Учитель (джен)

— Директор…

— Да, Северус?

— Позовите сюда Поттеров, прошу Вас! Мне нужно их предупредить.

— Хорошо, мальчик мой. Но ты напрасно беспокоишься, — я уверен в их безопасности.

— А Темный Лорд уверен, что знает их место жительства! И этот человек зря слов на ветер не бросает. Завтра, в ночь Самайна, он собрался туда. Как вы не понимаете, он убьет ее! — Снейп закрыл лицо руками, едва сдерживая наступавшее отчаяние.

Дамблдор положил руку ему на плечо:

— Я вызову Джеймса, Лили он просил не трогать, у них болеет маленький Гарри и она пока с ним. Но повторяю, я полностью уверен. Заклятье фиделиус невозможно обойти!

— Директор, вы их Хранитель? Потому что если нет, то это кто-то из дружков Поттера, а им нельзя доверять, особенно оборотню. Даже если они не предатели, человека легко поймать и долго пытать или шантажировать, чтобы получить «добровольную» помощь. Вы точно знаете, где сейчас находится их Хранитель?

— Северус, ты прекрасно понимаешь, что я не назову тебе имя Хранителя. Тебе недостаточно моего слова? Ладно, услышь то же самое и от Джеймса.

Пламя в камине взревело и позеленело, впуская в кабинет Джеймса Поттера. Гарри с удивлением отметил, что тот, в отличии от Снейпа, почти не изменился со школы, разве что стал лучше следить за собой, и сейчас хвастал дорогой одеждой, уложенными с гелем волосами и аккуратным маникюром. Гарри поймал себя на мысли, что отец в таком виде напоминает Люциуса Малфоя — такой же ухоженный аристократ, наследник чистокровного рода, снисходит до разговора с нижестоящими. Хотя высокомерие Поттера было другого рода — он не вел себя так с окружающими, а явно надел маску презрения ради школьного врага.

— Вы хотели со мной поговорить, директор? — Джеймс слегка наклонил голову в приветствии, будто не замечая наличия в кабинете еще одного человека. Снейп замер мрачной статуей, сложив руки на груди и глядя в пол.

— Да, мальчик мой! — Гарри с усмешкой подумал, что Дамблдор способен обратиться с этой фразой даже к Тому Риддлу.— Думаю, вам с Северусом надо поговорить, я оставлю вас. — Директор вышел из кабинета.

— Мне не о чем говорить с грязным Пожирателем смерти, верно, Сопливус?! — Джеймс развернулся было к камину.

— Выслушай меня, Джеймс, — через силу выдавил Снейп, называя врага именем, а не прозвищем, — прошу тебя, выслушай!

— О, великий слизеринский гений снизошел до просьб?

Гарри подумал, как по-детски ведет себя отец, на фоне такого взрослого и как будто даже постаревшего зельевара. Разве Джеймс не понимает, что игры кончились и это война? Очевидно, Джеймс не понимал:

— И что на этот раз нужно Сопливчику? Утереть мокрый носик?

— Джеймс, я знаю, что ты уверен в защите своей… в защите Лили. Но я попросил бы тебя удостовериться, потому что Темный Лорд уверен в обратном. Кого ты сделал Хранителем тайны? Блэка? Ты уверен, что ему можно доверять? Его семья вся…

— Снейп, тебя это не касается. Я вовсе не хочу, чтобы ты сдал нас своему хозяину. И учти, мы еще встретимся, когда ты не будешь под защитой директора, и я еще приволоку тебя в Аврорат. Готовься к скорой встрече с дементорами, Пожиратель.

— Джеймс, я ушел от него, я предал его, чтобы защитить Лили. Причем тут детские обиды — ты же знаешь, я никогда бы не сделал ей зла.

— Она теперь моя жена и растит моего сына, а ты — неудачник, на тебя охотится Аврорат, и у тебя нет ни единого шанса избежать Азкабана, сколько бы не прикрывал тебя Дамблдор. И ты хочешь, чтобы я поверил тебе? Ты просто завидуешь и думаешь, как сдать нас Волдеморту!

— Ты храбр и безрассуден, но сделай это ради Лили. Проверь своего Хранителя! Позови сюда Блэка, пусть он покажет левую руку.

— Я доверяю другу, но чтобы успокоить твою паранойю, я позову Сириуса…— Джеймс подошел к камину и сунул голову в пламя, кинув летучего пороха. — Бродяга, загляни на минуту в кабинет Дамблдора.

Спустя минуту из камина вышел Блэк.

— Привет, дружище! О, и Сопливус тут? Наконец заберешь его в Аврорат?

— Нет, к сожалению, директор пока не отдает. Но он свое получит, Бродяга, клянусь тебе.

Снейп молча наблюдал диалог двоих Мародеров, пока не решил вмешаться:

— Блэк, ты Хранитель Поттеров?

— А тебе-то что, если и так?

— Покажи руку.

— А ты свою? Впрочем я и без того знаю, что ты ублюдочный Пожиратель, спрятавшийся за спину директора.

Снейп согласно кивнул и молча закатал рукав. Черная Метка словно выжжена на бледной коже.

— Мне после того, как я вас предупредил, все равно не жить, смотрите.

Сириус сунул ему под нос свою руку:

— Смотри, ублюдок! Видишь, что такое чистая совесть? Или давно забыл, что это такое?

— Ты точно их Хранитель?

— Это тебя не касается. И можешь доложить об этом своему хозяину. Гриффиндорцы его не боятся!

— Только дураки его не боятся.

— Запугиваешь, гад?

— Советую.

Снейпа трясло от гнева, но он глубоко вздохнул и взял себя в руки. Зельевар поднял глаза, и Гарри в которых раз увидел в них отчаяние, боль и мрачную решимость. В кабинет вошел Дамблдор.

— Мы уже уходим, директор, — произнес Джеймс и вместе с Сириусом направился к камину.

— Нет! — Снейп сжал кулаки так, что побелели костяшки пальцев, его щеки пылали.

— Что еще тебе надо, Пожиратель? — не сдержался Сириус.

Дамблдор с укором посмотрел на него, но промолчал.

— Если это не Блэк, тогда Петтигрю. Проверь его тоже, Джеймс! Проверь, Лили должна быть в полной безопасности! Я могу дать сыворотку правды…— Снейп почти умолял.

— Теперь ты будешь подозревать моих друзей по очереди, а, Сопливус? Сначала Бродяга, потом Хвостик, а когда мы ничего не обнаружим, прикажешь позвать Луни? Хватит! Это вам, слизеринцам, не доступны такие чувства как доверие и преданная дружба навсегда. Гриффиндорцы держат свое слово! И не надо мне твоих зелий — я не собираюсь травить своих друзей! — Джеймс был в бешенстве.

Снейп не ответил, пытаясь совладать со своей яростью. Несколько секунд спустя Гарри с огромным изумлением наблюдал за тем, как гордый зельевар медленно опускается на колени.

— Я знаю, Джеймс, ты мечтал об этом моменте все семь лет обучения в школе. Ты издевался надо мной и повторял, что заставишь меня умолять. Наслаждайся, ты победил. Я умоляю тебя, проверь Хранителя!

Дамблдор был изумлен не меньше Гарри, а Мародеры синхронно расхохотались:

— Да, Сопливус, это представление стоило затраченного получаса. Однако больше я на него тратить не собираюсь. Не знаю, каковы твои мерзкие планы на этот раз, но твоя ловушка сорвалась. Я ухожу, мне пора к моей Лили, — выделив предпоследнее слово, произнес Джеймс, а затем, картинно откланявшись, кинул в камин горсть пороха, и вместе с Сириусом исчез в пламени. Снейп, все еще стоявший на коленях, медленно повалился на пол в безмолвном крике отчаяния.

* * *

Снова кабинет Дамблдора.

В кресле сидел Снейп, над ним склонился мрачный Дамблдор. Северус рыдал, пряча лицо в ладонях, раскачиваясь в кресле и временами почти срываясь на вой, словно раненый зверь. Это продолжалось довольно долго; все это время директор молча наблюдал за молодым волшебником. Наконец Снейп поднял лицо, искаженное страданием:

— Я думал… вы должны были спасти ее… их…

Дамблдор быстро ответил, будто давно заготовил ответ:

— Она и Джеймс доверили свою судьбу не тому человеку. Как и ты, Северус. Разве ты не надеялся, что Лорд Волдеморт ее пощадит?

Гарри задохнулся от несправедливости: как и Снейп, он видел, что директор только что отказался отвечать на обвинения, переложив вину на зельевара и Темного Лорда. Молодой Снейп в кресле отрывисто дышал и мотал головой из стороны в сторону, будто не в силах поверить в то, что говорил ему директор. Тем временем, Дамблдор продолжил:

— Ее мальчик выжил.

Снейп отрицательно мотнул головой и слегка пожал плечами, показывая, что это его совершенно не интересует.

— Ее сын жив. У него ее глаза, в точности такие же. Ты помнишь форму и цвет глаз Лили Эванс, не так ли?

Гарри подумал, что это слишком жестоко по отношению к раздавленному горем человеку. Он сам словно физически ощущал боль, повисшую в кабинете.

— Хватит! — закричал Снейп, в отчаянии впиваясь зубами в собственную ладонь. Через какое-то время Гарри смог разобрать сквозь всхлипы отдельные слова. — Ушла… мертва… я хочу… пусть лучше бы я умер…

— Это раскаяние, Северус? — спросил Дамблдор. Не дождавшись ответа, он продолжил, и голос его теперь звучал холодно и жестко. — Какая польза была бы от твоей смерти? Если ты любил Лили Эванс, если ты действительно любил ее, то твой дальнейший путь мне ясен.

Снейп поднял на него глаза, совершенно не понимая мысли директора.

— Что… что вы имеете в виду?

— Ты знаешь, как и почему она умерла. Сделай так, чтобы это было не напрасно. Помоги мне защитить сына Лили.

— Ему не нужна защита. Темный Лорд исчез.

— Темный Лорд вернется, и Гарри Поттер тогда будет в большой опасности.

Наступила пауза, во время которой Снейп пытался взять себя в руки, и это начало у него получаться. Он стал дышать ровнее, утер лицо платком и совладал с эмоциями. Теперь страдание можно было разглядеть только внимательно посмотрев ему в глаза. Наконец он сказал:

— Хорошо. Хорошо. Я сделаю, все, что вы просите, директор. Мне все равно больше не зачем жить. Когда я стану не нужен вам, я успею умереть. Но обещайте, что никому не расскажете об этом. Никому не откроете, почему я подчиняюсь вам.

— Я хочу для тебя жизни, Северус, — необычайно мягко произнес директор. — Жизни, которую ты по молодости лет так не ценишь. Хорошо, я никому не скажу о нашем разговоре, пока ты сам не позволишь.

Снейп кивнул и в кабинете воцарилось молчание.

— Теперь о тебе, Северус. Сколько убийств ты успел совершить на службе Лорду Волдеморту?

Снейп поднял глаза на Дамблдора, будто желая понять его намерения, потом выдохнул:

— Четыре.

— А сколько раз пытал невинных?

— Я сбился со счета, директор.

Дамблдор внимательно вглядывался в его глаза:

— Ты раскаиваешься, Северус?

— Да, но что толку?

— Я оставлю тебя на посту преподавателя зельеварения. Но если ты хоть раз позволишь себе применить насилие без моего разрешения или крайней необходимости…

— Я понял, директор. Я могу идти?

— Еще одно, Северус. Ты ведь понимаешь, что за все надо платить?

— Да, директор, — в голосе послышалась настороженность.

— Аврорат уже дважды за сегодня связывался со мной по твоему поводу. Мне жаль, Северус, но они будут здесь через час.

Лицо Снейпа снова исказила гримаса отчаяния:

— Нет, директор! Они отправят меня в Азкабан! Дементоры… я… я не выдержу сейчас, директор. Не отдавайте меня им, умоляю!

Дамблдор покачал головой:

— Мальчик мой, я ничего не могу сделать. Я вытащу тебя оттуда, но для этого нужно время. Связаться с Министром, с моими старыми знакомыми… настроить Визенгамот… Ты ведь понимаешь, что это не делается за один день?

Губы Снейпа дрожали, лицо стало пепельно-серым:

— День? Я сойду с ума там за час… Снова ее труп, окровавленный, заваленный обломками… безжизненные глаза… я не смогу, избавьте меня от этого, умоляю!

— Северус, Северус… даже сейчас ты вспоминаешь Лили, а не другие свои жертвы. Разве ты еще не понял, что своей рукой оборвал четыре жизни? Ты сказал мне, что раскаиваешься…

— Я шпионил для вас почти год, я сдал вам моих друзей, я изменил себе, сломал свою судьбу и согласился на преподавание в этой несчастной школе! Я согласился делать это и Мерлин знает что еще в будущем, столько, сколько понадобится. Вам мало этой платы? Накажите меня. Круцио, другие пыточные… Любую боль, директор! Только не отдавайте меня им, умоляю! Только не в Азкабан. Не дементоры! Вы же можете просить, чтобы меня допрашивали в Аврорате? Прошу вас…

— Нет, Северус, боюсь, это не в моей власти. Но я вытащу тебя оттуда, обещаю.

Снейп нахмурился, но спустя полминуты кивнул, и его рот скривился в ухмылке:

— Конечно вытащите, директор. Вам ведь нужна ваша пешка в здравом уме, верно? — от этих слов веяло непередаваемой горечью. — А я уже почти успел поверить, что дорог вам как человек… Хорошо, директор, я отдал в ваши руки свою жизнь — распоряжайтесь ей.

На лицо молодого человека словно упала каменная маска, не изменившаяся с приходом авроров. Он послушно отдал им палочку, не делая ни единой попытки к сопротивлению, и только на прощание кинул на Дамблдора один-единственный умоляющий взгляд. Директор отвел глаза и кивнул аврорам.

* * *

Кабинет исчез, но тут же возник вновь. Дамблдор выглядел постаревшим на несколько лет, Снейп ходил взад-вперед по кабинету.

— … заурядный, высокомерный, как его отец, неисправимый нарушитель, получающий удовольствие от своей славы, жадный до внимания и дерзкий… он хамит мне с первого урока, для него не писаны правила…

— Ты видишь то, что хочешь, Северус, — отстраненно произнес Дамблдор, будто думая о чем-то другом. — Другие преподаватели отмечают ум, скромность, привлекательность и талант мальчика. Определенно, он многое унаследовал от своей матери.

Через минуту Дамблдор, не поднимая глаз, добавил:

— Да, вот еще что: присмотри-ка за Квирреллом.

* * *

Дамблдор и Снейп стояли в коридоре замка, наблюдая, как студенты расходились по фаультетским спальням после Святочного Бала.

— Ну что? — пробормотал Дамблдор.

— Метка Каркарова тоже темнеет. Он в панике, он боится наказания, вы знаете, как сильно он помог Министерству после падения Темного Лорда, — Снейп посмотрел в глаза собеседника. — Каркаров собирается бежать, если Метка загорится.

— Неужели? — мягко сказал Дамблдор, покачивая головой и провожая глазами Флер Делакур и Роджера Девиса, которые, хихикая, прощались в коридоре. — И тебе хотелось бы к нему присоединиться?

В голосе Дамблдора слышались насмешливые нотки.

— Нет, — отрезал Снейп, останавливая взгляд на фигурах Флер и Рождера. — Я не такой трус.

— Действительно, — согласился Дамблдор, — ты гораздо храбрее Игоря Каркарова. Ты знаешь, иногда мне кажется, мы распределяем по факультетам слишком быстро…

Снейп выглядел удивленным и задетым словами директора, но тот, словно не замечая его реакции, продолжил:

— Когда… когда твой бывший хозяин вернется… ты знаешь, о чем я хочу тебя попросить?

— Но Дамблдор! Вы сами заявили в Министерстве, что я ваш шпион. Все эти годы я не общался с бывшей компанией, а последние три года активно противодействовал его возвращению — вспомните хотя бы Квиррела. Как вы представляете себе мое возвращение?

— Я не говорю, что это будет легко, мальчик мой. Но для нас определенно слишком важно иметь своего шпиона в стане врага. Я не могу позволить себе даже не сделать попытки в этом направлении. Разве не ты утверждал сейчас, что не боишься?

Лицо Снейпа скривилось, будто от боли.

— Альбус, я действительно не боюсь. Но мне кажется, вы слабо представляете, о чем просите меня и чего мне будет стоить возвращение в ряды Пожирателей. Тем не менее, я приложу все усилия. Вынужден, однако, предупредить, что если мне и удастся вернуться туда, я вряд ли буду приближен, особенно на первых порах.

— Ничего. Я дам тебе достаточно информации, чтобы ты мог укрепить свое положение.

* * *

Дамблдор и Снейп снова находились в кабинете директора. За окнами было темно, Снейп сидел в кресле, в клетке чистил перья феникс, а Дамблдор быстро говорил, расхаживая по кабинету:

— Слушай меня внимательно, мальчик мой, это очень важно. Гарри не должен знать это до последнего момента. Боюсь, у меня не будет возможности сообщить ему лично… Тогда он должен будет узнать это от тебя. Придет время, когда Лорд Волдеморт будет волноваться за жизнь своей змеи.

— За жизнь Нагини? — Снейп был удивлен.

— Совершенно верно. Если наступит время, когда Лорд Волдеморт не будет поручать ей выполнять свои приказы, а будет держать ее под магической защитой, в таком случае, я думаю, будет вернее сказать Гарри.

— Что сказать Гарри? — в голосе зельевара слышались интонации почуявшего опасность зверя. Дамблдор сделал глубокий вдох и закрыл глаза.

— Сказать ему, что в ту ночь, когда Лорд Волдеморт пытался убить его, когда Лили поставила свою жизнь, как щит, между ними, Смертельное проклятье отскочило в Лорда Волдеморта, и часть души Волдеморта, отделившись от целого, вселилась в единственное живое существо, оставшееся в здании. Часть души Лорда Волдеморта живет в Гарри, поэтому он может говорить со змеями, и это дает ему связь с разумом Лорда Волдеморта, которую никто не мог объяснить. И пока эта часть души, упущенная Волдемортом, находится в Гарри, Волдеморт не может умереть. Гарри является его хоркруксом — ты ведь знаешь, что это, Северус?

Гарри смотрел на них, будто находился в конце долгого туннеля, кровь стучала у него в ушах, перед глазами потемнело. Тем не менее, до него еще доносились голоса собеседников.

— Это предмет, хранящий часть души мага, насколько я понимаю. Предмет, а не живое существо!

— К сожалению, магия позволяет сделать хоркрукс и из живого существа. Змеи, например, или человека.

— Мальчик… должен умереть? — спросил Снейп внезапно севшим голосом.

— Волдеморт сам должен сделать это, Северус. Это — самое главное, — жестко произнес директор.

Последовала долгая пауза. Снейп выглядел ошарашенным, но справился с собой:

— Я думал…что все эти годы… мы защищаем его ради нее. Ради Лили.

— Мы защищаем его, потому что было важно обучить его, воспитать, дать ощутить свою силу, — произнес Дамблдор, закрывая глаза, чтобы не встречаться взглядом с собеседником. — Все это время связь между ними становилась все сильнее и сильнее. Иногда мне казалось, что он догадывается об этом. И, если я действительно его знаю, он примет это, и встретит свою смерть, и это станет настоящим концом Лорда Волдеморта.

Снейп был в ужасе. Он поднял палочку и направил ее на так и не открывшего глаза директора, затем подумал и опустил руку. Когда он заговорил, казалось, что он справился с эмоциями, вернувшись к деловому тону:

— Вы сохранили ему жизнь, чтобы он мог умереть в подходящий момент?

Дамблдор открыл глаза.

— Что тебя удивляет, Северус? Сколько мужчин и женщин умерли у тебя на глазах?

— В последнее время — только те, кого мне не удалось спасти, — с горечью произнес Снейп. Он встал с кресла.

— Вы меня использовали.

— Что ты имеешь в виду?

— Я шпионил для вас, лгал ради вас, подверг себя смертельной опасности ради вас. Я принял жизнь вместо смерти, хотя жизнь для меня уже много лет — затянувшаяся пытка. Я перенес Азкабан и допросы в аврорате, позор и всеобщее презрение. Вернулся к Лорду, едва выжил при возвращении, убивал и пытал по его приказу, чтобы заслужить его доверие. Сделал все, чтобы защитить сына Лили Поттер, потому что вы, именно вы однажды велели мне жить ради этого. А теперь вы говорите, что выращивали его, как свинью на убой…

— Очень трогательно, Северус, — серьезно сказал Дамблдор. — Ты наконец-то повзрослел настолько, что стал заботиться о мальчике?

— О нем? — закричал Снейп. — Экспекто Патронум!

С кончика его палочки сорвалась серебряная лань. Она приземлилась на пол кабинета, пробежала по нему и выпрыгнула в окно. Дамблдор выглядел удивленным. Он смотрел, как лань улетела вдаль, затем повернулся к зельевару, глаза которого были полны слез.

— Спустя все это время?