Торнадо (гет)

Они шли уже несколько часов. Мост растягивался под их ногами, дальний берег то приближался, то удалялся. Рону казалось, что впереди в жаркой дымке расстилается Литл-Уингинг. Может быть, у него просто мутилось в голове. Со вчерашнего вечера он чувствовал себя отравленным. Если бы здесь не было Эванса, он мог бы прибегнуть к тому способу, который столько раз спасал его в этом гнилом лесу: обнять Грейс, вдохнуть ее полудетский запах, ощутить губами гладкость кожи, почувствовать, как любовь и нежность рвут сердце, от чего все вокруг словно проявляется, делаясь более отчетливым и резким... Отчего сам он становится более живым.

Он посмотрел на спутников. Эванс шел легкой пружинистой походкой, худощавый, быстрый. Кулек с младенцем он держал в обнимку, словно тащил кому-то огромный подарок. Рон подумал, что у Гарри, в отличие от него, нет ножа и нечем угрожать Тому, но поскольку никто об этом не вспомнил, он решил тоже не обращать на это внимания. Грейс шагала между ним и Гарри, каштановые кудри чуть подпрыгивали при каждом шаге. Том, чье присутствие он ощущал даже спиной, скользил сзади. Похоже, они были примерно на середине реки.

Грейс почувствовала его взгляд, повернула голову. С ее щек за эти дни сошел румянец, вдобавок со вчерашнего вечера она умудрилась где-то испачкать лоб, и теперь его пересекала темная полоса. Лицо ее казалось похудевшим и одновременно повзрослевшим из-за изменившегося взгляда, ставшего более печальным и твердым, чем Рон помнил.

— Что? — спросила она одними губами. Рон покачал головой, но все же протянул к ней руку. Грейс успокаивающе провела ладонью вдоль нее и переплела свои пальцы с его. Рон откашлялся.

— Скоро все закончится, — сказал он, — пожалуйста, не грусти.

Грейс отвела глаза, но сжала его ладонь.

Гарри внезапно остановился.

— Слышите? — спросил он.

— А?

— Вот!

Теперь все услышали звук мотора. Призрачный, полупрозрачный грузовик с двумя задранными над кабиной выхлопными трубами и портретом гологрудой красотки за лобовым стеклом стал быстро нагонять их с той стороны, откуда они пришли. С каждым мгновением он словно проявлялся, становясь все более похожим на тысячи подобных машин, колесящих по дорогам Англии. Солнце потускнело, плескание воды стало неслышным, на секунду рев мотора заглушил собой все остальные звуки.Раздался скрип тормозов, удар железной дверцы о кабину. Грузовик, поравнявшись с ними, встал, из кабины спрыгнула девушка с удивительно красивым лицом. В одной руке он держала сложенный белый зонт. Черная эвансова птица, всю дорогу летевшая перед ними, спикировала на плечо незнакомке.

— О Мерлин, — выдохнул черноволосый проводник сзади.

Девушка подняла голову. Не секунду Рону показалось, что вместо прекрасного лица мелькнул череп. Он моргнул, наваждение рассеялось. Красавица спокойно и властно смотрела на них. Зонтик в ее руке отбрасывал странную тень на асфальт. Рон снова почувствовал, как Грейс маленьким шажком придвинулась к нему. Даже младенец притих, словно из уважения к незнакомке. Мертвенной тишиной наполнился воздух.

— Том, снова ты, — сказала красавица, — ты боялся меня больше, чем кто-либо из живых, и ни с одним из созданий я не встречалась так часто, как с тобой. Уверен, что хотел именно этого?

Черноволосый проводник судорожно вздохнул.

— Думаю, этот мост не для тебя, — продолжила девушка.

Рон обернулся. Расширенными от ужаса глазами Том смотрел на зонт в ее руке.

— Все еще не готов? — улыбнулась красавица, — трусость, единственная в своем роде. Что ж, возвращайся к себе и продолжай строить планы.

Она сделала неуловимое движение, и младенец на руках Гарри съежился, словно воздушный шарик, из которого выпустили воздух, а черноволосый демон схватился за грудь. Казалось, он испытывает сильную боль, его тело корчилось в судорогах, юное лицо старело на глазах, понемногу принимая черты Темного лорда. Прошли несколько томительных минут, во время которых все молчали. Грейс все крепче сжимала ладонь Рона.

— Воссоединение сущностей болезненно, — сказала незнакомка, — но, может быть, став снова единым, ты наконец до чего-нибудь додумаешься. До свидания, Том.

Она махнула зонтом, и Темный лорд исчез.

— Теперь вы трое, — сказала красавица, поворачиваясь к ним.

Розовый язычок выскользнул из ее рта, облизал губы и скрылся.

— Ты можешь пройти, принц, если хочешь, — сказала незнакомка, — и ты тоже, герой. Я награжу вас дивными дарами в честь нашей встречи над рекой. Но мост не кончится, пока вы идете вместе с ней, — красавица указала зонтом на Грейс.

— Что? — сказал Рон.

— Нет, — сказал Гарри.

— Я понимаю, — сказала Грейс.

Чувствуя, что сердце начинает рваться от боли, Рон потянул ее к себе, схватил в объятия. Такая хрупкая, такая юная, такая одинокая.

— Пожалуйста, — сказал он, толком не соображая, что говорит, — отсюда уже виден тот берег! Смотрите, вон там — это церковь на площади Св. Михаила, а там наша школа, мы почти дошли! Что вам стоит, вы же можете просто отпустить нас... всех, пожалуйста, ей же всего пятнадцать! Она столько училась, пожалуйста, она... так старалась... Мы же почти дошли, почти дошли...

Эванс тоже начал что-то объяснять.

— Если бы меня можно было уговорить, — сказала незнакомка, ее лицо менялось, оплывало, — никто бы не умирал. Ей некуда возвращаться. Хочешь, я покажу тебе, герой, как сейчас выглядит тело, что ты так нежно обнимаешь?

Рука Грейс дрогнула.

— Я остаюсь, — сказал Гарри.

Рон молчал, прислушиваясь к грохоту рушащихся в душе надежд.

— Умоляю Вас, — снова начал он, это прозвучало так жалко и безнадежно, что продолжать не было смысла.

— Не плачь, — сказал Грейс, — пожалуйста, Рон, у тебя все будет хорошо.

— Тогда я тоже останусь! — сказал Рон, вздергивая голову.

Небо было черным, прозрачные слезы текли под мостом, пролитые миллионами живших прежде — так же бесполезно, как сейчас он проливал свои. Сгусток мрака, в который обратилась незнакомка, бездонным провалом перегородил путь. Эванс шагнул к Рону с другой стороны. Его зеленые глаза сверкали весело и бесстрашно.

— Брось, Кейсли. Грейс права, тебя ждут дома. Сам видишь, какой мостяра вышел из вздохов о тебе, а? Тебе надо идти, понимаешь? А мы тут.., — его лицо все было в предвкушении приключений.

— Рон, ты должен, — сказала Грейс. Даже сейчас она умудрялась говорить с интонациями школьной старосты, читающей нравоучения прогульщику, — ты просто ДОЛЖЕН, иначе все будет напрасным!

— Как давно ты знала? — спросил он горько, чувствуя, что начинает поддаваться, что в конце концов даст себя уговорить, и отчаянно презирая себя за это.

— Как давно, — карие в крапинку глаза виновато покосились в сторону, — ну, почти с самого начала... когда книга отказалась от моей крови, помнишь? Я и до этого чувствовала, что что-то не так.. Понимаешь, мне казалось, что я помнила, будто что-то укололо меня в сердце, еще там, дома, перед школой... бабушка открыла дверь тому мужчине... И этот постоянный холод, и чувство, что... не знаю, словно я на самом деле — одна из этих птиц, летящих над лесом, не могу объяснить лучше. Ты не поймешь, это такое дикое чувство, — она усмехнулась своей новой, взрослой и печальной, усмешкой, — нужно быть мертвым, чтобы понять это.

— Ты вела меня через лес, зная, что не сможешь пройти сама, — сказал он неверящим голосом, — все это время ты знала, все эти поцелуи, ты просто позволяла мне, чтобы поддержать, чтобы я мог... чтобы я шел дальше...

— Нет, Ронни, — Грейс обвила его руками, удерживая, он глядел в ее карие глаза и не мог наглядеться, — нет, мне нравилось целовать тебя... Если бы все было иначе... Но я не нужна тебе такая, пойми, меня уже нет. Тебя ждет Лора, мама...

— Что — иначе? Если бы ничего этого не было, — он обвел рукой еле видную сквозь слезы реку, городок впереди, — ты бы продолжала не замечать меня, для тебя всегда был только Гарри... какая Лора, совсем с ума сошла? Я не помню, как она выглядит, я... я ведь действительно люблю тебя, Харт, только тебя... можешь ты, наконец, понять...

— Тшш. Я не знаю, что было бы, если бы, — сказала Грейс устало, — никто не знает, верно? Ты должен идти, Рон, ради своей семьи.

— Давай, Кейсли, — кивнул Эванс серьезно, — передавай там от нас приветы, ОК? Мы тут не пропадем, не бойся.

— Да, — прошептала Грейс, — все будет хорошо. Иди, Рон. В конце концов, сюда ты всегда успеешь попасть, верно?

— Принцесса права, — сказала темнота впереди, — проход не будет открыт вечно, герой. Прими мой дар и иди. Мы еще увидимся, обещаю.

Он сделал шаг. Он слышал, как сзади него хлопнула дверца грузовика и тьма сказала Гарри:

— Раз ты остался, у меня есть задание для тебя, принц.

**

Второй за утро звонок вырвал Симуса из дремы, в которую он погрузился после завтрака. На этот раз звонили Фред с Биллом. О'Харе достаточно было выслушать первые два слова, чтобы сонливость немедленно пропала.

— Только он? — переспросил он трубку, — да, да, где?

Блейз скорчил вопросительную рожу.

— Жизнь налаживается, — сказал Симус, нажимая отбой, — никогда бы не поверил, что такое возможно.

— Что?

— Рон нашелся, — блаженно ухмыляясь, заявил О'Хара, — прикинь — живой! Сейчас в больнице. Ты просто представить не можешь, Блейз, какая чернуха тут творилась...

Блейз ответил беззаботной ухмылкой.

— Ну и? — сказал он, — будем отмечать?

О'Хара улыбнулся еще шире.

— Я куплю тебе бутылку лучшего шампанского, черная ты морда, — сказал он, — блин, словно гора с плеч! Этот идиот Рон, надо же было так влипнуть!

— Лучше пару пузырей нормального портвейна, — благоразумно возразил Блейз, — а что с той девчонкой, как ее?

**

Он слышал, как тоненький голосок крикнул ему вслед:

— Обязательно будь счастлив! Пожалуйста!

Рон обернулся, увидел, что стоит на берегу реки в заброшенной части парка, где когда-то наткнулся на ранец Грейс, на секунду поймал в воздухе исчезающие очертания моста, выронил из руки белый дамский зонтик и потерял сознание.