Справедливость жизни (джен)

Это было самое первое Рождество Гарри с близкими и родными людьми. Хотя, если подумать, то Рождество 1981 года Гарри не помнил потому что был младенцем. Впервые он ощутил всю эту предпраздничную суету и волей судьбы оказался в гуще событий. Сириус, имея вспыльчивый характер, умудрился разругаться в пух и прах с Кикимером и велел тому скрыться с глаз. Хозяин дома имел все основания полагать, что старый брюзга нарочно испортит праздничную еду. Поэтому тяжесть приготовления рождественского ужина общим решением была возложена на хрупкие плечи Тонкс. Но после того, как девушка разбила мимо миски пару яиц и чуть было не отрезала себе палец вместо крылышка индейки, обязанности шеф-повара ко всеобщему удивлению взял на себя Гарри. Его стараниями и при посильной помощи Ремуса и Сириуса к нужному времени праздничный стол был готов, и за ним собрались все присутствующие после традиционного обмена подарками.

— Потрясающе, Гарри! — восхищался Блэк, поедая приготовленную индейку. — Где ты научился так готовить? Хотя это, наверное, у тебя врожденное, так же как и квиддич. Лили просто потрясающе готовила.

— Ага, — рассеяно покивал Гарри, вспомнив «уроки кулинарии» от тети Петуньи. Впрочем, если учесть, что Петунья — сестра его матери, то эти способности действительно можно считать врожденными.

— Сириус, не напоминай Гарри о грустном, — забавно покривилась Нимфадора. — Сегодня ведь Рождество!

— Да, конечно, — на удивление легко согласился Блэк. — Лунатик, разливай вино по бокалам…

— Мне не надо, — отказалась Тонкс. — У меня завтра дежурство.

— А мне сливочного пива, если можно, — попросил Поттер.

— Брось, Гарри, ты еще и тыквенного сока попроси, — усмехнулся Сириус. — Тебе уже четырнадцать, один бокал вина на Рождество вполне позволителен. Это я тебе как крестный говорю.

— Нет, — решительно воспротивился гриффиндорец.

— Почему? — продолжал настаивать Сириус, который помнил себя и друзей в возрасте крестника.

Тогда как сам Гарри вспоминал летнюю взбучку от дяди за то, что тот якобы откупорил бутылку маггловского посредственного винца (сие злодеяние совершил Дадли). Тогда мужчина насильно влил в подростка все, что оставалось в бутылке, и нещадно отлупил ремнем. Следы именно этого наказания впоследствии пришлось залечивать Снейпу летом перед четвертым курсом. С тех пор сама мысль об алкоголе вызывала у Поттера тошноту, но рассказывать все это крестному он не хотел. И поэтому ответил первое, что пришло в голову:

— Я же сразу усну, а мне совсем не хочу проспать свое первое Рождество в кругу семьи, — и, пересилив себя, выдавил вымученную улыбку. На этом инцидент был исчерпан, и разговор пошел на более приятные темы.

Ремус и Сириус предавались воспоминаниям о школьных годах; значительное место в этих воспоминаниях отводилось Джеймсу и Лили. Если имя Поттера-старшего всплывало тогда, когда речь заходила о квиддиче или о каких-либо школьных проделках, то о Лили вспоминали исключительно как о лучшей студентке курса, примерной девушке и справедливой старосте.

— В отличие от Лили, — вздохнул Ремус, — я не мог противостоять Сохатому с Бродягой. Но она могла их обоих за пояс заткнуть.

— Это точно, — подтвердил Блэк. — И не скажешь, что эта девушка предпочитала сидеть за книгами. Умницы обычно таких слов не знают даже, а на потоке не было студента, учившегося лучше нее.

— Совсем как Гермиона, — задумчиво произнес Гарри, и его лицо украсила мечтательная улыбка, так как он представил сейчас свою подругу.

— Это та девушка, которую мы видели на Кингс-Кросс? — с любопытством уточнила Нимфадора.

— Да, это она, — охотно подтвердил Поттер и следующий час без умолку рассказывал о том, каким он был ослом, что не замечал такую прекрасную девушку и обижался на нее за постоянные упреки о недостаточном времени, уделяемом учебе.

— Кажется, я это когда-то уже слышал. Тебе так не кажется, Лунатик?

— А? — встрепенулся Ремус. — Прости… Я немного задремал.

— Я так скучно рассказываю?

— Нет, просто Рем не спал всю ночь, он выполнял задание Ордена.

— Нимфадора! — резко прервал ее Люпин.

— Не называй меня Нимфадорой! — прорычала девушка, и ее волосы приобрели бордовый цвет.

— Вау! — Гарри был поражен. — А как ты это сделала?

— Я — метаморф, — спокойно пояснила Тонкс и продемонстрировала несколько трюков, радуясь тому, что удалось прикрыть свою оговорку и переключить внимание юноши на более безобидную тему.

Убедившись, что разговор пошел в безопасном русле, Ремус пожелал всем спокойной ночи и отправился спать, а спустя час его примеру последовали и остальные.

~*~*~*~

Проснувшись, Гарри с удовольствием понял, что чувствует себя самым счастливым человеком на земле. До сегодняшнего дня казалось, что Рождество на первом курсе, в кругу друзей, с двенадцатью богато украшенным елями Большого зала и вкусной едой, было лучшим в его жизни.

«Эх, стоит только привыкнуть к хорошей жизни, как она становится еще лучше», — мечтательно подумал Поттер.

Приведя себя в порядок, он спустился вниз, перепрыгивая через ступеньки. На кухне он застал Сириуса, за чашечкой кофе читавшего свежий выпуск «Ежедневного пророка».

— Счастливого Рождества, — улыбнулся Гарри.

— И тебе того же, — отозвался Сириус. — Как спалось?

— Великолепно. Есть что-нибудь съедобное на завтрак?

— Все, что найдешь в холодильнике, — отхлебнув кофе, ответил Блэк и пояснил: — С Кикимером я так еще и не помирился.

— О чем пишут?

— Интересуешься прессой?

— С тех пор, как Скитер стала чересчур интересоваться мной, я старюсь читать каждый номер.

— Не обращай внимания на Риту, она по-другому не умеет. Все прекрасно знают, что информацию, которую она выливает в номер, нужно тщательно просеивать через сито. Однако, именно ее статью я сейчас и читаю.

— И что же тебя заинтересовало? — поинтересовался Гарри, наливая себе кофе и подогревая последний кусок индейки.

— Фамилия Каркаров.

— Брр… Ужасный тип, — поежился Гарри. — Смотрел на меня, как на музейный экспонат, а потом поставил мне минимальные баллы за испытание.

— Гарри, какой же ты еще ребенок! — потрепал его по волосам Блэк. — Баллы, взгляды… Гораздо страшнее, что эта пожирательская морда теперь стала директором Дурмстранга и находится в опасной близости от тебя.

— Думаешь, это он кинул мое имя в Кубок?

— Очень даже может быть, ведь целью его хозяина был именно ты; а сейчас Каркаров, как верный пес Лорда, решил осуществить его мечту. Жаль, что ты не был на Чемпионате мира по квиддичу, мог бы посмотреть на Пожирателей Смерти в действии.

— Сириус, я много раз слышал о них. Как я понимаю, это сторонники Волдеморта?

— И не просто сторонники. Верные псы, вот кто они. Как и моя безумная сестрица Беллатрикс, и мой слабохарактерный братец Регулус. Стоило только Волдеморту прищелкнуть пальцами, как они все тут же опускались перед ним на колени, заглядывали в глаза, забывали обо всем прочем. По первому же приказу могли запросто уничтожить целую маггловскую деревню, могли запытать Круциатусом до смерти даже новорожденных детей. Некоторые полукровки, чтобы доказать верность этому ублюдку, убивали своих маггловских родственников, — Сириус нервно сглотнул и провел рукой по волосам крестника. — Это страшные люди, Гарри, и то, что один из них находится в опасной близости от тебя, меня очень пугает.

— Со мной все будет в порядке, ведь я же в Хогвартсе.

— Только то, что рядом с тобой находится Дамблдор, меня и успокаивает.

«А меня нет», — подумал про себя Поттер, но вслух этого не произнес.

— Думаю, именно поэтому директор пригласил Грюма в этом году преподавать Защиту, ведь за Каркаровым нужен глаз да глаз.

— Еще один неприятный тип…

— Да, — засмеялся Сириус. — Старина Грозный Глаз производит неизгладимое впечатление. Он преподавал у нас в школе авроров. Но, поверь мне, он знает свое дело. Да, грубый, резкий, но Грюм грандиозный специалист!

— Судя по количеству шрамов, это и правда так, — улыбнулся Гарри и вместе с крестным от души рассмеялся, после чего их разговор пошел в более мирном русле.

~*~*~*~

Первые три дня пролетели для Поттера совершенно незаметно. Он даже не смог бы толком сказать, чем же занимался все это время. Казалось, только и делал, что разговаривал с Сириусом обо всем на свете. За это время Гарри узнал много о своих родителях, о жизни Сириуса и, к величайшему неудовольствию, выяснил, что Драко Малфой приходится ему дальним родственником. Поттер предпочитал больше слушать, чем рассказывать. Хотя не без удовольствия поведал крестному о поисках Философского камня и о сражении с василиском. Все вопросы о Дурслях парень тактично игнорировал и аккуратно переводил разговор на другую тему.

Помимо Блэка и Гарри в доме постоянно находились Ремус и Тонкс. За ужином, как правило, девушка рассказывала о трудностях и радостях будней стажера в Аврорате. Ремус же все время проводил в своей комнате или гостиной, но в диалоги Гарри и Сириуса не вмешивался, лишь изредка вставлял комментарии в рассказы друга о проделках Мародеров и жестко прерывал его, как только Блэк пытался рассказать об издевательствах над Снейпом, полагая, что это может сильно сказаться на авторитете профессора Зельеварения. Гарри чувствовал себя настолько счастливым, что напрочь забыл о летнем происшествии с думосбросом.

Из волшебной сказки в реальность его вернула сова, которая однажды утром принесла письмо от Гермионы, где девушка интересовалась, что написал он в эссе про свойства тысячелистника обыкновенного в Зелье беспамятства. Парню стало стыдно, даже не перед Гермионой, а перед Снейпом — за это время он ни разу не вспомнил о домашних заданиях и загадке яйца. Поскольку разочаровать свою девушку не хотелось, Гарри вытащил книги и принялся выискивать в них полезную информацию.

— Ах, вот ты где! Что я вижу? Ты занимаешься? — хохотнул Сириус, входя в комнату крестника и усаживаясь на кровать.

— Да, каникулы каникулами, но домашние задания никто не отменял…

— Я знаю, что сейчас скажу вещи, которые другие взрослые сочли бы неправильными. Но неужели тебе не хочется отдохнуть и просто расслабиться? К тому же у тебя в друзьях уменьшенная копия твоей матери, по поведению так точно! Уж наверняка у нее домашка готова в нескольких вариантах, и один из них будет твоим.

— Может и так, но…

— Так и пользуйся этим, пока можешь!

— Нет, я не могу…

— Она тебя случайно не кусала? — усмехнулся Блэк.

— Нет, — улыбнулся Гарри. — Просто моя мать — Лили Эванс. Гермиона спросила меня про свойства тысячелистника, и я не хочу ее расстраивать своим незнанием.

— Как же ты мне Сохатого напоминаешь, — ностальгически проговорил Сириус. — Тот тоже в учебники закопался ради того, чтобы перед Лили в грязь лицом не ударить.

— А у меня есть еще и дополнительная нагрузка.

— Это какая же?

— На первом испытании нужно было умыкнуть из-под носа дракона золотое яйцо. Так вот, в этом яйце кроется подсказка для второго испытания.

— И в чем проблема? Не можешь открыть его?

— Нет, — помотал головой Гарри. — Открывается оно очень даже легко, только там ничего нет, и оно начинает издавать такой звук, от которого нормальный человек просто сойдет с ума.

— Оно у тебя с собой?

Парень кивнул и извлек яйцо из своего сундука, после чего легким движением открыл его, и комната наполнилась ужасным скрежещуще-воющим звуком.

— Закрой! — прокричал Блэк.

— Ну как, есть варианты?

— Нет, пока нет.

— Мы с Гермионой подумали, что если есть звук, то должен быть и тот, кто его издает. И скорее всего это магическое существо.

— Не лишено смысла, — согласился маг. — Знаешь, в детстве у нас с Регом была книжка про различных тварей, которая озвучивалась с помощью магии. Попробую-ка я ее найти.

Блэк вышел из комнаты, а через некоторое время вернулся с потрепанной книгой в руках.

— Вот, смотри. Открываешь страничку, дотрагиваешься волшебной палочкой, и существо издает звук, касаешься повторно — оно замолкает.

— Здорово! — восхищенно ответил Гарри и открыл первую страницу, на которой был изображен горный тролль. Как только парень дотронулся до него палочкой, тролль зарычал. Гарри листал книгу страницу за страницей, но никто не издавал чего-то даже близко похожего на требуемый звук. Тогда Поттер перешел к водным существам, без особого энтузиазма впрочем, так как думал, что такой звук издает тот, кто живет на земле. Но на третьей странице этого раздела была изображена русалка. Юноша лениво прикоснулся к страничке и тут же выронил палочку — комната наполнилась тем же звуком, что издавало яйцо. Заставив книгу замолчать, он поднял счастливые глаза на Сириуса и крепко обнял крестного.

— Есть! Сириус, спасибо тебе!

— Не за что. И пойдем все-таки завтракать, иначе Рем нам ничего не оставит.

~*~*~*~

— Так, значит, этот звук издают русалки? — уточнил Люпин.

— Да, осталось только найти переводчика с русалочьего, — вздохнул Гарри.

— А можно и не искать, а просто логически подумать. Где живут русалки?

— В воде, — уверенно ответил юноша.

— Значит, скорее всего, испытание будет проходить в воде и наверняка вам предстоит сразиться с водными существами.

— О них вы рассказывали нам в прошлом году на уроках Защиты.

— Именно, — удовлетворенно кивнул Люпин. — Но в программу третьего курса не вошла и половина подобных созданий. Поэтому тебе следует взять в библиотеке соответствующие книги.

— Лунатик, ну зачем ему школьная библиотека, когда есть библиотека благороднейшего рода Блэк!

— Отлично, вот завтра этим и займусь, — согласился Гарри. — А сегодня мне нужно разделаться с эссе по Зельям.

— Заучка, — не удержался от комментария Сириус и потрепал крестника по волосам.

Почти весь день Гарри потратил на домашнее задание по Зельеварению, стараясь выполнить его так, чтобы Снейп не счел работу халтурой. В ответном письме Гермионе Поттер подробно рассказал про свойства тысячелистника и поделился успехами в разгадке яйца.

~*~*~*~

— Подойди сюда, Хвост, — проговорил неприятный голос.

— Я здесь, милорд, — трусливо ответил коротышка.

— Как продвигаются дела у нашего друга?

— Он… Он… Он сказал, что мальчишка уверенно прошел испытание, милорд.

— Это хорошо, — последовал шипящий ответ. — Мне нужен этот мальчишка, без него ничего не получится!..

— А, может быть, можно…

— Нет, я сказал!

— Милорд, а вы точно уверены…

— Ну разумеется я уверен, Хвост! Тем более, с этого года у меня свой человек в Хогвартсе. И как ты смеешь перечить мне?! Круцио!

Гарри вскрикнул и проснулся.