Предел свободы. Часть вторая (джен)

Нора, июль-август 1992 года.

Дом семейства Уизли, несмотря на то, что с виду представлял из себя несколько сложенных друг на друга сараев, оказался на удивление уютным. Было видно, что семья жила небогато, но бережно относилось к тому, что имела.

Маленькая кухня, слегка запущенный сад, скрипучие лестницы и главная достопримечательность — часы, на стрелках которых были написаны имена членов семьи и их текущее состояние: дома, на работе, в пути и в опасности.

Все это производило довольно хорошее впечатление. Миссис Уизли казалась заботливой матерью, на взгляд Гарри чересчур заботливой, но ведь это не порок, так?

Мистер Уизли был чудаковатым и, кажется, слабо разбирался не только в магических дисциплинах, но и в горячо любимой, по его уверениям, жизни магглов. Но в остальном он был вполне безобидным.

Близнецы Уизли при всем своем потенциале не были готовы провернуть что-нибудь по-настоящему серьезное. Ну или же они мастерски притворялись. Перси большую часть время проводил в своей комнате, время от времени выходя на завтраки или пожаловаться родителям на то, что его отвлекают от учебы. В общем, Гарри еще раз утвердился в мысли, что старший из присутствовавших в Хогвартсе братьев Уизли либо очень любит учиться, либо, что вернее, до крайности честолюбив.

Мозаика не складывалась. Как подобные люди могли участвовать в заговоре против Гарри? Он чувствовал, что они относились к нему с неподдельной теплотой. Возможно, конечно, что вся его, а по большей части дядина, теория заговора надумана, и Рон просто идиот, навязчивая манера знакомства была вызвана недостатком воспитания, а тот факт, что Макгонагал захватила его с собой в Косой, мог быть просто совпадением, услугой семье её бывших учеников.

Но вместе с тем Гарри учился с Роном на одном курсе, более того, они вместе прошли через серьезные испытания, и у Поттера сложилось мнение, что его однокурсник, хоть и не хватает звезд с неба, полным идиотом все же не является. По сравнению с теми же слизеринскими гориллами, Креббом и Гойлом, младший Уизли словно бы находился на высшей ступени эволюции.

А значит все же что-то было здесь не так. И за всем этим внешним благолепием он упускал что-то важное.

Спустя три дня, множество игр в квиддич, правила которого ему объяснили Уизли, и бессчетное количество проигранных Рону партий в шахматы, Гарри наконец нашел недостающий кусочек мозаики.

Джинни Уизли, единственная дочь в семье, постоянно поглядывала в сторону Поттера, всякий раз при этом краснея. Но стоило ему появиться поблизости, она мгновенно испарялась в неизвестном направлении.

И вот однажды, пытаясь прояснить ситуацию, Гарри вызвал Рона на откровенный разговор. Они сидели в комнате, оформленной в цвета команды «Пушки Педдл», оклеенной многочисленными постерами той же команды. Очередная партия в шахматы уже подходила к концу, когда Поттер начал беседу:

— Слушай, приятель. Без обид, но... твоя сестра... ведет себя немного странно.

— Джинни в этом году отправляется в Хогвартс... Понимаешь, она очень волнуется, и... и... — торопливо начал Уизли. Его уши приобрели оттенок перезревшего томата.

Гарри вздохнул.

— Рон... Я настолько похож на ботаника, что один взгляд в мою сторону навевает мысли о школе?

— Ну, вообще-то, временами ты уделяшь книгам даже больше времени, чем Грейнджер, — хохотнул тот, но тут же посерьезнел. — Понимаешь, вся наша семья сражалась против Того-Кого-Нельзя-Называть, и если бы он победил... Мы все были бы мертвы. Вот мама и читала Джинни в детстве сказки про Мальчика-Который-Выжил... Ну а дальше, ты знаешь, все эти девчачьи штучки... Она говорила о тебе все лето. Мама запретила Фреду с Джорджем ее дразнить.

— Но ты не волнуйся! — горячо заверял его Рон. — Она станет постарше и все пройдет... Если она будет к тебе лезть, скажи мне, и я поговорю с ней.

Гарри чувствовал, что слова однокурсника искренни, и решил прояснить еще пару моментов:

— А тогда в Косой Аллее...

Рон не дал ему закончить. Он, как бы защищаясь, поднял руки:

— Да, сейчас я понимаю, что это выглядело по-идиотски. Но ты пойми. Десять лет о тебе не было известно ничего. А ведь я рос на тех же сказках, что и Джинни... Знаешь, много раз я представлял себя на твоем месте, что я знаменит... богат, — он обвел рукой вокруг, как бы демонстрируя обстановку в комнате, — и нашей семье не приходится экономить каждый кнат... Клянусь, я только хотел помочь тебе! Да и профессор Дамблдор сказал...

Лицо Гарри словно окаменело:

— Профессор Дамблдор сказал — что?

Лицо Рона покраснело.

— О том, что кто-то должен помочь Мальчику-Который-Выжил бороться с Тьмой... Кто не даст ему свернуть с правильного пути...

— И какой же путь директор считает правильным?

— Я не знаю, — мотнул головой Уизли, — профессор Дамблдор вообще много говорит... и не все я считаю правильным...

— Да? — удивился Гарри.

— Понимаешь, до поступления в школу все было просто... были гриффиндорцы и слизеринцы — темные маги. А потом с нами начал учиться Малфой. Представляешь, он оказался достоин!

Гарри молчал.

— А потом был Запретный лес... Ты знал, что я до смерти боюсь пауков? А, откуда тебе знать... В общем, когда паук прижал Симуса к дереву... я колебался... совсем недолго, клянусь! — Рон говорил все запальчивей. — А Малфой не раздумывал ни секунды. И когда мы несли его, я все думал, что было бы, успей я первым? Потом та поляна... Извини, Гарри, но я не скажу, что видел... После всего этого я как будто прозрел. Мне... видится теперь в другом свете....

— Решил перейти на темную сторону? — усмехнулся Гарри.

— Нет! — крикнул Рон.

— Эй, вы там, потише! — послышался недовольный голос Перси.

— Я просто подумал... Вот, Тот-Кого-Нельзя-Называть сказал — у них грязная кровь, и эта самая кровь полилась реками. Дамблдор вообще не говорит, почему одни темные, а другие, точно такие же — нет. Но камеры в Азкабане продолжают заполняться. И ты, Гарри... За что мы бьем слизеринцев... да по сути, за другой цвет галстука... С твоим появлением это стало чувствоваться очень отчетливо — есть мы, а есть они. Тот же Маклаген — настоящий урод... но... он как бы свой. А какой-нибудь неплохой парень из Слизерина... ну, должны же и там быть нормальные люди, так? Он чужой.

— Выходит, ты на моей стороне?

— Только если твои цели будут достойными... и если моя семья не выступит против, —покачал головой Рон.

— Понимаю.

* * *

После этого разговора Гарри старался как можно больше времени проводить вне Норы. Рон, видимо, ошарашенный собственной откровенностью, к удивлению миссис Уизли, принялся помогать матери по дому. Очевидно, он не хотел возвращаться к этому разговору.

За три дня до отъезда Гарри решил в очередной раз немного побыть в одиночестве и удалился на довольно приличное расстояние от Норы. Нельзя сказать, что он отправился любоваться пейзажами, поскольку вокруг в основном простирались бескрайние луга. Однако попадались и довольно интересные места. Гарри наткнулся на маленький пруд, скрытый небольшой, но густой чащей. Вода была кристально чистой, что показалось мальчику странным, ведь заболачивание закрытых водоемов происходит постоянно.

— Сейчас не самое подходящее время для охоты на нарглов, — послышался голос сзади.

Гарри мгновенно обернулся и обнаружил, что его палочка направлена на странного вида девочку. Первое, что он заметил — это её темно-синие глаза, которые будто глядели куда-то вдаль, прозревая неведомое. Затем взгляд зацепили серебристо-белые волосы и сережки в виде редисок. Весьма необычная девочка.

— Нарглов? — настороженно спросил Поттер и принялся посматривать по сторонам. Эти твари могли прятаться как в густых кронах деревьев, так и в незаметных на первый взгляд норах. Мало ли? После встречи с гигантскими пауками, которых, как оказалось, называли акромантулами, всевозможные магические создания не внушали ему оптимизма.

— Да, они живут на деревьях, — восторженно произнесла девочка.

— И... что они делают? — спросил Гарри, а затем, опомнившись, представился. — Я, кстати, Гарри Поттер.

— Я поняла, — скользнув взглядом по его шраму, спокойно ответила девочка, и он внезапно почувствовал себя ужасно глупо. — Я Луна Лавгуд. Мы с отцом пытаемся поймать хотя бы одного, чтобы потом изучить...

— Так... значит, ты здесь, чтобы попытаться поймать одного? — медленно произнес Гарри, опуская палочку.

Луна пожала плечами.

— Не знаю, я просто почувствовала, что должна сказать что-то важное.

— Ты знала, что я буду здесь? — встревоженно спросил Поттер.

— Нет. Я не знала, что здесь вообще кто-нибудь будет.

Внезапно поднялся легкий ветерок. Гарри с тревогой наблюдал, как тени от древесных крон сливаются в причудливые узоры на берегу пруда. Взгляд Луны затуманился.

— Ты вернешься. Но заплатишь страшную цену. Соберешь дары и она настигнет тебя.

— Что? О чем ты? — вскричал Гарри. Ему стало, мягко говоря, не по себе.

— А? — слегка рассеяно улыбнулась Луна. — Мне кажется, я видела наргла.

И помчалась куда-то сквозь кусты.

— Стой! Подожди! — бежал за ней Гарри.

Луна остановилась и немигающее смотрела на мальчика.

— Я хотел спросить... То, что ты сказала там, на поляне.

— Не спрашивай. Иногда на меня находит... я не знаю, что говорю.

— Не понимаю, — практически шептал Гарри, приближаясь к девочке.

— Я тоже, — она задорно улыбнулась, но затем посерьезнела и продолжила. — Но я чувствую, что ты сможешь понять. Совсем скоро.

— Мммм... Давай сменим тему? — предложил Гарри. — Почему я не видел тебя в Хогвартсе?

— Потому что я не учусь в Хогвартсе, — пожала плечами Луна, а затем пояснила: — Отправляюсь в школу в этом году.

— О, как думаешь, на каком факультете ты будешь учиться? — поддерживал беседу Поттер.

— Рэвенкло, — без тени сомнения ответила она.

— Тоже предчувствие?

— Да. К тому же, там училась моя мама...

Гарри не стал развивать тему, решив вместо этого задать другой вопрос.

— Ты знаешь, мне не дает покоя твоя фамилия... Лавгуд. Мне кажется, я уже её где-то слышал.

— Мой папа главный редактор журнала «Придира».

— Никогда о таком не слышал, — в замешательстве пробормотал Гарри.

* * *

Литтл-Уиннинг, Тисовая улица, дом №4.

Вернон как раз заканчивал завтрак, когда деликатный стук в дверь заставил его отложить чтение утренней газеты и отправиться проверить, кто же это там решил, что ходить в гости по утрам — мудрый поступок. Когда он открыл дверь, то очень удивился, увидев, что на пороге его дома стоит Альбус Дамблдор собственной персоной. Старый волшебник был одет в довольно вызывающий, но в общем-то привычный маггловский костюм, его борода была аккуратно заплетена в косичку.

— Здравствуйте, Вернон, вы позволите войти?

Дурсль посторонился.

— Разумеется, не стоять же нам на улице.

Альбус неторопливо проследовал на кухню.

— Я так понимаю, Петунья уже ушла на свои курсы?

— Да, ландшафтный дизайн. Вы следите за нами? — напряженно ответил Вернон.

Дамблдор без спроса сел за стол.

— Можно мне чаю? — Вернон отправился к плите.

— И, пожалуйста, побольше лимона.

Когда директор Хогвартса получил требуемое, он посмотрел на севшего за стол Вернона и сказал:

— Не думаю, что слежка за вашим домом является для вас сюрпризом. При вашем образе жизни следует всегда быть готовым к такому развитию событий. Признаюсь, я недооценил вас, Вернон. Впрочем, как и вы меня.

После небольшой паузы, Дамблдор непривычно жестко, глядя Дурслю старшему в глаза, спросил:

— Это вы убили миссис Фигг?

На кухне воцарилось тягостное молчание.

— Можете не отвечать, ваш амулет довольно неплох, но абсолютно бесполезен против мастера легиллименции, коим я, без ложной скромности, и являюсь.

Дамблдор неопределённо покачал головой.

— Какое самообладание... Она ведь собиралась уехать, вы знали? Впрочем, неважно. Я поражаюсь тому, что вы сделали. Если даже на брать в расчет моральную сторону вашего поступка, вы ведь прекрасно представляете, что нельзя просто взять и оказаться на вершине власти просто так... Нет, вы прекрасно понимали, что вам грозит опасность, но все равно решились разбудить спящего дракона... Зачем?.. А, кажется, понимаю. Вы не ожидали, что старый интриган явится лично, чтобы прояснить ситуацию. Так сказать, побоится сойтись лицом к лицу. Что ж, как я уже говорил, вы меня недооценили, — Дамблдор грустно улыбнулся. — Иногда не нужно лгать и притворяться, чтобы достичь своей цели. Люблю такие моменты.

Вернон хладнокровно молчал. Альбус встал со стула и направился к выходу. Уже покидая кухню, он добавил:

— Скажу так, мистер Дурсль. Слухи о моем всепрощении изрядно преувеличены. И даже не пытайтесь схватить нож... Нет, сейчас я не читаю ваши мысли, — возникла небольшая пауза, которую мгновеньем позже прервал Дамблдор. — Впечатляет, правда? Человеческий разум, вот где настоящая магия. Приятного дня.

С этими словами старый волшебник покинул дом номер четыре на Тисовой улице. Вернон Дурсль бросился к телефону.

* * *

Последовавшие за этим события не были для Вернона сюрпризом, но от этого они не стали более приятными. На следующий день в дверь его дома постучалась полиция. Его вежливо, не надевая наручники, сопроводили на допрос. Как оказалось, вчера вечером некий Джим Уайт составил в письмо, в котором признавался в преднамеренном убийстве Арабеллы Фигг по приказу Вернона Дурсля. После этого он облил собственную машину бензином, пристегнулся наручниками к рулю, а затем поджег её.

В его доме полицией было найдено несколько единиц незарегистрированного оружия. Копать стали серьезно.

Затем были бесконечные расспросы журналистов. Вернон отвечал, что все это провокация, и кто-то убил Уайта с тем, чтобы подставить его.

В конце дня он был совершенно измотан. Назойливые журналисты продолжали названивать по телефону. Дурсль совершил ошибку и теперь расплачивался за нее. Его предупредили. Но если старикашка думал, что это сможет его напугать... Впредь нужно быть осторожнее. И действовать тоньше. Что ж, мистер Дамблдор, следующий ход за мной.

* * *

Возвращение на Тисовую прошло совсем не так, как думал Гарри. В городке ходило множество слухов о причастности дяди Вернона к смерти миссис Фигг. Сам дядя просто отмахивался от слухов, а вот тете Петунье приходилось нелегко. Среди их сверстников эта тема не обсуждалось. По крайней мере, в присутствии Гарри или Дадли. Было уже несколько случаев, когда кузен отделал несколько наиболее разговорчивых ребят. Поттер видел, что Дадли очень задевало состояние матери, и он был готов сорваться на любого, кто произнесет хоть слово на запретную тему.

В общем, обстановка была не из лучших. Однако Гарри совсем не рвался в Хогвартс, понимая, что там окажется под опекой человека, который в крайне сжатые сроки способен устроить массу неприятностей кому угодно. А еще было немного жалко Джима. Вряд ли он был невинным человеком, но и сжигать себя заживо он не стал бы. В этом мальчик был уверен. А значит, ему помогли.

Между тем, летние каникулы стремительно подходили к концу. В связи с возможной слежкой полиции, дядя попросил Гарри присоединиться к семье кого-нибудь из однокурсников во время визита в Косую Аллею. Поттер долго перебирал возможные варианты и в конце концов остановился на семействе Грейнджер. Он написал Гермионе письмо, в котором изложил свою просьбу.

Вскоре он получил ответ, что Грейнджеры с радостью возьмутся присматривать за Гарри во время похода за школьными принадлежностями.