Истории о Гарри и Гермионе (гет)

Нет сомнений — Рональд Уизли такой же бесчувственный, как стол. Гермиона никак не могла понять, почему она его любит. Почему? Да, он хороший человек. Возможно, иногда забавный, и точно не урод. На самом деле — он очень красив. А ещё — хороший друг и всегда поднимает ей настроение своими глупыми комментариями.

Шестой сын своих родителей и всегда находился в тени братьев и младшей сестры. А в Хогвартсе всё внимание достается его лучшему другу — Гарри Поттеру. Рон даже в её тени. Или она так думала раньше… пока по её венам не потекла ревность. Интересно, он понимает, настолько ей плохо, когда перед всем честным народом целуется с Лавандой в общей гостиной? Гермиона подумала, что он отвратительный … и бесчувственный. Если бы рыжий поцеловал, как эту, её саму… хорошо… она бы смутилась. И всё равно ей очень хотелось быть на месте Лаванды.

Но, казалось, та не понимает, что раз за разом ранит чувства однокурсницы. Браун целовала Рона, так ласково пробегая пальцами по его рукам и груди, что Гермиона снова и снова чувствовала желание сбежать на край света и забиться в какую-нибудь маленькую каморку, где её никто не найдёт. И было ощущение, что Лаванда ведёт себя всё бесстыднее. Тьфу, она выглядит распутной дев...

Как бы то ни было, Гермиона не понимала своё сердце. Конечно, Рон очень красивый… возможно, добрый… и забавный. Ох, кого она обманывает? Она его любит. Она любит абсолютно всё в этом парне: его огненно-рыжие волосы, его очаровательные веснушки, его улыбку… даже его манеру летать и без конца говорить о квиддиче. Как он пишет, нервно покусывая кончик пера... его большие руки, которые могут с лёгкостью обернуться вокруг её талии. Его голубые глаза, сияющие всякий раз, когда она серьезно с ним разговаривает или сердится на него. Девушка думала… думала — этот взгляд означает, что она ему нравится. Возможно, она причинила ему боль, когда перестала с ним разговаривать…. Мерлин, всё было совсем не так. Пока она мечтала о Роне, тот думал только о Лаванде.

Гермиона упорно пыталась справиться с отчаянием, но без особого успеха. Она даже хотела заставить его ревновать… только сомневалась, что это сработает. Возможно, он будет рад её роману… кто знает? Ей нужен совет. Она больше не может этого терпеть — не может опять видеть их вместе. Она должна с кем-нибудь поговорить.

Как-то вечером, когда Рон с Лавандой куда-то ушли, Гермиона подошла к креслу, где сидел её лучший друг и, закусив нижнюю губу, что-то быстро писал на пергаменте. Он с отчаянием посмотрел на левое запястье, где были часы — такие же, как те, которые сломались на четвёртом курсе во время второго задания турнира Трёх Волшебников (насколько она помнила).

— Гарри… — позвала девушка.

Тот резко подскочил, а его рука метнулась к карману, чтобы достать палочку. Он быстро повернулся и посмотрел на неё.

— Мерлин, Гермиона! Ты меня напугала, — воскликнул парень, делая глубокий вдох и опуская палочку.

— Прости.

— Что случилось? Ты в порядке? — спросил Гарри, пристально вглядываясь в лицо подруги. Она, наверно, выглядит ужасно: не спала, всю ночь плакала, никакой косметики.

— Д-да.. всё хорошо, — она заикалась.

Гермиона никогда не была хорошей лгуньей. На глаза уже навернулись слёзы и тут же стали медленно течь по щекам… она опять плакала, и это ужасно. Девушка громко рыдала, едва успевая вдохнуть. Она закрыла лицо руками и всхлипывала, ругая себя, что позволяет Гарри видеть её слабость.

Тот смотрел на неё с тревогой. Мгновение, и он уже обнимает её, что-то шепча на ухо. Гермиона не прислушивалась, но уловила слова «милая» и «не делать»… Это её потрясло. Гарри никогда не называл её «милая». Друг продолжал шептать ей успокаивающие слова, пока она не перестала плакать, но из объятий так и не выпустил. Он сильно и нежно прижимал её к груди, которая, по ощущениям, оказалась весьма мускулистой. От этой мысли на щеках Гермионы вспыхнул румянец.

Когда девушка немного отстранилась, то попала в плен внимательных зелёных глаз. Лучший друг был взволнован, но больше всего её поразило, что он выглядел сердитым — почти разъярённым.

— Гарри… — она не знала, что сказать, и смущённо замолчала.

— Это из-за Рона, да?

— Я…

— Ты можешь ничего не говорить. Я знаю, что это из-за него. — Он сжал кулаки и посмотрел за спину Гермионы — на чёрное небо, усыпанное звёздами. Та оглянулась.

«Как красиво!», — подумала девушка. — «Просто завораживает». Она сделала несколько шагов, пока не остановилась перед окном, восхищаясь великолепием звёздной ночи.

— Я не знаю, о чём он думает, — спокойно сказал Гарри. — Но уверен, что он тебя любит.

Подруга ему не поверила, и, похоже, он правильно понял её молчание.

— Это правда, Гермиона! Он действительно тебя любит.

— Ты не должен мне этого говорить, Гарри, — её голос звучал слабо. — Спасибо, но не надо.

— Почему ты не веришь? — удивился юноша, а потом подошёл к ней, внимательно посмотрел в глаза и взял за руку. — Почему так сложно представить, что кто-то может тебя любить?

— Я не красивая. И не весёлая. Да и поболтать со мной не о чем. — Гермиона пожала плечами. — Вокруг много девушек... Лаванда, Парвати, Чжоу... все они куда красивее и интереснее меня и действительно заслуживают внимания.

Гарри посмотрёл на нее с удивлением.

— Ты серьёзно думаешь, что некрасива? — спросил он скептически. — Почему же тогда Крам до сих пор жаждёт твоего внимания?

Она отвела взгляд.

— Не знаю… мне кажется, это был спор, — призналась Гермиона, чувствуя, что в уголках глаз опять начали собираться слёзы.

Друг издал какой-то нервный всхлип.

— Спор?! Гермиона, этот парень был влюблён в тебя до безумия! Он даже подходил ко мне, чтобы выяснить, какие у нас отношения, и не встречаемся ли мы! Он любил тебя, великий Мерлин!

— Он... подходил к тебе? — спросила девушка, внезапно смутившись. — Почему?

— Я не знаю… он сказал, что ты постоянно обо мне говорила или что-то в этом роде, — ответил Гарри. Его сердце стало биться чуточку чаще.

— О, но ведь это нормально! Ты — мой лучший друг, не так ли? Так что ничего удивительного, что я часто о тебе говорю и переживаю за тебя! — воскликнула Гермиона, тронутая его словами. Возможно, Крам действительно был в неё влюблен, если даже задавал Гарри вопросы об их отношениях.

— Да… это нормально, — сказал юный маг. Ей показалось, что в его глазах промелькнуло разочарование, но это произошло так быстро, что она сомневалась.

— И ещё, Гермиона… ты не симпатичная. Ты — красивая. — Гарри почувствовал, что это были самые искренние слова, которые он когда-либо произносил. Из всех девушек, которые ему встречались, лучшая подруга была самой красивой. Да проживи он сто лет, и даже тогда никто этот титул у неё не отнимет! Конечно, он не станет ей этого говорить.

Девушка покраснела.

— Гарри…

— Рон — идиот, — внезапно выпалил тот. — И очень глуп, если этого не видит.

У неё не было слов. Что происходит? Сначала он назвал её «милая». Потом сказал, что она красива. А теперь ещё и это…

— Ты — красивая, умная, интеллигентная, замечательная, забавная, невероятная, удивительная… и я не могу понять, почему он не с тобой. Он такой идиот…

Гермиону бросило в жар. Это было странно, но очень приятно.

Гарри замолчал и уставился на её губы. А потом шагнул к ней и ласково провёл пальцами по щеке. Когда он к ней прикоснулся, она почувствовала, что её лицо буквально вспыхнуло.

— Ты — самая красивая девушка на свете, — прошептал Гарри и, наклонившись, поцеловал её. Это ощущение нельзя описать словами. Он нашёл её мягкие губы и начал медленно и чувственно их ласкать. Гарри притянул её за талию, а Гермиона обернула руки вокруг его шеи. От этих прикосновений оба буквально таяли. Девушка запустила пальцы в его непослушные волосы, увеличивая беспорядок на голове. Мерлин, она всегда хотела это сделать!

Когда Гарри почувствовал её пальцы в своих волосах, то начал задыхаться, но поцелуй не прервал. Он хотел, чтобы этот поцелуй длился вечно.

Гермиона остановилась первая, и они ещё долго стояли и смотрели друг на друга, пытаясь восстановить дыхание.

— Я... мне жаль, — печально сказал юноша. — Я знаю, что ты любишь Рона, и не должен был…

— Шшш… — прервала его девушка. — Думаю, что у нас с Роном никогда так не получится. Гарри, этот поцелуй…

— Что? — переспросил тот с тревогой. — Этот поцелуй что?

— Был самой удивительной вещью в моей жизни, — закончила Гермиона, радостно улыбаясь.

Друг (или уже нет?) тоже улыбнулся и снова её поцеловал — на этот раз неистово и страстно. У девушки вырвался стон, а Гарри начал хихикать.

— Что? Мои поцелуи так хороши? — с лукавой улыбкой спросил он.

— О, они просто великолепны, мистер Поттер. — Стараясь не рассмеяться, Гермиона закусила губу.

— Ничего себе!

— Что? — вздрогнула она.

— Ничего, только… хорошо, ты потрясающе сексуальна, — рассмеялся парень.

Девушка покраснела, и Гарри поцеловал её в нос, вызвав счастливую улыбку.

— Ты не представляешь, как долго я хотел это сделать, — сказал он.

— Правда? — удивлённо спросила Гермиона. — И как давно?

— Ты мне не веришь, — вздохнул юноша, — но я знаю, что делать! — Он хитро улыбнулся и начал её щекотать.

— Хахахаха… Гарри…хахахаха... Гарри… прекрати! — смеялась девушка. — Если … ты…. хахаха… остановишься, то я….. хахаха… тебя …. хахаха… поцелую!

Тот сразу же остановился. Гермиона весело рассмеялась.

— Похоже, вы в моей власти, мистер Поттер.

— О да! — сказал юноша с улыбкой. — Ты же великолепна!

Она снова покраснела.

— Знаете, мисс, вы кое-что мне обещали, — напомнил Гарри.

— Ой, у меня такая плохая память…. И что же это было? — поддразнила его девушка с обольстительной улыбкой.

Гарри больше не стал ждать и снова её поцеловал. Гермиона чувствовала себя настолько счастливой, что совершенно не обратила внимания на удушливые хрипы одного рыжего парня, который только что вошёл в гостиную. И так увлеклась поцелуем, что не слышала смешков Невилла Лонгботтома, Дина Томаса и Симуса Финнигана. А заодно не видела, какое неописуемое выражение было на лице у Рона.

Название: Kiss

Автор: Dreams of Starlight

Переводчик: собственно я)))

Язык оригинала: Английский

Источник: http://www.fanfiction.net/s/4074400/1/Kiss

Рейтинг: PG-13

Жанр: роман

Размер: мини

— Я знаю — ты твердишь это уже несколько лет. Но, Гермиона, у тебя не получится убедить всех. Тебе не верят, и даже если каждому будешь угрожать каким-нибудь мерзопакостным проклятием, это не поможет. — Лаванда произнесла эту прочувственную речь и теперь с нетерпением ждала ответа — будто от него зависела её жизнь.

— Лучше не начинай. Ты же знаешь: эта тема — табу, — ответила Грейнджер, откидываясь на спинку дивана.

В это время в общую гостиную ввалились весело хохотавшие Гарри и Рон. После квиддичной тренировки оба были мокрыми от дождя и вспотевшими. Увидев их, Гермиона радостно заулыбалась. Гарри взлохматил волосы и задорно улыбнулся в ответ, напоминая сейчас нашкодившего ребенка, а не семнадцатилетнего парня, который слишком рано повзрослел.

Рон вознамерился во что бы то ни стало стать лучшим вратарём и выиграть кубок по квиддичу, и друг, не обращая внимания ни на время суток, ни на погоду, каждую свободную минутку помогал ему тренироваться.

Рыжий же, наоборот, не улыбался, а хмуро косился на свою правую руку и морщился. Гермиона быстро встала, бросила на обоих чистящее и сушащее заклинания и, мягко взяв Рона за руку, начала водить над ней палочкой. Постепенно опухоль исчезала, а через минуту пропало и покраснение — рука стала обычного цвета. В тот момент, когда девушка взяла Уизли за руку, у того вспыхнули уши. Сторонний наблюдатель удивился бы его смущению — ведь всем известно, что Рон давным-давно знает эту девушку, поэтому такая застенчивость казалась странной. Но Гермиона даже не могла себе представить Рона Уизли по-другому — его смущение было таким очаровательным и домашним.

— Таким образом, ты действительно в него влюблена, — довольно объявила Лаванда. К её счастью, в гостиной было всего несколько человек. В противном случае, через пять минут преждевременную мисс Браун смерть обсуждал бы весь Хогвартс.

Гермиона зарычала — как Живоглот, когда преследует очередную жертву. Гарри, которого последние несколько дней все кому не лень доставали по этому же поводу, недовольно поморщился, а Рон выглядел так, словно сию секунду готов провалиться сквозь землю.

— Перестань вмешиваться в чужую жизнь, иначе это плохо для тебя закончится, — предупреждения в голосе Гермионы не услышал бы только глухой. Правда, из-за того, что её крепко держал Гарри, кинуться на Браун она не могла. Уравновешенность самой умной ведьмы Хогвартса в последнее время испарилась в неизвестном направлении, потому что мадам Помфри запретила ей переутомляться и сидеть за книгами больше двух часов в сутки, тогда как её обычная «норма» — часов шесть-семь. За соблюдением предписаний должен был следить Гарри — как единственный человек, которому под силу справиться с Грейнджер.

— Это совсем не смешно, Гермиона! — воскликнула Лаванда, деланно надувшись. А потом лукаво подмигнула. Та озадачено уставилась на однокурсницу. — Но, так уж и быть — я от тебя отстану, если ты поцелуешь Гарри.

Джинни весело хихикнула. Это была уже совсем топорная попытка заставить двух лучших друзей открыть свои сердца друг другу. Иначе эти два упрямца до скончания веков будут отрицать перед собой и всем миром хоть какие-то чувства помимо «платонической дружбы». Удивляло только одно: как Браун на это решилась и почему не боится мести Грейнджер.

— Подожди.… я думал, ты говоришь про Гермиону и Рона, — пытаясь понять, что за странную игру затеяла Лаванда, Дин озадачено на неё уставился.

— Ой, все знают, что эта парочка так всё время ссорится, словно они брат и сестра. Неужели ты никогда не обращал внимания, что их разборки очень похожи на ссоры Рона и Джинни? Надеюсь, Рона не интересует кровосмешение, — на последней фразе Парвати обернулась к Уизли, насмешливо подняв бровь.

— Бееее, Парвати! — ответом стал дружный хор всех присутствующих. У Рона же был такой вид, словно ему по голове заехали бладжером, а вдобавок он умудрился свалиться с метлы. Это выглядело так забавно, что гриффиндорцы весело рассмеялись.

— Я не понимаю, почему вместо того, чтобы готовится к ЖАБА, вы занимаетесь не пойми чем и тратите время, шпионя за нами! — заявила Гермиона, скрестив руки на груди.

— Вот именно! Прекрати ломать комедию и тратить наше время. Просто поцелуй его! — усмехнулась Лаванда, пресекая попытку увести разговор в сторону.

Гарри сидел на диване рядом с Гермионой. Одной рукой он обнимал девушку за талию, при этом откинув голову на спинку дивана и полностью расслабившись. Гермиона же напоминала пружину, готовую вот-вот разжаться. Она скрестила руки и ноги, а взглядом сверлила Лаванду, словно пыталась заставить её убраться подобру-поздорову.

— Тогда поясни, почему ты считаешь, что Гарри и Гермиона подходят друг другу? — спросил Дин. И Грейнджер почувствовала огромное желание подойти и расцеловать его. Лаванду же, наоборот, такая слепота и недалёкость просто возмутила.

— Последние несколько лет ты спал беспробудным сном, Томас? — спросила Парвати, рассматривая Дина с таким видом, будто тот нечаянно отрастил себе вторую голову.

— Нет, — ответил парень еле слышно.

— О, ради Мерлина, прекратите! — раздражённо начала Гермиона, но замолчала, как только Гарри успокаивающе погладил её по руке.

С тех пор, как Поттер победил Волдеморта, весь магический мир, затаив дыхание, наблюдал за жизнью героя. Главное, что сейчас интересовало общественность — сколько ещё самый завидный жених магической Британии будет в одиночестве, и кто та красотка, которая покорит его сердце.

Остальные негодования Грейнджер просто не заметили.

— Ты ослеп, да? — спросила Лаванда, медленно и несколько хищно приближаясь к однокласснику. На этот раз Дин почёл за лучшее даже не отвечать, а просто помотал головой.

— Тогда ты тупой, — заявили Лаванда и Парвати в один голос. А Гермиона почувствовала желание побиться головой о стену.

— Гарри и Гермиона знают друг о друге всё, понимают друг друга с полуслова, с полувзгляда…

— постоянно друг на друга смотрят …

— всегда вместе…

— заканчивают друг за друга фразы …

— часто прикасаются друг к другу и обнимаются… — при последнем заявлении Гарри прекратил гладить руку Гермионы и немного от неё отодвинулся. Но Грейнджер, которая была занята изобретением всё новых и новых способов убийства этой парочки (по возможности таких, чтобы потом не загреметь в Азкабан), этого даже не заметила.

— Но это потому, что они — лучшие друзья с одиннадцати лет, — объяснил им Рон, как умственно отсталым.

— Но ты ведь тоже их лучший друг, а ведёшь себя по-другому, разве нет? — спросила Лаванда, поворачиваясь к Уизли. Дин же поднял глаза к потолку и поблагодарил всех известных ему богов за то, что они на его стороне — Браун про него забыла, и смерч прошёл стороной. Эта парочка всем известных хогвартских сплетниц иногда действительно нагоняла страх. Стоило только вспомнить, как ловко они разбирались с Пожирателями, насылая на тех проклятье за проклятьем.

— Да, друг, — подтвердила Джинни.

— Но не так, как Гарри и Гермиона. Я имею в виду — они будто существуют на одной и той же волне. Прости Рон, но время от времени ты туда просто не вписываешься.

Вместо того, чтобы надуться и оскорбиться на весь мир, Уизли посмотрел на своих лучших друзей другими глазами и увидел их по-новому. Его взгляд только усилил раздражение Гарри и Гермионы. Грейнджер показалось, что она видит, как в голове рыжего крутятся шестерёнки, расставляя всё по полочкам.

— Вы должны поцеловаться, — в конце концов, объявил Рон, отвечая этой фразой на все слова и мысли заговорщиц. Если бы Гермиона не была так зла, она бы рассмеялась. Но вместо этого протестующе застонала:

— О, Мерлин, Рон, ты ещё присоединись к этому бреду. Только не ты! — её лицо стало совсем уж несчастным. Она повернулась к Поттеру, словно надеясь, что тот сможет вразумить их друга, который почему-то не испугался её гнева.

— О, рад… — внезапно очутившись лицом к лицу с Гермионой, Гарри замолчал. На несколько секунд он замер, а потом наклонился и нежно её поцеловал. Краем глаза он заметил, как окружающие удивлённо вытаращили глаза, и моментально повисла гробовая тишина. И нарушали её только звуки дыхания. Тут юноша разорвал поцелуй и улыбнулся подруге.

Гермионе показалось, что она оглохла. В ушах стучало, к голове неожиданно прилила кровь, а в глазах заплясали солнечные зайчики. Девушка чувствовала себя странно.… такого она ещё не испытывала. Все мысли разбежались. Гарри только что её поцеловал. Поцеловал перед всем честным народом. Они его преследовали, они на него давили, но он ни словом, ни жестом не выдал обуревавших его чувств, не выплеснул раздражение и негодование по поводу вмешательства в свою личную жизнь. А ведь был зол — она его знает очень хорошо, и видит то, чего не заметит посторонний взгляд. А тут вдруг взял — и поцеловал. Сейчас для неё в комнате не было больше никого. Да что там в комнате — во всей Вселенной остались только они двое. Почему-то в голове мелькнула мысль, что когда-нибудь это должно было случиться, и всё шло именно к этому. Выругавшись, она выкинула из головы планы мести свидетелям.

Лаванда сделала шаг вперёд и уже открыла рот, но Гермиона её опередила: сначала пробормотала что-то себе под нос, а потом выдала фразу, которая потрясла всех:

— И это ты называешь поцелуем? — насмешливо прошипела девушка, впервые в жизни наплевав на логику и доверившись сердцу и собственным чувствам.

Прежде, чем Гарри успел ей ответить, она придвинулась к нему поближе и поцеловала. Проклятье, раз уж им так хочется увидеть поцелуй — они его увидят! На сей раз всё было по-другому — оба рассердились, и показалось, хотят кому-то что-то доказать. Хотя их личная жизнь вообще никого не должна касаться. Ещё не до конца поддаваясь чувствам и желаниям своего тела, Гермиона вцепилась в рубашку юноши. Хоть и с трудом, поскольку Гарри отвечал на её поцелуй с не меньшей страстью.

Под его немного обветренными губами ёе губы были мягкими и податливыми. Мгновение, и её пальцы запутались в его смолянисто-чёрных волосах, а вторая рука по-прежнему крепко держалась за воротник его рубашки. Теперь он никуда не денется.

А он и не собирался. Одна его рука обнимала её за шею, посылая волны сладкой дрожи по позвоночнику, а вторая легла на талию, притягивая девушку ещё ближе, пока Гермиона не обнаружила, что сидит у Гарри на коленях. Поцелуй всё больше их распалял — им стало жарко, очень жарко, и захотелось большего. У обоих было такое чувство, что это далеко не первый их поцелуй. И уж точно — не последний.

Пусть ощущения были и восхитительными, дышать-то всё-таки надо. Поэтому она оторвалась от губ Гарри, чувствуя спиной взгляды окружающих. Лицо девушки запылало. Но встать с дивана и покинуть комнату ей не позволяла рука, державшая её довольно крепко, что однозначно не помогало согнать краску со щёк.

— Вы поцеловались, — сказала Джинни, глядя на парочку огромными глазищами, а её улыбка сделала бы честь любому маньяку. — Вы поцеловались! — повторила она, словно в первый раз ей кто-то не поверил.

— Да, Джин, именно так они и сделали, — ехидно подтвердил Дин. Он чувствовал себя немного не в своей тарелке, но не мог упустить случая подколоть свою девушку.

Теперь волосы Гарри были растрёпаны больше обычного, а на губах блестела помада Гермионы.

-Теперь я верю, что между ними существует химия, о которой вы говорили.

Две заговорщицы, которые всё и организовали, как-то отстранённо кивнули.

Первой ясной мыслью было — бежать. Бежать как можно дальше, но чьи-то руки по-прежнему крепко держали её за талию. Она посмотрела на человека, который сидел перед ней. До этого момента он был её лучшим другом, а сейчас так крепко её обнимал! А на его лице поселилось самое очаровательное выражение, которое она когда-либо видела.

Даже сквозь всю одежду девушка чувствовала, как быстро бьётся его сердце. Его лицо застыло, а глаза остекленели. Вот он немного к ней наклонился, а его дыхание защекотало шею, вызвав приятную дрожь:

— Думаешь, между нами есть химия?

Гермиона почувствовала, как юноша улыбается, и могла поспорить с кем угодно, что эта ухмылочка достойна истинного слизеринца.

— Нет, — спокойно ответила она.

После этих слов все вокруг опять замерли. Казалось, только что они бурно обсуждали, чему стали свидетелями. Парвати и Лаванде хотелось буквально вырвать Гермиону из объятий Гарри и в подробностях расспросить, насколько замечательно целуется Герой магического мира. Раз… и опустилась мёртвая тишина. Девушке даже показалось, что окружающие готовы её задушить.

— Думаю, мне нужно больше доказательств, — сообщила она ровным голосом. И это несмотря на бешено бьющееся сердце и подрагивающие руки.

— Столько, сколько тебе потребуется, — подмигнул ей Гарри и улыбнулся так, что у Гермионы перехватило дыхание и снова стало невообразимо жарко.

Название: Wake Up Call

Автор: Hazelmist/Summerskies

Переводчик: я

Язык оригинала: Английский

Источник: http://www.fanfiction.net/s/3138090/1/Wake_Up_Call

Рейтинг: PG-13

Жанр: роман

Размер: мини

Сквозь распахнутое окно струились солнечные лучи, наполняя комнату светом. А заодно выхватывали из теней предметы, по которым можно было догадаться, что здесь живут девушки. За окном стояло июньское утро, но было уже довольно жарко. Снаружи доносился весёлый гомон переговаривающихся друг с другом и счастливо смеющихся детей. А ещё можно было различить беспечное щебетание птиц, радовавшихся новому дню и переругивавшихся пронзительными голосами. Весь этот разноголосый шум отдавался эхом в голове девушки, болезненно ударяя по вискам.

Гермиона Грейнджер открыла один глаз. Мерлин! Это оказалось ошибкой. Свет, полыхнув огненной вспышкой, больно полоснул по глазам и ослепил. Она застонала и зажмурилась. Повернувшись набок, девушка нашарила одеяло и подушку. Удобно устроилась, уткнувшись лбом в подушку — голове сразу стало легче, но… подушка была какой-то странной формы. И тёплой, подозрительно тёплой. Несмотря на жар летних солнечных лучей Гермиона подумала, что тепло, которое дарила подушка, просто великолепно… и приятно. К тому же от неё забавно пахло: холодноватый аромат одеколона и… свежескошенной травы — как на поле для квиддича. Возможно, тут дело в головной боли, но подушка казалась более мягкой и удобной, чем обычно. Девушка даже подумала, что готова весь день проваляться в постели в обнимку с такой замечательной подушкой. А ещё лучше — провести так всю жизнь.

К сожалению, у подушки были другие планы.

Она сдвинулась.

Сначала в голове мелькнула мысль, что ей просто почудилось — всё-таки подушки не могут двигаться сами по себе. Но спустя пару минут подушка опять переместилась, причём так, что голова с неё просто свалилась.

— Ой! — воскликнула Гермиона, резко сев. Правда, этому попыталось помешать одеяло, в котором она запуталась. Девушка была недовольна, очень недовольна. Мало того, что голова налилась свинцом, а в ушах противно зазвенело, так ещё и её замечательная подушечка испарилась.

Она вытянула руки и попробовала найти неуловимую подушку. Руки не нашаривали ничего, что хотя бы отдалённо напоминало сей предмет, но они однозначно что-то нашли. Не соображая, что это может быть, Гермиона нахмурилась. А потом распахнула глаза, выдержав нещадно ударивший по ним свет. Прежде, чем она снова обрела способность видеть, ей пришлось несколько раз моргнуть.

— ЧЧЧЧЁРТ!!!!!

Ахнув, девушка слетела с кровати, прихватив одеяло. Но кричала не она. Громко ругалась её подушка — та самая подушка, которая сейчас сидела на краю её кровати и смотрела на неё снизу вверх бескрайне удивлёнными зелёными глазищами.

Подушкой на самом деле оказался…

— Гарри!

— Гермиона? — Поттер посмотрел на неё недоверчиво. — Что ты здесь делаешь? — зевая, спросил он.

— Что Я здесь делаю? — усмехнулась она. — Гарри, думаю, этот вопрос я должна задать ТЕБЕ!

— А? — переспросил тот и протёр глаза.

— Гарри, ты находишься в МОЕЙ постели! — возмутилась девушка, понимая, что этот факт как-то прошёл мимо него.

— Гермиона, это просто смешно! Я не могу быть в… — Поттер, наконец, нашёл свои очки и замолчал. Последовала длинная пауза, а потом раздался нервный смех юноши, который свалился на пол. — Твоя кровать, — указал он туда, где только что сидел. Подтверждая, что так оно и есть, подруга кивнула.

— Но…. как? — заикаясь, спросил медленно поднимавшийся парень.

— Не вставай! — закричала Гермиона.

— Что? — Гарри замер, после чего шумно выдохнул: — Ох! — он сел обратно на пол и опять нервно рассмеялся. — Ты же не думаешь, что мы… ну… — не понимая, какими словами выразить мысль, которая пришла ему в голову, Поттер замолчал.

— Не уверена, занимались ли мы… — девушка громко сглотнула и смело закончила столь сложное для неё предложение: — … спали ли мы вместе… — тут она опять запнулась.

Гермиона посмотрела на «гостя», отчаянно покраснела и быстро отвела взгляд. Что, если они переспали? Это изменит многое. Больше она никогда не сможет на него смотреть, как раньше… никогда не сможет воспринимать только как лучшего друга… С другой стороны… разве это плохо? С тех пор, как закончился её неудавшийся роман с Роном, у неё больше не было никаких серьёзных отношений. Уизли воспринимался как младший брат, но Гарри… с ним всё по-другому — она всегда думала о нём, как.… он был для неё…

— Гермиона! — прошипел объект её размышлений, возвращая к реальности. — Кто-то идёт!

Послышались чьи-то лёгкие шаги. Скорее всего, возвращалась одна из её соседок по комнате.

— ПРЯЧЬСЯ! — охнула девушка.

— Куда? — запаниковал юноша.

Гермиона окинула быстрым взглядом спальню и поняла — на то, чтобы чего-нибудь придумать, у них совсем нет времени.

— Быстро в кровать! — велела она Гарри и бросила одеяло на постель.

— Но что, если она…

Поворот дверной ручки заставил его замолчать. Единственное, что успела подруга — дёрнуть завязки, поддерживающие балдахин. Мгновение — и кровать вместе с «подушкой» скрыла тяжёлая бордовая ткань. А на пороге появилась Парвати Патил.

— Гермиона Грейнджер! — закричала она, заходя в комнату. — О! — девушка выглядела разочарованной. Наверняка надеялась грубо прервать сон однокурсницы, да вот незадача — та уже стоит возле окна.

— Доброе утро, — поприветствовала её делано-бодрым голосом самая умная ученица Хогвартса.

— Хорошо спала, Гермиона? — спросила индианка с хитрой улыбкой (видимо, намекала на растрёпанное состояние соседки). Проследив за её взглядом, староста увидела, что с вечера даже не переоделась. Но главное (и это её поразило): расстёгнутая рубашка — не её. Она принадлежит… Гарри. Девушка покраснела и торопливо скрестила руки на груди. Возможно, Парвати не заметит, что рубашка такая же длинная, как её юбка, и слишком для неё широка.

— Видимо, хорошо, — усмехнулась соседка. — Поскольку ты пропустила завтрак.

Гермиона вытаращилась на однокурсницу. Та, увидев эту гримасу, явно получила удовольствие. За все годы учёбы в Хогвартсе Гермиона Грейнджер ещё ни разу не проспала. Она схватила с тумбочки магловские часы и в смятении уставилась на пылающий изумрудный циферблат. Половина двенадцатого. Этого просто не может быть! Как такое случилось? К тому же, это не её часы — они тоже принадлежат Гарри.

— Думаю, всё дело в том, что я очень устала. Снова до поздней ночи готовилась к ЖАБА.

Девушка нервно рассмеялась, но Патил словно видела её насквозь. Она села на кровать Лаванды, всем своим видом показывая, что в ближайшее тысячелетие не собирается сдвинуться с места.

— Разве? — Парвати вскинула бровь, удачно скопировав любимый жест одного всем известного профессора зельеварения.

— Конечно, — подтвердила Гермиона, под пристальным взглядом индианки внезапно почувствовав себя неуютно. А та явно наслаждалась ситуацией.

— Спроси Рона, Гарри или Джинни, да вообще любого — они легко подтвердят, что я училась, — девушка назвала троих, которые без вопросов её поддержат. Правда, сейчас она всего лишь пыталась выкрутиться. Оставалось надеяться, что соседка по комнате окажется недостаточно проницательной, чтобы поймать её на лжи.

— Я бы не стала доверять ничему, что скажут по этому поводу Рон, Гарри или Джинни, — безразличным голосом выдала Парвати, захлопывая первую западню.

— Почему? — гневно ощетинилась староста.

— Ну, хотя бы потому, что их вчера не было в замке. Они с несколькими гриффиндорцами предприняли неофициальный поход в Хогсмид, чтобы как следует попраздновать, — сообщила одна из двух главных сплетниц Хогвартса.

— И что они отмечали? — задала вопрос Гермиона, хотя и так уже знала ответ. Внезапно перед глазами замелькали картинки вчерашнего вечера: Джинни, Рон, Гарри, Невилл, Луна, Симус и ещё несколько человек пробираются по секретному тоннелю в Хогсмид. И она с ними. Потом Дин, Симус и Гарри уговорили мадам Розмерту их обслужить. А на Рона, очевидно, близнецы повлияли больше, чем он мог представить, и теперь девушка понимала, откуда взялась головная боль и аллергия на солнечный свет. И вообще — почему ей так худо.

— Гермиона, мы уже сдали ЖАБА — вчера был последний экзамен, — усмехнулась Парвати. Впрочем, староста и так уже об этом вспомнила, продравшись сквозь образы вчерашнего дня, подёрнутые туманом. — В эти выходные нам выдадут дипломы.

— Ой, конечно! Просто я ужасно устала. В последнее время столько училась, и теперь всё, что мне надо…. Я должна переодеться! Уже полдень! — девушка подумала, что весьма ловко сменила тему. А потом выхватила одежду из комода и помчалась в ванную. Закрыв дверь и раздевшись, она нырнула под душ. Тем временем Парвати просто не могла не воспользоваться ситуацией, чтобы ещё больше смутить самую правильную и умную ведьму в Хогвартсе.

— Ты не поверишь, что я узнала, — раздался её голос, который был прекрасно слышен в ванной. — Мне сказала Лаванда, что ей сообщил Эрни, которому шепнул Энтони Голдстейн, с которым разговорился Симус, когда они вчера уже достаточно набрались… Хм, кстати, это незаконно. Я возразила Симусу, потому что это не может быть правдой, и ни один студент Хогвартса не позволит себе ТАК сильно нарушить правила и принять в этом участие …

— Возможно, не по своей воле, — пробормотала Гермиона, делая мысленную пометку: в ближайшее время убить Рональда Уизли.

— К тому же, кое от кого я слышала, что ты тоже там была ...

Староста включила воду посильнее, заглушая последние слова. Парвати повысила голос, и тогда однокурсница начала петь. Она подумала, что, в принципе, может провести здесь весь день. Ну, или, по крайней мере, пока соседка по комнате не уйдёт.

Та, конечно, попробует узнать как можно больше. И будет, как обычно, вынюхивать и всюду совать свой нос. И первое, что она обнаружит….

Гарри!

Он по-прежнему в её постели! Гермиона закрутила кран, быстро высушилась и за пару секунд оделась.

— Как ты быстро. — Индианку, мягко говоря, удивила способность Грейнджер привести себя в порядок чуть ли не мгновенно. Она как раз игралась с таймером на магловских часах Гермионы, хотя те очень похожи на… Девушка нахмурилась, пытаясь вспомнить, откуда их взяла. Ну да, с тумбочки старосты.… Но та, влетев в комнату, ринулась к шкафу и тем самым сбила её с мысли.

— Ой, Мордред и Моргана! — внезапно охнула Парвати.

— ЧТО? — подскочила соседка. — Что? — она так требовательно повторила вопрос, словно от ответа зависела её жизнь. Патил выдержала драматическую паузу (за которую Гермиона уже была готова вытрясти из однокурсницы всё, что та собиралась сказать) и продолжила:

— Джинни и Гарри официально расстались!

Девушка уставилась на некоронованную королеву сплетен, моргнула… а потом начала всхлипывать от еле сдерживаемого смеха.

— Ох… и всё? Я имею в виду — это так ужасно, но… они расстались мм… год назад? — Она с трудом подавила рвущийся наружу хохот.

— Это само собой, но теперь они отпустили друг друга и оба готовы идти дальше, — заявила Парвати с таким видом, словно произошло событие века.

— Конечно, — кивнула Гермиона, хотя про расставание Гарри и Джинни знала уже целый год.

— Вчера Джинни целовалась с Дином. Их видела Лаванда, и я полагаю, что Уизли наконец-то переболела своей…. — начала индианка, но староста её уже не слушала. С тех пор, как рыжеволосая красавица рассталась с Поттером, Дин был не первым парнем, с которым её застукали. И у Гермионы было стойкое ощущение, что явно не последним.

— … а Гарри спит с какой-то девушкой. Конечно, никто не знает, кто она, но…. Этим утром он опять исчез…

— Что? — собеседница опять подпрыгнула и так быстро захлопнула дверцы шкафа, что чуть не прищемила себе пальцы. — Что ты сказала?

— Ой, ничего важного. Просто Симус сказал Энтони, который сообщил Эрни, который, в свою очередь, рассказал Лаванде, что….

— Нет, о чём ты только что говорила! — перебила её однокурсница.

Словно пытаясь припомнить, что же такое она сказала, Парвати наигранно нахмурилась. Но Гермиона была уверена — та делает это специально, поскольку ситуация её очень забавляет.

— Ты имеешь в виду Джинни и Дина? Да? Это так мило! Я уже сказала Лаванде, что всегда знала — они вновь начнут встречаться. Хотя то, что она отпустила Поттера — это действительно подвиг. Она ведь просто им болела. И вообще — не зря же он считается самым завидным парнем Хогвартса…

— Он с кем-то спит? — староста в очередной раз прервала этот поток красноречия.

— Ну, он самый сексуальный парень в школе…

— С кем?! С кем он спит? — требовательно спросила соседка, размахивая палочкой. Индианка немного отодвинулась назад и громко сглотнула — всё-таки не каждый день тебе в грудь тыкают палочкой с таким грозным выражением на лице.

— Откуда я знаю? — отмахнулась она, и Гермиона сразу поверила, что собеседница в кои-то веки не в курсе. Глубоко вздохнув, девушка опустила палочку. Сильная боль вернулась, но на этот раз поселилась не столько в голове, сколько в сердце. Острая боль раздирала изнутри и ни в какую не хотела уходить. И самая умная студентка Хогвартса подозревала, что к похмелью это не имеет никакого отношения.

Для неё это был не такой уж сильный удар. В конце концов, Парвати совершенно права: Гарри — привлекательный, весёлый, и единственный, кто может отвлечь её от любой лекции, словно магнитом притягивая к себе взгляд. Но что ей нравилось в нём больше всего: он — многогранная, сильная личность. Она любит Гарри Поттера. Любит своего лучшего друга. Тот веселил её, когда ей бывало грустно, обнимал и успокаивал, когда из её глаз текли слёзы, и спасал такое бесчисленное количество раз, что она уже давно сбилась со счёта. И он — единственный, с кем можно поговорить обо всём и ни о чём. Мерлин, когда же за эти долгие семь лет она умудрилась влюбиться в Гарри Поттера?

— Конечно, это всего лишь слухи, — негромко сказала Парвати, пристально рассматривая одноклассницу. — Уверена, что есть вполне невинное объяснение, почему по утрам никто не может застать Гарри в постели. И по какой причине по возвращению в гостиную он бывает взъерошен больше обычного. — Индианка сочувственно и покровительственно положила руку на плечо старосты.

Гермиона чувствовала, как на глаза наворачиваются слёзы, но постаралась выглядеть невозмутимой.

— Мне всё равно, чем Гарри занимается по утрам, — фыркнула она, но даже ей собственный голос показался слабым и дрожащим. — Если он с кем-то проводит ночи, то… Не в силах закончить фразу, девушка затихла. Похоже, ещё хоть слово — и кое-кто неминуемо расплачется.

— Ох, Гермиона, милая, — Парвати заключила соседку в объятия. — Мне так жаль, — прошептала она, поглаживая явно расстроенную однокурсницу по вздрагивающей спине. Та почувствовала, как из-под опущенных ресниц выкатилось несколько слезинок. — Поплачь — выплесни свое горе, а потом я уговорю Лаванду и Джинни помочь нам убить Поттера. Хорошо?

— Мне всё равно, — повторила староста. Только на сей раз (из-за тщетных попыток подавить рыдания) её слова едва можно было разобрать.

— Гермиона, — вздохнула собеседница. — Бесполезно отрицать очевидное. Мы все знаем, что ты любишь Гарри.

— Мы друзья, — всхлипнула девушка. — Просто друзья! — последние слова она буквально выкрикнула.

— Да, но, тем не менее, ты любишь его больше, чем просто друга, — сказала Парвати с сожалением. И это настолько удивило соседку, что та с удивлением уставилась на индианку. Гермиона была плохой лгуньей. Она не могла врать не только Гарри или кому-то из одноклассниц, но даже самой себе.

— Да, — сдалась староста, потому что была не в силах больше бороться с чувствами. К тому же, теперь это не имело значения. Ведь очевидно, что Поттер никогда в неё не влюбится. — Да, я действительно люблю Гарри, — вздохнула девушка. — Но для него я всего лишь друг, и больше никто!

Она подтянула колени к груди, уткнулась в них и дала волю слезам.

У Гарри больше не было сил это терпеть. Он отодвинул балдахин, прошёл мимо Парвати (та ему улыбнулась и совсем не выглядела удивлённой) и подошёл к рыдающей подруге. А потом сел перед ней на пол и мягко отвёл руки от лица. Когда Гермиона увидела его перед собой, то в ужасе распахнула глаза. И просто замерла, не в силах произнести ни слова.

Явно не зная, что сказать, юноша несколько минут пристально её рассматривал. Но говорили его руки, которыми он нежно вытирал хрустальные слёзы и заправлял непослушные прядки за уши. Говорил его взгляд, который он не отрывал от наполненных слезами карих глаз. И, несмотря на покрасневшее, мокрое от слёз лицо, она всё равно казалась ему самой очаровательной девушкой на свете.

— Гермиона, это правда? — тихо прозвучал вопрос.

Та ничего не ответила. А вместо этого в смущении перевела взгляд на его руки, в которых он бережно держал её ладошки.

— Да? — переспросил Гарри.

Подруга снова посмотрела ему в глаза.

— Да, — еле слышно прошептала она. — Всё правда.

Любимый наклонился вперёд и немного несмело, но очень нежно прикоснулся к её губам. Поцелуй длился несколько мгновений, но Гермиона поняла, что больше не сможет без этого обойтись. Она распахнула глаза, взглядом умоляя его не останавливаться.

— На самом деле Парвати неправа, — начал Гарри, запуская пальцы в её упругие кудряшки. — Я ни с кем не сплю. А если и спешу куда-то ночью или на заре, то лишь на свидание с Хедвиг или «Молнией».

Девушка рассмеялась.

— Хотя иногда… — он затих и нежно провёл пальцем по её щеке. Гермиона склонила голову, прижимаясь к его руке, и чуть не замурлыкала от удовольствия. — Иногда мне хочется навестить тебя.

Теперь уже самая счастливая студентка Хогвартса застенчиво улыбнулась.

Гарри вновь её поцеловал. На этот раз она ответила со всей страстью и нетерпением, которые скопились за те годы, пока была влюблена в лучшего друга.

Никем незамеченная, Парвати тихо вышла из комнаты. Пора рассказать всем, что благодаря её блестящему таланту их план претворён в жизнь. Её встретили приветствия, крики «браво» и мокрый поцелуй в щёку от Колина Криви (оставалось надеяться, что такого ей испытать больше не придётся).

— Рон, я хотела у тебя спросить, — задорно улыбнулась индианка, поворачиваясь к их тайному лидеру и главному стратегу, — как ты раздобыл те напитки? И самый главный вопрос: как ты умудрился уложить Гарри Гермионе в постель?

Тот хитро усмехнулся, приобнял её за талию и наклонился к уху.

— Я расскажу тебе, но только при одном условии…

— И каком же?

Рыжик смешно наморщил нос, и девушка хихикнула.

— Хм, хорошо — думаю, поцелуй мне не помешает. — Она весело рассмеялась и поцеловала его.

Час спустя Парвати по-прежнему не знала ответа на свой главный вопрос, потому что всё ещё целовала Рона.

Ты поднимаешь голову, зеваешь, смотришь на часы и снова зеваешь. 2:49. Не сразу соображая, где ты, потираешь виски и оглядываешь помещение. Общая гостиная Гриффиндора. Всюду беспорядок. В камине уютно трещит огонь. Из окна льётся лунный свет, окрашивая мебель в непривычные цвета.

Всё как всегда…. За исключением одного.

На диване спит мальчик. Нет, неверно — на диване спит МУЖЧИНА. Неправильно называть мальчиком того, кто должен убить одного из самых ужасных злодеев двадцатого столетия. На его плечах лежит груз надежд и ожиданий обоих миров — обычного и магического. Он быстро вырос. На твой взгляд, слишком быстро.

Но сейчас, когда он спит, это — совсем другой человек. Его лицо покинули беспокойство, напряжение и груз вины. Ушла усталость. Очки перекосились, а губы слегка приоткрыты. Парень слишком высок для этого дивана, поэтому его ноги свисают с подлокотника.

Ты улыбаешься. Это… удивительная картина. Ты рада, что он, наконец, позволил себе несколько часов отдохнуть. И сейчас не чувствует вес пророчества, которое камнем лежит на душе, всё глубже затягивая в бездну.

Ты переводишь взгляд на книгу перед тобой. Трансфигурация. Эссе, которое ты писала, надо сдать на следующей неделе. Но ты-то точно знаешь, что в любой момент может произойти что-нибудь непредвиденное. И тогда будет не до домашнего задания.

Ты пытаешься читать, но не понимаешь ни строчки. И внезапно делаешь открытие, что в шестой раз пробегаешь глазами одно и то же предложение. Поэтому закрываешь учебник и широко зеваешь, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить спящего друга.

— Миона.

Ты резко вскидываешь голову и видишь, что тот по-прежнему спит. Но по тому, как напряжено его тело, понимаешь — ему снится кошмар. Обеспокоенная, ты подходишь к нему и, пробуя успокоить, кладешь руку на плечо.

— Шшш, Гарри, я здесь.

Его глаза зажмурены, а складка между бровей выдает напряжение. Шепча твоё имя, он тихо стонет.

— Нет, не Гермиону. Пожалуйста, кого угодно, только не Гермиону. Заберите меня, но не трогайте мою Миону.

От последних слов у тебя перехватывает дыхание. «Мою Миону»?! Ты никогда не слышала, чтобы он так тебя называл. У вас исключительно платонические отношения. С тех пор, как Рита Скитер написала о вашем «романе», вы убедили (или, по крайней мере, постарались убедить) всех, что вы только друзья. И ничего больше.

Но ты понимаешь, что чувства, которые испытываешь к этому мальчику, этому юноше — больше, чем дружеские. Они вышли за рамки дружбы ещё на втором курсе. К сожалению, на четвёртом он был влюблён в Чжоу Чанг — одну из самых красивых девочек в школе. А в прошлом году у него был роман с Джинни Уизли — сестрой вашего лучшего друга. Ты знаешь, что он никогда не сможет тебя полюбить. Или хотя бы просто посмотреть, как на девушку. Ты не красавица, как Чжоу, и не спортсменка, как Джинни. Ты — книжный червь. Постоянно ворчащий книжный червь, который только и делает, что командует лучшими друзьями.

Ты медленно опускаешься на колени, и лицо парня оказывается прямо перед тобой. Он перестаёт вздрагивать, а через некоторое время на его губах мелькает едва заметная улыбка.

Ты нерешительно убираешь чёлку с его лба. На лице спящего возникает спокойное выражение. А потом, будто чувствуя твои прикосновения, он улыбается немного шире. Ты пытаешься запомнить каждую чёрточку его лица, а то кто знает, будет ли ещё такая возможность.

Глаза друга закрыты, но тебе ли не знать: стоит ему их открыть, и ты едва сможешь дышать. Его изумрудные глаза, кажется, смотрят прямо в душу — они полны эмоций и чувств. Обычно именно по глазам ты легко можешь определить, когда он лжёт. И считаешь, что у него самые красивые глаза во всей Вселенной.

Твой взгляд спускается ниже — на его нос, ненадолго задерживаясь на еле заметных веснушках. Тебе кажется, что они восхитительны. И с ними он ещё очаровательнее.

Ты глубоко вздыхаешь и переводишь взгляд ещё ниже. Его губы приоткрыты и выглядят мягкими и чрезвычайно притягательными. Мерлин, сколько ты тратишь сил, чтобы не коснуться их!

Ты ругаешь сама себя. Вы не должны оставаться наедине, особенно ночью. Иначе можно пересечь черту, которую вы оба провели давным-давно. Линию, которую не стоит переступать. Границу, которая отделяет дружбу от… чего-то большего.

Но почему нет? Может, всё-таки стоит? Почему ты так стараешься запретить себе отношения с тем, кто, возможно, твоя вторая половинка? И именно рядом с ним ты хочешь провести всю оставшуюся жизнь?

Ты резко зажмуриваешься. Вот к чему привели твои размышления. Провести остаток жизни? Тебе шестнадцать. И, кроме того, ты не думаешь, что он испытывает к тебе хоть каплю любви. Ты резко встаёшь и направляешься к лестнице. Да, пора спать. Но тут снова слышишь своё имя.

— Гермиона?

Кажется, это вопрос. Ты неожиданно выходишь из транса и встречаешься взглядом с сонными зелёными глазами. И медленно возвращаешься обратно.

— Гарри, извини, я не хотела…

Ты затихаешь, потому что он протягивает руку к твоему лицу и осторожно заправляет каштановый завиток тебе за ухо. И улыбается, как улыбается только тебе.

— Я думал, ты умерла. Исчезла… — смущённо шепчет друг. Ему кажется, что он всё ещё спит, поэтому пока не понимает: это — реальность.

Ты несмело улыбаешься. Пока способна соображать, надо действовать. Ты нерешительно протягиваешь руку, берешь его за подбородок и, стараясь успокоить взглядом, произносишь:

— Я никуда не уйду, Гарри. Я здесь.

Кажется, это правильные слова. Его лицо светлеет, и он нетерпеливо привстаёт. И прежде, чем ты успеваешь запротестовать, его губы накрывают твои.

Это было…. странно. Никаких фейерверков, о которых тебе рассказывали, или как пишут в любовных романах. Но… как будто ты пришла домой. Его поцелуй принёс ощущение безопасности. Это было… неописуемо.

Потом что-то случилось… или он стал целовать по-другому, или это просто влияние момента, но ты сразу же к нему прижимаешься. Вас обоих охватывает пожар. Его ладонь ложится тебе на шею, а вторая рука обнимает за талию и тянет на диван. Сам он уже сидит, а ты закидываешь руки ему на шею и немного наклоняешься, чтобы прижаться ещё крепче. Это похоже на сражение — рук, губ, зубов. А когда его губы оказываются на твоей шее, а потом ещё ниже — на ключице, ты еле слышно стонешь

Твоё тело в напряжении. Каждое его касание — как ожог. Ты в огне. Сейчас твой мир — Гарри. Его аромат, его вкус, его прикосновения. Только он.

Жар медленно покидает твоё тело и теперь весь в груди. Сейчас он горит ровным пламенем — слишком глубоко, чтобы прикоснуться, зато можно ощутить его согревающее тепло. Юноша возвращается к твоим губам. Ты чувствуешь, что поцелуй уже не такой пылкий. А потом он неохотно отрывается от твоих губ.

Краем сознания ты отмечаешь, что вы оба тяжело дышите. Ты медленно поднимаешь глаза… Гарри.

Его губы распухли, а на лице — такая соблазнительная улыбка, что сердце резко подпрыгивает. Его глаза… сияют. Теперь уже можно не сомневаться, что он проснулся.

Ты краснеешь и встаёшь, собираясь сбежать. Сбежать как можно дальше. Но он хватает тебя за руку, и ты падаешь к нему на колени. А потом снова обнимает тебя за талию и кладёт голову тебе на плечо.

Ненадолго вы замираете, пока ты не поворачиваешься, чтобы оказаться с ним лицом к лицу.

— Гарри. Я… Мне так жаль. Ты спал и я… — начинаешь ты.

— Я люблю тебя.

Как просто он это сказал! Но ты боишься, что ослышалась.

— Можешь повторить, Гарри? Не уверена, что правильно тебя поняла, — ты переспрашиваешь, затаив дыхание.

— Я, Гарри Джеймс Поттер, люблю тебя, Гермиона Джейн Грейнджер, — заявляет он, вглядываясь в твои глаза.

После этих слов в твоей груди вспыхивает огонь, и теперь ты буквально таешь. И знаешь, что уже никогда не будешь прежней.

— Я тоже тебя люблю, — шепчешь ты со слезами на глазах.

Сейчас Гарри напоминает ребёнка, которого привели в кондитерскую и разрешили взять всё, что душе угодно. Он подхватывает тебя под колени, и вот ты уже сидишь на нём. Твои ноги обвиваются вокруг его талии, и ты отчаянно краснеешь. Любимый снова соблазнительно улыбается, притягивает тебя ближе и вовлекает в страстный поцелуй.

А на столе лежит учебник Трансфигурации, про который забыли до утра.

Название: Testosterone Boys and Harlequin Girls

Автор: leDASHann

Переводчик: я

Язык оригинала: Английский

Источник: http://www.fanfiction.net/s/3257736/1/Testosterone_Boys_and_Harlequin_Girls

Рейтинг: понятия не имею, но пусть будет R

Жанр: роман

Размер: мини

Вечер. О, как я их ненавидела! Многие скажут, что это — лучшая часть суток. Вы приходите, закрываете входную дверь, снимаете обувь, вешаете верхнюю одежду, кладёте на тумбочку волшебную палочку и абсолютно расслабленно падаете на диван. Именно об этом вы мечтали с самого утра. Но не я. Каждую ночь я ворочаюсь и мечусь на кровати, не в силах закрыть глаза и обрести долгожданный отдых.

Кошмары.

Скорее всего, именно о них вы сразу же подумали. Впрочем, в ответ на мою жалобу о бессоннице — вполне логичное предположение. Но нет. Это не про меня. Чопорную и правильную Гермиону Грейнджер преследуют вовсе не кошмары.

Что же мучает меня по ночам? Всего три слова.

Чёртов Гарри Поттер.

Не сомневаюсь, что вы о нём слышали. Мальчик-Который-Выжил. Избранный. Победитель Волдеморта. Он — всё вышеупомянутое и… больше. Намного больше. Так уж получилось, что он — мой лучший друг и главная причина моих сексуальных фантазий. Да. Вы расслышали меня абсолютно правильно. Сексуальные фантазии. И, клянусь бородой Мерлина, я хочу его за это убить!

Могу рассказать небольшую историю. Догадываюсь, что вы умираете от любопытства: как со мной могло такое случиться?

Всё началось два месяца назад, когда мы с Гарри пошли в бар отметить успешное окончание очередных заданий. Само собой — всё вышло из-под контроля. Начался вечер с пары коктейлей, а закончился — огневиски. И я узнала Гарри с новой стороны. И вовсе не с платонической.

Мы занимались сексом. Всё просто. И теперь я не могу выбросить его из своей чёртовой головы. Вместо того, чтобы использовать мозги для такого полезного дела, как чтение и анализ информации, я фантазирую о зеленоглазом брюнете. Мерлин, я схожу с ума!

Пытаясь забыть тот вечер, я дошла до того, что назначала свидания другим мужчинам. Но стало только хуже. Каждый раз, когда я была с другим парнем, в моей голове возникали одни и те же мысли: Гарри остроумнее, у него теплее руки, меня от него бросает в жар и он лучший любовник. Потом оказалось, что ни один из них не стоил усилий и потраченного времени. Клянусь, я даже слышала, как Гарри смеётся надо мной, когда я расстаюсь с очередным парнем. Наверно, ещё один симптом «болезни Поттера».

Надеюсь, теперь над его чёртовой лохматой макушкой висит табличка: «Предупреждаю: не занимайтесь со мной сексом! Иначе навсегда потеряете сон». Чтобы следующая женщина, которая попадёт под его обаяние, хотя бы знала, что ей грозит. По крайней мере, тогда она хоть немного подготовится к безумию, которое меня накрыло уже с головой. Теперь я совсем не могу себя контролировать. Сегодня вечером мы увидимся. Я сижу в баре. В том самом, прокляни его Мерлин, баре!

Весь последний месяц Поттер был на задании, а сегодня прислал письмо с настоятельной просьбой о встрече. Хочет рассказать о своём последнем путешествии: кажется, пока он выслеживал «плохих парней», нашёл кое-что интересное. Забавно. Лучше бы я сейчас лежала в своей постели и снова пробовала его забыть, чем готовилась с ним столкнуться. Кстати, уже через пять минут. Нет, я не права — через десяток секунд. Он только что вошёл. И почему мне так не везёт?

— Гермиона, — раздаётся спокойный голос, и Гарри подходит к барной стойке, — давно не виделись.

— Всего месяц, — я от души жалею, что в моих словах можно различить всего лишь явную горечь.

— Эй, — он насмешливо качает головой, — успокойтесь, девушка.

— Очень смешно.

— Так, и чем же я заслужил «чрезвычайно приятное» приветствие Гермионы Грейнджер? — скрещенные руки на груди, вопросительно вскинутая бровь и сомнение в голосе.

Кажется, сейчас я выйду из себя и прямым текстом объясню, чего же такого он натворил. Но тут до меня дошло, где мы.

— Не думаю, что подобные разговоры стоит вести в таком месте, Гарри Поттер. — Смотрю в его глаза и вижу, как на смену игривому настроению приходит волнение.

— Гермиона, — теперь голос звучит тихо и проникновенно, — пожалуйста, скажи, что происходит?

— Не разговаривай со мной таким душераздирающим тоном. Ты знаешь, что натворил. И я хочу, чтобы это прекратилось. Сделай всё, как было. Я хочу опять спокойно спать по ночам, а не страдать от бессонницы, думая о тебе.

— Гермиона, — в голосе появились раздражённые нотки, — я понятия не имею, о чём речь.

— Ну конечно!

— Честно не знаю.

— Хорошо, просто прекрасно, не так ли?

— Гермиона, не усложняй.

— Это не я, это ситуация сложная.

— Тогда почему ты не расскажешь, в чём дело?

— Не могу! — громко кричу я и, признавая поражение, вскидываю руки. Несколько человек с любопытством на меня оборачиваются. Похоже, самое подходящее время уйти. Хватаю Поттера за руку и вытягиваю из бара. Мы выходим на улицу, и я аппарирую нас домой.

По моей пустой квартире эхом разносится громкий хлопок. Я резко оборачиваюсь и встречаю пристальный взволнованный взгляд.

— Иди домой, Гарри. Мне больше нечего тебе сказать.

— Я хочу знать, что тебя беспокоит.

Я нервно рассмеялась.

— Держу пари.

— Герми…

— Не Гермионкай!

— Хорошо. Объясни, пожалуйста — из-за чего мы ссоримся?

— Из-за тебя! — я сдалась, и по квартире разнёсся мой раздражённый крик. — Это всё ты и твоё дурацкое обаяние! Только ты! Зачем, ну зачем ты со мной переспал?

— Что?

— Той ночью. Когда мы напились и оказались… о, Мерлин, мне до сих пор стыдно. — Я села на диван и спрятала лицо в ладонях.

— Гермиона, — голос Гарри звучит спокойно, и он садится рядом, — почему ты так переживаешь? Помнишь, что ты сказала, когда я начал говорить, что это для меня значит? Что для тебя это не значит ровным счетом ничего.

— Я солгала, — резко поднимаю голову и смотрю ему в глаза. — С той ночи я не могу выкинуть тебя из головы.

В надежде, что он поймёт недосказанное, пристально на него смотрю. И вижу, как на красивом лице моего друга отражается недоумение. Теперь я в отчаянии.

— Я хочу обнимать тебя, — говорю быстро, тороплюсь, боюсь — не хватит смелости высказать всё, что чувствую, — хочу целоваться с тобой, ласкать тебя…

Когда я наклоняюсь к нему, глаза Гарри недоверчиво округляются.

— Это желание не покидает меня уже два месяца. Я хочу тебя. И ничего не могу с собой поделать.

Наши носы сталкиваются, а потом мы оба тонем в головокружительном поцелуе. Я слышу только шум собственной крови и бешеный стук сердца, который отдаётся в ушах. Его руки притягивают меня ближе, посылая по спине волны сладкой дрожи.

— Я хочу тебя, Гарри!

— Я твой.

Наши губы снова встречаются в пламенном поцелуе, опаляя и зажигая всё вокруг. Кажется, в этом огне сгорит вся наша предыдущая жизнь. Чувствую, как моей обнажённой спины касается прохладный ветерок. И когда это он успел снять с меня рубашку? И, словно на контрасте — его горячие ладони, от прикосновения которых кожа покрывается мурашками. Громко застонав, я шепчу его имя. Меня поднимают, как пушинку, я оказываюсь у Гарри на коленях и закидываю руки ему на шею. Борьба языков, губ и зубов временно прервана, и теперь мы, не отрываясь, смотрим друг на друга. Комната погрузилась в тишину. Я смотрю в зелёные глаза, которые увлекают меня в омуты его души. И тут у нас обоих мелькает одна и та же мысль:

«Это навсегда».

Название: You Found Me

Автор: ThnksFrThMmrs87

Переводчик: я

Язык оригинала: Английский

Источник: http://www.fanfiction.net/s/3776399/1/You_Found_Me

Рейтинг: PG-13

Жанр: роман

Размер: мини

Пять лет, прошло целых пять лет. Пять лет с поражения Волдеморта, пять лет со смерти мистера и миссис Грейнджер и пять лет с тех пор, как в последний раз видели Гермиону Грейнджер. Как только объявили, что Волдеморт мёртв, потрясённая Гермиона встала и вышла из Большого зала. Все, кто там находился, подумали, что девушке просто нужно время, чтобы обдумать случившееся и прийти в себя. Ведь монстр, который убил её родителей, наконец, умер. Только вот она так и не вернулась. Поначалу её искали друзья и знакомые. Однако спустя три года все сдались. Даже Рон. Решили, что она просто не хочет, чтобы её нашли. А поскольку всем известно, насколько Гермиона умна, то неудивительно, что её никак не могут обнаружить. И постепенно смирились все, кроме одного-единственного человека. Гарри.

Тот работал без выходных, но любую свободную минуту посвящал поиску лучшей подруги: искал какие-то подсказки, следы — всё, что угодно. Лишь бы понять, в каком направлении продолжать розыск. Повсюду в магическом мире у него были осведомители, и время от времени он с ними виделся. Но пока никто из них не обнадёжил. Кое-кто из его друзей считал, что Поттер сошёл с ума. Однако у того были свои причины, чтобы не прекращать поиски.

— Нет, у меня нет свободного времени, чтобы помочь вам с вашей проклятой ванной! — крикнул Гарри и захлопнул дверь перед носом у какого-то молодого волшебника. — У меня вообще нет ни секунды свободного времени, — пробормотал он себе под нос. Поттер вернулся за стол — к записке, которую только что получил. Но стоило её развернуть, как дверь снова открылась. Хозяин кабинета тотчас сделал вид, будто готов убить своего секретаря на месте. Однако тот не сказал ни слова, а просто впустил стайку записок и поспешно вышел.

— Работы всё больше и больше, — вздохнул Гарри, наблюдая за записками, которые уже приземлились на стол. Открывая одну за другой, он бегло их просматривал и откладывал в сторону. А вот когда развернул последнюю, то сначала замер, а потом прочёл её несколько раз, будто до него не сразу дошёл смысл.

Мне только что сообщили. Она в Нью-Йорке.

Забини.

Молодой человек улыбнулся и поблагодарил всех богов, что несколько лет назад Блейз Забини решил присоединиться к его команде. Завтра же надо вылетать в Штаты.

Примерно неделю спустя в руках Поттера был адрес, по которому его и привез таксист. Они остановились около высокого серого здания — весьма облезлого и похожего на сотни других. Гарри и представить не мог, что Гермиона живёт в таком доме. Быстрый взгляд на записку с адресом подтвердил, что они на месте. Расплатившись с таксистом, он покачал головой и вышел из машины. Взвизгнув тормозами, та умчалась в неизвестном направлении, оставив бывшего пассажира в одиночестве. Подойдя к двери, Гарри увидел кодовый замок. Поэтому, чтобы войти в здание, пришлось воспользоваться палочкой. Он чувствовал, как с каждой ступенькой нарастает волнение и какое-то болезненное ожидание. И вот перед ним дверь в квартиру 3С. Мысль, что вот-вот наступит момент, когда он увидит Гермиону, заставила сердце забиться быстрее, разгоняя кровь по жилам. Глубоко вздохнув, визитёр постучал.

— Одну минуточку, я иду, — раздался такой знакомый голос.

Дверь распахнулась, и Гарри услышал потрясённый вздох.

— Привет, Гермиона, — это всё, что он сумел сказать. А потом оглядел её с головы до пят. Девушка выглядела почти как раньше, только немного выросла да сменила причёску. И короткие прямые волосы до подбородка ей невероятно шли. Он посмотрел ей в глаза как раз в тот момент, когда те закатились, и подруга упала в обморок.

Когда Гермиона пришла в себя, то подумала, что ей приснился замечательный сон. Представить только — на пороге её квартиры стоял Гарри! Но когда повернула голову, то увидела знакомое лицо. При этом гость не сводил с неё несколько обеспокоенного и заинтересованного взгляда. Её глаза тут же наполнились слезами.

— Гермиона, — прошептал молодой маг, опускаясь на колени возле дивана.

При звуке его голоса из прекрасных карих глаз всё-таки покатились слёзы.

— Гарри. О, Гарри, я так по тебе скучала! — Девушка всхлипнула и крепко его обняла.

Поттер до сих пор не верил своим глазам: спустя столько лет он всё-таки сумел её найти! Они поднялись, но из объятий друг друга так и не выпустили.

— Я тоже очень соскучился. Больше, чем ты можешь себе представить.

Подруга немного отстранилась.

— Только посмотри на себя. Ты так вырос!

Гость усмехнулся.

— Да. Думаю, да.

— И теперь ты тут. Пытаешься найти ответы на вопросы, я полагаю?

Гарри покачал головой.

— Ответы позже. Я искал тебя, Гермиона. Только тебя. И вот, наконец, мои поиски увенчались успехом.

На глаза девушки вновь навернулись слёзы, и она кивнула.

— Да. Ты прав. Давай присядем и поговорим.

Несколько минут спустя они уже сидели на диване с бокалами красного вина. К облегчению Гарри, внутреннее убранство квартиры выгодно отличалось от внешнего вида многоэтажки. Похоже, хозяйка неплохо зарабатывала.

И хотя он собирался начать разговор по-другому, но не выдержал и сразу же задал вопрос, который мучил его все эти долгие пять лет:

— Почему ты уехала?

Гермиона сделала глоток вина и несколько секунд молчала, собираясь с мыслями.

— Я просто не могла так больше жить. Из-за того, что я — ведьма, умерли мои родители. Если бы не это, они бы не погибли от руки Волдеморта. Это я их убила. И ещё очень многих. Да, я убивала, чтобы спасти чью-нибудь жизнь, но всё равно на моих руках кровь. Возможно, я никогда и не задумалась бы об этом, но.… Когда мне сообщили, что Волдеморт мертв, во мне поднялась радость… и это было ужасно — радоваться чьей-то смерти. И неважно, что речь Волдеморте, и он должен был умереть. Но я была счастлива, что кто-то умер… и меня это напугало. И заставило задать себе вопрос: что я за человек?

— Гермиона. Это же естественно — испытывать подобные чувства.

— Сейчас я это понимаю, но в тот момент не могла разобраться в себе. Поэтому ушла.

Гарри бросил на собеседницу пронизывающий взгляд.

— Почему же ты не вернулась?

Когда та подняла голову, в её глазах сияли непролитые слёзы.

— Потому что никто не пришёл меня навестить.

Гостю показалось, что на него неожиданно рухнуло как минимум пианино. Они действительно опомнились слишком поздно.

— Гермиона, — молодой маг поставил бокал на столик, а потом снова обнял подругу, притянув её голову себе на плечо. Этим он преследовал две цели: пытался взять себя в руки и одновременно успокоить девушку. — Мы и правда долго у тебя не появлялись. И что ты о нас думала?

Та отстранилась и обхватила себя руками.

— Кучу нелестных вещей. Но главное — мне было очень больно.

— У меня просто нет слов, как мне жаль. Мы все думали, что ты хочешь побыть какое-то время в одиночестве. А когда потом стали тебя разыскивать, оказалось слишком поздно. Ты исчезла. Какими же мы были идиотами! Я чувствую себя самым большим кретином на свете!

Гермиона покачала головой.

— Нет, Гарри. Конечно, мне потребовалось время. Но потом я поняла, что ни один из вас не мог знать, чего я хотела и в чём нуждалась. Сердиться на всех вас, что вы не ходили ко мне в гости — просто глупо. Но тогда мне казалось, что это — правильная мысль. Поэтому я уехала и… просто осталась здесь. Чтобы двигаться дальше, начать новую жизнь... В этой стране я до сих пор не знаю ни одного волшебника. Здесь я живу как магла.

— Тебе наверняка было очень сложно. Не могу представить, как умнейшая ученица Хогвартса обходится без магии.

— Не вини себя, Гарри. Ты не знал. И, к тому же, ты нашёл меня. А для меня это многое значит.

Тот согласно кивнул. Поттер понимал, что они поговорили не обо всём: осталась ещё одна серьёзная тема, которую оба пока не затронули. Только вот как к ней перейти? Однако Гермиона избавила его от необходимости подбирать слова.

— Гарри, той ночью, перед заключительным сражением…

— Помню. Мы были напуганы. Мы оба боялись, что не переживём следующий день.

— И мы с Роном только что в очередной раз поссорились. Я расстроилась и пришла к тебе, — она спокойно закончила его мысль.

И хотя даже такие слова причиняли ему боль, Гарри решил выйти из этой ситуации с наименьшими потерями. Причём для обоих.

— Пожалуйста, не волнуйся. Это была всего одна ночь — одна незабываемая ночь. Мы получили, что хотели.

Девушка нахмурилась.

— Не делай вид, что для тебя это было не слишком важно. Мы оба знаем, что это не так.

— Извини. И в мыслях не было. Я никогда не забывал про ту ночь. Она значит для меня больше, чем ты можешь себе представить.

— Есть кое-что, о чём я должна тебе рассказать. Кое-что очень важное. И касается это именно той ночи

Уловив, как изменился голос собеседницы, Поттер забеспокоился. Поэтому придвинулся к ней поближе. Теперь они сидели совсем рядом и смотрели друг другу в глаза.

— Расскажи.

— Это… так трудно, Гарри. Я думала, что сумела забыть всю эту боль. И не знала, увидимся ли мы с тобой ещё хоть раз. Но ты здесь…

— Просто скажи мне. Пожалуйста.

Только девушка открыла рот, как хлопнула входная дверь. Её губы тут же сложились в букву «о», а глаза широко распахнулись.

— Ой…

— Гермиона? — в дверях возникла молоденькая девушка со светлыми волосами, а на её лице блуждала весёлая улыбка. — Я знаю — мы должны были вернуться ещё час назад, но он так хотел покормить уток в парке, что мы задержались. Ого, ничего себе, — увидев в комнате незнакомца, она умолкла, а её глаза удивлённо округлились.

Гарри улыбнулся потрясённой девушке.

— Привет, я — …. — но тут увидел маленького мальчика, которого та держала за руку, и резко замолчал.

Наклоняя голову то в одну сторону, то в другую, малыш внимательно рассматривал незнакомого дядю.

— Ты похож на более взрослого меня, — наконец вынес вердикт мальчик.

Это было сложно не заметить. Да, цветом его волосы напоминали гермионины, но знакомо торчали в разные стороны. А глаза… глаза сияли яркими изумрудами — в точности как у Гарри. Только вот смотрели на мир с детской наивностью.

— Похоже, так и есть, — тихо сказал Поттер, пытаясь хоть немного прийти в себя.

Хозяйка встала и подошла к девушке.

— Амбер, отведи его, пожалуйста, в детскую, а потом можешь идти. — Она наклонилась к сыну. — Иди с Амбер и поиграй с игрушками, хорошо?

— Да, мама, — согласно кивнул малыш. Бросив напоследок заинтересованный взгляд на гостя, он ушёл вслед за няней.

Гермиона вернулась в комнату и снова обняла себя за плечи.

— Совсем не так я представляла наш разговор, — печально прошептала она.

— Он — мой, — можно было даже не спрашивать — всё и так ясно.

Молодая женщина кивнула.

— Он — твой.

Гарри почувствовал, как в сердце поселилось что-то тёплое и пушистое. Но одновременно в нём стала подниматься волна гнева.

— Ты собиралась хоть когда-нибудь мне об этом сказать?

Подруга опустилась на диван как можно дальше от него.

— Честно? Не знаю.

Собеседник кивнул, и в комнате повисла тяжёлая тишина. Казалось, та просто давит на обоих. Наконец, Поттер заговорил:

— У меня есть сын, который меня не знает, — его взгляд был пустым, а на лице застыло выражение удивления и горечи.

— Гарри… я… мне так жаль.

Тот протестующе поднял руку.

— Ему четыре?

— Через несколько месяцев будет пять.

— Я столько пропустил! Меня не было рядом, когда он родился, я не видел, как он делал первые шаги, не слышал его первых слов. И уже ничего нельзя вернуть.

По щекам Гермионы снова потекли слёзы.

— Я знаю. Знаю, что нельзя. И мне очень жаль, что всё это я у тебя отняла.

— Почему?

— Мне было всего восемнадцать, и я испугалась. Мы были вместе всего одну ночь, и я была так… — чтобы собраться с мыслями, она закрыла глаза. — Я узнала, что беременна, спустя пару месяцев после того, как поселилась здесь. И была тогда ещё не готова вернуться. И, как сейчас помню, первая мысль, которая в тот момент меня посетила — позвать тебя, объяснить… Но я… Я не знаю, что ещё сказать, Гарри.

Тот покачал головой, а затем медленно встал с дивана и подошёл к ней.

— Я и представить не могу, как ты через всё это прошла. Как ты справилась одна, в чужой стране, беременная? Но Гермиона — ты не должна была оставаться одна. Ты могла связаться с любым из нас. Со мной, в конце концов, — с каждым словом гнев закипал всё сильнее.

— Я… — собираясь с силами, волшебница затихла. — Я думала, ты не захочешь нас принять, — прошептала она.

— Гермиона…

— Позволь мне договорить, хорошо? — гость кивнул, и она продолжила: — Мы провели вместе всего одну ночь. Ночь, которая для нас обоих могла оказаться последней. Я знала, что это значит для меня, но понятия не имела, что это значит для тебя. Кроме того, я изменила Рону. А когда более-менее пришла в себя, уже родила. И подумала, что теперь-то уж точно поздно. Представь — я появляюсь на пороге твоего дома и заявляю: «Привет, Гарри. Знакомься — это твой сын». Не слишком ли странно?

— И к тому же, я тебя всё равно что бросил.

— Пожалуй. Но я уже говорила, что ты не мог знать. Прежде, чем совсем исчезнуть, я ждала целый год. И чувствую себя виноватой, что так долго не знакомила тебя с сыном и никогда не смогу вернуть эти годы.

— Не сможешь. Но я тебя понимаю. Ты была такой юной, да ещё и испугалась... И действительно, откуда тебе знать о моих чувствах? Конечно ты переживала. Мне жаль, что я не заслужил твоего доверия. Ты подарила мне своё сердце и тело, а я всё испортил, — печально сказал гость. — Неудивительно, что ты считала, будто я могу от вас отказаться.

— Гарри, милый, не перекладывай всю вину на себя — мы оба виноваты.

Тот кивнул.

— Ты права. Мы оба наломали дров. Но я не хочу, чтобы так продолжалось.

— Нет-нет, мы не оставим всё как есть. Ты должен участвовать в жизни своего сына. Конечно, если хочешь. Это же нужно вам обоим.

— Да, я очень хочу стать частью жизни сына, но ещё хочу стать частью твоей жизни.

В неверии глаза Гермионы опять широко распахнулись, и из них хлынули слезы, которые она не сумела сдержать.

— Гарри…

— Теперь ты разреши мне закончить, — он взял её за руки. — Другой такой девушки больше нет. Эти пять лет я не думал ни о ком, кроме тебя. С той ночи я не притронулся ни к одной женщине. И раньше, ещё до того, как ты пришла ко мне вся в слезах и расстроенная… у меня были к тебе чувства. И за эти пять лет они стали только сильнее.

Волшебница по-прежнему плакала.

— Гарри…

Прежде чем продолжить, тот глубоко вздохнул.

— Той ночью я очень хотел признаться. Но испугался, что ты не поверишь. Я люблю тебя, Гермиона. Любил тогда и люблю сейчас. Думаю, что влюбился ещё в тот момент, когда впервые увидел в купе Хогвартс-экспресса решительную особу.

После такой речи девушка просто не знала, что ответить. А её душа и сердце запели от радости и счастья. Наконец, не в силах больше сдерживаться, она бросилась к Гарри на шею.

— Я бы поверила. Почему я тогда пришла именно к тебе? Я всегда тебя любила.

А тот обнимал её за талию и буквально упивался словами, которые так давно мечтал услышать.

— Слава Мерлину, — пробормотал он. А потом наклонился и страстно, горячо и нежно её поцеловал.

Когда они выпустили друг друга из объятий, Гермиона, пристально вгляделась в глаза любимого и дрожащим голосом взмолилась:

— Я хочу домой, Гарри. Я хочу снова жить как волшебница. Я хочу в Англию. Пожалуйста, забери нас!

Тот счастливо улыбнулся и кивнул.

— Всё, что угодно. Если хочешь, можем вернуться хоть сегодня.

Его любимая волшебница кивнула и радостно рассмеялась.

— Это будет замечательно. — Она протянула руку. — Идём, Гарри — познакомишься со своим сыном.

Поттер взял её ладошку и двинулся следом. Чувствовал он себя сейчас не очень: в горле словно застрял кусок льда, а внутренности скрутило узлом. Перед встречей с маленьким человечком, который появился на свет с его участием, Гарри был в смятении и жутко нервничал. Но не успел взять себя в руки, как они оказались перед нужной дверью.

— Гермиона, а как его зовут?

Та моргнула.

— Потрясающе — я забыла тебе сказать? Его зовут Джеймс. Джеймс Поттер-Грейнджер.

Молодой маг почувствовал, как в уголках глаз защипало.

— Ты назвала его в честь моего отца и дала ему мою фамилию?

— Он такой же мой, как и твой. Однажды я бы всё ему рассказала.

Без предупреждения она распахнула дверь, и пара очутилась на пороге уютной комнатки, посреди которой сидел мальчик. И сейчас был очень занят — старательно строил из кубиков башню. Наткнувшись взглядом на детский рисунок на стене и быстро сообразив, что старик, которого изобразил его сын, явно похож на Альбуса Дамблдора, Гарри улыбнулся.

Гермиона заметила его улыбку и сама застенчиво улыбнулась.

— Он не знает, кто мы, но просто очарован волшебством и сказками. И когда попросил волшебные карандаши, я не смогла ему отказать, — прошептала девушка.

По-прежнему улыбаясь, она выпустила руку любимого и подошла к сыну. А потом опустилась перед ним на колени и погладила малыша по голове.

— Милый, я хочу тебя кое с кем познакомить. Хорошо?

Джеймс кивнул:

— Хорошо.

С тихим стоном Гермиона подняла его на руки.

— А ты всё тяжелее и тяжелее, — усмехнулась она, а мальчик засмеялся. Повернувшись к Гарри, волшебница уже открыла рот, но не успела сказать ни слова, потому что сын её опередил:

— Ты мой папа, да?

— Да, — согласно кивнул тот.

После чего мальчик и мужчина принялись внимательно разглядывать друг друга. Гермиона очень волновалась: ей хотелось, чтобы они подружились, и у них была настоящая семья. Поэтому решила немного помочь.

— Джеймс, я знаю — тебя удивляет, почему твоего папы до сих пор не было. Просто дело в том, что он о тебе не знал. Я ему не говорила.

— Это плохо, мама, — сделав выговор, малыш нахмурился.

Девушка с облегчением рассмеялась — похоже, сына не очень расстроили новости.

— Да, милый, я была неправа. Но теперь он знает и хочет жить с нами. Мы с тобой можем вернуться в Англию и станем одной семь ёй с папой. Хочешь?

Из ярких, зелёных глаз покатились слёзы.

— Да, — голос мальчика дрожал.

Гермиона обняла его и погладила по голове.

— Хорошо.

Теперь в разговор включился Поттер:

— Джеймс, я знаю, что ужасно много пропустил, но хочу исправиться. Я очень люблю тебя и твою маму и хочу, чтобы мы жили вместе — одной счастливой семьей.

— Хорошо, — кивнул малыш.

Гарри протянул к сыну руки и попросил дрожащим голосом:

— Пожалуйста, если ты не против, я только…

В ответ Джеймс бросился в объятия папы. Тот поймал и осторожно, бережно прижал к себе малыша, которого совсем не знал, но уже любил больше жизни. И почувствовал, как в сердце распускается что-то тёплое и пушистое, светлое и доброе. Из его глаз скатилось несколько слезинок. А когда он поднял взгляд на Гермиону, то увидел, что любимая опять плачет — так её растрогала картина воссоединения отца и сына.

Гарри усмехнулся:

— Ну вот, теперь мы рыдаем втроём — развели сырость. — Левой рукой он обнял Джеймса, а правой притянул к себе Гермиону. — Мы же смеяться должны!

— Когда счастье — можно плакать. Это называется… мм… слёзы счастливости, — нравоучительно заметил мальчик.

Его папа рассмеялся.

— Да, можно. Ты так похож на свою маму!

— Он больше похож на тебя. Больше, чем ты можешь себе представить. — Девушка едва заметно улыбнулась и уткнулась любимому в плечо.

— Правда? — в голосе Гарри слышалась гордость. — Это хорошо. Думаю, в тебе прекрасно будут сочетаться мозги твоей мамы и моя вечная тяга к приключениям. — Поттер подошёл к кровати и опустился на неё, усадив сына на колени.

— Джеймс, ты можешь делать вещи, которые другие не могут?

Малыш посмотрел на маму. Та кивнула, и он снова перевёл взгляд на отца.

— Могу, но ничего плохого. Я только иногда могу двигать вещи.

— Ребёнок, мы с твоей мамой должны тебе кое-что рассказать.

Неделю спустя Гермиона сидела в такси, нервно сжимая руку Гарри. Они ехали домой. Девушка знала, что их ждёт много народа, и очень нервничала. Пытаясь успокоиться, она закрыла глаза, а любимый тем временем отвечал на многочисленные вопросы Джеймса. Вот автомобиль остановился. Поттер вышел из машины, помог выбраться своей семье, а потом начал вынимать вещи из багажника. А Гермиона тем временем глубоко дышала, пытаясь вернуть себе спокойствие и найти хоть каплю уверенности. Ещё несколько минут — и они втроём стоят перед посыпанной гравием дорожкой, которая вела к уютному двухэтажному домику.

— Я попросил всех ждать внутри, — сообщил Гарри, подхватив сумки. — Знал, что ты будешь нервничать, — он наклонился и поцеловал её. — Не надо. Все очень по тебе скучали.

Гермиона кивнула, и они направились к дому. Руки спутника были заняты сумками, поэтому волшебница сама открыла дверь и, пропустив его и сына, вошла следом. Как только дверь за ними захлопнулась, раздались приветственные возгласы. Как только девушка увидела счастливые и радостные лица друзей, сразу же почувствовала, как все её опасения и страхи начали таять. Похоже, здесь собрались многие: все Уизли, Луна, Невилл, Дин и Симус, Лаванда и Парвати, Ремус, Тонкс и даже Флер.

Джеймс стоял с широко открытыми глазами, крепко вцепившись в руку Гермионы.

— Мама, кто это?

— Это — друзья, мои и твоего папы. Наша семья, — она счастливо улыбнулась.

Гермиона пыталась разглядеть в толпе человека, с которым хотела поговорить в первую очередь. И вскоре увидела. Встретившись взглядом с голубыми глазами Рона, девушка напряжённо замерла. С едва заметной улыбкой тот передал свёрток с ребёнком Луне и направился к вновь прибывшей. Когда он встал напротив, ни один из них не знал, что сказать. Положение спасла вовремя появившаяся Тонкс.

— Добро пожаловать домой, Гермиона, — воскликнула она, крепко обнимая девушку. — Мы так по тебе соскучились! — Она присела перед Джеймсом. — Хочешь увидеть что-то интересное?

Мальчик кивнул.

— Да.

Сосредоточившись, эта незнакомая тётя сначала превратила свой нос в свиной пятачок, потом — в птичий клюв, а затем снова вернула ему обычный вид.

— Как тебе вот это?

— Ого! А можно ещё?

Тонкс рассмеялась.

— Конечно, идём, — и, подмигнув его маме, взяла Джеймса за руку и повела знакомиться с Люпином, который с восторгом взирал на мальчика.

— Рон, — растерянно начала Гермиона. — Я даже не знаю, что тебе сказать. Всё равно уже поздно.

Тот покачал головой.

— Гарри мне всё рассказал. Я давным-давно должен был увидеть связь между вами. Я никогда не смогу так тебя понять, как он. И так было всегда

— Но это нас не оправдывает.

— Возможно. Зато у вас двоих получился кое-кто удивительный, — усмехнулся рыжий.

Гермиона оглянулась на сына. Тот сидел на коленях у Ремуса и наблюдал за Тонкс, которая меняла цвет волос с ярко-синего на ядовито-зелёный. Девушка улыбнулась.

— Да, у нас получилось.

— Ты любишь его, Гермиона. Несмотря на то, что тогда я считал по-другому, мы не были друг в друга влюблёны. Возможно, это была похоть. Но только не любовь. Так что ничего бы у нас с тобой не получилось.

Она рассмеялась.

— Думаю, ты прав. И я очень рада тебя видеть.

— Я тоже, — искренне согласился Рон. А потом притянул её к себе и крепко обнял.

— Рада, что ты вернулась, Гермиона, — раздался сзади мечтательный голосок.

Та обернулась и сразу же улыбнулась, потому что увидела Луну. Она отстранилась от старого друга и сжала её руки, стараясь не потревожить ребёнка.

— Спасибо, Луна. Ты знаешь, что вся светишься?

— Да, знаю. Это началось, когда я родила. Она особенная.

— Вы обе особенные, — улыбнулся Рон, нежно целуя жену в лоб.

Глядя на счастливую семью, волшебница улыбнулась.

— Это хорошо. Вы замечательно смотритесь вместе. Её зовут Эванджелин, не так ли?

— Мммм…. — начала Луна, но её прервал ураган по имени Джинни, которая возникла перед Гермионой:

— Ой, я так рада, что ты вернулась! Без тебя было просто ужасно!

— Эй! — возмутился Невилл у неё за спиной.

— Хорошо, не очень ужасно. Но я по тебе скучала.

— Знаю. Я тоже, — рассмеялась вернувшаяся беглянка, обнимая подругу. — Мерлин мой, ты так выросла! Ты замужем?

— Да, — радостно улыбнулась Джинни. — Мы с Невиллом — молодожёны. И после замужества я чувствую себя старше и взрослее.

— Точно. А если не может придумать, что возразить, просто показывает мне язык или пугает Летучемышиным сглазом, — в голосе Невилла звучала неподдельная нежность.

— Я столько пропустила, — вздохнула Гермиона. — Всё это, вас. — Но тут рука Гарри сжала её ладошку, и она почувствовала, как подпрыгнуло и радостно забилось сердце.

— Теперь всё хорошо — ты дома, — улыбнулся любимый.

— Как здорово, что ты нас нашёл!

Растрёпанный и рассерженный Гарри Поттер аппарировал во внутренний дворик дома своей лучшей подруги. Переместился он не очень удачно, и теперь старательно выпутывался из мантии, шатаясь из стороны в сторону. Хотя при помощи аппарации и можно передвигаться очень быстро, Гарри относился к ней не лучше, чем к нелюбимой каминной связи. И предпочитал свои собственные ноги. Только вот ходить пешком между континентами невозможно, поэтому приходилось довольно часто использовать ненавистный способ перемещения. Пытаясь удержать равновесие, юноша злился всё сильнее, и ему казалось, что мантия становится всё тяжелее и тяжелее. Правда, здесь не было ничего удивительного: она была сшита, чтобы спасать от холода во льдах российской тундры, откуда он только что прибыл. А в Англии сейчас стояло неправдоподобно жаркое лето. Кстати, командировка в Россию получилась довольно опасной.

Чёрная мантия облепила тело так плотно, что появилось ощущение, будто он вот-вот задохнётся. Внезапно униформа показалась на редкость неуместной — захотелось расстегнуть её, снять и полежать на солнышке, греясь под палящими лучами. Но от этой идеи пришлось отказаться, потому что его везде выслеживают настырные папарацци. Представив заголовки на первых полосах завтрашних газет («Голый Гарри Поттер загорает около дома лучшей подруги»), тот нахмурился и поёжился. Но вот, наконец, молодой маг твёрдо встал на ноги и усилием воли подавил накатившую тошноту, которую вызвал мучительный приступ боли от ран.

Профессия аврора оказалась куда более опасной, чем он когда-то себе представлял. Кто ж знал, что кроме Пожирателей, которых после смерти Волдеморта довольно быстро переловили, на свете так много тёмных волшебников? А он-то думал, что кроме кучки психов тёмные искусства мало кого интересуют. И поплатился за свою наивность. «Вот, Мордред и Моргана, каким я был идиотом!» — ругал себя Поттер, ухватившись за больное плечо. Из всех ран, которые он получил на последнем задании, эта — самая глубокая и болезненная. Встреча с несколькими тёмными магами в российской тундре прошла явно не в дружеской обстановке.

Когда Гарри заметил, что пока прыгал и выпутывался из мантии, его палочка закатилась между двумя плитами, которыми вымощен дворик — сразу же выругался. Обозвав себя ещё раз, он упал на колени и пальцами подцепил палочку. Но при этом неловко взмахнул рукой и опрокинул цветочный горшок, который разлетелся вдребезги, а вся земля высыпалась на каменные плиты. Что ж, запас ругательств у него немаленький. Правда, вряд ли подруга это оценит. Поттер негромко рассмеялся и с раздражением покосился на разбившийся горшок. Чёрные куски почвы разлетелись повсюду… и надо срочно убираться подальше, поскольку недовольный таким обращением зелёный стебель явно желал покусать незадачливого аврора за пятки. Как после учёбы в Аврорате можно быть таким неуклюжим?

Входная дверь распахнулась, и на пороге возникла изящная фигурка Гермионы Грейнджер. Держа наготове палочку и собираясь немедленно пустить её в ход, девушка настороженно оглядывала дворик. Вот она на мгновение замерла, а потом закатила глаза и, опустив палочку, упёрла руки в бока.

— Гарри Поттер! — в звонком голосе явно слышался смех: видимо, представшая перед ней картина не могла не развеселить. — Только посмотри, что ты натворил.

Волшебница взмахнула палочкой, и разлетевшиеся черепки снова стали горшком, который теперь стоял рядом с незадачливым гостем. К сожалению, собрать остальное с помощью магии не выйдет. Поэтому Гарри виновато улыбнулся и, не обращая внимания на боль в ранах, начал собирать почву обратно. К счастью, ярко-зелёное растение больше не покушалось на его ноги, ограничившись сердитым тявканьем: видимо, считало, что этот двуногий ведёт себя просто возмутительно. В ответ на такое недовольство Поттер сердито рыкнул.

Гермиона тихо рассмеялась и подошла помочь. Услышав за спиной тихие, едва слышные шаги, Гарри оглянулся. Маленькие ступни подруги шагали по каменным плитам, как магнитом притягивая взор. С трудом оторвав взгляд от её лодыжек, он собирался уже поднять голову, но тут рядом с ним опустились обнажённые колени. Конечно, они моментально выпачкались в земле. Поттер провёл взглядом по бедру Гермионы и сообразил, что та — в юбке. В очень короткой чёрной юбке. Она очень редко их носила (точнее — почти никогда), а если и надевала, то те были ниже колен. Гость замер и посмотрел выше… почва, которую он сгрёб в горсть, моментально высыпалась. Девушка надела очень подходившую к юбке белую рубашку, которая подчеркивала её женственные формы. Больше того — две верхние пуговички были расстёгнуты. Вполне скромно, но обычно она считала подобные наряды слишком смелыми.

Когда Гарри почувствовал, что это зрелище не добавляет ему спокойствия, а только возбуждает, его глаза распахнулись «Это неправильно», — стараясь отвлечься, он шумно сглотнул, отвёл взгляд и уставился на ближайшую стену. Однако перед мысленным взором по-прежнему маячили стройные ножки Гермионы, покрытые бронзовым загаром. Это не позволяло отвлечься, зато здорово дразнило фантазию, которая живо представила девушку целиком. Блестящие каштановые завитки, которые забавно подпрыгивали, когда она шла лёгкой пружинистой походкой, её глубокие глаза цвета шоколада… Поттер чуть слышно застонал. Внезапно пропали все мысли — и о ранениях, и о тёмных магах (мало того, что он их поймал — про это ещё отчёт писать!), и о вредном растении, которое уронил — остались только стройные ножки лучшей подруги. Неправильные мысли о ножках лучшей подруги. Абсолютно неправильные мысли о ножках лучшей подруги, с которой знаком уже десять лет. Очень-очень неправильные — просто кошмар! Он зажмурился.

Эти фантазии не поддавались никаким объяснениям. Нельзя так думать о Гермионе! К ней не должно быть никаких чувств, кроме дружеских. Это — неписаное правило. Гермионе он нужен только как друг. И не более. Она не может принадлежать ему. И неважно, насколько сильно он этого хочет. Это правило он установил для себя давным-давно. Есть черта, которую нельзя пересекать, и это приводило его в бешенство. Дурацкая черта, идиотская, проклятая черта! Гарри их просто ненавидел, потому что они задерживали движение и не позволяли использовать разнообразные ситуации с выгодой для себя. То ли дело круги! Круг — замечательная геометрическая фигура. И перед глазами сразу же возникло очаровательное лицо Гермионы. Девушка не просто симпатична — она красавица, умница, и… Стоп! Это, конечно, правда. А заодно — очень важно для него, но… Гермиона — просто подруга. Только так. А если продолжать думать и фантазировать в том же духе — можно разрушить всё хорошее, что между ними есть.

Гарри понятия не имел, когда это началось. Наверно, это ему в наказание за все разбитые сердца. Он слыл казановой. Ни один из его романов не длился дольше месяца. А всё потому, что герой магического мира всегда сравнивал очередную девушку с лучшей подругой. Больше того — не делал из этого секрета. И что в итоге? Очередная пассия — в бешенстве, и с радостью с ним расстаётся. Стоп! Ты же знаешь, что ни одна женщина никогда не сравнится с Гермионой. Так почему же мы не можем пересечь эту треклятую черту?!

Гарри давно боролся со своими чувствами и обычно старался не заходить в рассуждениях так далеко. Но сейчас… то ли из-за жары, то ли из-за ранения, а может — он просто долго любовался легко одетой девушкой, но все его мысли и желания взбунтовались и грозили выйти из-под контроля.

«А нужны ли Гермионе очень близкие отношения? Тем более — с ним? Нет, только не я», — он упорно пытался успокоить разбушевавшиеся фантазии.

— Гарри? — Его окликнул знакомый голос. — Гарри? — Тот медленно повернулся, и теперь старался собраться с мыслями. Их глаза встретились.

— Мм? — промычал Поттер. Ничего более осмысленного он был ответить не в состоянии. Может, лучше вообще держать рот на замке?

— Теперь цветок в порядке. — Хозяйка дома улыбнулась, и улыбка показалась ослепительной — будто от неё исходил свет, который его согревал. Гарри посмотрел на горшок и увидел, что действительно — всё вернулось на место. Ну, может, за исключением нескольких комочков земли, которые ускользнули от внимательного взгляда подруги. Как всегда безупречна — совершенство во всём. Он перевел взгляд ниже и увидел её руки, перепачканные землей, её ладошки, такие маленькие и изящные и… проклятье — опять эти мысли! Теперь молодой маг разозлился на себя по-настоящему.

Вскрик Гермионы мгновенно пробудил навыки аврора: быстро окинув взглядом дворик, Поттер занял наиболее удобную оборонительную позицию.

— Гарри! У тебя кровь! — брови гостя сошлись на переносице, потому что Гермиона схватила его за руку. От этого прикосновения он снова застонал, пытаясь сдержать чувства. К счастью, девушка подумала, что причинила ему боль, и тут же отпустила.

— Идём, — пробормотала она, — надо тебя подлатать, пока ты не умер от потери крови! — Аккуратно взяв за руку, Гермиона повела его в дом. Усадив друга на диван, девушка побежала наверх за зельями.

Гарри раздражённо откинулся на спинку дивана. Судя по её реакции — ничего страшного, и смерть от потери крови ему не грозит. По крайней мере — хоть успокоился. А может — просто показалось? Он чувствовал себя не очень — перед глазами всё плыло. И даже порадовался, что его отвлекли (весьма оригинальным способом) от ран. Иначе наверняка бы уже валялся в обмороке. Ведь судя по тому, что подруга заметила кровь, та успела пропитать даже плотную зимнюю мантию. Тут его мысли снова перескочили на девушку. Почему он потерял голову? В чём причина?

Услышав, как спускается Гермиона, Поттер повернул голову: её ступни мягко стучали по ступенькам, будя какую-то запредельную нежность. Девушка набрала полные руки пузырьков и колбочек. Вот парочка выскользнула и, подпрыгивая, с грохотом упала на пол. Шум заставил Гарри вздрогнуть и вновь почувствовать, что сознание пытается его покинуть. Хотя ещё вопрос: только ли дело в кровоточащей ране… Молодой маг быстро отвел от подруги пронзительный взгляд и уставился на фотографию над камином. На ней были он, Гермиона и их лучший друг Рон Уизли, который сейчас уехал в свадебное путешествие с молодой женой — Луной Лавгуд. Видимо, он действительно отвлёкся, потому что когда перевёл взгляд обратно, Гермиона уже залечила глубокую рану на плече и принялась за другие порезы, синяки и прочие следы не очень светлых проклятий.

Порхающие над ним руки были прохладными и нежными. Гермиона — замечательный целитель. Гарри всегда её убеждал, что та станет превосходным целителем. А теперь мог уверенно заявить: она — лучшая. И хотя никогда в ней не сомневался, всё равно ею гордился. Он посмотрел на девушку: выражение лица сосредоточенное, взгляд — хмурый и внимательный… С очередной раной Поттер всегда приходил именно к ней, а не в Святого Мунго или больничное крыло Министерства. И подруга никогда не возражала. Он оправдывал себя тем, что доверяет только ей, а не какому-то обычному колдомедику. А Гермиона — необычная. Несмотря ни на что, она всегда его поддерживала. Временами его подводил даже Рон, но только не она. Гермиона — особенная. Что бы с ними ни случалось, он всегда был в этом уверен. И вообще: разве не все парни время от времени мечтают о более близких отношениях со своими лучшими подругами? В конце концов, такова мужская натура.

«Да, но о ней ты думаешь совсем по-другому», — насмешливо заметил внутренний голос. Брови Поттера снова сдвинулись: ну вот — теперь ещё и втрое «я» бунтует. Что бы это значило? Когда рука девушки легла на щёку, аккуратно втирая заживляющую мазь, пациент вздрогнул. А потом распахнул глаза и уставился на неё. Гермиона замерла: их лица — совсем близко. Он чувствовал, что не может дышать, но это не мешает сердцу учащённо биться, разгоняя кровь и заставляя её кипеть и шуметь в ушах.

— Что с тобой случилось? — громко сглотнув и шумно выдохнув, спросила девушка, изо всех сил стараясь отвести взгляд от этих пленительных зелёных глаз, которые затягивали в неведомый водоворот. Но Гарри этого даже не заметил. Одна её рука мягко касалась его щеки, а вторая — опиралась о колено. И от этих прикосновений по телу разливался такой огонь, что, казалось, пламя вот-вот сожжёт одежду, кожу и всё остальное. Похоже, Гермиона не обратила внимания, но ему сейчас было всё равно. Он чувствовал апельсиновый аромат её дыхания, вдыхал запах её кожи — ваниль и корица… Кажется, ещё немного — и кто-то сойдёт с ума.

— У меня было небольшое сражение, — Гарри сумел, наконец, ответить на вопрос, но голос был не громче шёпота. Правда, когда подруга начала его отчитывать, слова звучали не громче.

— Небольшое? Сколько раз тебе говорить: эта работа — опасна. Хотя что тут скажешь. — Волшебница замолчала, тяжело вздохнула и нерешительно продолжила: — Ты всегда был ужасно упрямым.

Взгляд переместился на её губы. Теперь Гарри был уверен, что сойдёт с ума, если сейчас же её не поцелует. Ох, как же хочется её поцеловать! Да он же от смущения просто провалится сквозь землю! И даже если соберётся с духом и признается, что питает к ней нежные чувства, то… разве она может испытывать к нему что-то похожее? Неужели Гермиона может в него влюбиться? Гарри отчаянно хотел узнать, о чём она думает, но тут волосы девушки соскользнули с её плеча и коснулись его лица — и мысли разлетелись в разные стороны. Он не мог остановиться. Совсем не мог — надо обязательно к ней прикоснуться и проверить, что это не сон. Его рука легла ей на спину, потом медленно опустилась вниз, и вот пальцы ощутили бархатную нежную кожу её бедра. И показалось, что вся кровь внезапно прилила к губам.

Глаза Гермионы закрылись, девушка тихонько вздохнула и внезапно задрожала. А когда её глаза снова распахнулись, они лихорадочно блестели, а зрачки стали огромными. «Как так получилось, что одна её нога теперь между моими коленями, а вторая упёрлась в диван справа от меня? Когда мы успели?»

Теперь девушка очутилась ещё ближе. Оба не произнесли ни звука. Казалось, время остановилось. Она так близко!

— Гермиона, ты надела юбку, — пробормотал Гарри. Того и гляди — выпадет из реальности и сгорит от желания.

— Я знаю, — едва слышно произнесла подруга, обжигая дыханием щёку. — На улице жарко.

Он едва понимал, о чём разговор, поскольку пытался взять под контроль одну весьма своенравную часть тела. Девушка придвинулась ещё чуть-чуть, и с его губ сорвался стон. Поттер впился в неё голодным взглядом. Его приоткрытые губы пересохли, а её — выглядели такими мягкими и влажными! Он просто обязан попробовать их на вкус!

— Ты понимаешь, что сейчас будет? — медленно спросила Гермиона, всё ещё сражаясь с собой. — Мы не можем…

— Разве? — и он заключил её в объятия.

Наконец их губы встретились. Сначала нерешительно — это напоминало дегустацию нового блюда, которое оба никогда раньше не пробовали. Губы Гермионы оказались такими мягкими и податливыми, что Гарри почувствовал себя человеком, который заблудился в пустыне — и вдруг наткнулся на оазис. Прервав поцелуй, они продолжали смотреть друг другу в глаза. Казалось, девушка пытается что-то такое разглядеть в глубине его души, и каждая секунда этого взгляда была мгновением вечности. Изучая изумрудные глаза, Гермиона, похоже, что-то искала. Гарри даже забеспокоился — что она хочет там найти? Что бы это ни было, внезапно её взгляд радостно засветился. Не отрывая взор от прекрасных карих глаз, он наклонил голову. И внезапно показалось, что самая важная вещь на свете — поцеловать её снова, почувствовать вкус её губ, стать ближе, стать с ней одним целым. Он целовал Гермиону, и это не сон. Реальность! Гарри целовал свою лучшую подругу. Девушку, которую защищал, которой верил и восхищался. Девушку, которую любил. И теперь это не тайна! Сколько лет он представлял себе эту сцену! Та возникала в его воображении не раз и не два, особенно когда он приходил к Гермионе усталым и израненным. И сейчас любимая здесь, с ним. Все правила разлетелись вдребезги. Всё, что теперь имеет значение — она, он, и их первый поцелуй.

Их губы встретились вновь. Этот поцелуй был глубже, дольше, жарче. Гарри почувствовал, что с самого начала войны не жил, а всего лишь существовал. Но теперь он жив — на самом деле жив. Её язык скользнул ему в рот — и завязалась борьба. Казалось, от этого по телу пробежал разряд тока, и закружилась голова. Гарри закрыл глаза, полностью отдавшись ощущениям, а рука скользнула к подолу юбки. Это было самое восхитительное чувство — такого он ещё никогда не испытывал! Гермиона дышала всё чаще и чаще… Похоже, ещё немного, и его сердце просто выскочит из груди. Наверное, сейчас оно качало кровь со скоростью тысяча миль в час.

Любимая прикусила его нижнюю губу, срывая стон, и тихо рассмеялась. Гарри ещё никогда не слышал более приятных и мелодичных звуков. Гермиона прижалась ещё крепче и углубила поцелуй. Теперь она сидела у него на коленях, а её юбка опасно задралась. Жара на улице, свет, бьющий в окно и высвечивающий пылинки, танцующие в золотых лучах солнца, страсть, накрывшая парочку с головой… было так горячо, что им казалось — ещё немного, и они растают. Языки медленно и мучительно дразнили друг друга, сводя Гарри с ума. Поцелуй стал ещё глубже, вызывая новые вспышки огня, а стук сердца теперь напоминал пулемётную очередь.

Её вкус — апельсин и специи. Это напомнило о жарких восточных странах. Она выглядела такой знакомой, домашней, уютной Гермионой, но на вкус оказалась весьма необычной. Целуя её, Гарри подумал, что это самое правильное решение в его жизни: правильнее, чем стать аврором, правильнее, чем победить Волдеморта, правильнее, чем поцелуи с любой другой девушкой.

Когда поцелуй закончился, он взял её ладошку, и их пальцы переплелись. Теперь он знает. Знает, что такое любовь. Наконец-то он понял. И когда Гермиона счастливо улыбнулась и расслабилась в его объятиях, Гарри почувствовал, что она тоже поняла.

— У тебя руки грязные — все в земле, — звонко рассмеялась любимая. Он пристально всматривался в её лицо: глаза широко распахнуты, зрачки расширены, а губы распухли от поцелуев.

— Как и твои колени, — усмехнулся Гарри, и свободной рукой откинул локоны с её лица. Ему абсолютно не хотелось двигаться, ведь придётся прервать их такие естественные объятия. Сейчас он чувствовал себя в безопасности. И не надо никуда бежать и изображать из себя невесть кого. Из его души исчезла последняя тень. Так или иначе, до сих пор ужасы и вся боль этой войны отравляли им жизнь, мучали, не отпускали. И он так и не сумел найти в этом мире свой дом.

Но теперь, когда в его руках уютно устроилась любимая, Гарри был дома.

Он любил Гермиону, чувствовал это, и к чёрту платонические отношения! Это самая настоящая любовь — он в этом просто убеждён! Позволяя себе столько лет убегать от любви, не зная — что это такое, и каково — испытывать это чувство, он попросту бредил. До поцелуя с Гермионой ему казалось, что это — неправильно, и он сошёл с ума. Но если, чтобы найти свою любовь, нужно потерять голову — он готов это делать снова и снова. Теперь ясно, почему он был таким потерянным. Да потому что не чувствовал себя одним целым! И догадывался, отчего ни один из его романов не продолжался долго. Просто ему был нужен кто-то другой. Кто-то более близкий и родной. Ему была нужна Гермиона.

И если для того, чтобы это почувствовать, нужно бредить, как он…

… тогда, проклятье, пусть будет бред!

Название: Chocolate Coffee

Автор: SiuanSedai

Переводчик: я

Язык оригинала: Английский

Источник: http://www.fanfiction.net/s/3687306/1/Chocolate_Coffee

Рейтинг: наверное PG-13

Жанр: роман

Размер: мини

— Это было так давно, — спокойно и задумчиво сказал Гарри. Гермиона с удивлением на него посмотрела.

— Что было давно? — переспросила она, когда собеседник проигнорировал её взгляд.

— Ты знаешь. Мы. Когда Рон бросил нас. Помнишь? — поинтересовался Поттер, наблюдая за ней краем глаза. Между ними было негласное соглашение: не говорить о той ночи. Сначала было просто неловко. Ну а потом, когда они сочетались браком с Уизли — просто похоронили это воспоминание как можно глубже.

— Да, помню, — девушка внимательно следила за выражением его лица. Именно в тот вечер их отношения дали трещину — ту самую, которую нельзя заделать до конца. Со временем неловкость исчезла, но иногда, когда они оставались наедине, обнимались или целовали другу друга в щёку — прорывалась наружу. Конечно, это — небольшая проблема, но, тем не менее, всё-таки проблема.

— Ты когда-нибудь об этом думала? — несколько нервно спросил Гарри, и Гермиона почувствовала: ещё чуть-чуть — и его щёки заалеют румянцем. Она кивнула.

— Часто, — лучше ответить правду. Поттер не выглядел удивлённым. Ведь он — не лицемер, и сам вспоминал об этом всякий раз, когда видел свою лучшую подругу. И ему казалось, что эмоции и чувства той ночи он у кого-то украл. Кроме того, он и сам толком не понимал, чего хотел.

* * *

— У меня в голове не умещается! Он взял и ушёл, — сердито заявила Гермиона. В надежде, что она успокоится и перестанет кипеть, Гарри кивнул. — Рональд Уизли — высокомерный, эгоцентричный, ограниченный ИДИОТ!

— Эй… успокойся, — юноша взял её за руки. Если Гермиона Грейнджер начала ругаться — значит всё действительно плохо.

— Успокойся?! Сейчас? Когда он сбежал, трусливо поджав хвост? — ярости девушки не было предела, но теперь у её гнева появилась новая цель. Благо, вокруг больше никого не было.

Гарри гипнотизировал её губы, которые извергали проклятия в адрес мужчин вообще и его самого — в частности. Он до сих пор не понял, что тогда заставило его поступить именно так — прижаться губами к её губам, заставив замолчать.

Чувствовал он себя удивительно. Нет — просто великолепно! На самом деле, за все семь лет их дружбы Гарри ни разу не подумал, что может вот так поцеловать Гермиону. В конце концов, он всегда считал её старшей сестрой. Но то, что происходило сейчас… вовсе не напоминало поцелуй брата и сестры. И как только в его голове возникла эта мысль, он резко отстранился от девушки.

— Извини, я не должен был этого делать, — на него волнами накатывала паника. А Гермиона молча на него смотрела, широко распахнув глаза. Похоже, такого подруга точно не ожидала.

— Ты этого хотел? — требовательно спросила она. Гарри посмотрел на неё с явным смятением. Что вообще это значит?

— Эээ… я… — судорожно пытаясь понять, какого ответа ждёт от него Гермиона, он начал заикаться. И тут его посетила дьявольски искушающая мысль: а что, если он поцелует её снова? Тогда и на вопрос отвечать не придётся.

Девушка решила над ним сжалиться. В конце концов, что мужчины понимают в чувствах? И разве могут они правильно ответить на такие, чисто женские, вопросы? Поэтому просто его поцеловала.

И оба махнули рукой на всё: пусть этой ночью правят бал старые как мир инстинкты. Сначала Гарри подхватил Гермиону на руки и отнёс в палатку, а потом они впервые занялись любовью. Фейерверк чувств и эмоций, жар тел — всё смешалось в один коктейль, подарив неземное наслаждение и блаженство. Правда, наутро оба чувствовали страшную неловкость, поскольку каждый был уверен, что другой любит одного из Уизли. С тех пор они предпочитали молчать, не вороша прошлое.

* * *

— И что ты об этом думаешь? — поинтересовался Гарри. Гермиона едва слышно вздохнула.

— Об этом? Ты даже не способен произнести вслух, что у нас был секс? — немного раздраженно спросила она.

— Нет! — быстро воскликнул Поттер. На самом деле — слишком быстро. — Послушать тебя — так это была сплошная романтика, — сарказма в его словах не расслышал бы только глухой.

— Хорошо, и как ты хочешь это назвать? — девушка пожала плечами.

— Как насчёт того, что мы занимались любовью? — просто спросил он. От неожиданности Гермиона моргнула.

— Мы не были влюблены, — заметила она. Гарри пристально на неё посмотрел, и подруга тут же уставилась в пол. Их окутала неловкая тишина, которая здорово действовала на нервы.

— Разве нет? — Поттер, наконец, решился.

— Просто великолепно! Ты любил Джинни… — начала Гермиона и моментально прикусила язык. Слова Гарри её взволновали, и теперь она понятия не имела, что думать. А когда посередине фразы тот покачал головой, девушка просто недоверчиво распахнула глаза. А собеседник стукнул себя по лбу: кажется, он уже пожалел, что проговорился. — Так ведь?

— Нет, — бросил Поттер, тяжело вздохнув. Гермиона смотрела на него, открыв рот, и явно пыталась найти подходящие слова, но в голове образовался вакуум.

— Ты не был влюблён в Джинни? — способность ясно выражаться к ней вернулась далеко не сразу. Ей было трудно представить, что Гарри не любил рыжеволосую красавицу, которая потом стала его женой.

— Да тебя я любил, тебя! — с каким-то отчаянием выдохнул молодой маг. Мир Гермионы взорвался на миллион осколков, а потом перевернулся с ног на голову.

— Почему ты никогда мне этого не говорил? — требовательно спросила она. — Если бы я знала…

— Потому что ты любила Рона! — воскликнул Гарри. — Как ты себе это представляешь?

Мир девушки опять перевернулся: внутренности скрутились узлом, а сердце пронзила боль.

— Нет, не любила, — прошептала она едва слышно. И тут же устыдилась — как долго она жила с этой тайной! — Я никогда его не любила. Мне всегда было жаль… но я так и не осмелилась… признаться тебе, что…

— Гермиона, ты заговариваешься, — улыбнулся собеседник, прикладывая палец к её губам. У девушки перехватило дыхание, и она, не задумываясь, поцеловала этот палец. Зелёные и карие глаза встретились, и всё вокруг исчезло. Остались только они двое, мягкие лучи солнца и свежий морской бриз. Откуда он тут взялся? И поцелуй стал неизбежен. Они просто растворились друг в друге. И потому не услышали ни приближающихся шагов, ни судорожных вздохов, ни ругательств, которые обрушили на парочку их супруги. Брат с сестрой как раз разыскивали свои половинки, чтобы позвать к столу, а тут перед ними раскинулась такая картина. А для этих двоих не существовало ничего — только мягкие волнующие губы Гермионы, слегка царапающая бархатную кожу щёк небольшая щетина Гарри, пальчики девушки, зарывшиеся в чёрные непокорные волосы, сильные, крепко обнимающие за талию руки…

Раздался громкий визг, а затем — звук удара. Теперь Гермиона держалась за щёку и сверлила взглядом Джинни, которая тут же «наградила» предательницу второй пощёчиной. Рон тоже не сидел сложа руки — он от всей души врезал Поттеру по носу. После чего рыжие одновременно развернулись и ушли. Вот и конец одной большой счастливой семье Уизли, и все четверо это понимали. В глубине души Рон и Джинни надеялись, что супруги сейчас их догонят, обнимут и будут вымаливать прощение. Но когда обернулись, то увидели, что Гарри и Гермиона не обращают на них никакого внимания, и сейчас смотрят друг другу в глаза. Теперь брат с сестрой нисколько не сомневались, что эти двое навсегда исчезнут из их жизни.

* * *

Прижав колени к груди, Гермиона сидела на диване в своём пустом доме и буквально кожей ощущала одиночество. Сейчас она рассматривала фотографии над камином. И эти снимки подтверждали неприглядную правду: она потратила кучу времени впустую на одного человека, когда её сердце принадлежало другому. Но, тем не менее, девушка не могла себя заставить их убрать. Да, она любила Гарри, но спокойный и стабильный брак с Роном ей нравился. Пусть муж частенько раздражал, пусть он ревновал и злился по мелочам, зато их жизнь была тихой и спокойной. Наверно, слишком спокойной для её деятельной натуры.

Её размышления прервал неожиданный стук. Когда она открыла дверь, то увидела бледное лицо лучшего друга, выделявшееся на фоне темноты.

— Я могу войти? — спросил он. Девушка кивнула и впустила его внутрь.

Они смотрели друг на друга, и свечи отбрасывали на их лица причудливые тени. И оба тут же с тоской вспомнили Хогвартс. Когда они сюда въехали, Гермиона запретила Рону проводить электричество или накладывать освещающие чары — ей хотелось создать атмосферу тайны и уюта. Как в школе...

— Зачем… — начала девушка и остановилась. Ей внезапно пришло в голову, что она понятия не имеет, о чём хочет спросить.

— Мне было одиноко, — застенчиво улыбнулся Гарри. — Я по тебе соскучился и решил, что неплохо бы навестить лучшую подругу. Заодно надеюсь, что у тебя найдутся те восхитительные вафли, которые умеешь печь только ты.

Гермиона закусила губу. Она ему не нужна. Он просто голодный. Правильно говорят в большом мире: путь к сердцу мужчины лежит через желудок. Может, после этого тебя и будут уважать как друга, но где тут романтика?

— Извини… я не вовремя? — поинтересовался гость, увидев, как погрустнела девушка. Та покачала головой.

— Нет, всё хорошо… пойду, сделаю тебе горячий шоколад, — она слабо улыбнулась.

— Ты знаешь меня слишком хорошо, — усмехнулся Поттер и прошёл в гостиную. И даже не представлял, какую бурю чувств вызвали его слова в душе хозяйки дома. Она хотела знать о нем всё… и уже знала. Он был её первым мужчиной, и Гермиона подозревала, что стала его первой женщиной. Её никогда не интересовали подробности, но раньше Джинни не раз жаловалась, что Гарри ведёт себя как джентльмен, а не как подросток с шалившими гормонами. Может, потом он пожалел, что именно она оказалась у него первой? Но Гермиона боялась спрашивать, поскольку для неё та ночь значила слишком много. И когда становилось совсем грустно, и появлялось огромное желание послать Рона ко всем чертям… именно воспоминания о той ночи помогали держаться и улыбаться несмотря ни на что. Девушка бережно хранила в памяти каждое мгновение… С тех пор Гермиона не раз задавалась вопросом: взаимны ли её чувства? Однако, хоть она и гриффиндорка, но так и не решилась заговорить на эту тему.

— Кому тут горячего шоколада с вафлями? — провозгласила хозяйка дома радостным голосом, заходя в гостиную. Гарри улыбнулся.

— Ты — настоящее сокровище, — заявил он. Гермиона села рядом на диван и теперь наблюдала, как друг макает вафли в шоколад и жуёт, жмурясь от удовольствия. Сейчас девушка изо всех сил старалась убедить себя, что они могут быть только друзьями. Она должна в это поверить. И если напоминать себе об этом почаще, рано или поздно у неё получится.

— Гермиона…. то, что случилось месяц назад… — начал Гарри. Та на мгновение прикрыла глаза. «Вот оно. Сейчас он скажет, что мы можем быть только друзьями. И всё…» — Я…

Девушка смотрела, как он пытается подобрать слова, и внутренне приготовилась к удару.

Гарри понятия не имел, как описать свои чувства. И решил, что лучше всего — действовать как настоящий гриффиндорец. Поэтому чуть наклонился и поцеловал Гермиону.

Название: Harry & Hermione

Автор: hriddle14

Переводчик: я

Язык оригинала: Английский

Источник: http://www.fanfiction.net/s/3515056/1/Harry_Hermione

Рейтинг: PG-13

Жанр: роман

Размер: мини

Наверно, я перечитываю эту страницу раз этак в пятый. Ох, кого я обманываю? Я перестала понимать, что там написано, ровно в тот момент, когда мой лучший друг положил голову мне на колени.

Это повторяется каждую ночь. Мы втроём сидим в гостиной и делаем уроки. Обычно наше трио расходится очень поздно — когда вокруг уже никого. Я забираюсь на диван с ногами и читаю какую-нибудь книгу, которая поможет написать очередное эссе, или же просто ищу там что-то интересное. Рон устраивается в кресле напротив, рядом с камином — читает, пишет или мечтает... впрочем, не суть важно — самое интересное начинается, когда наш рыжий друг уходит спать, оставляя нас с Гарри заканчивать домашнюю работу. Гарри… Обычно мой лучший друг сидит на полу, используя низенький журнальный столик как письменный, но стоит нам остаться наедине, садится рядом со мной на диван. А потом начинаются прикосновения. Конечно, я не имею в виду, что он меня лапает или тискает — ничего подобного... просто его нога задевает мою, его рука гладит мое колено, а когда мы склоняемся над книгами — наши плечи соприкасаются. А неделю назад Гарри начал класть свою лохматую голову мне на колени.

Я точно не помню, что тогда произошло. Только поздно вечером, когда Рон уже поднялся в спальню, оставив на столе конспект по истории магии, Гарри в мгновение ока очутился около меня, а затем улёгся на спину и положил голову мне на колени. Само собой, я не жаловалась. Да и зачем? И не стала задавать никаких вопросов. Думаю, ему просто понадобилось немного тепла и уюта. И я очень рада, что могу ему это подарить.

Нетрудно заметить, что Гарри постоянно в страшном напряжении. Но, похоже, мои колени — неплохая подушка, раз это позволяет ему успокоиться. Просто удивительно! Теперь уже не обращая никакого внимания на книгу, я опускаю взгляд вниз — на лицо друга. Он расслаблен, но сосредоточен. Делая вид, что по-прежнему погружена в книгу, начинаю его разглядывать. Когда он не думает о войне, Волдеморте или пророчестве, выглядит таким юным и невинным! Его глаза сияют, словно изумруды, на которые упали лучи солнца. А губы неслышно проговаривают строчки из учебника. Картина такая простая и уютная, что на это хочется любоваться вечно.

Как семнадцатилетний парень может нести на своих плечах такой груз? Но именно в такие моменты я вижу, что мы — ровесники. Он не должен был вырасти так быстро. Я тяжело вздыхаю, бросаю на Гарри очередной взгляд и вижу, что друг пристально на меня смотрит.

— Миона? Ты в порядке?

— Да, извини. Просто прочитала, что ещё в 1437-м году вышел закон, по которому хозяевам домовиков разрешили приказывать им наказывать себя. Только и всёго.

— Хм... Гермиона? — наши глаза вновь встречаются. — С каких пор о проблемах домовых эльфов пишут в «Продвинутом курсе Зельеварения»?

Ох, великий Мерлин! Я же думала, что отложила эту книгу.... гм... учебник. Видите, что он со мной делает? Вряд ли Гарри догадывается, что когда смотрит на меня так пристально, моё сердце бьётся так часто, будто хочет вырваться из груди.

-Мм... гмм... я... — и когда это я стала столь красноречивой? Смотрю на друга и вижу, как в его глазах искрится смех. Он меня поймал. Отрицать — бесполезно. И никак не придумать правдоподобное и невинное оправдание.

— Ты снова за мной наблюдала?

Что? Как давно он понял, что я его рассматриваю?

— Мм...хмм... я... — просто отлично — все слова опять куда-то разбежались. Тяжело вздохнув, пытаюсь всё отрицать:

— Это... ничего подобного.

Гарри неожиданно садится, и моим ногам тут же становится холодно. Мне хочется, чтобы он лёг обратно и продолжал читать, а не обращал внимания на то, что я сказала или не сказала минуту назад. Поднимаю взгляд и вижу, что он улыбается.

— Миона, я ведь не слепой. Я же знаю: когда мы так сидим, ты меня разглядываешь. И делаю то же самое.

Мои мысли замерли. Он сейчас сказал, что тоже меня разглядывает? Всё, на что меня хватило — тихо пробормотать, не решаясь посмотреть ему в глаза:

— Зачем? — Вот идиотка — ляпнула, совершенно не подумав. Куда подевались мои мозги? Понятно — отправились погулять, помахав мне ручкой. Мда, проблема.

Гарри моё замешательство явно веселит. Я вижу это по смешинкам в глазах и улыбке, в которой кривятся его губы. Внезапно он вынимает книгу из моих рук и снова ложится мне на колени.

— Мне нравится так лежать, Миона. Очень удобно.

Удобно кому? Гарри понятия не имеет, что со мной творится, когда он так близко. Правда, я никогда ему об этом не говорила. И не скажу. Непохоже, чтобы он испытывал подобные чувства. Но мне нравится ощущать его так близко. Очень хочу, чтобы он был рядом, а я смогла бы его защитить. Обычно я списываю подобные мысли и чувства на материнский инстинкт, которым наделены большинство девчонок. Но когда рядом Гарри, чувствую что-то ещё — что-то совсем другое.

Не доверяя словам, молча киваю. Если сейчас что-нибудь скажу — наверняка всё испорчу. Теперь, когда в руках нет книги, больше не могу сопротивляться желанию. Нерешительно протянув руку, убираю чёлку с его лба и провожу пальцами по волосам. И чтобы удержать стон, так и рвущийся с губ, приходится закусить губу. Мерлин — как шёлк! Чёрт, что я делаю? Мои пальцы нежно гладят его по лбу, и один обводит контур шрама... Вот здесь его отметил Волдеморт, как равного себе.

Глаза у друга закрываются, а с губ срывается тяжёлый вздох. Знаю, что Гарри ненавидит, когда обращают внимание на его шрам, и мысленно проклинаю себя и свои пальцы. Моя рука резко отдергиваётся. Но прежде, чем начинаю извиняться, Гарри бережно берёт мою ладонь и прижимает пальцы к своему лбу. Бросаю быстрый взгляд и вижу, что его глаза по-прежнему закрыты. А когда мои пальцы начинают перебирать его волосы, он вновь вздыхает.

— Мне нравится, когда ты так делаешь, — шёпотом говорит Гарри и медленно открывает глаза. И я тут же оказываюсь в плену изумрудных омутов.

На лице друга — целая гамма ярких эмоций, а глаза сияют каким-то магнетическим светом. Я ещё никогда не видела у него такого взгляда. Хмурюсь и вспоминаю, каким тот бывает: утомлённым, сердитым, запутавшимся, раздражённым, любопытным, упрямым, грустным, больным, испуганным, довольным... всё не то. Такого я ещё не видела. Пытаясь проникнуть в его мысли, заинтересованно смотрю на друга. Я хорошо его знаю — порой даже лучше, чем он — сам себя. И иногда это заставляет нервничать.

Гарри рассмеялся.

— Что такого забавного ты увидел?

— Пытаешься понять, о чём я думаю, не так ли?

Даю себе мысленный подзатыльник. Да, я знаю его лучше, чем он — сам себя, но можно ведь сказать и наоборот. Конечно, лучшего друга и пожелать нельзя, но когда кто-то знает, что за мысль придёт тебе в голову ещё до того, как она там появится, это немного пугает.

— Так о чём ты думаешь, Гарри?

— О нас... ты...я...

Моё сердце пропускает удар, а потом начинает биться как сумасшедшее. Нет, я всего лишь безнадежно влюблённая девочка-подросток. Он же не может иметь в виду...

— Мне нравится, что есть между нами, Миона.

— И что же у нас есть? — Мордред, это прозвучало ещё ужаснее, чем мне показалось. Если это — тот самый неуместный вопрос, Гарри вообще не ответит. Но тот просто пожал плечами.

— Не знаю, как объяснить это словами. Мне нравится, что нам уютно друг с другом. Мне нравится, что я чувствую, когда вижу твою улыбку. Или когда замечаю, что ты на меня смотришь.

— Неправда!

— Гермиона, всё в порядке. Мне и правда нравится. Я ведь уже говорил, что тоже за тобой наблюдаю. Мне нравится, как ты закусываешь губу, когда сосредоточена. Или когда твои глаза бегают по строчкам, внимательно вникая в каждое слово — будто это самая сокровенная тайна мира. Или как морщишь носик, когда в тексте встречается такое, с чем ты не согласна. Мне действительно нравится на тебя смотреть.

Не могу сдержать радостную и немного смущённую улыбку. И понятия не имею, что можно ответить на такой монолог. Получается только улыбаться. На какое-то время нас окутывает тишина. Наконец я решаюсь посмотреть на друга и натыкаюсь на всё тот же загадочный взгляд.

— Хочешь знать, о чём я сейчас думаю, Гермиона? — тихо шепчет Гарри. Могу только согласно кивнуть. Этим вечером слова меня подводят. Всегда подбирала их безо всяких проблем, но не сегодня. Обычно меня сложно заткнуть. Но сейчас я изучаю зелёные глаза, а на уме только одно: что же всё-таки значит этот пристальный взгляд?

— Ты красивая, — теперь шёпот ещё тише. — Вот о чём я думаю. Ты такая красивая!

На моих щеках вспыхивает румянец, который вскоре захватывает лицо и шею. Ещё никто и никогда не называл меня красивой. Хорошо, мои мама и папа — и довольно часто. Но наверняка так думают о своём ребёнке любые родители. Не могу понять, почему Гарри так считает. У меня вьющиеся волосы самого обычного каштанового цвета, обычные карие глаза. И ни капли косметики. По сравнению с большинством девочек Хогвартса — абсолютная простушка. На мой взгляд, на их фоне я заметно проигрываю. Особенно когда понимаю, что парень, который сделал этот комплимент, может встречаться с любой девушкой. Разве найдется хоть одна сумасшедшая, которая ему откажет?

— Я вовсе не красивая. Посмотри на Лав...

Прежде, чем я успеваю закончить, его палец прижимается к моим губам. От этого прикосновения по моему позвоночнику пробегает волна сладкой дрожи. Гарри вновь поднимает голову с моих колен, и теперь сидит напротив, пристально меня разглядывая.

Неужели он не понимает, что со мной делают его глаза? Ощущение такое, будто его взгляд проникает в мою душу, в самые потаённые уголки: изучает, исследует, запоминает... Эти изумруды в обрамлении длинных, чёрных как смоль, ресниц — моя слабость. Нужно немедленно отвести взгляд. Ну же! Я больше не выдержу!

— Гермиона Джейн Грейнджер, как ты можешь утверждать, что некрасива? С тобой не сравнится ни одна девушка. Чтобы привлечь к себе внимание, другие пользуются косметикой и яркими тряпками. Твоя же красота — естественная... — я открываю рот, чтобы возразить, но друг только качает головой и продолжает: — Я поражён, что ты до сих пор этого не заметила. Твои волосы просто великолепны: при свете огня они рыжие, и немного напоминают шевелюру Рона, а днём переливаются разными оттенками — от тёмного шоколада до цвета старого золота, а в их прядях озорно играют солнечные лучи. Они длинные и вьющиеся. И я знаю немало парней, которые с удовольствием запустят руки в это богатство. Лично мне кажется, это очень сексуально. — Он подмигивает, и у меня по спине бегут мурашки. Когда это Гарри Поттер кому-то подмигивал? И уж тем более — мне? — И просто необходимо рассказать о твоих глазах. Они — не обычного карего цвета, как ты считаешь. Они — цвета горького шоколада с карамельной крошкой, которая золотыми искорками сияет в твоем взгляде. — Я широко распахиваю глаза. Когда это Гарри Поттер стал таким романтиком? Мои мозги снова ушли погулять. Я и представить не могла, что в один прекрасный день кто-нибудь скажет мне такое. И конечно же, мне и в голову прийти не могло, что это будет мой лучший друг. Тот, чья рука лежит на моём колене и медленно и нежно его поглаживает. Тот, кто ещё недавно смотрел на меня исключительно как на друга… просто друга, который, так уж получилось, оказался девчонкой. Тогда откуда эти слова?

Мой рот меня предал — кажется, я задала этот вопрос вслух. Потому что спустя мгновение ладони Гарри ложатся мне на щёки, и он поворачивает мою голову, чтобы заглянуть в глаза.

— Ты правда не понимаешь?

— Не понимаю чего?

Он качает головой и хихикает. Разве это смешно? И, ради Мерлина, чего я не понимаю? Снова эти чёртовы зелёные глазищи смотрят на меня этим проклятым непонятным взглядом, который я так и не расшифровала. Его ладони все ещё обхватывают мои щёки, и я очень недовольна. Как можно думать о чём-то ещё, когда твои щёки ласкают эти замечательные пальцы? Когда всё, что хочется — повернуть голову и поцеловать эти мозолистые ладони? Или просто утонуть в этих изумрудах, которые так таинственно мерцают?

— Для самой умной ведьмы Хогвартса ты слишком медленно соображаешь.

— Чт...

Гарри улыбается одной из своих самых сногсшибательных улыбок, и мою голову покидают последние связные мысли. И тут он делает нечто такое, что теперь я наверняка до конца своих дней больше не смогу последовательно и логично мыслить. Но когда его губы нежно коснулись моих, мозги у меня окончательно отключились. Я замерла. Просто остолбенела. Мой лучший друг, парень, которого я так давно и безнадёжно любила, человек, который, как я считала, никогда не ответит на мои чувства, поцеловал меня? И что я делаю? Ничего.

— Теперь понимаешь?

Я открыла глаза. И когда успела их закрыть? По-прежнему не понимаю, что он имеет в виду. Что я должна понять? И о чём я только думаю? Кажется, я ни разу в жизни не чувствовала себя настолько беспомощной. У меня всегда есть ответ на любой вопрос. Но почему же, Мордред и Моргана, я не имею понятия, что происходит здесь и сейчас?!

Он снова хихикает. Дементор тебя побери, Гарри! Немедленно прекрати надо мной смеяться! Либо помоги понять, в чём дело, либо я нашлю на тебя такое проклятие, которое почувствуют даже наши дети! Ох, Цирцея, я действительно подумала то, что сейчас подумала? Сердце по-прежнему колотится как бешеное. Решив, что это — самый лучший выход, я опять закрываю глаза. Почему я только что думала о наших с Гарри детях? Никакого логичного и разумного объяснения у меня нет. О детях, которые будут у меня от лучшего друга, который только что меня поцеловал. Ой... Гарри Поттер только что меня поцеловал. Почему он это сделал?

— Ты по-прежнему не понимаешь, да? — прежде, чем до меня вообще доходит смысл вопроса, я качаю головой. — Гермиона, ты красивая. Ты смешная. Ты умная. И мне жаль, что ты не хочешь этого видеть. Но я-то вижу! У меня было время подумать. — Я поднимаю голову и вижу на его скулах небольшой румянец. Правда, тот — лишь слабая тень пожара на моих щеках.

— Гарри... — мой голос — едва различимый шёпот. Он пристально смотрит мне в глаза, и я не могу отвести взгляд. От его прикосновений к моим щекам ощущение такое, будто через моё тело проходят электрические разряды. И кажется, сама магия наполняет гриффиндорскую гостиную. И именно она не позволяет отвести взор, отодвинуться и начать рационально мыслить.

— Миона, пожалуйста, позволь мне закончить. Мы семь лет были лучшими друзьями. Ты всегда была рядом и поддерживала меня, даже когда я этого не заслуживал. За эти летние каникулы я кое-что понял. Если тебя не будет рядом, я не смогу идти дальше. Я боюсь, что вот-вот случится непоправимое, боюсь проиграть… но больше всего боюсь потерять близких. Но знаешь, когда ты рядом — страх уходит. Он просто растворяется в твоём свете и тепле. Как ты думаешь, зачем я уже целую неделю каждую ночь устраиваюсь у тебя на коленях? Почему мне так нравится наблюдать, как ты на меня смотришь? Почему я знаю тебя, твои привычки и мысли лучше тебя самой?

— Я... ммм... — и вновь моё красноречие просто потрясает. До сих пор не могу поверить, что эти прекрасные слова Гарри говорит именно мне. И что ему ответить?

— А всё потому, мисс Грейнджер, что я в вас влюбился. Безнадёжно и безумно влюбился.

Он что?! Наверняка у меня проблемы со слухом. Нет ни единого шанса, что Гарри Поттер действительно признался мне в любви. Это просто невозможно. И вообще — моя история должна стать классикой жанра о безответной любви к лучшему другу. Конечно, если забыть про магловские фильмы и книги, в которых друг неожиданно понимает, что любит свою старую подругу. Но в реальной жизни такая любовь обычно безответна. По идее, я должна сохнуть от неразделенной любви до конца жизни, потому что герой магического мира не может внезапно полюбить старую, добрую и обычную Гермиону Грейнджер. Это не лезет ни в какие ворота.

— Я....

Я замолчала. О чём можно думать, что говорить после такого признания? Все эти годы я была рядом с ним, а особенно близки мы стали в прошлом году: я наблюдала за ним, беспокоилась за него, старалась оберегать, но и представить не могла, что стану для него не просто лучшим другом. Вновь подняв голову, встречаю пристальный взгляд. Не помню, когда отвела глаза, но знаю, что не могу одновременно смотреть в эти изумруды и пытаться понять, что мне говорят. Только вместо семнадцатилетнего парня передо мной теперь — неуверенный одиннадцатилетний мальчик, которого я встретила перед первым курсом. Он только что признался в любви, пересёк черту, которая отделяет дружбу от чего-то большего... неудивительно, что он напуган. Вот его руки оставили мои щёки, а плечи резко опустились.

— Прости, Миона. Я должен был промолчать. Я всё испортил. — И прежде, чем до меня дошёл смысл этих слов, мой лучший друг встал с дивана и начал медленно собирать свои вещи со столика. Покидав в сумку книги, пергаменты и перья, он направился к лестнице. А я — всё ещё в оцепенении. Мои мозги взяли бессрочный отпуск, а губы пытаются выдавить хоть слово. Но не могут, потому что некому дать команду. Я вижу, как Гарри начинает медленно подниматься по лестнице, и чувствую острую боль в сердце. Я люблю этого человека. И он только что сказал, что тоже меня любит. Тогда почему он уходит? И только в этот момент я понимаю, что он понятия не имеет о моих чувствах к нему. Ведь с тех пор, как Гарри открыл мне своё сердце, я не произнесла ни слова. Он наверняка подумал... нет.

— Гарри! — когда он достиг середины лестницы, мне всё-таки удалось его окликнуть. Любимый останавливается, но не оборачивается. Не могу представить, сколько боли ему причинила, когда ничего не ответила на признание. Вижу это по напряжённой спине, поникшим плечам и опущенной голове. Мне даже не нужно видеть его лицо. Моментально бросаюсь к нему. Вы же знаете — в Хогвартсе нельзя аппарировать, но я так быстро оказываюсь рядом, что другого объяснения просто не придумать. Обнимаю Гарри за талию, и тут понимаю, что мои руки трясутся. И шепчу, уткнувшись лбом в сильное плечо:

— Я тоже тебя люблю.

Чувствую, как напряжены его мускулы. Гарри поворачивается, и теперь я смотрю ему в глаза. В них стоят слёзы, и мне становится больно. Ведь это — моя вина. Всего двадцать минут назад мы весело смеялись, а теперь... почему всё так быстро поменялось? И я знаю, кто в этом виноват. Я… Я просто идиотка! Ну почему до меня никак не могло дойти, что он тоже может меня любить? Я причинила ему боль. И разбила сердце. Почему? Просто была настолько потрясена его признанием, что даже не сообразила сказать, что чувствую то же самое.

— Гермиона, не надо говорить, чего нет на самом деле. Я не переживу...

Замолчать Гарри заставляет поцелуй. Его губы такие мягкие и пленительные! И почему я этого не заметила, когда он поцеловал меня в первый раз? Наверно, потому, что все ощущения отключились вместе с мозгами. Сейчас я постаралась вложить в поцелуй всю любовь и нежность, которые к нему испытываю. И Гарри ответил. Мне кажется, я взлетела на небеса. Это — всё, что пришло мне в голову. Я парю среди облаков.

Он прерывает поцелуй и смотрит мне в глаза. Наверняка те так же сияют счастьем и светятся изнутри, как и у него.

— Правда любишь?

Киваю счастливо улыбаюсь. Теперь — не лучшему другу, а любимому.

— Да, Гарри, люблю.

Он качает головой.

— Тогда почему ты...

Тихо смеюсь и протягиваю к нему руки. Наши пальцы сразу же переплетаются, и я чувствую какое-то единение: будто мы — одно целое.

— Я была в шоке. Я и представить не могла, что ты можешь в меня влюбиться. А когда ты сказал такие замечательные и великолепные слова — я просто впала в ступор. И подумала: вот сейчас проснусь, и окажется, что всё это — всего лишь сон. У меня совершенно перестала работать голова. Только когда поняла, что сейчас ты уйдёшь… только тут до меня дошло, что я так ничего тебе и не ответила. Я люблю тебя, Гарри. Люблю уже давно. Просто не ожидала, что ты можешь ответить на мои чувства.

Он улыбается, и я чувствую, как в животе начинают порхать бабочки.

— Ты слишком много думаешь. Иногда надо позволять своим мозгам хоть немного отдыхать, — поддразнивает Гарри, продолжая очаровательно улыбаться и гладя меня по щеке.

— Похоже, в этом и проблема. Мои мозги отключились. — От его прикосновений я буквально таю. И готова замурлыкать от удовольствия.

Мы стоим на лестнице в спальню мальчиков, обнимаемся, и радостно и счастливо улыбаемся. Я ещё никогда не чувствовала себя так замечательно! И теперь ругала себя за слепоту. Провести столько лет рядом, знать, о чём он думает… и, тем не менее, я умудрилась не разглядеть и не сообразить самого важного — он любит меня так же, как и я — его. Я идиотка? Да, я — одна из самых умных ведьм Хогвартса — так и не смогла понять, что чувства не поддаются логике? Зато теперь, когда смотрю в такие любимые и красивые зелёные глаза, от взгляда которых колени превращаются в желе, я это знаю. Глаза, в которых светятся обожание, надежда, вера и любовь.

Когда я снова его целую, моё сердце опять пускается в галоп. Или он целует меня… Впрочем, неважно — мы целуемся. Однако это не мешает моим мыслям выйти из отпуска, и я тут же начинаю обдумывать положение. Итак, я целуюсь с Гарри. Чувствую себя великолепно. И что это значит? Что дальше? Мы только что пересекли черту, которая отделяет дружбу от любви. Можно сказать, преодолели барьер. Мой мозг работает со скоростью миллион мыслей в секунду. Что теперь будет? Мы встречаемся? Или просто друзья, которые изредка станут целоваться? А что скажут остальные? Чёрт, как на это отреагирует Рон?

Гарри отрывается от моих губ и смотрит на меня с улыбкой.

— Можешь дать своей голове передохнуть хотя бы чуть-чуть? Просто успокойся. Я тебе уже говорил — ты слишком много думаешь. Пусть всё идёт само собой, Миона. Мы обязательно справимся. Вместе. Просто знай — я тебя люблю. И это — самое важное.

Как у него получается? Как он узнал, о чём я размышляла? Ладно, наверняка в этом — вся Гермиона Грейнджер. Гарри ли не знать? Не даром же он столько лет был моим лучшим другом. Я поднимаю голову и смотрю в его глаза. Моментально в голове становится пусто. Я это вижу. Тот самый взгляд, который был для меня загадкой. Теперь-то я понимаю, что он означает. Любовь. Гарри меня любит. И он прав: это — самое важное.

Название: Something To talk about

Автор: jannikajade

Переводчик: я

Язык оригинала: Английский

Источник: http://www.fanfiction.net/s/3233136/1/Something_To_talk_about

Рейтинг: наверное PG-13

Жанр: роман

Размер: мини

Гермиона Грейнджер не могла вспомнить, бывало ли когда-нибудь так жарко. Неделю назад Лондон накрыла волна зноя, и совершенно непохоже, что в ближайшее время станет хоть немного прохладнее. На самом деле ей казалось, что с каждым днём становится всё жарче. И ладно бы просто стояла жара — с этим смириться можно, но сухой воздух, раскалённый асфальт, сильно нагретые фасады домов и стёкла — всё это создавало настоящее пекло. В общем — дышать практически невозможно. Её квартира располагалась в старом доме из прочного песчаника, и наверняка была одним из самых душных мест в городе. Это жильё они снимали вдвоём с Гарри. Кстати, несмотря на хихиканье знакомых и этакие всезнающие подмигивания, тот оказался просто идеальным соседом. Девушка знала, что существуют заклинания и зелья, которые могут понизить температуру в помещении. Но, к сожалению, применять их нельзя, поскольку в доме жили маглы. Она с ужасом представляла, как будет объяснять какому-нибудь любопытному типу, или скольким соседям (которые довольно часто заходили в гости) придётся стереть память, если у них в квартире температура воздуха будет не плюс тридцать три по Цельсию, а градусов на десять пониже. Поэтому им с Гарри только и оставалось, что терпеть. На самом деле, за то, чтобы держаться подальше от Министерства магии и толпы волшебников — плата невысокая.

Гарри не хотел жить там, где его постоянно просили сфотографироваться, брали автографы и преследовали орды фанатов. Гермиона же решила, что совместное проживание убережёт её от многих неудобств. А заодно — от опасностей, поскольку слишком многие желали ей навредить, чтобы хоть так отомстить знаменитому Герою. Так что около двух лет назад они переехали сюда, и она ещё ни разу об этом не пожалела. Гарри работал в специальном подразделении Аврората — выслеживал последних Пожирателей и ловил тёмных волшебников, решивших пойти по стопам Волдеморта. Гермиона же была сотрудником отдела по урегулированию взаимоотношений с волшебными существами и занималась разработкой законопроектов о равноправии всех магических рас. Они часто проводили выходные с Роном и Луной. Те стали близки, обмениваясь письмами во время охоты на крестражи, а спустя полгода после поражения Волдеморта поженились.

В эту субботу Гермиона спала до двенадцати — просто потому, что от жары было лень подниматься с постели и что-то делать. Она как раз раздумывала — стоит ли опять уснуть или, наконец, встать, когда услышала хлопанье крыльев. Значит, прилетела Хедвиг. Это стало ещё одной проблемой: чтобы не вызывать ажиотаж и не привлекать ненужное внимание маглов к их квартире, пришлось попросить всех знакомых и друзей присылать им письма только с полярной совой. Дом был окружён специальным барьером, так что ни одна другая сова сюда не доберётся. Поэтому писать им могли только друзья и знакомые. Гермиона лениво выбралась из постели, отвязала письмо от лапки Хедвиг и начала его распечатывать, одновременно нежно перебирая пёрышки.

Гарри и Гермиона,

Как узнал, сразу хотел аппарировать в вашу квартиру, но у вас слишком жарко. Хочу сообщить, что мы с Луной не сможем присоединиться к вам сегодня за обедом. И в ближайшее время наверняка тоже. Ну, по крайней мере, Луна уж точно. Мы только что узнали, что она беременна. Сегодня вечером мы идём к маме. Сами понимаете — если её срочно не навестить, она нас убьёт. Но надеюсь, завтра вы придёте к нам и поздравите.

Рон.

Гермиона радостно вскрикнула. Она была слишком умной и уравновешенной, чтобы так выражать эмоции, но новости того стоили. К тому же это избавило её от необходимости звать Гарри — тот сразу же возник в дверях.

— Что случилось? Ты в порядке? — в голосе Поттера слышалось напряжение. Гарри по-прежнему был параноиком и каждую секунду ждал нападения. Впрочем, его работа и требовала «постоянной бдительности». Гермиона улыбнулась другу и протянула письмо. Увидев выражение его лица, когда он дочитал, девушка весело рассмеялась.

— Гермиона, — начал сосед по квартире, — ты понимаешь, что это значит на самом деле? Рон скоро станет отцом! Рон! — Он сел на стул и растерянно посмотрел на подругу: — И когда мы успели так вырасти?

— Не уверена, но они женаты уже около двух лет. И лично я считаю, что это — просто замечательные новости. — Девушка села напротив.

— По твоему возгласу нетрудно догадаться, — ухмыльнулся Поттер.

— Эй, это не потому, что я сомневаюсь в воспитательных способностях Рона, — с улыбкой возмутилась подруга.

— Я не имел в виду, что он будет плохим отцом — просто удивился, что у него будет малыш, — Гарри явно защищался.

— Знаю, — Гермиона кивнула.

— Так, и что мы сегодня будем делать? — с улыбкой поинтересовался молодой маг немного погодя.

— Не знаю. Выходить на улицу — слишком жарко. И вообще — слишком жарко, чтобы куда-то идти, — ответила девушка, пожав плечами и обмахиваясь рукой.

— Ладно. Но нам обоим не помешает что-нибудь прохладительное. Думаю, тогда мы немного остынем. Заодно отметим будущее прибавление в семействе у Рона с Луной, — усмехнулся Гарри, который всё ещё вертел в руках письмо.

— Хорошо. Пока ты занимаешься лимонадом, я приму холодный душ и отправлю сову с поздравлениями. — Девушка соскользнула с кровати и, заколов волосы наверх, направилась в ванную.

— Ладно, через десять минут жду тебя в гостиной.

— Идёт.

Несколько часов спустя Гарри с Гермионой можно было обнаружить лежавшими на полу (здесь тянул небольшой сквознячок и легче дышалось). Их головы опирались о диван, и они смотрели какое-то телешоу. Впрочем, программа им обоим не нравилась. После полудня стало ещё жарче, и шевелиться совершенно не хотелось — казалось, любое движение потребует столько сил, сколько и собрать-то нельзя. Они так сидели уже больше двух часов, изредка комментируя передачу, погоду, Рона и Луну, или предлагая друг другу подняться, чтобы налить ещё прохладительного. Гермионе казалось — жара настолько её разморила, что она ни разу в жизни не чувствовала себя такой ленивой. Гарри водил горячей и сухой ладонью по её руке вверх-вниз. В последнее время эти прикосновения стали чаще и были необходимы им обоим. Причём именно такие невинные ласки подогревали интерес окружающих. И во многом из-за этого никто не верил мисс Грейнджер, которая постоянно заявляла, что они — просто друзья.

— Гермиона, — голос Гарри прозвучал лениво и хрипло.

— Да?

— Ты очень удивилась, когда Рон и Луна начали встречаться? Я имею в виду, ты и Рон... — Поттер замолчал, а потом повернул голову и пристально взглянул на подругу.

Этим простым вопросом он вступил на минное поле. Они никогда не обсуждали отношения её и Рона, или его и Джинни, или других мужчин и женщин, которые ненадолго появлялись в их жизни. Так было проще жить и легче общаться, не переступая границы дружбы. Гермиона всегда боялась, что стоит начать обсуждать такие вещи, как она скажет что-нибудь не то. И — прости-прощай дружба. Или между ними возникнет неловкость. Но теперь, похоже, правила изменились.

— Нет. На самом деле мне всегда казалось, что из них получится хорошая пара, — немного нерешительно начала девушка. — Рон и я...мы не могли быть вместе. — Она глубоко вздохнула, в свою очередь повернула голову и посмотрела в знакомые зелёные глаза. — Просто нам был необходим кратковременный романчик, чтобы преодолеть подростковую влюблённость. А потом –идти дальше. Я имею в виду — мы всё время ссорились и ругались. Представь — во что бы превратилась наша совместная жизнь, — немного сбивчиво объяснила Гермиона, но друг её понял и согласно кивнул.

— Знаешь, после победы над Волдемортом Джинни сказала мне практически то же самое. Я-то думал, она снова захочет со мной встречаться. Не уверен, хотел ли этого, но от неё — ожидал. Но оказалось, пока она была моей девушкой, любила не меня, а Мальчика-Который-Выжил. А потом призналась, что на самом-то деле никогда не понимала и не видела меня настоящего. А узнав поближе, решила, что я ей не нужен. Я просто был её навязчивой идеей. Да и я поддерживал с ней близкие отношения только потому, что уж очень хотел хотя бы ненадолго почувствовать себя обычным подростком, который назначает свидание красивой девочке.

— Знаешь, говорят, она разбила тебе сердце, — усмехнулась подруга.

— Да, я в курсе. А ещё слышал, что Рон разбил твоё, — улыбнулся Поттер и вновь начал ласкать руку Гермионы, проводя пальцами вверх-вниз.

— Люди любят посплетничать, — явно недовольная таким вниманием к собственной персоне, девушка покачала головой.

— Да. И когда ты — «спаситель магического мира», им кажется — уж они-то точно знают, чего ты хочешь, какой ты… И вообще — становишься самой обсуждаемой персоной. — Гарри криво улыбнулся, а в голосе прозвучало сожаление.

— Ты имеешь в виду слух о вашем крайне жарком романе с Драко Малфоем? — поддразнила его подруга. Тот вздрогнул.

— Я по-прежнему задаю себе вопрос — когда же, наконец, они успокоятся? Кстати, тебе, как моей лучшей подруге, тоже достаётся. Не так давно я слышал, что ты довольно «близко знакома» с Ремусом. А до этого говорили, что ты осмелилась бросить самого Малфоя.

Девушка рассмеялась.

— В таком случае, мы с тобой просто мастерски научились разбивать супружеские пары. Потому что я слышала, что вы с Тонкс проводите «очень много времени» вместе. И Гарри, не забывай: когда я проводила страстные ночи с Малфоем, ты тоже там был. Этакая массовая оргия в темнице! Говорят, без Рона и Джинни тоже не обошлось. — Она весело сверкнула глазами.

— Да, отлично. А я слышал, что ты безумно влюблена в каждого мужчину из семейства Уизли, и наверняка переспала уже со всеми. Надо быть разборчивей! — Гарри игриво погрозил пальчиком, а подруга в притворном гневе пихнула его локтем.

— Да кто бы говорил? Не ты ли переспал со всей квиддичной командой Гриффиндора сразу? — хмыкнула Гермиона.

— Пожалуйста, скажи, что ты тоже там была, — Поттер изобразил жалобный взгляд, но в глазах сверкали смешинки, а губы кривились в озорной улыбке.

— Боюсь, нет — такая версия мне пока не попадалась, — рассмеялась девушка.

— Мерлин, Гермиона, мы оба — нимфоманы какие-то. Похоже, нам просто необходимо давать выход избыткам сексуальной энергии, — в притворном ужасе возвестил Гарри, и оба расхохотались. — И конечно, нельзя обойти стороной самый распространенный слух, — продолжил он, запустив пальцы в волосы подруги и нежно перебирая её кудряшки, — о нас с тобой. Ты в курсе, что мы уже давно занимаемся сексом, а влюблены друг в друга лет с одиннадцати? — Моментально почувствовав напряжение, Гермиона несколько натянуто рассмеялась. Теперь надо быть поосторожней.

— Вероятно, да. Они ведь до сих пор не могут понять, почему мы продолжаем кормить их историей о «лучших друзьях». — Девушка попробовала произнести эту фразу нейтральным тоном, но по взгляду, который бросил на неё Гарри, догадалась — получилось не очень. — Они никак не поймут, почему мы скрываем от всех свои отношения и не объявляем на весь мир о нашей помолвке. Слышала предположение — чтобы защитить чувства Рональда. И неважно, что наш рыжий друг уже два года счастливо женат, — теперь в голосе волшебницы проскользнуло раздражение.

— Возможно… — начал Поттер и остановился, а потом оставил её локоны в покое, откинулся на диван и глубоко вздохнул.

— Возможно что, Гарри? — немного нахмурившись, спросила подруга.

— Ладно, только... ты никогда не думала, что они могут быть правы? — спросил тот, гипнотизируя взглядом вазу на журнальном столике.

— Могут быть правы насчёт нас? — Девушка сразу поняла, о чём он, но хотела убедиться.

— Да, Гермиона. Возможно, ты всегда думала обо мне только как о друге… и наверняка тебе и в голову не приходило, что мы можем стать ближе, но я … — молодой маг прервал себя и порывисто встал. — Волдеморт давно побеждён, Рон с Луной скоро станут родителями, и мы больше не дети... возможно, всё дело в жаре, но я хочу быть честным. Я люблю тебя, Гермиона. Уже давно. — Он пожал плечами и, явно опасаясь ответа, развернулся и двинулся в сторону своей спальни.

— Гарри! — воскликнула девушка и, напрочь забыв о жаре, вскочила с пола и бросилась к нему. А потом схватила за руку, развернула лицом к себе и поцеловала. Оторвались друг от друга они нескоро. Пристально вглядываясь в лицо лучшего друга, а теперь — ещё и любимого, Гермиона улыбнулась и покачала головой. — Ты действительно считал, что я тебя не люблю?

— Это ты у нас самая умная. — Поттер улыбнулся самой соблазнительной улыбкой и вовлёк её в новый страстный поцелуй.

* * *

Обнажённая Гермиона нежилась в постели, лениво думая, что, пожалуй, они таки нашли, как бороться с жарой. Она лежала в кровати Гарри и вновь предавалась неге. Девушка не могла придумать ни одной причины, чтобы повернуться на бок, поднять голову с груди любимого или выскользнуть из надёжного кольца его рук. Она ощущала, что вся пропиталась его запахом, и чувствовала себя самой счастливой женщиной на Земле.

— Мы должны были это сделать давным-давно, — голос Поттера был низким и хриплым, и по её позвоночнику тут же пробежала волна сладкой дрожи.

— Дерзко, — пробормотала девушка себе под нос и довольно громко окликнула: — Гарри?

— Да?

— Ты давно понял?

— Честно говоря, начал догадываться, когда мы сражались в Отделе Тайн — в тот момент, когда ты без сознания упала мне на руки, и мне показалось, что ты мертва. Я довольно долго гнал от себя эти мысли, и только после победы над Волдемортом... просто однажды проснулся, чётко и ясно понимая, что безумно тебя люблю.

— Тогда я выиграла, — весело сказала Гермиона, блаженно улыбаясь. — Я влюблена в тебя с третьего курса. Я так волновалась, что Сириус Блэк может тебя убить… меня так расстроило, что ты несколько месяцев со мной не разговаривал… а потом с таким пылом пытался доказать, что это твой отец вызвал патронуса и спас нас, а затем, когда понял, что это был ты сам... тогда... с тех пор я знала…

— Гермиона, это же целых десять лет! — поразился Гарри, чувствуя себя скорее озадаченным, чем польщённым.

— Ну да. Только пойми меня правильно — я ведь не чахла от неразделённой любви. Я просто знала, что люблю тебя, и жила с этим. На самом деле — у меня и в мыслях не было, что ты можешь ответить на мои чувства. — Девушка пожала плечами. — Как хорошо иногда оказаться неправой!

Любимый усмехнулся, моментально перевернул её на спину, на секунду завис над ней… и атаковал.

Прежде, чем его губы, руки и жаркие ласки избавили очаровательную головку Гермионы от последних мыслей, она подумала, что теперь сплетники просто взвоют от восторга.

Название: The Note

Автор: broomstick flyer

Переводчик: я

Язык оригинала: Английский

Источник: http://www.fanfiction.net/s/5245695/1/The_Note

Рейтинг: PG-13

Жанр: роман

Размер: мини

С того дня, как Гермиона переселилась к Рону, прошло уже больше двух месяцев. И вот уже два месяца она не видела своего лучшего друга — Гарри Поттера. Поэтому начала волноваться, что их дружба дала трещину. На самом деле, по этому поводу девушка переживала уже месяц — с тех пор, как они с Роном обручились в «Норе». Молли Уизли настояла, чтобы их помолвку отметили именно там, поскольку была свято уверена, что родители Гермионы — маглы — не сумеют справиться с таким наплывом волшебников.

Поначалу Гермиона ещё как-то пыталась сопротивляться напору будущей свекрови, желая устроить праздник так, как нравится ей. Но, в конце концов, сдалась и позволила властной женщине всё сделать по-своему. В тот день самым большим разочарованием для неё стало отсутствие Гарри. Рон её успокаивал — говорил, что послал ему приглашение. А раз Поттер не появился, значит, выполняет какое-то важное задание. Волшебница с доводами жениха согласилась, но на душе у неё все равно скребли кошки.

Сегодня девушка закончила работу пораньше, поскольку ей ещё нужно заглянуть в Косой переулок и приобрести несколько редких книг. Она работала ассистентом профессора МакГонагалл (та, будучи директором Хогвартса, не хотела оставлять преподавательскую деятельность). Но на то, чтобы вести занятия у всех курсов, времени у неё не хватало, поэтому Минерва оставила себе только выпускников. А вот остальным преподавала Гермиона.

После визита во "Флориш и Блоттс" она заодно заглянула к мадам Малкин, чтобы забрать новые мантии. И, тем не менее, у неё осталось несколько свободных часов. И девушка решила заглянуть к Гарри. Там-то у него не будет шанса от неё сбежать, а то похоже, что последние два месяца лучший друг занимается именно этим. Зайдя в Министерство, волшебница направилась в департамент магического правопорядка, где тот работал.

Гарри в офисе не оказалось. И вообще его кабинет выглядел так, словно там давным-давно никто не бывал. А на выходе девушка столкнулась с министром Бруствером.

— Гермиона, вот так сюрприз! Мы не виделись три… или четыре месяца? — поприветствовал он её с широкой улыбкой.

— Да, Кингсли, как дела? Как работа? — радостно улыбнулась волшебница, обнимая его.

— Сказать по правде — с тех пор, как вы с Гарри прикончили Волдеморта и его шайку, у меня нет ни минуты свободного времени. Кстати, как там Гарри? Я уже давно не получал от него никаких известий, — сказал Кингсли, резко потянув девушку на себя, чтобы её не сбил с ног пробегавший мимо аврор-стажёр.

— Что ты имеешь в виду? Разве ты не знаешь, где Гарри? — взволнованно спросила Гермиона и нахмурилась.

— Я не видел его с тех пор, как колдомедики отпустили его после ранения домой, — в голосе министра прозвучали тревожные нотки. — Только не говори мне, что он ничего не сказал.

— Когда он был ранен? — молодая волшебница судорожно сглотнула.

— Сейчас, минутку… — министр достал из кармана блокнот. — Ага, вот: Гарри доставили в Св. Мунго двадцать третьего мая. И я даже помню, как с ним долго ругались целители, не желая выпускать из-под надзора. Но он убедил их, что дома ждут два лучших друга, которые подлатают его в мгновение ока.

— Кингсли, спасибо! — Гермиона быстро ещё раз обняла его и помчалась к лифтам. Она очень хорошо запомнила тот день — ведь именно тогда они с Роном переехали в отдельную квартиру. Рыжий ещё остался в их прежнем жилище, чтобы поговорить с Гарри, потому что пока они перевозили вещи, тот так и не появился. Именно в тот день Рон и сделал ей предложение.

Волшебница подлетела к ближайшему камину, бросила горсть летучего порошка и скрылась в зелёном пламени. Выйдя из камина в пункте назначения, она огляделась. В квартире было темно, занавески опущены, и казалось, что Гарри давно не открывал окно и не проветривал помещение. Девушка быстро подошла к окну, раздвинула шторы и открыла форточку, впуская свежий воздух.

Гермиона осмотрела комнату и пришла к выводу, что с того времени, как они с Роном были тут в последний раз, ничего не изменилось. Посреди гостиной всё так же стояла коробка со всяким хламом — та самая, которую она настоятельно просила выкинуть, чтобы не таскать за собой мусор. На журнальном столике лежала книга Гарри: пока жених таскал вещи, девушка её листала. Книжка по-прежнему была открыта на той самой странице, где она остановилась. Возле двери валялись две мантии, которые они с Роном забыли.

Единственное отличие — пятна, покрывавшие диван и пол и подозрительно походившие на засохшую кровь. А на полу, рядом с диваном, валялся скомканный лист пергамента.

Гермиона подняла его, разгладила и мгновенно узнала неровные каракули Рона.

"Гарри, прежде чем вернуться домой, я пойду в бар выпить пива. Гермиона ждёт меня в нашей новой квартире. Кстати, совсем забыл тебе сказать — мы встречаемся. В принципе, я должен был это сделать давным-давно, но ты же меня знаешь. Гермиона потребовала, чтобы я тебе сообщил, что теперь мы с ней будем жить отдельно. Короче, мы отсюда съехали. Нам обязательно надо как-нибудь встретиться, посидеть и отметить это дело. Рон"

Девушка тщательно и аккуратно свернула записку и убрала пергамент в карман. Пустой взгляд делал её лицо по-настоящему страшным. Она вышла из гостиной и отправилась проверять остальные комнаты. Кроме засохших пятен крови на кухонном полу, следов её лучшего друга нигде не было. Еда в холодильнике испортилась, и Гермиона точно могла сказать, что со дня их отъезда её не стало меньше.

Размер кровавого пятна на кровати Гарри красноречиво свидетельствовал, как сильно он пострадал. "Мерлин великий, он вернулся домой в надежде получить помощь, а оказалось, что в квартире пусто, а его так называемые друзья исчезли, не сказав ни слова". На глаза навернулись слёзы. И сразу возник вопрос: что же он теперь о ней думает? И промелькнула мысль, что после такого, Гарри, вполне возможно, постарался о ней забыть. Внутренности моментально скрутило узлом и стало больно.

В голове крутилась настойчивая идея, что Гарри, прямо с первого курса, всегда о ней заботился. Начиная с истории с троллем он из года в год оберегал и защищал её от опасностей, порою ставя на кон свою жизнь, чтобы в один прекрасный день нескладная девчонка превратилась в очаровательную женщину. Прокручивая в воспоминаниях школьные годы и складывая события как паззл, она внезапно прозрела: Гарри был не просто её лучший друг — он, возможно сам того не сознавая, делал всё, чтобы показать, насколько её любит. А она…. когда он очень в ней нуждался, из-за Рона её не оказалось рядом.

Ещё раз обойдя квартиру, девушка остановилась перед камином, взмахнула палочкой и зажгла огонь. Напоследок оглянувшись на тёмную комнату, она вздохнула, бросила летучий порошок и ушла.

* * *

Рон Уизли лежал на диване. В одной руке он держал бутылку сливочного пива, в другой был зажат журнал по квиддичу. Но ни тот, ни другой предмет в данный момент его не интересовал. Рыжий решал серьёзную задачу: как затащить Гермиону в постель.

Он считал, что её дурацкая навязчивая идея — никакого секса до свадьбы — самая большая глупость на свете. Раньше существовало единственное препятствие в лице Гарри Поттера. Но теперь, когда он столь блестяще его устранил, всё, что ему нужно — доказать невесте, что секс — лучшая вещь на свете.

Но Гермиона на его внушения пока не поддавалась. Она была умнее, чем он думал. В принципе, поскольку рыжий терпел её общество начиная с первого курса, он должен был это знать. Но довольно уже ждать — пора залезть ей под юбку. Короче, у него просто лопнуло терпение. "Если бы я был чёртовым Гарри Поттером, она сама бы прыгнула ко мне в постель, не словом не заикнувшись про свадьбу. Но так как я не чёртов Гарри Поттер, который убил идиота-Волдеморта, то, видите ли, должен ждать у моря погоды". — Эта мысль явно ухудшила настроение Рона. К тому же он на сто процентов был уверен, что прав. Потому что знал, что Гермиона любит Гарри. Не зря же она провела большую часть жизни, переживая за него, нарушая ради него правила и залечивая кровоточащие раны героя. Не добавляло оптимизма и то, что всё магическое сообщество только и ждало, когда же, наконец, Поттер и Грейнджер станут парой. Последнее и было одной из главных причин, почему он не сказал Гарри, что они обручились.

Рыжий считал забавным, что весь мир, кроме Гермионы, знает, что Поттер давным-давно в неё влюблён. А когда подумал о том, насколько глупой была его невеста, если дело касалось Гарри Поттера, громко хмыкнул. Ведь та даже не подозревала, что сама любит Гарри. И Рону доставляла огромное удовольствие мысль, что после свадьбы (когда он ею насытится) он откроет ей глаза и на её чувства, и на чувства Поттера. Гермиона будет поймана в ловушку брака, а в это время парень, которого она любит, будет жить с разбитым сердцем.

"Прекрасно, чёртов Поттер долго будет её ждать. Если, конечно, вообще будет. А всё потому, что я его опередил: сначала первым пригласил её на свидание, а потом сделал предложение. И теперь она моя, а он может идти к чёрту", — подумал рыжий и стукнул бутылкой по столику, расплескав пиво.

На самом деле, если бы у Рональда Уизли хватило логики и мозгов посмотреть на ситуацию с другой стороны, он бы понял, что Гермиона испытывает к нему какие-то чувства. Иначе она никогда бы не пошла с ним на свидание и уж тем более не приняла бы предложение руки и сердца. Но его настолько ослепила ревность и зависть к Гарри Поттеру, что он не сумел оценить то, что уже держал в руках. И ему даже в голову не пришло, что невесте он очень дорог. А вместо этого Рон придумывал "изощрённые" планы, как соблазнить Гермиону, и совсем не интересовался её мыслями и чувствами. А заодно раз за разом доводил придирками и пренебрежительным отношением до слёз.

"О, придумал! Я её напою! Это обязательно сработает. Ведь она редко и очень мало пьет, так что ей много не надо... парочка глотков огневиски — и она полностью в моём распоряжении", — он довольно улыбнулся и сделал большой глоток пива. А затем снова поздравил себя, что Гарри Поттер до сих пор не знает об их переезде в Хогсмид.

* * *

Чувствуя себя так, словно её лицо окаменело, Гермиона Грейнджер вышла из камина в гостиную их с Роном небольшой квартирки. Сделав несколько успокаивающих вздохов, она направилась на кухню. Её жених, как обычно, развалился на диване, который поставили на кухню именно по его настоянию. Он читал журнал по квиддичу и даже не заметил её появления.

— Ты собирался хоть когда-нибудь мне об этом рассказать? — ледяной голос девушки мог заморозить и действующий вулкан.

Один взгляд на лицо невесты — и Рон понял, что с его "гениальным" планом придётся подождать.

Он сел и увидел в руках Гермионы скомканный лист пергамента, который та ему протягивала. Развернув, Рон узнал собственную записку, накарябанную им наспех более двух месяцев назад. Последний раз он видел её на журнальном столике в их бывшей квартире. В конце концов, он совсем не горел желанием напрямую сообщать Поттеру эту новость, и тогда записка показалась отличным выходом из ситуации. Но теперь, увидев этот холодный взгляд и застывшую маску спокойствия, рыжик вдруг подумал, что идея — так себе.

— Я…э-э-э…. хорошо… я оставил её Гарри, — это всё, что он сумел из себя выдавить.

— Ты мне сказал, что сообщил ему о нашем переезде за неделю до того, как мы съехали. Ты сказал, что он занят, и поэтому не сможет помочь собрать вещи. А теперь оказывается — он даже понятия не имел. А не помогал нам потому, что просто не знал, что мы уезжаем, — голос Гермионы дрожал от еле сдерживаемого гнева.

— Ну, я просто забыл, — попробовал выкрутиться Рон, а потом состроил жалостливую гримасу и обаятельно улыбнулся (у Поттера этот трюк всегда срабатывал).

— Ты солгал мне, — прошипела девушка.

— Я…. Замечательно… Почему он должен всё знать? — к щекам младшего Уизли внезапно прилила кровь, и теперь его лицо цветом напоминало морковку.

Гермиона впилась в него взглядом и внезапно увидела с новой стороны. На самом деле — это завистливый, жадный, ревнивый и глупый ребёнок в теле взрослого мужчины. Ребёнок, который так и не вырос. И наверняка уже не вырастет. Волшебница задалась вопросом: как она могла подумать, что будет счастлива рядом с этим ограниченным человеком? Уж лучше всю жизнь быть другом Гарри, чем потратить её на Рона. Внезапно мелькнула мысль, что лучше она будет любить Гарри на расстоянии, чем станет жить с идиотом, который сейчас сидит перед ней и выглядит как дитё малое, у которого отняли игрушку. И тут в голове чётко выстроился план. Теперь ясно, что ей делать.

Рон ждал криков и истерики, но вместо этого Гермиона пошла в свою спальню, и он мысленно позлорадствовал. А когда невеста вернулась на кухню и велела принести бутылку огневиски, в нём мгновенно зажглась надежда на исполнение ранее придуманного плана.

— Думаю, позже она тебе понадобится, — добавила девушка, проходя в гостиную.

Рон радостно улыбнулся и тут же решил сбегать в "Три метлы". Там он для начала выпьет парочку пинт, чтобы снять напряжение, а потом прихватит бутылку огневиски и вернётся домой. Представив, что сделает со своей невестой, когда та напьётся, младший Уизли весело рассмеялся.

— Герм, я недолго, любимая, — прокричал он вглубь квартиры, схватил мантию и выскочил за дверь.

Рон ушёл прежде, чем Гермиона успела ему сообщить, зачем, собственно, понадобится огневиски. Девушка раздражённо уставилась на захлопнувшуюся дверь, а потом подумала, что получится неплохое наказание. Когда её недалекий жених вернётся, то быстро обнаружит, что она и её вещи исчезли. И наверняка сообразит, для чего его отправили за алкоголем.

Положив на кухонный стол обручальное кольцо, Гермиона вернулась в гостиную, взмахнула палочкой и начала собирать свои вещи. Спустя полчаса всё было упаковано и уменьшено до размера спичечного коробка. Зайдя в камин, она исчезла из квартиры во вспышке зеленого пламени.

Очутившись на площади Гриммо, 12, девушка зашла в комнату, где провела так много времени после войны, и распаковала свои вещи. После чего вышла из дома, вызвала "Ночного рыцаря" и купила билет до дома Тонксов.

Полчаса спустя Гермиона уже стучалась в дверь уютного домика. Открыла ей утомлённая Андромеда Тонкс — бабушка и опекун крестника Гермионы — Тедди.

Андромеда (которая настаивала, чтобы её называли Анди) очень обрадовалась гостье, поприветствовала её крепким объятием и впустила в дом. Девушке не потребовалось много времени, чтобы выяснить, почему у хозяйки такой усталый вид: оказывается, последние несколько недель той пришлось заботиться не только о внуке, но и о его крёстном отце.

Анди отвела Гермиону к двери в комнату Гарри и оставила её там. А сама спустилась к Тедди, с которого лучше не спускать глаз.

Девушка глубоко вздохнула и постаралась собрать в кулак всё своё мужество. Ведь наверняка Гарри её просто выгонит. В конце концов, он считает её предательницей, которая, не сказав ни слова, просто исчезла. Стоя возле двери, она всем сердцем желала вернуться назад во времени. Ну почему она поверила Рону, который убедил её, что Гарри занят и поэтому не смог прийти на их помолвку? Негромко постучав, Гермиона прислушалась к звукам из-за двери. Сначала послышался какой-то шелест, а затем раздался голос, по которому она, оказывается, ужасно соскучилась:

— Сейчас… я… — голос звучал спокойно.

Девушка посчитала это приглашением и открыла дверь. Поттер сидел на кровати и смотрел ей прямо в глаза.

Гарри, одетый только в боксёры, просто сидел и смотрел на неё. И молчал. Гермиона почувствовала странное возбуждение: она так давно его не видела — и вот он, перед ней. Но на его бледном лице не было ни одной эмоции — там выделялись только ярко-зелёные глаза. Но в них не осталось жизни. И вообще показалось, что его душа умерла, а живёт лишь оболочка.

Гермиона стояла и смотрела в эти пустые глаза, а потом почувствовала резкую боль в сердце.

"Это с ним сделали мы".

Из водоворота мрачных мыслей её вырвал голос хозяина комнаты:

— Кажется, ты ошиблась дверью. Тедди сейчас на первом этаже, — тон был холоден и абсолютно ничего не выражал.

Девушка не знала, что сказать — все мысли унеслись в неизвестном направлении. А оправдываться, что она с ним так и не поговорила, ей показалось глупым. В конце концов, она сама оставила разбираться Рона, а потом поверила его лжи.

— Привет, Гарри, — всё, что сумела пролепетать волшебница.

Тот медленно встал, подошёл к окну и поинтересовался, что ей нужно. А когда повернулся спиной, Гермиона с ужасом охнула: от левого плеча до правой пятки тянулся ярко-красный шрам толщиной в дюйм.

Теперь ей стало попросту наплевать на любые страхи. Она в мгновение ока пересекла комнату, крепко обняла Гарри сзади, уткнулась ему в плечо и заплакала. Далеко не сразу гостья сумела справиться со слезами и попробовала объяснить, что случилось. И даже не заметила, как через несколько минут Гарри повернулся в объятиях и крепко обнял её в ответ. А его пальцы теперь гладили её по голове, заправляя за ухо завитки волос.

Все ещё цепляясь за него, как за спасительную соломинку, она медленно начала рассказывать, что Рон лгал ей с самого начала их отношений. А закончила свою прочувственную речь всхлипом, что бросила рыжего. И только тут сообразила, что Гарри крепко прижимает её к своей груди. А ещё ощутила это знакомое чувство защищённости. Она всегда его испытывала, когда Гарри её обнимал, но никогда не понимала, что это такое.

А тот медленно поднял её голову за подбородок и пристально посмотрел в глаза, наполненные слезами. И прежде, чем Гермиона успела сама себя остановить, она потянулась к его губам и страстно поцеловала Гарри. Поцелуй в её голове взорвался фейерверком, сознание завертелось… казалось, они вдвоём кружатся в непроглядной темноте, то и дело разрывая её разноцветными вспышками. Промелькнула мысль, что она едва не сделала ужасную ошибку. А еще девушка поняла, почему он всегда был рядом, защищал её и оберегал. Она прочла это в его удивительных зелёных глазах. Гермиона удивилась собственной слепоте и недалёкости: как можно не разглядеть в этих глазах любовь? Как можно не понять, что сама его любишь? Теперь-то сомнений не осталось. Никаких. Она считала себя такой умной, а оказалось, что едва не променяла настоящую любовь на жалость к рыжему мальчишке, который никак не хочет вырасти.

* * *

Выходя из маленькой магловской церкви, Гермиона Джейн Поттер счастливо улыбалась. А её папа безуспешно просил Гарри не смотреть на молодую жену, а взглянуть в объектив камеры.

— Гарри, ты можешь хоть всю оставшуюся жизнь не отрывать глаз от своей жены. Но сейчас, пожалуйста, посмотри на меня, чтобы я мог сделать первую фотографию четы Поттеров.

Гермиона поцеловала мужа в щёку. Именно в это мгновение камера вспыхнула, навсегда запечатлев один из самых счастливых моментов в её жизни. А в голове снова мелькнула мысль, какую чудовищную ошибку она едва не совершила. И новоиспечённая миссис Поттер тихо поблагодарила Рональда Уизли — за ту самую записку, которая помогла ей разглядеть настоящую любовь. Наверно, это самая лучшая записка, которую она видела за всю свою жизнь.

Название: Lie to Me

Автор: DREWHHR

Переводчик: я

Язык оригинала: Английский

Источник: http://www.fanfiction.net/s/7009792/1/Lie_to_Me

Рейтинг: PG-15

Жанр: роман

Размер: мини

Гермиона открыла дверь в спальню Рона и оцепенела: её парень развлекался в постели со своей бывшей пассией — Лавандой Браун. Подлец. По всей комнате была разбросана одежда — её явно срывали второпях. Любовники стонали и тяжело дышали.

— Р-Рон? — невольно сорвалось с губ девушки.

Парочка замерла, а потом распалась и повернулась к ней.

— Гермиона! — изумлённо воскликнул рыжий. — Я не знал, что ты придёшь домой так рано.

— Конечно не знал. Не могу поверить! Ты не стал ждать, как обещал! Всё кончено, Рон Уизли! Мы расстаёмся! — молодая волшебница сама не заметила, как перешла на крик. — Надеюсь, ты будешь с ним счастлива, — бросила она Лаванде, и, резко повернувшись, вылетела из комнаты, со стуком захлопнув за собой дверь. В мгновение ока Гермиона очутилась в своей спальне. Ей понадобилась ровно минута, чтобы собрать все свои вещи и упаковать их в чемодан. Уменьшив его, она резким движением руки вытерла слёзы и аппарировала в единственное место, где теперь чувствовала себя в безопасности.

Гермиона просто не могла поверить. Они с Роном встречались уже около года. Тот постоянно на неё давил, призывая сделать следующий шаг в их отношениях, но она не сдавалась и просила подождать. Младший Уизли обещал, что потерпит. Но она до сих пор не готова! А ведь он обещал! Видимо, ему надоело.

Поэтому сейчас она стояла перед домом, где жил единственный человек, который никогда не причинял ей боль. Тот, кто никогда её не обманывал.

* * *

Гарри Поттер услышал стук в дверь. Легко поднявшись с дивана, он выключил телевизор, который до этого смотрел, и вышел в коридор. Открыв дверь, парень с изумлением воззрился на гостью.

— Гермиона? — Перед ним стояла промокшая до нитки подруга. Та протянула руку, в которой был уменьшенный чемодан, и всхлипнула.

— Привет, Гарри, — её голос звучал убито.

— Проходи скорее, — он втянул её за порог и закрыл дверь. Гермиона уронила «багаж» на пол и бросилась ему на шею , крепко прижимаясь всем телом.

— Ох, Гарри! — Она уткнулась лицом парню в грудь и разрыдалась. Хозяин дома тут же почувствовал, как его рубашка промокла насквозь.

— Гермиона, что случилось? В чём дело?

— Рон…

Глаза Поттера сузились: он моментально начал закипать от гнева, но девушка ничего не заметила.

— И что он сделал?

— Я сегодня пришла домой раньше времени… и… и застала его в постели с Лавандой. А он спокойно заявил, что не ждал меня так рано. Он… ох, он просто не смог удержать свою известную часть тела там, где ей полагается быть — в штанах! — Гостья разрыдалась ещё сильнее. Гарри покрепче обнял молодую волшебницу и нежно погладил по спине. Спустя некоторое время он немного отстранился.

— Ты можешь оставаться у меня сколько захочешь. Чувствуй себя как дома. Думаю, в холодильнике найдётся что-нибудь поесть. Я скоро буду. — В голове у парня уже проносились красочные картины, как он выбивает дурь из лучшего друга. Сделать ему больно. А потом — пытать! Может, убить? Нет, слишком лёгкое наказание.

— А ты куда?

— Я скоро. — Не ответив на вопрос, хозяин дома закрыл за собой входную дверь и аппарировал. Гермиона знала, куда — «навестить» Рона.

Тяжко вздохнув, девушка побрела на кухню, чувствуя, как по щекам вновь побежали слёзы.

Ну почему это случилось именно с ней?

* * *

Гарри оказался перед входной дверью в квартиру Рона и Гермионы. Даже не постучав, он ворвался внутрь, взлетел по лестнице и оказался перед спальней рыжего. Дверь со стуком распахнулась, и Лаванда Браун и Рон Уизли, которые, видимо, уже закончили «общаться», и теперь спокойно одевались, увидели на пороге разгневанного Поттера. Блондинка закричала, а Рон, который как раз натягивал футболку, застыл на месте. Взглянув на растрёпанного и довольного лучшего друга… бывшего лучшего друга… Гарри почувствовал, как его буквально захлестнула ярость. Пришлось сделать глубокий вдох. Рону показалось, будто приятель стал выше ростом, а в воздухе ощутимо «запахло» магией.

— Ты причинил ей боль, — прорычал Поттер, взмахом руки отправляя Уизли на свидание со стеной. После чего подошёл к пытавшемуся подняться рыжему и от души заехал ему кулаком в лицо. У Рона из носа брызнула кровь. Лаванда взвизгнула и забилась в уголок около шкафа, не желая стать ещё одной мишенью Мальчика-Который–Выжил. Рыжий попробовал вырваться из спальни, за что получил ещё один удар, от которого вскрикнул. — Ты причинил ей боль, — повторил Гарри и толкнул бывшего лучшего друга к стене.

— Почему ты это сделал? Почему её обманул? Она совершенство, самая идеальная девушка на свете! Ты должен быть счастлив, что она с тобой! Вместо этого ты изменил ей с этой шлюхой! Ты ублюдок! Тебе было наплевать на Гермиону. Она не заслужила такого отношения! Она не сделала ничего, чтобы ты предал её доверие! Она просто не готова. Но нет! Ты не смог оставить свой член в штанах! — Гарри и сам не заметил, как окончательно разъярился, и в итоге пнул Уизли в пах. Недостаточно сильно, чтобы серьёзно травмировать, но весьма ощутимо. На самом деле, даже в таком состоянии он понимал, что не хочет лишить Рональда возможности иметь детей.

— У мужчин есть потребности, — выдохнул рыжий, держась за промежность и тихонько подвывая.

— Да что ты говоришь! Во всём мире существует только одно, что мне действительно нужно. И ты у меня это отнял. А теперь просто выбросил, как ненужный хлам. Я никогда ничего ей не говорил — думал, что с тобой она счастлива. Я держался от неё подальше, позволив ей быть рядом с тобой. Мне каждый день больно. Но я знал, что она счастлива, и радовался за неё. Но теперь … — Гарри снова ударил бывшего лучшего друга в нос, а потом прижал к стене. — Я бы никогда на неё не давил, ни к чему бы ни принуждал. Никогда. Никогда бы её не обманул. И был бы счастлив просто проводить с ней время. Смотреть кино. Ходить на квиддичные матчи. Посещать рестораны и аппарировать с ней по всей стране, чтобы встречать рассветы. Лежать вместе около палатки и наблюдать за звёздами. Слушать её. Но ты…ты! Тебе от неё было нужно только одно! — Он отпустил Рона, и тот рухнул на колени, взвыв от боли. — Держись от неё подальше!

— Ты получил, что хотел, да? — Рыжий вытер кровь с лица и с ненавистью посмотрел на Поттера, скривив губы в жалкой ухмылке. — Знаешь, на самом деле я начал встречаться с Гермионой только по одной причине: чтобы отнять у тебя хотя бы одну вещь, которую ты хотел себе. Ведь ты имел всё, что я хотел!

Гарри недоверчиво посмотрел на младшего Уизли.

— Что у меня было? Деньги? Слава? Девушки? Ты этого хотел?

Рон кивнул, а потом скривился и схватился за голову.

Поттер снова вспылил и, в мгновение ока оказавшись около экс-лучшего друга, ещё раз прижал того к стене.

— Ты можешь забрать у меня всё. Мне это не нужно! Можешь забрать мои деньги, чёртову славу, девчонок... Мне плевать! У тебя было единственное, что мне на самом деле было нужно. Не могу поверить, что ты встречался с Гермионой, только чтобы помешать нашим отношениям. Она не трофей, Рон! Её нельзя завоевать. Только она может выбирать, с кем ей быть. Нам не нужно было из-за неё драться!

— А почему тогда ты меня избил?!

— Потому что ты причинил ей боль! — Победитель Волдеморта резко опустил руки, отчего рыжий в очередной раз рухнул на колени, и аппарировал домой.

* * *

— Гермиона? — позвал он, появившись в гостиной.

— Я тут… — со стороны кухни донёсся тихий голос. Войдя туда, хозяин дома увидел, что девушка стоит около раковины — спиной к нему и уже в сухой одежде.

— Ты подрался с ним, да? — это прозвучало как утверждение, а не как вопрос.

— Да. И даже не вздумай ругаться. Он не имел права так поступать. — Гарри с грустью посмотрел на подругу, думая, стоит ли рассказывать, что Рону она была не нужна — он просто хотел утереть нос Мальчику-Который-Выжил. И всё из-за того, что Поттер «всегда имел всё, что я хотел».

Гермиона усмехнулась, и, даже не смотря на то, что не видел её лица, хозяин дома мог поклясться — она улыбается.

— Я не буду ругаться, Гарри. На самом деле — спасибо. Я рада, что у меня есть такой замечательный друг, как ты.

— Мне жаль — он не должен был так к тебе относиться. Ты не сделала ничего плохого. Ты просто была не готова. Он должен был уважать твои желания, а не лезть под юбку к Лаванде. Он сказал, что «мужчины имеют потребности». Видимо, не понимает: главное здесь — чего хочешь ты.

— Спасибо, Гарри. Это так мило. — Девушка так пока и не повернулась. Он будто увидел, как по её щекам побежали слезы, и сделал пару шагов вперёд — ему так хотелось её обнять и успокоить! Но с другой стороны, он ведь всего лишь лучший друг, а значит, стоит соблюдать дистанцию. Но тут Гермиона прервала его душевные терзания:

— Гарри?

— Да?

— Ты самый искренний человек из всех, кого я знаю. Можешь сделать одну вещь, которую никогда для меня не делал? Со-солги мне, — её голос дрожал.

Поттер недоумённо вскинул бровь.

— Что?

— Солги мне, пожалуйста. Скажи мне что-нибудь, из-за чего я почувствую себя лучше. Скажи, что у меня всё будет в порядке. Что Рон обязательно извинится. Солги мне. Скажи, что я лучше всех. Скажи, что я буду счастлива. Просто… солги мне первое, что придёт в голову, — девушка буквально умоляла.

И он сделал, как она так просила — сказал первое, что пришло в голову:

— Я.. не… люблю… тебя.

Для самого Гарри это прозвучало странно, ведь он подразумевал прямо противоположное. И был в этом уверен. Но понадеялся, что подруга всё поймёт — не зря же она такая умница!

Гермиона негромко ахнула.

— Ч-что?

— Я не люблю тебя… — повторил победитель Волдеморта. Девушка резко развернулась и удивлённо на него посмотрела. Когда Поттер увидел эти покрасневшие заплаканные глаза, его сердце болезненно сжалось. Он покачал головой и решил поврать ещё немного — в надежде, что лучшая подруга почувствует себя лучше. — Я не влюблён в тебя целую вечность. Я не влюбился в тебя на первом курсе. Мне не было больно каждый день видеть тебя с Роном. Мне всё равно, что он причинил тебе боль. Мне жаль, что я его избил. Я вовсе не хотел его убить за то, как он с тобой поступил. Я не виню Рона, что он не стал тебя ждать. И он не встречался с тобой только для того, чтобы держать нас друг от друга подальше. И вовсе не крал у меня самого дорогого человека в моей жизни.

— Я не выигрывал эту чёртову войну для тебя. Всё, что я когда-либо делал — не для тебя. Мне вовсе не снятся по ночам кошмары, в которых тебя убивают. В моей голове раз за разом не прокручивается один и тот же эпизод, когда тебя пытает Беллатрикс. Я не виню себя, что тебя пытали. Я никогда не думал, что ты винишь в этом меня и ненавидишь за это. Я никогда о тебе не думаю. Ты не самая прекрасная девушка на свете. Я не собираюсь ждать вечность, чтобы заняться с тобой любовью. Я ни разу не думал о том, чтобы создать с тобой семью. Никогда в мечтах я не представлял сына по имени Джеймс с чёрными волосами и шоколадными глазами и дочь по имени Лили с каштановыми кудряшками и зелёными глазами. Я не мечтал, как мы вместе с тобой состаримся в Годриковой Впадине в окружении внуков. Я ни разу не думал, что женюсь на тебе. Мне не хочется всю жизнь каждое утро просыпаться рядом с тобой. Я никогда не представлял, как всю жизнь мы проживём рука об руку. Я ходил на свидания, потому что не хотел тебя забыть. Я не люблю тебя…

Потрясённая Гермиона превратилась в соляной столб. От этих слов по её щекам вновь потекли слёзы, правда на сей раз это были слёзы тихой радости. Гарри занервничал: ему ли не знать, что лучшая подруга всё поймёт? И напоследок решил лишний раз её подтолкнуть:

— И Гермиона… ничего не будет хорошо. И ты никогда не будешь счастлива.

— Ты… ты меня любишь? — в её голосе слышалось неверие.

Молодой маг кивнул и, внезапно смутившись, начал сверлить взглядом пол. Он знал, что Гермиона его не любит. По-другому и быть не может, ведь так?

— Да, очень. И это не ложь.

Гарри был самым искренним человеком из всех, кого она знала. И, тем не менее, он только что сделал для неё нечто невероятное — солгал, чтобы поднять ей настроение. Ведь она ждала вовсе не Рона. И не его считала своей судьбой. Вот почему она так затянула с сексом. Она не хотела Рона. Рон не был её … единственным. Это был Гарри. Всегда Гарри. Родной, замечательный Гарри, который всегда её любил, хоть и не знал, что это за чувство такое. Но именно из-за этого у Поттера ничего не сложилось ни с Чжоу, ни с Джинни. Именно поэтому после окончания войны он так и не нашёл себе девушку. Потому что любил её. Мерлин, как она была слепа! Гарри винил себя, что год назад её пытала Лейстрендж. Милый, глупый Гарри. Ему снятся кошмары с её участием. Он хочет создать с ней семью. Хочет состариться вместе. И готов ждать, пока она не согласиться заняться с ним сексом… нет, любовью! Гарри выиграл для неё войну … а она тут же упала в объятия Рона. Всё, что он делал — ради неё. Для неё, единственной!

Вот теперь всё встало на свои места. Он был ТЕМ САМЫМ: с кем рядом хотелось провести всю жизнь, за кого она хочет выйти замуж и кому родить детей, с кем по-настоящему хочется заняться любовью, кому она сможет помочь справиться с ночными кошмарами, в чьих объятьях она с удовольствием будет просыпаться каждое утро... Кому она нужна. И в ком нуждалась. Кого она любила.

С тех пор, как ей исполнилось двенадцать, Гарри был единственным, кто ей всегда необходим.

— А теперь ты солги мне, Гермиона. Скажи, что любишь меня, чтобы я хоть на миг почувствовал себя счастливым. Скажи, что хочешь провести вместе со мной всю оставшуюся жизнь. Скажи, что мечтаешь следующие сто лет каждое утро просыпаться в моих объятиях. Скажи, что у меня всё будет хорошо, даже если ты никогда меня не полюбишь. Солги мне тоже, — попросил он.

Слёзы высохли, в карих глазах мелькнула лукавая искорка, и девушка согласно кивнула.

— Я не люблю тебя. Не хочу провести с тобой остаток жизни. Не мечтаю просыпаться с тобой в одной постели. У тебя всё будет плохо, потому что я тебя не люблю. Мне жаль, что я ушла от Рона, потому что я его люблю. Я не хочу создавать с тобой семью. Не мечтаю стать твоей женой. Ты мне не нужен. И я не хочу быть нужной тебе. Ты не мой единственный и неповторимый. Я буду вновь и вновь повторять, что мне нужно время, чтобы заняться с тобой сексом. Я никогда в тебя не влюблюсь.

Теперь уже застыл Гарри. Он не мог поверить. Этого не может быть! Гермиона его любит? Он помотал головой. Ну, судя по тому, что она сказала — да! Чтобы не расплыться в счастливой улыбке, Поттер закусил губу, а его сердце застучало как бешеное. А потом медленно подошёл к девушке, обнял ладонями её лицо и заглянул в любимые карие глаза.

— А теперь скажи мне правду, Гарри.

— Я хочу тебя. Ты нужна мне.

Гермиона потянулась к нему и одарила целомудренным поцелуем. Он нежно ответил. Это стоило всех поцелуев с Рональдом. Волшебница ощутила, как по позвоночнику пробежала сладкая дрожь, а в животе начали порхать бабочки. Всего лишь один поцелуй — и она почувствовала, как сильно Гарри её любит. Рон всегда был небрежен, и уже секунд через десять тискал её грудь и щупал бедра. Гарри же просто её поцеловал. А потом поцеловал снова. И это уже был поцелуй страсти, потому как их языки очень скоро решили, что не хотят оставаться в стороне, и начали плести им одним известные узоры, отчего кипела кровь и подкашивались ноги. Неизвестно, сколько влюблённые так простояли, но оторваться друг от друга смогли, только когда в лёгких закончился воздух.

Медленно открыв глаза, в которых полыхало желание, Гарри посмотрел на Гермиону. Самую прекрасную девушку на свете. Это был лучший поцелуй в их жизни. Пока.

— Ничего себе… — выдохнула Гермиона.

— Да, — прошептал Поттер, широко улыбаясь. Любимая с удовольствием вернула улыбку.

Да, Гарри её единственный. Тот, кто никогда ей не солжёт.

Если она его не попросит.

Потому что для неё он сделает всё.

Название: Moonlight Confessions

Автор: Wil Ohmsford

Переводчик: я

Язык оригинала: Английский

Источник: http://www.fanfiction.net/s/3202706/1/Moonlight_Confessions

Рейтинг: R

Жанр: роман

Размер: мини

Саммари: нет

Тяжело вздохнув, Гермиона Грейнджер повернулась на другой бок — уже, наверно, в пятидесятый раз. Только представьте — она никак не может уснуть. В голове, словно пчёлы в улье, роились и гудели мысли. Девушка буквально видела, как те снуют туда-сюда. Полностью разбитая, она откинула одеяло и села. Возможно, ей поможет глоток свежего воздуха. Надев тапочки и шёлковый халатик, волшебница вышла из комнаты. На самом деле, пеньюар был скорее ради приличия, а не для тепла. Маловероятно, но в гостиной можно наткнуться на Гарри.

Гарри. Она тряхнула головой и тихо открыла дверь на балкон. Добрый, старый, верный Гарри. Ей было жаль, что сейчас она не может с ним поговорить. В такие моменты он всегда её поддерживал, на него можно было положиться, он мог легко её утешить и успокоить, помочь принять какое-то сложное решение, дать совет, да просто поговорить с ней обо всём на свете. Его советами она пользовалась редко, но усилия и внимание очень ценила. В отличие от Рона, Гарри действительно за неё переживал. Ох, о чём она? Рон, конечно, замечательный друг, но не способен понять её так, как Гарри. Девушка подумала, что на его характер сильно повлияли разнообразные печальные события и опасности, которых было слишком много, и редкие минуты радости и тихого счастья, которых было слишком мало. Видимо из-за того, что за свою короткую жизнь Гарри столько всего пережил, он так тонко и понимает чувства и эмоции других. Ей действительно очень жаль, что сейчас с ним нельзя поговорить. В обычных обстоятельствах она, не задумываясь, разбудила бы его, потом они бы сели на уютный диванчик в гостиной старост и спокойно бы побеседовали. Но не на сей раз.

Поскольку сегодня она полночи думала именно о Гарри.

Вздохнув, Гермиона облокотилась о каменную балюстраду и залюбовалась окрестностями. Балкон выходил на Чёрное озеро, в которое смотрелась полная Лунá, и её серебряный свет, отражаясь от тёмной поверхности воды, создавал какую-то совсем уж нереальную картину окружающего мира. Ночного мира. Это было восхитительно! В голове промелькнула мысль: как там профессор Люпин и не забыл ли он выпить аконитовое зелье? Тут же её мысли перескочили на события третьего курса: как они познакомились с Сириусом Блэком, когда тот затащил Рона в Визжащую хижину, и узнали о предательстве Петтигрю, который, оказывается, долгие двенадцать лет скрывался в облике Коросты. Доказательство невиновности Блэка. Внезапное появление Снейпа. Трансформация Люпина, побег крысы, возвращение во времени, спасение Клювокрыла и Гарри, который прогнал сотню дементоров, чтобы спасти крёстного.

Гарри.

Ещё раз вздохнув, девушка оглянулась на дверь, которая вела в его спальню. Если бы она только могла с кем-нибудь поговорить … погодите-ка! Она вспомнила: когда недавно писала для профессора Флитвика исследовательскую работу о применении Омута Памяти, наткнулась на интересное заклинание. Оно использует воспоминания мага о конкретном человеке и создаёт своего рода трёхмерное изображение с матрицей сознания (и чем лучше ты знаешь этого человека, тем он больше будет похож на себя настоящего). И с таким фантомом можно поговорить. Торопливо зайдя в гостиную, Гермиона взяла палочку и вернулась обратно на балкон. Сосредоточившись на своих воспоминаниях о Гарри, волшебница поднесла палочку к виску, а потом медленно отвела в сторону. Вокруг наконечника серебрилась и трепыхалась небольшая серебряная сфера. Взмахнув палочкой и подбросив шар в воздух, она прошептала: "Phasmatis Anima." Серебристые капли, только что готовые разлететься по комнате, резко потемнели, сгруппировались, уплотнились и заметно увеличились в размерах. Ещё пара мгновений — и перед ней стоит Гарри, каким она его видела сегодня вечером, когда тот вышел из душа — в халате и «фирменных» круглых очках. Пока девушка его рассматривала, он ещё больше уплотнился и стал совсем как настоящий. Не-Гарри моргнул, огляделся и повернулся к ней.

— Гермиона, что случилось?

Убедившись, что заклинание сработало правильно, та радостно улыбнулась. Так похоже на настоящего Гарри!

— Привет, Гарри. Рада, что ты ко мне присоединился.

* * *

А в соседней комнате проснулся настоящий Гарри Поттер. Он никак не мог сообразить, в чём дело, но что-то его разбудило. Протерев глаза и сев на кровати, юноша нащупал очки на прикроватной тумбочке и надел их. А потом оглядел комнату, и ему показалось, что за окном (там, где находится балкон) он уловил лёгкое серебристое сияние. Поттер быстро встал, накинул халат, обул тапочки и, сунув палочку в карман, направился к двери.

* * *

— Для тебя — всё что угодно, Гермиона. Ты же знаешь, — фантом махнул рукой и повернулся, устремив взгляд на озеро. — Великолепная ночь. Ты часто так делаешь, да? Не спишь по ночам и любуешься природой? И ничего мне не говоришь?

Девушка кивнула.

— Да, почти каждую ночь.

Не-Гарри выглядел обиженным.

— Вот так, да? А я-то думал, у нас нет друг от друга секретов.

Отвернувшись от призрачного Поттера, Гермиона тоже устремила взгляд на окрестности замка.

— Есть.

* * *

Настоящий Гарри зашёл в гостиную и потрясённо замер — на балконе, футах в трёх от двери, в такой же одежде, стоял он сам. А чуть дальше, облокотившись о каменную балюстраду, стояла Гермиона и любовалась озером.

Внезапно во рту у юного мага пересохло.

На ней был шёлковый халатик, завязанный на талии. Лёгкий бриз играл кудряшками, сдувая волосы назад и открывая нежную шею. Лунный свет разливался серебряной волной по синему шёлку и очерчивал изящный профиль, превращая девушку в сказочную фею. Тот же самый бриз раздувал полы её халата, открывая стройные ножки, обтянутые пижамными штанишками, отчего у Поттера вдобавок перехватило дыхание. Подняв взгляд выше, он тяжело сглотнул: натянувшийся на груди шёлк дерзко очерчивал дразнящие формы. Одним словом, она была великолепна. Это вовсе не значит, что обычно подруга выглядела ужасно — нет, Гермиона всегда была очаровательна. Но когда он смотрел на неё сейчас, то видел настоящую фею — само совершенство и изящество. Вот она что-то сказала. Так тихо, как только мог, Гарри подошёл поближе, замер в тени шторы и услышал свой голос:

— Ты хочешь мне что-то рассказать?

Девушка тихо фыркнула:

— Конечно. Иначе тебя бы здесь не было.

После чего гостиная на несколько секунд погрузилась в тишину, которую нарушил Не-Гарри:

— Если не хочешь, можешь ничего не говорить.

Гермиона по-прежнему смотрела на озеро. Реальный Гарри почувствовал себя немного неуютно — будто подслушивает чей-то очень личный разговор. Однако сообразив, что подруга вызвала его фантом, потому что хотела с ним побеседовать, но не решилась разбудить, тут же себя одёрнул. Поэтому лучший вариант — занять место Не-Гарри. Тихо ступая, юноша вышел на балкон и встал за спиной у своей трёхмёрной копии. А затем вытянул палочку, сосредоточился и мысленно произнёс: "Finite Incantatum". Фантом исчез, а Поттер быстро сделал шаг вперёд и занял его место.

И услышал вздох.

— Просто это так… трудно.

Гарри кивнул, хотя подруга на него и не смотрела.

— Не торопись.

И опять наступила тишина. Возможно, ей надо должен немного помочь, подтолкнуть?

— Это из-за Рона?

Гермиона ещё раз фыркнула:

— Извини, но нет. В этом случае всё было бы гораздо проще. Нет, это касается кое-кого другого. На самом деле — речь о тебе.

Поттер очень удивился: «Обо мне? О нет…»

— Обо мне? Я сделал что-то не так? Что бы это ни было, прости.… Я однозначно не хотел тебя обидеть или расстроить.

Девушка оглянулась, и на её лице можно было прочитать удивление.

— Да, это — мой Гарри. Делает всё, чтобы я почувствовала себя лучше. «Как странно, он выглядит плотнее, чем раньше — почти осязаемым и настоящим». Нет, поверь, ты не сделал ничего, что могло меня обидеть или расстроить.

У собеседника словно гора с плеч свалилась, но одновременно проснулось любопытство.

— Тогда о чём ты?

— Ты ведь даже не подозреваешь, какой ты замечательный, да?

— Думаю, нет. Но уверен, ты меня просветишь, — юный маг постарался, чтобы голос не дрожал, но попытка с треском провалилась.

— Нахальный мальчишка. Да, расскажу. Ты удивительный друг, Гарри. С самого начала учёбы в Хогвартсе ты всегда меня оберегаешь. Я ведь не забыла про тролля на первом курсе, да и про дементоров на третьем — тоже. На четвёртом ты помог мне помириться с Роном после нашей с ним первой серьёзной размолвки. Если бы ты тогда меня не поддержал.… не знаю, что бы со мной было. Ты не смеялся вместе со всеми над моей идеей об обществе по защите прав эльфов. И беспокоился за меня после боя в Министерстве, хотя самому тогда точно было не до этого. В прошлом году помог сбежать от МакЛагена; успокаивал, когда Рон причинил мне боль; весь шестой курс доверял, и это несмотря на мое ужасное к тебе отношение. А не так давно, пока мы искали крестражи, защищал от Пожирателей, дементоров и Волдеморта. И поддержал меня, когда наши с Роном «отношения» исчерпали себя. Ты всегда рядом, всегда обо мне заботишься, всегда добр ко мне…

Гарри с удивлением заметил, что из её глаз катятся слёзы.

— Не всегда, Гермиона. Я не прислушался к тебе на пятом курсе, когда ты отчаянно отговаривала меня не мчаться в Министерство. И встал на сторону Рона, когда он посчитал, что Живоглот съел Коросту.

Девушка нервно заломила руки.

— Вот видишь, Гарри, ты не позволил всему этому разрушить нашу дружбу. И прощал мне всё, раз за разом. Разрешал остаться твоим другом. И… я…я… Я переживаю за тебя. Очень переживаю. Так сильно…. Когда ты на третьем курсе упал с метлы, мне показалось, что моё сердце остановилось. А на четвёртом, когда играл в догонялки с драконом, я так за тебя боялась, что почти всё испытание просидела, зажмурив глаза. На пятом, когда на тебя столько всего навалилось: учёба, дополнительные занятия, Амбридж… я так волновалась, что тебя отчислят, и я больше никогда тебя не увижу… Я так тобой гордилась! Не делай вид, что не понимаешь... Я... — она затихла.

— Гермиона? О чём ты? — Поттер сделал шаг вперёд. Девушка выглядела такой растерянной, такой несчастной, что ему захотелось ласково её обнять, прижать к себе и успокоить. Но он понимал, что фантому такое не под силу, и потому сдержался.

Собеседница посмотрела на озеро, затем себе под ноги, и сказала так тихо, что юноша едва расслышал:

— Я люблю тебя. — А потом — ещё раз, уже громче: — Я люблю тебя, Гарри.

Тот потрясённо замер. У него в голове не укладывалось, что Гермиона считает его больше чем другом. Они всегда относились друг к другу как брат и сестра, как лучшие друзья. Почему же он никогда не замечал, что она питает к нему такие нежные чувства?

Девушка правильно истолковала молчание.

— Я понимаю — это шок, да? Ты и представить себе не можешь, как сложно было это скрывать. Я мечтала о тебе… так долго! Представляла, что ты держишь меня в объятиях, и я принадлежу только тебе. Думала, каково это — чувствовать твои губы на своих. Отчаянно желала увидеть в твоих глазах любовь, услышать: «Я люблю тебя». Мечтала заснуть в твоих объятиях и воспарить на небеса. Я это хорошо скрывала… тебе ведь не нужна такая как я. Тебе нужен лучший друг — тот, кто будет поддерживать и стоять рядом — без лишних эмоций, слёз и зависти. И я… — её голос прервался, — …я знаю, что ты… Знаю, я не… не в твоём вкусе. Знаю, ты влюблён в Джинни, и как только закончится эта война, вы снова будете вместе, а затем поженитесь, и у вас будет куча детишек… и кто тебя в этом обвинит? Джинни красивая, смелая, яркая, популярная… А я? Я — это только я. Обычная, скучная, книжная Гермиона Грейнджер — свой парень. Лучший друг — и ничего больше. Но я всё равно счастлива быть твоим лучшим другом, ведь это значит — в твоей жизни мне всегда найдётся немного места.

Гарри наконец-то вышел из ступора.

— Гермиона, ты не обычная. Я часто думаю о том, какая ты симпатичная. И совсем не скучная — знаешь массу интересных вещей, о которых с увлечением рассказываешь. Конечно, иногда я не понимаю ни слова, хотя очень стараюсь. Ты понимаешь меня лучше всех и, кажется, всегда точно знаешь, что я чувствую, и чего сейчас хочу. Ты больше всех меня поддерживала — даже когда отворачивался Рон, даже когда мы с тобой были в ссоре. Ты намного больше, чем просто друг. Ты нужна мне, очень.

Это было правдой. Слушая её страстный монолог, он кое-что сообразил. Да, Джинни замечательная, ему нравилось проводить с ней время, её брат — его лучший друг, а Уизли — чудесная семья... Но кроме квиддича им и поговорить-то не о чем. К тому же, она так до сих пор и не переросла своё увлечение Мальчиком-Который-Выжил, из-за чего в первую очередь воспринимала его как героя. А вспомнив последние приключения, Гарри только утвердился в этой мысли. Рыжая красавица не понимала перепадов его настроения и сердилась, когда он пробовал что-то ей объяснить или просил оставить в покое. А вот Гермиона больше напоминала вторую половинку его души. Она понимала его эмоции, знала про кошмарные видения и сны, про боли в шраме, и всегда находила верные слова, чтобы успокоить его и дать отдых измученной душе. Подруга знала, когда ему нужна компания, и чувствовала, когда следовало оставить его в покое — в покое, но не в одиночестве, а просто сесть рядом и помолчать; понимала, что иногда ему нужен пинок и хорошая встряска, чтобы заставить действовать или перестать себя жалеть. И была гораздо симпатичнее, чем могла себе представить.

Тем временем по её губам скользнула лёгкая улыбка.

— Спасибо, Гарри. Но я-то знаю лучше. Всё в порядке — вовсе не нужно меня успокаивать и поднимать настроение. Фактически, ты — плод моего воображения, и только поэтому всё это говоришь.

Тот ещё раз шагнул вперёд — он точно знал, что сейчас нужно сделать.

— Возможно. Но что, если ты неправа? Что, если я тоже тебя люблю? — спросил собеседник, снова пытаясь укротить собственный голос. Ведь он ни в чём не признался, а просто задал вопрос, так ведь? Но в ожидании ответа внутренности скрутило в тугой узел.

Гермиона закрыла глаза. Хотя бы на несколько секунд представить, что это правда… Представить, как его губы касаются её губ, как он её обнимает, притягивает ближе, как он… девушка тряхнула головой — это мечта и ничего больше. Она с сожалением отвернулась от Гарри.

— Нет. Прости, но это неправда. Мне хотелось хотя бы на секунду поверить, что у меня есть шанс, но нет. Я знаю свое место. И знаю, что должна делать. Я всегда буду рядом, но только как друг, не больше. Это всё.

Пытаясь вернуть чувства и эмоции под контроль, волшебница тяжело вздохнула. Эта беседа не принесла ей долгожданного спокойствия, скорее — наоборот: теперь она оказалась в ещё более растрёпанном состоянии, чем полчаса назад. Не глядя, она взмахнула палочкой в сторону фантома и сказала:

— Finite Incantatum.

Ещё раз тяжко вздохнув, девушка направилась в свою комнату, но на полдороге замерла.

Потому что за спиной кто-то откашлялся.

Вздрогнув, Гермиона медленно вернулась немного назад и увидела, что друг по-прежнему стоит в тени и пристально на неё смотрит. Нет… о, нет… Мерлин Великий, только…. нет! Слегка дрожавшей рукой она вновь подняла палочку. Может, она только подумала, что сказала контрзаклинание, а на самом деле — нет? Или неправильно его произнесла?

— Finite Incantatum.

Гарри никуда не делся, и по-прежнему смотрел на неё. В спину ему светила Лунá, и потому лицо было не разглядеть.

— Великий Мерлин….

Поттер шагнул ещё раз. Он знал, что девушка готова сбежать. А та застыла с испуганным выражением на лице, а в глазах читалась паника.

— Гермиона…. Всё хорошо. Всё в порядке. Ты....

— Эээ… Гарри….Я… Ты… Ты всё слышал?

Медленно приближаясь, тот кивнул. Девушку затрясло, а с ресниц были готовы сорваться слёзы.

— Великий Мерлин... — она отступила назад и уперлась в стену, по которой медленно сползла вниз, а потом присела на корточки и обхватила колени трясущимися руками. — Великий Мерлин, нет...

В следующее мгновение Гарри оказался рядом, опустился на колени и нерешительно приобнял подругу за плечи.

-Гермиона, всё в порядке….

Та заплакала.

— Нет, я не могу…. Гарри, ты…Ты наверняка думаешь, что я сошла с ума, ты теперь меня ненавидишь... — волшебница сильно испугалась. Он всё слышал. И, скорее всего, думает, что у неё не всё в порядке с психикой, и теперь она будет вешаться ему на шею. И очень боялась, что теперь друг и знать её не захочет, и больше они никогда не поговорят по душам. Гарри её бросит. Последнее, чего она сейчас ожидала — его руки, обернувшиеся вокруг её плеч. Потрясённая и напуганная, неспособная понять, как выйти из положения и придумать оправдание, Гермиона попробовала освободиться из его объятий.

— Нет, Гарри, нет, я не могу, ты не можешь, нет….

Однако тот не отпускал. Сначала он с лёгкостью справился с её слабыми попытками вырваться, а потом привлёк к себе, положил её голову себе на плечо и начал слегка покачивать подругу, шепча на ухо успокаивающие слова. Вскоре девушка перестала сопротивляться и дала волю эмоциям, выплакивая ему в плечо все свои одинокие ночи. Её руки сжимали его талию так, будто это — последнее, что держит её на этом свете.

Немного погодя — юный маг не смотрел на часы — Гермиону перестало трясти, а слёзы закончились. Он по-прежнему её обнимал, гладя по шелковистым волосам. Гарри чувствовал её запах…. Аромат, которому не было названия, но так пахла только Гермиона Грейнджер. Он поцеловал её в макушку и почувствовал, как по телу девушки пробежала дрожь. А затем пальцем приподнял ей подбородок и попробовал поймать взгляд.

— Теперь всё хорошо?

Не решаясь на него посмотреть, подруга ладошкой вытерла слёзы и несчастно кивнула.

— Да. Думаю, да. Ты… ты не сердишься? И не бросишь меня? Мы всё ещё друзья?

— Гермиона, почему я должен бросить своего лучшего друга? И, кроме того, разве ты не слышала мой вопрос?

Та неопределённо тряхнула головой — думать об этом совсем не хотелось.

Поттер явно погрустнел.

— Я спросил: а что, если ты неправа? Что если… если… — сражаясь с волнением, он громко сглотнул, — что, если я тоже тебя люблю?

По-прежнему глядя в пол, девушка покачала головой.

— Неправда. Ты не можешь. Ты любишь Джинни, — тихо сказала она дрожащим голосом.

Друг также медленно покачал головой.

— Нет. Я не люблю Джинни. Конечно, я за неё переживаю, но это не любовь. Я не думаю, что вообще её любил. Буду справедливым — она очень весёлая, и мы можем поговорить о квиддиче; она яркая, но я её не люблю. Но есть один человек, которого я люблю ПО-НАСТОЯЩЕМУ. Она красива, хоть и отрицает это. Она не позволяет себе видеть собственные достоинства, потому что слишком критично к себе относится. У неё удивительные глаза: если долго в них смотреть, они затянут тебя в свои глубины. Её каштановые волосы с оттенком меди настолько же неукротимы, как и характер. Она умница, настоящий гений, самая умная ведьма в Хогвартсе. За последние семь лет она прочла больше книг, чем обычный человек осилит за всю жизнь. Я даже подозреваю, что львиную долю хогвартской библиотеки она может процитировать на память. Она добрая и заботливая. И, кажется, в ней стоит какой-то датчик, с помощью которого она всегда знает, что мне нужно, и что я чувствую.

Гермиона не верила своим ушам. Девушка видела, как волнуется Гарри, и думала, что тот закончил, но не тут-то было.

— У неё решительный и упрямый характер, благодаря которому она всегда готова бросить вызов обществу. Она с удовольствием поможет любому, даже если этого никто не оценит. Она не боится высказывать своё мнение, но при этом обладает тактом. И, несмотря на то, что утверждает, будто не любит квиддич, я видел в её комнате две весьма странные книги: по искусству полёта и тактике квиддича. — Гарри почувствовал, как по телу подруги пробежала дрожь, и понадеялся, что это от смеха. — У неё отличное чувство юмора и острый язычок. Она не встречает людей по одёжке и всегда готова дать оступившемуся второй шанс. Она помогает людям работать над ошибками. А чтобы помочь, готова пожертвовать своим временем и принципами. У неё огромное и доброе сердце. Она — мой лучший друг. Она — девушка, которую я люблю.

После этих слов волшебница вскинула голову и посмотрела ему в глаза — зелёные встретились с карими. Не отрывая пристального взгляда, она прошептала:

— Гарри Джеймс Поттер, надеюсь, это не шутка, иначе я никогда тебе не прощу.

Её сердце громко стучало, разгоняя кровь по венам. Гермиона не спешила давать волю надежде и счастью, которые, помимо её воли, расцветали в душе. Она хотела… нет, она просто обязана убедиться, что Гарри говорит правду. Девушка не отводила взгляда и чувствовала, как её затягивает в зелёные омуты, и она в них теряется, забывая обо всём.

— Я люблю тебя, Гарри.

А тот изучал прекрасные глаза цвета шоколада. Сейчас они лучились таким теплом и любовью, что юноша с удивлением спрашивал себя, почему не замечал этого раньше.

— Я тоже люблю тебя, Гермиона. — И ощутил, как подруга снова вздрогнула. Протянув руку, он нежно погладил её по щеке, чувствуя под пальцами тёплую и бархатистую кожу. Карие глаза закрылись, губы немного приоткрылись, и с них сорвался едва слышный стон. Это стало последней каплей: Гарри наклонился вперёд, коснулся её губ, на секунду прихватил нижнюю, а потом вовлёк девушку в нежный поцелуй любви.

Гермиона подумала, что в этих объятиях попросту умрёт от блаженства. Когда Гарри коснулся её щеки, эмоции начали зашкаливать, и она просто наслаждалась ощущением его пальцев на своей коже. Волшебница закрыла глаза и застонала. А когда он наклонился и поцеловал её... появилось чувство, что она рассыпалась на миллионы атомов и вновь собралась в единое целое, только по-новому. Ей казалось, что она сейчас растает. Неспособная сопротивляться своим чувствам и желаниям, девушка притянула любимого ближе, углубляя поцелуй и подключая язык. Мгновение, и их языки исследуют друг друга, пробуют на вкус, борются... Кажется, через их тела пропустили электрический ток.

Время остановилось. Гарри чувствовал, как его охватывает невероятное тепло и счастье, а в душе звучит неведомая песнь, затрагивающая неизвестные до этого момента струны его души. Это было фантастическое ощущение, и ему очень хотелось, чтобы оно не пропало.

И только когда в лёгких закончился воздух, они неохотно разорвали поцелуй. Вот тут-то Поттер и понял, что сидит на ледяном и жёстком полу, и это несколько неудобно. Пробуя отдышаться, он открыл глаза и посмотрел на Гермиону — теперь уже не подругу, а любимую. А в ответ получил нежный и внимательный взгляд. Слова сейчас были не нужны — их души приносили друг другу клятву верности. Наконец к Гарри вернулся дар речи.

— Не знаю, как ты, но лично мне кажется — лучше вернуться в комнату. Здесь довольно прохладно, и моя задница замёрзла.

Девушка соблазнительно усмехнулась:

— Весьма симпатичная задница.

Молясь, что в темноте будет незаметно, юноша покраснел. Гермиона тут же хихикнула. Мда, не повезло — от всезнающей мисс Грейнджер не спасёт никакая темнота. Такое по-настоящему девчачье хихиканье стало для него откровением, но ему понравилось.

— Вставай. Нам лучше вернуться в постель.

Гарри поднялся, помог встать любимой, и тут же заключил её в объятия. Прижав девушку к себе, он вдыхал её неповторимый аромат и наслаждался этой близостью. А с небес на землю вернулся, только когда та немного отстранилась и, подняв голову, спросила:

— Моя комната или твоя?

Поттер превратился в столб.

— Ч-что?

Гермиона насмешливо вскинула бровь.

— Гарри Поттер, неужели ты думаешь, что когда мальчик…. парень… которого я тайно любила столько лет, только что признался мне в любви, я буду спать в одиночестве? — Девушка сделала паузу — О! — на её лице появилось несколько растерянное выражение. — К такому мы пока не готовы. Я всего лишь хочу провести ночь в твоих объятиях: тогда, проснувшись поутру, буду точно знать, что мне всё это не приснилось.

Тот застенчиво улыбнулся.

— Если это сон, то не уверен, что хочу просыпаться.

— Я тоже.

Их окутала уютная тишина.

— Твоя. Хм… моя… несколько не прибрана.

— Мальчишки, — в очередной раз вздохнув, Гермиона взяла его за руку и повела в спальню. А когда скинула халатик и медленно повернулась, Гарри вспыхнул. Её пижамка оказалась довольно свободной, но при этом дразняще обтягивала соблазнительные формы, словно намекая, какое сокровище скрывает.

— Наслаждаешься видом?

Девушка снова хихикнула, а Поттер закрыл лицо руками.

— С каких пор ты стала соблазнительницей?

Он почувствовал движение рук, которые ловко развязали пояс его халата, позволяя тому упасть на пол. И оказался перед любимой в одних боксёрах.

— С тех пор, как у меня появился кто-то, достойный соблазнения.

Пальчики Гермионы ласково пробежали по груди, вызвав сладкую дрожь, а затем она взяла его за руку и повела к кровати. Они легли и обнялись, при этом любимая прижалась спиной к его груди. Одной рукой Гарри обнял её за талию, а пальцами другой бережно сжал ладошку. Но тут очаровательная ведьмочка пошевелила упругой попкой, «потревожив» весьма чувствительное место.

— Распутница, — простонала «жертва».

Девушка рассмеялась и прижалась ещё крепче. Упиваясь близостью и наслаждаясь теплом, оба замерли. Гермиона уже засыпала, когда у неё над ухом раздался шёпот:

— Я люблю тебя.

Она счастливо улыбнулась.

— Я тоже тебя люблю.

Название: Now What?

Автор: Lord Cargyle

Переводчик: я

Язык оригинала: Английский

Источник: http://www.fanfiction.net/s/5048869/1/Now_What

Рейтинг: PG-13

Жанр: роман

Размер: мини

Саммари: нет

До сегодняшней ночи Гарри никогда не замечал, как скрипит «Нора». Но именно сегодня ему хотелось передвигаться по дому как можно тише. Только... дверь в комнату Рона скрипела, когда он выходил, лестница скрипела, пока он по ней спускался, дверь чёрного входа скрипела, когда он вышел в сад. На его счастье, никто не проснулся.

Трава, покрытая росой, довольно быстро промочила спортивные штаны, но холодно не было. Царствовала тихая и тёплая летняя ночь, Луна светила ровно, выхватывая из темноты то одно, то другое. Тишина. Всё вокруг навевало сон: полузакрывшиеся цветы, тихий стрекот насекомых, приглушённое мерцание звёзд... Юноша медленно шёл по саду, впитывая атмосферу мира и спокойствия, и чувствовал себя очень непривычно. Не надо оглядываться по сторонам в поисках Пожирателей, думать о том, как убить самого тёмного мага последнего столетия и при этом остаться в живых, не нужно каждую секунду бояться за жизнь близких и дорогих людей… Странно и непривычно. Он подошёл к сараю для мётел и обнаружил, что его дверь тоже скрипела — противным протяжным стоном. Оттуда Гарри взял свою «Молнию-2» — новый опытный образец, который ему подарили несколько дней назад. Метла привычно легла в руку, и в предвкушении отличного полёта полуночник улыбнулся. Шагая по знакомой дорожке к тамошнему полю для квиддича, он вновь погрузился в размышления, которые уже несколько дней не давали ему покоя.

Что теперь? Этот вопрос Поттер задавал себе со дня последней битвы… нет, со следующего дня после сражения за Хогвартс. Всю предыдущую жизнь расписали за него: в одиннадцать он поступает в Хогвартс, ему одну за другой подбрасывают тайны и загадки, которые он с детской наивностью и непосредственностью бросается решать, вовлекая своих друзей в опасности, а потом перед ним ставят почти невыполнимую задачу: убить Волдеморта. Он убил… и остался жив. И всё. И что теперь? Жениться на Джинни, завести семью с кучей рыжих детишек и спокойно ждать старости? И всё?

Юный маг дошёл до поля, где моментально вынырнул из своих мыслей: оказалось, он — не единственный, кому не спится этой ночью — на одной из скамеек спиной к нему сидела никто иная, как... его лучшая подруга.

— Гермиона?

Та подскочила, выхватила палочку и наставила её ему в лицо. Узнав «гостя», она облегчённо вздохнула и моментально расслабилась.

— Привет, Гарри, — тихий голос прозвучал устало. — Что ты здесь делаешь?

— Я всего лишь… хотел полетать, — ответил тот и кивком показал на метлу в руке. — А ты?

— Думаю, — усмехнувшись, ответила девушка, и Поттер не мог не улыбнуться: разве когда-то бывало по-другому?

— О чём? — Гарри сел рядом. Подруга была в пижаме, хотя как раз подумывала надеть халат, который лежал рядом.

— Обо всём, — она тяжело вздохнула. — Мы сделали, что должны... И что теперь?

Спутник понимающе кивнул.

— Я думал о том же. И что ты надумала?

Гермиона тряхнула головой.

— Полагаю, что выйду замуж за Рона, мы где-нибудь осядем, и будет у нас очередной выводок рыжих Уизли, как у его матери. Представляешь, она начала меня учить, как готовить любимые блюда Рона! Наверно, он рассказал о поцелуе…

Не придумав, что на это ответить, Гарри хихикнул. Только, похоже, девушка совсем не нуждалась в его репликах, и потому продолжала:

— Дети вырастут, поступят в Хогвартс, Рон найдёт какую-нибудь работу… например… ну… любую, а я стану домохозяйкой.

— Наверно, — ответил Поттер, пожав плечами. Но что-то в голосе Гермионы было такое… что вся картина, которую она нарисовала, казалась тоскливой… беспросветной и… угнетающе-скучной?

— А я не хочу становиться домохозяйкой, Гарри, — горячо заявила девушка по-прежнему шёпотом. — И... пусть неважно, как я к этому отношусь, и неважно, сколько всего понапридумываю… я не вижу нас с Роном вместе! — под конец фразы она говорила уже в полный голос.

Собеседник смотрел на неё с непомерным удивлением — ТАКОГО от подруги он не ожидал.

— Что ты имеешь в виду?

— Хорошо, смотри: ты ведь отлично знаешь Рона, и как он относится к труду или учёбе, — начала Гермиона, и Гарри согласно кивнул — все знают, что Рон... весьма ленив. — Если он найдёт какую-нибудь работу, это будет нечто, что не потребует много усилий. Следовательно, и платить за это будут мало. Значит, мне придётся найти работу и обеспечивать семью.

— Я не вижу, в чём проблема, — удивился Поттер. — Пока ты будешь работать, он будет заниматься домом.

Девушка горько рассмеялась.

— Думаешь, всё так просто? И не будет никаких проблем? А как же его дурацкий комплекс неполноценности? Как только у меня появятся первые успехи, он станет раздражительным и обидится на весь мир. И всё из-за того, что я буду упорно трудиться и двигаться вперёд — чтобы можно было жить достойно, в том числе и ему.

— Хорошо... возможно, не сразу, но он… — неубедительно начал Гарри, сам себе не веря.

— Помнишь Турнир Трёх волшебников? — устало спросила собеседница. — Или шестой курс, когда он думал, что мы с Виктором целовались?

— Да, — тихо подтвердил друг. — Ты права.

Гермиона затихла, а Гарри внимательно на неё посмотрел. Лунный свет подчёркивал тонкий изящный профиль, высвечивая бледную кожу, которой в прошлом году явно не хватало солнца. Её глаза сияли непролитыми слезами, и юноша ощутил странное желание, которое вызвало настоящее недоумение. Хочется её обнять? Определённо. И вообще — дружеское объятие ей сейчас явно не помешает.

Придвинувшись ближе, Поттер неуверенно обернул руку вокруг её плеч. Глаза подруги удивлённо распахнулись, и она внимательно посмотрела на спутника. А потом улыбнулась и откинулась назад, прижавшись к нему покрепче и одновременно обернув руки вокруг его талии.

— Спасибо, Гарри. Сейчас это то что нужно.

— В любое время, — ответил тот, нерешительно гладя её по спине. Девушка вздохнула и, подняв голову, поцеловала его в щёку.

Оба замолчали, но это была уютная, убаюкивающая тишина. Гермиона рассматривала свои ноги и траву под ними, а Гарри внимательно изучал рукоятку «Молнии-2».

— Мне просто... хочется, чтобы он понимал меня лучше… — нарушила тишину волшебница. — Я не говорю о чём-то сверхъестественном, но раньше у него получалось. В этом году иногда он вёл себя, как настоящий джентльмен: слушал меня, не прерывал, делал комплименты...

— Подозреваю, это были советы книжки, — пробормотал Поттер себе под нос. Он больше говорил для себя, но подруга всё равно услышала.

— Книга?

— "Двенадцать безотказных способов очаровать волшебницу", — неохотно ответил Гарри, а Гермиона взглянула на него с явным недоверием. Понятное дело — наверняка это единственная книга, о которой она никогда не слышала. — Кажется, её ему подарили близнецы.

— Ему понадобилась книга?! — поражённо спросила девушка. — Какая ирония! Но на самом-то деле…. Книга?!

Она раздражённо топнула ногой, что-то проворчав себе под нос (спутник не разобрал), а потом пару раз глубоко вздохнула и сникла.

— Хорошо. Но хотя бы один из нас счастлив, так?

— Да, — ответил Поттер, отводя глаза в сторону, а затем повторил: — Да.

Когда он, наконец, посмотрел на Гермиону, встретил недоверчивый взгляд.

— Не верю, — заявила та. — Что случилось?

— Ничего, — собеседник не лгал — в последнее время действительно ничего не происходило. — Всё хорошо.

Как только он произнёс последнее слово, тут же вздрогнул, потому что моментально сообразил — такой ответ Гермиону не устроит.

— Гарри Джеймс Поттер, ты сейчас же мне расскажешь, что тебя беспокоит, — строго потребовала девушка, сердито сверкая глазами. Тот вздохнул и уступил.

— Хорошо… я думаю о том же, — начал он. — Я чувствую… все ждут, что я женюсь на Джинни, стану министром или кем-то в этом роде... или великим игроком национальной сборной по квиддичу, или директором Хогвартса, или лидером всего волшебного мира... Или кем-нибудь ещё очень важным. А я хочу быть просто Гарри. Знаешь, я подумываю уехать из страны.

— Что? — ахнула волшебница и схватила его за руку. — Гарри, Нет!

— Не волнуйся, — того удивила такая реакция. — Я ещё ничего не решил, но... если останусь здесь, прекрасно знаю, что случится. Все будут от меня чего-то ждать. Даже... Джинни. Она ничего не говорит, но миссис Уизли постоянно намекает на свадьбу: то заводит разговор о подходящих цветах платьев подружек невесты, то рассуждает, как счастливы Билл и Флер… и кажется, даже интересовалась моими планами на будущее, — торопясь выговориться, он выдал эту тираду на одном дыхании. — Но я не знаю, готов ли к этому. Я имею в виду…со дня битвы за Хогвартс прошло только два месяца, а моя жизнь опять расписана на годы вперёд, и снова без моего участия. Я хочу сделать что-то для себя, хочу просто жить, но если останусь здесь, всё магическое сообщество будет чего-то от меня ждать.

— Так... ты хочешь быть с Джинни? — спросила Гермиона. Юноша нервно взлохматил волосы и неопределённо помотал головой.

— Не знаю, — ответил он. — Я всего лишь… не знаю.

— Тогда зачем ты назначал ей свидания? — поинтересовалась подруга, но в её голосе не было ни напряжения, ни требования... только любопытство.

— Она была… нормальной, — Гарри пожал плечами и уставился на свои руки. — Просто захотелось почувствовать себя обычным школьником, который ходит на свидания с красивой девочкой, понимаешь?

Девушка кивнула.

— Ты всего лишь хотел быть обычным — хотя бы недолго, — подчеркнула она. — Понимаю.

— Но теперь, — продолжал спутник, — я чувствую, будто… не могу больше двигаться в эту сторону. Все наши приключения… поиск крестражей, Годрикова Лощина, Малфой-мэнор и всё остальное... Это было, и я никогда этого не забуду, но сомневаюсь, что смогу хоть когда-нибудь рассказать обо всём этом Джинни. Могу попробовать, но…

— Её там не было, — закончила Гермиона его мысль, обнимая друга за талию и кладя голову ему на плечо. — Я прекрасно тебя понимаю. Это касается любого, кто в прошлом пережил какую-то травму или потрясение. Ты можешь поговорить об этом с кем угодно, но побеседовать с тем, кто тоже там был — совсем другое дело.

— Ты была там, — заметил Гарри, посмотрев на неё с улыбкой. — Ты всегда рядом.

Девушка ухмыльнулась.

— Как будто я позволила бы тебе сбежать и снова во что-нибудь вляпаться.

Поттер хихикнул и несильно ткнул её локтем.

— Вряд ли бы меня убили, — игриво заявил он. В ответ спутница рассмеялась и стукнула его по плечу.

— А кто спас твою задницу от Нагини, а?

— Ну, это всего лишь…

— Кто помог вам с Роном вовремя сбежать со свадьбы? А с Гриммо, когда нас едва не схватили Пожиратели, а...

— Хорошо! — воскликнул Гарри, а затем виновато улыбнулся. — Гермиона Джейн Грейнджер, я назначаю вас личным хранителем моей задницы.

Та весело рассмеялась и толкнула его плечом.

— Согласна. Это тяжкое бремя, но пока я справляюсь.

Оба опять затихли.

А Поттер задумался. На всём белом свете больше нет ни одной девочки, с которой он может такое обсудить. Когда на них напала Нагини, рядом не было даже Рона. Но Гермиона — другое дело. С ней он мог поговорить обо всём — о любом событии в его полной приключений жизни. Она могла им управлять, но, в отличие от многих (например, от Дамблдора), делала это ненавязчиво и всегда старалась к нему прислушиваться. Она действительно — самая удивительная девушка!

Неожиданно (но вполне предсказуемо) перед его глазами возникла картинка: они с Гермионой любуются мальчиком с каштановыми волосами, торчащими в разные стороны, который бежит за рыжим котом, подозрительно смахивающим на Живоглота, и при этом размахивает книжкой. Картина исчезла так же быстро, как и появилась, но юноша успел задуматься. Он бросил взгляд на подругу и увидел, что та наблюдает за ним с беспокойством.

— Что случилось, Гарри?

Тот продолжал на неё смотреть, но девушка встретила этот пристальный взгляд легко и спокойно. И вот они одновременно потянулись друг к другу, Гермиона слегка наклонила голову, и их губы встретились.

В жизни Гарри Поттера этот поцелуй оказался определённо лучшим. Это было точно приятнее, чем целоваться с Джинни, которая всегда стремилась как можно быстрее углубить поцелуй, заодно как следует подключая язык. Гермиона же, похоже, просто хотела почувствовать вкус его губ, немного дразня их языком. И ни на чём не настаивала, позволяя решать ему самому — что и как делать. Девушка протянула руку и нежно провела пальцем по его скуле, потом по подбородку, ниже... Но как только Гарри хихикнул, тут же отстранилась и вопросительно на него посмотрела.

— Щекотно, — пояснил тот, а она улыбнулась, покачав головой в ложном раздражении. — Хочешь продолжить?

Гермиона вздохнула и снова улыбнулась, но на сей раз грустно.

— Хочу, — ответила она просто. — Но... что это значит? И как насчёт Джинни и Рона?

— Я не хочу жениться на Джинни, — юноша пожал плечами. — Мы расстались ещё в прошлом году, а больше так и не сошлись. А насчёт Рона... кажется, ты уже высказала всё, что думаешь по этому поводу.

— Да, — кивнула спутница, на что Гарри улыбнулся и вовлёк её в новый поцелуй. Гермиона довольно вздохнула и запустила пальчики ему в волосы, ероша и лаская их. Тем временем друг (или уже нет?) оставил в покое её губы и начал спускаться каскадом поцелуев по подбородку, шее, а потом двинулся к ключице (эту науку целую вечность назад ему преподала Джинни, но он быстро отбросил эту мысль). Девушка застонала, выгнувшись под его руками и губами.

— Гарри, нам лучше остановиться, — просьба явно далась ей с трудом.

Тот застенчиво улыбнулся.

— Извини.

Счастливо улыбаясь, волшебница покачала головой.

— Не извиняйся. Ты замечательный. Но уже поздно, и нам пора возвращаться.

Поттер тряхнул головой.

— Давай сбежим, Гермиона. Только ты и я. Давай исчезнем отсюда!

— Что? — переспросила та, буквально обалдев. — Гарри, ты серьёзно?

Тот ответил ей спокойным взглядом. И хотя при мысли, что прямо сейчас они могут уехать и не оглядываться назад, его сердце учащённо забилось, он нисколько не сомневался.

Девушка восприняла молчание как знак, что Гарри действительно серьёзен.

— Но... мы не можем так поступить по отношению к Уизли и всем остальным!

— Гермиона, давай хоть раз в жизни сделаем что-нибудь только для нас, — решительно предложил спутник, сжимая её ладошку. — К чёрту Уизли, к чёрту весь мир! К чёрту всё это… — он неопределённо махнул рукой. — Мы... я чувствую — это самое важное решение в моей жизни! И обещаю, что добьюсь большего успеха, чем Рон.

— Но Гарри, это так внезапно! — Девушка вскочила со скамейки и встала рядом с ним, глядя удивлёнными глазами, в глубине которых плескалось смятение и… надежда? — Мы не можем вот так внезапно решить, что предназначены друг другу, и просто исчезнуть.

— Почему нет? — спросил Поттер и встал напротив. — Мы семь лет были лучшими друзьями. Какая внезапность? А если не получится... ну, мы хотя бы попробовали. В таком случае будем жить рядом — как друзья.

— Но… — собеседница явно не понимала, что противопоставить такому напору, и поэтому Гарри продолжал её соблазнять:

— Мы ведь можем поехать в Австралию. Твои родители уже там. Так почему нет?

— Гарри, — теперь голос подруги звучал умоляюще.

— Что нас ждёт здесь, Гермиона? — спросил тот, подойдя к ней так близко, что между их лицами не осталось и дюйма. — Даже если мы скажем Рону и Джинни, что всё кончено, думаешь, они отнесутся к этому спокойно, а главное — примут наше «нет»? Насколько знаю обоих, ничего не выйдет. Они так просто не сдадутся, и мне страшно представить, чем это может обернуться. Не говоря уже обо всём остальном мире. Пожалуйста, Гермиона.

А та была в смятении. Она стояла и переводила взгляд с него на «Нору» и обратно. Гарри аккуратно взял её за подбородок и нежно поцеловал.

— Пожалуйста, Гермиона, — попросил он. — Не уверен, что смогу здесь остаться ещё хоть ненадолго, и... я не хочу потерять тебя.

— Ты бросишь Рона? — тихо спросила девушка.

Собеседник раздражённо хмыкнул.

— Он поступал так не однажды, поэтому совесть меня мучить не будет. Гермиона... пожалуйста?

Пока юный маг смотрел ей в глаза, видел будто наяву, как ответные доводы рассыпаются в прах. И ей ничего не остаётся, кроме как признать поражение. Сдавшись, девушка простонала:

— Я не знаю, мог ли твой отец говорить «нет» твоей маме, когда та смотрела на него этими проклятыми глазами, — в голосе смешались предвкушение, веселье и раздражение. — Хорошо, мы уедем, но… — Гарри победно вскинул кулак. — … просто так исчезать не станем. Оставим хотя бы записку.

Поттер улыбнулся и вновь потянулся к её губам. Гермиона подарила ему быструю улыбку, взяла за руку и отдалась на волю поцелуя. Когда они оторвались друг от друга, Гарри мог поклясться, что на его лице играет наиглупейшая улыбка. Увидев это, девушка хихикнула и поцеловала его в щёку.

— Мы оставим им записку, — согласился спутник. — Потому что если попробуем всё это объяснить, то…. ты знаешь, чем это закончится. Рон и Джинни начнут проситься с нами, а миссис Уизли вообще запретит покидать «Нору».

— Думаю, ты прав, — вздохнула Гермиона. — Кроме записки, я и правда не вижу другого выхода.

Взявшись за руки, парочка направилась к дому.

* * *

Утром зевающая Молли Уизли спустилась на кухню и взмахнула палочкой в сторону буфета. Оттуда вылетела сковородка и опустилась на плитку, которая сама зажглась. Ещё один взмах — и над сковородкой разбились яйца. Только тогда она отошла от двери и направилась к плите. И лишь теперь заметила, что на безупречно чистом столе лежит лист пергамента. Взяв его в руки, она мгновенно узнала аккуратный почерк Гермионы.

Семье Уизли,

Мы пишем вам, чтобы сказать — до свидания. Мы решили уехать за границу — подальше от давления и всеобщих ожиданий. Возможно, для вас это будет ударом и покажется слишком внезапным, но мы сделали свой выбор. Нам хочется хоть раз в жизни сделать что-то для себя, не думая больше ни о ком. Надеемся, что вы поймёте, почему мы не смогли сказать вам это лично.

Рон — удачи во всём. Можешь забрать Гаррину «Молнию-2». Желаем тебе попасть в любимую квиддичную команду и встретить симпатичную болельщицу. Спасибо за помощь, друг.

Джинни — спасибо, что позаботилась о Живоглоте, пока нас не было. Удачи на седьмом курсе. Мы уверены, что ты легко найдёшь подходящего парня. Спасибо, что все эти годы была замечательным другом.

Миссис Уизли — самой большой удачи в воспитании семьи. Спасибо, что всё это время поддерживали Гарри и смогли стать ему второй мамой. Особняк на площади Гриммо — ваш. Мы уверены, что если его отмыть и как следует прибрать, там можно прекрасно жить.

Извините, что не сказали вам всё это лично, но нам не хотелось конфликта и ненужных аргументов, сотрясающих воздух. Если сможем, вернёмся. Обещаем. Спасибо вам за всё, и до свидания.

Искренне ваши,

Гарри Дж. Поттер

Гермиона Дж. Грейнджер

Забыв о яичнице, Молли рухнула на стул. Вскоре на лестнице послышались шаги, и на кухню вошла Джинни в ночнушке.

— Мама, Гермиона уехала домой? — спросила она. — Её вещей нет.

Миссис Уизли продолжала смотреть на письмо, а на её глаза начали наворачиваться слёзы.

— Да, дорогая, — наконец ответила она хриплым голосом. — Она ушла. И забрала с собой Гарри.

— Что? — в смятении переспросила Джинни, а потом подошла к маме и забрала у неё письмо. Пока она читала, на её лице менялись эмоции: сначала — смятение, затем — недоверие, а под конец явственно проступило возмущение. — Они оба… невыносимы! — закончила девушка и со злостью разорвала пергамент. Резко повернувшись, рыженькая бросилась наверх, громко зовя брата.

Наблюдая, как остатки письма медленно опускаются на пол, Молли только вздохнула. Такого она точно не ожидала.

* * *

Шесть месяцев спустя

— О чём задумалась? — спросил Гарри, подойдя к Гермионе и обняв её за талию. Девушка вздохнула, откинулась назад — ему на грудь, и блаженно закрыла глаза.

— Просто... о той ночи, — ответила она. — Нашей последней ночи в «Норе». Думаешь, мы правильно поступили, просто уехав?

— Даже не сомневаюсь, — прошептал Гарри, целуя её в шею. — Ты же знаешь нрав Джинни — она наверняка бы наслала на нас Летучемышиный сглаз.

Гермиона хихикнула и выгнула шею, показывая, куда её следует целовать.

— Да, — согласилась она. — И... хорошо — на самом деле я ни о чём не жалею.

— Я тоже, — улыбнулся юноша, обжигая дыханием её нежную кожу. По её позвоночнику пробежала сладкая дрожь, а с губ сорвался стон. Поттер улыбнулся шире и устремил взгляд вдаль — он так рассматривал окрестности, словно видел их впервые: белый песок, синее-синее море, аккуратные домики на берегу, люди, неторопливо и чинно занимающиеся своими делами — всё это навевало спокойствие и умиротворение, стирая из памяти воспоминания об ужасах войны и помогая начать жизнь заново. Невдалеке в волнах мелькнула вместительная лодка Дэна Грейнджера, который наслаждался воскресной рыбалкой. Гарри подумал, что того больше привлекает процесс, а не результат. А особенно приятно рыбачить, когда невдалеке загорают в бикини любимые жена и дочь.

Если Гермиона не ловила рыбу вместе с отцом или не валялась на песочке, её можно было найти в собственном книжном магазин «The Book Stops Here» (название придумала Эмма Грейнджер). Помимо этого, она начала писать новеллы о приключениях Гарри Поттера в Хогвартсе, а заодно издала несколько книг по правам волшебных существ и устаревшему законодательству магической Британии. Однако, даже несмотря на это, никто так и не узнал, куда исчезли самые известные герои войны.

Гарри же помогал Гермионе управлять магазином, а ещё занимался домашним хозяйством (ему нравилось делать это для тех, кого он любил). И даже помогал девушке писать книги, и это несмотря на то, что поначалу был против этой затеи. Но теперь с нетерпением ждал, когда те появятся на прилавках.

— Папа говорит, что завтра вечером будет барбекю, — сообщила Гермиона, повернув голову и поцеловав его в щёку. — Как ты к этому относишься?

— Только если придёт Логан, — Гарри улыбнулся. Логан — это весёлый маленький мальчишка, который вместе с родителями жил по соседству. Кажется, он воспринимал Поттера как старшего брата.

— Уверена, он не упустит возможности навестить старшего братца Гарри, — рассмеялась девушка. — Когда-нибудь ты станешь замечательным отцом!

Желудок юного мага сделал кульбит — кажется, это подходящий момент.

— Забавно, что ты это сказала, — заметил он, выпуская её из объятий. А потом встал, протянул руку и легко поставил девушку на ноги. — Знаешь, я хотел кое о чём тебя спросить.

И опустился на одно колено.

Гермиона изумлённо открыла рот, а её глаза засияли.

— Да! — воскликнула она.

Молодой человек хихикнул.

— Сначала я должен задать вопрос, — его голос звучал строго, но всё «испортила» широкая улыбка. — Гермиона Джейн Грейнджер, я люблю тебя больше всего на свете и хочу провести рядом с тобой каждый день до конца своей жизни. Ты выйдешь за меня?

Не в силах вымолвить хоть слово, та несколько раз кивнула, а из её глаз потекли слёзы счастья.

— Д-да, Гарри, конечно выйду!

Когда любимый встал, она шагнула к нему и крепко обняла. Новоиспечённый жених нежно её поцеловал, а потом взял за правую руку и надел на безымянный палец красивое кольцо.

— Я люблю тебя, Гермиона Грейнджер.

— Я люблю тебя, Гарри Поттер

Тот крепко-крепко её обнял, а затем поднял и закружил в воздухе. И девушка подумала, что теперь тем более не жалеет, что полгода назад они покинули «Нору».

* * *

Тринадцать лет спустя

Профессор Вирджиния Томас (в девичестве Уизли) считала себя спокойной и уравновешенной особой. Правда, с этим согласились бы немногие. Но сама Джинни считала, что выходит из себя лишь изредка. «Изредка» — на самом деле довольно часто, но в остальное время она, как правило, соблюдала спокойствие.

В данный момент она сидела за преподавательским столом и скучающе наблюдала за распределением. Вот Флитвик прочёл очередную фамилию, и «изредка» опять подняло свою уродливую голову.

— Поттер, Джеймс? — профессор произнёс это так, словно не верил своим глазам. Когда Джинни увидела непокорные каштановые волосы и невероятные зелёные глаза мальчика, который, нервно улыбаясь, вышел вперёд, то почувствовала, как в жилах застыла кровь. Нет. Этого не может быть! Они сбежали вместе, но… брак… дети?! Однако эти каштановые волосы и зелёные глазищи под длинными ресницами не спутаешь ни с чьими другими.

Джеймс Поттер сел на табуретку и помахал нераспределённым студентам, а профессор Флитвик надел на него шляпу. Та несколько секунд помолчала и объявила:

— Гриффиндор!

Стол «львов» взорвался приветственными аплодисментами, а новый студент сорвал шляпу и с довольной улыбкой направился к товарищам по факультету. Когда профессор Флитвик зачитал следующее имя в списке, зал затих:

— Поттер, Роза?

О, только не близнецы! На этот раз к табурету двинулась очаровательная девочка с густыми, чёрными, как вороново крыло волосами и глазами цвета тёмного меда. Сев на стул, она улыбнулась брату, который показал ей большие пальцы. Джинни не могла не улыбнуться — они дружны.

— Гриффиндор! — возвестила шляпа, на этот раз даже не раздумывая. Роза Поттер направилась к брату, который моментально освободил ей место рядом. И с нетерпеливыми взглядами оба повернулись к нераспределённым студентам. У миссис Томас появилось неприятное предчувствие.

— Поттер, Сириус, — прочёл маленький профессор следующее имя. У него был такой вид, будто теперь его уж точно ничем не удивишь. Наблюдая, как к табурету идёт мальчик с лохматой чёрной шевелюрой и каре-зелёными, болотного цвета, глазами, зал снова притих. При этом на лице будущего студента играла усмешка, достойная тёзки. Изящно опустившись на стул, он тут же услышал приговор:

— Гриффиндор!

Пока Сириус шёл к брату и сестре, Джинни вздохнула с облегчением — на её счастье, следующей в списке оказалась Перл Льюис.

Тройняшки. Гермиона Поттер родила тройню. Все попали на Гриффиндор.

Внезапно Джинни Томас задумалась о досрочном выходе на пенсию.

* * *

— Думаешь, их уже распределили? — спросила Гермиона у мужа. Они сидели на прохладной веранде и наблюдали за волнами, которые лениво накатывали на берег.

— Наверно, — ответил тот. — Я слышал, ЗоТИ преподаёт Джинни. Интересно, как она отреагирует?

Супруга хитро улыбнулась.

— Интересно, как Хогвартс воспримет троих твоих детей?

Гарри усмехнулся и, наклонившись, поцеловал жену.

— Будем надеяться, что Рози их утихомирит.

Гермиона рассмеялась.

— Ох, уверена, что для неё это будет не проблема. Надеюсь, с такими братьями через несколько лет она всё-таки найдёт себе парня.

— Если что, с удовольствием им помогу, — ответил муж, слегка нахмурившись. — Потому что сначала ему придётся иметь дело с её братьями, а потом — со мной.

— Гарри Джеймс Поттер!

— Гермиона Джейн Поттер!

— Лили Эмма Поттер! — раздался звонкий голосок у них за спиной. Когда глава семьи оглянулся через плечо, то увидел очаровательную девочку с каштановыми волосами, которая крепко прижимала к себе рыжего кота.

— Ты уже должна быть в постели, юная леди, — строго сказал он, а потом встал и направился к младшей дочери, которая доверчиво улыбалась.

— Ты обещал мне сегодня прочесть четвёртую главу, — надулась малышка.

Гарри подошёл к ней, улыбнулся и в задумчивости потёр подбородок.

— Я точно обещал? — спросил он девочку, которая успела выпустить кота и теперь стояла перед отцом, невинно хлопая карими глазками. Живоглот тем временем забрался на колени к Гермионе и довольно урчал под нежными пальцами, ласкавшими его мягкую шерсть.

Гарри подхватил дочку на руки и отнёс в спальню — их ждала четвёртая глава «Гарри Поттер и Узник Азкабана».

А Гермиона тем временем думала, какая она счастливая и везучая: у неё четверо замечательных детей, любимый и заботливый муж, процветающий магазин, а её книги в скором времени появятся на прилавках Британии (хотя Гарри об этом ещё не знает). На следующей неделе «The Book Stops Here» переезжает в более просторное помещение, а «Дары смерти» закончены и сданы в печать (хоть издатель и настоял, чтобы история закончилась сразу после битвы за Хогвартс).

«Это только подогреет интерес читателей». — А заодно не расскажет ничего лишнего о жизни главных героев после победы.

И миссис Поттер снова задалась вопросом: как бы повернулась её жизнь, если бы той памятной ночью она отказалась покинуть «Нору»?

Название: Delusions of Granger

Автор: Xelan

Переводчик: я

Язык оригинала: Английский

Источник: http://www.fanfiction.net/s/5987417/1/Delusions_of_Granger

Рейтинг: PG-13

Жанр: юмор

Размер: мини

— Эй! Послушайте все! — Рон вышёл на середину Большого зала, ведя за собой Гермиону.

Как только он встал неподалёку от преподавательского стола, сразу же выпустил руку девушки. Та мгновенно сделала шаг назад и, бросив на рыжего весьма недобрый взгляд, недовольно прошипела:

— Никогда больше так не делай! — а в доказательство, что говорит серьёзно, влепила ему подзатыльник.

Обиженно посмотрев на подругу, Уизли покачал головой и повернулся к ученикам.

— Итак, ходят слухи, что я назначаю свидания Гермионе, а ещё говорят, что Гарри… — Рон посмотрел на только что появившегося лучшего друга, — что Гарри с Гермионой встречаются. Отлично. Теперь я хочу сделать объявление, чтобы прекратить эти сплетни раз и навсегда. — Рыжий довольно оглядел Большой зал — казалось, все замерли и превратились во слух.

— Начнём. Факт — Гермиона поцеловала меня перед заключительной битвой за Хогвартс...

— Ты идиот! За то, что ты помогал Гарри и подумал о домовых эльфах, я хотела поцеловать тебя в щёку, но НЕТ же, тебе надо было повернуть голову в самый неподходящий момент, — возмущению Грейнджер не было предела.

— А на третьем курсе она пошла со мной в Хогсмид...

Гермиона закатила глаза и начала объяснять, чеканя каждое слово, иначе легко сорвётся и начнёт орать на рыжего:

— Это не было свиданием. У Гарри не оказалось разрешения посещать Хогсмид, а больше никто не захотел гулять с такой невозможной всезнайкой, как я. Я просто хотела немного отвлечься от учёбы и погулять с другом, просто с другом.

— Начиная с первого курса мы ссоримся как люди, которые любят друг друга. И с каждым годом сексуальная напряжённость между нами только растёт. Впрочем, вы это и сами не раз видели. А когда мы спорим, её щёки всегда краснеют...

Девушка застыла с открытым ртом, а её взгляд был полон отвращения.

— Любящие друг друга ссорятся? О чём, Мерлин и Моргана, ты говоришь? Мы СПОРИМ с первого курса. Ты считаешь, что любящие люди всё время ругаются и обижают друг друга? По-твоему, отношения строятся на этом? И кстати, мои щёки красные не из-за смущения или влюблённости в «великолепного» Рональда Уизли, а потому что я сержусь! — В её голосе слышалась злость, поэтому все присутствующие, которые окружили парочку (кроме Рона и Гарри), непроизвольно сделали шаг назад. Поттер тут же подошёл к подруге и положил руки ей на плечи, пробуя успокоить, а Уизли вообще ни на что не обращал внимания, настолько увлёкся собственными дедуктивными выкладками.

— Она всегда помогает мне с домашней работой...

Гермиона одарила его недоверчивым взглядом.

— Я помогаю с домашней работой всем, кто меня просит! Наверняка у меня нет чувства собственного достоинства. Просто я ощущаю себя нужной и полезной, только когда помогаю другим… — Гарри что-то прошептал ей на ухо, и девушка очаровательно покраснела. — Да… ну, в общем, от большинства людей мне достаточно простого «спасибо», — как-то неуверенно закончила волшебница.

— Она ужасно меня ревновала, когда я встречался с Лавандой...

Гермиона громко фыркнула.

— Поскольку мы уже сдали экзамены и сегодня наш последний день в стенах Хогвартса, думаю, что могу признаться. Да, я ревновала, но не из-за того, что ты назначаешь ей свидания. Нет, я ревновала её к тебе. Когда тебе шестнадцать, для многих девочек влюбиться в подругу — в порядке вещей. И не надо на меня так смотреть. Да, я имею в виду именно вас, Трейси и Дафна, и вас, Парвати и Лаванда. — Грейнджер покачала головой и снова фыркнула: — Понятия не имею, что я тогда в ней нашла?

По залу прокатилась волна смешков, и многие были явно потрясены. Тем временем Гарри покосился на подругу.

Та погладила его по руке и едва заметно покачала головой. После этого Поттер ухмыльнулся так развязно, как только мог себе позволить. В ответ Гермиона улыбнулась и вскинула бровь в немом вопросе, а когда Гарри слегка скривил губы в усмешке, девушка согласно кивнула. И тут юный маг улыбнулся так радостно и широко, что это навело на мысли о ярком Люмосе в сплошной темноте.

— Она искала меня после похорон Дамблдора, чтобы я утешил её, пока она плачет...

— Эй, я просто расстроилась! Джинни приватизировала Гарри, и я не хотела им мешать. Мне просто понадобилось дружеское плечо, на котором можно поплакать.

Похоже, Рон решил подвести итог всем своим размышлениям и совсем не обратил внимания, что Гермиона опровергает каждый его довод.

— Таким образом, несложно заметить, что Гермиона безумно в меня влюблена. — Он гордо улыбнулся и повернулся к девушке, чтобы взять её за руку и поставить рядом с собой. Но та не собиралась терпеть такое обращение: она уперлась пятками в пол и откинулась на грудь Гарри, который держал её за плечи. Рон пожал плечами и просто шагнул вперёд.

— Я хочу воспользоваться моментом и объявить о своей помолвке с Гермионой Жан Грейнджер!

Весь Большой зал тихо выпал в осадок. Казалось, каждый решил посмотреть на соседа и проверить, не послышалось ли ему.

А когда несколько студентов неуверенно захлопали, Гермиона просто взорвалась.

— ЧТО? Да как ты СМЕЕШЬ, Рональд Биллиус Уизли! Во-первых, меня зовут Гермиона ДЖЕЙН Грейнджер, а Жан — второе имя Амбридж! Даже спустя семь лет ты так и не выучил моё полное имя. А во-вторых, я согласилась всего на ОДНО свидание, да и то из жалости — на шестом курсе, когда мы с Гарри поссорились. Сделав на пустом месте непонятные выводы, ты сейчас перед всеми заявляешь, что я тебя люблю? — Толпа сделала ещё один шаг назад, но, тем не менее, каждого разбирало любопытство: чем же всё закончится? И как отреагирует Герой магической Британии?

После этой тирады Рон расплылся в улыбке.

— Конечно, Герми, разве ты не видишь? Я ведь только что аккуратно и по пунктам объяснил, из чего следует, что ты меня любишь. Просто, наверно, ты никак не можешь признаться самой себе. В конце концов, когда дело касается чувств, а не книжных знаний и уроков, ты вполне можешь растеряться, потому что у тебя мало опыта, — мудро заметил младший Уизли.

Широко раскрывшая глаза Гермиона покосилась на Гарри, который ответил недоумевающим взглядом. Девушка покачала головой и покрутила пальцем у виска. Поттер просто пожал плечами.

— Гарри! Дружище, рад тебя видеть. Я только что объяснял всем, какая глупость все эти сплетни, что вы с Гермионой встречаетесь, и объявил о нашей с ней помолвке. — Внезапно оглядев зал насторожённым взглядом, он наклонился к приятелю и, не обращая внимания на «невесту», которая стояла рядом, доверительно зашептал: — Я знаю, что она меня любит, но думаю, очень смущается. В конце концов, ты же знаешь, какие эти девчонки странные. — Гарри ничего не ответил, и Рон принял молчание за поддержку. — Это будет замечательно. Ты только представь: я прихожу домой после трудной тренировки с «Пушками Педдл», а дома ждёт пышноволосая супруга, а заодно — замечательная хозяйка. А пока она будет готовить ужин, я буду возиться на полу с щенками. У нас их будет девять или десять.

Вопросительно вскинув бровь и задавшись вопросом: «Неужели Рон видит свою семейную жизнь такой?», Поттер решил поинтересоваться:

— Собаки?

Собеседник раздражённо мотнул головой.

— Нет, Гарри. Здоровые мальчики, как я! Должен же я хоть в чём-то превзойти папу!

Надеясь, что Гермиона не бросится на рыжего с кулаками прямо сейчас, Гарри вновь положил руки ей на плечи.

Тем временем Рон беспечно продолжал:

— Но, как я уже говорил, есть люди, которые до сих пор сомневаются насчёт нашего с Герми романа. Я знаю, что ты никогда не поощрял подобные слухи, но мне кажется, именно они заставляют её сомневаться.

Гарри медленно и осторожно передвинул подругу себе за спину, потому что та уже достала палочку и, похоже, собиралась проклясть одного рыжего недоумка. А сам Поттер считал: прежде чем действовать, необходимо точно выяснить, что творится в голове у Рона.

— А так как я — гениальный стратег, то могу заставить Гермиону прекратить сомневаться. И тогда мы скрепим нашу помолвку поцелуем, а потом шумно отметим это событие в какой-нибудь кладовке для мётел. В конце концов, завтра мы покидаем Хогвартс. А чтобы моя невеста больше не сомневалась, я придумал нечто действительно гениальное. Я решил... что вы с Гермионой должны поцеловаться!

Гарри на мгновение замер, а затем широко улыбнулся. А секунду спустя почувствовал руки девушки у себя на талии.

Тем временем Рон кивнул сам себе и скрестил руки на груди, посчитав, что так выглядит солиднее и мужественнее.

— Это ведь и правда гениально, Гарри. Если вы поцелуетесь у всех на глазах, они увидят, как вам обоим станет неловко. И это, наконец, убедит всех, что у вас — чисто платонические отношения. Я знаю, тебе покажется, что ты целуешь сестру, но, пожалуйста, сделай это для меня. Лучше подавить все слухи в зародыше здесь и сейчас.

— Шикарно! — хором сказали Гарри с Гермионой и повернулись друг к другу. Поттер нежно провел пальцами по бархатистой щеке девушки.

— Ты ведь не против, Миона?

Та прикрыла глаза, а на её губах расцвела нежная и чувственная улыбка. Немного потеревшись щекой о его пальцы, она хрипловато ответила:

— Абсолютно, Гарри.

Поцелуй начался с простого прикосновения губ. На мгновение оторвавшись друг от друга, парочка тут же углубила поцелуй. Гарри обнял девушку за талию и прижал к себе так нежно, будто она — самая большая драгоценность на свете. Руки Гермионы переплелись у него на шее. Их губы казались ненасытными и изголодавшимися: они сливались, отрывались, дразнили и вовлекали в головокружительный танец.

Все парни в зале дружно ослабили узлы на галстуках — они только что стали свидетелями самого страстного поцелуя, который только можно представить.

Когда юной паре перестало хватать воздуха, они отстранились друг от друга, тяжело дыша и не отрывая взглядов. Гермиона соблазнительно облизнулась и, потянувшись вперёд, вновь захватила в плен губы Мальчика-Который-Победил.

Все девушки с завистью поглядывали на самую умную ведьму Хогвартса, которая таяла в ЕГО объятиях. Зрелище возбудило даже Трейси и Дафну, которые были совсем не прочь оказаться на месте Грейнджер. И это несмотря на то, что мальчики им в принципе не нравились.

А Рон всё это время стоял лицом к студентам и спиной к друзьям. Рыжик был настолько уверен, что всё сработает, что даже не подумал проследить, как там поживает его план. И как раз размышлял, как бы половчее поцеловать свою невесту во второй раз.

Прошло уже минут пять, а толпа с неослабевающим вниманием продолжали следить за тем, что происходит за его спиной. Рон даже смутился. «Кажется, чтобы понять, что они друг для друга как брат и сестра, прошло уже достаточно времени», — подумал рыжий Пуаро. Оглянувшись, он, к своему ужасу, увидел, что его лучший друг и будущая супруга по-прежнему целуются. В мгновение ока оказавшись рядом, младший Уизли с трудом их растащил.

Нервно хихикая, Рон обратился к Поттеру, который выглядел слегка обалдевшим:

— Ох, спасибо, Гарри. Ты — настоящий друг. Я знаю, сейчас ты чувствуешь отвращение, и у тебя наверняка рвотные позывы. Но для лучшего друга ты сделаешь всё. И если тебе понадобится тазик, я с удовольствием его наколдую. Спасибо, что помог Герми определиться с её чувствами.

Как только прозвучали последние слова, последняя ощетинилась, но тут у неё появилась блестящая идея, и она улыбнулась. Девушка посмотрела на Поттера и кивнула.

— Прямо сейчас, Гарри.

Не обращая никакого внимания на Рона, тот нерешительно взглянул на Гермиону и взволнованно спросил:

— Сейчас? Ты уверена?

Мечтательно улыбнувшись, девушка просто кивнула.

— Да. Не хочу больше ждать.

Гарри издал победный клич, обнял Гермиону, подхватил на руки и закружил. Немного погодя он опустил её на пол, и пара одновременно достала золотые кольца. Повернувшись к собравшимся, Избранный объявил:

— Я, наконец, женюсь.

Зал снова замер.

Гермиона с жалостью посмотрела на Рона, который с недоумением уставился на парочку.

— Рон, ты серьёзно думал, что я добровольно стану Гермионой Джейн Уизли? Я имею в виду — честно, а? Представляю: если бы согласилась, наша жизнь превратилась бы в череду сплошных ссор и споров. Я никогда не смогу стать домохозяйкой. О чём ты думал? И наверняка назвал бы своего первого «здорового мальчика» как-нибудь вроде Хьюго Уизли. Глупость какая!

Гарри с улыбкой посмотрел на свою красивую, сексуальную и очень умную невесту.

— Гермиона Уизли — это столь же невероятно, как если бы я назвал своего сына Альбус Северус Поттер. Только вообрази: инициалы Поттера складываются в змею! Разве я могу преподнести собственному ребёнку такой «подарок»?*

Гермиона рассмеялась и уткнулась в плечо жениха — такое твёрдое, надёжное и самое лучшее. Гарри нежно улыбнулся ей в макушку и произнёс: «Гретна Грин»**. Золотые кольца оказались порт-ключами, и Гарри Джеймс Поттер вместе с Гермионой Джейн Грейнджер (которая, впрочем, скоро станет Поттер) исчезли из Большого зала.

Рон замер, раскрыв рот, а в его голове царил хоас: возможно, он ошибся, наверняка где-то подвела логика или прислушался не к тем сплетням… Значит, надо всё начать сначала. И больше никаких просчётов!

Он посмотрел на учеников, которые медленно рассаживались по местам, громко обсуждая «спектакль» , и тут его взгляд наткнулся на Луну.

— Полоумная Лавгуд.

Когда та уже почти вышла из зала, рыжик схватил её за руку и, не обращая внимания на раздражённый взгляд, потащил к преподавательскому столу.

— Отлично. Послушайте все...

Невилл тяжело вздохнул — теперь его очередь.

* asp — змея (с англ.)

** деревня в Шотландии, где допускался брак между сбежавшими любовниками без исполнения формальностей

Всем привет.

Как уже писала, я прекращаю заниматься переводами, однако мой замечательный бета продолжает этот цикл. Поэтому представляю вашему вниманию новую главу "Историй". Очень надеюсь, что вам понравится. Черкните пару слов — для нас это важно.

Спасибо!

* * *

Всех милых дам — с праздником Весны! Счастья, веселья, моря цветов и улыбок!!!

Искренне ваш, Greykot.

* * *

Название: Petrified

Автор: HermiHugs

Переводчик: Greykot

Язык оригинала: Английский

Источник: https://www.fanfiction.net/s/7971769/1/Petrified

Рейтинг: PG-15

Жанр: романс

Размер: миди

Здравствуйте. Меня зовут Гермиона Поттер. Перед вами история о том, как и почему мы с моим мужем Гарри Поттером покинули родную Англию и уехали в Америку, чтобы обрести здесь свободу, мир и покой. Итак, всё началось около десяти лет назад…

* * *

Я услышала чей-то голос и начала приходить в себя. Странно, но не помню, как засыпала. Глаза открыты, только я понятия не имею, какой сейчас день и время суток. И тут меня поджидало первое потрясение: мой лучший друг Гарри Поттер несёт меня куда-то на руках. Впрочем, загадка разрешилась быстро, потому что очень скоро мы оказались в ванной комнате рядом с моей спальней в моём же собственном доме в Кроули. Второе потрясение оказалось ещё сильнее: внезапно я сообразила, что на мне нет ни клочка одежды! Тем временем сначала Гарри посадил меня на унитаз, а потом аккуратно опустил в наполненную ванну. И, судя по всему, в воду добавили какие-то зелья.

Теперь у меня появилась возможность рассмотреть себя получше. И пока Гарри меня купал, я обнаружила, что место небольших бугорков заняла вполне оформившаяся грудь. Мерлин, это сколько же времени прошло? Я попыталась хоть что-нибудь вспомнить, но в голове было на удивление пусто.

Похоже, Гарри пока не понял, что я в сознании: сейчас он о чём-то рассказывал, сильно напоминая телевизионного комментатора. На самом деле, довольно точная аналогия, потому что он пересказывал новости за последние несколько дней. Правда, голос заглушал плеск воды. И тут я с ужасом поняла, что не всегда соображаю, о чём вещает мой лучший друг. Да что со мной творится?

Правда, пока я отмокала в ванне, начали всплывать кое-какие воспоминания. Вот в моём зеркальце отражаются глаза василиска, а потом… ничего. Значит, я окаменела. Тогда почему я дома, а не в Хогвартсе? И откуда здесь Гарри? И как мои родители позволили ему увидеть меня голой? Куча вопросов, и ни единого ответа.

Тем временем купание закончилось, Гарри вытер меня полотенцем, а затем отнёс в мою комнату. Бережно опустив меня на кровать, он отвернулся и стал снимать с себя мокрую рубашку. Гарри, что ты делаешь? Я, конечно, знала, что мой лучший друг — настоящий джентльмен, но я лежу перед ним по-прежнему безо всякой одежды! Тут же пришлось влепить себе мысленный подзатыльник: он же только что меня вытер, а его рубашка мокрая. Скорее всего, он просто не хочет намочить меня снова. Когда друг отошёл к комоду, я подумала, что сейчас он меня оденет, однако Гарри всего лишь взял пару флаконов, которые стояли сверху. Хмм, похоже на какие-то зелья.

— Гермиона, солнышко, какой запах ты предпочитаешь сегодня: лаванду или экзотическую «Королеву ночи»?

К этому моменту я уже чётко понимала каждое слово, и мой мозг заработал на полную катушку. Особенно если прикинуть, сколько вопросов водили хоровод у меня в голове. Тем не менее, я по-прежнему не могла издать ни звука и даже пошевелить пальцем, чтобы привлечь внимание Гарри.

А на его лице расцвела улыбка.

— Прекрасный выбор, милая. «Королева ночи» — то что доктор прописал. Королева моего сердца и должна пахнуть как королева. — Поставив один флакон обратно, он откупорил второй и вылил немного содержимого мне на живот и себе на ладонь.

А до меня постепенно доходил смысл последних слов. Королева его сердца?! Если бы могла, завопила бы от радости, ведь этот мальчик (а по совместительству — герой магического мира) завоевал моё сердце с тех самых пор, как мы с ним познакомились. И я почувствовала, как между нами протянулась какая-то ниточка, даже не успев узнать его имя. Когда он впервые взглянул на меня изумрудными глазами, возникло ощущение, что мне заглянули в душу. И нашли, что искали. И сейчас я почувствовала себя по-настоящему целой — словно мне всегда чего-то не хватало, а я и не знала.

Пока этот мысленный вихрь бушевал в моей в голове, Гарри аккуратно, но с видимым усилием разминал мне мышцы. Оказалось, что во флаконе никакое не зелье, а масло с восхитительным ароматом, и Гарри сейчас делал мне массаж. Надо отдать ему должное — работал он как профессионал. Я опасалась, что он всё-таки воспользуется моей наготой, однако была приятно удивлена, — Гарри ни на одно лишнее мгновение не задержал руки там, где я ожидала. Только массаж. Вот и получилось, что я лежу обнажённой (как в день своего рождения), да ещё перед молодым человеком, который так много для меня значит, но, на удивление, не чувствую ни угрозы, ни стеснения. Наоборот — не покидало ощущение комфорта и безопасности. Вскоре Гарри бережно меня перевернул и занялся моей спиной, а потом я снова обнаружила, что гляжу в потолок.

Дальше мой лучший друг (или уже кто-то больший?) поднял мою правую руку повыше. Я сообразила, чего он хочет, и изо всех сил постаралась её удержать, но, к нашему обоюдному разочарованию, та безжизненно упала на кровать.

На великолепные зелёные глаза навернулись слёзы.

— Милая, пожалуйста, вернись ко мне! Попроси свою магию — пусть поможет! — он буквально умолял.

Магия! Ну почему я не подумала о ней раньше? Магия — это прежде всего желание, и она обязательно мне поможет! Увидев свою «неживую» руку, поначалу я пришла в отчаяние, но быстро себя одёрнула. Слова Гарри придали мне силы, и теперь я сосредоточилась на ощущениях, которые испытала, когда впервые взяла в руки свою волшебную палочку. Воспользовавшись советом, я стала направлять магию к рукам и ногам.

Тем временем Гарри поднял мою правую ногу и начал серию упражнений, которые, видимо, должны увеличить приток крови и сохранить гибкость и подвижность суставов. Он сгибал ногу в колене, довольно сильно дёргал, упирал колено мне в грудь, выпрямлял ногу обратно, а затем занялся ступнёй, изгибая её во всевозможных направлениях. Я же постаралась сосредоточиться на большом пальце другой ноги, взывая к моей магии. На обе ноги ушло минут десять, а потом очередь дошла и до моих рук.

К моему удивлению, теперь моё тело блестело от пота: то ли потому, что Гарри старался изо всех сил, то ли из-за масла. Только мне было всё равно, ведь чувствовала я себя сейчас очень хорошо.

После небольшой передышки Гарри достал ещё один флакон (обычно в таких хранят лекарственные зелья). Следовательно, это снова для меня, и на этот раз придётся глотать. Положив мою голову к себе на колени, Гарри сначала налил мне полный рот зелья, а затем начал массировать горло, чтобы я проглотила. На удивление, получилось довольно легко, а когда процедура повторилась, он едва успел прикоснуться к моей шее, прежде чем я проглотила зелье.

Может, моя магия откликнулась, и теперь меня лечит?

Наконец, после целого часа физиотерапии, Гарри начал выбирать мне одежду. Я была даже слегка разочарована — в его руках так замечательно! Жаль только, что на груди он не задержался подольше. Конечно же, я понимала, что, пока лежала без сознания, Гарри занимался этим каждый день, но сегодня это впервые случилось, когда я уже очнулась. И мне действительно понравилось! Ясно, что цель Гарри — не дать «умереть» моим мышцам, но теперь я очень хотела, чтобы на мою грудь он обратил особое внимание. А в тот момент я ощутила себя настоящей женщиной. Мда, вот тебе и скромный книжный червь! Но Гарри всегда заставлял меня чувствовать себя особенной, а теперь, похоже, я и в самом деле для него такой стала. И не стоит расстраиваться — лучше я буду с нетерпением ждать следующего «сеанса».

Гарри осторожно меня посадил и, поддерживая спину, стал натягивать пижаму. И в итоге та закрыла мне даже колени. Потом он нежно на меня посмотрел и поцеловал в щёку.

— Отдыхай, милая. Я быстро приму душ, а потом мы позавтракаем.

Я изо всех сил сосредоточилась на желании ему ответить и... Неужели?!

— Спасибо, Гарри. — Я всё-таки это сделала! Правда, эти два слова я практически выдавила, но какая разница?

Он уже собирался открыть дверь, но тут рука замерла на ручке. Мой лучший друг резко обернулся. Да уж, давненько я не видела такого потрясения. Желая показать, что ему не померещилось, я сумела капельку улыбнуться. И на его лице моментально расцвела улыбка. Гарри так быстро очутился рядом, что сначала я подумала, будто ему удалось аппарировать, и нежно меня обнял, явно стараясь не задушить от восторга. Однако смог передать своё счастье и, смею надеяться, любовь.

-Ох, Гермиона! Я так рад, что ты очнулась! — только и удалось ему сказать, прежде чем из его глаз хлынули слёзы.

Я тоже была рада, что вернулась в мир живых, но, к сожалению, у меня не хватало сил, чтобы в свою очередь обнять Гарри. Не говоря уже о том, чтобы показать, как я счастлива снова оказаться в его объятиях. Только через несколько минут ему удалось справиться с эмоциями, но к тому моменту одно плечо моей пижамы промокло чуть ли не насквозь. Правда, я ничуть не расстроилась. Заодно воспользовалась этой паузой по полной, и теперь, по моим ощущениям, могла, хоть и с трудом, поддерживать беседу.

После того, как на смену слезам опять вернулась широкая улыбка, я спросила:

— Как долго?

Гарри моментально помрачнел.

— Сначала ты окаменела почти на два месяца, а потом на тебя не до конца подействовало зелье из мандрагор. На дворе декабрь, и мы сейчас могли учиться на четвёртом курсе. Через несколько дней Рождество.

Я не сумела подавить горестный вздох.

— Я была без сознания почти два года?

— Нет, не без сознания. Всё намного сложнее.

— О чём ты?

Он только пожал свободным плечом.

— Давай пойдём на кухню и позавтракаем. А ещё ты сможешь позвонить родителям. Не сомневаюсь, они будут счастливы услышать твой голос. Потом я всё расскажу.

Мама и папа! Как я могла про них забыть?!

Теперь я хотела с ними поговорить как можно быстрее, поэтому сразу же согласилась с этим планом. Гарри аккуратно уложил меня на спину, а потом куда-то ушёл (наверно, в свою комнату). Однако вскоре вернулся, но уже в рубашке. К моему глубокому разочарованию.

Заметив моё недовольство, он усмехнулся.

— Ты ещё успеешь налюбоваться на меня топлесс, но не знаю, что скажут твои родители. Конечно, они в курсе, что обычно рядом с тобой я раздет до пояса, но так было, пока ты не очнулась. Не хочу их сердить.

И когда он стал таким умным? Это же моя сильная сторона!

Как только я сказала, что готова отправиться на кухню, Гарри бережно поднял меня с кровати и помог встать. Взяв его за локоть (в свою очередь он обнял меня за талию), я сделала первый за двадцать с лишним месяцев шаг. Как, оказывается, сложно ставить одну ногу впереди другой! Однако при поддержке Гарри мне удалось «одолеть» коридор. Правда, на первой же ступеньке я сдалась. Но не успела даже покачнуться, как спутник легко подхватил меня на руки и понёс вниз по лестнице.

Мы добрались до телефонного аппарата в гостиной, я устроилась у Гарри на коленях и стала ждать, пока он наберёт номер кабинета моих родителей.

— Здравствуйте, стоматология Грейнджеров, — отчётливо раздался в трубке мамин голос.

Я не сумела сдержать слёзы, и тут же почувствовала, как Гарри обнял меня крепче, а потом начал успокаивающе гладить по спине.

— Здравствуйте, чем могу помочь?

— Мама! — удалось мне прохрипеть сквозь слёзы.

На том конце провода повисло потрясённое молчание, а затем послышался сдавленный всхлип.

— Гермиона? Доченька, это ты?

— Да, мама, — теперь я улыбалась сквозь слёзы.

Похоже, она быстрее взяла себя в руки.

— О, моя дорогая девочка! Я так рада тебя слышать! У твоего отца сейчас пациент, но как только он закончит, мы выезжаем домой. Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо. И со мной Гарри.

Ещё один всхлип, но на сей раз с другими нотками. Возможно, признательности?

— Наш замечательный мальчик! Обязательно передай от нас спасибо! За то, что вернул тебя, мы навсегда у него в долгу!

Мы обменялись несколькими фразами, и я положила трубку. А потом повернулась у Гарри на коленях, взяла его за рубашку и притянула к себе.

— Спасибо… Спасибо… Спасибо… Огромное спасибо!..

Каждое «спасибо» сопровождал поцелуй. Наш первый поцелуй вышел довольно отчаянным — так я хотела передать свою благодарность. Потом Гарри скажет, что для него это тоже был первый поцелуй. И пусть обстановка могла быть и поромантичней, менее приятным он от этого не стал. Больше не борясь с собой, я уткнулась ему в плечо и разрыдалась.

А вскоре ощутила, как меня нежно поцеловали в макушку.

— Ты не должна меня благодарить. Для тебя я сделаю что угодно. Ты для меня всё!

Я не удержалась и густо покраснела. Не сомневаюсь, что Гарри уловил тепло моих щёк, потому что послышался смешок. Дождавшись, пока я успокоюсь, он выпустил меня из объятий, снова взял на руки и понёс на кухню. А я была безумно счастлива: я снова живу, а мальчик, по которому я тосковала с тех пор, как мы стали друзьями, показывает, как сильно меня любит. О чём ещё мечтать девушке?

Сидя за обеденным столом, я наблюдала, как Гарри управляется на кухне. Пришлось признать, что здесь он тоже себя чувствует как рыба в воде — кастрюли и сковородки «слушались» его беспрекословно. Только вот после всей этой суеты я обнаружила перед собой тарелку бульона, и потому моя челюсть едва не отправилась на свидание с полом.

— Бульон?

На лице «шеф-повара» появилась слабая улыбка, хотя сейчас ему явно было не до веселья.

— Всё это время ты держалась исключительно на питательных зельях. Так что теперь твоему желудку придётся заново привыкать к твёрдой пище.

— Ох, — только и сумела вымолвить я. А потом осторожно взяла ложку, наполнила её и поднесла ко рту. Гарри наблюдал за мной как ястреб за цыплятами, а когда у меня получилось, радостно улыбнулся. Конечно, моя координация оставляла желать лучшего, но я съела целую тарелку, не пролив ни капли.

В свою очередь Гарри занялся яичницей с беконом, а после налил себе чаю.

* * *

— Ты обещал. Рассказывай!

— Надеюсь, справлюсь не хуже тебя.

— Эй, хватит льстить!

— Хорошо. Всё началось с того…

* * *

Я жутко устал: сначала битва с василиском, потом — с тенью Волдеморта, а дальше пришлось объяснять всем и каждому, что случилось в Тайной комнате. Я едва держался на ногах, но сна не было ни в одном глазу, ведь уже утром моей любимой Гермионе дадут зелье из мандрагор, так что осталась жалкая пара-тройка часов. Я отчаянно хотел ей признаться в своих чувствах и надеялся на взаимность. В конце концов, мы и так уже довольно близки, верно?

Всё-таки я немного прикорнул, однако проснулся с первыми лучами солнца. Быстро умывшись, я вышел из общей гостиной и помчался по коридорам, рассчитывая поспеть как раз к тому времени, когда мадам Помфри даст Гермионе зелье. Я хотел быть рядом, когда подруга очнётся, и первым делом собирался рассказать, как здорово помогла её подсказка про василиска.

Когда я уже подбегал к больничному крылу, мне навстречу попались «возрождённые» студенты. И я моментально встревожился — Гермионы среди них не было. Может, она уже ушла? Мы разминулись?

Я даже расстроился, и потому просто помахал ребятам, которые пытались со мной поздороваться. Потом я ворвался в вотчину хогвартской целительницы, и моё настроение развернулось на сто восемьдесят градусов — вокруг кровати Гермионы собрались профессора. Наверняка прямо сейчас ей дадут зелье. Уфф, успел!

Я подошёл поближе, и моё сердце словно сжала ледяная рука: на кровати лежала теперь уже не окаменевшая подруга, но в самых прекрасных на свете карих глазах не было жизни.

— Что случилось? Почему она не очнулась? — я едва не кричал на мадам Помфри.

— Мистер Поттер, мне очень жаль. Зелье подействовало на её тело, а вот её разум так и остался окаменевшим, — с сожалением в голосе ответила целительница.

— Но… но остальные-то выздоровели. Что вы имеете в виду — разум остался окаменевшим? — снова потребовал я.

Собравшиеся здесь профессора явно испытывали самые разнообразные эмоции: лица МакГонагалл, Флитвика и Спраут выражали искреннее сожаление, Дамблдора — спокойствие с намёком на равнодушие, ну а Снейпа, как обычно, — насмешку и плохо замаскированное презрение. Он и сдерживался-то наверняка только из-за директора, но мои заключительные слова стали для него последней каплей.

— Ах ты наглый щенок! Придержи-ка язык. Здесь тебе никто кланяться не станет!

И снова все отреагировали по-разному: остальные деканы и мадам Помфри потрясённо ахнули, а вот Дамблдор даже не попытался приструнить Снейпа. И наверняка собирался, как это часто бывало, выступить в роли доброго дедушки-миротворца. Однако не успел даже рта раскрыть, как моё терпение лопнуло, и я буквально вспыхнул от гнева. С Гермионой беда, а этот наглый человечишка пытается выместить на мне своё раздражение? Моя магия ответила на призыв, и внезапный порыв ветра швырнул подонка на пол.

От удивления все пораскрывали рты, но шире всех тот, кто сейчас валялся на спине. Я могу сердиться довольно долго, однако у мадам Помфри получилось меня успокоить всего лишь парой коротких фраз:

— Мистер Поттер, пожалуйста, держите себя в руках. Вы можете навредить мисс Грейнджер. — Воистину волшебные слова.

— Можете объяснить, что случилось? И как её вылечить? — обратился я к хозяйке больничного крыла. Я страшно устал, не выспался и сильно беспокоился за подругу.

— Как вам известно, зелье из мандрагор снимает окаменение. За исключением мисс Грейнджер, все очнулись без каких-то осложнений. Пока я не понимаю, в чём дело. Может, в её более высоком интеллекте? Или зелье для неё недостаточно сильное? Неясно. Только её разум так и остался окаменевшим, — ответила целительница тем же усталым голосом.

Теперь у меня не осталось сил не то что сердиться, а просто соображать.

— Можете объяснить толком, что это значит? — издевательское фырканье Снейпа я пропустил мимо ушей.

Похоже, мадам Помфри серьёзно задумалась, поэтому ответил мне профессор Флитвик:

— Мисс Грейнджер технически здорова, но у неё нет связи не только с внешним миром, но и с собственным телом. Её мозг попросту выключен. Она не в состоянии слышать, говорить, и даже пальцем пошевелить не сумеет. Её телу требуется питание, но, во-первых, сама она ничего съесть не сможет, а во-вторых, её желудок всё равно не сумеет переварить пищу, поскольку мозг не отдаст нужную команду.

Мне словно бетонная плита на голову упала: в некотором роде Гермиона всё равно что мертва!

— Нет! Этого не может быть! — Я запаниковал. — И сколько это продлится? Можно же хоть что-то сделать? — последний вопрос был адресован тому, кого многие признавали величайшим волшебником со времён Мерлина.

Только вот отвечать он не спешил, а его лицо теперь выражало сожаление. Правда, у меня возникло ощущение, что оно ненастоящее. И ещё вопрос: он жалел, что Гермиону нельзя вылечить, или что с этой задачей не в состоянии справиться великий Альбус Дамблдор?

После долгой паузы директор тяжело вздохнул.

— Боюсь, мой мальчик, это навсегда. К сожалению, магия не может вылечить всё. Мне очень жаль.

Я даже не пытался сдержать слёзы. И мне было нисколечки не стыдно, потому что в тот момент моя жизнь закончилась — без Гермионы я её просто не представлял.

Тем временем профессора оставили меня предаваться отчаянию и стали обсуждать, что делать дальше. Уловив пару фраз, я понял, что они собираются вернуть мою подругу домой и даже не попытаются ей помочь.

Я тут же их прервал:

— Погодите-ка, вы хотите сказать, что просто её бросите? Чтобы она умерла?

— А чего ты от нас хочешь, Поттер? Чтобы мы всю жизнь пытались вылечить труп? — с усмешкой поинтересовался Снейп.

Я мгновенно ощетинился. Ну почему этот мерзавец вечно открывает рот, когда не просят? Вокруг меня снова начал двигаться воздух, так что пришлось поскорее успокоиться.

— Но ведь в Мунго могут о ней позаботиться? Я слышал, там есть палаты на такой случай.

Теперь никто не хотел встречаться со мной взглядом. Похоже, ответ мне категорически не понравится. Поневоле стоит отдать должное Снейпу — объяснить хватило духу только у него:

— Их называют палатами для пациентов с непоправимыми повреждениями, только вот Грейнджер туда не примут.

— Что значит — не примут? — Я снова начал закипать. И получил ответ всего лишь из двух слов, но их хватило, чтобы расставить все точки над i:

— Она маглорождённая.

Ах вот как?! Остатки моего самоконтроля тут же испарились. Чтобы выяснить, кто разоряет школу, Гермиона рисковала всем, а её откажутся лечить? Волна чистой магии вышибла все окна и швырнула профессоров на пол. Не пострадала только моя лучшая подруга, которую защитил какой-то кокон. И не успел никто из персонала даже пошевелиться, как я взял Гермиону на руки и отправился на выход. Само собой, Дамблдор моментально забеспокоился:

— И куда это вы собрались, мистер Поттер?

— Вы все считаете, что она пачкает ваш идеальный мирок, поэтому я сам о ней позабочусь.

Теперь мне было всё равно, кому я наступлю на больную мозоль. Мои слова явно задели мадам Помфри и деканов Гриффиндора, Рейвенкло и Хаффлпаффа, но, к сожалению, ни один из них даже слова не сказал. Именно в этот момент я принял решение: плевать на Хогвартс, плевать на волшебный мир — я должен позаботиться о Гермионе. И сделаю всё возможное, чтобы её спасти!

Когда я уже подошёл к двери, директор попытался ещё раз:

— Ради человека, которого нельзя вылечить, вы готовы пожертвовать своим образованием, мой мальчик?

Я хотел уйти отсюда как можно быстрее, но, тем не менее, не отказал себе в удовольствии оставить последний выстрел за собой:

— Значит, вы никогда не любили.

Я почувствовал, что в меня летит проклятье, но моя магия сделала всё сама и выставила щит. Я даже оглядываться не стал — мне вполне хватило, что три декана едва не набросились на Снейпа с кулаками. А после этого проклятья в спину я окончательно перестал считать эту сволочь человеком.

В замке и окрестностях я ни с кем не столкнулся, поэтому спокойно вышел за ворота, вызвал «Ночной рыцарь» и попросил довезти нас до дома Гермионы. Честно говоря, реакция её родителей (только представьте: на пороге появляется молодой человек с их бессознательной дочерью на руках) заранее приводила меня в ужас. К счастью, на месте никого не прибили. Судя по всему, Гермиона писала о нашей дружбе, и её похвал оказалось достаточно, чтобы меня хотя бы выслушали. Само собой, бездушное отношение к их девочке со стороны школьного руководства изрядно разозлило Грейнджеров, а вот моё решение вырвать Гермиону из их когтей наоборот вызвало одобрение.

Однако стоило нам устроить Гермиону в её комнате, как нарисовались Снейп с Дамблдором. И последний сразу же заявил, что забирает меня в Хогвартс. Но я твёрдо стоял на своём и ответил, что не собираюсь бросать подругу на произвол судьбы. И тут директор меня насмешил — он начал угрожать, что свяжется с моими опекунами. И, естественно, сразу же получил из обоих стволов:

— Да они с самого начала не хотели отпускать меня в Хогвартс. А этим летом запирали в комнате и даже повесили на окна решётки, чтобы я не сбежал. Так что вперёд. Уверен, если им сказать, что я ушёл из школы, они только порадуются.

То ли появление мистера Грейнджера с клюшкой для гольфа, то ли страх, что я снова выйду из себя, и повторится история больничного крыла, но маги покинули дом без особых понуканий.

— Мистер Грейнджер, я собираюсь в госпиталь Святого Мунго. Там лечат волшебников. Хочу с ними договориться о лечении Гермионы. А если они откажут, попрошу помощи у гоблинов. А пока нужно увезти вашу дочь подальше отсюда.

Я надеялся, что родители подруги со мной согласятся, и тогда противник лишится серьёзного козыря. К счастью, так и вышло. Больше того, мистер Грейнджер вызвался поехать со мной, поэтому сначала мы отправились в Лондон и оставили Гермиону и её маму в стоматологии Грейнджеров, а затем двинулись дальше.

К сожалению, в Мунго нас попросту выставили за дверь. И мне пришлось держать спутника за руки, когда его дочери отказали в элементарной медицинской помощи, потому что, видите ли, кровь у неё не такая.

Однако там, где волшебники показали себя с худшей стороны, гоблины оказались на высоте. Хотя, скорее всего, дело в том, что я, как внезапно выяснилось, один из крупнейших вкладчиков. Во всяком случае, размер наследства меня потряс.

— Мистер Поттер, вы хотите сказать, что ничего не знали о семейном хранилище? Ваш магический опекун должен был о нём рассказать, как только вам исполнилось одиннадцать, — возмущался поверенный моей семьи

— Но я и правда не знал. Я всегда считал, что кроме золота в моём хранилище родители ничего мне не оставили. Да у меня даже ключа нет, потому что после моего первого визита в банк его забрал Хагрид, — ответил я, а потом сообразил, что ещё привлекло моё внимание. — А кто мой магический опекун? Я никого не назначал.

Похоже, гоблин уже собирался зарычать. А если вспомнить, что тогда я был тощим коротышкой… короче, я здорово струхнул. Но тут хозяин кабинета щёлкнул пальцами, и на столе появился знакомый бронзовый ключ, который тотчас вручили мне.

— С этого дня и пока вы не женитесь, или не разрешите кому-то пользоваться вашим хранилищем при помощи магии крови, кроме вас никто туда не попадёт. — Гоблин ещё раз щёлкнул пальцами, и на столе появился ключ гораздо внушительней первого. — Ключ от вашего основного хранилища. Кроме вас туда смогут войти только ваша будущая супруга и дети.

Не буду утомлять, перечисляя, чем владею. Достаточно сказать, что про Дурслей теперь можно забыть, и самому выбирать, где жить. Да и золото точно не проблема. Наше с мистером Грейнджером внимание привлёк дом неподалёку от Ричмонда, в штате Вирджиния, в США. Заодно мы договорились, что Гринготтс установит вокруг дома родителей Гермионы и их стоматологии наилучшую защиту. И после этого туда не проникнет ни волшебник (конечно же, за исключением меня и Гермионы), ни гоблин, ни даже домовой эльф. А единственная сова, которая сумеет нас найти — моя верная Хедвиг. Если кто-то захочет со мной связаться, он, конечно, может попробовать её обмануть, но вряд ли у него получится.

Позже я узнал, что Дамблдор и Снейп минимум четырежды пытались меня отыскать, и только потом бросили это безнадёжное занятие. А другие, похоже, даже не старались. А пока я забрал из своего хранилища немного золота и потратил его на питательные зелья и книги.

Пожалуй, впервые с тех пор, как Гарри Поттер приехал в Хогвартс, он сам взял в руки книгу. Конечно, дело тут не в лени, просто благодаря Дурслям я зарёкся демонстрировать свой интеллект. Однако теперь ничего не оставалось, кроме как зарыться в книги. Когда у Грейнджеров хватало времени, они сами занимались дочерью, но в основном предоставили заботиться о ней мне, причём буквально «от» и «до». Пусть кормить её приходилось только зельями, тело подруги «работало» как часы. Помимо прочего, это означало, что Гермионе регулярно полагалось пользоваться туалетом. Кроме того, она потела, поэтому дважды в день её следовало купать. Честно говоря, увидев, как легко её родители смирились, что я постоянно вижу их дочь обнажённой, я сильно удивился. Кстати, даже в самый первый раз меня такая ситуация нисколько не смутила. Скорее всего, дело в том, что, во-первых, Гермиона оставалась моим лучшим другом, а во-вторых, я поклялся сделать всё возможное, чтобы вернуть её к жизни.

Само собой, в Хогвартс я так и не вернулся, и ничуть об этом не пожалел. Ведь теперь не приходилось беспокоиться ни о Тёмных лордах, ни о свихнувшихся профессорах ЗоТИ, ни о дневниках, которые стараются тебя убить.

Несмотря на то, что я скупил всю медицинскую литературу, до которой сумел дотянуться, выяснить, как лечить Гермиону, это нисколько не помогло. Единственное, что я узнал — у человека в таком состоянии начинают атрофироваться мышцы, поэтому им требуется нагрузка. И вариант здесь один — массаж. Вот тогда в моём арсенале и появились ароматические масла. Конечно, чтобы как следует научиться, понадобилось время, но уже скоро я стал неплохо справляться. Правда, сам процесс не доставлял никакого удовольствия, хоть Гермиона и лежала передо мною голой. На самом деле, в такие моменты мне становилось страшно, что подруга так и не придёт в себя.

Таким беспомощным я себя ещё никогда не чувствовал. Даже издевательства Дурслей так меня не пугали, как мысль, что я не справлюсь. Однако в один прекрасный день я вычитал в очередной книге, что существует так называемая магия разума, куда входит две дисциплины — окклюменция и легилименция. И самое главное — последняя позволяла войти в разум другого человека. То что надо, однако, к сожалению, британское Министерство относило магию разума к тёмным искусствам. Неудивительно, что в Косой аллее я не нашёл ни единой книги на эту тему. Кстати, подозреваю, что Дамблдор и Снейп знают о легилименции не понаслышке, иначе каким образом они постоянно знают, о чём я думаю? Значит, нужно её изучить, вот только как?

Тоскливо озираясь по сторонам, я вдруг понял весьма важную вещь: в отличие от безупречно чистого дома моя комната выглядит просто кошмарно. Мне тут же стало стыдно: да, я очень занят — забочусь о Гермионе и пытаюсь её вылечить, но окружающий жуткий беспорядок это не оправдывает. Обрадовавшись, что можно хоть немного отвлечься, я начал прибираться. Интересно, а есть какие-то подходящие заклинания?

А через несколько минут я от всей души обозвал себя идиотом. И когда Гермиона очнётся — обязательно со мной согласится. Конечно есть, причём мне самому даже палец о палец ударить не придётся. Я быстро вышел из дома, пересёк границу защитного барьера, потом добрался до ближайшего парка, нашёл местечко потише и позвал:

— Добби!

И передо мной мгновенно появился домовик, которого я освободил от Люциуса Малфоя. Одет он был по-прежнему в старую замызганную наволочку, но теперь к ней добавился знаменитый носок. Расспросив его и убедившись, что если он останется в доме Грейнджеров, ни в Министерстве, ни в Хогвартсе никакие детекторы не сработают, я его нанял. И первый приказ — пусть добудет себе нормальную одежду, включая носки, раз те так ему нравятся.

Видимо, связь со мной позволила ему спокойно попасть в дом Грейнджеров. Честно говоря, меня это порадовало, потому что я слишком устал, чтобы отправляться в Гринготтс и просить гоблинов внести изменения в защиту.

А дальше меня поджидало первое в жизни путешествие с домовым эльфом. И мы переместились прямо в мою комнату. Один щелчок пальцев, и всё вокруг засияло чистотой. Позже я обязательно попрошу хозяйку дома разрешить Добби прибирать и готовить здесь, однако сейчас меня беспокоила другая проблема. После моего вопроса домовик задумался, а потом на его лице появилась такая усмешка, что мне стало не по себе. Пообещав, что скоро вернётся, он исчез.

Я тут же направился в комнату Гермионы, убедился, что ей удобно, а заодно немного передвинул её на кровати, чтобы избежать пролежней. Поцеловав подругу в щёку, я вернулся в свою комнату и обнаружил там десяток книг и одного возбуждённо подпрыгивавшего домовика.

— Они собирали пыль на полке у моего старого хозяина. Малфои никогда не любили учиться, — объяснил ухмылявшийся Добби.

Если вы считаете, что научиться входить в разум другого человека легко, — сильно ошибаетесь. Несмотря на то, что родители Гермионы вызвались стать моими подопытными кроликами, первые успехи наметились только через три месяца. Сама идея проста, а вот применить её на практике… достаточно сказать, что для нас троих очередной «сеанс», как правило, заканчивался мучительными приступами головной боли.

Однако какая-то там жалкая мигрень не могла нас остановить: помощь Добби, который снабжал нас зельем от головной боли, и наше трудолюбие наконец-то принесли плоды — мне удалось задержаться в разуме мистера Грейнджера гораздо дольше, чем на несколько секунд.

Я считал, что найду конкретное воспоминание за несколько минут, однако сдался уже через одну, потому как жутко вымотался. К этому времени я тоже пил питательные зелья, да ещё и тренировался постоянно, поэтому физически чувствовал себя превосходно. А вот моя магия оказалась не такой сильной, чтобы я читал чьи-то воспоминания несколько минут. Пусть медитации и сделали меня неплохим окклюментом, прилично повысив ментальную «выносливость», долго в чужом разуме оставаться я не мог. Наконец, после целого месяца практики, я посчитал, что готов использовать свои новые навыки на Гермионе.

Итак, палочка в руке, и я, глядя подруге в глаза, уверенно произношу заветное слово:

— Legilimens.

И моментально теряю сознание.

* * *

Открыв глаза, я тут же увидел обеспокоенного Добби. Оказывается, я отключился почти на шесть часов. Впрочем, неудивительно: очутившись в разуме Гермионы, я столкнулся с монументальной гранитной стеной, о которую меня как следует и приложило. Теперь ясно, что контакт взглядов использовать не стоит. Похоже, это сработает, только если человек будет в сознании, а здесь придётся искать что-то ещё.

Мы оказались отброшены далеко назад. Я так был уверен, что, оказавшись в разуме подруги, найду ответы на все вопросы… а тут выясняется, что мне туда даже не попасть. И что теперь?

И снова моя вечная признательность Добби: на этот раз вместо десятка томов он приволок не меньше половины библиотеки Малфоев. Вряд ли Люциус сообразил, кто его ограбил, но мне было несложно представить, как он горько оплакивает потерю, жалуясь на несправедливость мира. И я его прекрасно понимаю: некоторые фолианты оказались очень редкими, а несколько, скорее всего, вообще существовали в единственном экземпляре. От извинений домовика (мол, завалил книгами всю комнату) я только отмахнулся, и тут же попросил его купить специальный сундук-библиотеку, чтобы хранить это богатство.

К счастью, на поиски альтернативного метода проникнуть в разум Гермионы времени ушло немного. Способ напоминал легилименцию, но вместо активного вмешательства в сознание следовало войти в транс, а затем магией спроецировать себя в чужой разум. Эту методику как раз использовали для пациентов, которые находились в коме. Правда, так делали раньше, а теперь с подачи нашего Министерства в Англии этот метод запрещён. Получается, люди просто лежат в той самой палате для пациентов с непоправимыми повреждениями, и толком их никто не лечит. Потрясающий прогресс, правда?

Использовав свои навыки в окклюменции, я на следующий же день вошёл в транс и спроецировал своё сознание в разум Гермионы. Вышло на удивление легко. Скорее всего, потому что мы доверяли друг другу, и где-то в подсознании между нами протянулась ниточка. Наверняка именно по этой причине между нами сформировались такие крепкие узы дружбы — мы понимали друг друга даже не с полуслова, а едва ли не с одного жеста.

Разум Гермионы принял форму библиотеки, которую разместили, ни больше ни меньше, в Букингемском дворце! Я стоял рядом на тротуаре и с удивлением разглядывал здание, целиком заключённое в гигантскую глыбу льда (спасибо, хоть не снова гранит!). И с трудом различил надпись «Библиотека Гермионы Грейнджер» на фасаде. Я попытался использовать согревающие чары на ручке входной двери, однако уже через мгновение меня буквально вышвырнуло из разума подруги, причём от усталости я не мог пошевелить ни рукой, ни ногой.

Уж не знаю, помогли ли мне яд василиска и слёзы Фоукса, но теперь я контролировал собственную магию гораздо лучше. И заметил, что пара-тройка простых заклинаний получается у меня и без палочки (кстати, согревающие чары в разуме подруги я бросил именно так). Сильным волшебником меня по-прежнему не назовёшь, однако своей магией я теперь «командовал» на удивление легко.

В библиотеке Малфоев нашлась масса ритуалов, как увеличить размер магического ядра и, соответственно, стать сильнее, однако для них требовалось такое! Выбора у меня не осталось — придётся пойти по самому трудному пути. Магия — она как мышцы: тренируйся, и станешь сильнее. И теперь я изо дня в день в дополнительно защищённом подвале отрабатывал самые мощные известные мне заклинания. Причём палочкой не пользовался. Либо использовал простые чары, но придумывал всё более сложные задания. Например, при помощи обычного заклинания левитации поднимал всё более тяжёлые предметы, постепенно сокращая время между «подходами».

За мной постоянно наблюдал Добби, который внимательно следил, чтобы я не получил магическое истощение. А после небольшого отдыха я возвращался к Гермионе и опять пытался «разморозить» её разум.

Все британские аптекари получили крупные заказы на питательные и укрепляющие зелья. Кстати, я узнал, что бодроперцовое зелье в этом случае — пустая трата денег. Да, приток сил оно гарантировало, но, во-первых, ненадолго, а во-вторых, откат получался убийственным. Ежедневные физические упражнения, зелья и магические тренировки постепенно превращали меня из тощего коротышки в сильного волшебника, причём во всех смыслах.

Это была долгая и кропотливая работа, но к первому июня я уже растопил весь фасад дворца, сумел открыть дверь и попал внутрь. Оказалось, книги на полках тоже придётся размораживать, однако меня это не пугало. Да, предстоит попотеть, но, в конце концов, это же ради Гермионы!

В тот вечер впервые за последний год я ужинал с Грейнджерами. Мы ведь даже Рождество не стали праздновать!

Мой распорядок дня был очень жёстким. Естественно, всё вращалось вокруг Гермионы, поэтому сначала — купание, массаж, физиотерапия и работа над её сознанием. Затем — примерно шесть часов сна. В районе четырёх часов дня — обед. Следующие два часа я читал, а потом — два часа магической тренировки. Дальше ужин, а затем — снова «размораживать» разум подруги, пока не начинаешь засыпать сидя. В шесть утра подъём, и два часа физических упражнений. И снова позаботиться о Гермионе, потом — завтрак, и опять погружаешься в её сознание. Время суток значения не имело. К счастью, Грейнджеры меня прекрасно понимали, полностью поддерживали и предоставили полную свободу действий, хотя самим только и оставалось, что молиться за дочь.

К первому сентября я был способен провести в разуме подруги целый час, и только потом возникали симптомы магического истощения. Позже мои американские друзья скажут, что я совершил нечто беспрецедентное, и вряд ли кто-то способен такое повторить. Получалось, что я уже стал очень сильным волшебником, и в пятнадцать лет вполне мог потягаться магической силой даже с Дамблдором и Волдемортом.

* * *

— И вот настал чудесный день, когда я снова услышал милый голосок моей любимой Гермионы.

— Гарри… ты сотворил такое!.. У меня нет слов! Я твоя вечная должница! Чтобы помочь вечно ноющей всезнайке, ты совершил невозможное!

— Даже тогда ты была замечательным другом. Да, поначалу ты и правда ныла, что надо учиться, делать домашнее задание, соблюдать правила… но ты ведь обо мне заботилась. Мне до сих пор страшно, что я мог не справиться. Ты сильно пострадала, а я не сумел тебя защитить.

— Ты сделал всё возможное и даже больше! А защищать студентов — точно не твоя обязанность.

— Но я чуть тебя не потерял!

— И совершил невозможное, чтобы вытащить из пропасти.

* * *

Моё воссоединение с родителями получилось очень радостным, но и слёз пролилось немало. А вечером Гарри всего лишь во второй раз за полтора года поужинал с ними, однако на этот раз почётной «гостьей» за столом была я.

Я по-прежнему чувствовала слабость, но с каждым днём могла самостоятельно ходить всё дольше и дольше. Конечно же, Гарри всегда был рядом, и, стоило мне устать, сразу брал меня на руки. Само собой, поначалу это случалось часто. Вы не подумайте — я не специально, хотя у него на руках просто наслаждалась. И только почти через полгода я впервые сумела совершить нашу ежедневную прогулку безо всякой помощи.

Всё это время Гарри и не думал отказываться от массажа и физиотерапии, а нашим фаворитом быстро стал тонкий аромат лимона. Когда я окончательно поправилась, мне быстро удалось убедить любимого обратить особое внимание на мою грудь (на самом деле — очень серьёзное внимание). Конечно, он ничуть не возражал, хотя и сильно опасался, что рано или поздно мои родители нас застукают. И он ещё нескоро узнал, что моя мама в курсе, и целиком одобряет. На самом деле, от Гарри мои родители были просто в восторге, и с нетерпением ждали тот день, когда официально смогут назвать его своим сыном. Правда, папа как-то обмолвился, что пусть это случится «не слишком скоро».

Сеансы массажа и наши нежные поцелуи стали для меня лучшим рождественским подарком, а я их получала каждый день следующие полгода. Что может быть лучше? Потом они стали не такими частыми, но мы были нисколько не разочарованы, потому что теперь и я могла ответить «взаимностью». А в конце декабря мы покинули Англию и отправились в США, в Ричмонд. Как лаконично выразился папа, «в Новый год, к новым берегам и новой жизни».

Едва ли не первым делом мы попытались найти неподалёку от нашего нового дома школу волшебства, однако столкнулись с парой проблем: первая — у нас не оказалось никаких официальных документов из Хогвартса (само собой, ставить в известность Дамблдора, что я выздоровела, и мы покинули страну, никто не собирался), а вторая — в ближайших двух школах мальчики и девочки учились отдельно, а нас это категорически не устраивало. Поэтому Гарри просто нанял репетиторов, причём как для магического, так и для обычного образования. Учёба нам давалась легко, так что мы довольно скоро сдали все положенные экзамены, причём в обоих мирах. Все плюсы домашнего образования и мудрое управление своим состоянием предоставили Гарри массу времени и возможностей за мной поухаживать, что логично закончилось нашей свадьбой, как только ему исполнился двадцать один.

Мои родители больше не работают, зато заботятся о внуке, в котором души не чают. А скоро будут баловать ещё и внучку. Теперь мы живём неподалёку от Бостона, а Гарри работает хирургом в медицинской школе Гарварда. Поначалу такой выбор профессии меня немного удивил, но потом я подумала, что во всём «виновата» история с моим исцелением. Плюс американцы относятся к применению магии в медицине намного лояльнее англичан.

Что касается меня, я с отличием закончила волшебный юридический факультет Гарварда и сейчас работаю следователем в магическом департаменте ФБР.

Как только Гарри стал совершеннолетним и полностью вступил в права наследования, первым делом он выгодно продал все свои дома в Англии, а потом избавился от всех своих акций местных магических предприятий по самым низким ценам. А их оказалось такое количество, да ещё в самых разнообразных областях, что эта операция попросту искалечила экономику магической Британии. Особенно если учесть, что при активном участии гоблинов стоимость акций к тому моменту взлетела до небес. В итоге подавляющее большинство английских чистокровных семей обанкротились.

Считаете, это чересчур? Однако если спросить у самого Гарри, он ответит, что это месть за презрение в мой адрес. А если кто-то заметит, что у моего мужа совсем не мстительный характер, значит, этот человек совсем его не знает. Особенно когда речь идёт о нашей семье.

Самое главное, что пока мы недолго гостили в Англии, и Гарри устраивал распродажу, заодно он при помощи нескольких влиятельных друзей провёл тайную операцию, которая положила конец террору Волдеморта. И Гарри его убил. Однако не для того, чтобы исполнить какое-то там пророчество, спасти магическую Британию или ради мифического «общего блага». Он это сделал, чтобы отомстить за своих родителей, за своего крёстного Сириуса Блэка (того без суда и следствия швырнули в Азкабан, он провёл там двенадцать лет, потом бежал, но был убит Снейпом в отместку за школьные обиды) и меня.

Мы могли об этом не распространяться и просто праздновать со всеми, но некомпетентность британского Министерства магии и позёрство Корнелиуса Фаджа заставили нас сообщить миру правду. Узнав про попытки министра и самопровозглашённого «лидера Света» Альбуса Дамблдора разделить славу победителей Волдеморта и про их жалкие потуги очернить имя Гарри, мы решили сделать всё правильно. А то кто мы такие, чтобы перечить «великому» Альбусу Дамблдору? Ведь именно он много лет назад, когда я лежала окаменевшей в больничном крыле, сказал моему будущему супругу: делай не то, что легко, а то, что правильно.

Название: Your Boyfriend Drives THAT?

Автор: Infatuated-Simplicity

Переводчик: я

Язык оригинала: Английский

Источник: http://www.fanfiction.net/s/3117665/1/Your_Boyfriend_Drives_THAT

Рейтинг: PG-13

Жанр: роман

Размер: мини

Легкая и непринуждённая история. Практически не несёт смысловой нагрузки, но, тем не менее, поднимает настроение. Надеюсь, вам понравится)))

* * *

Гермиона сидела перед большим зеркалом в своей комнате в доме родителей. Сегодня она блестяще сдала последний экзамен в Академии, и ей предложили работу в Св. Мунго. И хотя даже по магловским законам считалась совершеннолетней, по-прежнему жила с родителями. На самом деле, не так давно она купила очаровательную квартирку в центре Лондона, но ремонт там закончится только к середине августа. И это в лучшем случае. Поэтому Гермиона Грейнджер, героиня войны, лучшая выпускница Хогвартса и Академии Целительства, пока жила в доме своего детства.

В данный момент девушка сидела перед трюмо в красном коктейльном платье и аккуратно наносила тушь на ресницы. Спустя несколько минут раздался осторожный стук, и в комнату вошла мама. Гермиона как раз надевала серёжки.

— Куда ты так нарядилась, милая? — наблюдая, как дочь наносит несколько капелек духов на шею и запястья, Джулия Грейнджер ей улыбнулась.

— У нас с Гарри сегодня свидание. Мне кажется, на днях я тебе уже говорила … извини, мам. — Гермиона наморщила лоб, призвала манящими чарами серебристые босоножки и быстро их надела.

— Ах да, теперь вспомнила. Гарри — это тот замечательный молодой человек, с которым мы познакомились в Косом переулке перед твоим вторым курсом. Такой симпатичный брюнет, да? — Гермиона немного смущённо улыбнулась, а потом встала и начала собирать вещи, которые ей сегодня пригодятся.

— Да, мама, это он. И да, мой парень очень симпатичный.

Джулия Грейнджер с улыбкой глядела на дочь, которая застенчиво рассматривала себя в зеркале. И тут в голову миссис Грейнджер пришла неожиданная мысль.

— Знаешь, милая, я поддерживаю тебя в твоём стремлении к самостоятельной жизни, и мне кажется, что Гарри — достойный молодой человек, но вот твой отец вряд ли одобрит, что у тебя есть парень. Он ведь так и не поверил, что в прошлом году ты серьёзно писала о своём романе. А сегодня явно встал не с той ноги, и думаю, вполне способен подпортить вам настроение.

Гермиона быстро нанесла блеск на губы и глубоко вздохнула.

— Думаю, папе придётся смириться. Я ему уже говорила, что сегодня вечером у меня свидание, и я на него однозначно пойду. Кроме того, Гарри может появиться в любую секунду.

И тут же раздался звонок. Радуясь пунктуальности своего молодого человека, девушка улыбнулась сияющей улыбкой. Джулия не сдержалась и обняла свою взрослую дочь. Немного погодя она отстранилась и посмотрела, всё ли в порядке.

— Выглядишь просто потрясающе, милая. Надеюсь, ты не будешь возражать, если я сегодня познакомлюсь с Гарри поближе? А то я видела его в последний раз после твоего четвёртого курса, и тогда он показался мне очень милым, но грустным мальчиком. К тому же, мне хочется побольше узнать о человеке, о котором в каждом письме ты писала едва ли не больше, чем о себе.

Гермиона покраснела и смущённо кивнула.

— Он замечательный человек, мама. Я уверена — он будет рад с тобой познакомиться. — Тут до них донёсся звук открывающейся двери, после чего раздался голос мистера Грейнджера, зовущий их вниз. Понимая, что задержались в комнате непозволительно долго, мать с дочерью просто слетели по лестнице, чтобы как можно быстрее удостовериться в целости и сохранности Гарри Поттера.

И обнаружили того в гостиной в компании Дэвида Грейнджера.

Гарри начал встречаться с лучшей подругой на седьмом курсе. Из-за бушевавшей войны родители Гермионы так и не узнали о романе дочери, поскольку ради их же блага та стёрла им память и отправила в Австралию. Теперь же, когда мистер и миссис Грейнджер всё вспомнили, они стали принимать в жизни дочери более активное участие. И это несмотря на то, что долгое время не могли ей простить, каким оригинальным способом она обеспечила их безопасность. В общем, родители Гермионы многое знали о жизни дочери во время войны, и были в курсе, как много она сделала для победы добра над злом. А заодно радовались, что их девочка решила стать целителем, а не аврором. Но вот о её личной жизни они знали немного. Последним парнем, с которым, на памяти Дэвида Грейнджера, встречалась дочь, был Рональд Уизли — симпатичный и добрый молодой человек, который, по мнению мистера Грейнджера, совершенно ей не подходил. Самым большим опасением Дэвида было именно такое явно неудачное замужество: он очень боялся, что дочь выйдет замуж за благородного, но нищего парня, а потом до конца своих дней будет вкалывать, чтобы хоть как-то прокормить семью.

Беспокойные думы мистера Грейнджера нагло прервал звонок в дверь. Он смутно помнил Гарри Поттера по нескольким колдографиям в альбоме дочери, а также по паре историй. Единственное, что запомнил Дэвид — этот парень и Гермиона были лучшими друзьями с первого курса. Когда хозяин дома распахнул дверь, то обнаружил за ней высокого брюнета с растрёпанными волосами и невероятными зелёными глазами. Помимо этого, в глаза бросались шрам на лбу в виде молнии и очки, делавшие лицо парня интеллигентнее. Молодой человек открыто и несколько смущённо улыбнулся и протянул руку.

— Добрый вечер, мистер Грейнджер.

Несмотря на интеллигентный и обаятельный вид гостя, Дэвида в нём что-то насторожило. Мужчина подозрительно прищурился.

— И кто вы, чёрт вас подери?

Выражение лица Гарри моментально из доброжелательного превратилось в крайне смущённое. Но в этот момент на лестнице раздались шаги, и в поле зрения мужчин появились Джулия и Гермиона.

— Гарри, ты как раз вовремя. Папа, познакомься — это мой парень, Гарри Поттер. Он пригласил меня сегодня на свидание. Я тебе вчера об этом говорила. — Гермиона несколько виновато посмотрела на молодого человека, получив в ответ очаровательную улыбку. Под укоризненным взглядом Джулии Дэвид уставился на свои тапочки, подозревая, что его вспышка отцовской ревности может обернуться нескольким одинокими ночами на диване в гостиной.

— Оу, действительно… я и забыл.

Девушка внимательно посмотрела на отца, насмешливо вскинув бровь.

— Я так и подумала. Мама, познакомься с Гарри.

Женщина с доброжелательной улыбкой повернулась к тому, о ком с тех пор, как её дочь поступила на первый курс Хогвартса, так много слышала.

— Рада вновь с тобой познакомиться, Гарри. Мы давно не виделись. — Джулия Грейнджер по-матерински обняла парня.

— И я рад знакомству, миссис Грейнджер. Гермиона много о вас рассказывала.

Довольная джентльменским поведением кавалера, девушка поощрительно улыбнулась.

— Можешь звать меня Джулией. А это мой муж Дэвид. Не обращай на него внимания — он просто переел лимонов, и потому такой кислый.

Гарри хихикнул и снял с вешалки пальто Гермионы, подумав, что сегодня вечером может быть прохладно.

— Мистер Грейнджер, когда я должен вернуть её домой?

Дэвид перевёл взгляд со своих тапочек на молодую пару и серьёзно заявил:

— В десять часов будет в самый раз.

Гермиона тут же нахмурилась, но Джулия, решив разрядить обстановку, рассмеялась, взмахнула рукой и произнесла:

— Не переживай, Гарри. Вы можете гулять, сколько захотите. — Миссис Грейнджер улыбнулась молодым людям и проводила их к выходу.

Дэвид повернулся к жене с таким видом, будто ему только что влепили пощечину.

— Джулия!

Но широко улыбавшиеся Гарри и Гермиона уже стояли на пороге.

— Спасибо, мама. До встречи.

Миссис Грейнджер озорно подмигнула и помахала дочери.

— Развлекайтесь! — И захлопнула за ними дверь. Повернувшись в сторону гостиной, Джулия обнаружила наклонившегося к замочной скважине и приложившего к ней ухо мужа.

— Ну и как он тебе? — едва слышно спросил Дэвид. Он пытался одновременно подслушать и подсмотреть за тем, что творилось за дверью. Его супруга нашла позу мужа крайне забавной.

— Мне он показался очень приятным молодым человек. Дэвид, это её выбор. Гермиона встречается с ним с седьмого курса Хогвартса. Ей почти двадцать один. Ты должен позволить ей самостоятельно принимать решения.

Но мужчина продолжал вслушиваться в происходящее за дверью и, кажется, не уловил ни слова.

Гарри убедился, что дверь за ними действительно закрылась, и повернулся к своей любимой волшебнице. И только сейчас сумел по достоинству оценить её внешний вид.

— Гермиона, я тебе уже говорил, что ты выглядишь просто сногсшибательно?

Девушка сделала вид, что глубоко задумалась.

— Думаю, нет, мистер Поттер. Не говорили.

Гарри наклонился и нежно поцеловал её в губы.

— Ты потрясающая! О, у меня есть для тебя подарок. — Он озорно улыбнулся и достал из кармана какой-то маленький предмет, который увеличил одним движением палочки.

— Ты решил подарить мне шлем? — Гермиона повертела его в руках и вопросительно посмотрела на спутника. Однако тот только рассмеялся, а потом подхватил девушку на руки, и поставил на землю только когда спустился с крыльца.

— Нет, пока это не он. Получишь его позже.

Волшебница сделала вид, что надулась, и отвернулась, но краем глаза продолжала следить за любимым, который вытащил из кармана ключи.

— Вот ведь вредный мальчишка! — воскликнула девушка, на что «вредный мальчишка» только улыбнулся и чмокнул её в нос. После чего помог надеть шлем и с гордым видом посмотрел на Гермиону.

— И прежде, чем ты задашь вопрос — да, я действительно наложил на него антиаварийные чары ещё до того, как выехал из дома.

Девушка широко улыбнулась и погладила Поттера по щеке.

— Хороший мальчик. А теперь поехали скорее, пока я не умерла от голода.

* * *

Увидев отвисшую челюсть мужа, когда тот рассмотрел чёрный хромированный мотоцикл, на который ловко вскарабкалась его дочь, Джулия Грейнджер рассмеялась. А когда Гарри завёл двигатель и сел, а Гермиона прижалась к нему так крепко, что парочка теперь составляла единое целое, у Дэвида разве что пар из ушей не повалил. Красное платье девушки неприлично высоко задралось на бёдрах, обнажив золотистую кожу. Спустя пару секунд они тронулись с места, и хромированный «Харлей» тут же взмыл в небо.

— О, Господи… Дэвид, ты это видел? — теперь в голосе Джулии слышалось волнение и даже капелька страха. Но мистер Грейнджер ничего не ответил, потому что был очень занят: он глубоко дышал, пытаясь вернуть своему лицу нормальный цвет.

— Она больше никогда не приблизится к этой штуковине, — категорично заявил отец Гермионы.

Джулия скептически посмотрела на мужа.

— Ты про Гарри или про мотоцикл?

Принимая решение, Дэвид на мгновение задумался, а потом рявкнул:

— Про обоих!

Хозяйка дома глубоко вздохнула и возвела очи горе, при этом подумав, что на сей раз ей точно придётся усмирять бурю, ведь упрямство Гермионы Грейнджер ничем не уступало упрямству её отца.

Мистер Грейнджер с размаху плюхнулся на диван, и весь его вид говорил о том, что он крайне раздражён.

— Если хочешь знать моё мнение, то Гарри — хорошо воспитанный, интересный и симпатичный молодой человек. Насколько я знаю, очень популярный в магическом мире. И Гермиона очень его любит. И если она решила, что пришла пора нам с ним познакомиться, мы должны уважать её выбор и доверять ей. Она ведь совершенно спокойно могла встретиться с ним и в городе, и мы бы ничего не узнали.

После этого монолога Дэвид вскочил с дивана и заметался по гостиной, как загнанный зверь.

— Мне всё равно. Когда она вернётся, мы втроём сядем и поговорим. Я больше не позволю своей дочери сесть на эту смертельно опасную штуковину.

Джулия закатила глаза и фыркнула, выражая тем самым отношение к словам мужа. После чего прошла на кухню, чтобы заварить себе чаю.

* * *

— Гермиона Джейн Грейнджер! Почему ты не сказала, что твой парень водит ЭТО? — стоило девушке войти в дверь, как по дому разнёсся крик Дэвида Грейнджера.

На это его дочь только пожала плечами, и тут же свернула на кухню, чтобы присоединиться к матери, которая пила уже шестую чашку зелёного чая.

— Я и не думала, что это важно. Лично мне всё равно… до тех пор, пока он накладывает антиаварийные чары.

Джулия протянула дочери чашку чая, но тут раздался гневный рык Дэвида:

— Это ОЧЕНЬ важно!

Миссис Грейнджер тяжело вздохнула и налила ещё одну чашку, протянув её мужу, который только что возник в дверном проёме.

— Дэвид, тебе не кажется, что ты перебарщиваешь? Гермиона — взрослая девушка, и вполне может нести ответственность за свои решения и поступки. Кроме того, парни, которые водят мотоциклы, крайне притягательны и сексуальны… если ездят со скоростью сорок миль в час.

Последние слова матери заставили девушку рассмеяться, но она когда повернулась к отцу, на её лице появилось строгое выражение.

— Папа, я понимаю, что ты хочешь меня защитить, но сегодня вечером ты поставил меня в неловкое положение. Я пригласила сюда Гарри, чтобы вы могли познакомиться с ним поближе, а ты продемонстрировал полное отсутствие манер. Вот уж не ожидала! Когда он придёт в следующий раз, будь так добр — веди себя, как подобает английскому джентльмену. Или, клянусь, я соберу вещи и перееду к нему.

Дэвид вытаращился на дочь, которая только что посмела предъявить ему ультиматум. Он внимательно посмотрел ей в глаза и понял, что девушка абсолютно серьёзна. Так что пришлось, скрепя сердце, сдать назад.

— Прекрасно! Но учти, я больше не желаю видеть эту ревущую штуковину возле моего дома.

Джулия и Гермиона разом нахмурились и недоумённо уставились на главу семьи. Затем последняя пожала плечами, поставила чашку на стол и направилась к выходу из кухни. Но, не дойдя до двери, резко повернулась на каблуках, оказавшись прямо напротив отца. И в течение нескольких мгновений буквально сверлила его взглядом.

— Великолепно. Между прочим, в эту пятницу он за мной зайдёт. И… папа, больше не шпионь за мной.

Джулия попыталась спрятаться за чашкой чая и выдать смех за кашель. Супруг же выглядел задумчивым.

— Интересно, что он ей подарил?

— Дэвид!

* * *

Спустя четыре дня наступила пятница. Гермиона вновь сидела перед зеркалом и тщательно готовилась к очередному свиданию с Гарри. Хоть они и виделись каждый день — вместе обедали, иногда завтракали, но всё-таки романтики им не хватало. Сегодня же всё будет по-другому. Сегодня её ждёт замечательный вечер. Она и сама не могла понять, откуда такое ощущение.

Джулия неслышно вошла в комнату дочери и увидела её в длинном шёлковом чёрном платье. Девушка как раз делала причёску: поднимала наверх аккуратные локоны, помогая себе палочкой. Заметив мать, она улыбнулась.

— Гермиона, доченька, ты у меня такая красавица! Куда вы с Гарри идёте сегодня? — полюбопытствовала Джулия, наблюдая, как дочь принялась наносить блеск для губ.

— Нас пригласили на ежегодный министерский бал. Мы редко его посещаем, но на этот раз решили там появиться.

Миссис Грейнджер понимающе кивнула, мысленно отметив, что ей нравятся серёжки дочери, и надо будет как-нибудь их одолжить.

— Могу я надеяться, что Гарри сегодня приедет не на мотоцикле?

Гермиона весело рассмеялась и что-то достала из длинной чёрной коробочки.

— Сегодня вечером Гарри приедет не на мотоцикле, но на бал меня отвезёт. Дело в том, что он коллекционирует автомобили. После войны это стало его хобби.

Пытаясь припомнить всё, что знает о мистере Поттере, Джулия с недоумением вскинула бровь. И лишь спустя пару мгновений сообразила, что тот весьма богат.

— Интересно… тогда получается, что у него есть несколько очень дорогих автомобилей?

В ответ Гермиона кивнула и застегнула цепочку.

— Да. Пока Гарри был маленьким, у него никогда не было новых и дорогих вещей, так что теперь он вовсю навёрстывает упущенное.

Теперь Джулия нахмурилась, но согласно кивнула, пытаясь понять, как такое вообще возможно.

Но тут её внимание привлёк рубиновый кулон в виде капельки на шее дочери.

— Милая, это случайно не то, что Гарри подарил тебе в воскресенье?

Девушка мельком глянула на кулон и улыбнулась.

— Неа. Он любит делать мне подарки и обязательно что-нибудь дарит на каждом нашем настоящем свидании, особенно когда я наряжаюсь. Обычно это какая-нибудь редкая книга или что-то в этом роде, но в последнее время начал дарить дорогие и очень красивые вещи. Я попросила его так не делать, но он только сказал, что знает, как мне это нравится, так что я могу не жаловаться.

Джулия улыбнулась, но тут услышала звонок в дверь и направилась вниз.

— Добрый вечер, миссис Грейнджер, — перед ней стоял Гарри Поттер, одетый в дорогой чёрный костюм, который идеально сидел на его фигуре. Женщина с удовольствием обняла молодого человека, заметив краем глаза, что к ним приближается Дэвид.

— Как я уже говорила, можешь звать меня Джулией, Гарри. Рада снова тебя видеть.

Дальше гость пожал руку мистеру Грейнджеру, а затем наклонился к обоим.

— Джулия, мистер Грейнджер, прежде чем Гермиона спустится, я хочу пригласить вас троих на завтрак. Видите ли, мы с вашей дочерью уже давно встречаемся, и я подумал, что сейчас — самое подходящее время сделать ей предложение руки и сердца. Но мне кажется, будет правильнее, если мы с вами познакомся поближе ещё до нашей помолвки.

Стоило Дэвиду открыть рот в попытке что-нибудь ответить, как он обнаружил, что в рёбра ему уткнулся острый локоток жены.

— Это замечательная идея, Гарри. Мы с удовольствием позавтракаем все вместе. Только скажи, куда и в какое время подъехать.

Парень кивнул и обернулся на звук шагов, обнаружив любимую, которая легко спускалась по лестнице.

— Гермиона, ты похожа на ангела, сошедшего на нашу грешную землю. Мы идём?

Девушка улыбнулась, поцеловала мать в щёку, помахала отцу и, взяв Поттера под руку, выскользнула за дверь. Как только за молодой парой закрылась дверь, родители Гермионы тут же ринулись к окну.

— Он водит ЭТО? — прозвучал в тишине потрясённый голос Дэвида, пока он пристально рассматривал чёрный блестящий спортивный автомобиль.

— Ммм… если бы ты мог себе позволить хотя бы одну такую машину, я бы точно не стала возражать против таких трат, — заявила Джулия, наблюдая, как машина сорвалась с места и умчалась прочь.

Её супруг плеснул в стакан немного бренди и залпом выпил.

— Если он может себе позволить абсолютно новый «Aston Martin Rapide Concept», да ещё и выпущенный ограниченной партией, больше против этого парня я ничего не имею. — Он налил ещё немного бренди и протянул стакан жене, которая опустилась рядом с ним на диван.

— Иногда ты такой невыносимый прагматик! А что скажешь, если я сообщу, что Гарри такие машины коллекционирует?

Видимо, пытаясь переварить эту новость, на какое-то время хозяин дома просто остолбенел. А потом взял ещё один стакан, от души плеснул себе бренди, чокнулся с супругой и, посмотрев в окно, торжественно произнёс:

— Добро пожаловать в нашу семью, мистер Поттер.

Джулия на такую перемену в поведении мужа по отношению к будущему зятю только закатила глаза.

Ссылка на фото авто: http://bestcars.freemasters.ru/aston-martin/rapide-concept.html

Название: Yule Ball: Redux

Автор: DarkHeart81

Переводчик: я

Язык оригинала: Английский

Источник: http://www.fanfiction.net/s/5116400/1/Yule_Ball_Redux

Рейтинг: PG-13

Жанр: роман

Размер: мини

«Снова этот взгляд…» — подумал Гарри, краем глаза наблюдая за Гермионой. Когда та нашла нужные данные в книге по Нумерологии и начала быстро переносить их на пергамент, на её губах мелькнула улыбка, а в глазах зажёгся торжествующий огонёк. Но после того, как она подняла голову и увидела, как к рейвенкловке за соседним столом подошел хаффлпаффец и, заикаясь, пригласил на рождественский бал, улыбка превратилась в тоскливый взгляд. Или Поттер просто предположил, что случилось именно это, потому что парочка говорила шёпотом, как того и требовала суровая мадам Пинс. И, судя по тому, что с щёк парня исчез нервный румянец, и он с широкой улыбкой отошёл от девушки, которая тоже теперь улыбалась, можно было догадаться, что она согласилась.

Гарри переживал за подругу. Когда вышло объявление, что в Хогвартсе состоится рождественский бал, та разволновалась не меньше остальных девочек. А однажды, когда он перед сном заканчивал эссе по Зельям, а она сидела рядом, Поттер увидел вложенный в её книгу журнал с каталогом платьев. Но проходили дни, недели, и её интерес постепенно остывал. А единственный признак, что она ещё помнит про бал — редкие вопросы в адрес друзей, нашли ли они себе партнёршу. Честно говоря, Гарри это удивляло, ведь остальные девочки с приближением часа Х становились всё более взволнованными и … «сумасшедшими».

Что же касается его собственного участия, он, как и большинство парней (разве что за исключением нескольких старшекурсников), страшно боялся. Наверняка будет ещё хуже, чем в тот день, когда объявили о бале, и девчонки начали собираться в хихикающие стайки. Они так стреляли глазками во всех проходящих мимо парней, что бедолаги настолько терялись, что даже забывали, куда, собственно, шли. И если бы он не участвовал в Турнире Трёх Волшебников и ему не полагалось открывать бал вместе с «коллегами», с радостью бы туда не пошёл. При мысли, что вот он идёт по Большому залу под руку с какой-то девочкой, на них все смотрят, и вдруг спотыкается на ровном месте и падает на глазах у студентов трёх школ, ему становилось плохо. А ещё больше пугала мысль, что вряд ли в Хогвартсе найдётся хоть одна девушка, которая откажет ему, Мальчику-Который-Выжил. Он даже подумал, что ради того, чтобы стать его парой, большинство девушек наверняка бросят своего партнёра.

— Ну почему они всё время ходят толпой? — проворчал Рон, плюхаясь на стул рядом с Гарри. — Как можно подойти и кого-то пригласить? — добавил он, сердито кидая книгу на стол, чем заработал раздражённый взгляд мадам Пинс.

— Честное слово, Рон! Всё, что ты должен сделать — подойти к девочке и спросить. Какая разница, одна она или нет? — голос Гермионы звучал ровно и спокойно, но голову от книги она так и не подняла.

— Тебе легко говорить. Всё, что должна делать ты — сидеть и ждать, пока к тебе подойдёт некто и пригласит. — Поттер заметил, что подруга нахмурилась. — А нам, значит, досталось всё самое сложное? А что, если она, в окружении других девчонок, скажет «нет»? Это же позор…

— Если никого не пригласишь, никогда не найдёшь себе пару, — перебила его Гермиона. — До бала меньше трёх недель. Если ты, наконец, не перестанешь вести себя как ребёнок, вообще не останется ни одной девочки, которую можно пригласить.

Рон впился в неё взглядом, а его уши покраснели.

— А ты прекращай командовать, а то никто не пригласит на бал.

Теперь Гарри не сомневался, что приятель перегнул палку. Его вывод тут же подтвердился: Гермиона подскочила, как если бы рыжий влепил ей пощечину, одним движением закинула книги в сумку и вылетела из библиотеки.

— Чтоб ты знал, Рон — у меня уже есть пара! — крикнула она из-за двери.

Поттер вскинул бровь в немом вопросе. Возможно, это просто игра света, но ему показалось, что в её глазах стояли слёзы.

А младший Уизли, похоже, никак не мог взять в толк, что сейчас произошло. А когда, наконец, вышел из ступора, повернулся к соседу.

— Что это с ней? Я-то думал, она — единственная девчонка, которая не сходит с ума из-за этого дурацкого бала.

Гарри только пожал плечами и невидящими глазами уставился в книгу. Гермиону пригласили? Эта мысль разбудила какое-то странное чувство — такого по отношению к лучшей подруге он ещё не испытывал. Сильно напоминало неловкое ощущение, когда он гостил у Уизли и видел, как родители относятся к своим детям. Ревность. Но почему? Он тут же откинул идею, на которую его сначала натолкнули слова девушки.

«Нет, она имела в виду совсем не то. И вообще: если бы её пригласили, разве бы она не рассказала?» — мысли водили хоровод, а Гарри сидел и теребил обложку учебника. И неожиданно его озарило. Это же так просто! Он даже удивился, почему же раньше не догадался. Тоскливый взгляд, когда хаффлпаффец пригласил девушку на бал; грустные глаза, когда другие девчонки обсуждали бал, платья и партнёров; постепенно угасавший интерес к балу и внезапный гнев, который вызвали слова Рона… Подругу до сих пор никто не пригласил, и она уже и не надеется. Рон был прав — она слишком много думает. А на самом деле, любой нормальный парень с радостью пошёл бы с ней на бал.

Размышления над проблемами и неприятностями Гермионы вернули его к ревности, которую он испытал, когда та вылетела из библиотеки.

«Это ведь не значит, что я хочу её пригласить», — подумал Гарри, и тут у него округлились глаза. — «Или хочу? Нет... я не могу. Она — мой лучший друг!» — он взглянул на Рона. — «Один из моих лучших друзей. Пойти с ней — неправильно. Друзья не могут… или… чёрт!» Чтобы прекратить этот странный спор с самим собой, Поттер стукнулся лбом о стол. Ведь нет ни единой причины, почему он не может так поступить. И всего-то нужно — пойти и пригласить. А когда сообразил, что это будет его первое свидание, и совсем неважно, с кем, его ладони моментально вспотели.

«Мы же можем пойти как друзья», — пришла ему в голову очередная идея, и когда он не сумел придумать ни одного аргумента «против», сам себе кивнул. Да, он пригласит Гермиону на бал. Гарри встал и начал обстоятельно собирать книги, пергаменты и перья и складывать всё в сумку. За этими манипуляциями округлившимися глазами наблюдал Рон, явно не понимая, какая муха укусила друга. Рыжий даже немного испугался. А чемпион поневоле, даже не глядя на младшего Уизли, просто сказал, что они увидятся позже, и вышел из библиотеки с твёрдым намерением найти Гермиону.

Но когда оказался в башне Гриффиндора, надеясь застать здесь лучшую подругу, его внутренности скрутило узлом. Время было раннее — до отбоя ещё почти четыре часа, поэтому большинство студентов разбрелись по замку. Так что в общей гостиной никого быть не должно, кроме девушки, которую он сейчас искал. Поттер неожиданно подумал, что готов вновь сразиться с василиском или встретиться с драконом, только бы не делать того, что задумал. По крайней мере, тогда он так не боялся. Он попробовал себя успокоить и убедить, что нет никаких причин волноваться. В конце концов, они пойдут как друзья.

«А что, если она», — Гарри тяжело сглотнул и сделал несколько шагов на подгибавшихся ногах, — «захочет пойти не как друзья… а больше?» Он нервно взлохматил шевелюру и всё-таки посчитал, что проблемы нужно решать по мере их возникновения.

Оглядевшись, он уже подумал, что оказался неправ, и подруги здесь нет, но тут же увидел над спинкой дивана пушистые каштановые волосы. А когда подошёл поближе, узрел следующую картину: девушка сидит на диване, уткнувшись лбом в колени, а её плечи вздрагивают.

— Гермиона? — Та резко вскинулась и повернулась. Увидев красные опухшие глаза и сбегавшую по щеке слезинку, Гарри почувствовал, как внутри что-то оборвалось — он ненавидел, когда подруга плакала. Она быстро отвернулась и ладошкой смахнула слёзы. — Что случилось? — спросил Поттер и сел рядом. — И не говори, что ничего, — добавил он, заметив, что девушка собирается возразить. Та поджала губы и снова уткнулась головой в колени.

— Ты… ты уже кого-то пригласил? — спросила Гермиона, подняв голову и устремив взгляд на огонь в камине.

— Нет. И если хочешь сменить тему, ничего не выйдет. — Гарри тоже задержал взгляд на уютном пламени, а потом придвинулся к ней поближе, обнял за плечи и начал гипнотизировать взглядом. — Расскажи мне…

— Со мной что-то не так?

— Нет, о чём ты…

— Тогда почему никто не приглашает меня на бал? — подруга снова заплакала. — Конечно, кто захочет пойти с уродливой, лохматой, властной занудной всезнайкой, когда есть…

— Стоп! — похоже, решительный возглас Поттера удивил обоих, но последний больше не собирался слушать этот бред. — Ты не уродлива…

— Гарри…

— Мне неважно, что думают другие, и даже ты сама, — прервал её собеседник и аккуратно взял в руки маленькую ладошку. — Я никогда не считал тебя уродливой. На самом деле, ты одна из самых симпатичных девочек, которых я встречал. — Щёки Гермионы окрасил лёгкий румянец. — А твои волосы... Они же замечательные! Они неукротимые — ну прямо как ты. И ты не властная… — девушка взглянула на него так, словно он только что признался, что собирается поцеловать Снейпа. — Хорошо-хорошо, может, немного, — тут он зловеще ухмыльнулся и подмигнул, и оба расхохотались. — Но если бы не ты, скорее всего, я бы сейчас здесь не сидел. — Теперь подруга повернулась к нему и довольно улыбнулась. — А насчёт всего остального… хорошо… это… ты являешься… ты мне… — бедняга никак не мог приструнить собственный язык, и потому замер, глядя в чудесные карие глаза, которые сияли непролитыми слезами.

— Гарри, это всё, конечно, мило, но я-то знаю, что это неправда, особенно прямо сейчас… — тот вскинул бровь и скептически взглянул на лучшую подругу. — Ох, ну посмотри на меня! Кто угодно назовёт меня страшной, особенно с такими опухшими глазами и зарёванным лицом…

А в ответ получила такую красивую и добрую улыбку, что внутри потеплело, а душа запела.

— Я по-прежнему считаю тебя симпатичной, и никто меня не переубедит.

Когда до Гермионы дошло, что он действительно так думает, её сердце радостно забилось, а к щекам вновь прилила кровь.

— Спасибо, Гарри, — девушка снова улыбнулась, а с ресниц уже собирались сорваться слёзы счастья, отчего фигура собеседника расплывалась перед глазами.

— Ты не должна меня благодарить, — откликнулся тот, а потом нежно взял её за подбородок, чтобы заглянуть в глаза, — но надеюсь, скоро будешь.

Гермиона одарила его вопросительным взглядом.

— Буду что?

Поттер на пару мгновений отвёл взгляд, но быстро призвал на помощь гриффиндорскую храбрость.

— Ты пойдёшь со мной на бал?

От удивления у подруги открылся рот, а покуда до неё доходил смысл вопроса, её глаза округлялись всё больше и больше.

— Т-ты х-хочешь пойти со мн… — будущий партнёр кивнул, и тут его буквально сокрушили в объятии. — Да! Я с удовольствием пойду с тобой на бал! — Гарри довольно улыбнулся, а подруга тут же соскочила с дивана. — Надо послать маме сову, чтобы прислала немного денег на платье. А ещё мне надо… или нет… это подождёт... Тогда мне надо…

— Гермиона, — Поттер схватил её за руку и усадил рядом, — успокойся. У тебя ещё куча времени… — не договорив, он замолчал, потому что со стороны портрета донёсся какой-то шум. И тут в гостиную ввалился бледный и явно потрясённый Рон, которого поддерживала сестра.

— Всё нормально, Рон, всё хорошо, — приговаривала Джинни, держа его за руку и усаживая в кресло возле камина. — Всё в порядке, не волнуйся.

— Что стряслось? — спросил Гарри, отметив, что так и не отпустил ладошку подруги.

Джинни опустилась на колени около брата и погладила его по руке.

— Мы возвращались с ужина, и тут он…ладно… он пригласил Флер Делакур.

— Что? — воскликнул Поттер, и они с Гермионой придвинулись к рыжим. — И что она ответила?

— Отказала конечно! — ответила за Уизли Грейнджер и подумала, что вейла, скорее всего, не просто сказала «нет», а ещё подняла Рона на смех. Но тот покачал головой, и девушка удивлённо на него уставилась.

— Она сказала «да»?

Взгляд друга метался по комнате, нигде не задерживаясь.

— Нет, глупая. Она там… шла… ты знаешь, я не люблю, когда они так идут… — троица переглянулась, и в их глазах заблестели смешинки. — Я не смог остановиться.… Всё само… выскочило…

Джинни нахмурилась, но было заметно, что она старается сдержать смех.

— На самом деле, он просто на неё накричал. Жуть!

Гарри с трудом делал вид, что остался серьёзным.

— И что дальше?

Тут Рон на него посмотрел. Да уж, то ещё зрелище — в лице ни кровинки, а глаза пустые.

— А что я мог сделать? Я убежал.

Прокручивая в голове слова Джинни, Поттер недоверчиво покачал головой. А потом взглянул на часы и сообразил, что они с Гермионой пропустили ужин.

— Вставай-ка, — предложил он и легко поднял подругу за руку. — Пойдём на кухню и раздобудем что-нибудь поесть. Думаю, Джинни сама справится.

Девушка кивнула и вышла следом. И как только портрет за ними закрылся, оба согнулись пополам от хохота.

* * *

Оставшиеся до бала несколько недель пролетели для Гарри незаметно. И вот он уже стоит в гостиной, смотрит на часы над каминной полкой и нервно разглаживает на себе мантию. Где же Гермиона? Она исчезла около трёх часов назад, сказав, что пора готовиться к балу. Девушка попросила подождать её в гостиной, а потом они вместе отправятся в Большой зал. Поттер до сих пор удивлялся, как ей удалось сохранить в тайне, что она идёт на бал с ним. Хотя вскоре книззла выпустят из мешка, и каждый будет в курсе, кто сумел изловить «живого и невредимого героя» (вспомнив прозвище, которым его наградила подруга, юный маг покраснел). К тому же у него было предчувствие, что как только станет известно, кто его партнёрша, может произойти какая-нибудь неприятность. В конце концов, разве хоть одно серьёзное событие в его жизни может обойтись без драмы?

Но самое большое беспокойство вызывал Рон. Интересно, что он скажет, когда узнает, что Гермиона стала его партнёршей? Наверняка взорвётся. Честно говоря, это заранее пугает. Гарри вздохнул и уже, наверно, раз в двенадцатый посмотрел на себя в зеркало на дальней стене.

— Все девочки будут твоими, — прокомментировало зеркало ровно в тот момент, когда на лестнице, куда парням вход запрещён, раздался шорох. Поттер обернулся на звук.

И замер с отвисшей челюстью, утратив способность дышать. Только знакомые тёплые карие глаза не оставляли сомнений, что перед ним Гермиона, но как она выглядела?! Гарри всегда считал её симпатичной, но сейчас… Промелькнула мысль, что на фоне девочки, которая сейчас стоит перед ним, экзотическая красота Чжоу просто меркнет.

Он попробовал впитать в себя этот образ как можно быстрее, а то подруга ещё решит, что её рассматривают неприлично долго. Её волосы, обычно живущие собственную жизнью, на этот раз сдались, и теперь стекали по спине блестящим водопадом завитков. Локоны удерживала в хвостике серебряная заколка, оставив свободными несколько прядей, чтобы обрамлять лицо, подчеркивая его идеальный овал. Платье напоминало расплавленный металл, который мерцал и обтекал фигурку девушки. Его цвет перетекал из различных оттенков серебряного в синий, а далее — в фиолетовый, создавая восхитительный эффект. Декольте было отделано небольшими блестящими камешками, которые как магнитом притягивали к себе взгляд. И сейчас ни у кого не возникнет сомнений, что Гермиона — девочка.

У Гарри быстро вспотели ладони.

«Мерлин, помоги мне…», — мысленно простонал он, когда в разрезе от бедра мелькнула ножка. Поттер буквально заставил себя отвести взгляд и посмотреть подруге в глаза. Похоже, та в кои-то веки воспользовалась косметикой (правда, по минимуму): немного переливающихся серебряных теней на веках, капелька туши на пушистых ресницах, небольшой намёк на румяна на персиковых щёчках и мерцающий блеск для губ.

Девушка робко улыбнулась, а от внимания её щеки зарумянились.

— И как я выгляжу? — поинтересовалась она и крутанулась на месте, демонстрируя себя во всей красе. Сзади платье оказалось открытым, если не считать двух полосок ткани, которые пересекали узенькую спину.

Гарри моргнул и с трудом вышел из ступора. Сейчас он изо всех сил старался не думать, каково это — целовать такие красивые и манящие губы. Это однозначно относилось к тем вещам, о которых не стоит размышлять, если речь идёт о лучшем друге.

— Просто замечательно! — справился он, наконец, с собственным голосом, и подруга покраснела ещё сильнее. — Но мне кажется, чего-то не хватает, — добавил самый юный участник турнира, доставая из кармана бархатную коробочку и протягивая ей.

Гермиона взяла её немного дрожащими руками и открыла. И тут же громко ахнула, а в её глазах заблестели слезы.

— Гарри… Т-ты не должен… Ты не должен дарить мне такие вещи.

— Мне захотелось. Помочь?

— Да, пожалуйста, — ответила Гермиона, не отрывая взгляда от содержимого коробочки и поглаживая пальцами тонкую серебряную цепочку, на которой висело резное сердце, инкрустированное перламутром.

Её партнёр вынул из футляра украшение и открыл замочек на цепочке.

— Это медальон. Если картинка тебе не нравится, можешь заменить на любую другую.

— Нет, мне очень нравится, — улыбнулась девушка слегка дрожащими губами, рассматривая фотографию. Несколько дней назад поздно вечером они с Гарри сидели за столом и дописывали эссе по Травологии, и тут их сфотографировал Колин Криви. Гарри обнимал её за талию, и они вместе махали в объектив. Под фото была надпись: «Друзья навек».

Гермиона ещё раз улыбнулась и повернулась к другу спиной, одновременно убирая волосы с шеи. Тот быстро завёл концы цепочки на затылок и защелкнул замочек.

— Готово, — возвестил он и сделал шаг назад, оценивая свою работу. — Вот теперь всё идеально. Мы идём, моя леди? — спросил Гарри, протягивая руку.

Гермиона просияла, доверчиво вложила ладошку в его ладонь и позволила увлечь себя в сторону Большого зала.

* * *

Спустившись вниз, они услышали голоса. В небольшой комнате рядом с Большим залом собрались чемпионы со своими партнёрами плюс профессор МакГонагалл, которая тут же заметила гриффиндорцев.

— Так, мистер Поттер, мисс Грейнджер, вставайте за остальными. Бал сейчас начнётся.

Как только четыре пары вошли в зал, по нему рассыпались шепотки. И пока чемпионы с партнёрами шли к своему столу, шум становился всё сильнее и сильнее. Пытаясь сообразить, кто эта красавица, сопровождавшая Поттера, многие озадаченно переглядывались. А те, кто узнал Гермиону Грейнджер, были явно потрясены таким преображением. Когда они достигли нужного стола, Гарри выдвинул для партнёрши стул. Та немного смутилась, но одарила его благодарной улыбкой.

Следующие несколько минут прошли для него как в тумане. Потом он так и не сумел вспомнить, когда рядом с ним появилась тарелка с отбивной, фасолью и картофельным пюре. И если бы кто-то спросил, как ему еда, юный маг даже не смог бы ответить, поскольку не чувствовал ни вкуса, ни запаха. С таким же успехом ему на тарелку могли положить драконий навоз. Он даже не понимал — съел ли хоть что-нибудь, пока не заметил, что половина порции всё-таки исчезла. А всё его внимание сосредоточились на потрясающей девочке, которая сидела рядом, и на их беседе.

Когда Гермиона встала из-за стола, её партнёр на мгновение удивился. Но затем оглянулся на других чемпионов и их партнёров и увидел, что те тоже на ногах. Несколько мгновений спустя стулья и столы исчезли, и он почувствовал, как кто-то сжал его руку. От этого прикосновения юного мага словно ток прошил, а сердце застучало как бешеное — пришла пора танцевать.

Пока они выходили на середину зала, Гермиона старалась ободрить его взглядом. А её спутник сейчас волновался больше, чем перед схваткой с венгерской хвосторогой.

— Гарри, всё будет хорошо. Просто считай это очередной репетицией, — прошептала девушка ему на ухо.

Поттер нервно сглотнул и попробовал унять бешено колотящееся сердце. Все их «репетиции» — несколько часов в заброшенном классе, где они пытались научиться танцевать по книге, которую Гермиона нашла в библиотеке. Хотя те несколько часов оказались забавными. Но там на их каждое движением не глазели сотни людей. Пока не начался танец, Гарри мельком увидел Рона, сверлившего их негодующим взглядом. Едва друзья встали в первоначальную позицию, как заиграла музыка, и они начали танцевать. И вскоре самый юный участник турнира успокоился и позволил музыке себя вести.

— Вот видишь, Гарри, всё не так уж и страшно, — заметила Гермиона, пока они кружились по залу.

— Это потому что я с тобой, — многозначительно улыбнулся партнёр, намекая, что красавица в его объятиях способна на любое чудо. Та в очередной раз покраснела и отвела взгляд. — Я сказал что-то не то?

Однако глаза девушки сияли, а на губах играла очаровательная улыбка. Она покачала головой.

— Совсем нет. Спасибо. Приятно хоть иногда чувствовать себя особенной.

— А ты действительно особенная.

Песня закончилась, и заиграла медленная и чувственная мелодия. Гарри осмотрелся и увидел, что все вокруг прижимают партнёрш гораздо крепче. Интересно, а он так сможет?

Гермиона тоже не понимала, как теперь быть, и потому сделала шаг назад.

— Может, раздобудем что-нибудь попить? — предложила она.

Поттер быстро кивнул и повел её к столу, где стояла разнообразная еда и напитки. А рядом сидел мрачный Рон. Когда Гарри подошёл поближе, то увидел, что приятель не один: рядом с ним сидела девочка с длинными белокурыми волосами и большими серебристыми, слегка навыкате, глазами. Явно симпатичная, но выглядела немного не от мира сего.

— Привет, Рон. А кто твоя партнёрша? — младший Уизли метнул в него злобный взгляд и не ответил.

— Рон, не веди себя как идиот! — возмутилась Джинни, подходя сзади и присаживаясь рядом с братом. Около неё переминался с ноги на ногу взволнованный Невилл. — Привет, Луна. Тебе здесь нравится?

— Очень. Но мне кажется, возле той омелы Рональд поймал несколько мозгошмыгов, и потому теперь такой странный, — ответила та. Поттер вопросительно посмотрел на спутницу, но та лишь пожала плечами. — Идём, Рональд, я хочу танцевать.

Странная девочка встала и направилась на танцевальную площадку. Однако как только заметила, что Рон так и не сдвинулся с места, вернулась обратно и что-то прошептала ему на ухо. Рыжий зарделся как маков цвет и покорно последовал за партнёршей, которая с мечтательным видом держала его за руку.

Четвёрка гриффиндорцев наблюдала, как Луна поместила руки Рона себе на талию, а потом так повернула ему голову, чтобы тот не мог кидать яростные взгляды на своих друзей. А дальше начала танцевать, явно заставляя рыжего двигаться вслед за собой. Спустя пару минут Гарри и Гермиона дружно фыркнули в свои бокалы с апельсиновым соком — Луна обхватила руками задницу Рона, отчего бедолага едва не взвился под потолок.

— Кто это? — сквозь смех поинтересовался Поттер — уж больно ошеломлённым выглядел друг.

— Луна? Она… ладно… — видимо, Джинни не знала, с чего начать. — Она хорошая, просто немного странная. Её отец — издатель «Придиры».

— Я думала, Рон так и не сумеет найти себя пару, — заметила Гермиона, наблюдая за танцем мадам Максим и Хагрида (если это можно так назвать). Хотя двигались они куда изящней Рона.

— А он и не нашёл. Это была идея Джинни, — ответил Невилл, вручая рыженькой бокал с вишнёвым соком и усаживаясь рядом. Гарри и Гермиона улыбнулись однокурснику — они никак не ожидали его тут увидеть, и уж тем более — с партнёршей.

— Луна с отцом живут неподалёку от «Норы», и она давно влюблена в Рональда, — заметила Джинни и отпила из бокала. — Мой братец никогда не признается, но думаю, она ему немного нравится. — Увидев, что теперь у Рона красное не только лицо, но и уши (дело в том, что стоило ему недобро взглянуть в сторону Невилла, как Луна опять сжала руки пониже его спины), все четверо весело рассмеялись.

— По крайней мере, она способна его укротить, — прокомментировала Гермиона. — Пусть я и не одобряю подобные методы.

* * *

Насвистывая себе под нос, Гарри возвращался из туалета. Несколько часов подряд они с Гермионой танцевали и болтали с друзьями. Вечер был в самом разгаре, ведь сегодня студентам разрешили гулять до часу ночи. Но когда он повернул за очередной угол и увидел около одной из ниш своих лучших друзей, у него в голове тут же промелькнуло: «Всё хорошее быстро заканчивается».

— Когда в следующий раз будет бал, приглашай меня раньше других, а не в последний момент! — неожиданно крикнула Гермиона, сжав кулачки, а из её глаз побежали слёзы, смывая косметику. Поттер почувствовал, как начинает закипать. Как посмел Рон затеять ссору в такой вечер?!

— Что он сказал? — спросил Гарри, обнимая партнёршу за плечи.

— Ну просто класс! Ты опять на её стороне! — заорал рыжий. — Ты ведь знал, что я… — внезапно он замолчал и сник. Парочка уставилась на него во все глаза, и только потом догадалась оглянуться. Возле двери в Большой зал стояла Луна и указывала на Рона волшебной палочкой.

А потом улыбнулась и выдала мечтательным голоском:

— Извините. Я отвернулась буквально на минутку, но на него успели напасть нарглы. Вы оба идите и развлекайтесь, а я помогу Рональду успокоиться и изгнать пронырливых нарглов. — Девушка взмахнула палочкой, после чего её партнёр с размаху врезался в каменные перила лестницы. Из его глаз брызнули слёзы. — Ой-ёй, извини, Рон, — мечтательное выражение лица никуда не делось, но самый юный чемпион был готов поспорить на все галлеоны в своём хранилище, что ей совсем не жаль.

— Мне кажется, она нарочно, — сказала Гермиона, улыбнувшись и вытирая глаза платком, но только ещё больше размазала косметику. — Тьфу… наверняка я похожа на чучело…

— Он это заслужил, — откликнулся Гарри, абсолютно не сочувствуя приятелю, поскольку тот посмел обидеть их подругу. — И ты по-прежнему самая красивая девочка на балу. Может, сходишь умоешься? А я подожду тебя здесь.

Девушка просияла. А потом покраснела от очередного комплимента, поцеловала партёра в щёку и убежала. Тот улыбнулся и в ожидании прислонился к стене. Место, куда его поцеловала Гермиона, покалывало, и это заставило нахмуриться. И что это значит? Да что вообще всё это значит? Затрепетавшее сердце, когда губы прижались к его щеке, и подруга обожгла её своим дыханием… да и раньше, когда он увидел её в гостиной… Несколько часов назад он до дрожи в коленях боялся танцевать, а теперь хочет, чтобы бал никогда не заканчивался.

«Она мне нравится.… Нет! Она, конечно абсолю… чертовски… восхитительна… нет! Этого не может быть! Это неправильно! Никто не должен так думать про своего лучшего друга. Так ведь?»

— Гарри? — спокойный и уверенный голос вырвал юного мага из вихря мыслей. Оглянувшись, он увидел неподалёку профессора Дамблдора. — Тебя что-то беспокоит? Надеюсь, ты хорошо проводишь время?

— Я… да, профессор, всё замечательно… — ответил Поттер и нервно взъерошил волосы. — Только сегодня я… Гермиона… — не понимая, как высказать волнующую мысль, он покраснел и растерянно замер. — Она не может мне нравиться, — пробормотал Гарри, даже не сообразив, что это сорвалось у него с языка.

Померцав глазами, директор внимательно посмотрел на студента, а потом улыбнулся и протянул конфету.

— Лимонную дольку? — собеседник рассеяно взял сладость и сунул в рот. — А теперь, если не возражаешь, позволь узнать: почему тебе не может нравиться мисс Грейнджер?

Поттер уставился на Дамблдора, как баран на новые ворота — ему и в голову не пришло, что он сказал это вслух.

— О-она мой лучший друг. Это неправильно! — возглас Гарри заставил директора вопросительно поднять бровь.

— Кто тебе такое сказал? — Юный волшебник открыл рот, но тут же его закрыл, потому что ответить было нечего. — Если кто-то твой друг, это не значит, что он не может стать для тебя кем-то большим. Между дружбой и любовью есть разница. Обычно дружба длится дольше, чем любовь. Она проходит через испытания, выживает и становится сильнее. А вот любовь очень часто быстро заканчивается. Ты же наверняка видел, как многие молодые люди сначала проводят какое-то время вместе, а потом расстаются. А вот дружат зачастую не только в стенах Хогвартса, но и потом, а иногда и всю жизнь. Я дал тебе маленькую подсказку, как можно построить долгие романтические отношения? У тебя есть идеи, как это сделать? — глаза директора хитро сверкали, но Гарри никак не мог уловить идею, которую явно хотел донести до него профессор. — Как ты думаешь, твои родители дружили?

— Мои родители… — повторил гриффиндорец, а потом вспомнил фотографии в альбоме и уверенно ответил: — Да. Конечно да.

— Хорошо. Тогда я уверен, ты легко поймёшь остальное, — заметив идущую в их сторону Гермиону, директор улыбнулся. — А теперь, если позволите, я должен вернуться в зал. Я обещал профессору МакГонагалл танго. Хорошего вечера, мистер Поттер, мисс Грейнджер.

— Что хотел профессор Дамблдор? — поинтересовалась девушка, заставив партнёра покраснеть.

— Ничего, — ответил тот, взял её за руку и повёл в Большой зал. А в это время его мысли крутились в водовороте чувств и эмоций и никак не хотели прийти к согласию.

Гермиона могла поклясться, что ей солгали, но решила не давить на друга, поскольку краем уха услышала несколько слов. Они точно говорили о любви и дружбе. А когда представила, что их отношения с Гарри могут измениться, её сердце забилось быстрее.

* * *

Музыка стихла, и «Ведуньи» объявили перерыв. Кое-кто из танцующих возмутился, но большинство с удовольствием услышали, что несколько минут можно передохнуть. Гарри и Гермиона молча оставили танцевальную площадку и, взявшись за руки, вышли из зала. Поднявшись на несколько пролётов, они прошли мимо рыцарей, празднично гремевших латами, мимо портретов, которые в свою очередь отмечали праздник и не обращали ни на кого внимания, и оказались на небольшом балкончике, откуда тянуло холодом. Отсюда гомон Большого зала казался едва слышным гулом.

Перед ними раскинулся замок и окрестности, укрытые пышным снежным одеялом. Вид был просто великолепный: белый снег мерцал под лунным светом, вдали непроглядной зловеще-таинственной тьмой чернел лес, а на тёмно-синем, будто бархатном, небе раскинулись сверкающие звезды. Просто захватывало дух!

Холодный морозный ветер мгновенно пробрался под одежду, и друзья начали мёрзнуть. Они стояли рядом, молча любуясь пейзажем. Тишина не казалась неуклюжей, но и уютной её не назовёшь. И оба знали, почему. Около получаса назад перед быстрой песней играла медленная мелодия, под которую они танцевали. И за эти несколько минут что-то в них изменилось. Это чувство нельзя было описать словами, его было трудно объяснить и ощутить — оно существовало где-то на уровне тайных струнок души, прикосновений, эмоций. В каждом из них это пробуждало что-то скрытое — такое, что было всегда, но ещё недавно мирно спало. Это путало мысли, но, тем не менее, дарило ощущение чего-то чудесного.

«Почему я опять это чувствую?» — задался вопросом юный маг. Его глаза не двигались, словно он пытался рассмотреть что-то внутри себя, а не там, куда был направлен его взгляд. «Гермиона — мой лучший друг. Я не должен чувствовать … к …ней… тако…» Гарри даже не мог найти точного определения своим ощущениям. Единственное, в чём был уверен — для него это чувство — совсем новое, и пока он не может его понять и дать ему название. Едва Поттер начал задумываться о своём отношении к лучшей подруге, как тут же вспомнил, что подобные чувства (хоть и не такие сильные) возникли у него ещё на втором курсе. Сначала неудача с оборотным зельем, хотя в виде кошечки Гермиона ему понравилась, и вообще тогда показалась очаровательной. А потом, когда подруга окаменела, Гарри часами сидел возле неё под мантией-невидимкой, и ему казалась, будто он потерял что-то очень важное: не было окликов, заставлявших их с Роном делать домашнее задание, не было привычных, написанных аккуратным подчерком эссе, которые она давала им переписывать… А в прошлом году они с ней на пару отправились спасать Бродягу. И он до сих пор помнит ощущение её рук у себя на талии, когда они летели на Клювокрыле. Наверняка именно это чувство заставило его заметить, что творилось с подругой перед рождественским балом, и подтолкнуло её пригласить. А когда она вышла к нему в гостиную…. оно многократно усилилось. Потом они танцевали в объятиях друг друга… тепло рук, дыхание, такие знакомые, тёплые глаза… И получился дополнительный толчок. «Только это непр…» — размышления оборвала Гермиона, задав какой-то вопрос. Поттер вскинулся и попросил повторить.

— Здесь холодно, — пожаловалась девушка, обняв себя руками и потирая ладонями плечи, явно пытаясь согреться. Мгновение спустя она уже благодарно улыбалась, потому что её укрыла мантия Гарри. — Спасибо.

— Пожалуйста, — тот сунул руки в карманы. — Надеюсь, ты хорошо проводишь время?

Подруга улыбнулась и кивнула.

— Замечательно. А ты?

— Я тоже. На самом деле… я имею в виду, мне понравилось… — он в очередной раз провёл рукой по волосам, — танцевать с тобой.

— Хмм, — девушка смущённо отвела взгляд, — только вот мои ноги ужасно болят.

— Может, тебе стоит переобуться?

— Нет, туфли тут не причём, — улыбнулась спутница. — Просто пока мы танцевали, ты несколько раз наступил мне на ноги.

Партнёр вспыхнул и нервно рассмеялся.

— Прости. Но… наверно, нам просто нужно больше тренироваться.

Гермиона улыбнулась, отвернулась и, облокотясь о балюстраду, посмотрела вниз, словно пыталась что-то рассмотреть у основания замка.

— Всё в порядке. Я же знаю, что сама несколько раз наступила тебе на ноги.

К гулу голосов из зала присоединилась медленная лирическая мелодия, которая вскоре зазвучала соло. Подумав, что обстановка весьма романтичная, Гарри покраснел, но всё-таки собрался с духом.

— Могу я пригласить вас на танец?

— Конечно, — подруга радостно улыбнулась и вложила ладошку в протянутую руку.

Они медленно двигались под музыку, крепко прижавшись друг к другу. Каждый оправдывался тем, что так проще согреться, но оба понимали, что это неправда. Пара танцевала на балконе под звёздами, и вокруг было только небо да залитый лунным светом снег. И казалось, они одни во всей Вселенной. Они всё кружились и кружились, и вместе с ними танцевали снежинки. Гарри эта картина просто завораживала: ветер, который заставляет танцевать снежинки, свет далёких звёзд и прекрасная девушка в его объятиях…

— Гермиона?

— А? — откликнулась та, будто очнулась от волшебного сна. А затем подняла голову с его плеча и посмотрела в глаза.

Гарри почувствовал, как сначала сердце пропустило удар, а потом, когда как следует рассмотрел подругу, учащённо забилось: её щечки порозовели от холода, глаза искрились ярче снега в свете Луны и звёзд, а снежинки, сиявшие в волосах, напоминали капельки бриллиантов…

А девушку просто очаровали зелёные глаза, сверкавшие ярче изумрудов, а руки, обнимавшие её за талию, казалось, лежат на самом подходящем месте. Она ещё никогда она не чувствовала себя в такой безопасности и не была так счастлива.

Никто из них не заметил, как сначала они перестали танцевать, а дальше их глаза встретились, и парочка потерялась друг в друге. Их губы всё ближе, сердца стучат быстрее… Вот глаза закрылись, а на щеках уже ощущается горячее дыхание…

— Гарри? Ты здесь? — Гриффиндорцы резко открыли глаза и отскочили друг от друга, а на их лицах вспыхнул румянец. — Привет, Гермиона, я тебя не заметил.

— Ничего… Привет, Седрик, — поздоровался Поттер. Ребята не знали, благодарить старшекурсника или проклинать.

— Надеюсь, я ничему не помешал? — Диггори хитро ухмыльнулся.

— Н-н-нет. Ничему, — ответила девушка и могла поклясться, что даже в бледном лунном свете было заметно, как пылает её лицо. — Мы всего лишь... ммм…. наслаждаемся пейзажем. Правда, Гарри?

— А…мм… да, — кивнул тот, опять взлохматив волосы. — Всё верно, пейзаж.

Седрик рассмеялся, а рядом захихикала Чжоу, которая решила не выходить на холод.

— Конечно. Кстати, удачное место для поцелуев. — Парочка дружно посмотрела на балюстраду, видимо, сочтя её чрезвычайно интересной. — Слушай, Гарри, хочу поблагодарить тебя за… хм… помощь с первым заданием. Ты уже разгадал тайну яйца? — Коллега-чемпион посмотрел на него с недоумением и отрицательно покачал головой. — Хорошо, просто ммм… прими с ним ванну. Можешь воспользоваться ванной старост. Пароль — «сосновая свежесть». Так…мм… да. Вот. Извините, что прервали. Хорошей ночи, Гарри, Гермиона, — он кивнул и ушёл.

Балкон накрыла оглушающая тишина. Тем временем музыка стихла, окна Большого зала потемнели, а двое задавали себе один и тот же вопрос: что едва не случилось несколько минут назад? И несколько разочарованно удивлялись: неужели они действительно едва не поцеловались? Оставалось-то пара сантиметров, и их губы встретились бы в первом поцелуе.

— Так…мм… полагаю, нам пора, — заметила Гермиона, свешиваясь с балкона и стараясь разглядеть окна Большого зала.

— Да. Уже поздно — согласился спутник, внимательно наблюдая, как подруга выпрямляется. Но ни один так и не сдвинулся с места. Слегка замявшись, Гарри подошёл к девушке сзади и обнял за талию.

— Спасибо.

— За что? — в явном замешательстве спросила та, разворачиваясь в объятиях.

— За то, что ты мой друг. За то, что поддерживаешь меня, несмотря ни на что. За то, что веришь в меня, даже когда я сам в себя не верю. За то, что помогаешь. За то, что пошла со мной на бал. За то… — он вздохнул, — можно продолжать ещё долго. Только… Глаза Гермионы наполнились слезами.

— Гарри… — внезапно она поняла, что не может говорить, потому что к её губам прижались его губы. Они стояли на балконе, залитые лунным светом, вокруг кружились снежинки, и казалось, что звёзды светят только им.

— Спасибо за то, что ты всегда рядом, — прошептал Гарри несколько мгновений спустя, оторвавшись от таких желанных губ. — Я не знаю, что бы без тебя делал.

Гермиона улыбнулась, а из её глаз хрустальными капельками покатились слезинки. Она так и не нашлась, что ответить, и просто крепко обняла его.

А друг (или уже кто-то больший?) нежно убрал с её щёк мокрые дорожки.

— Пойдём, а то ещё простудимся.

Пока двое шли к башне своего факультета, ни один не проронил ни слова. А когда оказались в общёй гостиной, обнаружили, что там царит приятный полумрак — свет погашен, а единственным его источником остался огонь в камине. На мгновение оба замерли в нерешительности (а дальше-то что?), но вот Гермиона взяла Гарри за руку и подвела к диванчику, на который они и опустились.

И только последний собрался спросить, что происходит, как девушка обняла его за талию и положила голову ему на грудь.

— Гарри? — тот посмотрел на неё и понял, что подруга улыбается, а потом она обняла его за шею. На этот пришла её очередь вовлечь его в головокружительный поцелуй.

— Я так рада, что ты пригласил меня на бал! — прошептала Гермиона несколько минут спустя.

— Я тоже, — ответил он, каждой клеточкой ощущая девушку, которая крепко к нему прижалась. — Я… — его прервал открывшийся портрет, через который кто-то ввалился в комнату.

Парочка увидела, как мелькнула рыжая шевелюра Рона. Тот сразу же зацепился за край коврика, попробовал сохранить равновесие, размахивая руками как ветряная мельница, дальше уронил стул и опрокинул столик с шахматами, и всё-таки растянулся на полу. Однако даже теперь обалдело-довольное выражение с его лица никуда не делось.

— Салазаровы подтяжки! — громко выразился младший Уизли и рассмеялся. — Вот чёрт!

А его друзья, удивлённо хлопая глазами, наблюдали за этим представлением. Вот рыжик с трудом поднялся на ноги, кое-как отряхнул мантию и начал подниматься в спальню мальчиков, так и не заметив зрителей.

— Мне привиделось, или Рон и в самом деле пьян и испачкан в помаде? — поинтересовался Поттер, когда приятель скрылся из виду.

— Нисколько. И, похоже, она синего цвета. Только он не пьян. Просто Рон… такой… счастливый.

— Возможно. Думаю, утром мы ему об этом напомним, — Гарри коварно усмехнулся. — А сейчас я очень хочу кое-что сделать.

Гермиона вопросительно вскинула бровь, и тут неожиданно вскрикнула, поскольку коварный тип уронил её на диван и навис над ней.

— Гарри! — хихикнула девушка. — Что ты творишь?

— Хм, я очень хочу поцеловать свою партнёршу, которая, между прочим, была самой красивой девочкой на балу.

Гермиона почувствовала, как её губы растягиваются в счастливой улыбке, но сильно покраснела.

— Ты такой льстец!

И только очень нескоро двое, наконец, поднялись с дивана и, спотыкаясь на каждом шагу (а вы попробуйте одновременно идти и целоваться), двинулись к лестнице к спальням девочек. У первой ступеньки им таки удалось оторваться друг от друга, а улыбались они сейчас не меньше Рона совсем недавно. Парочка категорически не желала расставаться, хоть оба и понимали, что пора спать.

— Спокойной ночи, — спустя несколько минут всё-таки сказала девушка и поцеловала партнёра в щёку. Она уже собиралась подняться по лестнице, как вдруг обнаружила, что Гарри по-прежнему крепко держит её за руку — будто и не желает отпускать. Гермиона обернулась и наткнулась на странный взгляд.

— Что случилось?

— Ты, ммм… будешь со мной встречаться? — спросил Гарри, уставившись на свои ботинки и сильно покраснев. И никак не мог набраться храбрости, чтобы поднять голову и посмотреть подруге в глаза.

А та не верила своим ушам: мальчик, который на первом курсе одолел Волдеморта, на втором победил василиска, в прошлом году не испугался, что его преследует сумасшедший убийца, а несколько месяцев назад бесстрашно вышел против дракона… сейчас стоит перед ней как провинившийся первогодка перед профессором МакГонагалл?!

Гермиона подняла его голову за подбородок и заглянула в такие родные и знакомые глаза. А потом улыбнулась и поцеловала, вкладывая в этот поцелуй всю нежность и любовь к этому замечательному юноше.

— Да.

Потрясённый Поттер столбом стоял перед лестницей и смотрел, как по ней поднимается самая чудесная ведьмочка на свете. Он до сих пор чувствовал вкус её губ. Вкус, который заставил сердце петь от восторга. Вот Гермиона уже стоит наверху и, одарив его прощальной улыбкой, скрывается за дверью.

А через несколько мгновений широко улыбающийся Гарри заходит в свою спальню и видит, что все соседи уже крепко спят. Быстро переодевшись, он ложится и моментально засыпает — по-прежнему со счастливейшей улыбкой на губах.

Название: Discovery

Автор: tigersmeleth

Переводчик: я

Язык оригинала: Английский

Источник: http://www.fanfiction.net/s/3237218/1/Discovery

Рейтинг: PG-13

Жанр: роман

Размер: мини

Саммари: нет

Когда Гарри поставил на пол сумку, та громко стукнула, и Рон сразу же зашевелился. Поттер тихо выругался и посмотрел на друга, но тот по-прежнему спал.

Тем временем Джинни лежала в постели и пыталась заснуть, но тут услышала, как Гермиона шёпотом применила уменьшающее заклинание. Однако рыженькую не беспокоила лучшая ученица Хогвартса — все её мысли крутились вокруг того, как бы прокрасться к Гарри, чтобы мама не заметила.

А последний надеялся, что всё учёл. Правда, ровно до того момента, пока не спустился в гостиную.

Гермиона точно знала, куда собрался Поттер. Она слишком хорошо его изучила.

Тут проснулся Рон и с удивлением обнаружил, что постель друга пуста, а вещей нет. Видимо, Гарри решил, что Рональд Уизли недостоин разделить такое приключение, как поиск крестражей. Отлично, он ещё докажет Мальчику-Который-Выжил, что тот не прав — пойдёт за этим идиотом, а заодно покажет Гермионе, что уже вырос.

А Джинни подумала, что подруги нет слишком долго, и решила выяснить, куда она подевалась. Конечно, это была всего лишь отговорка, чтобы пробраться к Гарри. А Грейнджер может делать всё что хочет — она её не интересует.

Двое Уизли столкнулись возле лестницы в тот самый момент, когда Гарри увидел Гермиону в гостиной.

— Ты чего, Джинни, уже поздно! — прошипел Рон. — Ради Мерлина, почему ты не спишь?

— А сам-то, — парировала сестра, надеясь, что их препирательства не разбудят родителей. Иначе достанется всем.

— Я ищу Гарри, — устало объяснил Рон, когда сообразил, что времени на разборки нет.

— Ты имеешь в виду, он пропал, и ты не знаешь, куда? — сердце рыжей красавицы упало.

— А ты думаешь, если бы знал, куда он делся, стоял бы тут и ругался с малышкой Джинни? — Рон сердито посмотрел на сестру. «Иногда девчонки бывают такими глупыми!»

— Я спрашиваю, потому что не могу найти Гермиону! — Джинни прищурилась. «А что, если...».

— Гарри, ты нас не бросишь. Это исключено! — донёсся из гостиной сердитый девичий голос. Рон и Джинни распластались на площадке лестницы и заглянули вниз. И были настолько потрясены, что моментально замерли.

— Тебе легко говорить! — злобно прошипел Поттер, стараясь справиться с паникой, которая накатывала волнами. — Тебя не преследует сумасшедший, который жаждет твоей смерти!

— А с каких это пор Люциус Малфой перестал быть психом? — спокойно поинтересовалась Гермиона, вскинув бровь.

— Это совсем другое, — собеседник покачал головой. Он знал, что под таким напором рано или поздно сдастся, но ему совсем не хотелось подвергать подругу ещё большей опасности. Ни за что! — А теперь я ухожу.

— Ты не посмеешь! — голос девушки лишь слегка дрогнул, и она подошла к Гарри поближе. Что-то изменилось. Она начала терять над собой контроль и знала это. А по глазам друга поняла — он тоже в курсе.

— Я — не Джинни. Неужели ты считаешь, что просто скажешь «я ухожу», и я помашу тебе ручкой? Чтобы ты ушёл один и снова куда-нибудь вляпался? — она сердито махнула рукой и схватила Поттера за руку. — Либо ты остаёшься здесь, либо я иду с тобой! — Теперь девушка вцепилась в него уже обеими руками, а то, не дай Мерлин, ещё аппарирует без неё.

— А я — не Рон, и не позволю тебе командовать только потому, что ты думаешь, будто всегда права! — Гарри попытался вырваться из её хватки, и на лице подруги промелькнула болезненная гримаса. На самом деле, не сильно-то он и старался. Прикосновения Гермионы успокаивали и дарили тепло, даже когда она на него злилась.

— Гарри Джеймс Поттер, если ты уйдешь, то я ...

— Что ты? Шарахнешь Петрификусом? Или наколдуешь Обливейт? — юный маг горько рассмеялся. — И что дальше? Стратегия — сильная сторона Рона, а не твоя. — Приятеля он упомянул специально: вдруг подруга вспомнит, что её парень остаётся здесь, и всё-таки его отпустит? Нет, теперь он сам по себе. И справится один. Именно в этот момент младший Уизли подумал, что Поттер украл у него единственного человека, который ему действительно нужен.

— А сбегать от проблем — Джинни, — Гермиона почти плакала. Она не позволит ему бросить их. Бросить её! — И только попробуй отрицать, что бежишь как трус! Если уйдёшь, то только вместе со мной! — крикнула девушка и, сделав последний шаг, поцеловала Гарри, стараясь вложить в этот поцелуй все свои чувства. Пусть поймёт, как много для неё значит.

А Поттер превратился в соляной столб. Он ведь не может в ответ поцеловать лучшую подругу, не так ли? Потому и хотел уйти один, чтобы Гермиона осталась в безопасности. Вот если удастся победить Волдеморта, тогда и можно себе позволить признаться ей в любви. И неважно, если она будет счастлива с Роном — пусть просто знает. Но сейчас, когда Гермиона его целовала, ему показалось, что весь привычный мир разлетелся вдребезги. Все чувства, эмоции и ощущения связаны с любимой, и он просто не мог не ответить. И всё-таки сделал то, о чём давно мечтал.

А Рон и Джинни, раскрыв рты, наблюдали за целующейся парочкой, которая разбила их мечты и надежды. Первый задавался вопросом, почему Гермиона его предала, а вторая гадала, что же такое нашло на Поттера, что тот решил ответить на поцелуй этой заучки.

Пара прервала поцелуй, только когда уже нечем было дышать. Они прижались друг к другу лбами, и Гарри аккуратно сжал ладошку девушки.

— Если ты всё ещё хочешь уйти, пожалуйста, возьми меня с собой, — тихо попросила Гермиона, не осмеливаясь поднять взгляд и прочесть приговор в любимых изумрудах. Она боялась, что Гарри оттолкнёт её, скажет, что любит Джинни, а невыносимая всезнайка ему не нужна.

А тот приподнял её голову за подбородок, и ей таки пришлось взглянуть ему в глаза. А затем печально улыбнулся, но в глазах сияла робкая надежда. Он понял всё, что ему хотели сказать, и чего так боится самый дорогой и близкий человек.

— Я не могу уйти один, — слова дались нелегко. Ему казалось, что сердце замерло, а тело напряглось в ожидании чего-то неотвратимого. — Ты слишком сильно мне нужна. — Он снова сжал её ладошки и с облегчением почувствовал ответное пожатие.

— Ты больше не один, — прошептала любимая и снова его поцеловала. Они растворялись друг в друге, становились единым целым и обретали то, чего им так недоставало — половинку собственной души.

Чувствуя себя не в своей тарелке, невольные зрители тихо отползли назад.

— Ты знал? — спросила Джинни, бросив злобный взгляд в сторону лестницы.

— Не уверен, — ответил брат, скрываясь в своей комнате и захлопывая за собой дверь. Гарри он может убить и утром — когда выспится.

— Ты о чём? — нахмурившись, спросила рыженькая, но единственным ответом стал храп за дверью.

— Замечательно! — бросила Джинни, ни к кому конкретно не обращаясь. — Теперь я понимаю, почему Гермиона так и не сказала тебе «да».

Название: Jealousy and a new beginning

Автор: sheltie

Переводчик: я

Язык оригинала: Английский

Источник: http://www.fanfiction.net/s/5139440/1/Jealousy_and_a_New_Beginning

Рейтинг: PG-13

Жанр: роман

Размер: мини

Предупреждение: любителям красавчика, самого лучшего друга и просто классного парня Рональда Уизли — не читать.

* * *

Услышав за спиной шаги, Гермиона Грейнджер резким движением смахнула слёзы.

— Как ты меня нашёл? — не оборачиваясь, спросила она.

— Брось, ты ведь знаешь ответ, — усмехнулся вновь прибывший и сел рядом с ней на скамейку.

— Полагаю, всё дело в словах «торжественно клянусь, что замышляю только шалость», — девушка едва заметно улыбнулась.

— Верно, мисс Грейнджер, десять баллов Гриффиндору, — улыбнулся молодой человек, очень похоже сымитировав строгий тон с шотландским акцентом.

На этот раз улыбка получилась пошире.

— И как ты себя чувствуешь? — спросил он, приобняв волшебницу за плечи.

— Теперь гораздо лучше, — та склонила голову ему на плечо и прикрыла глаза.

— Это хорошо, — юноша запрокинул голову и посмотрел на яркие звёзды. Гермиона последовала его примеру.

— Как у тебя это получается? — внезапно спросила она.

— Что именно?

— Гарри, ты знаешь, о чём я. Как тебе удаётся меня успокоить? И помочь почувствовать себя лучше? — Девушка пристально на него посмотрела.

Гарри Поттер отвёл взгляд от загадочных и далёких звезд, заглянул в глаза лучшей подруге и улыбнулся.

— Просто не хочу, чтобы ты грустила, — он пожал плечами.

Гермиона кивнула и вновь склонила голову ему на плечо. Прошло немало времени, прежде чем Гарри решился нарушить уютную тишину:

— Что на этот раз?

— То же самое. Его неуверенность в себе, и, как следствие — бесконтрольная ревность безо всякого повода. Он ревнует меня к любому парню, который подходит ко мне ближе, чем на метр, — вздохнула волшебница.

Лучший друг кивнул и притянул её поближе, чтобы согреть, потому что почувствовал, что девушку трясёт.

— Ну почему до него никак не дойдёт — раз я встречаюсь с ним, то выбрала именно его, и не ищу замену?

— Мммм…..

Их снова окутала тишина. В такие моменты они радовались, что рядом есть друг, и больше им сейчас никто не нужен. Можно просто сидеть вместе, погрузившись в свои мысли, или созерцать окружающий мир и умиротворённо слушать дыхание друг друга. К сожалению, их молчаливую идиллию грубо прервали.

— ЧТО ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ, САЛАМАНРА ВАС СОЖГИ?!

Друзья резко подскочили и оглянулись: у них за спиной стоял человек, который просто пылал гневом — Рон Уизли, парень Гермионы и второй лучший друг Гарри.

— Рон, ты о чём? — спокойно спросил Избранный и сделал шаг вперёд, на всякий случай прикрывая подругу от вспыхнувшего рыжего.

— Почему твои лапы на моей девушке, Поттер? — прорычал Уизли.

Гарри вздохнул и закатил глаза — привычка, которую он перенял у Гермионы.

— Я всего лишь успокаиваю друга, — он был само хладнокровие.

— Неправда! Ты просто ждал подходящего случая, или когда мы поссоримся. И хотел украсть то, что принадлежит мне! — заорал Рон.

— Принадлежит тебе? — воскликнула девушка, распахнув глаза, и шагнула вперёд, вставая рядом с Гарри.

— Да, мне! Ты — моя девушка, а значит, принадлежишь мне, — Уизли сказал это таким тоном, словно речь шла о самом очевидном.

— Я не вещь, Рональд. И никому не принадлежу! — воскликнула Гермиона. «А если бы и принадлежала, то Гарри», — добавила она про себя, и сама удивилась.

Лучший друг посмотрел ей в глаза и очаровательно улыбнулся, а в ответ получил такую же улыбку. Весь Хогвартс был в курсе, что Поттер и Грейнджер могут читать мысли друг друга безо всякой легилименции.

Прекрасно видевший этот обмен улыбками Рон просто взорвался:

— Вот что, Поттер — это последний раз, когда ты забрал что-то моё! — заорал он и выхватил палочку.

Однако Тот-Кто-Победил-Волдеморта уже давно обнажил палочку и был готов к нападению, поскольку видел, что рыжий пребывает в состоянии крайнего бешенства. И стоило тому взмахнуть палочкой и начать говорить «кру…», как в него тут же полетели два оглушителя. Гарри повернул голову и увидел Гермиону с палочкой в руке.

— Полагаю, люди говорят правду, — с какой-то нервной усмешкой заметил он. Девушка с любопытством посмотрела ему в глаза. — Умные люди реагируют одинаково, — закончил Поттер свою мысль.

В ответ волшебница нервно рассмеялась, но вскоре смех сменили слёзы. Она уткнулась Гарри в плечо, а тот успокаивающе гладил её по голове. Девушка оплакивала свою несостоявшуюся любовь и только что закончившийся роман. После всего, что здесь случилось, Рон никогда их не простит. Впрочем, как и она сама. Наконец, немного придя в себя, Гермиона взглянула на теперь уже единственного лучшего друга и кивнула в ответ на вопрос, который светился в его глазах.

— Он ведь хотел…

— Не уверен, но похоже. Правда, сомневаюсь, что у Рона вышло бы Непростительное...

Девушка просто покачала головой, и они направились в замок, левитируя бессознательного Уизли. Доставив его в больничное крыло, пара направилась к декану, чтобы рассказать о случившемся, иначе завтра Рон насочиняет такое, что им обоим это выйдет боком.

— Таким образом, профессор, у нас не оставалось другого выхода, кроме как оглушить Рона, — закончил Гарри свою речь.

— Понимаю, мистер Поттер — вас вынудили так поступить. К сожалению, мистер Уизли так и не научился контролировать свой темперамент. Спасибо, что пришли ко мне и всё рассказали. А так как вы не виноваты, я не буду снимать баллы. Можете идти, — кивнула МакГонагалл.

Гарри поблагодарил её и направился к выходу.

— Профессор, а что будет с Роном? — устало спросила Гермиона.

— За попытку нападения на студента своего факультета Рональд Уизли лишится значка старосты. Кроме того, о его поведении сообщат родителям.

Друзья кивнули — это справедливо: обязанности старосты Рон и так не выполнял, всё свалив на напарницу, а кто лучше Молли Уизли вправит мозги её младшему сыну?

* * *

На следующее утро Хогвартс гудел как растревоженный улей. Слухи ходили самые невероятные. По словам одних — Рон застал целующихся Гарри и Гермиону, по словам других — Поттер поймал Уизли, когда тот пытался изнасиловать Грейнджер. На седьмом курсе последняя стала весьма популярна, и все только и ждали, когда уже, наконец, закончится этот странный роман Уизли и Грейнджер. Никто не сомневался, что их постоянные ссоры — признак близкого разрыва. К тому же всем известно, что самый главный защитник гриффиндорской всезнайки — знаменитый Избранный.

— С добрым утром, Гермиона.

— С добрым, Гарри.

— И как тебе последние сплетни? — усмехнулся Поттер.

Девушка закатила глаза, однако умудрилась весело улыбнуться. Ночью она почти не спала — размышляла о своём романе с Роном, дружбе с Гарри, «Золотом Трио» и о том, что теперь будет. И догадывалась, что всё изменится, и многое останется в прошлом. Но сейчас, увидев улыбку друга, тут же поняла: неважно, что с ними больше не будет рыжего — Гарри по-прежнему рядом, поддерживает её, и она ему нужна.

— Привет, ребята, — Невилл улыбнулся и сел рядом.

— Доброе утро, — хором ответила пара.

— Мерлин, когда вы так делаете — я пугаюсь, — заметил Симус, плюхаясь рядом с Лонгботтомом.

Гарри и Гермиона с удивлением воззрились на Финнигана, а потом переглянулись. И, так и не сообразив, о чём речь, синхронно пожали плечами.

— Когда вы говорите одновременно, — пояснил тот.

— Мы так не делаем, — возразил Поттер и взглядом попросил поддержки у соседки по столу.

Та покачала головой, и оба начали накладывать еду на тарелку.

— Ладно, неважно. Так что вчера стряслось? — любопытства в голосе однокурсника не услышал бы только глухой.

— А почему я должна тебе рассказывать? — Гермиона посмотрела на него, вопросительно вскинув бровь, одновременно пристраивая слева от себя книгу и открывая её на нужной странице.

— Потому что мы за тебя переживаем. И хотим знать, что сделать с Уизли, когда он выйдет из больничного крыла, — ответил Дин, устраиваясь рядом с Симусом.

Волшебница улыбнулась.

Кроме Гарри — её главного защитника, все парни с Гриффиндора считали своим почётным долгом защищать девушек со своего факультета.

— Спасибо, мальчики, но я прекрасно справлюсь сама, — заявила она, не отрываясь от книги.

— А ещё у неё есть Гарри, который её оберегает двадцать четыре часа в сутки, — хмыкнула Лаванда, усаживаясь напротив.

Парни за гриффиндорским столом, да и вообще в Хогвартсе (как и за его пределами), боялись злить Поттера. Правило номер один: обидишь Гермиону Грейнджер — будешь иметь дело с Мальчиком-Который-Победил-Волдеморта. И правила номер два не существует.

Когда в дверях появился Рон, Большой зал окутала тишина. А тот, не обращая ни на кого внимания, сел на противоположный от бывших друзей конец стола, бросив на тех убийственный взгляд.

* * *

Чтобы не сталкиваться в общей гостиной с бывшим другом, после занятий Гарри и Гермиона направились в Выручай-комнату.

— Как прошла Нумерология? — спросил юный маг, опускаясь на диван.

— Нормально, но лучше бы каждая девочка не подходила ко мне и не спрашивала, нужна ли мне помощь, — волшебница закатила глаза.

Поттер вздохнул.

— Надо решить, что делать с Роном. Он ведь не оставит нас в покое и будет раз за разом нарываться на конфликт.

— Понятия не имею, но надо заканчивать эту историю как можно скорее. И пусть рядом, на всякий случай, будет несколько гриффиндорцев, — девушка пожала плечами.

— Мне даже страшно представить, во что это может вылиться. Кстати, преподаватель нам тоже не помешает, — Гарри взлохматил волосы.

Гермиона склонила голову набок и посмотрела на собеседника.

— Думаешь, это хорошая идея — привлечь преподавателя? Всё-таки он наш друг… Был.

— Вот именно — был! Пока не начал вести себя как свинья. От его вспыльчивости наш факультет потерял кучу баллов. Когда он нужен, его никогда нет рядом, а всё, что его интересует — еда и квиддич. Кроме того, заполучив себе в девушки самую лучшую девочку на свете, вместо того, чтобы сдувать с неё пылинки, он каждый день доводил её до слёз.

Волшебница одарила его нечитаемым взглядом.

— Хорошо. И кого мы попросим?

— Наверно, МакГонагалл. Она уже в курсе, и к тому же справедлива. Заодно она наш декан и заместитель директора.

Девушка согласно кивнула, а потом легла на диван, положив голову другу на колени. Их окутала мягкая тишина. Пальцы Гарри «заблудились» в локонах Гермионы, и эти нежные прикосновения едва не заставляли её стонать от удовольствия.

— Ну почему он так не может? — тихо спросила она.

Поттер удивлённо воззрился на подругу. Поняв его недоумение, та пояснила:

— Мы с тобой можем спокойно разговаривать, нам уютно вместе молчать, да и просто хорошо друг с другом. Почему же у нас с Роном так не получилось? — жалобно проскулила девушка.

«Подушка» вздохнула и покачала головой.

— Понятия не имею. Знаешь, мне кажется, ты не должна сравнивать нашу дружбу и твой роман с Роном.

Гермиона кивнула.

Да, её отношения с Гарри серьёзно отличаются от ситуации с Роном. И вовсе не потому, что они с Уизли встречаются… встречались, а потому что между ней и Гарри есть какая-то связь. Тот всегда внимательно её слушал и никогда не прерывал, а вот Рон — наоборот, хотел, чтобы слушали только его. Она прекрасно понимала, что рыжику это необходимо, поскольку он вырос в тени братьев, а когда оказался в школе, сразу же стал тенью Гарри. Это ясно как день, но быть вечным слушателем Рональда Уизли, который только и может, что болтать о квиддиче и еде (ну, ещё о шахматах), — выше её сил. Гермиона долго терпела, надеялась — он вырастет, поймёт, оценит её преданность… но время шло, а воз был и ныне там. Что касается Гарри, даже когда они ссорились, что случалось очень редко, тот всегда извинялся первым. Рон же — никогда: рыжий всегда утверждал, что виновата она. Похоже, младший Уизли искренне полагал, что извинения унижают его достоинство. Девушка считала, что у них с Гарри замечательная дружба — лучшая из всех, какую только можно представить, но ей всегда казалось, что за этим скрывается нечто большее. Когда она обнимала Гарри или целовала в щёку, всегда чувствовала какое-то напряжение, а сердце начинало биться как сумасшедшее.

Ну а Поттер точно знал, что любит лучшую подругу, но опасался ей в этом признаваться. Сначала –из-за Волдеморта, потом — просто боялся отказа, а когда всё-таки решился… оказалось, Рон его опередил. Тогда он отошёл в сторону и в случае необходимости просто её поддерживал, как и должен поступать настоящий друг. И честно пытался сгладить отношения друзей — не раз проводил с рыжим разъяснительные беседы, стараясь донести, чего заслуживает его девушка, а потом вытирал слёзы Гермионе и просил дать Уизли «ещё один шанс». Но когда в очередной раз её обнимал, понимал, что хочет большего — прижать к себе покрепче, раствориться в её запахе, прикоснуться к этим манящим губам и вместе падать в пропасть, которую называют любовью. Но, в конце концов, он просто радовался, что дружит с ней.

Почувствовав, что пальцы Гарри начали гладить её по щеке, Гермиона закрыла глаза и просто наслаждалась моментом. А кроме знакомого напряжения появилось что-то ещё — оно поднялось из глубины души, а по спине пробежала приятная дрожь. Девушка распахнула глаза и увидела уже не лучшего друга, а любимого человека.

— Гарри? — прошептала она.

Тот посмотрел ей в глаза — самые прекрасные на свете карие глаза, и улыбнулся. И получил ответную улыбку — как обычно, они поняли друг друга без слов. Он помог Гермионе сесть и, наконец, осуществил свою давнюю мечту. Когда та почувствовала его губы на своих, по телу пробежала странная и приятная волна — ей показалось, что внутри вспыхнуло пламя, опаляя тело и душу. Поцелуй длился несколько минут, но для пары они равнялись вечности.

* * *

У Рональда Уизли был плохой день. Сначала его предал чёртов лучший друг и бросила девушка. Потом у него отобрали значок старосты и лишили всех привилегий. Но самое худшее — Поттер украл у него Гермиону. Нараставший гнев затмевал всё вокруг, поэтому Рон ни на что не обращал внимания.

Когда он вошёл в гриффиндорскую гостиную, то увидел там не только товарищей по факультету, но и парочку участников АД, а заодно профессора МакГонагалл.

— Что здесь происходит? — младший Уизли замер как вкопанный.

— Нам необходимо уладить несколько вопросов, Рональд, — строго заявила Гермиона.

Рыжий увидел, что его бывшая девушка сидит на диване рядом с Поттером. И только собрался выхватить палочку и показать этим предателям, что значит обманывать Рональда Биллиуса Уизли, как та выскользнула из кармана и опустилась в вытянутую руку чёртова Гарри Поттера.

— Мы не хотим, чтобы повторилась вчерашняя история, Рон. Вот почему я попросил профессора помочь уладить конфликт, — спокойно сказал Гарри, передавая палочку бывшего друга МакГонагалл.

— Поттер, что твоя рука делает на моей девушке? — прорычал рыжий.

— Я больше не твоя девушка, и отныне даже не считаю тебя другом, — спокойно заметила Гермиона.

— Что ты с ней сделал? — заорал Рон, впиваясь взглядом в Мальчика-Который-Выжил.

— Ничего — просто был её другом. А вот ты натворил достаточно, — Поттер по-прежнему не повышал голос.

— Ты промыл ей мозги? Дал любовное зелье? Это незаконно! Тебя нужно арестовать! — закричал Уизли.

И даже не обратил внимания, как ребята из АД направили на него палочки, чтобы моментально оглушить, если ему вздумается помахать кулаками. Однако Гарри взмахом руки попросил их опустить палочки, потому что всё-таки надеялся уладить конфликт мирно, без проклятий.

— Рон, ты что, первый день меня знаешь? — устало спросил он у бывшего лучшего друга.

— Я точно знаю, кто ты такой, Поттер — обожающий внимание придурок, которому абсолютно наплевать на чувства других, — выдохнул рыжий, пытаясь обуздать свой гнев.

— И ты мне это говоришь после семи лет дружбы? Зачем ты со мной дружил, если никогда не видел меня настоящего? — Гарри печально покачал головой.

Мысленно насылая на Мальчика-Который-Выжил всевозможные кары, оппонент только злобно сверкнул глазами

— С тех пор, как меня оставили на пороге дома Дурслей, я прошел через ад. Для своих родственников я был домовым эльфом, у тебя же была семья, которая беспокоилась за тебя, любила и оберегала. Пока меня избивали, чтобы выколотить «дурь», тебя кормили вкуснейшими обедами и учили летать. Мой самый счастливый день за первые одиннадцать лет жизни — когда пришёл Хагрид и рассказал, что я — волшебник. Чтобы вызвать телесного Патронуса, мне пришлось выдумать счастливое воспоминание, а ты не знал, какое из них выбрать. Когда я попал в Хогвартс, оказалось, я опять от всех отличаюсь, и за каждым моим шагом наблюдают. А стоит мне ошибиться или оступиться, об этом мгновенно узнаёт вся школа. И все вокруг видят чёртова Мальчика-Который-Выжил-и-Победил-Волдеморта. А единственный человек, которому всё равно, как меня называют, который видит мою душу и знает меня настоящего, сидит рядом со мной.

Ребята из АД, да и гриффиндорцы тоже, с ужасом, а некоторые со слезами на глазах взирали на своего героя. Даже строгий декан явно чувствовала себя не в своей тарелке.

Однако Рон уже настолько рассердился, что не желал слышать никого и ничего.

— У тебя есть деньги, слава, популярность, а теперь ещё и моя девушка. А у меня нет ничего, кроме титула «лучший друг героя магического мира»! — выплюнул он.

Присутствующие почувствовали отвращение к этому человеку, который, похоже, слышит только себя.

Гарри устало покачал головой, а за него ответила Гермиона:

— Ему ничего не надо. Он бы с радостью отдал богатство, славу и известность, если бы это вернуло жизнь его родителям и крёстному.

Рон презрительно фыркнул, а Поттер устало помассировал переносицу, ведь его слова не достигли цели. Поэтому он нахмурился и ещё раз покачал головой.

— Я не знаю, почему поощрял ваш с Гермионой роман, и почему раз за разом помогал вам мириться. Всё, что ты делал — доводил её до слез. Она замечательный, добрый и верный человек, и к ней нужно относиться как к принцессе. Но ты, Уизли, так не понял, какое сокровище держал в руках.

Последний в ответ только зарычал и залился краской.

— Я больше не собираюсь стоять в стороне и наблюдать, как ты её изводишь. Тебе лучше оставить нас в покое и спокойно доучиться до конца года. И если ты ещё хоть раз обидишь МОЮ девушку, тебе даже в Мунго не помогут, — теперь голос Избранного звучал твёрдо и внушительно.

— Это угроза, Поттер? — с издёвкой поинтересовался рыжий.

— Нет, Уизли, это обещание.

Гарри яростно сверкнул глазами, и вокруг него вспыхнула аура силы. Он надеялся, что этого будет достаточно, и бывшего лучшего друга наконец-то проймёт.

Все, кому посчастливилось это увидеть, тут же дали зарок больше никогда не выводить из себя Мальчика-Который-Победил. За исключением одного-единственного человека.

Рональд Уизли оказался абсолютно непробиваем. Его разум был во власти гнева, поэтому он даже не заметил, что при желании его могут превратить в пыль. И тут же начал разрабатывать план, как разом наказать обоих предателей. Ну и подумаешь, что это незаконно. Правда, кое про кого забыл.

— Даже не думай, Уизли! — внезапно рявкнул Гарри, вскакивая с дивана.

Не понимая, в чём дело, все озадаченно на него уставились.

— Да как ты смеешь читать мои мысли! — заорал Рон.

— Чтобы узнать, о чём ты думаешь, легилименция мне не нужна. Всё написано у тебя на лице, — фыркнул Поттер, изо всех сил стараясь успокоиться.

Пытаясь понять, что могло настолько разозлить любимого, Гермиона моргнула. И тут её осенило. Она сообразила, что задумал Рон, и потому испугалась — а вдруг у него получится? Но чувствуя, что рядом Гарри, ощущая его силу и уверенность, девушка поборола боязнь. И ей на смену пришёл гнев, поэтому она выпалила, что первое пришло в голову:

— Как ты собираешься это проделать без палочки?

Через несколько мгновений и остальные догадались, что задумал Уизли, поэтому в дальнейшем к нему стали относиться хуже, чем к Снейпу и Малфою.

С МакГонагалл было достаточно. Гриффиндорец замыслил насилие над её любимой студенткой? Значит, она с самого начала сделала правильные выводы.

— Мистер Уизли, следуйте за мной в кабинет директора. Нам предстоит разговор с ним и вашими родителями, — её голос звучал суше и строже обычного.

* * *

Рона таки не исключили из Хогвартса, однако после такого позора ему ничего не оставалось, как досрочно сдать ТРИТОНы (на весьма посредственные оценки) и уехать из страны. Поведение их младшего сына настолько расстроило Артура и Молли, что, несмотря на заверения его бывших друзей, что всё в порядке, и они не держат зла на всю семью, чета Уизли ещё долго извинялась.

А Гарри и Гермиона наслаждались обществом друг друга, совершенно не скрывая своих новых отношений. Как выяснилось, едва ли вся школа участвовала в своеобразном тотализаторе, где следовало угадать, когда они начнут встречаться. И пока парочка целовалась в каком-нибудь укромном уголке, несколько студентов неплохо на этом заработали.

Название фанфика на языке оригинала: A New Twist on 20 Questions

Автор фанфика: chemqueen

опубликовано на: http://www.fanfiction.net/s/2791067/1/A_New_Twist_on_20_Questions

Перевод:Fire Phoenix

Рейтинг: PG13

Пейринг: ГП/ГГ

Жанр: Романс/Юмор

Дисклеймер: герои принадлежат Дж. Роулинг

Саммари: Двое лучших друзей проводят вместе выходной, отвечая на вопросы теста... К чему это приведёт?

Часть первая: вопросы Гермионы.

— Гаааааааааааааааарррррррррррррииииииииииии.....

Гарри Поттер понятия не имел, что происходит, но от этого кошмарного визга его барабанные перепонки чуть не лопнули. Простонав, он попробовал приподнять веки, но, похоже, те сейчас весят не меньше Рона после маминого обеда.

— Гаааааааааааааааааррррррррррррриииииииии….

Новая попытка оказалась чуть удачней. Он даже попытался открыть глаза. Правда, те по-прежнему отказывались. Тогда он решил помочь им рукой. К сожалению, от обеих — никакого толку, они даже не пошевелились.

— Гарри!

Стало легче разобрать крик, и из едва различимого гула теперь можно выделить отдельные звуки: Г, А, Р и И.

— Гарри Джеймс Поттер!

Оказывается, это не так трудно.

Тут его глаза сами по себе виновато распахнулись, и в поле зрения нарисовалось расплывчатое лицо лучшей подруги и, по совместительству, соседки по квартире — Гермионы Грейнджер. Значит, это она его звала.

— Гарри! — в голосе слышалось явное возмущение, а потом «прилетел» подзатыльник.

— Эй! — он произнес это так громко, как только сумел, хотя в ушах до сих пор стоял звон от удара. — Прекрати драться, чёрт тебя подери!

На сей раз пострадало ухо. Само собой, звон стал только громче.

— Следи за языком, — сделали ему выговор. Гарри сумел слегка оторвать голову от подушки и разглядел-таки явно сердитую подругу, которая стояла перед диваном, уперев руки в бока.

— А это больно, — простонал он, сжимая голову в ладонях. Девушка фыркнула.

— Это не больно — я едва до тебя дотронулась. Вы с Роном вчера опять напились? Погоди, глупый вопрос. И сколько просидели?

Гарри не сумел вспомнить даже за антипохмельное зелье... Зато помнил полумрак бара (в принципе, там всегда темно) и очень привлекательную официантку, которую постоянно сравнивал с Гермионой.

— Чёртово огневиски, — пробормотал он не очень громко — чтобы соседка не услышала, а то будет ещё один подзатыльник.

Под её пристальным взглядом Поттер окончательно смешался и застенчиво ответил:

— Понятия не имею.

— Шикарно, — пробормотала подруга. — Ладно, — продолжила она уже громче, — наверняка уже было очень поздно, раз у тебя проснулась любовь к мороженому, — тут она ткнула пальцем в направлении коричневой лужицы вокруг большого вафельного рожка, который «украшал» паркет возле дивана.

— Ненавижу мороженое! — возмутился Гарри.

— Точно. Значит, здесь была Луна.

Та была на седьмом месяце беременности и далеко не всегда справлялась со своими гормонами. Месяца три назад у неё появилась новая привычка — неожиданно аппарировать куда подальше. Например, на гору МакКинли… или куда-нибудь ещё. Вот тянет её туда, и хоть ты тресни!

— ... Следовательно, и Рон был здесь, — закончила Гермиона. Однако Гарри её не слушал, а просто наблюдал, как она взмахом палочки наводит чистоту.

— Извини, я прослушал, — покаялся он.

Раздраженная девушка схватила журнал со столика, скатала его в трубку и стукнула им Поттера по голове. А потом попыталась организовать стратегическое отступление... однако «противник» хитро улыбнулся и притянул её обратно, ухватившись за тот самый журнал.

Взвизгнув, Гермиона упала рядом на диван, а её палочка теперь указывала в другую сторону, поэтому вместо журнального столика убирала пыль с телевизора. Живоглот явно заинтересовался.

— Гарри! — воскликнула девушка, вырываясь из захвата. У неё даже получилось вскочить, однако тот схватил её за талию и притянул к себе.

Она боролась ещё несколько секунд, но потом сдалась и позволила усадить себя на диван.

— Погоди, ты просто обязана сегодня остаться дома — всё-таки суббота, — попросил Гарри, забирая у неё журнал. — «Ведьмополитен». Что, «Ведьмополитен? — переспросил он, округлив глаза. — Кто, чёрт возьми, в этой квартире читает «Ведьмополитен»?

— Это девочки из отдела вручили на день рождения, — пояснила Гермиона, положив голову ему на плечо и понимая, что спорить бесполезно. Поттер тут же обнял её за талию, притянув поближе. И никакой неловкости: в конце концов, они часто так сидели.

— Хорошо, — сказал Гарри. Честно говоря, его немного удивило, что подруга сразу же не спалила этот журнал, зато появился отличный способ помешать ей исчезнуть в недрах собственного кабинета. — Давай почитаем.

Она рассмеялась.

— Всё в порядке. Я понимаю, что чтение «Ведьмополитена» — последнее, чем ты хочешь заниматься в субботу. Ну а у меня есть срочная работа. — Девушка начала подниматься, но Гарри упрямо покачал головой и открыл оглавление. И первое, что бросилось ему в глаза...

— «Насколько хорошо ты знаешь своего лучшего друга»? Интересно. — Фыркнувшая Гермиона выбралась из-под его руки и откинулась на подушку на другом конце дивана, а пальцы её ног теперь упирались ему в бедро.

— Если хочешь, чтобы мы прошли этот смешной тест — ты первый, — сказала она.

— Ладно, — согласился Поттер и перелистал страницы. — Итак, насколько хорошо ты знаешь своего лучшего друга? Ответьте на вопросы, посчитайте количество неправильных ответов и посмотрите, насколько хорошо вы знаете друг друга. Прочитайте, ответьте, посчитайте… Итак, тест! — объявил он с пафосом.

— Давай свои вопросы.

— Как прикажет леди. — Гарри откашлялся и начал: — Когда в последний раз я сильно разозлился?

Гермиона даже думать не стала:

— В прошлый четверг, когда Рон, ты и я вместе обедали. Рон ушел раньше всех, потому что Луна аппарировала в вулкан, и надо было вызволить её из Гавайской тюрьмы. А потом к нам подошла нахальная блондинка и пригласила тебя выпить с ней в баре. А когда ты заметил, что мы обедаем, она сказала, что ты — Гарри Поттер, а я — никто, так «в чём проблема?» Тут твои глаза опасно сузились, зубы заскрежетали, и ты довольно грубо ответил, что я — Гермиона Грейнджер, твой лучший друг, а она может убираться к дьяволу.

Понимая, что ещё чуть-чуть, и подруга ступит на опасную территорию, собеседник быстро кивнул и задал следующий вопрос:

— Мой самый большой страх?

Здесь Гермионе пришлось подумать, что она и сделала, закусив нижнюю губу.

— Мммм... потерять Рона или меня, — наконец, сказала девушка.

Потрясённый Поттер превратился в соляной столб, и только и сумел выдавить:

— Откуда ты..?

— Да брось ты, — Гермиона рассмеялась. — Я знаю тебя … сколько?..Тринадцать лет? Конечно, я в курсе.

«Но не до конца».

— Какую погоду я люблю больше всего?

— Любую, когда можешь играть в квиддич, — ответила подруга без колебаний.

— Бззз, — усмехнулся Гарри. — Неправильный ответ номер один. — Девушка нахмурилась. — Снег. Я люблю снег.

— Снег, — с удивлением повторила Гермиона. — Прекрасной погоде для квиддича ты предпочитаешь снег?

— Да, — подтвердил сосед по квартире. — Что я выберу: влюбиться или хорошо учиться… небольшая бессмыслица, ведь мы уже окончили школу, но неважно... Итак, что я выберу?

— Влюбиться.

— Верно. Впрочем, как я люблю учиться, ты наверняка знаешь лучше всех.

— Давай следующий вопрос.

— Мой первый поцелуй…

— Чжоу Чанг.

— Эй! Это слишком легко! Ты знаешь, потому что я тебе рассказал! — Гермиона показала ему язык. — Вот вредина! — пробормотала «жертва».

— И ты меня за это любишь, — улыбнулась подруга.

«Ты даже не представляешь».

— Мой самый непредсказуемый поступок в жизни?

— Ох, — простонала Гермиона, снова закусив губу. — Да, точно! Поцелуй с Джинни, когда мы выиграли квиддичный кубок на шестом курсе.

— Неправильно.

— ЧТО?

— Это не он.

— Хорошо, тогда какой?

— Не скажу.

— Если не скажешь, значит, ответ правильный.

— Ладно. Перевод из аврората в отдел правозащиты.

Девушка стукнула себя по лбу.

— Я совсем забыла! Когда ты нам рассказал, мне показалось, что Рон проглотил язык, поэтому и предположила, что он ничего не знал. — Она резко замолчала. — Порази меня следующим вопросом.

— Перечисли мою любимую еду.

— Сливочное пиво, моя лазанья с сыром и грибами и шоколадный пирог миссис Уизли. — В конце концов, с тех пор, как они живут в этой квартире, он просил приготовить ему лазанью каждый вторник. Больше-то она всё равно ничего приготовить не сможет. И ему нравится.

— Правильно. Какое заклинание я использую чаще всего?

— Акцио. Потому что ты — ленивый мерзавец, который не желает лишний раз вставать с дивана.

— Ты права, но на ленивого мерзавца я обиделся.

Гермиона вскинула бровь.

— Обижаемся на правду?

— Нет.

— Я слышала собственными ушами.

Не желая спорить, Поттер задал следующий вопрос:

— Сколько детей я хочу?

— Двоих, — ответила подруга. — Одному будет одиноко, три — много... Двоих.

— ... и как я хочу их назвать?

— Лили или Аврора для девочки, и Джеймс или Сириус для мальчика.

— Черт побери! Даже я себя так не знаю. — Девушка постаралась соблазнительно улыбнуться, и хотя вышло не очень, всё равно улыбка получилась очаровательной.

— Следующий вопрос.

— Мой любимый предмет одежды? «Ха! Нипочём не отгадает».

— Та кошмарная зеленая в коричневую полоску рубашка, в которой ты сдавал вступительные экзамены в аврорат.

— Гермиона, — Гарри сделал вид, что испугался. — Твоя наблюдательность меня пугает.

— Зато тебе её явно недостаёт, — поддразнила та. — Давай вернёмся к тесту.

Стараясь избавиться от лишних мыслей, собеседник тряхнул головой и задал следующий вопрос:

— Летучий порошок, портключ или метла?

— Метла. Несомненно.

— Здесь не нужна даже твоя хвалёная наблюдательность — надо просто заглянуть в любой номер «Пророка».

— Не хочу тебя разочаровывать, но я — Гермиона Грейнджер, и наблюдательность — моя вторая натура. Прости.

«И это в тебе тоже прекрасно».

— Работа моей мечты, даже если я уже работаю?

— Сегодняшняя.

— Динь-динь-динь! Триста баллов мисс Гермионе Грейнджер и её наблюдательности. Аплодисменты юной леди. — В этот момент, словно подслушав, начали громко бить часы. Обменявшись весёлыми взглядами, друзья вернулись к журналу.

— Сколько бутылок сливочного пива мы выпили вместе? Оооо… жестоко.

Гарри подумал, что ответ будет нескоро (в конце концов, столько считать), однако подруга умудрилась снова его удивить:

— Семьсот тринадцать. Включая те, что мы выпили в компании Рона… хотя нет, он пьёт слишком много.

Гарри замер, вытаращив глаза.

— Ты меня просто потрясаешь!

Девушка пожала плечами:

— Простая математика.

— Простая математика? — он фыркнул. — Хорошо, пусть будет простая математика... На какой поз... да вы что, шутите?

— Что там? — удивлённо спросила Гермиона, наклоняясь вперёд и заглядывая в журнал.

— На какой позиции в квиддичной команде вы выглядите лучше всего, даже если не любите играть? Они решили помочь тебе победить?

— Это же не соревнование, — с укором заметила волшебница. — И ловец, конечно.

Изобразив недовольство, Поттер стукнул журналом о подлокотник (Клэр Монтегю на обложке завизжала и поспешила спрятаться), а потом задал очередной вопрос:

— Моё любимое заклинание из атакующей магии?

Гермиона открыла рот, подумала и закрыла. Затем снова открыла, и опять не произнесла ни звука. В третий раз — тоже самое. И только на четвёртый ответила:

— Сектумсемпра.

— Правильно, — неохотно признал Гарри. Подруга победно улыбнулась. — Хорошо, следующий… если бы я был анимагом, какова была моя форма?

— На твой выбор или твоя индивидуальность?

— Я так понимаю — выбор.

— Тогда феникс. Летает, и это даст тебе свободу, а ещё станет напоминать о Дамблдоре.

Две головы синхронно повернулись к пустому портрету над камином. Наверно, сейчас он в Хогвартсе.

— Есть ли в моей комнате что-то, что я скрываю от всех, и если да, то что? — спросил молодой маг, нарушая тишину.

— Есть — колдография первого состава Ордена Феникса, которую тебе подарил Грюм. «Верно. Ты весьма проницательна».

— Я её не прятал, — усмехнулся Гарри.

— Да, она на видном месте, но это не значит, что ты её не спрятал. Сомневаюсь, что Рон хоть раз обратил на неё внимание.

— Хорошо. Что мне нравится в тебе больше всего?

— Моя верность, — просто ответила Гермиона. Ответ краткий, очень милый... и неправильный. Но правильный он озвучить не готов.

— Да, — внезапно голос стал хриплым.

— Ой, может тебе принести воды? — вскинулась подруга, пытаясь подняться с дивана.

— Всё в порядке. Еще один вопрос — и сделаем перерыв. — Она кивнула и опустилась обратно. — Есть ли у меня родинки, и если да, то где?

— Есть, — ответила девушка, вытянула руку и коснулась пальцами у него за ухом. — Тут.

— Неправильно. — Интересно, как это выглядит, когда улыбаешься дрожащими губами?

— Эй! — с негодованием воскликнула волшебница. — Да!

— Нет! — по-детски упорствовал Гарри и задрал рубашку, показывая родинку справа от пупка... заодно продемонстрировав мускулистую грудь и кубики пресса. Чтобы не слишком пялиться на эту красоту, Гермионе пришлось приложить немало усилий.

— Хорошо, что это не карта лондонской подземки, — поддразнила она.

Часть вторая: всё остальное.

— Перерыв, — объявила Гермиона и встала с дивана. А потом положила руки на бедра и выгнула спину. — Слушай, у меня все мышцы затекли.

Гарри округлившимися глазами наблюдал, как она прогнулась назад, влево, вправо, а затем наклонилась вперёд. «Мерлин, помоги мне!» — мысленно застонал он. Словно услышав его мольбы, подруга выпрямилась.

— Так гораздо лучше. Ты ещё хочешь пить?

* * *

Через полчаса Поттер вернулся на диван, поставив на журнальный столик кувшин с водой и стаканы, и стал ждать Гермиону. И тут раздался неожиданный двойной хлопок, и перед ним предстали Рон и Луна, причём их волосы и одежда явно близко «познакомились» с огнём.

— Что случилось, Моргана вас подери? — спросил он, с удивлением рассматривая друзей.

— Тихо, а то Гермиона услышит, как ты ругаешься, — заметил Рон. — Ты правда хочешь знать? Хорошо. Когда мы собирались аппарировать, нас поймали маглы и вбили себе в голову, что мы — посланники богов. И не успел я и рта раскрыть, как нам на головы напялили вот эти ужасные шапки с перьями и попытались сбросить в жерло чёртова вулкана, чтобы отблагодарить своих богов!

Рассматривая одежду в подпалинах, Гарри сухо заметил:

— Похоже, у них получилось.

— Даже не начинай, дружище, — предупредил его Рон.

Насмешливо вскинув бровь, Поттер налил себе стакан воды и сделал большой глоток.

— А вы с Гермионой чем занимаетесь? — поинтересовался рыжик, послав Луне «таинственный» взгляд.

— Проходим тест в «Ведьмополитене», — беспечно заявил хозяин квартиры, предоставив лучшему другу и его жене самим делать выводы.

— Типа, на каком свидании вы можете поцеловаться? — усмехнулся Рон, в голосе которого слышались надежда и отчаяние.

Прежде чем друг успел придумать достойный ответ, в дверях появилась Гермиона. В руке она сжимала лист пергамента, а на её лице читалось легкое беспокойство.

— Гарри, это только что пришло тебе.

Тот взял пергамент и увидел чистый лист. Так, перевернём раз, другой… ага, вот и послание. Заклинание идентификации — стандартная процедура аврората.

Гарри.

Нашли Доугала. Необходима твоя подпись на нескольких документах. У тебя по-прежнему выходной — пара подписей, и ты свободен.

К. Бруствер.

Поттер застонал.

— Они наконец-то выследили Маркуса Доугала. Кингсли просит подписать ордер на арест. Я недолго, скоро вернусь, — бросил он Гермионе, подошёл к камину и исчез в вспышке пламени.

* * *

Когда он вернулся, Рон и Луна уже ушли, а из ванной доносился шум воды.

— Гермиона! — позвал Гарри, стряхивая пепел с джинсов.

Воду выключили.

— Дай мне пару минут.

Вновь прибывший прошёл на кухню и налил ещё один кувшин воды. Возвращаясь в гостиную, он услышал шаги подруги, которая шла в свою спальню.

Гарри сел и приготовился к долгому ожиданию — чтобы одеться и привести себя в порядок, Гермионе наверняка понадобится минут двадцать. Каково же было его удивление, когда та действительно появилась через пару минут.

Её влажные густые волосы стекали по спине каскадом мелких завитков, а щёки после душа покрывал очаровательный румянец. Она надела серые легинсы и свободную синюю рубашку, которая оказалась ей настолько велика, что сползла с одного плеча. Именно эта рубашка, если верить Луне, была «явно не его цвета».

Вопросительно выгнув бровь, Поттер посмотрел на соседку. Та пожала плечами:

— Я подумала, что вещь, за которую ты выложил двенадцать галеонов, не стоит выкидывать. К тому же, мне идёт этот цвет.

«На тебе это выглядит дьявольски привлекательно. Мне о таком только мечтать».

— Не возражаю, — наконец-то он справился с эмоциями.

Подруга села на диван и машинально взмахнула палочкой, передвинув подставку под запотевший стакан с водой.

— Так, теперь моя очередь задавать вопросы?

— Ага.

Несколько минут друзья устраивались поудобней: босые ноги Гермионы поперек коленей Гарри, её голова опирается на подлокотник, а его — на спинку дивана.

Девушка быстро перелистала журнал в поисках фиолетовой страницы с вопросами.

— Когда в последний раз я сильно рассердилась?

Однако «оппонент» был готов и немедленно выдал ответ:

— В среду. Когда ты зашла перед обедом, один тип из моего отдела начал читать тебе лекцию о домовиках. Я уж думал, бедняге не избежать Авады.

— Я не виновата, что он неосведомлённый... идиот, — пробормотала подруга. — Мой самый большой страх? — продолжила она уже погромче.

— Гроза.

— Эй, ты меня удивил. Откуда знаешь?

— Хммм... Во-первых, в грозу ты отказываешься выходить на улицу, а во-вторых, с первого курса сворачиваешься калачиком на диване с кружкой горячего шоколада. Кстати, ты до сих пор так делаешь.

Девушка нахмурилась, и между её бровями залегла упрямая складка.

— Как ты узнал, что я сижу здесь и пью горячий шоколад?

— А ты думала, твоя чашка самостоятельно поднимается со столика, моет себя и встает на место? А когда ты здесь засыпаешь, плед укрывает тебя сам?

Гермиона покраснела.

— Идём дальше. Какую погоду я люблю больше всего?

— Когда поменьше света? — попробовал пошутить Поттер. Однако, наткнувшись на испепеляющий взгляд, быстро исправился: — Ясную и солнечную. Не слишком холодную, но и не слишком жаркую.

Внезапно девушка поняла, что не может посмотреть в эти зелёные глаза, и снова уткнулась в журнал. Громко сглотнув, она задала следующий вопрос:

— Что я выберу: влюбиться или хорошо учиться?

— Влюбиться.

— Да, — улыбнулась Гермиона, поднимая голову. И сразу поняла, что ошиблась, — их глаза встретились, и теперь невозможно отвести взгляд. — Что значат школьные оценки, если у тебя нет любви, чтобы учеба была терпимой? — она мягко улыбнулась.

Гарри мигнул и разорвал связь, а подруга вернулась к странице с вопросами.

— Мой первый поцелуй...

— Виктор Крам.

Как предсказуемо!

И неправильно.

— Нет.

— Невозможно! — уверенно заявил «оппонент». — Мы бы с Роном знали...

— Эгоист. Вы не могли знать, потому что тогда мы с вами ещё не познакомились. — От изумления брови молодого мага поползли вверх.

— Расскажи.

— Неандерталец! Это было в первом классе начальной школы. Его звали Брайан Андер, и он поцеловал меня, потому что у меня был грузовик Toyta, который ему понравился. Удивительно, но наши отношения не сложились, — последнее предложение подруга выдала с непередаваемым сарказмом.

«Вот идиот!»

— Да уж, удивительно. Пожалуйста, продолжай.

— Мой самый непредсказуемый поступок?

— Непредсказуемая Гермиона Грейнджер? Кто придумал такую глупость? — В ответ мистер Поттер огрёб журналом по голове. — Извини-извини.

Снова пробили часы.

— Знаю! Ты бросила чашку в Джинни, когда та сообщила, что встречается с Малфоем. — Девушка покраснела и кивнула.

— Это было весело, — заметил Гарри. — Надо было видеть её лицо, когда в неё летела синяя фарфоровая чашка. Сколько швов ей наложили?

— Пятнадцать, — пробормотала волшебница. — Мне до сих пор стыдно.

— Она ведь вышла замуж за хорька? И ради него бросила семью?

Гермиона не стала добавлять, что тогда подозревала, будто Джинни напоила Гарри любовным зельем. Не оценит.

— Перечисли мои любимые блюда.

— Тыквенный сок, жареный цыпленок, жареный картофель и горячий шоколад.

— Неправильно.

— Черт побери! И сколько раз я угадал?

— Ни разу. Правильно: спагетти с фрикадельками a’la Гарри с бутылкой хорошего красного вина и слойки с кремом от Делякур, — вспоминая кулинарию Флер Уизли, девушка мечтательно улыбнулась. — Мы это редко пробуем, потому что Флер приходится заказывать их во Франции, и на таможне необходимо оформить кучу бумажек. А вот когда она занимается небольшой контрабандой... ммм...

— Тебе нравятся мои спагетти? — недоверчиво спросил собеседник. — Ты же всегда закатываешь глаза, когда я их готовлю, а вина выпиваешь только один бокал.

— Это ведь само совершенство! Спагетти хороши только с красным вином и слойками с кремом, а красное вино хорошо только со спагетти и слойками с кремом. Тоже самое касается и слоек.

— Святая троица пищи. Продолжай, — поддразнил её Гарри.

В ответ подруга снова показала ему язык.

— Какое заклинание я использую чаще всего?

— Хммм... Вопрос трудный, но не страшный. Заклинание иллюзии.

— Неправильно! Два раза подряд… Мистер Поттер, что это с вами?

Тот выглядел оскорблённым.

— Как же так? Тут я не могу ошибиться. — Гермиона тут же пожалела о своей вспышке, ведь теперь придётся дать правильный ответ. — И?

— Enleve Reveo.

— Реализация сна? — удивленно переспросил сосед. — Но почему...

Однако никто пока не хотел поднимать такую скользкую тему.

— Сколько детей я хочу? — быстро спросила девушка.

— Сколько получится, — моментально выдал Гарри и мысленно съежился, ожидая, что опять попал пальцем в небо.

— Да, — мягко подтвердила подруга.

Оба даже не заметили, как появилось какое-то странное напряжение. Голос Гермионы стал тише:

— …и как я их назову?

— Тебе нравится Аврора, Лили, Роза и Изабелла для девочек, Уильям, Николас, Йен и Александр для мальчиков. — Волшебница не могла вспомнить, что хоть раз об этом говорила... но, тем не менее, он знал.

Что здесь происходит?

— Всё правильно.

Разговор о детях только повысил «градус» напряжения, и теперь при желании его можно было едва ли не потрогать. И следующий вопрос тоже не разрядил обстановку:

— Мой любимый предмет одежды?

Сначала молодой маг вспомнил сиреневый свитер, который ей подарила мама на прошлое Рождество, но когда перевёл взгляд на подругу, сразу же догадался:

— Эта рубашка.

Испытывая странные ощущения, девушка сверлила взглядом журнал. Последний ответ её потряс — она предполагала, что Гарри подумает на сиреневый свитерок, но ошиблась. Неожиданно она почувствовала, как пересохло в горле, и потому только кивнула в знак согласия, а потом отхлебнула из его стакана.

— Летучий порошок, портключ или метла? — хрипло спросила Гермиона.

— Камин, — просто ответил собеседник, пытаясь поймать ее взгляд.

— Работа моей мечты, даже если я...

— Защищать права домовых эльфов.

— Сколько бутылок сливочного пива мы выпили вместе?

— Семьсот тринадцать. Кстати, спасибо, что подсчитала. — Этой шуткой друг явно попытался убрать напряжение. К сожалению, не вышло.

— На какой позиции в квиддичной команде я выгляжу лучше всего, даже если не люблю играть?

— Охотник.

— Мое любимое заклинание из атакующей магии? — Пробуя справиться с чувствами, девушка читала вопросы один за другим.

— Ement Peaux.

— Если бы я была анимагом, какова была моя форма?

— Тигр.

Несмотря на все усилия прогнать тишину, ненадолго та всё-таки взяла верх.

— Есть ли в моей комнате что-то, что я скрываю от всех, и если да, то что это? — Когда она закончила читать вопрос и подняла голову, то сообразила, что теперь Гарри сидит гораздо ближе.

— Под твоим матрасом лежит дневник в красной бархатной обложке, — еле слышно прошептал тот.

— Что мне нравится в тебе больше всего?

— Мои глаза.

Остался последний вопрос. В глубине души Гермиона понимала, что как только его задаст, её жизнь серьёзно изменится. Абсолютно нелогичное ощущение, потому что, по её представлению, их с Гарри отношения не может изменить ни один вопрос. Однако внутренне уже готовилась к переменам.

— Есть ли у меня родинки, и если да, то где? — теперь шептала уже она.

Девушка закрыла журнал и на сей раз посмотрела прямо ему в глаза. Так близко он никогда ещё не сидел.

— Да… здесь, — его дыхание щекотало губы, а большой палец коснулся шеи — там, где быстро бился пульс.

Тут Гарри слегка наклонил голову, и их губы встретились. Главное — забыть, что её целует лучший друг.

Потом ей показалось, что время остановилось, и она ответила на поцелуй, приоткрыв губы и позволив его языку аккуратно «исследовать» новую территорию. Гермиона уже ничего не соображала, плавая в небытие. И ей очень нравилось это ощущение.

Журнал был отброшен, а её пальцы переплелись на его шее, притягивая ближе.

Но тут время, словно опомнившись, возобновило свой бег, и часы начали бить семь.

Громкий перезвон сотворил почти видимый барьер, и девушка прервала поцелуй.

— Мы не должны этого делать, — заметила она. «Какое клише!» — пронеслось у неё в голове.

Стараясь развеять туман, который появился, когда её губ коснулись губы Гарри, она тряхнула головой. А заодно расцепила пальцы и попыталась из-под него выбраться (и когда они только успели?), потому что в таком положении сложно оставаться в здравом уме.

В ответ Гарри положил руки на спинку дивана с обеих сторон от её головы и буквально вынудил смотреть в эти сверкавшие изумрудные глаза.

— В самом деле, Моргана подери? — На сей раз ему не достался подзатыльник, потому что она была занята. Очень занята... целуя его.

Наконец они оторвались друг от друга, потому что обоим не хватало воздуха.

— Что это? — спросила Гермиона. — Что происходит?

— Это называется поцелуй, — легкомысленно ответил Гарри, насмешливо улыбаясь. — Когда мужчина и женщ...

— Я знаю, что такое поцелуй, — раздражённо перебила волшебница. — Меня интересует… почему?

— Я люблю тебя.

— Что? Гарри, ты не можешь подойти к первому встречному и сказать, что любишь его. Особенно если это не так. — Девушка попыталась встать с дивана

— А я говорю не первому встречному. Я говорю Гермионе, к которой и вправду испытываю это чувство.

— Ну да. Откуда ты знаешь, что это не просто влияние момента?

— Потому испытываю это чувство уже давно.

— Серьёзно? — сердито спросила девушка, отодвигая его руку и поднимаясь с дивана.

— А как насчёт тебя? Могу я надеяться…

Признавая поражение, Гермиона села обратно.

— Не уверена. Всё так сложно. Я всегда любила тебя как брата, но после свадьбы Рона что-то изменилось. Я… чувствую по-другому.

— И что же ты чувствуешь?

— Что тоже тебя люблю, — еле слышно прошептала она.

Торжествующе улыбаясь, Гарри снова её поцеловал. Однако его быстро остановила рука на губах.

— И каков результат? — спросила теперь уже не просто подруга, тяжело дыша.

— А? — больше Поттер ничего выдавить не сумел.

— Тест. Что у нас получилось? — Не дожидаясь, пока он сообразит, о чём речь, девушка нашарила на полу журнал и быстренько нашла страницу с результатами. — Так, давай посмотрим... У нас обоих по три неправильных ответа, а значит... ««Просто друзья» уже не работает — за друзей вас примет только идиот. Ваши отношения давно вышли за эти узкие рамки. Если вы еще не целуетесь до потери пульса, начните прямо сейчас». Хммм…

Гарри легонько поцеловал её в ключицу. В животе запорхали бабочки, а журнал выскользнул из рук.

— Я считаю, это очень правильный тест.

— Гарри! — внезапно воскликнула Гермиона. — А как мы объясним Рону и... ммм...

— Мерлин, — ухмыльнулся тот, — эта леди слишком много рассуждает.

— О, — любимая очаровательно улыбнулась. — Принято к сведению.

Название: I should know

Автор: Christina-Potter-09

Переводчик: я

Язык оригинала: Английский

Источник: http://www.fanfiction.net/s/3539861/1/I_should_know

Рейтинг: PG-13

Жанр: роман

Размер: мини

Саммари: эта история похожа на записи в дневнике, порою путанные, порою рваные, но мне история показалась довольно любопытной, и я решила ею с вами поделиться.

POV Джинни

Мы расстались после похорон Дамблдора, потому что Гарри хотел меня защитить. Я знала, почему он так решил, однако чувствовала, что хочу быть рядом с ним до конца жизни. Ну и подумаешь, что мне всего пятнадцать! Мне на самом деле был нужен только он. Симпатичный, храбрый, добрый, умный, в конце концов, это — Он. Но мы расстались, и было очень больно. Когда я вернулась домой, то просто заперлась в своей комнате, никого не желая видеть. И просидела там до свадьбы Билла. Гарри же сначала на неделю вернулся на Тисовую улицу, а потом приехал в Нору. Но мы с ним не общались. По правде говоря, нам было нечего сказать друг другу. Я знаю, что он почтительно и с уважением относился ко всей моей семье и ко мне, но… он был далёк от меня лично… честно говоря, он был похож… на очень одинокого человека… да, Рон и Гермиона были рядом, поддерживали его, я бы тоже могла… если бы он позволил. Я хотела быть рядом с ним до победы, но он меня не подпускал. Да, я не сомневалась, что он выиграет эту войну. Как бы то ни было, я хотела владеть хотя бы его сердцем. В конце концов, я это заслужила — стала его первой настоящей девушкой. Это Чжоу всегда плакала и вспоминала Седрика, а я всегда старалась понять, чего он от меня хочет.

Рон и Гермиона продолжали ссориться из-за всего на свете: какие-то люди, война, методы борьбы, состояние Гарри, тайна, о которой никто не знает, кроме них троих, и даже цвет неба… это так раздражало, но я верила, что однажды они признаются друг другу в любви, они ведь так в этом нуждались! Они должны быть вместе. Я надеялась, что так и будет.

Однажды вечером Гарри с Гермионой, наверно, впервые в жизни поссорились. Грейнджер убеждала его вернуться в школу, где МакГонагалл стала директором и предложила им обоим пост главных старост. Она кричала, что им нужна помощь, а единственное место, где они её найдут — это Хогвартс. Я почувствовала надежду и была благодарна Гермионе, ведь если он согласится с её доводами, значит, будет ближе ко мне, и я не останусь одна, и у меня тогда действительно появится шанс быть с ним. Потом они прекратили пререкаться, но так и не спустились к ужину. Рон решил позвать их и поднялся в комнату, а я пошла за братом и увидела картину маслом: они лежат на одной кровати. Я была в шоке. Ну да, они полностью одеты и просто спят, только вот её голова лежит у него на плече, а его руки крепко обнимают её за талию. Рон смотрел на это с таким же изумлением, а потом резко развернулся, закрыл дверь и ушёл, не сказав не слова.

Они просто друзья.

Ведь никем большим они быть не могут, правда? Рон был в неё влюблен, она… влюблена(?) в него… всё будет хорошо.

Чем они занимались в Хогвартсе, я не знала. На самом деле, этих двоих я практически не видела. Оба — старосты школы, у которых полно обязанностей. Так что либо они пропадали в своих комнатах, либо учились, либо занимались делами школьников или защитой замка, либо проводили долгие часы в библиотеке, где Гарри стал пропадать не реже Гермионы. У Рона дел было поменьше, но, тем не менее, и он был занят: тренировки, учёба (ну хорошо, немного), обязанности старосты, мечты о Гермионе… Так получилось, что я почти их не видела: они куда-то пропадали, что-то искали, но ни один из них так и не признался, что именно. Я на них сердилась, особенно на него. Он должен был рассказать, что происходит и чем занимается. Но с другой стороны, я догадывалась — он это делает ради победы и мирного неба у нас над головой, чтобы мы с ним могли спокойно и счастливо жить в нашем собственном доме, когда я стану миссис Поттер.

А в конце года они куда-то пропали. Их не было несколько месяцев, и никто не знал, куда они подевались. В последних числах декабря Рон прислал письмо, что у них всё в порядке, и скоро кое-что случится. Гарри написал Ордену Феникса, рассказывая о каких-то тайнах, но я так никогда и не узнала, что там было. Мама с папой так и не позволили мне вступить в Орден, утверждая, что я слишком маленькая… Ха! Волдеморт меня похитил, когда мне было одиннадцать, а я всё равно здесь, живая и здоровая и… флиртую с Невиллом… да, знаю… но он хороший парень, добрый, понятный, знакомый, и он рядом… а мне всего лишь шестнадцать… и ужасно не хочется чувствовать себя одинокой. Я понимала, что когда вернётся Гарри, между нами всё кончится, но… небольшой флирт ещё никому не повредил, не так ли? И верно — наши отношения с Невиллом оказались недолгими… да, он хороший, но непохож на Гарри… Просто мне нужен Гарри, и больше никто.

На пасхальные каникулы я с семьёй приехала на площадь Гриммо. Одним ранним утром меня разбудила мама и сказала, что они вернулись. Я стремглав бросилась на кухню. И первым увидела Рона. Он был вежлив, серьёзен… грустен… и зол! Я это видела, но не знала, почему, а когда спросила, где Гарри… брат молча кивнул наверх.

Спустя полчаса Гарри и Гермиона спустились, все вокруг начали их приветствовать, и я тоже. Сначала обняла её, потом его. Но когда потянулась поцеловать, он подставил щеку, хотя я тянулась к губам. Он не хочет при всех, Джиневра… как же я ошибалась!

Позже кто-то отозвал Гарри в сторону, чтобы побеседовать без лишних ушей. Разговор длился долго. Когда мы, наконец, уселись за стол, я увидела, что они очень устали и, похоже, сильно пострадали. Я не знала, куда и зачем они исчезли, но догадывалась, что это было сложно и очень важно. День пролетел незаметно. Ужин прошёл в дружеской атмосфере, мы смеялись над шутками папы и болтали на отстранённые темы, однако стоило мне перевести взгляд на Золотое Трио, как я почувствовала взаимный холод между Роном и Гарри. Казалось, будто… что же произошло? И ещё: Гермиона, опустив голову, тихо сидела справа от Гарри, Рон же занял место слева от него. Что-то здесь неправильно. Брат смотрел на любого, кроме этих двоих. Что случилось?

Наконец, мама выпроводила всех из кухни, и мы прошли в гостиную, чтобы спокойно поговорить. Я сразу же подошла к Рону.

— Что между вами происходит? — требовательно спросила я.

Он пристально на меня посмотрел. В его глазах читались жалость и любовь. Я же чувствовала — что-то неправильно, что-то случилось, и это касается не только их троих, но и меня.

— Иди спать, Джинни. — Он вздохнул и ушёл в свою комнату.

Вслед за ним потянулись остальные. Вскоре все разошлись. И это оказалась худшая ночь в моей жизни.

Я проснулась посреди ночи и увидела, что Гермионы нет в постели. Наверняка спустилась вниз, чтобы выпить чаю, или пошла в библиотеку Блэков, чтобы почитать очередной невразумительный талмуд. Тогда я так подумала. Но раз уж не сплю, надо спуститься вниз и попить воды. Этот дом действовал на меня угнетающе, и не было ни одной ночи, чтобы я не проснулась. Я вышла. Комната Гарри находилась на этом же этаже, только дальше по коридору. В доме царила какая-то жуткая тишина. Я продолжила красться. Вот дверь в комнату Гарри, ещё чуть-чуть — и лестница. Однако не успела я сделать следующий шаг, меня будто ударили под дых — словно дракон врезал шипованным хвостом.

Сначала из-за двери в комнату Гарри послышался шорох, а потом — тихий, низкий стон, вздохи, едва слышный смех и скрип кровати. Поначалу я не знала, что и думать, и потому подкралась к двери, приложила к ней ухо и замерла. И получила ещё более сильный удар. Я услышала голос Гермионы, которая затем рассмеялась и тихо застонала. Я и представить не могла, что она способна издавать такие звуки. И тут… раздался голос Гарри, который сказал ТАКОЕ, что в первый момент мне показалось, будто я сейчас умру:

— Я люблю тебя. — Как он посмел ЭТО сказать?!

Пауза.

— Я тоже тебя люблю, — голос Грейнджер прерывался.

Не может быть, нет, нет, нет, нет, нет, НЕТ! Они… предатели, она… это… это… она знала, что я его хочу! А он… этот идиот! Он ведь знал, что я хочу его, жду его! Когда они простонали имена друг друга, я отошла от двери. Еле держась на ногах, чуть ли не ползком добралась до своей комнаты, бросила заглушающее заклинание, чтобы меня не услышала вся Англия, и заорала, проклиная его, её, их… о, как я их ненавидела!

Я встретила их на следующий день внизу. Они стояли вместе, о чём-то тихо разговаривали с Люпином и вели себя как обычно, словно ничего и не случилось. Когда я подошла к ним и увидела её приветливую улыбку… кровь в моих жилах буквально вскипела. Я моментально вышла из себя, размахнулась и влепила ей пощёчину. Вышло так сильно, что она пошатнулась. К нам подскочил Гарри, и не успела я размахнуться снова, буквально впечатал меня в противоположную стену. Комната погрузилась в тишину, а я вскрикнула. А когда взглянула на него и увидела выражение его лица, сразу поняла — теперь между нами точно всё кончено.

— Даже не думай, что можешь тронуть её ещё хоть раз! — прошипел он и выпустил меня. А когда подошел к ней и обнял, я убежала из комнаты.

Несколько дней спустя Рон вновь стал нормально общаться с этой парочкой предателей. Я всегда знала, что мой брат глуп, но не настолько же, ради Мерлина! Он их простил! Почему? А перед самым сражением у нас состоялся короткий разговор.

— Прости их… они оба это заслужили. Возможно, это их последние мгновения счастья вместе. — Это всё, что он мне тогда сказал.

И началась битва.

Мы сражались, теряли друзей, рушили хогвартские статуи и жгли портреты, но победили. Он победил, я это видела. Волдеморт держал её как щит — знал же, что Гарри не ударить, не задев девушку. Она же просто крикнула, чтобы Гарри убил монстра любой ценой. Тогда Поттер решился и бросил в Тёмного лорда какое-то заклинание или что-то ещё, и там всё взорвалось ярким светом. Когда ко мне вернулось зрение, я их увидела. Все трое лежали, не подавая признаков жизни. К ним поспешили колдомедики, которые констатировали смерть Волдеморта и занялись Гарри и Грейнджер. Все вокруг были счастливы, кроме меня. Я потеряла двух братьев — Чарли и Перси, а он и его шлюха живы. О, великий Мерлин, я действительно произнесла это слово? Я... я…

Когда увидела их в следующий раз, оба спали в больничном крыле. Силы Поттера были на исходе: чтобы победить, он использовал всю свою магию — до последней капли. А она… она была тяжело ранена, да и последствия четырёх Круцио Волдеморта — не шутки. Она никак не приходила в себя. Гарри очнулся спустя два дня после сражения. Все вокруг его обнимали, поздравляли, благодарили… только он увернулся от них, отодвинул в сторону меня и сел рядом с ней. И больше суток ждал, пока она придёт в себя, не отходя ни на шаг. Наконец, Грейнджер очнулась, и он сразу же её поцеловал. Она улыбнулась и вернула поцелуй, не обращая внимания ни на что. Похоже, ей наплевать, что они не одни, и рядом моя мама, Рон, я… Очень долго они просто молча целовались. Наконец парочка оторвалась друг от друга.

— Ты сдержал обещание, — её голос звучал слабо, но она улыбалась и ласково гладила его по щеке.

— Я всё сделал, как обещал: сначала тебя поцеловал, а теперь говорю, что очень тебя люблю. А ещё благодарю Мерлина и всех святых за то, что ты осталась в живых, за то, что помогала мне, и за то, что любишь меня. — Он обнял её крепко-крепко и, видимо, задел какую-то рану, потому что она скривилась и застонала от боли. Гарри тут же её отпустил и начал извиняться. Фонтан его красноречия она заткнула ещё одним поцелуем. Я больше не могла на это смотреть, и потому покинула не только Хогвартс, но и Англию.

Однако через несколько месяцев вернулась. У меня появился новый парень, его зовут Стивен. Он очень хорош — играет охотником в американской команде «Яростные волшебники». Я думала, что больше не схожу с ума по Гарри Поттеру, но оказалось, ошиблась. Когда я увидела, как на её палец скользнуло кольцо, и при этом прозвучало «Я согласна»… моё сердце снова разбилось вдребезги. Правда, теперь я была уверена, что справлюсь. Рядом со мной Стив, а всё, что случилось два года назад, неважно.

Теперь я люблю Стивена и наслаждаюсь жизнью в США. А когда бываю в Англии, навещая родных и друзей, изображаю счастливую женщину. И вот уже почти четыре часа вместе с моей семьёй и родителями Гермионы сижу в небольшой комнатке. Наконец появился Гарри с маленьким свёртком, в котором лежал очаровательный малыш — мальчик с темными волосиками и зелёными глазками. Их сын! Грейнджеры и Рон были первыми, кому дали подержать это чудо. Не ожидала от своего брата, что тот может с такой нежностью относиться к детям, но «маленький крестник» привёл его в восторг. Гарри рассмеялся и отдал сына тестю, прежде чем остальные начали обнимать и поздравлять молодого отца.

— Джейн, Миона устала, ты не могла бы её проведать? Пожалуйста? Я вернусь через минуту. Поцелуй её за меня, хорошо? — Он улыбается и уходит.

А Джейн держит малыша на руках, любовно его покачивая. Я подхожу ближе и смотрю на ребёнка. Вынуждена признать, что он действительно красив — очень похож на Гарри, но у него её нос. Рон берет мальчика на руки, однако спустя несколько мгновений раздаётся детский плач. Гарри, который уже вернулся, забирает сына.

— Похоже, он хочет есть, а источник его пищи отдыхает. Думаю, нам стоит потревожить нашу красивую мамочку. Увидимся позже. — Улыбаясь как идиот, он уходит. И когда за ним закрылась дверь, я наконец-то поняла…

Он никогда не был моим…

Он всегда был только её…

Сначала — как друзья, потом — как партнёры…

Как однокурсники.

Как любовники.

А теперь — как родители.

Они всегда были вместе, они были созданы друг для друга.

Теперь я знаю.

Название: Found Each Other

Автор: The Cold Turkey

Переводчик: я

Язык оригинала: Английский

Источник: http://www.fanfiction.net/s/3666289/1/Found_Each_Other

Рейтинг: PG-13

Жанр: роман

Размер: мини

Гермиона Грейнджер шла через лес. На самом деле, это больше напоминало бег трусцой. Она шла настолько быстро, насколько могла, одновременно стараясь, чтобы из-под развевавшейся на ветру мантии-невидимки её не было видно.

Девушка шла, не разбирая дороги и не глядя по сторонам. Она погрузилась в свои мысли, то и дело прокручивая в голове последние воспоминания. Те заставляли её кровь кипеть, а сердце — учащённо биться. Это случилось после церемонии бракосочетания Билла и Флер.

* * *

— Джинни, я уже сказал — мы расстаёмся.

Гермиона повернулась в ту сторону. Она сидела за столиком вместе с Роном. Точнее, она просто сидела, а Рональд, как обычно, швырял в рот еду в невообразимых количествах. Девушка обратила внимание, что Гарри стоит на краю танцевальной площадки, в стороне от всех, и старается говорить как можно тише, чтобы их не услышали. Сама она услышала только потому, что парочка стояла неподалёку от их столика.

— Но, Гарри, ты мне нужен. Разве не видишь, как я тебя люблю? И ты меня любишь! — голос Джинни звучал умоляюще, и она смотрела на парня жалобными щенячьими глазками. Знает ведь, что раньше такие взгляды на него прекрасно действовали. Гарри покачал головой.

— Это была не любовь, — мрачно заявил он. — Просто увлечение, но…. Больше нет. Извини, если причинил тебе…

— Гарри, ты просто запутался, — прервала его рыженькая, а затем зарыдала. Поттер страдальчески закатил глаза. Тем временем взгляд Джинни скользнул по Гермионе, ушёл дальше, однако быстро вернулся обратно. Теперь она пристально смотрела на подругу, словно хотела просверлить в ней дырку. И внезапно громко крикнула: — Что ты с ним сделала?

Потрясённая Гермиона замерла с открытым ртом. Танцующие остановились и удивлённо воззрились на девушек.

— О чём ты, Джинни? — спокойно спросила она, а из глубины души начал подниматься гнев: что за нелепые обвинения?

— Ты знаешь, о чём! — рявкнула Джинни и чётким шагом направилась к Грейнджер. — Три недели назад Гарри был моим, а теперь и знать меня не желает! Наверняка ты что-то с ним сделала!

— Джиневра, я ничего не делала! — выкрикнула Гермиона, уперев руки в бока. — Гарри просто тебя не любит, только и всего. — Отрицать свои чувства к Гарри Гермиона Грейнджер давно привыкла. И хотя прекрасно понимала, почему у Джинни возникли подобные подозрения, её это вовсе не извиняет. В конце концов, сама виновата, а обвиняет других

— Он ДЕЙСТВИТЕЛЬНО меня любит, — кажется, рыжая.начала заводиться. — Просто ты не хочешь, чтобы он это увидел. Ты лижешься с моим братом, и в то же время дразнишь Гарри. Ты ведешь себя, как… как ШЛЮХА!

Хлоп!

По саду разнёсся звук пощёчины, а вслед за ним — негодующий вскрик Гермионы. Затем она развернулась на каблуках и ушла. Мысленно насылая кары и проклятья на голову книжному червю с таким сильным ударом, Джинни прикоснулась к щёке, а потом оглянулась на Поттера в надежде получить сочувствие и поддержку. Однако тот обжёг её презрительным взглядом и отправился за Гермионой. Та пока отошла не очень далеко, и потому до неё донеслись слова Рона:

— Гарри, дружище, нам надо поговорить.

* * *

И они поговорили. Чёрт возьми, и впрямь поговорили! Гермиона тогда убежала, чтобы немного проветриться и прийти в себя. А прокрутив в голове слова Джинни, подумала, что кое в чём рыжая нахалка неправа, — они с Роном пока не целовались. И даже не встречались (по крайней мере, она так считала). Да, они близкие друзья, но не больше. Гермиона пробовала себя заставить влюбиться в Рона, потому что кроме него нет никого такого же близкого, знакомого и понятного. Однако… у неё не вышло — она не смогла себя заставить… к сожалению, чувства не подчиняются разуму. В конце концов, надо было давным-давно поверить маме, что чувства лучше оставить сердцу.

Вот из-за того, что, наконец, поверила маме, девушка сейчас разыскивала одного человека — Гарри Поттера, который ушёл неизвестно куда. Причину Гермиона знала — всё дело в их разговоре с Роном.

* * *

Чтобы успокоиться и вернуться на свадьбу, Гермионе потребовалось около часа. Она шла мимо гостей, но никто не смотрел на неё с осуждением и не качал головой с явным неодобрением. Поэтому девушка сделала вывод, что её пощечину Джинни они оправдывают. Пытаясь найти Гарри, чтобы извиниться перед ним за некрасивую сцену, она оглядывалась по сторонам, однако Рон перехватил её первым.

— Вот ты где, — выдавил он, тяжело дыша, будто пробежал несколько километров. — А я везде тебя искал, Миона.

Та вздрогнула — не любила, когда так сокращали её имя… хотя, возможно… она будет не против, если так её назовёт Гарри, но эти мысли лучше оставить за семью замками в самом дальнем уголке подсознания.

— Где Гарри? — спросила она, продолжая озираться. И краем глаза заметила, как в глазах Рона промелькнула тень гордости.

— За него можешь не волноваться, я обо всём позаботился, — друг улыбнулся и положил ей руку на плечо.

— Что ты имеешь в виду — обо всём позаботился? — девушка вопросительно вскинула бровь.

— Ну, после того, как ты убежала, мы с Гарри немного поговорили… ну, понимаешь — как мужчина с мужчиной. И я сказал, что после такой сцены на глазах у всех наших родственников и знакомых лучше ему уйти...

Гермиону словно поразила молния: широко распахнув глаза, она смотрела на рыжего и не верила своим ушам.

— … заодно я объяснил: всё, что мы ему сказали после похорон Дамблдора, ну, что будем помогать бороться с Ты-Знаешь-Кем, — это просто слова поддержки. Мы просто хотели, чтобы он не так сильно грустил.

Она моргнула.

— В конце концов, он ведь не смог справиться даже со Снейпом и Малфоем, так куда ему против Сама-Знаешь-Кого? Я ему сказал, что так будет лучше. Он всё понял и ушёл, но его вещи пока в моей комнате. Гарри сказал, что как только найдёт, где остановиться, сразу же заберёт их. А ещё сказал, что не будет с тобой прощаться, чтобы не ставить тебя в неловкое положение.

Она моргнула во второй раз, и её лицо стало наливаться краской гнева.

— Не стоит меня благодарить, что я принял это жёсткое решение за тебя. Ведь именно это мужчины должны делать за женщин, не так ли? И я знаю, что сама ты никогда не решишься на такое… ты его пожалеешь, и поэтому… мне пришлось взять это нелёгкое дело на себя. Ты просто должна это принять. Но, мм… — он наклонился вперёд, и его лицо оказалось очень близко, — думаю, поцелуй в качестве «спасибо» не помешает.

За последние два часа Гермиона Грейнджер влепила пощёчину уже второму Уизли.

— КАК ТЫ ПОСМЕЛ, РОНАЛЬД БИЛЛИУС УИЗЛИ! — закричала она изо всех сил. — КАК ТЫ ПОСМЕЛ ТАК ПОСТУПИТЬ С ГАРРИ? КАК ТЫ ПОСМЕЛ ВЫГНАТЬ ЕГО ОДНОГО, КОГДА ЕМУ ТАК НУЖНА НАША ПОМОЩЬ? КАК ТЫ ПОСМЕЛ ОТПРАВИТЬ ЕГО НА СМЕРТЬ, ДАЖЕ НЕ ПОЖЕЛАВ ЕМУ УДАЧИ? КАК ТЫ ПОСМЕЛ ПРИНЯТЬ РЕШЕНИЕ ЗА МЕНЯ?!! — Руки дрожали, так сильно хотелось вцепиться в Рона и трясти этого недоумка до тех пор, пока до него не дойдёт весь ужас своего отвратительного поступка. На глаза девушки навернулись слёзы.

— Н-но, Миона… Я думал…

— И НИКОГДА НЕ НАЗЫВАЙ МЕНЯ МИОНОЙ! — с последними словами она убежала. По дороге к дому Гермиона вспомнила, что говорил Рон о вещах Гарри. Пролетев через кухню и гостиную и не обратив никакого внимания на находившихся там людей, девушка поднялась в свою комнату и взмахом палочки сложила собственные вещи в чемодан. Потом зашла в комнату Рона и точно также собрала вещи Гарри. Уменьшив оба чемодана и положив их в карман, она надела мантию-невидимку, которая лежала на кровати Гарри, и аппарировала. Гермиона надеялась, что сердце ей подскажет, куда идти. Но главное — убраться отсюда подальше.

* * *

Гермиона не знала, найдёт ли здесь Гарри, но интуиция упрямо твердила, что сначала надо заглянуть в Годрикову Лощину, а точнее — на кладбище, где похоронены его родители. Как только она вошла в деревушку, сразу же сбавила шаг, а когда увидела кладбище, совсем остановилась.

Кладбище ничем не выделялось — просто кусок земли, обнесённый обычной железной оградой, за которой виднелся частокол могильных крестов, памятников и статуй. Зайдя туда, неподалеку она тут же увидела Гарри. Склонив голову, он стоял перед двумя небольшими гранитными плитами. Ветер трепал его чёрные волосы, а за спиной росла плакучая ива. Гермиона медленно двинулась к другу. А чтобы он её не услышал, едва дышала. Вот почему она надела его мантию-невидимку — чтобы не потревожить, не спугнуть, чтобы он снова не исчез неизвестно куда.

Подойдя ближе, девушка вздрогнула, а в горле образовался комок, который никак не удавалось проглотить. Она увидела, что плечи Гарри вздрагивают, а потом до неё донёсся едва слышный хриплый голос. Только сейчас до неё окончательно дошло, что натворил Рон. Ощущение было таким, словно ей на голову рухнула бетонная плита. Всё, что она хотела — сбросить мантию, подбежать к нему и обнять так, как обнимала всегда. И надеяться, что он её не прогонит. Однако когда она стала различать отдельные слова (а это было непросто — Гарри почти шептал, а его голос постоянно срывался), пришлось остановиться.

— Я не могу этого сделать. Не могу бороться дальше. Не так. Не могу без них… — он замолчал и совсем повесил голову. — Не могу без… неё. — Сердце девушки сжималось от жалости и боли. Она больше всего на свете хотела его обнять и даже сделала шаг вперёд, но, услышав следующие слова, опять остановилась.

— Я должен был ей сказать, — прошептал Гарри совсем тихо, — но теперь поздно… Я знаю, она меня не любит, но… я всё равно должен был ей сказать. Наверно, тогда бы всё было по-другому, — хриплый голос прервался. Гермиона застыла столбом. Это то, о чём она подумала?

— Я должен был ей сказать… что… люблю её, — его голос сорвался, а девушка почувствовала, как потеплело на сердце, и там загорелся огонёк надежды. — Я всегда любил только её. Я люблю в ней всё. Я только… не понял этого сразу. Я … был не уверен… не знал… что такое любовь…. думал… но сейчас уверен… я знаю, что люблю Гермиону, и это навсегда. — Он затих, но тут услышал за спиной слабый шорох, поднял голову, повернулся и изумлённо распахнул глаза.

Перед ним стояла любимая, а по её щекам катились слёзы.

— Гермиона? — прошептал он и в мгновение ока оказался рядом. — Что случилось? Как… — и тут Гарри побледнел так сильно, что стал похож на покойника. — Давно ты здесь стоишь?

— Довольно давно, — в ответ прошептала девушка, взяв его за руку. Он испуганно на неё взглянул, а в глазах заплескалась паника. Однако не успел произнести ещё хоть слово, как пальчик любимой прижался к его губам. А когда она его убрала, по-прежнему глядя ему в глаза, Гарри вздрогнул.

— Извини, Гермиона. Я знаю, что ты влюблена в Рона, но просто не могу справиться со своими чувствами. И… пожалуйста, не злись на меня и…. пожалуйста, не плачь. Ох, Мерлин, не надо!

Пальчик вернулся обратно.

— Гарри, ты такой глупый! — она даже умудрилась усмехнуться. — Это — слёзы радости. Ты даже не представляешь, сколько я ждала от тебя этих слов. Я… — девушка слегка замялась, — я люблю тебя, Гарри Джеймс Поттер! Люблю так сильно, как никого никогда не любила!

Тот потрясённо на неё уставился. Такого признания он явно не ожидал.

— Н-но… а как же Рон?.. я имею в виду, ты и он …

— Ничего не было, — прошептала Гермиона, шагнув ближе. И оба, словно по команде, прикрыли глаза. А затем словно невидимая сила притянула их друг к другу, и их губы впервые встретились. И теперь медленно, чувственно, наслаждаясь каждым мгновением, буквально ласкали друг друга. И если поначалу поцелуй был лёгким и невесомым, точно они боялись зайти слишком далеко, то вскоре превратился в жаркий и страстный. Гермиона даже приоткрыла губы, разрешая Гарри углубить поцелуй. А тот почувствовал, как внутри всё закипает. Этот потрясающий поцелуй придавал сил, а губы любимой дарили невыразимое счастье и внушали надежду, что всё будет хорошо. С губ девушки сорвался стон, отчего кровь в жилах забурлила ещё сильнее.

Спустя какое-то время парочка чуть отстранилась, и теперь просто тихо стояла, тесно прижавшись, слушая биение сердец и чувствуя тепло тел.

— Я люблю тебя! — повторил Гарри. — Пожалуйста, не бросай меня, без тебя я не смогу победить.

— Гарри, — прошептала Гермиона, пристально вглядываясь в изумрудные глаза в обрамлении длинных чёрных ресниц. — Я никогда тебя не брошу. Особенно теперь, когда наконец-то нашла.

Этой ночью, под яркими звездами, которые горели на тёмном небосклоне, отражаясь в любимых глазах, они нашли себя, а заодно и самое дорогое, что было, есть и будет в их жизни. Друг друга.

Название: The_Meaning_of_True_Love

Автор: 1million-words-unsaid

Переводчик: я

Язык оригинала: английский

Источник: http://www.fanfiction.net/s/3100187/1/The_Meaning_of_True_Love

Рейтинг: PG-13

Жанр: роман

Размер: мини

Когда часы пробили десять, Гарри зашёл через портрет в общую гостиную. А ведь совсем недавно ушёл на свидание с Джинни. Три месяца назад закончилась война с Волдемортом, и жизнь медленно возвращалась в привычную колею. Конечно, многие раны, которые появились за год террора Тёмного Лорда, вряд ли когда-нибудь затянутся, но всё-таки... с каждым днём люди всё чаще улыбаются, меньше оглядываются по сторонам и больше не боятся выходить из дома по вечерам. Ну а моё поколение торопится жить и любить. Впрочем, наш с Роном роман продлился недолго и закончился разрывом. Мы по-прежнему продолжали ссориться и спорить по любому поводу, а ревность младшего Уизли просто душила. Ну а Гарри снова начал встречаться с Джинни, и рыжая красавица была очень довольна. Пока я размышляла, друг уже дошёл до меня и плюхнулся рядом, уставившись на огонь в камине. На несколько минут гостиную окутала тишина, которую нарушал только треск горевших полений.

— Мы расстались, — негромко сказал Поттер, продолжая гипнотизировать огонь.

От удивления я потеряла дар речи. Всё магическое сообщество считало, что сразу после Хогвартса Гарри с Джинни поженятся. И эта мысль вновь и вновь разбивала мне сердце. Видите ли, я люблю Гарри. И прекрасно понимаю Джинни, которая сходит по нему с ума. Тут мы два сапога пара. Его красивая, просто завораживающая улыбка, эти великолепные зелёные глаза в обрамлении длинных чёрных ресниц, вечно взлохмаченные волосы… и не забудем про отвагу, силу, доброту, внимание к окружающим, готовность взвалить весь мир на свои плечи, преданность... впрочем, перечислять можно бесконечно. Правда, с Джинни я согласна не всегда. Например, она считает, что он всегда прав, и какая бы идея не посетила его горячую голову – это лучшая идея на свете. И для неё он в первую очередь Мальчик-Который-Выжил-И-Победил. А я вижу маленького неуверенного мальчика со своими достоинствами и недостатками, который вырос в чулане под лестницей и которого отличает весьма вспыльчивый характер. Зато он готов заботиться и помогать всем, кто попросит, и всегда ставит на первое место чужие заботы и проблемы, напрочь забывая о себе. Просто Гарри, который больше всего на свете хочет быть как все и стать счастливым. Ой, кажется, я выпала из реальности, и потому лучшему другу пришлось повторить:

— Я сказал, что расстался с Джинни.

Пытаясь привести мысли в порядок, я тряхнула головой.

— Я слышала. Просто пытаюсь понять – почему? Вы же выглядели прекрасной парой.

Поттер отвернулся от огня и заглянул мне в глаза. Что ж, я неплохо его знаю, и потому читаю там усталость, горечь... и нежность?

— Правда?

— Все так думают. – Я постаралась как можно безразличней пожать плечами.

Он не спускал с меня глаз, и я поняла, что тоже не могу отвести взгляд. Такое ощущение, будто я в ловушке, да и сердце начинает биться всё быстрее.

— Я в курсе, что думают остальные. Но что об этом думаешь именно ты? Мы и вправду великолепная пара и подходим друг другу? – Я судорожно сглотнула. Мне ведь нельзя говорить правду? Или всё-таки можно? Но я уже понимала, что не сумею солгать, даже если захочу – когда он смотрит на меня своими зелёными глазищами, я просто не могу лгать.

— Нет, Гарри. Я никогда не считала, что вы с Джинни друг другу подходите. Мне всегда казалось, что вам чего-то недостаёт. Вроде бы всё прекрасно, но чего-то важного явно не хватает.

— Любви, – он кивнул.

От удивления я широко распахнула глаза. Не поняла…

— В смысле – любви?

— Именно любви нам и не хватает. Даже это чувство мы понимаем по-разному.

— Но я считала, ты её любишь, а она – тебя… – у меня до сих пор в голове не укладывается. Что происходит?

— Да, мы любили друг друга, но не по-настоящему. Чтобы это понять, мне понадобилось немало времени. – Тяжело вздохнув, Гарри отвернулся, будто выпустив меня из плена, и я едва слышно перевела дух.

— А что по-твоему настоящая любовь?

— Ммм... настоящая любовь – когда ты можешь взять девушку за руку, абсолютно не думая, видит вас кто-нибудь или нет. Когда вы несколько часов молча сидите рядом, и эта тишина не будет неуклюжей. Когда ты смотришь в её глаза и знаешь, о чём она думает. Когда ты вляпался по уши и вот-вот погибнешь, а она появляется и спасает тебе жизнь, ничего не прося взамен. Когда она делает самые обычные вещи, особенно если считает, что за ней никто не следит, а у тебя в такие моменты перехватывает дыхание и сердце готово выскочить из груди. Когда больше ни одна девушка на свете не сможет занять место в твоем сердце. Когда по утрам просыпаешься рядом с ней и понимаешь, что только за одну её сонную улыбку можешь сразиться со всем миром. Вот что для меня настоящая любовь.

— Ничего себе! – Больше я ничего вымолвить не сумела. Великий Мерлин, как же это прекрасно! Гарри, пожалуйста, умоляю тебя… пусть я буду твоей настоящей любовью. Пожалуйста! Кажется, я схожу с ума. — Хочешь сказать, рядом с Джинни ты этого не ощущал?

— Нет. С ней мне всегда казалось, что я играю чужую роль. Она даже недостатков моих не замечала, хоть я их и не скрывал. А иногда вообще вёл себя как придурок. А ещё я нарушил самое главное правило. – Он снова посмотрел мне в глаза (я опять почувствовала себя в плену) и вздохнул.

Казалось, вокруг нас остановилось время. А потом раздался мой хриплый шёпот:

— Какое?

— Я влюбился в другую девушку. И нашёл настоящую любовь.

Моё сердце разбилось вдребезги. Только я подумала, что у меня появился шанс… и вот мои мечты рухнули. На глаза навернулись слёзы, и я поняла, что если задержусь в гостиной ещё хотя бы на минуту, просто разрыдаюсь прямо перед Гарри. И не сумею объяснить, в чём причина.

— Рада за тебя, – сумела я пролепетать и бросилась к лестнице.

И почти до неё добежала, но тут чья-то сильная рука схватила меня за запястье и развернула к себе. Я буквально врезалась в Гарри и моментально рванула в сторону. Однако рука и не собиралась отпускать.

— Пусти! – Дёрнувшись ещё раз безо всякого успеха, я сдалась и всхлипнула, уткнувшись ему в грудь.

Его руки обвили мою талию, отрезая любые пути к отступлению. И даже сквозь одежду я почувствовала тепло. Мои ноги подкосились, а сердце застучало где-то в горле. Кажется, закружилась голова, а в глазах всё расплывалось от слёз.

— Я забыл тебе сказать самое главное. И считаю, ты должна это услышать, – прошептал он прямо на ухо, опаляя кожу.

В конце концов, я сумела немного отстраниться и заглянуть ему в глаза.

— Какую?

Гарри очаровательно улыбнулся и вновь склонился к моему уху. Мерлин, как я на ногах держусь? В животе порхали бабочки, а его дыхание разжигало внутри огонь, который будил доселе неведомые желания.

— Моя настоящая любовь – моя лучшая подруга.

Я замерла столбом, потом моргнула и открыла рот, но прижавшийся к моим губам палец помешал.

— Мне потребовалось целых семь лет. И только когда я подумал, что ты погибла, наконец-то понял, как много ты для меня значишь. Целый мир. Я всегда знал, что между нами есть какая-то связь, но не понимал, что это такое. Ты знаешь меня как облупленного, и до сих пор со мной. Неважно, что говорят окружающие, – ты всегда на моей стороне. Несмотря ни на какие обстоятельства и даже на наши ссоры. Я ничего не могу поделать – моё сердце навеки твое. И я просто счастлив, потому что безумно и безвозвратно в тебя влюблён.

Его пламенная речь закончилась таким же горячим поцелуем, в котором мы оба буквально растворились. Когда нам понадобился воздух, я оторвалась от самых желанных на свете губ, а на моём лице красовалась ошарашенная улыбка. Восстановив дыхание, я привстала на цыпочки и прошептала ему на ухо:

— И я, Гермиона Джейн Грейнджер, категорически заявляю, что безумно и безвозвратно в тебя влюблена, Гарри Джеймс Поттер.

Мы опять поцеловались, а когда стоять было уже совсем невмоготу, вернулись на диван. И просидели там несколько часов, просто держась за руки и иногда целуясь. И с тех пор, как я попала в мир магии, это было самое потрясающее волшебство! А что касается будущего… недаром же говорят, что настоящая любовь длится вечно.

Название: Lost and Found

Автор: Inell13

Переводчик: я

Язык оригинала: английский

Источник: http://www.fanfiction.net/s/3176464/1/Lost_and_Found

Рейтинг: PG-13

Жанр: роман

Размер: мини

В Лондоне легко затеряться. Город огромен, и в нём уживается огромное количество самых разнообразных субкультур, сообществ и групп, среди которых можно запросто исчезнуть. Если не хочешь, чтобы тебя нашли, сделать это практически невозможно. На счастье или на беду, Гермиона не знает слова «невозможно» и упрямо отказывается признать поражение, особенно когда дело касается чего-то по-настоящему важного. Она ставит перед собой цель и методично пытается её достигнуть, отметая всё лишнее в сторону. Правда, нередко в её голове всплывает воспоминание о вечеринке в «Норе» и одном объятии, которое должно было включить тревожный сигнал у неё в голове и предупредить. Оглядываясь назад, девушка корит себя за слепоту – и как она не догадалась, что он задумал? Именно в тот вечер Гермиона в последний раз видела Гарри.

С тех пор, как он исчез, даже не попрощавшись, прошло уже несколько месяцев, а она по-прежнему его ищет. Чтобы скрыть магический след, друг применил чары. Самое обидное – именно Гермиона его научила, пока они искали крестражи. Вот и получилось, что Поттер воспользовался её же знания против неё самой. Это раздражало. С тех пор, как он ушел, никто из знакомых его не видел. Даже Рон… Кстати, он считает, что ей не стоит продолжать поиски и пора уже позволить Гарри жить своей жизнью. Младший Уизли наивно надеется, что рано или поздно друг вернётся сам.

Но ведь не Рон видел Гарри последним. Он понятия не имеет, что она чувствует, вспоминая те объятия – оказывается, это было «прощай», а не «до скорого». И пока ночью не вернулась домой, Гермиона ни о чём не догадывалась. Думая о Гарри и сколько ему пришлось пережить, чтобы убить Волдеморта, девушка никак не могла заснуть. И вот около двух часов ночи, когда сон её окончательно покинул, она собралась и отправилась на площадь Гриммо. Ей было просто необходимо увидеть Гарри и убедиться, что с ним всё в порядке. Но она опоздала. Там было пусто и тихо, вещи Поттера исчезли, а на столе лежали три записки – ей, Рону и Ремусу.

Она до сих пор её хранит. Чтобы не чувствовать себя совсем одинокой, Гермиона носит записку с собой, время от времени доставая и перечитывая. Заодно это придаёт сил и дальше искать человека, который не хочет, чтобы его нашли. Будь она уверена, что у Гарри всё хорошо, и лучший друг не страдает от одиночества, девушка не стала бы так упорствовать. И приняла бы его выбор вне зависимости от того, насколько это тяжело для неё самой. Но ей почему-то кажется, она нужна ему, и потому поиски продолжаются. Он как никто заслуживает счастья, но Гермиона его слишком хорошо знает и потому уверена – Гарри сбежал вовсе не из-за этого.

Он чувствует вину перед каждой жертвой этой войны. Гарри искренне верит, что должен был убить Волдеморта давным-давно, и совсем не хочет слушать, когда ему говорят, что он сделал для победы всё возможное и даже невозможное. А ещё её друг не хочет быть знаменитым Гарри Поттером и Героем магического мира. Гермиона знала, что от известности и регалий он желает держаться как можно дальше, но Гарри не должен оставаться один. Иначе будет жить прошлым, думать о том, что случилось, и не сможет идти дальше. И это вместо того, чтобы чувствовать себя по-настоящему живым и благодарить всех, кто отдал жизнь, чтобы остальные могли построить для будущих поколений лучший мир. Вот почему день за днём она продолжает поиски.

Девушка сосредоточилась на Лондоне. Гермиона знала, что Гарри вполне мог аппарировать на континент или улететь куда-нибудь в Америку, но внутренний голос твердил – он затерялся именно в Лондоне. В конце концов, он любит этот город с его туманами, чопорными англичанами, деловой спешкой, сумасшедшими подростками, домами в викторианском стиле и Темзой – визитной карточкой этого мегаполиса – тёмной, неуютной, но такой спокойной и величественной. Кроме того, всё магическое общество считало, что Герой покинул Англию, а как известно, если хочешь что-то спрятать – положи на самое видное место. «Ежедневный Пророк» изредка сообщал, что «Гарри Поттер был замечен...» и назывались известнейшие места по всёму миру, но на самом деле Мальчика-Который-Выжил-И-Победил никто не искал. В конце концов, спаситель магического мира заработал себе каникулы в каком-нибудь экзотическом месте. Так утверждали слухи.

Искать Гарри в Лондоне – что иголку в стоге сена. Временами безуспешные поиски настолько расстраивали Гермиону, что она была готова отказаться от своей затеи и окончательно вычеркнуть лучшего друга из своей жизни… но так и не смирилась. Девушка сделала открытие – оказывается, ей нужен Гарри Поттер. Конечно, он был её лучшим другом с тех самых пор, как ей исполнилось двенадцать, но когда Гарри исчез, это затронуло такие глубокие струны в её душе, о которых она раньше и не подозревала. Однако сейчас она старалась об этом не думать, полностью сосредоточившись на поисках. А с остальным разберётся потом.

У Гермионы всегда с собой небольшая карта метро. Выходя на какой-нибудь станции, она методично начинала искать Гарри: всматривалась в лица прохожих, заглядывала в окна магазинов и ресторанов, подолгу стояла возле какого-нибудь дома. Он знает про скрывающие чары, но девушка отыскала несколько заклинаний, способных найти объект, если находишься от него неподалёку. Теоретически это должно сработать. Рон начал беспокоиться, что теперь вся её жизнь подчинена «навязчивой идее». И всё-таки он её поддерживает и как друг, и как бывший парень. А время от времени даже присоединяется к поискам.

И вовсе это не бесполезное занятие, как мягко пытается намекнуть Рон. Да, он объясняет, что Лондон огромен, а Гарри так часто говорил, что хочет побывать на континенте – посетить Париж, Рим, Венецию, Афины… Он искренне за неё переживает, и потому она прощает, что друг не верит в успех её предприятия. К тому же Гермиона Грейнджер слишком упряма, чтобы признаться самой себе, что Гарри Поттер ушёл из её жизни навсегда.

Полгода спустя после памятного вечера Гермиона пропускает свою станцию. И с небольшим опозданием понимает, что сейчас покинет центр и уедет на окраину. Взглянув на карту, она сообразила, что здесь ещё не была. И следом сразу же пришла мысль, что до сих пор её поиски ограничивались исключительно центральной частью города и велись очень бессистемно. Медленно выйдя из вагона и осмотревшись, она села в автобус и вернулась в центр Лондона.

На следующий день Гермиона упрямо возвращается в метро с твёрдым намерением начать поиск на окраинах. Однако когда перед её глазами мелькает название станции, к которой как раз подходит поезд, она чувствует непреодолимое желание выйти из вагона. И пусть редко доверяет интуиции, но сейчас, прислушавшись к внутреннему голосу, послушно выходит на станции «Мост Патни».

Спустившись по лестнице, она выходит из метро и озирается. Похоже, здесь рабочий район, самый простой и обыкновенный. Несомненно, тут легко скрыться. Девушка идёт мимо автобусной остановки и доходит до моста. Внизу во всей красе раскинулась Темза, и внезапно в её животе поселяется какое-то странное чувство, которое начинает тянуть её дальше. Подчиняясь именно этому ощущению, она пересекает мост и идёт в сторону центральной части района. Мимо спешат люди, сквозь витрины магазинов видно покупателей, в ресторанах и кафе кипит жизнь... И девушке кажется, это очень симпатичное и уютное место.

Неожиданно перед ней возникает группа туристов во главе с толстым и шумным американцем, который загораживает дорогу. Ей приходится протискиваться мимо этой компании вдоль стены. Они настолько вульгарны, что даже не извиняются, когда прижимают её к стенке. Внезапно она так сильно на них рассердилась, что с трудом подавила желание бросить какое-нибудь противное проклятье. Гермиона хмуро смотрит на туристов и переводит взгляд на окно, рядом с которым её чуть не впечатали в стену. С той стороны виден книжный магазин, но её внимание привлекает совсем не это. А когда в поле зрения попадает молодой человек, перекладывающий книги, глаза девушки округляются, а сердце начинает бешено биться в груди.

У него чёрные лохматые волосы, а одет он в синие джинсы и белую футболку. Гермиона видит его только со спины, но просто замирает – она его узнала. И когда он оборачивается, таким знакомым жестом поправляет очки и подходит к пожилой даме, девушка наконец-то снова может дышать.

Она нашла Гарри.

* * *

В «Норе» было шумно и оживлённо, но Гермионе бросилось в глаза, что многие не пришли. Со дня смерти Волдеморта прошла неделя, и сегодня первый праздник в честь победы. Люди пьют и смеются, но всё равно ощущается напряжение и небольшая неловкость. Впрочем, неудивительно – столько близких, друзей и знакомых нет рядом, и никто и никогда их уже не увидит.

Она не сомневалась – со временем станет легче, но очень боялась, что настанет день, когда не сможет с лёгкостью вспомнить всех, кто сложил головы на этой идиотской войне. Чуть погодя начнут забываться лица, имена уже не будут отдаваться болью в сердце, а память... она будет просто помнить – да, были такие... когда-то. Это нормально, такова природа человека – не зацикливаться на прошлом, но сейчас девушка чувствовала себя ужасно виноватой перед всеми, кто не дожил до победы. Поэтому сидела в сторонке, перебирая в памяти всех друзей и знакомых, кто не пережил эту войну, и вспоминая забавные ситуации и счастливые моменты, которые они пережили вместе.

Нелегко вспоминать минуты счастья и радости, когда последние пятнадцать месяцев Золотое Трио скрывалось от Пожирателей. Днём и ночью ждали они нападения, вздрагивая от каждого шороха… и упорно искали крестражи. И даже не надеялись дожить до сегодняшнего праздника. Теперь Гермиона пребывала в растерянности – это значит, у них появилось будущее. Внезапно она остро пожалела, что не может вместе с друзьями снова оказаться на лесной полянке, где они разбили последний лагерь.

Министерство пришлось отстраивать заново, но отсутствие кабинетов совершенно не мешало его сотрудникам. На сей раз к власти пришла сильная команда, которая даже заслужила уважение Гермионы. После войны госпиталь Св. Мунго оказался переполненным, но постепенно и здесь всё приходило в норму – больные выздоравливали и возвращались к полноценной жизни. А вот Гринготтс остался прежним. Даже в самые тёмные дни гоблины не стали плясать под дудку нового правительства во главе с Волдемортом, и девушка была рада, что им удалось отстоять банк. В конце концов, теперь волшебникам просто необходимы средства, вселявшие уверенность в завтрашнем дне. А ещё Гермиона радовалась, что многие волшебные существа, которых маги в грош не ставили, во время и после войны проявили себя по-новому, и ситуация с жутким неравноправием медленно, но верно начинает меняться. Да, эти перемены позволяли смотреть на жизнь с оптимизмом, если бы тело постоянно не напоминало о боли и лишениях.

Ей всего-то двадцать, а чувствует она себя мудрой сорокалетней женщиной. С тех пор, как они ушли на поиски крестражей, а война заполыхала вовсю, девушка ни разу не задумывалась о своём будущем. Всё, чего она хотела – чтобы террор Волдеморта закончился, а Гарри остался жив. Ведь его жизнь гораздо ценнее её собственной. Она пыталась представить будущее и верила, что после войны друг найдёт свое счастье, – он это заслужил как никто другой. Но сейчас, когда война почти закончилась (мешают недобитые сторонники Волдеморта, время от времени напоминающие о себе) и началась реструктуризация и модернизация магического сообщества... Гермиона как-то поймала себя на мысли, что понятия не имеет, чем заняться. ТРИТОНЫ она не сдала, в Хогвартс на седьмой курс не вернулась, после того, как вернула родителям память, общалась с ними очень мало… Конечно же, они её поняли, но теперь в их отношениях постоянно присутствовала напряжённость, поэтому жить с ними она не может, и… В общем, именно сейчас, когда Волдеморт побеждён, девушка чувствовала себя потерянной и неприкаянной.

Под легкомысленную песенку о козе и волшебнике, который потакал всем её прихотям, она выпила какой-то алкогольный коктейль, но вникнуть в смысл глупой песни так и не смогла. Тем временем её пристальный взгляд скользил по комнате: люди разговаривают, смеются, о чём-то спорят... казалось, каждый дышит полной грудью, забыв о войне и смерти. Именно в тот момент девушка почувствовала вкус к жизни и пообещала себе, что обязательно пойдёт дальше. Правда, со дня последней битвы прошла всего неделя, и пока это обещание мало что значит. Но она постарается, всё спланирует и медленно, шаг за шагом, вернётся к реальности.

Рон задремал у камина и, похоже, вот-вот прольёт содержимое стакана, который держит в руке. Заметив это, Гермиона едва заметно улыбнулась, а потом мысленно произнесла заклинание, и стакан благополучно переместился на столик рядом с креслом. Рыжику просто необходим отдых, а эта вечеринка его только вымотала. Конечно же, она не собирается его ругать. Ему просто необходимо побыть в кругу семьи и друзей. Гарри же исчез сразу, как только появился в «Норе», но её это совершенно не удивило. Во-первых, он никогда не любил вечеринки, а во-вторых, его только сегодня выпустили из Мунго. И она за него беспокоится.

Девушка встаёт и отправляется на поиски. Ей просто необходимо видеть Гарри. Гермиона находит его в саду – он смотрит в небо. Там висит полумесяц, а вот звёзд не видно. Дрожа от холодного ветра, она присоединяется к другу и тоже начинает вглядываться в небо.

— Тебе скучно.

— Просто захотел подышать свежим воздухом, – тихо говорит Гарри. Он пристально смотрит на подругу, а потом оглядывается на дом. – И вообще у меня непраздничное настроение.

— У меня тоже, – она спокойно встречает его взгляд и согласно кивает. – Здесь холодно.

— Тебе лучше вернуться, – замечает собеседник. — А мне, пожалуй, стоит уйти.

— Ох, Гарри, не надо, – в голосе проскальзывает волнение. – Неужели ты способен оставить меня наедине с Грюмом? Он же совсем замучает своей постоянной бдительностью.

— Прости, Гермиона, – его голос звучит спокойно, – я просто не могу... мне нужно время.

— Хорошо. – Она встаёт перед ним и откидывает волосы с его лица. – Тебе обязательно нужно отдохнуть. Если кто-нибудь спросит, скажу, что ты не очень хорошо себя чувствуешь, и потому ушёл.

— Я так устал, – прошептал Гарри и, поймав её ладошку, аккуратно сжал. А потом притянул подругу, поцеловал в щёку и обнял так крепко, что та едва могла вдохнуть. – Позаботься о себе. Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю. – Гермиона обняла его в ответ, а затем отпустила. Из «Норы» доносился громкий смех, светили яркие огни, и девушка остро пожалела, что не может легко веселиться вместе со всеми. Нет ни сил, ни желания. Ещё слишком больно. Когда она оборачивается, видит спину Гарри, который идет к границе антиаппарационного барьера. Он обернулся всего лишь раз, поднял руку и, положив её на сердце, тут же исчез, растворившись в туманной ночи. И только спустя несколько часов Гермиона узнала, что Гарри ушёл не только с вечеринки, но и вообще из волшебного мира.

* * *

Найдя Гарри, Гермиона испытала настоящий взрыв эмоций. Она была счастлива, сердита, обеспокоена, напугана, почувствовала облегчение и ещё много чего. Получился какой-то странный коктейль из непередаваемых чувств. А чтобы с этим разобраться, понадобится время. Девушка отходит от уютного книжного магазинчика, в котором Гарри, похоже, работает, и возвращается на станцию метро той же дорогой, которой пришла. А когда оказывается на мосту, замирает, уставившись на воду. Она не может поверить, что действительно его нашла. Все эти долгие месяцы она надеялась, но, говоря по правде, сильно сомневалась. Гермиона просто поставила перед собою цель, отгородившись от всего остального, и не собиралась возвращаться к нормальной жизни, пока не её не достигнет.

Поездка назад, на площадь Гриммо, оказывается очень долгой, но аппарировать она сейчас не в состоянии. Кроме того, поиски отняли так много времени, что Гермиона привыкла пользоваться магловским транспортом. Сидя в вагоне, волшебница наблюдает за людьми и подмечает детали, на которые раньше не обращала внимания. Дети с родителями, мужья с жёнами, друзья сплетничают о знакомых, печальная женщина с заплаканным лицом сидит в углу... Сообразив, что это её собственное отражение, девушка моргнула и нахмурилась. Она ведь даже не заметила, как заплакала. Гарри жив, и она должна быть счастлива, но куда подевалось это счастье? Гермиона сердится, что он посмел её бросить, и ей очень грустно, что друг сумел начать новую жизнь. И там наверняка нет места ни ей, ни Рону.

К тому времени, как вернулась назад (в дом Гарри), она настолько устала от переживаний, что, даже не раздеваясь, упала на кровать и заснула. И проспала двенадцать часов. А когда проснулась, почувствовала неуверенность в себе и поняла, что запуталась окончательно. Посидев несколько минут на кровати, девушка встала и направилась в ванную. Дальше спустилась вниз и на скорую руку приготовила завтрак – тосты с маслом и апельсиновый сок. И одновременно с трапезой упорно размышляла. Теперь, когда она нашла Гарри, надо решить, что делать дальше. Порадоваться, что он жив, и наконец-то заняться собой? Или всё-таки поговорить с ним? С тех пор, как он исчез, она так и не нашла своё место в новой жизни. Девушка ужасно по нему тосковала, но с другой стороны, не слишком ли большой эгоизм – думать только о себе, не принимая в расчёт его планы? Похоже, стоит составить список.

И очень скоро пергамент заполнили аккуратные ровные строчки. Гермиона взвесила все варианты, но так и не пришла к решению. Даже список «за» и «против» не помог. Слишком много факторов, которые влияют на ситуацию, поэтому однозначного ответа нет. А Гермиона Грейнджер ненавидит неопределённость и поспешные решения. Она задумалась, как бы на её месте поступил Рон, но тут же отмела эту мысль. Без сомнений – младший Уизли, не раздумывая, подошёл бы к Гарри и поговорил. А может – и подрался, припомнив тому все грехи. В конце концов, видеться с Роном или нет – выбор Поттера. Впрочем, в её отношении это тоже справедливо. Она – настоящая лицемерка и эгоистка, и вот оно – наказание за навязчивую идею. Знать, где он, и не понимать, что делать дальше – ещё больнее, чем не знать, куда он пропал.

Весь день девушка просидела дома. И целый день пыталась составить новые списки, которые помогут решить, как жить дальше, и какие у неё планы на будущее. Но когда вечером ложилась спать, ответа на вопрос, что же делать дальше, по-прежнему не нашла. Ночь прошла беспокойно, а утром она проснулась с мыслью, что ей просто необходимо попасть в Патни. Поездка в метро опять отняла много времени (плюс посреди дороги приключилась поломка), но, тем не менее, ещё утром она приехала на нужную станцию. Книжный магазин пока закрыт, и Гермиона медленно пошла в кафе неподалёку, чтобы выпить кофе и позавтракать.

Вот пожилая дама открывает магазин. Она кажется дружелюбной и с удовольствием болтает с клиентами, одновременно расставляя книги по местам и принимая заказы на редкие экземпляры. Гермиона останавливается на улице – через дорогу от магазина. Ей не обязательно скрываться, но она немного опасается реакции Гарри, если тот её заметит. Девушка смотрит на часы на запястье и слышит в голове голос Рона, который предлагает ей не заниматься ерундой и возвращаться домой. Но знает, что не может всё вот так оставить. Речь о Гарри, а без него есть ощущение, что в её жизни чего-то не хватает.

Спустя несколько минут в магазин заходят мужчина и женщина, которые сменяют пожилую даму у прилавка. Гермиона расстроено застонала. Видимо, у Гарри сегодня выходной. Она решила подождать ещё немного – на всякий случай, и вернулась в кафе, чтобы выпить кофе и съесть салатик. Час спустя девушка перешла улицу и зашла в магазин. Внутри уютно и приятно, везде книги, а в воздухе витают такие любимые запахи чернил, новой бумаги и типографской краски. Правда, здесь пахнет всё-таки по-другому – не как в Хогвартской библиотеке, где вдыхаешь аромат старины, приключений и магии. Наслаждаясь любимыми запахами, Гермиона неспешно прогуливалась вдоль полок, рассматривая книги, пока не остановилась на мистическом магловском романе. А потом подошла к прилавку.

— Здравствуйте, – она приветливо улыбнулась мужчине, который пробивал её покупку. – Я здесь на днях поговорила с молодым человеком, который порекомендовал мне ряд книг, но потеряла записку с перечнем авторов. Вы не могли бы её поискать?

Она не любила врать и почувствовала себя ужасно виноватой, когда тот начал тщательно проверять прилавок и перетряхивать документы, но ничего получше придумать не смогла.

— Жаль, но я не сумел её найти, – в голосе продавца звучит сожаление. – Может, постараетесь вспомнить хотя бы пару фамилий, а я поищу в каталогах?

— Извините, к сожалению, не помню, – волшебница покачала головой. – Тот парень сказал, что они должны мне понравиться. Как думаете, стоит мне зайти попозже, когда он будет здесь? Может, он вспомнит?

— Это был Эванс?

Эванс. Ну конечно! Надеясь, что выглядит по-прежнему невозмутимо, девушка пожимает плечами.

— Честно говоря, я не смотрела на бейджик. Он был в очках, а по его волосам стрижка плачет. Конечно, если она ему поможет.

Продавец рассмеялся.

— Да, это Эванс. Мери, когда работает Джеймс? – он повернулся к женщине, которая неподалеку смахивала пыль с книг.

— Кажется, завтра в день. Можешь проверить по графику.

— Ладно, неважно, – поспешно сказала Гермиона. Джеймс Эванс. Он даже имя не оставил. – Я пока поищу среди знакомых авторов. Спасибо.

Волшебница покинула магазин и через мост вернулась на станцию. Начинает сказываться напряжённое утро, поэтому чувствует она себя чрезвычайно утомлённой. Такое ощущение, будто навалилась какая-то тяжесть, и это мешает вдохнуть полной грудью. Вернувшись домой, она переоделась и свернулась калачиком на кровати с новой книжкой, на мгновение пожалев, что никак не отпустит Гарри. Но пока не может. А ещё знает, что завтра же вернётся в Патни.

* * *

На следующий день Гермиона упорно сопротивлялась желанию вернуться в знакомый книжный магазин, и потому отправилась на встречу с Роном, который прислал записку с Сычиком. Они встретились в его квартире и вместе позавтракали. Заказав карри на дом, заодно обсудили его работу с Фредом и Джорджем. Дело в том, что братья Уизли помогали восстанавливать фирмы и магазины по всей Косой аллее, разрушенные во время террора Волдеморта. Сейчас Рон работает консультантом в магазине мадам Малкин и во «Всё для квиддича». Близнецы оказались хорошо подкованы в финансовом плане и выгодно вкладывают деньги, а за их распределением и использованием обязан следить младший брат. Фред и Джордж довольно часто раздражали Гермиону своими дурацкими шуточками и приколами, но предпринимательская жилка у них есть. В общем, ребята знали, как зарабатывать деньги. Близнецы уже открыли пяток магазинов с шуточными товарами по всей стране и вложили средства в несколько предприятий в Косой аллее. А теперь упорно пристают к ней, чтобы Гермиона Грейнджер на их деньги открыла книжный магазин.

Сегодня девушка очень удивила Рона – сообщила, что готова встретиться с близнецами, чтобы обсудить их предложение. Похоже, рыжик очень счастлив, что теперь подругу интересуют не только поиски Гарри. А она не может отказаться от своих слов, которые вылетели сами по себе. Она не рассказала о своих поездках в Патни и вообще не говорит о Гарри, поэтому и лгать собеседнику не приходится. Кстати, тот рассказал о своём последнем кошмарном свидании. Что ж, очередная ведьма, которую интересует только Рон Уизли – герой войны и друг Гарри Поттера. А дальше Рон заявил, что ненавидит известность, которая к нему буквально приклеилась. Потом оба надолго замолчали, вспоминая Гарри, который не раз говорил, что за тишину и покой готов отдать всё на свете. И неважно, что сейчас Поттера нет рядом, – на подобных встречах он всегда незримо присутствовал. Чтобы направить разговор в другую сторону, Гермиона снова заговорила о своём книжном магазине, и Рон тут же начал строить планы и просчитывать возможности.

Этой ночью её голова была полна планов и идей. Девушка ещё долго лежала с открытыми глазами, уставившись в потолок и думая о собственном магазине. Она уже мысленно расставляла стеллажи и заполняла их книгами, поставила несколько кресел, чтобы в них сидели пожилые леди и просматривали интересующую книгу, представила прилавок… Теперь она видела свой магазин как наяву. Обязательно нужно устроить отдельную секцию по магическим существам и собрать там как можно больше книг. Может, тогда волшебники их поймут, оценят и примут? А ещё нужна секция с магловской литературой, где будут стоять и магические книги. Как считала Гермиона, именно такой «коктейль» сможет подтолкнуть волшебное сообщество в правильном направлении, а сплетение двух культур может стать спасением в постВолдемортовском мире. Плюс будет особая секция по истории магического мира – как дань прошлому, на уроках которого будет построено будущее. Впервые за долгое время девушка думала о нём с улыбкой.

Следующие несколько дней пролетели незаметно. Гермиона несколько раз съездила в Патни, дважды застав Гарри в магазине. Она стояла поодаль и наблюдала за его работой, даже не попытавшись подойти и поговорить. Наверно, смешно приходить сюда снова и снова только для того, чтобы мельком его увидеть, но девушка не могла противиться желанию сесть на поезд и доехать до знакомой станции. Несмотря на то, что иногда ей было очень больно (ведь она не может просто подойти к нему, поговорить, обнять или просто постоять рядом), наблюдение за ним успокаивало. Как-то раз после работы Гермиона пошла за Гарри, радуясь, что тот двинулся к автобусной остановке. И вскоре Поттер зашёл в невысокий кирпичный дом, перед которым раскинулась аккуратная и ухоженная клумба. Но она так и не узнала, на каком этаже он живёт. В следующий раз девушка строго себе запретила следовать за ним до дома, потому что снова стала чувствовать себя одержимой. Вряд ли ей сейчас это нужно.

Помимо этого, она таки побеседовала с Фредом и Джорджем. Что ж, их серьёзный подход к делу вызывал уважение. Они обсудили план открытия книжного магазина, и Гермиона даже не обратила внимания на шуточки и подколы, потому что сосредоточилась на цели, от которой напрямую зависит её будущее. По словам близнецов, проект не очень сложный или затратный, но нужно постараться, чтобы занять свою нишу. Гермиона решила, что ни за какие коврижки не подведёт эту парочку, и со всей серьёзностью отнеслась к предстоящей работе. С тех пор, как исчез Гарри, близнецы сделали для неё очень много – если не сами, то через Рона.

С тех пор, как она отыскала Гарри, прошло две недели, но Гермиона так и не набралась смелости к нему подойти. Девушка по-прежнему составляла списки «за» и «против» и никак не могла решить, стоит ли поговорить с другом. Да, она с удовольствием окунулась в проект книжного магазина, но мысли о Поттере так её и не оставили. Трудно начать жизнь заново и быть довольной, когда его нет рядом. Поначалу она считала, что беспокойство и настойчивое желание найти Гарри вызвано его пропажей и желанием знать, всё ли с ним в порядке. Но теперь, когда она выяснила, что у друга всё хорошо – есть работа, жильё, несколько друзей и новое имя, – она всё равно беспокоится. Даже куча дел, которые навалились в связи с предстоящим открытием магазина, и частые встречи с друзьями и знакомыми не мешали девушке раз в несколько дней наведываться на станцию «Мост Патни».

И всякий раз Гермиона убеждала себя, что сейчас подойдёт и заговорит с ним. Если он её прогонит, скажет, что не хочет видеть, не желает, чтобы она снова стала частью его жизни… что ж, она уйдёт. Даже если Гарри необходим ей как воздух, девушка смирится с его выбором. Если бы перед исчезновением Поттер сказал «прощай» или попросил бы в записке не искать его, скорее всего, так настойчиво она бы его и не искала. И отпустила бы гораздо легче.

В четверг она вновь вернулась в Патни и увидела в окно работающую пожилую даму. Иногда Гарри работал в паре именно с ней, но сегодня очередь Мэри, которая вошла в магазин ровно в двенадцать. Гермиона разочарованно подумала, что именно сейчас могла бы набраться храбрости и подойти к нему. Девушка игнорирует голос в голове, который ехидно напоминает, что эта мысль мелькала у неё уже дважды, когда она не заставала его на работе. Но ей нравится думать, что, возможно, именно сегодня она могла бы решиться.

В конце концов, Гермиона так ничего и не надумала. Отвернувшись от магазина, она быстро пошла в сторону станции метро. Однако к тому времени, как достигла моста, поняла – за ней кто-то идёт. Кто-то хорошо знакомый. Пытаясь унять бешено бьющееся сердце и собрать волю в кулак, Гермиона остановилась посреди моста и с минуту смотрела на воду. И только потом медленно повернулась и встретилась взглядом с Гарри.

Он смотрел на неё так, будто не верил своим глазам. Словно сомневался, что перед ним именно она.

— Ты нашла меня, – он просто констатирует факт.

Его волосы стали длиннее, и теперь он носит новые очки – прямоугольные в металлической оправе, которые оттеняют цвет его глаз. Девушка даже подумала, разбивает ли он их так же часто, как и раньше.

— Да, – она согласно кивнула.

— Я видел тебя возле магазина ещё две недели назад, – его голос звучит тихо. – И знаю, что ты за мной наблюдала. Почему не подошла?

Гермиона отчаянно покраснела. Мерлин, он её заметил, а ведь она следила за ним до самого дома. Девушка почувствовала себя очень глупо.

— Думала, ты не захочешь меня видеть, – она тяжело вздохнула.

— Тем не менее, эта мысль не мешала меня искать, хоть я этого и не хотел, – в голосе появился намёк на гнев. Тот ей очень хорошо знаком, но впервые направлен на неё. А затем выражение его лица изменилось. Вместо счастья, что он её видит, там появился холод. – Ты кому-нибудь говорила?

— Просто я за тебя переживала и хотела убедиться, что у моего лучшего друга всё в порядке. Я никому ничего не сказала, – голос девушки напрягся и зазвенел. Она отвела взгляд от человека, которого когда-то знала как Гарри. Но не теперь. Теперь перед ней Джеймс Эванс. И он ведет себя как незнакомец, пусть и сохранивший черты Гарри. Чувствуя, как защипало в уголках глаз, понимая, что полгода поисков оказались пустой тратой времени, Гермиона на мгновение замерла. Потому что даже в худших кошмарах не представляла, что её ждёт такой прием. – Мне пора. Я больше не вернусь. Будь счастлив, Гар... Джеймс.

Гермиона попыталась улыбнуться, но у неё не вышло. А затем резко развернулась и быстро пошла в сторону метро. Наконец-то она сделала то, что надо было сделать ещё несколько месяцев назад, – отпустила его.

* * *

На дворе стояло свежее весеннее утро, когда над домом Симуса Финнигана появилась Тёмная метка. Эту новость они узнали спустя три дня в Гастингсе, где Золотое Трио разбило очередной лагерь. Пока Рон читал письмо от матери, которое принесла сова, Гарри не произнёс ни слова. Рыжику несколько раз пришлось прерваться – его подводил голос. Это было очередное нападение той чёртовой войны. Но именно оно поразило троицу больше всего, поскольку касалось кого-то очень близкого. Гермиона сидела рядом с Гарри, а перед мысленным взором мелькал мальчишка с насмешливо-задорной улыбкой, песочными волосами и заразительным смехом – тот, кто целых шесть лет здоровался с ней каждое утро. А когда Рон прочёл, что его выдала Парвати Патил, которая недавно вступила в ряды Пожирателей Смерти, Гермиона дала волю слезам.

Когда Рон закончил читать, Гарри встал и покинул небольшой островок безопасности, который охраняли огромное количество чар. Она внимательно наблюдает, как друг скрывается за деревьями, окружавшими полянку. Девушка чувствует пристальный взгляд Рона и поворачивается к нему, стирая со щёк мокрые дорожки.

— Он винит себя, – её голос звучит надтреснуто и глухо.

— Как всегда, – спокойно подтвердил их третий компаньон. Поиски крестражей идут уже девять месяцев, но иногда ей кажется, прошли годы. За это время они сильно изменились. Рон стал более зрелым и мудрым, и рядом с ним она ощущает спокойствие и умиротворение, чего раньше никогда не было. Только он мог иногда вызвать у неё улыбку или смех. Глядя на пергамент в руке, друг качает головой. – Не могу поверить. Парвати...

— Война меняет людей, – теперь это покорность судьбе. Гермиона давно растеряла оптимизм, который так часто помогал им в самых тяжёлых ситуациях. Они видели слишком многое. И очень многое сделали… шансов остаться такими же невинными и наивными – никаких. Но Гермиона всё ещё верит – если потерять и это, уже ничего не поможет. Однако теперь прекрасно понимает, что мир не делится на чёрное и белое, – есть ещё серый цвет и огромное количество полутонов. И особенно неприятно, когда об этом напоминают люди, которых ты хорошо знаешь.

— Мы обязательно победим, – твёрдо заявляет Рон, опускаясь рядом на одеяло. Он обнимает её за плечи и крепко прижимает к себе. – Надеюсь, его не сильно мучили.

В ответ девушка молча кладёт голову ему на плечо. Она так и не научилась как следует врать Гарри и Рону, потому и молчит. Вряд ли Симус умер быстро и безболезненно. И возможно, он погиб не потому, что выступил против Волдеморта и был полукровкой, а потому, что был другом Гарри Поттера. За последнее время это наихудшая новость. И каждая смерть – словно ножом по сердцу. Кажется, будто Волдеморт хочет сломать Гарри и достать его, причиняя боль тем, кто ему хоть немного дорог. Это клише, но оно действует. Конечно, над этим можно посмеяться, если бы не было так грустно.

С каждым таким письмом Гарри всё больше отдалялся от друзей. Гермионе даже жаль, что Молли всё рассказывает в таких подробностях, пока они ищут и уничтожают крестражи. Ведь с каждым таким сообщением сердце Гарри кровоточит всё сильнее. Он ведь так болезненно воспринимает любую смерть (и неважно, друга или незнакомца) и винит себя, что не в состоянии остановить этот кошмар! Друг взвалил на свои плечи такую огромную ответственность, что Гермиона чувствует себя беспомощной. Её сил хватает ненамного – всего лишь раз за разом вытаскивать его из пучины отчаяния и ненависти к себе, но она готова пойти на всё, только бы не дать Волдеморту сломать Гарри и одержать победу. Она делает всё возможное, и пока этого хватает. Но со страхом ждёт день, когда этого окажется мало, и совсем не представляет, что тогда делать.

Рон целует ее в щёку и шепчет:

— Иди к нему.

Девушка согласно кивает, обнимает его в ответ и встаёт. А Уизли открывает дневник, куда занесены все их наблюдения и исследования, а заодно – набор необходимых заклинаний, которые подобрала Гермиона. Сосредоточенно вчитываясь в строчки, Рон начинает разрабатывать стратегию и продумывать очередной план. Пусть их роман и не удался, она его любит и верит, что он справится со всеми трудностями. Рон поднимает голову и улыбается: сначала просто кривятся губы, будто пытаются вспомнить – а как это, но спустя мгновение улыбка достигает глаз. А подруга грустно улыбается в ответ.

Чтобы найти Гарри, много времени не потребовалось. Тот стоял под большим старым деревом, оперевшись на него спиной, и несколько судорожно ерошил волосы. Потом сдёрнул очки и крепко сжал пальцами переносицу. Она знала, что так он пытается остановить слёзы. Его тело в напряжении, и кажется, он не понимает, где находится, затерявшись в собственных мыслях. Но всё-таки почувствовал её приближение, хотя девушка подошла бесшумно.

Он надевает очки и смотрит на подругу. Взгляд полон усталости, горечи и боли. Она видит, что друг готов сдаться, и потому собирает воедино всю силу, веру и надежду. Потому что ему нужен якорь, а значит – она ему нужна. Гермиона подходит к Гари и, порывисто обняв, целует в щеку.

— Всё будет в порядке, – её голос действует умиротворяюще и успокаивающе, а рука гладит его по спине, пока он тихо плачет ей в плечо. – Обещаю.

* * *

Станция «Мост Патни» располагается на наземной платформе. Это небольшая открытая площадка, где стояли несколько беседок со скамейками, куда можно присесть и отдохнуть. А из прочих «достопримечательностей» – урны, запах мочи и старых поношенных носков. Да уж, прибираются здесь нечасто. Не глядя по сторонам, Гермиона прошла на платформу. Только немного наморщила носик, вдохнув местные «ароматы». Ей хотелось отдохнуть и побыть одной. В это время дня здесь мало народу – всего пара-тройка человек ожидают поезд в центр Лондона.

Гермиона запретила себе плакать. И так из-за Гарри Поттера в последние полгода выплакала все глаза. Но как только с ногами забралась на лавочку и, подтянув колени к подбородку, уткнулась в них лбом, опять «растаяла». Она очень на себя рассердилась – снова плачет из-за Поттера, но гнев не может затмить боль и разочарование. Девушка не раз представляла, как пройдёт их встреча: то она «видела», как сумела его найти и решилась подойти и поговорить, то они сталкивались случайно… Но никогда бы не подумала, что Гарри настолько изменится. Теперь она чувствует себя полной идиоткой. Ну почему, пока она анализировала ситуацию и просчитывала варианты, ни разу не подумала, что всё может сложиться так плохо? Как было глупо надеяться, что он будет счастлив её видеть, крепко обнимет, и все слёзы, боль, тоска и безысходность прошедших месяцев растворятся в этом объятии!

Рон был прав. Почему она его не послушала? Ведь Гермиона считала, что знает Поттера лучше всех, – они же лучшие друзья, и это навсегда. Но, как оказалось, она была неправа. А девушка никогда не любила ошибаться, особенно если дело касалось чего-то важного. С тех пор, как ей исполнилось двенадцать, без Гарри она не представляла свою жизнь. На то, чтобы таким же необходимым стал Рон, времени ушло гораздо больше. Но сейчас рыжик особенно необходим – именно он способен дать ей по голове, выгнав оттуда очередную навязчивую идею. Гарри для неё значил гораздо больше Рона, но Гермиона так и не поняла, как и почему это получилось. Поттер не должен исчезнуть из её жизни, и точка!

— Ты не должна была уходить.

Тихий и слегка обвиняющий голос отвлёк её от нерадостных размышлений. Она поднимает голову и видит, что на пороге застыл Гарри. Ругая себя за излишнюю сентиментальность, девушка резким движением стирает мокрые дорожки со щёк. Но прежде, чем успевает открыть рот, Гарри входит в беседку.

— Ты должна была накричать, ударить, швырнуть заклинанием, – он говорит спокойно, а потом таким знакомым жестом поправляет очки, что Гермиона резко выдыхает и отводит взгляд. – А дальше была обязана заставить поговорить с тобой. Потому что именно так ты поступала всю мою жизнь. Но не должна была просто уйти.

— Но ведь именно этого ты хотел, – она пожала плечами и вновь посмотрела на Поттера.

Тот вздрогнул, но взгляд не отвёл.

— Ты всегда шла за мной, – казалось, он просто продолжает говорить, словно собеседница не произнесла ни слова. – Когда я ушёл, точно знал – рано или поздно ты меня отыщешь. Не уверен, что хотел этого, пока пару недель назад не увидел тебя в окно магазина. Только тогда и понял, что не желаю быть найденным, что ещё не готов вернуться... Но одновременно осознал, как сильно по тебе соскучился. И по Рону.

— Может, я устала постоянно за тобой идти? – с горечью заговорила Гермиона. – Я искала тебя шесть месяцев. Все думали, это безнадёжно, мол – пустая трата времени. Даже Рон сказал, что я должна тебя отпустить и позволить жить своей жизнью… но я не смогла. А теперь мне кажется, они были правы. Ты изменился. Думаю, я просто надеялась, что всё сложится по-другому.

— Я никогда раньше тебя не разочаровывал. – Гарри на мгновение задумался. – Я изменился, но и ты тоже. Ты никогда не разрешала мне бегать от неприятностей. Ни разу. Да, я разозлился, что ты меня нашла. Но когда ты ушла, почувствовал, что был неправ и всё испортил к чертовой матери.

— Следи за языком, – она ему выговаривает, даже не задумываясь. А пока пытается придумать ответ, на платформу заходит женщина с двумя детьми. Это неподходящее место для разговоров, особенно если Гермиона Грейнджер не знает, что сказать. Гарри пришёл за ней, а значит – есть небольшая надежда. Тем не менее, «на повестке дня» всё тот же вопрос: кто он – Гарри или Джеймс? Теперь он говорит гораздо больше, чем раньше, и что самое удивительное – речь об их отношениях и его чувствах. Поттер весьма серьёзен, и она обязательно выслушает всё, что он скажет.

— Может, пойдём ко мне? – интересуется у Гермионы объект её размышлений и немного наклоняется вперёд, чтобы женщина их не подслушала. Он протягивает ей руку, закусив губу. Этот жест говорит о том, что он волнуется и не уверен в ответе. – Сможем выпить чаю и спокойно поговорить.

— Хорошо, – она согласно кивает, берёт его за руку и встаёт. Гарри на секунду сжимает её ладошку, а потом отпускает, разворачивается и идёт к выходу с платформы. Покинув станцию, девушка озирается кругом и спрашивает:

— Почему здесь?

Он смотрит на неё и пожимает плечами.

— Не знаю. В ту ночь я просто сел в метро и вышел на этой станции. Наткнулся на гостиницу и снял номер на ночь, а утром решил прогуляться. По дороге наткнулся на объявление, что требуется продавец в книжный магазин. Так и остался.

— Когда я обнаружила, что ты работаешь в книжном магазине, очень удивилась, – тихо говорит Гермиона, радуясь, что завязалась беседа на постороннюю тему, которая поможет собраться с мыслями и взять эмоции под контроль.

— Это напоминало мне о тебе, – поясняет спутник и бросает на неё быстрый взгляд, успевая его отвести, прежде чем получит ответный. А затем указывает на автобусную остановку. – Можем поехать на автобусе. Это самый быстрый способ добраться до моего дома. Теперь я редко пользуюсь магией – не хочу, чтобы меня засекли. Но если припечёт, вспоминаю скрывающие чары, которым ты меня научила.

— А в тот день, когда ты шёл домой... знал, что я иду за тобой?

— Да. Я думал, ты хочешь поговорить там, где меньше свидетелей, и из-за этого не заходишь в магазин. Но ты так и не подошла, а потом несколько дней не появлялась.

— Мерлин, как хорошо, что я всё-таки не пошла в авроры. Иначе или бы меня моментально убили, или сидела бы в кабинете и перекладывала скучные бумажки, – смущённо пробормотала Гермиона. Она действительно считала себя незаметной.

— Просто я чувствую, когда ты или Рон рядом, особенно после нашего похода... – вспомнив о войне, он замолкает и хмурится. Девушка молча сжимает его руку.

Вскоре пара вышла из автобуса и направилась к нужному дому. По дороге Гарри то и дело показывал то на дом, то на какого-нибудь человека, а потом рассказывал о них. И когда говорил о своих любимых пабах и ресторанах, казался уверенным и раскрепощённым. А если в ходе какого-нибудь длинного монолога смотрел на неё, то очаровательно улыбался. И Гермиона понимала: вот он – повзрослевший Гарри, которого она теперь не знает как саму себя, но совсем не прочь познакомиться поближе. И застенчиво улыбалась в ответ.

* * *

— Это не может быть лучше квиддича.

— Я и не говорил, что лучше. Я сказал – здесь всё по-другому.

— Не вижу ничего интересного. Кучка типов в длинных трусах бегают за одним мячом.

— Я просто обязан сводить тебя на матч. Тогда ты поймешь, как возбуждает эта игра. По телевизору всё выглядит совсем иначе.

Гермиона с улыбкой оглядывается на Гарри и Рона, которые в очередной раз спорят, что лучше – квиддич или футбол? Предыдущие шесть недель пролетели незаметно. Тогда дома у Гарри они долго разговаривали о войне, жизни и многом другом. Их последующие встречи получились немного напряжёнными и неуклюжими, но постепенно неловкость сошла на нет. Гарри разрешил рассказать Рону, что она его нашла. И месяц назад Грейнджер привезла рыжика в Патни. С появлением Рона неловкость почти исчезла, и временами ей даже казалось, что они вовсе не расставались. Все трое изменились, но довольно быстро снова притёрлись друг к другу. Даже несмотря на то, что Уизли часто подшучивает над магловскими привычками Гарри.

Этим вечером парни собрались посмотреть по телевизору футбольный матч, а Гермиона перебирает книжный шкаф. Девушка всерьёз считает, что большинство книг Гарри покупает только потому, что ему понравилась обложка. Ведь нет ни единого шанса, что содержание большинства из них хоть чем-то его заинтересует. Он утверждает, что это всё Одри: мол, пожилая дама – владелица книжного магазина – настаивает, что ему просто необходимо читать любовные романы. Но Гермиона сильно в этом сомневается. Всякий раз, когда она бывает у него в гостях, хочет разобрать и упорядочить книжный завал на полках. И вот сегодня у неё наконец-то дошли руки. В том числе и потому, что надоело слушать споры о преимуществах магического спорта над магловским.

Когда в комнате становится слишком тихо, девушка поднимает голову и видит, что друзья о чём-то увлечённо шепчутся. Почувствовав её взгляд, Поттер поднимает голову, улыбается и возвращается к разговору.

«Мальчишки со своими тайнами», – раздражённо думает Гермиона и не слишком аккуратно ставит на полку очередную книгу. Она рада, что Гарри разрешил рассказать Рону, где теперь живёт. Ей ли не знать, как тот тосковал без друга – ничуть не меньше её, хоть и отказывался его искать. Однако пришлось признать, что она немного ревнует, – эти двое возобновили дружбу ровно с того места, где когда-то остановились. В то время как она, оставаясь с Гарри наедине, до сих пор время от времени чувствует неловкость.

Гарри разрешил ей «командовать» на полках как заблагорассудится, поэтому она сортирует книги по жанрам и названиям. Обычно Гермиона расставляет книги по авторам в алфавитном порядке, но когда Гарри на вопрос, что сейчас читает, ответил «я не помню, кто это написал», девушка решила, что такой порядок бесполезен. Просмотрев его библиотеку, она мысленно ставит галочку, что надо заказать ему несколько книг на ту или иную тему, когда будет на следующей неделе подбирать ассортимент для своего магазина. Тот почти готов к открытию, и Гермиона до сих пор не может поверить, как быстро всё удалось организовать. Ей нравится работать с Фредом, который помогает с финансовой частью. А ещё она сильно переживает, что от волнения скупит все книги, которые попадутся в каталогах.

— Что это за стопка?

— Гарри! – услышав голос над ухом, девушка подпрыгивает. Она так сосредоточилась на сортировке, что даже не заметила, как он подошёл. – Больше так не делай!

— Как? Не задавать вопросов? – он делает вид, что удивился. В ответ девушка хмурится и тычет локтем ему в живот. Надо же показать, что не шутит

— Не подкрадывайся ко мне, – звучит это чрезвычайно серьёзно. Надо бы подкрепить слова убийственным взглядом, чтобы не смел переводить всё в шутку. Гарри стоит слишком близко, и она нервно делает шаг назад – к книжному шкафу. Конечно же, чтобы он по достоинству оценил её взгляд. Девушка оглядывает комнату и замечает, что телевизор выключен, а Рона нет.

— У него свидание, – поясняет Гарри и, вытянув руку, проводит пальцами по корешкам книг рядом с ней. – Он что-то говорил про девицу, которой наплевать, кто он такой – Рон Уизли или Джон Смит. Я так и не понял, что он хотел этим сказать, но думаю, ты сообразишь. В общем, ты была занята, и он решил тебя не беспокоить.

— Ох, – Гермиона невпопад кивнула. Она никак не привыкнет, что Гарри стал говорить гораздо больше. Тихим он никогда не был, но ей сложно подобрать другое слово, которым можно было описать его раньше. И никогда не любил пространные беседы. Впрочем, для неё не секрет, что Джеймс полон сюрпризов. – Рада за него.

— Так что это за стопка? – он повторяет вопрос и наклоняется немного вперёд.

— Любовные романы, – сухо сообщает будущая владелица книжного магазина и вопросительно изгибает бровь. — Кажется, Одри считает, что ты их коллекционируешь.

— Она меня не слушает, – заявляет Гарри, а дальше драматически вздыхает и подмигивает. Гермиона совсем от него не ожидала такого поведения, пусть он и стал уверенней в себе и научился флиртовать. Девушка закрывает глаза, запрещая себе смотреть на его губы, изогнувшиеся в улыбке. Конечно, она совсем не думает, что нижняя губа немного полнее верхней, и ей совсем не хочется выяснить, каковы они на вкус.

Гарри тем временем одной рукой обнимает её за талию, а другой указывает на верхнюю полку.

— А это что?

Гермиона поворачивает голову и чувствует, что он придвигается ближе. И пробует сосредоточиться.

— Это книги о Лондоне. Я.. мм... поставила их в раздел «Путешествие».

— Путешествие? – переспрашивает собеседник, и его дыхание обжигает ей шею. – У меня не так много книг о путешествиях. Возможно, стоит прикупить ещё. Ты когда-нибудь бывала в Риме или Афинах?

— Нет, – чувствуя, как перехватило дыхание, отвечает девушка сдавленным голосом. Конечно же, его губы, коснувшиеся её шеи, тут абсолютно ни причём. Внезапно ей становится жарко, и появляется мысль, что здесь не мешало бы проветрить. Гермиона снова начинает нервничать. И старается изо всех сил сосредоточиться на книжных полках и игнорировать ураган эмоций и клубок чувств, который разбудил друг. Не стоит об этом думать, иначе всё станет совсем сложно. – Я всегда хотела побывать в Италии.

— Гермиона, обернись, – просит Гарри. – Наконец-то я на это решился, так что не собираюсь разговаривать с твоим затылком.

Совершенно не нужно уточнять, о каком «это» идёт речь. Оно витало над ними последние несколько недель, которые в остальном выдались тихими и спокойными. И только сейчас Гермиона задумалась, что наверняка «это» началось гораздо раньше. Она медленно оборачивается и поднимает голову, чтобы встретить пристальный взгляд зелёных глаз, которые просто светятся от эмоций.

— Гарри, мы не должны....

Остальные слова тонут в его губах, которые сметают все её попытки вести себя логично и рационально. Гарри мягко её целует, давая возможность отодвинуться и уйти, если она захочет. Но взамен она ему с удовольствием отвечает, а её пальцы запутываются в чёрных как смоль волосах. Их носы сталкиваются, и он нетерпеливо, но аккуратно прикусывает её нижнюю губу. Поцелуй становится глубже, затягивая пару в водоворот страсти. Нет, ноги не подкашиваются, она может дышать, да и мысли не разлетаются вдребезги… но именно этого Гермиона так ждала, пусть и не понимала. И Гарри точно чувствует, как её коснуться и где приласкать. А может, за десять лет дружбы слишком хорошо её изучил?

Когда поцелуй заканчивается, становится заметно, что его губы припухли, а на лице – счастливая улыбка. Он снова надевает очки и проводит большим пальцем по её подбородку, а потом – по губам.

— Ты позволишь пригласить тебя на обед? – задаёт он вопрос и тут же поясняет: – Я приглашаю тебя на свидание, а не на дружеские посиделки. Думаю, мы можем стать больше чем друзьями. И хочу это проверить.

Несколько мгновений она спорит сама с собой, пытаясь подавить желание взять лист пергамента и, как обычно, выписать все «за» и «против». Но с тех пор, как Гарри задал этот вопрос, на него существует только один ответ. Кажется, ещё ни разу в жизни она не чувствовала себя так замечательно, когда ответила:

— Да, конечно.

Тени и призраки прошлого, которые по-прежнему жили в его глазах, сразу же исчезли, и он снова улыбнулся. А потом наклонился, потёрся носом о её щеку и вновь поцеловал. Только теперь Гермиона сообразила, что было не так, когда она впервые появилась на станции «Мост Патни». И только сейчас, представив будущее вместе с Гарри, ясно поняла, что больше никуда его не отпустит.

Название: My letter goodbye

Автор: cedricslove

Переводчик: я

Язык оригинала: Английский

Источник: http://www.fanfiction.net/s/6248590/1/My_letter_goodbye

Рейтинг: PG-15

Жанр: драма

Размер: мини

Саммари: Это грустная история и здорово выбивается из всего, что я переводила раньше. Но знаете, когда я задумываюсь — как стал возможен эпилог Роулинг... мне кажется, описанный здесь вариант развития событий наиболее вероятен... иначе я совсем ничего не понимаю. В общем, это произведение разбавит предыдущие романтические истории.

Привет.

Меня зовут Гермиона Грейнджер-Уизли. Большинство из вас знают меня как лучшую подругу Гарри Поттера и самую умную из Золотого Трио. А ещё — как ту, кто помогал приблизить падение Волдеморта.

Отлично, но вы не правы. На самом деле, вот уже шестнадцать лет мы с Гарри не дружим. Раньше мы значили друг для друга всё. Мы были самыми близкими друзьями — всегда рядом, когда одному из нас нужна поддержка родного человека. Ему это было нужно, потому что убили его родителей, и он не знал, что такое семья. Ну а мне... потому что мои родители так и не приняли магический мир, и я отправила их в Австралию до конца войны. А когда вернула им воспоминания, наши отношения только ухудшились — они так и не сумели понять и простить. Рон никогда не понимал Гарри, потому что у рыжего большая семья, там его любили, а мы... у нас были только мы.

Многие из вас наверняка считают, что я люблю Гарри. И вы правы. Его невозможно не любить. Мальчик, который в годовалом возрасте победил сильнейшего тёмного мага за последние сто лет. Мальчик, который мечтал вернуть свою семью и ради этого был готов отдать все сокровища мира и собственную жизнь в придачу. Мальчик, которому претили известность и богатство. Готовый спасти каждого и отдать свою жизнь ради любого, даже незнакомого человека. На первом курсе он спас меня от тролля. Просто так получилось. Я оказалась в том туалете случайно, но Гарри пришёл, спас меня и стал моим героем.

Он был самым лучшим другом, которого только может пожелать девушка. Несмотря на то, что всё это очень личное, я вам расскажу. Расскажу всё, что произошло за девятнадцать лет со дня падения Волдеморта. А после того, как отправлю это письмо в редакцию, я заберу своих детей, и мы уедем. Уедем от мужа, который оказался никудышным супругом, и за которого я вышла замуж по собственной глупости. Настало время рассказать правду. Может, хоть теперь Гарри поймёт свою ошибку и пожалеет, что потерял мою дружбу. Но даже если этого не случится, я проведу остаток жизни в счастливом неведении.

Всё началось спустя два года после заключительной битвы с Волдемортом. Мы с Гарри и Роном вместе снимали небольшой домик в Хогсмиде. Мальчикам было всё равно, где жить, потому что они могли аппарировать куда угодно и везде были долгожданными и самыми желанными гостями. Но я-то знала, что Гарри мечтал о месте, куда сможет возвращаться каждый день, и называть его домом. Ну а то, что этот дом находился неподалёку от Хогвартса, только увеличивало его ценность.

После войны я убедила Гарри вернуться в школу и закончить образование. Мы снова учились, и весь этот год Гарри за мной присматривал, заботился обо мне, переживал... Мы сдали ЖАБА и получили дипломы. Теперь Гарри мог учиться в академии авроров, а я… я решила заняться защитой прав волшебных существ. Ох, ну почему я тогда не поддалась на уговоры Гарри и не пошла в авроры? Тогда, наверно, всё вышло бы по-другому. По крайней мере, в семейной жизни. Пока мы учились, Рон целых два года предавался лени и безделью. Зато был убеждён, что рано или поздно станет знаменитым квиддичным игроком.

Как вы знаете, этого так и не произошло. Я всегда поддерживала Рона во всех его начинаниях, хотя их было не так уж и много. А когда я родила дочку, а вскоре и сына, ему пришлось выйти на работу. Конечно, для детей разлука с отцом станет тяжёлым испытанием, но Рон так и не стал для них ни примером для подражания, ни другом. Как бы то ни было, мои дети многое унаследовали от меня, и я надеюсь, поймут и примут мое решение. Гораздо хуже, что Роза и Хьюго по-настоящему доверяют дяде Гарри, который проводит с ними времени гораздо больше, чем их настоящий отец, и всегда готов их утешить и поддержать. Иногда мне кажется, он не различает моих и своих детей. Наверно, потерять дядю Гарри им будет гораздо тяжелее, чем отца. Но не для меня. А дело вот в чём.

Итак, мы втроём мирно и спокойно жили. Ни один из нас ни с кем не встречался, и нам это нравилось. Как ни странно, даже Рону. Свободная жизнь без обязательств. Всё было замечательно. Но нашлись два человека, которых такое положение вещей категорически не устраивало. Это миссис Уизли и Джинни. Джинни раз за разом требовала всё настойчивей, чтобы они с Гарри стали парой. Честно говоря, иногда напоминало навязчивую идею. Её мать вела себя ещё хуже — она требовала, чтобы мы уже, в конце концов, остепенились и зажили «одной большой счастливой семьёй Уизли». Почему эта женщина была свято убеждена, что я люблю Рона, не понимаю до сих пор.

Я очень независимый человек, и мне не нужно одобрение Уизли — я прекрасно прожила бы без них. Но Гарри не мог сопротивляться женщине, которая стала для него второй матерью.

В итоге он сдался и снова стал встречаться с Джинни. Я думаю, именно тогда и потеряла самое дорогое. Она украла его у меня и постаралась сделать всё возможное, чтобы мы держались друг от друга как можно дальше. Я знала — чтобы утешить Уизли, он пойдет на уступки, но чтобы на такие... В общем, он пожертвовал мною.

Подозреваю, он сам не понял, что натворил. По крайне мере, поначалу, а потом было уже поздно. Джинни сделала всё, чтобы убрать меня с дороги. Последний разговор с Гарри наедине — без её контроля, подозрительных взглядов и постоянных одёргиваний — состоялся в тот день, когда он съехал из нашего домика. Шестнадцать лет назад... Он... он сказал, что Джинни не хочет, чтобы мы с ним часто виделись, и он уступает. Гарри заявил, что ради своего романа готов порвать со мной, и попросил не писать ему и даже не пытаться с ним разговаривать. Сказал, что если когда-нибудь понадобится Рону, мне придётся связаться с Джинни… или же пусть Рон сам ему напишет. А ещё сказал, ему можно разговаривать со мной только в присутствии Джинни. Когда он договорил, я изо всей силы врезала ему кулаком и, кажется, попала в живот. Потом в надежде, что сейчас увижу смеющиеся глаза, которые «скажут», что это шутка, подняла взгляд... но увидела, что всё всерьёз. Я пришла в ярость. И даже воспользовалась своим любимым проклятьем — наколдовала канареек и отправила в него. А пока Гарри от них отбивался, проорала, что он будет жалеть об этом до конца дней своих, и аппарировала из домика. Из домика, где было столько радости, надежд и веры в светлое будущее.

Очутилась я на верхушке высокого утеса. Внизу пенилось море, разбиваясь о скалы у подножия. Не раздумывая, я бросилась вниз. Уверена, вы сейчас думаете, всё это абсолютно не похоже на Гермиону Грейнджер, но вспомните... меня только что бросил парень, в которого я была влюблена целых десять лет. Он просто выкинул меня из своей жизни, потому что его тупая подружка приревновала его ко мне. Конечно, она ревновала! Любая бы на её месте ревновала! Я была его лучшей подругой целых десять лет — менялись его подружки, приходили и уходили друзья, но я всегда оставалась рядом, что бы не случилось. Но теперь я ухожу.

Когда я летела, вовсе не боялась грядущей смерти. Нет — я думала, насколько легче будет без Уизли, без «нового» Гарри, который с лёгкостью вычеркнул меня из своей жизни. Но я так и не разбилась о камни. Жаль. Гарри последовал за мной и снова спас. Он поймал меня у самой воды и, приземлившись, аппарировал домой. Только там он выпустил меня из кольца рук и положил на диван. А сам сел рядом и сказал, что мне не стоит быть такой глупой идиоткой. Тогда это был последний раз, когда он прикасался ко мне, последний раз, когда мы говорили о чём-то, кроме погоды.

Даже сегодня тот день отдаётся болью в сердце. Ведь я запомнила всё, что он тогда наговорил. А потом посмел меня бросить. Мне часто снится тот день, и я просыпаюсь полностью разбитой и в слезах. Кажется, именно после этого у меня начались боли в сердце. Я и сейчас плачу, когда вспоминаю дружбу, которая нас связывала. Но хуже всего — я по-прежнему его люблю. И, кажется, буду жить с этим чувством до самой смерти. Раз за разом это разбивает мне сердце. Я ненавижу себя больше, чем вы можете себе представить — в мире нет таких слов, чтобы это описать.

Стараюсь быть сильной, ведь у меня есть Роза и Хьюго, за которых я отвечаю. Мои дети — единственное, что держит меня в этом мире… мои лучики света в царстве ледяного холода. Наверно, когда мы собираемся всей «большой счастливой семьёй Уизли», именно мне тяжелее всех. Видеть, как Гарри играет с детьми, позволяя им делать всё, что угодно, и всякий раз придумывая какие-нибудь новые развлечения, которые те с радостью поддерживают... Он — прекрасный отец. Когда я смотрела на всю эту кучу малу, радостно галдящую, смеющуюся и визжащую от восторга, то понимала — мои дети заслуживают большего. Они заслуживают лучшего отца, чем Рон Уизли.

Поэтому я уезжаю. Сбегаю из этого дома, который принёс мне только разочарование — от всех людей, от всего, что мне напоминает о моей любви и каждодневном горе. Я забираю своих детей, расторгаю брак с Уизли — теперь наконец-то снова буду Грейнджер — и исчезаю. Скроюсь от всех, кто испоганил мне жизнь. Возможно, даже выйду за кого-нибудь замуж и буду счастлива. Я хотела, чтобы Гарри по-прежнему был моим другом, пусть мы и виделись бы только пару раз в год… но когда ты встречаешь его два-три раза в неделю и не можешь с ним ни поговорить, ни пошутить, ни прикоснуться... это хуже, чем самоубийство — это самая безжалостная пытка на свете.

Так что прощайте все. Мужчина, который женился на мне, хотя никогда не любил… зато сделал всё, как велела его мать. Который всё это время обращался со мной по-свински и не уделял внимания собственным детям. Который считал, что вправе оскорблять свою жену и вытирать об неё свои грязные ноги. Он же знал, что никто не вмешается и не защитит меня, даже Герой Гарри.

Прощай, сучка, укравшая моего лучшего друга, потому что так и не сумела понять, что Гарри не способен обманывать собственную жену. Судят ведь по себе, не так ли? Ну и женщина, которая решила всё за всех, распорядилась моей жизнью и с помощью своих детей сделала меня ещё несчастней.

И, наконец, прощай, лучший друг — единственный любимый и дорогой человек. Я никогда не забуду наш единственный поцелуй в палатке. Мы тогда были очень одиноки, смущены и ничего не понимали. Знали лишь, что есть друг у друга. Я никогда не забуду, каким хорошим другом ты был для меня целых десять лет. Я часто вспоминаю, каким милым и невинным мальчиком ты был, когда мы познакомились. Тот мальчик не мог разбить мне сердце и бросить меня, разорвав все узы дружбы, будто для него они ничего не значили. Потому что для того мальчика дружба значила целый мир. Надеюсь, однажды ты пожалеешь, что позволил своей жене и её матери диктовать условия, и плясал под их дудку. Пожалеешь, что взял и выбросил самое дорогое, что у тебя есть, на помойку, став для лучшей подруги незнакомцем и не избавив её от кошмара семейной жизни. Ведь ты был моим героем... Прощай, Гарри.

Название: Passion

Автор: Infatuated-Simplicity

Переводчик: я

Язык оригинала: Английский

Источник: http://www.fanfiction.net/s/3160290/1/Passion

Рейтинг: R

Жанр: романс

Размер: мини

Хотела выразить огромную благодарность моему бете за работу над этой историей. Он сумел превратить рваный рассказ с очень неровным стилем в плавное художественное произведение. Gteykot, спасибо тебе огромное!))))

Он никогда не мечтал работать с документами, и теперь знал, почему. Это же самое скучное занятие на свете! А Гарри Поттер был человеком действия. Он любил находиться в центре событий — помогать людям, участвовать в дуэлях, задерживать преступников… в общем, заниматься всем тем, что предполагала профессия аврора. Но в последнее время всё реже и реже покидал свой кабинет, поскольку почти все Пожиратели пойманы и сидят в Азкабане, а новые тёмные волшебники пока не появились. Просто Министерство весьма тщательно контролирует любые всплески тёмной магии, поэтому только сумасшедшие пытаются её практиковать. Вот почему герой магического мира как-то в пятницу вечером, спустя три года после смерти Волдеморта, сидел за своим столом и заполнял скучнейшие отчёты.

А самое ужасное — сегодня он не получил письма от Гермионы. Рона Гарри видел каждый день, но Гермиона — совсем другое дело. Его лучшая подруга получила должность колдомедика в клинике Св. Мунго и очень часто работала по двадцать четыре часа в сутки. Хорошо хоть, после таких дежурств ей давали сутки отдыха. У самого Поттера был скользящий график — с ночными дежурствами, отсыпными и непродолжительными командировками по всей стране. Вот и так получилось, что он не виделся с Гермионой уже три недели. Конечно, они переписывались, но, тем не менее, он жаждал увидеть подругу. Поэтому, когда к нему зашла Тонкс и сообщила, что сегодня можно уйти в пять, а отчёты понадобятся только во вторник, Гарри здорово обрадовался. Даже текущая рутина пошла веселее. Он решил сразу после работы навестить Гермиону и выяснить, когда у неё будет свободный вечер, чтобы вместе поужинать. На самом деле, Гарри надеялся, что подруга свободна прямо сегодня — очень уж по ней соскучился.

Он очень часто смотрел на часы — ему казалось, никогда ещё стрелки не ползли по циферблату так медленно. Но вот наконец-то пробило пять. Гарри моментально сложил документы в сейф, запечатал его заклинанием и, схватив мантию, аппарировал к входной двери квартиры Гермионы. Конечно же, Золотое Трио могло беспрепятственно переноситься друг другу прямо в квартиры, но действовало молчаливое соглашение — чтобы не попасть в неловкое положение и не нарушить неприкосновенность личной жизни друга, пользоваться исключительно входной дверью. Больше всего это правило пригодилось Гермионе, ведь Поттер, по своему обыкновению, мог нечаянно промахнуться и аппарировать в ванную, когда его подруга принимает душ. Само собой, она здорово смутится или запустит в него не самым приятным проклятьем…. нет, лучше ему не видеть Гермиону под душем, когда струи воды стекают по её нежной коже, повторяя каждый изгиб стройного тела… ох, чёрт, он не о том думает.

Гарри постучал, но когда ему никто не ответил, открыл дверь запасным ключом и вошёл в квартиру. Там, как обычно, всё сверкало чистотой. Пройдя по коридору, он зашёл в гостиную и тут услышал из спальни Гермионы какой-то шум. Та снимала квартиру вместе с Луной Лавгуд, но бывшей рейвенкловки не было дома, потому что дверь в её комнату открыта настежь, и там никого не было. Гарри подошёл к спальне Гермионы и услышал какое-то сдавленное хихиканье. Дверь была немного приоткрыта. Возможно, это не самое правильное — подглядывать за лучшей подругой, но Поттер не смог сдержать любопытства и заглянул внутрь. То, что он увидел, его поразило. В щели мелькнул рыжеволосый затылок и голая задница. Когда Гарри понял, чему сейчас стал невольным свидетелем, он повернулся и, ступая как можно тише, покинул квартиру и аппарировал домой.

Оставив мантию на вешалке, он потёр виски, чувствуя, как в сердце образуется пустота, а внутренности скручиваются узлом. Больно. Но если девушка, которую он любит всем сердцем, решила вернуться к Рону, у него просто нет шансов. Да и какое он имеет право разрушать их счастье своими признаниями? Пройдя в гостиную и сев на диван, Поттер попытался вспомнить, есть ли у него огневиски, чтобы как следует напиться, но тут до него донёсся знакомый аромат ванили.

— Гарри? Это ты? — из ванной вышла его любимая ведьмочка. По телу прокатилась волна облегчения. Если Гермиона здесь, она никак не может заниматься любовью с Роном в своей спальне. Гарри подошёл к подруге и крепко её обнял, вдыхая знакомый аромат и чувствуя, как в нем опять загорается огонёк надежды. Правда, спустя пару мгновений сообразил, что обнимает её непозволительно долго. Поэтому отстранился, пристально вглядываясь в самые прекрасные на свете глаза цвета шоколада.

— Привет, Гермиона. Ты была дома? Кажется, Рон неплохо развлекается на твоей кровати.

Девушка с отвращением наморщила носик.

— Можешь не сомневаться — я в курсе. Это одна из причин, почему я здесь. Мой босс дал мне два выходных, и я собиралась завтра к тебе в гости. Но когда обнаружила в своей спальне Рона, решила навестить тебя немного раньше.

Гарри улыбнулся подруге.

— Понятно, нет проблем. А я просто заглянул к тебе, на стук никто не ответил, и я решил подождать, пока ты вернёшься. Но стал свидетелем не самой приятной сцены и решил уйти.

Гермиона покачала головой, развернулась и пошла на кухню, где уже заварился чай.

— Можешь не уточнять. Мы с тобой, наверно, разминулись всего-то на пару минут. Ох, не могу поверить, что он этим занимается в моей постели! — она вручила Гарри чашку чая, прошла в гостиную и села на диван.

— Ты очень расстроена, что Рон, ну… — рука с чашкой остановилась на полпути, а Гермиона удивлённо посмотрела на друга.

— С чего ты взял, что я вообще хотела возобновить отношения с Роном? — девушка поняла, о чём пытался спросить Гарри. А ему совсем не улыбалось, если подруга догадается о его ревности. Нет, надо срочно сменить тему. Но, подняв голову, он встретил взгляд любимых шоколадных глаз и забыл обо всём на свете.

— Я только… ты и Рон…. я думал, ты хочешь… не знаю…. Мне казалось, вы ждёте, когда наконец-то помиритесь, и опять будете вместе… вот и всё. — Гермиона поставила чашку на журнальный столик и повернулась к нему.

— Мы с Рональдом никогда не были влюблены друг в друга.

Гарри с удивлением и недоверием смотрел, как подруга качает головой с едва заметной улыбкой. Он совсем запутался.

— Но я думал, ты влюблена в Рона с шестого курса!

Его возглас заставил девушку улыбнуться ещё шире.

— Нет, я никогда не была влюблена в Рона. Он просто предложил мне встречаться, и я согласилась. Не помню, чтобы хоть раз говорила, что люблю его. И вообще, рыжие — не в моём вкусе. — Гермиона взяла чашку и, поднеся к губам, посмотрела на Гарри поверх неё. Тот уставился на гостью с нескрываемым удивлением и любопытством.

— Погоди… если ты никогда не была влюблена в Рона, почему вы так долго встречались?

Собираясь с мыслями, девушка отвела взгляд и вздохнула.

— Ммм… Видишь ли, когда мы учились в школе, я была далеко не красавицей. И не верила, что могу хоть кому-то понравиться. У меня были густые волосы, напоминавшие воронье гнездо, зубы как у бобра и самая обычная фигура. Я знала, вряд ли найдётся хоть один парень, который польститься на такую простушку. И когда Рон предложил мне встречаться, согласилась без раздумий. К тому же, он был моим другом — я знала его, он — меня, и нам не нужно было подстраиваться друг под друга… и никакой притирки характеров.

Гарри оценивающе посмотрел на подругу. Уже не один год ни у кого язык не повернётся назвать её простушкой. Её по-прежнему густые волосы, аккуратно забранные в хвост, лежали послушной гривой завитков. Ее лицо было… великолепно: тонкие черты, прямой нос, выразительные глаза в обрамлении длинных пушистых ресниц, чётко очерченные скулы, полные розовые губки... Фигура… вот про это лучше совсем не думать, а то мысли заведут его слишком далеко. В общем, на его взгляд, она была прекрасна.

— Брось, Гермиона, ты далеко не простушка. И ты это знаешь.

Та немного покраснела и застенчиво улыбнулась.

— Спасибо. Как бы то ни было, именно поэтому я стала встречаться с Роном. Понимаешь, Рон… был безопасен, что ли. Не в смысле, что я чувствовала, будто он может защитить меня от какой-то угрозы, а в том плане, что он был доступен. Я ему нравилась и больше не хотела быть одинокой. В тот год мне пришлось очень тяжело — всё навалилось разом: война, Волдеморт, пророчество, крестражи, взросление и поиск самой себя... Но дело в том, что наши отношения никогда не были такими, какими Рон хотел их видеть… ни физически, ни в плане родства душ. Нам не о чем было поговорить, кроме тебя, поиска крестражей и наших приключений. Всё это было очень… — Гермиона выглядела взволнованной и вновь поставила чашку на столик.

— Хочешь сказать, этого было мало? — поинтересовался Гарри немного дрожащим голосом.

— Ты прав, мало. По правде говоря, я никогда не хотела стать его любовницей, да и девушкой тоже. Но когда поняла, что никогда не смогу быть с тем, кого люблю, решила, что умирать одинокой — не самое правильное. К сожалению, наши отношения с Роном быстро себя изжили.

Гарри озадаченно взглянул на подругу. Та смотрела в никуда и выглядела очень грустной. Интересно… но ведь Рон уже несколько месяцев проводил в её квартире немало времени. Это имело смысл, только если он хотел её вернуть, не так ли?

— Хочешь сказать, всё это время, пока Рон пропадал в твоей квартире, он даже не попытался помириться и возродить ваши отношения?

Девушка бросила на лучшего друга озорной взгляд и, придвинувшись поближе, уткнулась лбом ему в плечо и чуть слышно хихикнула.

— Ну, поначалу у него были какие-то поползновения, но ты же помнишь, с кем я снимаю жильё?

Теперь Поттер совсем запутался и смущённо смотрел на подругу. А ту явно забавлял его вид. Какое отношение ко всему этому имеет соседка Гермионы?

— Ты снимаешь квартиру вместе с Луной, но причём тут… ох. — Наконец-то до него дошло. Внезапно всё встало на свои места и приобрело смысл. Рон в последнее время вёл себя довольно странно… что ж, теперь ясно, почему он так часто навещал квартиру Гермионы.

— Вот именно. Кто бы мог подумать, что безумная влюблённость Луны в Рональда Уизли всё-таки найдёт отклик в его сердце?

Всё это, конечно, очень интересно, и Гарри узнал о подруге много нового, но кое-что в её словах не давало ему покоя. К тому же, около года назад, когда они как-то раз вместе завтракали, у них на тему отношений состоялся довольно откровенный разговор. Она тогда сказала, что за долгий промежуток времени два человека смогут научиться любить друг друга. Поэтому её слова сейчас никак не вязались со сказанным тогда в кафе.

— Гермиона, а почему ты так и не смогла полюбить Рона? Я имею в виду, вы же друзья, и выглядели отличной парой.

Девушка сверкнула глазами и отшатнулась.

— Хочешь, чтобы я была с ним?

На этот вопрос Гарри не мог ответить честно, и потому, чтобы она не выдумала невесть что, просто крепко её обнял. Он вовсе не хотел её потерять.

— Нет, ничего такого. Мне просто любопытно. Как-то давно ты мне сказала, если двое постараются, рано или поздно смогут полюбить друг друга.

Она улыбнулась и, подняв голову, заглянула ему в глаза. У него тут же перехватило дыхание.

— Ты всегда был любопытным. Ладно, слушай. В наших отношениях с Рональдом недоставало одной вещи, очень важной вещи, без которой ни одни романтические отношения не продержатся долго. Поэтому мы не были предназначены друг другу и не могли быть счастливы вместе. Может, посмотрим фильм?

Гарри впервые услышал, чтобы подруга так неуклюже попыталась сменить тему разговора, но не хотел ставить её в неловкое положение. И потому согласно кивнул.

— Конечно, с удовольствием.

Под его пристальным взглядом Гермиона встала и подошла к стойке, на которой лежали диски. Ему без разницы, что она выберет. Он старался не пропустить ни одно её движение, запоминая и впитывая каждое сокращение мышц, грациозную, будто танцующую, походку, искорки света, игравшие в волосах… Сегодня она выглядела просто великолепно, даже если сама об этом не догадывалась. На ней обычная белая блузка, расстёгнутая на несколько верхних пуговичек, и персикового цвета расклешённая юбка до колена. Девушка была босиком, но он подумал, что туфли тоже должны быть персикового цвета.

Когда она наконец-то к нему вернулась и устроилась гораздо ближе, чем раньше, Гарри обрадовался. Взмах палочки — свет погас, и на экране замелькали первые кадры фильма. Однако сейчас он мог думать только о знакомом аромате ванили, от которого в голове всё смешалось. Чтобы держать себя в узде, ему потребовалась каждая унция контроля. А чтобы не наброситься на подругу с поцелуями, он нашёл единственный выход — надо уснуть. Так и поступил.

Что-то или, скорее, кто-то, гладил шрам. Уже одного этого достаточно, чтобы вынырнуть из зыбкого сна, утекавшего, словно песок сквозь пальцы. Тем более, он хорошо знал, кто к нему прикасался. Да, он проснулся, но глаз решил не открывать. Интересно же, что будет дальше. Теперь Гарри ощутил на щеке обжигающее дыхание, отчего сердце сначала пропустило удар, а потом учащённо забилось. Вот его что-то окутало. Одеяло. А потом подруга над ним наклонилась, подоткнула одеяло и прошептала:

— Гарри, это всегда был ты. — Тот на мгновение подумал, что неправильно расслышал или понял, или ему вообще всё это снится, но тут почувствовал губы Гермионы на шраме. И только сейчас его озарило. Колебание воздуха подсказало, что подруга уходит, поэтому наш герой резко распахнул глаза и, схватив её за руку, потянул на себя. Гермиона удивлённо вскрикнула и внезапно обнаружила, что лежит на Гарри. Похоже, она не ожидала ничего подобного. Да она вообще думала, что друг спит! А тот взял любимую ведьмочку за подбородок и, повернув лицом к себе, нежно погладил пальцем щёчку.

— Почему ты никогда мне не говорила?

На мгновение заглянув ему в глаза, Гермиона моментально вывернулась из его хватки и отвернулась.

— Я думала, ты любишь Джинни.

Гарри нежно и аккуратно вновь повернул её лицом к себе.

— Джинни — взрослая девочка. А для меня была первой подростковой влюблённостью, мимолётной прихотью приговорённого к смерти. На самом деле, я всю жизнь любил только одну девушку.

Гермиона закусила нижнюю губу, как делала всегда, когда о чём-то задумывалась или сильно волновалась.

— И кто она?

Гарри очаровательно улыбнулся.

— Представляешь, когда я встретил её впервые, чуть не описался от страха — она наставила на меня палочку и отремонтировала мои очки.

Девушка рассмеялась и шутливо шлёпнула его ладошкой по груди.

— Идиот. — Она наклонилась и поцеловала слегка шершавую от щетины щёку.

— Ангел, — улыбнулся Поттер и, подумав, что поцелуя в щёку ему явно мало, коснулся её губ невесомым поцелуем.

— Это явно не про меня.

Гарри перестал улыбаться, а в глазах зажглось что-то непонятное. Однако от такого взгляда девушке стало жарко.

— Я так не думаю, — заявил Гарри и, обняв любимую покрепче, нетерпеливо поцеловал такие желанные губы. Он целовал её так, словно это последнее, что сделает в своей жизни… будто, если сейчас от неё оторвётся, ему придёт конец. А Гермиона с неменьшим пылом отвечала, подчиняясь нетерпеливым ласкам, которые обжигали кожу и от которых разгорался неугасимый огонь желания. Когда им стало ясно, что они не могут, да и не хотят останавливаться, Гарри взял любимую на руки и понёс в спальню, ногой захлопнув за собой дверь.

Когда он проснулся на следующее утро, то обнаружил, что замёрз. И только потом заметил, что лишился одеяла. Гарри закрыл глаза и, уткнувшись носом в подушку, вдохнул такой родной ванильный аромат. С минуту расслаблено полежав на кровати, он резко сел. А дальше нацепил на нос очки и, натянув пижамные брюки, поднялся. Тут до него донёсся божественный аромат — любимая явно сварила кофе.

Он направился на кухню и нисколько не удивился, увидев её с чашкой в руке. Ему ли не знать, что Гермиона не проснётся, пока не выпьет кофе? Но что его действительно удивило — она стояла к нему спиной, завёрнутая в то самое пропавшее одеяло. Бесшумно приблизившись, он обернул руки вокруг её талии, обняв любимую ведьмочку.

— Доброе утро, милая.

Девушка откинулась ему на грудь и отпила ещё глоток.

— Доброе утро. — Голос прозвучал хрипло, и Гарри почувствовал, как по позвоночнику пробежала волна сладкой дрожи. Наклонившись, он поцеловал жилку, бьющуюся на прекрасной шейке.

— Хорошо спала, любовь моя?

Гермиона протянула чашку, чтобы он тоже сделал пару глотков.

— Просто великолепно. Хотя большую часть ночи мне было не до сна. А ты? — Она взяла кофейник, чтобы плеснуть себе ещё, но так и не покинула кольца его рук.

— Замечательно. Гермиона?

Та налила в чашку сливок, насыпала сахара и сделала ещё один глоток.

— А?

Гарри положил голову ей на плечо и обнял покрепче. Внезапно девушка почувствовала, как он напрягся.

— Что за самая важная вещь, которой не было у вас с Роном?

На мгновение замерев, Гермиона медленно опустила чашку на кухонный стол и отошла на шаг. А дальше… вздохнув, она отпустила одеяло, которое прижимала к груди, позволив ему упасть. И медленно повернулась к Гарри. Ох… вот уж точно — «Остановись мгновенье — ты прекрасно!» Точнее — прекрасна. Заметив его реакцию, Гермиона соблазнительно улыбнулась. Нет, больше он не в силах сдерживаться. Положив руки ей на бёдра и наслаждаясь ощущением обнажённого тела, Гарри обнял её покрепче.

— Ты — маленькая развратница.

Девушка улыбнулась и провела ладошкой по его груди, опускаясь всё ниже.

— Вот и ответ на ваш вопрос, мистер Поттер. Страсть.

Гарри вздохнул с облегчением — этого им точно не занимать. Наклонившись, он вовлёк любимую в страстный поцелуй. Поцелуй становился всё глубже, пальцы ласкали бархатистую кожу… и пока он одной рукой прижимал её к себе, другая путешествовала по спине, плечам, груди и нежной шейке, распаляя Гермиону, срывая стоны с её губ и посылая по позвоночнику волны возбуждения. Чувствуя, что больше не в силах стоять, она опёрлась о стол, и её тут же на него усадили. Теперь её стройные ножки «обнимали» Гарри за талию, притягивая любимого ещё ближе. А ещё можно нежно его поглаживать, слегка царапая коготками. Честно говоря, возвращаться в спальню нет ни сил, ни желания… Но тут раздался громкий хлопок, и эхо разнеслось по всей квартире.

Аппарировав в квартиру Гарри, Рон и Луна уставились на спину обнажённой Гермионы, сидящей на кухонном столе. Тут Поттер понял голову и увидел замерших друзей — удивлённую Лавгуд и Рона, на лице которого читалось отвращение. Подняв с пола одеяло, Гарри завернул в него Гермиону (у той вырвался смешок) и обернулся к незваным гостям. Подхватив любимую на руки, он скрылся в спальне. Но прежде, чем закрыть дверь, повернулся к друзьям.

— В следующий раз стучитесь. Увидимся завтра! — и захлопнул за собой дверь.

Луна мечтательно улыбнулась и, взяв Рона за руку, потянула его к выходу. Только оказавшись на улице, она посмотрела на возлюбленного, который усиленно тёр глаза.

— Рональд, что случилось?

После её вопроса рыжий стал тереть глаза ещё усердней. Пришлось взять его за руки.

— Пытаюсь стереть эту картину. Ну почему я это увидел?

Спутница закатила глаза.

— Отлично. Думаю, это тебе в наказание, что занимаешься со мной любовью на кровати Гермионы и постоянно забываешь пользоваться входной дверью. Так мы идём завтракать?

Рона эти замечания нисколько не смутили.

— Конечно, но для начала надо немного прогуляться. Хочу всё забыть, а то кусок в горло не полезет.

Луна, которая уже спускалась по лестнице, внезапно остановилась.

— Ох, Рональд, прекрати себя вести как маленький ребенок. Кроме того, ты не можешь не признать — их дети будут великолепны!

Рон буквально позеленел.

— Луна!

Название: Somebody's Everything

Автор: Sweet.Mione.Potter

Переводчик: я

Язык оригинала: Английский

Источник: http://www.fanfiction.net/s/3280862/1/Somebodys_Everything

Рейтинг: PG-13

Жанр: роман

Размер: мини

Саммари: нет

Зима в этом году наступила внезапно, за пару дней укутав Хогвартс снежным покрывалом от основания замка до верхушки Астрономической башни. Сегодня был выходной, и всех ждала очередная прогулка в Хогсмид. Вокруг слышались смех и разговоры. Студенты с нетерпением ждали, когда, наконец, можно будет выйти из замка и проветриться. Повсюду улыбающиеся и довольные лица учеников, которые с радостью забыли об уроках и наперебой делились планами — кто какие магазинчики хочет посетить. Кажется, каждый студент с нетерпением ждал, когда их выпустят из Хогвартса. После войны всем ученикам, включая первокурсников, позволили посещать деревню, если есть разрешение от родителей или опекунов. Но пойти решили не все. Одна гриффиндорка упорно отказывалась от приятного времяпрепровождения. Гермиона Грейнджер, самая умная ведьма школы магии и волшебства, решила остаться в замке.

В общей гостиной никого, кроме неё, не оказалось. Все гриффиндорцы наслаждались выходными и свободным временем, общаясь, веселясь и играя в снежки. Неудивительно, что с начала года большую часть времени Гермиона была предоставлена самой себе. После победы над Волдемортом все студенты, словно сговорившись, дружно решили, что теперь могут побыть обычными подростками. Даже Рон не стал тратить время попусту и начал встречаться с Луной Лавгуд. Само собой, они были среди тех, кто с нетерпением ожидал приятного выходного в Хогсмиде. Гермиона вздохнула и, закрыв глаза, вспомнила беседу с лучшим другом, которая состоялась несколько минут назад.

— Брось, Гермиона! Только не говори, что остаёшься здесь. Я имею в виду — все же идут. — Младший Уизли смешно наморщил нос и строго посмотрел на подругу. Впрочем, успеха не добился.

— Я же сказала — у меня срочные дела, — словно осуждая его навязчивость, девушка энергично покачала головой. — Хогсмид я знаю как свои пять пальцев, так зачем туда ходить, если там ничего не изменилось и не появилось ничего нового? Чтобы посетить те же магазины и постоянно сталкиваться с теми, кого и так вижу каждый день? Зачем? — Намекая, что разговор окончен и спорить с ней бесполезно, она отвернулась от Рона и уткнулась в книгу. Это поняли все, кроме рыжего.

— Смысл в том, — медленно, будто втолковывая неразумному ребенку, начал тот объяснять, искренне не понимая, как можно быть такой умной и в тоже время такой скучной, — что ты будешь со своими друзьями. Кто знает, может, сама потом удивишься, как весело провела время? Думаю, рано или поздно это случится. Я знаю, что ты обожаешь зарыться в свои книжки. Один Мерлин знает, почему. Но тебе стоит хоть изредка отрываться от своих занудных учебников и развлекаться. — Он так искренне переживал за подругу, что даже не заметил, как допустил серьёзный промах.

— Развлекаться? Веселиться, наблюдая, как ты целуешься с Луной? Или как вокруг Гарри увивается куча девчонок, мечтая заполучить Героя? — Под гневным взглядом девушки Рон попятился. — Можешь мне поверить — это совсем не весело.

— Ладно. Хочешь здесь торчать — пожалуйста! Сама захотела! — И, резко развернувшись, младший Уизли поспешно покинул раздражённую подругу. В конце концов, он сделал всё что смог.

Гермиона открыла глаза и взглянула на книгу, лежавшую на коленях. Девушка тяжело вздохнула. Никого не было, поэтому никто не приставал с вопросами: а что случилось, чем помочь и так далее. И она ни капельки не жалела о своём решении остаться в замке. Её раздражали все эти глупые девицы, которые бегали за Гарри, поэтому лучше она посидит в гостиной Гриффиндора, чем её в очередной раз едва не затопчут или просто отодвинут в сторону толпы поклонниц Мальчика-Который-Выжил-И-Победил. Гермиона так глубоко погрузилась в свои мысли, что даже не заметила, как по лестнице кто-то спустился и сел рядом с ней на диван. Только когда этот человек осторожно дотронулся до её руки, она заметила, что не одна. Почувствовав прикосновение, девушка подпрыгнула и резко развернулась уже с палочкой в руке. Военные привычки никуда не делись, то и дело всплывая в обыденной жизни. Но увидев, кто потревожил её покой, Гермиона опустила палочку и облегчённо выдохнула:

— Гарри! Ты меня напугал.

— Извини, Миона, — он очаровательно улыбнулся. — Просто ты слишком глубоко задумалась и ни на что не обращала внимания.

Улыбнувшись в ответ, девушка задала себе вопрос: а знает ли он, что за одну такую улыбку она готова простить ему всё на свете? Мысленно радуясь, что её уединение нарушил именно Гарри, Гермиона отвела взгляд.

— Всё нормально. Только что ты тут делаешь? Ты же собирался в Хогсмид с Роном и Луной, — в голосе девушки явно слышалось удивление.

— Да, но я передумал. Рон сказал, ты пойти отказалась, вот и я решил, что должен составить тебе компанию. — В ответ Гермиона благодарно улыбнулась. — И потом: когда Рон и Луна вместе, никого вокруг не замечают, — Гарри рассмеялся.

— Да, знаю. СОВСЕМ никого. Но это же хорошо — оба заслужили счастье и имеют полное право отдохнуть. Кстати об отдыхе — я знаю, ты очень ждал этих выходных. Поэтому спасибо, конечно, но можешь к ним присоединиться. Со мной всё будет в порядке — не стоит на меня тратить законный выходной. — Гермиона посмотрела на огонь, весело трещавший в камине.

— Ты так думаешь? — задумчиво протянул друг, будто на самом деле размышляя, не стоит ли прогуляться. — Извини, не согласен. Думаю, лучше проведу это время с тобой.

Гермиона улыбнулась.

— Спасибо. Это так мило, мне очень приятно, но...

Собеседник покачал головой.

— Никаких «но». Даже не мечтай.

В этом вся Гермиона — она не могла не спорить, если считала, что права. Только вот почему-то, если дело касалось Гарри, её командирские замашки обычно куда-то испарялись. Вот и сейчас девушка тихо сидела, рассматривая языки пламени. Гарри же вглядывался в её лицо, словно стараясь прочесть мысли. Однако спустя некоторое время недовольно нахмурился — он слишком хорошо знал Гермиону (возможно даже лучше, чем она сама себя знала) и потому заметил — что-то здорово её беспокоило. Он понятия не имел, в чём дело, но нисколько не сомневался, что подруга очень сильно грустила. Привлекая внимание, Гарри аккуратно взял её за руку. Гермиона взглянула на него с удивлением.

— Что случилось? Почему ты такая расстроенная? — поинтересовался он, с беспокойством вглядываясь в карие глаза.

— Всё в порядке, — поспешно ответила девушка и отвернулась от друга, но тот успел заметить на её лице странное выражение. И оно сказало ему гораздо больше слов.

Взяв подругу за плечи, он развернул её лицом к себе.

— Ты никогда не умела хорошо врать. Я точно знаю — тебя что-то тревожит. Причём аж с сентября.

— Ничего подобного. Просто все эти экзамены… — девушка упорно не хотела сдаваться — ей вовсе не улыбалось посвятить друга в свои тайны. В конце концов, она сама до сих пор разобраться не может.

— Гермиона, я, конечно, не самый умный волшебник, но и не идиот. Поэтому не надо вешать мне лапшу на уши, вспоминая про какие-то экзамены. Почему ты не хочешь рассказать?

Повисла звенящая тишина, а Гарри по-прежнему внимательно вглядывался в лицо подруги. С первого курса она была рядом, разделяя с ним приключения, горести и радости. Она была рядом, когда умер Волдеморт. Но когда война закончилась… теперь почему-то счастливы все, кроме неё.

— Пожалуйста, Гермиона, расскажи мне. Ты же знаешь — я всегда готов выслушать тебя и помочь.

Она снова отвела взгляд, но на сей раз Гарри не заставлял её смотреть ему в глаза. Он просто молча ждал. А когда услышал тяжёлый вздох, понял, что Гермиона сдалась и готова всё объяснить.

— Просто... с тех пор, как умер Волдеморт, все наслаждаются жизнью. Я имею в виду, это, конечно, замечательно — не нужно снова и снова вспоминать ужасы войны, но...

— Гермиона? — тон был вопросительным. Нельзя ей позволить замолчать. Только не сейчас, когда она наконец-то заговорила. Подруга снова вздохнула.

— Думаю, я просто чувствую себя очень одиноко.

— Но...

— Знаю, знаю. Но пойми... у всех есть кто-то особенный, кто-то важный. Тот, ради кого ты готов отдать жизнь, от чьей улыбки в животе порхают бабочки. Оглянись: вокруг — одни парочки, все держатся за руки и целуются за каждым углом. Будто Хогвартс обстрелял Амур. У всех сверстниц есть парни, кроме меня. Я опять осталась одна, — в голосе слышались слёзы, а взглядом она сверлила ковёр на полу, не желая смотреть на друга.

— Ты не одна, — тихо возразил Гарри. — Мне кажется, просто люди перестали стесняться своих чувств. Ну а после всех ужасов войны даже и не думают бояться прямо сказать человеку, что он для них особенный. Теперь они могут думать обо всём на свете, а не только о спасении собственной жизни. Посмотри, например, на Рона. Мы с тобой знаем, он давно влюбился в Луну, но долго не мог в этом признаться. Сначала — самому себе, а потом и ей. Может, сомневался, что выживет в этой войне, а может — просто стеснялся. Не знаю. Знаю одно — он любил и любит её, и теперь не боится показать эти чувства не только ей, но и всему миру.

— Понимаю и рада за него… правда, — Гермиона кивнула в ответ и, подняв голову, угодила в плен ласково на неё смотревших искрящихся изумрудов. Девушка почувствовала, будто тает под этим взглядом, сама себе напоминая пломбир в горячем шоколаде. Отведя взгляд, она мотнула головой и сосредоточилась на разговоре. — Но когда я оглядываюсь вокруг... меня это заставляет задуматься о своей жизни. — В глазах заблестели слёзы, и она зажмурилась, чтобы не дать им пролиться. — Я боюсь, Гарри. Боюсь, понимаешь? Боюсь, что всегда буду просто чьей-то сестрой или другом, но никогда не стану возлюбленной.

Слезы всё-таки потекли, проложив дорожки по раскрасневшимся щекам. И Гермиона даже не старалась их сдержать. У них с Гарри никогда не было тайн друг от друга, они давно делились опасениями и счастьем, страхами и радостью. Ну а тот не впервые видел её слезы, но не мог вспомнить, чтобы хоть раз видел подругу настолько грустной. Да, во время войны она бывала подавленной, сломленной, потерявшей надежду, но никогда такой грустной и одинокой. Как будто навсегда прощалась с чем-то невероятно для неё важным.

Гарри медленно поднял руку и начал стирать мокрые дорожки. Эта рука часто ловила снитч, добывая для Гриффиндора победу, но сейчас его пальцы были такими мягкими и нежными… Честно говоря, это застало её врасплох. Инстинктивно Гермиона потянулась к тёплой руке, стараясь прижаться к ней как можно крепче.

— Ты не должна бояться. Ты удивительная девушка — заботливая, милая, настоящая умница и красавица. — Та удивлённо взглянула на друга и обнаружила, что у него на губах играет немного мечтательная улыбка. — Не думаю, что можно описать словами, какая ты уникальная. И я уверен — где-то есть счастливчик, который ждёт именно тебя.

— Тогда где он? — горестно вздохнула девушка, чувствуя, как эйфория от этих замечательных слов растворяется, оставляя лишь воспоминание. — Почему ищет меня так долго? Почему не придёт и не заберёт с собой, просто сказав, что я принадлежу ЕМУ? Больше мне ничего не нужно!

Гарри по-прежнему нежно улыбался.

— Может, боится? Может, теряется в догадках, ответишь ли ты на его чувства? Может, не хочет потерять твою дружбу — единственное, что вас связывает — если ты его отвергнешь? — Он придвинулся поближе.

Теперь на всём белом свете Гермиону интересовало только одно — они с Гарри наедине в пустой гостиной, и ещё никогда он не улыбался ей так очаровательно.

— Может, тогда стоит рассказать, какой он для меня особенный? — медленно начала она, сама не зная, откуда в голове появляются слова. — Как сильно я его люблю? И как от одной его улыбки ноги слабеют и перестают меня держать? Как от одного взгляда в его невероятные глаза я забываю, на каком свете нахожусь? Как всё растворяется, и остается только его душа? — с жаром шептала девушка, потихоньку придвигаясь к Гарри.

— Наверно, ты должна ему об этом сказать, — осторожно заметил тот, не имея понятия, кто это может быть. Однако сильно жалея, что не может оказаться на месте этого счастливчика. Но кем бы ни был этот тайный возлюбленный — главное, чтобы Гермиона была счастлива. — Может, стоит пойти к нему прямо сейчас и обо всём рассказать? Пусть знает. А вдруг он тоже тебя любит? Просто скрывает, боясь отказа. — Тем временем пальцы Гарри жили собственной жизнью и запутались в завитках каштановых волос.

— Я только что ему сказала, — в тишине гостиной шёпот Гермионы прозвучал подобно грому. Она даже удивилась — как, оказывается, легко признаться. — Я только что ему сказала, что люблю его… что ВСЕГДА его любила.

Они по-прежнему смотрели друг другу в глаза, а её рука нежно гладила его по щеке, упиваясь теплом и близостью любимого.

— Я тоже тебя люблю. Давно. Но мне всегда казалось, что ты не ответишь на мои чувства. — Гарри склонил голову, прижавшись лбом к её лбу. Их губы так близко, от горячего дыхания на щеках замерли сердца, а руки начали дрожать.

— Я люблю тебя, Гарри. — Её губы коснулись его щеки, заставив сердце биться сильнее.

— Ты моя, Миона. Ты для меня — целый мир!

Решившись, он робко коснулся губами её губ, словно боясь обидеть. Но когда она с удовольствием ответила, парочка с головой окунулась в пучину страсти. В этом поцелуе было всё: нежность, любовь, долгое ожидание, обещание всегда быть вместе, счастье... Вихрь чувств затянул, унося куда-то далеко. Голову кружил аромат чего-то неизведанного, но почему-то возникло ощущение, что наконец-то они дома.

Именно в этот момент Гермиона Грейнджер, самая умная ведьма своего поколения, нашла свою половинку. Они были предназначены друг другу самой судьбой, но ещё долго удивлялись своей слепоте. Это же надо — за долгие восемь лет дружбы едва не проворонить своё счастье!

С этого самого дня они почти не расставались. И что самое удивительное, ни капли друг другу не надоели. Пять лет спустя Гарри и Гермиона Поттер наблюдали за своей маленькой дочкой, мирно спящей в обнимку с плюшевым котом. Сегодня малышка в очередной раз попросила родителей рассказать историю про свои школьные годы и как они начали встречаться.

Выйдя из комнаты четырёхлетней дочери, супруги спустились в гостиную.

— Кажется, ей никогда не надоест это слушать, — улыбнулась Гермиона, сев на диван и закутавшись в плед. И теперь с улыбкой наблюдала, как её обожаемый муж растапливает камин безо всякого волшебства.

Гарри улыбнулся жене и устроился рядом, взяв со столика две чашки горячего шоколада и протянув одну любимой.

— Думаю, ей очень нравится слушать, как принц Гарри сражался со злом, а ему помогала прекрасная и умная принцесса Гермиона. А потом они признались друг другу в любви и поцеловались. — Его рука обвила тоненькую талию жены, прижимая её покрепче. — И знаешь, что?

— Что?

— Ничего не изменилось. Для меня ты по-прежнему целый мир.

Название: Where In The World Is Harry Potter

Автор: potter8668

Переводчик: я

Язык оригинала: Английский

Источник: http://www.fanfiction.net/s/3613046/1/Where_In_The_World_Is_Harry_Potter

Рейтинг: PG-15

Жанр: романприключения

Размер: мини

Всё волшебное сообщество задавалось вопросом: куда подевался Гарри Поттер? Вот уже пять лет никто не видел спасителя магического мира. Гермиона вспомнила тот день, когда видела своего лучшего друга в последний раз. Это было первое августа — за месяц до начала седьмого курса. По случаю дня рождения Гарри в «Норе» состоялась запоздалая вечеринка. Все собрались, чтобы отпраздновать его совершеннолетие. Вокруг царили веселье, шутки и смех, но один «подарок» изменил всё — Джинни влепила Гарри пару пощёчин и во всеуслышание заявила, что ждёт от него ребёнка. Тот начал всё отрицать, но никто из Уизли ему не поверил. Миссис Уизли сразу заговорила о свадьбе, на что Гарри заявил, что «этого не будет никогда». Рон сразу же попробовал затеять драку, однако его удержали близнецы, которые впервые в жизни выглядели серьёзно. Каждый мужчина семьи Уизли ждал, что Гарри, как взрослый человек, ответит за свои поступки, но тот категорически отрицал, что может иметь отношение к беременности Джинни. Похоже, Поттера сильно разозлило такое покушение на его свободу, поэтому он попросту исчез.

Когда первого сентября все встретились на вокзале Кингс-Кросс, Гарри так и не появился. Его имя всплыло один единственный раз — когда пришло официальное письмо из Гринготтса с уведомлением, что мистер Поттер передаёт дом на площади Гриммо, 12 во владение Ремуса Люпина. Письма, которые ему весь август посылала Гермиона, возвращались нераспечатанными. Как будто друг исчез с лица Земли. Девушка до последнего момента не садилась в поезд, надеясь, что Гарри хотя бы их проводит, однако он так и не появился. Миссис Уизли послала ему Громовещатель с требованием, чтобы тот прекратил заниматься ерундой, вернулся в «Нору» и женился на Джинни. Конверт вернулся обратно и взорвался на кухне.

В течение пяти лет «Ежедневный Пророк» неоднократно сообщал, что Поттера заметили в той или иной части Англии, но эта информация ни разу не подтвердилась. Надежды Гермионы, что он жив, «поддерживали» пленённые Пожирателей. Таких случаев было несколько, причём в числе пленников оказались Снейп и оба Малфоя. Они были покрыты замёрзшей грязью, без сознания, связаны Инкарцеро и накрыты антиаппарационным куполом, а на верёвках светился знак молнии. А однажды, девять месяцев назад, обнаружили Беллатрикс Лестрейндж. Её нашли связанной в отделе Тайн — рядом с Аркой Смерти. Понять пожелание того, кто её здесь оставил, не составило труда. На следующий же день её отправили в Арку. И никто так и не понял, как она там оказалась, и почему не сработало ни одно оповещающее заклинание. Других Пожирателей оставляли в известной телефонной будке в магловской части Лондона.

Кроме этого, было доказано, что в отношении Джинни Гарри был прав, и это поразило всех Уизли до глубины души. Когда ребёнок родился, он был совершенно непохож на предполагаемого отца. Близнецы тайком от Джинни провели тест и обнаружили, что отцом был Малфой — скорее всего, Драко. Под сывороткой правды она призналась, что ребёнок действительно от Драко. Он помог ей забеременеть, чтобы Джинни смогла обвинить Гарри и вынудить его на ней жениться. Только им и в голову не пришло, что Поттер откажется и исчезнет. Гермиона чувствовала жалость к ребёнку, которого ещё в утробе использовали, чтобы кем-то манипулировать. Джинни по-прежнему жила с родителями, но только ради ребёнка. Само собой, они с Драко не могли пожениться (тот сидел в тюрьме, да никогда и не горел желанием связать свою жизнь с предателями крови, а просто хотел сделать гадость Поттеру), и ребёнок никогда не будет признан наследником Малфоев. Так что оба проиграли. Гермиона и предположить не могла, что Джинни способна на такую подлость, и свела общение с семьёй Уизли к минимуму. Однако год назад на пороге её дома появился Рон с предложением возобновить их отношения. Несмотря на заявления Гермионы, что уже слишком поздно, он начал присылать ей письма, ждал у офиса и аппарировал в её квартиру, предлагая поговорить или вместе провести время. И всякий раз она отказывалась, втайне надеясь, что рано или поздно он поймёт намеки. Но, казалось, Рональда Уизли не сможет смутить никто и ничто. С каждым днём девушка становилась всё раздраженнее и чувствовала, что скоро буквально взорвётся.

А шесть месяцев назад поползли слухи, что Гарри наконец-то убил Волдеморта. Нашлись даже свидетели сражения, которые рассказывали, что длилось оно больше часа. Только вот никто не знал, как был убит Тёмный Лорд, и что стало с Поттером. Просто Гарри поставил защитный купол, чтобы от их дуэли никто не пострадал, поэтому до противников так никто и не добрался. Когда же купол исчез, присутствующие увидели, что Волдеморт действительно мёртв, а победителя нигде нет. Теперь Гермиона, как и весь волшебный мир, ждала, что Гарри вернётся, и можно будет праздновать. Нет, торжества, конечно, состоялись, но без главного действующего лица смотрелись странно.

В тот день, когда стало известно, что Волдеморт мёртв, Рон заявился к ней с цветами и передал приглашение от миссис Уизли на праздничный обед в «Нору». Гермиона упорно отказывалась, пока рыжий не всучил ей букет. Цветы оказались порт-ключом до «Норы», где миссис Уизли радостно её встретила, думая, что девушка наконец-то поддалась на уговоры младшего сына. В ответ Гермиона высказала всё, что думает о низкопробной ловушке, а заодно — что накипело на душе по поводу клана Уизли и их подлых поступков. Тогда она окончательно порвала с этой семьёй. Единственный, кто, как оказалось, её не понял — Рон. Он не прекращал её преследовать и не оставлял попыток возобновить романтические отношения, как он говорил, «заново». Гермионе казалось, заставить его оставить её в покое может только конец света.

В очередной раз задумавшись, как будет замечательно, если Гарри вернётся, девушка открыла дверь в квартиру. И первое, что привлекло её внимание — аромат цветов. Гермионе всё больше и больше нравилась идея наложить на двери в её офис и квартиру заклинание, не пропускающее Рона. А ещё она всерьёз подумывала получить судебный приказ, запрещающий ему к ней приближаться. Девушка зажгла свет и увидела, что на столе в тонкой хрустальной вазе стоят не обычные цветы, а её любимые розовые розы. Никакой записки не было, но восхитительный аромат успокаивал, и в основном по этой причине Гермиона их оставила. И она сильно сомневалась, что их прислал Рон — тот раньше никогда не дарил розы. Девушка вообще подозревала — тот понятия не имеет, что это её любимые цветы. Гарри — да, но только не Рон. Ей стало жаль, что их подарил не Гарри.

А на следующее утро в кабинете Гермионы (она была сотрудником отдела по работе с волшебными существами) появилась корзинка с её любимым кофе, чаем и закусками. И снова Рон так никогда не поступит — вряд ли он вообще в курсе, какой чай ей нравится. На ланч прилетела ещё одна сова и принесла её любимое блюдо — горшочек говядины, приготовленный по особому рецепту. И опять-таки Рон никогда не обращал на это внимания. Гарри — да, но не Рональд.

«Гарри, неужели это может быть Гарри?» — спрашивала себя девушка. И до обеда так и не сумела избавиться от этой мысли.

Гермиона уже собиралась отправиться обедать домой, но из-за того, что весь день была погружена в свои мысли, не заметила человека, который стоял в дверях и наблюдал за ней. Внезапно её внимание привлёк посторонний звук. Она подняла голову и обомлела — в нескольких шагах от неё стоял и улыбался живой и невредимый Гарри Поттер.

— Я уж было решил, ты меня не заметишь. Стою здесь уже минут пять.

Девушка ничего не сказала, а просто бросилась в его объятия, боясь, что он опять исчезнет. Слёзы покатились сами собой.

— Шшш, не плачь, — шепнул Гарри, но она разрыдалась ещё сильнее. Нежданный гость крепко её обнимал, пока подруга не успокоилась. Наконец она немного отстранилась и внимательно его оглядела. Он по-прежнему был худым, но с тех пор, как она его видела в последний раз, стал дюймов на шесть выше и раздался в плечах. Под своими руками девушка ощущала сильные мускулы. Да от восторга все британские ведьмы попадают в обморок! У неё тут же возник миллион вопросов.

— Где ты был, Мерлин тебя побери?

— Везде.

— Что значит везде?

— Ну, знаешь ли — Пожиратели не сидят на одном месте, чтобы их было легче поймать. Я должен был найти все хоркруксы и убить Волдеморта. Думал, ты в курсе.

— Конечно. Но помнишь — я должна была тебе помочь?

— Знаю, но мне совершенно не хотелось, чтобы ты пострадала. К тому же я был слишком зол и никого не желал видеть.

— Понимаю. Я поругалась с Уизли, когда видела их в последний раз.

Услышав эту новость, Гарри вскинул бровь.

— Не хочешь поговорить об этом за обедом?

— Только если расскажешь, чем занимался последние пять лет. И только попробуй что-нибудь утаить! Я хочу знать всё.

— Хорошо. Идём?

Гермиона подошла к столу, чтобы забрать сумку, и её взгляд наткнулся на корзинку с закусками.

— Это ведь ты прислал?

— Да. Мне показалось, тебя давно никто не баловал.

— Спасибо. Подозреваю, розы тоже от тебя? — Он улыбнулся. — Очень красивые и их аромат успокаивает.

— Каждая красавица заслуживает самых прекрасных цветов, особенно её любимых. Ты готова?

— Кстати, куда мы идем?

— Как ты относишься к индийской кухне? Знаю одно местечко, где потрясающе готовят карри.

— Звучит заманчиво.

Они вышли из кабинета и направились в зону аппарации Министерства. К сожалению, там Гермиону поджидал Рон, держа в руке букетик маргариток. Но когда увидел Гарри, стал похож на рыбу, выброшенную на берег — пытаясь издать хотя бы звук, рыжий открывал и закрывал рот. Наконец он справился с удивлением.

— Гарри, дружище, это правда ты? — Поттер ничего не сказал и даже не повернул головы в сторону своего бывшего друга. Рон покраснел. — Слушай, приятель, нам всем очень жаль, что так вышло. Уверен — ты понимаешь, что мы должны были поддержать Джинни. Она — семья, и я знаю, если бы у тебя была сестра, ты бы поступил точно так же. Я хочу пригласить Гермиону на обед в «Нору», и ты просто обязан к нам присоединиться. Мама будет очень рада.

Гарри повернулся к Рону и смерил того ледяным взглядом.

— Сожалею, мистер Уизли, но у нас с мисс Грейнджер уже есть планы на обед. Вас и вашей семьи они не касаются. А теперь извините — нам пора.

Рыжий покраснел ещё сильнее и шагнул в сторону Гермионы, протягивая цветы. Однако девушка отодвинулась в сторону и, встав за спиной у Гарри, сердито выпалила:

— Ты действительно думаешь, что я настолько глупа, Рональд Уизли? Только посмей подойти ко мне ещё раз, и я всё-таки добьюсь судебного постановления, которое запретит тебе ко мне приближаться.

Теперь Рон стал настолько красным, что казалось — сейчас от него дым повалит.

— Я знаю, ты не посмеешь! — и он попробовал снова вручить ей цветы.

— Пойдём, Гарри, — сказала девушка, больше не обращая внимания на рыжего. Гарри молча взял её за руку. Зайдя в зону аппарации, пара исчезла с негромким хлопком. Рон вышел из ступора и аппарировал к Гермионе, не сомневаясь, что они с Поттером направились именно туда. К его удивлению, их там не оказалось. Он прождал целый час и только потом сердитый вернулся домой, где его ждал остывший обед, который миссис Уизли приготовила для них с Гермионой.

Перед аппарацией Гермиона закрыла глаза, а когда открыла, обнаружила, что стоит в каком-то переулке. Гарри ей улыбнулся и вывел на улицу. Сообразив, что они находятся где-то в Индии, девушка в изумлении открыла рот.

Хихикая над выражением её лица, Гарри напомнил:

— Я ведь сказал, что знаю местечко с хорошей индийской кухней.

— Но ты забыл уточнить, что оно в Индии, чёрт тебя дери!

Он взял её за руку и повёл к ресторану на углу улицы, владелец которого, видимо, очень хорошо знал Гарри. К удивлению Гермионы, говорили они на хинди. Хозяин отвёл их к уединённому столику на балконе, оттуда открывался потрясающий вид на город. Прежде, чем сесть самому, Гарри помог Гермионе разместиться на одной из подушек на полу. Улыбнувшись, он сделал заказ официанту, вновь обращаясь на хинди. Девушка просто выгнула бровь.

Гарри рассмеялся и ответил на незаданный вопрос:

— Я нашёл зелье, позволяющее человеку, в зависимости от магических способностей, быстро освоить другой язык. А ещё от магического потенциала зависит, на скольких языках ты можешь говорить. Тебе на заметку — я знаю хинди, китайский, арабский, русский, итальянский, французский, испанский, греческий, немецкий, португальский, и древнеегипетский.

Пока он всё это перечислял, Гермиона смотрела на него широко раскрытыми глазами и задавалась вопросом, сумеет ли приготовить это зелье. Как будто прочитав её мысли, Гарри заметил:

— У меня есть рецепт. Буду рад помочь.

— Ты слишком хорошо меня знаешь. Ценю предложение и принимаю его.

— Даже не сомневался. А теперь рассказывай, что случилось в Англии с тех пор, как мы расстались.

Следующий час Гермиона говорила о себе, о гибели её родителей (не от рук Пожирателей, как многие думали) и обо всех, с кем они вместе учились в Хогвартсе. Невилл стал успешным гербологом, женился на Сьюзен Боунс и у них три маленькие девочки. Поговаривают, скоро на свет появится четвёртая. Дин женился на магле по имени Клэр и у них родился сын. Он работает художником-портретистом на Косой аллее. Симус — репортёр «Ежедневного Пророка», освещающий последние события в мире квиддича. Не женат, но, кажется, уже перевстречался почти со всеми звёздами квиддича, совершенно не обращая внимания, из какой команды или какого пола его очередная пассия. Ремус всё-таки женился на Тонкс и у них подрастает очаровательный малыш Тедди. Нимфадора по-прежнему работает аврором, а Ремусу удалось устроиться в книжный магазин. Потом она рассказала, что отцом ребёнка Джинни оказался Драко, а весь последний год её преследует Рон. Девушка предположила, занимается он этим, главным образом, по настоянию миссис Уизли. А ещё рассказала об инциденте с цветами.

— Так вот почему он настойчиво пытался всучить тебе цветы — потому что они были порт-ключём!

— Да. Конечно, глупо надеяться, что всё опять сработает, но мы говорим о Роне. Он никогда ничего не понимал с первого раза. В отличие от тебя.

Настала очередь Гарри описывать свою жизнь с момента, когда оставил «Нору». Для начала он посетил Гринготтс и оформил передачу дома на площади Гриммо, 12 в собственность Ремуса. Заодно в банке встретился с гоблином, который был его поверенным, и получил возможность снимать деньги со счёта в любой стране. Он закупил всё необходимое для дальней поездки и оставил Англию, разыскивая любую информацию о хоркруксах. Чашу он нашёл в могиле китайского императора, которая рухнула, когда он разрушил хоркрукс. Поттера отыскала и вылечила старая Чу-Сан. Именно от неё он узнал о языковом зелье и раздобыл его рецепт. А ещё она помогла ему освоить Окклюменцию. Когда какой-то авантюрист напал на старуху и убил её, Гарри забрал её книги и записи. Потом он узнал, что медальон долгие годы находился в доме Блэков, откуда его украл Мундунгус Флетчер, чтобы затем продать. В результате Поттер нашёл его в Уэльсе. Уничтожить медальон оказалось проще всего — приказать на парселтанге «Откройся» и запустить Аваду. На поиск следующего хоркрукса он потратил почти два года, обыскав за это время огромную территорию России. В итоге нашёл Снейпа и обоих Малфоев, охранявших заброшенную церковь, где в своё время был похоронен один из русских царей. Сначала, применив кое-какие новые заклинания, которые выучил в Китае, он справился со Снейпом («свежие» навыки Окклюменции помогли сбить с толку его бывшего учителя). По сравнению с зельеваром Малфоев оказалось одолеть гораздо проще. Меч Рейвенкло хранился в шкатулке, а рядом лежало чьё-то мёртвое тело. Но когда Гарри собирался забрать хоркрукс, труп ожил. Это оказался не инфернал, а зомби, который пользовался некромагическими проклятьями. Поэтому и справиться с ним удалось далеко не сразу — сражение длилось несколько часов. Но Поттер всё-таки победил. Правда, был серьёзно ранен. Собрав в кулак последние силы, он аппарировал со Снейпом и Малфоями к входу в Министерство. Следующие три месяца о нём заботился Добби, помогая зализывать раны в Воющей хижине. Последним хоркруксом была Нагини. Гарри натолкнулся на неё случайно, когда навестил дом Риддлов. Он её убил, но тут на него наткнулась Беллатрикс. Она была очень хорошим дуэлянтом и пару раз почти его достала, но, воспользовавшись заклинаниями, которые выучил в России, Гарри сумел её одолеть. Он оставил Пожирательницу в отделе Тайн — в комнате с Аркой Смерти, надеясь, что намёк поймут. Лечился он ещё целый месяц, и только потом начал активно преследовать Волдеморта. Убив по дороге МакНейра и пленив столько Пожирателей, сколько смог, наконец-то он оказался лицом к лицу с Тёмным лордом. В начале поединка тот был уверен, что бессмертен, пока Гарри не перечислил все хоркруксы. Чтобы прикончить красноглазого урода, ему понадобилась каждая унция магической и физической силы, но он победил. Сражение опустошило практически все резервы магии, и ему потребовалось полгода, чтобы полностью прийти в себя. И только теперь он вернулся, чтобы найти лучшую подругу.

Гермиона выглядела совершенно ошарашенной. Гарри так много сделал, так часто был ранен… да это настоящее чудо, что он до сих пор жив! Ещё целых три часа они сидели и разговаривали, наслаждаясь едой, напитками и компанией. Потом он проводил подругу домой. На прощание поцеловал в щёку и уже развернулся, чтобы уйти, но Гермионе внезапно захотелось большего. Взяв его за руку, она шепнула:

— Пойдём ко мне.

На следующее утро Гермиона проснулась с ощущением, что впервые за долгое время как следует отдохнула. Повернувшись на бок, она увидела, что Гарри спит на животе лицом к ней, обнимая её за талию. В неясном утреннем свете девушка разглядела, что он стал чертовски привлекательным. А ещё заметила татуировку — китайского дракона, вьющегося по предплечью. Про это вчера он не рассказывал. Она попробовала встать, но у руки Гарри были явно другие планы.

— Я ненадолго — только в туалет схожу. — Рука её отпустила. Прежде чем вернуться, она отправила сову на работу, написав, что больна, и сегодня не появится. Её босс вряд ли возмутится, потому что Гермиона Грейнджер с первого дня работы в отделе ещё ни разу не отпрашивалась. Она вернулась в постель, и рука снова обернулась вокруг её талии.

— Я голоден, — заявил Гарри хриплым голосом.

— И чего же ты хочешь?

— Вот этого, — и поцеловал её.

Несколько часов спустя из спальни вышла чрезвычайно голодная парочка. На дверце шкафа сидела сова с запиской от её босса, который предположил, что она подцепила какую-то инфекцию. А чтобы никого не заразить, должна взять больничный на две недели. Девушка показала записку Гарри, по лицу которого расползлась дьявольская усмешка.

— Полагаю, позабочусь о тебе, пока ты больна.

— О, я думаю, ты пропишешь мне постельный режим.

Он кивнул и, заключив в объятия, снова поцеловал. Оба рассмеялись и продолжали хохотать, пока не услышали звонок в дверь.

— Открою на всякий случай — вдруг это кто-то из Министерства?

Поттер открыл дверь и увидел Рона, который изумлённо на него уставился.

— Что ты тут делаешь? Где Гермиона? Её начальник сказал, она больна. Я за неё переживаю.

— Спасибо за беспокойство, мистер Уизли, но у мисс Грейнджер вирусная инфекция, которая называется «Idiotitus». К сожалению, ей нельзя контактировать с индивидуумами, не имеющими иммунитета против этой болезни. Так что, боюсь, вам лучше уйти. Я передам, что вы заходили. — Гарри закрыл дверь у рыжего перед носом. Появившаяся Гермиона обняла его и рассмеялась, уткнувшись в спину.

— Никогда не видела более удивлённого Рона, чем когда ты открыл дверь и наврал про инфекцию.

Гарри ухмыльнулся.

— Интересно, как быстро он сообразит, что это было оскорбление? А теперь, мисс Грейнджер, полагаю, вы страдаете от болезненных симптомов, и я должен препроводить вас в постель.

— Думаю, вы правы, доктор Поттер — я чувствую какую-то слабость. Надеюсь, вы меня отнесёте.

Моментально подхватив её на руки, Гарри направился в спальню.

Когда Гермиона вернулась на работу, первым делом зашла к начальнику и написала заявление об уходе, которое вступит в силу через две недели. А в тот день, когда к ней в последний раз заходил Рон, Гарри сделал ей предложение. Девушка сказала «да» и попросила, чтобы во время свадебного путешествия они посетили те места, где он успел побывать за последние пять лет. А заодно те, где ни один из них пока не был. Кстати, пока Гарри жил в её квартире, активно изучал предложения на рынке недвижимости: они хотели, чтобы их семья жила в Англии — в каком-нибудь тихом и красивом месте. И оба представляли простую свадьбу без прессы и шумихи.

Гермиона горячо желала, чтобы эти две недели прошли спокойно, однако Рон продолжал её преследовать. Он попробовал навестить её в офисе, но она наложила заклинание, не пропускающее бывшего друга. Тогда он стал посылать ей записки с приглашением на обед, завтрак или ужин, а вдобавок пытался перехватить в течение рабочего дня — якобы чтобы решить проблемы, над которыми совместно работали их отделы. Потом рыжий пригласил её в театр — на премьеру «Новое волшебство». Однако Гермиона на всё ответила «нет». В конце концов, она не выдержала и заявила ему, что уже приглашена в театр. И действительно — накануне утром это сделал Гарри, вручив билеты на лучшие места.

Рон был дьявольски сердит — он очень боялся, что Гарри и Гермиона будут вместе. Сам он считал, что Гарри должен остаться с Джинни, а Гермиона — с ним. Эту мысль ему вдолбила миссис Уизли, и он делал всё, чтобы так и случилось. Другие варианты даже не рассматривались. Он сообщил матери и сестре, что Гарри вернулся, но не сказал, что видел его в квартире Гермионы, когда та заболела. С тех пор никто не мог найти Гарри Поттера — даже письма возвращались нераскрытыми.

В пятницу Гермиона шла на обед и переживала по поводу вечера — сегодня они с Гарри впервые выйдут в свет как помолвленная пара. И только через неделю она станет миссис Поттер. Она так глубоко задумалась, что не заметила Рона. А тот подкрался и схватил за руку.

— ОТПУСТИ МЕНЯ!

— Нет — только когда ты согласишься пойти со мной. Всё, чего я прошу — шанс.

— Нет, мы уже это обсуждали. И вообще — я встречаюсь с другим.

— Ты имеешь в виду Гарри? Ты же понимаешь, что ему от тебя нужно. Как только он получит всё, что захочет, опять исчезнет, бросив тех, кто его любит и заботится о нём. — С каждым словом лицо рыжего всё сильнее наливалось краской гнева.

— Да, я имею в виду Гарри. А теперь ОТПУСТИ МЕНЯ!

— Нет, ты должна быть со мной, а не с ним. Ему предназначена Джинни. Вот увидишь, в конце концов, так и будет, — заявил Рон, надеясь успокоить бывшую подругу. Гермиона остолбенела. Но не успела найти подходящий ответ, как перед ними возник Гарри. С первого взгляда сообразив, что здесь происходит, он нажал на болевую точку на руке Рона и освободил девушку из захвата. Та сразу же встала у него за спиной — подальше от Уизли.

— Мистер Уизли, больше никогда не прикасайтесь к моей невесте! — голос героя магического мира дрожал от гнева.

Рон побледнел так, что Гермионе показалась, будто сейчас он грохнется в обморок.

— Вы обручены? НЕТ! Ты должен быть с Джинни! Не с Гермионой. Думаю, ты немного запутался.

— В этой жизни запутался только ты. Мы с Гермионой помолвлены. — Таким взглядом можно заморозить на месте.

— Ты не можешь так со мной поступить! Ты же знаешь, как я люблю Гермиону! Как долго я её ждал! Ну почему ты вечно всё портишь? Почему всегда получаешь всё самое лучшее, а я всегда в пролёте?

— Я не знаю, о чём ты, да меня и не интересует. У меня нет времени выслушивать весь этот бред. Единственное, что я хочу сказать — оставь Гермиону в покое. Иначе будешь иметь дело со мной. Она не хочет тебя видеть! Неужели это так трудно понять?

— Думаю, Гермиона должна сама сказать — нужно ей моё внимание или нет. — С этими словами он умоляюще на неё посмотрел. — Пожалуйста, пойдём со мной! Я смогу защитить тебя от него и его ревности. — Рон протянул ей руку, но девушка просто покачала головой.

— Какой же ты идиот! Я НЕ ХОЧУ БЫТЬ С ТОБОЙ! И НИКОГДА НЕ ХОТЕЛА! ПОЙМИ УЖЕ, НАКОНЕЦ! Возвращайся к своей матери и передай, что её мечта не сбудется. Мы с Гарри женимся, и ни за что не передумаем. Может, хоть теперь до тебя дойдёт? Я не хочу быть с тобой! Гарри, пойдём, пожалуйста.

Тот сжал её ладошку, и они аппарировали к «Дырявому котлу».

Рон остался в одиночестве в атриуме Министерства, а в его голове билась единственная мысль — они его предали. Поэтому решил любыми средствами расстроить их свадьбу. Значит, необходимо всё рассказать Джинни и вместе разработать план, как сорвать эту глупую свадьбу. С этими мыслями он и аппарировал домой, чтобы поговорить с сестрой.

Тем временем Гарри провёл Гермиону через «Дырявый котел» в Косую аллею. Утром он зарезервировал столик в греческом ресторане, который располагался рядом с Гринготтсом. Это было одно из самых престижных заведений, где всегда много народа и сложно найти свободные места. Однако, увидев знаменитый шрам, хозяин пообещал всё устроить в лучшем виде. На этот раз Гарри совершенно не возражал против своей известности. Правда, сам считал, куда лучше аппарировать сразу в Грецию и пообедать там, но любимая хотела посетить эту страну в их медовый месяц. А ему нравилось её баловать. Кроме того, утром он навестил своего поверенного и оформил Гермионе доступ в его хранилище в любой стране и в любое время. Гарри надеялся, его наследства хватит, чтобы оплатить всё, что он задумал.

Все столики в ресторане были заняты, но их проводили в VIP— зону, где и оставили наедине. Сделав заказ, они с удовольствием говорили на разные темы, но потом Гарри смерил девушку долгим напряжённым взглядом и озвучил неожиданную идею:

— Миона, я тут подумал, а что нам мешает пожениться сегодня или завтра, а в свадебное путешествие отправиться через неделю, как и планировали? Это будет неожиданно и сбросит со следа всех стервятников — особенно Рона и прессу.

Гермиона на несколько мгновений замерла.

— Звучит довольно романтично. Честно говоря, очень хочу, чтобы Рон оставил меня в покое. Но разве можно пожениться тайно? Насколько я знаю, после обряда бракосочетания на следующий же день в «Ежедневном Пророке» печатают уведомление. А учитывая твою известность, это событие будет на первой полосе.

— Есть милое местечко Гретна-Грин в Шотландии. Там очень красиво и регистрация брака не становится достоянием общественности в течение недели. Там женились немало известных и богатых людей, которые не стремились к огласке и хотели хотя бы неделю пожить спокойной жизнью. Ты и правда согласна?

— Да, конечно. Когда?

— Может, сегодня вечером?

— Прекрасно.

Этим вечером Гарри Поттер тайно женился на Гермионе Грейнджер, а волшебный мир — ни сном, ни духом. Следующая неделя для новоявленной миссис Поттер прошла просто замечательно — даже Рон не появлялся на горизонте. Только прислал им с Гарри приглашение на обед в «Нору», чтобы отпраздновать помолвку. Конечно же, молодожёны просто отмахнулись. Зато Гермиона вздохнула свободней, надеясь, что бывший друг смирился. Ей и в голову не приходило, что в следующий понедельник Рон собирался её похитить. Но уже в пятницу она навсегда оставила свой кабинет.

Утром в понедельник на глаза Рону попался «Ежедневный Пророк» со статьёй о побеге Гарри Поттера и Гермионы Грейнджер на первой полосе. Аппарировав в офис Гермионы, он заявился к её боссу, который сообщил, что миссис Поттер написала заявление об увольнении ещё две недели назад. И сегодня оно вступило в силу. Вот так план Рона и накрылся медным тазом. И теперь он вместе со всем магическим сообществом снова задавался вопросом: куда подевался Гарри Поттер?