал изменения. Моргнул — и на месте пустой комнаты появилась… наверное, оружейная. Он разглядел алебарду. «Меняются», сказал Поттер. Вот оно что. Решетки оказывается — вроде дверей?

Жутко немного. Плохое место для ночлега.

Северус заправил волосы за ухо, согрел ручку в ладонях и нарисовал рядом с нужной решеткой, вверху столбика, квадрат. И рядом алебарду.

За первый час его дежурства комнаты менялись еще три раза. И вернулась одна — с «большой кучей» ящиков.

Несмотря на одеяло он замерз, затекли ноги, и он решил пройтись. Осмотреть комнату как следует. Зачем здесь решетки?

Ответ он нашел почти сразу, как только понял, что они поднимаются. Тут был зверинец. Наверняка. Может быть, даже Ньюта Скамандера! Хотя… хотя решетки казались слишком старыми. Когда прекратили использовать магическое железо и перешли на маггловскую сталь с рунами? Он не знал, но поскольку сам он о магическом железе вроде бы читал только в фолиантах матери и едва о нем вспомнил, то — давно. Точно не в этом веке. Возможно, комнату построил директор Тримбл. Держал тут тварей, изучал, придумывал заклятия. А потом про нее забыли.

Интересно, того, что про нее забыли, достаточно, чтобы комната оказалась там, где оказалась, в лабиринте? Что это вообще за место и где оно? В замке было множество скрытых комнат, но — настолько скрытых?..

Он стоял у решетки и смотрел на ящики, когда комната поменялась вновь.

Северус уставился на возникшую перед ним спальню. Прямо перед ним стояла кровать. А на ширме за ней большими неровными черными буквами угадывалось: «Я была здесь. Лили».

Он вскинул палочку, поднял — да, слова ему не почудились. С плеч упало одеяло, опутало ноги, Северус отпихнул его. Прикусил губу. Выдохнул. Не торопиться. Не наделать ошибок. Зафиксировать комнату. Но сначала — глушащие чары, чтобы не разбудить остальных. Решетка наверняка ржавая.

Он наложил купол тишины. Невербально бросил Алахомору. Решетка поднялась без скрипа и осталась вверху. Северус выдохнул. Утер лоб. Вытер руку о штаны, поудобнее перехватил палочку. Прежде чем войти, призвал свою сумку, повесил через плечо, поднял одеяло.

Мало ли. Вдруг решетка упадет.

Переступать порог было страшно — но ничего не случилось. Позади в темноте сопели Мародеры, вокруг Люмос выхватывал покрытые тканью стены, убранную постель, стол… На столе лежала записка.

«Если меня кто ищет, то знайте, я вас ждала здесь четыре дня. Но тут есть вода и нет еды, так что я иду дальше, искать выход. Если подождать, появляются либо библиотека, либо решетка, либо пустая комната, либо коридор, откуда я пришла. Не могу пройти назад, заклинило дверь, так что иду в библиотеку. Буду оставлять знаки».

Ждала четыре дня? Профессор вошел в лабиринт только вчера, умер, а его тело уже успело… Северус сглотнул. Прошел всего день, а тело там пролежало не меньше недели, судя по запаху, значит... значит, Лили тут две недели. Примерно.

Северус сел на кровать, спиной к ширме. Повертел в пальцах палочку.

Если опустить решетку и подождать, появится библиотека. Наверняка можно будет как-то оставить комнату там. А если и нет, то счистить надпись, взять записку. И тогда… тогда он сам найдет Лили. Один. Никакого Поттера. И даже неясно, смогут ли Мародеры отсюда выйти.

И нарушением клятвы это не будет, он ведь не обещал не отбиваться от группы. Просто не нападать. Так он и не нападет. Они сами виноваты, оставили его на дежурстве, непонятно почему доверились. Сначала воевать почти пять лет, а потом подставить спину и полагать, что он не ударит, когда появится возможность? Да с чего бы?

«Никакой еды», — писала Лили.

Он представил ее — две недели без еды, одну. И этих… Что, если он уйдет, а они не выйдут? Если директор Дамблдор не успеет? Он-то не знает, что здесь время идет быстрее. Он подождет профессора Уайта, изучит вопрос, неделю потратит — а здесь пройдет сколько? Месяц? Полтора? Два?

Северус вздохнул. Встал. И пошел будить придурков.