Помоги нам, Будда! (гет)

— Алексис, как я выгляжу? — поддёрнув, наверное, в сотый раз узел галстука, Касл повернулся боком к зеркалу, критически оценивая себя. Щегольский блейзер, как влитой, обтягивал его статные плечи, но сбивая щелчками с лацканов невидимые соринки, Рик всё одно остался недоволен. Ещё бы: невозможно выглядеть, как молодой огурчик, когда новость одновременно и радует, и волнует, и шокирует тебя. Если судить по мобильному «шагомеру» в его телефоне, то к утру ЭТОГО самого дня он намотал по лофту уже не одну сотню ярдов, и теперь, от накопившейся усталости, Касла плавно покачивало из стороны в сторону. Рука, прикрывая зевки, не успевала опускаться, глаза были словно припорошенные песком, а ресницы слипались, будто на клею. И ни частые вбросы кофеина, ни контрастный душ, ни лёгкая разминка лица и шеи так и не вернули Каслу полноценную бодрость. Да по сути дела, любой сведущий мужик, оказавшийся на его месте, всё понял бы и без лишних слов….

…И с первыми лучами солнца Рик заторопился в детскую. Этот нежно-охристый интерьер, обсуждая который, была сломана «не одна сотня копий», ещё с порога безумно порадовал глаз. Теперь же, на исходе томительного ожидания и тех эмоциональных споров, оставшихся далёко позади, всё прочее казалось и вовсе несущественным. Правда, в отсутствие любимой, Рик внёс в и без того гармоничную обстановку некие дополнительные штрихи. Интересно, а понравятся ли Кейт разноцветные гирлянды шаров под потолком? А подвешенные к ним плакаты с уморительными надписями? А многократно разросшаяся гора всевозможных игрушек? А многочисленные цветы в корзинках? Ещё с вечера он расставил кашпо по всему лофту, и уже спустя некоторое время от стойких ароматов импровизированной клумбы начала кружиться голова. НО ВОТ ЭТО ТО КАК РАЗ И ЗДОРОВО! Выражать радость не только словами! И счастливо улыбающийся Касл который раз неспешно обошёл детскую, гордо постукивая себя кулаком в грудь и подавляя другой частые, протяжные зевки. Кажется, пора бы и в костюмерную…

…что оказалось весьма и весьма нелегким делом. Недовольно корча мину, Рик не по разу перетряхнул гардеробную, перебирая десятки джемперов, костюмов и рубашек, пока не остановился на изысканной паре «шоколадного» цвета: как ему заслужено польстила когда-то Беккетт: «В такой одежде, Касл, ты самый неотразимый чувак!» И Кейт ничуть не кривила душой. С галстуками же оказалось куда сложнее, и весь на нервах Касл, скомкав их, чуть не зафутболил клубок куда подальше. Да, чувак, пока мама-Кейт не окажется на их пороге, спокойствия ему нет и не будет.

— Перенервничал… То ли ещё будет… — недовольно буркнул Рик. — А теперь ещё эти чёртовы галстуки….

— Пап, повернись! Ну, пожалуйста! — повелительно скомандовала Алексис. Она так долго наблюдала за отцом, что всё прекрасно понимала. Девять месяцев прошло с тех пор, как они с Кейт вернулись из Таиланда: папа — в отменном присутствии духа, а Беккетт — с привычным лёгким сепсисом. Чему, кстати, краткость была на роду написана: анализы наконец-то подтвердили железную правоту Касла. И с того памятного дня Беккетт словно подменили. В лучшую, конечно же, сторону, вследствие чего любимый папа Алексис превзошёл самого себя. Стал ещё более ревностным в мелочах, ещё более заботливым, чем когда-либо был, ещё более внимательным, если уместно так сравнить. Не отходя от жены ни на шаг, Касл оберегал и лелеял Кейт. Невзирая на её притворное бурчание, влёт исполнял любые её, самые невероятные и дикие по сути прихоти, а потом бегал по магазинам, консультациям и в участок. Не спал днями и ночами напролёт, оберегая зыбкий сон любимой, и покорно сносил прицельную «пальбу» тугими бумажными шарами или скомканными влажными полотенцами (а иногда — и тапочками!), не забывая забавно комментировать собственную неповоротливость. Упорно «изводил» Беккетт, «таская» в кино, театр, оперу или на прогулки в парк, несмотря на упорные попытки беспричинно сопротивляться. И кабинет свой рабочий превратил в медицинскую библиотеку, где за соответствующей литературой усиленно просиживал те редкие минуты уединения. И ещё как-то при этом умудрялся писать. Много, фантастически много писать, фактически довёдя себя до ручки, но счастливая и широкая — во весь рот — улыбка на усталом лице Касла говорила, что он гордится и дорожит Кейт, а она, в свою очередь, дорожит им. Как любимым человеком, умеющим ждать и наконец-таки дождавшемся.

…Алексис приблизилась к отцу вплотную, и тот, будучи к ней лицом, покорно расставил руки. По сути дела, обликом Касл был просто идеален, но ради его же успокоения цепкие девичьи пальцы влёт устранили реальные и мнимые несоответствия в одежде. Алексис обвила руками шею Касла, ласково чмокнула в щёку и, пристально глядя в красные от недосыпания глаза, понимающе улыбнулась:

— Ну, так что? И кто же из нас поведёт машину?

— Вероятно, я!

На скрипучий голос Марты отец и дочь повернулись практически синхронно: вся такая из себя, мисс Роджерс стояла на пороге, легонько грозя пальцем своему ненаглядному умнику.

— Ах, Ричард! Избавь нас, пожалуйста, от ненужных переживаний!

— А разве это возможно? Я хоть и в кризисе (временно!), но столь критичных пиков он ещё не достиг! — Рик попытался улыбнуться, но вышло до безобразия жалко. — Отлично выглядишь, мама, но разве твоему зрению всё ещё подвластна дорожная разметка? А как насчёт феерического безобразия дорожных знаков — ты тоже, конечно же, знаешь про них?

— Очень смешно, Ричард! — сердито всплеснула руками Марта, да так, что чуть не обронила сумочку. — Ещё пара слов — и тебя уже ничто на свете не спасёт! Ведь ты же не хочешь раньше времени огорчить Кэтрин?

— Хм-м! — моментально воспрянув духом, Касл даже камня на камне не оставил от прежнего уныния. — Ещё ночью, мама, мы обменялись доброй сотней сообщений, по итогам чего и был составлен план «А». Ну, в крайнем случае, я позаботился и о плане «Б»! — Касл победно посмотрел на мать и обратился к Алексис, держащей на груди сложенные руки:

— Э-э-э, а почему мы до сих пор ещё не в бэтмобиле? И где мой личный смарт-бэт-кей?

— Диспетчер же только что звонила: арендованный минивэн уже давным-давно подали ко входу. Ты что, пап, забыл? — с ироничной улыбкой поддела его та.

* * *

Скрипнули тормоза, и с небольшим букетом в руке Касл выбрался на улицу. Он намеренно не потащил с собой целую «охапку», наперёд зная, что Беккетт поймёт его и не осудит. Потому что соскучилась. Потому что он будет первый. Потому что он самый лучший, отец и муж. Пока его близкие неторопливо поднимались по широкой каменной лестнице, Рик пулей метнулся к парадному входу. В безудержной спешке Касл едва успевал лавировать между встречными, а улыбчивое солнце светило ему в спину и припекало затылок, отражаясь тысячей бликов на стеклянной полировке фасада.

Примерно ярдах в десяти от дверей Касл поумерил галоп, чтобы осмотреться. На крыльце толпились счастливые семейки, стоял радостный восторженный гомон, раздавались вздохи умиления, но Беккетт среди присутствующих почему-то не было.

«А вообще-то, уже время выписки! Надеюсь, что я не опоздал!» — прикрываясь ладонью, Касл глянул на часы. Наверняка его любимая уже где-то рядом, и лучше бы этот нелёгкий, но приятный «груз» принять бы где-нибудь у регистратуры: ну, не захотела Кейт, чтобы её забрали из палаты, а её пожелания — это закон.

Рик обернулся: его родные были уже совсем рядом и ободряюще улыбались ему.

«Пора!» — почти ничего не видя сквозь отражённый свет, Касл перешёл в бег прямо с места, но когда зашелестели автоматические створки, Рик почти нос к носу столкнулся с Кейт. Она ойкнула от неожиданности, он отпрянул, растопырив руки, и жену поначалу даже не признал. Худее лозинки, бледнее тетрадного листа, с набрякшими подглазинами Беккетт невольно вызывала к себе сострадание: сказались бессонные ночи и тяжёлые, затяжные роды. В то время, пока любимая лежала под капельницей, Касл неусыпно дежурил в коридоре, спал в кресле и ел, что придётся, но его денное и нощное бдение закончилось тем, что оклемавшаяся Кейт со смущённой улыбкой выпроводила его восвояси. Но на Беккетт, его суровую и неповторимую Беккетт невозможно было обижаться, потому что милее и открытее улыбки, чем сейчас, Рик не видел у Кейт никогда. К груди она бережно прижимала небольшой бежевый конверт.

— Привет, Касл! — измождённо улыбнулась Беккетт и подставила щёку для трогательного поцелуя. — Рада тебя видеть, но давай-ка, повременим пока с телячьими нежностями, о’кей? Надеюсь, что это не идёт вразрез твоим желаниям.

— Что? Нежности ради моей малышки? Просто так её разбудить? Да никогда в жизни! — Рик смирённо прикрыл ладонями рот, вытягивая шею с огроменным любопытством. — Ну, а как насчёт просто посмотреть? У меня же глаз-супералмаз!

— Да, ты не изменяешь себе! Ладно уж, Касл, смотри! — снисходительно разрешила Кейт. — НО хочу тебя предупредить, что мы сегодня, как никогда, полны сюрпризов! Привет, Алексис! Марта!

Женщины, кивнув, почтительно замерли поодаль, а Касл, чуть дыша, осторожно приоткрыл клапан конверта: внутри лежала кроха. Его и Кейт ребёнок. Девочка. Дочка. Красавица! Ажурный чепчик, розовое сморщенное личико и красочная пустышка на цепочке, которую малышка невозмутимо посасывала. Когда Рик, едва не поперхнувшийся слюной от умиления, склонился над ней, девочка приоткрыла чистые, прозрачные глаза, с изумлением и лёгким испугом глядя на большого дядю, загородившего собою небо. И тот натурально взвился от восторга:

— Ох, класс! Класс, класс и ещё раз класс! Какая же она милая и крошечная! Я уж и забыл, с какого размера начинаются дети! А какие у неё бархатные щёчки! А какой замечательный носик! Моя малышка! И бровки хмурит, прямо как мама! Ну, давай же, Кейт! Ну, дай же мне её скорее подержать!

— Как ты помнишь, Касл, детям всегда предшествует некий увлекательный процесс! И, между прочим, за моей спиной, кое-кто есть ещё! — шутливо кольнула мужа Кейт. — Да неужели, после того, что случилось в Таиланде, тебя совсем не мучает совесть?

— А-а-а… замучает со временем! И ещё как! — Касл снова чмокнул Кейт в щёчку и переключил внимание на пару патронажных сёстер за спиной Кейт: каждая из них держала по разноцветному свёртку.

Возглас, изданный Каслом, можно было истолковать, как намерение объять необъятное. Развернув букет так, чтобы не помять, Рик ещё раз удостоверился, что Кейт надёжно держит ребёнка и ужом скользнул мимо неё. Жестами попросив сестёр сплотиться, Касл чуть дыша приоткрыл сначала один конверт, потом другой.

— Обе тут! Красотки! — с неописуемым удовольствием в голосе, Рик даже приплясывал на месте от бурных, позитивных эмоций. — Ай да я! Ай да мы! Не зря же я настаивал, что всё дело…

Касл не договорил, потому что бесцеремонная рука Марты подцепила под его локоть, и назидательный тон мамы показался громом среди ясного неба:

— Нельзя же объять необъятное, Ричард! Помоги-ка лучше Кэтрин! Уж кому-кому, а ей-то досталось больше всего!

— Я бы ещё с этим поспорил, мама! Ведь я же мужчина! Я же отец! Я всё могу! — попытался шутливо воспротивиться Касл, но Алексис, решительно обогнув бабушку, обменялась с сестрой короткими кивками и переложила одну малышку себе, с удовольствием попеняв:

— Тот факт, что у тебя две руки, папа, а не три, ничуть не умаляет твоих родительских достоинств! Наверное, ты всё же рассчитывал немного не на это!

— Совсем неважно, на что я рассчитывал! Я же втройне рад! — с грустноватым вздохом сожаления Касл уступил место и Марте. — Ну, просто так природа подгадала!

Дрожащей рукой Касл забрал у подошедшего к ним врача выписку и вернулся к жене. Мама и дочь шли за ним. Рик «обменял» ребёнка на бумаги и букет, бережно уложив дочку на сгиб локтя, и несколько секунд изучал её личико, удовлетворённо угадывая в нём знакомые черты. Улыбался, беззвучно шевеля губами, и строил каверзные рожицы. Когда Кейт, помолчав из вежливости, осторожно взяла его под руку, Рик обратился к ней осипшим от волнения голосом, так и не повернув головы:

— Ну вот, теперь я четырежды суперпапа! Надеюсь, что возражать никто не будет?

* * *

— Ну, вот мы и дома! — прошептал Касл, тихонько прикрывая за собой входную дверь. — И мы теперь в полном составе!

— Можешь поместить это слово в рамку, Касл! — устало улыбнулась Беккетт: глаза её горели ярким, счастливым огнём, а внимание было приковано к кукольному личику дочери. — И хотелось бы думать, что это не последняя рамка на общей стене совместной жизни!

— Обещаю! — Касл бережно перехватил ребёнка, и пока Беккетт меняли туфли на тапочки, направился в детскую, на которой теперь было сконцентрировано всё внимание счастливого семейства. Тем более, что многое там предусмотрено заранее, например как-то: индивидуальные шкафчики, с цветовыми предпочтениями в одежде, три пеленальных столика, составленных в треугольник, и просто чудо интеллектуального творчества — наисовременнейшая система «видео-няня», мониторов от которой разве что в туалете не было.

И Каслы с упоением погрузились в долгожданные хлопоты, о которых имеет представление каждый, переживший подобный момент. И время потекло своим непрестанным чередом, незаметно надвигался вечер, а спокойствия в душе Касла не прибавилось ни на чуть. Он всё также метался от одной кроватке к другой и всё никак не мог наглядеться на своих девчонок: две из них, сытые и довольные, мирно посапывали в своих колыбельках, а Кейт уже заканчивала кормить третью. Правда, малышка оказалась с характером: она упорно не хотела отпускать мамину грудь, и порядком вымотанная Кейт стала просто отключаться вместе с ребёнком на руках. И его тут же осторожно, сноровисто перехватил Касл. Он присел на диван рядом с Беккетт, подставляя ей своё мощное плечо, а сам осторожно зашептал:

— Привет, малышка! Это твой папа! Он здесь и слышит тебя, а вот маме твоей так нужен отдых! Поверь: ведь она это заслужила!

Рик сочувственно скосил глаза на Кейт и тут же щекой ощутил чьё-то дыхание.

— Пап, — это к нему неслышно приблизилась Алексис, — я возьму Элис, а ты, уж будь так добр, позаботься о своей жене.

— Спасибо! — Рик лишь устало качнул головой. Он высвободил руки, проводил Алексис до колыбели долгим пристальным взглядом и только после этого занялся Беккетт: осторожно уложил её головой на небольшую подушку, подправил ноги и накрыл до плеч пушистым пледом. Заботливо расправил спутанные прядки волос, несильно чмокнул в лоб, прислушиваясь к беспокойному дыханию супруги. Никто не говорил, что им будет легко, но разве трудности когда-нибудь их пугали?

«Я люблю тебя, Кейт!»

Стараясь нечаянно чем-нибудь не скрипнуть, Рик осторожно выпрямился.

— Ну, как там наше золотце?

— Засыпает, — шепотом ответила Алексис, несильно покачивая колыбель, — а что? Что-то не так?

Касл встал рядом с дочерью, плечом к плечу, и вздох его был глубоким и тяжким.

— Не ожидал я столь кучного попадания. Теперь придётся срочно перестраивать дом в Хэмптонсе, потому что простым сносом перегородок перепланировку не решить. Да и Беккетт, надолго дома не удержишь, а у меня и рук не хватит, чтобы бы всех детишек разом удержать. Вас же обременять не хочу. Придётся толпу сиделок нанимать…

— Мы же семья, а я всегда мечтала о сестрах… И ты, папа, превзошёл все мои самые смелые ожидания. Надо же: после долгого «молчания» — такой оглушительный прорыв!

Касл неподражаемо осклабился, обращаясь глазами к небу.

— Думаю, что всё дело в тех самых камнях, что оставили на мне этот неповторимый астральный след. И я до сих пор не знаю, почему Кейт в этом сомневается.

Хмыкнув, что должно быть означало смех, Алексис заботливо поправила кремовое одеяльце.

— Просто она знает тебя, как облупленного. Тем более, что всё и так ясно.

— Ясно? Да нет же! Очевидно, что я что-то всё-таки упустил!

— Не загоняйся, пап! Самое главное то, что ты не пропустил основного!