Дом разделённый (джен)

На следующий день в классе Вайолет не стала разговаривать ни с Тедди, ни с Каем, ни с Дьюи. Всякий раз, когда кто-нибудь из них пытался с ней заговорить, она отворачивалась, а на пути у них возникали Нагаина, Десима и Бернис. Даже другие слизеринцы выглядели готовыми вмешаться, если кто-нибудь из троих мальчиков двинется к Вайолет.

Тедди попытался ещё раз поговорить с ней, когда ученики столпились в Большом зале на празднике Хэллоуина, но слизеринцы снова встали перед ним.

— Вайолет, пожалуйста!

— Пойми намёк, малец! — воскликнул Мортимер Тиквейт, толкая его обратно к гриффиндорскому столу. — А теперь убирайся, если не хочешь хуже!

Этот Хэллоуин был грустным и удручающим. Хлои пыталась подбодрить Тедди, но он чувствовал себя ужасно и продолжал смотреть на места, где сидели Роджер Дрокер и его друзья, которые, как он подозревал, устроили засаду на Вайолет.

— Тедди, это ужасно, что случилось с Вайолет, — сказала Хлои. — Но также ужасно, что она винит тебя, тебе не кажется? Если она действительно думает, что ты сделал бы такое со своей кузиной...

Он встал из-за стола и направился обратно в гостиную Гриффиндора, чтобы подождать там один. Однако когда гриффиндорцы тоже начали возвращаться, он встал перед Роджером.

— Она вдвое меньше тебя, трус! — крикнул он Роджеру. — Что за псих делает такое с девчонкой?

— Нечего хныкать, Люпин! — усмехнулся Роджер. — Она змея! Ты должен держаться своего факультета!

— Ты не гриффиндорец!

Тедди был готов затеять драку прямо здесь, в общей комнате, но Колин и Альфред удержали его, а между ними встал Дэнни Бойл.

— Иди спать, Люпин! — приказал староста. — Иди спать прямо сейчас!

Как и предсказывал профессор Лонгботтом, дела пошли ещё хуже.

Слизеринцы отомстили Роджеру и его друзьям. Его и троих других четверокурсников нашли связанными вместе обнажёнными в туалете Миртл. Однако их не просто оставили в униженном виде — над ними довольно серьёзно поработали. Их уши превратились в цветную капусту, глаза раздулись настолько, что болезненно выпирали из глазниц, и они были поражены массивными фурункулами. Это выходило далеко за рамки шутки; все мальчики провели большую часть недели в лазарете.

Точно так же, как Вайолет не говорила, кто устроил на неё засаду, Роджер и его друзья заявили, что не видели, кто на них напал. Но они были лишь первыми из постоянного потока учеников в Больничное крыло, и мадам Помфри заявила, что отправка кого-то в больницу святого Мунго — или ещё похуже — лишь вопрос времени.

Никто никогда не признавался в содеянном. Гриффиндорцы и слизеринцы практически находились в состоянии войны, приказывая всем свидетелям их стычек держать язык за зубами. Угрозы со стороны учителей и директора не приносили результата.

Первая неделя ноября выдалась холодной, тоскливой и мрачной — как раз на начало сезона квиддича. Первый матч был Гриффиндор против Слизерина.

Ученики и учителя заполнили трибуны, несмотря на серый дождь. Все ждали этой игры одновременно с нетерпением и страхом. Соперничество Гриффиндора и Слизерина и в лучшие годы было легендарным, а в этом году обе палаты подошли к матчу как к военному сражению. Последние два года кубок по квиддичу выигрывал Слизерин. На трибунах Гриффиндора несколько семикурсников начали скандировать воинственные кричалки, больше походившие на подстрекательство к бунту. С трибун Слизерина барабаны выстукивали военный марш.

Команды вышли на поле под вопли приветствий. Они больше походили на гладиаторов, марширующих в амфитеатр. Гриффиндорцы носили красное и золотое, но сейчас в их одежде преобладал кроваво-красный, а некоторые украсили свою форму блестящими шипами. Слизеринцы везде, где только могли, добавили к своему снаряжению кожаные ремни и металлические заклёпки. Тренер Мэннок нахмурился и заставил нескольких игроков с обеих сторон снять с ботинок шипы и стальные подковы, а также проверил перчатки всех игроков.

— Ну только посмотрите на него! — воскликнул Эдгар с хаффлпаффской трибуны. — Он прямо танк!

Он показал на Хью Транчера, слизеринского загонщика. Дьюи точно не знал, что Эдгар имел в виду под «танком», но суть была ясна. Хью выглядел так, будто он мог бы отбивать бладжеры голыми руками. Дьюи боялся за гриффиндорцев, попадись те на его пути.

Рейвенкловцы в основном болели за гриффиндорцев, хотя Кай чувствовал некоторую симпатию к слизеринцам после того, что произошло с Вайолет. Он безуспешно попытался занять место рядом с Коннором и Родни, а не с Гилбертом, но магглорождённый мальчик сел рядом с ним. Кай приготовился, что ему придётся на протяжении всей игры отвечать на вопросы о квиддиче.

Тренер Мэннок, наконец, закончил снимать наиболее смертоносные украшения с формы обеих команд и попросил капитанов пожать друг другу руки.

— Хочу увидеть чистую и дружескую игру! — скомандовал он.

Капитаны Гриффиндора и Слизерина так жёстко сжали друг другу руки, что многим зрителям показалось, будто они слышат хруст костей.

— Чистую и дружескую, — фыркнул Кай.

Когда Мэннок просвистел, игроки мигом взлетели в воздух. Затем начался самый кровавый матч в истории Хогвартса.

Гриффиндорцы были отличными летунами и, очевидно, выучили множество сложных манёвров, изучая профессиональных игроков в квиддич. Тедди слышал, как старшие ученики говорили, что это их лучшая команда за последние годы. Но команда Слизерина была бесстрашной и агрессивной. Они гордились количеством нанесённых ранений игрокам других команд и в прошлом году так и остались непобежденными.

Слизеринцы полагались на наступательную стратегию полёта сомкнутым строем, в то время как гриффиндорцы летали вокруг их строя, пытаясь перехитрить их. Гриффиндорские охотники намеренно набросились бы на своих слизеринских коллег, если бы те не смогли найти возможность овладеть квоффлом. Слизеринский охотник отбил квоффл прямо в голову одного из гриффиндорских охотников. Загонщики обеих команд кружили друг вокруг друга и гоняли бладжеры взад и вперёд. За первые десять минут игры три игрока были сбиты с метлы, а одного пришлось унести с поля и заменить запасным охотником.

Ловцом Гриффиндора была третьекурсница по имени Ханна Холмс, а Слизерина — Элизабет Крупп. Временами, они, казалось, были более сосредоточены не на снитче, а на попытках вбить друг друга в землю. Когда тренер Мэннок не смотрел, они пинали ногой метлу соперницы или наносили друг другу удары локтями в лицо.

Дьюи и Кай кратко изложили своим магглорождённым сокурсникам термины квиддича «блэггинг», «блэтчинг», «блуртинг» и «подтасовка»; обе команды, казалось, были полны решимости показать зрителям все возможные виды нарушений. Хью столкнулся сразу с двумя игроками Гриффиндора и отправил их обоих на землю. Один не встал. Гриффиндорские загонщики начали преследовать Хью и наносить по нему удары ногами, когда не могли поразить его бладжером. Затем они резко изменили тактику, и один из них взлетел на пути Крупп, а другой направил в неё бладжер сзади. Она попыталась уклониться от бладжера и влетела лицом прямо в метлу гриффиндорского охотника, став третьим игроком, удалённым с поля. Её заменой стал новичок-второкурсник, который, тем не менее, был весьма решительным; В следующий раз, когда Холмс попыталась прижать его к стене стадиона, он схватил её за волосы и затормозил так быстро, что чуть не сдёрнул её с метлы. Они начали драться в воздухе, и тренеру Мэнноку пришлось просвистеть и вывести обоих из игры.

Обе команды были вынуждены призвать запасных ловцов, и, казалось, снитч поймают не скоро. Полдюжины мётел тоже были заменены из-за постоянных столкновений. Некоторые игроки отправились в лазарет; другие продолжали играть со сломанными пальцами, вывихнутыми лодыжками, отсутствующими зубами и переломанными рёбрами. Охотники отскакивали от стен стадиона, сражались с загонщиками и друг с другом, используя квоффлы в качестве оружия, когда им не удавалось забить гол. Загонщики бросались друг на друга, размахивая битами по всему, что двигалось. Даже бладжеры, казалось, жаждали крови, пронзая воздух, словно пушечные ядра.

— Это ужасно! — воскликнула Хлои, закрыв глаза, когда произошло ещё одно костоломное столкновение.

— Да, это так, — согласился Тедди. Он смотрел через поле, на трибуны Слизерина.

Офилия Карайт сидела впереди, аплодируя каждому голу Слизерина, но в остальном сохраняла хладнокровие и бесстрастность, какой бы напряжённой ни была игра, но позади неё слизеринцы сходили с ума каждый раз, когда они забивали или игрок Гриффиндора получал ранение. Только Вайолет оставалась такой же бесстрастной, как и Офилия. Но она ни разу не посмотрела в сторону Тедди.

— Ну и кровавая баня! — заявил Гилберт на трибунах Рейвенкло. — В этой игре всегда всё так жутко?

— Нет, — ответил Кай, который всерьёз начал задаваться вопросом, не погибнет ли сегодня кто-нибудь.

— Это настоящая война! — громко воскликнул Эдгар на хаффлпаффской трибуне.

— Ну, так можно сказать, — пробормотал Дьюи.

Дождь усилился. На преподавательской трибуне профессор Ллевеллин качала головой каждый раз, когда происходило очередное нарушение. В истории Хогвартса ни одна игра по квиддичу не отменялась из-за погоды, нарушений или ранений. Но директор выглядела так, словно вот-вот уже готова прекратить игру.

Незадолго до захода солнца два неопытных ловца дёрнули мётлы за cнитчем и столкнулись, борясь, колотя, кусая и бодая друг друга головами прямо перед тем, как они оба врезались в землю; их мётлы полетели в разные стороны. Гриффиндорский ловец застонал и перевернулся, отталкивая от себя слизеринского ловца и показывая снитч, прижатый к груди. Игра завершилась со счётом 380:290 победой Гриффиндора. Трибуны взорвались аплодисментами и рёвом гриффиндорцев, криками и улюлюканьями со стороны слизеринцев, но все почувствовали облегчение, что игра окончилась.

Когда все вернулись в замок, быстро разнеслась новость: пропали ещё две палочки. Одна принадлежала второкурснику Гриффиндора, считавшему, что её украли, когда он смотрел игру. Другой жертвой кражи стала Элизабет Крупп, палочку которой можно было взять в любой момент между тем, как её унесли с поля, и тем, пока она лежала в Больничном крыле.

* * *

— Если так будет и дальше, директриса, наверное, допросит всех с сывороткой правды, — предположил Дьюи.

— Приготовить сыворотку правды не так-то просто, — ответил Кай. — И я не уверен, что министерство позволило бы ей, даже если бы она того захотела.

— Ну, судя по тому, как идут дела, её действительно могут в конце года заменить. А то обстановка здесь уже попала на страницы «Ежедневного Пророка». Мой папа даже написал мне, мне, чтобы я не вмешивался во все эти драки, — Дьюи закатил глаза. — Как будто у нас есть выбор, ведь гриффиндорцы и слизеринцы каждый день нападают друг друга в коридорах!

— Не только гриффиндорцы и слизеринцы, — пробормотал Тедди. Он был весьма угрюм после печальных событий 30 октября.

— Это правда, — признал Кай. — Но в основном гриффиндорцы и слизеринцы… а также хаффлпаффцы и рейвенкловцы, кто попадает под огонь. Тедди, ты когда-нибудь перестанешь сокрушаться по Вайолет?

Тедди пристально посмотрел на Кая.

— Я не сокрушаюсь! Я просто чувствую себя ужасно из-за того, что с ней случилось! И я не могу поверить, что она считает, будто мы подговорили Дрокера и его дружков!

— Я уверен, что нет, приятель, — сказал Кай. — Она просто расстроена.

— Она просто расстроена? — повторил Тедди. — Ну, вы в Рейвенкло и впрямь умны!

Он поднялся и направился в гриффиндорскую башню.

Дьюи и Кай переглянулись, и Дьюи беспомощно пожал плечами.

— Ты пробовал с ней поговорить? — спросил Кай.

— Да, — грустно ответил Дьюи. — Но она не хочет общаться ни с кем из нас.

Тедди продолжал попытки. Он не мог говорить с Вайолет на уроке, но однажды днём после зельеварения он погнался за ней, проталкиваясь сквозь других девочек, окружавших её, не обращая внимания на их возмущённые возгласы.

— Вайолет! — воскликнул он, затормозив перед маленькой девочкой.

— Оставь меня в покое! — прошипела она, глядя вниз, чтобы не встретиться с ним взглядом. — Ты и так меня ставишь в неловкое положение! Просто убирайся, Тедди!

— Вайолет, ты же знаешь, мы не хотели, чтобы это случилось с тобой! Я бы никогда не сделал ничего подобного! Ни Кай, ни Дьюи! Мы твои друзья, Вайолет!

Она медленно подняла глаза.

— Неважно, хотел ли ты это сделать или нет, Тедди, — тихо сказала она. — Вот что происходит, когда слизеринцы дружат с неслизеринцами.

— Это неправда!

— Ты действительно тупой, не так ли? — перебила Бернис, отталкивая его в сторону.

— У Вайолет уже есть друзья, — сказала Нагаина, и четыре девушки пошли по коридору.

— Ах, проблемы с женским полом, — Тедди повернулся и увидел профессора Слагхорна, качавшего головой и цокавшего языком.

Удивительно, что этот толстяк мог так бесшумно передвигаться. Конечно, впрочем, Тедди стоял прямо перед его кабинетом.

— Не с женским полом, профессор, — грустно ответил Тедди, — а со Слизерином. Может быть, она права. Наверное, было глупо думать, что мы можем дружить...

— А вот тут ты ошибаешься, Тедди.

Слагхорн открыл дверь и жестом пригласил его в свой кабинет. Тедди, на мгновение поколебавшись, вошёл. Самым видным предметом там было шикарное кресло за великолепным столом из красного дерева, но на ярком восточном ковре стояло ещё несколько стульев. Полки были заставлены красивыми переплетёнными томами на разные темы; лишь немногие, похоже, были про зельеварение. Там же были фотографии Слагхорна, сделанные на разных этапах его жизни, обычно с кем-то ещё. Тедди узнал некоторых людей на фотографиях. Там был легендарный Альбус Дамблдор, бывшие министры магии, пожимавшие руки Слагхорну, несколько известных игроков в квиддич, а прямо за стулом, где он сел, Тедди увидел фотографию своего крёстного отца. Гарри улыбался в камеру, в то время как Слагхорн обнимал его за плечи, но Тедди показалось, что улыбка Гарри выглядела немного натянутой.

Слагхорн сел в кресло.

— Тебе сложно понять, как сильно была унижена мисс Паркинсон.

— Я знаю, что она была унижена, сэр! — запротестовал Тедди.

Действительно, ему все ещё становилось плохо каждый раз, когда он вспоминал, как Вайолет висела вверх ногами, с трусиками на виду.

— Ну, тогда осознай, что просто сказать, что ты сожалеешь, не поможет. Её гордость была сильно задета.

— Что же мне тогда делать? Я бы сам избил Дрокера и его дружков, если бы мог, но другие слизеринцы уже отомстили им.

Старый слизеринец задумчиво посмотрел на него.

— Может быть, она не верит, что ты понимаешь последствия вашей дружбы.

Плечи Тедди поникли.

— Так это я виноват, что дружу с ней?

— Нет, конечно, нет. Но для тебя дружить со слизеринкой, в принципе, нормально. Твои товарищи-гриффиндорцы могут странно на тебя смотреть, но они ведь не оскорбляют тебя из-за этого, не так ли? И слизеринцы могут относиться к тебе с подозрением, но они не охотятся на тебя в коридорах. Но с точки зрения мисс Паркинсон она рискует подвергнуться остракизму в своём собственном факультете и навлекает на себя нежелательное внимание со стороны твоего. Видишь, вы в несколько разном положении.

Тедди ещё больше сжался на стуле.

— Значит, ей хуже, чем мне, так? Я не думал, что я — эгоист, если дружу с ней.

— Ты не эгоист, Тедди, — мягко сказал Слагхорн. — Но, возможно, ты не обращал на это внимания. Ваша дружба обходится ей дороже.

— И что, мне нужно доказать, что я того стою? Мне нужно заплатить какую-то цену? Я не понимаю.

— Я считаю, — медленно произнёс Слагхорн, — что ты должен убедить её, что эта дружба действительно для тебя значима.

Тедди ещё раз подумал об этом.

— Профессор, не обижайтесь, но вам-то какое дело?

Слагхорн усмехнулся.

— Я всегда был чем-то вроде сводника. — Глаза Тедди расширились, и профессор громко рассмеялся. — Не смотри так, мой мальчик! Я не это имел в виду! Я имею в виду, что я соединяю людей с другими людьми, которые могут им помочь, друзьями, которые будут ценны в дальнейшей жизни! И мне не хотелось бы видеть, что вы с мисс Паркинсон разошлись.

Тедди не был уверен, что этот разговор его как-то просветлил. Он по-прежнему не понимал, почему Слагхорну всё это было так интересно.

На следующий день после обеда Тедди рассказал Дьюи и Каю о своём разговоре с профессором зельеварения. Хлои шла следом — казалось, пересказ Тедди её чем-то раздражал.

— Может быть, он действительно хочет сыграть в сводника! — сказал Кай.

— Что? — воскликнул Тедди, не увидев улыбки Кая и того, как он подмигнул Дьюи. — Вайолет — моя кузина! — возмущенно пояснил он.

— Вы знаете, что говорят о троюродных братьях и сёстрах, — сказал Дьюи, стараясь сохранять невозмутимое выражение лица.

— Так обычно с кузенами, — согласился Кай.

— Вы оба с ума сошли!

Кай и Дьюи рассмеялись.

— Болваны, — пробормотал Тедди.

Они хлопнули его по спине.

— Я думаю, что Вайолет ведёт себя крайне неразумно, — вставила Хлои.

— Ну, тебя же не приклеили вверх тормашками во входном зале, так чтобы были видны твои трусы? — отреагировал Тедди.

— Нет, — ответила Хлои, покраснев. — Но ты не мог знать, что Роджер и его друзья планировали подстеречь её, когда она поднимется на седьмой этаж. Ей не следует винить тебя в этом.

— Да, — вздохнул Тедди. — Но… — он нахмурился. — Банда Дрокера наткнулась на неё случайно. Они не могли её подстерегать, откуда ведь им знать…

Тедди, Кай и Дьюи замерли и посмотрели друг на друга. Затем они обернулись и посмотрели на Хлои.

— Почему ты думаешь, что Дрокер подстерегал Вайолет? — спросил Кай.

— Я… я предполагала… я имею в виду… — она запнулась, её лицо покраснело.

Она не смотрела им в глаза.

— Ого! — отозвался Дьюи.

— Я в это не верю! — воскликнул Кай.

— Ты!!! — крикнул Тедди, напугав их всех. — Что ты сделала?

Он подошёл к Хлои с таким выражением лица, что она резко попятилась.

— Я… я не имела этого в виду, я думала, это будет только шутка, я никогда не ожидала, что это так повернётся, Тедди, прости! — пропищала она.

— Почему? — вскричал он. — Что тебе сделала Вайолет?!

Хлои испуганно уставилась на него. Волосы Тедди вспыхнули ярко-зелёным и задрожали, как живое существо, затем стали огненно-красными, стоя прямо вверх, а затем — пылающе-жёлтыми, торчащими острыми шипами во всех направлениях, а затем тёмно-синими.

— А-а! — воскликнула Хлои.

— Не могу поверить, каким я был дураком! Вайолет была права про тебя с самого начала, ты ужасная лживая…

— Тедди, — вставил Дьюи.

— Э-э, приятель, — обеспокоенно сказал Кай.

Он не думал, что Тедди ударит Хлои, но он никогда раньше не видел гриффиндорца в таком гневе.

— Ты не гриффиндорка! Я бы сказал, что ты слизеринка, но ты этого недостойна! Вайолет стоит десяти таких, как ты, ты…

Затем Тедди произнёс самое ужасное слово, что он когда-либо использовал, которое заставило бы его бабушку наложить на его рот чистящие заклинания. Глаза Хлои расширились и наполнились слезами. Она повернулась и убежала.

— Это было жестоко, — сказал Дьюи.

— Однако она это заслужила, — ответил Кай.

Тедди стоял и тяжело дышал. Дьюи и Кай переглянулись.

— Э-э, — произнёс Дьюи.

— С тобой все в порядке? — спросил Кай.

— И… — продолжил Дьюи.

— Приятель, твои волосы! Как они это делают? — выпалил Кай.

Тедди обернулся.

— Хм? — Он провёл рукой по волосам и покраснел. — А, наверное, я потерял контроль.

Его волосы опять приняли свой обычный вид.

Двое его друзей уставились на него. Тедди вздохнул:

— Я метаморфмаг. Как и моя мама.

— Ты шутишь! — не поверил Дьюи.

— Клёво! — воскликнул Кай. — Значит, ты можешь выглядеть как кто угодно?

— Почему ты никогда ничего об этом не говорил? — спросил Дьюи.

— Разве тебе не нужно регистрироваться в министерстве? — спросил Кай.

Тедди огляделся, проверяя, есть ли кто-то поблизости.

— Это не так просто, — объяснил он. — Чтобы по-настоящему выглядеть как другие люди, нужна практика. Вообще-то, мне не нужно регистрироваться, пока я не достиг совершеннолетия. Мои бабушка и крёстный посоветовали мне не показывать всем, что я унаследовал способности своей мамы. Министерство должно знать, что я могу сделать, когда мне исполнится семнадцать, но это не значит, что весь мир тоже должен знать об этом.

— Мы никому не скажем, — пообещал Дьюи.

— Ты можешь превратиться в меня? Или в Дьюи? Ты можешь вообще превратиться в девочку? — заинтересованно спросил Кай.

Тедди недовольно посмотрел на него.

— Я никогда не пробовал. И я не выставочный пони.

Кай выглядел пристыжённым. Тедди покачал головой.

— В любом случае, мне нужно выяснить, что делать с Вайолет.

— Я не знаю, что ты можешь с ней поделать, — мрачно сказал Дьюи. — Кажется, она не хочет иметь с нами ничего общего.

— Знаете что? — сказал Тедди. — Слагхорн сказал, что я не понимаю, насколько сильно она была унижена.

— Думаю, мы все это понимаем. Я имею в виду, мы все это видели, — пробормотал Дьюи.

— Ну, тогда мне придётся убедить её, что я действительно понимаю.

Они оба подняли брови.

— Как ты это сделаешь?

* * *

Две ночи спустя Тедди глубоко вздохнул и спустился по лестнице в подземелья. Вход в гостиную Слизерина был потайной дверью, но так как слизеринцам приходилось проходить через неё целый день, особой тайны эта дверь не представляла.

Однако подойти к двери и постучать в неё требовало смелости совершенно иного рода.

Через минуту дверь с озадаченным видом открыл слизеринец постарше. Он посмотрел на Тедди.

— Не мог бы ты передать Вайолет Паркинсон, что я хотел бы с ней поговорить? — вежливо спросил Тедди.

Слизеринец уставился на него.

— Поскольку она больше нигде со мной не разговаривает, — бодро продолжал Тедди, — думаю, мне придётся подождать здесь, пока она выйдет.

— Ты, наверное, с ума сошёл!

Слизеринец захлопнул дверь перед его носом.

Тедди вздохнул и сел за дверью. Через несколько минут дверь открылась, и из неё вышел первый парень вместе с двумя другими.

— Вы сказали Вайолет, что я хочу её увидеть? — спросил Тедди.

— Нет, — ответил первый слизеринец.

Все трое схватили Тедди и подняли его с земли.

— Отпустите меня! — закричал он.

Все они были крупнее его, и он не мог вырваться.

— Вернись к своим гриффиндорским приятелям и скажи им, что ты выиграл их чертово пари, — сказали слизеринцы, таща его в мужской туалет на уровне подземелья.

Когда Тедди поднялся по лестнице на седьмой этаж, он был насквозь мокрый. Кай и Дьюи ждали его.

— С тобой все в порядке, приятель? — спросил Кай.

— Я в порядке, — сказал Тедди. — Но мне нужна ванна. — Он прошмыгнул мимо них. — Думаю, завтра вечером будет интереснее.

Дьюи и Кай переглянулись.

— Он сошёл с ума, — выпалил Кай.

Тедди подошёл к Толстой Даме.

— Пароль? — спросила она.

— «Святой Георгий», — ответил Тедди.

Она сморщила нос.

— Ты не очень-то хорошо пахнешь, дорогой, — заметила она, открывая рамку своего портрета.

На следующую ночь Тедди снова появился у входа в гостиную Слизерина. На этот раз Мортимер Тиквейт и Джонатан Мэдскарф почти сразу открыли дверь.

— Ты действительно сумасшедший, — сказал Мортимер.

— Я не уйду, пока не смогу поговорить с Вайолет.

— Да когда до тебя это дойдёт, тупица! Она не хочет с тобой разговаривать! — отрезал Джонатан.

Они оба вытащили палочки. Мортимер направил на него заклятие, превращающее сопли в летучие мыши, а Джонатан наложил на него проклятие, связывающее ноги.

К тому времени, как Тедди поднялся на седьмой этаж, он устал, у него болело лицо, а из носа текла кровь.

— Я думаю, что ты пока что легко отделался, — заметил Кай, когда они с Дьюи пытались снять проклятие с ног.

— Пока, — сказал Тедди.

— Ты правда думаешь, что это сработает? — спросил Дьюи.

— Я не уверен, что Вайолет впечатлит такая решительная глупость, — сказал Кай.

— Спасибо за поддержку. Увидимся завтра. Как вы думаете, может, в следующий раз подождёте меня в холле? — Тедди поднялся и, шатаясь, направился обратно в гриффиндорскую башню. Дьюи и Кай переглянулись и покачали головами.

На третью ночь его ждало ещё больше слизеринцев.

— Ты что, смерти хочешь? — спросил один из игроков в квиддич.

— Вы не позволите мне поговорить с Вайолет?

— Нет. Левикорпус! — Тедди полетел прямо вверх и перевернулся вверх ногами, повисая прямо под потолком.

Когда он, хромая, поднялся по лестнице, у него были синяки и волдыри по всему лицу и рукам.

— Это уже не смешно, приятель, — сказал Кай.

— Я что, смеюсь? — парировал Тедди.

— Серьёзно, тебе следует отказаться от этого, — посоветовал Дьюи.

— Нет.

Он пошёл к мадам Помфри за мазью от волдырей. На следующий день он понял, что слизеринцы наблюдают за ним повсюду, куда бы он ни пошёл.

Вайолет прошла мимо него на уроке гербологии и прошептала:

— Прекрати!

— Ты поговоришь со мной?

— Что ты пытаешься доказать?

— А что ты думаешь?

Она ничего не ответила и вернулась к своему столу.

— Увидимся вечером! — крикнул ей вслед Тедди.

На него уставились и гриффиндорцы, и слизеринцы. Хлои молча наблюдала за ним из-за другого стола.

— Это почти романтично, — заявила Нагаина тем вечером.

— В духе тупоголового осла, — сказала Бернис.

Вайолет сердито посмотрела на них.

— Когда тебя преследует полный дурак, это не романтично.

— Как скажешь, — пожала плечами Нагаина. — Но он определённо полон решимости.

В тот вечер Каю и Дьюи пришлось чуть ли не отнести его к мадам Помфри.

— Мистер Люпин, если вы продолжите приходить ко мне в таком состоянии, мне придётся сообщить об этом директору, — сказала целительница.

— Лучше не надо. Тогда мне придётся вообще к вам не приходить, — сказал Тедди.

Мадам Помфри неодобрительно нахмурилась.

— Эти дуэли переходят все границы. Ко мне никогда раньше не приходило так много раненых учеников.

Тедди заметил, что многие другие кровати были заняты, причём некоторые из пациентов были ещё в худшей форме, чем он.

— Я не участвую в дуэлях. Я просто пытаюсь с кое-кем поговорить.

— Ну, я не думаю, что этот кто-то ответит!

На следующий день все наблюдали за Тедди. Слизеринцы смотрели на него как на сумасшедшего. Вайолет передала ему на уроке зелий записку: «Перестань быть упрямым дураком!»

Он передал записку в ответ: «Сначала ты перестань». Она скомкала её.

Кай и Дьюи пытались отговорить его идти к гостиной Слизерина на следующий вечер.

— Они тебя серьёзно отметелят, — сказал Кай.

— Они, должно быть, восхищаются моей решимостью, тебе не кажется?

— Нет, они именно что серьёзно отметелят, — повторил Кай.

После этого вечера Тедди едва смог подняться по лестнице. Мадам Помфри не удивилась, когда Кай и Дьюи привели его в лазарет.

— Желейные пальцы, желейные ноги, губчатые колени и отсутствующие брови, — подытожила она. — Вам повезло, что никто не направил заклинания на ваш мозг.

— Думаю, там ущерб уже и так нанесён, — сказал Кай.

Тедди пристально посмотрел на него.

— Вам придётся остаться здесь на ночь, — сказала Помфри. — Если бы я могла, я бы держала вас здесь, пока вы не пообещаете больше не причинять себе вреда. Что вы задумали, мистер Люпин? — умоляюще спросила она.

— Не волнуйтесь, мэм, — вздохнул он. — Это не может продолжаться слишком долго.

На следующий день на уроке истории магии Дьюи прошептал Вайолет из ряда парт позади неё:

— Пожалуйста, положи этому конец.

Она обернулась и пристально посмотрела на него.

— Я не несу ответственности за его глупость!

Кай отправил ей записку на уроке заклинаний: «Нам всем очень, очень жаль!»

Она вздохнула, положила локти на стол и закрыла лицо руками.

На следующий день Тедди выписали из лазарета. Дьюи и Кай ждали его внизу, когда он тем вечером направлялся в подземелья.

— Мы не можем позволить тебе сделать это, приятель, — заявил Кай.

— Это не просто упрямство, это самоубийство, — сказал Дьюи.

Тедди посмотрел на них и сжал кулаки.

— Как вы меня остановите? Вы будете драться со мной?

Они посмотрели друг на друга.

— Будь разумным, приятель, — попросил Кай.

— Они ещё по-настоящему не начинали, — сказал Дьюи.

— Увидимся, — вздохнул Тедди и спустился по лестнице.

В гостиной Слизерина Мортимер Тиквейт воскликнул:

— Невероятно! Он вернулся!

— До него медленно доходит, — усмехнулся Джонатан Мэдскарф.

Хью хрустнул костяшками пальцев, издав зловещий звук.

Парни постарше вышли из гостиной Слизерина.

Вайолет вышла из своей комнаты и с беспокойством посмотрела на дверь. Некоторое время она ходила по гостиной, глядя на чёрную воду озера над головой, на бюст Салазара Слизерина, а затем остановилась перед портретом Северуса Снейпа. Бывший декан Слизерина и кратковременный директор школы свысока посмотрел на неё. Она постаралась не попасть под его взгляд и вместо этого посмотрела на табличку под его портретом: «Северус Снейп, 1960-1998. Герой Хогвартса».

Офилия сидела в одном из кресел для чтения, под ярко-зелёной лампой, держа на коленях книгу «Чисто теоретический подход к пониманию тёмных искусств, не содержащий абсолютно никаких рекомендаций по их практике». С минуту она смотрела на младшую девочку, а затем поманила её к себе.

Вайолет подошла к старосте и посмотрела на свои туфли. Офилия бросила на неё взгляд.

— Как такая девчушка, как ты, поймала в ловушку такого паренька?

Вайолет нахмурилась.

— Это не так. Он мой кузен.

— Он явно от тебя без ума.

Вайолет снова нахмурилась, но Офилия продолжила:

— Тебе нужно положить этому конец, Вайолет. Парни действительно устали от этой игры. Ты ведь не хочешь, чтобы они убили твоего кузена?

Вайолет покачала головой.

— У тебя есть прекрасная возможность попрактиковаться в использовании твоих чар, которые, очевидно, гораздо менее безопасны, чем кажутся на первый взгляд. Мальчишки — идиоты, Вайолет. Поверь мне в этом. С возрастом они умнее не становятся. У тебя этот мальчик прямо-таки ест с рук. Воспользуйся этим.

— Он гриффиндорец.

— Это не значит, что он не может быть полезен. Кто знает, возможно, к концу года у него появятся задатки слизеринца?

Вайолет ещё больше нахмурилась. Она в этом сомневалась.

Хью, Мортимер и Джонатан вернулись в комнату, злобно смеясь.

— Скоро будет намного хуже, — заметила Офилия.

Вайолет кивнула.

— Я поговорю с ним.

Офилия вернулась к чтению книги, а Вайолет вышла в коридор подземелья. Тедди лежал на лестнице. Она ахнула и подбежала, встав на колени рядом с ним.

— Вайолет! — Он улыбнулся ей, хотя лицо его опухло, а изо рта текла кровь. — Привет!

Она вздохнула.

— Ты дурак.

— Да, я часто слышу это.

Она осмотрела его. Его пальцы и ноги были вывихнуты. Его руки беспомощно болтались. Он выглядел хуже, чем некоторые игроки в квиддич после матча Гриффиндор-Слизерин.

— Почему ты позволил им это сделать, Тедди? — тихо спросила она.

— Я знаю, как тебя унизили, Вайолет. Мне очень жаль. Я хотел, чтобы ты поверила: я действительно понимаю, что ты чувствуешь.

Она уставилась на него с открытым ртом, а затем выпалила:

— В жизни такой глупости не слышала! — Она покачала головой. — Офилия говорит, что ты без ума от меня.

— Не в этом смысле.

— Я знаю. Ты без ума от Хлои.

— Тоже нет.

Она с сомнением посмотрела на него, помогая ему сесть. Он медленно вздохнул, а затем рассказал ей о произошедшем.

— Я просто не понимаю, почему она так поступила.

— Ты не понимаешь девочек. Особенно таких, как Хлои.

— Что ты имеешь в виду?

Глаза Вайолет на мгновение сузились.

— Из неё вышла бы хорошая слизеринка.

— Я сказал ей, что она недостойна Слизерина. Что ты стоишь десяти таких, как она.

Вайолет недоверчиво улыбнулась.

— Ты и в самом деле сказал это?

Он кивнул.

— Посмотри на себя, — тихо сказала она. Без её помощи Тедди едва мог даже сидеть. — Ты такой идиот.

— Да. Как я уже сказал, я часто это слышал.

— Нам лучше вытащить тебя отсюда. Я слышала, как шестикурсники обсуждали возможность попрактиковаться в проклятиях кровоточащих глазных яблок и пылающих ног.

— И впрямь звучит плохо. Кай и Дьюи наверху.

Вайолет пришлось изо всех сил тащить Тедди по лестничному пролёту. Дьюи и Кай обрадовались, увидев Вайолет, и ужаснулись, увидев Тедди.

— Итак, мы снова друзья? — спросил Кай.

Она посмотрела на него.

— Как ты мог позволить ему сделать это?

— Как мы должны были его остановить? — спросил Дьюи.

— Это ты позволила ему проделать такое, — сказал Кай.

— Это не моя вина! — отрезала она.

— Да, — сказал Дьюи. — И в самом деле не твоя, — он серьёзно посмотрел на неё. — Нам очень жаль, Вайолет.

— То, что произошло, было ужасно, — согласился Кай. — Мы не виним тебя, если ты не хочешь оставаться друзьями. Но мы бы хотели этого.

Она посмотрела вниз.

— Ребята? — сказал Тедди. — Я рук и ног не чувствую.

— Нам лучше дотащить его к мадам Помфри, — сказала Вайолет. И когда они поднимались наверх, она заметила, покачав головой:

— Почему вы трое улыбаетесь? Мальчики действительно дураки!