Справедливость жизни (джен)

Следующее утро Снейпа началось ожидаемо в кабинете директора.

— Северус, как Гарри?

— Спит ваш драгоценный гриффиндорец, — отрешенно ответил зельевар.

— Я не об этом, а о его физическом состоянии.

— Если вчерашнее перемещение на нем никак не сказалось, то должен быть вполне здоров и наверняка готов на пакости вместо того, чтобы выполнять домашние задания.

— Замечательно, мой мальчик, это просто замечательно!

— И что с ним прикажете делать? — прошипел маг, постепенно повышая тембр голоса. — Альбус, о чем вы вообще думали, когда поселили Поттера ко мне в комнаты? Он же мне всю лабораторию разнесет!

— Успокойся, Северус. Об этом я и хотел с тобой поговорить, — успокаивающе проговорил директор, переходя на деловой тон. — Когда мы вчера остались одни, Гарри мне рассказал свой сон о Волдеморте.

Снейп машинально потер левое предплечье, и этот жест не остался незамеченным для Дамблдора.

— Вы же не считаете, что этот сон достоин внимания, директор?

— К сожалению, считаю. Да и твоя метка со мной согласна, я так понимаю.

Снейп закатил глаза, проклиная себя за несдержанность.

— Нужно непременно выяснить, что было в этом сне: что это за дом и, самое главное, кто тот мужчина. Предполагаю, что сон Гарри и события на Чемпионате мира взаимосвязаны между собой. Я бы хотел услышать от тебя о метке.

— Она откликается на имя Темного Лорда, пока еще не так сильно, как раньше, но ощущение есть. И, насколько я могу судить, она начинает темнеть. Вы думаете, что он возвращается?

— Скорее, набирает силу, — неопределенно покачав головой, ответил старик. — И это еще одна причина, по которой я думаю, что сон Гарри — не просто сон. Именно поэтому я бы хотел попросить тебя проникнуть в воспоминания мальчика и посмотреть все своими глазами. Он в силу возраста еще не сможет извлечь воспоминание для просмотра.

«Вот же старый манипулятор!.. Как дольками кормить — так ему, а как в чужих мозгах копаться — так мне. Ну, конечно, директор у нас безгрешный, и не хочет лично нарушать психическое равновесие чертового мальчишки Поттера. А ты, Северус, и так его недолюбливаешь, так что мальчик горькую пилюлю из твоих рук примет спокойно».

— Я полагаю, что пару дней нужно выждать, чтобы Поттер окончательно окреп, — задумчиво проговорил Снейп. — Все-таки он перенес довольно серьезную травму головы, а то, о чем вы меня просите — грубое вторжение в разум мальчишки, — может пагубно на нем сказаться.

— Конечно, конечно, мой мальчик. Но я тебя настоятельно прошу, сделай это как можно скорее.

— Разумеется, директор...

~*~*~*~*~

Находясь в Хогвартсе Гарри был абсолютно счастлив. Летом здесь еще интереснее: не было целой толпы учеников, не ворчали старосты факультетов, пытаясь унять шалопаев, не слышались со всех сторон фразы про снятые баллы, да и сами часы были непривычно пустыми. Казалось, что весь замок принадлежит только ему одному. Жизнь тоже потихоньку налаживалась — Снейп уже не запрещал ему покидать постель и даже не был против прогулок, что дико радовало. Весь день он проводил с Хагридом и Клювокрылом, — вернее теперь уже Махаоном, как его назвал Хагрид, чтобы не было лишних вопросов, — возвращаясь в замок только для того, чтобы поесть, так как стряпня лесничего была абсолютно несъедобной. Те считанные мгновения, что он вынужден был проводить с профессором Зельеварения, нельзя было даже назвать ложкой дегтя в этой бочке меда.

Но долго наслаждаться свободой Гарри не пришлось. Через несколько дней, как только они закончили завтракать, Снейп попросил его никуда не отлучаться и вернуться в лабораторию. Жутко недовольный Поттер поплелся в подземелья, мысленно гадая, о чем пойдет речь.

Не желая тянуть книззла за хвост, Северус перешел сразу к делу:

— Поттер, я хотел поговорить о твоем недавнем сне о Темном Лорде.

— Это же просто сон, профессор, — наивно пожал плечами Гарри, желая задеть мужчину за живое.

— Я тоже так думаю, но Дамблдор считает иначе. Мне необходимо посмотреть то, что ты видел в тот раз.

— Как?..

— Я не питаю ни малейшей надежды, Поттер, на то, что ты знаешь что-нибудь о ментальном контакте. С помощью заклинания я попытаюсь проникнуть в твое сознание, а ты, чтобы облегчить мне задачу, сконцентрируйся на этом сне.

— Вы будете копаться в моей голове? Читать мои мысли?

— Грубо говоря, да, — Снейп скривился от такого сравнения, словно съел лимон целиком. — Но если ты сам мне покажешь нужное воспоминание, то и копаться мне не придется.

Гарри был в бешенстве — Снейп должен залезть в его воспоминания, пусть даже и по просьбе Дамблдора. Нет! Такого гриффиндорец допустить не мог и твердо решил ни за что не пускать сальноволосого урода в свои мысли.

— Ты готов?

Мальчик кивнул, повторяя про себя, как мантру: «Ничего ты не увидишь!»

— На счет три: раз, два, три... Легилименс!

Но, к своему собственному удивлению, Северус наткнулся на ментальный блок и вынужден был опустить палочку.

— Не сопротивляйся, Поттер, так или иначе я все равно увижу это воспоминание. Советую показать его добровольно.

«Ага, сейчас!» — подумал про себя Гарри и еще сильнее сосредоточился на том, чтобы не пускать мага в свои воспоминания.

После нескольких неудачных попыток Снейп настолько разозлился, что уже не мог контролировать силу своего проникновения. Но в этот самый момент произошло нечто совершенно неожиданное — у парня произошел выброс стихийной магии, который выбил палочку из рук Мастера Зелий, и она больше не указывала на Гарри. И вдруг в сознание мальчика хлынули воспоминания, которые принадлежали вовсе даже не ему: крючконосый мужчина кричал на съежившуюся в углу женщину, а черноволосый мальчишка плакал в углу...

— Хватит! — рявкнул профессор, пытаясь восстановить свое дыхание и не выдать гнев.

«Кто же мог подумать, что сопляк настолько силен в окклюменции?! Врожденные способности? Подсознательная реакция? Или только лишь стихийная магия? И не такой блок пробивал, нужно только отдохнуть».

А Гарри молчал. Он был полностью уверен, что увиденное им сейчас — реальная сцена из детства Снейпа, и никак не мог поверить, что тот плачущий мальчик вырос в такого озлобленного на весь мир человека.

Немного отдышавшись, маг призвал манящими чарами собственный думосброс, созданный им давным-давно, и поместил туда воспоминания, которые, по его мнению, Поттеру смотреть совсем не обязательно. Хотя теперь уже он был готов к подобному развитию событий, но решил перестраховаться. Поместив туда последнее воспоминание, Северус размеренно произнес:

— Ну что ж, продолжим?

Он поднял палочку, но произнести заклинание не успел, так как в камине возникла голова директора.

— Северус, есть важная информация по происшествию на Чемпионате мира, загляни ко мне. Это срочно.

Директор был, пожалуй, даже взволнован, и его беспокойство передалось Снейпу.

— Можешь быть свободен, Поттер, — бросил на ходу зельевар, шагая в камин, в мгновение забывая о думосбросе и разговоре с гриффиндорцем.

Внимание Гарри с самого начала привлекла эта каменная чаша, а еще больше его интересовало, что же Снейп туда положил. От содержимого чаши исходило ярко-серебристое свечение; вещество непрерывно двигалось так, что не возможно было понять, что это — газ или жидкость? Мальчику очень захотелось потрогать эту субстанцию, но он понимал, что окунать руку в сосуд с чем бы то ни было — верх глупости. Он вытащил волшебную палочку и легонько ткнул ею в содержимое. Затем заглянул в сосуд, и ему показалось, что он смотрит в круглое окно, в котором все отчетливее виднелся Большой зал Хогвартса.

Мальчик склонился так низко, что кончик носа коснулся прозрачной поверхности и, полетев головой вперед внутрь сосуда, оказался посреди Большого зала рядом с партой, за которой сидел Снейп. Молодой Снейп. Гарри прочитал заголовок экзаменационной работы: «Защита от тёмных сил — Стандарты Обучения Волшебству». Сообразив, что он каким-то образом попал в прошлое и где-то здесь должны быть и его отец, и Сириус, и Ремус, Гарри завертел головой в поиске их. Первым нашелся Поттер-старший. Как гриффиндорец и ожидал, он оказался точной копией своего отца — такие же взлохмаченные волосы, такие же руки; вот только у Джеймса нос чуть побольше и глаза карие. Сириус и Ремус тоже не сильно изменились со школьных времен и были вполне узнаваемы. Неожиданно Гарри заметил мальчика с мышиными волосами и без труда узнал в нем Петтигрю, но тут же отвернулся, не желая смотреть на человека, предавшего его родителей. Все четверо друзей уже успели закончить свои работы и незаметно для экзаменационной комиссии подавали друг другу знаки и перемигивались.

По окончанию экзамена Снейп направился на улицу, уткнувшись в пергамент с ответами. К радости Гарри туда же двинулись и верные друзья-гриффиндорцы. Дойдя до школьного озера, они расположились в тени дерева, а Снейп уселся на траве в густой тени кустов поодаль, не замечая никого и ничего, кроме листа пергамента, который поглощал все его внимание. Заняв удобный для наблюдения пост, Гарри мог одновременно держать в поле зрения будущего профессора Зельеварения и четверку гриффиндорцев. Он также мельком заметил, что на берегу озера сидела компания смеющихся девочек, одна из который явно привлекала внимание Джеймса — он усиленно рисовался со снитчем, бросая взгляды в ее сторону. Мальчик сначала не без восторга наблюдал за тем, как его отец раз за разом ловко ловит крылатый под бурные восторги Хвоста, но через пять минут Гарри стал удивляться, почему Джеймс не прекратит это представление. Однако вскоре шоу оборвал Сириус, попросив убрать мячик и пожаловавшись на скуку.

Поттер-старший быстро огляделся и с хищной улыбкой сказал другу:

— Ничего, Бродяга, сейчас развлечемся! Смотри-ка, кто там...

— Отлично, — мягко и с оттяжкой сказал он. — Нюниус.

У Гарри от этого слова внутри все перевернулось. Именно так дразнил его Дадли, когда он, Гарри, избитый лежал на земле и тщетно пытался подавить слезы. Мальчик еще не знал, в чей адрес было брошено это прозвище, но что-то нехорошее мелькнуло в его голове. И предчувствия его не обманули — то, что он увидел дальше, его неприятно удивило.

Его отец, о котором ему все вокруг рассказывали, как о герое, без видимой на то причины напал на Снейпа (а именно ему предназначалось то гнусное прозвище), сначала выбив палочку из его рук, а затем повалив на землю и, в ответ на гневные высказывания слизеринца, запустив в него мылящим рот заклинанием.

Гарри про себя задохнулся от возмущения, до того мерзкой была картина, открывшаяся его взору. Однако, большинство учеников возмущения мальчика не разделяли и от души хохотали над этой отвратительной сценой. «По-видимому, Снейпа в школе не любили... Мерлин, неужели совсем никто ему не поможет?!» — подумал он панически. В ответ на его мысли, отделившись от своей компании, к ним подошла рыжая девочка с миндалевидными зелеными глазами, — точь-в-точь как у Гарри («Мама!» — решил подросток) — и потребовала оставить несчастного в покое. Пока Джеймс препирался со своей будущей супругой, Снейп даром времени не терял и, воспользовавшись моментом, запустил каким-то невербальным заклинанием в своего недруга, но тут же был подвешен вверх ногами. Его мантия упала на голову, открывая бледные ноги и нижнее белье...

Что было дальше, Гарри не узнал, так как чья-то рука вдруг сжала его руку мертвой хваткой. Обернувшись, мальчик увидел взрослого разъяренного Снейпа, и почувствовал, что его тащат вверх.

— Развлекаемся? — сквозь зубы прошипел зельевар, когда они очутились вновь в лаборатории.

— Н-нет, — рука Гарри безбожно ныла. — Отпустите, мне больно...

Мужчина очень боялся не выдержать и ударить Гарри, поэтому сильнее сжал его руку.

— Тебе понравилось, Поттер?

— Нет-нет, — замотал головой парень, и, дернув рукой, испуганно крикнул: — Да отпустите же меня!

Снейп изо всех сил отшвырнул Гарри, и тот ударился о пол подземелья.

— Забавный человек твой отец, правда? — угрожающе стал надвигаться на лежащего подростка профессор.

— Вы не имеете права, — полупрокричал-полупрошептал мальчик. — Если вы меня ударите, я расскажу профессору Дамблдору!

И вот тут Северуса прорвало:

— Кому? — усмехнулся он, и его лицо исказила горькая гримаса. — Директор только поощряет такое отношение с тобой, болван!

— Неправда!

— Нет, правда! Думаешь, он не знал, как с тобой обращаются родственник все это время? Знал, прекрасно знал! И не вмешивался.

— Вы врете! — обиженно выкрикнул Гарри, а губы его задрожали. Верить в слова Снейпа не хотелось. — Вы все врете!

— Чего ради? — пожал плечами Снейп уже совсем успокоившись, и дотронулся палочкой до виска и извлек воспоминание о диалоге с Дамблдором сразу после того, как мальчишка появился в его доме. — Не веришь — сам посмотри.

Гарри поднялся с пола и нерешительно подошел к столу, на котором стоял думосброс.

— Ну же, Поттер, смелее! — маг сделал издевательский приглашающий жест рукой. — Или залазить в чужой думосбор с разрешения не так интересно?

Мальчик повторил свои действия и окунулся в воспоминания профессора, на сей раз не таясь. Наблюдая за разговором зельевара и директора, гриффиндорец не мог поверить в происходящее. Настолько нереальными ему казались слова Дамблдора, которые резко шли в разрез с тем, что он услышал при встрече с ним. Когда воспоминание закончилось, Гарри вновь очутился в подземельях.

— Удовлетворил свое любопытство, Поттер? — как будто издалека услышал он голос Снейпа.

Мальчик все еще находился под впечатлением увиденного, его мысли путались... Так много хотелось спросить, но в результате он выдавил из себя только короткое:

— Зачем? — и его голос предательски дрогнул — слишком много вопросов Гарри вложил в это короткое слово. «Зачем вы мне это показали? Зачем вы не дали Дамблдору меня отправить к родственникам?»

— Можешь идти, — равнодушно сказал Северус, не желая вдаваться в подробности и пребывая в смешанном расположении духа.

Сам не зная почему, Гарри опрометью кинулся в свою комнату, со всего размаха упал на кровать и от души ударил подушку. Из глаз непроизвольно полились злые слезы. Ему было больно и горько от увиденного. Всю жизнь он думал, что его отец — герой, а на деле оказалось, что он точно такой же, как и Дадли, который без причины может напасть на беззащитного человека только потому, что его другу стало скучно. Он считал Дамблдора гениальным волшебником и очень добрым человеком. Но правда оказалась не такой радужной. Директор прекрасно знал, что Дурсли его избивают и, как правильно сказал Снейп, ничего не предпринимал и поддерживал подобное отношение к Гарри. Более того, он хотел отправить парня обратно к родственникам после лечения в Сент-Мунго! А при встрече мило улыбался и говорил, что рад увидеться, да еще нагло врал о том, что задумался о новых опекунах!

«Лжец! Лицемер! Если бы не Снейп... Снейп...» — мысли Гарри были подобны беспорядочному рою. Если отец и Дамблдор предстали перед Гарри в не лучшем цвете, и мальчик плакал от горького разочарования, то профессор наоборот обрел в его глазах некоторые положительные черты. Да, зельевар оскорблял его на уроках, но только на уроках... И не так уж незаслуженно на самом-то деле, стоило признать. Он отвоевал Гарри у Дамблдора, хоть это явно ему было неприятно. С тех пор, как он оказался в доме Снейпа, тот ни разу не вспомнил его отца, да и вообще язвить стал гораздо меньше. «Да и вообще... Может быть, он и не такая уж сволочь, какой хочет казаться?» — прикинул Поттер, успокаиваясь. Окончательно решив, что он, Гарри, дурак, который верит всем на слово, мальчик решил впредь тщательнее обдумывать чужие слова и поступки.

Немного успокоившись, он вспомнил о том, что явилось первопричиной сегодняшних откровений. Решив больше не упрямиться, парень неуверенно вышел из своей комнаты в лабораторию и, заметив зельевара, сидящего за столом, робко позвал:

— Профессор Снейп, сэр...

— Чего тебе, Поттер? — подняв голову ответил Северус и заметил заплаканное лицо мальчика.

«Неужели на него это произвело сильное впечатление, что он даже расплакался, как ребенок, которого не любят? — иронично подумал мужчина. — Что ж, надеюсь, что это будет ему полезно. Прости, Лили, но по-другому твоему сыну мозги не вправить!..»

— Профессор... Я готов показать свой сон.

— Ты уверен?

— Да, сэр.

— Тогда приготовься. На счет три: раз, два, три! — и перед ним замелькали кадры сновидения Поттера. Задержавшись там всего лишь на несколько секунд и не слишком довольный результатом, Северус покинул воспоминания мальчишки.— Что мешало сразу так поступить?

Гарри неопределенно пожал плечами, уставившись в пол, но, заметив, что мужчина направился к камину, решил воспользоваться шансом:

— Простите меня, пожалуйста, сэр.

Снейп презрительно хмыкнул и, обернувшись, небрежно бросил: «Считай, что ты прощен», — и исчез в камине.

~*~*~*~

Переместившись в кабинет директора, Снейп доложил о своих успехах:

— Альбус, мне наконец-то удалось посмотреть поттеровский сон.

— Мальчик все-таки показал его тебе? — мужчина сухо кивнул, не желая посвящать директора о подробностях. — Вот и чудно. Ну, что там?

— Как и говорил Поттер, Темный Лорд находится в заброшенном маггловском доме, но мне это место не знакомо. Во всяком случае, ранее Лорд туда нас никогда не вызывал. Змея, как я и предполагал ранее, — Нагайна. Что же касается незнакомца, то я его тоже узнать не смог: во-первых, потому что он был в мантии с капюшоном, а во-вторых, он сидел спиной.

— А голос?

— Они говорили очень тихо, почти что шепотом, даже сложно было разобрать, о чем идет речь. Сами понимаете, Альбус, что по шепоту человека сложно узнать. Я только успел разобрать, что Хвост сцеживает яд Нагайны для поддержания жизнеспособности Лорда. Сожалею, но больше ничего сказать не могу.

— Информации очень мало, но есть над чем подумать, — вздохнул директор. — Спасибо, Северус, можешь идти.

И Снейп с удовольствием воспользовался этим разрешением.