Лабиринт (джен)

— А теперь за Питера! — провозгласил Джеймс, подняв бутылку. — За истинного Мародера, добывшего нам выпивку с опасностью для баллов факультета!

Питер немедленно покраснел, смутился и напыжился.

Сириус хмыкнул. И не сказал «настоящая выпивка была бы лучше», поднял бутылку — чокнуться с Питером. Тот все же пробрался один до «Сладкого королевства» и добыл сливочного пива из погреба. Мог бы, конечно, наведаться и в «Три метлы» — бар был еще открыт, пятница же, задачка вышла бы интереснее, но не стоило ожидать от Питера слишком многого.

Сириус потянулся, умостился поудобнее на диване, подобрал под себя ноги — Бродягу внутри тянуло растянуться во всю длину и перевернуться кверху брюхом, чтобы почесали как следует, — и лениво протянул:

— Ты подарки открывать собираешься, уже-как-сутки-именинник?

— Не торопи, я смакую!

На пирамидку свертков на столе Джеймс смотрел с излишним восторгом, и Сириус вопросительно поднял бровь.

— Большой в цветочках — от Эванс, — ответил из кресла Люпин, совсем еще бледный после вчерашнего полнолуния.

Когда эльф доставил подарки, Сириус решил, что все они от родителей и родственников Джеймса. И от Мародеров, разумеется. От кого еще? И надо же, какой сюрприз.

— Да ты делаешь успехи, приятель! Открывай, открывай, не тяни!

— Эх, — вздохнул Джеймс и потянул к себе сверток в цветочек, — наверное, там навозная бомба или еще что неприятное…

— Там книга, — сказал Ремус.

Пирамида сдвинулась, накренилась и осела. Из-под подарка Сириуса выглянул белый гофрированный конверт. С гербом дома Блэк. Пять лет подряд Вальбурга присылала Джеймсу вежливое формальное поздравление на гербовой бумаге, каллиграфически выписанное.

И в этом году не забыла.

Этикет обязывает.

— Ты чего кривишься, а, Бродяга?

— Я, — сказал Сириус, — страдаю от того, как медленно ты разворачиваешь подарок Эванс. Сначала разверни, потом бумагу нюхай, если так хочется.

— На ней нет духов, — сообщил Джеймсу Ремус. — Это запах магазина.

— Вот так всегда, — трагически вздохнул Джеймс. — Не понимаете романтики, вы, черствые сердцем! Не позову вас на нашу свадьбу!

На этом он развернул-таки обертку, и их взглядам предстало «Руководство по этикету для несносных маленьких магов».

Сириус расхохотался. Джеймс пихнул его в ребра и пригрозил полить сливочным пивом.

— И ничего смешного, — заявил он. — Отличный подарок. Теперь я точно уверен: Эванс от меня без ума!

Сириус поперхнулся смехом и постучал себя по лбу. Сохатый, похоже, совсем помешался. Ничего, подарок самого Сириуса прочистит ему мозги.

Ремус хмыкнул, и даже Питер посмотрел с удивлением.

— Дубины, — сказал Джеймс, нежно поглаживая обложку. — Она беспокоится о моем развитии! О моем воспитании! Стала бы она тратиться, если бы терпеть меня не могла. Бродяга, вот ты бы послал Сопливусу руководство «Как не быть слизняком»?

— Ему не поможет! — хмыкнул Сириус. — Он по своей сути слизняк. Отцепись от подарка Эванс наконец и открой остальные. Нам что, всю ночь здесь торчать?

— Питеру еще эссе писать на завтра, — добавил Ремус. — В самом деле, Джеймс, не тяни.

Питер глянул на Ремуса, приоткрыл рот, но ничего не сказал. Отпил из бутылки. Сириус мысленно фыркнул. В этом весь Питер: сказал бы Ремусу, что плевать хотел на штрафное эссе, ну потеряет десять баллов, делов-то! Макгонагалл Пита не любит, так платил бы тем же, но нет. И чего боится? Это же школа, тут не случается ничего серьезного. Подумаешь — баллы!

— Вы ничего не понимаете в тонком искусстве открывания подарков, — сказал Джеймс. — Пять лет вас учу, и без толку! Подарками надо наслаждаться, пока они в обертке, пока в них может оказаться что угодно. Потому что развернешь…

Он зашуршал оберткой верхнего маленького свертка.

— ...думаешь, там что-нибудь интересное, например, снич, а там... перо. — И он поднял перо вверх. — Скучный подарок. Рем, возьмешь его? Куда мне эти перья девать, крылья делать из них, что ли? Бери, а то валяться будет. Хорошее перо, крепкое!

Ремус чуть улыбнулся.

— Раз ты настаиваешь. Спасибо.

Скучных подарков оказалось много: тетради, бумага, чернильница-непроливайка. Чернильница Ремуса недавно разбилась, так что от непроливайки Джеймс избавился с возгласами радости.

— Тебя точно не смущает, что на ней цветочки? Точно-точно? Тетушка Эй, наверное, считает, что я девочка, это ужасно. Вы помните розовый свитер на прошлое Рождество?

Они помнили и содрогнулись. У Сириуса даже остались колдографии Джея в обнове до того, как свитер общими усилиями перекрасили в алый. Но розовый кое-где проступал до сих пор.

Конверт Вальбурги Джеймс взял двумя пальцами, хмыкнул, глянул на Сириуса — и кинул поздравление в огонь. Сириус улыбнулся.

— Следующий — мой.

Джеймс достал «Что вам хочет сказать девушка: руководство для обескураженных магов» и фыркнул.

— Спасибо, Бродяга, но я и так знаю, что она хочет мне сказать! У нас же настоящая великая любовь!

Сириус переглянулся с Ремусом и закатил глаза.

— И вот зря вы мне не верите, — сказал Джеймс. — Не приглашу я вас на свадьбу, будете знать! А это что?

Из маленького мешочка на стол высыпались деревянные руны.

— Для урока предсказаний, — негромко пояснил Ремус. — На них небольшое заклятие, неопределимое, можно заказать расклад.

— О-о! — протянул Джеймс. — Вот это действительно!.. Кто… ты сам, что ли? Ничего себе! И как это работает?

Сириус подался вперед. Обычные руны, тонко вырезанные. Ему самому бы никогда не хватило терпения на весь Футарк.

— Как ты их заклял?

— На них чуть-чуть крови оборотня, — улыбнулся Ремус. — Так мало, что не обнаружить. Но достаточно, чтобы кости стали слушаться. Перед броском, пока они у тебя в руке, отчетливо представь результат, должно сработать.

Сириус присвистнул.

— Ну ты даешь, Луни.

— Это было несложно, — сказал Ремус.

«Скромность ты наша». Сириус ткнул Джея в бок.

— Испытай. Загадай на Эванс.

— На Лили! — провозгласил Джеймс с торжественным лицом. — Будет нам счастье, удача и потомство!

Выпали действительно счастье, удача, потомство — и опасность.

— Наверное, это значит «изменение», — сказал Ремус виновато.

— Наверняка, — просиял Джеймс.

— Я слышала свое имя, — раздалось сзади. — О чем вы говорите?

Джеймс подскочил на диване.

«А вот и опасность», — одними губами произнес Сириус, и Ремус чуть улыбнулся.

Лили Эванс была симпатичная. Рыжая, глазищи зеленые, фигура вполне. Но ничего сногсшибательного. Сохатый мог найти покрасивее и посговорчивее, только обернувшись и поманив пальцем в коридоре. Но нет — скучно ему показалось.

Лили Эванс вышла к очагу, встала перед диваном и сложила руки на груди.

— Никаких комплиментов, Джеймс Поттер! Отвечай на вопрос.

Джеймс сглотнул, а Сириус хмыкнул про себя. Зато теперь Сохатому весело.

— Не гневайся, о совоокая, мы не говорили дурного, — сказал он, когда Джеймс не выдавил ничего, кроме «Э-э».

Лили нахмурилась.

— Сириус шутит! — быстро сказал Джеймс, обретя дар речи, вероятно, от страха. — Это комплимент. Мы обсуждали твой подарок. Большое спасибо!

— Пожалуйста, — сказала Лили холодно. — Изучи его подробно.

— Всенепременно!

Лили Палладу Эванс энтузиазм Джеймса не смягчил.

— А теперь… Это что такое?

— Пустая бутылка, — широко улыбнулся Сириус, поднимая улику повыше.

На лице Эванс начали сгущаться тучи. Сириус просто видел, как она замахивается копьем. И направляет его в Луни.

— Ремус, ты же староста! Как ты мог допустить, чтобы они пронесли пиво в школу?

— Сливочное пиво, — уточнил Ремус.

— Ну правда, Эванс, отложи копье и голову Медузы, — сказал Сириус. — Пиво ненастоящее, Джеймсу шестнадцать, нам что, тыквенный сок пить? На кухне даже сидра нет!

— Вот именно. Следовательно, вы вопреки всем правилам пробрались в Хогсмит! И скрылись с бутылками. Возможно, не заплатив!

Она обвела их мрачным взором, и Питер съежился.

— Я заплатил! — пискнул он.

Ну вот и кто его просил признаваться?!

— Это хорошо, — ледяным голосом произнесла Эванс. — Просто замечательно. Значит, Питер, твое штрафное эссе по трасфигурации уже готово? Раз у тебя есть время добывать пиво из Хогсмита?

И тут Питер Сириуса удивил.

— Готово, — ответил Питер.

Эванс посмотрела скептически, а Сириус поверил сразу: Пит врать совсем не умел. Вот только почему он Ремусу не сказал, что все сделал? И когда успел?

— В таком случае, — сказала Эванс, — могу я его видеть?

Питер призвал эссе. Пока они ждали, Сириус переглянулся с Сохатым и Луни. Те пожали плечами.

Эссе прилетело — свернутое и перевязанное по всем правилам. Сириус за Питером такой аккуратности прежде не замечал. Хвост решил взяться за ум? Влюбился, что ли? И он туда же?

Лили присела на подлокотник кресла и развернула свиток. Джеймс тихо вздохнул.

— Хотел бы я быть этим свитком…

— Почему ты не сказал, что все успел? — негромко спросил Ремус у Питера.

Хвост потупился. Пробормотал что-то.

— Серьезно, почему? — подхватил Сириус. — Мы бы отпраздновали!

— Потому что это не он успел, — заявила Лили.

Ремус поднял брови, Джеймс нахмурился. А Питер вжал голову в плечи и опустил глаза. Хвост выглядел виновато. Но Эванс же не могла быть права, зачем бы Питу...

— Чушь, — мотнул головой Джеймс. — С чего ты взяла?

Эванс положила свиток на колени и постучала по нему пальцем.

— С того, что человек, ничего не понимающий в теоретической трансфигурации, так писать не сможет никогда. Очень неплохое начало, ты бы так написал, пожалуй. Но не Питер.

— Да почему не Питер?! — возмутился Джеймс. — И все у него хорошо с трансфигурацией!

Эванс вздохнула.

— Скажи мне, Питер, — ласково начала она, — какую книгу Ларри Семирукого ты цитируешь в первом параграфе?

Питер воззрился на нее ошарашенно.

— Цитирую?..

— Неоднократно. И можешь ли ты мне рассказать о процессе? Какие ты книги брал? Какие были сложности?

Питер уставился в пол.

— Кто тебе помог, Питер?

Мягкий голос у Эванс получился неприятным. В нем угадывались рычание и клацанье зубов. И взгляд ее Сириусу совсем не нравился.

— Пит, — сказал он, — какого Пивза?

— А когда мне было его писать? — вскинулся Хвост, огляделся затравленно. — Когда? Вчера... ну, вчера. А сегодня — день рождения. День рождения важнее, чем эссе! Я его даже прочитать не успел…

— Так под пиво и написали бы! — воскликнул Джеймс. — Ты бы написал, понятно, а мы бы консультировали. Забавно бы вышло! А ты… Кстати, а правда, к кому ты пошел?

— Мне тоже очень интересно, — кивнула Эванс.

Взгляд ее, обращенный на Джеймса, чуть потеплел. Вроде бы. Если Сириусу не показалось.

— И мне интересно, — хмуро сказал Ремус.

Пит вздохнул и поведал неожиданное. С начала года в Хогвартсе можно было купить дисциплинарные эссе. И только дисциплинарные. Дорого, за галлеон. Для этого следовало оставить деньги и подписанный заказ в пустотелом камне за доспехами в начале старого коридора на пятом этаже, где почти не было портретов. Утром накануне сдачи пустой свиток положенного размера прилетал с почтой, и часа через три на нем появлялся текст. Почерком заказчика.

— Странно, что я ничего про такое не слышала, — мрачно сказала Эванс.

— Хорошо успевающим не рассказывают, — сказал Питер. — Мне вот… по большому секрету сказали. Месяц назад.

— И ты молчал?! — возмутился Джеймс.

— Нужно поймать этого… услужливого, — поддержал его Сириус.

— Рейвенкло ловили, но неудачно, — пожал плечами Питер. — Это мне тоже рассказали.

— Устроим засаду! — сказал Сириус и подмигнул Джеймсу. Под мантией-невидимкой выйдет прекрасная засада, куда там воронятам!

— Нет уж, — отрезала Эванс. — Никаких засад. Я поговорю с префектом Рейвенкло и разберусь, что происходит. Ремус, когда тебе станет получше, присоединяйся.

Ремус кивнул.

Сириус хмыкнул про себя. «Никаких засад», тоже мне, раскомандовалась! Прекрасно они устроят засаду и найдут гада, с понедельника и начнут. По понедельникам недостатка в штрафных эссе никогда не бывало.

Эванс встала, швырнула эссе в огонь.

— Я разберусь, — повторила она. — Не вздумайте мне мешать!

И направилась к лестницам в спальни.

Питер кинулся к камину, но Сириус видел, что свиток уже обуглился.

— Брось, — сказал он.

Каблуки Эванс застучали по лестнице.

— Какая девушка! — выдохнул Джеймс.

— Только эгиды не хватает, — сказал Сириус. — Хвост, да не лезь ты в огонь. Сейчас все напишем!

— Уже поздно, — простонал Питер. — Мне его сдавать в десять…

Джеймс фыркнул.

— Ничего, когда очень поздно, уже рано! Завтра все равно занятий нет, отоспимся!

В понедельник они устроили засаду. Караулили три дня, но безрезультатно. Клиенты приходили. Исполнителя же не было и духу.