Не плачь, девчонка! (гет)

Нет, метлу я Северусу показать пока не решилась. Это ведь ребёнок, сразу захочет опробовать. А я не только научить не могу, сама пока не умею. Да и решить надо — где опробовать. Так что подарком была та самая коробка с расширенным пространством, про которую он мужественно не спрашивал, когда я ему рассказала, что оставила сумку в Ночном Рыцаре.

Малыш удивлённо улыбнулся, вскочил, и осторожно, словно что-то драгоценное, принял коробочку из моих рук. Поставил на стол и бросился к своему стелажу. Пришла моя очередь удивляться, глядя, как он старательно снимает три книги со средней полки. За ними оказалось пустое пространство, откуда Сев вытащил флакон с каким-то зельем.

— Я его сохранил, — с непонятной мне гордостью пояснил ребёнок. Открыв свой подарок, он сунул туда руку почти по локоть, чтобы поставить флакон внутрь. Жуткое зрелище, если честно.

А я немного занервничала. Это в будущем Северус, если все получится, станет мастером Зелий, а пока ему три с половиной года, и вряд ли он понимает, что это за зелье такое. А как спросить, если по идее я должна это знать лучше, чем он?

— Малыш, — решилась я, присаживаясь перед столом на колени. Второй табуретки тут не было, а диван далековато стоит. Мне же нужно было полное внимание ребёнка. — Давай проверим, что ты помнишь об этом зелье.

— Давай, — серьёзно кивнул он. И глаза сына вдруг наполнились слезами. Он соскочил с табуретки, куда только что уселся, врезался в меня и крепко обнял за шею. Мокрый нос уткнулся в мою ключицу и издавал хлюпающие звуки.

— Сев, ну ты чего, милый?! Я просто хотела узнать, как хорошо ты у меня всё помнишь.

— Мам, — перемежаясь всхлипами, слова выходили глухими и оборванными. — Последнее средство… я помнил… я хотел… Но ты не шевелилась… папа бил тебя по щекам, но ты… — долгий прерывистый всхлип, — ты совсем не дышала. И он, он… Я сказал, что надо ударить… сильно… как ты сказала, но папа не хотел. Он очень ругался, и от него… от него плохо пахло… и он шатался. А я не мог, у меня сил мало… Ты сама сказала, что папа… должен…

— Всё правильно, малыш, — поспешила я его подбодрить. Сама же немного начинала понимать, что случилось в первый день. — А ты помнишь, почему папа должен был меня ударить?

— Чтоб не умерла, — и тут он совсем разрыдался. Сильно, захлебываясь.

Еле удалось успокоить ребёнка. Я гладила его по спине, понимая, что расспрашивать дальше какое-то зверство с моей стороны, но не оставлять же из-за этого непонятное зелье в его коробке.

— Сев, — позвала я, когда малыш затих. — Садись-ка и посмотри — я ведь жива и здорова. Всё прошло, и у нас всё хорошо. Правда?

Он послушно уселся обратно на табуретку, судорожно и глубоко вздохнул, глядя на меня и улыбнулся:

— Да, мама!

— А теперь просто скажи, зачем было нужно это зелье. Ты ведь не забыл, да?

Он помотал головой, а слёзы опять навернулись, дрожа на его длинных ресницах.

Теперь я глубоко вздохнула:

— Ладно, мелкий, потом мне расскажешь. А сейчас давай почитаем сказку.

Он закивал, тотчас достал с полки увесистый томик сказок и потянул меня на диван.

Я читала, и даже с выражением, но никак не могла уловить смысл сказки. Не давали покоя мысли о происшедшем в мой первый день. Неужели моё попадание было не случайным? Неужели Эйлин просто умерла, и только после этого я заняла её место? Знать бы, что там вообще было! Но ребёнок явно всего не знал. Так что пытать бесполезно, да и просто жестоко.

— Это зелье я должен был дать тебе выпить, — вдруг прервал меня Северус на полуслове, — если ты всё забудешь. Меня, папу, наш дом… А ты помнила. И я его спрятал.

О-па! И когда успел? Вроде всё время у меня на глазах.

— И называется оно… — подбодрила я мальчишку.

— Последнее средство, — улыбнулся он, уже не пытаясь плакать.

— А по другому? — спросила наугад.

— «Мемори мортем», — старательно выговорил Сев.

Если правильно понимаю, это что-то вроде Смертельной Памяти. Что, ради всего святого, делала Эйлин?! Какой-то ритуал? Самоубийство?

— Вот видишь, какой ты молодец! Всё помнишь. Ну что, читаем дальше?

Мне самой не мешало успокоиться, а ещё лучше — подумать в одиночестве. Хорошо, что сказка закончилась быстро. Мы с Севом покинули лабораторию, и мне даже не пришлось его сильно уговаривать лечь спать после еды. Тем более, он уже за столом клевал носом над тарелкой.

Как только малыш заснул, я бросилась обратно в лабораторию и открыла его коробочку. Достала это зелье. На нем не было полноценной надписи, только две прописные М.

Что если я выпью его сейчас? Что-то вспомню о жизни Эйлин? Или надо было сразу?

Быстро отыскала её журнал в лаборатории, и нашла на одной из последних страниц описание этого зелья. Действительно называлось: «Memoria Mortem». И судя по записям, приготовление было жутко сложным, и готовилось это нечто около месяца. О его действии, к сожалению, было совсем мало. Лишь непонятная фраза: «При замещении и уходе за грань — вернуть. Показатель — память».

Задумалась, разглядывая на свет серебристую субстанцию. Может, выпить? И получу память настоящей Эйлин? Как бы это всё упростило!

Я решилась и легко вытащила пробку. Руки слегка дрожали. Уже поднесла флакон ко рту, когда что-то бумкнуло в моей волшебной почте. Рука дрогнула, и флакон вырвался из рук, попытки поймать драгоценную вещь не увенчались успехом, ударившись о каменный пол, стекло со звоном раскололось на несколько частей, от мутноватой субстанции пошёл интенсивный пар, и скоро даже мокрого пятна не осталось от драгоценного зелья. Пар развеялся минуты через две без остатка.

Вздохнула, собирая осколки. Вот так, не везёт, так по крупному. Жутко сознавать, что своими руками угробила источник драгоценных знаний. Опомнилась, восстановила флакон с помощью «Репаро». И задумалась, чем мне заменить это зелье в коробке Северуса.

Придумалось легко — надо поискать что-то типа бодроперцового в журнале, и попробовать сварить. Пора, пора, приступать к обучению. А по записям Эйлин, где разжёвывались все нюансы, готовить должно быть не слишком сложно.

В начале журнала действительно нашла бодроперцовое. Все ингредиенты тоже нашлись на полке. Какое счастье, что Эйлин держала запас, и была так аккуратна.

Зажечь горелку, выбрать нужный котёл, нож и ступку. Нарезать, растолочь, раздавить… Мешать три раза по часовой, три против… остудить.

Вот вроде всё элементарно. А испортив пять зелий, я вся взмокла. Запоздало обрадовалась, что ничего не взорвалось.

Решила отвлечься и заглянула в «почту». От Си-Ди Рока очередная посылочка.

А нет, просто отчёт с выписанной суммой перечисления в мой сейф номер три тысячи семьдесят шестой. Видимо остатки гонорара за работу для больницы святого Мунго. Неплохая прибавка — семьсот девяносто два галеона и пять сиклей.

Но что-то меня смущало. Догадалась правда быстро. Достала свой кожаный кошель и вгляделась в запись Ганеша на клочке бумаги. Так и есть — 3076 — это сейф Северуса. Выходит, я сама и есть тот тайный благотворитель. И если для Си-Ди Рока это привычная практика, то получается, Эйлин все деньги вкладывала в будущее сына. А жили, видимо, на зарплату Тобиаса.

И всё же, как же мне не хватает знаний, которые, как известно, дороже золота.

Пребывая в смешанных чувствах, в шестой раз с упорством готовила это дурацкое жутко простое бодроперцовое зелье. Спохватилась, только остужая, что не была на этот раз внимательна, думала не о зелье, а о своих проблемах. И оно получилось! Это чувство очень странное — вот делаешь что-то, и непонятно, получается или не совсем, а тут вдруг чёткая уверенность — есть! И сомнений никаких. Ну не знаю, может, просто расслабилась, и тело само действовало? Ведь Эйлин готовила его явно много раз. Но описание готового снадобья совпадало и по цвету и по запаху. Проверяла, несмотря на уверенность, с трепетом. Вкус не слишком приятный, эффекта ноль.

Вздыхая, отправила ответ своему агенту. Короткое «спасибо». И вдруг ощутила такую бодрость, словно камни грузить готова, или взобраться на горную вершину. Подумать только, какое эффективное зелье имеют волшебники! Даже хорошо отоспавшись, такой бодрости я не чувствовала никогда.

Обрадовавшись, залила зелье во флакон с двойной «М» и вернула в коробку Северуса. По крайней мере, даже если по глупости глотнёт, ничего страшного не случится.

* * *

Тоби вернулся поздно, мы как раз с Севом ужинать собирались.

Тоже припозднились, потому как устроили совместную стирку после дневного сна. Сев в маленьком тазике жамкал в пене пару полотенец, и в итоге вымок с головы до ног, залив мыльной водой заодно и пол. Так что стирка плавно перешла в помывку ребёнка. А потом и в уборку. Мне нравилось — надо было куда-то силы расходовать от моего первого зелья. Я намывала полы в кухне, а чистенького, переодетого в сухое сыночка устроила верхом на столе, велев ему представлять, что плывёт на корабле. Нас так мама маленьких сажала в моей другой жизни, когда мыла пол — уж как мы веселились с сестрой и братом. Севу тоже понравилось, хотя он был у меня один, и веселиться ему не с кем.

А потом ещё холодильник вымыли, кладовку разобрали, выбросив кучу всякой рухляди и старой одежды на помойку. Она находилась на улице довольно далеко, пришлось нести в руках два тяжёлых мешка, а Севу вручить маленький и лёгкий, чтобы чувствовал сопричастность.

Встретили там же соседку. Противная такая женщина, худая как палка — даже я в этом теле смотрелась на её фоне фигуристой — с маленькими злыми глазками.

— Миссис Снейп, — произнесла она высокомерным противным голосом.

— Добрый вечер, — кивнула я, не собираясь комплексовать, что не знаю её имени. Нафиг такие знакомства, если даже Сев вцепился в руку и прижался ко мне всем тельцем.

— Что-то давно вас не видно было, — поджала она губы.

— Дела, — пожала я плечом. — Извините, нам пора.

И просто пошла домой, чувствуя спиной её любопытно-злобный взгляд.

Ну а потом я напекла блинов, потому что для них всё было, да и хотелось чего-то праздничного. На механической мясорубке сделала фарш, обжарила с луком, и завернула его в тонкие ароматные блинчики. Северус аж приплясывал рядом, ожидая ужина. Но попробовать не просил — не приучен, видать.

Потом он помогал накрыть на стол, когда загремели ключи в холле.

— Папа! — воскликнул малыш, весело глянув на меня, словно ожидая от меня такого же восторга. Пришлось изобразить и поспешно идти за ним в холл. Хотя я с Тоби с самого поцелуя не встречалась.

Ох, как мне было неловко! Но под взглядом Сева, сделала вид, что всё нормально и как в прошлый раз быстро чмокнула мужа в щёку, оправдывая ожидания сына.

Тоби хмыкнул довольно весело, не было уже того напряжённого удивления. Принял как должное. И Сева ещё подхватил, и подбросил высоко, вызвав восторженный писк мелкого. А только потом принялся снимать обувь.

— Чем пахнет? — спросил непринуждённо, — жрать хочу, умираю.

— Блинчики с мясом, — всё равно ощущая неловкость, ответила я, — мы тебя ждём.

И смылась из холла, ухватив Северуса за руку.

Не стоит и говорить, что мои мужчины угощеньем остались довольны. Только я всё вскакивала — то чай налить, то добавку положить, пока Тоби не рявкнул:

— Сядь! Поешь с нами. Пожалуйста.

Поняла, что и правда не притронулась к тарелке. Села, а что поделать, и быстро спросила:

— Как на работе дела?

— Нормально, — пожал плечом. — Только работы много было, напарник приболел. Вот, поесть даже не удалось в перерыве.

Тоби немного порассказал о каких-то людях, имена которых мне ни о чем не говорили, а я смотрела, как он отпивает чай, кривит губы в улыбке, и вспоминала поцелуй, чувствуя, как становится жарко ушам. Ничего не могла поделать. Только встретилась вдруг с ним взглядом, и он так понимающе усмехнулся, что внутри всё перевернулась.

— А Севу спать пора, — сказала, вскочив, чтобы скрыть смятение. — Ты в гараж?

Сынок смотрел сонными глазками и не возражал.

— Завтра, — ответил Тоби.

И тут я вспомнила:

— Оу, а нас завтра в гости пригласили. На барбекю.

— Да? — муж явно удивился, но недовольства не было. — И кто?

— Бекки. Мы встретили её по дороге в магазин.

— Там будет Стив, — сонно сообщил Северус.

— А, ну раз Стив, то конечно сходим. А ну-ка иди ко мне.

Тоби поднялся и ловко подхватил Сева на руки.

— Ну папа!

— Что папа? Полетели в кроватку, орёл.

Я быстро прибралась на кухне, убрала в холодильник остатки блинов и поднялась наверх.

Сев уже дрых, а из ванной доносился плеск воды.

Я переоделась, выключила в спальне свет и нырнула под одеяло. Так надеялась быстро заснуть до его прихода. Но подлое зелье всё ещё действовало. И сна не было ни в одном глазу.

К приходу мужа я уже вся извелась, хотя мылся он не больше получаса.

Не включая свет, пошёл к кровати, поблёскивая голым торсом. Сквозь ресницы видела, как он быстро избавился от штанов, а потом матрас прогнулся под его весом.

Я и пискнуть не успела, как была прижата к нему спиной — просто сгрёб в охапку.

Впрочем, почти сразу, он поменял положение, нависнув сверху.

— Ты ведь устал, — попыталась я отсрочить неизбежное.

— Ну не настолько, — ухмыльнулся он, и положил руку на мой живот, сдвинув футболку.

И тут послышался какой-то звук от дверей.

— Это Сев, — ахнула я.

Тоби скривился, и скатился на свою сторону.

— Иди, разберись.

Послушно выскочила из постели.

Северус переминался в коридоре босыми ножками и всхлипывал. Ему приснился кошмар. И я даже не удивилась, вспомнив, как пытала его насчёт зелья.

Пришлось долго держать его за руку, напевая колыбельную песню, пока ребёнок снова не заснул.

Не знаю, сколько времени прошло, но когда вернулась к себе, Тоби тоже спал.

Осторожно легла, стараясь его не потревожить. И ещё часа два не могла уснуть, вздрагивая каждый раз, когда муж ворочался, или прекращал внезапно сопеть.

Уснула только на рассвете. А когда открыла глаза, то опять в постели была одна. За окнами сияло солнце, а снизу доносился аромат жареной картошки. Я вскочила, не зная как относится к очередной отсрочке. Быстро спустилась вниз, но застала только Сева, доедающего свою порцию.

— Мам, папа пошёл делать мотоцикл! А твоя еда на сковородке, — бодро сообщил сынишка. — А ты помнишь, что мы в гости идём?

— Привет, мелкий. Конечно, помню.

А вкусно готовит Тоби. После завтрака, отправила сына в комнату поиграть, а сама занялась готовкой. Это я вспомнила, что в гости с пустыми руками не ходят, и решилась испечь шарлотку. Времени оставалось уже немного, а это было самое простое, что пришло в голову. И яблоки были. Видимо муж купил.

Вроде и дел не много, а пока собирались, да думали что одеть, пора было выходить. Тоби прибежал из гаража в последний момент, и ещё долго отмывался в ванной. Так что мы уже опаздывали, а ведь ещё добираться пешком.

Но оказалось, что совсем не далеко — выйти из тупичка, повернуть направо, и длинную улицу пройти до середины. А там свернули в тупичок, копия нашего, где стояла машина Джека. Тобиас нёс на плечах сына, а я — угощение в плетёной сумке.

Нас ждали во дворе. Кроме хозяев, был ещё один мужчина, явно приятель Джека и Тоби, усатый такой, с большим пузом, но очень весёлый дядька. И пожилая леди с малышкой на руках — мама Бекки.

Сев сразу умчался к качелям и песочнице, играть со Стивом, бойким четырёхлетним карапузом. А мы с Бекки устроились в теньке на скамейке, поглядывая, как мужья попивают пиво и настраивают жаровню. Отсюда и мальчишки были хорошо видны.

Пиво предложили и мне, отказываться не стала, чему явно удивилась хозяйка. И я не пожалела, хороший напиток, непохожий на то, что доводилось пробовать, но приятный и холодный. Может, раньше просто пиво умели делать лучше, не знаю. Или это только в Англии? А может, просто хотелось пить.

Моя шарлотка женщинам понравилась, и мы тут же её уполовинили. Мама Бекки оказалась приятной дамой, души не чаявшей в своих внуках, и даже намекала мне, что неплохо бы подарить Севу сестрёнку. Смущённо кивнула, но тему развивать не стала. И без того вид мужа, в обтягивающих джинсах и расстёгнутой на груди клетчатой рубахе, вызывал противоречивые ощущения. Смотрела, и не верилось, что вот этот красавчик, которого так внимательно слушают друзья — мой муж. И что ночью он меня обнимал, и если бы не Северус…

— Пойдём, покажу дом, — вскочила Бекки. В просторной прихожей она вдруг воскликнула: — Господи, Эйлин, как я тебе завидую.

— Мне? — поразилась я. Уж, казалось бы, мы живём гораздо скромнее.

— Ага, — она смешливо подмигнула. — Ты так смотришь на Тоби, словно хочешь его съесть. И он стал гораздо веселее в последнее время. Как подменили. Признайся, ждёте второго?

Ужасно покраснев, сказала, что ещё непонятно. Благо, Бекки не стала больше меня смущать, показывая, как они с Джеком устроили всё после ремонта.

День прошёл здорово! Мы с Бекки много смеялись — толстячок Чейз Боннер оказался юмористом и хорошим рассказчиком. Да и наши мужья не слишком от него отстали. Мне их шутливые перепалки напоминали семью, которая осталась где-то в другом мире. Но грустить не успевала. Мне удалось даже понянчиться с маленькой дочкой Бекки и, держа на руках малышку, вдруг подумалось, что Северус — это здорово, но будет ли у меня когда-нибудь такой же младенчик?

Сев быстро порвал рубашку, нашёл, где измазаться, но выглядел таким счастливым, что я даже не пыталась его отвлечь от такого же чумазого дружка. Только на дерево лезть им запретила. И Бекки меня поддержала. Маловаты ещё для таких вещей. Ещё я боялась, что у Сева случится какой-нибудь магический выброс, но и с этим обошлось.

Домой мы вернулись только поздно вечером.

Тобиас опять нёс Северуса на руках — тот заснул по дороге, и даже не проснулся, когда укладывали в кровать. И хотя вся голова у него была в песке, оставила мытье на утро.

В свою спальню мы вошли вместе. И, наверное, от алкоголя, хотя не так мы много выпили, я почти не стеснялась мужа, раздеваясь при нём. Всё внутри горело от предвкушения. Я даже уже не сомневалась, что сегодня-то всё получится. И почти не боялась больше. Подумаешь, все этим занимаются в браке.

И когда мы оба оказались в постели, он сразу потянулся ко мне и поцеловал в губы. Нежно так, но очень недолго. Я даже не успела ответить, как он отстранился. И просто пожелал спокойной ночи, отвернулся и засопел.

Ничего не понимая, я некоторое время ещё чего-то ждала, пока его дыхание не стало совсем ровным. Захотелось растолкать, и поинтересоваться, в чём, собственно, дело. Да только не в моих правилах навязываться. Уснула в слезах.