Дом разделённый (джен)

Первые несколько дней после возвращения в Хогвартс Тедди почти все время проводил в своей комнате, стараясь избегать назойливых приставал. Кай не помогал ему в этом деле, придумывая для него прозвища типа «Неудержимый Люпин» и «Взрывной метаморф», которые Тедди совсем не забавляли. Он получал сов со всей страны и просьбы о журнальных интервью. Он не знал, что делать с таким вниманием к его особе, и в конце концов обратился за помощью к профессору Лонгботтому.

— Передай мне все письма от журналистов, — сказал Лонгботтом, — а мы с Гарри отправим им сердитые ответы, чтобы они оставили тебя в покое.

— Это сработает? — спросил Тедди.

— Нет. Но, по крайней мере, это станет нашей заботой, а не твоей.

Тедди сжался в кресле.

— Все называют меня героем, а я совсем не герой.

— Но ты и впрямь герой, Тедди. Я очень рад, что ты не зазнаёшься, но что ты сделал, просто потрясающе. И тебе следует это признать.

— Девочки преследуют меня повсюду, — пожаловался Тедди. — Даже девочки постарше!

Лонгботтом широко улыбнулся.

— Как ужасно!

Тедди нахмурился.

— Ты ведь не избегаешь своих друзей, правда, Тедди? — спросил Лонгботтом более серьёзным тоном. — Ты не единственный, кто прошёл через всё это. И ты не единственный проявил героизм. И я думаю, что твои друзья нуждаются в тебе так же, как и ты в них.

* * *

Вечером Тедди спустился в гриффиндорскую гостиную. Ему пришлось потратить минут пятнадцать на разговоры с гриффиндорцами, многие из которых спрашивали о Хлои. Наконец он подошёл к Вайолет, сидевшей в углу и читавшей книгу. Он опустился на пол рядом с ней.

— Как тебе в башне Гриффиндора? — спросил он.

— Здесь сухо, — ответила она.

Он кивнул. Подземелья всё ещё просушивали. Общежития Хаффлпаффа не были затоплены и не так сильно пострадали от взрыва, и поэтому они могли открыться в течение недели, а это значило, что слизеринцев можно будет перераспределить между тремя факультетами. Общежития Слизерина, как им сказали, откроются не раньше начала следующего учебного года.

— Я подумываю о том, чтобы созвать ещё одно собрание ОД, — сказал он.

Она подняла на него глаза.

— Тебе не кажется, что протестовать против школьных мер сейчас несколько… мелочно?

— Я не собираюсь устраивать протест. Но раз уж всем так интересно, что произошло, и только те из нас, кто встретился с Гарри и дядей Роном, услышали всю правду, может быть, расскажем всем, что произошло, раз и навсегда?

— Сомневаюсь, — ответила Вайолет. — Ты знаешь, что ты пробивался через гоблинские туннели с мечом Гриффиндора, пока не встретился с королём гоблинов в бою один на один?

Тедди уставился на неё.

— А все остальные заложники, насколько я понимаю, были привязаны к горе взрывчатки с длинным запалом, — продолжила она, — и если бы ты не успел вовремя победить короля гоблинов…

Тедди застонал и положил голову на колени.

— Тедди! — позвал его кто-то.

Тедди поднял голову и увидел Дьюи, за которым следовали Кай, уже не на костылях, но всё ещё хромающий, а также Гилберт, Мерси и Сон-Хи.

— Ты почти не появлялся последние дня два!

Тедди кивнул.

— Да. Прости. Наверное, я…

— Хандрил? — продолжила Вайолет.

— Был в депрессии? — предположил Кай.

— Тедди, мы можем поговорить в другом месте? — спросил Дьюи, прервав ремарки остальных и мотнув головой.

Тедди обменялся взглядом с Вайолет, после чего они поднялись и последовали за Дьюи и остальными в коридор.

— У тебя ещё есть Карта мародёров? — тихо спросил Дьюи в коридоре у входа.

Тедди покачал головой.

— Гарри оставил её себе. Он сказал, что попросит волшебников из Министерства взглянуть на неё и посмотреть, смогут ли они скопировать некоторые чары.

— Ого, они собираются делать копии для персонала? — в ужасе воскликнул Кай. — Ученикам ничего тогда не сойдёт с рук!

— Я так не думаю. Но Гарри сказал, что Мародёрам давно пора получить признание за свою работу, и он считает, что в чрезвычайных случаях кто-то должен быть в состоянии отследить, что происходит в школе, лучше, чем сейчас.

Дьюи выглядел подавленным, и Тедди спросил его:

— Что случилось? Ты задумал какую-то шалость?

Он улыбнулся, поскольку из четырёх друзей Дьюи меньше всего был склонен к шалостям.

— Нет, — серьёзно ответил Дьюи. — Но мне нужно спуститься в туннели.

Улыбка Тедди погасла, и после нескольких долгих мгновений он проговорил:

— Ты сошёл с ума?

Он посмотрел на Мерси, Сон-Хи и двух рейвенкловцев, но те, очевидно, поняли, что имел в виду Дьюи. Только Вайолет, казалось, была не в курсе и тоже смотрела на Дьюи так, словно ожидала, что он объяснит ей смысл шутки, причём быстро.

Главный туннель под Хогвартсом обрушился после взрыва, но оставались ещё мили гоблинских туннелей, тянувшихся от замка до Запретного леса, и ещё больше ходов, проложенных под Хогсмидом, — подземный лабиринт, над которым, по мнению мракоборцев, гоблины работали много лет. Ходили разговоры о том, чтобы направить туда ударный отряд, поскольку некоторые гоблины, вероятно, все ещё укрывались под землёй даже после того, как их главный комплекс был разрушен, но такая экспедиция была весьма опасна, и они надеялись, что сначала с гоблинами удастся заключить хоть какой-нибудь мир.

Тем временем сигнализация и защита вокруг школы, а особенно под ней, были удвоены, укреплены и удвоены снова. Без вмешательства домовых эльфов, как думал Тедди, не только гоблин, но и призрак или даже невидимая мышь не смогли бы пробраться в замок.

Ему и в голову не приходило, что кто-то может захотеть пойти в другом направлении.

— Не может быть, — сказал он. — Ты не сможешь пройти в туннели даже с картой. Всё там заблокировано. И учителя узнают, если ты будешь настолько глуп, что ступишь туда.

— Откуда у тебя такая идиотская затея? — спросила Вайолет.

Странно, но она смотрела на Кая, а не на Дьюи. Но Кай лишь оглянулся на неё и покачал головой.

— Я должен, — настаивал Дьюи, и когда Тедди и Вайолет снова уставились на него, он пояснил: — Там, внизу, Алдуин.

Тедди и Вайолет притихли. Дьюи посмотрел вниз и прочистил горло.

— Я спросил Толстого Монаха, что с ним случилось. Подумал, что призрак может знать, куда мог уйти другой призрак. А он сказал, что призраки остаются, когда что-то не даёт им уйти. Я подумал, что, может быть… может быть, именно необходимость спасти тебя не дала Алдуину уйти. — Он снова посмотрел на Тедди, чьё лицо оставалось неподвижным. — Но он сказал, что, по словам Плаксы Миртл, Алдуин летает по подземным туннелям. Он не хочет подниматься в замок.

— Плаксы Миртл? — с сомнением спросила Вайолет.

Дьюи пожал плечами.

— Я думаю, он ей, вроде как... нравится.

Тедди и Вайолет недоверчиво переглянулись, но Дьюи продолжил:

— Я спросил её об Алдуине, и она сказала, что он остался там, потому что считает, что больше ему некуда податься. Он думает, что здесь ему рады не будут.

Все стояли в раздумьях. Рядом четверокурсники в коридоре смеялись, перебрасывая туда-сюда резиновый мяч и отбивая его о стены. Поскольку занятия ещё не возобновились, а почти все остались без палочек, студентам пришлось искать другие способы занять своё время, и маггловские игрушки, что притащили в замок члены ОД, стали ещё популярнее. Филч сходил с ума.

— Она очень расстроена, — добавил Дьюи, заполняя тишину.

— Тогда понятно, почему второй этаж снова затоплен, — заметила Вайолет.

После долгого молчания Тедди сказал:

— Мне кажется, я знаю, как мы можем туда спуститься.

* * *

В тот вечер они встретились в Большом зале после ужина, когда все остальные уже вернулись в свои общежития, но до выключения света. Семь учеников сели на скамью, стоящую в стороне от гриффиндорского стола, а Тизл, Гриффи, Лоло и Голли стояли перед ними, качая головами.

— Мы не думаем, что это хорошая идея, Дьюи Диггори, — сказала Лоло.

— Мы считаем, это ужасная идея! — подтвердил Тизл.

Четверо свободных эльфов вернулись в Хогвартс сразу после того, как Департамент регулирования и контроля магических существ снял с них все обвинения . Профессор Ллевеллин предложила им должности в штате Хогвартса, и теперь они с гордостью носили титулы «начальник отдела по работе со студентами и эльфами», «начальник отдела по работе с персоналом и эльфами», «инспектор по магической безопасности Хогвартса» и «главный омбудсмен Хогвартса».

— Это очень важно, — сказал Дьюи. — И Миртл поклялась, что гоблинов там не будет. Они боятся призраков. Мы хотим спуститься туда только один раз и вернуться обратно.

Наклонившись вперёд, он умоляюще посмотрел на четырёх встревоженных эльфов.

— Я знаю, что прошу многого, — сказал он. — И вы уже так много сделали для нас. Мы обязаны вам жизнью, и никто из нас даже близко не подошёл к тому, чтобы отплатить вам.

Эльфы неловко переглянулись и покачали головами, но Тедди сказал:

— Это правда. Вы все герои. И нам очень неудобно просить вас снова помочь, но нам больше обращаться не к кому.

— Работа Тизла — следить за тем, чтобы дети больше не подвергались опасности, — произнёс инспектор по магической безопасности Хогвартса Тизл.

— Мы благодарны, — сказала Вайолет. — Мы, конечно, не хотим, чтобы кто-то присоединился к Алдуину.

Эльфы закивали.

— Пожалуйста, — тихо попросила Мерси. — Ему, должно быть, очень одиноко там, внизу.

Все эльфы опустили глаза.

Наконец, начальник отдела по связям с персоналом и эльфами Голли подняла голову.

— Только в этот раз, Дьюи Диггори, — объявила она. — И вы никогда больше не попросите нас о подобном.

Дьюи торжественно кивнул.

— Я обещаю.

— Это будет... неудобно для вас, — сказала начальник отдела по связям со студентами и эльфами Лоло.

Дьюи и Тедди посмотрели друг на друга.

— Да, — одновременно ответили они. — Мы знаем.

Они прождали до полуночи. Только Тедди и Дьюи собирались отправиться в подземелья, поэтому остальных они попросили оставаться в постели, но когда они встретились в пустой гостиной Гриффиндора, то не особо удивились, обнаружив там Вайолет, закутанную в тёмно-пунцовый халат и ночную рубашку. Её ноги были обуты в такие же пунцовые пушистые тапочки.

— Что такого? — спросила она, когда Тедди улыбнулся.

Он покачал головой, затем его улыбка угасла.

— Тебе не надо было вставать, Вайолет.

— Я просто подожду здесь, — сказала она. — Пока ты не вернёшься.

Она говорила просто, будто они обсуждали поход в библиотеку, но ей не удалось полностью скрыть беспокойство в своих глазах. Тедди кивнул.

— Хорошо, — вздохнул он. — Наверное, нам нужен кто-то, кто скажет профессору Лонгботтому, что мы не вернулись.

Он хотел пошутить, но Дьюи нахмурился, а глаза Вайолет помрачнели.

Громкий треск возвестил о прибытии четырёх эльфов. Они стояли в гостиной и с тревогой поглядели на троих детей.

— Она не пойдёт туда, — пояснил Тедди, указывая на Вайолет. — Как и договаривались, мы будем вдвоём.

— У тебя есть палочка? — спросил Дьюи.

Тедди кивнул. Оба мальчика протянули руки.

— Хорошо, — сказал Тедди, когда Голли взяла за руку его, а Тизл — Дьюи. Он ободряюще улыбнулся Вайолет. — Вернёмся, не успеешь оглянуться.

Она медленно кивнула, а затем два паренька и четыре эльфа исчезли с громким треском.

Они очутились на холодном земляном полу, в почти полной темноте. Почти полной, потому что над ними витал призрак.

— Ну, хватит лежать! — воскликнула Миртл.

Дьюи и Тедди сделали несколько глубоких вдохов, чтобы их внутренности встали на место.

— Всё в порядке, Голли? — прохрипел Тедди.

— Тизл? — спросил Дьюи.

— Всё в порядке, — отозвалась Голли.

— Мы думаем, что с каждым разом аппарировать становится не так неприятно, — пробормотал Тизл.

Тедди не был согласен, но он был рад, что с обоими эльфами всё было хорошо. Он сел и протянул свою палочку, произнеся «Люмос!» Свет раздвинул тьму, и он увидел, как Гриффи и Лоло поддерживают своих спутников. Голли и Тизл рассчитывали, что у них хватит сил, чтобы аппарировать в замок самостоятельно; два других эльфа должны были обеспечить обратный путь Тедди и Дьюи.

Миртл всё ещё парила вверху, скрестив руки и нетерпеливо постукивая ногой по пустому воздуху.

— Ну как? — снова спросила она.

Дьюи неуверенно поднялся и протянул Тедди руку. Их обоих ещё тошнило, но они не ждали от Миртл никакого сочувствия. Никому из них не хотелось делать это второй раз за ночь.

— Нормально, — ответил Тедди. — Где он?

— Сюда, — указала Миртл и начала плыть по туннелю. — Алдуин! — громко позвала она тошнотворно-сладким голосом, заставив Дьюи и Тедди в замешательстве переглянуться.

— Погромче, Миртл, может быть, гоблины тебя не услышали, — пробормотал Тедди.

Четверо эльфов, шедших за ними, выглядели крайне обеспокоенными. Они постоянно оглядывались через плечо. Тедди и Дьюи тоже нервничали гораздо сильнее, чем хотели признаться. У Тедди снова заколотилось сердце в груди, а Дьюи все время вспоминал их паническое бегство по тёмным туннелям, погоню за гоблинами, неизвестность за следующим поворотом… У него пересохло во рту, и он боялся, что если перестанет двигаться, то начнёт дрожать, поэтому усилием воли он заставил себя идти дальше.

К счастью, идти им оставалось недолго. Лишь немного пройдя по туннелю, они увидели ещё одно свечение, ставшее чуть ярче, когда к нему присоединилась Миртл.

Дьюи и Тедди замедлили шаг и увидели Алдуина Божура.

«Долохова», — поправил себя Тедди.

Мёртвый мальчик посмотрел на них. Его вьющиеся тёмные волосы стали призрачно-серыми, а выражение лица — отстранённым, настороженным, немного недоверчивым… таким же, каким оно было при жизни. Дьюи попытался улыбнуться своему покойному соседу по комнате, но не смог. Его взгляд то и дело обращался к пятну крови, окружавшему небольшое тёмное отверстие в груди Алдуина.

Алдуин заговорил:

— Миртл сказала, что вы хотите поговорить со мной.

Было странно, что его голос звучал почти так же, как в жизни, но, казалось, доносился откуда-то издалека.

— Не волнуйся, Дьюи. Я не собираюсь прилетать в гостиную Хаффлпаффа. Мы не обязаны оставаться там, где умерли.

В его голосе звучала горечь. Миртл фыркнула и сочувственно похлопала его по спине.

Дьюи нервно облизнул губы.

— Алдуин, — сказал он, — мы знаем всё. О тебе, я имею в виду. И кто твои родители. И как ты хотел быть в Хаффлпаффе…

Выражение лица Алдуина стало очень холодным, и они почти почувствовали, как от него исходит холод в буквальном смысле. Впервые он на мгновение посмотрел на Тедди, а затем снова на Дьюи.

— И что? — мрачно спросил он. — Я только что сказал вам, что вы можете не беспокоиться…

— Мы хотим, чтобы ты вернулся! — быстро сказал Дьюи, и призрак застыл с растерянным выражением лица.

— Мы хотим, чтобы ты вернулся в Хогвартс, — продолжил Дьюи. — Твоё место там. А не здесь. И если ты хочешь остаться в гостиной Хаффлпаффа… что ж, я не вижу причин, почему бы тебе этого не делать. Хаффлпафф — это… это твой дом, — его голос запнулся. — То есть, так и должно быть.

Призрачный хаффлпаффец уставился на него. Другой призрак парил позади него, переводя взгляд с Алдуина на Дьюи, но на этот раз Миртл ничего не говорила.

— Ты спас мне жизнь, — сказал Тедди.

Алдуин медленно повернул голову и посмотрел на него. Тедди сглотнул слюну.

— Я бы не стал тебя ненавидеть, знаешь ли, — продолжил он гораздо более тихим голосом. — Даже если бы я знал.

Взгляд Алдуина был странным. Тедди понятия не имел, о чем думает призрак. Он протянул руку.

— Может быть, мы могли бы стать друзьями, — тихо сказал он.

Алдуин опустил взгляд на протянутую руку и после долгой паузы сказал:

— Я не могу пожимать руки, знаешь ли. Я привидение.

Тедди не отпускал руку, и наконец Алдуин протянул её. Тедди почувствовал, как его руку охватил ледяной холод, и они с Алдуином посмотрели друг на друга.

— Вернись в замок, — сказал Тедди.

— Ты не можешь говорить за всех, — ответил Алдуин. — Если они узнают, кем я был…

— Я всем расскажу, что ты герой! — заявил Тедди.

— И если кто-нибудь из Хаффлпаффа скажет что-то по поводу твоего присутствия, я сам с ним разберусь! — добавил Дьюи.

Тедди не мог не улыбнуться.

Призрак выглядел удивлённым, а затем пробормотал:

— Не думаю, что мёртвые должны смешиваться с живыми.

— Чушь! — хмыкнула Миртл. — И вообще, тебе не обязательно быть в гостиной Хаффлпаффа. — Её голос стал сладко-сиропным, почти просительным. — Ты всегда можешь быть в моём туалете, — Она сцепила руки перед собой и подняла одно плечо, повернув к нему подбородок и застенчиво моргая. Алдуин некоторое время молча смотрел на неё, а затем снова повернул голову к двум парням, стоящим перед ним.

— Я подумаю об этом, — сказал он.

Тедди и Дьюи на мгновение замерли, посмотрели друг на друга, а затем снова на Алдуина.

— Алдуин, — спросил Тедди. — Как ты узнал, как найти нас с Дианой? И как нас вывести? Не похоже, что ты долгое время бродил по этим туннелям.

Алдуин пристально посмотрел на него, затем отвёл взгляд.

— Мои родители не ждали меня, — прошептал он.

Тедди и Дьюи растерянно переглянулись.

— Я думал, что увижу своих родителей, — прошептал призрак так, что его с трудом можно было услышать. — Я так хотел их увидеть.

Миртл перестала хмыкать, и, хотя она снова выглядела на грани слёз, в этот раз это были не слезы жалости к себе.

Алдуин покачал головой. Выражение его лица было отстранённым, и когда он снова посмотрел на Тедди, глаза того не были сфокусированы на нём.

— Твои родители ждут тебя, — сказал он голосом, который, казалось, доносился издалека, отягощённый завистью и печалью. — Но они не хотят видеть тебя ещё долгое время.

Алдуин уплыл в темноту, а Миртл поплыла за ним, бросив через плечо взгляд на двух мальчиков.

Тедди и Дьюи молчали. Гриффи и Лоло взяли их за руки, и все они вернулись на пол гриффиндорской гостиной. Вайолет вскочила со стула. Дьюи застонал и заставил себя сесть.

Тедди поднялся на ноги, бледный и слегка трясущийся.

— Вы в порядке? — пробормотал он, покачиваясь на ногах и глядя на четырёх эльфов.

Они моргнули и кивнули ему.

— Тедди Люпин выглядит ужасно, — заметила Голли. — Ему нужно сесть, — взмолилась она.

Он покачал головой. Его волосы стали белыми.

— Тедди, — сказал Дьюи, и Тедди снова покачал головой и, слегка пошатываясь, направился в свою комнату. Дьюи сел на пол, глубоко вздохнул и потряс головой.

— Оставь его, Вайолет, — сказал он, когда ему показалось, что она собирается последовать за своим кузеном.

— С ним всё в порядке? — спросила она.

— Да, — Дьюи опустился на стул и провёл рукой по волосам. — И с Алдуином тоже. Надеюсь.

* * *

Занятия в Хогвартсе возобновились, хотя все в основном читали книги и писали эссе, а не занимались магией. Профессора почти все получили новые палочки, но у Олливандера теперь была трёхмесячная очередь. Другие производители палочек по всей Европе тоже изготавливали палочки так быстро, как только могли, но торопиться с этим делом было нельзя. Поэтому те немногие студенты, у кого ещё оставались палочки, как у Тедди, Кая и Гилберта, оказались в привилегированном положении: только они могли помогать с заклинаниями другим ученикам.

Тедди заметил, что Каю это очень нравится. Он не помыкал своими одноклассниками, но ему определённо нравилось, что старшие рейвенкловцы оставались без палочки.

— Он должен быть благодарен мерам нулевой терпимости, — заметила Вайолет, когда они сидели в библиотеке и занимались. — Иначе его палочка наверняка застряла бы в каком-нибудь неприятном месте.

Тедди и Дьюи посмотрели друг на друга, а затем на Вайолет. Она подняла бровь.

— Например, в навозной куче, — невинно сказала она. — Или за туалетом Миртл.

— Точно, где-то там, — сказал Дьюи.

— Только не позволяйте ему сегодня слишком увлекаться, — сказала она.

Тедди улыбнулся, что порадовало и Дьюи, и Вайолет. За последнюю неделю они не часто видели Тедди улыбающимся.

— Тебе не нравится, что он спас тебе жизнь, да? — спросил Тедди.

Вайолет закатила глаза.

— Не так сильно, как Нагаине не нравится, что Зиркл спас её.

Когда этим вечером Тедди увидел всех студентов, собравшихся в Выручай-комнате, он понял, что ОД, каким его знали раньше, больше нет. Не было даже притворства, что это тайное собрание. Первокурсники больше не составляли большинства, а Комната, чтобы вместить всех желающих, размерами почти не уступала Большому залу.

Ученики всех возрастов пришли послушать, как все рассказывают свои истории, начиная с Тедди. По школе уже ходило с десяток разных версий, и Тедди подозревал, что Вайолет права — его сегодняшний рассказ не убережёт его от дальнейших преувеличений. Но по мере того, как он продолжал говорить, ему становилось все легче. Ему не нужны были похвалы, и он старался, чтобы ничего не звучало более героически, чем было на самом деле. Но даже когда он признавался, что не знал, что делал, он увидел, что многие смотрят на него с восхищением. Как будто то, что он вслепую спотыкался в туннелях, испуганный и ничего не понимающий, делало его ещё большим героем.

Труднее всего далась часть про Алдуина. Все замолчали, когда он рассказал о своём побеге из туннелей с Дианой, а потом он почти без чувств поведал все остальное. Когда же он дошёл до битвы в лесу и печальной судьбы Хлои, слова, казалось, сами собой вырывались у него изо рта, а он ощущал лишь пустоту. Он слегка поморщился, когда после его выступления зал наполнился аплодисментами. Он сел, эмоционально истощённый, и лишь наполовину слушал, как остальные дети по очереди повторяли то, что уже рассказали Гарри и Рону в Выручай-комнате несколько недель назад.

Появились эльфы с тортом и мороженым. Мерси попросила Лоло, чтобы домовые эльфы приготовили угощение для гостей. Она также пригласила их всех на вечеринку, и первокурсники, которые помогали выносить бессознательных домовых эльфов из кухонь, были очень смущены, когда длинная шеренга эльфов выстроилась в ряд, чтобы поблагодарить их одного за другим.

— Это мы должны благодарить вас! — настаивала Мерси. — Вы все должны быть свобо…

Она остановилась, когда все домовики отшатнулись.

— Пожалуйста, Мерси Бербидж, не употребляйте слово на «c»! — шепнула ей Лоло.

Мерси растерянно посмотрела на свободную эльфийку:

— Но они должны быть... ну, ты понимаешь. Такими же, как ты.

Лоло печально моргнула.

— Разве ты теперь не счастливее? — спросила Мерси. — Ты ведь не хочешь снова вернуть всё, как было?

Лоло перебирала пальцами пуговицы на своём новом, похожем на кукольное, платье.

— Очень трудно быть свободной, — наконец сказала Лоло. — Лоло думает, что ей это нравится, но иногда она вспоминает, что гораздо проще было просто делать то, что нам говорили. А теперь, когда мы свободны, — она оглядела своих собратьев, — у нас появились обязанности.

И все они серьёзно кивнули.

— Алдуин парит по второму этажу вместе с Миртл, — сказал Дьюи, присаживаясь рядом с Тедди.

— Я слышал, — ответил Тедди. — Я рад этому.

— Некоторые хаффлпаффцы, увидев его, прямо-таки опешили, но Грумман и Превитт сказали, что всем лучше быть с ним вежливыми. А Эдгар разыскал Алдуина и спросил, что он хочет сделать с вещами, что он оставил в нашей комнате, а потом завалил его кучей других вопросов о том, каково это — быть призраком, например, скучает ли он по еде, спит ли он и болит ли его пулевая рана…

— Серьёзно?!

— Да. Я был тогда с ним. Я думал, что сам упаду замертво на месте! Чёрт возьми, кто же спрашивает призрака о таких вещах? Поверишь ли ты, что Алдуин действительно засмеялся?

Тедди недоверчиво улыбнулся. Дьюи кивнул.

— Мне кажется, я никогда не видел, чтобы он смеялся при жизни, — сказал Дьюи уже тише.

— Эй, ты говоришь об Алдуине? — спросил Эдгар, внезапно появившись с большим куском торта на тарелке.

— Да, — вздохнул Дьюи.

— Я пригласил его тоже, — сказал Эдгар. — Но он отказался. Думаю, ему больше нравится проводить время с Миртл. — Его широкое лицо сморщилось в раздумье. — Как вы думаете, призраки могут целоваться?

Тедди и Дьюи чуть не подавились своим тортом.

Теперь взяла слово Аиша. Она не сказала ничего особенного, но Тедди покраснел и отвёл взгляд, когда она сказала, что считает Тедди самым храбрым мальчиком в школе.

— А Хлои… она была самой храброй девочкой, — тихо сказала Аиша, глядя вниз, и снова двинулась в толпу, чтобы встать рядом с Дианой.

— Чертовски верно! — воскликнул Тедди.

Вайолет и Кай присоединились к Тедди, и все они на мгновение посмотрели на него, поскольку выражение его лица снова стало отстраненным.

— Тедди очень храбрый, — согласилась Нагаина.

Все подняли глаза и увидели, что девочка из Слизерина улыбается Тедди. На ней снова было шикарное индийское сари, и Тедди невольно обратил внимание на маленькие участки кожи, которые она открывала при движении. Она прошмыгнула мимо, явно осознавая, что мальчики смотрят на неё, и наслаждаясь этим.

— Но есть ещё один очень храбрец, что спас мне жизнь... хотя я никогда не была с ним очень добра.

Гилберт, затаив дыхание, смотрел на Нагаину, когда она шла в его сторону, и выражение его лица становилось все более светлым, пока она не прошла мимо него и не остановилась перед очень смущённым Стивеном Уайтом.

— Ты был бесподобен, — произнесла Нагаина, хлопая ресницами. — Это был самый смелый, самый блестящий поступок, который я когда-либо видела. — Она наклонилась вперёд и поцеловала его в губы. — Мой герой, — прошептала она.

Стивен был в шоке. Некоторые из старших слизеринцев радостно засвистели и захлопали в ладоши, когда Стивен стал ярко-красным.

— Не волнуйся, приятель, — широко улыбнулся Кай, хлопнув по спине своего очень разочарованного товарища. — Ты мой герой!

* * *

Когда хаффлпаффцы вместе с третью слизеринцев вернулись в свои общежития, они обнаружили, что объявление о мерах нулевой терпимости исчезло. В то же утро предупреждения о нулевой терпимости исчезли из гостиных Гриффиндора и Рейвенкло, и старосты без лишних слов объявили своим факультетам, что меры нулевой терпимости приостановлены.

В то утро за завтраком царила ликующая атмосфера. Тедди посмотрел на профессора Ллевеллин за высоким столом, которая просто ела свой завтрак, как обычно, а затем увидел профессора Лонгботтома, сидящего несколькими местами ниже. Он заметил, что Тедди смотрит на него, и слегка подмигнул.

Профессора старались впихнуть в студентов как можно больше книжных знаний, ведь с практическими занятиями были трудности. Ожидалось, что выпускные экзамены будут довольно лёгкими. Иные рейвенкловцы ворчали по этому поводу, но никто, похоже, не возражал. Больше всего от нехватки палочек пострадали пятый и седьмой курсы: лишь немногие из них смогли сдать СОВ или ТРИТОН по расписанию. Тедди слышал, что Министерство специально готовится к проведению тестов в течение лета как в Хогвартсе, так и в Лондоне, и, соответственно, Олливандер ставил в начало очереди студентов, которым нужны были палочки для сдачи экзаменов.

Как и новости о продолжающихся волнениях гоблинов, всё это не представляло особого интереса для большинства первокурсников. Они знали, что волшебники теперь должны путешествовать с большей осторожностью, поскольку ГОБЛИН по-прежнему устраивал засады, а гоблины Лондона официально сохраняли нейтралитет. В «Ежедневном пророке» появлялись статьи о Гринготтсе и экономических последствиях, от которых у Тедди стекленели глаза, хотя он знал, что, вероятно, должен был попытаться понять это. Но на самом деле он был бы счастлив никогда больше не видеть гоблинов.

К началу июня всем уже не терпелось закончить семестр и отправиться домой. Все уже более-менее приспособились к сосуществованию со Слизерином, но теснота в общежитиях ещё больше усугубляла усталость от школы, тем более, что в школе стало только теснее из-за возвращающихся студентов.

В первую неделю июня Тедди завтракал за гриффиндорским столом, когда, посмотрев в другой конец зала, увидел среди других первокурсников Слизерина Джеффри Монтегю. Джеффри поднял голову, и на мгновение их взгляды встретились. Глаза слизеринца сузились, а затем он натянуто улыбнулся, кивнул Тедди и вернулся к разговору с Энтони Дредмуром и Неро Веленосом.

— Исключённые студенты вернулись! — радостно заявил Тедди после завтрака.

— Некоторые из них, — ответил Дьюи.

Дьюи отпраздновал возвращение Аннабель Джонс и Дугласа Макфи вместе со своим факультетом. Аннабель удалось не пуститься в насмешки над слизеринцами, которые теперь делили с ней гостиную Хаффлпаффа, хотя она, конечно, ни с кем из них не разговаривала. Дьюи был рад, что Офилия ещё спала в гриффиндорской башне.

— Аннабель сообщила, что им всем дали выбор: вернуться сейчас, если они будут чувствовать себя в состоянии сдать выпускные экзамены, или в следующем году.

— Ну вот и всё, — сказал Тедди. — Мы победили, не так ли?

— Думаю, да, — ответил Дьюи.

Пока они шли в класс заклинаний, оба думали, что их победа не звучит очень громко. После того, с чем они столкнулись в этом году, суровая директриса уже не казалась такой ужасной. Действия профессора Ллевеллин вызвали у них чувство удовлетворения, но не победы.

Выпускные экзамены были перенесены на вторую неделю июня, и в надежде поднять боевой дух и вернуть хоть какое-то ощущение нормальности было объявлено, что две заключительные игры сезона по квиддичу пройдут в эти выходные: Хаффлпафф-Слизерин в субботу и Гриффиндор-Рейвенкло в воскресенье. Поле для квиддича не было полностью отремонтировано, поэтому школе приходилось наблюдать за игрой с земли, но, как отметили игроки, для игры в квиддич нужны только метлы, биты, мячи и кольца, а последние можно было легко соорудить.

Некоторые с жадностью окунулись в квиддичную лихорадку, но Тедди оказался не в состоянии увлечься игрой.

Игра Хаффлпафф-Слизерин оказалась самой захватывающей в этом году. Благодаря возвращению Дугласа Макфи, Хаффлпафф получил значительное преимущество в первой части игры и удерживал его в течение следующих двух часов, иногда увеличивая его, иногда уступая слизеринцам несколько мячей, но по мере того, как обе команды увеличивали счёт, волнение трибун росло. И вот, когда слизеринцы уступали уже более ста очков, Элизабет Крупп и Корделия Райт совершили искусные перелёты через охотников и загонщиков с обеих сторон, а затем закрутились друг с другом и снитчем в водовороте почти до земли. Именно Крупп поднялась в воздух со снитчем в руках, и Слизерин выиграл свой последний матч сезона.

Тедди было забавно видеть, что, хотя Вайолет не задержалась на вечеринке, которую слизеринцы устраивали в Большом зале, в тот вечер она сидела в гостиной Гриффиндора в ярком зелёно-серебристом халате и пушистых зелёных тапочках.

— Похоже, кто-то опробовал свою новую палочку чарами изменения цвета, — заметил он.

Она улыбнулась. Отец забрал её в пятницу днём, а в субботу Вайолет вернулась в Хогвартс. Она вернулась с новой палочкой.

— Другие будут завидовать, — сказал он. — Тем более, что ты всего лишь первокурсница. Не думал, что мистер Олливандер позволит тебе проскочить через лист ожидания, даже с учётом... э-э-э... влияния твоего отца.

— Мы не покупаем у Олливандера. Мы отправились в Руан.

Тедди поражённо покачал головой.

— Завтра Гриффиндору придётся набрать более четырёхсот очков, чтобы выиграть Кубок по квиддичу у Хаффлпаффа, — сказала она.

— Но нам нужно набрать всего двести семьдесят очков, чтобы обойти Слизерин и занять второе место. Против Рейвенкло это будет легко.

— Не позволяй Каю услышать это, — ответила она, переворачивая страницу в своей книге.

— Когда ты начала интересоваться квиддичем? — спросил он.

Она пожала плечами.

— Ты заметил, что мой отец смотрел игру вместе с нами? Он действительно много знает о квиддиче. Он сказал, что Элизабет очень хороша. Он сам был ловцом, знаешь?

— Ого, — откликнулся Тедди.

Он этого не знал. Среди всех историй, которых Тедди слышал о Гарри и Драко Малфое в школе, он, должно быть, упустил, что Гарри и мистер Малфой были соперниками и на поле для квиддича. Он решил не спрашивать Вайолет, кто из них был лучше.

Он вдруг заметил, что она читает книгу Виктора Крама: «Снитч в руках: Полное руководство для любителей и профессионалов».

Он поднял бровь.

— Планируешь пойти в команду в следующем году?

— Сомневаюсь. Я никогда раньше не играла в квиддич, — она сжала губы. — Но маленький рост не помеха для ловца, и мой отец сказал, что будет тренироваться со мной, если мне действительно интересно.

«Мистер Малфой мог бы, наверное, нанять самого Виктора Крама, чтобы тот тренировал её», подумал Тедди.

— Думаю, в следующем году Крупп всё ещё будет играть в команде Слизерина, — сказал он. — Но я слышал, как Ханна говорила, что она вроде как устала от квиддича.

Она вздохнула.

— Ты ещё думаешь, что я не на своём месте, — сказала она, проведя рукой по своему зелёному с серебром халату.

Он неловко поменял позу.

— У тебя есть друзья во всех других факультетах.

— Да, — тихо ответила она. Затем улыбнулась и вернулась к своей книге.

Победа Гриффиндора на следующий вечер было горько-сладкой. Гриффиндор и Рейвенкло играли вничью на протяжении всей игры, пока при счёте 250:250 Питер Ханиборн не приблизился к снитчу. Ханна Холмс совершила блестящий манёвр, обойдя его, буквально выхватила снитч прямо из его рук и выиграла матч для Гриффиндора… ровно на десять очков меньше, чем нужно, чтобы поравняться с общим счётом Хаффлпаффа за сезон. Так Хаффлпафф отпраздновал свой первый Кубок по квиддичу с довоенных времён, Гриффиндор довольствовался тем, что обыграл Слизерин, а Слизерин — тем, что не стал последним.

Тедди не думал, что Ханна будет играть в следующем году. Питер был не в восторге от того, что его девушка вырвала победу буквально у него из-под носа, а их ссора после игры заставила её навсегда завязать с квиддичем и Питером… и провести следующие несколько часов в общей комнате Гриффиндора, где её утешали другие гриффиндорские девочки. Как ни странно, кое-кто из слизеринок охотно присоединился к ней. Тедди не совсем понимал, как Ханну должно было утешить перечисление всех причин, по которым Питер был глупым, мерзким и жалким, и обсуждение все проклятий, которые они могли бы наложить на него, но он и все остальные парни чувствовали, что этот угол общей гостиной стоит избегать какое-то время.

Игры даже освещались в «Ежедневном пророке», который стремился рассказать волшебникам, что Хогвартс возвращается к нормальной жизни. Но все ученики знали, что это не так.

На последней учебной неделе квиддич и экзамены потеряли свою значимость, потому что впереди маячил праздник окончания семестра. Настало время узнать, кого определили не туда. Первокурсники не могли говорить ни о чем другом. Все строили догадки, кого именно. И не только школа, но и вся волшебная Британия ждала решения Шляпы о будущем факультетов Хогвартса.