Вервольф (джен)

— Да вы издеваетесь? Нет, вы серьезно?

Лида недоуменно и с отвращением уставилась на Джеймса Поттера, из правой ноздри которого на улицу торчала здоровенная козявка.

— Абсолютно, — сказал Джеймс с самым своим строгим и серьезным видом, хотя засохшая сопля в носу подпортила важность момента.

— Ладно, — сказала Лида, — тогда ждем ночи.

— Ок, — сказал Джеймс и тут же отвернулся от Лиды. — Эй, Эванс! Пойдёшь сегодня ночью со мной? Я покажу тебе своего зверя!

— Я хомячков не боюсь и навидалась, — услышала Лида ответ рыжей и отвернулась.

Разговор происходил в обед. Только подали хаггис и разлили по кубкам ледяной тыквенный сок. Лида с презрением посмотрела на кушанья, она очень скучала по салату "Оливье", холодцу с горчицей и салу с помидорами и луком. К тому же от тыквенного сока у Лиды случалась жуткая диарея.

— Бэ-э-э, — услышав аромат тыквы, Лида отодвинула стакан подальше от себя.

Ни к чему не притронувшись, остерегаясь желудочно-кишечного расстройства, она отправилась на урок Трансфигурации, думая о том, что столовские макароны с сыром и вареные сосиски были райским наслаждением в сравнении с весьма послабляющей британской кухней.

"Ой, чувствую, нахрен я согласилась показать этим ушлепкам обращение в волка, ой, зря, — думала Лида. — Ладно, Поттер помогал по учебе, надо и мне разок ответить взаимностью".

* * *

Когда МакГонагалл заперла дверь в Воющей хижине, Лида сразу же подошла к окну и три с четвертью раза дала "три зеленых свистка" — посветила Люмосом, чтобы "друзья", прячущиеся в кустах, знали, что пора идти.

Спустя долгие одиннадцать минут Лида услышала шаги, и внезапно дверь отворилась.

— Пошли, епта, — сказал Джеймс и Лида покорно вышла из темницы, понимая, что нарушает все данные ею обещания и десяток школьных правил в придачу.

— Кто не спрятался, я не виноват, — сказала Лида.

— Не ссы, — сказал Джеймс. — Мы — анимаги. В случае чего сдержим тебя, ведь ликантропия не передаётся через ЗППП.

На улице шел снег — через пару дней вся школа отправлялась на рождественские каникулы, и потому настроение у всех было превосходное, кроме "Крысы" и Сириуса.

— Я здесь чисто из спортивного интереса, — надменно сказал Сириус, даже не глядя в сторону Римуса.

А Питер явно трусил.

— Д-джеймс, может, не надо? — пролепетал "Крыса".

— Надо, Федя. Надо! — ответил Джеймс и заржал.

Взмах палочки, удар сердца, и перед Лидой вместо Джеймса стоял большой олень, на месте Сириуса сидел чёрный пёс, а Питер превратился в крысу.

— Тьфу, — сплюнула Лида и не стала смотреть, как чёрный пёс напоказ лижет свои регалии.

В это время над горизонтом повисла гаденькая желтая блеклая луна, и Лида почувствовала, что кровь в ее венах начинает вскипать.

— Бегите, глупцы! — успела гаркнуть Лида, и тут все ее тело сдавило, скрючило, вывернуло наизнанку, и вот уже она превратилась в тощую дворнягу, с облезлой и местами лысой шкурой.

— Что это? — сказал Джеймс, вновь став человеком, и его губы растянулись в улыбке. — Это… Это что? О-оборотень?

— Ах-ха-ха! — ржал Сириус в голос, вернув себе человеческое обличье. — Бля! Кого тут бояться? А-ха-ха! Да я бы… и так справился! Покормил бы или погладил! А-ха-ха!

Сириус схватился за живот и в приступе истеричного хохота повалился на землю.

Джеймс смеялся также продолжительно и громко.

— И из-за этого директор держит тебя тут? — в перерыве между раскатами хохота сказал Джеймс. — Да это же совсем не страшно! Ха-ха!

Лида в обличье оборотня только и могла что поджимать хвост и нервно переминаться с ноги на ногу, то есть переступать с лапы на лапу.

— Да у него же и письки нет!

— Ха-ха! Ой, умру! Ой, все!

"Да пошли вы, пробирочные", — Лида оскалила пасть, как-то совсем жалко тявкнула и убежала в лес, туда, куда ее давно звала природа.

* * *

Зимняя ночь в Запретном лесу была похожа на сказку. Природа застыла, и было так тихо, словно в мире перестало существовать все, кроме этого уголка нетронутой натуральности и жалкой дворняги, стоящей на поваленном дереве и воющей на луну.

— А-у-у-у! — затянула Лида древний зов и услышала, как где-то вдалеке ей ответили таким же заунывным неизбывно больным гласом утраченной свободы собаки или кто похуже.

Постояв еще пару минут и насладившись покоем после долгого быстрого бега, Лида поняла, что быть оборотнем и бегать по лесу куда приятнее, чем сидеть взаперти и есть обои.

И тут обостренный нюх Лиды почуял приближение таких же зверей, как и она. Всматриваясь в темноту между деревьями, вскоре Лида различила один, а затем и второй и третий промельк. Волки стали показываться из-за деревьев, и вскоре Лиду окружила целая стая зверей.

Вожак, большой белый волк, подошел к Лиде и понюхал у нее под хвостом — Лида тут же поджала хвост и почувствовала, что зря пила тыквенный сок за ужином, но ей очень сильно хотелось есть и пить.

— Тяв! Тяв! — угрожающе затявкала Лида, но было поздно — в момент, когда вожак стаи захотел по-хозяйски еще раз сунуть свой нос ей под хвост, ее прорвало.

"Вот так хезнуло", — подумала Лида, когда мощный инфлюент вылетел из под ее хвоста прямо на морду вожаку, да так обильно, что шерсть волка перестала быть светлой, а навсегда обрела коричневый оттенок, а местами и вовсе облысела и перестала расти.

Волк-вожак от неожиданности вжался в землю, а потом стал отряхиваться, словно его ударили по голове палкой, но было поздно — стая затявкала, словно смеясь, и вожаку пришлось удалиться, позорно виляя хвостом, воняя и вылизываясь.

Лида оказалась одна в центре круга, созданного волками. Ей было страшно — она была слабым магом, мелким жалким оборотнем и фригидной девушкой в теле худого подростка. Но тут волки сели на задние лапы и взвыли, да так громко, что Лида сначала ощерила остатки шерсти на спине, но поняв, что волки не собираются нападать и есть её, завыла в такт остальным зверям.

"С волками жить — по-волчьи выть. Есть, пить, срать, ну и что там еще", — подумала Лида и решила, что быть засранцем все -таки иногда полезно.

* * *

На следующее утро за Лидой пришла МакГонагалл и опешила. Вокруг Воющей хижины была вытоптана тропинка из волчьих следов, но ни одного следа не вело внутрь, в загадочный домик.

МакГонагалл резво пробралась в хижину, не надеясь, впрочем, там никого увидеть, но каков же был ее шок, когда на голом дощатом полу, свернувшись калачиком, лежал Римус Люпин и сладко спал.

— Вставай, вставай! — затормошила Лиду декан. — Просыпайся!

— О, как я сладко спал, — со смехом сказала Лида, вытирая слюни и окончательно просыпаясь.

После ночного приключения Лида поняла, что никогда больше не станет иметь никаких отношений с Джеймсом, Сириусом и "Крысой". Мало того, что они смеялись над ней и ее естеством оборотня, так еще и на следующее утро наслаждались ее слабостью на уроках, что-то друг другу рассказывая и громко смеясь, что даже получили взыскание от Слизнорта, преподавателя зельеварения.

После урока чар, на котором Джеймс изображал маленькую собачку, терпение у Лиды лопнуло.

— Знаешь, что, Джеймс? — рявкнула Лида после урока, прижав очкарика возле кабинета. — Ты ни хрена не хотел помочь! И анимагами вы стали для себя, чтобы еще больше срать и отравлять жизнь всем вокруг! Шайка детей-садистов! Ты уговорил меня показать вам свой вид оборотня не для того, чтобы поддержать, как ты брехал мне, что вшивая шавка! Ты просто искал острых ощущений, и более ничего! Мудло ты очкастое! Больше я с вами не дружу.

Лида с силой приложила Джеймса о каменную стену, так что он даже вякнуть не успел — Римус Люпин был реально крепким и сильным парнем и начинал нравиться Лиде всё больше.

Ноги несли Лиду по коридорам Хогвартса — куда, она не знала, а ведали только её ноги.

Постучав в красивую резную дверь с пенисами авторства эромастера Эммануэля Дэ Сига тридцать два с половиной раза, Лида, с криком "Неужели осминог-инвалид?" ворвалась в кабинет директора и попросила переселить ее в другую спальню.

* * *

— Привет, па! Привет, ма! — довольный, со снегом на плечах и шапке, вскричал Римус-Лида, появляясь на пороге дома Люпинов. — А вот и я!

— Сынулечка!

— Римус!

Прибыв за день до окончания учебного года домой, Лида была полна радости, хотя эти люди не были её настоящими родителями.

Лида рассказала родителям о школе, о том, что у неё всё хорошо, умолчав обо всём плохом, в частности, о разговоре с директором Хогвартса — кажется, по фамилии Дамболдуй, Лида не поняла.

— Да мне пофиг, где, директор, — сказала Лида. — Вон, хоть с собаками спать буду! А не с этими! Вы знаете, что они незарегистрированные анимаги?

Тут старый дед с длинной седой бородой, напоминающей Лиде их школьного завхоза, который под Новый год играл всегда Деда Мороза — Сергей Юрич его звали, кажется, — опешил и чуть не поперхнулся чем-то в стакане с кубиками льда.

— Эм-м-кха-кха! — таки закашлялся старый, и Лида поняла, что попала в точку — директор вскочил со стула и, подойдя к камину, швырнул туда зеленого порошка, подозрительно напоминающего Лиде оксид хрома три. — Костенерва! Тьфу, ты, Миннетвра! Минервна! Ко мне в кабинет!

Буквально на глазах Лиды из камина в одном нижнем белье вышла декан МакГонагалл.

— Ну, что ж вы, Альбус, так нетерпеливы, — жеманно кокетничая глазами и ничуть на стесняясь наготы, пролепетала МакГонагалл. — Я была почти мокрая…

— Минерва! — строго оборвал ее директор. — Я не об этом! У нас тут на глазах люди стали анимагами! Вот свидетель.

— А-а-а! — закричала не своим голосом МакГонагалл, увидев Римуса, стоящего в тени картины Пабло Пикассо "Ваза с членами". — Я… Не… одета! А-а-а!

И МакГонагалл выскочила прочь из кабинета, побежав через всю школу в свой кабинет.

— Истеричка, — пробормотал Альбус. — Ну, так что ты хочешь?

И тут Лиду пробило — она поняла, что директор Хогвартса — старый алкан, и еще он политик! Потому как только совсем испорченный человек, мог предлагать что-то в обмен на информацию.

— Я хочу отдельную комнату. И домой хочу! На день раньше! И не хочу, чтобы кто-то знал о том, что я оборотень. Вы поговорите с Джеймсом и Сириусом, а также с "Крысой".

— С кем?

— Пидер Петтинг, в общем, сами знаете! — возмутилась Лида, так как ее отвлекали такими мелочами от ее важных и поистине масштабных дел и разглагольствований. — Поговорите с ними и скажите, чтобы они меня не раскрыли. Или я просто пойду в суд, ну или куда там у вас принято ходить и жаловаться.

— Ладно, — сказал директор Альбус и вышел из кабинета — через открытую дверь доносились довольные крики — стоны? — МакГонагалл о помощи и о том, что ее насилуют.

Лида засмеялась, но тут же поняла, что не все йогурты одинаково полезны — ее организм не принимал тыкву ни в каком виде. Понимая, что до уборной она не доберется, Лида вдруг увидела в дальнем темном углу директорского кабинета резную чашу, в которой клубились какие-то серебряные нитки.

— Быстрей! Быстрей! — вспотела Лида, понимая, что фраза "но понос не унимался, через уши пробивался" к ней относится в данный момент на все сто процентов.

Поставив чашу на пол и рывком сняв штаны, Лида уселась, и струя инфлюента вырвалась в этот мир, расплескивая синеву в чашу и на пол.

* * *

Рождество Лида встретила прекрасно. Вместе с матерью и отцом Люпина они были в цирке, потом заходили в местный зоопарк, а напоследок водили хороводы с толпой незнакомых детишек вокруг елки на Трафальгарской площади⁽¹⁾.

— Каравай, каравай, кого хочешь выбирай! — орала Лида, но ее никто не слышал — на площади неподалеку выступали "Дюран-Дюран", и вся взрослые орали и неистовствовали.

Когда Лида шла домой, то ей нестерпимо захотелось в туалет по маленькой, и она, попросив родителей подождать, завернула за угол. Оказавшись в довольно мрачном тупике, на одной из секций высокого бетонного забора Лида прочитала надпись, сделанную краской -"Гостиница Фунфырик". Отсмеявшись, понимая, что это за гостиница и для кого, Лида расстегнула штаны и тут же застегнула их назад — открылась дверь, и из "гостиницы" вышло два человека. Ну как сказать, вышли, один висел на другом.

— Нормально все, — услышала Лида. — Нормально всё, епты, сынок, бля...

Лида таки достала член и стала отливать, радостно насвистывая песню "Puppe" группы Rammstein.

— Да пусти же ты! — Лида насторожилась, услышав знакомый голос.

Застегнув штаны, Лида повернулась к людям и обомлела — перед ней стоял согбенный, бледный и потный от натуги Северус Снейп, а на нём висел пьяный в лоскуты мужик. Его отец.

— Пшли, че встал, бля?

Лида хотела отвернуться и уйти, чтобы не видеть этого позора, но Снейп словно почувствовал её взгляд и посмотрел на неё. Его лицо, когда он понял, кто на него смотрит, исказила гримаса боли и ненависти.

А Лиде вдруг стало его очень жалко.

— Сева, ебн, если ты меня не отвезешь, я тебе щас такой пизды дам! — заорал мужик во всю глотку, и Снейп отвёл глаза, спешно уходя прочь.

* * *

В канун Рождества в заиндевелое окно комнаты Лиды, которую отреставрировали и привели в порядок, так что теперь здесь было тепло, светло и мухи не кусали, постучала белая сова.

— Ах ты, — испугалась Лида, слушая треск дров в камине, установленном в её отсутствие, встала и впустила пернатое животное в тепло. — Замерзла?

Сова благодарно ухнула и отдала Лиде письмо.

"С Рождеством, Римус. Надеюсь, что следующий год будет на таким тяжелым, как прошедший. Желаю тебе всего самого доброго и хорошего. Если хочешь, я помогу тебе с уроками. Марлин М.".

— Ох ты! — у Лиды закружилась голова и часто-часто забилось сердце. — Вот это да!

Сова протянула Лиде второй сверток — в нем была книга по улучшению работы сосудов головного мозга и восстановлению памяти после травм.

— Спасибо, — тихо сказала Лида, быстро царапая на листе бумаге ответ на письмо и привязывая к лапке совы свои новые "Конверсы". — Это все для Марлин, поняла?

Сова благодарно ухнула и вылетела из открытого окна, а Лида осталась одна, не понимая, что происходит в ее, как она думала, сухой и фригидной душе.

1) Трафальгадской, по мнению Лиды.

Вернуться к тексту