Самая яркая звезда ночного неба (гет)

На следующее утро Мэгги проснулась уже немного усталой. Так всегда просыпаешь в выходной, когда никуда не надо спешить и можно валяться в постели сколько угодно. Легкое похмелье делало голову приятно тяжелой, а воспоминания о вчерашнем вечере вызывали улыбку. В окно тонкой струйкой проникал солнечный свет. Они с Гарри договорились устроить выходной, поиски продолжатся только завтра. Мэг поймала себя на мысли, что давно ей не было так легко и спокойно.

Внизу бодро хлопотала на кухне мадам Розмерта:

— Доброе утро, мисс Мэгги! Я знаю, что с вами не так! — уверенно произнесла она.

— Доброе утро, Розмерта! — Мэг попыталась улыбнуться в ответ на такое безумное заявление. — Можно мне кофе? Тогда со мной все будет так, как надо.

— Конечно, конечно! — суетилась она. — Вы читали воскресные газеты?

Мэг покачала головой. Она и не догадывалась, что в закрытую деревню волшебников присылают «Дэйли Телеграф».

— В «Придире» напечатали очень занимательную статью о магии, её проявлениях у обычных животных. Мисс Скамандер предполагает, что и у людей может быть что-то подобное. Как вам такая мысль?

Мэг скептически свела брови, отпивая ароматный напиток.

— Дайте-ка взглянуть, — не то, чтобы ей было важно, что там думает мисс Скамандер. Мэгги больше интересовало, как выглядят волшебные газеты.

Розмерта тут же протянула ей издание, похожее на обычный тонкий журнал с цветными картинками. Вот только все они двигались, причем некоторые в замедленном темпе, а некоторые в ускоренном. Мэг чуть не разлила кофе, пытаясь уследить за их перемещениями.

— Думаю, вам стоит написать мисс Скамандер, а, может, встретиться с ней лично...

— Послушайте, мадам, — прервала её Мэг. — Это, конечно, очень интересно, но, кем бы вы меня ни считали, я всего лишь обычная женщина. Я не работаю с мистером Поттером, я не шпионю на ваше правительство, и я не волшебница. Пожалуйста, оставим эту тему.

— Простите мой длинный язык! — возмутилась Розмерта. — Вижу, что вы не волшебница, да только сроду такого не было, чтоб маглы в наших местах преспокойно расхаживали!

— Чего вы от меня хотите? — обреченно спросила Мэг.

— Мне безумно интересно..

— А вы начните своё собственное исследование, — предложила Мэг. — Потом вас, ещё чего, напечатают в этом журнале с цветными картинками, судя по заголовкам.

Она про себя усмехнулась тому, как пухленькая мадам озадачилась. Поблагодарив за кофе, Мэгги Смит вышла на улицу.

Она шагала улочками, радуясь хорошей погоде, потом свернула в поле и побежала, что есть духу. На открытых участках уже проросла трава. Зелень радовала глаз, ветер свистел в ушах, пахло молодостью и весной.

Ноги принесли её в заброшенный яблоневый сад. Мэг поневоле замедлила шаг, гадая, кто посадил эти деревья. Она проходила мимо яблонь, касаясь стволов руками, испытывая непреодолимое детское желание забраться на дерево. Нагретая солнцем кора казалась живой. Размышляя о том, как быстро отвыкла от города, Мэгги устроилась на одном из суков, как на любимом кресле, прислонившись к стволу, словно к чьему-то плечу. Это было так естественно и понятно, будто всю жизнь она прожила среди лесов и холмов.

Мэгги не заметила, как задремала, потому что увиденное могло быть только сном.

* * *

К ней приближался кто-то, наполненный светом. По небрежной походке, изящному наклону головы, она тут же узнала его:

— Сириус!

Она бы вскочила и бросилась к нему, но сонное очарование не позволяло ей сделать ни одного движения.

— Теперь ты знаешь мое имя, — он смотрел на неё, не отрываясь.

— Почему ты раньше не приходил? Я так ждала…

— Я пытался. Но ты всегда слишком крепко спала, — звучал его хриплый голос.

— И ты перестал?

— Да. Но я всегда был рядом с вами. Ты назвала его, как я просил.

Мэг хотелось расплакаться, до того невыносимым было ощущение полного и бесконечного счастья, нахлынувшее на неё:

— Только с фамилией никак не разберемся…

— Я бы хотел, чтобы он носил мою фамилию. Но пусть сам решает.

Он был такой красивый, молодой, и совсем как живой.

— Ты умер?

— Да, — его лицо стало темнее.

— Это было больно?

— Нет, — он гладил её по волосам, и ей казалось, что она чувствует его руки. — Проще, чем засыпать.

— Ты не скажешь мне?

— Я не могу.

Мэг улыбнулась, вспомнив, что именно так он всегда отвечал на её вопросы. Она не могла оторваться от бесконечно любимого лица.

— Ты побудешь со мной ещё?

— Да. Я буду рядом, пока ты нуждаешься во мне.

— А потом? — забеспокоилась Мэг.

— Уйду.

— Не уходи.

Он коснулся губами её лба. Она почувствовала, что просыпается.

— Подожди, мне ещё так много надо тебе сказать, — он ждал. — Гарри хочет отдать нам твои деньги и дом.

— Такие пустяки… — улыбался он.

— Но я не могу их принять!

— Не принимай, пусть отдаст Джону. У Гарри своя голова на плечах, не думаю, что они останутся без средств к существованию, — он вдруг посерьезнел. — Прости, что не позаботился о вас.

— Ты не мог знать, что погибнешь.

— Я должен был. Ты такая сильная, — его взгляд снова сиял, сам он весь светился, от невозможно яркого света хотелось закрыть глаза. — Я люблю тебя и всегда буду любить.

Она почувствовала легкий, как облако, поцелуй и проснулась.

Потерянно озираясь по сторонам, Мэгги хватала воздух, убеждая себя в том, что надо дышать. Она провела рукой по губам, закрыла глаза и попыталась успокоиться в надежде вновь увидеть, почувствовать... Он ведь только что был здесь!

Но его больше не было. Из-под сомкнутых век покатились слёзы. Мэг обняла яблоневый ствол, прислонившись щекой к растрескавшейся коре, и вновь зарыдала. На этот раз не умножая свою печаль, а выплескивая её из сердца.

* * *

На следующее утро, едва она спустилась вниз, Розмерта уже поставила перед ней дымящийся кофе и свежие круассаны.

«Что-то новенькое!»

— Доброе утро! — поздоровалась Мэг.

— Дорогая моя, вы не представляете, до чего оно доброе! Вчера я последовала вашему совету и написала мисс Скамандер. Она очень заинтересовалась этим феноменом, обещала прибыть через месяц для подробного изучения.

— Вы о чём? — она не могла поверить в услышанное. — Через месяц я буду в Лондоне.

Розмерта заметно огорчилась. Мэг и сама невольно опустила плечи, когда ей вспомнилась скромная квартирка над пыльным баром в неблагополучном районе, ворчливый старый немец и чувство хронической усталости.

— Может, останетесь ненадолго? — предложила Розмерта. — Я возьму с вас самую низкую плату.

— Я не могу. У меня есть работа.

— А если я предложу вам поработать пока на меня?

Мэг не могла найти слов от удивления. В конце концов, волшебный бар мало чем отличался от неволшебного. Но столько перемен сразу...

— Розмерта, спасибо за предложение. Но мне надо немного подумать.

— О чем? — спросил Гарри, вдруг появившийся из ниоткуда.

— Привет! — обрадовалась Мэг.

— Я зову мисс Мэгги работать у меня, — вскинулась Розмерта.

— Это же здорово! — обрадовался Гарри.

— Розмерта, я отвечу вам вечером, — поспешно ответила Мэг и обернулась к Гарри. — Пойдем?

Они вышли на улицу, чтобы привычно направиться в сторону Запретного леса. Мэг молчала, обдумывая что-то, пока они не скрылись под деревьями. Что-то подсказывало ей, что им не стоит идти дальше.

— Гарри, а в чем заключается действие камня? — неожиданно спросила она.

— Он позволяет увидеть тех, кто умер, — повторил Гарри.

— Я имею ввиду сам механизм. Как он работает? Выдергивает их из потустороннего мира или просто визуализирует воспоминание?

— Точно не известно, — он начал размышлять. — Когда я видел своих родителей, они были похожи на воспоминание из дневника Тома Реддла.

— А они говорили тебе что-то, чего ты не мог знать? Или догадываться?

— В общем-то… — он снова задумался, — кажется, нет.

Мэг вдруг встала как вкопанная.

— Нам не надо искать камень.

— Почему? — он резко обернулся.

— Я видела Сириуса! — выпалила она, а Гарри уставился на неё во все глаза.

— Но как?!

— Во сне. Мне тут постоянно снятся сны. Раньше такого не было. Я вижу его в виде собаки с волком и оленем, — Гарри все ещё не мог поверить. — Да! Я с ними бегу по полям и танцую, и… — Мэг очень разволновалась.

— Они провели здесь свое детство…

— Я знаю! — перебила она. — А вчера Сириус пришел, он говорил со мной, как живой, — Мэг замолчала, губы предательски задрожали.

Гарри не любил плачущих женщин, всё ещё не знал, что с ними делать, но решился спросить:

— Что он сказал?

Она резко выдохнула:

— Что будет любить меня вечно.

Кажется, это называется «истерика», когда кто-то плачет, смеётся, пляшет, а потом снова плачет. Гарри обнял Мэгги, потому что у неё не было сил ни продолжать дальше, ни успокоиться.

Когда Мэг, наконец, смогла говорить, то продолжила:

— И я спросила его, что делать, — она рассмеялась. — Так просто! В общем, если ты все ещё хочешь…

— Да, — он был непреклонен.

— Тогда ты можешь переписать дом этого дяди…

— Альфарда, — напомнил Гарри.

— Да! И часть наследства на имя Джона.

— Отлично! Мэг, наконец-то! Вот сразу бы так!

— Извини, что потратила столько твоего времени. Если бы я согласилась сразу... — начала объяснять она, но заметила что Гарри выглядел при этом так, словно какой-то его хитро придуманный план, наконец, сработал.

Мэг заподозрила неладное:

— Ты же?.. Ты ведь?..

— Да, я и не собирался отыскивать камень, — признался Гарри. — По-моему это невозможно, — констатировал он. — А вот вымотать тебя, чтобы ты осознала, как неразумно отказываешься от того, что вам причитается по закону, было вполне осуществимо.

Мэг показалось, что мир уходит у неё из-под ног:

— Так мы просто так проторчали в лесу три дня!

— Три дня на свежем воздухе, — заметил Гарри.

— Ты... ты... Невероятен! Не было никаких доказательств, кроме моих слов, а ты... — не понимала она.

— На самом деле были, — немного виновато начал Гарри. — Вообще в тот вечер — вечер поразительных открытий — мы все были немного не в себе. Кому-то пришла в голову идея дать тебе выпить одно зелье. Совершенно безвредное!

У Мэг не было слов.

— Извини, это была не самая разумная идея, — продолжал Гарри. — Как я уже сказал, мы были не в себе…

— Что?! — наконец выдавила она. — Что вы мне подлили?

— Веритасерум.

— Что?!

— Сыворотку правды.

— Какого чёрта, Гарри Поттер! Я, что, какая-то преступница? Какого, чёрт возьми... — далее следовала непередаваемая литературным языком словесная конструкция. — Неужели в вашем мире так можно?

— Нет! Конечно нет. Это даже запрещено законом… — Гарри чувствовал себя ужасно, слыша, как Мэг выражается. По его мнению, такие речевые обороты не стоило произносить ни одной, уважающей себя женщине. Но ситуация была из ряда вон. — На самом деле, — сказал он. — В тот вечер было ещё одно открытие, — Мэг напряглась. — Зелье на тебя не подействовало. То есть не было того эффекта, как на других людях. Ты просто осталась сама собой и рассказывала нам про себя и про Сириуса.

— А что, чёрт возьми, не так? — недоумевала она.

— Обычно люди пугаются того, что говорят. У некоторых взгляд стекленеет, как у безумцев.

"Что происходит, дьявол вас разбери!?" — Мэг хотелось кричать, но вместо этого она произнесла с укором:

— Вам, наконец-то, попался честный человек.

— Извини, ещё раз. Мы не должны были так поступать.

Мэгги продолжила перебирать ругательства, словно хотела вспомнить их все в алфавитном порядке.

— Чья это была идея? — поинтересовалась она.

— Моя, — признался Гарри, но это звучало неубедительно.

— Не ври мне. Чья это была идея?

— Рона.

Мэг издала какой-то непонятный звук, резко дернув бровями.

— Это был тот виски?

— Нет. Стакан воды на кухне.

Она покивала несколько раз о чём-то своём.

— Значит, Рон любит тыквенный сок?

Гарри сначала удивился, а потом рассмеялся в голос:

— Ты же не собираешься подмешивать ему никакого зелья?

— Ну, что ты! Я ведь не волшебница! Никакого зелья — обычное слабительное. От этого ещё никто не умирал.

— Мэг... — протянул Гарри, по-дружески хлопнув её по плечу. — Если что, я не в курсе твоих планов.

— А вы, добрые волшебники, не так уж просты, как кажется, — заметила она, прищурив глаза.

Они отправились обратно.

— Что будешь теперь делать? — спросил Гарри. — С состоянием Сириуса, ты можешь больше не работать в том магловском баре.

— Я, наверно, приму предложение Розмерты. Хочу лишь обсудить это с Джоном. Но одно я знаю точно: к прошлой жизни я не хочу возвращаться, — она снова улыбнулась, — Как будет счастлив мой мальчик, когда узнает, что будет жить в отдельном доме по достижению совершеннолетия! — но тут же спохватилась и добавила: — Боюсь, я его избалую. Надо быть с ним построже. А в дом этого дяди...

— Альфарда, — напомнил Гарри.

— Что же за имя такое! Никак не запомню! — смеялась Мэг. — Мы могли бы уезжать туда на летние каникулы. Или нет? Как думаешь? Может, на зимние...

Мэг осторожно строила планы на будущее, пока ещё робко начиная верить в их осуществимость. Она то пугалась, то смеялась над собственной пугливостью.

Но Гарри был за неё очень рад.

Джон воспринял новости с недоверием:

— Ты согласилась? Ты уверена?

— Вообще-то, это твое наследство. И твой отец хотел бы, чтобы ты был обеспечен.

— Откуда ты знаешь? — удивился он.

— Я знаю, — уверенно произнесла Мэг. — Что скажешь, если я сменю работу?

Он удивился ещё больше:

— У тебя будет новая работа?

— Да. В «Трех метлах».

Джон обрадовался, но ненадолго.

— А где мы будем жить? В Хогсмиде? В гостинице? Все время?

— Поначалу да, а потом что-нибудь придумаем. Ты ведь не против, что мы уедем из Лондона?

— А мы заведем собаку? — вместо ответа спросил он, хотя его глаза уже радостно сияли.

В ответ она рассмеялась и взлохматила его длинные «уже ни в какие рамки» волосы.

Blackmore's Night — Home Again