Дело принципа (гет)

Глава 2

Выйдя из Большого зала, Мародеры свернули направо и в нерешительности остановились. Кто бы мог подумать, что этот путь вовсе не пользуется популярностью не то что у женского пола, а вообще ни у кого. И ставить заведомо невыполнимое условие — это верх свинства. Стоило вообще отметить, что Джеймс просто обязан был помнить: сворачивая направо от дверей Большого зала можно было по длинной дороге добраться до Астрономической башни или же библиотеки. Но кто в здравом уме пойдет на башню, либо же к мадам Пинс сразу же после ужина в четверг?

— Ну, друг, — поцедил недовольный Сириус, бросая на Поттера красноречивый взгляд, — ты и подкинул мне свинью.

— Я... — Джемс смутился. — Да ладно тебе, подумаешь, постоим чуть дольше, — и вовсе неуверенно закончил он, оглядывая пустынную галерею, ведущую к лестничному пролету.

Обосновались они на некотором удалении от дверей Большого зала, чтобы не привлекать лишнего внимания. Ремус прислонился к стене и достал учебник, отрешившись от разгорающегося спора, а Петтигрю забрался с ногами на подоконник и прислонился лбом к холодному стеклу. Джеймс же крутил в руках мантию-невидимку и, вооружившись картой Мародеров, внимательно изучал всех выходящих из Большого зала.

— Ты не волнуйся, скоро здесь кто-нибудь да пройдет...

— Конечно, — покивал Сириус, устраиваясь около Ремуса, — пройдет, а как же, лет так через десять...

— Ну же, смотри на жизнь проще.

— Куда уж проще.

Они на некоторое время замолчали, каждый погрузившись в свои мысли. Секунды текли за секундами, сливались в минуты, но никто и не думал сворачивать. За окном темнело небо, Ремус, закутавшись в мантию, так как от окна ужасно дуло, продолжал читать, изредка делая какие-нибудь пометки на полях маггловским карандашом. Он задумчиво прикусывал его кончик, брови хмурились, когда что-то было ему непонятно, и тут же разглаживались, когда внезапная догадка разъясняла до этого непонятный момент. В такие минуты Ремус Люпин светло улыбался и был готов обнять весь мир и даже простить Джеймсу его выходку, из-за которой их ждал Филч. Кстати, о Филче. Ремус встрепенулся, оглядывая потемневшую галерею.

— Ребята, — задумчиво позвал он погруженных в свои мысли Мародеров, — а не кажется ли вам, что мы кое-куда опаздываем?

— Что? — отозвался Джеймс, пряча пергамент, на котором в окружении золотых снитчей был изображен схематический план игры с Рейвенкло, которая должна состояться на следующей неделе.

— У нас свидание с Филчем, если вы еще об этом не забыли.

— А-а, — досадливо отозвался Сириус, разглаживая мантию и отходя от подоконника, — ты об этом...

— Вот же, — хлопнул себя по лбу Джеймс, бросая взгляд на наручные часы, — меньше пяти минут, чтобы добраться до каморки Филча. — Айда за мной! — подхватывая сумку, устремился он через галерею.

— Эй, Сохатый, ты ничего не забыл? — лениво потягиваясь, спросил Блэк.

Джеймс притормозил и даже обернулся. Его недоуменный взгляд остановился на замершем Сириусе, спокойно собирающемся Люпине и все так же продолжающем сидеть на подоконнике Питере.

— Забыл? М-м... наверное, нет, — Джемс нахмурился, соображая. — Хотя да, забыл! Кто-нибудь, толкните Хвоста, он снова уснул, — и, довольный собой, опять направился вперед.

— Ты забыл о своем дурацком задании, — бросил Сириус, вновь прислоняясь к стене. — Или ты готов поменять условия? — Блэк ехидно усмехнулся, когда Поттер, развернувшись, повернул обратно.

— Де-ела, — протянул он, скидывая сумку на пол, и пихая Хвоста в плечо.

— Хшто? — пробормотал тот, едва не свалившись со своего насеста. — Джеймс? — взгляд Питера стал более осознанным.

— Отработка. Филч, — отрывисто ответил Поттер и вновь нахмурился, судорожно придумывая выход из сложившейся ситуации.

С одной стороны, не было ничего страшного в том, чтобы просто поменять условия и время, с другой же, это было бы уже совсем не так весело... Хотя было ли им весело сейчас, пока они стояли и ждали? Наверное, нет. Но Джеймс скорее дал бы себя проклясть, чем признался бы в неудачной шутке. А значит — надо идти до конца.

— Не волнуйся, Бродяга, мы тебе обеспечим алиби, — подмигнул Поттер ожидавшему совсем не такой реакции Блэку.

— Интересно, как?

— О, поверь, это не твои заботы, — отрицательно помотал головой тот. — Твоя первостепеннейшая задача — выполнить свою часть договора.

— Ох, Сохатый, задам я тебе жару, когда все разрешится.

— Ну, когда это еще наступит! — легкомысленно отозвался Джеймс, увлекая Люпина и Петтигрю за собой. — Помни, мы в тебя верим. И ждем подробного рассказа о ней.

— Ждут они, как же! — проворчал себе под нос Сириус, занимая место Питера на подоконнике и приготовившись ждать.

Тихие шаги он услышал не сразу, наверное, просто задремал. Хотя как можно вообще умудриться заснуть в такой неудобной позе, да еще и прижимаясь боком к холодному стеклу окна — было выше его понимания. Протерев тыльной стороной запястья глаза, Сириус уставился в конец галереи, откуда и доносились шаги. Полумрак коридора скрадывал фигуру приближающегося человека, размывал ее края и превращал в нечто зыбкое и неуловимое. Тихий шелест мантии, неспешный ровный шаг — вот и все, что смог уловить его острый слух.

Спустив ноги на пол, Блэк замер, чувствуя, как холодит мрамор подоконника тело. Засунув руки поглубже в карманы мантии, он терпеливо ждал, когда жертва — а именно так и называл ее Сириус — сама подойдет на достаточное для нужного маневра расстояние. Но девушка, если судить по негромкому стуку каблучков, не спешила. Шаг все так же оставался неспешным. Внезапный треск и тихое чертыханье, шорохом разнесшееся по галерее, заставило Сириуса оторваться от подоконника и направиться в сторону жертвы обстоятельств. Сумка, нагруженная тяжеленными книгами, не выдержав груза знаний, разорвалась прямо по шву, и все богатство ее необъятных недр вывалилось на мраморный пол.

«Удачное стечение обстоятельств», — мелькнула довольная мысль, и Блэк, присев рядом, принялся споро собирать разлетевшиеся пергаменты и перья.

— Reparo! — промолвил мелодичный голос, и Блэк впервые посмотрел на нее. До этого ему было абсолютно все равно, кем окажется будущая спутница для похода в Хогсмит, главное, чтобы она была хоть чуточку красивее Плаксы Миртл. Не под венец же он с ней собрался идти, а всего лишь выполнить глупое задание Джеймса. Однако, подняв глаза, Блэк невольно улыбнулся. Из всех девушек Хогвартса провидение послало ему довольно симпатичную представительницу слабого пола, да еще и гриффиндорку. Определенно, эта игра с каждым мгновением становится все проще и проще.

— Ты еще долго собрался на меня смотреть? — недовольный голос вырвал его из радужных мыслей. — Спасибо за помощь, но дальше я и сама справлюсь.

Карие глаза холодно смотрели на него, а вытянутая рука весьма красноречиво говорила о том, что было бы неплохо вернуть ей ее вещи. Сириус на секунду замешкался, но потом с лучезарной улыбкой, от которой всегда таяли девичьи сердца, протянул ей ровную стопку пергаментов.

— Вот, МакКиннон, держи.

— Спасибо, — сдержанно кивнула она, принимаясь укладывать их в починенную сумку.

Сириус, не отрываясь, наблюдал за ней, пытаясь сообразить, что в нарисованном в голове плане требовало срочной доработки. МакКиннон, словно не замечая пристального внимания, молча собирала сумку. Закрыв ее, она повесила опять неподъемную торбу на плечо и уже хотела было двинуться дальше, как внезапное препятствие в лице Блэка сделало неожиданный шаг вперед, сокращая дистанцию между ними до минимума.

— Ты пойдешь со мной в эти выходные в Хогсмит? — выдохнул он.

— Блэк? — карие глаза удивленно расширились, в то время как его лицо неумолимо приближалось к ней. Еще мгновение и теплые губы прижались к ее рту. Пальцы Блэка тут же скользнули вверх по ее плечам, притягивая и одновременно с этим освобождая волосы, стянутые заколкой. Заколка с тихим звоном упала на пол, следом за ней грохнулась и сумка, разбудив в галерее гулкое эхо, а Блэк все так же продолжал ее самозабвенно целовать. Растерявшаяся МакКиннон не сделала ни единого движения, чтобы прервать поцелуй. Руки, не подчиняясь воле разума, легли на плечи Сириуса, и она крепче прижалась к нему. Мозг буксовал на месте, отказываясь принимать участие в творящемся безумии, лишь на самом краешке сознания билась испуганная мысль: «Это ведь был мой первый поцелуй...»

— Нет! — внезапно оттолкнула она его. Синие глаза Блэка недоуменно смотрели на судорожно хватающую воздух ртом МакКиннон. Она выглядела странно: раскрасневшиеся щеки резко контрастировали с гневом, разгорающимся в глазах.

— Марлин? — неуверенно сказал он, наблюдая, как она пытается унять сердцебиение и прийти в себя.

На секунду самодовольная мысль пронеслась в его сознании: «Вот что значит целоваться с Сириусом Блэком!», но ее тут же вытеснила ослепительная боль в правой щеке.

— За что? — только и сумел выдохнуть шокированный таким поступком Сириус.

— За все, Блэк! — выплюнула она, хватая сумку и бегом скрываясь в освещенном конце галереи.