Другая история компании с Большой Спасской (джен)

Олег направился к туалету для мальчиков.

— Ну хоть один настоящий мужчина среди вас есть, — по-своему растолковала его действия Моя Длина. — Щас он покажет этому гаду Пашкову!

Пашков сидел в туалете на подоконнике и курил. При звуке открывающейся двери он тут же запулил окурок в унитаз и обернулся.

— А, это ты, — он достал новую сигарету. — Зря только сигарету потратил.

— Слушай, одолжи змейку на денёк, — сразу перешёл к делу Олег. — Для одного дела нужно.

— Какого дела?

— Хочу одну старуху попугать. Достала.

— Какую старуху?

— В квартире напротив живёт. Противная. Всему дому надоела.

— Редкозубова, что ли?

— Она самая. А ты про неё откуда знаешь?

— Так про неё вся Спасская знает. Этим летом пришёл к тебе во двор. Скучно было, решил немного в домофон позвонить. Так эта бабка сначала по спине мне палкой дала, а потом ещё и в милицию заявление накатала. Потом час лекцию выслушивал. О моральном облике современной молодёжи. Так что, на, держи, — Пашков протянул змею. — Потом расскажешь.

— Ещё бы, — устраивая змею за пазухой, пообещал Олег.

После уроков, предупредив родителей, что должны навестить Марию Александровну, ребята отправились выручать папаху.

По мнению Олега, теперь замысел должен осуществиться безо всяких осложнений. Василиса прячется. Девочки звонят в дверь Эдварду-Венечке. Он открывает. Они просят помочь избавиться от змеи и стараются сделать всё, чтобы он вышел на площадку, не закрывая двери. Если им это удастся, Василиса проскользнет в квартиру и прячется в шкафу. Потом Эдвард-Венечка наверняка кинется домой за каким-нибудь тяжёлым предметом. Девочки в это время прячут змею, дожидаются американца и объявляют ему, что она уползла. Он уходит, а они бегут на улицу и оттуда звонят из автомата Женьке, Тёмычу и Олегу к Марии Александровне. Дальше все идёт плану.

— А с лифтёршей как быть? — вспомнила Таня в последний момент.

— Ну, вы же в нормальном виде сегодня, — отозвался Олег. — Может, она вас вообще даже спрашивать ни о чём не будет.

— А если все-таки спросит? — встала, словно живая, в памяти девочек суровая стражница порядка.

— Тогда скажете, что в седьмую квартиру к Натульчику, — нашел выход Тёмыч. — Её фамилия Каранмидопулос.

— Как? — разинули рты остальные.

— Каранмидопулос, — медленно повторил Тема. — Я сам удивился. Но мать говорит, у Натульчика муж был какой-то грек.

— Ладно, всё ясно, — заторопился Олег. — Удачи вам.

Друзья вместе дошли до угла Портняжного и Большой Спасской. Затем расстались. Олег с Темычем и Женькой зашагали вниз к Астраханскому. Девочки устремились к метро «Сухаревская».

Лифтёрши не оказалось на месте и подруги беспрепятственно сели в лифт.

— Ты уж там обыщи всё хорошенько, — наклонилась к Василисиному уху Катя.

— А как же, — ответила она. С каждой минутой Василиса нервничала всё больше и больше, но выглядела достаточно спокойно.

На площадке было тихо. Таня спустилась на полпролёта ниже и запустила змею. Василиса спряталась в нишу возле двери и тихо махнула рукой. Катя позвонила в дверь к Эдварду.

За дверью послышались шаги. Щёлкнул замок.

— Вам что? — поглядел на девочек Эдвард. Сегодня на нем были черные джинсы и свитер.

— Змея! — повисла у него на руке Таня. — Там… Там… — ткнула она в сторону лестницы. — Помогите нам!

Эдвард ещё ничего не успел сообразить, когда девочки выволокли его на лестницу и потащили вниз. Там, под ярким светом неоновой лампы продолжала извиваться змея Пашкова.

— Ну, страна, ну, домик, — пробормотал Эдвард. — То змеи, то беженцы… Я сейчас! — крикнул он девочкам — Надо швабру!

Василисы на площадке уже не было.

* * *

Мария Александровна приняла Олега, Женьку и Тему с распростертыми объятиями.

— Вот хорошо, что пришли! — воскликнула она. — Мне что-то сегодня совсем тоскливо. Вроде жила одна, и ничего. А тут Венечка несколько дней не приезжает, и я уже не знаю, куда деваться. Беспокоюсь я за него. Вы же, наверное, от Машульки знаете. Он у себя в квартире упал, разбился. Сперва врачи даже подозревали сотрясение мозга. Но вроде ничего. Обошлось.

— Ну, это самое главное, — выдавил из себя Олег.

Тёмыч и Женька в это время уже сидели в креслах. Женька ёрзал от желания покинуть это место как можно скорее. Тёмыч же возмущался по себя неискренностью старой учительницы.

— Сейчас чайку заварю, — бодро засеменила на кухню хозяйка.

— Нет уж, не беспокойтесь. Мы сами, — немедленно вскочил на ноги Тёмыч.

— Пожалуйста, — вернулась в столовую старушка. — Мне же легче.

Тёмыч ретировался на кухню. За ним, более спокойно, ушёл и Женька. Он не мог спокойно находиться в обществе старушки.

Едва они ушли, Мария Александровна заметила, что Тёмыч по-прежнему нервный. Олег осторожно с ней согласился. Тогда учительница предложила показать его невропатологу. Она с Венечкой уже поговорила, он всё устроит. Она и с родителями Тёмы потом поговорит. И Женьку тоже стоит показать. А то ему тоже что-то на месте не сидится.

«Знаем, какие у Венечки невропатологи, — мысленно говорил Олег. — Накачает какими-нибудь препаратами, чтобы память отбило. И вообще, чего она так беспокоится? Неужели они папаху осматривали, а на ней штамп школы?! Тогда они нас выследили! И эти двое у подъезда их сообщники?!»

Олег уже измышлял предлог, чтобы предупредить хотя бы Тёмыча и Женьку, как с кухни послышался грохот.

— Ну вот, — улыбнулась Мария Александровна. — Опять они там что-то натворили. Беги, наводите порядок.

Тёмыч с маниакальным видом ронял кастрюли на пол, а Женька метался по кухне, как тигр в клетке.

— Олег, чайник вскипел. Как ты думаешь, опасно её собственную заварку использовать? — Женька перестал ходить из угла в угол.

— Или лучше сделать вид, что она потерялась? Тогда я бы сбегал за новой в булочную, — предложил Тёма.

— Думаю, эту можно смело использовать. Мы пришли без предупреждения, она бы не успела подготовить что-нибудь. Да и другой я не вижу.

Женька потянулся за заваркой, а Олег, прислушиваясь к каждому шороху, быстро пересказал беседу. Тёмыч уже было собрался смыться из квартиры, но Олег напомнил, зачем они здесь. Заодно предупредил, чтобы они вели себя как обычно.

Когда друзья пришли в столовую, позвонил телефон. Женька схватил трубку, немного опередив Тёму. На другом конце оказалась какая-то старушка.

— Ведите себя прилично, — свирепо шепнул Олег друзьям.

Разговор затягивался. Мальчики беспокойно поглядывали на часы и беспокойно переглядывались. Скоро уже должны позвонить Катя и Таня.

Наконец, собеседница Марии Александровны спохватилась, что у неё закипело молоко, и разговор прервался. Не успела учительница положить трубку на стол, как раздался новый звонок. Женька и Тёмыч уже собирались взять телефон, но Олег пнул их под столом.

— Ой, здравствуйте, девочки, милые! — тем временем уже говорила в трубку Мария Александровна. — Да, они здесь. Сейчас. Это вас, — улыбнулась она Олегу. — Катя и Танечка.

— Да? — постарался как можно спокойнее взять из рук у старушки радиотелефон Олег.

— Вы там, что ли, с ума сошли? — услыхал он возмущенный голос Кати. — Василиса уже, наверное, двадцать минут балдеет в шкафу.

— Что?.. На репетицию? — спросил Олег. — Уже идём!

Пока друзья одевались, Мария Александровна рассказала, что на днях хотела порадовать свою подружку. До её дома недалеко, да и она хорошо себя чувствовала, вот и решила прогуляться. Положила в почтовый ящик подружке стодолларовую купюру. А вчера узнала, что ящик кто-то взломал. В скважине чужой ключ остался.

— Вот тебе и разветвлённая шпионская сеть, — ошарашенно произнёс Олег, едва за ними закрылись двери лифта.

— Надо Венечку срочно вызывать, а то Василиса там в шкафу совсем загнётся, — так громко воскликнул Женька, что друзья едва не оглохли от гулкого эха.

— Давай потише, — поморщился Тёмыч. — Чует моё сердце, здесь что-то странное происходит…

Василиса устроилась в шкафу. Страха почти не осталось. Но проснулось любопытство. Она впервые участвует в настоящем расследовании, да ещё и сидит в логове шпиона! Из шкафа всё прекрасно слышно, так что она не только папаху, но и что-нибудь ещё посущественней найдёт.

Было прекрасно слышно, как Эдвард закрыл дверь, прошёл вглубь квартиры, вернулся и расположился в комнате напротив.

Девочке наскучило стоять, она тихонько сползла вдоль стены и уселась на пол. Даже едкий состав против моли почти не мешал. От него только чихать захотелось.

«Бабушкин нафталин и то приятней,» — подумала она, почёсывая переносицу.

Это помогло, но ненадолго. Впрочем, Эдвард в это время находился в туалете и ничего не заметил. Потом хозяин вернулся в комнату и начал шуршать газетой. Тут Василисе захотелось почихать ещё. Она спрятала рот и нос в рукав куртки. В шкафу оказалось хорошее эхо. По квартире разнёсся трубный звук.

«Будто слон рядом,» — вдруг хихикнула девочка.

— Квартира, — проворчал хозяин, подпрыгивая в кресле. — Вечно какие-то звуки.

Бормоча ругательства, он сходил туда, где располагаются ванная и туалет и зачем-то спустил воду в унитазе.

— Чёртова сантехника! — услышала Василиса. — Вечно от неё какие-то звуки.

В квартире зазвонил телефон.

— Алло. Наташенька! — донеслось до девочки. — Я что-то тоскую… Дел много. За время болезни их столько накопилось!

Дальнейшие воркования девочка слушать не стала. Она осторожно потянулась к двери шкафа и немного её отодвинула. В щёлку она прекрасно увидела Эдварда. Он сидел к ней спиной.

Василиса тихонько распахнула дверь пошире и выбралась из шкафа. Пригнувшись — вдруг у американца на столе есть зеркало — девочка прокралась в соседнюю комнату. По рассказам мальчишек, здесь стоит огромная кровать Эмилии Карловны. Не раздумывая, она быстро под неё нырнула. Теперь её найти ещё труднее.

Эдвард закончил разговор с Натульчиком. Ему позвонил кто-то ещё. Василиса очень вовремя покинула своё убежище — закончив разговор, американец подошёл к шкафу и начал одеваться. Вдруг, словно спохватившись, он набрал кому-то ещё.

— Алло, — на этот раз его голос был сух. — Встреча отменяется… Звонили шефы моей старухи. Говорят ей с сердцем плохо… Кстати, мешаются жутко. Как ни приеду, кто-нибудь да есть. Да ещё эти двое, со странной фамилией… Да, пора старушенции попутешествовать, — он усмехнулся. — Только у меня ещё ничего не оформлено… Я как вернусь, позвоню. А то гикнется ещё, пока не перевела на меня квартиру… Нет. Сивцев Вражек подождёт, клиент думает.

Василиса вдруг поняла, о чём идёт речь. Эти гады одну из бабушкиных подружек едва на тот свет не отправили, хорошо она на дачу уехала, а потом квартиру продала. А теперь они Марию Александровну и ещё кого-то собираются убить! Девочка вцепилась зубами в костяшки пальцев, чтобы не выскочить из убежища и не надавать этому «Эдварду-Венечке-чёрт-ещё-знает-кому».

Едва дождавшись, когда американец отчалит, Василиса выбралась из-под кровати и схватила телефон, молясь, чтобы застать хоть кого-нибудь из друзей дома. К счастью, все оказались у Олега.

— Тут такое! Этот Эдвард убийца! — выпалила она в трубку.

— А с папахой что?

— Чёрт с ней! Эдвард убийца! Делать что будем?!

— Беги к Андрею, — понял, что от неё большего не добьёшься, распорядился Олег. — Мы тоже туда.

— Куда бежать? Я адреса не знаю!

— Я тебя возле метро «Красные ворота» встречу, — завладел трубкой Женька.

Бросив трубку, Василиса выскочила за дверь. Захлопнув дверь так, чтобы закрылся верхний замок с язычком, она бросилась вниз, не дожидаясь лифта. Нужно попасть в метро. Там всё решится…

Андрей Станиславович занимался со своим мотоциклом, когда в дверь позвонили. Открыв дверь, учитель увидел Олега, Тёмыча, Таню и Катю.

— Только вас ещё не хватало.

— Беда, Андрей Станиславович! Там у Марии Александровны… внук… убийца… Женька и Василиса сейчас…

— Какой внук? — растерянно глянул учитель на ребят.

Тут в комнате раздался грохот. Ребята вместе с учителем кинулись туда. Мотоцикл лежал на полу. Позже Андрей Станиславович говорил, что если бы не его обалдуи, «Харли Дэвидсон» непременно бы грохнулся на него. Поэтому он с тех пор любит свой класс ещё больше. Однако в тот момент, когда это произошло, он совсем не обрадовался. Он хотел уже выставить всю компанию вон, когда в дверь снова позвонили.

Олег бросился открывать. За дверью оказался тяжело дышащий Женька. Из-за него выглядывала Василиса. С её куртки свисали клочья пыли, шапка сползла на затылок, шарф запутался в волосах.

— Так, что случилось? — нахмурился учитель.

— Этот внук — квартирный убийца! — начала выпутывать шарф Василиса. — Мария Александровна скоро погибнет!

— Наша Мария? — Андрей Станиславович не стал пока ни чего больше спрашивать и схватил трубку. — Вовка? На месте? Жми ко мне. Мои опять что-то нарыли!

Пока ждали майора Василенко, Василиса успела рассказать, что слышала в квартире. Друзья добавили, с чего начались их подозрения.

— Докладывайте обстановку, — распорядился майор.

Через несколько минут история в сжатом виде была рассказана Андреем Станиславовичем.

— Ну, ёлки! — лаконично отреагировал он. — Так. Ребята домой. И чтобы носа из квартир не высовывать до моей команды. Такие, как этот, могут ухлопать кого угодно. Ещё надо старуху блокировать.

— Давай я у неё подежурю, — вызвался Андрей Станиславович. — Я иногда к ней и так захожу. Самая моя любимая учительница была.

— Идёт, — принял его предложение Вовка. — Я тебе своего Петрова на всякий случай пришлю. Будете изображать, будто он твой друг детства. Давай, собирайся!

— Так, ребята, — посмотрел на друзей майор Василенко, — я вас отвезу по домам в своем джипе. Сыпьте вниз. Как только всё будет кончено, вам Андрей позвонит… А ты кто? — он заметил незнакомое лицо.

— Это Василиса Белоярски, — ответил за неё учитель, натягивая пальто. — Новенькая в классе…

Пока друзья спускались по лестнице Женька спросил у Василисы, правда ли, что она полька.

— Почти. Мой прадед по мужской линии — поляк, другие родственники русские, — сообщила девочка, еле переставляя ноги. Она устала от всей этой истории.

— Иди давай, — слегка подтолкнул её майор.