Гарри Поттер: Враг внутри (джен)

Гарри медленно брел в Гриффиндорскую башню. Гнев опустошил его, и сейчас он не чувствовал ничего, кроме угрызений совести. Друзья, Дамблдор, даже Снейп, — все считали занятия легилименцией и окклюменцией крайне необходимыми, и вот, только что, он все бросил. Гермиона будет вне себя, когда узнает об этом.

Хуже всего было то, что он не просто ушел от Снейпа, но еще и оскорбил его. Зачем я сказал, что не доверяю ему? Конечно, на самом деле так оно и было, даже по прошествии стольких месяцев Гарри все еще не доверял Снейпу, во всяком случае, не мог открыть ему свои самые сокровенные чувства и мысли, но зачем же было орать об этом? Конечно, это был не самый умный из его поступков, — позволить своей злости выплеснуться наружу, что, собственно, происходило с ним сегодня целый день.

«Постоянно контролируйте себя, Поттер». Гарри вспомнил, как Снейп бессчетное количество раз твердил ему об этом, и вздохнул. Да, тут он явно не добился успеха. Еще никак не получалось понять, из-за чего отношения со Снейпом испортились так стремительно. Теперь, задним числом, парень не мог не признать правоту своего учителя. Так что, если кто и был виноват в случившемся, так это он сам. Совесть снова заговорила, но он отмахнулся от нее, равно как и от непрошеного осознания того, что он был несправедлив к профессору. Неважно. Снейп тоже никогда не был справедливым. Но уж он-то, конечно, не стал бы отказываться от занятий, учитывая, сколько времени и сил он в них вложил. Гарри нахмурился. Подобные мысли совсем не приносили облегчения.

Вернувшись к себе, он, ни с кем не разговаривая, сразу отправился спать, но долго не мог заснуть. Когда же это ему, наконец, удалось, никаких видений не было. Вместо этого ему приснился сон.

Он был в темном, непроходимом лесу, по пятам за ним гнались дементоры. Куда бы он ни побежал, они везде подстерегали его, высасывая чувства, не оставляя ничего, кроме отчаяния и безысходности. Наконец, загнанный в угол, он поднял палочку, чтобы вызвать Патронуса, но смог сотворить только быстро растаявшее серебристое облачко. Он пытался вспомнить что-нибудь радостное, чтобы его Патронус смог обрести форму, но ничего не получалось, отчаяние вытеснило все остальные чувства. Внезапно ему стало все равно, просто хотелось, чтобы все поскорее закончилось. И когда ближайший дементор протянул к нему свои гниющие руки, он опустил палочку.

Вздрогнув, как от толчка, Гарри проснулся и какое-то время приходил в себя, пока, наконец, не осознал, что находится в своей спальне, а не в приснившейся ему чаще. Тяжело вздохнув, он попытался унять бешеное сердцебиение. Сна как не бывало. Оставаться в кровати и вспоминать приснившееся не хотелось, но было еще слишком рано, чтобы можно было пойти завтракать. Кусочек неба за окном едва начал светлеть. Все ребята еще крепко спали.

Поттер разглядывал звезды, но тут на фоне ночного неба промелькнула какая-то тень, потом еще одна. «Совы; наверное, возвращаются с охоты»,— подумал он, и вдруг ему в голову пришла одна идея. Она была довольно-таки безумной, но чем больше он размышлял над ней, тем заманчивее она казалась. Осторожно выскользнув из кровати, Гарри тихо, чтобы не разбудить спящих товарищей, оделся и накинул поверх мантии плотный дорожный плащ. Затем, вытащив из сундука мантию-невидимку, он взял метлу и вышел из спальни.

Предрассветное февральское утро было ужасно холодным, но не настолько темным, как он думал — в отражающемся от снега лунном свете было хорошо видно. Сняв мантию-невидимку, он засунул ее под одно из сидений на трибуне квиддичного поля, оседлал метлу и оттолкнулся от земли. Внезапная радость охватила душу, и он широко заулыбался, взмыв над полем. До этого он лишь однажды летал на метле ночью, когда около года назад за ним пришли члены Ордена Феникса, чтобы забрать с Прайвет-драйв на площадь Гриммо. Тогда его будоражило чувство опасности, но сейчас все было гораздо лучше. Носиться над знакомыми местами на фоне чернеющего, погруженного в сон замка, было весело, и это рассеяло последние воспоминания о его сновидении.

Так он летал до тех пор, пока на светлеющем небе не начали гаснуть звезды, и он испугался, что его могут увидеть. Понимая, что дело, вне всякого сомнения, кончится отработкой, если его обнаружат в столь ранний час, парень нехотя приземлился, снова закутался в мантию-невидимку и вернулся к себе. Рон, Дин, Симус и Невилл еще не вставали. Рон сонно взглянул на вошедшего:

— Ты где был?

— Ходил полетать.

— Полетать? — Рон сел на кровати. — Там такая холодрыга!

— Не так уж и холодно, а мне нужно было немного прогуляться.

Рон покачал головой совсем как миссис Уизли, но ничего не сказал. Вскоре проснулись остальные, быстро оделись и все пошли завтракать. От утреннего полета у Гарри разгулялся аппетит, и он быстро очистил тарелку. Потом они отправились на зелья. Гарри боялся встречи с учителем, но тот, к счастью, не обращал на него никакого внимания. Мальчик постарался выбросить из головы их ссору и сосредоточился на своей работе. Однако к следующему вечеру уже невозможно было делать вид, что ничего не произошло.

За целый день он так и не смог рассказать друзьям о том, что перестал заниматься со Снейпом. Но когда ужин подошел к концу, Гарри понял, что ему придется как-то объяснять, почему он, как обычно, не отправляется в подземелья. Он как раз обдумывал различные варианты, когда Гермиона прервала его размышления:

— Гарри, ты не опоздаешь?

Он перевел взгляд с нее на Рона.

— Ах, да, верно. Я, пожалуй, пойду.

Он поднялся и вышел из зала. Чувствуя себя ужасно из-за того, что так и не сказал друзьям правду, мальчик пытался оправдаться тем, что Большой зал — не самое подходящее место для подобных откровений. Он все расскажет им потом, наедине. А сейчас он решил воспользоваться удобным случаем, чтобы пройтись и собраться с мыслями. Почти все ученики или еще ужинали, или уже разбрелись по своим гостиным, так что коридоры были пусты, и это как нельзя больше устраивало Гарри. Погруженный в свои мысли, он бродил по лестницам и коридорам, не обращая внимания на то, куда именно идет. Внезапно лестница, на которой он в это время находился, повернулась, и он очутился перед знакомой дверью. Это был вход на третий этаж, тот самый, где сидел Пушок, когда Гарри учился еще на первом курсе. Он открыл дверь и вошел в коридор.

Лежащий повсюду толстый слой пыли свидетельствовал о том, что в этой части замка по-прежнему никто не бывал. Единственным признаком жизни была цепочка маленьких следов, оставленных, как догадался Поттер, миссис Норрис. Он с опаской осмотрелся, но кошки мистера Филча нигде не было видно. К тому же, эта секция больше не была запретной, и отбоя еще не было, так что, находясь здесь, он не нарушал никаких правил.

Гарри успокоился.

— Lumos!

Следуя за огоньком, светившимся на кончике его волшебной палочки, он осторожно продвигался по темному коридору, заглядывая в каждую комнату, мимо которой проходил. Последняя комната оказалась круглой. Взглянув в окно, Поттер заметил видневшийся месяц. Он только что взошел над горизонтом белым осколком растущей луны и казался огромным на фоне вечернего неба, словно тускло мерцающий ятаган, занесенный над миром. Гарри придвинулся ближе к грязному окошку и протер его рукавом, чтобы лучше видеть. Усевшись на подоконник, он задумчиво глядел на тени, лежавшие на земле под самым окном.

Вокруг было совсем тихо, и Гарри вдруг осознал, насколько же редко ему удавалось побыть одному. Он всегда отдавал себе отчет в том, что постоянно окружен людьми и должен держать при себе свои мысли и чувства. Даже в собственной постели он не мог расслабиться до конца, чтобы не мешать своим товарищам. Зато здесь никто не мог ни увидеть, ни услышать его.

Он так и сидел, не отрываясь от окна, пока месяц поднимался все выше, и на небе, наконец, вспыхнули звезды. Затем мальчик вернулся в Гриффиндорскую башню. В гостиной кто-то занимался, кто-то играл в шахматы. Друзья радостно встретили его возвращение.

— Привет! — воскликнул Рон. — Вид у тебя усталый. Что, трудный вечер со Снейпом?

— Да, — отозвался Гарри, немного поколебавшись. Он снова почувствовал угрызения совести оттого, что в очередной раз солгал друзьям, но решил не думать об этом. Нельзя было сказать, что он так уж здорово провел вечер, но это было чем-то очень личным, что совсем не хотелось ни с кем обсуждать.

Он отправился спать и, на этот раз, уснул почти сразу. И вновь не было никаких видений, и вновь ему приснился сон.

Гарри шел по коридору третьего этажа, который вдруг превратился в коридор Департамента тайн. Из тени выступил Сириус. Он был таким же, каким Гарри видел его в последний раз, только выглядел печальным и разочарованным.

— Ты подвел нас, Гарри.

— Извини, Сириус, я не хотел, я старался помочь.

За спиной Сириуса возникла Беллатрикс Лестрейндж. Гарри хотел предупредить крестного, но не мог ни пошевелиться, ни закричать.

— Crucio! — и Беллатрикс разразилась жестоким смехом, глядя, как Сириус упал и забился в мучительной агонии.

Внезапно Сириус превратился в Снейпа, который с осуждением смотрел на Гарри.

— Из-за тебя мы все теперь в опасности, — сказал профессор.

Тут в него ударил зеленый луч, и он замертво упал к ногам Поттера.

В ужасе Гарри бросился бежать по бесконечному коридору, и только смех Беллатрикс несся за ним, гулким эхом отдаваясь от стен.

Наутро Гарри проснулся с ощущением какого-то неясного беспокойства, но не мог вспомнить ничего из того, что приснилось ему ночью.

Следующие две недели оказались крайне напряженными. Все преподаватели начали задавать огромные по объему домашние задания, и если бы не Рон с Гермионой, Поттер ни за что бы не справился. Его видения стали еще более частыми, чем обычно, и он с трудом мог сконцентрироваться на уроках из-за постоянного недосыпания. Ночи напролет подросток лежал без сна, размышляя, правильно ли он сделал, что перестал заниматься со Снейпом, или ему стало бы легче контролировать свои видения, если бы он продолжал занятия? Немного успокаивали мысли, что у него просто не хватило бы времени на все сразу: и на выполнение домашних заданий, и на занятия с профессором.

При этом Поттер так до сих пор и не сказал своим друзьям о том, что занятия прекратились. Даже самому себе он не мог объяснить, почему не рассказал им обо всем, однако, уже было невозможно делать вид, что это простая оплошность, или что не представился удобный случай для разговора. Он осознавал, что лжет им, и это начинало мучить его всякий раз, как он уединялся на третьем этаже. Эти вечера, проводимые в одиночестве, уже превратились в своеобразный ритуал, и Гарри с нетерпением ожидал их наступления. Каждый раз, когда считалось, что он занимается со Снейпом, он быстро проглатывал свой ужин, озабоченный только тем, как бы ему незаметно проскользнуть в свое убежище. Он нуждался в этом уединении, чтобы немного успокоиться и почти все вечера посвящал упражнениям или медитации, которым научился у Снейпа.

Единственной отдушиной в жизни Гарри были полеты. Только тогда он мог избавиться от тяжелых воспоминаний, только летая, ощущал себя свободным и полным жизни. Из-за этого ему так нравились тренировки по квиддичу, поэтому при каждом удобном случае, когда поле было свободно, и когда он сам был свободен от занятий, он устремлялся туда и носился взад-вперед между трибунами, закладывая крутые виражи вокруг стоек с воротами. Почти каждое утро Гарри вставал еще до рассвета, украдкой пробираясь на поле, и летал, пока не наступало время завтракать. Как выяснилось, это был единственный способ очистить сознание после особенно тяжелой ночи.

Именно поэтому одним субботним утром Поттер, закутавшись в мантию-невидимку и крепко сжимая в руке метлу, крадучись, шел через холл. Немного задержавшись у лестницы, он осмотрел вестибюль. Никого. Ни Пивза, ни миссис Норрис. Быстро и осторожно спускаясь по центральной лестнице, он был уже почти у ее подножия, как вдруг распахнулась входная дверь. Гарри замер на ступеньках, с удивлением глядя, как в вестибюль тихо проскользнул человек, одетый во все черное.

Это был Снейп.

Осторожно закрыв за собой дверь, профессор стремительно и бесшумно направился к подземельям. Слышен был только шорох его тяжелого черного плаща, видневшегося из-под дорожной мантии. На полпути Снейп внезапно остановился и посмотрел на лестницу, прямо туда, где стоял Гарри. Затаив дыхание, юноша моментально отвернулся и выставил защиту, чтобы закрыть сознание. Он не понимал, как это возможно, но был уверен, что Снейп каким-то образом почувствовал его присутствие.

Профессор, слегка нахмурившись, постоял в некоторой нерешительности, а потом продолжил свой путь и скрылся за дверью, ведущей в подземелья.

Наконец-то Гарри смог перевести дух. Он повернулся и пошел назад в свою башню. Летать этим утром уже совсем не хотелось. Одна единственная мысль крутилась в его голове: плащ, который был на профессоре, был совсем не похож на его обычную одежду, но, тем не менее, Гарри узнал его. Он видел такой всего полчаса назад в своем видении. Точно в такие же плащи были одеты приближенные Волдеморта — Пожиратели смерти.

— Нужно поговорить, — сказал Гарри Рону и Гермионе, когда некоторое время спустя они спускались к завтраку.

— Что случилось? — поинтересовалась Гермиона, видя мрачное выражение лица друга.

— Я плохо спал прошлой ночью и с утра решил потренировать пару квиддичных приемов, — прошептал Гарри. — Успел добраться до холла, и угадайте, кого встретил?

— Кого?

— Снейпа.

— Снейп всегда бродит в неурочное время, — заметил Рон.

— Как правило, не в одежде Пожирателя смерти.

— Что? — Рон остановился настолько резко, что шедшие за ним студенты едва не налетели на него.

Гермиона взяла его за руку и вытащила из потока студентов в один из боковых коридоров. Гарри последовал за ними.

— Он был одет как Пожиратель? — переспросил Рон. — Ты уверен?

— Однозначно, — ответил Гарри. — В видениях я достаточно насмотрелся на их одежду.

— Наверное, его вызывал Волдеморт, — задумчиво сказала Гермиона. — Интересно, зачем? Может быть, Волдеморту понадобились зелья или что-то другое… Что?

Последний вопрос был адресован друзьям, с ужасом глядевшим на нее.

— Как ты можешь так спокойно рассуждать об этом? — спросил Рон.

— О чем?

— О Снейпе!

— Ох, Рон, честное слово! Не говори мне, что ты думаешь, что он работает на Волдеморта!

— Ты только что сама сказала, что Снейп, похоже, был у него!

— Ну да! — резко ответила Гермиона. — Волдеморт думает, что Снейп верен ему, что вовсе не значит, что это так.

— Тогда почему он возвращается тайком посреди ночи? — наседал Рон.

— А что он должен делать? Маршировать по замку в одежде Пожирателя смерти среди бела дня?

— Рон может быть прав, Гермиона, — вставил Гарри.

— Вот видишь! — сказал Рон, оправдываясь, но Гермиона не обратила на него внимания. Она смотрела на Гарри, не веря своим глазам.

— Ты не можешь всерьез так думать, — медленно проговорила она.

— Мы не можем быть уверены в том, что Снейп за нас, а я не буду слепо доверять ему.

— Нет, ты предпочитаешь слепо ему не доверять! — Гермиона рассердилась. — Сколько раз Снейп спасал твою жизнь? Он всех нас спасал! Он тратит свое время, пытаясь научить тебя управлять видениями. Как ты можешь по-прежнему не верить ему?

— За все время, что я провел с ним, он ничем не помог мне!

Гермиона поджала губы.

— Хорошо, — сказала она. — Тогда иди и скажи Дамблдору, что ты видел.

Гарри колебался.

— Если Снейп — Пожиратель смерти, Дамблдор должен узнать об этом! — сказала Гермиона, словно объясняя другу непонятное домашнее задание. — Если же нет, тебе не помешает убедиться, что ты ошибся. Так или иначе, мы должны выяснить правду. Если ты не поговоришь с Дамблдором, я сама это сделаю!

— Хорошо, — согласился Гарри. — Я пойду к нему сразу после завтрака.

Поттер развернулся на каблуках и направился к лестнице. Друзья последовали за ним и в молчании спустились вниз. В Большом зале Гарри не мог не посматривать украдкой в сторону завтракающего Снейпа. Тот выглядел уставшим, но в остальном ночные события на нем не отразились. Гермиона все еще сердилась и даже не смотрела в сторону Гарри. Рон сделал отважную попытку вовлечь друзей в разговор о квиддиче, но сдался после нескольких односложных ответов и одного особенно свирепого взгляда Гермионы. Гарри быстро поел, чтобы успеть в кабинет Дамблдора.

— Это Гарри Поттер, к директору, — сказал он каменной горгулье. Глаза статуи коротко сверкнули, и она отодвинулась, открывая винтовую лестницу. Гарри прошел наверх и увидел Дамблдора, сидящего за столом.

— Ох, Гарри… Чему я обязан удовольствием видеть тебя?

— Мне нужно поговорить с вами о профессоре Снейпе.

— Конечно, Гарри. Присаживайся. — Дамблдор указал на стул перед своим столом и подождал, пока мальчик сядет. — Что ты хотел обсудить?

— Сегодня рано утром я видел его, входящего в замок, и я уверен, что он был у Волдеморта.

Брови Дамблдора приподнялись от удивления.

— Ты, должно быть, очень рано встал, чтобы это увидеть.

— Вы знаете? — спросил Гарри недоверчиво.

— Естественно, — сказал Дамблдор. — Редко бывает, чтобы Волдеморт вызвал профессора Снейпа, а я не знал об этом. Конечно, он сообщил мне.

— И он сообщил вам, что два человека убиты? — спросил Гарри, надеясь пробить спокойное равнодушие директора. Но Дамблдор был по-прежнему невозмутим.

— Да, — сказал он. — Мы с профессором Снейпом уже обсудили этот вопрос. Я уверен, ты понимаешь, Гарри, что я не могу рассказывать тебе подробности.

— Да, сэр. Но я и не особенно хочу знать их.

—Тогда, возможно, ты хочешь знать, почему профессор Снейп остается в стороне и позволяет совершаться таким злодеяниям?

Голос Дамблдора как-то незаметно окреп, и Гарри отвернулся от пронзительного взгляда голубых глаз.

— Что бы ты хотел, чтобы он сделал, Гарри? Любая попытка вмешаться только привела бы к его собственной смерти. Наверняка ты понимаешь это.

— Думаю, да.

— И, тем не менее, он тебе не нравится, — отметил Дамблдор. — Ты настолько сильно ему не доверяешь?

Мальчик нервно заерзал на стуле.

— Я бросил свои уроки у профессора Снейпа.

— Я знаю, он сказал мне.

— И вы не станете говорить мне, что это было неправильно?

— Я не могу судить, так ли это. Только ты это знаешь.

— Но вы объясняли, что для меня важно научиться управлять своими видениями!

— Да, это очень важно, но это не единственное соображение. Ты получал не просто элементарные навыки блокировки сознания. Ты, в частности, изучал очень продвинутую технику Окклюменции с личным педагогом. Я уверен, сейчас ты понимаешь, что нет связи более личной, чем между студентом и преподавателем этих умственных дисциплин. Без взаимного доверия уроки принесут больше вреда, чем пользы.

— Значит, вы думаете, что я был прав, прекратив занятия?

— Я не говорил этого, — Дамблдор послал Гарри укоризненный взгляд. — Если в твоем сердце нет доверия профессору Снейпу, то я задаюсь вопросом, как ты можешь доверять мне, ведь он действует с моего одобрения.

— Как вы можете быть уверены в этом, особенно когда он с Волдемортом?

— Я знаю Северуса Снейпа. Я понимаю, что ты хотел бы услышать другой ответ, но это единственное, что я могу тебе сказать. Я бы доверил ему свою жизнь, Гарри. Более того, я бы доверил ему и твою. Как бы он к тебе ни относился, профессор Снейп никогда не навредит тебе и не позволит причинить вред, если в его силах будет предотвратить это.

Гарри закусил губу и снова отвернулся. Сейчас ему хотелось оказаться где угодно, лишь бы не сидеть здесь под пристальным взглядом директора. Он поднялся с места.

— Спасибо, что поговорили со мной, профессор!

— Спасибо, что пришел ко мне. Я не хотел бы, чтобы ты нес больший груз, чем уже несешь. Моя дверь всегда открыта для тебя.

Расстроенный, Гарри покинул кабинет Дамблдора. Конечно, Гермиона оказалась права. Как обычно, его подозрения насчет Снейпа были необоснованны, и, более того, деликатные упреки Дамблдора заставили Гарри чувствовать себя ужасно. Однако всего этого было недостаточно, чтобы заставить его доверять Снейпу.

Не то чтобы Гарри действительно мог вспомнить что-нибудь, какой-то поступок Снейпа, который оправдал бы такое недоверие, вдруг осознал он. Юноша нахмурился, задумавшись. Нет, ни одного случая не приходило на ум. Много раз все думали, что Снейп ведет себя подозрительно, временами косвенные улики, казалось, указывали на нечестную игру с его стороны. Но эти подозрения всегда оказывались неверными.

«Неужели я не доверяю ему только потому, что не люблю его? — удивился Гарри. — Мало мне настоящих врагов?» Он покачал головой, чувствуя отвращение к самому себе.

По крайней мере, Гермиона была достаточно милосердна, чтобы не заявить: «Я же говорила», когда он вернулся в башню Гриффиндора.

— Пойти к Дамблдору было разумно, Гарри, — сказала она. — Это нужно было сделать ради твоей собственной безопасности.

Тем не менее, Рона было не так легко убедить. Он все еще не доверял Снейпу из чистого принципа и остался глух даже к самым сильным логическим аргументам Гермионы. Гарри оставил двоих друзей обсуждать преданность Снейпа, взял метлу и направился к квиддичному стадиону, чтобы компенсировать пропущенную утром тренировку. Был идеальный для полетов день — холодный, ясный и почти безветренный.

— Гарри!

Обернувшись, он увидел Джинни, бегущую к нему по заснеженной лужайке с метлой в руке.

— Можно составить тебе компанию? Я бы тоже потренировалась.

— Конечно, это будет здорово!

Следующий час прошел замечательно. Гарри обнаружил, что летать с Джинни гораздо увлекательней, чем в одиночку, когда он то заставлял метлу нырять почти до самой земли, то в следующий миг взмывал в высоту. Лучше всего было то, что Джинни, казалось, всегда знала, как его рассмешить. С ней он почти мог поверить, что все получится, Волдеморт будет побежден, и у них будет будущее, о котором они мечтают.

Около полудня они вернулись в замок. Большой зал шумел, так как все спешили пообедать: это был выходной с посещением Хогсмида, и все школьники торопились отправиться в путь. Гарри и Джинни присоединились к Рону и Гермионе за столом Гриффиндора.

— Вовремя вы появились, — проворчал Рон. — Мы уже собрались было идти без вас.

— Не волнуйся, Рон, — сказала Джинни. — Сладкое Королевство не сможет распродать все прежде, чем ты придешь туда.

— Может, и нет, но мне нужно время, чтобы заглянуть в Зонко и в «Высший пилотаж»— посмотреть последний завоз товаров для квиддича, — сказал Рон. — А ты, Гарри? Какие у тебя планы?

— Э-э-э…, я не уверен.

— Но ты все же идешь, правда? — спросила Гермиона, слегка нахмурившись.

— Я еще не думал об этом, — признался друг.

— Ой, Гарри, ты должен пойти! — вмешалась Джинни. — Ты просто похоронил себя в учебе последние несколько недель.

Гарри скривился. Джинни была права. До этого он был слишком подавлен, чтобы общаться с друзьями, а сейчас, — не то чтобы ему не нужно было лишнее время для занятий, но пора было сделать перерыв.

— Да, хорошо, — уступил он. — Я пойду.

Джинни улыбнулась, и у Гарри сразу поднялось настроение. Будет здорово просто пойти в Хогсмид, отложив на некоторое время все свои проблемы.

Встретив Луну Лавгуд и Невилла в холле, они вшестером направились в Хогсмид, весело болтая о том, что они купят в Зонко и в Сладком Королевстве. Пока они шли, Гарри подумал, что эта их прогулка гораздо приятней, чем прошлая. При этом воспоминании у него сжалось сердце, и он посмотрел на своих товарищей, гадая, чувствуют ли они то же самое. Но все беззаботно смеялись и болтали, как будто происходящее в мире их не касалось, так что Гарри прогнал грустные мысли. Невилл достал из кармана кусок пергамента и принялся изучать его.

— Что там, Невилл? — спросил Гарри. — Список покупок?

— Да. Моя Мимбулус мимблетония приболела, и мне нужны ингредиенты для тоника.

— Невилл, это растение, — заметил Рон.

— Я знаю, — защищался Невилл. — Но растения тоже чувствуют. У Луны есть рецепт тоника, который должен помочь.

— Еще мы собираемся присмотреть какую-нибудь успокаивающую музыку для нее, — добавила Луна. — Растения любят музыку.

— Если все получится, я напишу по этой теме работу для профессора Спраут, — вставил Невилл.

— Надеюсь, все получится, — серьезно сказала Гермиона.

— Спасибо, — поблагодарил Невилл. — Увидимся позже.

Они с Луной свернули в боковую улочку, и Гермиона тяжело вздохнула.

— Это может сработать, — неуверенно предположила Джинни.

— Похоже, Невилл слишком много времени проводит с Луной, — заметил Рон.

Гарри фыркнул, потом рассмеялся:

— Да ладно, пойдемте.

Сперва они остановились в Сладком Королевстве, где набрали столько сладостей, сколько могли унести, затем пошли в Зонко. Гарри только смотрел, а Рон авторитетно заявил, что у Фреда с Джорджем выбор гораздо лучше. Ко всему прочему, Гарри обнаружил, что потерял вкус к разным шуткам и трюкам.

Посасывая сладкие перья, ребята дошли до магазина письменных принадлежностей Писсаро.

— Рон, зайдем на минутку? Мне нужно купить кое-что, — спросила Гермиона.

— Конечно, мне тоже нужно, — кивнул Рон, а Джинни предложила:

— Тогда встречаемся в «Трех метлах».

— Вообще-то, — вставил Гарри, — я бы тоже… ой!

— Прости, пожалуйста! Это была твоя нога? — воскликнула Джинни, крепко беря его под руку. — Ну, пошли, купим сливочного пива.

— Э… ну, ладно, — согласился парень.

— Тогда увидимся позже, — улыбнулась Гермиона, и они вместе с Роном вошли внутрь. Гарри проводил друзей взглядом и повернулся к Джинни.

— Не стоило наступать мне на ногу!

— Сегодня день Святого Валентина. Им нужно побыть вдвоем.

— Ну да, но ведь можно было просто сказать.

— Это нетактично.

Гарри закатил глаза.

— Ну, так что, идем в «Три метлы», или и это была какая-то шифровка для Гермионы?

Джинни усмехнулась.

— Идем уже.

Они пошли дальше по улице, обсуждая предстоящий квиддичный матч против Хаффлпаффа, и были уже почти у «Трех метел», когда Гарри заметил Малфоя и Кребба с Гойлом, свернувших в переулок. Кребб что-то торопливо говорил, а Малфой кивал в ответ.

— Странные дела, — Гарри остановился, разглядывая слизеринцев.

Кребб почти никогда не разговаривал, разве что по приказу Малфоя. И было шокирующим открытием видеть, что он способен поддерживать беседу, ну а то, что Малфой прислушивался к его словам, казалось вообще невероятным.

В этот момент Гойл, видимо, выставленный в качестве охраны, заметил Гарри и Джинни и шепнул через плечо пару слов своим приятелям.

Малфой и Кребб немедленно замолчали.

— Ну-ну, Поттер и Уизли, — ухмыльнулся Малфой. — А где остальные из вашей жалкой магглофильской шайки?

Гарри и Джинни одновременно вспыхнули от гнева. Девушка шагнула к Малфою и сказала с отвращением:

— Ты, мерзкий червяк. Однажды кто-нибудь заткнет твой грязный рот.

Глаза Малфоя опасно блеснули, он выхватил палочку.

— Хочешь попробовать?

Гарри, выхватив свою палочку, встал рядом с Джинни. Девушка тоже приготовилась защищаться. Гойл в свой черед направил на них волшебную палочку. Поттер не мог не отметить, что вдвоем против Малфоя с дружками — такой расклад был не так уж плох. Но до того, как кто-либо начал драку, Кребб наклонился к Малфою и что-то прошептал, быстро взглянув на Гарри. Это не походило на его обычный тупой взгляд. На лице слизеринца была написана настоящая злоба, и у Гарри по спине пробежали мурашки.

— Знаешь что, — сказал Малфой, — мы отпустим вас на этот раз. У меня есть дела поважнее, чем проклинать тупых гриффиндорцев, так что проваливайте.

Несколько секунд они смотрели друг на друга, потом Гарри проронил:

— Пошли отсюда, Джинни.

Девушка кивнула. Они отступили из переулка и быстро зашагали по главной улице, но Гарри не покидало ощущение, что что-то было неправильно во время этой встречи.

«Три метлы» были забиты студентами, наслаждающимися выходными вне школы, и ликующая атмосфера скоро избавила Гарри от неприятных мыслей о стычке с Малфоем. Вдвоем с Джинни они нашли свободный столик и заказали сливочного пива.

— Ну? — спросила девушка. — Ты хочешь поговорить об этом?

— О чем?

— О том, что тебя беспокоит последнюю пару недель. И не думай, что мы не заметили, что ты на грани срыва. Вставать в пять утра, чтобы полетать, это немного чересчур.

Гарри совсем не хотелось говорить о проблемах, но спокойное открытое лицо Джинни настраивало на откровенность.

— Просто мои сны все хуже и хуже в последнее время.

— А что думает профессор Снейп?

— Снейп?

— Ты же говорил с ним об этом?

— Ну, нет, вообще-то, — признался Гарри.

— Он должен тебе помогать. Если то, чему он там тебя учит, не работает, ты должен ему рассказать.

Гарри неловко заерзал и отвел глаза. Нужно было сказать Джинни правду, но он не мог себя заставить.

— Гарри, я знаю, Снейп тебе не нравится, — продолжала Джинни. — Он никому из нас не нравится. Я бы с ума сошла, если бы пришлось проводить с ним столько времени. Но у тебя проблемы, и нужно найти способ прекратить видения.

Гарри вздохнул.

— Знаю. Обещаю, что сделаю все возможное, хорошо?

Джинни перестала хмуриться, и ее лицо осветилось улыбкой.

— Сойдет! — кивнула она и, к удивлению и большому облегчению Гарри, завела разговор о квиддиче. Джинни явно не собиралась втолковывать ему очевидные и неприятные вещи, за что он был ей ужасно благодарен.

Следующий час пролетел незаметно. Гарри был бы рад вот так вот сидеть и болтать с девушкой и дальше, но появились Рон и Гермиона. Пара выглядела очень счастливой, хотя, похоже, они так ничего и не купили. Невилл и Луна, в свою очередь, еле протиснулись в двери с набитыми сумками. Они тоже выглядели довольными, наверное, раздобыли все ингредиенты для тоника.

Все вместе ребята отправились в Хогвартс, отлично поужинали, после чего Гарри с друзьями-гриффиндорцами провел остаток вечера за играми в гостиной. В общем, день прошел замечательно, но чем ближе подступало время сна, тем быстрее таяло хорошее настроение, сменяясь мрачными опасениями.

«Глупость какая! — думал парень. — Я боюсь ложиться спать! Джинни права, с этим нужно разобраться».

К сожалению, свернувшись в постели, Гарри смог придумать только один вариант. Парень печально вздохнул. Он разберется с этим завтра. Не хотелось думать об этом прямо сейчас. Закрыв глаза, Гарри очистил сознание от мыслей и вскоре заснул.

На следующее утро Гарри проснулся рано. Видений не было, но настроение все равно оставалось плохим. Просидев над завтраком двадцать минут и так и не дождавшись, когда появится аппетит, парень решил, что нет больше смысла откладывать. Он отодвинул тарелку и отправился в подземелья, репетируя в воображении то, что нужно сказать Снейпу. Гарри подошел к кабинету профессора Зелий и, собрав все свои силы, постучал в двери.

Никто не ответил.

Гарри постучал снова, внимательно прислушиваясь, но по-прежнему никто не откликался. Слегка нахмурившись, Поттер прошелся по коридору и попробовал открыть дверь в класс. Она оказалась заперта. Приложив ухо к двери в класс, он застучал еще настойчивее. Нет, все верно, внутри никого не было. Гарри вернулся к кабинету учителя и, прислонившись к двери, стал слушать, есть ли за нею кто-нибудь живой.

Где мог быть Снейп? Завтрак он пропустил, но какие дела могут быть у него в воскресное утро? Может, Дамблдор отправил его с каким-то срочным поручением для Ордена? Или, того хуже, Волдеморт вызвал зельевара снова? Но к этому времени профессор уже должен был вернуться.

— Поттер!

Гарри подпрыгнул и развернулся, ударившись головой о дверь.

Снейп стоял в дверном проеме в конце коридора и выглядел устрашающе. Захлопнув тяжелую полированную дубовую дверь, он подошел к Гарри.

— Что вы вытворяете?

— Я… э… хотел поговорить с вами, сэр, — ответил Гарри, потирая шишку на голове.

— И для этого вам понадобилось подслушивать под дверью?

— Я не подслушивал, — запротестовал парень. — Я стучался, но никто не ответил.

— И вместо того, чтобы понять, что меня нет, вы решили поиграть в шпиона? Зачем? Вообразили, что я от вас прячусь? Признаю, это соблазнительная идея.

— Мне нужно поговорить, и я не знал, где еще вы можете быть.

— Поттер, как ни трудно в это поверить, я не живу в своем кабинете, и глупо было надеяться, что я по первому зову окажусь в вашем распоряжении.

Гарри покраснел от смущения, осознав очевидное. Конечно, Снейпа не было в кабинете рано утром в воскресение. Он наверняка был в своих комнатах. Гарри глянул на дверь, из которой появился профессор.

— Извините. Я не подумал.

— Какой сюрприз, — заметил Снейп.

— Гарри покраснел еще больше, но встретил усмешку на лице учителя с максимальным достоинством, на какое был способен.

— Простите, что побеспокоил, сэр, — натянуто выдавил он, поворачиваясь, чтобы уйти.

— Поттер?

Остановившись, Гарри оглянулся на учителя.

— Вы, кажется, хотели поговорить? — спросил Снейп.

Гарри колебался. Казалось, момент, чтобы просить о помощи, был выбран неудачно. Профессор как будто почувствовал его мысли.

— Что бы это ни было, уверяю, лучшего времени обсудить вашу проблему вы не найдете.

Гарри знал, что Снейп не имеет в виду ничего хорошего. Пропасть между ними казалась непреодолимой, и парень был слишком разочарован, чтобы хотя бы попытаться преодолеть ее.

— Неважно, профессор. Так, ерунда.

Гарри повернулся и пошел прочь. Он чувствовал, как учитель зелий провожает его взглядом, но профессор ничего не сказал, а он не стал оглядываться.