Самая яркая звезда ночного неба (гет)

«Дорогая мама,

Хэллоуин прошёл замечательно! Я никогда ещё так не веселился. Тэд съел столько шоколадных лягушек, что сам начал квакать.

Извини, что долго не писал — завалили домашними заданиями. Просиживаем штаны над книгами. Перед каникулами будут контрольные. Но я всё успеваю. Бываю у Хагрида, научил Орхи пить из кружки.

Жду не дождусь каникул. Тэд приглашает в гости к нему и его бабушке. Мы же сможем съездить?

Твой сын, Джон».

* * *

Месяц спустя Мэгги вела машину по заснеженным улицам Лондона. Люди готовились к Рождеству, украшали витрины. Скоро Джон приедет на целых две недели. Наверное, пора самой как-то украсить дом. Может, наконец, поставить ёлку.

Мэг припарковалась у «Дырявого котла», припоминая остатки странного вечера.

Гарри тогда весьма настойчиво попросил Кикимера объяснить, в чём дело. Но тот лишь удручённо качал головой и норовил стукнуть себя чем-нибудь тяжелым по голове. В итоге, так ничего и не добившись, его отправили в чулан. На всех лицах застыло изумление, причину которого не спешили открывать:

— Он с трудом привык к Гермионе. А ведь она волшебница!

— Он исправился, он стал другим, — убеждала всех Гермиона.

— Но не до такой же степени! — изумлялся Рон.

Мэг не совсем понимала, о чём идет речь. Видимо, настало время тактично отправиться домой. Гарри вызвался её проводить.

— Я хотел извиниться за тот случай, — начал Гарри. — Голова не сильно потом болела?

— Сильно, — призналась она. — Но спасибо, что сохранил мне память. Она мне дорога, знаешь, как память.

— Не благодари меня. Мы уже очень долго боремся за то, чтобы волшебники и маглы поддерживали дружеские отношения.

— Простирывая воспоминания? — Мэг усмехнулась. — Всего доброго, — попрощалась она.

— До встречи. Если понадобится помощь или возникнут вопросы — звони, — сказал Гарри.

— Хорошо. Попробую, — пообещала Мэг, садясь в машину.

Она сдержала обещание.

Дело в том, что сова, которую присылал Джон, с каждым разом выглядела всё недовольнее, и Мэг решила сделать сыну подарок на Рождество. Заодно узнать, как долго ей придется копить, чтобы купить метлу: всю жизнь или обойдется половиной. Осталось лишь попасть в Косой переулок, а для этого потребуется помощь волшебника. Или волшебницы. Кого-нибудь, кто разбирается в совах, мётлах, детях и квиддиче. Кстати, вот и она.

С легким хлопком Джинни появилась рядом с Мэг, которая уже гораздо спокойнее реагировала на магические перемещения. Просто подпрыгнула на месте. Всего-то!

— Идем?

Косой переулок был занесен снегом. Повсюду развесили гирлянды, венки из остролиста и ветви елей. Туда-сюда сновали какие-то непонятные существа, светящиеся сами по себе. Сказочное Рождество! «А как в волшебном мире относятся к вопросам религии»? — задумалась Мэг. Если Рождество они отмечают с охотой и размахом, значит, верят в Бога. «Или отмечают рождение ещё кого-нибудь» — добавила она про себя. В любом случае, человек, творящий чудеса и расхаживающий по воде, вполне органично вписался бы в магическое сообщество.

— Послушай, Джин… — начала Мэгги.

— Как ты сказала? — удивилась Джинни.

— Ой, извини. Это похоже на джин.

— Да нет, мне нравится. Так меня ещё никто не называл, — она улыбнулась.

Мимо них спешила девушка, немногим моложе Мэг, но, видимо ровесница Джинни.

— Чего ещё ждать от предательницы крови? — злобно прошипела она.

— Ты что-то сказала, Панси. Или мне послышалось? — грозно осведомилась Джинни, хватая её за рукав мантии.

Та испуганно развернулась, но слова были пропитаны ядом:

— Надо же! Среди бела дня! Поттер якшается с грязными маглами!

— На себя посмотри! — опешила Мэг.

Она была похожа на одну из этих маленьких собачонок: наполовину агрессия, остальное — страх. Даже лицо напоминало мордочку мопса.

— Я не собираюсь с тобой разговаривать, — она достала палочку. Джинни сделала тоже самое. Но Мэг оказалась проворней. Завернув руку незнакомке за спину, она заставила её разжать пальцы. Палочка упала в снег, затем Мэг толкнула туда и саму грубиянку.

— Что, теперь уже нечего сказать? — Мэг подобрала палочку. — И все из-за этого?

— Как ты смеешь?! Ты — магл!

— А ты дура, — и она метнула палочку наподобие ножа в сугроб. — Ищи теперь.

С этими словами она развернулась и пошла дальше. Джинни смотрела на Мэг удивленно и озорно.

— Знаешь, а ведь иногда в волшебном мире проще и безопасней навалять кому-то, чем накладывать проклятия и размахивать палочкой.

— Правда? — спросила Мэг. — Это воодушевляет.

Остаток дня они провели среди товаров для квиддича, сов и рождественского настроения. К удивлению Мэг некоторые модели мётел стоили совсем недорого. Конечно, летать на них и играть в квиддич было бы опасно и не совсем продуктивно. Но через год она сможет накопить на что-то приличное. Джинни купила себе что-то там для метлы, похожее на гуталин. В совятнике Мэгги обратила внимание на ушастую птицу с темным оперением, смешно двигающую головой, будто в такт неслышной музыке.

— Какой забавный! А письма ты доставлять умеешь?

На обратном пути остановились в «Дырявом котле» погреться.

— Уверена, что не хочешь сливочного пива? Оно хорошо согревает.

— Как и глинтвейн. Сливочное пиво — это калорийная бомба.

— Что? — Джинни с непониманием посмотрела на нее.

— Вы, волшебницы, наверняка можете поддерживать себя в форме с помощью магии, а мне толстеть нельзя, иначе я потеряю работу. Карл рассвирепеет — ему не нужна толстая барменша. А ведь я ещё иногда выхожу за певицу. Работа, конечно, не фонтан. Я по сути целую смену разливаю выпивку в баре, заполненном полными придурками, — последние слова Мэг произнесла особенно смачно, но, заметив, как на неё неодобрительно посмотрела ведьма за соседним столиком, она добавила: — То ли дело здесь? Вокруг такие приятные люди.

Джинни прыснула и рассмеялась.

— Так о чем ты начала говорить? — спросила она, когда им принесли дымящиеся кружки.

— Когда? — Мэгги тут же начала греть озябшие руки о горячее стекло.

— Когда назвала меня Джин, — она задумалась. — Звучит и правда немного опьяняюще.

Мэг вспомнила:

— Я хотела извиниться за то, что сломала вашего эльфа.

— О чем ты? — удивилась Джинни. — С ним всё в порядке

— Тогда я не понимаю, чего вы переполошились, — нахмурилась Мэгги.

— Если честно, я тоже. Гермиона очень заинтересовалась, пообещала поискать в Главной Британской Магической библиотеке. Она за любым ответом туда идет, и к нашему удивлению, часто их находит. Тем более эльфы — это её больная тема.

— А что с ними? — её снедало любопытство.

— Ну, они живут при волшебниках. Вроде как прислуга, только плату не берут.

— Это такое эльфийское рабство, что ли? — недоумевала Мэгги.

— Получается, что да, — нехотя призналась Джинни. — Когда-то эльфы были свободным народом, как гоблины, как и гномы. Но произошло что-то, что заставило их просить помощи у волшебников. Это что-то оставило эльфов буквально без ничего, даже без одежды. В обмен на кров и защиту, они согласились работать на волшебников. По крайней мере, до тех пор, пока не смогут заработать себе на одежду.

— Что не так с одеждой-то? — удивилась Мэг, вспомнив, что на эльфе было что-то наподобие римской тоги, изобретенной, наверное, из полотенца.

— Эльф становится свободным, получив от своего хозяина в подарок предмет одежды. До тех пор он никто, раб, — заключила она. — Но мы с Кикимером никогда так не обращались. Беда в том, что его воспитали в лучших традициях семьи Блэк. Он просто не может вести себя иначе. Старая Вальпурга могла, знаешь ли, и голову срубить, а потом на стену повесить шутки ради.

Мэг скривилась от подобной картины, появившейся в её воображении.

— Так вот как на самом деле веселятся ведьмы в Вальпургиеву ночь. Ну, и нравы у вас. Средневековье какое-то.

— В чистокровных семьях и не такое бывает, — выпалила Джин. — Думаю, Кикимер просто немного не в себе от старости.

— Сколько ему?

— Много. Когда я его впервые увидела, а это было лет пятнадцать тому назад, ему уже было очень много лет. Какое-то время он прожил, разговаривая только с портретом.

— Тем, который ругается? Тогда понятно, — она вздохнула. — Мне всегда говорили, что я немного похожа на Анну Болейн, — она притворно вздохнула. — А ведь он помнит её ещё совсем крошкой.

Они обе расхохотались.

— Кстати, она была ведьмой, — заметила Джинни.

— Это все знают… — отмахнулась было Мэг. — То есть какой ведьмой? В смысле волшебницей? — на её лице застыло изумление.

— Ну, да, — легко пожала плечами Джинни.

— А история зацветает новыми красками.

И Мэгги устремила блестящие глаза вдаль, пронзая пласты истории, вглядываясь в персонажи, которые могли быть вовсе не так просты, как казалось на первый взгляд. При этом она откинулась на стуле, мечтательно улыбаясь. Джинни прихлебывала сливочное пиво. Она ещё раз внимательно посмотрела на Мэг, и глаза её немного сузились.

— Ты мне кого-то напоминаешь…

— Кого? — прямой взгляд обратился к ней. — Кого-то из знаменитостей? Королеву? Я, конечно, постарше тебя буду, но не настолько же!

— Да нет… — протянула Джин. — Не знаю.

Они заказали ещё по одной. Внезапно Мэг поняла, что давно не болтала обо всём подряд с кем-то просто так, по-дружески. Почему-то в обычном мире ей не везло с подругами.

— Скажи, каково это быть волшебницей? — вдруг спросила она.

Джин немного подумала и ответила:

— Волшебно, интересно, опасно, но в целом большой разницы нет. Мы также чувствуем, как и обычные люди. Радуемся, плачем и любим всем сердцем.

Мэг видела, что Джинни говорит правду. Однако люди и волшебники находились по разные стороны барьера на платформе девять и три четверти. Ей вдруг очень сильно захотелось стать частью того мира. Она призналась:

— У тебя такая славная семья…

— Спасибо. Мы пережили в юности не самые легкие времена, поэтому сейчас не обращаем внимания на мелкие разногласия и ссоры. Это делает нас крепче.

Мэг как-то странно улыбнулась, одними губами.

— А у меня сегодня день рождения.

— Поздравляю! — отозвалась Джинни.

— Спасибо. Лет тринадцать не отмечала, а сегодня, смотри-ка, настоящий праздник! Выпивка, подарки… Кажется, я становлюсь сентиментальной. Это верный признак: Мэгги Смит, ты пьяна, иди домой.

— За тебя! — Джинни подняла кружку со сливочным пивом.

— Ура! — они стукнулись кружками. — Как же я поеду? Мне нельзя за руль в таком состоянии.

— Ты забыла, что рядом с тобой волшебница! — громко заявила Джин. — Я сделаю твою машинку маленькой-маленькой, положу её тебе в карман, и мы вмиг перенесёмся, куда захочешь.

Мэгги рассеянно кивнула и спрятала глаза в кружке с глинтвейном, выяснив, что он давно остыл.

— Мэг, могу я спросить кое-что? — начала Джинни.

Она мысленно сгруппировалась, догадываясь, о чём будет вопрос. Сегодня не будет шуток, увиливаний, и никто не придумает сто первый способ убить Джека...

— Почему ты не вышла замуж во второй раз?

Брови Мэг взлетели. Она ожидала вопросов про него, но никак не про себя саму.

— Потому что я и в первый раз не была! Вот так просто.

— Но…

— Мы не были женаты, это был случайный роман с большими последствиями, которые в этом году поступили в школу волшебства и чародейства, — иронизировала она, но потом удрученно добавила: — Они не выдерживали сравнения, — она смешно развела руками. — Никто.

— Вот это да! — поразилась Джинни. — Ты, наверно, очень любила его?

— Любила? — горько переспросила Мэг. — Да я тогда просто помешалась! Не знала кто он, что он, откуда. Даже имени. Но мне было плевать. «Зови меня Джек», — передразнила она низким голосом. — Ты многому научил меня, Джек, — она нарочно выделяла его имя, произнося особенно пафосно.

— Чему? — поинтересовалась Джин.

— Не доверять никому и полагаться только на себя, — она поразила Джин прямым и острым взглядом, но все же не смогла обойтись без иронии. — И использовать презервативы. Всегда.

* * *

Он снова ждал её.

— Джек! — она захлопнула калитку и бросилась в его объятья. — Я ужасно устала, но если ты меня покормишь, буду снова полна сил.

— Ты меня эксплуатируешь, — пожаловался он.

— Меняю хлеб на зрелища.

Зима застала их врасплох, крепко спящих в объятиях друг друга. Насыпала снега в открытую форточку и выманила в сад, сверкающий белоснежным великолепием. Джек, улыбаясь, смотрел, как Мэгги танцует в хлопьях снега, не боясь замерзнуть.

А потом она спала в вагоне электрички, прислонившись к оконному стеклу...

Мэгги выкладывалась на работе. Если продюсеры слепили шоу, то они должны на нём заработать. Шестичасовые репетиции и ежедневные спектакли. Почти без выходных. На обычные свидания не хватало времени и сил. Мотоцикл томился в гараже. Электрички укачивали сонных пассажиров, чтобы разбудить резким свистом колёс на повороте или пронзительным сигналом приближения к станции.

Иногда её встречал Бродяга, но за ним неизменно появлялся его хозяин. Порой их обоих подолгу не было. Но потом он снова ждал её: в саду, позади дома, покуривая трубку:

— У тебя ведь ещё остался виски?

— Который ты принёс? Конечно! Кто, кроме тебя, его выпьет?

Они ввалились в дом, он тут же властно поцеловал её. Она почувствовала горько-сладкий вкус табака, запах мужского одеколона, и голова закружилась. Ноги вдруг стали слабыми, она прильнула к нему, прижав к стене. Джек не любил, когда его свободу ограничивали. Он не то застонал, не то зарычал, и вскоре уже Мегги была на его месте, прижатой к стенке.

— Я соскучился.

— Позволь мне хотя бы ванну принять! — запротестовала она.

— Можем сделать это вместе, — его глаза зажглись недобрым огнём. — И поужинаем там же. Хочешь?

Он всегда придумывал что-нибудь эдакое…

Под утро у них завязался разговор:

— Завтра у меня выходной. Могли бы сходить куда-нибудь, — предложила она.

— Я не могу. Я занят, — Джек безнаказанно курил в постели, хотя изначально Мэгги была категорически против.

— Как ты можешь быть занят в мой единственный выходной! Это несправедливо! — пожаловалась она. — Может, сможешь отменить? Чем ты занят?

— Тебе не обязательно это знать, — бросил он.

— Вот уж не тебе решать, что мне положено знать, а что нет. Если ты старше меня, это не значит… — она задумалась. — Кстати, ты так и не сказал, сколько тебе?

— Зачем спрашиваешь? — насторожился он.

— Хочу выяснить, гожусь ли я в Лолиты, — съязвила она. — Просто хотелось узнать тебя поближе, — она улыбнулась.

— Мне казалось, мы достаточно близки, — он подмигнул ей.

— Ты не можешь просто сказать, сколько тебе лет? — настаивала Мэгги.

— Это остановит твои вопросы? — в его голосе слышалось раздражение.

— Скорее всего, нет, — после некоторого раздумья честно ответила она.

— Тогда не скажу, — он резко встал с кровати, затушил сигарету и начал одеваться.

— Ты что-то скрываешь? — она тоже встала. — Ты женат?

— Нет!

Она и так знала, что нет. Очень он был непохож на женатого мужчину. Только вдруг Мэг поняла, что совсем ничего о нём не знает.

— Почему ты такой скрытный?

Она спросила тихо, но чересчур подозрительно. Джек продолжал одеваться, делая вид, что не слышит её. Мэгги не сдавалась. Она ляпнула первое, что в голову пришло:

— Ты что, сидел?

По тому, как он дернулся, как окаменело его лицо, она поняла, что попала в точку.

— Это правда? — она ошалело смотрела на него. — В тюрьме? Тебя разыскивают?

— Хватит меня допрашивать! — рявкнул он и замер, не глядя на нее.

Мэгги испугалась своих слов.

— Извини.

Джек шумно выдохнул и сел на кровать. Длинные волосы закрыли лицо.

— Послушай, Мэг, — начал он. — Я давно должен был подумать об этом, но…

Повисло гнетущее молчание. Она знала, что он сейчас скажет.

— Мне всё равно, — выпалила она. — Просто скажи, что ты никого не убивал, или что это было в состоянии аффекта, — затараторила она. — У тебя самый добрый пёс на свете, а у злых людей не бывает добрых собак. Пожалуйста, не бросай меня.

Он снова смотрел мимо неё:

— Я не должен был здесь оставаться.

Уже в коридоре она догнала его.

— А знаешь, хочешь валить — катись отсюда к чертям собачьим! И пса своего забери, чтоб он тут не ошивался! Ты — засранец, Джек! Ты — подлый вонючий тип!

Она кидала ему вслед оскорбления, но он даже не обернулся.

Ray Charles & Stray Cats — Hit The Road Jack