Полуночный рассвет (джен)

Констанс медленно помассировала виски, пытаясь снять напряжение внутри черепа, но эффекта это не дало. Это было не похоже на то, что она чувствовала прежде. Ощущение дискомфорта все усиливалось, отвлекая женщину от настоящего и заставляя ее беспокоиться о вещах, никак с реальностью не связанных. Обычно одна и та же боль означала, что проблема или опасность были неизбежны, но сейчас не было абсолютно никаких оснований для таких подозрений. Возможно, идея фестиваля огня, предложенная мисс Бэт, какой бы тривиальной и обыденной она не казалась, на самом деле была не так уж и плоха и помогла бы девочкам высвободить лишнюю энергию и сосредоточиться на учебе.

Констанс улыбнулась при мысли о мисс Бэт и ее идеях. Внезапно дверь открылась, и на пороге появилась Имоджен. Взгляд учительницы физкультуры встретился с ее собственным.

— Мисс Дрилл, я, кажется, просила…

— Этель Хэллоу дерется с Энид Найтшайд!

Констанс не нужно было повторять дважды. Она скрестила руки на груди, глубоко вздохнула и исчезла.

* * *

— Немедленно возьми свои слова обратно! Особенно то, что ты сказала о моем отце! — вскричала Этель и, вытянув руки вперед, послала в Энид луч магии. Энид попыталась призвать магический щит, но не успела, и заклинание ударило ее в грудь, отправив на пол. Этель победно улыбнулась и посмотрела на Милдред, которая шагнула вперед.

— Прекрати сейчас же! — воскликнула Милли.

— Не вмешивайся Хаббл-баббл, или станешь следующей! — пригрозила Этель, и послала в Энид еще один магический луч. — Ну что, теперь ты не такая смелая? Хочешь знать, почему я лучше тебя? Да потому, что я много училась и работала над собой! А то, что мой отец — председатель попечительского совета, еще не означает, что все в этой жизни достается мне легко и просто!

— Да ну? — практически взвизгнула Энид и, вскочив с пола, отправила в Этель белый магический луч. Этель закрыла глаза, ожидая, что эта магия опалит ей кожу, а потом швырнет вниз, больно приложив спиной о каменный пол, но этого не произошло. Она открыла глаза и увидела перед собой мисс Хардбрум. Учительница вытянула вперед здоровую руку и остановила заклинание Энид, заставив луч магии застыть в воздухе.

Милдред от удивления открыла рот. Все знали, что Х-Б была могущественной, но никто раньше не видел подобной демонстрации ее силы. А затем учительница слегка пошевелила пальцами, окончательно развеяв заклинание Энид, чем вызвала восхищенные вздохи всех присутствующих.

— Этель Хэллоу и Энид Найтшайд! — рявкнула Констанс. — Немедленно отправляйтесь в кабинет мисс Кэкл. А что касается остальных, кто находит это развлечение забавным, — она развернулась к наблюдающим ученицам, — после обеда напишете пятьсот строк: «Каждый, кто разрешает свои споры при помощи магии, поступает в высшей степени безответственно, но тот, кто молча наблюдает за этим — откровенно глуп!»

— Да, мисс Хардбрум, — хором сказали пристыженные ученицы.

* * *

Милдред и Мод терпеливо ждали, когда их подруга выйдет из кабинета мисс Кэкл. Драки в стенах академии были, определенно, недопустимы, а уж использовать для этого магию было гораздо хуже. Существовало так много последствий этого проступка, включая даже Кодекс ведьм, что мисс Хардбрум вполне могла заставить обычно мягкую директрису поступить довольно строго.

— Я волнуюсь, — сказала Милдред, обращаясь к Мод. — За такое Энид вполне могут исключить.

— Этель тоже могут, — заметила Друзилла. Она тоже сидела тут, с нетерпением ожидая свою подругу.

— Я так не думаю, — покачала головой Милдред, надеясь, что это не вызовет новых горячих дебатов. — Ее отец является председателем попечительского совета, так что мисс Кэкл просто не может выгнать ее. — Девочка хотела еще добавить, что Этель — любимая ученица мисс Хардбрум, и это тоже гарантирует той какую-то безопасность, но вовремя прикусила язык.

Друзилла собралась было ответить, но тут дверь кабинета директрисы открылась, и те, кого они ожидали, вышли в коридор. Одноклассницы молчали, подчеркнуто не глядя друг на друга. Этель встретилась с Друзиллой, и они обе удалились в сторону ученических комнат.

— Ну? Что вам сказали? — осмелилась спросить Милдред.

— Да обычные нравоучения о нормах поведения в школе и Кодексе ведьм, — попыталась отшутиться Энид, но, взглянув на Милдред, поняла, что шутка не прошла. — Следующий месяц я проведу под арестом в своей комнате. Мне разрешено покидать ее только для того, чтобы поесть и сходить на уроки. И еще мисс Кэкл сказала, что если я еще хоть раз нарушу правила, она меня исключит.

— А что насчет Этель? — полюбопытствовала Мод.

— Почти то же самое. Правда, она должна очистить лабораторию зелий и находиться под арестом в своей комнате только две недели. Ну и, естественно, исключением ей не грозили. — Энид слегка ухмыльнулась. — И это в очередной раз доказывает мои слова о том, что у учениц слишком много нерастраченной энергии под конец года! — Девочка скрестила руки на груди, мастерски копируя мисс Хардбрум, а затем взглянула на Мод, которая как раз поправляла очки. Энид ждала, что подруги поддержат ее, сказав, что назначенное ей наказание было жестоким и несправедливым, по сравнению с наказанием Этель, но ни Милдред, ни Мод не спешили это комментировать.

— Ну, спасибо за поддержку, — наконец вздохнула она и, развернувшись на каблуках, пошла по коридору.

— Энид, мы просто… просто ничего не сможем с этим поделать! — попыталась объяснить Милдред, но Мод положила ей руку на плечо и тяжело вздохнула.

— Сейчас это бесполезно. Пойдем. Нам лучше вернуться и продолжить подготовку к завтрашнему экзамену.

— О, отлично. А я почти и забыла о завтрашнем экзамене, — вздохнула Милдред. — И зачем ты только напомнила мне?

К счастью, Мод поняла, что это только шутка, и обе девочки поспешили в сторону библиотеки.

* * *

— Этель Хэллоу! — воскликнула Констанс, расхаживая взад-перед перед столом мисс Кэкл, в то время, как директриса обмахивала лицо носовым платком. — Из всех учениц академии, которые могли устроить хаос, это была Этель Хэллоу? Я вполне ожидала, что это могла быть Энид, но Этель! Что же могло заставить ее пойти на это?

— Мисс Хардбрум, я слышала объяснения девочек, и это выглядит как убедительный аргумент того, что они действительно…

— Выходят из-под контроля, — закончила за нее мисс Хардбрум, и Амелия даже удивилась, как точно учительница зелий может выражать ее собственные мысли. — Девочки выходят из-под контроля! — Она повернулась и подошла к камину, а затем, развернувшись, пошла обратно. — Стандарты, директриса, они не поддерживаются, и нам незамедлительно нужно заняться этим вопросом. Высшие стандарты, традиции, ценности, которых академия придерживалась в прошлом, именно сейчас нам нужно обратиться к ним! Мы не можем допустить, чтобы такое повторилось, иначе вскоре каждая из учениц второго курса окажется под арестом в своей комнате!

— Констанс, — вмешалась Амелия, заставив заместительницу остановиться и повернуться лицом к ней. — У нас уже есть решение.

— Я не об этом глупом фестивале огня, мисс Кэкл, — возразила Констанс. — Неужели вы думаете, что запалить посреди леса гигантский костер и заставить девочек петь и танцевать вокруг него, как обезьяны, поможет контролировать их поведение? — Директриса не ответила, но выражение ее лица осталось твердым, и учительница зелий тяжело вздохнула. — Вы действительно продолжаете так думать, не так ли?

— Это творческое решение нашей проблемы, и я чувствую, что мисс Бэт предложила верное решение.

Констанс, однако, не желала признавать, что когда-то считала, что эта идея может сработать, а та драка, которую устроили Энид и Этель несколько минут назад, лишь укрепила ее мнение насчет абсурдности этой идеи. Она снова начала расхаживать по кабинету. Мисс Кэкл некоторое время понаблюдала за ней, а потом повторила вопрос, который крутился в ее голове после утреннего инцидента с ожогом.

— Констанс, что случилось?

Учительница зелий вновь не ответила, и Амелия посетовала на себя за то, что понадеялась на ответ. Ведь Констанс была женщиной-загадкой, которая прочно держала свои чувства и эмоции за каменными стенами. Ее сердце окружали меткие лучники, стреляя в каждого, кто осмелился влезть в жизнь этой ведьмы. Любопытствующих убивали на месте или же заставляли отступать, навсегда забыв о своих вопросах.

Но тут Констанс остановилась и, повернувшись к директрисе, открыла рот, чтобы попытаться рассказать о возникшем у нее чувстве тревоги, которое все еще не отпускало, но не смогла произнести ни слова. Говорить об ощущениях не имея никаких оснований, доказательств или уважительных причин, казалось ей крайне глупым и бесполезным. Констанс не хотелось, чтобы мисс Кэкл озаботилась ее психическим состоянием или говорила о необходимости отдыха, потому что эти ощущения могут быть вызваны просто стрессом.

— Я в порядке, мисс Кэкл, — наконец ответила она. — Теперь, если вы меня извините, мне нужно готовиться к проведению завтрашнего экзамена у второклассниц.

Скрестив руки на груди, мисс Хардбрум исчезла. Как раз в этот момент дверь кабинета открылась, и вошла мисс Бэт. В руках она несла стопку журналов, нотных тетрадей и старинных романов.

— Мисс Кэкл, у меня есть несколько идей для фестиваля, — весело сказала она, прежде чем выложить на стол перед директрисой свою ношу. Собранные материалы заняли все свободное место, но на этом дело не кончилось. Следом за учительницей музыки в кабинет вошли Гризельда Блэквуд и Фенелла Фиверфью. Девочки несли коробки с огромным количеством вещей. Тяжело вздохнув, мисс Кэкл взяла в руки чашку с чаем и сделала глоток. Определенно, этот день обещал быть долгим.

* * *

На следующее утро Милдред сидела на своем обычном месте в лаборатории зелий, думая о том, какие задачи были написаны на листах, лежащих перед каждой ученицей, перевернутых к ним чистой стороной, и сможет ли она решить их. Взгляд мисс Хардбрум, которым та окидывала учениц, чтобы убедиться, что никто из них не подсматривает, никак не успокаивал, и колени девочки начали трястись.

— Экзамен будет состоять из двух частей, — объявила Констанс. — Во-первых, вы должны ответить на ряд теоретических вопросов и правильно подобрать ингредиенты, которые потребуются для приготовления экзаменационного зелья левитации, а во-вторых, приготовить это самое зелье и использовать его на специально приготовленных для этого черных перьях.

Милдред по привычке взглянула на Мод, и подруга, улыбнувшись, шепнула ей о том, что все будет хорошо.

— Итак, экзамен начнется… — учительница сделала паузу, еще раз окинула всех учениц взглядом, а затем перевернула большие песочные часы, стоящие на ее столе. — Сейчас! Приступайте!