Справедливость жизни (джен)

Когда Гарри вернулся из подземелий, в гостиной было уже не так шумно: несколько семикурсников обсуждали прошедший урок Трансфигурации, двое первокурсников отчаянно пытались заставить летать учебник по Чарам, близнецы Уизли в очередной раз что-то изобретали; девушки с третьего курса, что-то активно обсуждая, не замечали никого и ничего вокруг. Не заметив среди присутствующих Гермионы, Поттер направился в спальню, но обернувшись около самой лестницы, юноша увидел сидевшую в кресле подругу, заснувшую с учебником Трансфигурации в руках.

— Гермиона, подъем!

— А? Что? — спохватилась она, едва ли не подпрыгнув на месте от неожиданного пробуждения. Устало и сонно потерла глаза кончиками пальцев и воззрилась на друга.

— Вставай, говорю, и иди в спальню, — посоветовал тот. — На кровати спать гораздо удобнее, гарантирую. Иначе завтра будешь с затекшими мышцами — это то еще удовольствие, я тебе скажу.

Еще раз потерев глаза, девушка помотала головой, отгоняя остатки сна и с тревогой посмотрела на друга.

— Гарри, ты так долго был на отработке, что я беспокоилась...

— ... не пустил ли меня Снейп на ингредиенты?

— Прекрати придуриваться! Все нормально?

И тут до парня дошло, что ему еще как минимум месяц придется провести в подземельях. Учитывая то, что произошло сегодня, подобная перспектива его очень даже радовала, но вот показывать эту радость было никак нельзя.

— Не очень, — отмахнулся Гарри. — Я поругался со Снейпом, и он назначил мне месяц отработок.

— Что?! — воскликнула Гермиона. Всегда, когда она была сильно возмущена, ее речь переставала изобиловать книжными выражениями и принимала вполне человеческий вид — обрывочный и наполненный справедливым негодованием. — Ты с ума сошел? Нашел с кем отношения выяснять! Месяц! Это же невозможно, профессор Снейп не должен был назначать столько взысканий! Как ты будешь учиться?! Как ты будешь готовиться к испытаниям?!

— Как-нибудь, — беззаботно отмахнулся юноша. — Буду рассчитывать на везение. Должно же случиться хоть что-то хорошее, не все быть черной полосе.

— Как-нибудь, — передразнила его Грейнджер. — Ты вообще представляешь себе уровень подготовки соперников?

Гарри ничего не ответил, а лишь подвинул ближе к себе оставленный подругой на столе учебник по Зельеварению и похитил гермионины писчие принадлежности.

— Для начала мне нужно решить вопрос с учебой, — и, уютно расположившись за столом, продолжил: — А потому начать я намереваюсь прямо сейчас, так как Снейп завтра с меня три шкуры сдерет, если я не принесу идеальное эссе. И ладно, если не назначит дополнительные отработки, а то такими темпами я буду все вечера в подземельях проводить.

— И он будет прав! — резко сказала девушка, начиная противоречить самой себе, утверждавшей несколькими минутами ранее, что профессор никак не может назначать такое невообразимое количество отработок и лишать ученика времени на выполнение домашних заданий.

Поттер только улыбнулся этой мысли, но, к счастью, достаточно быстро и неуловимо, чтобы Гермиона не подумала, что его забавляют извечные отработки.

— Надо было еще вчера его написать, но ты предпочел посидеть ...

— За книгой «Проклятия и контрзаклятья». Да совершенно пустое занятие, — насмешливо сказал Гарри.

— Я этого не говорила, — насупившись, возразила Гермиона. Крыть ей было нечем. Действительно, ее друг не занимался ерундой, как это бывало в прошлые года, а посвятил свое время делу, даже более важному, чем эссе по Зельям. Хорошенько подумав, девушка примирительно сказала: — Нужный материал есть в учебнике по Зельеварению с 47 по 60 страницу, в справочнике по травам страницы 147, 156 и 172, на страницу 278 в справочнике по магическим существам.

— Гермиона, ты — чудо, — благодарно улыбнулся Гарри. — И память у тебя потрясающая.

— Спасибо, — немного смутилась она, хотя похвала была заслуженной. Поттер удивленно вскинул брови. Гриффиндорка как раз поспешно запихивала свои вещи в сумку. — Желаю удачи, а я, наверное, пойду, глаза закрываются...

— Спокойной ночи, — отозвался юноша и погрузился в необыкновенный мир растительных и животных ингредиентов, вынырнуть из которого получилось только без четверти три.

~*~*~*~

Следующий день ознаменовался для юного чемпиона появлением значков с надписью «Поддержим Седрика!», надпись на которых по прикосновению пальца превращалась в другую: «Поттер — вонючка!» Каждый носитель такого значка старался его продемонстрировать «обманщику», чтобы подчеркнуть свое негативное отношение к нему.

Сначала Гарри это страшно разозлило. Действительно, кто обрадуется, когда почти каждый студент Хогвартса носит значок, оскорбляющий тебя? Но, немного пораскинув мозгами, Поттер решил приобрести такой значок для себя, ведь поддержать Седрика он был очень даже не против, а нажимать на значок его в конце концов никто не заставлял. Более того, Гарри считал это своим долгом, ведь тем самым он продемонстрировал бы дружественное отношение к своему товарищу по борьбе — чем не гриффиндорское благородство? Правда, найти распространителя этих значков не представлялось возможным, а все их обладатели относились к Гарри враждебно и навряд ли стали бы делиться с ним какой-либо информацией, поэтому этот благородный порыв пропал втуне.

А в целом день прошел без особых потерь, Поттер даже удачно пережил урок ЗОТИ, сумев сопротивляться проклятию Империус.

«Это каким же идиотом надо быть, чтобы подвергать учеников Непростительным?» — ворчал про себя Гарри, направляясь в подземелья на отработку, изрядно при этом прихрамывая, так как в самом конце урока он довольно сильно ударился коленом о стол.

— Что с вами, мистер Поттер? — недовольно скривился Мастер Зелий, заметив хромоту ученика, когда тот отдавал ему палочку.

— Все в порядке, просто споткнулся, — по привычке соврал Гарри. Жизнь у Дурслей научила его любой синяк или ссадину оправдывать неудачным падением или неловкой встречей с косяком, хотя зачастую «косяком» служил кулак Дадли или одного из членов его банды.

Явно не удовлетворенный ответом, Снейп хмыкнул и, положив палочку гриффиндорца на стол, жестко сказал:

— Что ж, если вам не требуется помощь колдомедика, то приступайте к отработке. Яркоползы вас уже заждались.

Но Гарри не двинулся с места, так как его взгляд был прикован к лежащему на учительском столе вожделенному значку, очевидно забытым каким-нибудь рассеянным студентом.

— Пять баллов с Гриффиндора, мистер Поттер, за промедление, и я сниму еще столько же, если вы немедленно не приметесь за работу.

Придя в себя, гриффиндорец направился к рабочему столу, решив попросить значок у Снейпа, если его до окончания взыскания никто не заберет. Он вновь оказался в компании различных товарищей по несчастью. Как и в прошлый раз пришлось в одиночестве тесно общаться с яркоползами до тех пор, пока третьекурсник Хаффлпаффа не явился потрошить положенных ему рогатых жаб, чем составил Поттеру какую-никакую компанию — пусть ребята и молчали, не смея пикнуть в присутствии злобного профессора, находиться вдвоем в сыром и мрачном зале было как-то комфортнее.

Оставшиеся два часа до отбоя Гарри под руководством Снейпа практиковался в оттачивании владения заклинанием Диффиндо. Несмотря на то, что с каждым разом чары получались все лучше и лучше, а чернильница распадалась на более мелкие кусочки, зельевар всякий раз критиковал работу ученика. Но делал это так, что Гарри понимал, что именно от него требует его наставник, и результат не заставлял себя долго ждать. К концу отработки парню удалось разбить чернильницу едва ли не в стеклянную пыль. И Поттер не удержался от победной улыбки, тайком бросив на профессора взгляд из-под челки. Сам же Мастер Зелий скептически приподнял бровь, скрывая за этим жестом свое удовлетворение.

— Что ж, Поттер, можете ведь ведь, когда захотите.

«Вы тоже можете объяснять, когда захотите, — дозволил себе ехидную мысль Поттер. — А когда вы так объясняете, то не сделать что-либо правильно просто невозможно».

Свои мысли он благоразумно оставил при себе, не выдавая их вслух, а вместо этого спросил о другом:

— Сэр, а разве преподавателям не запрещено помогать чемпионам?

— О чем вы? — удивился Снейп. — Я назначил вам отработки, а решать ,чем именно вы будете заниматься в это время, — это полное мое право, Поттер.

— Но, это... не совсем обычные отработки, а что если кто-нибудь зайдет, — Гарри немного помялся, но продолжил: — ну, случайно.

— Неужели вы не думали, что я могу узнать об этом заранее?

Гриффиндорцу стало на миг неловко. Неужели он и правда предполагал, что такому опытному и умному магу, к тому же декану факультета, не приходило в голову те мысли, что и самому Гарри, только гораздо раньше? Наверняка он хорошо позаботился о том, чтобы никто не узнал о нехарактерных отработках одного из учеников. Поттер хотел уж было поинтересоваться еще одним-другим моментом на эту тему, но по взгляду Снейпа было понятно, что уж он-то разговаривать на эту тему и дальше не намерен.

— Что-нибудь еще?

— Да, профессор. Разрешите забрать значок с вашего стола, сэр.

— Зачем, позвольте узнать?

Тон мужчины мало походил на вопросительный, потому Гарри ничего не оставалось, кроме как рассказать о своих соображениях насчет поддержки Диггори и значках. В конце рассказа лицо профессора Зельеварения выражало такой неприкрытый скептицизм в купе с тщательно скрываемой злостью, что гриффиндорец на миг дрогнул и пожалел, что так необдуманно попросил забытый значок.

— Поттер, я три года обращал ваше внимание на вопиющее нежелание быть таким, как все, и признавать, что школьные правила распространяются и на вас в том числе...

Парень уже открыл рот, чтобы возмутиться несправедливым замечанием, но осекся под строгим взглядом учителя. Насколько бы ни улучшились отношения между ним и Северусом Снейпом, профессор все-таки был не тем человеком, на чьи слова можно было огрызаться. Но потом, подозрительно быстро успокоившись под взглядом пронзительных черных глаз («Не иначе, как успокаивающие чары невербально наложил на меня, с него станется»), Гарри понял, что профессор отпускает шпильки скорее по привычке, чтобы ученик не терял форму, а не потому, что хочет на самом деле оскорбить. Значит, Снейп в своей слизеринской своеобразной манере... заботиться о Гарри? Эта мысль принесла утешение почище любых чар.

— Но все-таки я считал, что гордости у вас достаточно, чтобы не унижаться до такой степени, — закончил свою мысль Северус.

— Но никто же меня не заставляет нажимать на значок, — слабо возразил юноша. — А в надписи «Поддержим Седрика!» ничего унизительного нет.

— А вам не приходило в голову, что вы — точно такой же чемпион, как и Диггори? Ваше участие в Турнире — неблагоприятное и довольно подозрительное стечение обстоятельств, но, кажется, мы уже выяснили, что вашей вины в этом нет.

— Но...

— Не перебивайте. Если уж у вас самого не хватает фантазии, чтобы придумать достойный ответ на нелепую и весьма глупую шутку, то вы могли бы попросить помощи у своих друзей!

Гарри открыл было рот, чтобы спросить, что тот имеет в виду, но ему не дали сказать и слова.

— Все, Поттер, свободны. Если задержитесь хоть на минуту, я сниму баллы с Гриффиндора авансом, так как от подземелий до башни вы гарантированно не успеете добежать до отбоя.

— Да, сэр, — недовольно буркнул юноша и вынужденно покинул класс Зельеварения, размышляя над услышанным.

«Ага, так и представил себе картину, как Гермиона сидит и заколдовывает значки! Бред какой-то...» — думал он, взбегая по последнему лестничному пролету к общей гостиной своего факультета.

~*~*~*~

В гостиной Гарри под руководством Гермионы принялся чертить карту звездного неба, которую задали по Астрономии, преодолевая при этом приступы зевоты. Видимо, сказалась тренировка со Снейпом; сегодня он вернулся из подземелий гораздо более уставшим, к тому же все его мысли были заняты словами зельевара.

Когда Грейнджер в очередной раз уберегла друга от ошибки и совсем уже собралась отчитать его за невнимательность, неожиданно на другом конце комнаты что-то взорвалось, и раздался смех близнецов.

— Фред, Джордж! — гневно выпалила девушка. — Это не смешно! Между прочим, отбой уже давно был, и, если сюда зайдет профессор МакГонагалл, вам здорово достанется.

— Не более, чем вам, Гермиона, лапочка, — издевательски пропел Фред. — Вы ведь тоже не в постелях!

— Но...

— Постой, — Гарри наконец-то понял, что, говоря о помощи друзей, Снейп имел в виду совсем не Гермиону, и изложил близнецам свою просьбу.

Через два дня на завтрак в Большой зал все студенты Гриффиндора пришли с красными значками на мантиях, на которых виднелись четкие золотые буковки, складывающиеся в надпись «Седрик и Гарри, Хогвартс за вас!»

На уроке Зельеварения Снейп заметил это творение близнецов и многозначительно хмыкнул, воздержавшись от каких-либо комментариев, что Гарри расценил как одобрение.

К великому удивлению Поттера, к обеду такие значки поблескивали на мантиях некоторых студентов Рэйвенкло и даже Хаффлпаффа.

— Ребята, как вам это удалось? — в восторге спросил Гарри, все еще недоверчиво оглядывая красно-золотые кругляши на чужих мантиях, будто беспокоился, что ему они привиделись.

— О, это было непросто...

— ... кто-то купил значок добровольно...

—... кого-то пришлось подкупить...

—... кого-то запугать...

— ... но, как видишь, результат налицо!

— Спасибо вам, — благодарно улыбнулся Поттер, и оба Уизли просияли.

— Не стоит благодарности...

—... но не забудь упомянуть в очередном интервью...

—... о нашем вкладе в твою победу! — заключили близнецы в один голос и умчались по своим делам.

Через неделю значки в поддержку обоих чемпионов украшали мантии трех факультетов Хогвартса, за исключением слизеринцев, предпочитающих настаивать на том, что Поттер все-таки вонючка.

В целом, жизнь Гарри стала налаживаться. Во-первых, студенты уже не были настроены так категорично против него. Во-вторых, занятия со Снейпом проходили очень плодотворно, хотя иногда и прерывались появлением Кровавого Барона, что означало непрошенного гостя в подземельях (справедливости ради нужно сказать, что чаще всего им оказывался Грюм). В таких случаях возле Гарри тут же появлялось ведро и тряпки, и он разворачивал бурную хозяйственную деятельность, размазывая грязь по партам до тех пор, пока посторонние не покинут снейповских владений.

Гриффиндорец был в восторге от слизеринской сигнальной системы и рискнул предположить, что зельевар услугами факультетского привидения пользуется явно не впервые, только спросить об этом он по понятным причинам не решался.

Сам же Мастер Зелий стал относиться к юноше гораздо терпимее и спокойнее, даже в каком-то смысле с толикой уважения, так как Гарри на дополнительных занятиях выкладывался в полную силу, внимая советам своего когда-то ненавистного учителя. Зачастую он игнорировал даже самые едкие комментарии Снейпа, понимая, что тот пытается добиться от него более совершенного владения тем или иным заклинанием.

Каждый день юного чемпиона был расписан буквально по минутам: завтрак, уроки, обед, уроки, ужин, отработка, сон. Плотный график — это, конечно, хорошо, не остается времени на чепуху и проказы, но беда была в том, что на выполнение домашних заданий времени не хватало катастрофически. Поначалу Гарри пытался учиться по ночам, но однажды заснул прямо в гостиной за столом, а разбудила его декан, вошедшая проверить все ли на факультете в порядке, и не преминула при этом отчитать своего подопечного за ненадлежащий распорядок дня.

В короткие перерывы между ужином и отработкой Поттер только и успевал, что найти подходящую литературу по необходимому предмету, а на то, чтобы перенести информацию на пергамент у него порой уходило два-три, а то и более вечера, так как после отработок у него было только одно желание — принять горизонтальное положение, желательно в своей постели, а не общей гостиной. Но по настоянию Гермионы он все-таки сдавал в срок домашние работы по Зельям и ЗОТИ, так как конфликтовать с этими преподавателями значило нарваться на отработки до конца учебного года. Собственно, успеваемость Гарри по Зельеварению не ухудшилась по другой причине: он дико боялся, что Снейп откажется с ним заниматься дополнительно из-за плохих отметок по своему предмету. Остальные же профессора получали эссе с порядочным опозданием, чем были недовольны, но все же входили в положение студента, учитывая его безвыходную ситуацию.

~*~*~*~

Заметив незавидное положение самого юного из чемпионов, Гермиона в кратчайшие сроки разработала стратегию по ликвидации задолженностей Гарри Поттера, как она ее называла. В результате ее трудов к камину был прикреплен свиток пергамента с запутанной разноцветной диаграммой, на которой, по заверению девушки, четко и точно сообщалось, что и в какой день будет делать Гарри, чтобы подтянуться по всем предметам.

Пока ее непутевый друг работал, как она считала, на благо хогвартских запасов ингредиентов, Грейнджер успевала выполнить свое домашнее задание и набросать приблизительный план для Поттера. По возвращению «узника подземелий» в родную гостиную, тот под диктовку девушки записывал очередное эссе по какому-либо из предметов, нередко засыпая на середине слова.

— Гарри! — в очередной раз возмущалась Гермиона, когда юноша снова начал клевать носом над свитком. — Ну как тебе не стыдно? Мы это эссе уже третий вечер пишем, а терпение у профессора Флитвика не безграничное!

Гарри сонно помотал головой и попытался вникнуть в то, о чем говорила подруга.

— Давай завтра закончим, а? Я больше не могу, — устало выдавил он, для верности широко зевнув.

— Мы так никогда не закончим, поднапрягись, — сказала Гермиона менторским тоном. — Осталось всего каких-то полтора дюйма!

— Каких-то... — простонал тот, понимая, что ни строчки больше написать не в силах.

— Это невозможно... Посмотри на меня! — потребовала девушка. — Либо ты сейчас же дописываешь это эссе под мою диктовку, либо... — дальше Гарри уже не слышал, что ему говорили, так как, подчинившись требовательному приказу, внезапно увидел то, чего раньше никогда не замечал, — когда Гермиона читает нотации, она довольно забавно приподнимает брови и горделиво вздергивает подбородок, пытаясь казаться более взрослой. И при этом она настолько очаровательно выглядит, что Гарри невольно захотелось улыбнуться, но это желание он решительно оставил при себе, боясь обидеть девушку. — Гарри, ты вообще меня слушаешь?!

— Конечно, слушаю, — немного рассеянно сказал он, все еще пораженный своим открытием. — Убедила, давай с Чарами сегодня закончим, иначе я совсем завалю Трансфигурацию, у меня и так уже два долга по этому предмету.

— Вот именно, — довольная собой, Гермиона снова гордо вздернула подбородок и менторским тоном продолжила надиктовывать материал, а Гарри иногда не сдерживался и украдкой бросал на нее осторожные взгляды, маскируя их под сосредоточенное внимание к словам новоявленной лекторши.

~*~*~*~

Как выяснилось, школьные успехи Гарри волновали не только Гермиону. На очередном взыскании, оставшись наедине с Гарри, Снейп неожиданно огорошил его заявлением, что вместо дополнительного занятия тот будет выполнять домашнее задание по Трансфигурации.

— Но, сэр!..

— Какие-то проблемы, Поттер? Я уже информировал вас о том, что определять род вашей деятельности на отработках в этом кабинете, — моя прерогатива. С самого начала учебного года все профессора только и говорили о резком улучшении вашего отношения к учебе. А в последние две недели все в один голос твердят, что ваша успеваемость упала гораздо ниже прошлогодних показателей. Удивительно, что это никак не сказалось на моем предмете, — Снейп многозначительно посмотрел на ученика, но тот лишь хмурился и отмалчивался. — В чем дело? — Гарри упорно молчал, боялся, что с его губ сорвется фраза про отработки. — Я жду...

— Профессор, я просто не всегда успеваю делать задания в срок, потому что... — он явно колебался.

— Смелее, Поттер, ну же, договаривайте. Не успеваете, потому что не хватает времени, так? — парень удрученно кивнул. — Именно поэтому вы сегодня и займетесь домашним заданием. Еще вопросы?

— А почему именно Трансфигурация?

— Это довольно эгоистичный ход с моей стороны, Поттер, — вкрадчиво и не без удовольствия проговорил зельевар. — Мне жутко надоело выслушивать от декана Гриффиндора претензии по поводу вашей неуспеваемости в целом и в ее предмете в частности из-за отработок, которые я вам назначаю. Приступайте!

Гарри открыл учебник и начал конспектировать отрывки, заботливо отмеченные Гермионой, благодаря чему с письменной работой справился менее, чем за час.

— Это все? — недовольно протянул Мастер Зелий, придирчиво просматривая эссе.

— Еще практическая часть осталась, — вынужден был признаться Поттер нехотя. — На уроке у меня так и не получилось превратить перо в букет цветов.

— Тренируйтесь, — махнул рукой зельевар.

— Сэр, может быть, я потом сам потренируюсь в этом? А сейчас...

— Сейчас вы будете заниматься практической Трансфигурацией! — едва ли не прорычал Снейп, пресекая возражения на корню и, поморщившись, продолжил: — Каким бы глупым вам не казалось это задание, для его выполнении тоже необходима концентрация. Я доступно выражаюсь?

— Да, сэр.

И против своей воли юноша принялся превращать перо в букет цветов, будучи немного обиженным на профессора.

«Сижу тут, занимаюсь какой-то ерундой! Уж лучше бы совсем тогда отправил в гостиную, было бы больше толку, — ворчал про себя Поттер, но тут же нашел оправдание учителю: — Все правильно, он не может меня отпустить раньше обычного, а потом вновь задержать допоздна. Это может показаться странным кое-кому... Хотя бы кое-кому жутко внимательному и с волосами такого красивого каштанового оттенка...

Кхм. Да, Трансфигурацию я мог бы спокойно и с Гермионой отработать, ведь Редукто мы с ней не сможем изучить самостоятельно. Эх, знала бы она, чем я на самом деле здесь занимаюсь!»

Мысли о подруге заставили его сосредоточиться, и перо наконец-то превратилось в алую розу, которую Гарри гордо продемонстрировал учителю.

— Если мне не изменяет память, то речь шла о букете цветов. Просветите меня, что называется букетом.

— Ну, букет обычно состоит из как минимум трех цветов. Но иногда дарят и один, если он благородный. Например, роза к таковым относится, — попытался оправдаться Гарри, немного заискивающе глядя из-под челки на учителя. Кажется, тот смягчился.

— Потрясающие познания во флористике, — усмехнулся зельевар. — Превращайте свой благородный цветок обратно в перо и можете быть свободны.

Но тут юношу неожиданно осенило.

— Профессор, а можно я не буду возвращать перу прежний вид?

— Позволь полюбопытствовать, зачем?

Гарри сам не мог понять, почему стал откровенничать с Мастером Зелий, но неожиданно для самого себя пояснил:

— Я хочу подарить его Гермионе. Она много помогает мне с учебой, и вообще... Всегда поддерживает в самые трудные минуты, выручает. Даже сейчас наверняка сидит и подбирает материал для моего эссе по Нумерологии. А я... Мне очень стыдно, ведь она считает...

— Мисс Грейнджер считает вас жертвой профессора Зельеварения? — усмехнулся Снейп, но дал ученику договорить.

— Что-то вроде того, — улыбнулся в ответ Поттер. — Я ведь не могу ей рассказать правду о занятиях с вами, вот и приходится по-разному выкручиваться. Мне ее жаль, она работает за двоих, и по моей вине вынуждена проводить вечера в одиночестве, так как Рон с ней не разговаривает — опять-таки по моей вине. И так хочется сделать ей приятное.

— И вы полагаете, что трансфигурированное перо ее развеселит? — парень удивленно уставился на профессора. — Неужели ваш драгоценный декан не проинформировала вас о том, что трансфигурированный объект держит свою форму всего несколько часов, максимум два-три?

— Проинформировала.

«Наверное», — добавил про себя Гарри, проклиная свою невнимательность на уроках. Действительно нехорошо получилось бы, если бы Гермиона утром увидела вместо розы обыкновенное перо. Наверняка Парвати и Лаванда долго над ней из-за этого посмеивались бы.

— Если уж хотите сделать своей девушке, — на этих слова Поттер прикусил губы, — приятное, то делай это с умом. — маг взмахнул палочкой, и розу окутала сиреневая дымка, которая исчезла через несколько секунд. Зельевар даже соизволил пояснить: — Это закрепляющие чары, которые позволяют измененному предмету не возвращаться в свою первоначальную форму.

— Спасибо, сэр, — благодарно улыбнулся юноша, пребывая под сильным впечатлением от всего вечера и пытаясь понять мотивы действия учителя.

Упрямо поджав губы, Снейп сухо кивнул и отпустил незадачливого влюбленного на волю.

Гермиона была настолько удивлена неожиданным знаком внимания, что даже не поинтересовалась происхождением «благородного цветка» и скучный вечер за книгой по Нумерологии спонтанно превратился в вечер приятных разговоров обо всем на свете.

~*~*~*~

На следующий день Гарри получил утреннюю почту. Нахохлившаяся и возмущенная проливным ливнем на улице Хэдвиг принесла письмо от Сириуса. Поттер поспешно развернул его прямо за столом, благо поблизости была только Гермиона, и с жадностью впился в четкий уверенный почерк крестного.

«Дорогой Гарри,

я вернулся в Британию и нахожусь в очень надежном месте под покровительством Дамблдора и всей нашей компании, но об этом расскажу как-нибудь при встрече.

Я верю, что ты не бросал имя в Кубок, но тот, кто это сделал, тебе явно не друг. Береги себя, Гарри, будь осторожен с Каркаровым — он бывший Пожиратель Смерти и скользкий тип. Держись Дамблдора и Грюма, в их присутствии тебе никто навредить не сможет.

Твой Бродяга.

Р.S. Хэдвиг ко мне не посылай, она слишком приметная. Меняй птиц».

Сначала Гарри расстроился из-за того, что Сириус вернулся, и не на шутку испугался, что его могут схватить авроры. Но потом, пораскинув мозгами, понял, что как бы он, Гарри, не относился к Дамблдору, тот явно не желал Сириусу возвращения в Азкабан, а значит его крестный действительно в безопасности. Совет Блэка юноша пропустил мимо ушей, так как очень уж ему не нравился новый преподаватель ЗОТИ, и придерживаться такого совета, пусть даже от крестного, парень совершенно точно не собирался.

А вот с ответом Поттер решил повременить и отложить его до лучших времен, а именно до первого испытания, до которого оставалось менее недели и в подготовку к которому парень вкладывал все силы, используя каждую свободную минуту для отработки того или иного заклинания.

В этот же день на уроке по Уходу Хагрид, отправив учеников выгуливать подросших соплохвостов, отвел Гарри в сторону и попросил после отбоя придти к его хижине под мантией-невидимкой и никому ничего об этом не говорить. Парень был очень озадачен необычной просьбой друга, слишком уж она казалась ему странной, но взвесив все «за» и «против», принял решение выполнить просьбу лесничего. Вернувшись с очередной отработки и написав львиную долю эссе по Прорицаниям, Поттер, сославшись на дикую усталость — что не было такой уж неправдой, — отправился в свою спальню, а незадолго до назначенного времени под мантией-невидимкой выскользнул из Гриффиндорской башни и направился к домику лесничего.