Гарри Поттер и сила Инноса (гет)

Что я делаю, чтобы сохранить форму? Ну, бегаю. Много бегаю. Но еще больше играю на компьютере.

(Дэниэл Рэдклифф)

Когда гриффиндорцы подошли к кабинету Защиты От Тёмных Искусств, их уже ждали слизеринцы. Предстоял сдвоенный урок и ни те, ни другие не были рады этому. Многие ученики факультета Змей при виде своих вечных врагов недовольно скривились, а те, в свою очередь, пытались сдержаться от того, чтобы сразу не запустить какое-нибудь заклинание.

Гарри с друзьями встали в сторонке и спокойно ждали начала урока. Но прохлаждаться им не дал Малфой, который, увидев старых знакомых, тут же направился к ним, не забыв прихватить своих телохранителей.

Гермиона, увидев эту делегацию, нахмурилась, Рон сжал кулаки, а сам Гарри продолжал равнодушно смотреть на приближающуюся троицу. Юный маг сам удивлялся, как они с Малфоем ещё не пообщались. И обычного разговора в поезде не было, и уже прошло четыре дня, а это только их первая встреча.

— Поттер, неужели ты нашёлся? — насмешливо начал блондин. — А я-то уже обрадовался, что ты сбежал и больше не вернёшься.

— Не мечтай, Малфой. У меня ещё есть здесь дела, — холодно отозвался Гарри.

— И где же ты был? — поднял бровь слизеринец. — Интересно, как ты далеко убежал от страха.

— Где я был — не твоё дело, — нахмурился Гарри. — Да и кого мне бояться? Тебя что ли? — добавил с усмешкой гриффиндорец, осмотрев Малфоя с головы до ног. — Или твою охрану? — он также бросил взгляд на Кребба и Гойла.

— Ты знаешь, кого тебе бояться, Поттер, — зло прошипел блондин,— и он до тебя доберётся.

— Малфой, ты вздумал пугать меня Волдемортом? — все, кто его слышал, вздрогнули. А Гарри наклонился ближе к слизеринцу и тихим уверенным голосом заговорил: — Запомни. Я лично позабочусь, чтобы этот монстр умер наиболее мучительной смертью. И все, кто будет на его стороне, отправятся вслед за ним. Если ты хочешь быть среди них — это твоё дело. Я тебя предупредил.

— Поттер, — зарычал тот, — ты мне за всё ответишь. Я пока не забыл, из-за кого мой отец попал в Азкабан, — он угрожающе прищурился и заговорил тише. — Тебе не скрыться от Лорда, и когда он тебя поймает, я посмеюсь над тобой. Жаль, нельзя убить тебя прямо сейчас.

— Малфой, ты думаешь, у тебя это получится? Может, хочешь попробовать?

— Не надейся умереть быстро, Поттер. Ты будешь молить о смерти, как и твоя грязнокровная мамаша.

Никто не успел сообразить, что произошло, как палочка Гарри уже упиралась в горло противнику, а сам он держал его за ворот мантии. Рон и Гермиона застыли и никак не могли выйти из ступора после такого молниеносного захвата. А телохранители слизеринского принца только хлопали глазами, соображая над тем, что здесь происходит.

— Малфой! — в глазах Гарри плескалась ярость, а голос напоминал шипение змеи. — Если ты ещё раз скажешь, что-нибудь про моих родителей, тебе несдобровать. Я. Убью. Тебя. — Выделил он каждое слово, и что-то в выражении лица и его действиях заставили Малфоя поверить ему. Но фамильная гордость, не позволила ему показать страх. Блондин сглотнул и попытался выглядеть спокойным.

— Убери руки, Поттер. Мне нет дела до твоих родителей.

Неизвестно, чем бы это закончилось, но тут прозвенел колокол, и дверь в кабинет распахнулась. Рон и Гермиона быстро схватили Гарри за руки и поволокли в класс подальше от возможных неприятностей.

Профессор Гиддингс сидел за столом и ждал, когда ученики займут свои места. Гарри плюхнулся за одну из парт. В нём до сих пор кипела злость. Он всегда был готов растерзать того, кто плохо отзывался о его родителях, а сейчас, когда это был Малфой, то ярость его просто душила. Казалось, что ещё немного, и слизеринца точно можно будет собирать по кусочкам.

«Да. Такими темпами я, наверное, смогу Авадой очередями стрелять», — подумал Гарри и сделал несколько глубоких вдохов, пытаясь успокоиться. Друзья, сидящие по бокам от него, поглядывали на друга, обеспокоенные его словами и поведением. Но поговорить им не удалось, поскольку все расселись, и урок начался.

По кабинету Защиты всегда можно было определить личность преподавателя, и этот год не был исключением. Класс преобразился, но не выглядел сильно отличающимся от обычного кабинета. Появилось несколько дополнительных полок с книгами, на стенах обнаружилось несколько новых картин. На одной из них за небольшим круглым столом сидели двое волшебников и о чём-то шептались, на другой изображалась чья-то дуэль, а на следующей какое-то крупное заседание волшебников.

Профессор тем временем поднялся и вышел из-за стола.

— Так-Так, — начал он низким голосом, пробегая взглядом по студентам. — Здравствуйте, класс. Как вы уже знаете, меня зовут профессор Гиддингс, и я буду вести у вас Защиту От Тёмных Искусств. До этого в течении пятнадцати лет я работал аврором, а теперь по рекомендации министерства меня пригласили преподавателем в Хогвартс, — профессор нахмурился. — Я просмотрел, что вы проходили в течение пяти лет, и очень удивился тому, что вы так мало изучили.

Гарри про себя усмехнулся: «Ещё бы мы много знали, когда у нас было пять различных учителей один хуже другого, кроме Люпина, конечно. То заикающийся трус с Волдемортом на затылке, то такой же смелый герой-самозванец. Профессор Люпин, хоть и оборотень, был самым лучшим преподавателем. Затем Пожиратель Смерти в облике Хмури, хотя он кое-чему всё-таки меня научил, ну а напоследок жаба Амбридж, у которой только учебник конспектировали. Да, такому составу преподавателей только позавидовать можно. А у этого Гиддингса начало пока неплохое. К тому же он бывший аврор. Посмотрим, что будет дальше».

Между тем преподаватель продолжал:

— К тому же, насколько я понял, прошлый преподаватель проводил уроки немного хм... своеобразно, — многие поморщились, вспоминая Амбридж, — и не вел необходимые записи. Я не знаю, на что вы способны, поэтому я решил первый урок сделать проверочным.

«О! В этом году, похоже, будет практика. Это уже хорошо», — оценил Гарри.

— Сейчас каждый из вас по очереди будет сражаться со мной и попытается победить.

Ученики испуганно зашушукались. Никто не ожидал на первом же занятии проверочной работы и тем более дуэли с профессором. Даже Гермиона морщила лоб и что-то шептала себе под нос, видимо вспоминая то, что она успела выучить за лето.

— Не волнуйтесь, — профессор заметил недовольство студентов. — Я не буду снимать очки или ставить плохие оценки. Я просто хочу определить ваш уровень знаний, и решил, что личная дуэль подходит для этого лучше всего.

«Да. Теперь я почти уверен, что с учителем нам в этом году повезло».

Профессор начал проверку со слизеринцев. Большинство из них были лёгкой мишенью, и Гиддингс победил, затратив по паре минут на каждого. Вот вызвали и Малфоя. Тот был настроен решительней своих сокурсников и довольно долго сражался с Гиддингсом. Он даже попробовал наслать свою любимую змею, но символ его факультета не принёс ему победы. Спустя пять минут Малфой был оглушён и обездвижен.

Затем вышла Блейз Забини, и Гарри решил к ней присмотреться. По его мнению, она также неплохо владела заклинаниями и не хотела быстро сдаваться профессору.

«Неплохо сражается, но потренироваться не помешает», — решил Поттер.

В конце концов, Блейз тоже была повержена, а Гиддингс, победив шестой курс целого факультета, даже не сбил дыхание и выглядел так, будто не он только что махал палочкой целый час. Хотя профессор и пользовался только заклинаниями, входящими в школьную программу, его никто не мог даже задеть.

Настала очередь гриффиндорцев. Тут дела обстояли несколько лучше, так как большинство учеников факультета Льва входили в прошлом году в Армию Дамблдора и, в отличие от остальных, имели больше практических занятий.

Сначала довольно легко был повержен Симус, а затем и Лаванда. Она пробовала сопротивляться, но даже поддающийся профессор был для неё слишком сильным соперником. Дальше был вызван Рон. Он довольно хорошо сражался и в один момент даже попытался послать в профессора заклинание слизняков. Но тот, почему-то не горел желанием плеваться слизнями и сразил Уизли цепочкой простых, но эффективных чар.

Следующей вышла Гермиона. Гарри наклонился вперёд, чтобы лучше рассмотреть это сражение и ничего не упустить. Вначале профессор посылал в девушку простые заклинания, которые Гермиона легко отбивала, не забывая посылать свои в ответ. Тогда Гиддингс понял, что эту гриффиндорку так просто не победить и стал увеличивать скорость и силу заклинаний. Гарри отметил, что по сравнению со своими одноклассниками староста колдовала намного лучше. Она знала достаточно много заклинаний, но практики ей всё-таки не хватало. Хотя легко было судить вот так, глядя со стороны.

И вот, когда Гермиона пыталась послать какое-то сложное заклятие, она отвлеклась, полностью сосредоточившись на движении палочкой. Это и было её ошибкой. Профессору хватило этой заминки, чтобы разоружить девушку.

— Браво, мисс Грейнджер, — похвалил её учитель. — Вы хорошо сражались, и чуть было не одолели меня. Очень достойно для шестикурсника.

Щеки Гермионы слегка порозовели от похвалы, а Гарри, поддавшись порыву, зааплодировал. Его тут же подхватили все гриффиндорцы, отмечая замечательную дуэль своей старосты. Слизеринцы только скривились, считая, что грязнокровка не достойна аплодисментов, даже если бы она победила самого Дамблдора. Пока смущенная Гермиона шла на свое место, студенты продолжали ей хлопать.

— Ну ладно, продолжим, — прервал их профессор. — Так-Так, — ткнул пальцем в журнал он. — Следующий Гарри Поттер.

Все моментально затихли, а Гиддингс даже не удивился наличию в классе знаменитости, а только прищурился и его взгляд стал ещё более цепким. Гарри вышел на свободное место и встал перед профессором, который спокойно его дожидался.

«Хорошо, что я уже отошёл от стычки с Малфоем, — с облегчением подумал юноша, чувствуя себя достаточно спокойным, — а то были бы жертвы».

Профессор поднял палочку перед собой, показывая готовность к дуэли.

«Главное сейчас держать себя в руках и не использовать магию рун», — дал себе наставление Поттер и тоже поднял палочку, встав в дуэльную стойку. Для большей надёжности он завёл левую руку за спину, и это показалось ему хорошим решением. Профессор кивнул, показывая, что отдаёт право первого заклинания ученику.

Гарри не стал долго раздумывать и начал с простейшего Expelliarmus’a, впрочем, не особо рассчитывая на успех. Красный луч устремился к цели, но профессор с лёгкостью отбил его и в ответ запустил обычный Stupefy, который также не достиг цели и был легко отражён. Соперники стали перекидываться несложными заклинаниями, которые так же легко и отбивались. Прошла пара минут, но ничего не изменилось. Между двумя магами то и дело мелькали лучи разных цветов, но пока это ничего не давало. Класс притих, и все до единого завороженно наблюдали за представлением.

Перед началом сражения Гарри рассчитывал лишь немного помахать палочкой и не сильно выкладываться, но сейчас его мнение изменилось. Начиная с первой вспышки заклинания, азарт сражения захватил его. Когда он в последний раз вот так колдовал с достойным соперником, не опасаясь за свою жизнь? Возможно, никогда. Сейчас юноша представил это сражение своеобразной проверкой его способностей как обычного шестикурсника, как победителя Турнира трёх волшебников, как преподавателя Армии Дамблдора или же, как того, кто должен повергнуть Волдеморта. И Гарри никак не мог провалить такое испытание. Прежде всего, для самого себя.

Гиддингс тем временем понял, что перед ним не такой простой соперник и решил усилить давление. Он стал посылать цепочки заклинаний, всё больше увеличивая их скорость.

— Stupefy, Racencer, Locomotor Mortis, — три разноцветных луча устремились к парню.

— Protego, — отбил обратно сногсшибатель Поттер и, легко увернувшись от остальных заклинаний, добавил свои чары. — Impedimenta, Petrificus Totalus, Expelliarmus.

Профессор не ожидал такой прыти от студента, и ему пришлось приложить немало усилий, чтобы отбить одни заклинания и увернуться от других. Да и то палочка чуть не выскочила из его рук от последнего заклинания. Он осознал, что для победы над этим талантливым студентом ему не стоит поддаваться.

Вот теперь началась настоящая дуэль. В обе стороны проносились цепочки различных заклинаний, со свистом рассекая воздух, а палочки в руках магов двигались с поражающей быстротой. Причём Гарри с лёгкостью уворачивался от большинства лучей и почти не ставил щиты. Это его пока и спасало. Гиддингс же начал посылать и неизвестные Поттеру заклинания, которые не проходят в школе, но хотя юный маг и не знал против них щитов, легко от всего уклонялся.

Но долго так продолжаться не могло. Как бы ни был быстр юноша, у профессора было гораздо больше опыта, да и их теоретические знания нельзя было сравнивать. Заклинания Гиддингса становились всё мощнее, и Гарри начал уже сомневаться насчёт своей безопасности.

«О! Что-то знакомое, — лиловый луч прогудел у самого уха. — Если бы это меня задело, то в больничное крыло можно было бы смело прописываться на ближайший месяц».

С этим нужно было поскорее заканчивать и Гарри, увернувшись от жёлтой и голубой вспышек, перешёл в атаку.

— Stupefy, Expelliarmus, — послал простые заклинания он и сразу за ними вставил изученное летом заклинание молнии, — Tactus fulminis.

За это заклятие юноша не волновался. Гарри нашёл его в купленной летом книге и после уже в другом мире не раз сравнивал с одноимённой руной. И поскольку ограничений на колдовство у него не было, с этим заклинанием он напрактиковался достаточно.

В итоге профессор еле успел отпрыгнуть в сторону, когда в то место, где он стоял, с треском ударила молния, образовав небольшую воронку на полу. В Гарри тут же полетело пять небольших ножей, вызванных заклинанием Culters, от которых было почти невозможно уклониться.

Зная лишь в теории способ защиты от такого заклятия, Поттер взмахнул палочкой и выкрикнул:

— Abrogatio Culters, — чары сработали частично. Три кинжала со звоном упали на пол, а остальные два оказались воткнутыми в стену за спиной у юноши.

Кто-то в классе испуганно ахнул, но у Гарри не было времени отвлекаться. Он облегчённо выдохнул. Ему повезло, что оставшиеся кинжалы неслись на него с одной стороны. Иначе никакая реакция не спасла бы от знакомства с этими колюще-режущими предметами.

Гиддингсу, похоже, уже надоела эта дуэль, да и было заметно, что Гарри вымотал его своими молниеносными атаками. И теперь профессор мечтал поскорее закончить это сражение. Решив быстрее одолеть соперника, он запустил цепочку из пяти самых быстрых известных аврорам чар и почти расслабился, сомневаясь, что мальчишка сможет их все отбить или уклониться.

Но этот мальчишка был Гарри Поттером, который целый месяц тренировался не попадать под огненные стрелы. Каково же было удивление профессора, когда после его атаки Поттер так и остался на своём месте почти не задетый ни одним заклинанием, которые врезались в стену. Правда, левый рукав у ученика слегка обгорел, а низ мантии был весь искромсан улучшенным ножевым заклинанием.

Волосы торчали в стороны ещё больше, очки перекосились, тело гудело от напряжения, а дыхание сбилось, но, тем не менее, Гарри был цел и не попал ни под одно из заклинаний, которые были уже далеко не детскими и могли нанести серьёзные увечья. У парня уже чесалась левая рука запустить в этого Гиддингса чем-нибудь круглым, огненным и достаточно мощным за то, что заставил его выделывать акробатические трюки, уклоняясь от неизвестных лучей, да ещё и испортил мантию. Но приходилось пользоваться только обычными заклинаниями.

— Tarantallegra, Furnunculus, — сразу выпустил шуточные заклятия юноша, а в конец вставил заклинание удара грома, — Tonitrus.

Это заклинание получилось не очень сильное, но имело большую скорость и всё-таки попало во всё ещё удивлённого профессора. Но тот не зря пятнадцать лет работал аврором, поэтому не упал от оглушающего грома в ушах, а лишь немного покачнулся. И тут же Гиддингс, сделав сложное движение палочкой и не произнеся ни звука, выпустил бледный голубой луч. Юноша, удивившись тому, что было выпущено лишь одно заклинание, спокойно ушёл с пути полёта луча.

Но когда он почувствовал своим затылком каменный пол после ощутимого удара в грудь, то понял, в чём был подвох. От этого заклинания нельзя было уклониться, оно преследовало свою цель, пока не попадало в неё. Мысленно обругав себя за такую несообразительность, Гарри медленно поднялся и помотал головой, чтобы остановить вращающуюся перед глазами комнату.

Хотя, что он мог сделать для своей защиты? Заклинание было неизвестное, и нужный щит он не знал.

Юноша осторожно потрогал затылок. Крови не было, но голова прилично гудела от удара о камень. С трудом поднявшись на ноги, Поттер обратил своё внимание на профессора. Тот стоял неподалёку и держался рукой за стол. Видимо шум в голове от заклинания грома у него ещё не прошёл.

«Одна радость, что голова не только у меня будет болеть», — немного мстительно подумал юноша.

Гиддингс тем временем более-менее пришёл в себя.

— Так-Так, — вновь повторил он. — Замечательно, мистер Поттер. Просто превосходно, — похоже, профессор не мог более полно выразить своё восхищение. — Вы очень сильный противник. Думаю, эта дуэль также достойна аплодисментов.

Профессор оторвался от стола и захлопал в ладоши. Его тут же поддержали гриффиндорцы и даже некоторые слизеринцы. Впрочем, они быстро очнулись и, поняв, что хлопают Поттеру, затихли.

Гарри скромно опустил голову и, слегка пошатываясь, поспешил занять своё место. Он не обращал внимания на то, что почти все ученики бросали в его сторону восхищённые взгляды, а его друзья уставились на него во все глаза. Взгляд профессора также изменился. Теперь он смотрел на юношу с большим интересом и словно что-то оценивал. Но уставший Гарри ничего этого не заметил.

Гиддингс продолжил вызывать оставшихся шестикурсников, но хоть он и был слегка потрёпанным после дуэли с Поттером, довольно легко всех победил. Лишь Невилл сумел поджечь на профессоре мантию. Да и то многие посчитали, что Лонгботтом лишь что-то удачно перепутал.

И вот наконец прозвенел колокол, и все отправились по гостиным. Гарри был рад, что это был последний на сегодня урок, так как с всё ещё гудящей головой он был мало на что способен.

— Опасная у вас была дуэль, — тихо произнесла Гермиона, как только троица оказалась в коридоре. И тон её голоса не позволил Гарри свести всё к шутке. Она бы не поддалась на это.

— Эээ... Ну да, — замялся Гарри. — Так уж получилось.

— Но зато как здорово ты... — начал Уизли, но Гермиона прервала его, будто и не слыша.

— Гарри, скажи мне честно, — нахмурив брови, серьёзно спросила она. — Почему ты даже на обычном уроке всегда находишь способ подвергнуть свою жизнь опасности?

Юноша опешил от такого вопроса. Даже Рон забыл, из-за чего собирался начать спор с Гермионой.

— Даже не знаю, — нерешительно ответил Гарри, пожав плечами. — Само как-то получается.

— Так ты старайся, чтобы не получалось! — непривычно твёрдо заявила девушка и, тряхнув гривой каштановых волос, ускорила шаг.

Оставшийся путь до гостиной они провели в молчании, каждый думая о своём.

— Гарри, а ты ведь почти победил профессора! — вспомнил Рон, как только они втроём уселись перед камином.

— Но всё-таки он меня сразил, — спокойно отозвался Поттер и с досадой потёр рукой затылок. — Голова все ещё гудит.

— Да, но он использовал неизвестные заклинания, которые мы не проходили, — взывал к справедливости Уизли. — Он сражался нечестно.

— Рон, — начал объяснять юноша, — Пожиратели не будут пользоваться только Ступефаем и Экспелиармусом или ждать когда ты вспомнишь нужный щит. Поэтому нужно уметь защищаться от многих заклятий.

— Кстати, Гарри, откуда ты знаешь все эти новые заклинания? — заинтересованно спросила до этого молчавшая Гермиона. Гарри надеялся, что она уже отошла от своего приступа излишней серьёзности.

— Ну, Гермиона, не одна ты читаешь дополнительные книги, — улыбнулся юноша. — У Дурслей я целый месяц изучал книгу по Защите, — скромно добавил он.

— А что ты делал потом? — спросила девушка с надеждой всё-таки разузнать что-нибудь про летние каникулы юноши.

— А потом я делал то, о чём не могу вам рассказать, — отрезал Гарри. Гермиона для вида насупилась и уткнулась в книгу по нумерологии. Юноша почувствовал себя виноватым и постарался перевести разговор на другую тему.

— Кстати, Гермиона, ты отлично сражалась. Немного потренироваться, и сможешь победить любого врага.

— Спасибо, — улыбнулась девушка, считая похвалу Гарри гораздо значимее одобрения профессора.

— Рон, у тебя тоже была неплохая дуэль, — Поттер решил оценить и друга тоже. — Только тебе надо развивать быстроту реакции. От того заклинания, которым ты был поражён, можно было легко уклониться.

— Да, знаю, — грустно отозвался Уизли и посмотрел на свой живот. — Может, мне на самом деле нужно поменьше есть.

Гарри и Гермиона дружно рассмеялись.

— Сомневаюсь, что от этого ты станешь двигаться намного быстрее, — сказал, отсмеявшись, Поттер, — это вырабатывается в основном на тренировках.

— Гарри, а как у тебя получается быть таким быстрым? — вспомнил Уизли, и Гермиона кивнула, подтверждая его слова. — Сначала ты схватил Малфоя так, что мы даже моргнуть не успели, а потом на дуэли двигался с такой скоростью, что у меня в глазах рябило.

— Я же говорю, что этому нужно упорно тренироваться, — ответил юноша, про себя думая, что неужели это выглядело так эффектно.

— Так значит, ты этому тренировался, — задумчиво спросила староста гриффиндора. — Это было летом? А не расскажешь, как и где?

— Гермиона! — взвыл Поттер. — Я же сказал, что не могу пока рассказать.

— Ну ладно, — сдалась девушка, но всё же по выражению лица было понятно, что она не бросит попытки докопаться до правды.

Гарри оставалось только вздыхать. Нелегко было утаивать что-то от лучших друзей. А ещё труднее было скрывать что-либо от Гермионы.

«Она наверняка уже сделала вывод, что летом я где-то обучался, — нахмурился он. — Хотя где именно ей точно не угадать».

И Мальчик-Который-Выжил сразу принялся за сочинение по Травологии, чтобы избежать вопросов подруги.