Тайны заброшенного замка (джен)

Беллиора, Волшебная страна, окрестности Изумрудного Города, Девятый день Грозового месяца Весны, 11.30 по местному времени.

— Да хрен его знает, зачем он меня вызвал — проворчал сержант Лир-Оул, сообщая одному из часовых, охраняющих вход внутрь пункта связи, о цели своего прибытия — слушай, брат, может ты сам у майора Ней-Лонга спросишь, а я пойду, а? — ухмыльнулся он и повернулся было назад, будто намереваясь уходить.

— Ладно, — буркнул часовой — проходи (1) — он кивнул напарнику и тот ввел нужный для открытия дверей цифровой код. Створки массивных мини-ворот, которые, очевидно, служили хозяину замка дверьми, начали медленно расходиться в стороны, повинуясь воздействию автоматических доводчиков, которыми их оснастили менвиты. Часовой лениво потянулся и открыл было рот, чтобы сообщить двинувшемуся внутрь пункта связи сержанту, что тот их окончательно достал, но смог издать лишь прервавшийся невразумительным бульканьем, хрип. Он неверяще опустил взгляд вниз, стремясь определить источник резкой боли, пронзившей его грудную клетку, но сержант Лир-Оул уже выдернул штык-нож из солнечного сплетения часового. Он крутанулся на месте, молниеносным движением, перерезав горло второму часовому и, подхватил оседающее тело первого менвита. Сержант проигнорировал еще один булькающий хрип, впрочем тут же прервавшийся, когда Лир-Оул прикрыл первому часовому рот рукой. Он отточенным движением перерезал горло первому часовому, прерывая его страдания и, поддержав второго рядового, оседающего на пол, в лужу собственной крови, осторожно уложил его поверх тела первого менвита. Убедившись, что охраняющие вход в пункт связи менвиты безжизненно лежат справа от входа, он занял позицию слева от открывающихся ворот и потянулся в заплечный ранец.

Майор Ней-Лонг бросил взгляд на сосредоточенно работающих операторов и потянулся. До конца его смены оставалось еще три часа… после которых можно будет, наконец, расслабиться. Он мысленно проклял негодяя штурмана, из-за которого он был вынужден куковать тут, в глубоком тылу победоносной рамерийской армии, ведущей тяжелый, но триумфальный штурм полного богатств города. Вместо того, чтобы вести верные правителю войска к победе и славе, он, вот уже вторые сутки, торчит в этом опостылевшем замке, присматривая за автономными платформами, сдерживающими пытающихся прорваться из «Диавона» предателей. Последние потеряли поврежденными уже пять машин… нет, уже шесть машин — поправился полковник, вспомнив боевого робота, которого в самом начале буквально разорвал на части сосредоточенный залп лазерных турелей трех установок, от чего огромная боевая машина исторгла целое облако пара из поврежденных трубопроводов. Когда, несколько минут спустя, ветер отнес пар и задымление в сторону — майор смог лично пронаблюдать в камеру, как бесформенная груда обломков, бывшая ранее боевой машиной за номером 7, которая, насколько ему известно, принадлежала самому Кау-Руку — чадяще горит чуть в стороне от основного поля боя. Остальные соратники оказавшегося предателем штурмана с тех пор предприняли два десятка попыток вырваться из устроенной им генералом западни, каждая из которых заканчивалась одинаково. Сосредоточенный огонь лазерных турелей срывал энергетические щиты наступающих роботов и они отступали, прикрываясь огнем, унося с поля боя подбитого собрата. Но… спустя час-полтора они повторяли атаку… майор вздохнул. Бессмысленная трата времени и сил. — подумал он. Ней-Лонг еще раз попробовал связаться с неожиданно замолкшим генералом Баан-Ну и еще раз вздохнул. — Ну да, сражение наверняка вступило в самую приятную фазу — грабеж побежденного противника. Кто ж будет отвлекаться во время этого ответственного процесса на жалкого майора…

Эй там! — раздавшийся из-за неожиданно открывшихся ворот вскрик, вывел майора из мрачных раздумий, заставив одновременно всех операторов, осуществлявших оперативный контроль боевых машин, осаждающих логово заговорщиков, повернуться ко входу. — А что у меня есть! — высокий, мощно сложенный сержант широко улыбнулся и бросил на пол два небольших цилиндра. Лир-Оул тут же метнулся обратно за ворота, позволив персоналу пункта связи недоуменно пялиться на две, едва слышно звякнувших от удара о каменный пол, светошумовые гранаты. Оглушительный хлопки слились воедино, совместно со вспыхнувшей прямо перед глазами менвитов парой ослепительно ярких солнц. Вжавшийся в стенку, с противоположной стороны входа, сержант Лир-Оул тут же рванул обратно внутрь пункта связи и несколькими короткими импульсами лазерного автомата перебил операторов и возглавляющего их майора. Он шумно выдохнул и огляделся по сторонам. Мгновение спустя он уверенно направился к главной консоли, достал из нагрудного кармашка небольшой накопитель данных и вставил его в свободный порт. Лир-Оул довольно оскалился, когда на главном экране оперативного контроля возникло окно командной строки. Придвинув к себе клавиатуру, он ввел известный ему пароль и, дождавшись, когда перед ним возникнет командный интерфейс, ввел нужную команду.

— Платформа один деактивирована…

— Платформа два деактивирована…

На главном экране одна за другой, появлялись строчки, свидетельствующие об отключении платформ с автономными лазерными турелями, запирающими заговорщиков внутри звездолета. Лир-Оул активировал интерфейс связи, и, выбрав нужный позывной, проговорил:

— Гаммма-два Омеге десять (2) — он повторил: — Гамма-два Омеге-десять. Задача выполнена. Ваш ход.

— Омега-десять Гамме-Два. — из динамиков пункта связи раздался искаженный помехами голос сержанта Ран-Вая — Принято. Уходи оттуда!

— Не могу выполнить приказ — рассмеялся сержант Лир-Оул, бросив взгляд на россыпь отметок, виднеющиеся на оперативном экране, которые словно стягивали петлю вокруг пункта связи — Ко мне тут в гости собрались. Грех пропустить такую… как это говорится… ах да… тризну (3)!

— Отставить! — прорычал сержант Ран-Вай — Прорывайся и уходи, нам нужны живые специалисты, нахрен нам мертвый герой сдался?!

— За все надо платить — улыбнулся Лир-Оул — и за многолетнее бездействие тоже, друг мой. Жаль, я понял это позднее, чем следовало. Делай свое дело, а я задержу их так долго, как смогу. Чем больше гостей придут ко мне… тем меньше их будет у тебя. Омега-десять — конец связи. — бросил он в микрофон и отключил связь. Оглянувшись по сторонам, он метнулся к ведущим в пункт связи воротам, одного за другим приволок трупы часовых и, обобрав с них боеприпасы, уложил тела в нескольких шагах от ворот. Лир-Оул потратил оставшееся до прибытия противника время на то, чтобы обобрать боеприпасы с тел операторов пункта связи и укрылся за массивной панелью командной консоли, разложив поудобнее энергобатареи и пять имеющихся у него гранат. Он расстегнул комбинезон и извлек небольшой медальон. Лир-Оул открыл крышку и несколько секунд смотрел на изображение длинноволосой брюнетки, рядом с которой улыбались худощавый шестнадцатилетний подросток и удивительно похожая на него семилетняя малышка (4). Мысленно попрощавшись с семьей, сержант поцеловал медальон и вернул его на место. Он решительно вздохнул, отметая нахлынувшие воспоминания и приготовился дать свой последний бой.

Реклама:

Скрыть

Майор Вил-Шей мрачно выслушал доклад и бросил взгляд назад — в напоминающий тоннель древнего лабиринта коридор замка, заполненный жмущимися к стенам солдатами. Десантники первого батальона, привлеченные им для штурма пункта связи, захваченного диверсантом заговорщиков, были вынуждены пропускать группу носилок. Вот уже третья попытку штурма увенчалась ничем — равно как и две предыдущие. Первая попытка была предпринята еще до того, как майор прибыл к пункту связи. Взвод наспех вооружившихся охранников внутреннего периметра крадучись подобрался к настежь открытым воротам, ведущим в пункт связи. Возглавляющий взвод сержант метнул внутрь светошумовую гранату и выждав положенные взрывателю четыре секунды, ворвался внутрь с воинственным воплем. Попытался рвануться — подумал майор — было бы более точным определением. Ибо он, как и двое бегущих за ним солдат споткнулись о лежащие в двух шагах от входа трупы, на которые они, в не до конца развеявшемся дыму от светошумовой гранаты, не обратили ни малейшего внимания. Они бестолковой толпой сгрудились в проходе… и лишь двое из них смогли пережить взрыв осколочной гранаты, которую диверсант метнул им под ноги. Вторая группа — вспомнил майор — была более удачлива. По словам одного из троих выживших, на них предприимчивому захватчику пришлось израсходовать сразу две гранаты и батарею лазерного автомата. Третьей группе удалось на несколько мгновений выкурить диверсанта из-за массивной командной консоли, и, если верить одному из выживших, даже несколько раз ранить сержанта Лир-Оула. К тому времени, как третья попытка штурма обернулась неудачей, майор уже сумел идентифицировать личность захватчика. Ну ничего… — подумал Вил-Шей — у меня здесь достаточно солдат, чтобы предпринять четвертую попытку. А если надо — будет и пятая. Боеприпасы, равно как и силы — небезконечны. Он удостоверился, что следующий взвод смертн… десантников приготовился к очередной попытке штурма, но, подумав, жестом руки остановил солдат. Он прижал к уху гарнитуру связи и, удостоверившись, что он правильно определил канал связи, проговорил:

— Не надоело? — лицо майора удивленно вытянулось, когда в ответ он услышал лишь тишину. Он было вознамерился обрадованно вскрикнуть, но тут же умолк, когда в размещенном в коридоре динамике экстренного оповещения раздался насмешливый голос:

— Не-а — болезненно рассмеялся сержант Лир-Оул — я только вошел во вкус, а вы опять… кончились.

— Сопротивление бессмысленно! — оборвал его майор на полуслове — я не знаю, чем тебя подкупили засевшие в звездолете ублюдки, но поверь — мы можем предложить больше. Сдавайся и я гарантирую тебе жизнь и амнистию.

— Жизнь… — презрительно расхохотался диверсант — сам-то майор, знаешь, что за жизнь ты предлагаешь? Тупое существование ради груды тряпок, нового флайера и еще одной силой взятой рабыни? Что ты можешь дать взамен на достойную смерть? Еще один день понимания того, что самый близкий мне человек был вынужден заплатить своим телом за шанс моей же дочери на жизнь? Твари! — с невыносимой болью в голосе выкрикнул сержант — Я ведь и по прибытии на Беллиору был уверен, что она изменила мне добровольно! Если бы чудом дорвавшаяся до терминала лиограммной связи дочь не поведала бы мне правду о случившемся… а еще о том, кому именно я обязан всем этим дерьмом… Которое меня буквально заставил сожрать тот, кому ты служишь… Знаешь, майор, я только об одном жалею — что среди тех, кого ты отправил за моей головой, нет этой мрази генерала. Вот ему — с удовольствием свернул бы шею. А тебе и твоим друзьям — сделаю это исключительно во имя долга перед Родиной!

— Я еще раз предлагаю тебе жизнь. Сдавайся и сложи оружие — механически пробубнел майор, давая знак штурмовому отряду на атаку. Он опустил руку и в динамике экстренного оповещения раздался презрительный хохот сержанта:

— Жизнь… я не умел жить. Зато посмотри, как я умею умирать! — прорычал Лир-Оул — Горрау!!!

Расположившийся в конце коридора десантник почувствовал легкий укол в неприкрытое основание шеи и, недоуменно нахмурившись, осел на пол. Приземистый силуэт, смутно угадывающийся под серебристо-серой маскировочной тканью, сместил своеобразное дуло тонкой духовой трубки и выпустил еще один смазанный парализующим жертву ядом, дротик, выводя из строя еще одного менвита. Осаждающие вход в пункт связи рамерийцы отвернулись и прикрыли глаза, стремясь защититься от вспышки света, озарившей своим сиянием не только коридор, но и тех, кто притаился во тьме его оконных ниш, полуприкрытых козырьками от солнца. В ответ метнувшим светошумовую гранату менвитам прилетела уже граната осколочная, но десантники успели укрыться за импровизированными баррикадами, которые они соорудили из натасканной из соседних комнат мебели. Издав нечленораздельный вопль они ринулись в ведущий в командный пункт проход, ведя беспорядочный огонь из лазерных автоматов. В ответ, один за другим, рванулись несколько лазерных импульсов и трое менвитов упали, сраженные меткими выстрелами. Оправившийся от взрывов гранат майор победно оскалился — штурмующие пункт связи подчиненные прижали сержанта огнем. Сейчас за массивную стойку пункта связи полетит несколько гранат… и изуродованное тело сержанта выбросят в ближайшую канаву. Он обернулся, чтобы поделиться этой мыслью с остальными менвитами, но ошарашенно замер, не в силах произвести ни слова.

Бесформенный камень серебристо-серого цвета, неведомым образом оказавшийся в расположенной за спинами двоих его подчиненных оконной нише, хаотично всколыхнулся и словно стек вниз. Сбросивший маскировочную ткань низкорослый, крепко сбитый человечек мощным прыжком рванулся вперед и буквально перелетел через опешивших менвитов. Он оттолкнулся ногами от стены и кувыркнулся в полете, нанося мощнейший удар ногами в грудную клетку замершего в удивлении менвита. Проигнорировав хруст ломаемых костей и нечленораздельный вопль боли, изданный поверженным рамерийцем, старейшина Харт буквально растекся по полу, подсекая еще одного, удивленно вскрикнувшего, менвита. Мгновением позже он нанес молниеносный удар ногой в висок рухнувшего противника и тут же перекатом ушел в сторону от убитого врага, смещаясь с линии огня выхватившего оружие офицера. Он с кажущейся презрительной легкостью уклонился от нескольких лазерных импульсов, и совершил еще один умопомрачительный прыжок, в мгновение ока очутившись за спиной у менвита. Старейшина Харт буквально рухнул на пол, одновременно нанося удары закованными в металл латных перчаток кулаками по обратной стороне коленных чашечек завопившего от боли рамерийца. Марран тут же встал и, перевитой мышцами рукой, осуществил захват. Резкий рывок — и майор падает на пол с переломанной шеей. Старейшина Харт оглянулся по сторонам и, убедившись, что его собратья справились со своими противниками и проводят контроль, устремился внутрь пункта связи. Он прислонился спиной к стенке слева от входа и быстро заглянул внутрь, тут же дернувшись назад. Выдохнув, он кувыркнулся внутрь, тут же выпрямляясь и молниеносно прыгнул вперед, используя всю силу тренированных мышц. Он пораженно замер, глядя на лежащие вповалку то тут, то там тела, создающие причудливый узор, центром которого был обессилено прислонившийся к командной консоли менвит. Рамериец с сержантскими знаками различия поднял голову от залитого кровью нагрудника штурмового комбинезона и, скривившись от боли, поднял лазерный пистолет, судорожно целясь в Харта. Он несколько раз нажал на курок, но в ответ раздались лишь щелчки, свидетельствующие об исчерпании заряда энергобатареи. Десантник устало уронил руку, позволив пистолету бессильно звякнуть о каменный пол замка и обессиленно опустил голову на грудь. Харт уважительно кивнул, признавая мужество сражавшегося до конца врага и поднял лазерный автомат одного из убитых менвитов. Он вскинул оружие, целясь в голову менвита, чтобы нанести своеобразный удар милосердия — как он выяснил, именно так назывался последний долг достойному врагу… но резкий окрик вынудил его опустить оружие:

Реклама:

Скрыть

— Отставить! — проухал огромный филин, влетевший в открытые ворота. Гуамоколатокинт спикировал на спинку одного из кресел и, уместившись на ней, важно произнес — Этот нам еще пригодится.

— Привал десять минут! — прерывисто приказал генерал Баан-Ну и окружающие его и полковника Мон-Со боевые роботы разошлись в стороны, осуществляя охранение небольшой полянки, на разноцветный цветочный ковёр которой тут же опустился запыхавшийся генерал. Мон-Со сдержал презрительную усмешку — то, что он уже явственно ощущал внутри тела его, очевидно, бывшего командира, не учло, что генерал был не лучшим ходоком на длинные дистанции. Вместо этого Мон-Со сделал глубокий вдох и неспешно направился вокруг полянки, размеренными вдохами и выдохами успокаивая дыхание и неспешным шагом давая отдых на самом деле не слишком уставшим мышцам. Он в который раз попытался активировать гарнитуру связи, но в наушниках раздавалась лишь пелена белого шума. На удивление, связь с роботами охранения работала отлично и он справился у пилотов боевых машин на предмет того, могут ли более мощные чем его гарнитура связи передатчики боевых роботов, связаться с базой «Ранавир». Мон-Со разочарованно вздохнул, услышав отрицательные ответы и обернулся чтобы доложить об этом тяжело дышащему генералу Баан-Ну, развалившемуся на застилающем поляну ковре из полевых цветов.

Разогнанный до сверхсветовой скорости сгусток плазмы, сияющий ярче солнца, растекся по приведенным в походное состояние (5) энергетическим щитам боевой машины, осуществляющей охранение правого фланга, заставив их вспыхнуть целым вихрем разноцветных излучений. Причудливая радуга тут же исчезла с едва слышным хлопком, означающим отключение перегруженных залпом энергетических щитов. Еще один залп невидимого до сих пор противника превратил бронекапсулу пилота в расплавленный сгусток металла, мгновенно испарив управляющего роботом менвита. Многотонная махина завалилась на бок, а из расположившегося чуть левее подлеска с шипением вынырнула ракета, тут же рванувшаяся к еще одному роботу. В последний момент, каким-то воистину звериным чутьем, пилот ощутил приближающуюся опасность и сумел развернуть массивную тушу боевого робота. Но это ему не помогло — тандемная боевая часть противотанковой ракеты, угодившая в точно рассчитанное выпустившим её воином место, сначала перегрузила энергетический щит противника, а затем разогнанная до невероятной скорости болванка из обедненного урана пронзила броню бронекапсулы и буквально растерзала управляющего роботом пилота, несколько раз срикошетив от стенок бронекапсулы. Пришедшие в себя пилоты двух оставшихся невредимыми роботов тут же обрушили на кусты настоящий шторм из плазменных зарядов и лазерных импульсов, стремясь поразить невидимого системам обнаружения противника. Они выдвинулись вперед, стремясь прикрыть отпрянувших генерала и полковника мощью поднятых в боевое положение энергетических щитов. Пилоты напряженно водили орудийными стволами роботов из стороны в сторону, стремясь дать системам обнаружения максимальный обзор, но противник оставался неуловим.

— Да где же этот ублюдок — расслышал Мон-Со в гарнитуру связи переговоры пилотов — «свой-чужой» молчит, ауспекс тоже. Я его не вижу! — от волнения не по-уставному добавил пилот.

Пара невысоких деревьев с пушистыми кронами с треском разлетелась в стороны, заставив генерала и полковника нырнуть за небольшой валун. Еще один боевой робот с красующейся на наплечнике цифрой 7 и украшенный выгравированным на нагрудной пластине изображением серебристо-серого глаза (6), сверкающего переливами звездного сияния в свете озарившего полянку, солнца, мгновенно сократил и без того невеликое расстояние, разделявшее его с оставшимися в живых противниками. Он на ходу выхватил массивное оружие ближнего боя — энергетическую булаву, на бронированных шипах которой тут же заплясали оранжево-синие искорки миниатюрных молний. Треск разрядов и вой перегруженных силовых полей перекрыл оглушительный грохот, с которым неожиданной возникший робот сокрушил третьего охранника генерала Баан-Ну. Четвертый телохранитель сумел рывком разорвать дистанцию и, активировав энергетический клинок, принялся кружить вокруг плавно двигающегося противника. Он устремился вперед, занося энергетическое оружие для удара и тут же с невероятной для массивного боевого робота, сноровкой, сместился в сторону, нанося обманный удар.

Но энергетический клинок лишь высек целое море искр и дополненное вспышкой соприкоснувшихся полей самого клинка и булавы противника. Уничтоживший троих телохранителей генерала пилот боевой машины сумел предугадать маневр четвертого пилота и заблокировать удар своим оружием. Он тут же сместил древко булавы в сторону и с оглушительным грохотом оттолкнул робота телохранителя генерала. Но пилот четвертой боевой машины сумел восстановить равновесие и нанести еще один хитроумный удар, метя в одну из конечностей противника. Но атаковавший генерала робот за неуловимый миг до того, как энергетический клинок отсек правый манипулятор его машины, предпринял маневр уклонения, на пределе технических возможностей боевого робота. Массивная стальная туша с невероятным для настолько большого робота изяществом уклонилась от рассыпающего заряды статического электричества, клинка и тут же воспользовалась смещением центра тяжести для того, чтобы нанести акцентированный удар булавой прямо по бронекапсуле противника, которого он, серией молниеносных и словно заранее рассчитанных ударов вынудил открыться (7). Но телохранитель генерала чудом сумел удержать равновесие и нанести ответный удар. Сдвоенная вспышка миниатюрных солнц заставила пораженно наблюдающих за схваткой полковника и генерала на мгновение прикрыть глаза. Когда Мон-Со опустил руку, у него отвисла челюсть — на месте бронекапсулы робота телохранителя дымилось невообразимое месиво из металла и обломков электроники — точно нанесенный удар буквально расплющил пилота вместе с бронекапсулой и массивный боевой робот застыл в шатком равновесии. Робот его противника рухнул назад и повалился на торчащий из нагрудника энергетический клинок.

— Вот так-то! — победно оскалился генерал Баан-Ну — На любую хитроумную задницу, сумевшую одурачить управляющих лазерными турелями идиотов вместе с системами обнаружения и опознавания боевого охранения — всегда найдется идиот, готовый грудью закрыть мое драгоценное тело. Полковник, следуйте за мной… — намеревающийся идти дальше к замку генерал неверяще обернулся и Мон-Со проследил за ним взглядом.

Из-под покореженной бронекапсулы, борт которой намертво сплавился с клинком робота телохранителя (8) раздались несколько глухих ударов и её крышка отлетела в сторону. Из бронекапсулы молниеносно рванулся наружу затянутый в черный комбинезон человеческий силуэт, на ходу выхвативший лазерный пистолет. Звездный штурман Кау-Рук, невзирая на кровь, обильно сочащуюся из рассеченной кожи головы, соскользнул на землю и, мгновенно прицелившись, произвел несколько выстрелов по генералу. Инстинктивно отпрянувший в сторону Мон-Со с удивлением наблюдал за тем, как выхвативший собственное оружие генерал успевает произвести три ответных выстрела до того, как его израненное тело оседает на поляну. Полковник ошарашенно обернулся обратно… ровно для того, чтобы увидеть как Кау-Рук сделал несколько неуверенных шагов назад и облокотился на борт повергнутого робота. Он медленно сполз на ковер из покрывающих поляну цветов и Мон-Со сумел рассмотреть кровавый след, оставленный штурманом на броне боевой машины.

Реклама:

Скрыть

— Блргха — кровь едва заметными толчками сочилась из множества ран генерала, но тот нашел в себе силы прислониться к валуну — ты и вправду думаешь, что победил? Наивный дурак… — то, что сидело в теле генерала Баан-Ну рассмеялось потусторонним голосом — неужели ты думаешь, будто я позволю тебе улететь с этой планеты живым? Наивный дурак — повторило существо, более древнее чем сама Вселенная. Теперь Мон-Со отчетливо ощущал заполнившее мозг генерала коричневато-серое сияние, растущую частичку которого он явственно ощутил в собственной душе.

— Хрен бы с ней, с Беллиорой этой. — медленно проговорило существо — Я не питал иллюзий. Никто не позволил бы мне даже пальцем ее тронуть… а вот окончательно уничтожить древнее наследие Рамерии… у меня все же выйдет. Просто потому, что как только мое сердце перестанет биться, сработает аварийная закладка в программном обеспечении «Диавона». Гордыня — грех, враг мой… не ты один умеешь в программирование. Так что даже если ты вдруг и выживешь каким-то неведомым чудом — то лететь обратно тебе будет не на чем. Система самоуничтожения звездолета уничтожит весь этот гребаный заповедник… и отправит Его на новый виток перерождения. — добавил странное пояснение захвативший тело генерала Баан-Ну паразит — А знаешь что? — он пояснил, не дожидаясь ответа — самое смешное в этой ситуации то, что ты только что дал мне же шанс убить сразу двух зайцев. Они — многозначительно произнесло Существо, скривившись от пронзившей тело генерала боли — светлые, сами загнали себя в ловушку своими же законами. Им нельзя убивать последнее. А потому, даже несмотря на то что эта частица меня скоро погибнет, оставшись без носителя… последняя — будет жить, им ведь нельзя уничтожать последнее! — воскликнул генерал и уставился на смертельно побледневшего Мон-Со.

Полковник обалдело переводил взгляд с торжествующе оскалившегося генерала на обессиленно молчащего Кау-Рука. Он буквально почувствовал, как нечто очень злобное и древнее, кусочек за кусочком, поглощает его мозг, с каждым разом откусывая еще один миг его воспоминаний и его личности. Он с невообразимой до этого ясностью осознал, что сам взрастил пищу для инфернальной твари — собственными многочисленными деяниями. И у него уже давно нет пути обратно — первобытные инстинкты, эгоизм и алчность, которым он безмерно потакал значительную часть своей жизни почти погасили ту искорку света, слабое тление которой он едва ощущал где-то глубоко внутри.

— Восемь секунд!!! — слышит он торжествующий хрип поглощающей его мозг и личность твари — Через восемь секунд я стану свободным и смогу вернуться на Землю, чтобы отомстить!!!

— Семь… — Мон-Со из последних сил пытается защищаться, но возводимые им мысленные барьеры паразит сокрушает с презрительной легкостью…

— Шесть… — Почти вся сущность Мон-Со торжествует, приветствуя нового господина…

— Пять… — Маленькая часть смертельно уставшего от боли и подлости окружающего мира разума укрывается в своеобразном коконе и медленно истаивает, несмотря на судорожные попытки разума Мон-Со потянуться за ней…

— Четыре — Практически отдавшийся на милость победителя Мон-Со отрешенно наблюдает за стремительно проносящимся перед ним калейдоскопом событий его собственной жизни — вот он недоуменно наблюдает за тем, как его отец хватает за волосы рабыню, а он, еще мальчишка, не раздумывая бросается на ее защиту, вот он стоит перед дверьми школы… у которой несколько сверстников пинают лежащего на спине арзака. В их группку буквально врывается светловолосый юноша и Мон-Со устремляется ему на помощь, понимая, что в схватке один-на-четыре у благородного рамерийца шансов нет. Вот он стоит у двери летного училища, готовый к новым свершениям, сожалеющий лишь о том, что его многолетний друг… где-то потерялся на целый год… серо-коричневая волна мерзких на вкус образов пыток, жестокости, насилия и смерти, которые он не раздумывая нес рабам, накрывает его с головой, но он чудом умудряется вынырнуть, понимая, что барахтаться ему осталось… ровно одну такую волну, которая уже виднеется на горизонте…

— Три — Вдали, за кажущейся почти непроницаемым цунами алчности и эгоизма слабо виднеется серебристо-синяя звезда… Мон-Со из последних сил устремляется к ней, поставив на кон единственно ценное, что есть у любого живого существа — жизнь на этот последний рывок. Он открывает глаза…

— Две — Сквозь терзающую его пелену невыносимого страдания, Мон-Со отчетливо различает искривленное от боли лицо своего друга. Кау-Рук едва слышно шепчет, но до Мон-Со доносятся лишь обрывки фраз: «… темной душе… есть маленький островок света». Его друг грустно улыбается, прощаясь с Мон-Со…

— Одна — титаническим усилием воли Мон-Со возвращает под контроль свой разум на краткий миг, с которым спрятанная глубоко внутри искра вспыхивает, словно солнце, перед тем, как окончательно угаснуть. Мон-Со внутренне улыбается — ему хватит этого времени. Он презрительно усмехается, поворачиваясь к врагу всего сущего, явившему настоящее лицо…

— Шел бы та нахер, ублюдок! — Полковник выхватил лазерный пистолет и дрожащими от напряжения руками приставил его к подбородку.

— За Родину!!! — прорычал Мон-Со и нажал на спуск.

Обезглавленное тело его друга медленно осело на землю и Кау-Рук с ненавистью уставился в глаза умирающему Поглощенному. Еще одна судьба на совести этой твари. Превозмогая боль, он потянулся к валяющемуся неподалеку пистолету, но тут же замер, пытаясь осознать происходящее.

Его разум словно отделился от слабеющего тела и рванул ввысь — на орбиту потрясающе прекрасной сине-зеленой планеты. Он буквально ощутил, как идиллию жизни внизу нарушило небольшое коричнево-серое пятнышко, тут же рванувшееся прочь от планеты, вдогонку к еще одному такому же. Он с бессильной яростью огляделся по сторонам — он слишком хорошо знал, что будет, если позволить этим частичкам мерзкой многомерной твари уйти… Незримый образ Кау-Рука ошарашенно обернулся — внушительных размеров кусок космического пространства за ним словно искривился, и спустя неуловимый миг на месте образовавшегося на месте искривления чернильно-черного зеркала, возник прямоугольный кристалл, переливающийся всеми цветами радуги. Звездный штурман ощутил холодную ярость боевой энергии, закованную в безразлично-стальные цепи управляющих алгоритмов, направленную на стремительно уносящиеся вдаль частицы. Боевой кристалл произвел залп и на месте двух сгустков коричнево-серой энергии сверкнула клякса первобытной тьмы, еще более темной чем космическое пространство. Пространство тут же искривилось вновь и кристалл нырнул обратно в образовавшееся за ним зеркало ноль-перехода. Образ Кау-Рука устремился вниз… к его собственному, истекающему кровью телу. Спустя минуту он пришел в себя и издал наполненный болью стон. Он поднял обессиленно опущенную на грудь голову и ошарашенно замер.

Реклама:

Скрыть

Невероятно худая женщина в ниспадающих одеяниях желтого цвета мрачно улыбнулась и опустила воздетую к небесам голову. Она кивнула стоящей напротив ослепительно прекрасной блондинке, одетой в обтягивающий розовый комбинезон, после чего они обе шагнули в мгновенно возникшее за их спинами чернильно-черное зеркало. Высокий широкоплечий мужчина, в котором Кау-Рук немедленно узнал Урфина Джюса, беллиорца, пошедшего на сотрудничество с завоевателями, проводил женщин взглядом и тяжело вздохнул, будто бы только что взвалил на плечи невыносимо тяжелую ношу. Он повернулся к звездному штурману и Кау-Рук вздрогнул от удивления — словно неведомая пелена спала с лица беллиорца, одетого в матово-черные доспехи с выгравированным на нагрудной пластине изображением расправившего крылья ворона. Кау-Рук с минуту ошарашенно переводил взгляд с нагрудника доспехов на известное по записям архива Рода Рук-Рен лицо, не в силах произнести ни слова.

— Ты полежи пока — проговорил опустившийся на колено мужчина — Твое состояние стабилизировано, до того момента как твой Друг и твоя Половинка подоспеют тебе на помощь ты точно доживешь. А потом — нам предстоят очень интересные дела — Хранитель Рамерии изогнул губы в известной каждому рамерийцу улыбке, напоминающей оскал ожившего мертвеца.

Примечания:

(1) — вопиющий бардак, да... но мы же помним, что замок охраняют не самые лучшие воины первого десантного батальона? Это худшие из худших... лучших из худших генерал забрал на штурм ИГ.

(2) — в переводе с принятого в вооруженных силах Рамерии формата радиопереговоров на русский это звучит так: Гамма-два — ответь Омеге-десять. Так говорят, чтобы запутать противника.

(3) — в фантастических обычаях фантастической Рамерии... последняя дань воинов своему погибшему соратнику. Пиршество в его честь... имеющее очень мало общего с попойками, которые на Беллиоре принято изображать в данном случае.

(4) — угадайте... а кого я здесь изобразил?))

(5) — в походном состоянии энергетические щиты робота функционируют на четверть своей мощности. В боевом положении они могут отразить и спаренный залп плазменной пушки и противотанковую ракету с тандемной боевой частью — одну. Согласно тактическим предписаниям ВС Рамерии роботов с поднятыми в боевое положение энергетическими щитами уничтожают сосредоточенным огнем не менее десятка плазменных орудий на одну цель.

(6) — символ Первого Рода Рук-Рен, Рода Видящих. А вы и правда думали, что Кау-Рука убили там, возле звездолета?

(7) — еще раз поясню — родовой дар штурмана работает именно так: предвосхищая действия противника.

(8) — тут, кстати, отсылка у "Утро нового мира". Хранитель... показывал, что иногда ради победы нужно идти на риск. Там, правда, меч был обычный... но и пронзили там его по-настоящему.