Теперь я Молли (гет)

Чтобы не успевать рефлексировать на тему "все мужики сво...", я металась как белка в колесе. Зарабатывала деньги: в марте ведь нужно будет повторять чудо-процедуру в Мунго, а потом открывать магазин вместе с Фредом и Джорджем; знакомила с бабушками-дедушками Билла и Перси, а с Перси еще и мосты наводила предварительно. Впрочем, после той встречи в Министерстве он был настроен ко мне довольно положительно.

Перси очень впечатлился обретенными родственниками, счел, что они, будучи чистокровными и респектабельными, могут быть полезны для его карьеры (он тут же поделился этой мыслью со мной), и потребовал срочно представить его родне. Какой настойчивый парниша! Мне даже пришлось слегка его осадить, потому что, в моем представлении, с матерью так не разговаривают. Сынок помялся, но извинился и повторил свои пожелания уже нормальным тоном.

В принципе, я не удивляюсь, что он на ножах с семьей: его карьерные устремления вошли в противостояние с принадлежностью к семье Предателей крови, подвизающейся на службе у Альбуса. А тут еще и его характер, весьма кошмарный!

А знаете, что самое печальное в этой истории для меня лично? То, что Перси я тоже люблю. Он, Мордред дери, мой сын и я хочу, чтобы у него все было хорошо. Надеюсь, что наша семья постепенно станет такой, которую приятно и полезно иметь у себя за спиной, и Перси изобразит-таки в лицах картину Рембрандта с коленопреклоненным оборванцем.

В одни из выходных я встретилась в Хогсмиде с моей школьной бандой. Ребята вывалили на меня столько историй, что голова тут же распухла. И попробуй что-то пропустить мимо ушей или забыть — обидятся смертельно. К моим собственным четырем штукам прилагались еще Гарри и Гермиона, их я тоже постаралась не оставить без внимания. Сложно же ребятам — одному совсем без родителей, другой — почти. Как я поняла, Гермиона со своими даже не переписывалась, или же настолько редко, что это можно не считать. Мы-то с Джинни раза по три в неделю письмами обмениваемся, с парнями реже, конечно, но тоже регулярно.

Ох сколько мне всего рассказали! И про злобную грымзу Амбридж (охотно верю, хорошему человеку Долиш служить не будет), и про почтовую цензуру, и про беспредел в школе, и про несчастную любовь, и про счастливую, и про наряды, и про новые пакости от близнецов...

Фред и Джордж времени даром не теряли. Не знаю уж, как их занятия отражаются на учебе, могу только догадываться, но своим делом они занимаются с большим рвением. Они показали мне свой "Журнал открытий и изобретений", как они это называют. Что ж, набор впечатляющий! Мальчишки творчески применили все, чему их учили. А чему не учили, нашли где-то сами. Например, они ухитрились создать составы для удлинения и уменьшения ушей, носа и волос. Да в индустрии красоты этим изобретениям цены нет, а они их в магазине шуток продавать хотят! Ладно, разберемся.

А какие у них разработки в зачарованных предметах: подслушивающие и подглядывающие устройства, коврик для парения над землей — высшая левитация, между прочим, к тому же альтернатива запрещенному ковру-самолету. Коврик, конечно, получился детский, так сказать — летает невысоко и недолго, но сам факт! Я из списка изобретений вычеркнула разве что зелья, дублирующие эффект Конфундуса, Империуса и Обливиэйта, как подозрительные и потенциально опасные. Не хочу носить передачки в Азкабан. Все же шутки должны быть именно шутками, а не издевательством и членовредительством. Опять же, какие из них зельевары, вдруг у этих зелий помимо пакостного прямого назначения есть еще побочные эффекты? Когда я поделилась с парнями этими мыслями, лица их вытянулись, но зато они дружно закивали.

Джинни мне потихоньку нашептала, что Гермиона влюблена в Рончика, а он этого в упор не замечает. И что делать — непонятно, потому что свои же дельные советы Гермиона для себя не использует. Не встречается, в общем, с другими парнями. Джинни это беспокоит, потому что подругу очень жалко.

— Вот когда до Ронни дойдет, что Гермиона — тоже девушка? Может, через несколько лет вообще! А если никогда? — дочка сделала большие глаза. — Он ее, по-моему, считает таким же парнем, как Гарри. Ты же знаешь, Ронни у нас не самый...

Она сделала выразительный жест рукой. Да согласна я с этим, чего уж. Когда раздавали мозги, Рончик спал. Или ел, но на месте выдачи его точно не было. Эх, грусть-печаль, понимаю, что люблю его меньше других детей, но ничего не могу с собой поделать. И не в его сомнительном интеллекте дело, просто он слишком напоминает мне Артура.

Интересно, как к нему относилась изначальная Молли? Почему-то мне кажется, что тоже не очень, любимые дети не сидят по уши в комплексах.

И как к этой ситуации подойти: с позиции, что надо Рончика завоевывать, или наоборот, ну его? Ну какая из них пара — интеллектуалка и спортсмен... О чем они говорить-то будут? Или их отношения — вообще не мое дело, пусть сами разбираются? Я покосилась на Джинни. Нет, придется придумывать какую-то стратегию, потому что иначе ее придумают без меня. И вряд ли она будет лучше, чем при моем участии.

— А почему Рон? Что она в нем нашла, как ты думаешь? Неужели нет кого-то более... м-м-м... подходящего для нее? — загрузила я дочь вопросами.

Она не подвела — выдала совершенно гениальную, на мой взгляд, фразу:

— Мне кажется, мама, что она его считает самым доступным для себя.

И Джин пустилась в пространные объяснения, что, мол, Гермиона считает себя некрасивой заучкой и думает, что никто на нее внимание не обратит. Уж если даже такой знакомый и близкий Рон не обращает, то на всех остальных и рассчитывать не стоит.

Время поджимало, поэтому вытянуть из дочери, как она пришла к таким выводам, я не успела. Зато сделала ход конем — выдала девицам денег на парикмахерскую. Велела идти обеим и не отбрыкиваться. Я еще с лета помню, что у Гермионы контры с собственными волосами и комплексы на этой почве. И если смена прически не поможет ей найти парня, то хотя бы просто порадует.

Девицы, кстати, в личной жизни друг друга лучше разбираются, чем в собственной. Например, ту идею со сходством Джинни с Гарриной матерью подала Гермиона. Чтобы дочка не расстраивалась — мол, все равно он бы заинтересовался ей не как личностью, а только как копией потерянной мамы. Надеюсь, эта мысль не станет проблемой для Джин, если у них с Гарри что-то все-таки потом срастется.

Поговорила я с супружником насчет упыря и избавления от него. Ну что сказать? Он толкнул вдохновенную и длиннющую речь в стиле Альбуса, которую кратко можно изложить как "ни за что, только через мой труп". Ну, Артур... Ладно, не буду всякие нехорошие мысли лелеять. Говорят, это для кармы вредно. Если есть магия, может и карма тоже не пустой звук, м?

* * *

Мой день рождения отпраздновали в саду Норы. Матушка и Мюриэль наложили климатические чары и организовали напольное покрытие — не по жухлой траве ходить же — поэтому поздней осенью по всем ощущениям была весна.

Кроме родственников, настоящих и будущих (в лице Флер), были пара сослуживцев Артура с женами, а также Жоржетт и Кингсли. Больше орденцев не было, потому что Альбус очень непрозрачно намекнул, что неплохо бы отпраздновать такой чудный день в штабе на Гриммо. Эх, что в прошлой жизни было авторитарное начальство, что в этой. А Кингсли я успела раньше пригласить, случайно с ним встретившись в Министерстве. Не говорить же теперь человеку, что в этот день не приходи, приходи в тот.

Готовились к празднику очень дружно. Угощение стряпали эльфы, украшением занимались сыновья (целых трое) под руководством деда, бабушка и прабабушки с Флер все обозримое пространство покрывали букетами и присматривали за сервировкой. Даже муженек не остался без дела, хотя и пытался потихоньку улизнуть в сарай: он развлекал моих троих дедушек. Я радостно осуществляла общее руководство. Очень даже неплохо: я командую, все делают. Мне понравилось.

Сыновья умиляли: Перси не выпендривался, чего я опасалась, Билл умилял по определению, а Чарли — своим наличием и сходством со старшим братом. Я очень радовалась, что наконец-то познакомилась с ним. Могу с уверенностью сказать, что двое старших сыновей Уизли удались, а остальные получились, как получились. Может, у Молли организм не успевал восстанавливаться?

Чарли действительно был вылитый Билл, только менее рафинированный и более кряжистый. Ну это неудивительно — один палочкой над артефактами водит, другой драконов дрессирует. Или что он там с ними делает? Надо будет выяснить. Он впал в дикую радость, узнав про дедову единорожью ферму, и вместе с дедом чуть было не сбежал туда с праздника. Кто-то из дам-родственниц их поймал чуть ли не в последний момент и вернул обратно. Как по мне, так пусть бы бежали, если так уж хочется.

Меня всячески нахваливали и вручали подарки: наряды, украшения, сладости, волшебную косметику, разные полезные вещицы. Мои мальчики сложились и купили невероятно дорогие и красивые туфли, которые защищали от холода и непогоды, а если надо, превращались в сапоги. Кингсли подарил чайный сервиз, расписанный синими цветами, в котором чай всегда будет вкусным, Жоржетт, конечно же, дорогой омолаживающий крем. Я сожалела только об одном: что не могу прямо сейчас долго сидеть и разглядывать все это великолепие.

Общую пасторальную картину слегка подпортил гигантский букет темно-красных роз от Малфоя. Жены Артуровых друзей зашушукались, муженек сравнялся цветом с розами, я металась между желаниями вернуть букет белобрысому лорду и оставить его себе. Таких букетов я раньше никогда не получала! Да еще Мюриэль меня огорошила историей из моей же юности. Оказывается, отец этого Малфоя ко мне... как она это назвала? Тьфу, забыла. В общем, предлагал мне стать его официальной любовницей. Да-да, официальной — это чуть ли не должность такая возле аристократа. А я (то есть тогда еще не я, а изначальная Молли) взбрыкнула, к лорду в любовницы не пошла, зато оперативно выскочила замуж. Понятно за кого. Было дело, поговаривали, что старший сын у меня вовсе не от Уизли. Если здраво подумать, то тогда уж и второй тоже... Надо будет с этим разобраться.

В очередной раз убеждаюсь, что магический мир по некоторым понятиям застрял в Средневековье. Представляете, Малфой не оскорбил меня и мою семью таким предложением, а чуть ли не честь оказал! А как же: он аристократ, птица высокого полета, а мы так, мелкая буржуазия. И быть его любовницей — официальной! — это гораздо круче, чем выйти замуж за Предателя крови. Я только глазами хлопала, слушая теткины объяснения.

— А кто бы меня потом замуж взял? Или что, эта должность навсегда? — поинтересовалась я.

— Можно и навсегда, можно и замуж, — отмахнулась Мюриэль. — За человека своего круга запросто вышла бы. Уйдя от Малфоя, ты была бы в статусе разведенной женщины со взрослыми детьми, необразованная моя. Обеспеченной женщины, кстати.

— Так надо ждать, пока дети вырастут?

— Нет, не надо, ты же была бы не женой. Только жене надо ждать, а для официальной любовницы и при малых детях прилично, — и Мюриэль унеслась слушать спонтанную лекцию о косметике, которую с энтузиазмом проводила Жоржетт.

Не очень поняла это схему, ну да неважно. Так уж и быть, прощаю старого Малфоя задним числом, раз все было прилично. Хотя обидно немного: я ведь как раз не могу избавиться от Артура из-за "малых" детей.

В конце концов, бабушки посовещались и вынесли вердикт, что ничего непристойного в букете нет, можно его оставить. Я потом не поленилась, пересчитала розы — сто пятьдесят штук. Такая красота и от подозрительного Малфоя, э-эх.

С Орденом праздновали на следующий день. Все прошло куда более скромно, но вполне мило. А как все нахваливали угощение! Я потихоньку хихикала, но так и не созналась, что это эльфийская стряпня.

Северус тоже был, тоже поздравлял и вручал подарок. Естественно, по его каменной ро... хм-м, лицу что-то понять не представлялось возможным. И так меня это взбесило! Уже потом я подумала, что повела себя не лучшим образом, но тогда это казалось мне самым правильным. Я стала заигрывать с Сириусом — как следует! Ну ладно, может и не совсем уж активно, все же я мужняя жена, но Северус заметил. И стал меня после этого игнорировать. А я очень надеялась, что ему было неприятно это видеть.

На этой ноте все бы и закончилось, если бы не Альбус. Он отправил Кингсли на какое-то задание, вместо него Артура — на дежурство, а Снейпа организовал провожать даму. Меня то есть.

В этот раз Северус аппарировал нас прямо к парадному, так сказать, входу в Нору. Я открыла дверь и встала на пороге:

— Спасибо, Северус. Доброй ночи.

Вот так вот! Буду твердой.

— Молли, мне кажется, между нами произошло недоразумение. Обсудим?

Произошло, конечно. Ты мое недоразумение. Я отвела взгляд от его глаз — еще мне считывания мыслеобразов не хватало. И только не рыдать! Я уже чувствую, что глаза без пяти минут на мокром месте.

— Не думаю, что будет прилично пускать тебя в дом на ночь глядя и в отсутствие мужа, — я задрала подбородок и крепко вцепилась в дверь. Вот не пущу!

— Молли, — он встал почти вплотную. — Если ты переживаешь за свое доброе имя, будет гораздо разумнее войти внутрь, а не демонстрировать гипотетическому наблюдателю противостояние на пороге.

Он пристально смотрел на меня, а я изо всех сил отводила глаза, чувствуя, что он начинает злиться. Может, пустить и сказать ему все, что я о нем думаю? Хороший скандал поставит точку в этих дурацких отношениях. Только не реветь!

Я вошла внутрь, оставив дверь открытой. Северус тут же шагнул за мной и дверь запер, навесив каких-то дополнительных заклинаний. Ну, теперь собраться и поскандалить.

Ага, легко сказать. Разборки со "вторыми половинами" мне никогда не удавались: сначала я терпела, а потом просто разрывала отношения. К счастью, Северус не дал паузе затянуться:

— Я вижу, ты не намерена озвучивать список моих прегрешений перед тобой. Если позволишь, я начну, а ты потом дополнишь, — он замолчал на несколько секунд, но, убедившись, что я не вмешиваюсь, продолжил. — Ты же знаешь, что моя работа... хм-м... опасна и трудна. Я не распоряжаюсь собой уже почти никогда. И получать письма от меня небезопасно. Ты ведь знала, что я могу пропасть без объяснений.

Он развернул меня к себе и заглянул в лицо. Разумеется, я ничего не ответила. У меня было две задачи: не реветь и не смотреть ему в глаза. С еще одной я бы точно не справилась.

— И я приношу свои извинения за то посещение "Совы и Горшка". Дело в том, что... была такая необходимость. Я не мог тебе рассказать, — казалось, что Северусу правда жаль; не верю! Да-да, не верю, слишком уж голос у него спокойный.

— Интересная необходимость, — я разлепила-таки губы. — Не поделишься подробностями?

Он поджал губы и отвернул лицо. Какой у него профиль... Тьфу. Не о том думаю!

— Это довольно двусмысленная история, — он так в сторону и сказал. — Боюсь, она тебе не понравится.

— А так мне все нравится, да?! — я наконец-то рявкнула. — Я не согласна на таких условиях!..

Черт, на что я не согласна? У меня вообще-то неплохо язык подвешен, но иногда бывают сбои.

Он прошелся по кухне, крепко сцепив ладони за спиной — даже костяшки побелели.

— Пообещай, что это не уйдет дальше тебя, — он замер, глядя на меня.

— Обещаю, — вякнула я и попробовала в его стиле выгнуть бровь; вряд ли получилось. — Или нужна магическая клятва?

Северус мотнул головой:

— Достаточно, — он вздохнул. — Дамблдор поручил мне тебя соблазнить.

Что-о?! Кто-о? Да я!..

Он остановил меня жестом:

— Это случилось уже после того, как мы... — он покрутил изящной кистью и снова прошелся туда-сюда. — И Альбус не знает об этом. И не нужно. Если ты не против, я расскажу, что мы дружим или поддерживаем платонические отношения.

— Зачем?.. — я закрыла лицо руками. Вот прямо слов нет, честное слово.

— Он беспокоится, что мы можем потeрять тебя и Артура для Ордена.

Я наконец посмотрела Северусу в глаза:

— Как это — потерять?

— Его озадачила твоя вероятная связь с Малфоем. Если бы она подтвердилась, пришлось бы дистанцировать тебя от орденских дел, — он говорил уже абсолютно ровно. — И это бы отрицательно сказалось на возможностях и душевном настрое Артура. И даже больше.

Он достал палочку и выдал:

— Клянусь моей магией, что все сказанное правда, — он взмахнул ею, подтверждая клятву.

— И он велел тебе перебить меня у Малфоя? — ох, как бы истерика не случилась от таких перепадов настроения. — И поэтому ты водил меня в "Сову и Горшок" на свидание? А вел себя так, чтобы из образа не выйти на глазах у изумленной публики?

Северус кивнул.

— Альбус — козел! — выдала я и осеклась: все-таки Северус его верный агент. Но он только хмыкнул и усмехнулся. Согласен, что ли?

— И кого ты еще соблазняешь по заданию Альбуса? — вспомнила я о встрече на Косой и снова разьярилась.

— Еще? — Северус изобразил фирменное изумление.

— Может быть, профессора Аврору Синистру? — о, я могу отравить голосом не хуже моего собеседника.

— Аврору? — изумление продолжалось. — О чем ты?

Вот скотина! Еще бы глазками захлопал!

— Ну как о чем? Меня в ресторан, ее в книжный магазин, м? — я совсем забылась и смотрела ему прямо в глаза.

— С Авророй я встретился случайно, когда водил своего подопечного студента к Олливандеру.

— К Олливандеру? В октябре? — я изобразила скепсис и тоном, и мимикой.

— Он сломал свою палочку в драке, — терпеливо пояснил Северус и добавил. — Мне очень льстит твоя ревность.

Я так и замерла с открытым ртом. Что я там еще хотела возразить? Зато Северус не зевал: заметив мое замешательство, схватил меня в охапку и поцеловал. Нет, не так — стал целовать. Долго, настойчиво и горячо. Я поотбивалась сначала, но потом сдалась. Разве не этого ты хотела, глупая Молли?

— У меня нет никаких неуставных отношений с Авророй, — прошептал Северус. — Ни с кем, кроме тебя.

Я вздохнула и обняла его изо всех сил. Неужели я люблю его?

Когда через довольно приличный отрезок времени мы отцепились друг от друга, любопытство все-таки вырвалось на свободу:

— Откуда вообще эта сплетня про меня и Малфоя? И что, никак нельзя было по-другому с этим бороться?

— Сплетню, представь себе, разнес твой муж, — Северус скривился. — Его драка с ним и твое вмешательство только подогрели интерес этого змеиного клубка — Министерства. Иногда мне кажется, что за сплетни им доплачивают. А Малфой действительно тобой интересовался.

Северус испытующе уставился на меня.

— Зачем? Ему-то что от меня нужно? — как бы я хотела это знать!

— Он бы хотел добиться победы там, где проиграл его отец. И Люциусу это принесло бы куда большую выгоду, даже не учитывая исполненный сыновний долг, так сказать.

Хах, опять все всё знают. Интересно, весь магический мир в курсе того предложения мне от старого Малфоя? И прелестное представление о сыновнем долге, кстати.

— И в чем его выгода?

— Показать, что Малфои всегда добиваются своего, рано или поздно, — он стал загибать пальцы. — Насолить Уизли, что-то выведать о делах Дамблдора, он же знает, как ваша семья близка к нему. Бросить тень на репутацию того же Дамблдора, хотя бы в перспективе. И развлечься — почему бы и нет?

Я облизала пересохшие губы. Ну и лорд, красавец эльфийский король!

— Поэтому ты меня предупреждал насчет него, да? — я потянулась к Северусу.

— Да, — он взял меня за руку.

— А откуда ты все так хорошо знаешь про него?

— Он расспрашивал меня о тебе, — Северус приподнял уголок губ.

Н-да. А я популярная персона, оказывается. Надеюсь, хотя бы Волдеморт не строит на меня никаких планов.

— У меня есть для тебя подарок, — внезапно перевел разговор Северус.

— Что, еще один? — не смогла не повредничать я.

— Главный, — он улыбнулся уже нормально и достал хрустальный флакон.

Я взяла его, открыла, собралась понюхать, но была остановлена:

— Достань то, что там лежит.

Я заглянула внутрь, увидела что-то блестящее и потрясла флакон над ладонью. Оттуда выпала золотистая шпилька. Я поразглядывала ее пару секунд, после чего Северус взял ее и воткнул мне в волосы.

— Я все объясню и доделаю, но потом. Сейчас мне уже пора, — он опять поцеловал меня. — Доложу начальству, что проводил тебя и удостоился чашки чаю и милой беседы.

Он грустно усмехнулся и поднялся.

— Я напишу тебе о зелье. Позволишь?

Я только кивнула. Конечно, куда ж я денусь. Зелье так зелье. Он ушел, не забыв напоследок слегка проехаться по мне и Блэку, а я осталась думать о том, как докатилась до жизни такой, кто в этом виноват и, главное, что делать. Вот что? Ответа, понятное дело, не было, поэтому я сочла, что утро вечера мудренее. В голове крутилось "наша служба и опасна и трудна". Под эту песню я и заснула.

* * *

Наконец-то, дошли руки до подарков. На праздновании я их только бегло просмотрела, а теперь разглядывала основательно и с наслаждением. Родители подарили шикарный бриллиантовый гарнитур из серег и колье. Такой красивый! У меня раньше никогда не было бриллиантов. Мюриэль преподнесла обещанную чудесную сумочку с вечными чарами Расширения и возможностью изменения внешнего вида. Все дамы от сумочки и ее возможной стоимости впали в экстаз. Мне объяснили, что вечные чары — это очень дорого, а уж вкупе с внешним видом... Все только глаза закатывали от восторга. Так вот чем тетушка зарабатывает себе на хлеб с маслом.

Артур подарил кольцо своей матушки — Цедреллы Блэк, которое вызывает мгновенную головную боль у тех, кто в твоем присутствии думает о тебе нехорошо. Чем неприятнее мысли — тем сильнее болит голова у недоброжелателя. Муженек подчеркнул, что в его основе лишь чары, никакой темной магии. Кто бы сомневался! Интересно, где и почему он его прятал столько лет? Даже Орден Феникса подарил волшебную плиту, которая не позволяла продуктам подгореть!

На сладкое я оставила подарки от Северуса. На Гриммо он преподнес мне флакон духов с совершенно восхитительным запахом. Когда-то я смотрела мультик про французского повара, где он состряпал такое дивное блюдо, что вредный ресторанный критик будто бы попал в детство и съел кусочек счастья, от чего подобрел и с поваром подружился. Так вот я, понюхав духи, испытала нечто подобное. Будто в сказке побывала! Надо будет спросить Северуса, как он это сделал — духи-то его работы. Шпильку тоже внимательно разглядела. То ли золотая, то ли позолоченная, шпилька как шпилька. Северус же сказал — не доделана. Посмотрим, что будет, когда он ее доделает.

Дни полетели один за другим. Вот наступила зима. Вот уже Рождество близится. И вот случилось то, о чем я читала у Роулинг, но напрочь забыла. Артура на дежурстве укусила змея.