Вервольф (джен)

Осень пришла согласно календарю — в августе стояли жара и сушь, а первого сентября пришли серьезное похолодание и дожди. Грязь проступала под ногами, прилипала к подошвам ботинок, и всё становилось гаже, даже листья на деревьях и те стремились скорее покончить с собой.

Контрастность погоды отражалась на тех или иных метеочувствительных особях человеческого существа, но Лиде было все равно. Лида ждала ночь и трансформацию своей "шавки".

— Лежать!!! — орала Лида на псину, но той было пофиг, она не понимала никакого языка, кроме языка боли.

Поэтому Лида пинала Сивого, когда ей требовалось что-то до него донести.

По лунному календарю Лида вычислила, когда наступит "люполуние", и так получилось, что у Лиды и Сивого совпали "эти дни".

— Лежать, скотина! — рявкнула Лида, когда пудель беззубо оскалился, стоило Лиде зайти в комнату. — Эскуро!

В комнате Лиды не было настоящего окна — только имитация, наколдованная директором, чтобы "было куда веселее и приятнее длинными долгими вечерами". Проветрить она не могла, а этот пудель, хоть ел и мало, но постоянно, обильно и вонюче гадил по углам.

— Ну, ничего, — говорила Лида. — Месяц я тебя потерплю, падаль, и все, потом познакомлю тебя с дядей Лениным, — и пинала собаку ногой.

Что это был за мифический персонаж — дядя Ленин, никто не знал, но стоило Лиде сказать это слово, как у пуделя срабатывал инстинкт Павлова — он начинал выть и метаться по комнате, предчувствуя боль. Мозгами он не мог понять, что его ждет, но вот инстинкт самосохранения удалить было нельзя, поэтому "песель" чувствовал, что это имя и следующая за ним боль ничего хорошего его капиталистическим настроениям на коммунистическом ареале обитания не принесут.

Учёба шла тяжко. Уроки у семикурсников были сложнее, чем Лида могла себе представить, и они с Северусом и Лили почти все время сидели в библиотеке и штудировали "гранит науки энтой", по меткому выражению Лиды.

— Знал бы, так ушел бы из Хогвартса еще после СОВ, — сказала Лида. — От такой трансфигурации у меня уж не то что голова болит, а еще и руки, и ноги, и попа.

— Это, брат, ты перестарался, — съязвил Снейп. — Книгу надо только глазами читать, а не то, что ты с ней извращаешь.

— Ах ты! — Лида вскочила и хотела отвесить Северусу пинка, но тот оказался проворней и убежал, спрятавшись за Лили. — Ага! — воскликнула Лида. — Вот она суровая правда жизни! Женщин бить нельзя, а прятаться за ними — самый лучший вариант!

— Ну, я же истинный слизеринец, — с достоинством сказала Снейп, хотя картину подпортили его рваная футболка "Рамонес" и озорные, совсем гриффиндорские, искры в глазах. — Брат.

Лида заржала, а за ней и Северус.

Сентябрь, с дождями и холодом, пролетел незаметно. Половина школы чихала, а вторая половина — кашляла, что уравновешивало шансы всех присутствующих переболеть по два раза всем, что носилось в воздухе, ведь у них не было таких замечательных ограничительных защитных мер безопасности и масочного режима, как в реальности Лиды.

Странно, сентябрь был почти на исходе, а Сивый так и не трансформировался. И Лида подумывала, не расколдовать ли его и не сделать вновь человекообразным, чтобы было проще, но в ночь на двадцать восьмое сентября это свершилось.

— Если я не буду в этот раз присутствовать, друг, то никакой я тебе не друг, — сказал веско Северус Лиде, когда они ужинали накануне. — Я посчитал, сегодняшней ночью полнолуние и все шавки превратятся в монстров.

По спине Лиды побежал непрошеный холодок.

Вот это была уже задачка не из простых — Лида стояла перед выбором: либо все рассказать про себя Северусу и потерять друга из-за столь долгой лжи и скрытности, либо что-то придумать и выкрутиться из положения.

— Северус, — тихо сказала Лида. — Да, мы с тобой многое прошли, жгли привидений…

— Без меня, — вставил Снейп.

— Ездили в резервацию…

— Опять я не участвовал.

— Сражались с василиском…

— Нет, мимо.

— И восстанавливали актовый зал…

— Как какая черная работа, так я нужен. Я себя Ватсоном чувствую.

— В общем, Северус. Не перебивай! Я предоставляю тебе шанс сыграть главную роль — предлагаю тебе самому справиться с оборотнем с лоботомией.

И тут Снейп обомлел.

— Э-э-э.

— Что "э-э-э"? Он вроде как должен быть не опасен. Да и я его посажу на поводок. Зубов у него нет. Если только поцарапать может, падла. Вот как раз и оценишь, какой он милый, добрый и "не пинай его, он ничего не понимает".

— Ладно, — выйдя из ступора, ответил Снейп. — Но я хочу быть там раньше, чтобы все видеть и в случае чего попробовать…

— Нет, Северус, — внезапно в голову Лиде пришла блестящая идея. — В моей комнате это будет опасно — мало места. А вот если ты выведешь собачку погулять… под луной.

— Э-э-э, а не будет ли это еще опасней?

— Ну, может, и будет. А может, и не будет. Но ты же сам хотел испытать себя, — сказала Лида. — Короче, Северус, не еби чесать. Выводи псинку погулять, а тама посмотрим.

* * *

Лида настороженно сидела в углу Визжащей хижины, куда ее отвел директор. А Сивый был в то время на полпути к коммунизму, если верить идеологии Северуса, и Лида не знала, справится ли тот с этой тварью и как она себя поведет в обличье волка.

Лида вся издергалась, представляя, что, может быть, что-то может пойти не так, и потому собиралась, как только станет волком, пойти к указанному месту и в случае чего помочь Снейпу.

Взошла луна, и Лиду по обыкновению сжало, скрутило и вывернуло наизнанку. В глазах потемнело, а через мгновение все прекратилось.

— Тяв! Тяв! — жалобно тявкнула Лида, поднялась на свои тонкие ножки и выбралась прочь из Визжащей хижины.

Осенние ночи самые темные, потому что небо затянуто тучами, а снега на земле еще нет. А на земле полно хлюпающей грязи. Потому Лида с максимально доступной ей скоростью побежала, расплескивая лужи и заляпывая свою прекрасную шерсть грязью, к опушке Запретного леса, где, по идее, должен был быть Северус вместе с оборотнем Сивым.

Хотя Лида и мчалась во весь опор, но прибыла к лесу минут через десять, а то и пятнадцать. И тут она увидела…

— Вингардиум Левиоса, — каркнул Снейп, и огромный страшный оборотень взлетел в воздух, смешно шевеля лапками и щелкая беззубым ртом.

И вот тут Лида действительно офигела — она увидела монстра, которым должна была стать, и ей стало страшно. Сивый стал ростом выше двух метров, его гигантские мощные руки заканчивались страшными чёрными когтями, а ноги походили на раздутые лапы динозавра. Из страшной смертоносной пасти нитками свисала слюна, а глаза горели красным неестественным огнём. Всё тело оборотня было покрыто густой сивой шерстью, и Лида поняла, что она четверть-оборотень, а то и одна восьмая.

"Давай, Сева, ты сможешь!" — подумала Лида, наблюдая за действиями друга.

— Секо! — каркнул Снейп, и оборотень взвыл, когда из раны на лапе потекла кровь. — Акцио!

Кровь по воздуху понеслась к Северусу, тот схватил бутылку из-под тыквенного сока и наполнил ее.

— Что же с тобой сделать? — громко крикнул Снейп оборотню. — За все, что ты натворил? За всех, кого искусал?

Оборотень не реагировал ни на одно слово Северуса.

— Ладно, живи, — сказал Снейп. — Но вот тебе еще подарочек.

Лида не видела, что делал Снейп, но услышала громкий вой и волчий визг.

* * *

— Я был когда-то странной, игрушкой безымянной, — напевала Лида, глядя в некрасивое лицо Сивого, чьи глаза не выражали ни одной мысли.

— Слушай, давай мы его аврорам сдадим? — спросил Северус. — Он же теперь не опасен вроде как.

— Ну, без волос и после лоботомии он, конечно, станет спокойнее, но не опаснее? А хрен с ним! — махнула рукой Лида. — Аврорам так аврорам.

— Но, — остановил Лиду Снейп. — Мой трофей!

Разговор происходил на следующий после трансформации день в комнате Лиды.

— Ну и как я, по-твоему, теперь поведу лысого пуделя с собой в Хогсмид?

— Скажешь, что у него аллергия на корм, — беззаботно пожав плечами, сказал Северус.

— Гады вы, слизеринцы, — сказали Лида.

— О да, — согласился с ней Снейп.

* * *

Наступил октябрь, а с ним и первое обучение аппарации.

Все студенты были в предвкушении, только Лида и Снейп казались напряженными и словно чего-то ждали. А ждали они свежую газету с новостями о поимке опасного преступника, которого они глубокой темной ночью через ход из замка в Воющую хижину, связанного, оставили посреди Хогсмида с запиской "Сивый Мерин".

Утром третьего октября в сопровождении директора в школу прибыл спецагент самого министерства Магии. После завтрака убрали столы, а студенты седьмых курсов построились в четыре шеренги, и маленький профессор выступал в центре Большого зала.

— Мое имя Куипест! — сказал низенький гаденький волшебник, с тонкой кожей и прозрачными глазками, словно развоплощенный. — И я, дети, буду учить вас, как залупнуть в будущее! То бишь, простите, как аппарировать. Не планировать! А аппарировать.

— Интересно, а в министерстве Магии все такие? — шепнула Лида Северусу, тот прыснул от смеха. — Если да, то я не удивлена, почему страна катится к Моргане в щель.

— Итак! — высоким голосом вещал Куипест. — Сегодня мы учимся первым шагам в тонкой науке аппарации. А что это, собственно, такое? Аппарация — это способность перемещаться из точки в точку посредством проталкивания своего бренного грешного тела через мириады электрических каналов, опутывающих землю!

— Ебать ту Люсю! — громко сказал Снейп, и половина Большого зала заржала от хохота, особенно студенты Гриффиндора. — Может, лучше на самолете?

— Итак, кто первый? — будто ничего не произошло, спросил профессор Куипест. — Никто. Значит, любитель магловских штучек, выходи!

Снейп не тронулся с места.

— Я хочу! — громким низким рыком сказала Лида, и некоторые студенты вздрогнули от страха.

— Не забудьте про ирокез, — напутствовал Куипест. — Встаете в круг и пытаетесь переместиться в следующий круг. Нацеленность, несносность, настойчивость, нуигадство! Напрягитесь, словно вы в туалете по-большому.

Лида отчетливо слышала, как хохотнул директор школы.

— Один, два, три! — досчитал Куипест, и ничего не произошло. — Вот видите. Недостаточно настойчивости, — профессор подошел к Лиде и сказал ей на ухо: — Представь, что тебе вставят в сраку, а тебе нужно свалить и действуй, блеа!

Лида немного охренела от бесцеремонности профессора, но испытала страх, словно за ней гнались, и в тот же момент оказалась во втором круге.

— Ха-ха-ха! — Лида не понимала, почему все смеются, потрогала ирокез, он оказался на месте, но потом обернулась и увидела, что член и яички Римуса остались в первом круге.

— Ха-ха-ха! А это что там у него? Сиськи?

— Бля, как я могла забыть про член! — подумала Лида, и тут полыхнуло красным и все вернулось на свои места.

— Ничего страшного! — заорал Куипест. — Это из-за недостаточной собранности объекта! Расщеп! Но и в любом случае — это прорыв! Так, все встали и прыгаем в круги!

"Круги ада", — подумала Лида и немного покраснела, но нашла в себе силы улыбнуться, поклониться, чем заслужила аплодисменты директора школы.

* * *

"Опасный преступник обезврежен! Убийца и рецидивист Сивый пойман! Слава неизвестному герою!"

Лида с удовольствием читала газету "Ежедневный пророк", понимая, что это одно из самых лучших утренних известий, кроме эрекции, которое ее посещали за эти дни.

— Оборотня Сивого поймали! Говорят, ему поджарили мозг! И сняли скальп! Аха-ха-ха! Врут? — смеялись радостные и довольные студенты. — Но как очутился в Хогсмиде? И почему был связан?

— Ай да мы, — тихо и неожиданно сказал Северус на ухо Лиде за завтраком, так что она подавилась кофе с круассаном и закашлялась. — Могем.

— Сева, Евпатий Коловрат! — кашляла Лида. — Ты так не подкрадывайся, садист! Ладно, Сивый — убийца, каннибал, рецидивист, ну а я-то тебе что сделал?

Северус засмеялся.

— Мои соррикаты, — ответил он и постучал Лиду по спине. — Так лучше? Ну вот и славно. Кто следующий?

"Я", — подумала Лида, и в ее голове заиграла запредельно пафосная супер мелодично трагичная героическая музыка из сериала "Отбросы".